Введение: литературный обзор
Глава 1. Синдром предков в рамках
межпоколенных связей
1.1. Психологические механизмы
формирования синдрома предков
1.2. Коллективное бессознательное и
генетическая память
Глава 2.
Проявление синдрома предков у потомков депортированных
2.1. Объект исследования
2.2. Эмпирическая программа
исследования.
Заключение
Список
литературы
Введение: литературный обзор
Вопросом о межпоколенной передаче задавались многие
психологи. Николя Абрахам и Мария Терек выдвинули гипотезу о "склепе"
и "призраке", как свидетельстве о наличии "мертвеца",
похороненного в другом. "Призрак - это некое образование бессознательного,
которое никогда не было осознанным, и является результатом передачи из
бессознательного родителя в бессознательное ребенка. Сам механизм этой передачи
пока неясен" (цит. по А.А.Шутценбергег, 2001, с.190). Потомков носителя
"склепа", вероятно, преследуют "пробелы, оставленные в нас
тайнами других людей из предыдущих поколений нашей семьи. Например, кого-то из
наших предков постигла смерть, которую трудно принять, или в семье произошло
нечто, что заставило людей стыдиться этого. Что-то было "не так". И тогда
участники событий стали вести себя таким образом, как будто стремились огранить
своим молчанием себя и своих потомков от какой-то невидимой опасности. Может
быть, они избегали боли утраты, может быть они стыдились чего-то…. Но именно
они заперли и стерегли в своей душе, как в "склепе", призрак семейной
тайны. А этот призрак время от времени выбирался оттуда и действовал через одно
или два поколения. Действует как раз эта невысказанность, обостренная молчанием
и утаиванием. Эта непроговариваемость уже является патогенной, так как
поддерживает в ребенке различного рода неосведомленность. По сути дела,
непроговариваемость и неосведомленность создают у ребёнка пустоту, которую он
заполняет уже своими фантазиями, страхами и тревогами. Однако, эта неосведомленность
- пустяк по сравнению с той непреодолимой тревогой родителей о том, что они
скрывают. И эта тревога родителей, транслируемая ребенку и воспринимаемая им,
оказывает патологическое воздействие на формирование его личности. По мнению
Шутценбергер, травма, которая передается, намного сильнее той, которую получают.
Передача способов функционирования может
осуществляться осознанно, и тогда мы имеем дело с преемственностью, с верностью
семейным традициям, однако, в значительно большей степени эта передача -
бессознательный процесс. К осознанной (сознательной) межпоколенной передаче
относятся те ее виды, о которых думают и которые обсуждают бабушки и дедушки,
родители и дети - это семейные привычки, правила, стиль жизни. О
бессознательной межпоколенной передаче не говорят, это тайна,
непроговариваемое, умалчиваемое, скрываемое, иногда об этом запрещено даже
думать. Все это входит в жизнь потомков, хотя об этом не думают, не
"переваривают". И именно в этом случае появляются травмы,
соматические или психосоматические заболевания (Ф. Дольто говорила, что
"все, что замалчивается в первом поколении, второе носит в своем
теле" (Дольто, 2004, с.190)), которые часто исчезают, когда о них
размышляют, говорят, оплакивают - если над ними работают и
"перерабатывают" их.
Для межпоколенной передачи важно понятие скрытой
(невидимой) лояльности семье. Оно является ключевым и означает ставшую
бессознательной и невидимой верность предкам. Важно сделать ее видимой,
осознать, что заставляет человека функционировать именно таким способом, что
руководит им, и в случае необходимости поместить эту лояльность в новые рамки,
чтобы человек смог обрести свободу жить своей жизнью.
Межпоколенные связи достаточно вариативны. Они
напрямую зависят от типа семьи, географического места, основной религии семьи.
По
мнению А. Шутценбергер, в странах Востока и Центральной Европы, как в России,
так и вокруг Средиземного моря, семья представляет собой очень сильный «социальный
атом», гнездо, спаянный клан, «матрицу», исходя из которой индивиды выстраивают
себя, находят свою идентичность (Шутценбергер, 2001, с.30).
Поколение
- не сообщество общающихся между собой людей одного возрастного диапазона, а
цельная телесно-родовая общность вместе рождающихся, брачующихся и умирающих
человеческих существ. Знаками сообщительности поколения являются "моменты"
сдвоенного диахроннно/синхронного времени, проявляющиеся в инициатических
событиях (инцидентах) так называемых ритуалов перехода (Генисаретский, 2004,
с.11).
Изучая
межпоколенные отношения в синполитейных обществах Океании и Юго-Восточной Азии,
выдающийся американский этнолог Маргарет Мид выделяет особый постфигуративный
тип культуры, в которой "дети учатся у своих предшественников" (Мид,
1988, с.323). Постфигуративная культура зависит от реального присутствия в обществе
трех поколений, чем определяется ее генерационность, вневременность и чувство
всепобеждающего обычая (Мид, 1988, с.325). В представлении М. Мид это культура
традиционного патриархального общества, внутри которого взаимоотношения
возрастных слоев, социальных и ранговых групп строго регламентированы, а
главным ценностным определителем служит опыт предшествующих поколений.
Необходимо отметить, что, например, для народов Средней Азии и Кавказа
характерны именно подобные патриархальные культуры.
При рождении и даже в чреве матери ребенок получает
определенное количество посланий: ему передают фамилию и имя, ожидание ролей,
которые ему придется играть или же избегать. Эти ролевые ожидания могут быть
позитивными и/или негативными. Из еще неродившегося ребенка сделают, например,
Спасителя или козла отпущения. Как феи вокруг колыбели Спящей Красавицы, ему
много всего предскажут - предписания, сценарии, будущее. Это будет сказано явно
или останется невысказанным, будет подразумеваться "по умолчанию" и
храниться в строгой тайне. Однако явные или неявные ожидания будут "программировать"
ребенка. Затем семья и окружение начнут вводить эту программу в психику
ребенка, и в результате его жизнь и смерть, брак или безбрачие, профессия и хобби
- будущее в целом - станут производной от всего семейного контекста. (Шутценбергер,
2001)
Н. Фреско писала об интервью с пациентками, которые
были детьми, рожденными на замену погибшим в концентрационных фашистских
лагерях. Эти пациентки несли непосильное бремя - возместить родителям их
невозместимые утраты. Они страдали от чувства вины выживших, т.к. они были
живыми детьми, которые никогда не могли занять в родительском сознании места
умерших детей и лишь напоминали им прежний объект любви. Они страдали и от
неподдающегося объяснению чувства, что они самозванцы, подмена умершим детям,
всего лишь экран для проецирования родительских ожиданий, предназначенных их
умершим сиблингам, а между тем у них есть собственная личность и собственная
жизнь. Они чувствовали вину за свой гнев на родителей, которые столько
перестрадали, и в то же время отказывались признавать своего ребенка за отдельную
личность (Шутценбергер, 2001).
Глава 1. Синдром
предков в рамках межпоколенных связей
1.1. Психологические механизмы
формирования синдрома предков
Ключевым термином при анализе синдрома предков,
является термин парентификации. Парентификация (от англ.
parents - родители) — это инверсия заслуг и долгов, их неверное понимание.
Наиболее значимый «долг лояльности семье» - это долг каждого ребенка по
отношению к своим родителям за любовь, тепло, заботы, усталость и то особое отношение,
которые были получены после его рождения до того момента, когда он стал
взрослым. Способ расплатиться за свои долги является трансгенерационным, то
есть то, что мы получили от наших родителей, мы отдаем своим детям. Это не
мешает платить долги и нашим родителям. Происходит некое переворачивание
ценностей, то есть ситуация, в которой дети, даже малолетние, становятся родителями
собственных родителей (Шутценбергер, 2001, с.31).
По мнению А.А. Шутцебергер, понять
трансгенерационные связи, «книгу заслуг и долгов» достаточно трудно, это не
объективное понятие, каждая семья по-своему определяет лояльность и
справедливость.
Чтобы разобраться, следовало бы провести
трансгенерационное или лонгитюдное исследование семьи, распространяющееся, по
крайней мере, на три, а предпочтительнее на пять поколений, и определить
функционирование систем. Для этого необходимо учитывать ретроспективную
информацию, то есть воспоминания живущих об умерших, информацию ныне
здравствующих людей о своей семье и о том, что движет ее членами, даже если они
не осознают того, что они знают и что проявляется в сказанном и несказанном, в
сознательном и бессознательном пласте того, что было передано им семьей.
На данном этапе необходимо введение понятия
пренатального синдрома и пренатальной матрицы. Пренатальный Синдром (ПС)
определяется как комплекс психогенных симптомов, причиной возникновения которых
является влияние отрицательных эмоций и мыслей матери в период беременности на
плод (Рожкова, с.22). Степень тяжести проявлений пренатального синдрома главным
образом зависит от двух показателей: напряжённости пренатальной матрицы (содержание
отрицательных программ бессознательного, возникших в результате соответствующего
психоэмоционального состояния матери в период беременности) и напряжённости
Индивидуального Потенциала Рождения (ИПР).
Идентификация
(от лат. identificare – отождествлять) – это уподобление в
форме переживаний и действий одного лица (субъекта) другому лицу (модели).
Объектами идентификации могут быть родители, близкие, «значимые другие» –
сверстники, реальные лица или лица идеальные, например, герои кинофильмов или
литературных произведений, даже животные. При этом субъект стремится обладать
чертами модели, усваивает и использует установки и поведение, демонстрируемые моделью,
реально начинает вести себя как «модель», делая все это содержанием своей
Я-концепции. Идентификация делает ребенка способным перенимать точку зрения
родителей и других людей, делает его податливым к их внушающим воздействиям,
способным внутренне подчиниться их контролю и переносить его вовнутрь,
способным оценивать себя по меркам взрослых, применять их стандарты к своей
деятельности, развивать самоидентичность и чувство «Мы». От индивидуального
«мы» переход осуществляется к этническому «народ».
Э.
Фромм определял идентичность как «…безусловный психобиологический принцип
поведения, обусловленный необходимостью выжить», она «вырастает из самих условий
человеческого существования и является источником наиболее сильных стремлений»
(Фромм, 1994, с.64).
Согласно
определению А. Турена, "идентичность - осознанное самоопределение
социального субъекта" (Турен, с.360)., следовательно, идентификация - это
процесс эмоционального и иного самоотождествления индивида, социальной группы с
другим человеком, группой или образцом, интериоризации занимаемых социальных
статусов и освоения значимых социальных ролей. В нашем случае это идентификация
индивида с его предками, родителями, историей своего народа.
Принятие
той ли иной идентичности опосредует связь идентификации (процесса становления,
функционирования и развития идентичности) с сигнификацией, понимаемой как
процесс реализации этой идентичности в общественной практике человека или
группы. Идентификация и сигнификация включены в механизм социализации личности
и выполняют важную адаптивную функцию.
Понятие
"идентификация" впервые введено в научный оборот З. Фрейдом в 1914 г. в работе «Групповая психология и анализ Эго». З.Фрейд
рассматривал идентификацию не только как бессознательную эмоциональную связь ребенка
с родителями, но и как важный механизм взаимодействия между индивидом и социальной
группой. В этой работе был обозначен потенциал идентификации как понятия,
разделяемого членами группы, общего для них, что открывало возможность
исследования природы группы, основы ее сплоченности (Солдатова, 1998, с.44).
Идентификационная
матрица, предложенная С.Московичи определяет множество принадлежностей, или
идентичностей индивида: общечеловеческая, половая, религиозная, этническая,
профессиональная и др.
Как
своего рода компромисс между испытываемой многими в условиях кризиса социальной
ненадежностью и острой потребностью в защищенности - этническая идентичность
становится для многих универсальной формулой ответа на вопрос о смысле существования
и социального действия. Ибо идентичность является одним из важнейших механизмов
личностного освоения социальной действительности, лежащего в основе формирования
системы личностных смыслов. В соответствии с субъективно определяемыми
идентификациями человек организует и направляет свое поведение. Этническая
идентичность выступает мощным фактором формирования этнических групп и их
социальных связей. Следовательно, идентификация с большой социальной
(этнической) общностью может служить достаточно сильным катализатором массового
поведения и политического действия (особенно в кризисном обществе). А поэтому,
распространенность определенной групповой идентификации (в частности,
этнической) может стать и одним из факторов прогноза возможного направления
политического развития социума.
Семейная идентичность. Здесь мы соприкасаемся с
областью семейного мифа, как формой описания семейной идентичности. Для многих
исследователей индивид является биологической и психологической целостностью, а
А. Шутценбергер добавляет - и психосоциальной, реакции которой детерминированы
как индивидуальной психологией, так и правилами семейной системы. В семейной
системе психические функции одного члена семьи обусловливают психические
функции другого ее члена; происходит постоянное взаимное регулирование, а
правила функционирования семейной системы бывают как явными, так и неявными, но
главным образом неявными. Причем члены семьи не осознают этого. «В нашей семье
так принято» - то есть основные правила существуют как бы сами по себе и
считается, что они не требуют объяснения.
Семейный миф выявляется через паттерн
функционирования: «некоторые люди действуют в жизни согласно паттернам, которые
я посчитала бы «нездоровыми» (я не знаю как иначе расценивать измену, вендетту,
убийство, здоровую или нездоровую защиту «чести семьи»). Такие ритуалы образуют
совокупность, некоторую целостность, гештальт отношений, бессознательно
структурированный и вовлекающий всех членов семьи. Каждый из этих ритуалов
способствует «уравновешиванию семейных счетов», когда позиция или «эксплуататорская
установка» может быть, а может и не быть уравновешена «установкой на щедрость».
Временами мы эксплуатируем свою семью и свое положение. Ребенок «эксплуатирует»
свою семью, потому что приходится его обеспечивать, кормить, давать кров и
т.д., и в то же время он дает любовь или нечто иное. Существует баланс -
равновесие между тем, что получено, и тем, что отдано, в противном же случае
появляются симптомы различной степени тяжести» (Шутценбергер, 2001, с.32).
Самое раннее упоминание семейного мифа
можно найти в работах З. Фрейда. Согласно З. Фрейду, каждый человек несет в
себе свое «невысказанное» или «невыраженное» («Das Unbewusste»), так же как
интер - и интрапсихическое окружение, контекст или «тревожащую странность» («Das Unheimlich»). Фрейд
определяет «тревожащую странность» как «неожиданное возвращение элементов,
которые должны были быть уже давно преодолены или вычеркнуты и которые как бы
достались нам от прошлого..», «архаичная наследственность человека не включает
в себя исключительно предрасположенности, а несет также идеативное содержание
следов в памяти, которые оставлены опытом, полученным предшествующими
поколениями». З. Фрейд определял семейный миф следующим образом: «Мы
постулируем существование коллективной души (…) чувство как бы передается от
поколения к поколению в привязке к той или иной ошибке, которую люди больше не
держат в сознании и о которой вспоминают меньше всего» (З. Фрейд. Тотем и табу,
1939) (Цит. по А.А. Шутценбергер, 2001, с. 15).
По данным ряда исследователей, семейный миф формируется на почве
какого-то неразрешенного кризиса – развода, чьей-то смерти, семейной тайны (И.
Н. Абрахам и М. Тёрёк, 1967, 1978; Ф. Дольто, 1971, 1975, 1978; Бузормени-Надь,
1973; А.А. Шутценбергер, 2001 и др.).
Хотелось
бы обратить внимание еще на одно понятие, несомненно, важное в контексте нашего
исследования. Определяя этническое самосознание, Л.М.Дробижева в качестве
главных выделяет в нем следующие компоненты:
Осознавание
принадлежности своему народу, осознавание интересов своего народа, представление
о культуре, языке, территории (цит. по Солдатовой, 1998).
В
своей работе «Психология межэтнической напряженности» Г.У.Солдатова выделяет
следующие особенности этничности:
Этничность
«родом из прошлого». В смутные времена, когда настоящее кажется хаосом, а
будущее непредсказуемо, целые народы обращаются к своей истории. Это фактически
шаг в прошлое. Именно там мы оставляем самые проверенные и надежные жизненные
ориентиры и туда возвращаемся на только когда становится неуютно в настоящем,
но и в поисках виновников реальных и воображаемых событий.
Этничность
мифологична. Её главная опора – идея или миф об общих культуре,
происхождении, истории. «Миф искажает факты, тем самым, устраняя «неудобную
реальность.» (Соколовский, 1994, с.109)
Этничность
переменна, она возрастает или ослабевает в соответствии с внешними
обстоятельствами.
Этничность
обладает «двойным дном» (по образному выражению (С.Лурье), т.е. этническая
культура, лежащая в её основе, разделяется на культуру для «внешнего» пользования
и «внутреннего» пользования, скрытую от посторонних (Лурье, 1994).
Этничность
связывает
и солидаризирует на основе группового членства.
Этничность
конфрантационна. Она есть функция отношений с другими этническими группами,
которые складываются по принципу оппозиции.
Этничность
«эмоционально-нормативна». Сплав эмоций и моральных норм, по мнению Пола
Стерна, именно тот психологический фактор, который заставляет людей жертвовать
во имя своего народа даже в ущерб личным интересам (Солдатова, 1998, с.49).
Частью
содержания этнической идентичности является этническое бессознательное. Более
подробно остановимся на этом понятии в следующей главе.
1.2. Коллективное
бессознательное и генетическая память
Еще
Пьер Тейяр де Шарден (1987) писал о том, что эволюция пронизывает все уровни
биологической организации - от микроорганизмов до экосистем, включающих в себя
множество популяций самых разных видов. Поэтому особенности эволюции жизни на
Земле могут рассматриваться с разных точек зрения, например, с позиций
традиционной биологии, или же касаться того, как изменяются экосистемы и
геологические условия в тех или иных частях планеты в процессе глобальной
эволюции всей биосферы. В то же время эволюция жизни может обсуждаться и с
информационной точки зрения, хотя бы потому, что у всех живых организмов
имеется генетическая память. В процессе существования биосферы идет непрерывная
передача (с искажениями) генетической информации между организмами разных
поколений, и, следовательно, обмен генетической информацией.
Можно
сказать, что биосфера, как и отдельные организмы, "помнит" свое
прошлое, поскольку у нее есть механизмы памяти. Это, во-первых, генетическая
память организмов биосферы ее составляющих, а, во-вторых, "память среды",
то есть необратимые изменения на планете, происходящие в процессе биосферной
эволюции. В.И.Вернадский (1960) посвятил многие свои работы именно таким
геологическим изменениям, вызванным процессами жизнедеятельности, населявших
планету в течение последних трех миллиардов лет живых существ. Когда такие, по
сути, необратимые изменения происходят, они влияют на весь ход дальнейших
эволюционных процессов.
Биологически,
по-видимому, наиболее целесообразно иметь разные формы памяти. События,
абсолютно важные для сохранения вида, фиксированы в генетической памяти.
Генетическая память скорее развертывается, чем развивается, в течение жизни
индивидуума. Индивидуально формирующаяся в течение жизни память, вносит
необходимые коррекции в генетическую память. На события, важнейшие для
сохранения индивидуума как представителя вида, в случае, если не все параметры
этих событий заранее предсказуемы, существует форма мгновенной памяти типа
запечатления. Эта форма памяти, как правило, проявляется в раннем онтогенезе,
хотя встречается и на более поздних этапах индивидуального развития. И,
наконец, на большинство других событий жизни организма, и особенно человека в
социальной среде, существует более или менее быстро, но не мгновенно
формирующаяся память. Она и определяет возможность нашего существования в обществе,
возможность общения. Когда мы пытаемся искать пути ускорения формирования этого
типа памяти, мы должны всегда помнить, что этот на протяжении многих
тысячелетий выработавшийся биологический механизм выгоден тем, что позволяет не
только отфильтровать поступающую информацию, но и соотнести ее с прошлым
опытом, позволяет иерархически организовать ее. Естественно, в течение жизни
все время происходит переформирование иерархии памяти со всеми вытекающими
отсюда последствиями облегчения ассоциативного поиска нужной информации (Бехтерева,
2001).
Адаптация,
являющаяся одной из характерных, а может быть самой характерной чертой живого,
не может проявляться без утилизации и накопления прошлого опыта - памяти.
Поэтому память как свойство живого накапливать индивидуальный опыт в эволюции,
очевидно, зародилась одновременно с проявлением жизни. Не исключена
возможность, что основные механизмы фиксации индивидуального опыта подобно
фиксации генетического кода являются общими для всего живого (Крылов, 1979).
Итак,
приобретенная информация способна передаваться по наследству; и, что крайне
важно "генетическая память скорее развертывается, чем развивается",
когда-нибудь будет раскрыт этот механизм во всех его тонкостях. Но мы будем
оперировать теми фактами, которые есть на сегодняшний день. Карл Густав Юнг,
указывая на множество случаев, когда акт совести совершается бессознательно,
приходит к серьезным сомнениям "относительно полной зависимости
бессознательных содержаний от сознания". "Ведь совесть, - писал Юнг в
своей работе "Совесть с психологической точки зрения", - с древнейших
времен понималась скорее как божественное вмешательство, чем как психическая
функция; ее приказ означал vox Dei, глас Божий. Совесть является автономным
психическим фактором". Из этого следует, что совесть не может являться продуктом
только воспитания или обучения.
"События,
происходящие в бессознательном, не только постоянно сопровождают сознательный
процесс, но часто руководят им, помогают ему и, наконец, прерывают его....Мы
получаем сообщения и интуитивные догадки из неизвестных источников" Юнг,
с.73).
В
своих трудах Юнг утверждал, что ребенок рождается с высокоразвитым мозгом, в
котором уже заложена генетическая память всех его предков, психическая
деятельность всей расы. Вытеснение из человека его инстинктов, его расовой
памяти уже в силу самого вытеснения придает им повышенный энергетический заряд,
динамичность и, в конце концов, они одерживают победу.
Еще
Платон в своем учении о домирном знании человека говорил о том, что человек все
знает еще до рождения, а, родясь, - забывает. И только в процессе познания
жизни, начинает вспоминать заложенные природой знания. Во многих религиях эти
знания обозначены в виде ангела-хранителя, который спускается с небес к
младенцу, когда он находится еще в утробе матери, и охраняет человека до его
смерти. В виде ангела-хранителя отображены знания древних жрецов, которые
хорошо знали, что человек рождается с определенной судьбой, с личным
генетическим кодом.
Все
хорошее и плохое, доставшееся человеку в наследство от предков, он будет нести
на протяжении всей жизни. И, независимо от ситуации и среды, все унаследованное
будет определять его судьбоносные поступки. Внешние условия могут только в
малой степени корректировать ту или иную сторону личности данного человека.
Воспитанием можно пробудить только то, что уже заложено в человеке, но никак не
родить новое.
Человеку,
принадлежащему к современной культуре, трудно увидеть и осознать, каким образом
семейные отношения предшествующих поколений оказывают влияние на его восприятие
текущих взаимодействий. В Америке распространен культ независимости и самореализации,
свободы от всяческих уз. Кажущаяся легкость, с которой семья из представителей
одного поколения (муж и жена) перемещается с места на место, оказываясь вдали
от родных и близких, создает впечатление, будто можно порвать связи с прошлой
жизнью. Повседневная жизнь изобилует примерами того, как люди стремятся забыть
свое прошлое. Тем не менее, именно понимание прошлого является ключевым
моментом в трангенерационной семейной психотерапии.
Удивительно,
что при подобных обстоятельствах теория Фрейда, посвященная развитию
эмоциональных расстройств как результата нарушения прошлых отношений, оказала
такое значительное влияние на умы представителей многих поколений. Фрейд
предположил, что ранние детские переживания оказывают влияние на формирование
личности через адаптацию Эго. Эго понималось как некий регулятор,
предназначенный для удовлетворения глубинных инстинктивных потребностей, не
дающий индивиду вступать в противоречие с внешним миром. Таким образом, задача
Эго состоит в том, чтобы уравновешивать удовлетворение потребностей с
требованиями реальности цивилизованного общества.
У
бессознательного хорошая память, - пишет А. Шутценбергер, - и, как нам кажется,
оно любит семейные связи и помечает важные события жизненного цикла повтором
даты или возраста: это синдром годовщины.
Мы
нередко наблюдали, что рождение часто происходит тогда, когда как будто надо
напомнить о важном событии в семье, грустном или веселом.
Многие
дети рождаются как бы для того, чтобы отметить годовщину (дня рождения или
смерти) матери мамы, как бы напоминая о связи матери с ее собственной матерью
(или отцом), о том же самом месте рождения, — как будто существовала
договоренность между бессознательным матери и предсознанием ее будущего ребенка
о том, чтобы эти даты рождения стали значимыми.
Таким
образом, часто можно расшифровать смысл преждевременного или запоздалого
рождения по отношению к важному члену семьи — мертвому либо живому.
Многие
замещающие дети рождаются день в день в годовщину рождения, смерти или похорон
предыдущего маленького ребенка, мать которого не совершила траур, не оплакала
его. Напомним, что психоаналитик Андре Грин нашел очень много случаев шизофрении
у замещающих детей, рожденных от "мертвой матери", т.е. грустной,
подавленной, либо находящейся в трауре (А. Грин, “Мертвая мать”). Ее
присутствие мало ощущается (она как бы умерла). Достаточно часто встречаются
люди, которые в конце жизни "ждут, чтобы проститься со всеми", своего
дня рождения (скажем, 60, 80, 95 лет) и предусмотренного в связи с этим
семейного праздника, или свадьбы внучки, или возвращения сына из путешествия.
После
события критического, печального, трудного или драматического, такого, как
внезапная смерть молодых родителей в результате несчастного случая, или
помещение матери в клинику, часто спустя несколько лет происходит несчастный
случай, возникает серьезная физическая болезнь (например, рак), психотический
приступ (дочь или сын заболевает, попадает в аварию, в психиатрическую клинику
в том же возрасте, в котором был умерший родитель). Это может произойти в день
годовщины (в том же возрасте), либо через десять или пятьдесят лет. Так часто и
бывает в случае двойной годовщины: ребенок, ставший родителем и достигший того
возраста, что и его умерший родитель, и в то же время его собственному ребенку
исполняется столько же лет, сколько было ему самому в момент потери
(Шутценбергер, 2004, с.23).
Первое
упоминание о том, что на жизнь человека оказывает большое влияние наследие
предшествующих поколений, было в опубликовано в 1919 году, в работе Фрейда (Das Unheimlich, 1919). В этой
работе он опубликовал свои выводы, суть которых заключалась в том, что в
тревогах, в приступах «смертельного холода» (близкого к синдрому Рейно) и
ужаса, проявляются повторяющиеся кошмары предков, тех, кто пережил драмы,
катастрофы и бесчисленные ужасы войн. Эти симптомы часто прослеживаются в дни
поминания и/или годовщины, если реальные факты замалчивались, не оглашались или
скрывались. Сюда относятся тайны, а также несказанное или исторически
известное, но замалчиваемое в семье: воспоминания о войне, лагерях,
бомбардировках, стихийных бедствиях.
Позже
Юнг дополняет работы Фрейда выявлением синхронии - идея передачи из поколения в
поколение и совпадение дат, а так же того, что он называет «коллективным бессознательным».
«Итак,
мой тезис заключается в следующем: помимо нашего непосредственного сознания,
которое носит целиком личностный характер и которое мы считаем единственной
эмпирической психикой (даже если рассматривать личностное бессознательное как
приложение), существует вторая психическая система коллективного,
универсального и безличного характера, идентичная у всех индивидов. Это
коллективное бессознательное не развивается индивидуально, а наследуется. Оно
состоит из предсуществующих форм - архетипов, которые могут стать
лишь вторично осознанными и которые задают форму элементов психического
содержимого» (Юнг, 1936)
Юнг считал, что невроз является лишь частной проблемой, корни
которой упираются исключительно в индивидуальные причины, архетипы в данном
случае не играют никакой роли. Но если проблема заключается во всеобщей
несовместимости или других опасных обстоятельствах, ведущих к появлению невроза
у сравнительного большого числа индивидов, возникает предположение о действии
архетипических созвездий. Поскольку в большинстве своем
неврозы являются не просто предметом личной озабоченности, а социальным
феноменом, «приходится допустить, что действуют созвездия архетипов.
Активизируется соответствующий ситуации архетип, и наружу вырываются скрытые в
нем разрушительные и опасные силы, что порой ведет к непредсказуемым
последствиям» (Юнг, 1936)
По мнению Юнга люди, ставшие жертвой воздействия
архетипа, способны на неадекватные действия. «Если бы
тридцать лет назад кто-нибудь осмелился предсказать, что наше психологическое
развитие направлено к возрождению средневековых преследований евреев, что
Европа вновь содрогнется перед римскими фасциями и поступью легионов, что люди
вновь будут отдавать честь по римскому обычаю, как два тысячелетия тому назад,
и что архаическая свастика вместо христианского креста будет увлекать вперед
миллионы воинов, готовых на смерть, — такой человек был бы освистан как
несостоявшийся мистик.»
Что же происходит сегодня? Как это ни удивительно, но
весь этот абсурд является страшной действительностью. Частная жизнь, частная
этиология и сугубо индивидуальный невроз превратились почти в фикцию в
современном мире. Человек прошлого, живший в мире архаических
"коллективных представлений", возродился вновь в самой видимой и
болезненной реальности, причем произошло это вовсе не среди кучки
неуравновешенных индивидов, а среди миллионов людей.
Архетипов существует столь же много, как и типичных
ситуаций в жизни. Бесконечное повторение запечатлело эти опыты в нашей
психической системе не в форме образов, наполненных содержанием, а вначале лишь
в формах без содержания, представляющих просто возможность определенного типа
восприятия и действия.
При возникновении ситуации, соответствующей данному
архетипу, он активизируется и появляется побуждение, которое, как и
инстинктивное влечение, прокладывает себе путь вопреки всем доводам и воле,
либо приводит к конфликту патологических размеров, то есть к неврозу. (Юнг, 1991,
с.37)
Выводы
«Мертвец хватает живого», - гласит римская максима…Каждый человек
является хранителем всей или части семейной памяти посредством того, что он
увидел. Услышал, пережил. И того, что ему было передано через предметы,
свидетельства или рассказы. Даже его идентичность получает подпитку от этой
памяти. Как напоминает Анн Мюксель, «семейная память является в некотором роде
прихожей в мир инаковости, где создают свою собственную историю и где её
сопоставляют с историей других членов семьи» (цит. по Винсент де Гольжак, 2003,
с. 153).
Психоаналитический концепт скрытой лояльности семье Ивана Бузормени-Надя играет
немаловажную роль в понимании синдрома предков, а также его идеи о
"долгах и заслугах", о "книге семейных счетов" и
“справедливости — несправедливости”. Концепции Абрахама и Тёрёк, связанные со
“склепом” и “призраком”, который “внедряется” в потомка вследствие травмы,
часто обусловленной несправедливыми событиями. Семейная терапия Мюррея Боуэна,
понятие «социального атома» Морено играют немаловажную роль в исследовании
трансгенерационных связей. Синдром годовщины, описанный Анн
Шутценбергер, когда некоторые семейные или исторические совпадения можно
лучше понять как реакции на годовщины и как выражение
семейного и социального трансгенерационного бессознательного. По
мнению Шутценбергер травматические (в том числе и культурно-травматические)
события в далеком прошлом семьи могут оказывать существенное влияние на
переработку актуальной, "свежей" травмы.
Можно предположить, что в своей жизни мы менее свободны, чем полагаем.
Мы продолжаем цепочку поколений и оплачиваем долги прошлого.
Попытаемся проанализировать каким образом действуют механизмы трансгенерационной
передачи у потомков депортированных ингушей.
Глава 2. Проявление синдрома предков у
потомков депортированных
2.1. Объект исследования
Республика Ингушетия расположена на северных склонах предгорья Большого
Кавказского хребта, граничит с Чеченской Республикой, Республикой Грузия,
Северной Осетией - Аланией, Ставропольским краем.
Общая численность населения на 01.01.98г. составила 308 тыс. чел. в т.
ч. городское - 138,3 тыс. чел., сельское - 169,7 тыс. чел.
Плотность населения - 85чел. на 1 кв. км. Численность
трудоспособного населения - 150,9 тыс. чел., пенсионеров - 51,5
тыс. чел.
Этнический состав:
Ингуши - 259,7 (83,1%)
Чеченцы - 33,3 (10,6%)
Русские - 14,3 (4,6%)
Другие - 5,3 (1,7%)
Большая советская энциклопедия гласит:
Депортация (лат. deportatio) - в законодательстве некоторых
государств изгнание, ссылка.
За
строчкой скупого текста стоит беспрецедентный в истории XX столетия акт массовых
репрессий и геноцида, который продолжает переживаться и осмысливаться его
жертвами (увы, немногими уже оставшимися в живых), свидетелями, а также их
потомками.
Всего в конце 1943 года и в 1944 году было выселено на восток около 873
тысяч карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, крымских татар, а также греков,
болгар и армян Крыма. Из них к октябрю 1945 года в местах ссылки в Казахстане и
Средней Азии в живых осталось только 741,5 тысячи человек. Всего в стране к
октябрю 1948 года было перемещено в спецпоселения 2 247 тысяч человек, в том
числе 1013 тысяч немцев, 364 тысячи чеченцев и ингушей, 57 тысяч карачаевцев,
32 тысячи балкарцев, 75 тысяч калмыков, 185 тысяч татар, болгар, греков и
армян, выселенных из Крыма, 81 тысяча турок-месхетинцев, курдов и хемшинов
(армян-мусульман), выселенных из Грузии, 97 тысяч так называемых
"оуновцев" (жителей Западной Украины), 47,5 тысяч литовцев и 135
тысяч "власовцев".
На 1 октября 1946 год на спецпоселении находилось всего 2 463 940
человек. Из них мужчин - 655 674, женщин - 829 084, детей до 16 лет - 979 182.
Таким образом, из каждых 300 жителей Советского Союза четыре находились на
спецпоселении.
Слишком дорогой оказалась расплата за несовершенные преступления для
ингушей. Народ оказался в безысходном положении, ибо был бесправным, а
соответственно бессильным. Это было самым тяжким испытанием для
депортированных.
К моменту выселения ЧИАССР представляла собой довольно устойчивое
национально-государственное образование с пестрым этническим составом
населения. Общая численность населения более 500 тысяч человек.
Экономика ЧИАССР переживала период становления. Приоритетным
направлением в производстве оставались аграрный сектор и отгонное
животноводство. Особенно интенсивно развивалась нефтедобывающая и
нефтеперерабатывающая отрасли.
Национальная государственность ингушского народа в своем развитии прошла
несколько этапов: от округов в составе Терской области и Горской АССР через
автономную национальную область до ЧИАССР, а затем и Республики Ингушетия. Эти
преобразования проходили в сложной национально-политической обстановке. Частое
административное переустройство негативно сказывалось на всех сферах
жизнедеятельности республики. Много времени и средств уходило на адаптацию.
Обстановка в республике обострилась с началом компании сплошной
коллективизации. Объединение в колхозы проводилась посредством сильнейшего
административного нажима на население, без какого- либо учета местной
специфики, вызывая недовольство масс. Тем не менее, ни Чечня, ни Ингушетия,
также и ЧИАССР в последствии не выделялись по данным показателям из
среднестатистического числа в целом по стране и не достигали угрожающей
отметки.
Ингушский народ был повергнут депортации в то время, когда тысячи его
сынов, вместе со всеми советскими народами, не жалея жизни, боролись на фронтах
Великой Отечественной войны, отстаивая честь, свободу и независимость своей
Родины.
Поставленные в унизительные условия изгоев, спецпереселенцы влачили
жалкое существование.
«..От имени сотен тысяч выселенных горцев Кавказа, в положении которых
смерть является благом, свободой, избавлением от унизительного существования,
от имени наших детей, будущих членов коммунистического общества, во имя
справедливости, исполните Ваш долг, прочтите это обращение, которое могло бы
быть написано слезами и кровью. Ведь от Вас зависит судьба народов! Темным,
тяжелым было дореволюционное прошлое нашего народа. Тяжелое настоящее у нашего
народа. Будущее должно быть светлым. Без надежды нет жизни. Надежду может
потерять отдельная личность и искать выхода в смерти, но целому народу мысль о
самоубийстве не свойственна, тем более нашему народу, который уже доказал свою
жизнеспособность.
Вера народа в себя приведет его к светлой судьбе. Рано или поздно, но
приведет! Преступнику дается право защищаться, дается последнее слово. Решая
его судьбу, суд задает ему вопросы, выясняет степень виновности, чтобы быть
объективным и вынести наиболее справедливый приговор. Нас же - целый
народ, включающий сотни тысяч индивидуальностей, покарали, ни о чем не спросив,
не выслушав... Судьба народа была решена без его участия, немилосердно!
Идут годы. Наступило первое десятилетие нашего остракизма. За это время
в недрах различных учреждений для летописцев, очевидно, накопилось немало
материала, говорящего о том, что мы не уставали, хоть и безответно, стучаться в
двери высших судей. Однако это не может для нас служить утешением. Не в этом
была задача тех, кто писал и пишет. Их забота не об анналах будущих историков,
а о самих себе, о народе, ныне только существующем, но страстно желающем жить
полнокровной кипучей жизнью. 10-й год с народом говорят только надзиратели, он
слышит только окрик комендантов и не может добиться того, чтобы его голосу
внимали люди, решившие однажды его участь» (Базоркин, 1957)
Выжить в этих невыносимо трудных условиях, сохранить свое национальное
лицо, спасти от гибели культуру и традиции этим народам помог высокий гуманизм,
заложенный в национальных культурах народов, их бескорыстная помощь и
поддержка, братская солидарность и человеческое сострадание казахов, киргизов,
русских и других национальностей.
Процесс возвращения на родину ингушей был трудным. Политическая
реабилитация народов, предпринятая на партийном форуме, не была, к сожалению,
подкреплена материальным и идеологическим обеспечением.
В место конкретных и осязаемых дел в ход пошли лозунги и декларации.
Всякое упоминание о выселении стало запрещенным, и целых 13 лет из жизни
народов оказались вычеркнуты и оставались тяжелым грузом невысказанной боли и
обиды на плечах бывших спецпереселенцев (Арапханова, 2004)
«Полосой
отчуждения» - назвал описываемые события писатель, лауреат
государственной премии в области литературы, председатель Комиссии по вопросам
помилования при президенте России, автор повести «Ночевала тучка золотая»,
Анатолий Приставкин. Она не только отгородила горы, но и
разделила наши народы по сталинскому образцу. "Полоса отчуждения" -
это умалчивание истории, сокрытие трагических событий, внедрение в сознание
извращенных понятий о неполноценности и криминальном характере тех или иных
народов. "Отчуждение" продолжилось после возвращения несчастной,
униженной и наполовину убитой нации на родину. Никто не описал, как
возвращались после хрущевской реабилитации люди, уцелевшие после репрессий. Как
в чемоданах везли кости погибших на чужбине, как рыли землянки во дворах
собственных домов, занятых ни в чем не повинными переселенцами, как начинали
новую жизнь на пустом месте, не имея ни средств, ни помощи.
К концу 1990-х годов Чечено- Ингушетия
занимала 1-е место в СССР по уровню детской смертности и по числу больных онкологическими заболеваниями.
Через пятьдесят два года после тех событий, нация
продолжает находиться в бедственном положении: слабая экономика,
безработица и кровоточащие, не заживленные душевные
раны от пережитой депортации.
В исследовании приняли участие 40 человек ингушской
национальности, в возрасте от 20 до 65 лет. Фактически это дети и внуки
переживших депортацию ингушей. Все опрашиваемые
родились позже 1944 года. Часть респондентов постоянно проживает в Москве, часть в
Ингушетии. Большой процент опрашиваемых – бывшие жители города Грозный,
вынужденно покинувшие его в 1994 году. Есть те, которые проживали в Пригородной
районе Республики Северная Осетия Алания и пережившие конфликт 1992 года.
Участники исследования принадлежат различным социальным слоям, профессиональным
группам и имеют различный уровень образования. 20
женщин и 20 мужчин.
2.2. Эмпирическая программа
исследования.
Каждый
метод есть всего лишь один из способов приближения к истине (Солдатова, 2004).
Для получения более оптимального уровня анализа мы составили программу эмпирического
исследования, которая включает в себя комбинацию методов. Так как все исследования
проводились «в поле», мы руководствовались тем, что методики должны быть
доступны, наглядны и неутомительны. Программа эмпирического исследования
включала в себя: опросник, разработанный нами, для изучение содержания
этнической идентичности и выявления ценностных ориентаций испытуемых.
Составлялся он с учетом культурной специфики данного региона; методику
В.В. Нурковой «мое прошлое» направленную на изучение автобиографической
памяти; модифицированную методическую разработку «прошлое моего народа»,
созданную для исследования значимых событий прошлого заданного этноса и отношения к
ним; методику исследования самоотношения (МИС), направленную на изучение
самоотношения в контексте представлений о смысле «Я».
Опросник включает в себя
56 вопросов (61 для респондентов проживающих за пределами Ингушетии) с
закрытыми и открытыми ответами. Вопросы с открытыми ответами оставляли опрашиваемым
большую свободу в выражении своих мыслей и отношений. Анкета предполагала
получение двух видов информации: объективной — такой, как даты, состояние
здоровья, образование, профессия и т. д., и субъективной, например отношение к
событиям 1944 года, к межнациональным бракам, к национальным традициям и т.д.
Предполагалось получение информации по следующим категориям:
1) основная
демографическая информация;
2) успешность
функционирования респондента, его родителей, дедушек и бабушек;
3) отношение к
режиму (лояльность/протест);
4) степень
потери/сохранения связи респондента с предшествующими поколениями;
5) отношение к
событиям 1944 года;
6) отношение к
национальным традициям;
7) степень
потери/сохранения связи с Родиной, респондентов проживающих за пределами
Ингушетии.
Преамбула
опросника имела следующее содержание:
приглашаем Вас
принять участие в исследовании, которое затрагивает ряд важных для общества
вопросов, и мы надеемся, что его результаты помогут государственным и
общественным организациям предпринять шаги в правильном направлении. Целью
исследования является изучение влияния событий 44 года на потомков,
подвергшихся репрессиям, граждан. Все данные, указанные Вами, строго
конфиденциальны, публикации подлежат только результаты статистической обработки.
Опрос проводится анонимно, без указания имени и фамилии. Для того чтобы
полученные на основании Ваших ответов данные были информативными, Вам надо
постараться выбирать наиболее точные и правдивые ответы. На вопросы не может
быть правильных и неправильных ответов, так как всякий человек имеет право на
собственную точку зрения.
Время
ответов не ограничивалось.
Следующей
составляющей программы исследования была методика В.В.Нурковой по изучению
автобиографической памяти «Мое прошлое» –
испытуемых просят графически изобразить на «оси жизни» наиболее важные в их
жизни события, вехи их автобиографии. Инструкция гласила: Представьте,
что это – Ваша жизнь, от начала до сегодняшнего дня. Пожалуйста, обозначьте
самые значимые, наиболее запомнившиеся события. Чем более приятное, радостное,
позитивное событие, тем выше отмечайте его от оси времени (поставьте точку и
подпишите). И чем оно негативнее, печальнее, неприятнее, – тем ниже. На самой
оси обязательно укажите, сколько Вам было лет, когда это событие произошло.
Методика
«Прошлое моего народа» (испытуемого просят изобразить на оси наиболее
важные и значимые, на его взгляд события прошлого ингушского народа) была направлена
на знание респондентами истории своего народа, отношение к прошлому своего народа,
и, может быть, выявлению архитипических образов.
Предполагался
также сравнительный анализ результатов двух последних методик.
Четвертым
этапом исследования была методика
исследования самоотношения (МИС), созданная С.Р. Пантилеевым
(1993г.) В контексте данного исследования мы решили оставить вопросы, дающие представление
о самоотношении, саморуководстве, самоценности, самопринятии, самоконтроле респондента.
Кроме
вышеперечисленных методик, отдельной группе респондентов ингушской национальности,
проживающих в Ингушетии, было предложено написать сочинение на тему «История
моей семьи» (18 студентов III курса ИГУ).
Также
применялись методы включенного наблюдения и интервью.
2.2.1. Основная социально - демографическая
информация.
В
ходе исследования мы получили следующие результаты:
·
В исследовании приняли участие 40 человек в возрасте от 20 до 55 лет,
·
20 респондентов, проживающий в Москве и 20 респондентов, проживающих в Ингушетии.
·
20- мужчин, 20- женщин.
·
В среднем возраст колебался от 25 до 55 лет, по сути, это были дети и
внуки переживших депортацию ингушей, все опрашиваемые родились позже 1944 года.
·
Самому старшему респонденту на момент исследования было 52 года. Самому
младшему 23.
·
У 100% респондентов и мать, и отец - ингуши.
·
У 5 респондентов бабушки осетинки, у 3 респондентов – бабушки русские;
·
100 % - респондентов отнесли себя к представителям ингушской национальности.
·
100% респондентов на вопрос о вероисповедании назвали себя верующими мусульманами.
·
2% опрошенных были единственным ребенком в семье, 34% — старшим, 17% —
младшим.
·
76% опрошенных были женаты (замужем), из них 64% —только один раз. 8%
женились (выходили замуж) два и более раза.
·
20% приходилось оставаться вдовой (вдовцом).
2.2.2. Успешность
функционирования респондента, его родителей, дедушек и бабушек.
1.
Неполное среднее
2.
Среднее
3.
Среднетехническое
4.
Неполное высшее
5.
Высшее
6.
Кандидаты и доктора
наук
Рис. 1.Уровень образования
80%
респондентов, проживающих в Москве имеют высшее образование, причем 5 % из них
являются кандидатами или докторами наук.
80%
респондентов, проживающих в Ингушетии и 100 % респондентов, проживающих в
Москве хотели бы повысить уровень своего образования.
Одна
из испытуемых (34 года, биолог, к.б.н.) отмечала, что её отец (1938 г.р.), был
единственным в их многочисленной семье кто получил высшее образование, он
окончил Казахский государственный университет и стал журналистом. «Папа всегда
считал, что ссылка в чем- то даже была полезна. Ингуши так и остались бы необразованными».
Рис. 2. Общее состояние здоровья респондентов
Большая
часть опрошенных определили собственное состояние здоровья как удовлетворительное.
Двое респондентов - женщины, проживающих в Москве и 12, проживающих в Ингушетии
- назвали свое состояние здоровья – неудовлетворительным.
1.
отличное 4.
ниже среднего
2.
хорошее 5.
плохое
3.
среднее
Рис. 3.Материальное положение семьи
Вопрос
о материальном положении вызвал явные трудности, среди респондентов. 55%
опрошенных не ответили на этот вопрос. Из ответивших только 2 % назвали свое материальное
положение неудовлетворительным. Следует отметить, Ингушетии на сегодняшний
день самый дотационный регион России, с самым
высоким уровнем безработицы среди трудоспособного населения.
Ингушскому
обществу свойственна регламентированность и закрытость. Редкий мужчина
признается в неудовлетворительном состоянии здоровья, так как подобное может
быть расценено как «слабость». Вполне закономерна невысокая степень
откровенности и в отношении вопроса о материальном положении.
Подобная
регламентированная культура - это всегда супер-эго и следовательно повышенный
уровень стресса.
Таблица
1.
На вопрос «где Вы себя чувствуете в безопасности», был получен следующий
результат (%):
|
Варианты ответов
|
Проживающие в Ингушетии
|
Проживающие в Москве
|
|
В семье
|
20
|
10
|
|
На улице
|
0
|
1
|
|
На работе
|
0
|
0
|
|
В своей стране
|
0
|
0
|
Один
из респондентов, проживающий в Ингушетии ответил, что в России никто не может
чувствовать себя в безопасности. Респондент, проживающий в Москве, ответил:
«нигде».
2.2.3. Отношение к
режиму (лояльность/протест).
Таблица 2.
Количество не членов КПСС в семьях II и III поколений
(“пассивный протест”)
|
Поколения
|
Мужчины
|
Женщины
|
|
II
(родители респондентов)
|
14
|
20
|
|
III
(респонденты)
|
18
|
20
|
Таблица 3.
Количество
нелояльных к бывшему коммунистическому режиму членов семей II и III поколений
(“активный протест”)
|
Поколения
|
Мужчины
|
Женщины
|
|
II
(родители респондентов)
|
2
|
0
|
|
III
(респонденты)
|
6
|
0
|
Анализируя
ответы на вопросы, касающиеся отношения к режиму, выделяем две тенденции:
усиление протеста (в обеих формах: пассивной и активной) у III поколения по
сравнению со II, а также полное неучастие в КПСС женщин обоих поколений
по сравнению с мужчинами (таблицы 2, 3).
Таблица 4.
Отношение к нынешнему режиму (%):
|
Вопросы:
|
Да
|
Нет
|
|
Участвуете ли Вы в голосовании
|
70
|
30
|
|
Являетесь ли Вы членом какой либо политической партии
|
5
|
95
|
|
Служили
ли Вы в рядах советской армии (для мужчин)
|
70
|
30
|
|
Участвуете ли
Вы в политической жизни страны
|
15
|
85
|
|
Участвуете
ли Вы в демонстрациях и митингах
|
10
|
90
|
Вопрос
отношения к режиму оказался довольно болезненным и неоднозначным. Ингуши,
измученные гнетом царской политики довольно позитивно восприняли приход Советской
власти на Северный Кавказ. Многие, обманутые пропагандой, под давлением идеологии
и потребности выжить, продолжали верить политическому режиму и оправдывать его
деяния. «Позревание» происходило медленно и достигло своего апогея уже в следующем
поколении.
Тем
не менее отмечаем, что 70 % респондентов- представителей III поколения участвуют
в выборах, при этом всего 5 % являются членами какой-либо партии.
70 % опрошенных
мужчин служили в рядах Советской армии (таблица 4).
Анализируя
результаты методики «мое прошлое», мы получили следующие результаты:
для
40% респондентов оказалось сложным (постыдным, нежелаемым) рассказывать о
событиях своей жизни. По тем опросникам, которые были заполнены, несложно проследить
историю ингушского народа. Все значимые события респондентов (исключая рождение
детей, поступление в Вуз, замужество) приходились на значимые для собственного
этноса исторические моменты.
Обращает
внимание, что в заполненных опросниках, большую часть занимают события
негативно окрашенные (смерть родителей, болезни, война и как следствие
оставленные дома и душевные травмы). В некоторых опросниках писали: «не хочу
заполнять», «нечего вспоминать», «жизни не было».
Автобиографическая память играет значительную роль в преодолении кризисных
ситуаций различного рода. В нашем исследовании были выявлены две
закономерности в области трансформации временной составляющей
автобиографической памяти: обеднение прошлого и утрата
детства. Произошло явное сужение временной трансспективы личности.
2.2.4. Степень
потери/сохранения связи респондента с предшествующими поколениями.
54 %
респондентов жили в детстве с бабушкой или дедушкой, и 32 % из них - в
течение более трех лет.
Культ старших –
характерная особенность ингушей. Родители, по традиции, живут с младшим сыном.
60% респондентов
знают о семейных корнях подробно, 36% хотели бы знать больше. Информацию в
основном получали от родителей (80%), менее 10% от бабушек и дедушек, остальные
из других источников.
Следует обратить
внимание, что у ингушей твердые кланово-родовые отношения, опирающиеся на
традиционный патриархальный менталитет.
Высока преемственность
и межпоколенная связь.
В каждой семье
принято знать до семи поколений своих предков.
Заполняя
анкету «прошлое моего народа» в независимости от пола, возраста и местожительства,
почти все испытуемые сходились на следующих, значимых для ингушского народа
событиях:
Позитивно окрашенные
события
Негативно
окрашенные события
В
единичных опросниках встречалось: образование Университета (1), трагические
события в Беслане (1), революция 1917 года(1), ВОВ 1945 года (1),образование
республики, 1992 (1), открытие столицы г. Магас, 1997 год (1). Отвечая на
вопрос о знании истории своего народа до 44 года, 82 % опрошенных ответили
«знаю хорошо и удовлетворительно», но только 1 их опрошенных вспомнил и отметил
событие до 44 года важным в истории народа.
Приведем
несколько рассказов очевидцев, переживших депортацию.
Уроженец
с. Камбилеевка, 1938 года рождения, вспоминает: «В то утро 23 февраля 1944
года их разбудил сильный стук в дверь, мать открыла дверь, и в дом вошли
вооруженные солдаты и спросили : где мужчины ? В доме были только 80
– летний дед, бабушка, мать, две сестры и младший брат. Отца не было, он погиб
на войне еще в 1942 году при обороне Моздока. Нам дали на сборы 15 минут, затем
на грузовиках довезли до Орджоникидзе, оттуда на поезде нас везли тринадцать
суток в товарных вагонах без света и воды. В дороге умер брат, в день приезда
умерла младшая сестра, затем мать, а старшая сестра от перенесенных болезней
пролежала 13 лет парализованная в постели. Тех, кто умирал в пути, хоронить не
разрешали, а санитары выкидывали их на ходу в снежные сугробы. Остановки были
очень редкие и короткие. Не разрешалось отходить от поезда дальше пяти шагов,
стреляли без предупреждения. В 1957 году из нашей семьи вернулись только я и
дед, остальных похоронили в Казахстане.»
А
это стихотворение, которое было опубликовано в газете «Ангушт» в 2004г. внуком
репрессированных:
Время
проходит, но снится мне, снится-
Черный
от горя старик,
И
разрывает ночные зарницы
Женский
отчаянный крик.
Лучше бы
я пережил чуму,
Или
замерз в горах,
Не
испытав неподвластный уму
Дней
выселения страх.
Если б
фашист бил меня прикладом-
Это я
мог бы понять
Но как
могли они-наши солдаты,
Прикладами
бить мою мать.
Если
фашисты жгли наши хаты,
Что с
них фашистов, взять ?
Но как
могли они-наши солдаты,
Живыми
людей сжигать ?
Скольких
тогда закололи штыками,
Сбросили
в пропасть и реки,
Сколько
мы в высылке зла увидали,
Что не
забудем вовек.
Сколько
Аллаха мы призывали :
-Верни
нам родной Кавказ !!
Скольких
в казахских степях потеряли,
Сколько
погибло нас ?
Жизнь
становилась все хуже и хуже.
Сковывал
сердце лед.
…Но не
сломили ни голод, ни стужа
Духом
живой народ ! Кануло в прошлое ?
Не
повторится ?
Что же
мне снится старик,
И
разрывает ночные зарницы
Женский
отчаянный крик ?
(2005г,
Угурчиев)
Депортация
1944 года пронизывает всю историю ингушского народа, проходит красной нитью
через жизнь детей и внуков репрессированных. Истории сохраняются и трепетно
передаются из поколения в поколение. Трансформируются и ложатся тяжким грузом
на плечи потомков.
2.2.5. Отношение к
событиям 1944 года.
Таблица
5. Отношение к событиям 1944 года (%):
|
Вопросы:
|
Да
|
Нет
|
|
Считаете ли Вы, что есть какая-либо
связь между пережитой семьей депортацией 44 г. и тем, как сложилась Ваша жизнь
|
100
|
0
|
|
Были ли у Вас попытки активно собирать
информацию о депортации 44года
|
20
|
80
|
|
Говорили ли дома на тему депортации ингушей 1944г
|
100
|
0
|
Анализ
ответов на открытый вопрос о возможной связи жизни наших испытуемых с
депортацией состоял в выделении главных тем, или категорий, которые затрагивали
испытуемые, говоря об этой связи. Такими категориями оказались отрицательное
влияние на личность (80%), критическое отношение к тоталитарному режиму (22,5%),
психологические проблемы нации (тревога, страх, недоверие) (95%), физическое
здоровье нации (65%), материальный урон (85%), территориальный урон (90%).
Для
иллюстрации приводим выдержки из ответов испытуемых:
Исп.
1 (жен., 48 лет, домохозяйка, проживает в Инг.) “получила бы высшее образование,
сложилась бы карьера, было бы выше благосостояние, сохранила бы здоровье»
Исп.
2 (муж., 36 лет, строитель, проживает в Инг.): «нарушилось образование, нарушились
социальные условия, я больше бы продвинулся”.
Исп.
3 (жен., 42 года, госслужащий, незамужнем, проживает в Москве): «родители
потеряли все свое имущество и обнищали, а в Сибири потеряли свое здоровье, мама
всю жизнь болела, не смогла получить образование, умерла в 40 лет”.
Исп.
4 (муж.,40 лет, экономист, проживает в Инг.): “Все было бы по-другому. Численность
населения, благосостояние населения, территория республики, экономическая мощь
республики, здоровье народа, в том числе моральное»
2.2.6. Отношение к национальным традициям
Остановимся теперь на вопросах, касающихся отношения к национальным
традициям:
Большинство респондентов, вне зависимости от места проживания знают и
соблюдают национальные традиции ( 95% – знаю и
соблюдаю, 5%- не знаю, но хотел бы знать).
В ряду самых значимых и основополагающих традиций назвали уважение к
старшим, соблюдение норм ислама. Большинство (29) респондентов на вопрос не
ответили.
Мнения по поводу изживших себя традиций разделились:
Никакие- 12,5%, трудно сказать – 7,5%,
умыкание девушек – 5%, ношение платка- 5%, «то,
что зять не видится с тещей» -2,5%, большинство не ответили (67,5%).
На
вопрос «моя Родина это…» мы получили следующие ответы :
Ингушетия
– 57,5 %
Россия
– 10 %
Казахстан
– 10 %
Осетия
– 5 %
Город
Грозный –17,5 %
Причем,
«моя Родина – Ингушетия» ответили все 100% респондентов, проживающих в Москве.
100% респондентов родным языком назвали ингушский. Из них
на вопрос на каком языке вы говорите дома, мы получили следующие
результаты:
1.
ингушский
2.
русский
3.
русский и ингушский
Рис.5. Родной язык опрошенных
Категория "родной язык" является психологической категорией,
она отражает не столько языковую практику, сколько национальную ориентацию.
Поэтому степень владения ингушским языком, особенно в условиях, когда
образование большинством респондентов было получено на русском языке, оказалась
гораздо ниже, чем уровень осознания ингушского языка родным. Необходимо
учесть, что степень владения ингушским литературным языком еще ниже. Свободно
владеют русским языком (то есть, говорят, читают и пишут) все опрошенные.
По
поводу межнациональных браков, мнения разделились:
60%
опрошенных ответили, что негативно относятся к межнациональным бракам, 30% -
лояльно, 5 % - позитивно, один из респондентов не ответил.
Hаиболее
высока доля pеспондентов, лояльно относящихся к межнациональным бракам, сpеди
людей с высшим обpазованием, проживающим в Москве.
Характерно,
что негативное отношение к межнациональным бракам указали и те респонденты, чьи
бабушки не являются ингушками.
На
вопрос «Знакомы ли Вы с историей ингушского народа до 1944 года» ответили так:
Отлично
– 5%
Хорошо
– 45%
Удовлетворительно
– 37,5 %
Не
знаю – 2,5%
Хотел
бы знать больше – 10%
На
вопрос о том, что является определяющим при принятии решения ответы распределились
следующим образом (некоторые отмечали несколько вариантов ответа):
1.
собственное мнение
2.
общественное мнение
3.
религиозные нормы
Рис. 4. принятие решения
Способом
воскрешения коллективной памяти назвал С.Московичи религию (Московичи, 1992,
с.84). Главенствующими определили наши респонденты в принятии решения
религиозные нормы. Хочется отметить, что в качестве одобряемого поведения у
ингушей принимаются модели поведения, соотносящиеся с религиозными нормами.
Женщины, как правило, ходят с покрытой головой. Нередко имеет место
многоженство (более характерно для ингушей, проживающих на северном Кавказе).
Широко отмечаются религиозные праздники.
Определяющим в выборе спутника жизни респонденты назвали (по убыванию):
национальность (70%), фамилия(45%),
чувство (35%). Основополагающим являлось собственное мнение(45,5%),
мнение родителей (27,5%), советы родственников и знакомых (20%).
Критериями традиционализма Г.У.Солдатова называет устойчивость
традиционных социальных институтов. Силу связи с прошлым и сопротивление
переменам (Солдатова, 2004, с.226). Поведенческие модели ингушей претерпели
небольшие изменения. Национальная атрибутика, традиции и ритуалы сохраняются и
строго соблюдаются.
2.2.7. Степень потери/сохранения
связи с Родиной, респондентов проживающих за пределами Ингушетии.
Ряд
вопросов, предлагался респондентам, проживающим за пределами Ингушетии.
На
вопрос «хотели бы Вы жить в Ингушетии», положительно ответили 55% респондентов,
45% - отрицательно.
1.
часто
2.
редко
3.
редко, но хотел бы чаще
4.
не бываю
Рис.
6.Как часто Вы бываете в Ингушетии:
Большинство
респондентов (27,5%) не читают (слушают) произведения ингушских авторов или
делают это крайне редко(17,5%).
85%
респондентов часто встречаются с соотечественниками, причиной для встреч
респонденты указали: мероприятия (свадьбы и т.д.), общие интересы, обмен
новостями, приятное времяпрепровождение, поддержание родственных связей,
дружеские отношения.
2.2.8. Эмоционально-ценностная характеристика самоотношения
В качестве первого критерия был выделен показатель ощущения своей
ценности в собственных глазах, полученный с помощью анкеты путем прямого
оценивания испытуемыми.
Средний показатель самоценности для всей выборки у нас получился 71, 7 балла. Однако
индивидуальный разброс показателей был велик, что позволило разделить всех
испытуемых на 3 группы в зависимости от степени выраженности
оцениваемого критерия.
В I группу были отнесены испытуемые, имеющие верхний уровень самоценности
(100 баллов). В нее вошли 19 человек.
Во II группу, предусматривающую самоценность выше среднего уровня (51-99
баллов), вошли 14 человек.
III группа - из определивших свою ценность в 50 баллов (средний
уровень). В нее вошли 7 человек.
Большинство
испытуемых, попавших в первую группу, проживают в Москве (13). Все испытуемые,
попавшие в третью группу, проживают в Ингушетии.
Высокий показатель фактора “саморуководство” отражает уверенность
респондентов в том, что их судьба находится в их собственных руках, низкий
показатель говорит об обратном. Для первых двух групп характерны средние
показатели, в то время как испытуемые с низкой самоценностью считают, что в меньшей
степени способны противостоять судьбе.
Фактор “отраженное самоотношение” позволяет измерить представление
испытуемых о том, как их воспринимают другие люди - с
симпатией, одобрением, пониманием (высокий показатель) или с противоположными
чувствами (низкий показатель). Следует подчеркнуть, что измерялось не
действительное отношение других людей, а то, как это видится субъекту.
Испытуемые всех трех групп показали средние и выше среднего результаты.
Фактор “самоценности” отражает ощущение ценности собственной личности и,
одновременно, предполагаемую ценность своего Я для других. Если испытуемые
первых двух групп показали результаты, которые говорят о высокой самоценности,
то для группы III характерно сомнение в ценности своего Я.
При измерении фактора “самопринятие”, в основе которого лежит чувство
симпатии к себе, выявилась достаточно выраженная зависимость: чем выше уровень
самоценности, тем выше степень принятия себя.
По фактору “внутренняя конфликтность” показатели всех групп выше средних, что
говорит о наличии у испытуемых внутренних конфликтов, сомнений, несогласия с
собой.
Выводы
Каким вышел из испытаний, выпавших на его долю, народ? Какой ценой
досталось каждому поколению выживание, обретение себя? Как удалось не сломаться
в этой нелегкой борьбе с самой судьбой, не затеряться в ее лабиринтах?
Рассмотрим
основные перцептивные схемы и поведенческие модели, определяющие особенности
восприятия ингушей.
Результаты
нашего исследования подтверждают активную приверженность ингушей традиционализму.
Большинство наших респондентов активно интересуются и соблюдают традиции своего
народа. Среди основополагающих назвали обычай гостеприимства. Гостем может быть
любой человек вне зависимости от национальности и вероисповедания. Почитание
старших по возрасту, им уступают дорогу, они говорят первыми, их не перебивают,
слушают их советов. Неуважение к родителям, пожилым людям расценивается
как порок и сурово осуждается.
Очень сильны тейповые (родовые) отношения, регулировавшие общественную
жизнь как внутри тейпа, так и межтейповые взаимоотношения. У ингушей есть
пословица: “Аз”, “аз” яьха саг “тхо”, “тхо” оалача ваьккхав (“Я”, “я”
твердившего заставили говорить “мы”, “мы”). На наш
взгляд, они явились одним из факторов самосохранения и выживания и еще более
укрепились в ингушском народе в период депортации, из страха перед потерей
национальной самобытности. В результате в народе складывается свой образ жизни,
послуживший барьером трансформации ингушского народа в другие культуры и его
ассимиляции.
Строгие патриархальные традиции ингушей, сложившиеся еще в древности,
обязывали к беспрекословному подчинению и взаимной помощи. Подтверждением тому
являются многочисленные факты, когда после смерти родителей и близких, дальние
родственники воспитывали их детей, несмотря на все трудности депортации и даже
голод. Структура родовой патриархальной лестницы ингушей строится по отцовской
линии. Отношения как внутри рода, так и между родами регламентировал институт
старейшин.
Тейповые отношения в ингушском обществе строятся на уважении, доверии и
почитании старших и мудрейших. Очень развиты взаимовыручка и взаимоподдержка.
Каждое новое поколение перенимает эти культурные образцы. Ингуши консервативны
и общественное мнение играет немаловажную роль.
Будучи сравнительно малочисленными, ингуши в интересах самосохранения
крайне редко заключают межнациональные браки. Респонденты, проживающие за
пределами Ингушетии еще более нетерпимо относятся к межнациональным бракам.
Ингушам
свойственны патриархальные традиционные представления о главенстве мужчин, об
укладе семьи и воспитании детей. Только 8 % женщин (по сравнению с 96 %
мужчин) ответили, что принимают решение, основываясь на собственном мнении.
««Закрытость»
северокавказских культур определяется жесткими традиционными условностями и
запретами, кланово-родовой системой, а также религией». (Солдатова. 1998,
с.230)
Наши
респонденты, показали совершенно разный уровень образования, физического
здоровья, материального благосостояния, географического проживания. Выборка
состояла из мужчин и женщин, представителей разных возрастных категорий. Но в
одном все как один были едины – в приверженности национальным традициям, языку,
своей этнической идентичности.
Архетипические
образы, связанные с колониальной политикой царизма, с репрессиями, депортацией
время от времени оживают в сознании народа.
«….Перед
самым снегом в горы приехал помощник пристава и назначил старшиной, как он
сказал, «на время» Чаборза. Он пояснил, что Чаборз вырос при Гойтемире, знает
людей и должен справиться с этой работой. Главное, чтобы никто не нарушал
законов, не рубил государственный лес, не принимал участия в грабительских
вылазках на Военно-Грузинской дороге.
Народ
спокойно выслушал его. Горцам не было безразлично, кого назначат старшиной. Но
так как Чаборз наполовину обосновался и жил теперь на плоскости, он был для них
более подходящим, чем другие. В то время, когда он будет уезжать, можно, не
боясь, работать в лесу.
На
сходе выступил и Чаборз. Говорить он еще не умел, краска заливала его лицо и
шею. Но все-таки кое-что ему удалось сказать. Он наполнил о том, что его отец
был одним из тех старшин, которые еще очень давно подавали царю бумагу с
просьбой. Чтоб царь принял ингушей под свое покровительство. И что он, Чаборз,
тоже будет стараться служить царю правдой и не потерпит, если кто-нибудь
позволит себе нарушать порядок жизни, установленный властью и Богом. И еще он
обещал выучиться русскому языку. У отца было много друзей казаков, и Чаборз,
имея дом на равнине, теперь будет часто видеть их и учиться разговаривать.
Приехавший
с помощником пристава ингуш-переводчик перевел речь Чаборза. Начальник был
очень доволен.
Съев
барана, гости и Чаборз на второй день уехали. А горцы отправились в лес, который
считался государственным, и с особым усердием принялись заготавливать топливо,
тщательно пряча щепу и срубая деревья низко, под самый корень» (Базоркин,
2001, с.329)
Прошла
без малого сотня лет, а архетип поведения, описанный одним из самых известных
ингушских классиков Идрисом Бозоркиным в эпопейном историческом произведении
«Из тьмы веков» ничуть не изменился.
Синдром
предков сообразуется в данном случае также с концепцией мифотворчества.
Признаки «золотого века» ищут в глубоком прошлом. Мифотворчество выражается в
прославлении своих предков, их грандиозных свершений, их великого вклада в
историю и культуру человечества. Это - особое психологическое состояние,
которое сопутствует любому национальному унижению, в том числе и тогда, когда
народ в целом продолжает жить на своей этнической территории.
Заключение
Можно с уверенностью утверждать, что в своей жизни мы менее свободны,
чем полагаем. «Дас д1айийнача гаьнех во1а сомаш хиннаб» (Сыну достались фрукты
от дерева, которое посадил его отец) гласит ингушская пословица.
Однако важно отвоевать свободу и избежать повторений, понимая
происходящее, осознавая эти нити в их контексте и сложности. Таким образом прожить
«свою» жизнь, а не жизнь наших родителей или бабушек и дедушек.
Боуэн утверждает, что эмоциональные процессы в
обществе подобны эмоциональным процессам в семье. Исходя из этой гипотезы, для
любого общества будет иметь место следующая закономерность: чем больше
напряжения в обществе (что характерно для войн и кризисов), тем больше
отдельные его члены стремятся к совместности и слиянию.
Данная гипотеза ярко подтверждается на примере
потомков депортированных ингушей. Отметим также, что стремление к переживанию
опыта своих предков вызывает к жизни новейшее этнокультурное мифотворчество.
Понятие скрытой (невидимой) лояльности свойственно ингушам. Оно является
ключевым и означает ставшую бессознательной и невидимой верность предкам. Важно
сделать ее видимой, осознать, что заставляет человека функционировать именно
таким способом, что руководит им, и в случае необходимости поместить эту
лояльность в новые рамки, чтобы человек смог обрести свободу жить своей жизнью.
Зачастую представители того или иного народа всю жизнь находятся под
влиянием синдрома предков, зачастую не осознавая этой зависимости. Данный
синдром влияет и направляет практически все их действия и в конечном итоге
передается по наследству следующим поколениям.
Передача способов функционирования может осуществляться осознанно, и
тогда мы имеем дело с преемственностью, с верностью семейным традициям, однако,
в значительно большей степени эта передача - бессознательный процесс. К
осознанной (сознательной) межпоколенной передаче относятся те ее виды, о
которых думают и которые обсуждают бабушки и дедушки, родители и дети - это
семейные привычки, правила, стиль жизни. О бессознательной межпоколенной
передаче не говорят, это непроговариваемое, умалчиваемое, скрываемое. Все это
входит в жизнь потомков, хотя об этом не думают, не "переваривают". И
именно в этом случае появляются травмы, соматические или психосоматические
заболевания (Ф. Дольто говорила, что "все, что замалчивается в первом
поколении, второе носит в своем теле"), которые часто исчезают, когда о
них размышляют, говорят, оплакивают - если над ними работают и
"перерабатывают" их. Выражаться они могут в качестве наследуемых форм
поведения (архетипов).
Основные проявления синдрома предков неважно на уровне коллективного или
индивидуального бессознательного могут быть изучены с помощью методов,
находящихся в арсенале психологов. Использование специальных методик позволяет
скорректировать поведенческую установку человека,
"запрограммированную" негативными составляющими опыта предшествующих
поколений, открывая тем самым дорогу к реализации личностных устремлений в
личной жизни, работе и карьере.
Ведь нужно одновременно вспомнить («remember», как сказал бы Карл I,
поднимаясь на эшафот) и либо простить, либо перевернуть страницу и забыть,
чтобы смерть и насилие не закреплялись навечно в форме бесконечной вендетты,
чтобы не продолжалось вечное страдание. Чтобы потомкам не досаждали обременительные
для них «призраки», или физические расстройства (болезни, смерти), или
психические расстройства, которые без слов помечают подобные события.
Список литературы:
1.
Арапханова Л. Спецпереселенцы: история массовых репрессий и депортация
ингушей в XX веке, 2004.
2.
Асмолов А.Г. Как встроить мигранта в общество: кризис
утраты смысла суще-ствования // Психологи о мигрантах и миграции в России:
Информационно-аналитический бюллетень РОКК № 2. М., 2001.
3.
Асмолов А.Психология личности. – М.: Смысл, 2001.
4.
Ачкасов В. А. Этническая идентичность в ситуациях
общественного выбора.// Журнал социологии и социальной антропологии. 1999 г., Т. 1, вып. 1
5.
Базоркин И.М. Собрание сочинений: В6т.Т.1: Из тьмы веков. – Магас, 2001
6.
Бехтерева Н.П. Мозг человека – сверхвозможности и
запреты. // Наука и жизнь №7. М., 2001.
7.
Боуэн Б. Семейная терапия в клинической практике. –М.,
2000
8.
Брушлинский А. В. Психология субъекта. –М.: Изд-во
Института психологии РАН, 2003
9.
Бугай Н.Ф. Л.Берия – И. Сталину: «Согласно вашему указанию». М., 1995.
10.
Витакер К. Полночные размышления семейного терапевта.
–М., 1998
11.
Генисаретский О. И. Между выживанием и развитием :
возрастные состояния, мотивации и аффекты в структуре поколенческих практик.
–М., 2004
12.
Гольжак В. История в наследство. Изд. Института
Психотерапии, М., 2003
13.
Гумилев Л. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Гидрометеоиздат. 1990.
14.
Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей. М., 1972
15.
Дольто Ф. На стороне подростка. –М.: У-Фактория, 2004
16.
Кодзоев Н.Д. История ингушского народа
17.
Методика исследования самоотношения. М.: Смысл, 1993.
18.
Мид М. Культура и мир детства. М., 1988
19.
Михайлова Е.Л. Старые терапии в новых обстоятельствах:
Доклад на конферен-ции "Психотерапия и культура" // Московский
психотерапевтический журнал. 1994. № 1. С. 129-137.
20.
Нуркова В. В. Свершенное продолжается: психология
автобиографической памяти личности. УРАО, 2000
21.
Равич-Щербо М. В. Психогентика в системе психологических
знаний. –М., 2001
22.
Роберт Б. Дилц, Тодд А. Эпстайн Динамическое обучение.
–М.: НПО МОДЭК, 2001
23.
Рожкова О.П., Методы космопсихологии в диагностике и
терапии пренатального синдрома// Новое в экологии и безопасности
жизнедеятельности: Доклады и тез. докл. третьей Всероссийской
научно-практической конференции с международным участием/ Под. ред. д-ра техн.
наук, проф. Н.И. Иванова.- Т. 3.- СПб, 1998
24.
Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.: Смысл, 1998
25.
Турен А. Возвращение человека действующего. Очер
социологии. Пер. с фр. –М., 1998
26.
Фрейд З. Моисей и монотеизм. М.: Олимп, 1997.
27.
Фрейд З. Тотем и табу. М., Олимп, 1997.
28.
Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1992
29.
Цуциев А. Е. Осетино-ингушский конфликт 1992 года:
некоторые итоги десяти лет урегулирования. –Владиквавказ, 2004
30.
Шутценбергер А. А. Синдром предков: трансгенерационные
связи, семейные тайны, синдром годовщины, передача травм и практическое
использование геносоциограммы/Пер. И.К. Масалков –М.: Издательство Института
Психотерапии, 2001
31.
Эленбергер Г. Открытие бессознательного. –М., 2000
32.
Юнг К. Г. Психологические типы. М., 1995
33.
Юнг К.Г. Психология архетипа младенца. Душа и миф: шесть
архетипов. Киев-Москва, "Порт-Рояль- Совершенство", 1997
34.
К.-Г. Юнг. Архетип и символ. М.: Ренессанс:
1991