ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ.. 3
ГЛАВА
1. ОСОБЕННОСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ВРЕД, ПРИЧИНЕННЫЙ ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ..
1.1.
Основания и условия возмещения государством вреда, причиненного при отправлении
правосудия.
1.2.
Ответственность государства за вред, причиненный действиями судьи, не
связанными с отправлением правосудия.
ГЛАВА
2. ПОРЯДОК И РАЗМЕР ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО АКТАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ И
СУДЕБНЫХ ОРГАНОВ..
2.1.
Определение размера возмещения вреда, причиненного актами правоохранительных и
судебных органов.
2.2.
Порядок возмещения вреда, причиненного актами правоохранительных и судебных
органов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ..
СПИСОК
ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ...
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы настоящего
исследования обусловлена, прежде всего, той ролью, которую играет институт ответственности
за вред причиненный актами правоохранительных органов и суда в современном
обществе и организации деятельности указанных органов.
Для эффективного
осуществления своих функций государство создает специальные органы (аппарат)
принуждения, позволяющие ему придавать своим велениям обязательную силу. Данные
органы имеют возможность по мере необходимости, в случаях и пределах,
установленных законом, определенным образом ограничивать права и свободы
частных лиц (как физических, так и юридических), возлагать на них
соответствующие обязанности.
Суть
деятельности правоохранительных органов, а в особенности – суда, как правило, заключается
именно в принятии актов, которыми субъекты общественных отношений принудительно
ограничиваются в своих правах либо обязываются к совершению определенных
действий.
К
сожалению, на практике имеют место случаи, когда такие акты принимаются с нарушением
принципа законности, являются результатом допущенных в процессе правоприменения
ошибок и злоупотреблений. Неслучайно в юридической литературе не раз было
отмечено, что «силовые структуры, которые создаются для обеспечения
безопасности общества, в определенных условиях сами становились источниками
опасности для общества»[1].
Конституционный Суд РФ вынужден был констатировать, что «…в настоящее время
суды надзорной инстанции отменяют и изменяют значительное число судебных
постановлений нижестоящих судов, обеспечивая тем самым исправление допущенных
существенных судебных ошибок и защиту нарушенных прав»[2].
Возможность
защиты от действий (актов), которыми государственная власть необоснованно
вмешивается в права частных лиц, является центральной составной частью
современных конституций и правовых систем. Причем согласно признаваемым мировым
сообществом принципам, лицу должна быть предоставлена возможность добиваться не
только отмены данных актов и полного восстановления в правах, но и возмещения
причиненного ему данными актами вреда (получения справедливой компенсации).
Так в Конституции РФ[3] закреплено, что
каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными
действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных
лиц (статья 53), права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью
охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию
и компенсацию причиненного ущерба (статья 52).
Конституционные
нормы, закрепляющие право на возмещение вреда, причиненного незаконными
действиями государственных органов, получили свое развитие и дальнейшую
конкретизацию в нормах отраслевого законодательства.
Обращает на себя
внимание, что в ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации[4] установлены
специальные правила возмещения вреда, причиненного незаконными действиями
органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, наличие
которых, как представляется, обусловлено спецификой осуществляемой данными органами
деятельности. Кроме того, процессуальный институт реабилитации получил свое
закрепление в главе 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ[5], которая
содержит нормы, регламентирующие основания права на реабилитацию, порядок
возмещения имущественного вреда, компенсацию за причиненный моральный вред,
восстановление иных прав реабилитированного.
Таким
образом, законодатель установил ответственность государства за вред,
причиненный актами правоохранительных органов и суда. Однако на практике
реализация указанных норм связана с рядом трудноразрешимых проблем. Так
использование внутригосударственных средств защиты далеко не всегда позволяет
лицу получить возмещение вреда, причиненного нарушением его права на
справедливое судебное разбирательство, в том числе в результате незаконного
принятия судом актов, не разрешающих гражданское дело по существу. В связи с несовершенством бюджетного
законодательства и несогласованностью действий государственных органов
возникают трудности с исполнением решений о возмещении вреда, причиненного
актами правоохранительных органов и суда. Актуальными остаются проблемы
определения размера вреда, подлежащего возмещению (компенсации), и возможных
злоупотреблений со стороны лиц, его определяющих.
Не
разрешен и ряд теоретических вопросов, так не утихает спор о правовой природе
отношений по возмещению вреда реабилитированному, высказываются мнения о
необходимости отказа от принципа вины как основания для возникновения
ответственности государства за деятельность его органов и должностных лиц.
Таким
образом, институт ответственности государства за вред, причиненный актами
правоохранительных органов и суда, требует глубокого теоретического осмысления.
Степень разработанности проблемы. В последнее
десятилетие по исследуемой проблематике появился ряд работ, представляющих
определенный научный интерес. Государственная важность и
социально-экономическая значимость проблем, связанных с гражданско-правовой
ответственностью государства за деятельность его органов и должностных лиц,
вызвали большую активность ученых и юристов-практиков в
разработке ряда аспектов в этом направлении.
В юридической литературе дореволюционной России
видные исследователи неоднократно указывали на насущную потребность в
законодательном закреплении принципа государственного вознаграждения за вред,
причиненный государственными органами в сфере уголовного преследования (С.А.
Беляцкин, Н.Н. Лазаревский, А.А. Ливенстин, П.И. Люблинский, И.А. Покровский,
Н.Н. Розин, И.М. Тютрюмов, Г.С. Фельдштейн, И.Я. Фойницкий и др.).
Проблемы
возмещения вреда, причиненного деятельностью правоохранительных и судебных
органов, нашли свое разностороннее отражение в научных трудах видных
отечественных цивилистов советского периода (М.М. Агаркова, Д.Н. Бахраха, Б.Т.
Безлепкина, А.С. Белова, А.М. Беляковой, С.Н. Братуся, А.Г. Гойхбарга, М.В.
Гордона, В.М. Деревяго, А.А. Жданова, Т.И. Илларионовой, О.С. Иоффе, О.А.
Красавчикова, А.П. Куна, Я.М. Магазинера, Н.С. Малеина, М.Г. Марковой, Т.М.
Медведевой, В.Т. Нора, М.Ф. Поляковой, А.Н. Савицкой, В.М. Савицкого, П.Е.
Орловского, В.Т. Смирнова, А.А. Собчака, Е.А. Флейшица, Е.П. Чорновола и др.).
В последние годы активизировались (по сравнению с предыдущим периодом)
научные изыскания в данном направлении. Представляется необходимым выделить
работы таких авторов, как В.А. Азаров, О.Н. Алдошин, Т.А. Алмазова, О.Н.
Войтенко, А.В. Диков, М.А. Дмитриев, Т.К. Донцова, Н.А. Кирилова, А.П. Кирчак,
А.А. Коваленко, О.В. Михайленко, И.А. Михайлова, Л.А. Прокудина, Л.К.
Острикова, С.В. Супрун, И.А. Тактаев, С.Б. Цветков и др.
Многие
современные исследователи отстаивают необходимость принятия специального
нормативного акта в форме федерального закона, регламентирующего
ответственность государства за акты правоохранительных и судебных органов (В.В.
Бойцова, Л.В. Бойцова, Е.В. Колесникова, О.А. Кожевников, Н.М. Селезнева и
др.).
В то же время, большинству работ, посвященных
возмещению вреда, причиненного незаконными актами правоохранительных и судебных
органов, в которых анализируются нормы современного законодательства, присуща,
в основном, одноплановость разработок рассматриваемых проблем, особенно слабо
освещены вопросы ответственности государства за вред, причиненный судебными
органами (и в особенности при рассмотрении гражданских дел). В целом же
комплексного исследования проблемы ответственности государства за деятельность
правоохранительных органов, суда и их должностных лиц в юридической литературе
до сих пор пока еще не было представлено.
Объектом
исследования являются правоотношения по возмещению вреда, причиненного
незаконной деятельностью правоохранительных и судебных органов и их должностных
лиц.
Предметом исследования выступают
правовые нормы и теоретические положения, на которых основано правовое
регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного незаконной
деятельностью (актами) правоохранительных и судебных органов и их должностных
лиц, а также практика применения данных норм.
Цель
исследования – сформулировать теоретические выводы и разработать научно
обоснованные рекомендации по совершенствованию законодательства Российской
Федерации регулирующего вопросы возмещения вреда, причиненного актами
правоохранительных и судебных органов, а также определить пути повышения
эффективности правового регулирования данной сферы отношений.
Задачи
исследования:
1.
Изучить особенности ответственности государства за вред, причиненный при
отправлении правосудия, а также причиненный действиями судьи, не связанными с
отправлением правосудия.
2. Провести
исследование вопросов о порядке и размере возмещения вреда, причиненного актами
правоохранительных и судебных органов.
3.
Сформулировать теоретически обоснованные рекомендации по внесению изменений и
дополнений в действующее законодательство, регламентирующее исследуемую сферу
отношений.
Методы
исследования определялись его
целью, решением теоретических и практических задач. Методологической основой
исследования является общенаучный диалектический метод познания, с позиций
которого явления и объекты рассматриваются комплексно, во взаимосвязи и
взаимодействии с другими явлениями и средой. Применение нашли и иные
общенаучные, а также частнонаучные методы познания: сравнительно-исторический,
системный, формально-логический и формально-юридический.
Теоретической
основой исследования являются труды видных дореволюционных, советских и
российских цивилистов, посвященные различным аспектам рассматриваемого
правового института: М.М. Агаркова, Д.Н. Бахраха, Б.Т. Безлепкина, В.В.
Бойцовой, Л.В. Бойцовой, О.Н. Войтенко, А.В. Дикова, Т.И. Илларионовой, О.С.
Иоффе, А.П. Кирчак, Е.В. Колесниковой, А.П. Куна, И.А. Покровского, М.Ф. Поляковой, Л.А. Прокудиной, И.А. Тактаева, И.М.
Тютрюмова, С.Б. Цветкова, И.Я. Фойницкого, Е.П. Чорновола и др.
Источниками исследования
являются:
-
данные, опубликованные в монографиях, журнальных статьях, научных
докладах и отчетах, а также материалы научных конференций;
-
официальные документы: кодексы, законы и иные нормативные акты;
-
материалы судебной практики федеральных судов общей юрисдикции,
арбитражных судов, Конституционного суда РФ, Европейского суда по правам
человека.
ГЛАВА 1. ОСОБЕННОСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ВРЕД,
ПРИЧИНЕННЫЙ ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ПРАВОСУДИЯ
1.1. Основания и условия возмещения государством
вреда, причиненного при отправлении правосудия
Общетеоретические аспекты юридической ответственности
достаточно полно исследованы отечественным правоведением. Вопросы
ответственности за вред, причиненный правоохранительными органами и их
должностными лицами, также не обойдены вниманием исследователей. В то же время,
вопросы ответственности государства за вред, причиненный судебными органами, несмотря
на их очевидную злободневность, анализируются обычно неполно и фрагментарно,
“попутно” с другими темами[6]. Приходится констатировать довольно
ограниченное количество работ, адресно посвященных (в том или ином виде) данной
проблеме, причем появление указанных работ обусловлено необходимостью осмысления
демократических преобразований, роли и места ветвей государственной власти,
включая судебную[7]. В подлинно демократическом обществе
недопустимо наличие «безответственности кого-либо, включая представителей
государства, занимающих ответственные должности в институтах публичной власти»[8].
Как известно, проблема доверия общества к судебной
системе тесно связана с ответственностью государства за ошибочные судебные
постановления[9]. Обращение к проблеме гражданско-правовой
ответственности государства и его представителей в сфере правосудия
представляется важным, так как позволяет высветить многие “болевые точки”
современного российского правосудия.
Длительное время законодательство об ответственности
государства в сфере правосудия оставалось ограниченным и несовершенным, что
явно препятствовало полноценной охране имущественных интересов личности в этой
сфере.
Универсальное обязательство государства – нести
ответственность перед гражданами за принимаемые решения и совершаемые действия
органов власти и должностных лиц должно выполняться в полной мере. Государство
должно помнить о своем общественном служении, ощущать свою правовую связь с
индивидом. Наблюдаемый ныне рост государственного аппарата обусловливает параллельное
расширение государственной ответственности. Государство, провозглазившее себя
«социальным и правовым» (формулы Конституции РФ), не может уклоняться от социальной
обязанности компенсации ущерба, причиненного ошибками и злоупотреблениями при
осуществлении уголовного преследования и правосудия[10].
Существует мнение о наличии четырех форм правосудия: по
уголовным, гражданским, административным и дисциплинарным делам[11].
Данная точка зрения в свое время была подвергнута обоснованной критике[12].
Непомерное расширение предмета правосудия стирает различие между предметом
правосудия как особой, специфической деятельностью государства и другими
формами его деятельности. Между тем именно по своему предмету правосудие
отчетливо выделяется из всех форм деятельности[13].
«Потребность в осуществлении правосудия объясняется
наличием в обществе конфликтов, стремлением государства защитить от
посягательств установленный им правопорядок», – утверждает И. Л. Петрухин[14].
Другие авторы считают, что судьи разрешают острый жизненный конфликт и
принимают решение[15]. Отсюда следует, что суд – это орган
государства, защищающий правопорядок путем разрешения возникающих в обществе
конфликтов. Однако в приведенных утверждениях весьма абстрактно сказано об
общественных конфликтах, разрешаемых судом. Известно, что общественные
конфликты могут носить разный характер и не обязательно разрешаются судом. Тем
самым этот критерий следует признать слишком общим и не отражающим специфики
социального назначения суда. Последняя же состоит в рассмотрении в судебных
заседаниях гражданских и уголовных дел, принятии актов правосудия[16].
Эта деятельность охраняет от всяких посягательств
общественный и государственный строй, систему хозяйства и собственность, а
равно права и законные интересы граждан, государственных учреждений,
предприятий и общественных организаций.
На основании того, что сказано о правосудии в самой общей
форме, ему можно дать следующее определение. Правосудие есть особый вид
применения закона судом в случаях, строго определенных этим законом, когда
разрешение спора по гражданскому делу существенно затрагивает права и интересы
граждан, учреждений и организаций, а также когда признание лица виновным в совершении
преступления и назначение ему наказания по уголовному делу сопряжено с возможностью
ограничения или лишения его судом таких благ, как честь и достоинство,
имущество, личная свобода и жизнь, или при наличии невиновности обвиняемого –
оправдание его[17].
Нельзя не сказать и о том, что специфика такой
правоприменительной деятельности как отправление правосудия определяется особым
государственным органом (судом), осуществляющим эту деятельность.
Суд прежде всего учрежден для охраны и укрепления
правопорядка, т. е. определенной системы общественных отношений,
урегулированных, закрепленных, а иногда и вызванных к жизни нормами права. “Суд
и право служат интересам стоящего у власти господствующего класса, а в условиях
развитого общества – интересам всего народа”[18].
Деятельность суда, выражающаяся в отправлении правосудия,
представляет собой особый вид правоприменения, которое, как известно, состоит в
установлении юридических фактов, охватываемых гипотезой нормы права; принятии
властного решения о должном или допустимом поведении граждан и юридических лиц
(дозволение, предписание, запрет, определяемые диспозицией правовой нормы):
применении юридических санкций к лицам, нарушающим требования закона.
Применяя нормы права, суд осуществляет функцию
социального контроля, обеспечивая необходимую степень единообразного поведения
граждан в соответствии с правовыми предписаниями. Суд ставит под защиту закона
такие индивидуальные потребности, удовлетворение которых не причиняет ущерба
обществу. Обусловленные этими потребностями индивидуальные интересы и
субъективные цели поощряются и защищаются судом.
Осуществляемый судами социальный контроль
распространяется на поведение не только граждан, но и должностных лиц, а также
органов управления, решающих правовые вопросы о лишении граждан тех или иных
социальных благ или о предоставлении таковых гражданам (незаконное увольнение с
работы, ошибки в списках избирателей и т. д.).
Таким образом, осуществляемая судом функция социального
контроля распространяется также и на государственные органы, а в ряде случаев
может охранять и способствовать справедливому распределению социальных благ.
Следует особо отметить, что суд в пределах своей
компетенции осуществляет социальный контроль за деятельностью и таких
государственных органов, которые борются с преступностью – прокуратуры,
следственного и оперативно-розыскного аппаратов. Рассматривая и разрешая
уголовные дела, решая вопрос о выборе меры пресечения, досрочном,
условно-досрочном освобождении от наказания и т. п., суд контролирует состояние
законности в деятельности указанных органов и реагирует на нарушения путем
вынесения частных (особых) определений, возвращения дел на доследования,
оправдания невиновных или изменения обвинения в благоприятную для обвиняемых
сторону; прекращения дел по реабилитирующим либо другим основаниям,
своевременно не выявленным следователем и прокурором; возбуждения уголовных дел
в отношении лиц, нарушивших закон; отказа удовлетворить ходатайство о досрочном
и условно-досрочном освобождении от наказания и т. д.
В процессе рассмотрения дела суд следит за законностью
действий всех участников процесса и пресекает не отвечающее требованиям закона
поведение любого из них.
Характеризуя функцию социального контроля, выполняемую
судом, необходимо обратить внимание на то, что правосудие в социальном плане не
всесильно. Если нормы социального поведения, воплощенные в праве, одобряемы и соблюдаемая
поголовно всеми, то отпадает (не возникает) надобность в самом существовании
этих норм и в их применении путем осуществления правосудия. Соблюдение таких
норм становится (остается) обычаем[19].
Если же, наоборот, несмотря на юридические санкции, нормы
права игнорируются, нарушаются во все возрастающих масштабах, значит, недооценивается
значение объективных факторов развития, правосознания народа, его интересы. В
этом крайнем случае правосудие бессильно[20].
Высокая степень социальной опасности отклоняющегося
(девиантного) поведения либо особое значение (в смысле предоставления прав и
возложения обязанностей) ряда факторов, в установлении которых заинтересованы
граждане или юридическое лицо, требуют вмешательства именно суда, а не иного
государственного органа.
Правосудие как особый вид деятельности по применению
права характерно органическим соединениям государственного и общественного
начал.
Рассматривая институт ответственности государства за акты
суда и последствия их реализации, необходимо отметить, что осуществление
правосудия – это самостоятельный вид государственной деятельности, состоящий в
том, что особый независимый орган государства, суд, рассматривает в установленных
законом процессуальных формах и разрешает на основе закона, своего
правосознания и внутреннего убеждения уголовные и гражданские дела, принимая по
ним от имени государства решения (приговоры, определения, постановления) о
защите и восстановлении нарушенного права, а при необходимости и о применении
санкций к виновным либо об отсутствии правонарушения, которое предполагалось, и
неприменении санкций, а также о наличии (отсутствии) юридически значимых фактов
(по гражданским делам); при этом исполнение указанных решений после их
вступления в законную силу обеспечивается возможностью государственного
принуждения.
Анализ перечисленных вопросов предполагает рассмотрение
их в свете закономерностей развития общества, которые проявились на современном
этапе. В сфере судебной деятельности это нашло выражение в повышении роли права
в жизни общества, в укреплении правовых основ государственной и общественной
жизни, в существенном расширении судебной зашиты прав граждан[21].
Это важные механизмы обеспечения законности и правопорядка, которые получают отражение
не столько в организационной характеристике, т.е. в судоустройстве, сколько в
его социальной функции – правосудии как одной из форм государственной
деятельности, получившей выражение в главе 7 Конституции РФ.
Безусловно, правосудие представляет собой сложный вид
государственной деятельности, требующей от судей высокого уровня культуры,
нравственности и разумности суждений. Еще К. Маркс говорил: «Закон всеобщ;
случай, который должен быть определен на основе закона, – единичен. Чтобы
подвести единичное под всеобщее, требуется суждение. Суждение проблематично.
Если бы законы применялись сами собой, тогда суды были бы излишни»[22].
В России на современном этапе конституционной нормой,
устанавливающей ответственность государства перед гражданами за вред
причиненный правосудием, является ст. 53 Конституции. Появление данного правила
вызвано необходимостью приведения законодательства России в соответствие
общепризнанным международным сообществом стандартам прав и свобод человека.
Указанная конституционная норма распространяется на случаи причинения вреда
государством гражданам и юридическим лицам. Закрепленный в Конституции принцип,
устанавливающий ответственность государства в сфере правосудия, реализуется в
рамках гражданского и уголовно-процессуального законодательства, а также в отдельных
законах[23].
Гражданское законодательство в п. 2 ст. 1070 ГК РФ особо
выделяет случаи ответственности государства за причинение вреда при отправлении
правосудия. Особенность заключается в том, что вред, причиненный при
отправлении правосудия, подлежит возмещению только в случаях, если вина судьи
установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
Рассматривая особенности осуществления правосудия,
представляется необходимым обратить внимание на явную непоследовательность
законодателя в вопросах ответственности государства за вред, причиненный при
отправлении правосудия. Так, государство признает себя ответственным за вред,
причиненный правосудием по уголовным делам, в частности, в п. 1 ст. 1070 ГК РФ
устанавливается ответственность государства за незаконное уголовное
преследование независимо от вины судьи. Очевидно, что во всех остальных случаях
причинения вреда при отправлении правосудия (в том числе и по гражданским
делам) ответственность государства, предусмотренная в п. 2 ст. 1070 ГК,
напрямую связана с уголовно наказуемым деянием судьи. По нашему мнению,
целесообразность установления данного правила, не согласующегося с конституционным
принципом ответственности государства за вред, причиненный при отправлении
правосудия, вызывает сомнения.
Правосудие по гражданским делам как объект изучения,
безусловно, явление динамичное, ему чужда статичность. Данный вывод базируется
на том, что правосудие обслуживает потребности общества, которое постоянно
преобразуется. Эффективность правосудия по гражданским делам есть способность
(свойство) правосудия – как вида осуществляемой судом в установленной
законом гражданской процессуальной форме государственной деятельности по рассмотрению
и разрешению конкретных судебных дел с вынесением по ним законных, обоснованных
и справедливых постановлений – обеспечивать при определенных условиях
достижение социально значимых целей. Эта способность характеризуется отношением
фактически достигнутого правосудием уровня целей к нормативно установленному
законом[24].
Понятию осуществления правосудия применительно к
гражданским делам было уделено внимание в Постановлении Конституционного Суда
РФ от 25 января 2001 г. №1-П[25].
Конституционный Суд РФ считает, что под осуществлением
правосудия понимается не все действия суда, а лишь та их часть, которая
заключается в принятии актов судебной власти, разрешающих дело по существу.
Судебный процесс завершается принятием именно таких актов, в которых находит
выражение воля государства разрешить дело, отнесенное к ведению суда. А те
судебные акты, которые хотя и применяются в гражданском судопроизводстве, но
которыми дела не разрешаются по существу и материально-правовое положение
сторон не определяется, не охватываются понятием “осуществление правосудия” в
том его смысле, в каком оно употребляется в положении п. 2 ст. 1070 ГК РФ; в
таких актах решаются, главным образом, процессуально-правовые вопросы,
возникающие в течение процесса – от принятия заявления и до исполнения
судебного решения, в том числе при окончании дела (прекращение производства по
делу и оставление заявления без рассмотрения).
Данная формулировка понятия осуществления правосудия
представляется достаточно спорной. Вынесение за рамки понятия “осуществление
правосудия” разрешения судьей процессуально-правовых вопросов, с помощью
которых достигаются и цель и задачи гражданского судопроизводства, которыми в
соответствии со ст. 2 ГПК Российской Федерации являются правильное и своевременное
рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или
оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и
интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных
образований и других лиц, является противоречащим положениям и ст. 118
Конституции РФ, которая не содержит каких-либо ограничений в понятии
правосудия.
По нашему мнению, позиция Конституционного Суда РФ в
части определения понятия осуществление правосудия является также
противоречащей основным конституционным положениям, закрепляющим роль и место
суда (судьи) в Российской Федерации. Так как правосудие в Российской Федерации
осуществляется путем рассмотрения судом гражданских и уголовных дел, и
осуществляется именно судьями, а рассмотрение любого дела в суде не проходит
без разрешения процессуально-правовых вопросов, да это в принципе и невозможно.
Кроме всего прочего, было бы ошибочно считать, что
осуществление правосудия может иметь границы, в пределах которых его
осуществляет судья при рассмотрении конкретного дела. Даже в словарях
правосудие определяется как форма государственной деятельности по рассмотрению
и разрешению судом уголовных и гражданских дел[26].
Отметим, что, по мнению Кириловой Н.А.[27],
установление неравной обязанности государства возместить вред в зависимости от
сферы государственной деятельности противоречит назначению норм о деликтной
ответственности государства обеспечить наиболее полную защиту граждан и
юридических лиц. Она считает целесообразным установление единого правила
наступления гражданско-правовой ответственности государства независимо от вины
отдельных органов и должностных лиц, указывая при этом, что иначе должен
решаться вопрос об ответственности государства за причинении вреда при
отправлении правосудия, признавая презумпцию невиновности государства при
отправлении правосудия. Представляется, что с данной позицией автора нельзя
согласиться полностью. Существующие на сегодняшний день правовые конструкции
принципа возмещения вреда, причиненного в частности при отправлении правосудия
уже закрепили принцип ограниченной ответственности государства – в случае
причинения вреда при отправлении правосудия по уголовным делам. По нашему
мнению, признание презумпции невиновности государства при отправлении
правосудия будет являться необоснованным ограничением ответственности
государства, которое нарушает конституционные права граждан и юридических лиц
на доступ к правосудию и на компенсацию причиненного ущерба (ст. 52, 53
Конституции РФ).
При рассмотрении исследуемых отношений Конституционным
Судом РФ проверялась также конституционность положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ и
было отмечено, что указание в этом пункте на наличие вины судьи не может
рассматриваться как противоречащее вытекающей из Конституции РФ обязанности государства
возместить вред, причиненный при осуществлении правосудия судом как органом
государственной власти или судьей как его должностным лицом. При этом, однако,
законодатель – в целях обеспечения общеправового принципа справедливости и
достижения баланса конституционно защищаемых ценностей и целей – вправе
установить в порядке исключения, как это сделано применительно к случаям
незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности,
незаконного ареста, возмещение государством вреда гражданину и независимо от
вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры
и суда (п. 1 ст. 1070 ГК РФ).
Определяя во исполнение требований ст. 53 Конституции РФ
порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или
бездействием) органов судебной власти и их должностных лиц, законодатель обязан
учитывать также конституционные положения, относящиеся к осуществлению
правосудия.
Такое специальное условие ответственности за вред,
причиненный при осуществлении правосудия, указанное в п. 2 ст. 1070 ГК РФ,
связано с особенностями функционирования судебной власти, закрепленными
Конституцией РФ (глава 7) и конкретизированными процессуальным
законодательством (состязательность процесса, значительная свобода судейского
усмотрения и др.), а также с особым порядком ревизии актов судебной власти.
Производство по пересмотру судебных решений, а, следовательно, оценка их
законности и обоснованности, осуществляется в специальных, установленных
процессуальным законодательством процедурах – посредством рассмотрения дела в
апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях.
Пересмотр судебного решения посредством судебного
разбирательства по иску гражданина о возмещении вреда, причиненного при
осуществлении правосудия, фактически сводился бы к оценке законности действий
суда (судьи) в связи с принятым актом, т.е. означал бы еще одну процедуру
проверки законности и обоснованности уже состоявшегося судебного решения, и,
более того, создавал бы возможность замены по выбору заинтересованного лица установленных
процедур проверки судебных решений их оспариванием путем предъявления деликтных
исков.
Между тем – в силу указанных конституционных положений –
это принципиально недопустимо, так как иначе сторона, считающая себя
потерпевшей от незаконных (с ее точки зрения) действий судьи в ходе
разбирательства в гражданском судопроизводстве, будет обращаться не только с
апелляционной либо кассационной жалобой, но и с соответствующим иском, а судья
всякий раз будет вынужден доказывать свою невиновность. Тем самым была бы, по
существу, перечеркнута обусловленная природой правосудия и установленная процессуальным
законодательством процедура пересмотра судебных решений и проверки правосудности
(законности и обоснованности) судебных актов вышестоящими инстанциями.
Исходя из отмеченных особенностей гражданского
судопроизводства и учитывая, что активность суда в собирании доказательств
ограничена, законодатель вправе связать ответственность государства за вред,
причиненный при осуществлении правосудия (т.е. при разрешении дела по существу)
посредством гражданского судопроизводства, с уголовно-наказуемым деянием судьи
– в отличие от того, как это установлено для случаев возмещения вреда,
повлекшего последствия, предусмотренные п. 1 ст. 1070 ГК РФ.
Здесь следует отметить, что «ни в одном современном
демократическом государстве нет такого жесткого условия для привлечения
государства к ответственности, как вынесение обвинительного приговора в
отношении судьи»[28].
Но аргументация Конституционного Суда РФ направлена лишь
на объяснение причин, в силу которых невозможно установить
причинно-следственную связь между действиями судьи и наступившими последствиями
для потерпевшего, но никак не на возможность всесторонней реализации и защиты
прав и законных интересов граждан и юридических лиц, пострадавших при
отправлении правосудия по гражданским делам, что в соответствии с Федеральным
конституционным законом от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации” является прямой обязанностью Конституционного Суда РФ»[29].
Далее Конституционный Суд РФ указывает, что установление
вины судьи приговором суда не может служить препятствием для возмещения вреда,
причиненного действиями (бездействием) судьи в ходе осуществления гражданского
судопроизводства, в случае если он издает незаконный акт (или проявляет противоправное
бездействие) по вопросам, определяющим не материально-правовое (решение спора
по существу), а процессуально-правовое положение сторон. В таких случаях, и в
частности при противоправном деянии судьи, не выраженном в судебном акте
(нарушение разумных сроков судебного разбирательства, иное грубое нарушение
процедуры), его вина может быть установлена не только приговором суда, но и
иным судебным решением. При этом не действует положение о презумпции вины
причинителя вреда, предусмотренное п.2 ст. 1064 ГК РФ.
Что касается выводов Конституционного Суда РФ об
ответственности за действия, не относящиеся к осуществления правосудия, то они
также представляются противоречивыми. Если иные действия не считать
отправлением правосудия, то, очевидно, необходимо применять общий
порядок ответственности государства, предусмотренный ст. 1069 ГК РФ.
Следовательно, вина суда (судьи) должна не доказываться (как это предлагает
Конституционный Суд РФ), а предполагаться. Представляется, что изложенную
позицию законодателя по кругу исследуемых проблем можно объяснить следующими
соображениями. Ответственность государства за вред, причиненный актами суда в
сфере гражданского судопроизводства, является наиболее сложной и проблематичной
темой всего института гражданско-правовой ответственности и имеет существенную
специфику, связанную с особенностями такого рода правоприменительной
деятельности, как отправление правосудия по сравнению с ответственностью за
вред, причиненный в результате деятельности правоохранительных органов и их
должностных лиц (п.1 ст.1070 ГК РФ).
Необходимость установления вины судьи не только
приговором суда, но и иным судебным решением, является противоречащей
положениям ст. 53 Конституции РФ, которая устанавливает ответственность
государства за вред, причиненный при отправлении правосудия, без подобных
ограничений. Справедливо отмечено Кириловой Н.А.[30],
что, используя приемы законодательной техники, включая дефинитивные нормы в
текст закона или наоборот, оставляя их за рамками нормативного акта, избегая
употреблять определенные категории или принимать специальные законы,
государство способно проводить свою волю и создавать для себя наиболее льготный
режим по сравнению с иными субъектами права.
В то же время, особенности осуществления правосудия по
уголовным делам не препятствуют государству нести ответственность за причинение
вреда в уголовном судопроизводстве.
Исходя из вышеизложенного, представляется возможным
сформулировать вывод о том, что содержание понятия «осуществление правосудия»
применительно к гражданским делам включает в себя совокупность всех действий
судьи и суда, связанных с возбуждением гражданского дела, подготовкой дела к
рассмотрению и его разрешением. Мы считаем, что данное положение можно
применять также и при рассмотрении споров по искам к государству о возмещении
вреда, причиненного при отправлении правосудия по гражданским делам.
Высказанное нами предложение базируется на правоприменительной практике
Верховного Суда РФ. Так, в Определении Судебной коллегии по гражданским делам
Верховного Суда РФ от 6 декабря 2005 г. N 5-Г05-106 указано: «…что же касается вопроса о возмещении государством вреда, причиненного незаконными
действиями (или бездействием) суда (судьи) применительно к случаям, когда вина
судьи установлена не вступившим в законную силу приговором суда, а в ином
порядке, то в настоящее время действующим законодательством не урегулированы
основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными
действиями (бездействием) суда (судьи) при осуществлении правосудия, а также
подведомственность и подсудность такого рода дел»[31].
С учетом высказанных сомнений в правомерности деления
понятия “осуществление правосудия” положения, содержащиеся в анализируемом нами
Постановлении Конституционного Суда РФ, в общем, являются положительными, поскольку
«предоставляют хоть какую-то возможность возмещения государством вреда по
сравнению с п. 2 ст. 1070 ГК РФ»[32]. Позиция Конституционного суда, в
соответствии с которой действие п. 2. ст. 1070 ГК РФ (в части необходимости для
наступления ответственности государства установления вины судьи приговором суда)
не распространяется на судебные акты в сфере гражданского судопроизводства, не
разрешающие дело по существу представляется вполне обоснованной.
Проблема возмещения вреда, причиненного при осуществлении
гражданского судопроизводства, если незаконные действия (бездействие) суда
(судьи) не относятся к принятию актов, разрешающих дело по существу (например,
незаконное наложение судом ареста на имущество, нарушение разумных сроков
судебного разбирательства, несвоевременное вручение лицу процессуальных
документов, приведшее к пропуску сроков обжалования, неправомерная задержка
исполнения) на сегодняшний день стоит особо остро.
Так Конституционный Суд РФ признал, что соответствующий
вред подлежит возмещению, поскольку уголовно ненаказуемые, но незаконные
виновные действия (или бездействие) судьи в гражданском судопроизводстве...
должны, исходя из положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ в его конституционно-правовом
смысле и во взаимосвязи с положениями ст. 6 и 41 Конвенции по защите прав
человека и основных свобод, рассматриваться как нарушение права на справедливое
судебное разбирательство, что предполагает необходимость справедливой
компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого права. При этом
Конституционный Суд придерживается той позиции, что вина судьи все же должна
быть установлена судебным актом, что представляется не совсем обоснованным, так
как Европейский суд по правам человека, обладающий правом толкования положений
Конвенции по защите прав человека и основных свобод, вообще не связывает возможность
компенсации причиненного потерпевшему вреда, в частности нарушением его права
на справедливое судебное разбирательство, с личной виной судьи[33].
Интересно, что Высший Арбитражный Суд РФ при разрешении
соответствующих дел считает, что нет оснований для отказа в возмещении
государством вреда, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным
соответствующим судебным решением (см., например, Постановление Президиума ВАС
РФ от 18 июня 2002 г. N 279/02[34]), а Верховный Суд РФ в таких случаях
продолжает отказывать в принятии подобных исков, ссылаясь на то, что «пока
законодательством не урегулирован вопрос об основаниях и порядке возмещения
государством вреда, причиненного незаконными действиями судьи, не урегулированы
подведомственность и подсудность дел применительно к случаям, когда вина судьи
установлена не приговором суда» (Определение ВС РФ от 22 мая 2003 г. по делу N 49-Г03-39[35], Определение Верховного Суда РФ от 28
ноября 2005 г. N ГКПИ05-1467[36]). Законодатель (Федеральное Собрание) тем
не менее не спешит урегулировать указанные отношения (с момента выявления
Конституционным Судом данного пробела в праве прошло уже более 6 лет), несмотря
на прямое указание Конституционным судом на необходимость такого
урегулирования.
Следовательно, мы вынуждены признать отсутствие в
национальном праве России эффективного механизма возмещения вреда, причиненного
нарушением права лица на справедливое судебное разбирательство. Более того,
Европейский Суд констатировал отсутствие средств правовой защиты в национальном
праве России, с помощью которых заявитель мог бы защитить свое право на
«судебное разбирательство в разумный срок»[37].
Таким образом, рассматривая соотношение права на
компенсацию причиненного вреда (ст. 52, 53 Конституции РФ) и права на судебную
защиту прав и свобод (ст. 46, 52 Конституции РФ), представляется более
правильным, что надлежащей защитой прав граждан и юридических лиц на обращение
в суд должно являться не лишение потерпевшего права на возмещение вреда, а
расширение ответственности государства за незаконные акты суда. Поэтому правило
о возмещении вреда только в случае, если вина судьи установлена приговором
суда, вступившим в законную силу, является необоснованным ограничением, которым
нарушается конституционный принцип доступа к правосудию (сущность этого
принципа заключается в недопустимости установления государством каких-либо
чрезмерных, необоснованных правовых и практических препятствий на доступ к
правосудию и защиту прав) и право на компенсацию причиненного вреда (ст. 46, 52
Конституции РФ).
1.2. Ответственность государства за вред,
причиненный действиями судьи, не связанными с отправлением правосудия
В предыдущем параграфе настоящего исследования были
освещены существующие подходы к понятию «отправление правосудия», к которому на
практике относится деятельность, связанная с постановлением судебных актов.
Нами были сделаны определенные предпосылки к формулировке вывода о
необходимости применения общего порядка ответственности государства за действия
судьи, не относящиеся к осуществлению правосудия, т.е. распространения
положений ст. 1069 ГК РФ на данные отношения.
Характер действий судьи, не связанных с отправлением
правосудия, достаточно широк по своему объему. Как известно, гражданский
процесс представляет собой движение гражданского дела от одной стадии к другой.
Конечная его цель – восстановление права или защита охраняемого законом
интереса. На всех этих стадиях судьей осуществляется правоприменительная деятельность,
и каждая из этих стадий имеет свое назначение, свои цели, что обуславливает
характер судебной деятельности в каждой из них. Это в свою очередь определяет
объем и характер прав, которые имеют в этих стадиях процесса лица, участвующие в
деле, и процессуальные гарантии этих прав. Поэтому на каждой из этих стадий
судом (судьей) могут быть совершены действия (бездействие), следствием которых
может явиться причинение вреда участникам процесса. Представляется необходимым
остановиться более подробно на завершающей стадии гражданского процесса –
исполнительном производстве, как наиболее значимой стадии в процессе возмещения
причиненного вреда.
Вынесенное судебное решение устанавливает наличие или
отсутствие тех или иных субъективных гражданских прав и (или) обязанностей.
Однако процесс защиты права на этом не завершается. Говорить о достижении
закрепленных в ст. 2 ГПК РФ задач гражданского процесса (правильное и
своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты
нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов) возможно только
в случае реального осуществления предписаний, зафиксированных в судебном акте[38].
Именно на этом основании Конституционный Суд РФ и Европейский суд по правам
человека рассматривают исполнение судебных решений как составную часть
правосудия.
Таким образом, завершение процесса судебной защиты
нарушенного или оспоренного субъективного материального права или охраняемого
законом интереса происходит в случае их реального восстановления путем
исполнения судебного решения.
Исполнительное производство представляет собой
деятельность суда, судебного пристава-исполнителя, сторон и других лиц по
принудительному осуществлению требований судебных актов или актов других
юрисдикционных органов. Самостоятельной целью исполнительного производства
является правильное и своевременное исполнение исполнительного документа, а
также охрана авторитета судебного решения[39].
В современном исполнительном производстве возникает два
вида правоотношений. В одних правоотношениях принимает участие суд. Это
правоотношения, связанные с выдачей исполнительного листа и его дубликата,
разъяснением судебного акта, подлежащего исполнению, отсрочкой, рассрочкой исполнения,
изменения способа и порядка исполнения, приостановлением и прекращением исполнительного
производства, обжалованием действий судебного пристава-исполнителя. Другие
правоотношения в исполнительном производстве возникают непосредственно между
судебным приставом-исполнителем, с одной стороны, и участниками исполнительного
производства – с другой, без участия суда. Это правоотношения, связанные с
возбуждением исполнительного производства, обращением взыскания на имущество
должника (его арест, оценка, изъятие и реализация), совершением иных
исполнительных действий. Соответственно субъектами исполнительного производства
являются суд, судебный пристав-исполнитель, стороны (взыскатель и должник) и
лица, содействующие совершению исполнительных действий.
Как мы видим, суд является не просто субъектом
исполнительного производства, он властный, решающий субъект правоотношений в
исполнительном производстве, в которых он принимает участие. При этом к
компетенции суда отнесены наиболее важные, основные вопросы, связанные с
возбуждением, развитием и окончанием исполнительного производства. Суд выдает
исполнительный лист и дубликат исполнительного листа (ст. 428, 429, 430 ГПК РФ)
как на основании собственных актов, так и на основании решений иностранных и
третейских судов. Исключительно суд рассматривает вопросы о перерыве и
восстановлении срока исполнительной давности (ст. 432 ГПК), о разъяснении
судебного акта, отсрочке, рассрочке исполнения, изменения способа и порядка
исполнения, индексации присужденных денежных сумм (ст. 433, 434 ГПК). Только
суд разрешает вопросы правопреемства в исполнительном производстве (ст. 44
ГПК), приостановления, возобновления и прекращения исполнительного
производства, в том числе ввиду мирового соглашения между взыскателем и
должником (ст. 436-440 ГПК), а также поворота исполнения решения (ст. 443 ГПК).
Кроме того, суд также может рассматривать вопросы отложения совершения
исполнительных действий (ст. 435 ГПК). В суд может быть обжаловано любое
действие или бездействие судебного пристава-исполнителя (ст. 441 ГПК РФ).
Исполнительное производство, так же как и рассмотрение
спора по существу в судебном порядке, вторгаясь в частную жизнь граждан,
затрагивает их имущественные интересы и создавая препятствия коммерческой
деятельности юридических лиц, содержит угрозу причинения вреда незаконными
действиями (бездействием) суда и судебных приставов-исполнителей. Вместе с тем,
участникам исполнительного производства и другим лицам, чьи интересы могут пострадать
при исполнении, должны быть предоставлены юридические гарантии защиты их прав. К
таким юридическим средствам защиты относятся: обжалование действий судебного
пристава-исполнителя, возмещение вреда, причиненного действиями судебного
исполнителя, иски о возмещении убытков, причиненных в процессе исполнения
третьими лицами, иски об освобождении имущества от ареста, поворот исполнения
решения[40].
Следует отметить, что ответственность за вред,
причиненный судебными приставами-исполнителями при исполнении судебных и других
актов, предусмотренных ст. 441 ГПК РФ и ст. 7 Федерального закона от 21 июля 1997 г. №119-ФЗ “Об исполнительном производстве”[41], возмещается по правилам и в порядке ст.
1069 ГК РФ.
Ответственность государства за вред, причиненный актами
суда в ходе исполнительного производства п.2 ст.1070 ГК РФ не регулируется,
хотя возможность причинения вреда на данной стадии безусловно существует.
Так, в соответствии со ст. 428 ГПК РФ, исполнительный
лист выдается судом взыскателю после вступления судебного постановления в
законную силу или по его просьбе направляется судом для исполнения, за
исключением случаев немедленного исполнения. В случае несвоевременной выдачи
исполнительного листа судом либо ненаправления его для исполнения возникает
риск причинения убытков взыскателю в связи с невозможностью исполнения решения
суда. Например, в случае несвоевременной выдачи исполнительного листа судом
должник имеет реальную возможность скрыть или реализовать имущество, на которое
должно быть обращено взыскание, и в результате этого судебный
пристав-исполнитель не может произвести взыскание в пользу взыскателя ввиду
отсутствия имущества и средств у должника.
Также в ст. 436 ГПК РФ закрепляется обязанность судьи
приостанавливать производство в случае предъявления иска об освобождении
имущества от ареста (исключения из описи), на которое обращено взыскание по
исполнительному документу. Если судьей своевременно не будет вынесено решение о
приостановлении исполнительного производства, то арестованное имущество может
быть реализовано. Фактически это означает, что имущества может лишиться как
должник, так и другие лица, имущество которых было арестовано в ходе
исполнительного производства. В случае предъявления иска гражданами и юридическими
лицами о возмещении ущерба, причиненного действиями (бездействием) судьи на
стадии исполнительного производства, в соответствии с условиями ответственности
государства за акты суда в удовлетворении иска будет отказано, так как вина
судьи не подтверждена в установленном законом порядке.
Условия, необходимые для наступления ответственности
государства за незаконные действия должностных лиц, приобретают определенную
специфику в применении их к рассматриваемым отношениям.
Законодатель, регулируя основания ответственности за
причинение вреда, в п. 2 ст. 1064 ГК РФ говорит о вине как одном из общих
условий ответственности всех участников гражданско-правовых отношений.
Применительно к положениям ст. 1069 ГК вина государственного органа – это вина
его должностных лиц, причинивших вред при осуществлении ими властной
деятельности. За виновное поведение тех же должностных лиц, но не при
исполнении ими служебных обязанностей, непосредственно связанных с реализацией
функций конкретного властного органа, ответственность по данной статье не
наступает. Вина органа власти (должностного лица) свидетельствует о его
безразличном, а иногда и негативном отношении к ущемляемым им правам (благам)
физического или юридического лица[42]. Однако здесь необходимо отметить одну особенность,
которая характеризует деятельность органов судебной власти и их должностных
лиц. Она заключается в том, что вред может быть причинен незаконными действиями
(бездействием) не только судьи, но и помощника судьи, секретаря судебного
заседания, секретаря суда, работников канцелярии суда и других лиц. Поэтому
представляется, что положения ст. 1069 ГК РФ должны распространяться также и на
данную категорию лиц за указанные действия на стадии исполнения судебных актов.
Если наличие вреда, его размер и причинная связь
доказываются потерпевшим, то вина причинителя предполагается, а потерпевший
освобождается от обязанности доказывать эту вину. Отступление от презумпции
вины, т.е. случаи, когда ответственность возлагается независимо от вины
причинителя, допускаются только законом (например, п. 1 ст. 1070 ГК РФ). Данное
правило говорит о том, что законодатель стремится максимально обеспечить
удовлетворение требований потерпевшего во всех случаях виновного
противоправного причинения вреда. Однако, возмещение вреда, причиненного
действиями (бездействием) суда (судьи) в ходе гражданского судопроизводства, не
связанными с отправлением правосудия, по смыслу ст. 1069 ГК РФ, становится
невозможным, поскольку в постановлении Конституционного Суда РФ №1-П от
25.01.2001г. говорится о недопустимости распространения положения о презумпции
вины причинителя вреда, предусмотренного п. 2 ст. 1064 ГК РФ. В соответствие с
указанием Конституционного Суда РФ получается, что доказывание вины суда
(судьи) возлагается на самого потерпевшего. По нашему мнению, это будет
представлять практически невыполнимую задачу для потерпевшего в силу того, что
он не знает и не может знать всех обстоятельств, связанных с совершением
действий (бездействия) нарушителем, повлекших причинение вреда.
На наш взгляд, указанный механизм ответственности
государства за вред, причиненный актами суда, не связанный с отправлением
правосудия, также является ограниченным и несовершенным, поскольку не позволяет
гражданам и юридическим лицам в полной мере реализовать свое конституционное
право на возмещение вреда, закрепленное в ст. 53 Конституции. Хотя в
Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. №8 “О некоторых вопросах применения судьями Конституции РФ при осуществлении правосудия”[43]
указывается, что поскольку Конституция гарантирует каждому право на судебную
защиту его прав и свобод, суды обязаны обеспечить надлежащую защиту прав и
свобод человека и гражданина путем своевременного и правильного рассмотрения
дела. Поэтому для достижения баланса конституционного принципа, закрепленного в
ст. 53 Конституции РФ, и отраслевого законодательства (в частности,
гражданского и гражданско-процессуального) мы предлагаем установить единое
правило ответственности государства за любые незаконные действия (бездействие)
суда (судьи), причинившие вред, независимо от того, причинен он при отправлении
правосудия либо иной деятельностью, причем вне зависимости от того, имеется ли
приговор (решение) суда, подтверждающий виновность судьи или должностных лиц суда
в нарушении закона. Только тогда права потерпевших могут быть надежно защищены
и обеспечены. Существующие же правила приводят в некоторых случаях к вопиющей
несправедливости.
Применительно к исследуемым отношениям необходимо
остановиться на одной особенности, характеризующей незаконность действия
(бездействия) суда (судьи). Так, Российская Федерация, являясь частью мирового
сообщества, должна соблюдать нормы международного права. Пункт 4 ст. 15
Конституции РФ предусматривает, что если международным договором РФ установлены
иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила
международного договора. Исходя из анализа указанной конституционной нормы,
любые действия (бездействие), соответствующие закону по существу, но
противоречащие международному договору, ратифицированному Россией, должны быть
признаны незаконными. Вопросы компенсации ущерба, причиненного в результате
нарушения права каждого на справедливое судебное разбирательство, урегулированы
Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Согласно Конвенции каждый
человек имеет право при определении его гражданских прав и обязанностей на
справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и
беспристрастным судом, созданным на основании закона (ст. 6); если Европейский
Суд по правам человека объявляет, что имело место нарушение положений Конвенции
или Протоколов к ней, а внутреннее право государства-участника допускает
возможность лишь частичного возмещения, потерпевшей стороне в случае
необходимости присуждается выплата справедливой компенсации (ст. 41). Конвенция
о защите прав человека и основных свобод ратифицирована Российской Федерацией,
вступила в силу на ее территории и, следовательно, является составной частью ее
правовой системы. При этом Российская Федерация признала юрисдикцию
Европейского Суда по правам человека и обязалась привести правоприменительную,
в том числе судебную, практику в полное соответствие с обязательствами
Российской Федерации, вытекающими из участия в Конвенции и Протоколах к ней.
Таким образом, представляется возможным сформулировать
вывод о том, что под незаконной деятельностью судебных органов, а также их
должностных лиц применительно к отношениям по возмещению причиненного этими органами
и лицами вреда следует понимать любые действия (бездействие), нарушающие нормы
международных договоров и иных нормативных актов, а также субъективное право
лица без должного на то управомочия.
В аспекте рассматриваемой проблемы вызывает определенный
интерес опыт зарубежных правоприменителей. Кратко рассмотрим гражданско-правовую
ответственность судебных органов и их должностных лиц в зарубежных странах на
примере США.
Одной из главных ценностей, лежащих в основе
государственного устройства Соединенных Штатов, является свобода судей в
вынесении судебных решений по рассматриваемым делам без опасений прямых или
косвенных преследований и без давления[44]. Именно с этой целью в
Конституцию США включено положение о том, что федеральные судьи “пребывают в
должности до тех пор, пока они характеризуются добропорядочным поведением и «получают
вознаграждение за свою службу, которое не может быть уменьшено в течение их
пребывания в должности»[45]. Хотя большинство штатов отказались от
модели пожизненного сохранения должности судьи[46], многие штаты предусматривают
для судей очень длительный срок пребывания на службе.
Значимость независимости судей подчеркивается и тем
фактом, что федеральные судьи и судьи штатов обладают абсолютным иммунитетом от
гражданской ответственности за судебные решения при условии, что суд обладает
необходимой юрисдикцией[47]. Абсолютная неприкосновенность судьи глубоко
укоренилась в судебной практике США и защищает судей от гражданской ответственности
практически во всех обстоятельствах, даже если судья поступает непринципиально,
необдуманно или со злым умыслом[48].
Роль судебной независимости сложно переоценить, однако,
для обеспечения эффективности судебной деятельности необходимо соблюдать и
другие принципы. Чрезмерная лень судьи, проблемы алкогольной или наркотической
зависимости, признаки старческой недееспособности могут стать таким препятствием
отправлению правосудия, что потребуется принятие определенных исправительных
мер. Подобным образом, судья, занимающийся сомнительной этической и юридической
практикой, или коррумпированный судья подрывают доверие к судебной системе.
Именно поэтому необходимо иметь способ выявления и решения таких проблем[49].
Структура как федеральной судебной системы, так и системы судов штатов
предусматривает ряд мер, направленных на исправление ошибок и злоупотреблений,
допускаемых судьями. Например система апелляционного пересмотра,
предусматривающая направление судебного приказа в суд низшей инстанции,
является основным средством контроля за поведением судей низшей инстанции.
Подобным образом, мнение коллег и дисциплинарное взыскание традиционно
оказывались действенным средством влияния на неправомерное поведение судей. В
судебных системах большинства штатов эти структурные механизмы поддерживаются
требованием участия в выборах на должность судьи или для избрания на следующий
срок. Таким образом, демократические требования защищают от противозаконного
поведения судей.
Несмотря на вышеуказанные меры, федеральная судебная
система США и системы судов штатов разработали более прямые механизмы для
решения вопросов, связанных с неправомерным поведением судей и, в случае
необходимости, для наказания судей. Эти механизмы, с одной стороны, призваны
обеспечивать независимость судей, а с другой, заставить судей нести
ответственность за неподобающее поведение.
Составители Конституции США полагали, что высокий уровень
независимости – основополагающее условие эффективного функционирования федеральных
судов. Они были убеждены, что зависимость судей от прихотей исполнительной или
законодательной власти угрожает личной свободе и собственности граждан и поэтому
стремились изолировать судебную власть от политических влияний. Соответственно,
как это уже было указано выше, для федеральных судей было предусмотрено
пожизненное сохранение должности. Однако составители так же признавали
необходимость в механизме пресечения и исправления случаев злоупотребления
должностными полномочиями. Импичмент был одним из таких механизмов[50].
«Все гражданские чиновники Соединенных Штатов могут быть
отстранены от должности путем импичмента, если они будут признаны виновными в
измене, взяточничестве или других серьезных преступлениях и проступках».[51]
Хотя за последние 200 лет процедура импичмента была использована в отношении
очень не многих федеральных судей, процесс остается единственным способом
отстранения федерального судьи от должности и лишения его судебной власти в
США.
Кроме процедуры импичмента, уголовное преследование так
же является способом сдерживания и наказания тех судей, чье поведение
противозаконно. Хотя уголовные процедуры редко ведутся в отношении судей,
находящихся при исполнении служебных обязанностей, Конституция США не
освобождает судей от уголовной ответственности[52]. Помимо этого федеральные
судьи в 1973 г. приняли Кодекс профессионального поведения судей Соединенных
Штатов (в РФ аналогом является Кодекс чести судьи Российской Федерации,
принятый в 1993 году). Демонстрируя, с одной стороны, желание федеральной
судебной системы избежать даже малейших ошибок, Кодекс оказался лишенным
механизма принудительного исполнения[53] (кстати, то же самое можно сказать и о
Кодексе чести судьи РФ[54]). В 1980 г. Конгресс утвердил Реформу советов судей и Акт о поведении судей и судебной недееспособности (далее – Акт).
Данный акт явился результатом целой серии компромиссов между конгрессом и судебной
системой и подтвердил заинтересованность конгресса в формальном и надежном
способе, дополняющем процесс импичмента, с целью разрешения жалоб на
недостойное поведение судей или требований о признании судьи недееспособным.
В соответствии с Актом обеспечение судебной дисциплины
является законной обязанностью советов судей окружных судов Соединенных Штатов
(в Российской Федерации это компетенция квалификационных коллегий субъектов
РФ). Акт разрешает любому лицу подать жалобу, в которой утверждается, что судья
«своим поведением препятствует эффективному и быстрому отправлению правосудия
или не в состоянии по причине умственной и физической недееспособности».
Например, жалобы могут быть поданы, если судья использует свое положение для
получения выгоды, берет взятки, неподобающим образом ведет себя с адвокатами и
представителями сторон по делу при отсутствии представителей противоположной
стороны или ведет себя противозаконно. Жалобы, однако, не могут касаться самих
решений, которые воспринимаются как неправильные или ошибочные.
Подводя некий промежуточный итог, можно сказать, что в
США, как и в России, принцип независимости судей является приоритетным и
механизм привлечения судей к ответственности за противоправную деятельность,
которой может быть причинен вред гражданам при отправлении правосудия является
достаточно сложным.
Таким образом, правовому институту ответственности
государства за вред, причиненный действиями (бездействием) и решениями судебных
органов и их должностных лиц, только предстоит занять реальное место в правовой
системе, исходя из Постановления Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. №1-П и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В то же время механизм
ответственности судьи перед государством и государства перед гражданином должен
быть предельно взвешенным, отвечающим принципам деятельности судебной власти и
осуществлению правосудия. В связи с этим заслуживают внимания аргументы
отдельных авторов в пользу принятия специального федерального закона, в котором
будут предусмотрены процедуры и механизм привлечения государства к
ответственности за неисполнение конституционных обязанностей[55].
В настоящее время остро встает проблема эффективного и
справедливого распределения издержек неправильного управления и правосудия,
выступающих результатом неизбежных несовершенств функционирования
государственного механизма, в том числе и правосудия[56]. В
Российской Федерации до сих пор отсутствует единое законодательство об
ответственности государства за вред, причиненный в сфере правосудия.
Представляется, что необходима разработка и скорейшее принятие
законодательства, которое позволило бы восполнить пробелы правового
регулирования государственной ответственности в данной сфере.
Некоторые исследователи упрекают судебные органы в
двойных стандартах, полагая, что небрежность, некомпетентность,
самонадеянность, беспечность судьи, приведшие к судебной ошибке, нарушение
сроков судебного разбирательства и т.п., причинившие вред конкретным лицам,
должны рассматриваться как нарушение права на справедливое судебное
разбирательство. Следовательно, это предполагает необходимость компенсации
пострадавшим лицам[57]. Подобный подход в силу изложенных выше
соображений представляется отнюдь не лишенным оснований[58]. Еще раз подчеркнем, что по
нашему мнению, необходимо установить в законодательстве единое правило
наступления гражданско-правовой ответственности государства за вред,
причиненный при отправлении правосудия независимо от вины суда (судьи).
Как отметил в уже упоминавшемся нами Постановлении № 1-П
от 25 января 2007 года Конституционный суд, «…участник процесса, в интересах
которого судебное решение отменяется или изменяется вышестоящей инстанцией,
может считать, что первоначально оно было постановлено не в соответствии с законом…».
Отмена актов, вынесенных судами в порядке уголовного судопроизводства,
осуществляется в апелляционном (если они вынесены мировыми судьями),
кассационном и надзорном порядке, а также ввиду новых или вновь открывшихся
обстоятельств; в порядке гражданского судопроизводства, если они вынесены судами
общей юрисдикции, - в апелляционном (если они вынесены мировыми судьями),
кассационном и надзорном порядке и по вновь открывшимся обстоятельствам; если
они вынесены арбитражными судами - в апелляционном, кассационном (в том числе и
акты апелляционной инстанции) и надзорном порядке, а также по вновь открывшимся
обстоятельствам. Признание права на возмещение убытков в связи с отменой или
изменением судебного акта на каждой из этих стадий пересмотра с учетом
количества отменяемых и изменяемых судебных актов вероятно парализовало бы
всякий контроль и надзор за деятельностью органов правосудия, значительно
увеличило бы количество дел о возмещении вреда в судах, и в итоге привело к
«неплатежеспособности» государства. Поэтому, во-первых, представляется, что, государство
не должно возмещать вред, причиненный лицу в случае, если судебный акт будет
отменен в результате появления новых или вновь открывшихся обстоятельств, так
как такая отмена вовсе не означает, что на момент принятия данный акт был
постановлен не в соответствии с законом. Во-вторых, необходимо чтобы решение
было признано «незаконным» окончательно. Учитывая имеющуюся, к сожалению, на
сегодняшний день неопределенность и нестабильность судебных актов (за
исключением актов арбитражных судов)[59], обусловленную множественностью надзорных
инстанций, возможностью неоднократного пересмотра судебных актов в порядке
надзора и отсутствием жестких сроков для такого пересмотра, добиться такого
«окончательного признания» непросто, так как признанное незаконным решение в
любое время может быть снова признано законным.
Исходя из изложенного, представляется, что обязательным и
достаточным условием наступления ответственности государства за вред
причиненный судом может являться признание в установленном законе порядке
(апелляционном, кассационном, надзорном) акта суда, которым лицу причинен вред,
незаконным, но лишь при условии, что акт, устанавливающий незаконность
(например, постановление апелляционной инстанции) не может быть отменен. При
таком порядке ответственности государства становится необязательным
установление вины судьи приговором суда, вступившим в законную силу, и
упрощается процедура возмещения вреда, причиненного как гражданам, так и
юридическим лицам, что будет способствовать реализации и защите их конституционных
прав.
ГЛАВА 2. ПОРЯДОК И РАЗМЕР ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА,
ПРИЧИНЕННОГО АКТАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ И СУДЕБНЫХ ОРГАНОВ
2.1. Определение размера возмещения вреда,
причиненного актами правоохранительных и судебных органов
Со времени принятия нормативных актов, регулирующих
возмещение вреда, причиненного актами правоохранительных и судебных органов
(Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981г. «О возмещении ущерба,
причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных
организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей»,
утвержденное этим Указом Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного
гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия,
прокуратуры и суда, а также Инструкция по применению указанного Положения),
прошло уже более двадцати пяти лет. Перечисленные нормативные акты не
соответствуют духу современного гражданского законодательства и складывающимся
на сегодняшний день отношениям. Поэтому возникает необходимость в разработке современного
нормативного акта федерального уровня, регламентирующего основания и порядок
возмещения вреда при осуществлении государственно-властной деятельности.
Отдельные ученые (в частности, Л.В. Бойцова) представляют концептуальное
обоснование принятия и содержания специального закона об ответственности за
ущерб, причиненный гражданам неправомерными действиями (решениями)
государственных органов и должностных лиц при исполнении служебных обязанностей
в сфере правосудия. По мнению указанного автора, такой закон расширил бы
возможности гражданина восстановить нарушенную справедливость при неправомерном
осуждении, заключении под стражу, помещении в психиатрическое лечебное
учреждение. Л.В. Бойцова обоснованно отмечает ограниченность и недостаточность
ряда положений законодательства о возмещении ущерба, причиненного незаконными
действиями государственных и общественных организаций с точки зрения полного и
безусловного восстановления нарушенных государством прав реабилитируемого[60].
Как гражданское законодательство, так и законодательство
уголовно-процессуальное закрепляют, что правонарушением потерпевшему может быть
причинен имущественный, моральный и физический вред (нами к нему был отнесен также
и так называемый «психический вред».
Имущественный вред возникает при неправомерном
посягательстве на имущественные права и интересы гражданина, в результате
которого он понес определенные убытки, лишился каких-либо материальных благ.
Возмещение реабилитированному имущественного вреда
включает в себя возмещение следующих видов вреда (ч. 1 ст. 135 УПК РФ):
1. заработной
платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате
уголовного преследования;
2. конфискованного
или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его
имущества;
3. штрафов и
процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда;
4. сумм,
выплаченных им за оказание юридической помощи;
5. иных расходов.
Согласно части 1 статьи 3 Положения от 18 мая 1981 г. размер подлежащих возмещению сумм утраченного заработка и иных трудовых доходов (пункт 1 ст.
2 Положения от 18 мая 1981 г.) определяется, исходя из среднемесячного
заработка гражданина с зачетом заработка, полученного гражданином за время
отстранения от работы, отбывания наказания или административного взыскания в
виде исправительных работ. Выплаты реабилитированным за причиненный им вред
производятся с учетом уровня инфляции (ч. 4 ст. 135 УПК РФ). Под «уровнем инфляции»
в ч. 4 ст. 135 УПК РФ имеется в виду темп роста цен по состоянию на декабрь
очередного финансового года к декабрю текущего года, который определяется
Правительством РФ при составлении проекта федерального бюджета (ст. 183
Бюджетного кодекса РФ).
Среднемесячный заработок исчисляется для рабочих и
служащих – в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ “Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и
профессиональных заболеваний”[61] – путем деления общей суммы его заработка
за 12 месяцев работы, предшествовавших наступлению страхового случая или утрате
либо снижению его трудоспособности (по выбору застрахованного), на 12. Если до
наступления страхового случая застрахованный работал менее 12 месяцев, средний
месячный заработок подсчитывается путем деления общей суммы его заработка за
фактически проработанное число месяцев, предшествовавших наступлению страхового
случая, на число этих месяцев. При подсчете среднего месячного заработка не
полностью проработанные застрахованным месяцы по его желанию заменяются
предшествующими полностью проработанными месяцами либо исключаются в случае
невозможности их замены (п. 3 ст. 12 указанного закона).
Если гражданин по уважительным причинам (учеба, служба в
Вооруженных Силах и т. д.) работал менее года (месяца), выплаченная сумма
заработка делится на соответствующее число месяцев (дней). В тех случаях, когда
гражданин вовсе не имел источника дохода по уважительным причинам (в течение
трех месяцев после демобилизации из Вооруженных Сил, окончании школы, из-за
болезни и т. д.), при отсутствии вины работника размер подлежащего компенсации
вреда определяется, исходя из установленного минимума заработной платы[62].
При назначении пенсии на льготных условиях или в льготных
размерах время содержания под стражей, время отбывания наказания, а также
время, в течение которого гражданин не работал в связи с отстранением его от
должности, приравнивается по выбору обратившегося за пенсией либо к работе, которая
предшествовала осуждению или привлечению к уголовной ответственности, либо к
работе, которая следовала за освобождением от уголовной ответственности или
отбыванием наказания (п. 7 Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного
гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия,
прокуратуры и суда).
Следует иметь в виду, что в соответствии со статьей 124
Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. №340-I «О государственных пенсиях в Российской Федерации» за время лишения пенсионера свободы по приговору суда
выплата назначенной пенсии приостанавливалась. Однако Постановлением Конституционного
Суда РФ от 16 октября 1995 г. №11-П по делу о проверке конституционности статьи
124 Закона РСФСР от 20 ноября 1990 года «О государственных пенсиях в РСФСР»[63] положение статьи 124
указанного закона признано неконституционным в той части, в какой оно устанавливает
приостановление выплаты трудовых пенсий за время лишения пенсионера свободы по
приговору суда. Поэтому данное положение статьи 124 утратило силу.
Подлежит возмещению также вред, причиненный за время, в
течение которого гражданин принимал меры к восстановлению его нарушенных
трудовых прав вплоть до принятия администрацией предприятия, учреждения,
организации решения о восстановлении на работе, что должно быть сделано в
течение месяца[64].
К категории «иные расходы» может быть отнесен любой
имущественный вред, в том числе все реальные доходы лица, которые он мог
получить – например, от предпринимательской деятельности (упущенная выгода),
если реабилитированный докажет, что он возник в результате уголовного преследования.
Следует отметить, что Решением Верховного Суда РФ от
05.04.2004 N ГКПИ 03-1383[65] пункт 7 инструкции по применению Положения
о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями
органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, утвержденной
Министерством юстиции СССР, Прокуратурой СССР, Министерством финансов СССР 2
марта 1982 признан недействующими и не подлежащими применению в части,
ограничивающей право на полное возмещение убытков. В определении от 01.06.2004
N КАС04-203[66] Верховный Суд РФ указал, что признавая не
действующим пункт 7 Инструкции в части ограничения права гражданина на полное
возмещение убытков, Верховный Суд РФ обоснованно сослался на то, что, предусматривая
возможность возмещения лишь указанных в этом пункте видов ущерба (и поэтому
установив исчерпывающий перечень таких видов ущерба), без компенсации
морального вреда, упущенной выгоды, оспоренная норма правового акта Министерств
и ведомств Союза ССР противоречит п. 1 ст. 1064, ст. 1069 и п. 1 ст. 1070 ГК РФ
и п. 1 ст. 133 УПК РФ, согласно которым возмещение вреда должно производиться в
указанном случае в полном объеме, т.е. с устранением последствий морального
вреда и возмещением убытков в виде упущенной выгоды.
Итак, незаконными актами правоохранительных и судебных
органов потерпевшему может быть причинен не только имущественный, но и
моральный вред (ст.ст. 42, 133 УПК РФ).
Причинение морального вреда означает такое нарушение
субъективных прав гражданина, которое умаляет его честь, достоинство в глазах
других лиц, дискредитирует его и причиняет нравственные или физические
страдания.
Физические страдания выражаются в причинении лицу
телесных повреждений, расстройства здоровья, физических страданий, боли и т.п.
Как правило, причинение физического вреда сопровождается нравственными
страданиями, поэтому правомерно говорить о физических и нравственных
страданиях, как о составляющих морального вреда[67].
Следует отметить, что понятие «физические страдания» не
совпадает по своему содержанию с понятиями «физический вред» или «вред здоровью».
Физические страдания – это одна из форм морального вреда в том его виде, как он
определен в российском законодательстве (ст. 151 ГК РФ). В то же время физический
вред, который целесообразнее было бы называть органическим вредом, представляет
собой любые негативные изменения в организме человека, препятствующие его
благополучному биологическому функционированию. Благополучное биологическое
функционирование организма представляет собой нормальное с медицинской точки
зрения протекание всех психофизиологических процессов в организме человека.
Физический (органический) вред – это вред материальный с естественнонаучной
точки зрения и вместе с тем неимущественный; негативные изменения происходят в
организме (т.е. в материальной сфере потерпевшего) под влиянием определенных
внешних воздействий. Эти изменения в свою очередь приводят или могут привести к
негативным изменениям в состоянии психического благополучия и (или) в
имущественной сфере личности. Негативные изменения в состоянии психического
благополучия могут выражаться в обоего рода страданиях (моральный вред), а
негативные изменения в имущественной сфере – в расходах, связанных с коррекцией
или функциональной компенсацией недостатков в организме потерпевшего, и утрате
дохода (имущественный вред). Следовательно, любой органический вред в целях его
возмещения распадается на моральный и имущественный[68].
Проблема возмещения морального вреда в российском
гражданском праве возникла еще в дореволюционный период. Гражданское
законодательство дореволюционной России не содержало общих норм,
предусматривающих компенсацию морального вреда как способа защиты гражданских
прав, в период советской власти теоретически допускалась такая возможность,
однако долгое время в законодательстве этого периода не имелось норм,
позволяющих получить такую компенсацию.
Основным доводом противников возмещения морального вреда
в денежном эквиваленте является сложность его точного выражения в деньгах. На
наш взгляд, при компенсации морального вреда мы должны не пытаться определить
цену физических и нравственных страданий, а найти возможность замены потерпевшему
этих страданий другими благами (имущественными ценностями).
В юридической литературе и судебной практике советского
периода проблема компенсации морального вреда продолжала оставаться весьма
дискуссионной[69]. В советском законодательстве впервые
возможность возмещения морального вреда в виде денежной компенсации была
установлена в Законе СССР «О печати и других средствах массовой информации» от
12 июня 1990г. №1552-I, но содержание данного понятия указанный Закон не
раскрывал. Основы гражданского законодательства СССР и республик от 31 мая
1991г. определили моральный вред как «физические и нравственные страдания».
Что же касается возмещения морального вреда, причиненного
незаконным привлечением граждан к уголовной или административной ответственности,
то ни в Указе от 18 мая 1981г., ни в утвержденном этим Указом Положении о
порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями нет
ни слова о компенсации морального вреда.
На современном этапе развития отечественного
законодательства в соответствии с нормами ст. ст. 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ и
ст. 136 УПК РФ суд по иску гражданина должен принять постановление о денежной
компенсации морального вреда, причиненного этому гражданину в результате его
незаконного привлечения к уголовной ответственности.
Заслуживает внимания точка зрения А.М.Эрделевского,
который отмечает, что с одной стороны, п.1 Положения от 18 мая 1981г.
реабилитированным, помимо восстановления различных прав и возмещения
имущественного вреда, предусматривается также и компенсация иного ущерба,
откуда делается вывод, что этот пункт в части возмещения иного, т.е.
неимущественного, ущерба имел своего рода резервный характер, так как на момент
утверждения Положения отечественное законодательство не предусматривало
возможности возмещения морального вреда. С другой стороны, давая правовой
анализ ч. 2 ст. 127 Основ гражданского законодательства СССР и республик, А.М. Эрделевский
считает, что она не требует «специального порядка» или «порядка, специально
установленного», а требует лишь, чтобы соблюдался тот порядок, который
установлен законодательными актами. Соответственно для возмещения морального
вреда такой порядок предусмотрен – это общий исковой порядок, когда гражданин
обращается в суд с требованием (иском) о возмещении ему из средств государственной
казны (п.3 ст.25 Основ) морального вреда на основе гражданско-процессуальных
норм[70]. Этим объясняется и упоминание в ч. 2
ст.127 Основ о порядке установленном законодательством, как об особой процедуре
именно по возмещению имущественного вреда, предусмотренной Положением от 18 мая
1981г. С данным мнением трудно согласиться, поскольку отсутствие специального
порядка регулирования дает повод правоприменителю отказывать гражданам в праве
требовать компенсации морального вреда, так как законодателем такой порядок
прямо не предусмотрен.
Только с 1 марта 1996г., с принятием части второй
Гражданского кодекса РФ, за реабилитированными гражданами было закреплено право
требовать компенсации со стороны государства своих нравственных переживаний, связанных
с неправомерным уголовным преследованием (ст. 1100 ГК РФ). В соответствии с
положениями данной статьи и ст. 133 УПК РФ моральный вред подлежит возмещению
независимо от вины причинителя.
Следующий достаточно сложный вопрос связан с определением
размера компенсации морального вреда, который вызывает в настоящее время
большие затруднения в том числе и у судейского корпуса России. Статья 192 ГПК
РФ[71], обязывающая суд к
вынесению законных и обоснованных решений, не содержит каких-либо изъятий.
Отсюда следует, что и в части размера компенсаций морального вреда в денежной
форме решение суда также должно быть законным и обоснованным. Для обеспечения
выполнения это требования ст. 147 ГПК РФ устанавливает, что в мотивировочной
части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные
судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, и доводы, по которым
суд отвергает те или иные доказательства, законы которыми руководствовался суд.
Законодатель оставил определение размера морального вреда на усмотрение суда.
При этом практика воспринимает такое положение в качестве определенной
последовательности действий: потерпевший определяет начальную сумму,
позволяющую компенсировать нравственные переживания, а суд соглашается с ней
либо нет. Кроме этого, законодатель вводит еще один предел определения размера
морального вреда – это учет требований разумности и справедливости
(постановление Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 года «Некоторые вопросы
применения законодательства о компенсации морального вреда»[72]).
Сложность определения размера морального вреда
объясняется еще и тем, что в случае причинения морального вреда принцип
эквивалентности, внутренне присущий гражданскому праву, не применим, что
определяет особый случай гражданско-правовой защиты.
По мнению А.М. Эрделевского, ответственность за
причинение морального вреда имеет компенсационно-штрафной характер[73]. Размера компенсации морального
вреда в денежной форме не существует до тех пор, пока суд его не определил,
поэтому у истца нет субъективного права требовать компенсации морального вреда
в заранее определенном размере, он может лишь требовать, чтобы суд определил
размер и вынес соответствующее решение. На наш взгляд, с приведенным утверждением
сложно согласиться, так как реабилитированный изначально исходит из
определенного размера компенсации морального вреда, который, по его мнению,
должен быть ему компенсирован, а также обосновывает его; а суд либо
соглашается, либо определяет другой размер.
В ст. 151 ГК РФ законодатель устанавливает ряд критериев,
которые должны учитываться судом при определении размера компенсации (степень
вины нарушителя, степень страданий и индивидуальные особенности потерпевшего,
иные заслуживающие внимания обстоятельства), но не устанавливает каких-либо правил
применения указанных критериев для определения размера компенсации.
В юридической литературе высказывались различные
предложения по данной проблеме, однако, до настоящего времени отсутствует
конкретная система, которая могла бы быть рекомендована судебным органам для
применения в правоприменительной практике. Так, А.М. Эрделевский разработал
собственную методику определения размера компенсации морального вреда. В основу
ее положено соотношение максимальных санкций норм УК РФ, наиболее объективно
отражающих общественную значимость охраняемых благ. Это соотношение автор использует
для определения размера возмещения презюмируемого морального вреда. Под
презюмируемым моральным вредом он понимает страдания, которые должен испытывать
некий “средний”, “нормально” реагирующий на совершаемые в отношении него
неправомерные действия человек.
А.М. Эрделевский предлагает таблицу, в которой приведены
размеры компенсации презюмируемого морального вреда, при этом размер морального
вреда при причинении тяжких телесных повреждений, соединенных с мучениями и истязаниями,
принимается за единицу, а абсолютный размер такого возмещения считается равным
720-кратному размеру минимальной заработной платы, установленному законом на
момент вынесения решения по делу[74].
Если же рассматривать только моральный вред, причиненный
гражданину при осуществлении правосудия или уголовно-процессуальной
деятельности, то очевидно, что сложно будет говорить о применении данной методики,
так как уровнять или оценить те нравственные страдания, которые пришлось пережить
гражданину, с помощью математических формул вряд ли возможно. На наш взгляд,
законодателю лучше вообще отказаться от необходимости применения каких-либо
методик в определении размера компенсации морального вреда в связи с
достаточным законодательным регулированием данных отношений.
В рамках уголовно-процессуального законодательства
вопросы возмещения морального вреда закрепляются в виде обязанности прокурора
от имени государства принести официальное извинение реабилитированному за
причиненный ему вред. Если сведения о задержании реабилитированного, заключении
его под стражу, временном отстранении его от должности, применении к нему
принудительных мер медицинского характера, об обсуждении реабилитированного и
иных примененных к нему незаконных действиях были опубликованы в печати, распространены
по радио, телевидению или в иных средствах массовой информации, то по
требованию реабилитированного, а в случае его смерти – его близких родственников
или родственников либо по письменному указанию суда, прокурора, следователя,
дознавателя соответствующие средства массовой информации обязаны в течение 30
суток сделать сообщение о реабилитации. По требованию реабилитированного, а в
случае его смерти – его близких родственников или родственников суд, прокурор,
следователь, дознаватель обязаны в срок не позднее 14 суток направить
письменные сообщения о принятых решениях, оправдывающих гражданина, по месту
его работы, учебы или месту жительства. Иски о компенсации за причиненный
моральный вред в денежном выражении должны разрешаться в порядке гражданского
судопроизводства (ст. 136 УПК РФ).
Тот факт, что извинение перед потерпевшим как способ
защиты его нарушенных прав не предусмотрено гражданским законодательством,
следует признать пробелом института компенсации морального вреда[75]. Руководящие разъяснения на
этот счет были сформулированы в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24
февраля 2005 г. «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства
граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», в котором
подчеркивается, что, хотя суд не вправе обязывать ответчиков по данной
категории дел принести истцам извинение в той или иной форме, он может утвердить
мировое соглашение, в соответствии с которым стороны по обоюдному согласию
предусмотрели принесение ответчиком извинений[76].
На практике органы следствия, дознания, прокуратуры и
суда чрезвычайно редко признают незаконность действий своих должностных лиц и
факт причинения гражданам имущественного и морального вреда, достижение с ними
мирового соглашения по этому вопросу весьма маловероятно. Поэтому обязанность
принесения публичных извинений гражданину, незаконно привлеченному к уголовной
и административной ответственности, следует закрепить и в гражданском законодательстве
в качестве еще одного способа защиты субъективных гражданских прав и
нематериальных благ личности.
Конечно
в ГК РФ прямо не указано, что способ защиты гражданских прав должен быть
установлен именно в акте гражданского законодательства. Способ защиты
гражданских прав по смыслу ст. 12 ГК РФ должен быть установлен на уровне
закона, а УПК РФ обладает достаточной иерархической силой для такого
нововведения. Принесение публичных извинений, предусмотренное ст. 136 УПК РФ,
является способом защиты именно гражданских прав. Формулировка ч. 1 ст. 133 УПК
РФ позволяет сказать, что в порядке главы 18 УПК РФ компенсируется вред,
причиненный нарушением права собственности, иных вещных прав, нарушением
исключительных, корпоративных прав, вмешательством в договорные отношения,
повлекшим возникновение убытков, и т.д. Но положения указанной главы УПК РФ, в
том числе и право требовать принесения публичных извинений, рассчитаны на
ограниченное число случаев и могут применяться только тогда, когда гражданин
незаконно был подвергнут уголовному преследованию.
В соответствии со ст. 21 Конституции РФ «достоинство
личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его
умаления». Не используя в должной мере правовую возможность обязать ответчиков
принести публичные извинения гражданину, ставшему жертвой незаконного
уголовного преследования, законодатель тем самым создает условия для умаления
его достоинства, что прямо противоречит приведенному конституционному
положению.
Физический
вред может быть устранен оказанием медицинской помощи, оплатой лечения, ухода и
восстановительного курса, которые прошел потерпевший, оплатой лекарственных
средств, в виде возмещения потерпевшему материальных расходов на лечение,
восстановление здоровья. Кроме того, возможно предоставление материальной
компенсации за причиненные физические страдания в размере, оговоренном с
потерпевшим. т.д.
Следует отметить, что определяя размер вознаграждения за
вред, во всех случаях следует принимать во внимание и имущественное положение
потерпевшего.
2.2. Порядок возмещения вреда, причиненного актами
правоохранительных и судебных органов
Согласно п. 4 ст. 11 УПК РФ вред, причиненный лицу в
результате нарушения его прав и свобод судом, а также должностными лицами,
осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению по основаниям и в
порядке, которые установлены УПК РФ. Возмещение вреда в данном случае регулируется
в порядке реализации права на реабилитацию.
Статьей 134 УПК РФ установлено, что при прекращении
уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также при постановлении
оправдательного приговора орган дознания, следователь, прокурор и суд обязаны
разъяснить гражданину порядок восстановления его нарушенных прав и принять
предусмотренные законом меры к возмещению ущерба, причиненного потерпевшему и
направить ему извещение с разъяснением порядка возмещения вреда.
В действующей Инструкции от 2 марта 1982 г. о возмещении вреда (ущерба) основное место занимают условия и основания, а равно правила
предъявления пострадавшим претензии, порядок ее рассмотрения и принятия
решения.
Необходимым условием возмещения имущественного ущерба,
причиненного незаконными действиями должностных лиц, является обращение
реабилитированного лица в уполномоченные органы для определения размера причиненного
ущерба.
Согласно п.6 Инструкции от 2 марта 1982 г. гражданину, а в случае его смерти – его наследникам и иждивенцам одновременно с уведомлением
о прекращении дела в стадии дознания и предварительного следствия либо с копией
вступившего в законную силу оправдательного приговора или постановления (определения)
суда (судьи) направляется извещение, разъясняющее право и порядок возмещения
ущерба, которое составляется в установленной форме. В извещении разъясняются
право на возмещение ущерба и указываются конкретные органы, в которые
гражданин может обратиться с требованием о возмещении того или иного вида
ущерба.
На сегодняшний день с учетом сложившейся структуры
органов дознания и предварительного следствия, реабилитированный гражданин
может обратиться в следующие органы:
а) при прекращении уголовного дела органом дознания или
следователем основного (районного, межрайонного) или среднего (областного,
краевого, республики в составе Российской Федерации) звена системы органов МВД,
ФСБ, МВД республики в составе Российской Федерации, УВД края, области, города
федерального значения, автономного округа, автономной области, в приравненные к
ним органы ФСБ, – в соответствующее областное управление и приравненное к нему
звено;
б) при прекращении уголовного дела органом дознания, не
входящим в систему МВД, ФСБ или следователем прокуратуры основного или среднего
звена – в прокуратуру среднего звена (республики в составе Российской Федерации,
края, области и т.п.) – в прокуратуру области и приравненного к ней звена,
осуществляющих надзор за расследованием дела;
в) при прекращении уголовного дела органом дознания,
входящим непосредственно в структуру центрального аппарата МВД, ФСБ и
следователями Следственного комитета МВД России или соответствующих
подразделений ФСБ а равно следователями Генеральной прокуратуры Российской
Федерации – соответственно в МВД, ФСБ или Генеральную прокуратуру Российской Федерации;
г) при постановлении оправдательного приговора или
прекращении дела судом любой инстанции – в суд, рассматривавший дело по первой
инстанции.
Согласно ч. 2 ст. 212 УПК РФ в случаях прекращения
уголовного дела в связи с отсутствием события преступления, отсутствием в
деянии состава преступления и непричастностью подозреваемого или обвиняемого к
совершению преступления на досудебном производстве (п.1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п. 1
ч. 1 ст. 27 УПК) дознаватель, следователь или прокурор принимает
предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по реабилитации лица и
возмещению вреда, причиненного реабилитированному в результате уголовного
преследования.
В соответствии с ч. 2 ст. 135 УПК РФ реабилитированный в
течение сроков исковой давности, установленных ГК РФ (т.е. в течение трех лет),
со дня получения копии приговора, определения, постановления о прекращении дела
и извещения о порядке возмещения вреда вправе обратиться с требованием об
определении размера подлежащих выплате денежных сумм[77].
В течение месяца со дня поступления требования о
возмещении имущественного вреда судья, прокурор, следователь или дознаватель
определяет его размер и выносит постановление о производстве выплат и
возмещении этого вреда (ч. 4 ст. 135 УПК РФ). После чего, не позднее трех суток
после вынесения постановления (определения) о размере ущерба, его копия
направляется гражданину или его наследникам (п. 11 Инструкции).
Восстановление трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав
реабилитированного производится в порядке, установленном ст. 399 УПК РФ для
разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. Если требование о возмещении
вреда не удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным
решением, то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства
(ст. 138 УПК РФ). Однако ст. 399 УПК РФ ничего не решает о последующих
действиях заявителя после вынесения судом или иным должностным лицом решения и
направления этого решения потерпевшему. В данном случае необходимо обратиться к
Положению и п. 11 Инструкции о порядке возмещения вреда от 2 марта 1982г.
На основании ч. 3 ст. 135 УПК РФ требование о возмещении
имущественного вреда может быть заявлено не только реабилитированным, а также лицом,
незаконно подвергнутым мерам процессуального принуждения в ходе производства по
уголовному делу, но и законным представителем реабилитированного в случае,
когда сам реабилитированный по каким-либо причинам не использует
предоставленного ему права.
При разрешении вопроса о возмещении вреда, причиненного
гражданину, должны быть рассмотрены все требования заявителя и в принятом
решении указано, в какой части необходимо возместить вред, а в какой отказать.
Что касается механизма обжалования и принесения протестов
на постановления о возмещении ущерба, то вышестоящие суды рассматривают эти споры
по правилам, установленным уголовно-процессуальным законодательством.
В соответствии со ст. 137 УПК РФ, постановление судьи,
прокурора, следователя, дознавателя о производстве выплат, возврате имущества
могут быть обжалованы в порядке, предусмотренном ст.ст. 123-127 УПК РФ.
Статьей 124 УПК РФ не установлены какие-либо сроки для
обжалования постановления прокурора, следователя, дознавателя. Прокурор
рассматривает жалобу в течение 3 суток со дня ее получения; в исключительных
случаях (когда для проверки жалобы необходимо истребовать дополнительные
материалы либо принять иные меры) допускается рассмотрение жалобы в срок 10
суток. По результатам рассмотрения жалобы прокурор выносит постановление о
полном или частичном удовлетворении жалобы либо об отказе в ее удовлетворении,
о чем незамедлительно уведомляется заявитель[78].
Рассмотрение жалобы реабилитированного лица о возмещении
ущерба в административном порядке может привести к немедленному либо к более
краткому по срокам исправлению допущенной нижестоящим органом ошибки и восстановлению
нарушенных прав граждан. Речь идет, таким образом, о возможности оперативно
устранить нарушения законности. Однако, как правильно замечает Алмазова Т.А.[79], нельзя не обратить
внимания на некоторые негативные последствия административного порядка
разрешения споров между гражданином и государственным органом. Зачастую
встречаются факты “защиты чести мундира”, когда вышестоящий орган более всего
заинтересован в защите интересов своей системы, а не прав и свобод граждан. В
этом отношении имеются бесспорные преимущества судебного порядка рассмотрения
административного спора, поскольку судья действует (или обязан действовать)
беспристрастно и объективно, подчиняясь требованиям закона.
Судебный порядок разрешения административных жалоб в
настоящее время рассматривается как наиболее универсальный способ защиты прав
граждан в сфере исполнительной власти[80].
Если требование о возврате имущества или его стоимости не
удовлетворено или гражданин не согласен с принятым решением, он в соответствии
со статьей 12 Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину
незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия,
прокуратуры и суда (утв. Указом от 18 мая 1981 года) вправе обратиться в суд в
порядке искового производства.
Следует признать необоснованным утверждение М.А.
Дмитриева, что «УПК РФ не допускает применения искового порядка защиты как
альтернативного по отношению к предусмотренному инстанционному»[81]. В УПК не установлен запрет
на обращение в суд с требованием о компенсации вреда, причиненного необоснованным
либо незаконным уголовным преследованием. Так, согласно позиции Верховного суда
РФ, выраженной в Определении N 58-В04-5 от 14.01.2005[82] Уголовно-процессуальный
кодекс РФ предоставляет потерпевшему от незаконного уголовного преследования
право на рассмотрение требования о возмещении имущественного вреда,
причиненного гражданину при расследовании уголовного дела, в порядке,
установленном уголовно-процессуальным законодательством, и в то же время прямо
указывает на сохранение за гражданином права на предъявление такого требования
и в порядке гражданского судопроизводства, причем независимо от того,
предъявлялось ли это требование предварительно в рамках уголовного дела. В соответствии с ч. 1 ст. 138 УПК РФ восстановление
трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав реабилитированного производится в
порядке, установленном статьей 399 настоящего Кодекса для разрешения вопросов,
связанных с исполнением приговора. Если требование о возмещении вреда судом не
удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным решением,
то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства.
То обстоятельство, что лицо, потерпевшее от незаконного
уголовного преследования, само вправе выбирать способ судебной защиты
нарушенных прав, подтверждается и нормой ч. 2 ст. 136 УПК РФ, в соответствии с
которой иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении
предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.
Таким образом, установленный в главе 18 УПК порядок
возмещения вреда следует считать «добровольным» способом возмещения вреда
потерпевшему от незаконного или необоснованного уголовного преследования,
дополнительной гарантией защиты прав и свобод потерпевшего.
Однако на практике возможно возникновение сложностей с
исполнением решения о возмещении вреда, принятого в административном
(инстанционном) порядке, так совершенно прав М.А. Дмитриев, указывая, что
порядок возмещения вреда реабилитированному лицу, предусмотренный УПК РФ,
вступает в противоречие с бюджетным законодательством. В соответствии с ч.4 ст.
135 УПК РФ размер причиненного вреда определяют судья, прокурор[83], следователь, дознаватель и
выносят постановление о производстве выплат. Однако обращение взыскания на
бюджетные средства осуществляется только на основании судебного акта (ст.239 БК
РФ). Следовательно, постановление прокурора, следователя или дознавателя не
являются основанием для производства выплат из бюджета того или иного уровня.
Говоря иначе, предусмотренный УПК РФ порядок возмещения вреда реабилитированному
лицу не обеспечивает достижения цели восстановления нарушенных прав и является
безрезультатным[84].
Однако предложение М.А. Дмитриева об исключении из
состава УПК РФ главу 18 о реабилитации лиц незаконно или необоснованно
подвергнутых уголовному преследованию[85] мы не поддерживаем. Полагаем, что
необходимо внести соответствующие изменения в нормы бюджетного
законодательства, которые должны определить порядок исполнения постановлений о
производстве выплат в возмещение вреда, принятых в соответствии с п. 4 ст. 135
УПК РФ.
В продолжение рассматриваемых отношений необходимо
отметить, что на сегодняшний день отсутствует законодательное регулирование
вопросов о порядке и размере возмещения вреда, причиненного актами суда при
рассмотрении гражданских дел. Размер и порядок возмещения вреда предусмотрены
только применительно к случаям причинения вреда при отправлении правосудия по
уголовным делам и только гражданам. Основными нормативными актами, регулирующими
данные отношения являются УПК РФ и Инструкция от 2 марта 1982 г. Однако положения указанных актов не распространяются на случаи причинения вреда при
отправлении правосудия по гражданским делам. Действующее гражданское
процессуальное законодательство также не содержит норм, регулирующих данные
отношения. В связи с этим Конституционный Суд РФ в своем постановлении указал
на необходимость законодательного урегулирования порядка возмещения вреда применительно
к рассматриваемым отношениям. В данном случае обнаруживается пробел в праве,
который может быть устранен лишь с помощью правотворческого процесса путем
принятия новой нормы права. Преодолеть пробел можно с помощью
правоприменительного процесса посредством аналогии закона либо аналогии права.
Однако проблема применения такого способа преодоления пробельности как аналогия
заключается в отсутствии законодательно урегулированного порядка возмещения
вреда.
Поскольку восстановление нарушенного материального
состояния граждан и юридических лиц возможно только в случае возмещения ущерба
в полном объеме, то можно сказать, что основным видом ущерба, причиненного в
гражданском судопроизводстве, являются, как правило, убытки. Однако возможность
причинения здесь морального вреда также не исключается. На наш взгляд, наиболее
простым путем решения этой проблемы до принятия специального закона, регулирующего
вопросы возмещения вреда, причиненного при отправлении правосудия по
гражданским делам, было бы применение к рассматриваемым отношениям положений
Федерального закона от 21 июля 1997г. №119-ФЗ «Об исполнительном производстве»[86]. Так, если суд выносит решение,
оно вступает в законную силу, выдается исполнительный лист, на основании
которого возбуждается исполнительное производство судебным
приставом-исполнителем и производится возмещение вреда потерпевшему, а в случае
вынесения постановления о возмещении вреда прокурором, следователем, дознавателем
в соответствии с положениями ст. 135 УПК РФ данные постановления могут, как нам
представляется, выполнять роль исполнительного листа.
До недавнего времени действовали Правила исполнения судебных
актов по искам к казне РФ, утвержденные постановлением Правительства РФ от 9
сентября 2002 г. №666 «О порядке исполнения Министерством финансов РФ судебных
актов по искам к казне РФ на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями
(бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов
государственной власти»[87]. Указанные Правила определяли порядок исполнения
Министерством финансов РФ судебных актов о взыскании за счет казны Российской
Федерации денежных средств на возмещение вреда, причиненного незаконными
действиями (бездействием) любых органов государственной власти либо должностных
лиц органов государственной власти, в том числе и правоохранительных, на
основании исполнительных листов. В соответствии с нормами указанных Правил,
исполнение судебного акта осуществлялось Министерством финансов РФ в 2-месячный
срок со дня его поступления в Министерство с отнесением расходов на исполнение
в соответствии с Федеральным законом от 15 августа 1996 г. N 115-ФЗ “О бюджетной классификации Российской Федерации” №115-ФЗ[88] по разделу 01
“Общегосударственные вопросы”, подразделу 15 “Другие общегосударственные
вопросы”, целевой статье 0920000 “Реализация государственных функций, связанных
с общегосударственным управлением”, виду расходов 216 “Выполнение других
обязательств государства”, статье экономической классификации 290 “Прочие
расходы” бюджетной классификации Российской Федерации. Однако данное положение
не соответствовало правилам пункта 10 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ,
устанавливающего взыскание средств по исполнительным листам из средств
федерального бюджета, выделенных федеральным органам исполнительной власти как
главным распорядителям средств федерального бюджета.
Данное обстоятельство приводило к тому, что на практике
исполнение судебных актов по делам о взыскании с казны Российской Федерации
денежных средств в возмещение вреда, причиненного незаконными действиями
(бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов
государственной власти, Министерством финансов РФ затягивалось на неопределенные
сроки.
Таким образом, с учетом правоприменительной практики
складывалась следующая ситуация:
-
взыскатель самостоятельно представляет в Министерство финансов РФ
документы (в том числе исполнительный лист, копию заверенного в установленном
порядке судебного акта, заявление с указанием реквизитов банковского счета) для
исполнения судебного акта, принятого по делу о взыскании с казны Российской
Федерации денежных средств в возмещение вреда, причиненного незаконными
действиями (бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц
органов государственной власти;
-
в то же время, взыскатель не вправе предъявлять исполнительный документ
о взыскании денежных средств с Российской Федерации в службу судебных
приставов, а судебный пристав не вправе принимать исполнительный лист и возбуждать
на его основании исполнительное производство;
-
исполнение вступивших в законную силу решений судов по делам о взыскании
с казны Российской Федерации денежных средств в возмещение вреда, причиненного
незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо
должностных лиц органов государственной власти, производилось в неопределенные
сроки.
Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 14 июля 2005 г. N 8-П[89] отметил, что из содержания
отдельных положений постановления от 9 сентября 2002 года N 666,
следовало, что федеральный законодатель, “допустил возможность регламентации
Правительством Российской Федерации вопросов, относящихся к правосудию”. «Правительство
Российской Федерации – вопреки нормам федеральных законов о федеральном бюджете
на 2003 год, 2004 год и 2005 год и статье 429 ГПК РФ – возложило
непосредственно на взыскателя обязанность направлять в Министерство финансов
Российской Федерации заверенную в установленном порядке копию судебного акта,
для исполнения которого выдан исполнительный лист, допустило возможность
возврата исполнительного листа взыскателю без исполнения по чисто формальным
основаниям; кроме того, оно не предусмотрело механизм ответственности за несвоевременное
или ненадлежащее исполнение Министерством финансов Российской Федерации
возложенной на него публичной функции. Тем самым Правительство Российской
Федерации создало легальную возможность как для блокирования исполнения
судебных решений, так и для исполнения их с нарушением установленных сроков» - подчеркнул
Конституционный Суд РФ в п. 4.3. указанного Постановления.
В результате Постановлением Правительства РФ от 20 марта 2006 г. № 146[90] Постановление Правительства
РФ от 9 сентября 2002 г. N 666 «О порядке исполнения Министерством финансов
Российской Федерации судебных актов по искам к казне Российской Федерации на
возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов
государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти»
было отменено.
Представляется необходимым подробнее остановиться на
Постановлении Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. N 8-П (далее в тексте – Постановление N 8-П). Предметом исследования КС РФ в
Постановлении N 8-П был порядок исполнения судебных актов по делам о взыскании
с казны Российской Федерации денежных средств в возмещение вреда, причиненного
незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо
должностных лиц органов государственной власти.
По результатам рассмотрения данного дела Конституционный
Суд Российской Федерации принял Постановление N 8-П, резолютивная часть
которого содержит следующие выводы относительно конституционности оспариваемых
норм:
1.
Признать часть вторую ст. 122 Федерального закона “О федеральном бюджете
на 2003 год”[91], ст. 135 Федерального закона “О
федеральном бюджете на 2004 год”[92] и ст. 111 Федерального закона “О
федеральном бюджете на 2005 год”[93] в части, устанавливающей, что исполнение
судебных актов по искам к Российской Федерации на возмещение вреда,
причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной
власти либо должностных лиц органов государственной власти, и по взысканию
средств по денежным обязательствам получателей средств федерального бюджета,
подлежащим исполнению за счет средств федерального бюджета, службой судебных
приставов не производится, а также положение части первой ст. 122 Федерального
закона “О федеральном бюджете на 2003 год”, обязывающее Минфин России к
принятию соответствующих исполнительных листов для исполнения, не противоречащими
Конституции РФ, поскольку они направлены на установление механизма исполнения
судебных решений данной категории в части определения федерального органа
государственной власти, ответственного за их исполнение;
2.
Часть первая ст. 122 Федерального закона “О федеральном бюджете на 2003
год” в части, предусматривающей направление исполнительных листов по искам к
Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями
(бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов
государственной власти, в Минфин России для исполнения, предполагает по своему
конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования
обязанность суда по просьбе взыскателя направлять соответствующие
исполнительные листы в Минфин России для исполнения;
3.
Признать часть первую ст. 122 Федерального закона «О федеральном бюджете
на 2003 год» в части, возлагающей на Правительство РФ полномочие по
регламентации исполнения судебных решений по искам к Российской Федерации на
возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов
государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти, и
п. 3, 5 и 6 Правил исполнения судебных актов не соответствующими Конституции
РФ, ее статьям 10, 19, 45, 46 (часть 1), 55 (часть 3), 114 (пункт «е» части 1)
и 115 (часть 1);
4.
В силу п. 12 части первой ст. 75 Федерального конституционного закона от
21.07.1994 N 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», предусматривающего,
что в решении Конституционного Суда Российской Федерации могут содержаться
сведения о сроке и особенностях его исполнения, Постановление Правительства РФ
N 666 в части утраты юридической силы указанными положениями Правил исполнения
судебных актов подлежит исполнению с 1 января 2006 года.
Конституционный Суд Российской Федерации с учетом позиций
Европейского Суда по правам человека, Комитета министров Совета Европы, конференции
европейских министров юстиции и на основании анализа положений Конституции Российской
Федерации в Постановлении N 8-П указал, что государство может возложить
исполнение требований судебных актов на различные органы и организации исходя
из того, что вне зависимости от избранного варианта положение взыскателя в
сфере исполнительного производства не должно ухудшаться, несмотря на то что
ответчиком является публичная власть[94].
Определение федеральным законодателем конкретного органа
в структуре федеральных органов государственной власти, на который возлагаются
обязанность и ответственность за эффективное исполнение решений судов по искам
к Российской Федерации, полномочий этого органа для выполнения данной публичной
функции, а также соответствующих прав и обязанностей для иных участников
процесса исполнения судебного решения согласно позиции Конституционного Суда РФ
не может рассматриваться как выходящее за пределы конституционно допустимого
усмотрения федерального законодателя.
Вместе с тем Конституционный Суд Российской Федерации
подчеркнул, что включение положений, обязывающих Минфин России к принятию
исполнительных листов по искам к Российской Федерации для исполнения, в специальные
законы, каковыми являются федеральные законы о федеральном бюджете на очередной
год, приводит к тому, что механизм исполнения соответствующих судебных решений
не опирается на стабильную правовую основу, чем нарушается принцип верховенства
права, включающий в качестве обязательного элемента правовую определенность.
Взыскателю должны быть гарантированы действительная возможность получить то,
что ему причитается по судебному решению, в разумный срок, а также эффективный,
а не формальный судебный контроль за исполнением судебного решения
уполномоченными органами, предполагающий, в частности, обеспечение
заинтересованным лицам права на обжалование решений и действий (бездействия)
органов государственной власти и их должностных лиц, приводящих к затягиванию
исполнения судебного решения или его неисполнению.
Конституционный Суд РФ, принимая Постановление №8-П,
указал, что федеральный законодатель, наделяя Правительство РФ теми или иными
полномочиями в сфере нормотворчества, должен четко определить круг вопросов, по
которым Правительство РФ имеет право принимать нормативно-обязывающие решения.
При этом предметом делегирования во всяком случае не может быть нормотворчество
по тем вопросам, регулирование которых в соответствии с Конституцией Российской
Федерации относится к исключительным прерогативам законодателя. Между тем
федеральный законодатель, предусмотрев в части первой ст. 122 Федерального
закона “О федеральном бюджете на 2003 год”, что исполнительные листы по искам к
Российской Федерации направляются в Минфин России для исполнения им в порядке,
установленном Правительством РФ, и делегировав тем самым Правительству РФ
полномочие по нормативному регулированию процесса исполнения соответствующих
судебных решений, не установил объем и пределы такого регулирования.
Признавая неконституционность п. 3, 5 и 6 Постановления
Правительства РФ N 666, Конституционный Суд Российской Федерации указал на то,
что утрата ими юридической силы с момента провозглашения Постановления N 8-П
создала бы пробел в регулировании порядка исполнения судебных решений по искам
к Российской Федерации. В результате в течение определенного периода (до приведения
федеральным законодателем и Правительством РФ правового регулирования в
соответствие с Постановлением Правительства РФ N 666) граждане, в пользу
которых вынесены судебные решения о взыскании средств за счет казны Российской
Федерации, были бы лишены возможности реализовать свое право на судебную
защиту, что в соответствии с п. 12 части первой ст. 75 Федерального конституционного
закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» обусловливает
необходимость установления особенностей исполнения Постановления N 8-П.
При этом согласно резолютивной части Постановления N 8-П
федеральному законодателю и Правительству РФ был дан срок для приведения
правового регулирования в соответствие с настоящим Постановлением до 1 января
2006 года.
Таким образом, до 1 января 2006 года действовал старый
порядок исполнения судебных актов, принятых по искам к Российской Федерации на
возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов
государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти:
-
взыскатель самостоятельно представляет в Министерство финансов РФ
документы (в том числе исполнительный лист, копию заверенного в установленном
порядке судебного акта, заявление с указанием реквизитов банковского счета) для
исполнения судебного акта;
-
взыскатель не вправе предъявлять исполнительный документ о взыскании
денежных средств с Российской Федерации в службу судебных приставов, а судебный
пристав не вправе принимать исполнительный лист и возбуждать на его основании
исполнительное производство;
-
взыскатель вправе обратиться к суду с просьбой о направлении непосредственно
судом исполнительных листов для исполнения обязанным субъектам, и суд обязан
направить соответствующие исполнительные листы в уполномоченный орган
государственной власти (Министерство финансов РФ) для исполнения;
-
Министерство финансов РФ может возвратить исполнительный лист без
исполнения, если исполнительный лист, заверенная в установленном порядке копия
судебного акта, заявление взыскателя с указанием реквизитов банковского счета
не соответствуют требованиям законодательства РФ и иных нормативных правовых
актов либо отсутствует какой-либо из этих документов.
Судья Конституционного Суда Российской Федерации Н.С.
Бондарь выразил особое мнение, которое является в своей основе «совпадающим
мнением», поддерживающим итоговые выводы Постановления N 8-П.
Результатом исполнения Постановления N 8-П должно было
стать принятие до 1 января 2006 года федеральным законодателем и Правительством
РФ нормативно-правовых актов, регулирующих порядок исполнения судебных актов,
принятых по искам к Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного незаконными
действиями (бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц
органов государственной власти. При этом согласно позиции Конституционного Суда
Российской Федерации положения, обязывающие Минфин России к принятию
исполнительных листов по искам к Российской Федерации для исполнения, не должны
быть включены в специальные законы, каковыми являются федеральные законы о
федеральном бюджете на очередной год. Однако до настоящего времени такие
нормативно-правовые акты не приняты.
В законодательном акте, регулирующем порядок исполнения
судебных актов, принятых по искам к Российской Федерации на возмещение вреда,
причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти
либо должностных лиц органов государственной власти, по логике Конституционного
Суда РФ, должно быть закреплено следующее:
-
круг вопросов, по которым Правительство РФ вправе принимать нормативно-обязывающие
решения;
-
объем и пределы нормативного регулирования Правительством РФ процесса
исполнения соответствующих судебных решений: разумный срок, в который
взыскателю гарантируется получение того, что ему причитается по судебному
решению;
-
судебный контроль за исполнением судебного решения уполномоченными
органами, предполагающий обеспечение заинтересованным лицам права на
обжалование решений и действий (бездействия) органов государственной власти и
их должностных лиц, приводящих к затягиванию исполнения судебного решения или к
его неисполнению.
По нашему мнению, в данных нормативно-правовых актах
должна также получить свое дальнейшее развитие позиция Конституционного Суда
Российской Федерации, изложенная в Постановлении N 8-П, суть которой
заключается в недопустимости ситуации, при которой отсутствие денежных средств
у государства может воспрепятствовать ему выполнить свое обязательство о возмещении
вреда, причиненного действиями (бездействием) органов государственной власти и
их должностных лиц.
Принятие нормативных актов, предполагающих, что возмещение
вреда возможно только за счет бюджетных средств стало закономерностью
российской правовой действительности. По сути, в данных случаях имеет место
необоснованное ограничение источников возмещения вреда лишь средствами бюджета
(денежными средствами), выделенными на соответствующие цели. Вместе с тем, согласно
ст. 1069, 1070 ГК РФ, источником возмещения названа казна соответствующего
публично-правового образования, которая в соответствии с абз. 2 п. 4 ст. 214,
абз. 2 п. 3 ст. 215 ГК РФ состоит из средств бюджета публично-правового образования
(а не какой-то части бюджета) и иного имущества, не закреплённого за
государственными и муниципальными предприятиями и учреждениями. Соответственно
интересы потерпевшего не должны затрагиваться бюджетными правоотношениями, ему
должно быть безразлично, выделены ли органу, действиями которого причинён вред,
денежные средства и достаточно ли их для возмещения причинённого вреда.
Вред должен быть возмещён за счёт средств
соответствующего бюджета вне зависимости от бюджетной классификации, а при
недостаточности средств бюджета за счёт иного имущества казны. Считаем
недопустимой ситуацию, когда отсутствие бюджетных средств становится
безусловным основанием к отмене любых обязательств государства.
Суды при вынесении решения о возмещении государством
вреда должны руководствоваться п. 12 совместного Постановления Пленума
Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.07.1996 г. № 6/8 «О
некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса
Российской Федерации», согласно которому при удовлетворении иска взыскание денежных
сумм производится за счет средств соответствующего бюджета, а при отсутствии
денежных средств - за счет иного имущества, составляющего соответствующую
казну. Соответственно должен быть предусмотрен порядок производства такого
возмещения за счет имущества, составляющего государственную казну, в том числе
и порядок реализации данного имущества.
Как следует из вышеизложенного материала, в настоящее
время назрела объективная необходимость единого законодательного регулирования
порядка возмещения морального и имущественного вреда, причиненного актами
правоохранительных и судебных органов. Принятие специального федерального закона,
предметом правового регулирования которого являлся бы комплекс правоотношений,
возникающих в связи с причинением вреда незаконными действиями публичных
образований и их должностных лиц, могло бы стать позитивным шагом в
упорядочении правовой регламентации отношений, возникающих у государства
вследствие причинения вреда незаконными актами правоохранительных и судебных
органов. На наш взгляд, единообразное регулирование исследуемого порядка
возмещения вреда на законодательном уровне, несомненно, должно послужить
основной гарантией защиты конституционных прав лиц, которым причинен вред
актами правоохранительных и судебных органов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате проведенного нами
исследования представляется возможным сформулировать следующие выводы.
Важное место в решении проблем
осуществления и защиты основных прав и свобод личности, а также соответствия их
международным стандартам отведено правовому институту ответственности государства
за вред, причиненный актами правоохранительных органов и суда.
Под ответственностью государства за вред, причиненный
актами правоохранительных органов, мы понимаем особый вид правоотношений,
выражающийся, с одной стороны, в обязанности государства, претерпеть
определенные лишения в виде негативных имущественных последствий в связи с
необходимостью возмещения потерпевшему причиненного данными актами вреда, с
другой стороны – в праве потерпевшего претендовать на такое возмещение.
Анализ развития российского
законодательства, регулирующего ответственность государства за вред,
причиненный правоохранительными органами позволяет выделить тенденцию к
расширению области возмещения вреда независимо от вины государственного
служащего, его причинившего.
В ст. 53 Конституции РФ нашло
закрепление положение, согласно которому «каждый имеет право на возмещение
государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием)
органов государственной власти или их должностных лиц». В данной
конституционной норме сконцентрирована идея ответственности государства перед
гражданином за причиненный вред незаконными действиями (бездействием) органов
государственной власти и их должностных лиц, причем обязанности по возмещению
вреда от указанных действий несет государство.
Закрепление на конституционном уровне обязанности
государства возместить вред частному лицу свидетельствует о позитивных переменах
в российском обществе.
Наличие вреда является, в сущности,
единственным условием, которое необходимо для возникновения всех без исключения
обязательств из причинения вреда, а полный состав гражданского правонарушения
содержит следующие элементы: наличие вреда, противоправность,
причинно-следственная связь, вина.
Вред, причиненный актами правосудия,
является результатом поведения субъектов права. В этом смысле под вредом
необходимо понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым либо
косвенным результатом правового поведения субъекта. Вред должен рассматриваться
предельно широко и включать в себя любое умаление какого-либо блага, все
негативные, нежелательные последствия.
Предусмотренная законодательством
ответственность по возмещению вреда, причиненного правоохранительными органами,
наступает при условии, если действия причинителя вреда носили противоправный
характер.
Противоправность означает любое нарушение чужого
субъективного права, если иное не предусмотрено в законе. Противоправность –
это понятие объективное, оно не зависит от виновности или невиновности лиц,
совершивших противоправное действие (бездействие). Определяя противоправность
того или иного действия правоохранительных органов, суды должны проверять не
только соответствие их конкретным нормам уголовно-процессуального законодательства,
но и их соответствие конституционным нормам (ст. 22 Конституции РФ).
Понятие «незаконное привлечение к уголовной
ответственности» в контексте ст. 1070 ГК РФ требует уточнения. По нашему
мнению, к случаям незаконного привлечения лица к уголовной ответственности
можно отнести лишь ситуации, перечисленные в пунктах 1-4 ч. 2 ст. 133 УПК РФ в
качестве оснований права на реабилитацию. То есть незаконным следует считать
привлечение лица к уголовной ответственности, если в отношении него вынесен
оправдательный приговор если в отношении него прекращено уголовное
преследование в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения и т.д.
Существующий в настоящее время перечень
случаев причинения вреда, за которые государство несет ответственность
независимо от вины сотрудников правоохранительных и судебных органов,
приведенный в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, значительно ограничивает права и интересы
потерпевших (в роли которых могут выступать как физические, так и юридические лица)
а потому нуждается в серьезной корректировке. Необходимо расширение имеющегося
в ч. 1 ст. 1070 ГК РФ перечня, чтобы им охватывались все случаи незаконного
задержания, заключения под стражу и содержания под стражей, применения
принудительных мер медицинского характера, проведение обысков.
Пункт 2 ст. 1070 ГК РФ находится в противоречии с
положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими
порядок возмещения вреда реабилитированному и поэтому возникают сложности применения
данных норм, имеется необходимость их согласования.
Субъектами отношений по возмещению вреда
являются:
а) фактический причинитель вреда;
б) управомоченный на возмещение вреда (потерпевший);
в) лицо, на которое может быть возложена ответственность
по возмещению вреда[95].
Фактическими причинителями вреда в случаях,
предусмотренных ст. 1070 ГК РФ, являются должностные лица органов дознания,
предварительного следствия, прокуратуры и суда.
К управомоченным на возмещение вреда
относятся граждане, непосредственно пострадавшие при осуществлении
уголовно-процессуальной деятельности и впоследствии реабилитированные.
Субъектами права на возмещение вреда, причиненного
незаконными действиями должностных лиц органов дознания, предварительного
следствия, прокуратуры и суда, могут быть:
1) сам оправданный (потерпевший);
2) его наследники и иждивенцы в случае смерти названного
лица;
3) родственники умершего
реабилитированного, когда необходимо восстановление его доброго имени.
Независимо от того, какой орган
принимает решение о компенсации и исполняет соответствующее постановление
(определение), возмещение производится из средств государства и от его имени.
Ответчиком по делам о возмещении вреда,
причиненного актами правоохранительных и судебных органов должна быть признана
Российская Федерация.
Мнение о том, что порядок представления
интересов Российской Федерации по данной категории дел, установленный Бюджетным
кодексом РФ (ст. 158) и порядок, предусмотренный ст. 1071 ГК РФ и законами «О
федеральном бюджете» на соответствующие годы не совпадают представляется
ошибочным.
Представление в судах интересов государства по делам о
возмещении вреда, причиненного правоохранительными органами и судом может
осуществляться одновременно двумя государственными органами: главным
распорядителем бюджетных средств (к ведомству которого отнесен непосредственный
причинитель вреда) и финансовым органом.
Таким образом, в случае предъявления к Российской
Федерации исков о возмещении вреда, причиненного актами правоохранительных
органов и суда, ее интересы представляют в судах Министерство внутренних дел
России, Генеральная прокуратура и Судебный департамент (в зависимости о того
актами какого органа причинен вред) а также Минфин России.
Необходимо предусмотреть обязанность
государственных органов предъявлять требования в порядке регресса к виновным
должностным лицам.
Дополнить п. 3 ст. 1081 ГК РФ, включающий в качестве
обязательного условия применения регресса к должностному лицу органа дознания,
предварительного следствия, прокуратуры и суда наличие вины, установленной
приговором суда, вступившим в законную силу, возможностью установления вины
помимо судебного порядка в административном порядке. Пункт 3 ст. 1081 ГК РФ в
новой редакции мог бы выглядеть следующим образом:
«Российская Федерация, субъект Российской Федерации или
муниципальное образование в случае возмещения ими вреда, причиненного
должностным лицом органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или
суда (пункт 1 статьи 1070), имеют право регресса к этому лицу, если его вина
установлена приговором суда, вступившим в законную силу, либо в
административном порядке».
Деятельность суда, выражающаяся в отправлении правосудия,
представляет собой особый вид правоприменения, которое, как известно, состоит в
установлении юридических фактов, охватываемых гипотезой нормы права; принятии
властного решения о должном или допустимом поведении граждан и юридических лиц
(дозволение, предписание, запрет, определяемые диспозицией правовой нормы):
применении юридических санкций к лицам, нарушающим требования закона.
Осуществление правосудия – это
самостоятельный вид государственной деятельности, состоящий в том, что особый
независимый орган государства, суд, рассматривает в установленных законом
процессуальных формах и разрешает на основе закона, своего правосознания и
внутреннего убеждения уголовные и гражданские дела, принимая по ним от имени
государства решения (приговоры, определения, постановления) о защите и
восстановлении нарушенного права, а при необходимости и о применении санкций к
виновным либо об отсутствии правонарушения, которое предполагалось, и
неприменении санкций, а также о наличии (отсутствии) юридически значимых фактов
(по гражданским делам); при этом исполнение указанных решений после их
вступления в законную силу обеспечивается возможностью государственного
принуждения.
Данное Конституционным Судом в
Постановлении от 25 января 2001 г. №1-П толкование понятия «осуществление
правосудия» в качестве лишь той части действий суда, которая заключается в
принятии актов судебной власти, разрешающих дело по существу представляется
слишком узким. На наш взгляд, содержание понятия «осуществление правосудия»
применительно к гражданским делам включает в себя совокупность всех действий
судьи и суда, связанных с возбуждением гражданского дела, подготовкой дела к
рассмотрению и его разрешением
Конституционный Суд РФ, признавая, что возмещение вреда,
причиненного принятием актов суда, не разрешающих дело по существу (в том числе
в результате нарушения права на судебное разбирательство) возможно и при
отсутствии приговора суда, устанавливающего вину судьи, придерживается той
позиции, что вина судьи все же должна быть установлена иным (нежели приговор)
судебным актом. Данная позиция представляется не совсем обоснованной.
Необходимо применение общего порядка
ответственности государства за действия судьи, не относящиеся к осуществлению
правосудия, т.е. распространения положений ст. 1069 ГК РФ на данные отношения. Однако
возмещение вреда, причиненного действиями (бездействием) суда (судьи) в ходе
гражданского судопроизводства, не связанными с отправлением правосудия, по
смыслу ст. 1069 ГК РФ, становится практически невозможным, поскольку в
постановлении Конституционного Суда РФ №1-П от 25.01.2001г. говорится о
недопустимости распространения положения о презумпции вины причинителя вреда,
предусмотренного п. 2 ст. 1064 ГК РФ.
Доказывание
вины суда (судьи) в таком случае возлагается на самого потерпевшего, который,
как правило, не знает и не может знать всех обстоятельств, связанных с
совершением действий (бездействия) нарушителем, повлекших причинение вреда.
Таким образом, мы вынуждены признать
отсутствие в национальном праве России эффективного механизма возмещения вреда,
причиненного нарушением права лица на справедливое судебное разбирательство.
Ответственность государства и за вред, причиненный актами
суда в ходе исполнительного производства п.2 ст.1070 ГК РФ не регулируется,
хотя возможность причинения вреда на данной стадии безусловно существует.
Причем вред может быть причинен незаконными действиями (бездействием) не только
судьи, но и помощника судьи, секретаря судебного заседания, секретаря суда,
работников канцелярии суда и других лиц. Поэтому представляется, что положения
ст. 1069 ГК РФ должны распространяться также и на данную категорию лиц за указанные
действия на стадии исполнения судебных актов
Ограниченным и несовершенным является,
таким образом, и механизм ответственности государства за вред, причиненный
актами суда, не связанный с отправлением правосудия.
Правило о возмещении вреда только в
случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную
силу, является необоснованным ограничением, которым нарушается конституционный
принцип доступа к правосудию.
Установление единого правила
ответственности государства за любые незаконные действия (бездействие) суда
(судьи), причинившие вред, независимо от того, причинен он при отправлении
правосудия либо иной деятельностью, причем вне зависимости от того, имеется ли
приговор (решение) суда, подтверждающий виновность судьи или должностных лиц
суда в нарушении закона обеспечит надежную защиту прав потерпевших.
Под незаконной деятельностью судебных органов, а также их
должностных лиц применительно к отношениям по возмещению причиненного этими органами
и лицами вреда следует понимать любые действия (бездействие), нарушающие нормы
международных договоров и иных нормативных актов, а также субъективное право
лица без должного на то управомочия.
В США, как и в России, принцип независимости судей
является приоритетным и механизм привлечения судей к ответственности за
противоправную деятельность, которой может быть причинен вред гражданам при
отправлении правосудия является достаточно сложным.
Обязательным и достаточным условием
наступления ответственности государства за вред причиненный судом может
являться признание в установленном законе порядке (апелляционном, кассационном,
надзорном) акта суда, которым лицу причинен вред, незаконным, но лишь при
условии, что акт, устанавливающий незаконность (например, постановление
апелляционной инстанции) не может быть отменен.
При определении размера компенсации
морального вреда мы должны не пытаться определить цену физических и
нравственных страданий, а найти возможность замены потерпевшему этих страданий
другими благами (имущественными ценностями).
Следует отказаться от необходимости
применения каких-либо методик в определении размера компенсации морального
вреда
Обязанность принесения публичных
извинений гражданину, незаконно привлеченному к уголовной и административной
ответственности, следует закрепить и в гражданском законодательстве в качестве
способа защиты субъективных гражданских прав и нематериальных благ личности
Установленный в главе 18 УПК порядок возмещения вреда
следует считать «добровольным» способом возмещения вреда потерпевшему от
незаконного или необоснованного уголовного преследования, дополнительной
гарантией защиты прав и свобод потерпевшего.
Гражданин сохраняет право на
предъявление требований о возмещении вреда, причиненного ему в порядке гражданского
судопроизводства независимо от того, предъявлялось ли это требование
предварительно в рамках уголовного дела.
На практике возможно возникновение сложностей с
исполнением решения о возмещении вреда, принятого в административном
(инстанционном) порядке, так как согласно действующему законодательству обращение
взыскания на бюджетные средства осуществляется только на основании судебного
акта (ст. 239 БК РФ). Следовательно, постановление прокурора, следователя или
дознавателя не являются основанием для производства выплат из бюджета того или
иного уровня.
Необходимо внести изменения в нормы бюджетного
законодательства, которые должны определить порядок исполнения постановлений о
производстве выплат в возмещение вреда, принятых в соответствии с п. 4 ст. 135
УПК РФ.
Отсутствует законодательное
регулирование вопросов о порядке и размере возмещения вреда, причиненного
актами суда при рассмотрении гражданских дел.
Должен быть предусмотрен порядок возмещения вреда за счет
иного нежели денежные средства имущества в случае их недостаточности, в том
числе и порядок реализации данного имущества.
Назрела объективная необходимость
единого законодательного регулирования порядка возмещения морального и
имущественного вреда, причиненного актами правоохранительных и судебных
органов.
Принятие специального федерального закона, предметом
правового регулирования которого являлся бы комплекс правоотношений,
возникающих в связи с причинением вреда незаконными действиями публичных
образований и их должностных лиц, могло бы стать позитивным шагом в
упорядочении правовой регламентации отношений, возникающих у государства
вследствие причинения вреда незаконными актами правоохранительных и судебных
органов.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Нормативно-правовые
акты
1.
Конституция Российской Федерации: Принята всенародным голосованием 12
декабря 1993 г. // Российская газета. - 25 декабря 1993 г. - №237.
2.
Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (в ред. от 05.02.2007) // Собрание
законодательства РФ. - 1994. - №3. - Ст. 1447.
3.
Гражданский кодекс Российской Федерации: часть вторая от 26 января 1996 г. N 14-ФЗ, (в ред. от 20.04.2007) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - №5. - Ст. 410;
4.
Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (в ред. от 05.12.2006) // Собрание законодательства РФ. - 2002. - № 46. - Ст. 4532.
5.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ (в ред. от 06.06.2007) // Собрание законодательства РФ. - 2001. - №52 (Часть I). -
Ст. 4921.
6.
Бюджетный кодекс Российской Федерации от 31 июля 1998 г. N 145-ФЗ (в ред. от 26.04.2007) // СЗ РФ. 1998. №31. Ст. 3823.
7.
Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ (в ред. от 10.05.2007) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954.
8.
Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный
кодекс Российской Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской
Федерации» // Собрание законодательства РФ – 2007. - № 24. - Ст. 2830.
9.
Федеральный закон от 23 декабря 2004 г. N 173-ФЗ «О федеральном бюджете на 2005 год» (с изменениями от 5 июля, 4 ноября 2005 г.) //СЗ РФ. - 2004. - № 52 (часть I). - Ст. 5277.
10.
Федеральный закон от 23 декабря 2003 г. N 186-ФЗ «О федеральном бюджете на 2004 год» (с изменениями от 29 июня, 28 июля, 20 августа, 10 ноября 2004 г.) // СЗ РФ. - 2003. - №52 (часть I). - Ст. 5038.
11.
Федеральный закон от 24 декабря 2002 г. N 176-ФЗ «О федеральном бюджете на 2003 год» (с изменениями от 23 июня, 7 июля, 11 ноября 2003 г., 10 ноября 2004 г.) // СЗ РФ. - 2002. - №52 (часть I). - Ст. 5132.
12.
Федеральный закон от 04.08.2000г. №115-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный
закон «О бюджетной классификации Российской Федерации» // Собрание
законодательства РФ. - 2000. - №32. - Ст. 3338.
13.
Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных
заболеваний» (в ред. от 29.12.2006) // 1998. - № 31. - Ст. 3803.
14.
Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» (в ред. от 03.11.2006) // Собрание законодательства РФ. - 1997. - №
30. - Ст. 3591.
15.
Федеральный закон от 15 августа 1996 г. N 115-ФЗ «О бюджетной классификации Российской Федерации» (в ред. от 18.12.2006) // СЗ РФ. 1996. №34. Ст. 4030.
16.
Закон РФ от 18 апреля 1991 г. N 1026-I «О милиции» (в ред. от
02.03.2007) // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. - 1991. - № 16. - Ст. 503..
17.
Закон РФ от 21 апреля 1992г. «Об изменениях и дополнениях Конституции
(Основного закона) РСФСР». Ст. 26 // Ведомости СНД РФ и ВС РФ. - 1992. - № 20. -
Ст. 1084.
18.
Постановление Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991г. «О декларации
прав и свобод человека и гражданина» // Ведомости СНД РФ и ВС РФ. - 1991. - №
52. - Ст. 1865
19.
Указ Президиума ВС СССР от 18 мая 1981 г. N 4892-X «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных
организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей»
(утв. Законом СССР от 24 июня 1981 г. N 5156-Х) // Ведомости ВС СССР. - 1981. -
№21. - Ст. 740.
20.
Постановление Правительства РФ от 20 марта 2006 г. N 146 «Об отмене некоторых постановлений Правительства Российской Федерации» // СЗ
РФ. 2006. №13. Ст. 1398.
21.
Постановление Правительства РФ от 9 сентября 2002 г. N 666 «О порядке исполнения Министерством финансов Российской Федерации судебных актов по
искам к казне Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного
незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо
должностных лиц органов государственной власти» (с изменениями от 2 марта 2005 г.) // СЗ РФ. 2002. №37. Ст. 3529.
22.
Постановление Правительства РФ от 9 сентября 2002 г. N 666 «О порядке исполнения Министерством финансов Российской Федерации судебных актов по
искам к казне Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного
незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо
должностных лиц органов государственной власти» (с изменениями от 14.07.2005
г.) // Собрание законодательства РФ. - 2002. - №37. - Ст. 3529.
23.
Приказ Минфина РФ N 114н, Казначейства РФ N 9н от 25.08.2006 «О порядке
организации и ведения работы по представлению в судебных органах интересов
Министерства финансов РФ и интересов Правительства РФ в случаях, когда их
представление поручено Министерству финансов РФ»// Финансовая газета. – 2006. №
45.
24.
Инструкция по применению Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного
гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия,
прокуратуры и суда от 2 марта 1982 г. // Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств. - 1984. - № 3.
25.
Конституция СССР. - М., 1986.
26.
Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. – Л.; -М.: Рабочий суд, 1926.
27.
Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 16 января 1928 года «Об ответственности
за убытки, причиненные незаконным вмешательством органов власти в деятельность
кооперативных организаций» // СУ РСФСР. - 1928. - № 11. - Ст. 101.
28.
Сводный закон о реквизиции и конфискации имущества, // СУ РСФСР. - 1927.
- №38. - Ст. 248.
29.
Циркуляр НКЮ и НКВД от 26 апреля 1926 года «Об ответственности учреждений
милиции перед третьими лицами за растраты, совершенные должностными лицами этих
учреждений» // Еженедельник советской юстиции. - 1927. - № 18. - Ст. 555.
30.
Положение о хлебных арбитражных комиссиях от 17 октября 1925 года, устанавливающее
ответственность государственной хлебной инспекции перед продавцом // СЗ СССР. -
1925. - № 74. - Ст. 553.
31.
Разъяснение Наркомата труда РСФСР от 21 мая 1925 года «О порядке применения
п. “д” ст. 47 КЗоТ» // Известия НКТ СССР. - 1925. - № 24.
32.
Постановление СТО от 13 сентября 1923 года // СЗ СССР. - 1923. - № 100.
- Ст. 999.
33.
Постановление СНК от 5 января 1922 года «О возмещении убытков, понесенных
на гужевой повинности вследствие падежа скота или повреждения мертвого
инвентаря» // СУ РСФСР. - 1922. - № 5. - Ст. 55. п.п. 1-3.
34.
Постановление СНК от 9 июня 1920 года «Об оказании помощи хозяйствам,
лишившимся лошадей на гужевой повинности» // СУ РСФСР. - 1920. - № 56. - Ст.
250. п.2.
35.
Декрет СНК от 17 октября 1921 года «О порядке реквизиции и конфискации
имущества частных лиц и обществ» // СУ РСФСР. - 1921. - № 70. - Ст. 564. п. 17.
36.
Постановление СНК от 16 апреля 1920 года «О реквизициях и конфискациях»
// СУ РСФСР. - 1920. - № 29. - Ст. 143. п.п.11, 13.
37.
Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380,
381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской
Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами
открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также
жалобами ряда граждан» // Вестник Конституционного Суда РФ. – 2007. - № 1.
38.
Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. N 8-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений федеральных законов
о федеральном бюджете на 2003 год, на 2004 год и на 2005 год и постановления
Правительства Российской Федерации «О порядке исполнения Министерством финансов
Российской Федерации судебных актов по искам к казне Российской Федерации на
возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов
государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти» в
связи с жалобами граждан Э.Д. Жуховицкого, И.Г. Пойма,
А.В. Понятовского, А.Е. Чеславского и ОАО «Хабаровскэнерго» //
Вестник Конституционного Суда РФ. 2005. №4.
39.
Постановление Конституционного Суда РФ от 16 октября 1995 г. N 11-П «По делу о проверке конституционности статьи 124 Закона РСФСР от 20 ноября 1990 года «О
государственных пенсиях в РСФСР» в связи с жалобами граждан Г.Г. Ардерихина,
Н.Г. Попкова, Г.А. Бобырева, Н.В. Коцюбки» // СЗ РФ. 1995. №43. Ст. 4110.
40.
Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. №1-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского
кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова,
А.Б.Зернова, С.И.Кальянова и Н.В. Труханова» // СЗ РФ. - 2001. - № 7. - Ст.
700.
41.
Определение Конституционного Суда РФ от 21.04.2005 N 242-О «Об отказе в
принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гуриновича Александра Александровича
на нарушение его конституционных прав положениями частей первой и второй статьи
2 Указа Президиума Верховного Совета СССР «О возмещении ущерба, причиненного
гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а
также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей» // СПС
«КонсультантПлюс».
42.
Определение Конституционного Суда РФ №440-О от 4 декабря 2003 г. по жалобе гражданки Аликиной Татьяны Николаевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1
статьи 1070 ГК РФ // Российская газета от 17 февраля 2004 г.
43.
Постановление Европейского суда по правам человека от 29.01.2004 по делу
«Кормачева (Kormacheva) против Российской Федерации» // Европейский суд по
правам человека и Российская Федерация: Постановления и решения, вынесенные до
1 марта 2004 года.- М.: Норма, 2005.
44.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой
репутации граждан и юридических лиц" // Бюллетень Верховного Суда РФ.
2005. N 4.
45.
Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 марта 2001 г. №1092/01 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. - 2001. - №4.
46.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» // Бюллетень
Верховного Суда РФ. - 2000. - №4.
47.
Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. №8 “О некоторых вопросах применения судьями Конституции РФ при осуществлении правосудия //
Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1996. - № 1.
48.
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума
Высшего Арбитражного суда РФ от 1 июля 1996г. № 6/8 «О некоторых вопросах,
связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»
// Вестник ВАС РФ – 1996. - № 9.
49.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (в ред.
от 06.02.2007) // БВС РФ. - 1995. - №3.
50.
Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 10 июня 1943 г. № 11/М/6/У «О судебной практике по искам из причинения вреда». – В кн.: Сборник действующих
постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР за 1924-1944 гг.
– М.,1946.
51.
Постановление Президиума ВАС РФ от 18 июня 2002 г. N 279/02 // СПС «КонсультантПлюс».
52.
Определении Верховного Суда РФ от 06.07.2006 N 19-о06-30 // Бюллетень
Верховного Суда РФ. – 2007 - № 2.
53.
Определение Верховного Суда РФ от 13.02.2007 N 89-о07-2 // СПС «КонсультантПлюс».
54.
Определение Верховного Суда РФ N 58-В04-5 от 14.01.2005 // СПС «КонсультантПлюс».
55.
Определение Верховного Суда РФ от 28 ноября 2005 г. N ГКПИ05-1467 // СПС «ГАРАНТ»
56.
Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от
6 декабря 2005 г. № 5-Г05-106 // Справочно-правовая система «ГАРАНТ».
57.
Определение Верховного Суда от 01.06.2004 N КАС04-203 // СПС «КонсультантПлюс».
58.
Определение ВС РФ от 22 мая 2003 г. по делу N 49-Г03-39 // СПС «КонсультантПлюс».
59.
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 4 февраля 2003 г. №93-Г03-3 // БВС РФ. - 2003. - №4.
60.
Решение Верховного Суда РФ от 05.04.2004 N ГКПИ 03-1383 // Бюллетень
Верховного Суда РФ. – 2004. - № 12.
61.
Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. - М., 1940.
62.
Азаров В.А., Супрун С.В. Охрана имущественных интересов личности в сферах
оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности: Монография. –
Омск: Омская академия МВД России, 2001.
63.
Алдошин О.Н. Ответственность государства по обязательствам во внутреннем
гражданском обороте // Журнал российского права. - 2001. - №1.
64.
Алексеев С.С. Общая теория права. - М., 1981. Т. 2.
65.
Алексеев С.С. Структура советского права. - М., 1975.
66.
Алешина И. Уголовное дело в отношении судьи должно возбуждаться на общих
основаниях // Российская юстиция. – 1999. - № 1
67.
Альхов А. Ответственность гос.учреждений по ст.407-а ГК РСФСР и ст.4071
ГК УССР // Рабочий суд. - 1929. - № 12.
68.
Антимонов Б., Флейшиц Е. Проект Основ гражданского законодательства //
Сов. государство и право. - 1960. - № 8.
69.
Антонов И.А. Нравственно-правовые критерии уголовно-процессуальной
деятельности следователей. - СПб., 2003.
70.
Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. – М., 1999.
71.
Бартелеми Ж. Государственный строй Франции. - Л., 1936.
72.
Бахрах Д.Н. Имущественная ответственность государственных органов за
вред, причиненный действиями их должностных лиц гражданам // Советское
государство и право. - 1968. - № 11.
73.
Бахрах Д.Н. Ответственность государственных учреждений за имущественный
вред, причиненный действиями их должностных лиц гражданам // Советская юстиция.
- 1968. - № 20.
74.
Безлепкин Б.Т. Возмещение вреда, причиненного гражданину
судебно-следственными органами. - М., 1979.
75.
Безлепкин Б.Т. Новые гарантии законных интересов реабилитированного //
Советское государство и право. - 1982. - №6.
76.
Белов А.С. Об ответственности юридических лиц за вред, причиненный неправильными
служебными действиями рабочих и служащих // Право и суд. - 1924. - № 2.
77.
Белякова А.М. Возмещение причиненного вреда (отдельные вопросы). – М.:
Издательство МГУ, 1972.
78.
Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда.
Теория и практика. – М., 1986.
79.
Белякова А.М. Имущественная ответственность за причинение вреда. - М.,
1979.
80.
Боброва Н.А., Зражевская Т.Д. Ответственность в системе гарантий конституционных
норм (государственно-правовые аспекты). – Воронеж, 1985.
81.
Бойцова В.В. Ответственность государства за действия должностных лиц:
публично-правовая или частноправовая? // Правоведение. - 1993. - № 1.
82.
Бойцова В.В., Бойцова Л.В. Ответственность государства за действия должностных
лиц: публично-правовая или частноправовая? // Правоведение. - 1993. - № 6.
83.
Бойцова Л.В. Ответственность судей по российскому дореволюционному законодательству
// Правоведение. - 1992. - № 1. Бойцова Л.В. Уголовная юстиция: Гражданин –
государство. Монография. - Тверь, 1994.
84.
Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. - М.,
1963.
85.
Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). - М.,
1978.
86.
Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. - М., 1976.
87.
Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). –
М., 2001.
88.
Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. – СПб.:
«Юридический центр Пресс», 2005.
89.
Булыгин Р. Представление интересов казны Российской Федерации по делам о
возмещении вреда // Российская юстиция. – 2001. - № 11.
90.
Бушуев Г.И. Судья в уголовном процессе. - М., 1984.
91.
Виноградов В.А. Ответственность в механизме охраны конституционного
строя. – М., 2005.
92.
Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Изд. 7-е. – Киев,
1915.
93.
Гойхбарг А.Г. Хозяйственное право РСФСР: руководство для вузов. – Т. 1.
Гражданский кодекс. – М., 1923.
94.
Гордон М.В. Лекции по советскому гражданскому праву. Часть вторая. - Харьков,
1960.
95.
Гражданское право / Под ред. В.А. Рясенцева. - М., 1986. Т. 1.
96.
Гражданское право / Под ред. Я.Ф.Миколенко, П.Е.Орловского. – М., 1938.
97.
Гражданское право: В 2 т. Учебник / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 1998. Т.
1.
98.
Гражданское право: Учебник: В 3 т. Т. 3 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К.
Толстого. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004.
99.
Гражданское процессуальное право: Учебник / С.А. Алехина, В.В. Блажеев и
др.; Под ред. М.С. Шакарян. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004.
100.
Диков А.В. Обязательства по возмещению вреда, причиненного органами
дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда // Черные дыры в
российском законодательстве. - 2001. - № 1.
101.
Донцов С.Е. Маринина М.Я. Имущественная ответственность за вред, причиненный
личности.- М., 1986.
102.
Дяченко А.П. К вопросу о гражданско-правовой ответственности судей в
Российской Федерации // Юрист. – 2006. - № 9.
103.
Жданов А.А. Об ответственности буржуазного государства за действия
должностных лиц // Правоведение. - 1973. - № 6.
104.
Законы гражданские (Свод Законов. Том X. Часть 1) по новому официальному
изданию 1900 года с объяснениями по решениям Гражданского кассационного
департамента и общих собраний его с уголовным, I и II департаментами
Правительствующего Сената / Сост. А. Боровиковский. Изд. 10-е. – СПб., 1904.
105.
Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юридическая литература, 1975.
106.
Казанцев В. Гражданско-правовая ответственность за вред, причиненный
действиями судьи // Российская юстиция. - 2002. - № 2.
107.
Калмыков Ю.Х. Избранное. Труды. Статьи / Сост. О.М. Козырь, О.Ю. Шилохвост.
М., 1998.
108.
Карцев А.В. К вопросу о процессуальной природе подозреваемого в российском
уголовном судопроизводстве // Уголовное судопроизводство. – 2007. - № 1.
109.
Кирилова Н.А. Гражданско-правовая ответственность государства: проблемы
законодательного определения // Гуманитарные науки в Сибири. Серия: «Философия
и социология». - 2001. - №1.
110.
Кирчак А.П. Вопросы ответственности государства за ненадлежащее правосудие
// Законодательство. - 2006. - № 3.
111.
Колесников Е.В., Селезнева Н.М. О повышении ответственности судей в
Российской Федерации // Журнал российского права. - 2006. - № 3.
112.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй
(постатейный). / Под ред. О.Н. Садикова. - М., 2003.
113.
Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации
(постатейный) / Под общ. ред. В.И.Радченко. – М.: Юридический дом «Юстицинформ»,
2003.
114.
Компенсация морального вреда (Законодательные и нормативные акты, методология
и практика, комментарии в вопросах и ответах): Библиотечка «Российской газеты».
- 1998. - №4.
115.
Конституции буржуазных государств. - М.: Юридическая литература, 1968.
116.
Конституционно-правовая ответственность: проблемы России, опыт зарубежных
стран / Под ред. С.А. Авакьяна. – М., 2001.
117.
Концепции развития российского законодательства / Под ред. Т.Я. Хабриевой,
Ю.А. Тихомирова, Ю.П. Орловского. – М., 2004.
118.
Кофман В.И. Границы юридически значимого причинения // Правоведение. - 1960.
- № 3.
119.
Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве //
Правоведение. - 1957. - № 1.
120.
Красавчиков О.А. Советское гражданское право. В 2-х томах. Том 2. – М.:
«Высшая школа», 1968.
121.
Краснов М.А. Ответственность власти. – М.: ИЧП «Издательство Магистр»,
1997.
122.
Кун А.П. Вопросы возмещения вреда, причиненного гражданину актами власти
// Правоведение. - 1983. - № 6.
123.
Кун А.П. Противоправность и вина в обязательствах по возмещению вреда,
причиненного гражданину актами власти // Правоведение. - 1984. - № 3.
124.
Лазаревский Н.Н. Ответственность за убытки, причиняемые должностными
лицами. – СПб., 1905.
125.
Магазинер Я.М. Ответственность учреждений за причиненный вред // Вестник
советской юстиции. - 1926. - № 23.
126.
Маковский А.Л. Ответственность государства за акты власти. – В кн.: Гражданский
кодекс России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти С.А. Хохлова / Отв.
ред. А. Л. Маковский. – М.: Родос, 1998.
127.
Малеин Н.С. Вина – необходимое условие имущественной ответственности //
Советское государство и право. - 1971. - №2.
128.
Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности. - М.: Юридическая
литература, 1965.
129.
Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями работника
милиции // Советское государство и право. - 1967. - № 1.
130.
Малиновский А.А. Вред как юридическая категория // Юрист. – 2006. - №
2.
131.
Мареев Ю.Л. О процессуальных гарантиях исполнения судебных актов //
Проблемы исполнения судебных решений: сб. статей. - Нижний Новгород, - 2000.
132.
Маркова М.Г. Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями в
правоохранительной сфере // Проблемы гражданского права / Под ред. Толстого
Ю.К. – Л., 1987.
133.
Маркова М.Г. Ответственность органов внутренних дел за вред, причиненный
неправильными служебными действиями их работников. – М.: АУ МВД СССР, 1980.
134.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. – М. С. 66.
135.
Мартынчик Е.Г. Социалистическое правосудие: предмет, правоотношения,
функции и социальная роль // Правоведение. - 1990. - № 2.
136.
Матвеев Г.К. Теоретические вопросы причинности бездействия // Советское
государство и право. - 1962. - № 10.
137.
Материалы прокуратуры г. Алматы по делам о возмещении вреда, причиненного
государственными органами // Гражданское законодательство: Статьи. Комментарии.
Практика. Вып. 17 / Под ред. А.Г. Диденко. - Алматы, 2003.
138.
Мейер Д.И. Русское гражданское право (в 2-х частях. Часть первая). По исправленному
и дополненному 8-му изданию 1902г. - М., 1997.
139.
Мирошникова Н.И. Общие условия ответственности за вред, причиненный
незаконными действиями должностных лиц // Сборник статей. Защита субъективных
прав и советское гражданское судопроизводство. - Ярославль, 1977. Вып. 2.
140.
Михайлова И.А. Актуальные проблемы возмещения вреда, причиненного
гражданину незаконным привлечением к уголовной ответственности // Юрист. –
2006. - № 4.
141.
Муравский В.Ф. Субъекты обязательства по возмещению вреда, причиненного
правоохранительными органами // Российский следователь. – 2006. - № 6.
142.
Нажимов В. П. Типы, формы и виды уголовного процесса. - Калининград,
1977.
143.
Немировский Э.Я. Советское уголовное право. - М., 1924.
144.
Новицкая Т.Е. Кодификация гражданского права в Советской России
1920-1922 гг. – М.,1989.
145.
Норхин Д.Г. Ответственность суда за неправомерное бездействие // Российская
юстиция. – 2007. - № 1.
146.
Общими усилиями – к подъему России: Послание Президента Российской
Федерации Федеральному Собранию (О положении в стране и основных направлениях
политики Российской Федерации). – Раздел 3.1 // Российская газета. - 24 февраля
1998.
147.
Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение
(теоретико-правовое и конституционно-правовое исследование). – Ростов-на-Дону,
2005.
148.
Орловский П.Е. Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных
республик // Советское государство и право. - 1962. - №1.
149.
Петрухин И.Л. Правосудие в системе государственных функций // Правоведение.
- 1983. - № 3.
150.
Петрухин И.Л., Батуров Г.П., Морщакова Г.Г. Теоретические основы эффективности
правосудия. - М., 1979.
151.
Погребной М.В. Специальные основания ответственности государства за
вред, причиненный государственными органами // Российский судья. – 2003. - № 8.
152.
Подгурецкий А. Очерк социологии права / Под ред. А.Р. Ратинова. - М.,
1974.
153.
Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. – М.: Статут (серия
«Классика российской цивилистики»), 1998.
154.
Прокудина Л.А. Возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями
правоохранительных органов. – М.: Юридическое бюро «ГОРОДЕЦ», 1997.
155.
Результаты социологического опроса сотрудников органов внутренних дел,
осуществляющих предварительное расследование (нравственное содержание
уголовно-процессуальной деятельности). Информационный бюллетень №10. Сост. И.
А. Антонов / Под общ. ред. В. П. Сальникова и К. Т. Ростова. - СПб., 2000.
156.
Ровный В.В. Гражданско-правовая ответственность (теоретический этюд). –
Иркутск: Иркут. ун-т, 1997.
157.
Розин Н.Н. О вознаграждении лиц, невинно привлеченных к уголовному суду
// Журнал Министерства юстиции. - 1897. - № 9;
158.
Руднев В.И. Некомпетентность судьи как основание для его отвода и прекращения
полномочий // Журнал российского права. - 2003. - № 7.
159.
Савицкая А.Н. Ответственность государственных учреждений за вред, причиненный
действиями их должностных лиц // Советское государство и право. - 1962. - № 8.
160.
Савицкий В.М. Имущественные последствия реабилитации // Правоведение. - 1982.
- № 6.
161.
Савицкий В.М., Флейшиц Е.А. Об имущественной ответственности за вред,
причиненный должностными лицами органов дознания, предварительного следствия,
прокуратуры и суда // Советское государство и право. - 1966. - № 7.
162.
Сапунова М.О. Юридическая ответственность судей // Российская юстиция. –
2007. - № 1.
163.
Свод законов Российской Империи. Т. XVI. Ч. 1. Устав уголовного судопроизводства.
– СПб., 1885.
164.
Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском
гражданском праве. - Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1983.
165.
Собчак А.А. Обязательства по возмещению вреда. – В кн.:
Гражданско-правовая охрана интересов личности. – М., 1969.
166.
Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Шорохова. - М.,
1989.
167.
Советское гражданское право: Учебник. В 2-х томах / Верб С. А., Добрынин
Ю. Е., Илларионова Т. И. и др.; Под ред. О. А. Красавчикова. - М.: Высш. шк.,
1985. Т. 2.
168.
Суд и правосудие в СССР: Учебник / Под ред. Б.А. Галкина. М.: Юрид.
лит., 1981.
169.
Судья Пол Мачнуссон. Материалы Семинара – совещания председателей
квалификационных коллегий судей, председателей экзаменационных комиссий и
членов квалификационных коллегий судей – представителей общественности. -
Хабаровск 17-19 сентября 2002 г.
170.
Тарасов А. Особенности и принципы президентского контроля за правоохранительной
деятельностью // Российский судья. – 2002. - № 2.
171.
Тархов В.А. Ответственность по советскому гражданскому праву. = Саратов,
1973.
172.
Терехин В.А. Судейская дисциплина и ответственность - гарантия прав и
свобод граждан // Журнал российского права. - 2001. - № 8.
173.
Ткачев В. От Кодекса чести судьи к Кодексу судейской этики // Российская
юстиция. - 2003. - №4.
174.
Тютрюмов И. М. Законы гражданские с разъяснениями Правительствую-щего
Сената и комментариями русских юристов. – СПб., 1913.
175.
Тютрюмов И. М. Устав гражданского судопроизводства. В 2-х томах. – М.,
1916.
176.
Трунов И.Л. Компенсация вреда, нанесенного незаконными актами уголовной
юстиции, в реалиях экономического развития общества // Юрист. - 2001. - № 9.
177.
Уголовное право России. Общая часть / Под ред. В.Н.Кудрявцева, В.В. Лунеева,
А.В. Наумова. - М., 2003.
178.
Уголовный процесс: учебник / Под ред. С.А. Колосовича, Е.А. Зайцевой. - М.,
2003.
179.
Фельдштейн Г.С. Вознаграждение невинно к суду привлеченных в проекте
новой редакции Устава уголовного судопроизводства // Журнал Министерства
юстиции. - 1902. - №10.
180.
Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и неосновательного обогащения.
– В кн.: Курс советского гражданского права. – М.: Всесоюзный Институт Юридических
Наук Министерства Юстиции СССР, 1951.
181.
Флейшиц Е.А. Ответственность государства за вред, причиненный должностными
лицами. - М., 1948.
182.
Фойницкий И.Я. О вознаграждении невинно к суду уголовному привлекаемых. -
СПб., 1884.
183.
Халфина Р.О. Общее учение о правоотношениях. - М., 1974.
184.
Химичева О.В. Уголовный процесс: Сборник учебных пособий. Общая часть.
Вып. 1. - М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2002.
185.
Четвертая сессия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета IX
созыва. – Бюллетень № 8. – М.,1922.
186.
Шаргородский М.Д. Субъект должностного преступления // Вестник советской
юстиции. - 1928. - № 9.
187.
Шевченко Я.Н. Средства защиты в гражданском праве // Советское государство
и право. - 1977. - №7.
188.
Шевченко Я.Н., Собчак А.А., Лунц В.В. Повышение роли гражданско-правовой
ответственности в охране прав и интересов граждан и организаций. – Киев:
Наукова думка, 1988.
189.
Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие. В 2-х т. - М.,
1912. Т. 2.
190.
Ширманов И.А. Ответственность судей как гарантия прав личности (исторические
аспекты) в древности и Средневековье // Российский судья. – 2003. - № 4.
191.
Эрделевский A.M. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий
законодательства и судебной практики. – М.: Издательство БЕК, 2000.
192.
Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда в России и за рубежом. –
М., 1997.
193.
Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. - М.: Юристъ, 1996.
194.
Яичков К.К. Система обязательств из причинения вреда. – В кн.: Вопросы
гражданского права. - М., 1957.
195.
Ярошенко К.Б. Возмещение вреда, причиненного гражданам действиями
должностных лиц // Советское государство и право. - 1982. - № 8.
196.
Ярошенко К.Б. Возмещение убытков, причиненных государственными органами
и органами местного самоуправления // Комментарий части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации. - М., 1995.
197.
Ярошенко К.Б. Обязательства вследствие причинения вреда / Комментарий
части второй Гражданского кодекса Российской Федерации. - М., 1995.
198. Daniel
R. Oeja, How Judges are Selected: A Survey of the Judicial Selection Process in
the United States, 75 Mich. B.J.904, 904 (1996).