Репетиторские услуги и помощь студентам!
Помощь в написании студенческих учебных работ любого уровня сложности

Тема: Институт обстоятельств исключающих преступность деяния

Вид работы:

Дипломная (ВКР) по теме: Институт обстоятельств исключающих преступность деяния
Предмет:

Другое
Когда добавили:

21.03.2012 2:23:14
Тип файлов:

MS WORD
Проверка на вирусы:

Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

Полный текст:

Содержание

Введение..................................................................................................................3

1. Институт необходимой обороны в российском уголовном законодательстве...................................................................................................7

1.1. Понятие и сущность института необходимой обороны...............................7

1.2. Условия правомерности необходимой обороны.........................................13

1.3. Превышение пределов необходимой обороны............................................27

2. Институт причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление........................................................................................................33

2.1. Понятие и сущность причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление................................................................................33

2.2. Условия правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление..........................................................................................................37

3. Крайняя необходимость по Российскому уголовному законодательству.................................................................................................44

3.1. Понятие и особенности института крайней необходимости.....................44

3.2. Условия правомерности действий в условиях крайней необходимости.......................................................................................................49

3.3. Превышение пределов крайней необходимости.........................................54

4. Понятие и сущность физического и психического принуждения.........................................................................................................58

4.1. Понятие физического и психического принуждения.................................58

4.2. Содержание физического и психического принуждения...........................60

5. Обоснованный риск........................................................................................69

6. Исполнение приказа или распоряжения.....................................................75

Заключение...........................................................................................................85

Список использованных источников..............................................................91

Введение

Актуальность темы исследования. Охрана общественных отношений от причинения им вреда является одной из основных обязанностей государства, общественных организаций и долгом всех граждан.

Среди методов выполнения этой обязанности определенное место занимает пресечение общественно опасных деяний, предотвращение возникшей опасности личности, общественным интересам и государству. В процессе пресечения общественно опасных деяний, при устранении опасности, создаваемой другими источниками, возможно причинение физического и материального вреда лицу, создавшему опасность общественным отношениям. Такие действия формально подпадают под признаки отдельных преступлений, предусмотренных Особенной частью УК.

Однако при определенных условиях они не признаются преступлением, ибо не содержат материального его признака - общественной опасности. Более того, действия, направленные на устранение опасности общественным отношениям, являются общественно-полезными или целесообразными, так как препятствуют причинению им вреда.

Новый Уголовный кодекс Российской Федерации, как известно, действует с 1 января 1997 г. Он, насколько это было возможно, приведен в соответствие с реалиями сегодняшней жизни. Бесспорно то обстоятельство, что механизм правовой защиты человека, его жизни, здоровья, чести и достоинства в новом Уголовном кодексе высвечен более четко. Интегрированная формула взаимоотношений в цепочке: личность - общество - государство обрела, на наш взгляд, свою динамику. Одно из доказательств этого - существенное расширение перечня обстоятельств, исключающих преступность деяния, закрепленного в главе восьмой. В перечне содержатся такие новые обстоятельства, как причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, физическое или психическое принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. Претерпели существенные изменения и традиционные моменты - необходимая оборона и крайняя необходимость.

В уголовном законе отсутствует общее понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния, хотя такое понятие имело бы не только теоретическое, но и практическое значение. В реальной действительности правоприменитель может столкнуться с таким обстоятельством, которое еще не отражено в Кодексе, но по существу носит декриминализирующий характер.

Несмотря на многочисленные исследования, посвященные характеристике института обстоятельств, исключающих преступность деяния, в целом либо отдельным обстоятельствам, до настоящего времени в теории уголовного права нет однозначного представления об уголовно-правовом значении этого явления.

Как известно, глава 8 Уголовного кодекса Российской Федерации содержит в себе шесть оснований (обстоятельств), исключающих преступность деяния: необходимая оборона (ст. 37), причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38), крайняя необходимость (ст. 39), физическое или психическое принуждение (ст. 40), обоснованный риск (ст. 41) и исполнение приказа или распоряжения (ст. 42).

Эти обстоятельства исключают все свойства преступления и потому называются соответственно «обстоятельства, исключающие преступность деяния[1]. При этом необходимая оборона, в отличие, от общественно опасных посягательств, является общественно полезной, как и причинение вреда при задержании преступника. Остальные обстоятельства правомерны, не преступны». Кроме того, в 1996 г. в Особенную часть Уголовного кодекса были включены специальные нормы, устанавливающие уголовную ответственность за преступления против жизни и здоровья человека, совершенные при превышении мер, необходимых для задержания преступника (1, ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114).

Указанные законодательные меры в совокупности обеспечили цельное оформление порядка разрешения вопросов, возникающих в случаях вынужденного причинения вреда при задержании преступника, и, как следствие этого, - образование отдельного института, относящегося к сфере уголовно-правового регулирования.

Степень научной разработанности проблемы. Обстоятельства исключающие преступность деяния тема достаточно сложная. Работ по этой теме написано много: например, Цветков А. «Необходимая оборона по российскому уголовному праву», Шнитенков А. «Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения», Фариев И. «Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны: вопросы разграничения составов» и др.

Большой вклад в изучение данного вопроса внесли И.Н. Поляков, судья Верховного Суда РФ - В.Глянцев, заслуженные юристы Российской Федерации - Воробьев С.М. и Коршунов Ю.

Целью данной работы является изучение института обстоятельств, исключающих преступность деяния по российскому уголовному праву, недостатков и пробелов в действующем законодательстве, регламентирующим данный вопрос, разработка практических рекомендаций по их устранению, изучение судебной практики, при рассмотрении данной категории дел.

Задачи предопределены обозначенной целью и заключаются в следующем:

- изучение основных признаков необходимой обороны по российскому уголовному законодательству и его правовое регулирование;

-анализ института причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление;

- подробное изучение крайней необходимости по Российскому уголовному законодательству

- раскрытие содержания физического и психического принуждения;

- изучение обоснованного риска и исполнение приказа или распоряжения

Для решения поставленных задач необходим комплексный подход на базе обстоятельной проработки научных материалов, а также более полного изучения судебной практики.

Объектом исследования является понятие и условия правомерности института обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Методологическая основа исследования. При написании работы были использованы исторический; сравнительно - правовой; логический, формально - юридический, социологический, системного анализа, статистический и др. методы.

Теоретическую основу исследования составили положения действующего законодательства по указанным вопросам: Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 г., с послед измен. и доп., Уголовно - процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001 с послед изм. и доп. По исследуемой проблематике так же использовалась монографическая, учебная и другая специальная литература.

По структуре дипломная работа состоит из введения, шести глав, заключения и списка использованных источников.

1. Институт необходимой обороны в российском уголовном законодательстве

1.1. Понятие и сущность института необходимой обороны

Из шести обстоятельств, исключающих преступность деяния, необходимая оборона стоит на первом месте. Это, видимо, не случайно. С одной стороны, она является важной правовой гарантией реализации конституционного права граждан на самозащиту. С другой стороны, будучи инструментом защиты не только личных, но также общественных и государственных интересов, необходимая оборона выступает активным средством борьбы с преступностью.

Необходимая оборона как правовой институт известна человечеству с древнейших времен. Упоминание права необходимой обороны содержится в "Русской Правде". С тех пор эта юридическая категория нашла повсеместное законодательное признание и заняла достойное место в теории уголовного права.

Необходимая оборона как обстоятельство, освобождающее от уголовной ответственности и наказания, представляет собой правомерное поведение человека, прибегающего к защите правоохраняемых ценностей путем причинения вреда посягающему.

В качестве института уголовного права необходимая оборона имеет давнюю и сложную историю, являясь одним из первых уголовно-правовых институтов[2].

Уже древнеиндусское право законами Ману (1200 - 200 гг. до н. э.) четко формулировало правило об оправданном убийстве при защите от посягательства на чью-либо жизнь. Лишение жизни в качестве акта необходимой обороны разрешалось как для самозащиты, так и для защиты некоторых других лиц, а именно: женщины и браминов. Причем такого рода убийство считалось не только правом, но и обязанностью обороняющегося, которую он должен был выполнить без колебания. Вместе с тем оборона допускалась только в защиту жизни, о защите имущества в них ничего не говорилось.

В Римском законодательстве XII таблиц также разрешалось убийство ночного вора. Кроме того, можно было убить вора, совершившего кражу днем и оказавшего вооруженное сопротивление при поимке.

В литературе по исследованию русского уголовного права мы также находим подтверждение раннего появления в русских памятниках института необходимой обороны. Во все периоды нашего законодательства, как древнего, так и нового, существовало понятие о необходимой обороне, и можно ясно видеть, что право это развивалось постепенно и последовательно.

В ст. 37 УК РФ необходимая оборона определяется как причинение вреда посягающему лицу при защите личности и прав обороняющегося лица или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Необходимая оборона - это правомерная защита от общественно опасного посягательства, реализуемая в причинении вреда посягающему лицу. Данный институт предусмотрен ст. 37 УК. Он создает механизм осуществления закрепленного в ст. 45 Конституции РФ правила, согласно которому каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом[3].

Статья 37 УК предоставляет гражданам право на необходимую оборону для защиты своих прав и законных интересов, таких же прав и законных интересов другого лица, общества и государства.

Данный институт нацелен на поощрение любой правомерной активности граждан, направленной на пресечение общественно опасных посягательств. Уголовный закон ориентирует законопослушных граждан на нетерпимое отношение к общественно опасным посягательствам. Одновременно он обращен ко всем неустойчивым лицам, способным встать на путь совершения преступления, предупреждая их о том, что совершение ими общественно опасного посягательства может вызвать достойное сопротивление, связанное с причинением серьезного вреда.

Необходимая оборона своим позитивным содержанием, ярко выраженной социально полезной направленностью нацелена на реализацию важной задачи уголовного законодательства - профилактику преступных посягательств. Несмотря на то что причинение вреда нападающему при защите от общественно опасного посягательства внешне содержит признаки деяния, предусмотренного Особенной частью УК, оно не представляет собой преступления и не влечет уголовного наказания.

Необходимую оборону имеют право в равной мере реализовывать все граждане независимо от их профессиональной или специальной подготовки и служебного положения[4].

Для большинства акт необходимой обороны - личное право. Каждый вправе как воспользоваться возможностью активной защиты, так и уклониться от нее. Отказ от активной обороны может влечь лишь моральное осуждение. Однако для определенной категории лиц, в частности сотрудников милиции, военнослужащих войсковых формирований МВД РФ и др., пресечение угрозы преступного посягательства, равно как и совершаемых преступлений является правовой обязанностью, невыполнение которой может повлечь дисциплинарную или уголовную ответственность.

Тем не менее и эта категория граждан имеет право на необходимую оборону (ч. 3 ст. 37 УК). На основании ст. 37 право на необходимую оборону имеет каждый гражданин, который вправе защищать свои права и законные интересы, права других граждан, а также интересы общества и государства.

В законе сказано, что право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения. Стало быть, право необходимой обороны принадлежит и работникам милиции, и работникам, исполняющим уголовные наказания, и военнослужащим, и инспекторам по охране рыбных запасов и т.д.

В ст. 14, 15 Закона о милиции указано, что сотрудники милиции имеют право применять специальные средства, имеющиеся на вооружении милиции, в том числе и оружие, для отражения нападения на граждан и сотрудников милиции, для пресечения оказанного сотруднику милиции сопротивления. Для большинства граждан возможность осуществления необходимой обороны является их личным правом. Уклонение или отказ от использования этого права может вести лишь к моральному осуждению.

Таким образом, сущностью состояния необходимой обороны является предупреждение или пресечение общественно опасного посягательства путем правомерного причинения вреда посягателю. Необходимая оборона, как и любой другой институт уголовного права имеет ряд признаков.

Первый признак. С внешней стороны защита выражается в действии. Бездействие не причиняет вреда жизни, здоровью, собственности и поэтому не может пресечь посягательство. По содержанию действие состоит в причинении физического и имущественного вреда. Физический вред может состоять и в причинении посягающему телесных повреждений. Имущественный вред при необходимой обороне может состоять в уничтожении или повреждении имущества.

Второй признак. Вред должен быть причинен только посягающему. Причинение вреда третьему лицу, возможно вследствие ошибки в посягающем или при отклонении действия, исключает непреступность защиты. Ответственность за такую «оборону» наступает на общих основаниях, т.е. в зависимости от наличия вины[5].

Третий признак состоит в своевременности защиты. Оборона считается своевременной, если она осуществлена в пределах того времени, которое занимало посягательство, т.е. с начала общественно опасного действия, которым в умышленных преступлениях является покушение, до его фактического окончания. Продолжение оборонительного действия после окончания посягательства будет запоздалой обороной, которая исключает непреступность деяния. Посягательство и оборона нередко приобретают характер борьбы, столкновения. При этом возможен переход оружия из рук нападающего в руки обороняющегося. С фактическим прекращением посягательства исчезает и основание для осуществления необходимой обороны.

Четвертый признак образует цель ответных действий. Ею является защита общественных отношений от причинения им вреда. Если посягательство было использовано как благоприятный предлог для сведения счетов, для мести, то причинение вреда посягающему считается преступным.

Не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.д.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях.

Наконец, пятым признаком является соразмерность защиты. По ст. 13 УК 1960 г. в редакции 1994 г. защита от нападения, сопряженного с насилием, опасным для жизни, или угрозой такого насилия, признавалась правомерной при причинении любого вреда нападающему.

В УК 1996 г. такого указания нет. В этой связи соразмерной следует признавать защиту, которая не находится в явном несоответствии с характером и степенью посягательства. Исходя из ч. 3 ст. 37 УК можно сделать вывод, что соразмерной признается защита, которая явно не превосходит опасность посягательства. Соразмерной следует считать защиту, в результате которой посягающему причинен не только меньший или равный вред по сравнению с общественной опасностью вреда, являющегося результатом действий нападающего, но и несколько больший. В этой связи защита будет соразмерной, если она повлекла лишение жизни посягающего при отражении посягательства на жизнь, причинение тяжкого вреда здоровью при пресечении изнасилования, разбойного нападения[6].

Закон побуждает граждан к активному противодействию общественно опасным посягательствам, в нем содержится положение, согласно которому право на необходимую оборону принадлежит лицу и в том случае, когда у него есть возможность избежать посягательства или обратиться за помощью к органам власти. Поэтому человек, у которого есть выбор между бегством и активным противостоянием посягательству, вправе причинить вред посягающему. Однако иногда этот важнейший аспект упускается из виду сотрудниками правоохранительных органов и судами.

Так, Бутырским районным судом г. Москвы К. была осуждена по ч. 1 ст. 108 УК за убийство при превышении пределов необходимой обороны. Президиум Московского городского суда 18 мая 2000 г. дело прекратил за отсутствием в деянии К. состава преступления, указав следующее.

Признавая К. виновной в совершении убийства при превышении пределов необходимой обороны, суд в приговоре констатировал, что она, увидев в руках С. нож, могла реально опасаться за свою жизнь, однако, вырвав из его рук нож, т.е. завладев им, К. не попыталась покинуть квартиру или предотвратить конфликт иным путем, менее опасным для жизни С., а, ненавидя потерпевшего, сознательно допуская возможность причинения смерти, нанесла ему со значительной силой удар ножом в жизненно важную часть тела - грудь, причинив повреждение сердца, от чего он скончался на месте преступления. Таким образом, одним из условий, в силу которого суд признал К. виновной в совершении данного преступления, являлось то обстоятельство, что она, имея возможность оставить место происшествия бегством, не сделала этого и нанесла С. удар ножом. Данный вывод суда является ошибочным .

         Основанием для причинения разрешенного уголовным законом вреда посягающему является совершение им общественно опасного посягательства.

Содержание состояния необходимой обороны включает два основных элемента: 1) общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия; 2) защиту от такого посягательства, сопровождающегося причинением вреда посягающему лицу.

1.2. Условия правомерности необходимой обороны

К условиям правомерности необходимой обороны, относящимся к нападению, относятся: общественная опасность посягательства, его наличность и действительность.

Общественная опасность посягательства как обязательное условие возникновения права на необходимую оборону вытекает непосредственно из уголовного закона.

Практически наличие общественно опасного посягательства создает основание для возникновения права на необходимую оборону. Само состояние необходимой обороны возникает в любом случае, когда гражданин осознает, что сталкивается с общественно опасным посягательством, направленным на интересы его самого, его близких, других лиц, законные интересы общества или государства. Статья 37 УК допускает оборону против общественно опасных поступков, совершаемых лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности, а также общественно опасных действий со стороны невменяемых.

Фактически необходимая оборона возможна от любого общественно опасного посягательства.

Общественно опасное посягательство в большинстве случаев - это поступок, оцениваемый как преступление[7].

Однако не всякое преступление создает предпосылки для немедленного акта необходимой обороны со стороны всех его очевидцев. Необходимая оборона возникает только в ситуациях, когда преступление сопряжено с непосредственной угрозой немедленного причинения вреда объектам охраны или же с фактическим причинением такого вреда.

Вместе с тем причинение вреда посягающему способно предотвратить грозящую опасность либо пресечь само общественно опасное посягательство. Необходимая оборона чаще всего встречается при посягательствах на жизнь, телесную и половую неприкосновенность, здоровье человека, собственность, общественный порядок. Допустима необходимая оборона против преступных посягательств на честь граждан, против незаконных действий должностных лиц.

Объединяет все общественно опасные посягательства общая черта - их деструктивный, разрушительный характер, способность немедленного причинения вреда объекту охраны. По этой причине необходимая оборона не возникает в ситуациях, когда грозящий вред отложен во времени, например при клевете, вымогательстве и др. В этих случаях пресечь посягательство можно иным законным путем, не прибегая к немедленному причинению вреда[8].

Отсутствует общественно опасное посягательство, дающее право на ответное причинение вреда в рамках необходимой обороны, при совершении преступлений путем невыполнения какой-либо обязанности (бездействия), а также при совершении неосторожных преступлений. Нет также общественно опасного посягательства при совершении действий, которые по своему характеру не могут быть опасными. По этой причине необходимая оборона невозможна от правомерных поступков, связанных с актом необходимой обороны, последовавшей со стороны другого лица, против крайней необходимости, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, и т.п.

Наличность посягательства образует самостоятельное условие правомерности необходимой обороны. Обоснованной признается своевременная защита, когда объектам уголовно-правовой охраны уже причиняется вред или существует реальная угроза его немедленного причинения. Необходимая оборона обоснованна в период от начала до окончания посягательства. Началом посягательства признается покушение на преступление. Вместе с тем при практическом разрешении этих уголовно-правовых вопросов начало посягательства нередко смещается на более ранний период, до момента непосредственного его выполнения. Зачастую угроза начала посягательства очевидна, непринятие защитных мер ставит людей, общественные и государственные интересы в явную, неотвратимую опасность причинения вреда. Оборона от такой угрозы допустима. Более того, непринятие предупредительных мер чревато утратой самой возможности оказать сопротивление.

         Угрозу нападения нельзя смешивать с обнаружением умысла и приготовительными действиями. В них отсутствует наличность посягательства. По этой причине причинение вреда в подобных обстоятельствах будет неправомерным и влечет ответственность лица.

Причинение вреда нападающему после завершения посягательства при наличии сознания, что посягательство фактически закончилось, должно квалифицироваться как совершение умышленного преступления.

Действительность посягательства означает, что общественная опасность существует реально. Она объективна и не является плодом представлений, воображения обороняющегося. Защита против кажущегося посягательства расценивается как мнимая оборона.

Мнимая оборона, в отличие от правомерной обороны, хотя и связана с "защитой", тем не менее объективно представляет собой разновидность опасного поведения, зачастую влекущего причинение необоснованного вреда различным правоохраняемым интересам.

"Защита" в такой ситуации неуместна, а само причинение вреда "нападающему" не может расцениваться по правилам необходимой обороны, так как ее реально нет, поскольку отсутствует настоящее, существующее на деле общественно опасное посягательство. Ответственность за вред, причиненный при мнимой обороне, наступает за действия, совершенные при наличии фактической ошибки.

Важно подчеркнуть, что для мнимой обороны необходимо стечение таких внешних обстоятельств, которые могли бы провоцировать ошибку лица из-за похожести происходящего на реальное нападение. Если же обстановка, в которой развивались события, не давала оснований для вывода о нападении, а само предположение о факте нападения было необоснованным, все содеянное должно квалифицироваться как совершение умышленного преступления.

В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны.

Если же лицо причиняет вред, не сознавая мнимости посягательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям Уголовного кодекса, предусматривающим ответственность за причинение вреда по неосторожности.

В российском уголовном праве ограничение на применение необходимой обороны по этому основанию содержалось в ст. 107 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В частности, в этой норме право на необходимую оборону признавалось "при невозможности прибегнуть к помощи местного или ближайшего начальства". Одновременно упомянутая статья указывала, что "обороняющийся обязан обо всех обстоятельствах и последствиях своей обороны немедленно объявить соседним жителям, а при первой возможности и ближайшему начальству".

Реальность (действительность) посягательства означает, что оно происходит в объективной действительности, а не в воображении человека. Реальность посягательства позволяет отграничить необходимую оборону от мнимой обороны, когда имеет место фактическая ошибка лица, которое, заблуждаясь, считает, что совершено общественно опасное посягательство. При мнимой обороне заблуждение может быть связано с неправильной оценкой поведения человека как общественно опасного. Возможна и ошибка, связанная с личностью лица, осуществляющего посягательство.

Так, на С. и П., поздно вечером возвращавшихся домой из гостей, напала группа хулиганов и стала их избивать. Увидев это, случайный прохожий Ф. решил помочь оборонявшимся. Однако П. подумал, что Ф. хочет присоединиться к нападавшим, и ударил его камнем по голове, причинив тяжкий вред здоровью.

Следует иметь в виду, что мнимая оборона исключает уголовную ответственность лишь в тех случаях, когда вся обстановка происшествия давала достаточные основания полагать, что имеет место реальное посягательство и лицо не осознавало и не могло осознавать ошибочности своих предположений. На такую ситуацию распространяются положения ч. 1 ст. 24 УК о невиновном причинении вреда. В иных случаях лицо подлежит уголовной ответственности за совершение неосторожного или умышленного преступления на общих основаниях.

Защитные действия, совершаемые в состоянии необходимой обороны, рассматриваются как общественно полезные, правомерные при наличии нескольких обязательных условий[9].

Выделяются условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к нападению, и условия правомерности данного института, имеющие отношение к защите. Первая группа условий указывает на наличие обстоятельств общественно опасного нападения, дающих право на активную защиту по правилам необходимой обороны. Вторая группа условий связана с наличием признаков, предопределяющих правомерность защитных действий, совершаемых в процессе отражения посягательства.

Выделяют ряд условий правомерности необходимой обороны, относящихся к защите: защита путем причинения вреда нападающему, своевременность защиты и соразмерность защиты характеру и опасности посягательства.

При пресечении посягательства вред должен быть причинен только посягающему, а не третьим лицам. Вред личности или ее интересам может выразиться в лишении жизни, причинении вреда здоровью, уничтожении имущества, в нанесении побоев, в ограничении свободы (связывание, запирание в помещении) и т.п.

Кто конкретно совершает посягательство, в каких родственных или служебных отношениях с ним находится защищающееся лицо, значения не имеет. Поэтому при защите вред может быть причинен супругу или другим родственникам, начальнику или подчиненному по службе и даже представителю власти, если его действия объективно выразились в незаконном посягательстве, квалифицируемом как нападение.

Причинение вреда третьему лицу всегда исключает в содеянном лицом необходимую оборону. Такое поведение реально общественно опасно и влечет ответственность на общих основаниях[10]. При этом возможны варианты правовой оценки содеянного. Во-первых, возможно причинение вреда третьему лицу в результате фактической ошибки. В этом случае содеянное оценивается по правилам мнимой обороны. Во-вторых, возможно причинение вреда третьим лицам при отклонении действия. В последнем варианте ответственность наступает с учетом неосторожной формы вины лица.

Действующее законодательство, при известных условиях, признает причинение вреда третьим лицам как правомерное поведение, но для этого необходимо установить основания для применения другого правового института - крайней необходимости (ст. 39 УК).

Не подпадают под признаки необходимой обороны факты использования специальных защитных устройств, приспособлений, устанавливаемых гражданами для обеспечения сохранности своего имущества от предполагаемых, возможных посягательств.

Такие специальные защитные средства, как капканы, ловчие ямы, взрывные устройства, отравляющие вещества, электричество и др., специально предназначены для причинения вреда людям, намеренно или случайно оказавшимся в зоне действия подобных устройств. Необходимой обороны здесь нет, поскольку отсутствует общественно опасное посягательство. К тому же такие приспособления, вещества и т.п. могут причинить весьма серьезный вред не только потенциальному правонарушителю, но и любым другим законопослушным гражданам. Несоразмерность защищаемых подобными способами интересов и фактически причиняемого вреда (смерть потерпевшего, тяжкий и другой вред здоровью) ведет к оценке содеянного как преступления и влечет ответственность за последствия на общих основаниях.

Защита должна быть своевременной, ее правомерность предопределяется пределами во времени. Общественно опасное посягательство объективно имеет начальный и конечный моменты.

Необходимая оборона возможна именно в тот период времени, которое занимает само посягательство. Обычно защита возможна с покушения до окончания посягательства, его фактического прекращения. Оконченным посягательство может быть не только в случае достижения поставленной цели, но и в ситуациях, когда в результате деятельности других людей или действий защищающегося субъект объективно не может продолжать посягательство, а также в случае его добровольного отказа либо когда он вынужден на длительное время отложить продолжение посягательства. Окончание посягательства всегда свидетельствует об исчезновении основания для осуществления защиты. Прекращение посягательства надо отличать от кратковременного приостановления его осуществления для его продолжения затем с большей интенсивностью.

Например, не справившись с потерпевшим, нападающий, оставив его, начинает выламывать доску или кол в заборе для использования их в качестве орудия нападения. В данном случае субъект не прекратил нападения. Временное приостановление посягательства связано с его намерением приобрести средства для продолжения нападения с большей интенсивностью. Поскольку в таком "рваном" во времени, продолжаемом по эпизодам нападении угроза охраняемым интересам не устраняется, налицо состояние, дающее право на защиту.

По времени состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и в ситуациях, когда налицо реальная угроза нападения.

Ответственность за причинение вреда при защите наступает на общих основаниях, если вред причинен после предотвращения посягательства либо после его окончания, когда в применении защиты уже отпала необходимость. Факт возможного совершения защитных действий в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны нападающего, должен приниматься во внимание судом в процессе юридической оценки содеянного. От своевременной защиты следует отличать провокацию обороны, когда лицо намеренно вызывает нападение, чтобы затем использовать его как предлог для совершения запрещенных законом действий. При "защите" в таких случаях часто используется ситуация драки, в ходе которой учиняется расправа или реализуется акт мести. Состояния необходимой обороны здесь нет. Налицо умышленное посягательство, которое надлежит квалифицировать на общих основаниях.

Правомерность действий защищающегося предполагает соразмерность защиты характеру и опасности посягательства[11].

В 2002 г. в УК РФ были внесены дополнения, существенно расширившие право граждан на необходимую оборону (ч. 1 ст. 37 УК). В частности, правомерной ныне признается защита личности, прав и законных интересов обороняющегося, другого лица, общества и государства путем причинения любого вреда посягающему, если нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

         Из содержания этого дополнения законодательства следует, что, если нападение было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, вопрос о соразмерности защиты характеру и опасности посягательства не возникает.

         Лицо вправе применить любые средства, способы для причинения любого вреда нападающему вплоть до лишения его жизни. Превышение пределов необходимой обороны возможно лишь в ситуациях, когда посягательство не сопряжено с упомянутым выше насилием или его угрозой.

Примечательно, что в первоначальной редакции УК 1996 г. это положение отсутствовало (оно было введено в УК 1960 г. в 1994 г.). Подобный подход законодателя существенно ограничил бы право граждан на необходимую оборону в особо экстремальных ситуациях.

Защита правомерна, если в ходе ее реализации не было допущено превышения пределов необходимой обороны, т.е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства (ч. 3 ст. 37 УК). Решая вопрос о соразмерности защиты и посягательства, необходимо учитывать все факторы, имеющие непосредственное отношение к событию. Конкретно учитываются характер и степень общественной опасности посягательства в сопоставлении с возможностями обороняющегося.

На характере и степени общественной опасности посягательства отражается ряд обстоятельств. Так, большая ценность или значимость объекта охраны превращает посягательство в более опасное. Увеличивает опасность посягательства его интенсивность: участие в нападении нескольких лиц, вооруженность нападающего, внезапность нападения, физическая сила нападающего и др.

Различными могут быть и действия защищающегося, что не может не учитываться при сопоставлении защиты с нападением. Так, принимаются во внимание физическая сила защищающегося, обладание средствами активной самообороны, оружием, количество защищающихся и др. Нельзя игнорировать и то обстоятельство, что защита всегда ограничена в избрании ответных мер из-за внезапности нападения и сильного психологического волнения защищающейся стороны, что не может не учитываться при разрешении дела по существу. Важно подчеркнуть, что все обстоятельства, относящиеся к нападению и защите, непременно должны оцениваться в совокупности, так как только в этом случае можно решить вопрос о соразмерности защиты характеру и общественной опасности посягательства.

Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства. Под явным несоответствием защиты характеру и степени общественной опасности посягательства понимается причинение нападающему чрезмерного, не вызываемого в сложившихся обстоятельствах необходимостью, тяжкого вреда здоровью либо смерти.[12]

При превышении подобный вред обычно является следствием того, что лицо прибегло к интенсивной защите с применением таких средств и способов, применение которых явно не вызывалось ни реальной обстановкой, ни уровнем опасности посягательства, когда необходимости в такой защите не было.

Так, причинение тяжкого вреда здоровью с использованием топора для защиты от посягательства, выразившегося в оскорблении и пощечинах, должно квалифицироваться как превышение пределов необходимой обороны, поскольку само нападение не обладает большой опасностью. Вместе с тем внезапное и интенсивное нападение, характеризующееся высоким уровнем общественной опасности, может потребовать использования таких же и даже более эффективных средств защиты[13].

Следовательно, для решения вопроса о том, превышены пределы необходимой обороны или нет, необходимо установить чрезмерность защиты, т.е. явное несоответствие защиты характеру и степени общественной опасности посягательства. При этом оценка чрезмерности защиты предполагает учет интенсивности, внезапности нападения, физических возможностей обороняющегося и т.п. Для того чтобы превысить пределы необходимой обороны, нужно находиться в состоянии необходимой обороны. Действующее законодательство признает превышением пределов необходимой обороны лишь умышленное деяние, когда субъект сознательно совершает действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства.

Федеральным законом 2003 г. ст. 37 УК дополнена специальным положением, в соответствии с которым: "Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения". Превышение пределов необходимой обороны обладает определенным уровнем общественной опасности. Посягающему без необходимости умышленно причиняется вред, указанный в ст. 108 и 114 УК, поэтому содеянное квалифицируется как преступление. Однако, поскольку причинение при превышении пределов необходимой обороны смерти либо тяжкого вреда здоровью вызвано стремлением отразить общественно опасное нападение, уголовный закон рассматривает эти преступления как менее опасные и предусматривает в ст. 108 и 114 УК сравнительно невысокие по размерам санкции. Более того, в соответствии с п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны признается обстоятельством, смягчающим наказание.

         Объективная сторона необходимой обороны включает в себя: 1) общественно полезное действие, связанное с защитой правоохраняемых объектов (оборона в форме бездействия умозрительно допустима, но на практике не распространена); 2) последствие в виде вреда здоровью, имуществу и другим благам посягающего лица; 3) причинная связь между 1) и 2); 4) обстановка, которая характеризуется наличием общественно опасного посягательства; 5) время - момент посягательства.

Орудия, средства и способы необходимой обороны не являются ее обязательными признаками. Однако следует отметить, что использование оружия и специальных средств при отражении посягательства регулируется самостоятельными нормативно - правовыми актами. Согласно ст. 24 Федерального закона РФ "Об оружии" граждане РФ могут применять имеющееся у них на законных основаниях оружие для защиты жизни, здоровья и собственности в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. Применению оружия должно предшествовать четко выраженное предупреждение об этом лица, против которого применяется оружие, за исключением случаев, когда промедление в применении оружия создает непосредственную опасность для жизни людей или может повлечь иные тяжкие последствия. При этом применение оружия в состоянии необходимой обороны не должно причинить вред третьим лицам. Запрещается применять огнестрельное оружие в отношении женщин, лиц с явными признаками инвалидности, несовершеннолетних, когда их возраст очевиден или известен, за исключением случаев совершения указанными лицами вооруженного либо группового нападения. О каждом случае применения оружия, повлекшем причинение вреда здоровью человека, владелец оружия обязан незамедлительно, но не позднее суток, сообщить в орган внутренних дел по месту применения оружия. Нормы, детализирующие положения данной статьи, содержатся в Законах РФ "О милиции" и "О частной детективной и охранной деятельности". Проиллюстрируем их двумя примерами из практики.

Начальник линейного отдела милиции Б. и помощник прокурора района Л. вечером, после работы, ужинали в одном из московских кафе, обсуждали служебные вопросы, спиртных напитков не употребляли. В это же время в кафе находилась компания, состоящая из двух мужчин - А. и Ц. и одной девушки, которые вместе выпивали, танцевали. А. без приглашения сел за столик к Б. и Л., попытался завести с ними разговор, заявил, что Л. ему не нравится. Б. и Л. ответили, что они являются сотрудниками правоохранительных органов, обсуждают служебные вопросы и попросили А. не мешать им, на что А. поднял со стола свою пивную кружку, наполненную пивом, и разбил ее о голову Л. После этого А., Ц. и их знакомая девушка стали кидать в Б. и Л. стульями и посудой, повалили Л. на пол, подвергли его избиению ногами и руками, в результате чего здоровью Л. и Б. был причинен легкий вред. Чтобы прекратить нападение, Б. из имеющегося у него табельного оружия - пистолета ПМ произвел два предупредительных выстрела в потолок, сказав, что далее будет стрелять на поражение. На это девушка заявила, что пистолет у него газовый и что они его сейчас отнимут, и стали приближаться к Б. Тот, в свою очередь, с целью устрашения компании, произвел еще четыре выстрела в потолок, в результате одного из этих выстрелов пуля отрикошетила и причинила сквозное огнестрельное ранение нижней конечности Ц., повлекшее легкий вред здоровью последнего. А. и девушке удалось с места происшествия скрыться, Ц. был арестован, и ему было предъявлено обвинение в хулиганстве. Органами предварительного следствия факт применения Б. огнестрельного оружия обоснованно признан правомерным, и в отношении его вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту причинения здоровью Ц. легкого вреда[14].

Второй пример иллюстрирует скорее ошибку правоприменительных органов.

"Вор в законе" П., страдающий полной слепотой, проживал в квартире своей сожительницы С. и незаконно хранил при себе пистолет неустановленного образца. Бывший сожитель С., узнав об этом, предупредил П. по телефону, чтобы тот немедленно уехал, однако П. не согласился. Тогда он сказал П., что приедет со своим приятелем, чтобы "разобраться" с П. Когда они приехали к С. и попытались применить силу к П., тот произвел из своего пистолета два выстрела, убив одного и ранив другого, после чего с места происшествия скрылся и был арестован только два года спустя. П. было предъявлено обвинение в покушении на убийство двух лиц и в незаконном хранении оружия. Однако органы предварительного следствия не учли, что П., после угроз со стороны бывшего сожителя С., в силу своего физического недостатка избрал такой способ отражения возможного посягательства со стороны двух лиц, который уравнял бы его возможности самозащиты с возможностями посягавших, то есть применил огнестрельное оружие. Таким образом, он действовал в состоянии необходимой обороны. Однако это не исключает его ответственности за незаконное хранение оружия.

Субъективная сторона необходимой обороны характеризуется невиновностью. Интеллектуальный элемент невиновности составляет отношение к посягательству (осознание его общественной опасности) и к защите (осознание общественной пользы своих действий), а также предвидение наступления негативных для посягающего последствий. Волевой элемент составляет желание причинения вышеуказанных последствий, которые выступают как способ отражения посягательства.

1.3. Превышение пределов необходимой обороны

Согласно ч. 3 ст. 37 превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства[15]. Поскольку в законе не раскрыты содержание понятия «посягательство», его характер и опасность, в литературе высказано суждение что превышение пределов необходимой обороны является оценочной категорией, зависящей от усмотрения суда.

В судебной практике имеют место разные трактовки понятия чрезмерной обороны: несоответствие в средствах защиты и нападения, несоответствие в интенсивности посягательства и защиты, несоответствие мер защиты посягательству.

Законодательное определение превышения пределов необходимой обороны правильнее истолковывать исходя из юридического содержания каждого входящего в него признака. Защита состоит в причинении вреда. Посягательство есть действие, направленное на причинение вреда общественным отношениям. Стало быть, превышение пределов необходимой обороны сводится к нарушению соотношения вреда предотвращенного и причиненного. При определении этого соотношения в расчет надо брать характер и степень опасности посягательства.

Характер - качественная сторона посягательства. Она зависит от его объекта. В этой связи иногда, только исходя из характера посягательства, можно судить о правомерности обороны. Если посягательство направлено, например, на жизнь, то любая защита будет допустимой. Степень опасности - количественная величина посягательства.

Например, причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью по характеру одинаковы (объектом они имеют здоровье). Но по степени опасности - разные, так как причиняют здоровью различный по тяжести вред. В этой связи при толковании превышения пределов необходимой обороны посягательство как основание для объема защиты в определенной мере сводится к величине причиняемого посягающим вреда конкретному объекту. Между защитой и посягательством, как это вытекает из определения превышения пределов необходимой обороны, должно быть явное несоответствие. Явность предполагает внешнее резкое различие между одним и другим вредом. Кроме того, она означает очевидность несоответствия прежде всего для обороняющегося.

С учетом сказанного законодательное определение превышения пределов необходимой обороны можно интерпретировать как заведомое причинение при защите посягающему значительно большего вреда, чем тот, который ожидался обороняющимся от действий нападающего.

В судебной практике превышением пределов необходимой обороны признается убийство посягающего при пресечении кражи в значительных размерах, при отражении хулиганства, не связанного с насилием, опасным для жизни и здоровья граждан, и т.д. Противоправной обороной является также причинение тяжкого вредаздоровью посягающего при пресечении его намерения нанести легкий вред здоровью и т.п. Причинение средней тяжести и легкого вреда здоровью по УК не образуют превышение пределов необходимой обороны, так как между причиненным и любым предотвращенным вредом нет явного несоответствия.

Что же касается наличия других видов превышения пределов необходимой обороны (несвоевременная оборона, причинение вреда при мнимой обороне, недопустимого при пресечении реального посягательства), то надо иметь в виду следующее.

Превышение пределов необходимой обороны - это защита с превышением ее пределов. Стало быть, превысить пределы необходимой обороны возможно лишь при защите, при отражении или пресечении посягательства. Если посягательство еще не началось или уже окончилось, то нет того, против чего допустима оборона. В этой связи нельзя превысить то, чего нет. Аналогичное положение имеет место и при признании превышением пределов необходимой обороны причинение при мнимой обороне вреда, недопустимого в условиях отражения реального посягательства. При мнимой обороне вообще нет основания для защиты. Нет поэтому и необходимой обороны, которую в таком случае превысить нельзя.

Ответственность за преступления с превышением пределов необходимой обороны предусмотрена ст. 108 и 114УК 1996 г., которые устанавливают ответственность за убийство и причинение тяжкого вреда здоровью.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрела в судебном заседании от 4 октября 2006 года надзорную жалобу осужденного П. на приговор Привокзального районного суда г. Тулы от 4 апреля 2000 года, определение судебной коллегии по уголовным делам Тульского областного суда от 5 июля 2000 года, постановление президиума Тульского областного суда от 19 августа 2002 года, установила: приговором Привокзального районного суда г. Тулы от 4 апреля 2000 года П., 1974 года рождения, судимый: 1) 22 марта 1996 года по ст. ст. 144 ч. 2, 144 ч. 3, 210 УК РСФСР к лишению свободы на 5 лет 6 месяцев; 2) 30 января 1997 года по ст. ст. 144 ч. 2, 210 УК РСФСР к лишению свободы на 5 лет 6 месяцев, освобожден условно-досрочно 31 марта 1999 года на 1 год 4 месяца 25 дней, осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к лишению свободы на 11 лет 3 месяца. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено лишение свободы на 12 лет в исправительной колонии особого режима.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Тульского областного суда от 5 июля 2000 года приговор оставлен без изменения.

Постановлением президиума Тульского областного суда от 19 августа 2002 года приговор и кассационное определение оставлены без изменения.

Постановлением судьи Верховного Суда РФ от 11 марта 2003 года в удовлетворении надзорной жалобы осужденного П. отказано.

Постановлением заместителя Председателя Верховного Суда РФ постановлением судьи Верховного Суда РФ отменено, надзорная жалоба осужденного П. передана на рассмотрение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в порядке надзора.

Приговором суда П. признан виновным и осужден за убийство.

Преступление, как указано в приговоре, совершено им при следующих обстоятельствах. 8 января 2000 года П. находился у Корчагиной по адресу г. Тула п. Михалково, ул. Яснополянская, д. 33. Около 24 часов к Корчагиной пришел А., требовал, чтобы ему открыли дверь, выражался нецензурной бранью, выбил входную дверь. Чтобы его успокоить, Корчагина вышла во двор, однако А. схватил ее за волосы, повалил на землю, стал избивать руками по различным частям тела. П. взял на кухне нож, вышел во двор и нанес А. два удара ножом в спину, от которых потерпевший скончался на месте происшествия.

В надзорной жалобе осужденный П. ставит вопрос о переквалификации его действия на ст. 108 ч. 1 УК РФ, ссылаясь на то, что он совершил убийство А. при превышении пределов необходимой обороны, защищая Корчагину от напавшего на нее потерпевшего. Заслушав доклад судьи Лутова В.Н., заключение прокурора Логачева О.М., полагавшего необходимым оставить жалобу осужденного без удовлетворения, Судебная коллегия находит приговор и последующие судебные решения в отношении П. подлежащими изменению по следующим основаниям.

Суд правильно установил фактические обстоятельства, при которых П. нанес А. смертельные удары ножом. Однако вывод суда о том, что П. совершил умышленное убийство А., предусмотренное ст. 105 ч. 1 УК РФ, не подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании П. давал показания о том, что поводом к убийству А. явилось противоправное поведение потерпевшего, который в первом часу ночи пришел к дому Корчагиной, стучал в окна и двери, выражался нецензурной бранью, выбил входную дверь, после чего стал избивать Корчагину, схватив ее за волосы и повалив на землю. На крики Корчагиной он, П., выбежал из дома и нанес два удара ножом А., опасаясь за жизнь Корчагиной и пытаясь ее защитить. По-другому остановить А. он бы не смог, так как является инвалидом детства, а А. был крупнее и физически сильнее его (л.д. 55 - 58, 62 - 64, 70 - 72, 162 - 163). Свидетель Корчагина дала аналогичные показания, пояснив, что А. пришел ночью в состоянии алкогольного опьянения, требовал чтобы ему открыли дверь, ругался, стучал в окна, выбил входную дверь, схватил ее за волосы, вытащил на улицу, повалил на землю, стал избивать руками по различным частям тела, она кричала. Когда А. снова замахнулся, чтобы ударить ее, подошел П. и нанес А. два удара в спину, после чего А. захрапел и сел на землю, она увидела у него на спине кровь (л.д. 26 - 28, 163 - 164).

Между тем, как это усматривается из материалов дела просьба Корчагиной к П. не вмешиваться в ее отношения с бывшим ее сожителем А. имела место еще до того, как сама она подвергалась избиению со стороны А., а непосредственно перед нанесением А. ножевых ранений П. она к последнему больше не обращалась.

По делу установлено, что А. было совершено общественно опасное посягательство на Корчагину, и что П. умышленно нанес А. смертельные ножевые ранения, защищая Корчагину от этого посягательства.

Согласно ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите и прав не только обороняющегося, но и другого лица от общественно опасного посягательства, если при этом не было допущено превышения необходимой обороны. В данном случае П. допущено превышение пределов необходимой обороны, выразившееся в его действиях по применению ножа, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности посягательства А. на Корчагину.

С учетом изложенного действия осужденного П. подлежат переквалификации со ст. 105 ч. 1 УК РФ на ст. 108 ч. 1 УК РФ со смягчением ему наказания в пределах санкции этой статьи.

Поскольку содеянное П. перешло в разряд преступлений небольшой тяжести, которое при признании рецидива преступления не учитывается, указание суда на наличие у П. особо опасного рецидива, рецидива, как отягчающего обстоятельства и применении в отношении него положений ст. 68 УК РФ подлежит исключению из приговора.

В силу изложенного и, руководствуясь ст. 408 УПК РФ, Судебная коллегия определила: приговор Привокзального районного суда г. Тулы от 4 апреля 2000 года определение судебной коллегии по уголовным делам Тульского областного суда от 5 июля 2000 года и постановление президиума Тульского областного суда от 19 августа 2002 года в отношении П. изменить.

Переквалифицировать действия осужденного П. со ст. 109 ч. 1 УК РФ на ст. 108 ч. 1 УК РФ, по которой назначить наказание в 2 года лишения свободы, исключив при этом из приговора указание суда на наличие у П. особо опасного рецидива, рецидива как отягчающего его ответственность обстоятельства и применению к нему положений ст. 68 УК РФ.

К данному наказанию на основании ст. 70 УК РФ частично присоединить наказание не отбытое им по приговору Ленинского районного суда Тульской области от 30 января 1997 года в виде 9 месяцев лишения свободы и окончательно по совокупности приговоров назначить П. наказание в 2 (два) года 9 (девять) месяцев лишения свободы[16].

2. Институт причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление

2.1. Понятие и сущность причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление

До принятия нового УК обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, включали в себя всего два института: необходимую
оборону и крайнюю необходимость.

Действия, совершаемые при задержании, могут быть различными - связывание, помещение в каком-либо сарае, повреждение его автомашины, а также побои, телесные повреждения и даже (в исключительных случаях) причинение смерти. Однако эти действия для признания их правомерными должны соответствовать трем условиям:

а) задержать лицо, совершившее преступление, нельзя было иными средствами, не связанными с причинением ему вреда;

б) действия по его задержанию проводились с целью доставления его в соответствующие органы и пресечения возможности совершения им новых преступлений.

Поэтому причинение вреда задерживаемому лицу из мести за совершенное им преступление исключает правомерность такого задержания;

в) при проведении задержания не было допущено превышения необходимых для этого мер.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, как обстоятельство, исключающее преступность деяния, появилось в российском уголовном законодательстве с принятием нового Уголовного кодекса. До этого времени «правомерность действий граждан при задержании преступника оценивалась по аналогии с необходимой обороной или крайней необходимостью».[17]

Охрана общественного порядка является одной из основных внутренних функций государства.

Среди методов выполнения этой функции особое место занимает пресечение общественно опасных деяний, предотвращение опасности государственным и личным интересам[18].

В процессе устранения такой опасности возможно причинение морального и физического вреда лицам, со стороны которых исходит опасность общественным отношениям.

Нанесение ущерба рассматривается как вынужденная в социальном плане мера, как отклонение, позволяющее обеспечить сохранность более важных общественных интересов: жизни, здоровья, чести, имущества, порядка управления и пр.[19]

В соответствии с ч. 1 ст. 38 УК РФ причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, не является преступлением, если данный вред причинен преступнику при его задержании для доставления в органы власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если в представлении задерживающего не существовало иных средств задержать данное лицо, и при этом не были превышены необходимые для этого меры.

Анализ содержания данной нормы позволяет выделить две группы критериев (условий) правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление:

1) критерии (условия), относящиеся к преступлению и лицу, его совершившему;

2) критерии (условия), относящиеся к средствам задержания лица, совершившего преступление.

Такие действия формально попадают под признаки отдельных преступлений, предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса, но при ряде обстоятельств не признаются преступлением, так как не содержат главного признака преступления - общественной опасности.

Задержание лица, совершившего преступление, следует отличать от необходимой обороны. Последняя является пресечением совершающегося, уже начавшегося (либо начинающегося, когда налицо реальная угроза нападения) и еще не закончившегося общественно опасного посягательства на личность, права и интересы обороняющегося или других лиц, интересы общества или государства.

Нередко гражданин или представитель власти применяет насилие к лицу, совершающему общественно опасное посягательство, преследуя одновременно цели пресечения данного посягательства и возможность совершения новых преступлений, задержания виновного для доставления его органам власти. В таких случаях правовая оценка причиненного вреда должна производиться исходя из правил, предусмотренных ст. 37 УК.

Закон характеризует превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, как явное (т.е. очевидное, бесспорное, несомненное) несоответствие этих мер характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

Таким образом, следует учитывать и опасность совершенного задерживаемым лицом преступления, и обстановку (обстоятельства) задержания.

Лицу, виновному в преступлении небольшой тяжести, вряд ли правомерно причинять тяжкий вред здоровью, даже если иным способом задержать его было невозможно. Также неправомерным будет причинение тяжкого вреда лицу, совершившему даже особо тяжкое преступление, если при данных обстоятельствах его можно было задержать менее опасным способом.

Обстоятельства задержания характеризуют, в частности, такие признаки: количество задерживаемых и задерживающих, наличие у них оружия, место и время задержания, возможность обратиться за помощью, возможность применения других, менее опасных способов и средств задержания. Уголовно наказуемое причинение вреда при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, - это умышленное преступление.

Следовательно, виновный, причиняя вред задерживаемому лицу, сознает общественно опасный характер своих действий, понимает их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, в частности, то, что причиняемый им вред явно чрезмерен, не вызван в данном случае необходимостью задержания и его обстановкой. В иных случаях ответственность за превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, исключается.

Долгое время вопрос о месте причинения вреда при задержании преступника в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, оставался спорным.

Некоторые авторы полагали, что «эти действия следует приравнивать по правовым последствиям к необходимой обороне.

Действительно, отдельные признаки действий по задержанию преступника совпадают с необходимой обороной, однако, в совокупности они отражают качественное своеобразие задержания преступника, позволяющее выделить его в самостоятельный вид правомерного поведения граждан наряду с необходимой обороной.

Иногда считают, что действия, направленные на задержание преступника должны удовлетворять условиям крайней необходимости[20].

Статья 38 УК п. 1 прямо указывает на то, что правомерным признается лишь вынужденное причинение вреда - «иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным». Следовательно, состояние вынужденности определяет основание причинение вреда.

Вынужденность причинения вреда преступнику при задержании в литературе определяется следующим образом: первое условие - сопротивление преступника при его задержании;
второе условие - тяжесть совершенного преступления, если преступник пытается скрыться.

2.2. Условия правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление

В число критериев (условий) правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление, относящихся к преступлению и к лицу, его совершившему, включаются:

а) наличность совершенного преступления на момент задержания лица, его совершившего;

б) присутствие в деянии признаков преступления, а не иного правонарушения или акта антиобщественного поведения;

в) наличие у лица, которому при его задержании причиняется вред, признаков субъекта преступления в связи с совершенным им преступлением;

г) уклонение лица, совершившего преступление, от задержания либо от явки в органы власти;

д) наличие у лица, совершившего преступление, возможности совершения нового преступления.

Критерий наличности совершенного преступления на момент задержания лица, его совершившего, означает, что причинить вред в соответствии с правилами, установленными ст. 38 УК РФ, можно лишь в том случае, когда преступление уже совершено. Выполненное общественно опасное деяние к моменту причинения вреда задерживаемому лицу должно содержать все признаки оконченного преступления, покушения на преступление или приготовление к преступлению[21].

При этом, однако, следует учитывать, что по смыслу ч. 2 ст. 30 УК-РФ приготовление к преступлению небольшой тяжести или средней тяжести не является преступлением. Соответственно на случаи причинения вреда при задержании лица, прекратившего по не зависящим от него причинам преступление небольшой или средней тяжести на стадии приготовления, не распространяются правила, установленные ст. 38 УК РФ.

Критерий присутствия в деянии признаков преступления, а не иного правонарушения или акта антиобщественного поведения означает, что положения ст. 38 УК РФ не распространяются на случаи причинения вреда при задержании лица, совершившего административное правонарушение или аморальный проступок. Например, умышленное причинение легкого вреда здоровью лица, уклоняющегося от оплаты за проезд в общественном транспорте и пытающегося скрыться от контролера, образует состав преступления и подлежит наказанию по ст. 115 УК РФ.

Критерий наличия у лица, которому при задержании причиняется вред, признаков субъекта преступления означает, что причинение вреда при задержании заведомо невменяемого лица или лица, также заведомо для задерживающего не достигшего возраста наступления уголовной ответственности, по правилам, вытекающим из содержания ст. 38 УК РФ, не допускается. Например, применение огнестрельного оружия для задержания 10 - 12-летних подростков, совершивших открытое завладение кошельком со значительной суммой денег, в зависимости от наступивших последствий следует квалифицировать как покушение или оконченное преступление против жизни или здоровья[22].

Следующим критерием правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, относящимся к преступлению, является факт уклонения лица, совершившего преступление, от задержания либо от явки в органы власти[23].

Отсутствие такого уклонения, которое обычно выражается в попытке скрыться с места преступления; невыполнение требования добровольно следовать вместе с задерживающим лицом к месту расположения правоохранительного органа; активное сопротивление задержанию с применением насилия и т.п., не позволяет причинить вред лицу, совершившему преступление, по правилам ст. 38 УК РФ.

Например, причинение вреда здоровью спящего преступника, как правило, повлечет уголовную ответственность.

И, наконец, последним критерием правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, относящимся к такому лицу, является наличие у последнего реальной возможности совершить новое преступление. Отсутствие такой возможности (беспомощное состояние, нахождение без оружия в запертом, полностью контролируемом помещении и т.п.) препятствует причинению вреда задерживаемому лицу в соответствии со ст. 38 УК РФ.

Буквальное толкование закона не позволяет считать рассматриваемый критерий самостоятельным. Тем не менее анализ существующей практики задержания лиц, совершивших преступления, показывает, что возможность совершения новых преступлений может быть прямо не связана с уклонением от задержания. Например, отказ сдать оружие при согласии добровольно следовать в орган внутренних дел.

Причинение вреда задерживаемому лицу при превышении мер, необходимых для задержания, по неосторожности не рассматривается законом как преступление. В ряде нормативных актов говорится о праве задерживать лиц, подозреваемых в совершении преступления или уклоняющихся от исполнения наказания

Совокупность условий, сформулированных в УК РФ, имеет своей целью, с одной стороны, предоставить гражданам право на задержание лица, совершившего преступление, а с другой стороны, исключить возможность неправомерных действий и самосуда при его задержании.

К критериям (условиям) правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление, относящимся к мерам (средствам) задержания, относятся:

а) направленность причиняемого вреда на лицо, совершившее преступление;

б) причинение вреда с целью доставления органам власти и пресечения возможности совершения новых преступлений;

в) субъективно воспринимаемое отсутствие иных средств задержания лица, совершившего преступление;

г) отсутствие превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Критерий направленности причиняемого вреда на лицо, совершившее преступление, с одной стороны, означает, что вред может быть причинен именно совершившему преступление (застигнутому на месте преступления, объявленному в розыск, имеющему на себе или при себе, а равно в своем жилище следы преступления и т.п.), а с другой - что вред может быть причинен только задерживаемому. В случае, когда при задержании лица, совершившего преступление, причиняется вред третьей стороне, правомерность таких действий оценивается на основе положений ст. 39 - 42 УК РФ.

Вторым обязательным критерием правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, относящимся к средствам защиты, выступает наличие специальной цели причинения соответствующего вреда: доставление органам власти и пресечение возможности совершения новых преступлений.[24]

Введением данного критерия законодатель исключил из числа дающих право на причинение вреда по правилам ст. 38 УК РФ все иные цели задержания: получение выкупа, место, обмен, а равно неопределенные цели.

В соответствии со ст. 38 УК РФ правомерным может считаться лишь вред, который причинен задерживаемому лицу, в целях доставления органам власти. В соответствии со ст. 10 и 12 Конституции РФ к органам власти относятся органы государственной власти (законодательной, исполнительной и судебной) и органы местного самоуправления.

По смыслу уголовного закона понятием доставления органам власти охватываются и случаи доставления представителям органов власти.

Представитель органа власти - это должностное лицо государственного органа, а также должностное лицо, наделенное в установленном порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости (ст. 318 УК РФ).

Причинение вреда лицу, совершившему преступление, с целью доставления его в учреждения органов государственной власти и местного самоуправления, коммерческие и иные негосударственные организации, частным лицам в зависимости тяжести и характера данного вреда влечет уголовную ответственность на общих основаниях. В качестве обязательной дополнительной цели задержания лица, совершившего преступление, применительно к ч. 1 ст. 38 УК РФ законодатель указал пресечение возможности совершения новых преступлений.

Данный критерий налицо, если причинение вреда такому лицу является единственным средством его задержания для доставления органам власти и пресечения возможности совершения новых преступлений.

В случае, если причинение вреда фактически не является единственным средством достижения соответствующих целей, но воспринимается в качестве такового задерживающим лицом (умышленное причинение смерти лицу, осужденному за убийство при отягчающих обстоятельствах, при попытке последнего совершить побег из тюрьмы путем преодоления с негодными средствами (непрочная веревка) тюремной стены), имеет место фактическая ошибка.

При фактической ошибке уголовная ответственность за причинение вреда задерживаемому преступнику наступает лишь в том случае, когда задерживающий должен был и мог правильно оценить обстоятельства дела, а причиненный по небрежности вред является вредом здоровью лица, совершившего преступление средней или большей тяжести (ст. 118 УК РФ), либо вредом имуществу в крупном размере (ст. 168 УК РФ).

Последний критерий из числа рассматриваемых применительно к условиям правомерности мер (средств) задержания лица, совершившего преступление, - отсутствие превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 1 ст. 38 УК РФ). Вынужденное причинение преступнику вреда не может быть безграничным, поэтому применяемые к преступнику насильственные меры должны иметь пределы.

Превышением соответствующих мер законодатель считает явное несоответствие мер задержания:

1) характеру и опасности совершенного задержанным лицом преступления,

2) обстоятельствам задержания, при условии, что данными мерами умышленно причинен вред (ч. 2 ст. 38 УК РФ).

Как показывает практика задержания лиц, совершивших преступления, допустимая мера вреда, причиняемого задерживаемому лицу, существенно зависит от места и времени совершения преступлений, способа стойкости уклонения преступника от задержания и др. обстоятельств.

Например, явно не соответствующим обстановке следует признать причинение тяжкого вреда здоровью лица, совершившего ненасильственный грабеж и уклоняющегося от доставления в отдел внутренних дел, путем пассивного сопротивления (лежание на полу, привязывание себя к неподвижным предметам и т.п.).

Причинение по неосторожности любого вреда лицу, совершившему преступление, при его превышении мер, необходимых для задержания, данного лица не наказывается по уголовному закону.

Умышленное причинение вреда в подобных случаях (то есть при превышении мер, необходимых для задержания) влечет уголовную ответственность лишь в случаях причинения смерти (ч. 2 ст. 108 УК РФ) и тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 114 УК РФ).

Превышение мер, необходимых для задержания, является преступлением, хотя и совершенным при смягчающих обстоятельствах. Если при этом задерживаемый был убит, ответственность наступает по ч. 2 ст. 108, если был причинен тяжкий или средней тяжести вред его здоровью, ответственность наступает по ч. 2 ст. 114 УК.

В ч. 2 статьи дается определение понятия превышения мер, необходимых для задержания. С объективной стороны такие действия характеризуются как явно, т. е. очевидно не соответствующие характеру и степени общественной опасности деяния, совершенного этим лицом, и, кроме того, как не соответствующие обстоятельствам и обстановке задержания, когда задерживаемому лицу причиняется явно чрезмерный вред. С субъективной стороны превышение определяется как умышленные действия, т. е. при превышении мер задержания лицо сознает чрезмерность и отсутствие явной необходимости предпринятых им действий для достижения цели задержания - доставления в органы власти и пресечения его преступных действий[25].

Большое значение для раскрытия содержания данного обстоятельства, являются условия, при которых признается правомерность причинения вреда при задержании лица.

Причинение иного, более легкого вреда квалифицируется на общих основаниях с учетом п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК, где такое превышение расценивается в качестве смягчающего обстоятельства.

3. Крайняя необходимость по Российскому уголовному законодательству

3.1. Понятие и особенности института крайней необходимости

Крайняя необходимость - это такое состояние, когда лицо для отвращения опасности, реально угрожающей законным интересам данного лица или иных лиц, интересам общества или государства, причиняет вред интересам третьих (посторонних) лиц при условии, что грозящая опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и причиненный вред менее значителен по сравнению с предотвращаемым.

Состояние крайней необходимости возникает там, где сталкиваются два охраняемых законом интереса и сохранение одного (более важного) достигается принесением в жертву другого (менее важного). Лицо, оказавшееся в состоянии крайней необходимости, из двух зол выбирает меньшее и путем сознательного нарушения одного из интересов спасает другой, более важный по своему значению.

Именно поэтому действия, совершаемые в состоянии крайней необходимости, полезны для общества, они правомерны и морально оправданны[26].

Например, служащий пункта обмена валюты при реальной угрозе лишения его жизни выдает вооруженным налетчикам крупную сумму денег; пожарные разрушают строения, близко стоящие к источнику огня, чтобы предотвратить его распространение на жилой массив; сотрудники правоохранительных органов ради спасения лиц, захваченных в качестве заложников, выполняют требования преступников о передаче им денег, оружия, наркотиков и предоставлений транспортных средств.

Осуществление акта крайней необходимости путем причинения вреда интересам посторонних лиц, а также общественным и государственным интересам - субъективное право гражданина. Однако на некоторые категории лиц (сотрудники милиции, других подразделений органов внутренних дел, работники пожарной охраны, военнослужащие и др.) возложены правовые обязанности по осуществлению соответствующих действий в состоянии крайней необходимости.

Их работа весьма часто сопряжена с подобными ситуациями. Не случайно в федеральном законе РФ "О милиции" (ст. 24) указывается, что установленные законодательством положения о крайней необходимости распространяются на сотрудников милиции без каких-либо изъятий.

Таким образом, в соответствии с ч.1. ст.39 Уголовного кодекса Российской Федерации не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

При крайней необходимости создается такое положение, когда опасность угрожает определеделенному кругу интересов. Предотвратить причинение ущерба этому интересу, устранить грозящую ему опасность можно только путем причинения вреда другому, тоже правоохраняемому интересу. Если в таких условиях лицо причиняет меньший вред по сравнению с предотвращенным вредом, налицо акт крайней необходимости.

Относительно социального значения действий, совершенных в состоянии крайней необходимости, в литературе отмечается, что они не имеют общественной опасности. Но есть и другая точка зрения. При крайней необходимости происходит столкновение двух защищаемых законом отношений. Из них предпочтение отдается большему благу за счет причинения вреда меньшему благу. При крайней необходимости из двух зол выбирают меньшее.

Уголовная ответственность за превышение пределов крайней необходимости наступает лишь в случаях, прямо предусмотренных законом.

Крайняя необходимость исключает преступность деяния при наличии ряда признаков.

Первый признак выражается в причинении вреда охраняемым законом интересам. Вред в состоянии крайней необходимости, как правило, причиняется лицам, не связанным с созданием угрозы. Но он может быть причинен и тому, кто создал опасность, например в случаях, когда при тушении в доме пожара, возникшего в результате умышленных или неосторожных действий его владельца, становится необходимым в целях предупреждения распространения огня на соседние домостроения разобрать крыши надворных построек виновного.

Аналогичное положение создается и в случаях возникновения опасности сельскому хозяйству, безопасности движения и другим интересам домашними и дикими животными, оказавшимися в соответствующей обстановке по вине лиц, владеющих ими на праве личной собственности[27].

При крайней необходимости вред может быть причинен не только жизни, здоровью и частной собственности граждан, но и природе, общественному порядку, безопасности движения, сельскому хозяйству.

Второй признак непреступности действий по устранению опасности составляет своевременность, т.е. совершение соответствующих действий в промежутке времени с момента возникновения угрозы до ее прекращения.

Третий признак непреступности действий по устранению опасности состоит в требовании, чтобы угроза общественным отношениям не могла быть устранена иначе, как путем причинения вреда другим правоохраняемым интересам. Именно это обстоятельство делает оправданным причинение вреда иным благам. Если устранение опасности возможно без причинения такого вреда, то состояние крайней необходимости исключается.

Четвертый признак непреступности действий по устранению угрозы заключается в том, чтобы причиненный вред был по размеру меньшим, чем предотвращенный. Это условие вытекает из того фактического положения, что общественно целесообразными Могут быть лишь такие действия в состоянии крайней необходимости, в результате которых посредством причинения меньшего вреда предотвращается вред более тяжкий. Решение вопроса о несоответствии предотвращенного и причиненного вреда не представляет трудности, когда они касаются одних и тех же общественных отношений.

Сложнее обстоит дело, когда предотвращенный вред был, например, физическим, а причиненный - имущественным или иным. Но и в таких случаях их сравнение вполне возможно.

Исходной базой для суждения о масштабе несоответствия вреда причиненного и предотвращенного может служить ценность, общественная значимость интереса, которому угрожала опасность, и интереса нарушенного, т.е. тот же критерий, который лежит в основе разграничения преступлений разных групп и оценки их общественной опасности.

Пятый признак непреступности действий в состоянии крайней необходимости состоит в требовании, чтобы они не превышали ее пределов.

Нельзя ссылаться на крайнюю необходимость, когда лицо причиняя вред каким - либо правоохраняемым интересам, защищает свои собственные неправомерные противозаконные интересы или такие же интересы других лиц. Институт крайней необходимости таким образом, служит защите интересов личности и государства и общественных интересов, а также личности и ее прав от опасности, угрожаемой им. Хотя при крайней необходимости названные интересы ограждаются от причинения вреда путем причинения ущерба тоже правоохраняемым интересам, но это оправдывается тем, что предотвращается причинение большего вреда, который в данных конкретных условиях нельзя было предотвратить иными средствами.

Основания для действий в состоянии крайней необходимости является непосредственная угроза личности, правам данного или иных лиц, законным интересам общества или государства. Угроза - это опасность для жизни, здоровья и т.п. Непосредственная угроза - это опасность без разрыва во времени, следующая за каким-то событием. Угроза личности предполагает опасность человеку. Права человека изложены в гл. 2 Конституции РФ (на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, на частную собственность).

Источниками угрозы могут быть самые разнообразные события и явления. В их числе следует назвать стихийные и общественные бедствия: землетрясение, наводнение, взрывы, ураганы, штормы, засухи и т.д.

Источником опасности, создающим состояние крайней необходимости, могут быть агрессивные действия домашних и диких животных, потрава ими посевов. Источником опасности могут быть также физиологические (голод, жажда) или биологические (болезнь) процессы.

Состояние крайней необходимости могут, кроме того, создать общественно опасные действия людей[28].

Говоря об общественно опасном поведении людей как источнике создания опасности, следует отметить, что в правовом отношении оно должно состоять только в уголовно наказуемом деянии.

Если опасность создана административным проступком, то ее устранение не может оцениваться по правилам ст. 39, так как в этом случае причиненный вред, ответственность за который предусмотрена уголовным законодательством, всегда будет больше предотвращенного.

Однако если в состоянии крайней необходимости совершен административный проступок, то в соответствии с КоАП РФ он не влечет административной ответственности. Угроза, создающая состояние крайней необходимости, может возникнуть для жизни, здоровья, собственности, интересов безопасности движения, сельского хозяйства, животного мира и т.п. С внешней стороны общественно опасное деяние может выражаться как в действии, так и в бездействии, например, при невыполнении лицом мер предосторожности при обращении с огнем, повлекших возникновение пожара. Преступление как источник опасности, создающий состояние крайней необходимости, может быть умышленным и неосторожным, например поджог строения, возникший в результате небрежного обращения с самовоспламеняющимися веществами.

Состояние крайней необходимости, исключая уголовную ответственность за применение в целях устранения более значительной опасности меньшего вреда, не исключает ответственности гражданско - правовой. В случае её наступления лицо, действовавшее в состоянии крайней необходимости, вправе предъявить соответствующий иск к непосредственному виновнику создания опасности.

Если в создании возникшей опасности виновно само лицо, действовавшее затем по отношению к этой опасности в состоянии крайней необходимости, оно, при наличии соответствующих условий, может быть привлечено к ответственности за соответствующее приведшее к созданию опасности действие (бездействие).

В процессе пресечения общественно - опасных деяний, при устранении опасности, создаваемой другими источниками, возможно причинение физического и материального вреда лицу, создавшему опасность общественным отношениям. Такие действия формально подпадают под признаки отдельных преступлений. Однако при определенных условиях они не признаются преступлением, ибо не содержат материального его признака - общественной опасности.

3.2. Условия правомерности действий в условиях крайней необходимости

Условия правомерности крайней необходимости принято разделять на две группы, первая из которых характеризует опасность, при наличии которой совершаются действия, причинившие вред охраняемым уголовным законом интересам. Источник этой опасности может быть самым разнообразным, а сама опасность - непосредственной.

Введением выражения "опасность, непосредственно угрожающая" правоохраняемым интересам, законодатель соединил два условия, выделявшиеся ранее в литературе, - наличность и действительность этой опасности. Ответственность в случае мнимой опасности, когда лицо допускает фактическую ошибку относительно наличия, размера или характера опасности, должна решаться по правилам о фактической ошибке[29].

Главными условиями, определяющими правомерность действий лица, оказавшегося в состоянии крайней необходимости, являются: невозможность устранения вреда другими средствами и отсутствие превышения пределов крайней необходимости. Первое из этих условий предусматривалось и прежним УК, оно вытекает из самой природы этого института.

Условия правомерности акта крайней необходимости принято подразделять на относящиеся к грозящей опасности и к защите от нее. Опасность, исходящая из различных источников, должна: а) угрожать личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства; б) быть наличной; в) быть действительной (реальной); наконец, ее при данных обстоятельствах нельзя устранить другими средствами, не связанными с причинением вреда интересам третьих лиц.

Источники грозящей опасности при крайней необходимости могут быть самыми разнообразными. К числу их следует отнести, общественно опасное поведение людей (виновное и невиновное), физиологические и патологические процессы, происходящие в организме человека (болезнь, голод и т. п.), стихийные силы природы (пожар, наводнение, ураган, землетрясение, горные лавины и др.), действие источников повышенной опасности, неисправность различных механизмов, нападение животных и проч. Опасность должна быть наличной, непосредственно угрожающей причинением существенного вреда индивидуальным или общественным интересам. Наличность опасности означает, что она возникла, существует и еще не миновала. Как уже миновавшая, так и лишь возможная в будущем опасность не могут породить состояния крайней необходимости[30].

Как уже отмечалось, на определенные категории лиц возложены специальные обязанности по борьбе с теми или иными опасностями. Наличие опасности, угрожающей их жизни, здоровью и другим личным интересам, в большинстве таких случаев не является основанием для оправдания состоянием крайней необходимости уклонения от выполнения своего служебного долга. Это относится к ситуациям задержания опасных преступников сотрудниками милиции, выполнению военнослужащим боевого приказа и т. п. Опасность должна быть действительной, реально существующей, а не мнимой, существующей лишь в воображении человека.

В практике встречаются случаи причинения вреда правоохраняемым интересам в результате ошибки относительно реальности грозящей опасности. Вопрос об ответственности за причинение вреда при мнимой крайней необходимости решается по общим правилам о фактической ошибке. В случаях, когда лицо, устраняющее мнимую опасность, в силу сложившейся обстановки не должно и не могло сознавать ошибочности своего представления относительно реальности опасности, уголовная ответственность вследствие отсутствия вины исключается.

Налицо случай (казус), невиновное причинение вреда. Если же оно но обстоятельствам дела должно было и могло при более внимательном отношении к оценке реальности опасности не допустить ошибки, ответственность за причиненный вред наступает как за неосторожное преступление[31].

Опасность при данных обстоятельствах не может быть устранена другими средствами, т. е. средствами, не связанными с причинением вреда иным охраняемым правом интересам.

Это - одно из важнейших условий правомерности акта крайней необходимости. Способ сохранения правоохраняемого интереса за счет другого должен быть именно крайним. Если для предотвращения грозящей опасности у лица есть путь, не связанный с причинением кому-либо вреда, оно должно избрать именно этот путь. В противном случае ссылка на состояние крайней необходимости исключается (в этом, кстати, проявляется одно из существенных отличий крайней необходимости от необходимой обороны). Следует предостеречь от неправильного понимания рассматриваемого требования таким образом, будто бы совершаемые в состоянии крайней необходимости действия должны представлять собой единственно возможное средство предотвращения угрозы.

Бывают ситуации, при которых возможно избежать грозящую опасность за счет различных правоохраняемых интересов, выбор при пожертвовании одним из которых зависит от лица, действующего в состоянии крайней необходимости.

Как отмечалось выше, существуют также условия правомерности акта крайней необходимости, относящиеся к защите от грозящей опасности: а) защита направлена на охрану интересов личности, общества и государства; б) вред при крайней необходимости причиняется не лицам, создавшим опасность, а третьим (посторонним) лицам; в) защита должна быть своевременной; г) защита не должна превышать пределов необходимости. Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть менее значительным, чем вред предотвращаемый.

Акт крайней необходимости осуществляется в целях защиты любого правоохраняемого интереса (как своего, так и чужого, а также общественного или государственного). В тех случаях, когда имеет место провокация крайней необходимости, т. е. искусственное создание опасности в качестве повода для умышленного совершения преступления, ответственность наступает на общих основаниях (как за умышленное создание соответствующей. опасности, если эти действия образуют конкретный состав преступления, так и за умышленное причинение вреда правоохраняемым интересам в процессе ее устранения).

Вред при крайней необходимости причиняется не лицам, создавшим опасность, а третьим (посторонним по отношению к источнику опасности) лицам[32]. Под третьими лицами здесь понимаются физические и юридические лица, а также государство и общественные организации, не являющиеся юридическими лицами, деятельность которых вовсе не связана с возникновением опасности, породившей состояние крайней необходимости.

Следует иметь в виду, что причинение вреда третьим лицам возможно и в ситуации, когда защищающийся уничтожает или повреждает сам источник грозящей опасности, если она не вызвана общественно опасным поведением человека (в последнем случае возможна оценка содеянного по правилам о необходимой обороне). Защита должна быть своевременной. Она должна соответствовать во времени грозящей опасности.

Таким образом, условия правомерности действий, совершенных в состоянии крайней необходимости, таковы: 1). Существует серьезная, реальная и непосредственная (наличная) опасность, угрожающая жизни, здоровью, правам и законным интересам данного или иного лица; 2). Эта опасность не могла быть устранена иными средствами( кроме средств, соединенных с причинением вреда правоохранительным интересам); 3). Для устранения серьезной, реальной и непосредственной (наличной) опасности вред причиняется правоохранительным интересам третьих лиц, т.е. лиц, не имеющих отношения к опасности, требующей устранения; 4). При устранении опасности не было допущено превышения пределов необходимой обороны.

Поскольку вред при крайней необходимости причиняется лицу, не причастному к возникновению опасности, вопрос о возмещении ему ущерба решается следующим образом. По общему правилу обязанность возмещения ущерба возлагается на лицо, его причинившее, т. е. на действовавшее в состоянии крайней необходимости.

Если опасность была создана виновным поведением другого лица, обязанность по возмещению ущерба возлагается на него. Суд с учетом обстоятельств дела может также возложить такую обязанность и на лицо, в интересах которого действовал при крайней необходимости причинитель вреда.

3.3. Превышение пределов крайней необходимости

Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред, равный или более значительный, чем предотвращенный[33].

Из определения превышения пределов крайней необходимости вытекают следующие признаки: а) причиненный вред должен быть больше предотвращенного; б) причиненный вред может быть равным предотвращенному; в) обстоятельства предотвращения вреда явно, т.е. заведомо для всех, не соответствовали угрожавшей опасности, например, в случае, если причинение вреда не было единственным способом устранения опасности.

Понятие превышения пределов крайней необходимости дается впервые, оно сформулировано в ч. 2 ст.39 УК РФ.

С объективной стороны такое превышение имеет место в случае, если фактическое причинение вреда явно не соответствует характеру и степени угрожавшей опасности, а также обстоятельствам, при которых эта опасность устранялась.

По новому УК РФ превышением является причинение не только большего, но и равного вреда по сравнению с вредом предотвращенным. Этим указанием закон решил проблему, до сих пор считавшуюся спорной: как квалифицировать спасение своей жизни или своего здоровья за счет жизни или здоровья другого лица. Данная статья отвечает однозначно: в этом случае налицо превышение пределов крайней необходимости.

С субъективной стороны превышение пределов крайней необходимости будет только при наличии умышленной вины, когда лицо осознает, что своими действиями причиняет вред, явно не соответствующий характеру и степени грозящей опасности, и желает либо сознательно допускает причинение такого вреда. При решении вопроса о наличии вины следует иметь в виду, что в ряде случаев, и особенно когда соответствующие события развиваются быстро и в сложной обстановке, например при транспортных происшествиях, лицо, превысившее меры крайней необходимости вследствие скоротечности событий и непроизвольности нарушения внимания, не всегда в состоянии избрать правильное решение. В таких случаях можно говорить о неосторожном превышении крайней необходимости, которое не влечет ответственности лица.

Крайняя необходимость имеет ряд сходных моментов с необходимой обороной. Их сближают социальная значимость, цели соответствующих действий и их основания. Вместе с тем они и существенно отличаются друг от друга[34]. Источником опасности при необходимой обороне являются общественно опасные действия человека. При крайней необходимости таким источником могут быть не только человеческие действия, но и разрушительные силы природы, нападения животных и т.п.

При необходимой обороне вред причиняется посягающему. При крайней необходимости, - лицу, не связанному с созданием опасности личности, его правам, государственным и общественным интересам.

Необходимая оборона не является преступной, если причиненный вред меньше, равен или даже больше предотвращенного. При крайней необходимости причиненный вред должен быть всегда меньше, чем предотвращенный. Необходимая оборона допускается и тогда, когда обороняющийся имел возможность защитить государственные, общественные и личные интересы, не прибегая к причинению вреда посягающему. Состояние крайней необходимости исключается, если устранение опасности было возможно без причинения вреда третьим лицам.

Защита не должна превышать пределов необходимости. Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть менее значительным, чем вред предотвращаемый.

Причинение вреда, равного тому, который мог наступить, или вреда большего, не может быть оправдано состоянием крайней необходимости.

В частности, нельзя спасать одно благо за счет причинения вреда равноценному благу (например, спасать свою жизнь за счет жизни другого человека). Вопрос о том, какой вред считать более важным, а какой - менее, является вопросом факта и решается в каждом конкретном случае в зависимости от конкретных обстоятельств дела.

В основу оценки вреда причиненного и вреда предотвращенного должны быть положены как объективный, так и субъективный критерий, определяющим при этом является объективный критерий[35]. В законе нет указания на то, чтобы причиняемый вред был наименьшим из всех возможных, этот вред лишь должен быть менее | значительным по сравнению с предотвращаемым вредом. Уголовный Кодекс впервые на законодательном уровне формулирует понятие превышения пределов крайней необходимости. Под ним понимается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда правоохраняемым интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Поскольку в Особенной части УК РФ не предусмотрены специальные нормы об ответственности за конкретные деяния, связанные с превышением пределов крайней необходимости, действия виновных в таких случаях должны квалифицироваться по соответствующим статьям УК со ссылкой на ч. 2 ст. 39. Данное обстоятельство, наряду с другими, отнесено к смягчающим уголовное наказание. Следует также иметь в виду, что согласно закону превышение пределов крайней необходимости влечет за собой ответственность только в случаях умышленного причинения вреда право-охраняемым интересам. Неосторожное причинение вреда в таких случаях исключает уголовную ответственность.

Сказанное не относится к ситуациям устранения лиц от вреда, опасность причинения которого создана его предшествующим виновным поведением.

К таким ситуациям правила о крайней необходимости вообще неприменимы, они лишь внешне на нее похожи. Например, шофер, который умышленно или по неосторожности создал аварийную ситуацию и с целью устранения грозящей опасности причинил вред здоровью пассажиров, не может ссылаться на состояние крайней необходимости[36].

Такая ссылка возможна только в случаях, когда опасность хотя и была создана действиями лица, но при таких условиях, когда оно не только не предвидело, но и не должно было и не могло предвидеть этой опасности, т. е. когда опасность была создана им невиновно. Во всех остальных случаях ответственность наступает на общих основаниях за соответствующее умышленное или неосторожное преступление (естественно, без ссылки на крайнюю необходимость либо превышение ее пределов).

Таким образом, превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

4. Понятие и сущность физического и психического принуждения

4.1. Понятие физического и психического принуждения

Действия людей, совершаемые под контролем сознания и воли, являются преступными тогда, когда они причиняют или создают угрозу причинения вреда общественным отношениям, охраняемым уголовным законодательством. Общественная опасность - это способность деяния причинить вред общественным отношениям, объективное свойство, позволяющее оценить поведение человека с позиции определенной социальной группы. Общественная опасность свойственна любому правонарушению, но их отличает характер и степень общественной опасности.

Преступление всегда представляет собой деяние (действие, бездействие). Преступление - это всегда поведение, деятельность конкретного человека. Противоправность свидетельствует о том, что лицо, совершившее преступление, нарушило запрет, содержащийся в угловно - правовой норме. Наличие признака общественной опасности означает, что деяние причиняет или создает угрозу причинения вреда общественным отношениям.

Таким образом, в определение понятия преступления, закрепленное в УК РФ, законодателем включены следующие признаки: 1. общественная опасность, 2. уголовная противоправность. 3. виновность. 4. уголовная наказуемость. Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, физическое и психическое принуждение предусмотрено в Уголовном кодексе впервые. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)[37].

Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, а также в результате физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений о крайней необходимости (ст. 40 УК).

Эта норма решает вопрос об ответственности субъекта, когда он, находясь в экстремальной ситуации, будучи лишенным возможности действовать (бездействовать), руководствуясь своим сознанием и волей, причиняет вред охраняемым уголовным правом интересам.

В подобных случаях субъект причиняет вред:

а) действуя под влиянием физического принуждения со стороны других лиц, когда его воля полностью подавлена;

б) действуя в ситуации, сходной с непреодолимой силой,

в) либо при наличии признаков крайней необходимости.

Физическое принуждение со стороны других лиц связано с применением незаконных методов физического воздействия (пыток, причинения вреда здоровью, лишения воды и пищи и т.п.). Нет признаков уголовно-противоправного деяния в случаях, когда субъект не может выполнять определенные действия (бездействие) из-за того, что он фактически лишен такой возможности. В таких ситуациях совершенное преступление выступает как результат деятельности другого субъекта, который и должен нести уголовную ответственность. Единственное условие, которое выдвигает ч. 1 ст. 40 УК для признания факта отсутствия преступления в поведении лица, - это установление того, что физическое принуждение лишало его возможности руководить своим поведением. Например, нет состава преступления в бездействии директора склада, который был связан злоумышленниками и потому не смог воспрепятствовать похищению имущества собственника. В приведенном случае отсутствует действие или бездействие лица, направленное на причинение вреда. Оно выступает в роли орудия устранения препятствия в руках злоумышленников.

Причиненный субъектом вред может быть также обусловлен чрезвычайными обстоятельствами, которые лишают его возможности действовать (бездействовать) под контролем сознания и воли. В теории уголовного права такие обстоятельства принято определять как непреодолимую силу[38].

Источником, сковывающим деятельность человека, при действии непреодолимой силы могут выступать силы и явления природы, различные механизмы, поступки третьих лиц, не являющиеся физическим принуждением, но ставящие человека в условия, когда он лишен возможности действовать (бездействовать) под контролем сознания и воли.

Нельзя, например, усмотреть признаки преступления в поведении водителя, двигавшегося по дороге в полном соответствии с правилами безопасности движения, но ударом транспорта, выехавшего на встречную полосу движения, отброшенного на тротуар и причинившего смертельные повреждения пешеходу.

В этом случае на водителя действовала непреодолимая сила, и поэтому его деяние не может квалифицироваться как преступление.

4.2. Содержание физического и психического принуждения

Впервые в истории отечественного уголовного законодательства в новом УК РФ получили нормативное определение такие виды обстоятельств, исключающих преступность деяния, как физическое или психическое принуждение. Несмотря на формальное размещение описания данных обстоятельств в рамках одной статьи (ст. 40 УК РФ), они существенно отличаются друг от друга, то есть представляют два самостоятельных вида обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Уголовный закон не содержит развернутого определения понятия физического принуждения.

Однако анализ норм, помещенных в ст. 40 УК РФ, а также этимологический анализ понятий «принуждение», «физическое воздействие», «психическое воздействие» позволяют заключить, что физическое принуждение - это воздействие на тело человека и его телесные (физические) функции, при котором последний полностью либо частично лишается возможности действовать свободно, избирательно, то есть руководить своими действиями.

Исходя из буквы уголовного закона, следует выделять две разновидности физического принуждения:

1) физическое принуждение, полностью лишающее лицо возможности руководить своими действиями (ч. 1 ст. 40 УК РФ);

2) физическое принуждение, при котором сохраняется возможность руководить своими действиями (ч. 2 ст. 40 УК РФ).

Первая разновидность физического принуждения, по сути, является формой невиновного причинения вреда, при котором отсутствует один из обязательных элементов состава преступления - субъективная сторона[39].

Например, закрытые в полностью изолированном помещении работники дежурной части отдела внутренних дел объективно не могут препятствовать нападению банды на рядом расположенное здание банка.

Критериями наличности состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, относящимися к принуждению, являются: а) направленность принуждения на ограничение физических функций принуждаемого лица; б) наличность принуждения; в) действительность принуждения; г) непреодолимый характер принуждения.

Содержание критериев наличности и действительности принуждения как обязательных признаков наличия состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, в основе тождественно содержанию аналогичных критериев применительно к состояниям необходимой обороны и крайней необходимости. На мнимое физическое принуждение распространяются правила, относящиеся к фактической ошибке, не может считаться преступным бездействие караульного, уверенного в том, что вооруженные лица, напавшие на военный склад, надежно заперли его в небольшом помещении внутри склада, хотя это и не соответствовало действительности[40].

Критерий направленности принуждения на ограничение физических функций (свобод) принуждаемого лица означает, что принуждение (подчинение воле принуждающего лица) связано именно с воздействием на тело и телесные функции (лишение свободы выбора места нахождения, телодвижений, причинение вреда здоровью и т.п.), в результате которого лишается возможности руководить своими действиями.

Критерий непреодолимого характера принуждения предполагает, что данный вид физического принуждения непреодолим для конкретного принуждаемого лица (недостаточное физическое развитие для того, чтобы взломать дверь помещения) или лицо вообще лишается возможности действовать по своему усмотрению (воздействие нервно-паралитическим газом, введение инъекции снотворного и т.п.). Критериев наличия состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, применительно к характеру и степени вреда, причиняемого вследствие такого принуждения, нет.

Это значит, что данной разновидностью физического принуждения исключается уголовная ответственность за причинение любого вреда охраняемым законом интересам.

Критерии наличия состояния второй разновидности физического принуждения, при котором сохраняется возможность руководства своими действиями, относящиеся к принуждению, в основе совпадают с аналогичными критериями ранее рассмотренной разновидности физического принуждения. Исключение составляет критерий преодолимости принуждения. В отличие от ранее рассмотренного случая, физическое принуждение в смысле ч. 2 ст. 40 УК РФ преодолимо, хотя и с опасностью для личности и прав принуждаемого лица.

Связанный охранник банка может нажать кнопку сигнализации, но не делает этого из-за реальной опасности лишения его жизни кем-либо из вооруженных бандитов. В этой связи появляется специальный критерий наличия состояния физического принуждения применительно к вреду, причиняемому вследствие данной разновидности физического принуждения. Причиняемый вред, так же как и при крайней необходимости, должен быть меньшим, чем вред, угрожавший интересам лица, подвергнутого принуждению. Данный критерий вытекает из прямого требования закона (ч. 2 ст. 40 УК РФ). В соответствии с данным положением не будет, например, нести уголовной ответственности запертый в помещении кассир предприятия, который с риском для жизни мог бы выпрыгнуть из окна 4-го этажа и сделать невозможным продолжение ограбления.

От физического принуждения следует отличать психическое принуждение (ч. 2 ст. 40 УК РФ), то есть воздействие на психику человека, в результате которого последний не в полной мере может руководить своими действиями. Например, при требовании выдать коммерческую тайну под угрозой истребления имущества или отдать чужие деньги под угрозой убийства.

Критерии наличия состояния психического принуждения, как показывает анализ, в основе совпадают с критериями наличия состояния физического принуждения, при котором сохраняется возможность руководить своими действиями, и соответственно с критериями наличия состояния крайней необходимости. В соответствии с этими критериями не будет являться преступлением разглашение банковской тайны, совершенное под угрозой причинения вреда здоровью ребенка лица, разгласившего данную тайну[41].

От психического принуждения, при котором сохраняется способность лица руководить своими действиями, следует отличать психическое принуждение, исключающее виновность лица: гипнотическое воздействие, принудительная инъекция наркотических или психотропных веществ и т.н.

Психическое принуждение - это воздействие на волю лица словом, символами, жестами, демонстрацией оружия или его макетов, т.е. угрозой.

Такие действия способны вызвать у лица страх и опасение за свою жизнь, здоровье, собственность и такие же блага близких, за их благополучие. Под влиянием такого принуждения лицо может совершить предусмотренные УК деяния. В то же время при психическом принуждении улица всегда сохраняется возможность выбора поведения. И если оно совершает требуемое деяние, то последнее общественно опасно.

Вопрос об ответственности за деяния, совершенные вследствие преодолимого физического и психического принуждения, согласно ч. 2 ст. 40 УК решается с учетом положений ст. 39 УК, т.е. по правилам крайней необходимости, по которым предотвращенный вред должен быть больше причиненного.

Ш. и С. по предложению первого пошли к К. за самогоном. Когда К. отказалась продать спиртное, Ш. ударом ножа убил ее. С., испугавшись неожиданного преступного оборота событий, выскочил из дома во двор. Туда же вышел и Ш. Угрожая ножом, он заставил С. вернуться в дом, а затем провести осмотр сундука и передать ему обнаруженные деньги. С., опасаясь за свою жизнь, совершил деяние, предусмотренное ст. 158 УК. С учетом состояния, в котором С. совершил указанные действия, суд прекратил на него дело по основаниям крайней необходимости.

В тех случаях, когда предотвращенный вред оказался больше причиненного, ответственность наступает на общих основаниях.

Б. и С., готовя хищение ценных бумаг в учреждении, потребовали от главного бухгалтера учреждения В. отключить на ночь сигнализацию под угрозой разоблачения ее в супружеской неверности. Та выполнила требование. Б. и С. хищением причинили государству крупный ущерб. Суд в данном случае обоснованно не признал, что В. действовала в состоянии крайней необходимости[42].

Следует обратить внимание и на возможности судебно-психологической экспертизы при выявлении признаков физического или психического принуждения.

Принуждение в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, характеризуется наличием следующих объективных признаков: общественная опасность, противоправность, наличествование, действительность (реальность). Заключение эксперта-психолога можно использовать при доказательстве такого признака принуждения, как действительность (реальность). Принуждение должно было существовать в объективной действительности, а не только в субъективном восприятии другого человека. Если в действительности принуждение отсутствовало, следует вести речь о мнимом принуждении.

При этом важно учитывать, что под насильственным психологическим принуждением рассматриваются способы непосредственного воздействия на психическую сферу человека. Если принять за аксиому положение, что психика человека состоит из сознательного начала и бессознательного, то вполне вероятно, что воздействию подвергается и то, и другое. Следовательно, есть основания полагать, что психическое принуждение может быть осуществлено путем насильственного воздействия на психику принуждаемого двумя способами.

1. Путем информационного воздействия, заключающегося в угрозах причинения вреда правоохраняемым объектам. При этом возможна угроза реальным причинением вреда законным правам и интересам не только самого принуждаемого, но и других лиц.

2. Путем непосредственного воздействия на бессознательную составляющую человеческой психики (прямое воздействие)[43].

При информационном способе принуждаемый осознает фактический характер и реальную опасность реализации угрозы причинения вреда принуждающим. При прямом воздействии (гипноз, психозомбирование, психокодирование и т.п.) такого осознания может и не быть. В настоящее время воздействие на бессознательную сферу человека не отрицается, более того, исследования в этом направлении весьма актуальны.

В соответствии со ст. 40 УК РФ физическое и психическое принуждение в зависимости от степени подавления воли субъекта можно подразделить на: непреодолимое (принуждаемый полностью утрачивает способность самостоятельно руководить своим поведением) и преодолимое (принуждаемый сохраняет способность в той или иной мере руководить своим поведением). Преодолимость как признак принуждения имеет объективно-субъективный характер. Любое принуждение имеет субъективные критерии преодолимости, зависящие от психического осознания своего поведения как принуждаемыми, так и принуждающими. Во многих случаях субъективные критерии преодолимости связаны с объективными, но вместе с тем имеются и чисто субъективные характеристики преодолимости принуждения. Так, у каждого человека есть болевой порог. Одни могут терпеть побои, истязания и т.д. длительное время, а другие перестают сопротивляться сразу. Безусловно, это субъективное обстоятельство в качестве абсолютного критерия преодолимости принуждения использовать нельзя, но и сбрасывать со счетов "болевой порог" как субъективную характеристику восприятия принуждения не стоит. Во всяком случае, этот критерий можно выявить при проведении психофизиологической экспертизы. Представляется, что проведение такого исследования должно стать обязательным в рамках решения вопроса о применении ст. 40 УК РФ.

Наконец, обратимся к такой субъективной характеристике, как страх, осознание опасности, ведь принуждающий зачастую добивается своей цели, рассчитывая в первую очередь на испуг принуждаемого. Реальный, обоснованный страх за свою жизнь, жизнь близких, за жизнь другого человека нельзя не учитывать при решении вопроса о том, было принуждение преодолимым или нет. Страх может подтолкнуть человека к активному противодействию, а может и парализовать волю, сделать из него покорного исполнителя любого требования принуждающего. Реальный страх является одним из субъективных признаков преодолимости принуждения.

Итак, субъективные признаки преодолимости принуждения - это осознание самим принуждаемым и сохранение им волевой способности противостоять принуждению. Наличие или отсутствие психологической способности принуждаемого руководить своим поведением должно устанавливаться каждый раз, исходя из фактических обстоятельств дела, личности принуждаемого, на основе соответствующего заключения эксперта-психолога.

Путем комплексного, юридически обоснованного анализа всех объективных и субъективных признаков принуждения, с использованием психофизиологической и психологической экспертизы, можно решить вопрос о преодолимости или непреодолимости принуждения как обстоятельства, исключающего преступность деяния.

Физическое принуждение иногда носит такой характер, что у лица остается возможность действовать под контролем сознания. Например, лицо, испытывая боль от побоев, идет на сознательное причинение вреда, чтобы избежать дальнейшего избиения.

Если в результате физического принуждения лицо полностью не теряет контроль над ситуацией, может действовать по своей воле, выбирать варианты поведения, уголовная ответственность за содеянное исключается только при наличии признаков крайней необходимости.

Аналогично решается вопрос при психическом принуждении. При нем субъект под влиянием угрозы совершает поступки, охватываемые признаками конкретного состава преступления.

Угроза может быть выражена словесно, конклюдентными действиями, иногда в применении насилия как способа воздействия на психику в целях принуждения лица к совершению противоправных действий.

Таковой может быть угроза смертью, сопровождаемая истязанием и побоями, и т.п. В соответствии с ч. 2 ст. 40 УК психическое принуждение, если лицо сохраняло возможность руководить своими действиями, выступает основанием для решения вопроса об уголовной ответственности с учетом правил крайней необходимости. При отсутствии признаков ст. 40 УК физическое и психическое принуждение учитывается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание (п. "е" ч. 1 ст. 61 УК)[44].

Физическое и психическое принуждение может выступать обстоятельством, исключающим преступность деяния.

При нем субъект причиняет вред: а) действуя под влиянием физического принуждения со стороны других лиц, когда его собственная воля полностью подавлена; б) действуя в ситуации, сходной с непреодолимой силой; в) причиняя вред при наличии признаков крайней необходимости.

Само физическое принуждение со стороны других лиц связано в таких случаях с применением незаконных методов воздействия.

Если субъект, испытывающий физическое или психическое принуждение, полностью не теряет контроль над ситуацией, имеет возможность выбора вариантов поведения, уголовная ответственность за содеянное исключается лишь при наличии признаков крайней необходимости.

5. Обоснованный риск

Важный фактор социального и экономического развития общества - самостоятельная и инициативная деятельность граждан в рамках правовых норм. Обозначившиеся в российском обществе тенденции на развертывание инициативы и самостоятельности, научно - технической, хозяйственной и профессиональной смелости при принятии нестандартных решений в значительной мере обусловлены необходимостью индивида "идти на риск", при этом отдавая себе отчет в совершаемых поступках. Отсутствие в законодательстве норм о дозволенном риске сковывает хозяйственную и предпринимательскую инициативу, что оборачивается в конечном счете социально - экономическими потерями.

Термин "риск" в русском языке определяется как возможный убыток или неудача в каком-либо деле[45]. Ряд определений риска предлагается философами и психологами. В частности, риск трактуется как действие (поступок), выполняемое в условиях выбора, когда существует опасность в случае неудачи оказаться в худшем положении, чем до выбора.

Учеными - юристами сделаны попытки отграничить обоснованный риск от других видов деятельности, в том числе и противоправных, разделить риск на правомерный и неправомерный. Анализ встречающихся в юридической литературе определений риска позволяет дать следующую формулировку: под риском понимается объективное состояние возникновения опасности причинения вреда, при которой неизвестно, наступит этот вред или нет.

Общеправовое значение риска заключается в том, что лицо, действующее в определенных условиях дозволенного правом, не подлежит какой-либо юридической ответственности. Вместе с тем понятие дозволенного (или правомерного) поведения в конкретных условиях не всегда можно сформулировать, поскольку в таких областях деятельности, как, например, медицина, военное дело, риск представляет опасность для жизни и здоровья людей. Уголовно-правовая оценка риска сводится к одному: риск должен быть обоснованным.

Анализируя условия правомерности обоснованного риска, сформулированные в ст. 41 УК РФ, можно скорректировать некоторые их них.

1. Риск должен быть направлен на достижение общественно полезной цели, а именно должен сообразовываться со значением той цели, для которой он предпринимается.

В теории уголовного права указывается на то, что цель деятельности иногда может быть настолько общественно полезной, что правопорядок допускает создание некоторой опасности, сопряженной с этой деятельностью.

Так, хирургу не возбраняется производство операции, сопряженной с известным риском, поскольку цель деятельности настолько общественно полезна, что это вполне оправдывает допущение некоторого неизбежного риска, без которого не может эффективно осуществляться эта деятельность

При правомерном риске, безусловно, речь идет не о всяком действии, направленном к общественно полезной цели, а о поступке, социальная полезность которого выше создаваемой опасности.

Можно сделать вывод, что если лицо совершает правонарушение, преследуя правомерные цели, это снижает опасность его действия, а в тех случаях, когда полезность действия выше возможной опасности, совершенно исключает ее.

Представляется, что более логично определять общественно полезный характер цели в зависимости от того, насколько действия лица, идущего на риск, совершаются для достижения результата, выгодного главным образом не самому себе, а другим людям, а также в целом для общества и государства. Кроме того, необходимо учитывать важность того объекта, которому причиняется ущерб при осуществлении полезной цели.

2. При правомерном риске цель не может быть достигнута обычными, нерискованными средствами. Риск оправдан, если существует выбор между рискованными и традиционными средствами достижения общественно полезной цели.

Главное отличие обоснованного риска от крайней необходимости заключается в том, что при обоснованном риске существует возможность выбора между рискованными и нерискованными средствами, если рискованное действие является единственным выходом для устранения опасности, тогда лицо действует в состоянии крайней необходимости, а не обоснованного риска.

Например, операция у человека связана с риском осложнения, но может привести к радикальному излечению застарелой хронической болезни. При наличии лекарств и других хирургических средств воздействия, требующих даже длительного применения, врач может принять решение проводить курс консервативного лечения или операцию. Если других средств лечения, кроме оперативного вмешательства, нет, то врач находится в состоянии крайней необходимости.

3. Лицо, допустившее риск, в любом случае обязано принять все возможные меры для предотвращения вреда правоохраняемым интересам.

По моему мнению, лицо должно предвидеть размер возможных вредных последствий и с учетом имеющихся возможностей правильно избрать те меры, которые могут если не устранить, то по крайней мере максимально снизить их размер. Речь идет именно о субъективных расчетах и мерах действующего в ситуации риска лица, способных, с его точки зрения, предотвратить возможные вредные последствия. Надо иметь в виду, что при риске всегда остается опасность причинения вреда правоохраняемым интересам, поэтому предусмотреть все необходимые меры, исключающие наступление такого вреда, практически невозможно.

Многие высказывают мнение, что субъект обоснованного риска, как и лицо, находящееся в состоянии крайней необходимости, обязан избирать тот способ, который связан с созданием менее угрожающей опасности, - другими словами, он должен идти на наименьший риск. Полагаю, правомерным будет не только действие, связанное с наименьшим риском, но и действие, связанное с наибольшим риском. Это еще одно отличие обоснованного риска от крайней необходимости.

При выборе необходимых мер для предотвращения вреда правоохраняемым интересам совершенные действия должны соответствовать современным научно-техническим знаниям и опыту.

Знание и опыт объективируются в предметных и языковых формах. В общефилософском понимании наука определяется как особая сфера человеческой деятельности, направленная на описание, объяснение и предсказание процессов и явлений действительности; знание как отражение объективных характеристик действительности в сознании человека; опыт - это основанное на практике чувственно-эмпирическое познание действительности, в широком смысле единство умений и знаний. Исходя из этого научно-технические знания и опыт можно определить как совокупность информации о процессах и явлениях действительности, выраженную в виде теоретических описаний, научных и экспериментальных разработок, схем технологических процессов, сводок экспериментальных данных, формул каких-либо препаратов и т.п. Следовательно, критерием оценки соответствия рискованного действия являются современные теоретические и практические достижения в конкретном виде человеческой деятельности.

Например, при производстве хирургической операции действия врачей не должны нарушать научно и практически обоснованную методику проведения такой операции, но в ситуации риска можно применить научно и экспериментально разработанные новые методы этого хирургического вмешательства, не получившие еще широкого применения в медицинской практике. В таких случаях новые разработки обычно включают элементы прежнего опыта.

4. Возможность вредного последствия при риске всегда является лишь вероятной.

Там, где речь идет о заведомом причинении ущерба, риск, разумеется, отсутствует. Риск - это возможность нежелательной случайности, большая или меньшая вероятность ее наступления. Вероятность в различных своих степенях располагается между невозможностью ущерба и его неизбежностью; она в соответствии с классической концепцией есть мера превращения возможности в действительность в ситуации неопределенности.

В настоящее время доминирующей в научном познании является статистическая концепция вероятности, в основе которой лежат действительные наблюдения появления некоторого события в ходе длительного опыта при точно фиксированных условиях. Практика подтверждает, что чем чаще происходит событие, тем больше степень объективной возможности его появления или вероятность.

Статистическая интерпретация вероятности отражает специфический характер закономерностей, присущих массовым явлениям случайного характера. Во многих социальных процессах приходится учитывать действие множества случайных факторов, которые характеризуются устойчивой частотой. Выявление этой устойчивой частоты и ее количественная оценка с помощью вероятности дают возможность вскрыть необходимость, которая прокладывает себе путь через совокупное действие множества случайностей. В этом находит свое проявление диалектика превращения случайности в необходимость

Случайное событие в сравнении с событием неизбежным - "это то, что имеет основание и причину не в самом себе, не в сущности самих явлений, процессов, событий, вещей, что вытекает не из внутренних связей, а из побочных или внешних связей и в силу этого может быть, а может и не быть" Напротив, под необходимостью диалектический материализм понимает то, что "имеет причину в себе самом, что с неизбежностью закономерно вытекает из самой сущности, из внутренней связи вещей, процессов, событий и что неизбежно должно произойти в главном так, а не иначе"

В природе случайных связей нет ничего непознаваемого, т.е. случайное последствие можно предвидеть. Безусловно, это предвидение может быть различным по степени конкретности, но и в этом случае, если общественно опасный результат вырисовывается в сознании субъекта лишь в общих чертах и степень вероятности его наступления представляется незначительной, такого предвидения достаточно, чтобы была вина субъекта.

При риске из предотвращения вреда может встать вопрос об ответственности лица, виновного в создании обстановки риска, условий, требующих обращения к обоснованному риску.

Таким образом, признаком правомерности обоснованного риска является одновременное наличие следующих условий: 1) риск должен быть направлен на устранение угрожающей опасности охраняемым благам либо на достижение наибольшего социально значимого эффекта; 2) эти цели не могут быть достигнуты традиционными общепринятыми средствами; 3) риск не должен переходить в заведомое причинение вреда; 4) совершенные действия должны соответствовать современным научно-техническим знаниям и опыту, лицом должны быть предприняты все возможные меры для предотвращения вреда правоохраняемым благам; 5) риск не может быть признан обоснованным, если он был сопряжен с угрозой для жизни многих людей, с угрозой экологической катастрофы или общественного бедствия. Поскольку правовые категории "риск" и "ответственность" между собой взаимосвязаны, то в правоприменительной практике зачастую возникает необходимость в установлении степени проявления риска для определения объема ответственности.

Для того чтобы определить характер воздействия риска на объем юридической ответственности, необходимо проанализировать имеющиеся в науке и законодательстве определения различных рисков, сформулированные в зависимости от сфер деятельности и видовой принадлежности юридической ответственности.

6. Исполнение приказа или распоряжения

Согласно ч. 1 ст. 42 УК не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действовавшим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение.

Нормальное существование общества невозможно без поддержания необходимого порядка и дисциплины. Серьезную роль в этом играют отношения власти и подчинения, требование обязательного выполнения законных приказов и распоряжений.

Существует презумпция законности приказа или распоряжения, изданного в надлежащей форме лицом, обладающим на это правом, и адресованного лицу, обязанному подчиняться, что обусловлено требованиями исполнительской дисциплины, необходимыми для нормального существования общества и государства.

Приказ (распоряжение) - это основанное на законе и облеченное в установленную форму властное требование о выполнении действий (бездействия), обращенное к лицу, обязанному подчиняться.

Во исполнение приказа (распоряжения) лицо совершает предписанные ему действия (бездействие), причиняющие вред общественным отношениям, охраняемым законом. Этот вред подпадает под признаки конкретного преступления, предусмотренного Особенной частью УК. Вместе с тем, поскольку ч. 1 ст. 42 УК предусматривает ситуацию, когда приказ не воспринимается исполнителем как заведомо незаконный, не может быть и речи о таких преступлениях, как убийство, причинение вреда здоровью, получение взятки и других деяниях, преступность которых очевидна. На практике встречаются следующие варианты причинения вреда во исполнение приказа, который не воспринимался исполнителем как незаконный: привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, незаконное освобождение от уголовной ответственности и некоторые другие. Однако наиболее характерные примеры связаны с взаимодействием человека и техники, выполнением приказов, имеющих сложное техническое содержание. Так, оценка производственного процесса как единого целого с пониманием целесообразности отдельных его составляющих, осознание необходимости выполнения конкретных (иногда неординарных) действий могут быть в ряде случаев доступны лишь лицам, занимающим руководящие должности. Рядовые работники нередко оказываются не в состоянии оценить взаимосвязь явлений, а потому и незаконность отданных руководителем распоряжений.

Вред, причиненный исполнителем обязательного приказа или распоряжения, не влечет для него уголовной ответственности и признается актом социально допустимого, целесообразного поведения такого лица. Подчиненный, выполнивший, как он полагал, законное распоряжение своего начальника, не может отвечать за наступившие последствия, предвидеть которые был обязан не он, а лицо, отдавшее распоряжение. Таким образом, исполнитель причиняет вред невиновно, поэтому уголовной ответственности в этом случае подлежит только лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение. Подобные ситуации оцениваются как посредственное причинение вреда, и исполнителем такого преступления признается лицо, отдавшее обязательный приказ (распоряжение).

Для применения ч. 1 ст. 42 УК необходимы следующие условия. Во-первых, обязательность приказа для данного исполнителя. Приказ должен быть отдан надлежащим лицом тому, кто обязан подчиняться, с соблюдением необходимой формы. Во-вторых, необходимо отсутствие заведомости незаконности приказа или распоряжения для исполнителя. Это означает отсутствие у него умысла на причинение вреда. Поскольку исполнитель, несмотря на обязанность подчиняться, не лишен свободы воли, он не должен исполнять заведомо незаконные приказ или распоряжение. Данное положение распространяется в т.ч. и на военнослужащих, которые должны беспрекословно исполнять только законные приказы.

Можно выделить несколько видов незаконных приказов (распоряжений). Незаконными являются приказ или распоряжение: 1) изданные некомпетентным лицом; 2) отдельные положения которых выходят за рамки компетенции лица, наделенного правом на издание приказа; 3) изданные с несоблюдением необходимой формы или процедуры; 4) содержащие требования совершить деяние, нарушающее закон и ведущее к причинению вреда. С точки зрения ст. 42 УК значение имеет последний из названных видов незаконного приказа или распоряжения.

За совершение умышленного преступления во исполнение незаконного приказа (распоряжения) к уголовной ответственности привлекается не только лицо, отдавшее приказ, но и исполнитель, который согласно ч. 2 ст. 42 УК несет уголовную ответственность на общих основаниях.

В. - начальник отделения по борьбе с экономическими преступлениями УВД дал указание своему подчиненному Ю. - старшему группы по выявлению экономических преступлений на потребительском рынке склонить лиц, занимающихся изготовлением фальсифицированной водки, к даче взятки на сумму не менее 5 тыс. руб., а полученные деньги передать ему. Обнаружив у М. фальсифицированную водку, Ю. получил от него 5 тыс. руб., после чего дал указание З. и Х. не оформлять документально факт обнаружения незаконно изготовленной водки. 5 тыс. руб. он разделил на три части, передав по 1650 руб. З. и Х., чтобы они передали деньги В.

Судом Ю. оправдан по п. "а" ч. 4 ст. 290 УК за отсутствием состава преступления. При этом суд исходил из того, что предварительного сговора на получение взятки не установлено; деньги Ю. получил по указанию начальника (В.) и до передачи их ему добровольно заявил в органы милиции о получении денег от М. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор и направила дело на новое рассмотрение[46].

При совершении умышленного преступления во исполнение заведомо незаконного приказа имеет место соучастие в преступлении. Исполнитель незаконного приказа (распоряжения) признается исполнителем преступления, а лицо, отдавшее такой приказ, - организатором или подстрекателем.

Согласно п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК при назначении наказания исполнителю в качестве смягчающего наказание обстоятельства учитывается совершение преступления при нарушении условий правомерности исполнения приказа или распоряжения.

При назначении наказания лицу, отдавшему незаконный приказ, с учетом конкретных обстоятельств дела возможно в качестве обстоятельств, отягчающих наказание, учесть особо активную роль в совершении преступления (п. "г" ч. 1 ст. 63 УК) и совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения (п. "м" ч. 1 ст. 63 УК).

За неосторожное преступление, совершенное во исполнение незаконного приказа, исполнитель уголовной ответственности не несет. К уголовной ответственности в этом случае привлекается только лицо, отдавшее незаконный приказ.

Приказ может характеризоваться наличием серьезного психического принуждения, частично лишающего лицо свободы воли. В таком случае исполнение приказа подпадает под признаки психического принуждения (ч. 2 ст. 40 УК) и должно оцениваться по правилам о крайней необходимости с учетом того вреда, который угрожал исполнителю приказа, и вреда, причиненного этим лицом правоохраняемым интересам. Если исполнитель не мог избежать опасности для своих законных интересов без причинения вреда, осуществленного путем исполнения заведомо незаконного приказа, и причиненный им вред меньше предотвращенного, он не подлежит уголовной ответственности.

Уголовная ответственность лица, отдавшего приказ (распоряжение) и причинившего вред охраняемым законом интересам, имеет место не всегда, поскольку необходимо наличие его вины. Вместе с тем не исключается возможность невиновного причинения вреда. В последнем случае лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение, уголовной ответственности не несет в силу ст. 28 УК.

Встречаются случаи, когда при исполнении приказа или распоряжения причинен вред правоохраняемым интересам, и при этом исполнитель вышел за рамки предписанного ему поведения. Если вред причинен именно действиями, находившимися за границами положений приказа, ч. 1 ст. 42 УК применению не подлежит и уголовную ответственность несет именно исполнитель.

Помимо этого следует учитывать, что приказ (распоряжение) далеко не всегда подробно и детализировано регламентирует поведение человека, обязанного подчиняться. В каждом властном предписании, например, нет необходимости указывать, какие правила безопасности выполнения работ должен соблюдать исполнитель. Эти правила регламентированы в нормативных актах. Поэтому, если выполняя приказ, исполнитель пренебрегает такими правилами и в результате причиняет вред, он подлежит уголовной ответственности. Поскольку причинная связь между властными предписаниями лица, отдавшего приказ (распоряжение), и причиненным вредом отсутствует, нет оснований для его уголовной ответственности.

Исполнение приказа как обстоятельство, исключающее преступность деяния, изначально предполагает наличие деятельности как минимум двух лиц, поскольку административно - командные отношения предполагают и соответствующий круг субъектов этих отношений. С другой стороны, наличие заведомо незаконного приказа далеко не всегда влечет совершение оконченного преступления. Именно по этим причинам необходимо рассмотреть вопросы, связанные с исполнением приказа в свете теорий о соучастии и неоконченном преступлении.

Исходя из смысла ч. 2 ст. 33 УК РФ, исполнителем заведомо незаконного приказа должно признаваться лицо: непосредственно исполнившее такой приказ; непосредственно участвовавшее в его исполнении; исполнившее данный приказ посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности по предусмотренным в законе основаниям.

И если первые две формы исполнительства не вызывают особых трудностей при уголовно - правовой оценке деяния, совершенного во исполнение заведомо незаконного приказа, то третья имеет некоторые особенности. Так, в случае, когда фактический исполнитель приказа действует без заведомого осознания незаконности последнего, лицо, отдающее такой приказ, должно признаваться посредственным исполнителем. Так как заведомость незаконности приказа является обязательным критерием для ответственности исполнителя, то ее отсутствие превращает лицо в "слепое орудие" исполнения воли отдающего незаконный приказ.

Данное положение прямо предусмотрено ч. 1 ст. 42 УК, в которой говорится о том, что уголовную ответственность за причинение указанного вреда несет лицо, отдавшее незаконные приказ или распоряжение. Впрочем, не совсем понятно, почему лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение, должно всегда нести уголовную ответственность за причинение такого вреда. Ведь вполне допустима ситуация, в которой незаконность приказа не охватывалась умыслом данного лица. Однако согласно ст. 42 УК указанное лицо обязано нести уголовную ответственность, что противоречит принципу вины. Исходя из этого, предлагается ч. 1 ст. 42 УК изложить в следующей редакции: "Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам лицом, действующим во исполнение обязательных для него приказа или распоряжения. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее заведомо для него незаконные приказ или распоряжение".

Исследуемая норма носит универсальный характер и охватывает случаи причинения вреда при исполнении властных требований во всех отраслях социальной деятельности.

Единого понятия, которое охватывало бы все возможные обязательные для исполнения требования должностных лиц в различных сферах профессиональной деятельности, нет. Служебные предписания имеют различное наименование: приказ, указание, требование, распоряжение и т.д. Их наименование зависит от того, какими должностными лицами они издаются, к кому обращены (касаются всех лиц либо только некоторых), в какой форме издаются, какие вопросы разрешают и т.п. Для определения требований, исходящих от органов управления и должностных лиц и обязательных для исполнения, следует использовать родовое понятие. Таким понятием, на наш взгляд, должен быть термин "приказ", так как он применяется во всех областях профессиональной или служебной деятельности, а также в ситуационных отношениях подчиненности.

С учетом изложенного под термином "приказ" следует понимать акт управления, имеющий юридически властный характер, издаваемый в рамках компетенции должностных лиц и имеющий обязательную силу для субъектов, которым он адресован. (В данной статье термин "приказ" будет использован как родовое понятие.)

Значительные трудности в выяснении истинного положения дел при исполнении приказа вызывает то, что законодатель не разъясняет, что подразумевается под "обязательным приказом или распоряжением". К тому же в уголовно - правовой литературе о пределах повиновения приказу высказаны различные мнения. Это во многом обусловлено тем, что степень обязательности исполнения приказа различается в зависимости от сферы профессиональной или служебной деятельности, а нормативная база, в которой закреплены права и обязанности сторон, между которыми имеются отношения подчиненности, очень обширна и фактически не ограничена в иерархии законов и подзаконных актов. Решение данного вопроса имеет огромное значение из-за того, что именно исполнение подобного приказа, согласно диспозиции ст. 42 УК РФ, является условием обстоятельства, исключающего преступность деяния.

Приказ входит в зону действия уголовного права лишь тогда, когда в результате его исполнения причиняется вред охраняемым уголовным законом интересам. Сам факт причинения такого вреда в результате правомерного исполнения законного приказа - неординарное, нетипичное событие, которое хотя, надо признать, все же иногда случается. В Уголовном кодексе эти нетипичные ситуации отражения не получили. Действие ст. 42 УК распространяется на все случаи причинения вреда интересам, охраняемым уголовным законом, в результате исполнения незаконного приказа или распоряжения. Если вред интересам, охраняемым уголовным законом, причинен в результате исполнения незаконного приказа, то такой приказ является преступным.

Поэтому, прежде чем решить, какой приказ обязателен для исполнения, необходимо определиться с тем, что подразумевать под понятиями "законный приказ" и "преступный приказ".

Так как приказ - разновидность актов управления, то и требования, предъявляемые к его законности, должны определяться на основе общих требований законности актов управления[47]. С учетом этих требований законным следует считать приказ, который: 1) основывается на законе, т.е. не предписывает совершение противоправных действий, и целесообразен. При этом требование целесообразности должно неукоснительно подчиняться требованию законности; 2) издан компетентным органом или должностным лицом в пределах своей компетенции; 3) издан с соблюдением установленной законодательством процессуальной формы и порядка издания; 4) подлежит исполнению компетентным лицом в пределах его компетенции.

Поскольку приказ не дублирует нормативные акты, регламентирующие обязанности подчиненного, существует вероятность его несоответствия закону.

Преступным будет либо приказ, содержащий в себе требование о совершении преступления (например, в ходе боевых действий преступным будет приказ "...не оставлять никого в живых, угрожать этим самым противнику или вести военные действия на такой основе") <*>, либо незаконный приказ, создавший условия для наступления преступных последствий. (Так, сам по себе незаконный приказ производить горные или строительные работы с нарушением правил безопасности станет преступным, если в результате его исполнения будет причинен тяжкий или средней тяжести вред здоровью человека (ст. 216 УК).

Если окажется, что вред интересам, охраняемым уголовным законом, причинен в результате преступного приказа, то для решения вопроса о том, будет ли исполнение приказа обстоятельством, исключающим преступность деяния, необходимо выяснить, был ли приказ обязательным для исполнителя.

Обязательный приказ, как обстоятельство, исключающее преступность деяния, имеет правовое и фактическое основания. Правовым основанием будет формальное соответствие приказа закону, а фактическим - обстановка, которая оправдывает необходимость совершения деяния, предписанного приказом. Предложенное разделение обязательного приказа достаточно условно, так как деяние, соответствующее правовому основанию, правомерно лишь при условии, что оно было совершено в определенной обстановке. Исполнителю свойственно первоначально оценивать правомерность приказа, что нередко представляет большие трудности ввиду множественности обстоятельств, из которых складывается обстановка.

При этом необходимо учитывать, что объективный характер приказа и оценка его исполнителем могут не совпадать. Это зависит как от сложившейся обстановки, так и от личных качеств и профессиональных навыков исполнителя. Тем самым открывается путь для субъективной ошибки при оценке приказа, вид которой имеет важное значение для уголовно - правовой оценки причиненного вреда.

Таким образом, обязательный приказ - это требование для исполнителя, которое является, во-первых, обязательным в техническом смысле слова, т.е. исходит от начальника и предъявлено в сфере служебных отношений с соблюдением процессуальных требований его отдачи, а во-вторых - заведомо для исполнителя не противозаконно.

Заведомо не противозаконно - значит, у исполнителя не было достаточных оснований считать, что приказ не законен. Для исполнения приказа, как обстоятельства, исключающего преступность деяния, характерно осознание субъектом именно правомерного значения совершаемых им действий. При этом не обязательно, чтобы исполнитель осознавал мотивы и причины, определяющие необходимость именно таких действий, их направленность. Если же исполнитель осознает, что приказ преследует преступные цели, а совершаемое деяние причиняет вред охраняемым уголовным законом интересам, но при этом все равно исполняет его, то в данном случае исполнение приказа не может служить оправданием для исполнителя.

Исходя из изложенного решение вопроса о том, был ли приказ для исполнителя обязательным, зависит от: 1) характера деяния, совершение которого предписывается приказом, и его последствий; 2) сферы деятельности, в которой издается приказ; 3) соблюдения требований к процессуальной форме приказа при его отдаче; 4) урегулированности поведения исполнителя в нормативных актах; 5) обстановки, в которой приказ был отдан; 6) личных качеств и профессиональных навыков исполнителя.

Таким образом, оценка обязательности для исполнителя приказа является главной при решении вопроса об исполнении приказа как обстоятельстве, исключающем преступность деяния.

Заключение

Таким образом, подводя итог, можно сделать следующие выводы: правомерными надлежит считать лишь те обстоятельства, которые названы в УК. Более того, правомерными могут считаться и те обстоятельства, которые прямо не указаны в законе, но не запрещены им и не противоречат его принципам.

К обстоятельствам, исключающим преступность деяния, согласно главе 8 УК РФ относятся: необходимая оборона; причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление; крайняя необходимость; физическое или психическое принуждение; обоснованный риск; исполнение приказа или распоряжения.

Признаком обстоятельств, исключающих преступность деяния, необходимо признать то, что по своему социально - психологическому заряду они не несут в себе общественной опасности.

Таким образом, обстоятельства, исключающие преступность деяния, - это предусмотренные уголовным законом и внешне сходные с преступлениями общественно полезные и правомерные поступки, исключающие уголовную ответственность лица за причиненный им вред.

Термин "обстоятельства, исключающие преступность деяния" представляется на наш взгляд логически неверным. Все шесть декриминализирующих обстоятельств по законодательной конструкции объективной стороны имеют материальный состав, то есть применяются только в том случае, когда причинен объектам правоохраны определенный вред. Следовательно, эти обстоятельства должны исключать преступность не самого деяния, которое является лишь элементом объективной стороны поступка, но причиненного им вреда. Далее, понятие "обстоятельство" в строгом смысле слова должно трактоваться как явление, сопутствующее определенному процессу и оказывающее влияние на его развитие. Применительно к необходимой обороне таким обстоятельством является общественно опасное посягательство, которое исключает преступность причиняемого посягателю вреда. Необходимую оборону в таком случае следует считать декриминализирующим основанием точно так же, как существует основание уголовной ответственности. Поэтому представляется оправданным изъять из текста закона термин "обстоятельства, исключающие преступность деяния", заменив его следующим: "основания правомерности причинения вреда".

Одним из не урегулированных в УК специально, остается такое обстоятельство, как причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате выполнения специального задания.

Во-первых, реальность такова, что в борьбе с некоторыми видами преступлений, особенно в их организованных формах, внедрение в преступную среду оперативных сотрудников или лиц, конфиденциально содействующих правоохранительным органам, выступает неотъемлемым элементом такой борьбы. Совершенно очевидно и то, что в современных условиях такого рода внедрение сопровождается не только информированием названными лицами соответствующих органов о преступной деятельности, но и порой имитацией преступлений либо даже непосредственным участием в их совершении.

Во-вторых, не подлежит сомнению, что недопустимо бороться с нарушениями уголовного закона нарушением уголовного закона, включая процедуру его применения. С этой точки зрения явно недостаточной является существующая нормативно-правовая база для оправдания причиненного вреда в процессе осуществления оперативной деятельности в виде Закона РФ от 12 августа 1995 г. "Об оперативно-розыскной деятельности". В ст. 16 этого Закона оговаривается лишь "допущение вынужденного причинения вреда правоохраняемым интересам". При этом отсутствуют указания на субъектов причинения вреда, его возможную степень тяжести и ситуации, при которых он оправдан. А это уже сфера правового регулирования уголовного законодательства. Поэтому необходимость легализации в УК такого деяния, как причинение вреда при выполнении специального задания, очевидна. Другой вопрос, как она должна быть оформлена.

В сферу уголовно-правового регулирования рассматриваемое деяние должно попадать лишь в части, касающейся причинения вреда не любым, а лишь охраняемым уголовным законом интересам. В этой связи можно назвать три основных параметра допустимости такого вреда и признания его правомерным. Необходимо, в силу вынужденного характера причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам, ограничить сферу его причинения: 1) только целями предупреждения совершения новых преступлений (а не каких-либо иных правонарушений), выявления и раскрытия уже совершенных преступлений; 2) достижением названных целей только применительно к групповой преступности (преступлениям, совершаемым группой лиц) и лишь в двух ее формах - организованной группе и преступной организации; 3) недопустимостью совершения при этом особо тяжкого или тяжкого преступления против жизни и здоровья человека.

На основании изложенного представляется целесообразным предусмотреть в УК РФ статью следующего содержания:

"Статья 38.1. Причинение вреда при выполнении специального задания

Не совершает преступления тот, кто, выполняя в соответствии с действующим законодательством специальное задание, принимая участие в организованной группе или преступной организации в целях предупреждения совершения ими преступлений либо выявления и раскрытия их преступной деятельности, вынужденно причинит вред охраняемым уголовным законом интересам.

Лицо, совершившее тяжкое или особо тяжкое преступление против жизни и здоровья человека при выполнении специального задания для достижения целей, указанных в части первой настоящей статьи, подлежит уголовной ответственности на общих основаниях, однако ему не может быть назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы, а наказание в виде лишения свободы не может превышать половины срока, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса".

Кроме того, на случай нарушения общих условий правомерности причинения вреда при выполнении специального задания необходимо внести соответствующее дополнение в п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ.

С введением в УК РФ понятия обстоятельств, исключающих преступность деяния, казалось бы, предрешен и вопрос об уголовно-правовых последствиях поведения лица в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости и т.д.: если эти обстоятельства исключают преступность деяния, то они исключают и уголовную ответственность за него. Попытки же нарушить эту правовую связь путем указания в последнем случае на освобождение от уголовной ответственности, как это чаще всего имеет место в литературе, по меньшей мере нелогичны, поскольку, если деяние не является преступлением, не возникает даже обязанности отвечать за содеянное (не говоря уже о самой уголовной ответственности). Субъекта деяния не от чего освобождать в юридическом смысле.

В этой связи, на наш взгляд, следовало бы в уголовно-процессуальном законодательстве (либо в отдельной статье, либо в ст. 24 УПК наряду с "отсутствием события преступления") предусмотреть самостоятельное основание отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения дела на случай совершения того или иного деяния, преступность которого исключается в рамках гл. 8 УК.

Нельзя не обратить внимания и на то, как законодатель в тексте УК обозначает случаи непривлечения лица к уголовной ответственности. Например, при характеристике правовых последствий добровольного отказа от доведения преступления до конца используется формулировка "не подлежит уголовной ответственности" (ст. 31); при определении правовых последствий деятельного раскаяния законодатель, в частности, говорит об освобождении от уголовной ответственности (ст. 75). Прямо не называя уголовно-правовых последствий ОИПД и ограничиваясь объявлением их непреступности, законодатель лишь в одном случае (ч. 2 ст. 42) делает оговорку о том, что неисполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения исключает уголовную ответственность. Представляется, что самой неопределенной и юридически некорректной в этом перечне является первая формулировка и от нее в УК следовало бы вообще отказаться, говоря в соответствующих случаях либо об освобождении от уголовной ответственности, либо об исключении уголовной ответственности.

Что же касается крайней необходимости, то при пробельности УК в этом вопросе в литературе и в судебной практике предлагается два варианта уголовно-правовой оценки умышленного причинения вреда при превышении пределов данного обстоятельства. Одни авторы предлагают квалифицировать содеянное на общих основаниях по соответствующим статьям УК, а факт нахождения в состоянии крайней необходимости учитывать при назначении наказания в качестве обстоятельства, его смягчающего (п. "ж" ч. 1 ст. 61). Другие - факт нахождения лица в состоянии крайней необходимости предлагают отражать уже на этапе квалификации содеянного ссылкой на ч. 2 ст. 39, предваряя этой ссылкой указание на соответствующую статью Особенной части УК.

При отсутствии специальных норм в Особенной части, аналогичных тем, которые предусмотрены в ст. ст. 108 и 114 УК, обе позиции являются результатом толкования несовершенного закона. И в этом плане они равнозначны. Тем не менее, на наш взгляд, последняя из них в рамках действующего УК ближе к истине.

В качестве варианта единообразного решения рассматриваемой проблемы, основанного на законе, можно было бы видеть установление в Особенной части УК нормы, аналогичной тем, которые предусмотрены на случай превышения пределов необходимой обороны и мер задержания лица, совершившего преступление.

Таким образом, уголовно-правовое значение ОИПД может выражаться: во-первых, в исключении уголовной ответственности при условии правомерности этих деяний; во-вторых, в смягчении наказания за преступление, совершаемое изначально как ОИПД (как деяние, преступность которого исключается), но не ставшее им вследствие нарушения условий правомерности того или иного ОИПД (за исключением ч. 1 ст. 40 УК); в-третьих, в уголовной ответственности за преступное превышение пределов причинения вреда (только при необходимой обороне, задержании лица, совершившего преступление, и крайней необходимости).

Список использованных источников

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета. - 1993. - 25 декабря.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954

3. Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 33. - Ст. 3349.

4. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 3.

5. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2005. - № 6.

6. Арендаренко А.В. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М.: КноРус, 2007. - 760 с.

7. Баев О. Я. Основы криминалистики. М.: Экзамен, 2001. - 288 с.

8. Благов Е. Приготовление к преступлению // Российский следователь. - 2004. - № 11. - С.18-21.

9. Ветров Н.И., Ляпунов Ю.И. Уголовное право. М.: Юрист, 2006. - 490с.

10. Волженкин Б.В. Принцип справедливости и проблемы множественности преступлений по УК РФ // Законность. - 2001. - № 12. - С.3-4.

11. Галиакбаров Р. Квалификация преступлений, совершенные организованной группой // Российская юстиция. - 2000. - № 4. - С. 17-21.

12. Гармаев Ю. П. Методика расследования преступлений: праворименительная практика и комментарий законодательства // Юрист. - 2006. - № 8. - С. 21-24.

13. Грачев Ю.В. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М.: Проспект. 2007. - 309с.

14. Додонов В.Н. Необходимая оборона (сравнительный анализ современного уголовного законодательства) // Право и политика. - 2006. - № 3. - С. 12-14.

15. Дымов Г. А. Взаимодействие уголовного розыска и подразделений по профилактике преступлений несовершеннолетних ОВД в раскрытии грабежей // Законность. - 2006. - № 3. - С.11-12.

16. Дурманов Н. Д. Стадии совершения преступления // Законность. - 2006. - № 11. - С. 12-14.

17. Егоров В. С. Понятие состава преступления в уголовном праве. - Воронеж.: Модэк, 2001. - 80 с.

18. Журавлев М.П. Уголовное право. Общая часть. М.: Юрист, 2006. - 481 с.

19. Завидов Б.Д. Правовые новации необходимой обороны. // Гражданский и арбитражный процесс. - 2007. - № 7. - С. 12-15.

20. Здравомыслов Б.В Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. - М.: Юрист, 2001. - 479 с.

21. Каленых А.В. Условия правомерности обоснованности риска // Безопасность бизнеса. - 2006. - № 3. - С. 11-14.

22. Козаченко И.Я., Незнамова З.А, Новоселов Г.П. Уголовное право. Общая часть. - М.: Норма, 2006. - 768 с.

23. Козлов А. П. Учения о стадиях преступления // Законность. - 2007. - № 2. - С. 10-12.

24. Колодина Р. Преступления против собственности: проблемы и перспективы законодательного регулирования // Российская юстиция. - 2006. - № 3. - С.8-10.

25. Коршунов А.И., Миноков С.В. Применение и использование огнестрельного оружия по законодательству РФ. М.: Юрист, 2004. - 156 с.

26. Кругликова Л. Л. Уголовное право России. М.: Волтерс Клувер, 2007 - 540 с.

27. Курченко В. Оконченное преступление или покушение? // Законность. - 2006. - № 8. - С.11-13.

28. Лебедев В.М. Судебная практика к Уголовному кодексу РФ. М.: Спарк, 2007. - 1168 с.

29. Лопашенко Н. Новые постановления Пленума Верховного Суда РФ по хищениям. // Законность. - 2006. - № 3. - С.10-12.

30. Лунеев В. В. Преступность ХХ века: мировые, региональные и российский тенденции: мировой криминологический анализ. М.: Норма, 2004. - 516 с.

31. Назаренко Г. В. Неоконченное преступление и его виды. // Адвокатская практика. - 2007. - № 2. - С.10-12.

32. Наумов А. В. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: Юрист, 2004. - 864 с.

33. Никулин С. И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой. М.: Проспект, 2004. - 685 с.

34. Пархоменко С.В. Социально-правовые назначения нормативной основы обстоятельств, исключающих преступность деяний // Российский судья. - 2004. - № 3. - С. 21-24.

35. Пархоменко С. Причинение вреда при выполнении специального задания // Законность. - 2004. - № 8. - С. 12-14.

36. Пархоменко С. Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. - 2004. - № 1. - С. 21-25.

37. Радченко В.И. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М.: Норма, 2007. - 647 с.

38. Рарог А. И. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М.: Проспект. 2007. - 640 с.

39. Редин Н. П. Объективные и субъективные признаки приготовления к преступлению и покушения на преступление // Российский следователь. - 2007. - № 10. - С.9-11.

40. Сидоренко В.Н. Исполнение приказа и распоряжения, как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Российский военно-правовой сборник. - 2004. - № 1. - С. 12-15.

41. Скуратов Ю.И., Лебедев В.М. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М.: Норма, 2006. - 880 с.

42. Спорилкин Б. Д. Добровольный отказ на стадии покушения на преступление. // Законность. - 2004. - № 11. - С.17-19.

43. Ткаченко В. Необходимая оборона. // Законность. - 2004. - № 3. - С.12-14.

44. Ткаченко В. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. //Законность. - 2004. - № 3. - С.12-14.

45. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б. В. Здравомыслова. М.: Юрист, 2001. - 479 с.

46. Уголовное право. Особенная часть: Учебник / Под ред. Козаченко И.Я., Незнамова З.А, Новоселов Г.П. М.: Норма, 2006. - 768 с.

47. Фариев И. Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны: вопросы разграничения составов. // Российская юстиция. - 2006. - № 1. - С.22-23.

48. Хохлова Е. Судебно - психологическая экспертиза при исследовании обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. - 2007. - № 10. - С. 10-14.

49. Цветков А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву. //Законность. - № 7. - 2007. - С. 10-12.

50. Широков К. Согласие на причинение вреда как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Современное право. - 2006. - № 5. - С. 11-14.

51. Шишков О.Ф. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М.: Новая волна, 2004. - 447 с.

52. Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения // Российская юстиция. - 2004. - № 2. - С.12-14.

53. Опубликованное дело: Дело № 2140/98. // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2005. - № 1. - С.11-12.

54. Опубликованное дело: Дело № 11/34-01. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2006. - № 5. - С.11-12.

[1] Рарог А.И. Комментарий к Уговному кодексу РФ. - М., 2007. - С.108.

^{^[2]} Завидов Б.Д. Правовые новации необходимой обороны // Гражданский и арбитражный процесс. - 2007. - № 7. - С.12.

[3] Пархоменко С. Уголовно - правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния //Законность. - 2004. - № 1. - С. 21.

[4] Завидов Б.Д. Правовые новации необходимой обороны // Гражданский и арбитражный процесс. - 2007. - № 7. - С.12.

^{^[5]} Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения. // Российская юстиция. - 2004. - № 2. - С.12.

^{^[6]} Завидов Б.Д. Правовые новации необходимой обороны // Гражданский и арбитражный процесс. - 2007. - № 7. - С. 12.

[7] Пархоменко С. Уголовно - правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. - 2004. - № 1. - С. 21.

^{^[8]} Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения. // Российская юстиция. - 2004. - № 2. - С.12.

[9] Арендаренко А.В. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М., 2007. - С.129.

^{^[10]} Ткаченко В. Необходимая оборона // Законность. - 2004. - № 3. - С.12.

[11] Завидов Б.Д. Правовые новации необходимой обороны // Гражданский и арбитражный процесс. - 2007. - № 7. - С. 12.

[12] Цветков А. Необходимая оборона по российскому уголовному праву. // Законность. - 2007. - № 7. - С.10.

^{^[13]} Фариев И. Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны: вопросы разграничения составов. // Российская юстиция. - 2006. - № 1. - С.22.

[14] Опубликованное дело: Дело № 2140/98. // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2005. - № 1. - С.22.

^{^[15]} Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения. //Российская юстиция. - 2004. - № 2. - С.12.

[16] Опубликованное дело: Дело № 2140/98. //Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2005. - № 1. - С.11.

[17] Пархоменко С. Причинение вреда при выполнении специального задания // Законность. - 2004. - № 8. - С. 13.

[18] Ткаченко В. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. //Законность. - 2004. - № 3. - С.12.

[19] Цветков А. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. // Законность. -2007. - № 7. - С.10.

[20] Кругликов Л.Л. Уголовное право России. - М., 2007. - С. 109.

[21] Шнитенков А. Новая редакция статьи о необходимой обороне требует дополнения. //Российская юстиция. - 2004. - № 2. - С.12.

[22] Ткаченко В. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. // Законность. - 2004. - № 3. - С.12.

[23] Цветков А. Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. // Законность. - 2007. - № 7. - С.10.

[24] Шишков О.Ф. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М., 2004. - С.137.

[25] Арендаренко А.В. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М., 2007. - С.131.

[26] Скуратов Ю.И., Лебедев В.М., Комментарий к УК РФ. - М., 2006. - С.102.

[27] Наумов А.В. Комментарий к УК РФ. - М., 2004. - С.128.

[28] Грачев Ю.В. Комментарий к УК РФ. - М., 2007. - С.237.

[29] Рарог А.И. Комментарий к УК РФ. - М., 2007. - С.156.

[30] Никулин С.И. Комментарий к УК РФ. - М., 2004. - С.189.

[31] Скуратов Ю.И., Лебедев В.М. Комментарий к УК РФ. - М., 2006. - С.216.

[32] Рарог А.И. Комментарий к УК РФ. - М., 2007. - С.124.

[33] Наумов А.В. Комментарий к УК РФ. - М., 2004. - С.103.

[34] Грачев Ю.В. Комментарий к УК РФ. - М., 2007. - С.249.

[35] Ветров Н.И., Ляпунов Ю.И. Уголовное право. - М., 2006. - С. 212.

[36] Уголовное право. Общая часть. Учебник под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 2001. С.109.

[37] Кругликов Л. Л. Уголовное право России. - М., 2007. - С.118.

[38] Дурманов Н. Д. Стадии совершения преступления // Законность. - 2006. - № 11. - С.12.

[39] Козлов А. П. Учения о стадиях преступления //Законность. - 2007. - № 2. - С.10.

[40] Рарог А. И. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. - М., 2007. - С.122.

[41] Кругликов Л. Л. Уголовное право России. - М., 2007. - С.135.

[42] Хохлова Е. Судебно - психологическая экспертиза при исследовании обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. - 2007. - № 10. - С. 10.

[43] Пархоменко С. Уголовно - правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния //Законность. - 2004. - № 1. - С. 21.

[44] Рарог А. И. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М., 2007. С.122.

[45] Каленых А.В. Условия правомерности обоснованности риска // Безопасность бизнеса. - 2006. - № 3. - С. 11.

[46] Пархоменко С. Причинение вреда при выполнении специального задания // Законность. - 2004. - № 8. - С. 12.

[47] Сидоренко В.Н. Исполнение приказа и распоряжения, как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Российский военно-правовой сборник. - 2004. - № 1. - С. 12.

Если Вас интересует помощь в НАПИСАНИИ ИМЕННО ВАШЕЙ РАБОТЫ, по индивидуальным требованиям - возможно заказать помощь в разработке по представленной теме - Институт обстоятельств исключающих преступность деяния ... либо схожей. На наши услуги уже будут распространяться бесплатные доработки и сопровождение до защиты в ВУЗе. И само собой разумеется, ваша работа в обязательном порядке будет проверятся на плагиат и гарантированно раннее не публиковаться. Для заказа или оценки стоимости индивидуальной работы пройдите по ссылке и оформите бланк заказа.