С О Д Е Р Ж А Н И Е
Введение. 2
Глава I. Понятие и содержание
международного морского права. 4
Глава II. Открытое море как
международно-правовой режим.. 9
Глава III. Вопросы применения
оружия в открытом море
органами федеральной службы безопасности. 19
Заключение. 27
Список источников. 29
Открытое море – это водная
часть Мирового океана, расположенная за пределами территориального моря
(территориальных вод), а также прилежащей и исключительной экономической зон,
на пространства которой не распространяется суверенитет или юрисдикция ни
прибрежных, ни каких бы то ни было других государств: на эти пространства не
распространяется также и правовой режим архипелажных вод.
Открытое море доступно
для всех наций в соответствии со специальным принципом между народного права –
свободы открытого моря, в состав которого входят свобода судоходства,
рыболовства, свобода прокладывать подводные кабели и трубопроводы, свобода
летать над открытым морем.
В дополнение к этому
Конвенция ООН по морскому праву 1982 года установила, что как прибрежные, так и
государства, не имеющие выхода к морю, могут возводить в открытом море
искусственные острова и другие установки, допускаемые международным правом, и
проводить научные исследования.
При пользовании свободой
открытого моря все государства обязаны учитывать заинтересованность друг друга,
включая права всех членов международного сообщества в отношении деятельности на
морском дне.
Несмотря на регламентацию
особенностей международно-правового режима открытого моря международными
конвенциями и договорами, нормами национальных законов государств, до сих пор
имеются проблемы в правовом регулировании такого режима в связи с все
возрастающими угрозами трансграничной организованной преступности.
Рассмотрим в связи с
изложенным особенности международно-правового режима открытого моря и его
значение для деятельности федеральной службы безопасности, в частности, в
вопросах применения оружия и боевой техники в открытом море.
В работе использованы
нормы международного и национального законодательства, а также ряд работ авторов
по международному праву и статусу открытого моря в том числе.
Работа состоит из
введения, трех глав, заключения и списка использованных источников.
Глава
I. Понятие и
содержание международного морского права
Международное морское право
– отрасль международного права, принципы и нормы которой определяют статус
морских пространств, включая дно и ресурсы, а также порядок пользования ими.
Увеличение значения океана и
его ресурсов, расширение возможностей его эксплуатации определили активное
развитие морского права и усложнили стоящие перед ним задачи.
В целях адаптации
морского права к новым условиям в 1958 году были принятые четыре Женевские
конвенции:
- об открытом море;
- о территориальном море
и прилежащей зоне;
- о континентальном
шельфе;
- о рыболовстве и охране
живых ресурсов открытого моря.
Однако ряд вопросов,
включая режим дна, не был решен. К тому же на мировую арену вышло значительное
число новых независимых государств, которые потребовали учета их интересов.
В результате была созвана
конференция ООН, которая в 1982 году приняла Конвенцию ООН по морскому праву,
насчитывающую 320 статей и сопровождаемую восемью приложениями.
Особый статус в общем
комплексе занимает Соглашение 1994 года об имплементации части XI Конвенции, в
которой речь идет о правовом статусе Района.
Таким образом, речь идет
о своде международного морского права. Показателен способ его разработки.
Конвенция по морскому праву разрабатывалась непосредственно дипломатической
конференцией в течение десяти лет, что подчеркивает значение, придаваемое
государствами морскому праву.
Развивающиеся страны,
используя свое большинство, добились многого – был установлен режим дна, что
послужило основной причиной более чем сдержанного отношения к Конвенции по морскому
праву морских держав. Она вступила в силу лишь в 1994 году.
Россия стала участницей
Конвенции по морскому праву в 1997 году[1].
Накануне ратификации Указом Президента была одобрена Концепция Федеральной
целевой программы «Мировой океан»[2].
Концепция определила позицию России по основным вопросам, касающимся мирового
океана, включая многие вопросы морского права.
США не ратифицировали
Конвенцию по морскому праву, но заявили, что ее нормы, за исключением
относящихся к режиму дна, являются общепризнанными обычными нормами и,
следовательно, обязательными для США. Аналогична позиция и ряда других морских
держав. С учетом этого обстоятельства Генеральная Ассамблея ООН регулярно
принимает резолюции, призывающие не участвующие в этой Конвенции страны присоединиться
к ней.
О значении морского права
свидетельствует тот факт, что Генеральная Ассамблея ежегодно рассматривает
вопрос «Океаны и морское право» и принимает соответствующие резолюции. Эти
резолюции подчеркивают «всеобщий и унифицирующий характер Конвенции и ее
большое значение для поддержания и упрочения международного мира и
безопасности, а также для устойчивого использования и развития морей и океанов,
а также их ресурсов»[3].
Следовательно, Конвенция
по морскому праву является основой международного морского права. Вместе с тем
она не охватывает все аспекты этой сложной отрасли. Значительная роль
принадлежит обычным нормам.
Кроме того, существует
множество двусторонних и региональных договоров в этой области.
Одной
из самых ранних конвенций является Конвенция о рыболовстве в Северном море 1882
года. Ее положения предусматривают контроль за рыболовством кораблями военных
флотов стран-участниц для установления фактов нарушения Конвенции, а также
привод судна-нарушителя в порт государства флага и передачу компетентным
властям.
К числу
других международных договоров относится Международная конвенция по охране
подводных кабелей 1884 года. Согласно ее положениям, военные и специально
уполномоченные для этих целей суда имеют право остановить и осуществить
проверку любого торгового судна независимо от флага, если оно подозревается в
нарушении Конвенции. Командир военного корабля или специального судна в этих
случаях может составить протокол. Однако любые вопросы, связанные с нарушениями
Конвенции 1884 года, могут рассматриваться только судебными учреждениями
государства флага судна.
Неоднократно
имевшие место в открытом море случаи загрязнения, которые по своим масштабам
представляли угрозу для прибрежного государства, озабоченность международного
сообщества растущей угрозой экологического кризиса и другие сопутствующие
факторы стали причиной заключения в 1969 году Международной конвенции
относительно вмешательства в открытом море в случаях аварий, приводящих к
загрязнению нефтью, а в 1973 году – Протокола о вмешательстве в открытом море в
случаях загрязнения веществами иными, чем нефть.
Согласно
Конвенции 1969 года прибрежное государство в исключительных случаях имеет право
принимать в открытом море по отношению к иностранному судну все необходимые
меры для предотвращения, уменьшения или устранения опасности загрязнения моря
нефтью вследствие морской аварии. Протокол 1973 года распространил действие
Конвенции 1969 года на случаи загрязнения или их угрозы любыми другими опасными
веществами.
Проблема
вмешательства в открытом море сохраняет свою неослабевающую актуальность и в
наши дни. Самый последний в этой связи пример – нашумевший случай с российским
танкером «Волгонефть-147».
2 февраля
2000 года около полудня американский крейсер «Монтерей», несший дежурство в
районе Персидского залива и осуществлявший обеспечение режима санкций в
отношении Ирака согласно резолюции Совета Безопасности ООН № 665, получил
команду выйти на перехват российского судна. Как стало потом известно,
американский разведывательный спутник зафиксировал нахождение танкера в
иракском порту и вел наблюдение до его выхода в открытое море, где американцы
дали судну команду остановиться. Российские моряки отказались. Тогда на борт
был высажен американский спецназ и судно подверглось осмотру.
Надо отметить,
что американскими ВМС только за 1999 год было досмотрено 700 судов, 19 из
которых были задержаны в связи с нарушением режима санкций.
Несмотря на
заявления российских официальных лиц, в частности министра транспорта РФ Франка
С.О., о том, что судно грузилось в иранском порту, анализ нефтепродуктов
подтвердил их иракское происхождение. Таким образом, российский танкер все же
нарушил резолюцию Совета Безопасности ООН № 665. Ситуацию усугубил тот факт,
что груз сопровождал иракский морской офицер. Российское судно было
отконвоировано в порт Маскат в Омане.
В
соответствии со ст.24 Устава ООН на Совет Безопасности возлагается основная
ответственность за поддержание международного мира и безопасности, причем
государства-члены ООН согласились, что при исполнении его обязанностей,
вытекающих из этой ответственности, Совет Безопасности действует от их имени.
На основании ст.42 Совет Безопасности уполномочен предпринимать такие действия,
какие окажутся необходимыми для поддержания или восстановления международного мира
и безопасности. Такие действия могут включать демонстрации, блокаду и другие
операции, осуществляемые, в частности, морскими силами членов ООН.
Резолюция
Совета Безопасности № 665 от 25 августа 1990 года была принята на 2938-м
заседании 13 голосами при двух воздержавшихся (Йемен и Куба), при этом никто не
голосовал против. Пункт 1 указанной резолюции, в частности, предусматривает
использование под контролем Совета Безопасности мер, с тем чтобы «останавливать
все морские суда, проходящие в обоих направлениях, для досмотра и проверки их
грузов и портов назначения и обеспечения строгого осуществления по отношению к
таким судам положений, изложенных в резолюции № 661 (1990)». Последняя
предусматривает введение экономических санкций против Ирака.
Таким образом,
с точки зрения международного права действия американских ВМС следует признать
правомерными.
Глава
II. Открытое море
как международно-правовой режим
Открытое море – части моря,
которые не входят ни в исключительную экономическую зону, ни в территориальное
море.
Это определение не
охватывает исключительную экономическую зону, которая является частью открытого
моря, но с особым режимом.
Под
открытым морем (high seas, open sea) понимаются воды, находящиеся за внешней
границей территориальных вод, которые не могут быть подчинены чьему-либо
суверенитету. Иногда, в особенности среди военных моряков, открытое море
называют нейтральными водами.
Открытое море
находится в общем и равноправном пользовании всех государств.
В этой связи
правовой режим открытого моря регламентируется исключительно нормами
международного права, прежде всего положениями Конвенции об открытом море 1958
года и Конвенции ООН по морскому праву 1982 года.
Открытое море
открыто для всех государств, как прибрежных, так и не имеющих выхода к морю.
Согласно
Конвенции об открытом море 1958 года, свобода открытого моря включает, в
частности:
- свободу
судоходства;
- свободу
рыболовства;
- свободу
прокладывать подводные кабели и трубопроводы;
- свободу
летать над открытым морем.
Конвенция
1982 года расширила понятие свободы открытого моря, включив дополнительно:
- свободу
возводить искусственные острова и другие установки, допускаемые в соответствии
с международным правом;
- свободу
научных исследований.
Все
государства должны осуществлять свою деятельность в рамках этих свобод, должным
образом учитывая интересы других государств. Иными словами, свобода открытого
моря не носит абсолютного характера, ее можно назвать регулируемой свободой.
Принцип
свободы открытого моря, являющийся одним из общепризнанных принципов
современного международного права, составляет основу правового режима
судоходства в открытом море. Из него в свою очередь вытекает принцип
исключительной юрисдикции государства флага, в соответствии с которым любое
судно, находящееся в открытом море, подчиняется законам и власти только того
государства, под флагом которого оно плавает.
Итак, свобода открытого
моря означает, что оно открыто для всех стран. Ни одно государство не может
претендовать на подчинение какой-либо его части своему суверенитету. Права
государств определяются только международным правом.
Свобода открытого моря
означает свободу судоходства, свободу полетов, свободу прокладывать кабели и
трубопроводы, свободу возводить искусственные сооружения, свободу рыболовства и
научных исследований. Правомерным является использование открытого моря в
мирных целях[4].
Государственная
принадлежность судна определяется его флагом. Условия получения права на флаг
устанавливаются законами государства. При этом связь между государством и
судном должна быть реальной, а не фиктивной.
Известно, что некоторые
государства за плату весьма легко предоставляют свой флаг (особенно Либерия и
Панама), не обеспечивая элементарного контроля за деятельностью судов под своим
флагом. В таких случаях возникают трудности в решении юридических вопросов.
Каждое государство
обязано эффективно осуществлять свою юрисдикцию и контроль над судами,
плавающими под его флагом. Оно должно предпринимать все меры для обеспечения
соблюдения общепринятых международных правил и практики.
Военные и другие суда,
состоящие на некоммерческой государственной службе, пользуются в открытом море
полным иммунитетом.
В случае столкновения или
какого-либо другого инцидента с судном, влекущего уголовную или административную
ответственность капитана или иного члена команды, преследование может быть
возбуждено только перед административными или судебными органами государства
флага либо государства, гражданином которого лицо является.
Право
на вмешательство ограничено следующими условиями:
- оно может
осуществляться только военными кораблями, любыми другими должным образом
уполномоченными судами или летательными аппаратами, имеющими четкие
опознавательные знаки, свидетельствующие о том, что они состоят на государственной
службе;
- оно не
может осуществляться в отношении военных кораблей, а также судов, принадлежащих
государству или эксплуатируемых им и состоящих на некоммерческой
государственной службе. Такие корабли и суда пользуются в открытом море полным
иммунитетом от вмешательства какого-либо государства, кроме государства флага,
за исключением случаев, когда они являются пиратскими.
Кроме того,
вмешательство ограничено строго определенными случаями. Так, Конвенция об
открытом море 1958 года предусматривает возможность вмешательства:
- если судно
занимается пиратством;
- если судно
занимается работорговлей;
- если на
судне поднят иностранный флаг;
- или оно
отказывается поднять флаг, но в действительности судно имеет ту же
национальность, что и преследующий его военный корабль;
- при
осуществлении права преследования.
Конвенция
1982 года дополнительно к вышеуказанному перечню предусмотрела право на
вмешательство:
- при
пресечении несанкционированного вещания из открытого моря;
- если судно
не имеет национальности.
Наконец,
вмешательство может осуществляться:
- на
основании международного договора.
Вполне
очевидно, что в последнем случае вмешательство может быть осуществлено только
при условии, что военный корабль или судно, осуществляющее вмешательство, и
судно, в отношении которого такое вмешательство осуществляется, являются
участниками соответствующего международного договора.
Во всех
вышеуказанных случаях военный корабль может произвести проверку права судна на
его флаг. С этой целью он может послать шлюпку под командой офицера к
подозреваемому судну. Если после проверки документов подозрения остаются, он
может произвести дальнейший осмотр на борту этого судна со всей возможной
осмотрительностью.
Если
подозрения оказываются необоснованными и при условии, что осмотренное судно не
совершило никаких действий, которые оправдали бы эти подозрения, ему должны
быть возмещены любые причиненные убытки или ущерб.
Подтверждена
универсальная уголовная юрисдикция в отношении пиратства.
Чума
пиратства, казалось бы ушедшая в небытие, неожиданно в 80-х годы ХХ столетия
стремительно стала расползаться по морям и океанам, и пока ничто не может ее
остановить. Современные торговые суда, а также перевозимый на борту груз,
стоимость которых исчисляется порой миллионами долларов, представляют собой
лакомый кусок для современных флибустьеров. Пиратство сегодня представляет
реальную угрозу безопасности мореплавания. Достаточно привести статистические
данные. По сведениям Международного морского бюро (The International Maritime
Bureau), только за 1999 год было зафиксировано 245 пиратских нападений на суда.
Для сравнения – в 1998 году, их было 192. По данным за 1998 год в результате
пиратских нападений 67 моряков погибли, 35 серьезно ранены.
Еще в древние
времена пираты были объявлены «врагами рода человеческого» и их «должен
повесить первый, в руках кого они окажутся».
До второй
половины ХХ века не существовало многостороннего международного соглашения, в
котором бы государства дали общепризнанное определение пиратства и
координировали бы борьбу с ним. Эти вопросы регламентировались в основном
законодательством отдельных государств и обычными нормами, которые складывались
на протяжении веков.
В
соответствии со ст.101 Конвенции ООН по морскому праву 1982 года пиратством
является любое из перечисленных ниже действий:
1. Любой
неправомерный акт насилия, задержания или любой грабеж, совершаемый с личными
целями экипажем частновладельческого судна или частновладельческого
летательного аппарата и направленный:
- в открытом
море против другого судна или против лиц или имущества, находящихся на его
борту;
- против
какого-либо судна, лиц или имущества в месте вне юрисдикции какого бы то ни
было государства.
2. Любой акт
добровольного участия в использовании какого-либо судна, совершенный со знанием
обстоятельств, в силу которых судно является пиратским судном.
3. Любое
деяние, являющееся подстрекательством или сознательным содействием совершению
действий, предусматриваемых в подпунктах 1 и 2.
Пиратские
налеты, определяемые в ст.101, когда они совершаются военным кораблем или
государственным судном, экипаж которого поднял мятеж и захватил контроль над
этим кораблем или судном, приравниваются к действиям, совершаемым
частновладельческим судном.
Конвенция ООН
по морскому праву 1982 года обязывает все государства сотрудничать в
максимально возможной степени в деле пресечения пиратства.
Таким
образом, можно выделить следующие признаки пиратства:
- совершение
актов пиратства только вне юрисдикции какого-либо государства;
- применение
актов насилия, задержания, грабежа и иных вышеперечисленных действий;
- совершение
актов пиратства только частновладельческим судном или частновладельческим
летательным аппаратом, а также военным кораблем, государственным судном или
государственным летательным аппаратом, экипаж которого поднял мятеж и захватил
контроль над этим кораблем, судном или летательным аппаратом, то есть вышел
из-под юрисдикции государства флага;
-
неправомерность актов насилия, задержания и т.п., то есть совершение этих актов
вопреки принципам и нормам международного права;
-
направленность пиратских действий против другого судна или летательного
аппарата, а также против лиц или имущества, находящихся на их борту;
- совершение
актов пиратства экипажем или пассажирами пиратского судна или летательного
аппарата только в личных целях.
Любое государство вправе
преследовать пиратов в открытом море и наказывать их. Пиратские действия,
совершенные военным кораблем или воздушным судном, захваченным мятежным
экипажем, приравниваются к действиям, совершенным частным судном. Во всех
случаях захват осуществляется только судами, состоящими на службе
правительства.
Современное
международное право рассматривает пиратство в качестве уголовного преступления
международного характера, направленного против осуществления свободы
судоходства как составной части свободы открытого моря. В силу этого в открытом
море или любом другом месте вне юрисдикции какого-либо государства любое
государство вправе захватить пиратское судно или летательный аппарат либо судно
или летательный аппарат, захваченные посредством пиратских действий и
находящиеся во власти пиратов, арестовать находящихся там лиц и захватить
находящееся на этом судне или летательном аппарате имущество. Судебные
учреждения того государства, которое совершило такой захват, могут выносить
постановления о наложении наказаний и определять, какие меры должны быть
предприняты в отношении таких судов, летательных аппаратов или имущества, не
нарушая прав добросовестных третьих лиц. Иными словами, здесь осуществляется
универсальная юрисдикция.
Допускается преследование
по горячим следам в открытом море в случае нарушения судном законов прибрежного
государства во время нахождения во внутренних, территориальных водах и
прилежащей зоне. Преследование должно быть непрерывным и прекращается с момента
входа преследуемого судна в территориальное море другого государства.
Право преследования по горячим следам предусматривает, что судно,
совершившее правонарушение в иностранных внутренних водах, территориальном море
или прилежащей зоне (только для случаев, для которых установлена прилежащая
зона), разрешается преследовать в открытом море, захватить и отвести в порт для
принятия мер в соответствии с законодательством государства, в водах которого
совершено правонарушение. Это положение получило закрепление в Конвенции об
открытом море 1958 года. Конвенция 1982 года расширила районы, в которых
преследование может быть начато, включив сюда архипелажные воды и
исключительную экономическую зону. Кроме того, Конвенция 1982 года
распространила право преследования и на иностранные суда, нарушающие законы и
правила прибрежного государства в отношении континентального шельфа, включая
зоны безопасности вокруг установок на нем.
Преследование
может осуществляться только в связи с нарушением законов и правил, установленных
в том или ином морском пространстве. Так, если иностранное судно находится в
прилежащей зоне, преследование может начаться только в связи с нарушением прав,
для защиты которых установлена эта зона.
Преследование
может быть начато только после подачи сигнала остановиться, зрительного или
звукового, с дистанции, позволяющей иностранному судну увидеть или услышать
этот сигнал.
С вопросом о
начальном моменте преследования связана так называемая доктрина подразумеваемого
нахождения судна в пределах того или иного морского пространства, в
соответствии с которой, например, если судно находится в открытом море, но
сообщается с берегом посредством шлюпок, оно считается находящимся во
внутренних водах прибрежного государства со всеми вытекающими последствиями.
Необходимым
условием осуществления преследования в открытом море «по горячим следам»
является непрерывность ведения преследования. Преследующий корабль не может
прекратить преследование, а затем возобновить его в открытом море.
Непрерывность ведения преследования не следует понимать в том смысле, что
преследующее судно постоянно должно держать в поле зрения судно-нарушитель.
Важно, чтобы потеря контакта с нарушителем (визуального, радиолокационного) не
была чрезмерно продолжительной, а расстояние значительным, вследствие чего
задержание судна стало бы невозможным.
Непрерывность
преследования также не исключает замены одного преследующего корабля либо
летательного аппарата другим.
Наконец,
преследование должно быть прекращено, как только преследуемое судно зайдет в
территориальное море своего либо третьего государства.
Существенной новеллой являются
положения Конвенции по морскому праву о несанкционированном вещании из
открытого моря. Введение этих положений стало необходимым, поскольку такое
вещание нарушало суверенные права государств, давало возможность избегать
уплаты налогов и др. Лицо, занимающееся несанкционированным вещанием, может
привлекаться к ответственности не только государством флага или регистрации, но
и государством, где могут приниматься такие передачи. Это еще один из случаев
распространения специализированной юрисдикции государства на открытое море,
отступление от принципа, согласно которому судно в открытом море подчиняется
только государству флага.
Под
несанкционированным вещанием, согласно положениям Конвенции 1982 года,
понимается передача, в нарушение международных правил, звуковых, радио- или
телевизионных программ с судна или установки в открытом море, предназначенных
для приема населением, исключая сигналы бедствия.
Несмотря на
то, что в соответствии со ст.109 Конвенции 1982 года все государства
сотрудничают в пресечении несанкционированного вещания из открытого моря, в
отличие от всех предыдущих случаев, когда вмешательство может осуществить любое
государство, вмешательство в случае несанкционированного вещания ограничено
определенным кругом. Такими государствами могут быть:
- государство
флага судна;
- государство
регистрации установки;
-
государство, гражданином которого является лицо, ведущее несанкционированное
вещание;
-
государство, где могут приниматься передачи;
-
государство, санкционированной связи которого чинятся помехи.
Следует
отметить, что любое из указанных выше государств имеет право арестовать лицо
или судно, занимающееся несанкционированным вещанием, и конфисковать передающую
аппаратуру.
Специальный раздел указанной Конвенции
посвящен сохранению живых ресурсов открытого моря и управлению ими. В нем нашел
конкретное выражение статус открытого моря как общего достояния человечества.
Этот статус отражен и в ряде других положений. В частности, все государства,
осуществляя свободы открытого моря, учитывают интересы других государств.
Государства, не имеющие выхода к морю, имеют право на доступ к нему и на
свободу транзита.
Глава
III. Вопросы
применения оружия в открытом море
В настоящее время
международное сообщество в полной мере осознало тот факт, что преступления в
открытом море вошли в инструментарий трансграничной организованной
преступности. Получило всеобщее признание и то обстоятельство, что безопасность
на море является необходимым и основополагающим условием обеспечения
благосостояния и экономической безопасности каждого государства. Сообразно
этому в международном праве отмечается важность «обеспечения на национальном
уровне... предотвращения уклонения морских преступников... от судебного
преследования»[5].
Как указывается в
доктрине международного публичного морского права, в широком смысле слова правопорядок
в Мировом океане включает как те его части, которые подпадают под суверенитет
или юрисдикцию отдельных государств, так и части, находящиеся в общем
пользовании всех государств. При этом международный морской правопорядок
обеспечивается не только добровольным его соблюдением, но там, где это
необходимо, и соответствующим принуждением со стороны государств[6].
Международным судом ООН в
консультативном заключении от 29 апреля 1999 года было отмечено, что «в
соответствии с устоявшейся нормой международного права действия любого
государственного органа рассматриваются как совершенные государством в целом»[7].
Данный вывод справедлив и в отношении вопросов поддержания правопорядка в
Мировом океане, возникающих в деятельности Вооруженных Сил Российской Федерации,
органов федеральной службы безопасности и иных специально уполномоченных
российских государственных органов.
На основании ст.11.1
Федерального закона «О федеральной службе безопасности» от 3 апреля 1995 года №
40-ФЗ[8]
одним из направлений пограничной деятельности является, в частности, охрана за
пределами исключительной экономической зоны Российской Федерации запасов
анадромных видов рыб, образующихся в российских реках.
Приведенное
законоположение, таким образом, предопределяет необходимость осуществления
органами федеральной службы безопасности деятельности, в частности, в открытом
море.
Согласно ст.86 Конвенции
Организации Объединенных Наций по морскому праву, подписанной в г.Монтего-Бей
10 декабря 1982 года, термин «открытое море» означает все части моря, которые
не входят ни в исключительную экономическую зону, ни в территориальное море или
внутренние воды какого-либо государства, ни в архипелажные воды
государства-архипелага. В силу ст.2 Конвенции об открытом море данный район
морских пространств открыт для всех наций и никакое государство не вправе
претендовать на подчинение какой-либо части его своему суверенитету.
В связи с вышесказанным
трудно переоценить значение института применения оружия в открытом море в
деятельности Вооруженных Сил Российской Федерации и органов федеральной службы
безопасности.
Нельзя согласиться с
категоричным утверждением тех авторов, которые полагают, что в настоящее время
в правовой системе России «строго регламентированы права должностных лиц... по
остановке и осмотру иностранных судов... преследованию судов-нарушителей и их
задержанию, а также по применению оружия против нарушителей закона»[9].
Напротив, на сегодняшний
день правовое регулирование вопросов применения оружия в открытом море против
правонарушителей является лишь фрагментарным. Специально посвященных этим
вопросам международных договоров универсального характера до настоящего времени
не имеется. В двусторонних же международных договорах стороны, как правило,
ограничиваются лишь предотвращением так называемой опасной военной
деятельности. В качестве примера подобного рода достаточно сослаться на нормы
ст.II Протокола к Соглашению между Правительством Союза Советских
Социалистических Республик и Правительством Соединенных Штатов Америки о
предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним от
25 мая 1972 года.
В свою очередь, текущее
федеральное законодательство рассматривает вопросы применения оружия в открытом
море, как правило, лишь через призму охраны государственной границы.
Так, например, в
соответствии со ст.35 Закона Российской Федерации «О Государственной границе
Российской Федерации» от 1 апреля 1993 года № 4730-1[10]
Правительством Российской Федерации было принято Постановление «О порядке
применения оружия и боевой техники при охране государственной границы
Российской Федерации в воздушном пространстве» от 19 августа 1994 года № 977.
Согласно названному акту
Правительства Российской Федерации Вооруженные Силы Российской Федерации и
пограничные органы оружие и боевую технику применяют на поражение как над
территорией России, так и при преследовании над открытым морем до вхождения
судна-нарушителя в воздушное пространство другого государства.
Постановлением
Правительства Российской Федерации от 8 января 1998 года № 20 был утвержден
Порядок применения оружия и боевой техники при защите государственной границы
Российской Федерации. Согласно п.6 названного Порядка за пределами
территориального моря России оружие военных кораблей и летательных аппаратов
может применяться против судна-нарушителя до захода этого судна в
территориальное море своего или третьего государства, если преследование было
начато в российских водах после подачи принятых в международной практике
сигналов с требованием остановиться (с дистанции, позволяющей экипажу этого судна
увидеть или услышать эти сигналы), велось непрерывно и исчерпаны другие меры,
необходимые для прекращения нарушения и задержания судна.
Аналогичные по сути
правовые предписания содержит и абз.1 п.8 Порядка применения оружия и боевой
техники при защите государственной границы Российской Федерации в подводной
среде, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 29
ноября 1999 года № 1310.
Авторами проекта
Федерального закона «О противодействии терроризму» № 115259-4 была предпринята
попытка урегулировать вопрос применения оружия и боевой техники «в открытом
море... при отражении вооруженного нападения на корабль и в исключительных
случаях при обнаружении явных признаков террористической акции, готовящейся в
отношении корабля, если иными способами предупредить ее невозможно» (ч.3
ст.13). Данное регулирование, как следовало из структуры указанного
законопроекта, касалось исключительно Вооруженных Сил Российской Федерации и
было рассчитано лишь на использование для пресечения террористических акций.
Однако в окончательную редакцию Федерального закона «О противодействии
терроризму» от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ[11]
данная норма включена не была.
Конвенция ООН по морскому
праву признает возможность для военных кораблей, встретивших в открытом море
иностранные суда, осуществлять акты вмешательства. Об этом говорится, в
частности, в п.1 ст.110 названной Конвенции. Согласно же пп.4 и 5 той же статьи
данные положения применяются mutatis mutandis (с необходимыми изменениями) к
военным летательным аппаратам, а также к любым другим должным образом
уполномоченным судам или летательным аппаратам, имеющим четкие опознавательные
знаки, свидетельствующие о том, что они состоят на государственной службе.
Таким образом, на первый
взгляд, фактически остались за пределами правового регулирования
внутринационального права России вопросы возможной вооруженной борьбы с лицами,
совершающими, в частности, преступления террористического характера. Однако, видится,
правовая пробельность в данном вопросе отсутствует.
Обращаясь к содержанию
конкретных предписаний упомянутых выше Постановлений Правительства Российской
Федерации, нельзя проигнорировать правовую ущербность данных правовых актов.
Во-первых, вышеназванные
акты Правительства Российской Федерации не в должной степени согласуются с
предписаниями принятых позднее нормативных правовых актов более высокой
юридической силы, в частности, нормами ст.ст.7 и 8 Федерального закона «О
противодействии терроризму».
К примеру, абз.2 п.4
Постановления Правительства Российской Федерации «О порядке применения оружия и
боевой техники при охране государственной границы Российской Федерации в
воздушном пространстве» обусловливает возможность применения оружия и боевой
техники против гражданских воздушных судов и не оснащенных вооружением
военно-транспортных воздушных судов, не реагирующих на радиокоманды или
визуальные сигналы либо отказывающихся им подчиниться без объяснения причин
такого отказа, наличием сведений об отсутствии на борту воздушного
судна-нарушителя пассажиров.
Пункт 5 названного акта
Правительства Российской Федерации запрещает применять оружие и боевую технику
на поражение в случае, когда из-за неблагоприятных условий установить
государственную принадлежность и тип воздушного судна-нарушителя не
представляется возможным.
Наконец, п.6 того же
Постановления предусматривает, что при действиях экипажа угнанного воздушного
судна, свидетельствующих о неподчинении командам или сигналам, оружие и боевая
техника применяются только при наличии сведений об отсутствии на борту воздушного
судна заложников. Иными словами, исходя из буквального смысла данной нормы,
выводимого из ее сопоставления с положениями п.4 того же нормативного правового
акта, можно сделать вывод, что в случаях, когда находящиеся на борту воздушного
судна лица, не располагающие информацией о противоправных деяниях его экипажа,
в заложники не захватываются, а сохраняют правовой статус пассажиров, применять
оружие, ставя под угрозу их жизнь, вполне возможно. Таким образом, пп.4 и 6
Постановления Правительства Российской Федерации «О порядке применения оружия и
боевой техники при охране государственной границы Российской Федерации в
воздушном пространстве» явно не согласуются друг с другом, что не отвечает не
только принципам ст.19 (чч.1 и 2) Конституции Российской Федерации, но и
элементарным требованиям правовой логики.
Нельзя обойти вниманием и
то обстоятельство, что упомянутые выше Постановления Правительства Российской
Федерации без достаточных к тому правовых оснований не только используют
различную терминологию применительно к однородным правовым ситуациям, но и
фактически предусматривают различные критерии правомерности применения оружия.
В частности, п.6 Порядка
применения оружия и боевой техники при защите государственной границы
Российской Федерации предусматривает необходимость исчерпания других мер,
необходимых для прекращения нарушения и задержания судна. Между тем абз.3 п.3
Постановления Правительства Российской Федерации «О порядке применения оружия и
боевой техники при охране государственной границы Российской Федерации в
воздушном пространстве» такого требования непосредственно не устанавливает.
Перечисление недостатков
указанных актов Правительства Российской Федерации можно было бы продолжить.
Как видится, изначально
следует выявить сущность института применения оружия и боевой техники в
открытом море.
С учетом изложенного выше
представляется самоочевидным то обстоятельство, что оружие и боевая техника в
открытом море применяются исключительно для пресечения правонарушений,
содержащих признаки уголовно наказуемых деяний.
Отсюда следует, что
применение оружия и боевой техники в открытом море также должно подчиняться
правовым режимам, содержащимся в уголовном материальном праве и нацеленным на
пресечение уголовно наказуемых деяний. К числу последних с учетом положений
ст.ст.37-39 и 41 Уголовного кодекса Российской Федерации[12]
следует отнести необходимую оборону, причинение вреда при задержании лица,
совершившего преступление, крайнюю необходимость, а также обоснованный риск.
УК РФ содержит надлежащее
правовое регулирование вопросов правомерности использования перечисленных
институтов, исключающих преступность деяния. Кроме того, на основании ч.1 ст.1
УК РФ уголовное законодательство исчерпывается исключительно названным Кодексом
и не предусматривает возможность регулирования уголовно-правовых по своей сути
институтов актами Правительства Российской Федерации, как это имеет место в
настоящее время. Более того, Постановление Правительства Российской Федерации «О
порядке применения оружия и боевой техники при охране государственной границы
Российской Федерации в воздушном пространстве» было принято до введения в
действие УК РФ и не может применяться на основании ст.2 Федерального закона «О
введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации» от 13 июня 1996 года
№ 64-ФЗ[13].
Таким образом, представляется
возможным предложить внесение в действующую систему правовых норм изменений,
направленных на исключение из нее правоположений, регламентирующих в иных,
помимо УК РФ нормативных правовых актах уголовно-правовые вопросы применения
оружия и боевой техники в открытом море.
Итак, открытое море – части
моря, которые не входят ни в исключительную экономическую зону, ни в
территориальное море. Это определение не охватывает исключительную
экономическую зону, которая является частью открытого моря, но с особым
режимом.
Открытое море – воды, находящиеся за внешней границей территориальных вод,
которые не могут быть подчинены чьему-либо суверенитету. Иногда открытое море
называют нейтральными водами.
Открытое море
открыто для всех государств, как прибрежных, так и не имеющих выхода к морю.
В настоящее время международное
сообщество в полной мере осознало тот факт, что преступления в открытом море
вошли в инструментарий трансграничной организованной преступности.
Получило всеобщее
признание и то обстоятельство, что безопасность на море является необходимым и
основополагающим условием обеспечения благосостояния и экономической
безопасности каждого государства.
В Российской Федерации
одним из направлений деятельности органов федеральной службы безопасности
является пограничная деятельность, что предопределяет необходимость
осуществления органами федеральной службы безопасности деятельности, в
частности, в открытом море.
В связи с этим трудно переоценить
значение института применения оружия в открытом море в деятельности Вооруженных
Сил Российской Федерации и органов федеральной службы безопасности.
К сожалению, на
сегодняшний день правовое регулирование вопросов применения оружия в открытом
море против правонарушителей является лишь фрагментарным. Специально
посвященных этим вопросам международных договоров универсального характера до
настоящего времени не имеется.
Как свидетельствует
анализ нормативных актов по этому вопросу, практически все из них «грешат»
серьезными недостатками, что требует работы законодателя.
Несомненно, для начала
следует выявить сущность института применения оружия и боевой техники в
открытом море.
Кроме того,
представляется самоочевидным то обстоятельство, что оружие и боевая техника в
открытом море применяются исключительно для пресечения правонарушений,
содержащих признаки уголовно наказуемых деяний.
1. Конвенция ООН по морскому праву заключена в
г.Монтего-Бей 10 декабря 1982 года, вступила в силу 16 ноября 1994 года,
подписана СССР с заявлением, ратифицирована, вступила в силу для России 11
апреля 1997 года.
2.
Заявление Регионального форума АСЕАН о сотрудничестве в борьбе с пиратством и
другими угрозами безопасности на море (Пномпень, 17-19 июня 2003
года)//Дипломатический вестник. 2003. № 7.
3.
Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 года № 63-ФЗ//Собрание законодательства РФ.
17.06.1996. № 25. Ст.2954.
4.
Федеральный закон РФ от 06.03.2006 года № 35-ФЗ «О противодействии
терроризму»//Собрание законодательства РФ. 13.03.2006. № 11. Ст.1146.
5.
Федеральный закон РФ от 13.06.1996 года № 64-ФЗ «О введении в действие
Уголовного кодекса Российской Федерации»//Собрание законодательства РФ.
17.06.1996. № 25. Ст.2955.
6.
Федеральный закон РФ от 03.04.1995 года № 40-ФЗ «О федеральной службе
безопасности»//Собрание законодательства РФ. 10.04.1995. № 15. Ст.1269.
7.
Закон РФ от 01.04.1993 года № 4730-1 «О Государственной границе Российской
Федерации»//Ведомости СНД и ВС РФ. 29.04.1993. № 17. Ст.594.
8.
Указ Президента РФ от 17.01.1997 года № 11 «О Федеральной целевой программе
«Мировой океан»//Российская газета. 28 января 1997 года.
9.
Авраменко И.М. Международное морское право: Учеб. пособие. – Ростов-на-Дону:
2001.
10.
Агеев А.А. Некоторые правовые вопросы применения оружия и боевой техники в
открытом море вооруженными силами Российской Федерации и органами федеральной
службы безопасности//Право в Вооруженных Силах. 2007. № 2.
11.
Бекяшев К.А., Волков А.А., Каргаполов С.Г. Морское и рыболовное право. – М.:
1990.
12.
Василенко В.А., Высоцкий А.Ф., Рыбальчик Д.Э. Международное морское право. –
Киев: 1988.
13.
Военное право: Учебник/Под ред. В.Г.Стрекозова, А.В.Кудашкина. – М.: 2004.
14.
Гуцуляк В.Н. Морское право. – М.: 2000.
15.
Гуцуляк В.Н. Проблема вмешательства в открытом море//Право и политика. 2000. №
8.
16.
Лазарев М.И. О понятии международного правопорядка в Мировом океане//Вопросы
международного морского и воздушного права. – М.: 1979.
17.
Лукашук И.И. Международное право. Особенная часть: Учебник для студентов
юридических факультетов и вузов (издание третье, переработанное и дополненное).
– М.: Волтерс Клувер, 2005.
18.
Молодцов С.В. Международное морское право. – М.: 1987.
19.
Толстых В.Л. Международное право: практика применения. Консультативные
заключения Международного Суда ООН. – М.: 2004.