Тема: Отношения в семье, имеющей наркозависимого

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Отношения в семье, имеющей наркозависимого
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 2:24:05
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Содержание

  
  
  

  Введение ...................................................................................................3

  Глава 1.  Проблема наркомании  как одна из острейших  проблем современной семьи .....................................7

  1.1. Наркомания. Сущность явления и основные причины приобщения молодежи к наркотикам .........................................................................................7

  1.2. Семья и особенности взаимоотношений  в семье ............................18

  1.3. «Семейные» причины наркотизации молодежи ..............................26

  1.4. Влияние  потребления наркотиков одного из членов семьи на внутрисемейные отношения. Проблема созависимости ..................................36

  Глава 2. Динамика семейных отношений на разных стадиях наркотизации одного из ее членов .............................56

  2.1. Организация и методы исследования ................................................56

  2.2. Результаты эмпирического исследования  и их обсуждение ..........

  Заключение ..........................................................................................

  ЛИТЕРАТУРА ............................................................................................  

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Введение

  
  

  Актуальность исследования. Начиная с 80-х годов, российское общество столкнулось с беспрецедентной по масштабам и последствиям проблемой, которая и сегодня далека не только от своего решения, но и от адекватного осмысления. Имеется в виду стремительное распространение наркомании и вовлечение в сферу потребления наркотических веществ детей подросткового и юношеского возраста.  В настоящее время молодое поколение  России переживает кризисную социально-психологическую ситуацию. Разрушены прежние, устаревшие, стереотипы поведения, нормативные и ценностные ориентации. Выработка новых форм психологической и социальной адаптации происходит хаотично, бессистемно и лавинообразно. Молодежь утрачивает ощущение смысла происходящего и не имеет жизненных навыков, которые позволили бы сохранить свою индивидуальность и  сформировать здоровый образ жизни.

  Современная социальная ситуация неизбежно  привела молодое поколение к необходимости принять на себя ответственность за свое будущее. В то же время совершенно очевидно, что многие наши соотечественники, находясь под воздействием интенсивных и непрерывно возрастающих стрессовых ситуациях, не готовы к их преодолению и вследствие этого психоэмоционального напряжения возникают различные формы саморазрушающего поведения, в первую очередь употребление наркотиков, алкоголя, а также других видов психоактивных веществ.

  Отсутствие специальных знаний и навыков здорового образа жизни, а также современных социально адаптивных стратегий поведения у взрослой части населения – родителей, педагогов – не позволяет им оказывать результативное воспитательное воздействие, психологическую и социальную поддержку. Она оказывается одинокой и психологически беспомощной, ее связи со старшим поколением утрачены. Профессионалы, работающие с детьми и подростками, должны найти совершенно новые подходы к взаимодействию со своими подопечными, для того чтобы обучить молодое поколение новым формам поведения, воспитать стрессоустойчивую личность, способную самостоятельно, эффективно и ответственно строить свою жизнь.

  Анализ исследований отечественных и зарубежных психологов позволяет сделать следующие выводы:

  1. Столкновение личности с обстоятельствами, препятствующими реализации ее глубинных, базисных тенденций в жизни, обуславливает возникновение предрасположенности к злоупотреблению наркотиками.

  2. Употребление наркотиков является защитной активностью личности перед лицом трудностей, которые препятствуют удовлетворению наиболее важных и значимых для нее потребностей    

  Существует ряд социальных факторов, оказывающих влияние на появление и распространение наркомании среди подростков.

  Результаты ряда исследований показали, что семья играет немаловажную роль в развитии динамики наркомании. Психологическая зависимость наркомана и созависимость членов его семьи являются сторонами единого процесса - процесса развития наркотической личности.

  Актуальность исследования определяется тем, что несмотря на общепризнанный факт возникновения в семьях наркоманов особого типа внутрисемейных отношений, существенно влияющих на динамику наркомании, описываемых понятием «созависимость», до сих пор не хватает практических и теоретических исследований закономерностей  и психологических механизмов взаимовлияния семьи и подростка, употребляющего наркотики.

  Все вышесказанное обусловливает  выбор темы исследования «Особенности внутрисемейных отношений в семье, имеющей наркозависимого».

       Свой вклад в изучение этой проблемы внесли Г.А. Шичко,               Е.М. Миронов, Н.А. Сирота, Т.М. Мишина, Е.О. Смирнова, О.С. Сермягина, В.М. Ялтонский, А.Е. Личко.

  Целью нашего исследования является изучение внутрисемейных отношений на разных стадиях наркотизации.

  Объект исследования: семья наркозависимого.

  Предмет исследования: внутрисемейных отношений в семье, имеющей наркозависимого

  В соответствии с поставленной целью необходимо сформулировать следующие задачи исследования:

  1. Выявить сущность наркомании как общественного явления и основные причины приобщения молодежи к наркотикам.

  2. Показать  особенности взаимоотношений  в семье наркозависимого.

  3. Рассмотреть «семейные» причины наркотизации молодежи.

  4. Осветить проблему созависимости.

  5. Изучить динамику семейных отношений на разных стадиях наркотизации одного из ее членов.

  Гипотеза исследования: изучение внутрисемейных отношений на разных стадиях наркотизации предопределяется знанием  этапов наркотизации,  особенностей взаимоотношений в семье наркозависимого, а также знанием уровня тревожности всех членов семьи наркозависимого.

  Методы исследования: в работе использован метод анализа теоретического материала по теме исследования, комплекс психодиагностических и экспериментальных методов, направленных на системное изучение взаимоотношений между членами семьи наркозависимого подростка, а именно:

  1)  Методика определения уровня депрессии, разработанная              В.А. Жмуровым.

  2) Шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера (C. D. Spielberger), адаптированная Ю. Л. Ханиным.

  3) Опросник «Анализ семейной тревоги», адаптированный                 Р.В. Овчаровой.

  4) Тест «Кинетический рисунок семьи» (КРС), разработанный Р. Бернсом и С. Кауфманом.

  
  

  В качестве исследуемых представлены 30 семей, находящихся на различных стадиях наркотизации одного из ее членов: в нашем случае – ребенка-подростка. Всего в обследованную группу вошли 53 человека: 20 подростков, 20 матерей, 9 отцов, 4 отчима. На стадии латентной наркотизацации было обследовано 4 семьи; на стадии «открытой» наркотизации – 9 семей и в период терапевтической помощи ребенку и различных форм его реабилитации – 7 семей.

  Структура работа: данная работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Глава 1.  Проблема наркомании  как одна из острейших  проблем современной семьи

   

  1.1. Наркомания. Сущность явления и основные причины приобщения молодежи к наркотикам

  
  

  Наркомания – болезнь особая. Не случайно, что эффекты употребления наркотиков стали сначала объектом внимания художников, а потом уже – медиков. Издавна предпринимались попытки понять, почему люди приводят себя в состояние одурманивания и наркотического опьянения, что заставляет из добровольно отдаваться неконтролируемой стихии.

  Побуждение к побегу, стремление изменить монотонность своей жизни всегда являлись основными потребностями души. Даже опасность редко останавливала человека на этом пути. Именно наркотики давали возможность погрузиться в совершенно иную реальность, освободиться от привычных связей, от повседневной упорядоченности форм, открывали мир неисчерпаемых образов и значений.

  Наркомания, как особая сфера и как понятие в его современном смысле, – результат последних десятилетий жизни общества. Это понятие стало обозначать социально-биологическую угрозу, имеющую глобальный масштаб.

  С точки зрения психологии, наркомания рассматривается как проблема личности, принимающей наркотики в определенном социально-культурном контексте. При этом общество, социальная и культурная среда, реагируя на наркоманию, «встраиваются» своими реакциями в «наркоманский» тип поведения. Отсюда становиться понятным, что «эффективной реабилитационной работы необходима реализация комплексного подхода, включающего в себя работу с личностью наркомана, его ближайшим микросоциальным окружением, а также с обществом в целом: оно должно изменить свое отношение к наркотикам и наркоманам так, чтобы, по крайней мере, не подкреплять их отношения к себе как к социальным изгоям, неудачникам или бунтарям».  [15, с. 33]

  Отношение к наркотику не существует изолированно от отношений к другим сторонам жизни и поэтому может быть изменено лишь в контексте измененной системы отношений личности в целом.

  Высокая социальная значимость проблемы наркомании определяется наблюдающимся в последние 10 лет ростом показателей распространенности среди несовершеннолетних опаснейших наркологических заболеваний - наркомании и токсикомании.

  Общественное отношение к наркомании сегодня в подавляющем большинстве характеризуется как однозначно негативное и отвергающее. Подобное отношение включает в себя множество иррациональных убеждений и проекции собственных страхов, связанных с незнанием и непониманием наркомании как явления. В отношении к наркомании репрезентируется общая социальная неудовлетворенность, страх перед неизвестным, а потому пугающим, беспомощность в отношении к наркомафии, раздутая не без участия СМИ, тревога за собственных детей и родственников, эмоциональные впечатления от криминальной статистики, стереотипы обыденного сознания. Резкая социальная реакция отторжения и изгнания наркомана со стороны общества, гиперконтроль или эмоциональное отвержение в семье приводит к тому, что наркоман оказывается на краю общества, загнанный туда своими же друзьями, родителями, милицией, социальными службами. «Единственная среда, где наркоман принимается без упреков, агрессии и отторжения, и где он может хоть как-то проявить себя - это среда, в которой господствует культура потребления наркотиков и других психоактивных веществ». [35, с. 16]

  «Выдавливание» наркомана из «нормального» общества  приговаривает его к жизни в среде, которая в психологическом смысле разрушает его еще сильнее, чем наркотики, но вне которой наркоман уже не способен существовать. [2]

  С одной стороны, наркоман для общества – это преступник, который должен быть наказан. С другой стороны, наркоман – это больной человек, которому нужно помочь, Кроме того, такое положение усложняется тем, что подросток, больной наркоманией, в отличие от взрослого, не может вызывать однозначной негативной реакции.

  Очевидно, что неоднозначность реакции порождает неспособность выработать эффективную стратегию поведения с наркоманами и профилактики наркомании.

  Известно, что наркоманов можно встретить среди любых типов личности и что потребность в изменениях состояния сознания является характерной для рода человеческого вообще. Однако не все же принимают наркотики, а тем более становятся наркоманами. Что толкает некоторых людей к употреблению наркотиков?

  Некоторые специалисты, пытаясь определить «донаркотическую» личность наркомана, на первое место ставят импульсивный характер. Они относят наркоманию к импульсивным неврозам, а состояние, предшествующее наркомании, считают основным, решающим фактором, инициирующим ее возникновение, В поисках этиологических факторов формирования наркомании значение нужно придавать не только психофизиологическим, химическим эффектам употребления наркотика, но и тому символическому значению, которое наркотик имеет для пациента. С этой точки зрения «наркомания является своеобразным выражением непорядочности личности и неприспособленности ее к окружающему миру». [13, с. 14]

  В начале наркотизации преобладают изменения структуры личности, приводящие к эмоциональной неустойчивости, к повышенной чувствительности. В процессе наркотизации постепенно происходит опустошение психики, снижение интересов и обеднение эмоций. Управление процессами жизнедеятельности осуществляется бессознательно, автоматически. Искажается восприятие не только сложных явлений (ситуаций, отношения людей), но и простых (времени, цвета, формы и т.п.). Нарушается активное внимание. Мышление тоже расстраивается, становится непоследовательным, образным, чувственным. Изменяются мотивы и побуждения, поведение диктуется патологическими мотивами и может быть связано с содержание иллюзий и галлюцинаций.

  По мере развития заболевания поведение больных теряет индивидуальность и определяется психопатологическими расстройствами. Наблюдается полная деградация личности.

  Наиболее характерно влияние психоактивных веществ на центральную нервную систему. Прежде всего, нарушаются процессы торможения в подкорковой области: вследствие нарушения функции коры больших полушарий она временно теряет способность затормаживать подкорку, и последняя выходит из-под ее контроля – происходит то, что И.П. Павлов назвал «бунтом подкорки» (внутреннее торможение – один из наиболее важных процессов, происходящих в центральной нервной системе. С ним связаны такие качества человека, как самообладание, самоконтроль, самокритика, осторожность, предусмотрительность и т.д.).

  Длительное употребление психоактивных веществ или употребление в больших дозах может привести к особенно тяжелым повреждениям центральной нервной системы, проявляющимся умственной отсталостью различной степени: от относительно легкой дебильности до полной идиотии, судорожными нервическими припадками.

  У больных этими тяжелыми болезнями поражаются все системы организма, разрушается психика, интересы сосредотачиваются исключительно на наркотиках. Все это обуславливает грубо неправильное, а нередко и криминальное поведение наркотизирующихся, их активную роль в эпидемиях вирусных гепатитов и ВИЧ-инфекции (из 8 тысяч больных СПИДом – 6 тысяч наркоманы), раннюю инвалидизацию и смертность в молодом, наиболее работоспособном и репродуктивном возрасте, что оказывает крайне негативное влияние на социально-психологическую атмосферу в обществе, экономику, политику, правопорядок, культуру, здоровье население страны. Сегодня эта проблема приобрела не только новый масштаб, но и существенно «расширила» возрастные границы лиц, впервые попробовавших наркотические вещества, а также тех, кто систематически их потребляет и имеет стабильную потребность в наркотиках. Мотивы употребления наркотиков часто не зависят от личности и ее психической предрасположенности. Встреча с наркотиками может быть случайной, в определенной ситуации, вызванной временными потребностями, например, в компании сверстников с познавательными целями. [13]

  На сегодняшний день существует множество причин, по которым подростки начинают пробовать различные наркотические вещества,  способные вызвать так называемое наркотическое опьянение. Чтобы понять мотивы употребления наркотиков, недостаточно изучать только личность. Необходимо анализировать внешние факторы, которые обусловливают интерес людей к наркотическим веществам.

  Все мотивы употребления наркотиков можно разделить на две основные группы: психологические и социальные. Рассмотрим их подробнее.

  1) Психологические причины употребления наркотиков. В их основе лежит потребность подростков в изменении своего эмоционального состояния. Проводимые специалистами опросы показали, что половина респондентов от 14 до 20 лет назвали интерес к необычным ощущениям и переживаниям главным мотивом употребления наркотиков. Столько же выбрали в качестве главного мотива возможность забыть о личных проблемах. Следовательно, психологические мотивы также можно разделить на две группы. [20, с. 29]

  Первая – мотивы удовольствия. Кроме интереса к необычным ощущениям, сюда относятся желание получить особое удовольствие, повысить настроение, развлечься.

  Вторая группа включает в себя мотивы ухода. Большинство подростков понимает, что наркотики не решат их жизненных проблем. Однако воспринимают их как способ адаптации к проблемной ситуации и снятия психологической нагрузки. Показательно, что 37,5% ребят наркотики привлекают возможностью попасть в другой мир. Причем, круг проблем, которые, по мнению подростков, они могут преодолеть с помощью наркотиков, достаточно широк: конфликты с родителями, разрыв с любимым человеком, потеря близких людей, ссоры с друзьями. Заметим, что мотив ухода от проблем более значим для девушек, чем для юношей. Сказывается повышенная женская эмоциональность, большая подверженность эмоциональным переживаниям. У подростков-юношей более значимым фактором оказывается стремление к удовольствию.

  Важность мотивов ухода в общей структуре мотивации употребления наркотиков свидетельствует о том, что у подростков отсутствуют практические навыки адекватного поведения в сложных жизненных ситуациях. Именно это побуждает подростков использовать асоциальные способы выхода из проблемных ситуаций – наркотики, алкоголь, самоубийство.

  Крайним проявлением желания уйти от проблем являются мотивы самоубийства. Использование наркотика в качестве способа самоубийства является для подростка обдуманным решением. Такие подростки выбирают наркотик от отчаяния («нет выхода», «жизнь стала бессмысленной») или от усталости («разочарован в жизни», «надоело жить»).

  2) Социальные причины употребления наркотиков. Эти причины вызваны необходимостью для подростка приспособиться к жизни в обществе, найти в ней свое место. Социальные факторы неоднородны. Среди них можно выделить причины, зависящие от непосредственного окружения (микросоциальные факторы) и от принятых в обществе культурных ценностей, обстановки в городе, в стране (макросоциальные факторы).

  Непосредственное окружение оказывает прямое и поэтому наиболее сильное воздействие на решение подростка принимать наркотики. Типичной является ситуация, когда подросток начинает употреблять наркотики в компании своих друзей. Что касается психологического давления референтной группы, то оно проявляется именно в среде подростков и имеет большое значение для приобщения к наркотикам. Подростки увеличивают потребление наркотиков вследствие давления группы сверстников и потребности в конформизме с ними.

  Непосредственное окружение может быть источником принудительного употребления наркотиков. Многим подросткам известны реальные случаи принуждения их сверстников к употреблению наркотиков. По мнению подростков, угроза сексуального насилия, особенно по отношению к мальчикам, является самой распространенной формой шантажа.

  К социальным факторам можно отнести то, что у больных с ранним началом наркотизации отмечается наследственная отягощенность алкоголизмом и психическими заболеваниями, они воспитываются в неблагополучном семейном окружении или в условиях неполной семьи. Наиболее широко наркомания распространена среди малообеспеченных слоев. Повышение благосостояния также способствует наркотизации: урбанизация привела к большей доступности наркотиков. [20]

  Результаты исследований, однако,  говорят о том, что семья все же не является значимым фактором приобщения подростков к наркотикам. Хотя отношения в семье (конфликты с родителями, непонимание и невнимание со стороны родителей) могут провоцировать потребление наркотиков подростками, но действие этих причин носит скорее психологический, а не социальный характер.

  К числу микросоциальных причин относятся также личностные факторы. Это, прежде всего, стремление испытать себя. Для подростков, уже пробовавших наркотики, они привлекательны, потому что этот способ испытать себя представляется им безнаказанным. Без сомнения, всем подросткам присуща потребность испытать себя, но часть из них стремится реализовать ее асоциальными, отклоняющимися от нормы способами. Особенно их привлекают те способы, которые не предполагают прямой ответственности. [20]

  Одиночество также является той личностной проблемой, которую подростки рассчитывают решить с помощью наркотиков. Это проблема нелегкая для ребят. Важно обратить внимание на то, что понимание одиночества сильно зависит от возраста. Учащиеся 8-9 классов ощущают себя одинокими, если им не хватает друзей. Подростки старшего возраста связывают одиночество с отсутствием любимого человека, и они серьезно обеспокоены этой проблемой. Однако в данном случае наркотик рассматривается не как способ познакомиться с кем-то, войти в компанию, а как средство снять на время остроту проблемы.

  Перейдем к факторам макросоциального порядка. Традиционно, к ним относят моду, доступность, организацию молодежного досуга, экономическое положение и т.д.  Мода является не самым значимым мотивом употребления наркотиков, модными находят наркотики лишь небольшой процент подростков. Однако, как считает А.Е. Личко, «для школьников мода на наркотики определяется не числом сверстников, их употребляющих, а трудностью их приобретения для подростков». [34, с. 71]

  По их мнению, чем менее доступен наркотик, тем он более популярен. И, наоборот, чем шире он продается, тем менее модным он становится. У большинства подростков употребление наркотиков не связано с какими-либо субкультурными ценностями. Даже участники «клубных тусовок» воспринимают наркотики лишь как «допинг», повышающий их активность и настроение. Подростки видят в наркотиках, прежде всего, способ удовлетворения части своих потребностей, например, в острых ощущениях, в друзьях, в снятии психологического стресса и т.д. Употребление наркотиков не является для них самоцелью.

  Результаты бесед с подростками свидетельствуют о том, что восьмиклассники, например, чаще всего указывали на популярность как главный мотив употребления наркотиков. Ее рост в данной возрастной группе неслучаен. Статистические данные свидетельствуют о том, что многие из тех, кто употребляет наркотики, впервые попробовали их именно в 7-8 классе. Интерес в этом возрасте вызывают «травка» и другие легкие наркотики. В основном, ребята узнают об этих наркотиках от тех, кто их уже употреблял.  Отсюда следует, что 7-8 классы необходимо признать возрастом повышенного риска начала употребления наркотиков. [34]

  Подростки мало задумываются о наркотиках как о социальной проблеме, охватившей весь мир. Наркотики их волнуют, потому что затрагивают их непосредственное окружение: братьев, сестер, друзей по двору, одноклассников, соседей и т.д. Подростки, как правило, плохо представляют себя ситуацию с распространением наркотиков в других местах. Они склонны считать именно свой район проживания наиболее криминогенным в этом отношении. Поэтому младшие подростки и не задумываются о таких макросоциальные факторах, как обстановка в городе, в стране в целом, в качестве мотивов употребления наркотиков.

  О влиянии общества на проблему наркомании задумываются прежде всего старшеклассники. На их взгляд, тяжелое экономическое положение в стране вызвало рост употребления наркотиков. Многие начинают употреблять наркотики из-за того, что отчаялись получить хорошее образование, найти работу, как-то обеспечить свою семью и т.п. Экономический кризис также способствовал развитию наркорынка. Некоторые молодые люди считают, что торговля наркотиками сегодня является одним из немногих способов заработать «большие» деньги. Она привлекает и самих подростков. Таким образом, тяжелое экономическое положение в стране одновременно приводит и к росту спроса на наркотики, и увеличению числа их распространителей среди подростков и молодежи.

  Необходимо выделить еще один макросоциальный фактор, объясняющий распространение наркотиков в подростковой среде. Его суть – в усложнении социализации современных подростков. Многие ребята, сравнивая себя с поколением родителей, нередко говорят о том, что их родителям в свое время даже не приходилось сталкиваться с такими проблемами, которые сегодня решают их дети. Действительно, социализация родителей сегодняшних подростков проходила в монокультурной среде – ценности молодежи были стабильны, идеологически заданы. Эти ценности поддерживались такими мощными воспитательными институтами, как пионерская организация и комсомол. Сейчас же социализация подростков осуществляется в поликультурной среде – появилось множество молодежных субкультур со своими системами ценностей (например, клубная молодежь, группировщики, брейкеры, рейверы, «кислотники» и т.п.). В результате подростки оказываются перед необходимостью следовать требованиям сразу нескольких систем ценностей, что приводит к ценностной дезориентации и снижению самоконтроля.

  На основании вышесказанного, можно сделать вывод, что на  сегодняшний день существует множество причин, по которым подростки начинают употреблять наркотики. Личностная и идейная незрелость, неопределенность социальной роли молодого человека, чрезмерные реакции протеста против власти взрослых, власти, которую молодые люди склонны преувеличивать и воспринимать крайне обостренно – все это может привести к наркомании. Кроме того, молодым свойственно преобладание физиологических потребностей над эмоционально-волевым контролем собственного поведения – и это тоже одна из причин наркомании.

  По данным разных авторов, около 50 – 80% всех наркоманов впервые попробовали наркотики не потому, что их соблазняли наркоманы, не потому, что жили в каких-то чудовищных социальных условиях, а исключительно из любопытства, под влиянием моды, под давлением группы.

  Признаки начала наркотических эпидемий как правило связаны с определенными социальными метаморфозами в обществе. Нарастающая деморализация некоторых общественных институтов, двоемыслие, грубейшие нарушения принципов социальной справедливости – это и многое другое подтачивает нравственный организм государства, а видимой частью этого общественного неблагополучия и является наркомания.

  Важное в социальных причинах наркомании и разрушение внутрисемейных связей, неустойчивость в идеологических и моральных вопросах. Не последнюю роль в возникновении наркомании играет и самая обыкновенная скука, сочетающаяся с бездельем. Как видим, социальные и психологические причины возникновения наркомании среди молодежи весьма разнообразны.

  
  

  1.2. Семья и особенности взаимоотношений  в семье

  Семья – это главная система, к которой принадлежит каждый человек. «Система – это группа людей, взаимодействующих как единое целое. Это первый союз, в который человек вступает в силу необходимости». [26, с. 6] Поскольку все части этой системы находятся в тесном контакте, то ухудшение состояния одного из членов семьи неизбежно отражается на самочувствии других.

  Наиболее функциональным семейным союзом является такой союз, в котором иерархия осознается всеми: родители могут представлять часть одного союза, чей голос более весом, чем голос детей-подростков, которые, в свою очередь, имеют больше веса (но не ценности), чем младшие дети. Важно понять, в какие союзы объединяются члены семьи. Каждый союз занимает в структуре семьи свое место, обеспечивая ощущение порядка.

  «Семья – [32, с. 9] один из элементов микросреды, в которой формируется личность человека». В семье действует сложная система взаимоотношений, где каждый ее член занимает определенное место, участвует в выполнении определенных функций, поддерживает приемлемый уровень межличностных взаимодействий. Семья представляет собой динамическую микросистему, находящуюся в постоянном развитии. В ней, как в интимной первичной группе, предполагается эмоциональное влечение ее членов друг к другу, уважение, преданность, симпатия и любовь, которые способствуют доверительности в отношениях. [26, с. 54]

  Важнейшими характеристиками семьи являются ее функции и структура. Функции – это сфера жизнедеятельности семьи, непосредственно связанная с удовлетворением определенных потребностей ее членов. Можно выделить несколько функций семьи:

  1.   Воспитательная. Она состоит в удовлетворении индивидуальных потребностей в отцовстве и материнстве, воспитании, самореализации в детях. Семья обеспечивает социализацию подрастающего поколения, а также взаимовлияние членов семьи друг на друга.

  2.   Хозяйственно-бытовая заключается в удовлетворении материальных потребностей и сохранении здоровья ее членов. В ходе выполнения этой функции обеспечивается восстановление затраченных в процессе труда сил.

  3.   Эмоциональная состоит в удовлетворении членами семьи потребностей в симпатии, уважении, поддержке, психологической защите. Семья способствует эмоциональной стабилизации ее членов, активно содействует сохранению их психического здоровья.

  4.   Духовного (культурного) общения  заключается в удовлетворении потребностей в совместном проведении досуга, взаимном духовном обогащении. Способствует культурному, духовному развитии личности.

  5.   Первичного социального контроля  выражается в обеспечении выполнения социальных норм поведения всеми членами  семьи, в особенности теми, кто в зависимости от ряда причин (возраст, наличия заболевания и т.п.) не способен выполнить их самостоятельно.

  6.   Сексуально-эротическая  состоит в удовлетворении сексуально-эротических потребностей супругов и обеспечении биологического воспроизводства. [19]

  С течением времени в семейном функционировании происходят изменения: одни функции утрачиваются, другие изменяются в соответствии с новыми социальными условиями. [19]

  Структура семьи  включает число, состав, совокупность взаимоотношений между ее членами и социальным окружением. «Структурный подход к анализу семьи основан на представлении о том, что семья есть нечто большее, чем индивидуальная биопсиходинамика ее членов. Взаимодействие членов семьи подчиняется определенным закономерностям, которые обычно не формулируются явно или даже не осознаются, однако формируют единое целое – структуру семьи». [19,  с. 94]

  Реальность структуры семьи другого порядка, чем реальность каждого ее членов.

  Анализировать структуру семьи необходимо по основным ее параметрам - сплоченности, иерархии, гибкости, внешним и внутренним границам, ролевой функции каждого из ее членов, характеру структурных проблем. Эти параметры имеют важное значение с точки зрения анализа семейных причин приобщения детей к наркотикам, а также организации первичной и вторичной профилактики наркомании.

  Сплоченность определяется как эмоциональная связь, близость или привязанность членов семьи, Понятие иерархии используются в изучении структуры ролей, правил внутри семьи, а также в определении степени влияния каждого члена семьи на других. Термин «граница»  применяется в описании взаимоотношений между семьей и ее социальным окружением (внешняя граница), а также между различными членами семьи (внутренняя граница). Если внешняя граница слишком жесткая, то ограничен обмен информацией между семьей и окружением, наступает застой в системе, если слабая - члены семьи больше связаны с внешней средой, чем между собой. Если внутренние границы между родителями и детьми жесткие, то родители заняты только собой; если слабые, то происходит перераспределение ролей в семье и вмешательство в интимную сферу друг друга. Во внутренних границах существует также понятие «границы поколений», которое раскрывает сущность отношений внутри каждого из поколений семьи. В хорошо функционирующих семьях правила, управляющие взаимодействиями между  родителями и между детьми, отличаются от правил родительско - детских отношений. [16, с. 32]

  «Практически в 95% случаев наркомании у подростков мы сталкиваемся с семьями, где перечисленные параметры нарушены и имеют негативное влияние на развитие личности ребенка». [15, с. 34]

  В структуре семьи можно выделить взаимоотношения:

  - супружеские;

  - между братьями и сестрами;

  - между родственниками.

  «Супружеские взаимоотношения – это система чувств, установок, особенностей восприятия партнеров по браку, понимание и принятие ими друг друга». [49, с. 106]

  По мнению Т.М. Мишиной, стиль супружеских взаимоотношений – наиболее содержательная и существенная характеристика совместной жизни супругов. Под стилем она понимает «устойчивую совокупность свойств, присущих данному взаимодействию на протяжении длительного времени, определенную в главных тенденциях и характеристиках деятельности пары как целого». [49, с. 108]

  Характер семейных взаимоотношений можно определить с помощью циркулярной модели Олсона, включающей две оси: сплоченность – эмоциональное принятие членами семьи друг друга и гибкость – возможность изменения в семейном руководстве, в семейных ролях и правилах, регулирующих взаимоотношения. Данные параметры задают тип семейной структуры. [37]

  Олсон выделяет четыре уровня сплоченности и четыре уровня гибкости:

  1. Очень низкий, низкий к умеренному, умеренный к высокому и чрезмерно высокий. Из них низкий к умеренному и умеренный к высокому – центральные, а очень низкий и чрезмерно высокий - крайние. Каждому уровню сплоченности и гибкости соответствуют определенные типы семейных структур.

  2. К  центральному уровню сплоченности относится раздельный и объединенный типы взаимоотношений: раздельный носит некоторую эмоциональную отстраненность, но она является крайней, объединенный характеризуется близостью и лояльностью. К центральному уровню гибкости относится структурированный и гибкий типы взаимоотношений: структурированный предполагает некоторую демократичность, стабильные роли и внутрисемейные правила; гибкий – абсолютно демократичный, роли разделяются между членами семьи и при необходимости изменяются. Центральные уровни обеспечивают сбалансированное и оптимальное семейное функционирование. Члены  семей сбалансированных типов способны сочетать собственную независимость с тесными связями внутри семьи.

  3. Крайним уровням сплоченности соответствуют разобщенный и запутанный типы взаимоотношений: разобщенный – это эмоциональное разделение, несогласованность поведения, безразличие друг к другу: запутанный – характеризуется наличием в семье центростремительных сил, крайности в требованиях друг к другу, полной зависимости друг от друга всех членов семьи. Крайними уровнями гибкости соответствуют ригидный и хаотичный типы взаимоотношений: ригидный – невмешательство в личные дела, эмоциональное дистанцинирование членов семьи, возведенное в принцип взаимного поведения, несмотря на наличие внутренних привязанностей и заботы о благополучии друг друга: хаотичный – отсутствие более или менее устойчивых правил распределений  обязанностей. В кризисные моменты решения принимаются импульсивно, а роли членов семьи неясны и смещены. [49]

  Крайние уровни сплоченности и гибкости свойственны проблемным семьям. 100 % обследованных социологами семей наркоманов в период предшествующий их наркотизации, были проблемными.

  Родительско-детские отношения – это система разнообразных чувств родителей и детей по отношению друг к другу, особенностей восприятия, понимания характера личности и поступков друг друга.

  О.С. Сермягина, раскрывая специфику родительско-детских отношений, считает, что «они характеризуются эмоциональной значимостью, амбивалентностью и изменяется по мере взросления ребенка». [46, с. 59]

  На взгляд психологов, динамичность родительско-детских отношений зависит от возрастных изменений, как ребенка, так и родителей. Возраст – это фактор, который обуславливает все отношения личности, в том числе и отношения к детям.

  В соответствии с теорией привязанности, сформулированной Д. Боулби и М. Эйнсворт, важнейшие параметры родительского отношения – это нежность,  забота, чувствительность к потребностям ребенка, надежность, обеспечение безопасности, предсказуемость, последовательность. Родительско-детские отношения, которые в данной теории называются привязанностью, включают в себя две противоположные тенденции. Одна из них – стремление к познанию, риску, волнующим ситуациям, а другая – к защите и безопасности. Первая побуждает ребенка к отделению от родителей и стремлению во внешний мир, вторая возвращает его обратно в семью. Умение родителей адекватно поощрять эти тенденции определяет полезность родительского отношения для развития ребенка. [26, с. 189]

  У каждого человека, живущего в семье, есть представление о том, кто еще входит в состав его семьи. Это представление и задает границы семьи. У людей, живущих в одной семье, представление о ее границах может быть разным. Например, мужчина женился на женщине со взрослым ребенком и они живут вместе. Мужчина считает, что его семья состоит из двух человек – его самого и его жены. Жена считает, что ее семья состоит из трех человек – ее самой, сына и мужа. Несовпадение представлений о границах семьи может быть источником серьезных разногласий.

  Границы семьи могут быть проницаемыми или более закрытыми. Проницаемость границ задает стиль жизни в семье. Расстановка границ семейных подсистем определяет коалиции, существующие в семье.

  Функциональные коалиции – это супружеская подсистема и детская подсистема. Остальные варианты коалиций, как правило, дисфункциональны. Дисфункциональные коалиции, указывающие на наличие проблем в семье, - это, например, подсистема мамы и ребенка, который начал употреблять наркотики, с одной стороны, и папы, отстранившегося от этой проблемы и занимающегося своими делами, - с другой стороны. Или мама с одним ребенком против папы с другим ребенком. Или жена со своими родителями в коалиции против мужа со своими родителями. Семейные коалиции указывают на структуру и иерархию в семье, а также на семейную проблему.

  Работая с семьей наркозависимого, необходимо ориентироваться в таких базовых понятиях как здоровая (функциональная) семья, конфликтная (дисфункциональная) семья, асоциальная семья с наркологическими проблемами и противоправным поведением членов семьи, распавшаяся семья. [31]

  Для здоровой семьи характерна сильная родительская позиция с ясными семейными правилами; гибкие, открытые взаимоотношения между младшими и взрослыми членами семьи с четкими «образцами» отношений и поведения; сохранные, эмоционально теплые связи между поколениями, которые составляют основу «семейной памяти». Друзья семьи – родителей и детей – свободно входят во внутрисемейное пространство, принимаются в нем без риска «быть отвергнутыми». Опору семьи создают взаимно солидарные и поддерживающие друг друга родители. Они же обеспечивают и чувство безопасности для детей.

  Семейные условия, связанные с формированием успешного поведения, таковы:

  - уметь разделять самого ребенка и его проступки;

  - уметь активно слушать и понимать переживания и потребности своего ребенка;

  - стремится разрешать возникающие конфликты с ребенком без угроз и наказаний, доверять его пониманию и делиться своими чувствами, которые возникли из-за конфликта, объяснять их;

  - постоянно поддерживать успехи ребенка, в повседневном общении использовать любые формы выражения своих теплых чувств и отношения. [33, с. 104]

  Для конфликтной  (дисфункциональной) семьи типичны «запутанные отношения» между членами семьи, например, семья с разъединенными, конфликтно существующими родителями; семья с хронической неприязнью между отдельными членами семьи, старшим и средним поколениями, между родственниками по материнской и отцовской линиям. В такой семье у членов семьи наблюдаются  проблемы с алкоголем; у женщин, часто встречаются психосоматические, т.е. связанные с психогенными причинами, нарушения со стороны здоровья.

  Характерные  черты поведения взрослых и детей в такой семье:

  - общение между ними находится на низком уровне, в нем отсутствуют забота, радость от общения;

  - в межличностных отношениях доминируют разъединение, неприязнь, взаимное перекладывание вины;

  - для членов семьи характерно нежелание обсуждать внутрисемейные проблемы с кем-либо из окружающих, поэтому семья активно избегает поддержки со стороны школы, служб социальной защиты, просто соседей;

  - по отношению к семейным проблемам легко возникают состояниями тревоги и паники; часто наблюдается тенденция разрешать возникающие проблемы на эмоциональном уровне. [49]

           В конфликтной (дисфункциональной) или дисгармоничной семье проявляется несоответствие между словами и действиями; между одними посланиями со стороны родителей типа: «Я тебя люблю» и другими – отталкивающими: «Уйди, надоел, не мешайся», что вызывает противоречивость чувств и реакций со стороны ребенка.  Дети переживают тревогу перед неопределенностью будущего, они могут тяготиться домом. Нередко дети проецируют причину ссор на себя, что приводит к формированию заниженной самооценки. Еще более тревожной является ситуация, когда при семейном разладе дети начинают выступать с одним из родителей против другого. Ребенок становится дезориентированным в выборе эмоциональных отношений и это надолго определяет его последующие установки.

  В литературе (О.С. Сермягина) понятия «родительские стили» и «стили воспитания» употребляются синонимично понятию «позиции», хотя для обозначения установок, которые не связаны с конкретным ребенком, а характеризуют отношения к детям вообще, целесообразнее сохранить термин «стили воспитания». [46]

  Важно, чтобы в семье стили воспитания у матери и отца совпадали, взаимодополняли или, по крайней мере, не противоречили друг другу.

  Противоречия в воспитательных позициях родителей приводят к возникновению межличностных конфликтов между ними, нарушая реализацию семьей ее воспитательной функции, снижая потенциал семьи как института социализации.

  О.С. Сермягина в своем социально-психологическом исследовании подчеркивает важность эмоциональных отношений в семье. Она отмечает, что «в психодинамическом направлении психологии основным предметом изучения являются аффективные связи между членами семьи. Акцент при этом делается либо на родительско-детские, либо на супружеские отношения, а нарушения фиксируются преимущественно на уровне личности (социальная дезадаптация, невротическое расстройство и т.п.)». [46, с. 34]

  1.3. «Семейные» причины наркотизации молодежи

  Семейное воспитание – это результат совместной деятельности родителей и всех взрослых членов семьи. Разумеется, совместное воспитание предполагает различия в воздействии отца и матери. Отец и мать обычно дополняют влияние друг друга, но могут и подрывать. При нарушении внутрисемейных отношений создается неблагоприятный фон для эмоционального развития ребенка, что в итоге может стать одним из источников формирования наркомании. [54]

  Негативный характер супружеских отношений, выражающийся в конфликтном взаимодействии между супругами, называется дисгармонией, дестабилизацией семейной структуры. Семейный конфликт представляет собой сложное явление. Причинами его, с одной стороны, являются нарушения в системе взаимоотношений – их ригидность, конкурентный характер, формальность, неравенство, с другой – искажения в личных установках, ролевых ожиданиях, способах перцепции (восприятия).

  В дисгармоничных семьях равновесие во взаимоотношениях используется только для того, чтобы избежать изменения, развития и проявления связанных с этим возможных тревог и потерь. Равновесие перестает быть формой адаптации семьи к задачам оптимального выполнения внешних и внутренних функций. Семейные узы оказывают лишь способом сохранения некоторого равновесия, на деле препятствующего развитию личности членов семьи и их взаимоотношений. [43, с. 142]

  Нарушения семейного функционирования являются важнейшей причиной приобщения детей к наркотикам.

  По результатам проведенных обследований выделены следующие виды дисфункциональных семейных структур:

  1. Несбалансированные семейные структуры, например, проблемные типы по Олсону (100% обследованных семей наркоманов).

  2. Структуры, несущие в себе аутсайдеров, то есть людей с низким социометрическим выбором, например, один из детей рассматривается родителем как нелюбимый (64% обследованных семей наркоманов).

  3. Структура, стабилизирующаяся на основе дисфункции одного из ее членов. Такие структуры поляризованы по принципу: «здоровые члены семьи» – «козел отпущения» или «больной» член семьи (69% обследованных семей наркоманов).

  4. Коалиция через поколение, которые помогают членам семьи, чувствующим свою слабость, справиться с теми, кто кажется сильнее – совладать с низким самоуважением, уменьшить тревогу и контролировать третью сторону. Например, один из родителей (мать) образует коалицию с ребенком против другого (отца); бабушка (дедушка) образует коалицию с ребенком против родителей и так далее (57% обследованных семей наркоманов).

  5. Скрытая коалиция, когда ее наличие не признается членами семьи. Обычно она возникает на основе совместного секрета через идентификацию двух членов семьи и часто выражается в подкреплении симптоматического поведения (42% обследованных семей наркоманов).

  6. Перевернутая иерархия, когда по каким -либо причинам статус ребенка в семье становится больше, чем статус одного или обоих родителей. Например, отец с дочкой могут вести себя как супруги и относится к матери и остальным членам семьи как к младшим, или во время болезни одного из родителей ребенок выступает в роли родителя по отношению к больному и остальным  детям (41% обследованных семей наркоманов). [23, с. 88]

  Негативные, «невротические» типы взаимоотношений между членами семьи при всем их многообразии условно сгруппированы Н.Ю. Максимовой  в три основных: соперничество, псевдосотрудничество и изоляция. [35, с. 72] Критериями выделения этих типов являются: наличие или отсутствие соглашения пары в отношении норм поведения, формальный или неформальный характер этого соглашения. Типы взаимодействия можно определить по соотношениям следующих характеристик:

  - мотивационные структуры, составляющие содержательную основу противоречия в совместной деятельности супругов;

  - способы компенсации, позволяющие паре устойчиво существовать, несмотря на наличие этого противоречия;

  - обстоятельства, вызывающие декомпенсацию (кризис) и создающие неустойчивость, обостряющиеся в конфликтных ситуациях;

  - способы выхода из конфликтной ситуации и их отношения к мотивационной структуре данной супружеской пары.

  Соперничество. Структура отношений носит противоречивый, дружелюбно-враждебный характер. Оба партнера характеризуются незрелостью семейной роли и оказываются не в состоянии принять на себя ответственность за поведение супружеской пары как целого. Конфликты могут быть представлены как противоречия, главным образом, в сферах заботы и опеки, а также эмоционального принятия, когда сталкиваются значимые потребности партнеров. Одной из сфер где проявления соперничества супругов наиболее опасны своими последствиями, является воспитание детей. Оно заключается в рас согласованности воспитательных позиций, требований по отношению к ребенку.

  Псевдосотрудничество. С внешней стороны, отношения этого типа выглядят согласованными, с элементами преувеличенной заботы друг о друге. Поводы к возникновению конфликтов в семье лежат за ее пределами и связаны с индивидуальными трудностями и неудачами, которые касаются, как правило, работы или общения с другими людьми. Проявления псевдосотрудничества супругов в сфере воспитания детей также опасны своими последствиями, так как в зависимости от внешних обстоятельств воспитательные позиции у родителей постоянно видоизменяются.

  Изоляция. Супруги эмоционально обособлены и не заинтересованы друг в друге. Если такой характер взаимоотношений проявляется и в воспитательной сфере, то ребенок ощущает себя ненужным, отвергнутым и нелюбимым, что, в свою очередь, может способствовать формированию у него внутриличностных и поведенческих отклонений.

  Важнейшими проявлениями неблагополучия в семье являются семейные конфликты. Определяют семейные конфликты как «обострение интерперсональных отношений в семейной группе, когда позиции, отношения, цели сторон становятся несовместимы, взаимоисключающими, либо воспринимаются таковыми». [18, с. 44]

  Анализируя происхождения семейных конфликтов, Захаров А.И. выделяет неблагоприятные черты личности матерей, которые, по его мнению, обладают более выраженными невротическими изменениями по сравнению  с отцами:

  - сензитивность – повышенная чувствительность, склонность все принимать близко к сердцу, легко расстраиваться и волноваться;

  - аффективность – эмоциональная возбудимость или неустойчивость настроения;

  - тревожность – склонность к беспокойству, недостаточная внутренняя согласованность чувств и желаний либо противоречивость личности в целом, обусловленная трудно совместимым сочетанием двух предшествующих характеристик;

  - доминантность – стремление играть значимую роль;

  - эгоцентричность – фиксация на своей точке зрения, отсутствие гибкости мышления;

  - гиперсоциальность – повышенная принципиальность, утрированное чувство долга. [21, с. 63]

  У матерей подростков -наркоманов в преморбидный период перечисленные характеристики имеют следующее распределение: сензетивность – 10%; аффективность – 8%, тревожность – 29%, доминантность -21%, эгоцентричность – 26%, гиперсоциальность – 6%. [9, с. 54]

  У отцов аффективная неустойчивость замещается психомоторной нестабильностью и импульсивностью. Тревожность заменяется мнительностью. Доминантность матерей оборачивается зависимостью отцов, осторожностью и недоверием в контактах. Наконец, гиперсоциальность будет оттенена настойчивостью и упорством, граничащим с упрямством. Несмотря на отдельные различия у матерей и отцов есть общие черты: неуверенность в себе, проблемы личностного самоопределения, неустойчивость и противоречивость личности, негибкость мышления.

  Семьи с нарушенными отношениями не могут самостоятельно решать возникающие в семейной жизни противоречия.

  В результате длительного конфликта у членов семьи снижается социальная и психологическая адаптация, теряется способность к совместной деятельности (несогласованность в вопросах воспитания детей). «Уровень психологического напряжения в семье имеет тенденцию к нарастанию и, в конце концов, может привести к формированию наркотической зависимости у подростка». [31, с. 112]

  В контексте проблемы профилактики наркомании имеет значение изучение так называемых патологизирующих ролей в семье, то есть межличностных ролей, которые в силу своей структуры и содержания оказывают психотравмирующее воздействие на ее членов (таковы роли «семейного козла отпущения», «золушки», «больного», «кумира семьи» и т.д.).

  Мотивы, которые могут побуждать одного из членов семьи подталкивает остальных к развитию системы патологических ролей, разнообразны. Это, с одной стороны, маскировка определенных личностных недостатков, стремление сохранить и защитить вопреки этим недостаткам положительную личностную самооценку, а с другой – стремление удовлетворить какие-то потребности, при обычных условиях противоречащие нравственным представлениям индивида и всей семьи. [32, с. 78]

  Патологизирующие роли могут возникнуть на основе механизма проекции как неосознанное наделение другого человека присущими данной личности мотивами, чертами и свойствами. Одним из мотивов формирования патологизирующей роли может быть стремление избавиться от давления собственных же нравственных представлений, что часто наблюдается в клинике, где лечатся алкоголики и наркоманы – это роли «спасателя» и «спасаемого». [9, с. 87]

  Многие ученые исследовали типы патогенного родительского поведения. Вот некоторые из них:

  - один или оба родителя не удовлетворяют потребности ребенка в любви или полностью отвергают его;

  - ребенок служит в семье средством разрешения супружеских конфликтов;

  - ребенку в качестве дисциплинарной меры угрожают тем, что разлюбят его или отдадут в другую семью;

  - ребенку внушают, что он своим поведением повинен в разводе, болезни или смерти одного из родителей;

  - в окружении ребенка отсутствует человек, способный понять его переживания, стать фигурой, заменяющей отсутствующего или пренебрегающего своими обязанностями родителя.

  Таким образом, при нарушении внутрисемейных отношений создается неблагоприятный фон для эмоционального развития ребенка и это, в конечном итоге, может стать источником формирования наркомании, то есть неблагополучная семья является одним из основных факторов развития детской наркомании. [32, с. 84]

       Можно выделить некоторые наиболее характерные особенности неблагополучных семей:

  - чрезвычайно эмоциональное, ранимое и болезненное отношение подростков к своим родителям и их проблемам. Если при этом в семье доминирует холодная в общении, не эмоциональная, строгая мать, то ситуация приобретает наибольшую остроту;

  - использование ребенка в качестве средства давления при решении вопросов взаимоотношений между супругами;

  - непоследовательность в отношениях с ребенком: от максимального принятия до максимального отвержения. Ребенка то приближают к себе, то отдаляют независимо от особенностей его поведения;

  - невовлеченность членов семьи в жизнь и дела друг друга;

  - директивный стиль отношений и эмоциональное отвержение;

  - спутанные отношения и размытые (неопределенные) межпоколенные границы, когда прародители активно вмешиваются в жизнь семьи, продолжая воспитывать уже взрослых детей, при этом чаще всего по отношению к внукам, обнаруживается гиперпротекция и попустительство;

  - использование прямых провокаций в обращении с ребенком;

  - заниженная оценка достижений ребенка либо негативные ожидания по отношению к его действиям и поступкам;

  - сексуальное насилие;

  - генетическая предрасположенность к алкоголизму или наличие в семье алкоголика или наркомана;

  - отсутствие в ближайшем окружении ребенка значимого взрослого.

  Стремясь компенсировать семейное неблагополучие, ребенок ищет контакты на стороне и легко может попасть в группу наркоманов, где его с удовольствием примут. [49, с. 319]

  Проведенное специалистами исследование показало, что наибольший риск приобщения к наркотикам имеют подростки, семьи которых могут быть отнесены хотя бы к одному из следующих видов (100% при № =289):

  - деструктивная семья (31%),

  - распадающаяся (36%),

  - неполная (22%)

  - ригидная (11%). [9, с. 64]

  Показано, что начало употребления наркотиков подростками из таких семей является попыткой адаптации к условиям жизни: наркомания на стадии латентной наркотизации повышает адаптированность подростка к микросоциальной среде.

  Полученные нами клинические данные показывают, что основным источником причинности подростковой и юношеской наркомании является семья, создающая предпосылки для формирования у подростка генерализованной неудовлетворенности, либо оказавшаяся неспособной компенсировать факторы наркотической контаминации социальной и биологической природы.

  Подводя итог, выделим семейные условия, определяющие формирование аддиктивного поведения детей с высоким риском злоупотребления наркотиками.

  1) Отсутствие у родителей между собой содружества и четкой позиции по отношению к детям; например, один из родителей не хочет быть авторитарным и, в результате, оказывается настолько уступчивым и услужливым, что теряет авторитет у ребенка, который начинает использовать слабости родителя, чтобы добиться желаемого.

  2) Игнорирование родителями хорошего поведения одновременно с наказанием плохого (чаще такой оказывается позиция отца).

  3) Неполный контроль, когда родители не знают, где находятся их дети;

  4) Непоследовательные дисциплинарные требования и пустые угрозы; постоянное выражение недовольства ребенком.

  5) Стойкий или затяжной конфликт между родителями и остальными членами семьи; «блоки» внутри семьи, неспособность испытывать общие для всей семьи радости.

  6) Неспособность родителей понимать и сочувствовать потребностям своего ребенка; нереальные родительские ожидания по отношению к нему, то есть те случаи, когда родители ожидают от ребенка удовлетворения своих собственных, нереализованных эмоциональных потребностей.

  7) Вера родителей в воспитательное значение физических и других наказаний.

  Психологические особенности проблемных семей, способствующие наркотизации подростков:

  - эмоциональное, ранимое и болезненное отношение детей и подростков к своим родителям и их проблемам (имеются в виду острые, болезненные реакции на семейную ситуацию). Если при этом в семье присутствует холодная в общении, неэмоциональная, строгая и несердечная мать, то ситуация приобретает наибольшую остроту;

  - нередко в семьях наркотизирующихся подростков в период, предшествующий наркотизации наблюдается конформизм родителей, вплоть до готовности идти на поводу у подростка;

  - доминирует поведенческая линия родителей на избегание эмоционально-близких отношений с подростком;

  - использование ребенка как средства давления и манипуляции супругами друг другом;

  - непоследовательность в отношениях с ребенком: от максимального принятия до максимального отвержения. Ребенка то приближают к себе, то отдаляют, независимо от особенностей его поведения;

  -   отсутствие в семье единых требований к воспитанию ребенка;

  -   невовлеченность членов семьи в жизнь и дела друг друга (все рядом, но не вместе);

  -   директивный стиль отношений и эмоциональное отвержение.

  Нарушение характера воспитания в семьях подростков,з лоупотребляющих ПАВ, отмечают практически все исследователи. К числу особенностей семейного воспитания детей и подростков, склонных к употреблению наркотиков относятся:

  - авторитарность отношений в семье, жесткий контроль;

  - недоверие к подростку;

  - противоречивое отношение к его самостоятельности;

  - требование уважать родителей и отказ в уважении к нему;

  - неустойчивый тип воспитания;

  - воспитание по типу гипоопеки и эмоционального отвержения;

  - воспитание по типу гиперопеки;

  - эмоциональная депривация (отсутствие эмоциональной теплоты и заинтересованности в ребенке; психологический дискомфорт и пр.);

  - жестокие отношения в семье;

  - отсутствие взаимопонимания с родителями.

  
  

  1.4. Влияние  потребления наркотиков одного из членов семьи на внутрисемейные отношения. Проблема созависимости

  Обнаружение у подростка наркомании является большим ударом для семьи и может привести к серьезным изменениям в семейных отношениях. Болезнь становится общесемейной реальностью.

  Реакция в этом случае зависит от состояния семейной системы и может носить как конструктивный (способствовать прекращению употребления наркотиков), так и деструктивный (закрепляющий наркотизацию) характер. В основном родители искаженно воспринимают свой стиль взаимоотношения с подростком - наркоманом. Это может быть связанно с неосознанными, вытесненными тенденциями страха, вины или ухода от проблемы. Но при этом они обязательно включаются в систему наркоманского поведения и у них формируется синдром родительской реакции на наркотизацию (СРРН). [7]

  Комплексное исследование особенностей взаимоотношений в семьях детей-наркоманов, проведенное О.П. Зинченко с помощью различных методик (АСВ, МИРП, ADOR , PARI), а также обобщение накопленного практического опыта и анализ литературных публикаций дают  возможность выделить  типичные черты родительско -детских взаимоотношений в этот период:

  - невовлеченность семьи в жизнь ребенка или желание прожить жизнь за него;

  - гипо- либо гиперконтроль за поведением ребенка;

  - разрешение супружеского конфликта с использованием заболевания ребенка;

  - использование ребенка в качестве средства манипуляции и давления супругами друг на друга, средства сведения счетов или «психологической мести»;

  - эмоциональная амбивалентность (противоречивость);

  - чрезмерная аффективность и склонность к эмоциональным всплескам;

  - делегирующая позиция родителей, когда вина за наркоманию приписывается исключительно ребенку;

  - патологическая лживость со стороны родителей, манипулирование чувствами ребенка;

  - чувство вины перед ребенком и друг перед другом;

  - воспитательная неустойчивость и неуверенность;

  - обидчивость со стороны ребенка;

  - растерянность и невозможность выстраивать четкую и последовательную линию поведения по отношению друг к другу. [25, с. 79-80]

  Отношения каждого из родителей с ребенком-наркоманом имеют некоторые отличия в зависимости от того, кто это – сын или дочь.

  В структуре СРРН можно выделить составляющие, свойственные обоим родителям:

  - чувство вины и стыда перед другими;

  - вынесение конфликтов между супругами в сферу воспитания подростка, характерной особенностью является выражение недовольства воспитательными методами другого супруга. При этом обнаруживается, что каждого интересует не столько то, как воспитывать подростка, сколько то, кто прав в воспитательных спорах. Разница во мнениях чаще всего бывает диаметральной: один настаивает на весьма строгом воспитании, с повышенными требованиями и запретами (отец), другой же (мать) склонен «жалеть» подростка и многое ему разрешать;

  - фобия утраты, «слабым местом» которой является повышенная неуверенность, боязнь ошибиться, потерять ребенка. [49, с. 330]

  Для семьи в целом в этот период становиться характерным:

  - использование в коммуникациях парадоксальных посланий, которые не дают возможности подростку правильно реагировать на требования родителей;

  - замкнутость и закрытость семейной системы;

  - отсутствие искренности в отношениях между членами семьи;

  - нежелание или невозможность видеть подтекста во взаимоотношениях. [9, с. 96]

  По мере развития СРРН, как и при любой болезни, родители наркоманов приспосабливаются и начинают получать максимум выгод из своих невротических симптомов и защит. Симптомы и защиты приобретают социальную функцию, а именно, формируются особые внутрисемейные роли, которые заменяют близкие взаимоотношения и приносят психологические преимущества. Таким образом, приобретаются вторичные выгоды, которые выступают как мощные детерминанты внутрисемейных отношений, в которых скрыты факторы, провоцирующие срывы и прерывающие ремиссию в период реабилитации. [38, с. 63]

  Результаты комплексного исследования психологов, а также наблюдение  за семьями в период открытой наркотизации, дает возможность раскрыть структуру невротического паттерна супружеских взаимоотношений, которой включают в себя такие особенности:

  - автономия и сепарация супругов (отсутствие взаимности в эмоциональных отношениях);

  - ригидность и псевдосолидарность (доминирование одного из супругов, жесткая регламентация семейной жизни);

  - невовлеченность, отстраненность, безучастность и, как следствие, пассивность и отгороженность от взаимодействия друг с другом;

  - директивность (постоянный контроль и авторитарность со стороны одного из супругов);

  - деструктивность, когда взаимоотношения между супругами характеризуются повышенной напряженностью и становятся фактором, повышающим вероятность фиксации психологической зависимости от наркотиков у ребенка;

  - повышенная конфликтность, а также использование ребенка как средство давления и манипуляции супругами друг другом;

  - эмоциональная напряженность и склонность к аффектам и истерикам;

  - делегирующая позиция, когда ответственность и вина за наркоманию приписывается исключительно подростку, его окружению или другому родителю;

  - поляризованность суждений (а, следовательно, и сознания) о возможных формах внутрисемейного взаимодействия. [9, с.99]

  Рассмотрим, каковы признаки дисфункциональной семьи – семьи, в которой есть наркозависимый.

  - отрицание проблем и поддержание иллюзий;

  - отсутствие доверительных отношений между членами семьи: между мужем и женой, детьми и родителями, между детьми;

  - «замороженность» правил и ролей;

  - конфликтность во взаимоотношениях;

   - недифференцированность «Я» каждого члена семьи («если мама сердиться, то сердятся все»;

  - границы личности либо смешаны, либо наглухо разделены невидимой стеной;

  - сокрытие от окружающих имеющихся в семье проблем и поддержание мифа благополучия;

  - склонность к полярности чувств и эмоций  у членов семьи;

  - закрытость системы;

  - абсолютизирование воли, контроля.  [9]

  Воспитание детей в дисфункциональной семье, где есть наркозависимый, подчиняется определенным правилам:

  1) взрослые – хозяева ребенка;

  2) лишь взрослые определяют, что правильно, что не правильно;

  3) родители держат эмоциональную дистанцию;

  4) воля ребенка расценивается как упрямство и должна быть сломлено как можно скорее.    [39, с. 27]

  Воспитание в дисфункциональной семье формирует те психологические особенности, которые и составляют почву созависимости. Рассматривать созависимость только как ответную реакцию на стресс в семье в виде наркозависимости у одного из ее членов было бы не верно. Стресс выступает как пусковой механизм, чтобы имевшаяся почва пришла в движение. Здесь уместно напомнить об ассортативности браков больных наркоманией.

  Ассортативность – это не случайный выбор супруга, а выбор по наличию определенных признаков. Как правило, такой выбор делается неосознанно. Ассортативность браков при наркотической зависимости подтверждается тем, что супруги больных чаще подвержены аналогичному заболеванию, чем представители общей популяции. Второе доказательство заключается в том, что семьи супругов отягощены случаями зависимости не менее часто, чем семьи самих больных с зависимостью.  Известно, что «дочери больных наркоманией или алкоголизмом отцов сами выходят замуж за тех мужчин, которые уже больны алкоголизмом или наркоманией   или могут заболеть в будущем». [49, с. 95]

  Ассортативностью объясняется также и то, что повторных брак часто оказывается также «наркозависимым», как и первый.                                                                 

  Существуют типичные особенности отношения близких родственников к наркозависимому. Из-за душевной боли, которую он причиняет, родственники не могут поддерживать с ним хорошие взаимоотношения. Типичная фраза, которую можно услышать от них: «Я уже больше не могу его терпеть». Близкие люди избегают с наркоманом простых и качественных контактов. Они ненавидят, оскорбляют, обвиняют его или, наоборот, нянчатся с ним, как с маленьким. Все это только провоцирует наркозависимого на прежний образ жизни и мышления. [38, с. 29]

  Чтобы вся семья могла лучше функционировать, необязательно ждать, когда больной наркотической зависимостью обратиться за лечением. Жизнь семьи может существенно улучшиться, если хотя бы один из созависимых членов ее начнет выздоравливать от созависимости. [24, с. 6]

  Следует отметить, что взаимоотношения в семье, где наркоманом является один из родителей. И отношения в семье, где наркотики употребляет ребенок, во многом отличаются друг от друга. Последнее десятилетие 20 века ознаменовалось небывалым ростом наркомании в молодежной среде. Как показывают последние социологические исследования от 18 до 20% молодежи регулярно употребляют наркотики или уже являются наркоманами, а доля молодежи, пробовавшей наркотик хотя бы один раз, приближается к 50%. [21, с. 3]

  Если родители замечают употребление ребенком наркотических веществ, возникает определенная реакция. Она будет зависеть от состояния семейной системы. Реакция семьи может быть как конструктивной, то есть способствовать прекращению употребления наркотиков, так и деструктивной, то есть закрепляющей наркотизацию.

  Факт обнаружения наркомании у ребенка способствует изменению семейного взаимодействия. И будет по-разному «использоваться» членами семьи. Например, если мать начинает ощущать себя нужной и полезной для больного наркоманией ребенка, защищая и помогая ему, в свою очередь ребенок начинает эксплуатировать проявляющуюся в поведении матери гиперопеку или гиперзащиту.

  Зачастую неудовлетворенность супругом может привести  к тому, что он будет отвергать через приписывание ему ответственности за наркоманию ребенка. Возникает своеобразный альянс: наркотизирующийся подросток и борющийся за его жизнь родитель (мать) против родителя, который считается главной причиной наркотизации. В этом случае отказ от наркотиков должен привести к перераспределению семейных ролей и изменению всей системы семейных взаимоотношений. Бессознательное сопротивление таким изменениям приводит к нарастанию провоцирующих проявлений. [49, с. 16]

  Необходимо уточнить, что родительская реакция на наркотизацию ребенка имеет некоторые отличия в проявлениях у матерей и отцов.

  У отцов наиболее выражена проекция на ребенка собственных негативных качеств: в сыне отец как бы видит черты характера, которые чувствует, что не признает в себе. Поэтому, ведя борьбу с такими качествами, отец извлекает для себя эмоциональную выгоду. Борьба с нежелательными качествами подростка помогает ему верить, что у него самого таких качеств нет. Родитель, как правило, не хочет видеть в своем сыне взрослого. Часто поэтому употребление  подростком наркотиков воспринимается отцом как детская шалость.

  Отцам при воспитании сына наиболее характерен неустойчивый тип взаимодействия. В целом можно сказать, что отцы в зависимости от внешних обстоятельств, настроения и др., либо уделяют много внимания сыну, либо отвергают его присутствие; либо опекают, либо наказывают его или проявляют растерянность и пассивность. Тем самым, отцы оказывают противоречивое воздействие на подростка (близкое к ситуации «двойного зажима»), когда он часто не знает, как реагировать в различных ситуациях.

  Такой стиль взаимоотношений, как показывает анализ семей, формируется как реакция на потворствующую гиперпротекцию матери по отношению к ребенку и повышенную зависимость ребенка от нее. Одной из причин неустойчивости отцов является переживание неспособности влиять на наркозависимость у подростка и отсутствие знаний о том, как на нее реагировать, как, вести себя с таким больным ребенком. Наконец, еще одной причиной неустойчивости отцов является отвержение и непринятие воспитательной позиции матери при одновременной невозможности реально влиять на ситуацию. Отметим здесь, что отвержение стиля поведения жены по отношению к ребенку-наркоману означает возникновение и эскалацию супружеского конфликта, который в 83% случаев приводит к полному разрушению супружеских отношений. При этом часть браков формально сохраняются, что по-нашему мнению лишь усугубляет ситуацию.

  Позиция отчимов по отношению к пасынкам – наркоманам характеризуется большей сдержанностью, конкретностью в требованиях, однозначностью и, в целом является более конструктивной по сравнению с реакцией биологических отцов, живущих с наркоманами в одной семье. [10, с. 56]

  У матери в случае наркотизации ребенка-сына проявляется такое нарушение, как воспитательная неуверенность. В этом случае происходит перераспределение сласти в семье между матерью и сыном в пользу последнего. Мать идет на поводу у сына, уступает даже в тех вопросах, в которых уступать, даже по ее мнению, никак нельзя. Это происходит потому, что подросток сумел интуитивно нащупать ее слабое место и добиваться для себя ситуации «минимум требований – максимум прав». В данном случае мать становится неуверенной, нерешительной, винящей себя во всех проблемах с подростков, в том числе и в его наркотизации. Сын находится в центре внимания и понимает, что любое его слово для мамы – закон. И он безусловно использует это в своих целях: получение денег на наркотики, постоянные клятвы, что это в последний раз, что это необходимо для постепенного снижения дозы и, соответственно, для того, чтобы бросить «колоться», то есть манипулирует). Тем самым матери неосознанно поддерживают болезнь у подростка. Неразрешимый внутриличностный конфликт, возникающий между осознанием пагубности своего поведения и страхом за жизнь ребенка приводит к тому, что матери наркоманов становятся частью «наркоманского» способа жизни.

  Неразрешимость указанного конфликта приводит к поиску вариантов защитного поведения, что в свою очередь становится причиной все более неадекватного восприятия действительности, своего поведения и поведения ребенка-наркомана. [9, с. 106]

  В этот период матери наркоманов-сыновей предпринимают хаотический поиск средств спасения своего ребенка от наркомании. С фанатизмом обреченного они буквально мечутся между наркодиспансерами и экстрасенсами, психиатрами и церковью... защитный смысл этой активности очевиден: усталость и изможденность «борьбой» выступает как средство подавления вины и страха, как средство самооправдания: я делаю все возможное.

  Не смотря на имеющие различия в отношениях родителей в ребенку-наркоману есть и общие черты:

  - чувство вины и стыда;

  - вынесение существующих конфликтов между супругами в сферу воспитания ребенка. При этом характерной особенностью является выражение недовольства воспитательными методами другого супруга, каждого интересует не столько то, как воспитывать подростка, сколько то, кто прав в воспитательных спорах. Разница во мнении чаще всего бывает диаметральной;

  - фобия утраты, проявлением которой является повышенная неуверенность, боязнь ошибиться, потерять ребенка. Это страх заставляет прислушиваться к любым пожеланиям ребенка и спешить удовлетворить их.

  В любом случае, после обнаружения обнаружении наркомании у подростка, его болезнь становится общесемейной реальностью. Типичной для «наркоманских» семей в период открытой наркотизации является ситуация, когда отцы не вовлечены или избегают отношений с подростком, а матери проявляют чрезмерную опеку. Родители, как правило, воспринимают ситуацию как семейную трагедию, что автоматически распределяет роли: виновник – жертвы. Тогда неизбежным становится тотальное недоверие и конфликтность, манипуляции и лживость.

  В основе негармоничных стилей воспитания, формирующихся в этот период, лежат психологические проблемы родителей, которые они стараются решить за счет подростка.

  Результаты комплексного исследования, а также наблюдение за семьями в период открытой наркотизации, дают возможность так охарактеризовать супружеские отношения в этот период: [9, с. 113-114]

  - автономия и сепарация супругов (отсутствие взаимности в эмоциональных отношениях);

  - ригидность и псевдосолидарность (доминирование одного из супругов, жесткая регламентация семейной жизни);

  - невовлеченность, отстраненность, безучастность и, как следствие, пассивность и отгороженность от взаимодействия друг с другом;

  - директивность (постоянный контроль и авторитарность со стороны одного из супругов);

  - деструктивность, когда взаимоотношения между супругами характеризуются повышенной напряженностью и становятся фактором, повышающим вероятность фиксации психической зависимости от наркотиков у ребенка;

  - повышенная конфликтность, а также использование ребенка как средства давления и манипуляции супругами друг другом;

  - эмоциональная напряженность и склонность к аффектам и истерикам;

  - делегирующая позиция, когда ответственность и вина за наркоманию приписывается исключительно подростку, его окружению или другому родителю;

  - поляризованность суждений (а, следовательно, и сознания) о возможных формах внутрисемейного взаимодействия.

  После того как наркомания подростка становится общесемейной реальностью, изменяется также характер взаимоотношений между наркоманом и его братьями и сестрами в сторону невротизации, отторжения или опеки. Очень часто старшие братья по отношению к наркоману занимают позицию Контролирующего Родителя, то есть стараются постоянно контролировать его поведение и круг общения, навязывают свое мнение, которое должно считаться самым правильным они не терпят ни каких пререканий, проявляют директивность и авторитарность. Старшие сестры по отношению к наркоману занимают позицию Опекающего Родителя, когда желание отгородить своего брата (сестру), защитить и принять вину на себя доминируют над реальной оценкой сложившейся ситуации. Несмотря на то, что появление в семье наркомана меняет жизнь всех членов семьи и жизни семьи в целом, мы полагаем, что в наибольшей опасности оказываются прежде всего младшие сибсы наркомана. Для младших братьев и сестер характерно изменение своего отношения к занимаемой роли в семье наркомана, то есть происходит переворот в семейной иерархии, когда маленький ребенок выступает в роли Родителя по отношению к брату (сестре) наркоману, либо по отношению к своим родителям. [9, с. 119]

  Помимо внешних границ, менее проницательными ста­новятся также внутренние границы семьи. Опасаясь за младших детей, родители всячески стараются скрыть от них факт наркотизации старшего ребенка. Младшие дети чувствуют, что в семье что-то происходит, они ощущают нарастание напряженности, тревожности, страха; они ста­новятся очевидцами или участниками проявления семей­ных проблем и т.п. Не зная настоящих причин, нередко дети связывают их с собой. В семье нарушается процесс циркуляции информации о чувствах, эмоциях и состоянии членов семьи. Дети начинают бояться открыто говорить о своих переживаниях и проблемах, замыкаются, становятся труднодоступными для взаимодействия. У детей, живущих в атмосфере полуправды, двойных стандартов, сокрытия информации не развиваются навыки распознавания искрен­ности, опасности, не формируются навыки открытого общения и понимания людей.

  Внутрисемейные отношения становятся не просто «свернутыми», «частичными», они становятся лживыми. Младшие дети в семьях наркоманов неизбежно должны присоединиться к «общесемейной лжи». Родители объяс­няют детям, что можно говорить о семье, а что нет, поэто­му дети всячески стараются скрыть правду о своей семье. В этом случае они неизбежно должны лгать. Необходи­мость адаптироваться к отношениям, где часть информа­ции постоянно скрывается, приводит к тому, что секретность, увертки, манипуляции, обман становятся обычны­ми формами взаимодействия. При этом каждый участник такого общения на том или ином уровне осознания пони­мает, что реальность существенно отличается от того, что преподносится. Необходимость игнорировать реальность и жить в мире искаженных отношений может подкреп­ляться угрозой наказания со стороны родителей. В результате дети становятся подозрительными, тревожны­ми, склонными «цепенеть» в неопределенных ситуациях, либо наоборот злобными и агрессивными.

  Открытые ком­муникации перестают существовать. Взаимодействие стано­вится способом избегания близости. В семьях наркоманов дети постоянно сталкиваются с несоответствием между тем, что реально происходит вокруг и, тем, что ему говорят родители. При этом нередко возникают ситуации, когда поведение, соответствующее тому, что говорят, поощряется, а поведение соответствующее собственным чувствам, ре­акциям и мыслям наоборот, наказывается. Стремления чувствовать себя в безопасности приводит к нарастанию недоверия к своим чувствам, к тому, что сам ребенок видит и слышит.

  Попытки родителей бороться с наркоманией старшего ребенка приводят к резкому увеличению внутрисемейных конфликтов между родителями, а также между родителями и детьми. Постоянные прово­кации, споры, перебранки, агрессия и жалобы родителей друг на друга, манипуляции приводят к тому, что дети усваивают подобный стиль взаимоотношений. В сочетании с закрытостью, подозрительностью и неразвитой способ­ностью к пониманию эмоциональных состояний других людей, такой тип взаимоотношений формирует чрезвы­чайно проблемный стиль социального поведения. [27, с. 31]

  Существенное влияние на формирование лично­сти младшего ребенка в наркоманской семье оказы­вает постоянное ожидание неприятностей. По мере того, как родители концентрируют свое внимание и актив­ность на больном ребенке, тревожность и страх будущего у младшего ребенка могут еще более усиливаться. Младшие дети чувствуют себя забытыми и ненужными.

  В основе различных типов реагирования ребенка на обстановку в семье, где есть наркозависимый, лежит единая мощная потребность: обратить внимание родителей на себя, добиться их любви. Интуитивно ребенок чувствует, что препятствием на пути удовлетворения этого страстного желания является болезнь отца: ведь чаще всего именно из-за этого мама с папой ссорятся, и тогда родителям уже не до него. Поэтому он всеми силами старается сделать так, чтобы родители жили дружно. Разные дети используют для этого различные способы, их рассматривание не входит в нашу задачу.

  Как видим, употребление наркотиков кем-либо из членов семьи оказывает значительное влияние на внутрисемейные отношения. И это влияние всегда отрицательно. Наркоман становится «центром» семьи, вокруг которого сосредоточены все мысли, чувства, действия и поступки остальных ее членов. Поведение наркозависимого настолько деформирует отношения в семье, так влияет на эмоциональный климат, что больными (созависимыми) становятся вся близкие люди, которые живут с ним под одной крышей. [17, с. 50] Таким образом, решая проблему излечения наркомана, следует решать проблему излечения и всей семьи.

  С конца 70-х годов возникло понятие «созависимость», используемое как для описания психического состояния отдельных членов семьи, в которой имеется химически зависимый человек (наркоман, токсикоман, алкоголик), так и для характеристики внутрисемейных отношений в целом.

  По мнению М. Битти, созависимость – это «эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил, которые препятствовали открытому выражению чувств, а также открытому обсуждению личностных и межличностных проблем».

   В настоящее время существуют разные подходы к пониманию феномена созависимости, в которых акцентируется преимущественно четыре его смысловых аспекта: созависимость как болезненное состояние, как отношение к зависимому человеку, как поведение и как способ взаимодействия с зависимым человеком.

  Как считает А.В.Терентьева, созависимость – это психологическая зависимость, подчинение своего «Я», своих чувств, ожиданий, убеждений и восприятия реальности состоянию человека, имеющего химическую зависимость. Но этот термин употребляется не только в связи с наркоманией. Это более широкое понятие, которое касается изменения личности и поведения, осно­ванного на подчинении чужому мнению, стилю поведения и системе ценностей без внутреннего согласия с этим. [50, с. 78]

  Э. Смит говорит о том, что созависимость – это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к действительности. Это закрепившаяся реакция на стресс, который в течение времени становится скорее образом жизни, чем способом выживания. Даже когда источник стресса прекращает свое влияние, созависимый человек продолжает действовать в окружающей его среде также, как если бы угроза угнетения продолжала существовать.

  По мнению С.В.Березина и Е.А.Назарова, «созависимость – это защитная компенсаторная реакция на внутриличностный конфликт». Сторонами конфликта при этом выступают крайне противоречивые отношения со значимым человеком и с другой стороны, индивидуализированная система культурных норм, ценностей, предписаний и т.п. Созависимость при этом выражается в поведении, направленном на разрушение одной из сторон конфликта. В отягощении семьи наркомана уместно определение «саморазрушающаяся семья». [9, с. 203]

  Можно выделить некоторые существенные параметры созависимости:

  - при созависимости нарушается возможность открытого выражения чувств и обсуждения личностных и межличностных проблем;

  - на поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм, когда происходит выхолащивание и обеднение эмоциональной сферы личности;

  - созависимость - это реактивный процесс, смысл и цель которого заключается в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.

  Таким образом, созависимость в  семьях наркоманов – это саморазрушающее поведение. Возникающее на основе СРРН, в связи с этим, основные элементы семейных взаимоотношений приобретают патологический и психотравмирующий характер. [43, с. 242]

  Употребление наркотиков кем-либо из членов семьи, несомненно, сказывается на внутрисемейных отношениях. Образуется так называемая «созависимая семья».

  Если один из партнеров алкоголик (наркоман), то второй обычно играет роль няньки. Чаще всего в роль няньки вживаются постепенно, принимая на себя обязанности другой стороны. Возможно, зависимый способствует этому, обвиняя других, играя роль жертвы, показывая свою бес­помощность. Постепенно его поведение выходит из-под контроля. Нередко партнеры даже не видят необходимости задаваться вопросом, какая роль им назначена в сложившихся отношениях. Несмотря на то, что алкоголизм и наркомания являются заболеванием, наиболее разруши­тельна для больного ситуация, когда кто-то начинает по-ма­терински о нем заботиться, т.е. создавать удобства для продолжения пьянства и наркомании.

  «Нянька» постепенно делает целью своей жизни защиту зависимого. Она следит за всем, что может его расстроить, проверяет, не страдает ли он от стресса, иначе может начать­ся очередной срыв. Так, близкие алкоголика учатся не гово­рить о пьянстве и последствиях пьяных выходок. При любом упоминании об этом алкоголик приходит в дурное настроение, обвиняет всех окружающих, оскорбляет, молча уходит и возвращается.

  Жена наркомана пытается, как правило, контролировать ситуацию. Она может:

  - умолять бросить вредную привычку;

  - прятать наркотики, выбрасывать их;

  - контролировать финансы, выдавать карманные деньги мужу в небольших суммах, расплачиваться по его долгам;

  - употреблять наркотики вместе с мужем, решив: «Не можешь победить, стань союзником», либо пытаться использовать наркотики мужа, «чтобы ему меньше досталось»;

  - лгать детям, родителям, покрывая мужа;

  - брать на себя все обязанности мужа по дому, по содержанию семьи;

  - ждать смерти мужа, как единственного выхода из сложившейся ситуации. [50, с. 82]

  Чем больше жена-«нянька» старается, тем изощреннее наркоман приспосабливается (прячет деньги, наркотики, выносит из дома вещи), тем более неполноценной, виноватой она себя чувствует. Она думает, что упустила мужа, верит, что употребление наркотиков – это ее вина, ее недоработка. Подобная проблема полностью поглощает созависимого члена семьи. Созависимая личность не понимает, что вместо реальности прячет наркомана от жизненных проблем. [38, с. 204]

  Созависимые жены, матери, сестры больных в наркозависимостью – это контролирующие члены семьи. Они верят, что в состоянии контролировать все. Чем хаотичнее ситуации дома, тем больше усилий они прилагают по ее контролю. Думая, что могут сдерживать наркоманию близкого, контролировать восприятие других через воспроизводимое впечатление, им кажется, что окружающие видят их семью такой, какой они ее изображают.

  Созависимые члены семьи уверены, что лучше всех в семье знают, как должны развиваться  события и как должны вести себя другие члены.

  Положение в семье наркомана осложняется социальными факторами: безработицей наркозависимого (связана с тем, что наркоман не может удержаться на одном месте работы, часто по причине постоянных прогулов, опозданий, неисполнительности), его преступными деяниями (результат безработицы и безденежья, отсутствием средств для приобретения наркотиков), самоубийства. [26, с. 50]

  Взяв на себя всю ответственность за мужа, созави­симая жена чувствует себя незаменимой. Это, есте­ственно, подпитывает ее ощущение самоценности, она становится все уверенней в том, что муж без нее не сможет прожить. В то же время созависимая жена панически боится быть брошенной. Для нее непости­жимо, что муж сможет обойтись без нее, поскольку это разрушает всю ее картину мира. Такая амбива­лентность чувств свойственна женам наркоманов и в других сферах отношений. Они часто бросаются из одной крайности в другую: от любви к ненависти, от подъема настроения к депрессии, от максимального контроля над жизнью семьи к полному попуститель­ству и т. д. Поэтому поведение созависимой жены часто противоречиво и лишено элементарной логики. Например, она горько жалуется на мужа, что он наркоман, тратит все деньги, а потом сама покупает ему наркотик, чтобы поощрить за хорошее поведение; звонит в милицию с жалобой на то, что он ее побил, а потом сама забирает заявление; она может сказать: «Шатайся, где хочешь, мне все равно», а потом сама начинает искать его и обзванивать всех знакомых.

  Еще чаще в поведении созависимых жен проявля­ется непоследовательность. Например, жена то содер­жит дом в идеальном порядке, тщательно следит за собой, то совсем опускается, и, махнув на все рукой, забывает о своих семейных обязанностях и даже о детях; она яростно доказывает мужу, что нельзя бить детей и кричать на них, а затем сама начинает бить и кричать; она может категорически заявлять, что большее не потерпит от него оскорблений и рукоприк­ладства, а затем вновь и вновь сносить его ругань и побои; может угрожать мужу, что еще раз он употребит наркотик – и она уйдет от него, и годами не приводить свою угрозу в исполнение. [36, с. 249]

  Специфическое влияние мужа-наркомана на жену вызывает у нее такие эмоциональные проявления, как стыд, тревога и страх, затянувшееся отчаяние, песси­мистический взгляд на мир, чувство бессилия, пора­жения в жизни, гнева на мужа, на себя, на детей, на все на свете. Постоянное переживание негативных эмоций влечет за собой невротические расстройства и соматические заболевания. Изменяются мотивы и побуждения, поведение диктуется патологическими мотивами. [40]

  Естественно, что все указанные выше негативные следствия созависимости жены сказываются на ее отношениях с детьми.

  Не случайно, что дети (если отец-наркоман не агрессивен) в 8 случаях из 10 предпочитают общаться с ним, а не с матерью, кото­рая совсем не пьет и не употребляет наркотики. Это объясняется тем, что мать, выдерживая колоссальные перегрузки, просто не имеет сил на то, чтобы выслушать детей, поиграть с ними; чаще всего она бывает усталой, раздраженной, ворчливой и непоследовательной.

  В роли созависимой няньки  может оказать ребенок, который в силу возраста, психологической несформированности не может реально оценить свою потребность быть «нянькой».

  А.В. Котляров выделяет симптомы созависимости у жен наркоманов:

  - навязчивый контроль других;

  - навязчивая помощь другим;

  - низкое чувство собственного достоинства;

  - выраженная озлобленность и чувство собственной вины;

  - огромная терпимость к ненормальным поступкам другого человека;

  - концентрация на проблемах других с одновременным запусканием себя;

  - нарушение процесса общения;

  - сексуальные проблемы. [28]

  Все перечисленные симптомы отрицательно влияют на внутрисемейные отношения. Нарушается адекватные отношения не только между мужем и женой, но, естественно, между родителями и детьми. Мать не в состоянии уделить детям достаточное внимание, что порождает целый ряд новых проблем.

  Трудно переоценить важность и значимость признания всеми членами семьи пациента наркомании как общей для них всех болезни, ведь, как известно, уже в течение недели с момента, когда члены семьи узнают о том, что самый дорогой человек принимает наркотики, у них, как правило, развивается стойкая форма своеобразной созависимости. И до тех пор, пока эта проблема решается как проблема только употребляющего, созависимость у эмоционально значимых взрослых превращается в хроническую форму, продуцируя обострения психосоматических заболеваний, переходящих часто в критическую стадию. Снижается работоспособность, ухудшается самочувствие, настроение, нарушается спокойствие и уверенность в своих силах, уменьшается жизненный тонус. Проявляются острые приступы сердечных заболеваний, гипертонические кризы, обостряются язвенные заболевания. Тяжесть протекания и частота обострения хронических заболеваний становится прямо зависимой от частоты употребления наркотика наркозависимым.

  Семейный подход к пониманию функционирования семьи и опыт семейной психотерапии показывает, что семья системно, включая реакции всех ее членов, реагирует на факт употребления ребенком наркотика. Наркоман «вовлекает» в болезнь всех близких ему людей, у которых формируется созависимость, как специфическая реакция на наркоманию. Coзависимость, в свою очередь, препятствует адекватному восприятию действительности, искажает характер внутрисемейного взаимодействия, нарушает внутренние и внешние границы семьи.

  В семьях подростков, экспериментирующих с наркотиками или принимающих их, развиваются специфические особенности внутрисемейных отношений, которые необходимо учитывать при комплексном и системном воздействии на личность ребенка с наркотическими проблемами.

  Выводы к главе 1.

  Клинические данные показывают, что основным источником причинности подростковой и юношеской наркомании является семья, создающая предпосылки для формирования у подростка генерализованной неудовлетворенности, либо оказавшаяся неспособной компенсировать факторы наркотической контаминации социальной и биологической природы.

  В результате наркотизации одного из членов семьи порождается ситуация созависимости.  Созависимость – это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к действительности. Это закрепившаяся реакция на стресс, который в течение времени становится скорее образом жизни, чем способом выживания. Даже когда источник стресса прекращает свое влияние, созависимый человек продолжает действовать в окружающей его среде также, как если бы угроза угнетения продолжала существовать.

  Созависимая семья попадает как бы в заколдованный круг: с одной стороны, поведение в семье в виде претензий, подозрений, уличений, настороженности, слежки, скандалов, «прилипчивости», «сцен», угроз и т.п. (список можно продолжать до бесконечности деструктивными поведенческими паттернами) ведет к тому, что наркозависимый принимает наркотик вновь. С другой стороны, его наркотическое состояние ведет к осложнению здоровья членов семьи и, соответственно, еще большему искажению поведения в отношении наркозависимого.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Глава 2. Динамика семейных отношений на разных стадиях наркотизации одного из ее членов

  2.1. Организация и методы исследования

  Целью нашего исследования является изучение внутрисемейных отношений на разных стадиях наркотизации.

  Объект исследования: семья наркозависимого. Предмет исследования: внутрисемейных отношений в семье, имеющей наркозависимого

  Задачи исследования:

  1) Показать  особенности взаимоотношений  в семье наркозависимого.

  2) Изучить динамику семейных отношений на разных стадиях наркотизации одного из ее членов.

  Гипотеза исследования: изучение внутрисемейных отношений на разных стадиях наркотизации предопределяется знанием  этапов наркотизации,  особенностей взаимоотношений в семье наркозависимого, а также знанием уровня тревожности всех членов семьи наркозависимого.

  Прежде всего, важно уточнить, что в динамике отношений в семьях, где члены семьи детского или подросткового возраста втягиваются в наркотизацию, можно выделить следующие стадии:

  1) семья до момента обнаружения факта наркотизации (стадия латентной наркотизации);

  2) семья в период «открытой» наркотизации (от момента обнаружения факта наркотизации до обращения за психологической помощью);

  3) семья в период терапевтической помощи ребенку и различных форм его реабилитации. Каждый из этих этапов обладает своей спецификой.

  Нами произведено исследование 20 семей  на разных стадиях наркотизации  одного из ее членов: в нашем случае – ребенка-подростка.

  Всего в обследованную группу вошли 53 человека: 20 подростков, 20 матерей, 9 отцов, 4 отчима. Распределение по полу: 12 юношей, 8 девушек. Полные семьи составили 43% (8 семей), из них 50% (4 семьи), где присутствовал отчим.

  На стадии латентной наркотизацации было обследовано 4 семьи; на стадии «открытой» наркотизации – 9 семей и в период терапевтической помощи ребенку и различных форм его реабилитации – 7 семей.

  Цель экспериментального исследования: анализ психологической ситуации в семье на разных стадиях наркотизации ребенка-подростка.

  Для исследования семей использовались методы.

  1. Психодиагностический:

  1)  Методика определения уровня депрессии, разработанная              В.А. Жмуровым. [23, с. 249] (См. Приложение 1)

  Опросная методика выявляет депрессивное состояние. Она дает возможность установить тяжесть депрессивного состояния на данный момент.

  2) Шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера (C. D. Spielberger), адаптированная Ю. Л. Ханиным. (См. Приложение 2) [37, с. 186]

  Шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера–Ханина представляет собой весьма надёжный и информативный инструмент для измерения тревожности как свойства личности и состояния в какой-либо определённый момент (в прошлом, настоящем, будущем).

  Под личностной тревожностью понимается относительно устойчивая индивидуальная характеристика, черта, дающая представление о предрасположенности человека к тревожности, т. е. о его склонности воспринимать достаточно широкий круг ситуаций как угрожающие и реагировать на них состоянием тревожности различного уровня.

  Как реактивная диспозиция личностная тревожность «активизируется» при восприятии определённых «опасных» стимулов, связанных со специфическими ситуациями угрозы престижу, самооценке, самоуважению индивида.

  Высокий показатель личностной тревожности даёт представление о высокой вероятности появления состояния тревожности у субъекта в ситуациях, где речь идёт об оценке его компетентности, подготовленности и воспринимаемых им как угрожающие. Эта группа людей обычно требует повышенного внимания со стороны психолога.

  Низкотревожные субъекты, напротив, не склонны воспринимать угрозу своему престижу, самооценке в широком диапазоне ситуаций. Вероятность возникновения у них состояния тревожности значительно ниже, хотя и не исключена в отдельных особо важных и личностно значимых случаях

  Реактивная тревожность как состояние характеризуется субъективно переживаемыми эмоциями напряжения, беспокойства, озабоченности, «нервозности», сопровождающимися активизацией вегетативной нервной системы. Состояние тревожности как эмоциональной реакции на стрессовую ситуацию может быть различной интенсивности и является достаточно динамичным и изменчивым во времени.

  Высокий показатель реактивной тревожности косвенно свидетельствует о выраженном психоэмоциональном напряжении обследуемого. Этот показатель чутко реагирует на изменения психоэмоционального состояния и является одним из наиболее удобных для оценки эффективности психотерапевтической коррекции.

  Шкала Спилбергера–Ханина состоит из 40 вопросов, 20 из которых характеризуют реактивную тревожность (опросник «А»), а остальные – личностную тревогу (опросник «Б»).

  Обследуемому предлагается ответить на вопросы, указав, как он себя чувствует в данный момент (реактивная тревожность, 1–20 вопросы) и как он себя чувствует обычно (личностная тревожность, 21– 40 вопросы).

  На каждый вопрос возможны 4 варианта ответа по степени интенсивности реактивной тревожности (вовсе нет; пожалуй, так; верно; совершенно верно) и по частоте выраженной личностной тревожности (почти никогда; иногда; часто; почти всегда).

  В зависимости от задач исследования каждый из опросников может применяться самостоятельно либо оба вместе. В последнем случае реактивная тревожность измеряется первой.

  Инструкция на опросном листе не требует никаких дополнительных разъяснений или комментариев. Опрос может проводиться индивидуально или в группах без ограничения времени.

  На заполнение обоих опросников обычно достаточно 15–20 минут. Для снижения вероятности образования установки на положительные или отрицательные вопросы в каждый из опросников включено примерно одинаковое число суждений, характеризующих высокую и низкую степень тревожности.

  Ответ «1» на высокотревожные вопросы означает отсутствие либо лёгкую степень тревожности, а отметка «4» - высокую тревожность. При обработке результатов бальные оценки в этих вопросах имеют обратную направленность. В шкале реактивной тревожности это вопросы 1, 2, 5, 8, 10, 11, 13, 16, 19, 20;  в шкале личностной тревожности это вопросы 21, 26, 27, 30, 33, 36, 39.

  Уровень реактивной тревожности определяется по формуле:

  Тр = Ерп – Еро + 50,

  где Тр – показатель реактивной тревожности;

  Ерп – сумма баллов по прямым вопросам (3, 4, 6, 7, 9, 12, 14, 15, 17, 18);

  Еро – сумма баллов по обратным вопросам (1, 2, 5, 8, 10, 11, 13, 16, 19, 20).

  Уровень личностной тревожности вычисляется по формуле:

  Тл = Елп – Ело + 35,

  где Тл – показатель личностной тревожности;

  Елп – сумма баллов по прямым вопросам (22, 23, 24, 25, 28, 29, 31, 32, 34, 35, 37, 38, 40);

  Ело – сумма баллов по обратным вопросам (21, 26, 27, 30, 33, 36, 39).

  Показатель ниже 30 баллов свидетельствует о слабой тревожности, от 31 до 45 баллов – умеренной, свыше 45 баллов – высокой.

  3) Опросник «Анализ семейной тревоги», адаптированный                 Р.В. Овчаровой. (См. Приложение 3) [41, с. 326]

  Предлагаемый  опросник содержит утверждения о самочувствии исследуемого дома, в семье. Утверждения пронуме­рованы. Такие же номера есть в «Бланке опросника».

  К опроснику прилагается следующая инструкция:  Читай­те по очереди утверждения опросника. Если Вы в общем согласны с ними, то на бланке обведите кружком номер утверждения. Если Вы в общем не согласны – за черкните этот номер. Если очень трудно выбрать, то поставьте на номере вопросительный знак.  Помните: вы характеризуете свое самочувствие в семье. В опроснике нет «правильных» и «не­правильных» утверждений. Отвечайте так, как чувствуете.

  Семейная тревога диагностируется, если количество об­веденных кружком ответов равно или больше диагности­ческого значения (ДЗ).

  4) Тест «Кинетический рисунок семьи» (КРС), разработанный Р. Бернсом и С. Кауфманом. (См. Приложение 4) [41, с. 333]

  Тест разработан Р. Бернсом и С. Кауфманом в 1972 г. Техника рисунка семьи у нас в стране впервые апробирова­на психотерапевтом А.И. Захаровым, модифицирована Г.Т. Хоментаускасом.

  Тест предоставляет богатую информацию о субъективно воспринимаемой ситуации исследуемого ребенка. Он помога­ет выявить отношение ребенка к членам всей семьи, семей­ные отношения, которые вызывают тревогу рисующего, по­казывает, как ребенок воспринимает взаимоотношения с другими членами семьи и свое место в семье.

  Используя тест КРС, следует иметь в виду, что каждый рисунок является результатом творческой деятельности, не только отражающим восприятие ребенком своей семьи, но и позволяющим ребенку анализировать, переосмысливать отношения. В этом смысле рисунок семьи не только отража­ет настоящее, но и проецируется на будущие отношения.

  Тест КРС состоит из двух частей: рисования своей семьи и беседы после рисования. Для выполнения теста ребенку даются стандартный лист бумаги для рисования (формат А-4), карандаш (твердость 2М) и ластик.

  Во время рисования следует записывать все спонтанные высказывания обследуемого, отмечать его мимику, жесты, а также фиксировать последовательность рисования.

  После того как рисунок закончен, с ребенком проводит­ся беседа по следующей схеме:

  -  кто нарисован на рисунке и что делает каждый член семьи;

  - где работают или учатся члены семьи;

  - как в семье распределяются домашние обязанности;

  - каковы взаимоотношения ребенка с отдельными чле­нами семьи.

  В системе количественной оценки КРС учитываются фор­мальные и содержательные аспекты рисунка. Формальными особенностями рисунка считается качество линий рисую­щего, положение объекта рисунка на бумаге, стирание ри­сунка или отдельных его частей, затушевывание отдельных частей рисунка. Содержательными характеристиками рисун­ка являются изображаемая деятельность членов семьи, пред­ставленных на рисунке, их взаимодействие и расположе­ние, а также соотношение вещей и людей на рисунке.

  Для КРС разработана система количественной оценки. Выделяются пять симптомов: 1) благоприятная семейная ситуация; 2) тревожность; 3) конфликтность; 4) чувство неполноценности; 5) враждебность в семейной ситуации.

  Чем больше сумма баллов, тем ярче выражен тот или иной признак. Выраженность признака оценивается от 0 до 3 баллов. Полученные результаты являются основой для психокоррекционной работы психолога и дальнейшей диагностики семьи и ребенка. Так, выявленная тревожность требует определения ее характера: либо это субъективно-личностный аспект, либо имеются объективные причины в семье ребенка и т.д.

  3.  Статистический. Данные метод заключается в статистическом анализе и  подсчете полученных результатов.

  Формы обследования членов семей: групповая и индивидуальная.

  
  

  2.2. Результаты эмпирического исследования  и их обсуждение

  Рассмотрим и проанализируем результаты исследования в каждой подгруппе семей:

  - семья до момента обнаружения факта наркотизации (стадия латентной наркотизацации);

  - семья в период «открытой» наркотизации (от момента обнаружения факта наркотизации до обращения за психологической помощью);

  - семья в период терапевтической помощи ребенку и различных форм его реабилитации.

  Полученные результаты (См. Приложение 5,6,7) будут сравнивать по подгруппам.

  1. Определение уровня депрессии каждого члена семьи:

  а)  семья на стадии латентной наркотизации. В эту группу вошли 4 семьи: 4 подростка, 4 матери, 2 отцов.

  б) Семья на открытой стадии наркотизации. В эту группу вошли 9 семей: 9 подростков, 9 матерей, 5 отцов, 2 отчима.

  в) Семья на стадии терапевтической помощи и реабилитации. В эту группу вошли 7 семей: 7 подростков, 7 матерей, 2 отца, 2 отчима.

  Сравним уровни депрессии у каждого члена семьи на разных стадиях наркотизации

  
  
  
  
  

  Таблица 1

  1) на латентной стадии наркотизации

  Уровень депрессии	Легкая депрессия	Умеренная депрессия	Выраженная депрессия	Глубокая депрессия
  Матери		100%
  Отцы	50%	50%
  Дети		75%	25%
  Сыновья		100%
  Дочери			100%

  
  

  На латентной стадии наркотизации у 100% матерей имеет место умеренная депрессия. У отцов отмечается в равной мере легкая и умеренная депрессия. Это можно объяснить тем, что родители еще не осознают всей тяжести проблемы наркотизации подростка в семье. У 100% сыновей отмечена умеренная депрессия, что свидетельствует о том, что не депрессивное состояние явилось причиной употребления наркотиков. У дочерей, напротив, выявлена выраженная депрессия. Этот факт может говорить о том, что депрессивное состояние стало причиной  наркотизации. Возможно, что и наркотизация усилила уровень депрессии.

  Таблица 2

  2) на стадии открытой наркотизации

  Уровень депрессии	Легкая депрессия	Умеренная депрессия	Выраженная депрессия	Глубокая депрессия
  Матери			45%	55%
  Отцы			88%	12%
  Дети		22%	78%
  Сыновья		25%	75%
  Дочери		16%	84%

  
  

  На стадии открытой наркотизации у всех обследуемых родителей отмечена выраженная либо глубокая депрессия, которая, несомненно, вызвана приобщением ребенка к наркотикам. У большинства детей (75% сыновей и 84% дочерей) выявлена выражена депрессия, что говорит о том, что употребление наркотиков не «побеждает» депрессивное состояние, а, напротив, нагнетает его.

  Таблица 3

  3) на стадии реабилитации

  Уровень депрессии	Легкая депрессия	Умеренная депрессия	Выраженная депрессия	Глубокая депрессия
  Матери			100%
  Отцы			100%
  Дети		42%	58%
  Сыновья		40%	60%
  Дочери		50%	50%

  На стадии реабилитации у 100% родителей отмечена выраженная депрессия, свидетельствующая об их беспокойстве о дальнейшей судьбе ребенка, о том,  будет ли лечение эффективным. У детей же отмечено снижение уровня депрессии, которое может являться показателем эффективности реабилитационного процесса.

  Сравним уровень депрессии в каждой группе семей.

  Таблица 4

  Стадия наркотизации                                                                  Член семьи		Уровень депрессии
  		Легкая депрессия,%	Умеренная депрессия, %	Выражен-ная депрессия, %	Глубокая депрессия, %
  Латентная стадия наркотизации	Мать		100
  	Отец	50	50
  	Ребенок		75	25
  Открытая стадия наркотизации	Мать			55,5	44,5
  	Отец/отчим			85,7	14,3
  	Ребенок		22	78
  Стадия реабилитации	Мать			100
  	Отец/отчим			100
  	Ребенок		43	57

  
  

  Как видим, на латентной стадии наркотизации уровень депрессивного состояния каждого члена семьи ниже, чем на двух последующих. Это можно объяснить тем, что родители еще не осознали той проблемы, которая возникла в их семье в связи с наркотизацией ребенка. Наиболее высокий показатель депрессивности на открытой стадии наркотизации. Именно в это время проблема наркозависимости одного из членов семьи выходит на первый план. Как правило, с ней начинают бороться, но это не приносит результатов. Отсюда – повышенный уровень депрессивности. На стадии реабилитации показатель депрессивности несколько снижается, однако все еще остается достаточно высоким. Снижение показателя депрессивности можно объяснить возникшей надежной на излечение наркозависимого и на нормализацию обстановки в семье.

  Что характерно, во всех группах семей наиболее высокий показатель депрессивности отмечается у матерей (особенно у матерей, имеющих дочь). Таким образом, именно матери, прежде всего, необходимо оказывать психологическую помощь.

  2. Определение личностной и реактивной тревожности. (Шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера (C. D. Spielberger), адаптированная Ю. Л. Ханиным) (Приложение 8,9,10)

  а)  семья на стадии латентной наркотизации.

  - личностная тревожность

  Таблица 5

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери		100%
  Отцы		100%
  Дети		75%	25%
  Сыновья		50%	50%
  Дочери		100%

  
  
  
  

  - реактивная тревожность

  Таблица 6

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери		100%
  Отцы		100%
  Дети		100%
  Сыновья		100%
  Дочери		100%

  
  

  На латентной стадии наркотизации у 100%  родителей имеет место умеренная личностная и реактивная тревожность. Это можно объяснить тем, что родители еще не осознают всей тяжести проблемы наркотизации подростка в семье. У 100% отмечена умеренная реактивная тревожность, что свидетельствует о том, что не она стала причиной употребления наркотиков. Личностная тревожность повышена у 25% детей (50% сыновей). Этот факт может свидетельствовать о том, что повышенный уровень личностной тревожности  стал причиной  наркотизации у некоторых подростков.

  
  

  б) семья на стадии отрытой наркотизации

  - личностная тревожность

  Таблица 7

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери		19%	81%
  Отцы		72%	28%
  Дети		100%
  Сыновья		100%
  Дочери		100%

  
  
  
  
  

  - реактивная тревожность

  Таблица 8

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери			100%
  Отцы		58%	42%
  Дети		100%
  Сыновья		100%
  Дочери		100%

  
  

  На открытой стадии наркотизации у матерей отмечена высокая тревожность, как личностная (81%), так и реактивная (100%). У отцов уровень тревожности ниже. Это можно объяснить тем, что матери глубже принимают проблему наркотизации ребенка-подростка. У 100%  отмечена умеренная тревожность. Скорее всего, именно употребление наркотиков – уход от реальности – явилось причиной снижения порога личностной и реактивной тревожности

  
  

  в) семья на стадии реабилитации

  - личностная тревожность

  Таблица 9

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери		58%	42%
  Отцы		100%
  Дети		100%
  Сыновья		100%
  Дочери		100%

  
  
  
  
  
  

  - реактивная тревожность

  Таблица 10

  Уровень личностной тревожности	Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Матери		58%	42%
  Отцы		100%
  Дети		100%
  Сыновья		100%
  Дочери		100%

  
  

  На стадии реабилитации у всех членов семей, кроме матерей, отмечена умеренная личностная и реактивная тревожность. Это объясняется повышенный беспокойством именно матерей о том, будут ли положительными результаты реабилитационного процесса.

  
  

  Сравним уровень личностный тревожности в каждой группе семей.

  Таблица 11

  Стадия наркотизации                                                                  Член семьи		Уровень личностной тревожности
  		Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Латентная стадия наркотизации	Мать		100
  	Отец		100
  	Ребенок		75	25
  Открытая стадия наркотизации	Мать		11	89
  	Отец/отчим		72	28
  	Ребенок		100
  Стадия реабилитации	Мать		86	14
  	Отец/отчим		100
  	Ребенок		100

  
  
  

  Сравним уровень реактивной  тревожности в каждой группе семей.

  Таблица 12

  Стадия наркотизации                                                                  Член семьи		Уровень личностной тревожности
  		Слабая тревожность, %	Умеренная тревожность, %	Высокая тревожность, %
  Латентная стадия наркотизации	Мать		100
  	Отец		100
  	Ребенок		100
  Открытая стадия наркотизации	Мать			100
  	Отец/отчим		57	43
  	Ребенок		100
  Стадия реабилитации	Мать		57	43
  	Отец/отчим		100
  	Ребенок		100

  
  

  Показатель уровня личностной и реактивной тревожности, как и показатель уровня депрессии, выше именно не стадии открытой наркотизации. Однако во всех случаях преобладает умеренная тревожность членов семей. На стадии латентной наркотизации реактивная и личная тревожность имеют наименьший результат. Тревожность матерей выше, чем тревожность отцов (отчимов) и детей-подростков. Высокая тревожность матерей наблюдается в семьях, где нет отца. Это объясняется повышенной ответственностью матери за воспитание ребенка.

   Уровень тревожности дочерей-подростков на всех стадиях наркотизации выше, чем уровень тревожности сыновей-подростков в той же ситуации.

  3. Анализ семейной тревоги.( Опросник «Анализ семейной тревоги», адаптированный Р.В. Овчаровой).

  На данном этапе исследования работа велась только с подростками. Это объясняется тем, что мы имели целью показать, насколько ситуация в семье  на той или иной стадии наркотизации одного из ее членов оказывает влияние на состояние ребенка-подростка. Именно в подростковом возрасте индивид наиболее восприимчив ко всевозможным внешним влияниям, в том числе и тем, которые идут из семьи.

  Цель данного этапа исследования, таким образом, заключалась в том, чтобы установить, как наркозависимый подросток оценивает наличие семейной тревоги.

  Испытуемым было  предложено ответить на ряд вопросов, помогающих выявить уровень семейной тревоги с точки зрения наркозависимого подростка.

  Таблица 13

  Анализ семейной тревоги

  Стадия наркотизации	№/№ тестируемого	В	Т	Н	С
  Латентная стадия	1	5	6	6	15
  	2	5	7	5	17
  	3	5	7	6	18
  	4	4	6	6	16
  Стадия открытой наркотизации	1	7	7	7	21
  	2	7	8	8	23
  	3	8	8	8	24
  	4	9	8	9	26
  	5	9	9	9	27
  	6	8	8	9	23
  	7	7	9	9	25
  	8	8	7	9	24
  	9	9	9	8	26
  Стадия реабилитации	1	6	7	7	20
  	2	7	7	5	19
  	3	6	6	6	18
  	4	8	6	7	21
  	5	6	6	5	17
  	6	7	8	5	20
  	7	5	7	6	18

  Условные обозначения: «В» - чувство вины, «Н» - нервно-психическое напряжение, «Т» - тревога, «С» - семейная тревога.

  Для наглядности выведем средний балл и покажем соотношение уровня семейной тревоги с точки зрения наркозависимого подростка на каждой стадии наркотизации с помощью диаграммы.

  Таблица 14

  Уровень семейной тревоги

  Стадия наркотизации	Показатель семейной тревоги тревожности. Средний балл
  1. Латентная стадия наркотизации	16 – средний уровень
  2. Открытая стадия наркотизации	24 – высокий уровень
  3. Стадия реабилитации	19 – средний уровень

  
  

  Полученные в ходе данного исследования результаты показывают, что, с точки зрения наркозависимого подростка, уровень тревожности в семье на первой стадии наркотизации невысок. В тот период, когда наркотизация переходит в открытую стадию, то есть члены семьи узнают о то, что в семье есть наркозависимый, уровень семейной тревоги резко возрастает. Подросток испытывает на этой стадии чувство вины, тревоги, растет нервно-психическое напряжение.  Так как все члены семьи, как мы установили в первой главе, тесно взаимосвязаны, то  можно предположить, что  на стадии открытой наркотизации возрастают показатели семейной тревоги у каждого их них.

  На стадии реабилитации все показатели семейной тревоги снижаются, что соответствует данным, полученным ранее.

  4. Тест «Кинетический рисунок семьи» (КРС)

  Тестировались только подростки. На основании таблицы симптомокомплексов (См. Приложение 4) были сделаны заключения о ситуации в каждой семье, находящейся на той или иной стадии наркотизации.

  Результаты тестирования помещены в таблицу.

  Таблица 15

  Результаты теста КРС (латентная стадия)

  Тестируемый	Благоприятная семейная ситуация	Тревожность в семье	Конфликт­ность в семье	Чувство не­полноценно­сти в семей­ной ситуации	Враждебность в семейной ситуации
  1	0,4	0,8	1,1	1,1	1,0
  2	0,5	0,9	1,0	1,1	1,1
  3	0,4	1,1	1,2	1,0	1,2
  4	0,6	1,2	1,1	1,0	1,1

  
  

  Таблица 16

  Результаты теста КРС (открытая стадия)

  Тестируемый	Благоприятная семейная ситуация	Тревожность в семье	Конфликт­ность в семье	Чувство не­полноценно­сти в семей­ной ситуации	Враждебность в семейной ситуации
  1	0,3	1,0	1,1	1,1	1,0
  2	0,5	1,2	1,0	1,1	1,1
  3	0,4	1,1	1,2	1,0	1,2
  4	0,3	1,2	1,1	1,0	1,1
  5	0,4	1,2	1,3	1,3	1,3
  6	0,2	0,8	1,3	1,0	1,3
  7	0,4	1,2	1,0	1,2	1,2
  8	0,5	1,0	0,9	1,2	1,3
  9	0,6	1,2	1,3	1,3	1,2

  
  

  Таблица 17

  Результаты теста КРС (стадия реабилитации)

  Тестируемый	Благоприятная семейная ситуация	Тревожность в семье	Конфликт­ность в семье	Чувство не­полноцен-но­сти в семей­ной ситуации	Враждебность в семейной ситуации
  1	0,6	1,0	0,7	0,6	0,6
  2	0,7	0,9	0,6	0,5	0,4
  3	0,6	1,0	0,7	1,0	0,6
  4	0,5	1,0	0,7	0,5	0,5
  5	0,4	0,9	0,8	0,6	0,4
  6	0,7	0,8	0,8	0,5	0,6
  7	0,7	0,9	0,6	0,5	0,5

  Как видим из таблиц, на первых двух стадиях наркотизации подростки оценивают ситуацию в семье как неблагоприятную. Возможно, что это их субъективное мнение. Высокими сохраняются тревожность в семье, враждебность и конфликтность. Не исключено, что именно наркозависимый подросток является причиной такой ситуации. Показателен тот факт, что практически все подростки на латентной и открытой стадии наркотизации испытывают чувство собственной неполноценности в семейной ситуации. На стадии реабилитации резко снижается враждебность в семейной ситуации. Многие подростки отмечают семейную ситуацию в этот период как довольно благоприятную. Снижается показатель тревожности и конфликтности в семье. Однако при всем этом у многих подростков сохраняется чувство собственной неполноценности в семейной ситуации.

  
  

  Вывод по главе 2.

  Подводя итог, следует добавить, что состояние семейных отношений, как показывает исследование, не остается стабильным на всех стадиях наркотизации. Семейные отношения трансформируются, влияя тем самым  и на наркозависимого. Показатель уровня личностной и реактивной тревожности, как и показатель уровня депрессии, выше именно не стадии открытой наркотизации. Однако во всех случаях преобладает умеренная тревожность членов семей. На стадии латентной наркотизации реактивная и личная тревожность имеют наименьший результат. Тревожность матерей выше, чем тревожность отцов (отчимов) и детей-подростков.  Уровень тревожности дочерей-подростков на всех стадиях наркотизации выше, чем уровень тревожности сыновей-подростков в той же ситуации.

  На латентной стадии наркотизации уровень депрессивного состояния каждого члена семьи ниже, чем на двух последующих. Наиболее высокий показатель депрессивности на открытой стадии наркотизации. На стадии реабилитации показатель депрессивности несколько снижается, однако все еще остается достаточно высоким. Что характерно, во всех группах семей наиболее высокий показатель депрессивности отмечается у матерей.

  Проведенное исследование подтвердило выдвинутую гипотезу о том, что изучение внутрисемейных отношений на разных стадиях наркотизации предопределяется знанием  этапов наркотизации,  особенностей взаимоотношений в семье наркозависимого, а также знанием уровня тревожности всех членов семьи наркозависимого. Результаты исследования показали изменения особенностей психологического состояния и взаимоотношений в семье на разных стадиях наркотизации.

  
  
  
  
  

  Заключение

  В основе подавляющего большинства профилактических программ, реализуемых в настоящее время в России, лежит идея психологической коррекции. Нужно найти и затем изменить в процессе коррекции или психотерапии факторы предрасположенности к употреблению наркотиков. Поэтому основное внимание  исследователей проблем наркотизма и наркомании сосредоточено на поиске причин употребления наркотиков.

   В результате анализа теоретического материала, мы пришли к выводу, что зачастую именно семья зачастую является причиной того, что подросток начинает употреблять наркотики. Отсутствие взаимопонимания между детьми и родителями, между старшими членами семьи заставляет подростка искать понимание в среде сверстников, уходить от реальных трудностей  с помощью наркотиков.

  Основными факторами семейной природы, повышающими риск приобщения подростков к наркотикам, а также влияющими на прогредиентность наркомании, являются гиперконтроль, гиперпротекция, попустительство или отвергающее воспитание, а также конфликтные отношения между родителями, дисгармония семейного воспитания. Исследования показывает, что наибольший риск приобщения к наркотикам имеют подростки, семьи которых могут быть отнесены хотя бы к одному из следующих видов:  деструктивная семья, распадающая, неполная или ригидная. Начало употребления наркотиков подростками из таких семей является попыткой адаптации к условиям жизни: наркомания на стадии латентной наркотизации повышает адаптированность подростка к микросоциальной среде.

  Можно выделить некоторые наиболее характерные особенности неблагополучных семей:

  - чрезвычайно эмоциональное, ранимое и болезненное отношение подростков к своим родителям и их проблемам. Если при этом в семье доминирует холодная в общении, не эмоциональная, строгая мать, то ситуация приобретает наибольшую остроту;

  - использование ребенка в качестве средства давления при решении вопросов взаимоотношений между супругами;

  - непоследовательность в отношениях с ребенком: от максимального принятия до максимального отвержения. Ребенка то приближают к себе, то отдаляют независимо от особенностей его поведения;

  - невовлеченность членов семьи в жизнь и дела друг друга;

  - директивный стиль отношений и эмоциональное отвержение;

  - спутанные отношения и размытые (неопределенные) межпоколенные границы, когда прародители активно вмешиваются в жизнь семьи, продолжая воспитывать уже взрослых детей, при этом чаще всего по отношению к внукам, обнаруживается гиперпротекция и попустительство;

  - использование прямых провокаций в обращении с ребенком;

  - заниженная оценка достижений ребенка либо негативные ожидания по отношению к его действиям и поступкам;

  - сексуальное насилие;

  - генетическая предрасположенность к алкоголизму или наличие в семье алкоголика или наркомана;

  - отсутствие в ближайшем окружении ребенка значимого взрослого.

  Стремясь компенсировать семейное неблагополучие, ребенок ищет контакты на стороне и легко может попасть в группу наркоманов.

  Таким образом, процесс приобщения к наркотикам может быть рассмотрен как система отношений между подростком, семьей, наркокультурой и обществом, где семья – источник причин наркотизации, наркокультура – инструмент приобщения к наркотикам, общество – условие распространения наркомании, а подросток – субъект, определяющий их взаимодействие.

  Эти отношения, как показал эксперимент, меняются на разных стадиях наркотизации личности.

  В результате проведенного исследования нашла свое подтверждение гипотеза, выдвинутая во введении. Действительно, эффективность организации психологической помощи предопределяется знанием  этапов наркотизации,  особенностей взаимоотношений в семье наркозависимого, а также знанием уровня тревожности всех членов семьи наркозависимого.

  Нами произведено исследование 20 семей  на разных стадиях наркотизации  одного из ее членов: в нашем случае – ребенка-подростка.

  Всего в обследованную группу вошли 53 человека: 20 подростков, 20 матерей, 9 отцов, 4 отчима. Распределение по полу: 12 юношей, 8 девушек. Полные семьи составили 43% (8 семей), из них 50% (4 семьи), где присутствовал отчим.

  На стадии латентной наркотизацации было обследовано 4 семьи; на стадии «открытой» наркотизации – 9 семей и в период терапевтической помощи ребенку и различных форм его реабилитации – 7 семей.

  Целью экспериментального исследования явился анализ психологической ситуации в семье на разных стадиях наркотизации ребенка-подростка.

  Для исследования семей использовались методы.

  1. Психологический:

  1)  Методика определения уровня депрессии, разработанная              В.А. Жмуровым.

  2) Шкала личностной и реактивной тревожности Спилбергера (C. D. Spielberger), адаптированная Ю. Л. Ханиным.

  3) Опросник «Анализ семейной тревоги», адаптированный                 Р.В. Овчаровой.

  4) Тест «Кинетический рисунок семьи» (КРС), разработанный Р. Бернсом и С. Кауфманом.

  Исследования показали, что состояние семейных отношений, как не остается стабильным на всех стадиях наркотизации. Семейные отношения трансформируются, влияя тем самым  и на наркозависимого.

  ЛИТЕРАТУРА

  1. Алмазов Б.Н. Психическая средовая дезадаптация несовершеннолетних. – Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1986.

  2. Березин С.В. Психологическая коррекция в условиях межличностного конфликта подростков. – Самара, 1995.

  3. Березин С.В. Психокоррекционная деятельность школьного психолога в условиях межличностного конфликта учащихся подросткового возраста. Автореферат диссертации канд.психолог. наук. – М., 1995.

  4. Березин С.В., Лисецкий К.С. Психология ранней наркомании. – Самара, 2000.

  5. Березин С.В., Поздняков Н.Л. Профилактика наркомании в учреждениях исполнения наказания//Преступление и наказание. – 2000. - №5.

  6. Березин С.В., Лисецкий К.С. К вопросу о профилактике наркомании в ВУЗе. – Самара.: Изд-во СИУ 2001.

  7. Березин С.В., Кинотерапия. Материалы к спецкурсу. – Самара: Изд-во СамГУ, 2001.

  8. Березин С.В., Лисецкий К.С., Орешникова И.Б. Пути и методы предупреждения подростковой и юношеской наркомании. – Самара: Изд-во «Самарский университет», 1999.

  9. Березин С.В., Лисецкий К.С., Назаров Е.А.  Психология наркотической зависимости и созависимости. Монография. – М.: МПА, 2001.

  10. Березин С.В., Лисецкий К.С., Мотынга И.А. Психология ранней наркомании. – Самара, 1997.

  11. Берн Э. Трансактный анализ в группе. – М.: Лабиринт, 1994.

  12.  Берн Э. Трансактный анализ и психотерапия. – СПб.: Братство, 1994.

  13.  Битенский В.С., Херсонский Б.Г., Дворяк С.В. и др. Наркомания у подростков. – Киев: Здоровье, 1989.

  14.  Бузина Т.С. Феномен «поиска ощущений» и проблема профилактики СПИДа в наркологии//Вопросы наркологии. – 1994. - №4.

  15.  Букановская Т.И. Эмоциональное переживание и психологическая защита в структуре синдрома зависимости у больных опийной наркоманией//Вопросы наркологии. – 1992. - №8.

  16.  Варга А.Я. Системная семейная психотерапия. – Самара, 1996.

  17. Горбатенко Л.С. Родителям и педагогам: все о наркомании. – Ростов н/Д: Феникс, 2003.

  18.  Горьковская И.А. Влияние семьи на формирование деликвентности у подростков//Психол.журнал. – 1994. - №2.

  19.  Грабовская Н.Г. Роль семьи в предупреждении правонарушений несовершенолетних//В мире подростка. – М.: Педагогика, 1980.

  20.  Гульдман В.В., Корсун А.М. Поиск впечатлений как фактор приобщения подростков к наркотикам//Вопросы наркологии. – 1990. - №1.

  21. Егоров А.Ю. Возрастная наркология. – СПб: Диалектика Плюс, 2002.

  22.  Захаров А.И. Детские неврозы: психологическая помощь родителей детям. – СПБ.: Наука, 1995.

  23. Змановская Е.В. Девиантология: Психология отклоняющегося поведения. – М.: Академия, 2003.

  24. Ильин В.А. Пока беда не вошла в дом... – М.: Слово, 2000.

  25. Исаев М.Ю. Выход из наркотического тупика. Опиаты. Гашиш. – Новосибирск: ООО ЮКЭА, 2000.

  26. Комиссаров Б.Г. Подросток и наркотики. – Ростов н/Д: Феникс, 2001.

  27. Коробкина З.В., Попов В.А. Профилактика наркотической зависимости у детей и молодежи. – М.: Издательский центр «Академия», 2002.

  28. Котляров А.В. Другие наркотики или Homo Addivtus человек зависимый. – М.: МЕДпресс-информ, 2006.

  29.  Кондрашенко В.Т. Девиантное поведение подростков. – Минск, 1988.

  30.  Курек Н.С. Особенности эмоционального общения подростков больных токсикоманией с родителями//Вопросы наркологии. – 1992 - №1.

  31.  Ласточкин В.А., Якушев А.Н. Педагогические основы формирования трезвого образа жизни старшекласников// Предупреждение вредных у школьников. – М.: Изд-во АПН СССР,1990.

  32. Латышев Г.В., Бережная М.А., Речнов Д.Д. Организация мероприятий по профилактике наркомании: Методические рекомендации для педагогических коллективов школ, работников подростковых клубов и социальных педагогов. – М.: Медицина 1991.

  33.  Либих С.С. Петров В.П. Социально-психологические проблемы современной семьи. – М.: Педагогика, 1990.

  34. Личко А.Е. Наркотизм (употребление наркотиков) и подростковая наркомания. Психопатия и акцентуации характера у подростков. – Л.: Наука, 1977.

  35.  Личко А.Е., Битенский В.С. Подростковая наркомания. – Л.: Медицина, 1991.

  36. Максимова Н.Ю. Психологическая профилактика алкоголизма и наркомании несовершеннолетних. – Ростов н/Д.: Феникс, 2000.

  37. Махаева М.И. Аддиктивное поведение и его профилактика. – М.: Моск. психолого-социальный ин-т., МОДЭК, 2003.

  38. Минко А.И., Линский И.В. Наркология в вопросах и ответах. – Ростов н/Д: Феникс, 2003.

  39. Москаленко В.Д. Где живут драконы? – М.: ННЦ наркологии МЗ РФ, 2007.

  40. Наркомания в России: состояние, тенденции, пути преодоления: Пособие для педагогов и родителей/Под общ. ред. А.Н. Гаранского. – М.: Изд-во ВЛАДОС-ПРЕСС, 2003.

  41. Овчарова Р.В. Технологии практического психолога образования. – М.: ТЦ «Сфера», 2000.

  42.  Пятницкая И.Н. Клиническая наркология. – Л.: Медицина. 1994.

  43.  Пятницкий И.Н. Наркомания. – М.:  Медицина, 1997.

  44.  Ремшмидт Х. Подростковый и юношеский возраст: Проблемы становления личности. - М.: Мир. 1994.

  45.  Семейная психотерапия при нервных психических заболеваниях. – СПб.: Медицина, 1998.

  46.  Семья в психологической консультации/Под ред. А.А. Бодалева., В.В. Столина. – М.: Педагогика, 1989.

  47.  Сермягина О.С. Эмоциональное отношение в семье/Социально-психологическое исследование. – Кишенев, 1991.

  48.  Смирнова Е.О. Психология ребенка. – М.: Академия, 1997.

  49.  Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности, - М.: Изд-во МГУ, 1989.

  50. Уцелеть ... в семье? (О проблеме созависимости). – М.: Изд-во Душепопечительского Православного Центра св. прав. Иоанна Кронштадтского, 2007.

  51.  Хорни К. Невротическая личность в наше время. – Новосибирск, 1982.

  52.  Цукерман Г.А. Мастеров Б.М. Психология саморазвития. – М.: Интерфакс, 1995.

  53.  Черников А.В. Интегративная модель системной психотерапевтической диагностики. – М.: ВЛАДОС,   2000.

  54.  Эйдемиллер Э.Г. Методы семейной диагностики и психотерапии. – М.: Фолиум, 1996.

  55.  Эйдемиллер Э.Г., Юстицкий В.В. Семейная психотерапия. - Л.: Медицина, 1990.

  56.  Юнг. К.Г. Проблемы души нашего времени. – М.: Прогресс, 1993.

Скачать дипломную работу