Тема: Проблема насилия в семье

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Проблема насилия в семье
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 2:24:40
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

                                          СОДЕРЖАНИЕ

  Введение……………………………………………….………………….………. Глава 1. Проблема насилия в семье……………….……………….……………. 1.1. Понятие и виды семейного насилия………………………………………... 1.2. Обзор литературы о распространенности, причинах и профилактики               семейного насилия…………………………………………………………… 1.3. Основные характеристики понимания мужчинами насилия……….…… Глава 2. Экспериментальное исследование мужского насилия в семье…….. 2.1. Цель, задачи, гипотезы и методы исследования………….…………………. 2.2. Методика исследования……………………………………………………..  2.3. Результаты исследований………………………………….………….………. 2.4. Выводы и предложения……………………………………………………... Заключение……………………………………………………………………….. Литература……………………………………………………………….…………. Приложения……………………………………………………………………….

  .3 .8 .8 26 37 50 50 51 54 58 75 79 86

                                                ВВЕДЕНИЕ

  
  

  Феномен насилия в семье - явление отнюдь не новое в нашей стране. Он существовал и при царизме, и в советский период. Есть мнение, что корни данной проблемы восходят к XVI веку, когда был написан так называемый «Домострой» - свод наставлений о том, как следует обращаться с домочадцами и крепостными. Правоприменительная практика и нормы поведения в обществе закрепили за мужьями право бить своих жён. В XIX веке ряд авторов подняли вопрос о том, какое воздействие домашнее насилие оказывало на жизнь женщин в Российской Империи. Однако эти рассуждения не вышли за рамки теоретизирования[1].

  На современном этапе каждый час в Российской Федерации от рук своего родственника либо нынешнего или бывшего партнёра погибает женщина. Домашнее насилие над женщинами имеет место во всех регионах РФ.

  Акты насилия случаются в семьях различной социальной или этнической принадлежности; эта проблема выходит за рамки частной жизни - она касается всего общества в целом.

  Актуальность темы работы обусловлена богатым спектром следующих проблем:

  1. Насилие мужчин в отношении женщин является одним из препятствий на пути достижения целей равенства, развития и мира. Насилие в отношении женщин является нарушением прав человека и основных свобод женщин, а также препятствует или не позволяет им пользоваться этими правами и свободами. Неспособность уже в течение длительного времени обеспечить защиту и поощрение таких прав и свобод в случае применения насилия в отношении женщин - это проблема, которая вызывает обеспокоенность у всех государств и должна быть решена. Объем знаний о причинах и следствиях этого явления, а также о его распространенности и мерах по борьбе с ним значительно возрос со времени проведения Найробийской конференции. Во всех обществах в той или иной степени женщины и девочки подвергаются физическому, половому и психологическому насилию, независимо от уровня доходов, положения в обществе и культурного уровня. Низкий социальный и экономический статус женщин может быть как причиной, так и следствием насилия в отношении женщин[2].

  2. В Российской Федерации предпринимается недостаточно мер для предотвращения домашнего насилия, защиты пострадавших и привлечения виновников к ответственности[3]. Насилие над женщинами в семье является нарушением прав человека, одним из видов дискриминации, с которой государства обязаны бороться согласно нормам международного права. Российская Федерация является участницей ряда соглашений, налагающих на страны-участницы обязательства по защите лиц, находящихся под их юрисдикцией, от нарушений их прав, включая защиту от домашнего насилия. Сюда относится и обязательство принимать должные меры по предотвращению актов домашнего насилия над женщинами и защищать пострадавших от подобного насилия. В число таких мер должны входить (но не ограничиваться ими): формирование общественного мнения, подготовка сотрудников правоохранительных органов, принятие конкретных правовых норм, а также финансирование убежищ, телефонов доверия и других служб помощи женщинам, пострадавшим в результате домашнего насилия, в том числе и психологических служб.

   С 2006 года Совет Европы начнёт кампанию по борьбе с домашним насилием в отношении женщин в 46 государствах-членах Совет Европы, среди которых и Российская Федерация. В октябре 2004 года Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) с тревогой отметила эскалацию домашнего насилия в Европе и приняла решение о проведении данной кампании[4].

  3. Актуальность изучения проблемы психологического насилия в семье определяется также и тем обстоятельством, что, согласно современным научным представлениям о природе насилия, оно составляет универсальный жизненный контекст социальных процессов. Вместе с тем в общественном сознании данная проблема представлена в очень усеченной и трансформированной форме, более того проблема насилия в семье долгое время была табуированной областью и до настоящего времени существует реальное сопротивление социума обращению к этой проблеме.

  Представления о том, что насилие имеет место только в социально неблагополучных семьях, современные исследователи считают несостоятельным мифом конвенционального общественного сознания.

  Как правило, проблемами домашнего насилия поручается заниматься участковому милиционеру. Система участковых милиционеров позволяет правоохранительным органам иметь информацию о неблагополучной обстановке в семье, поддерживать контакты с населением и призвана оперативно реагировать на нарушения правопорядка. Однако при подобной практике милиция должна более серьезно подходить к вопросу предупреждения правонарушений в семье с привлечением специалистов-психологов.

  Проблематика психологии насилия представляет собой обширную область, наиболее интенсивно разрабатывающуюся в мировой психологии последнюю четверть века (Д. Левинсон, Дж. Кобрин, Д. Финкелхор, Д. Иваниек, К. Брон, Р. Лэнг, Э. Миллер, и др.). В отечественной психологической науке данная проблематика имеет сравнительно незначительную представленность (Т.Я. Сафронова, Е.Т. Соколова, Е.И. Цимбал и др.).

  Проблема насилия в отношении детей исследовалась С.В. Ильиной, А.Д. Кошелевой, О.С. Лобза, Е.Т. Соколовой и др.

  До настоящего времени не существует единого видения данной области в психологии, не сложился полноценный терминологический и концептуальный аппарат (см.: Каган В.Е., и др.; отечественные справочные издания по психологии).

  Одна из основных тенденций в области психологического изучения насилия в семье состоит в разработке проблематики межличностных детско-родительских и супружеских взаимоотношений, развивающихся по типу неадекватного (патогенного) родительствования и супружества, блокирующего нормальное функционирование семьи. Неадекватное (патогенное) родительствование и супружество представляют собой континуумы интерперсональных коммуникативных паттернов, описывающийся различными авторами как «депривация - симбиоз» (Е.Т. Соколова, С.В. Ильина, и др.), «отвержение - гиперопека» (В.И. Гарбузов) и оформляющийся в виде специфического семейного стиля жизни, приводящего к эскалации и межпоколенной трансляции насилия.

  Цель работы - практическое исследование мужчин, совершивших насилие, психологические особенности мужчин.

  Объектом исследования являются «условно нормальные» мужчины и мужчины, осуществляющие насилие.

  Предмет исследования: понимание о насилии в семье у мужчин.

  Задачи исследования:

  1. Изучить понятия и виды семейного насилия.

  2. Проанализировать литературу о распространенности, причинах и профилактики семейного насилия.

  3. Дать основные характеристики понимания мужчинами насилия.

  4. Провести экспериментальное исследование мужского насилия в семье по отношению к женщинам.

  5. Разработать рекомендаций психологического воздействия на мужчин с целью минимизации у них насилия.

  Основная гипотеза исследования состоит в предположении того, что существует связь в отношении мужчин к женщинам и проявлении насилия к ним.

  Научная новизна исследования заключается в том, что в работе определена основная детерминанта насилия мужчин в семье.

  Методы исследования определялись его целью, решением теоретических и практических задач. Были использованы методы теоретического уровня:  теоретический анализ проблемы исследования на основе изучения социологической, психолого-педагогической, правовой, медицинской и методической литературы. В качестве основного организационного метода использовался метод поперечных срезов. В комплекс эмпирических методов вошли: обсервационные (прямое включенное наблюдение, метод опроса, метод оценивания как модификация косвенного наблюдения, метод самооценки и самоописания, методы тестирования), психологическое моделирование.

  
  
  

   

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

   

  
  

               ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМА НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ

  
  

                                  1.1. Понятие и виды семейного насилия 

  
  

  Насилие в семье относятся к числу сложных социально-психологичес-ких и правовых проблем. Оно привлекают в последние годы повышенное внимание психологов, правоведов, социологов, экономистов и других представителей социальных знаний.

  Исторически отношение общества и государства к жестокости в семье менялось. Раньше многие виды насилия в быту были фактически узаконены. Государство, исповедуя формальный принцип невмешательства в семейные дела, наделяло при этом мужчину широкими властными полномочиями по отношению к другим членам семьи. К примеру, в лондонской полиции в начале века считались с таким правилом: муж сварливой жены имеет право побить ее дома, при условии, что палка, которую он использует, не будет толще большого пальца его руки. В Америке в 1824 году в некоторых штатах закон официально освободил мужей от ответственности при умеренном физическом наказании жены в случаях "крайней необходимости".

   В Америке и Европе насилие в семье стало социальной проблемой и получило негативную оценку со стороны общества в 70-е годы двадцатого века, когда идеи равноправия мужчин и женщин в браке и на работе получили широкое признание. В 1970-80-х годах возрастает общественная осведомленность о семейной жестокости, супружеское насилие признается недопустимым.

  В нашей стране в советский период насилие в семье было "закрытой" проблемой. Ей занимались только криминологи и другие специалисты при изучении преступлений, совершенных в семейно-бытовой сфере. Обсуждение этой проблемы на государственном уровне было своего рода табу. Насилие в семье не могло стать социальной проблемой в стране, где в уголовно-правовой доктрине приоритетными объектами защиты были государственные интересы и государственная собственность.

  Как правило, изучение насилия в семье сводилось только к рассмотрению физического насилия в соответствии со статьями Уголовного кодекса. О многогранности этого социального явления, проявляющегося в различных формах, лишь упоминалось в контексте взаимосвязи с физическим насилием.

  Публично о насилии в семье в России заговорили совсем недавно. В 1993 году по инициативе женских общественных организаций в печати появились первые публикации, посвященные этой проблеме. Именно благодаря женскому движению в России, так же как и в других странах, стали создаваться первые телефоны доверия, кризисные центры, убежища и приюты для пострадавших от домашнего насилия.

  Тем не менее, выделение насилия в семье в самостоятельную социальную проблему - это только первый шаг, направленный на ее разрешение. На этом пути возникает ряд препятствий: отсутствие четких определений и теоретической базы; отсутствие исчерпывающей информации о степени распространения и причинах применения силы в семье; а также отсутствие федерального закона, обеспечивающего защиту жертв насилия. Необходим глубокий анализ всего законодательства. Уголовный кодекс выполняет карательную функцию, он ориентирован на наказание, а не на воспитание. Но чтобы преодолеть насилие в семье, одних карательных мер не хватает, нужна серьезная работа в сфере профилактики и воспитания. Институты оказания социальной помощи семье только создаются. Они немногочисленны, не обладают всем необходимым для профилактической работы в семье. На их деятельности негативно сказывается отсутствие необходимой правовой базы. Именно для этого в дополнение к Уголовному кодексу необходим закон, который создаст правовую базу для социальной работы по предотвращению насилия в семье. Пока же закон, в котором были бы закреплены функции, права и обязанности специальных служб по сохранению и восстановлению прав членов семьи, подвергшихся насилию, отсутствует.

  Вместе с тем, количественное превалирование мужчин в семейном насилии привело к более выраженному развитию теорий по насилию именно мужчин. Отметим лишь некоторые из этих теорий.

  Гендерные теории мужского насилия можно условно разделить на внутренне - и внешне-обусловленные[5]. Среди внутренне-мотивированных причин насилия одним из наиболее популярных является интерпретация мужского насилия как результата процесса интеграции (интериоризации) насилия в маскулинную идентичность. В свою очередь, к внешне - или ситуационно-обусловленным причинам можно отнести попытки увязывать происхождение насилия 1) с внешними обстоятельствами, способствующими формированию среди мужчин положительного отношения к насилию, 2) с факторами риска, способствующими агрессивному поведению, 3) с дезинтеграцией социальных институтов, способствующей превращению насилия в ключевую черту маскулинной идентичности, и, наконец, 4) с ролью отдельных сообществ и их субкультурами[6].

  Американские исследователи Дж. Готтман и Н. Якобсон[7], которые в течение восьми лет наблюдали за динамикой развития отношений внутри 63-х супружеских пар, имеющих проблемы с насильственными ситуациями в семейной жизни, отметили в конце своего уникального эксперимента, что существуют общие для всех принципы, которым эта динамика следует:

  1. Все обидчики похожи друг на друга: они непредсказуемы, не поддаются никакому влиянию, исходящему со стороны их жен, и практически неуправляемы в ситуациях, когда семейный скандал начинает набирать силу.

  2. Пострадавшие в результате насилия женщины зачастую далеки от состояния пассивности и подчиненности; иногда они испытывают то же чувство злости, что и обидчики. Но женщины практически никогда не являются субъектом насильственных действий.

  3. Обидчики могут быть классифицированы по двум основным типам: мужчины, чья раздражительность постепенно и достаточно медленно возрастает до насильственного акта, и те, кто вспыхивает практически мгновенно. Эту разницу в типологии обидчика особенно важно знать женщинам, собирающимся оставить своего мужа или партнера.

  4. Эмоциональные оскорбления играют основную роль в ситуациях домашнего насилия, подрывая уверенность женщин в самих себя.

  5. Домашнее насилие может уменьшиться само по себе, но никогда не прекращается.

  6. Обычно женщины покидают обидчиков на пике насильственной ситуации, невзирая на реальную опасность, которой эта ситуация маркирована.

  Практически все исследователи, работающие с проблемой домашнего насилия, отмечают, что существует цикл насилия: некий замкнутый круг чередующих друг друга ситуаций, разорвать который для многих женщин довольно трудно. Впервые данная теория появилась в известнейшей книге «Избиваемая женщина» американской исследовательницы и видному специалисту по проблеме семейного насилия Л. Уокер, которая в ходе практической работы с пострадавшими выявила цикличность инцидентов насилия[8]. Ее теория была подтверждена и в рамках работы российских кризисных центров. Хотя, конечно, эта теория не может быть использована как универсальный шаблон для оценки всех случаев насилия, но в большинстве случаев она вполне применима.

  Данная теория заключается в том, что в целом ситуация домашнего насилия развивается циклично, складываясь из трех следующих друг за другом фаз. Рецидивы здесь просто неизбежны. Повторение вновь и вновь актов насилия по отношению к своим близким словно запрограммировано заранее и вытекает из логики динамичного развития насильственной ситуации.

  Исследование психолого-педагогической, социологической, правовой, медицинской и иной научной литературы, посвященной  феномену "насилия" показало, что среди многочисленных авторов нет особых разногласий во мнениях и оценках данной проблемы, как в теории, так и в практическом аспекте.

  Насилие означает любой совершенный акт, который причиняет или может причинить вред физическому или психологическому здоровью человека или страдания, а также угрозы совершения таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, будь то в общественной или личной жизни.

  Семейное насилие - это насилие, которое вершится в частной жизни, преимущественно между людьми, связанными интимными отношениями, узами крови или законом. Несмотря на кажущуюся нейтральность термина, домашнее насилие практически всегда представляет собой преступление на гендерной почве, совершаемое мужчиной по отношению к женщине. Обратные случаи, когда женщина нападает на мужчину, едва ли влияют на статистику гендерной природы домашнего насилия. Кроме того, такие случаи чаще всего происходят, когда женщины пытаются защитить себя от жестокости со стороны партнёра.

  Один из многочисленных проектов закона РФ о насилии в семье содержит следующее определение: «Под насилием в семье в соответствии с уголовным правом подразумевают побои, умышленное нанесение телесных повреждений, истязание, изнасилование, преднамеренное убийство, а также угроза убийства со стороны одного члена семьи в отношении другого или прочих членов семьи»[9].

  Насилием в семье признаются любые умышленные действия физической, сексуальной, психологической или экономической направленности одного члена семьи по отношению к другому в случае, если эти действия нарушают конституционные права и свободы члена семьи как человека и гражданина и наносят ему моральный вред, вред его физическому и психическому здоровью[10].

  В.Б. Шакин[11] считает, что домашнее насилие - это повторяющийся с увеличением частоты цикл: физического, сексуального, словесного, эмоционального и экономического оскорбления с целью контроля, запугивания, внушения чувства страха. В хронической ситуации насилия в семье один человек пытается контролировать поведение и чувства другого, в результате чего подвергшийся насилию человек может получить психологические, социальные, физические, экономические, сексуальные вред, ущерб или травму.

  Как видно из приведенных определений, разногласия (разночтения) термина «домашнее насилие» не в субъектах насилия, а в квалификации видов насилия.

  Насилие в семье, на наш взгляд можно классифицировать по объекту направленности насилия и по его разновидности.

  По объекту направленности сквозь призму нашего исследования насилие может происходить по отношению к женщине (мать, бабушка, сестра и т.п.); мужчине (отец, брат, дядя и т.п.) и детям (сын, дочь, племянник, племянница и т.п.).

  Представляется, что наибольший интерес вызывает насилие мужчины по отношению к женщинам и детям.

  1. В основном в литературе под насилием в отношении женщин (девушек) в семье понимаются: побои, совершаемые мужчиной (муж, сожитель), сексуальное надругательство над девушками в семье, насилие из-за приданого, супружеское изнасилование, а также нанесение увечий женским половым органам (либо иные обычаи, причиняющие вред женщинам).

  Е.В. Власова под насилием над женщинами понимает физическую жестокость, морально-психологическое подавление и сексуальное насилие, ущемление права женщины распоряжаться семейным бюджетом, ущемление права на производство потомства.[12]

  По мнению Специального докладчика ООН по вопросу о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях[13]: домашнее насилие являет собой резкое несоответствие, явное противоречие общепринятому представлению о том, что семья есть прибежище  покоя  и  гармонии. Насилие разрушает  мирный  образ домашнего очага, безопасности в кругу родных. Тем не менее, скрытый характер домашнего насилия отмечается по всему миру, у разных народов и в разных культурах. Домашнее насилие - универсальное явление.

  Термин «насилие в отношении женщин» означает любой совершенный на основании полового признака акт насилия, который причиняет или может причинить вред физическому, половому или психологическому здоровью женщины или страдания, а также угрозы совершения таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, будь то в общественной или личной жизни. Соответственно насилие в отношении женщин охватывает следующие случаи, но не ограничивается ими:

  - физическое, половое и психологическое насилие, которое имеет место в семье, включая нанесение побоев, половое принуждение в отношении девочек в семье, насилие, связанное с приданым, изнасилование жены мужем, калечащие операции на женских половых органах и другие традиционные виды практики, наносящие ущерб женщинам, внебрачное насилие и насилие, связанное с эксплуатацией;

  - физическое, половое и психологическое насилие, которое имеет место в обществе в целом, включая изнасилование, половое принуждение, половое домогательство и запугивание на работе, в учебных заведениях и в других местах, торговлю женщинами и принуждение к проституции;

  - физическое, половое и психологическое насилие со стороны или при попустительстве государства, где бы оно ни происходило.

  К числу других актов насилия в отношении женщин относится нарушение прав женщин, в частности убийство, систематическое изнасилование, сексуальное порабощение и принудительная беременность.

  К актам насилия в отношении женщин относятся также принудительная стерилизация и принудительный аборт, принудительное/насильственное использование контрацептивов, убийство новорожденных девочек и дородовой отбор пола[14].

  Таким образом, разночтения приведенных определений сводятся к описанию различных форм насилия и к его масштабам.

  Например, в пятом ежегодном докладе правительства Российской Федерации Комитету ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин говорится, что ежегодно от рук сожителей или родственников погибает 14000 женщин, т.е. это говорит о том, что в России каждые 40-60 минут в собственном доме от рук близкого человека погибает одна женщина[15] (более подробно характеристика супружеского насилия в мире приведена в следующем параграфе).

  Интересная, на наш взгляд, характеристика насилия в отношении женщин дают И.Д. Горшкова и И.И. Шурыгина[16]:

  - 51% женщин столкнулись с разного рода ограничениями или
  получали угрозы в свой адрес. Двадцати двум процентам женщин
  угрожали нанесением телесных повреждений; 15% угрожали разводом;

  - 90% всех опрошенных являлись свидетелями сцен домашнего психического насилия между родителями либо насилие присутствовало в отношениях с их собственным супругом.

            - 58% женщин подверглись нападению со стороны того или иного
  близкого им мужчины (нынешнего или бывшего мужа, жениха или
  любовника);

            - 18% женщин оказались в ситуации систематического или жестокого
  физического обращения со стороны мужей;

            - 48%    избитых   женщин    подверглись нападению в состоянии беременности, кормления грудью, имея на руках маленьких детей, когда были больны, потеряли работу или испытывали трудности на работе, испытывали физические или умственные страдания или находились в беспомощном положении;

            - Более 60% избитых мужем женщин перенесли травмы различной
  степени тяжести; 3% всех опрошенных потребовалась медицинская помощь.

  Мужья нередко отрицали, что применение силы к жёнам как-либо изменило их семейные отношения, в то время как сами жёны признавали, что применение силы привело к перераспределению ресурсов и власти в пользу мужей.

  Опрошенные мужчины оказались в пять раз более склонны обвинять жену, а не себя, в провоцировании ссоры, закончившейся избиением; и в три раза более склонны называть в качестве причины ссоры «плохое» поведение жены, а не своё собственное. В своих ответах мужчины часто недооценивали или приуменьшали уровень и частоту насилия.

            - 41% женщин заявили, что нынешний муж избил их, по меньшей мере,
  однажды, в то время как лишь один из десяти мужчин признал, что пытался избить свою жену;

            - 55%   женщин   сказали,   что   получали   угрозы   или   подвергались физическому насилию; 48,7%  мужчин признались, что угрожали жене или применяли к ней насилие;

  - 50% женщин заявили, что физическую силу к ним применяли лишь однажды; 40,8% мужчин сказали, что применяли силу не более одного раза.

  Большинство женщин после первого избиения со стороны мужа не обращались за помощью, предпочитая сохранить инцидент в тайне. Почти половина из них чувствовали, что нуждаются в медицинской или юридической помощи, но воздержались.

            - 35% избитых женщин (17% всех опрошенных) обращались к врачу
  или в милицию;

            - 57% женщин, подвергшихся нападению со стороны мужа, рассказали
  об этом близкому им человеку;

            - 83% подвергшихся нападению со стороны мужа женщин полагали,
  что насилие продолжится и в будущем.[17]

  Существуют две основные предпосылки существования насилия в семье:

  1. Комплекс социальных структур, культурные нормы и системы ценности продуцируют определенный тип социальной чувствительности общества, толерантный к насилию мужчин в отношении женщин, или же поощряющей его использование.

  2. Агрессивное поведение мужчины и упорное моделирование им ситуации террора в нутрии семьи предстают как последствия психотравм, которое он вынес из своего детства, и отразившихся в зрелом возрасте в виде посттравматического стресса, депрессивного состояния, низкой самооценки и вместе с тем нарциссизма, расстройства личности.

  К настоящему времени сложилась эмпирическая типология форм насилия по отношению к женщине, которую составляют[18]:

  1) физическое насилие - преднамеренное манипулирование телом пострадавшего как объектом, приводящее к нанесению физических повреждений различной степени тяжести; к физическому насилию относятся не только побои, но и ограничения в еде и сне, вовлечение в употребление алкоголя и наркотиков и т.п.;

  2) сексуальное насилие - преднамеренное манипулирование телом пострадавшего как сексуальным объектом, приводящее к вовлечению в сексуальные действия с целью получения сексуального удовлетворения или какой-либо иной выгоды; к сексуальному насилию относится также вовлечение в проституцию, порнобизнес и т.п.;

  3) психологическое (поведенческое, интеллектуальное, эмоциональное и проч.) насилие - преднамеренное манипулирование пострадавшим как объектом, игнорирование его субъектных характеристик (свободы, достоинства, прав и т.п.), либо разрушающее отношения привязанности, либо, напротив, фиксирующее эти отношения и приводящее к различным деформациям и нарушениям психического (поведенческого, интеллектуального, эмоционального, волевого, коммуникативного, личностного) развития.

  В.А. Шакина[19]  и некоторые другие авторы указывают на следующие виды насилия в семье:

  - физическое насилие – умышленное нанесение одним членом семьи другому члену семьи побоев, телесных повреждений, что может привести или привело к смерти потерпевшего, нарушению физического или психического здоровья, нанесению ущерба его чести и достоинству;

  - сексуальное насилие – противоправное посягательство одного члена семьи на половую неприкосновенность другого члена семьи, а также действия сексуального характера по отношению к несовершеннолетнему члену семьи;

  - психологическое насилие – насилие, связанное с воздействием одного члена семьи на психику другого члена семьи путем словесных оскорблений или угроз, преследования, запугивания, которыми преднамеренно вызывается эмоциональная неуверенность, неспособность защитить себя и может наноситься или наносится вред психическому здоровью;

  - экономическое насилие – умышленное лишение одним членом семьи другого члена семьи жилья, еды, одежды и иного имущества либо средств, на которые потерпевший имеет предусмотренное законом право, что может привести к его смерти, вызвать нарушение физического или психического здоровья.

  По нашему мнению, в отношении женщин существует пять разновидностей насилия: физическое, сексуальное, психологическое, в котором отдельным пунктом следует выделять эмоциональный аспект, и экономическое насилие.

  1. Физическое насилие. Оно встречается в 38% случаев[20]. В результате статистической обработки данных выяснены статистически значимые результаты прямой корреляции с физическим насилием для такой переменной как наличие более одного ребенка в семье и обратной корреляции для переменной обозначающей проживание супругов в незарегистрированном браке. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что физическое насилие в отношении женщины происходит в устойчивых супружеских парах, имеющих детей, т.е. в некоторых из тех семей, которые в средствах массовой информации, государственной статистике и религиозных проповедях представляются в наибольшей степени соответствующими норме предположительно наиболее благополучных.

  При характеристике физического насилия в отношении женщин интересен и такой аспект: в правовой литературе ни в одной из источников не учитываются родственные отношения между совершившим насилие и потерпевшим. Более того, согласно российскому законодательству, повторные акты насилия в отношении одного и того же лица не выделяются в особый вид преступлений. Статья 18 УК РФ не учитывает «наличие судимости за умышленные преступления небольшой тяжести», кроме того, условные судимости не принимаются во внимание при определении рецидива преступлений. Закон не признаёт серьёзность домашнего насилия в отношении женщин, поскольку зачастую отдельные акты насилия причиняют незначительный ущерб здоровью пострадавшей, несмотря на то, что совокупное воздействие постоянного жестокого обращения может иметь долгосрочные негативные последствия для психического здоровья пострадавшего. И лишь статья 117 УК РФ (истязание, причинение физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями) считает обстоятельства отягчающими, если деяние совершено в отношении заведомо несовершеннолетнего или лица, находящегося заведомо в беспомощном состоянии, «либо … в материальной или иной зависимости от виновного». Однако данная статья применяется крайне редко.

  К психологическим факторам, характеризующим ситуацию физического насилия в отношении женщины в семье, относится алкогольная зависимость супруга. Эти данные в целом соответствуют данным подобных исследований во многих странах мира[21]. Интересно, что физическое насилие положительно коррелирует двумя другими показателями, фиксирующими отношение женщины к насилию, во-первых, наличием у нее жалоб и обвинений в адрес супруга, стремлением добиться прекращения насилия и, одновременно, показателем, означающим терпение и готовность к многократному прощению обидчика. Можно предположить, что физическое насилие вызывает протест у жертв, но такие причины как боязнь экономических осложнений в случае развода, нежелание оставлять детей без отца, жалость к мужу-алкоголику, который без нее пропадет, опасения потери уважения со стороны окружающих в случае развода заставляют женщину вновь и вновь прощать обидчика. Это, в свою очередь, приводит к повторению ситуации насилия и ухудшению состояния жертвы. Также можно предположить, что в случае физического насилия, жертвами становятся не только женщины, но и дети.

  2. Сексуальное насилие. В семье от него страдает 1% женщин[22]. Сексуальное насилие прямо коррелирует с такими социальными характеристиками жертвы, как молодой возраст (первая возрастная подгруппа), наличие не более одного ребенка, и обратно коррелирует с показателем, обозначающим наличие у жертвы статуса безработной. Небольшое количество обращений, к сожалению, не позволяет нам сделать какие-либо выводы о психологических особенностях жертвы или насильника в случае сексуального насилия. На основе данных о социальных факторах, можно утверждать, что от сексуального насилия в семье страдает незначительная часть женщин обращающихся в службы психологической помощи. Обращающиеся за помощью женщины имеют сравнительно небольшой срок супружеско-партнерских отношений, их семейная жизнь не осложнена большим количеством детей, они не относятся к одной из основных групп социального риска безработным. Можно предположить, что заявление этими женщинами о своих правах на свое тело является, в том числе и следствием общественной критики прокреативной модели сексуальных отношений и распространением сексуального просвещения, в то время как для женщин-представительниц более старшего возраста, сама проблема сексуального насилия в браке может вообще оказаться несуществующей вследствие советского типа социализации, не артикулирующего как право женщин на сексуальное удовольствие, так и возможность насилия в браке[23].

  Поскольку отдельного закона о домашнем насилии в РФ нет, в действующем законодательстве супружеское изнасилование не считается особым видом  преступления. Статьи 131- 133 УК РФ относят изнасилование или насильственные действия сексуального характера к разряду уголовных преступлений. Об отношениях между потерпевшим и преступником в них ничего не говорится, поэтому теоретически в случае супружеского изнасилования обвинения могут быть вынесены в рамках данных статей. 

  По данным опросов общественного мнения, подавляющее большинство населения не считает преступлением насильственные действия сексуального характера со стороны брачного партнёра. Более того, по данным опроса 2002 года, 60% мужчин и 50% женщин в Российской Федерации считают, что изнасилование в браке в принципе невозможно[24]. Беседуя с россиянками, пострадавшими от насилия в семье, «Международная Амнистия» выяснила, что те женщины, которых изнасиловал супруг, считают сексуальное насилие самым тяжким испытанием из всего пережитого ими. По данным проведенного ею опроса, 6% респонденток неоднократно принуждались к сексу партнёром, поднимавшим на них руку[25].

   Интересно также, что, несмотря на свою распространенность, сексуальное насилие большинством в нашей стране не признается в качестве проблемы. Больше половины  считают, что изнасилование в браке в принципе невозможно:

            - 23% женщин подверглись сексуальному насилию со стороны мужа
  или партнера, включая секс по принуждению «ради сохранения мира
  в семье»;

            - 43% считают, что жене лучше не отказывать мужу, даже если она не хочет заниматься сексом;

            - более 70% не считают абсолютно необходимым учитывать пожелания или потребности жены в интимных супружеских отношениях[26].

  Соотношение указанных выше форм насилия таково: по своему объему понятие “сексуальное насилие” больше чем понятие “физическое насилие”, а понятие “физическое насилие” - больше чем понятие “психологическое насилие”. Иначе говоря, между данными понятиями существуют отношения по типу включения. Вместе с тем, рассмотрение генеза данных форм показывает, что психологическое насилие является “ядром” насилия, его исходной формой, на основе которой возникают физическое и сексуальное насилие (см., например, П. Дейл, С. Харт, М. Брассард и др.). 

  3. Психологическое насилие. Его спектр включает:

  а) психологические воздействия (угрозы, унижения, оскорбления, чрезмерные требования, чрезмерная критика, ложь, изоляция, запреты на поведение и переживание, негативное оценивание, фрустрация основных нужд и потребностей ребенка и т.п.);

  б) психологические эффекты (утрата доверия к себе и миру, диффузная самоидентичность, полезависимый когнитивный стиль, внешний локус контроля, беспокойство, тревожность, нарушения сна и аппетита, депрессия, агрессивность, уступчивость, угодливость, плохая успеваемость, коммуникативная некомпетентность, низкая самооценка, склонность к уединению, суицидальные наклонности, задержки физического и психического развития, личностная психопатология различной этиологии - наркотические зависимости, булимия, анорексия нарциссические, мазохистские, множественные, пограничные и проч. личностные расстройства, амбулаторная шизофрения, соматические и психосоматические заболевания - язва желудка, аллергии, избыточный вес, энурез, нервные тики и т.п.; опыт насилия в детстве в некоторых случаях приводит к ранней и глубокой интериоризации паттерна отношений “насильник - жертва”, к фиксации этого паттерна на физиологическом уровне с последующей трансформацией ряда базовых потребностей, оформляющейся впоследствии в таких эксквизитных психических и поведенческих расстройствах как садомазох и серийные убийства (А. Стевенс, Й. Прайс, Э. Миллер и др.);

  в) психологические взаимодействия (доминантность, эффективность, непредсказуемость, непоследовательность, неадекватность, непринятие со стороны родителей и субординированность, бесчувственность, ригидность, безответственность, неуверенность, беспомощность, самоуничижение со стороны детей). 

  Разведение активного, пассивного и интерактивного аспектов психологического насилия позволяет использовать в данной области более дифференцированную терминологию: насилие - это специфические интерперсональные формы поведения родителей; невротизация - это специфические интраперсональные формы отреагирования детей на насилие (Захаров А.И. и др.); неадекватное (или патогенное) родительствование - это специфические интерперсональные формы коммуникации родителей и детей, проявляющиеся на полюсе родителей в насилии и “перпитрейтеризации” (от англ. perpetrator - преступник) родителей, а на полюсе детей в невротизации и “виктимизации” (от англ. victim - жертва) детей (Дж. Боулби, Соколова Е.Т. и др.).

  4. Экономическое насилие. Под ним понимаются попытки лишения одним взрослым членом семьи другого возможности распоряжаться семейным бюджетом, иметь средства и права распоряжаться ими по своему усмотрению, экономическое давление на несовершеннолетних детей и т.д.

  5. Эмоциональное насилие. Оно проявляется в постоянной критике, крике и/или обиде (например, говоря, что она слишком толстая, тощая, глупая; очень плохая мать, партнер, любовница); игнорировании чувств партнера, поднятии на смех его убеждений;  отказе работать и вносить свою долю в семейный бюджет; запрете выходить на работу; манипуляции, используя при этом ложь и несогласие; обиде родственников и друзей с тем, чтобы прогнать их; отказе совместно выходить на люди; препятствии поддерживать отношения с родственниками и друзьями, пользоваться телефоном; контроле семейного бюджета и единоличном принятии финансовых решений; унижении на публике; преследовании на работе; угрозе уйти или выгнать из дома; угрозе похитить детей и пр.

  2. В отношении детей насилие также может иметь различные формы – от эмоционального и морального шантажа до применения физической силы, и именно последнее практикуется наиболее часто.

  Л.С. Алексеева[27] указывает на следующие виды насилия в отношении детей:

  Физическое насилие выражается в форме ударов по лицу, тряски, толчков, затрещин, удушений, пинков, заключений в запертом помещении, избиений ремнем, веревками, причинения увечий тяжелыми предметами и даже ножом.

  Сексуальное насилие над детьми (child sexual abuse – CSA) американские исследователи определяют как любой сексуальный опыт между ребенком до 16 лет (по отдельным источникам – до 18 лет) и человеком, который старше его, по крайней мере, на 5 лет. Данный вид насилия характеризуется «вовлечением зависимых, психически и физиологически незрелых детей и подростков в сексуальные действия, нарушающие общественные табу семейных ролей, которые они еще не могут полностью понять, и на которые не в состоянии дать осмысленного согласия»[28]. Подобные действия могут сопровождаться физическим насилием, а могут осуществляться и без применения силы, с согласия ребенка. Поэтому термины «сексуальное злоупотребление» и «сексуальное насилие» должны использоваться в таких ситуациях как равнозначные. Преступлением является не только сам половой акт, но и демонстрация порнографических фильмов, половых органов и т.д.

  Сексуальные связи между близкими, кровными родственниками (инцест - кровосмешение и эбьюз - использование ребенка в качестве сексуального объекта отцом или матерью) квалифицируются как самые тяжелые формы сексуального насилия, являясь не только преступлениями, но и свидетельствами серьезных и необратимых нарушений в функционировании семьи.

  Как отмечает С.В. Ильина[29], опыт жертвы насилия оказывается многомерным и мультимодальным: дети страдают в семье, как правило, от нескольких сопутствующих друг другу насильственных действий. Английский исследователь П. Дейл полагает, что в основе любой формы семейного насилия, в том числе, сексуального, лежит насилие эмоциональное (депривация, отвержение), которое он называет «особенно коварным», «причиняющим значительный ущерб развитию личности»[30]. Российский психолог Е.Т. Соколова считает, что эмоциональное или психологическое насилие над ребенком в семье в не меньшей степени, чем физическое или сексуальное, создает ситуацию, «непригодную для жизни ребенка». Такие феномены, как неадекватные родительские установки, желание «переломить», «усовершенствовать» ребенка, эмоциональная депривация и симбиоз, психологическое манипулирование, унижения и угрозы, заставляют его жертвовать своими насущными потребностями, чувствами, мировоззрением в угоду ожиданиям, страхам или воспитательным принципам родителей[31]. Если же ситуация давления становится хронической, и ребенок терпит такие формы насилия, как эбьюз, инцест, избиения, то формируется особая личностная структура, характеризующаяся диффузной самоидентичностью, полизависимым когнитивным стилем, привязанностью самооценок к оценкам других людей; приостанавливается психическое развитие[32].

  Показателями неадекватного отношения к детям являются два типа воспитания: отвержение-отчуждение и гиперсоциализация[33]. Для первого характерны манипуляторская позиция родителей, настроенных на «улучшение», «ломку» врожденного типа реагирования, пренебрежение индивидуальными особенностями ребенка, жесткий контроль и регламентация его жизни, навязывание «единственно верного» способа поведения. Второму типу свойственны тревожно-мнительная концентрация на успехах и достижениях ребенка, стремление «загрузить» и даже перегрузить его дополнительными образовательными программами, отвлечь от «дурного» влияния, при этом реальные психофизические возможности и потребности не берутся в расчет.

  
  
  
  

   1.2. Обзор литературы о распространенности, причинах и профилактики

                                                    семейного насилия

   

  Семейное насилие (далее - СН) довольно распространенное явление, характерное для всех стран, культур и слоев общества[34]. Это, в первую очередь, установление контроля над поведением одного из членов семьи: изоляция от семьи и друзей, запреты на получение информации и помощи, самовыражения; психологическое воздействие, вызывающее страх и унижение[35]. Другими формами семейного насилия  являются причинение физического вреда членам своей семьи, включая убийства[36], насильственные половые акты и другие виды сексуального принуждения[37]. При этом «агрессия» (насилие) понимается как предумышленное причинение вреда другому человеку, что всегда остаётся насилием, вне зависимости от степени его жестокости, и имеет одни и те же причины[38].

  Хотя женщины тоже могут быть агрессивны по отношению к своим партнёрам – мужчинам (мужьям, сожителям), последние всё же более склонны к насилию[39]. По данным Всемирной организации здравоохранения, от 10 до 69% женщин подвергаются разнообразным формам насилия многократно в течение длительного времени[40]. 

  Поводами для реализации агрессивных действий по отношению к партнёршам могут быть неподчинение мужчине или споры с ним, просьбы денег, неприготовленная вовремя пища, отсутствие надлежащей заботы о детях и доме, отказ от половых отношений и, конечно, ревность мужчины и месть за действительные или мнимые обиды, связанные с сексуальной неудовлетворенностью[41]. 

  На реализацию СН, в частности супружеской агрессии, влияют общественные нормы в отношении равенства мужчины и женщины, семейный анамнез, индивидуальный и социальный статус личности, стрессы и ситуационные факторы[42].

  Супружеское насилие обычно процветает в тех странах, в которых культурными традициями закреплено экономическое и сексуальное превосходство мужчин[43]. При этом любое повышение женского статуса в культурно-консервативных регионах значительно обостряет риск супружеского насилия[44].

  В арабских (исламских) странах одна из трёх женщин избивается своим мужем, но насилие чаще не раскрывается ни жертвами, ни работниками здравоохранения, ни полицией, так как культурные и религиозные традиции считают супружеское насилие направленным на сохранение чести семьи, актом возмездия в ответ на недостойное поведение жены[45]. В христианских странах традиционные религиозные каноны также поддерживают доминирующую роль мужчины и косвенно оправдывают СН.

  Физическое и сексуальное насилие против женщин Индии и стран Африки поддерживается господствующим положением мужчин и традиционно зависимым положением женщин, несмотря на существующие законы о защите их прав[46]. 30% сельских женщин Уганды подвергаются физической агрессии со стороны своих супругов, при этом 90% из них оправдывают побои[47]. Супружеское насилие из ревности санкционировано в тех культурах Бразилии, мужская честь и женская преданность в которых являются традиционными сценариями супружеских взаимоотношений[48].

  Приведённые факты могут натолкнуть на предположение о том, что в цивилизованных, демократических странах наблюдается иное положение. Это не так. Частота супружеского насилия высока и здесь[49]. В США на женщин совершается приблизительно 1,5 млн. нападений в год. Причём из 650000 только 102000 (15,7%) заявляют об этом: 20% обращаются в кабинет доверия; 30% – лишаются жизни своими партнёрами; лишь в 85% бытовых убийств сразу вызывается полиция[50]. В связи с некомпетентностью и бездействием правоохранительных, религиозных, социальных и медицинских служб насилие часто остаётся безнаказанным, а «право мужчин» использовать силу в отношении своих жён постоянно укрепляется[51].

  Следовательно, чем больше у мужчины возможностей проявления своей власти в семье и меньше таких возможностей у его домочадцев, тем более выражено «право» мужа применять силу, если жена и дети не подчиняются его требованиям[52]. Супружеская агрессия в таком случае выступает в качестве «регулятора» внутрисемейных отношений[53].

  Согласно другой точке зрения агрессивные действия мужчин в отношении своих жён и детей чаще встречаются там, где образовательный, социально-экономический статус мужа ниже, чем у супруги[54]. В типичных случаях семейных убийств констатируется экономический, материальный и служебный упадок главы семьи – убийцы, который чрезмерно озабочен доказательством того, что он действительно является главой семьи, и доказывает этот «факт» агрессивными действиями[55]. Следовательно, снижение социально-экономического статуса мужчины и является потенциальной причиной развития СН – борьбы за господствующее положение в семье. Низкий доход (бедность) семьи и, как следствие, перенаселённость жилища, общая безнадёжность жизни сами по себе являются факторами внутрисемейной агрессии[56]. Данные обстоятельства не позволяют зависимым членам семьи уйти от «домашнего тирана» и способствуют продолжению СН[57].

  Провоцирующей агрессивные действия мужчин в семье причиной является их привычка злоупотреблять алкоголем либо психоактивными веществами[58]. При этом 43,8% лиц, наносивших побои своим партнёршам, имеют алкогольные проблемы[59]. Они злоупотребляют спиртным, чтобы избавиться от стрессов повседневной жизни, но желаемого результата не достигают, так как спиртное ещё больше повышает эмоциональное возбуждение и вероятность возникновения конфликта[60]. Во многих случаях эта привычка носит семейный характер[61] приводит к частым рецидивам внутрисемейных преступлений[62].

  Существует и другая точка зрения, согласно которой алкогольному опьянению приписывают большее значение, чем это есть в действительности, так как между ним и агрессивными действиями нет прямой зависимости[63]. Это ярко прослеживается в тех случаях, когда насилие порождается соперничеством за лидерство в семье; когда жена фактически руководит мужем, чему он, будучи трезвым, не противится, но в состоянии алкогольного опьянения силой пытается утвердить свое главенство в семье и одновременно отомстить за все обиды[64].

  Из других факторов, реализующих склонность мужчины нападать на жену и детей, следует выделить прежде всего насилие, процветавшее в родительской семье, в том числе наблюдение за актами СН[65]. Агрессивное поведение, согласно теории А. Бандуры, в детском возрасте копируется и положительно подкрепляется, в последующем уже в собственной семье повторяется и одобряется[66]. Так, формы жестокого поведения передаются из поколения в поколение и формируют цикл СН[67].

  Причины, провоцирующие насилие над детьми в семье, пытаются объяснить многие существующие в настоящее время теории. В основном, все они отражают профессиональные убеждения того или иного исследователя. Социологическая модель ссылается на влияние социокультурных факторов (т.е. на стереотип семейных отношений, усвоенный еще в детстве и принятый в данной социальной группе), на жилищные и материальные условия, порождающие хронический психологический стресс и посттравматические расстройства. С психиатрической, медицинской точки зрения жестокое обращение и пренебрежение ребенком - следствие патологических изменений в психике родителей, деградации, алкоголизации. Социально-психологический подход объясняет проявления насилия личным жизненным опытом родителей, их «травмированным» детством. Психологическая теория основывается на представлении, согласно которому ребенок сам «участвует» в создании предпосылок для жестокого обращения, что автоматически выливается в концепцию плохого обращения как конечного результата деструктивных детско-родительских отношений. Интегрируя все эти подходы в комплексную модель, насилие можно трактовать как многомерный фактор, порождаемый взаимодействием сразу нескольких элементов: личностными особенностями родителей и ребенка, внутрисемейными процессами, стрессами, вызываемыми социально-экономическими условиями, обстоятельствами общественного характера.

  Личностные особенности мужчин, склонных к насилию в семье, имеют свои особенности. Такие мужчины инфантильны, зависимы от своей супруги, не приспособлены к жизни, имеют желание пожить за чужой счёт[68]. Они не стремятся к благоустройству жилья, предпочитая перекладывать ответственность на жён, но в то же время с раздражением реагируют на различные неудобства быта или изменения в привычном укладе. Основным мотивом супружеских преступлений таких мужчин является стремление освободиться от психологической зависимости от жены (эквивалента доминировавшей в детстве матери) и связанного с этим чувства страха и вины[69].

  Складывается впечатление, что это явно агрессивные по своему характеру люди, но это не так. Существует два совершенно противоположных типа мужчин, прибегающих к насилию в семье: «абсолютно не контролирующие себя агрессоры» и «чрезмерно контролирующие себя агрессоры», первые нападают на своих жён в ответ на сравнительно слабую провокацию, вторые – только после того, как поняли, что их «загнали в угол»[70]. Это в какой-то мере соответствует деструктивной и дефицитарной формам проявления агрессии по Аммону[71]. При деструктивной форме они прямо связаны с личностными факторами, при дефицитарной – провоцируются ситуацией.

  В зависимости от целей СН может подразделяться на эмоциональное (враждебное) и инструментальное: «впадая в ярость, мужья часто бьют жён; … как ради удовольствия от причинения боли, так и утверждая своё доминирование»[72]. Личность мужчины, проявляющего враждебный вид агрессии, наиболее ярко представлена в группе лиц, совершивших три и более семейно-бытовых убийства.

  Сравнительно более высокую частоту агрессивных проявлений мужчин можно объяснить и тем, что им присуща биологически обусловленная агрессивность[73]. Следовательно, существуют и гендерные причины СН.

  Следующие факторы СН, действующие на межличностном уровне, – семейные конфликты. Одни авторы считают, что их частота и агрессивность супругов возрастают пропорционально продолжительности брака[74]. Другие полагают, что индикатором физической агрессии в семье являются супружеские разногласия (психологическая агрессия одного из супругов) через полтора года совместной жизни[75]. Третьи отмечают, что любой брак вообще потенциально несчастлив и конфликтен. В каждом жизненном сценарии, который демонстрирует член семьи, есть своя роль, которая в процессе супружеского взаимодействия препятствует удовлетворению глубинных потребностей в силе, власти, любви, признании. Распространённой причиной конфликтов в семьях оказывается когнитивное, эмоциональное и поведенческое несоответствие её членов[76], что хорошо прослеживается в межэтнических браках. Участники семейного конфликта занимают в нём различные позиции, здесь сталкиваются противоположные интересы, мотивы, мораль, разное видение мира и жизненный опыт[77]. Если супруги не пытаются осознать причины конфликтов, дезадаптивное поведение в проблемных ситуациях становится автоматическим: вербальная агрессия одного из супругов в адрес другого порождает ответные реакции, которые обоюдно усиливаются и приводят к физической агрессии включая убийства. Фактором СН является и более высокая нестабильность внутрисемейных взаимоотношений в незарегистрированном браке, в котором уровень конфликтности и агрессивности супругов выше[78]. Убийства женщин своими мужьями в таких семьях происходят чаще[79]. Следовательно, незарегистрированный брак, в отличие от официального, в большей мере создаёт предпосылки для применения мужчиной насилия с целью поставить жену на место, чем для достижения внутрисемейного компромисса[80].

  Во многих странах женщины чаще наказывают своих детей, но в тех случаях, когда насилие приводит к серьёзным телесным повреждениям или к смерти, его виновниками чаще оказываются мужчины[81]. К детоубийству склонны лица мужского пола с низким интеллектом, злоупотребляющие психоактивными веществами[82].

  Сексуальное насилие над детьми чаще совершают также мужчины, при этом половина сексуальных злоупотреблений в семье – инцест между отцом и дочерью[83]. Этому способствуют доминирующая роль отца, его сексуальная неудовлетворённость, алкоголизация, ригидное распределение семейных ролей, пассивная позиция матери. Стереотипом отношений инцестуозного отца в семье является доминирование через сексуальное насилие, которое снимает чувство некомпетентности в области управления ситуацией в семье и формирует идеального, легко контролируемого сексуального партнёра из ребёнка[84]. Многобрачие и суеверие также могут спровоцировать инцест[85].

  Другим фактором является сексуальное насилие, пережитое в детстве[86]. Через механизм «идентификации с агрессором» происходит научение насилию как «нормальному» паттерну поведения, который допускает использование детей в качестве сексуального партнёра[87].

  Как правило, преступный инцест совершают лица с низким порогом социальной адаптации, которые не усвоили общественные нормы нравственности, социально отчуждены, не приняты обществом[88]. У них часто отмечаются психические аномалии и агрессивное поведение по отношению к членам своей семьи. Так, лица с низким интеллектом в 50% случаев являются жертвами сексуальной агрессии родственников, в последующем – исполнителями подобных криминальных действий[89].

  Одинаково подвержены риску жестокого обращения со стороны своих супругов, взрослых детей и других родственников пожилые мужчины и женщины[90]. Насилие против пожилых довольно распространено и считается «естественным» вариантом повседневных взаимоотношений в семье[91]. Особенно высок этот риск в тех странах, в которых вследствие быстрых социально-экономических изменений ослабевают семейные или общинные связи, всё большее число пожилых лишается помощи, растёт уровень преступности и насилия[92].

  Высокий уровень конфликтности отмечается в тех семьях, в которых один из членов беспомощен вследствие преклонного возраста и нарастающего слабоумия. Агрессия пожилых обычно направляется на родственников, проявляющих о них заботу. Она обусловлена страхом, что этот член семьи станет сильнее и приобретёт над ними власть[93]. 

  Таким образом, жертвами СН чаще являются жёны и сожительницы, реже кровные родственники. К факторам реализации внутрисемейной агрессии относятся те, что действуют на уровне социума (культурные, религиозные, социально-экономические), межличностных отношений (семейный анамнез, брачные конфликты), личностных и гендерных особенностей. Во многих случаях наличие психических аномалий само по себе является потенциальным фактором риска СН[94].

  Первоочередная роль в профилактике СН отводится выявлению и лечению жертв насилия, а также обучению врачей, проводящих лечебные мероприятия[95]. Для качественного распознавания признаков уже свершившегося акта СН врачам необходима специальная подготовка[96], так как считается, что медицинское вмешательство само по себе прекращает и предупреждает насилие[97].

  Основными принципами лечебно-профилактической помощи жертвам насилия являются доступность, своевременность и тактичность[98]. Пострадавшие должны знать, что они не виноваты в случившемся, поэтому на первый план в работе врача любой специальности выдвигается психологическая поддержка[99]. В отдельных случаях развитие эмоциональных и поведенческих нарушений у жертв насилия требует проведения клинического психоанализа[100].

  Фактически всем пострадавшим необходимы помощь психиатра и социальная адаптация. Во многих странах существуют специальные центры помощи жертвам домашнего насилия, такие, как Tokyo Metropoliten Women’s Counseling Center в Японии[101]. Поэтому хорошим решением в плане профилактики СН можно считать образование и расширение сети медико-психологических центров по проблемам семьи, в которых, наряду с психотерапевтами, психиатрами, психологами, состоят и социальные работники, обеспечивающие эмоциональную поддержку и хотя бы частичное решение социально-бытовых вопросов этих семей[102]. Существует необходимость и в юридической поддержке, так как уголовное право играет большую роль в ранней профилактике СН[103].

  Некоторые авторы полагают, что наиболее эффективным подходом в предупреждении рецидивов СН является лечение обоих супругов, а не только пострадавших, так как в результате улучшается качество жизни всех членов семьи[104]. К форме семейной терапии можно отнести тренинг социальных умений, формирующих у членов семьи способы социально адекватного реагирования в различных ситуациях[105]. В процессе такой терапии предпочтение обычно отдаётся поведенческим методам, в результате которых улучшаются супружеские взаимоотношения, эмоциональное состояние детей, а в семьях, в которых супруг страдает алкогольной зависимостью, повышается мотивация к излечению[106]. Противоалкогольное лечение, как женщин[107], так и мужчин, злоупотребляющих спиртным, само по себе значительно снижает риск агрессивных проявлений и ведёт к улучшению взаимоотношений в семье[108].

  По данным ВОЗ[109], для предотвращения насилия существуют мероприятия, которые работают на различных уровнях (личности, взаимоотношений, коллективов, в масштабе общества в целом). Однако всё это направлено преимущественно не на первичную, а на вторичную и третичную профилактику насилия, серьёзно страдает оценка эффективности; мероприятиям на личностном и межличностном уровне уделяется больше внимания, чем на уровне коллективов и общества в целом. Многие авторы, изучающие СН, сходятся в том, что оно является результатом общественных и культурных норм[110]. Поэтому необходимы специальные образовательные программы, направленные на изменение сознания людей и традиционных отношений, терпимо относящихся к СН[111].

  Следовательно, мероприятия по предотвращению СН должны проводиться на всех уровнях с учётом причин внутрисемейной агрессии. Первичная профилактика является ведущей в системе мероприятий, что требует изменения традиционных представлений об общественном мировоззрении. Учитывая серьёзные последствия ДН, необходимо совершенствовать систему лечебно-диагностической помощи жертвам агрессивных действий, шире внедрять институт семейной медицины и врачей общей практики. При этом обоюдная терапия агрессора и его жертвы повышает эффективность профилактических мероприятий. Подход к профилактике должен быть комплексным и включать в себя психолого-психотерапевтическую, психиатрическую, медико-социаль-ную и юридическую помощь жертвам семейного насилия.

  
  
  
  
  

     1.3. Основные характеристики понимания мужчинами насилия

  
  

  Насилие мужчин по отношению к партнершам может проявляться в физическом, сексуальном, эмоциональном и других формах жестокого обращения. Оно является прямым следствием существующего неравенства в отношениях мужчин и женщин, берущего начало в патриархальных традициях, которые порождают убежденность мужчин в необходимости обеспечивать и поддерживать власть и контроль над своими партнершами. С этой точки зрения мужское насилие рассматривается как усвоенное и преднамеренное поведение, а не как следствие патологии, стресса, злоупотребления алкоголем или дисфункциональных взаимоотношений индивида.

  Мотивация и рационализация каждого мужчину, прибегающего к насилию в семье, представляют собой сложную взаимосвязь между властью и полом на индивидуальном, семейном, социальном, институциональном и культурном уровнях. Однако у нарушителей, посещающих проект "Вмешательства в случаях насилия в семье"[112], обнаружено несколько общих характеристик (минимизация последствий совершенного насилия, отрицание ответственности и чувство правомочности насилия), которые являются основными в их жестоком поведении. Они представлены как на социальном и институциональном, так и на индивидуальном уровне мужчин.

  Мужчина преуменьшает или не может согласиться (отстраняется и игнорирует) с проявлениями своего неприемлемого поведения, минимизируя степень его тяжести, частоту, серьезность, влияние и последствия. Минимизация принимает следующие формы.

  Полное отрицание.

  Мужчина полностью отрицает вину, говоря, что ничего не произошло.

  Исключение и включение.[113]

  Мужчина исключает из описания своего поведения:

  а) некоторые действия, так как они не включены в его внутреннее определение насилия и недопустимого поведения; чаще всего это толкание, прижимание, блокирование и бросание вещами;

  б) недопустимое сексуальное поведение или жестокость, которые нарушители часто воспринимают как отличающиеся от насилия в семье;

  в) жестокое поведение по отношению к детям;

  г) недопустимое поведение (без применения физического насилия), которое он вообще не хочет рассматривать.

  Мужчина включает (признает) только жестокое обращение, которое стало достоянием общественности, нередко через органы правосудия.

  Забывание, "помутнение сознания" и незнание.

  Мужчина начинает свой рассказ о совершенном насилии такими фразами: "Все это случилось довольно быстро"; "Я точно не помню" или "Я не знаю, из-за чего мы ссорились". Эта нечеткость высказываний чаще всего является попыткой отгородиться от совершенного насилия и "затемнить" его значение как для себя, так и для других.

  "Разве это я".

  В этом случае мужчина представляет себе, что действия того, кто проявляет насилие в семье, более опасны для жизни, нежели те, которые совершает он. Эта форма отрицания предполагает, что, по его мнению, другие люди ведут себя недопустимо (и потому нуждаются в профессиональной помощи), а не он сам. Это отражается в таких фразах: "Я не жестокий человек"; "Я не принадлежу к тем, кто избивает своих жен"; "Все иногда выходят из себя - я ведь ни избиваю ее каждую неделю". Некоторые вариации этой формы дистанциирования проявляются вскоре после того, как мужчина разрывает личные отношения, или после посещения программы для нарушителей. Такие мужчины нередко говорят так: "Когда-то я был жестоким" или "До того как я пришел в проект "Вмешательства в случаях насилия в семье", я был жестоким, но теперь…".

  Нормализация.[114]

  Мужчина представляет свою жестокость так, как будто бы она не имеет никакого значения, используя фразы наподобие "это было всего лишь" и, сокращая описание жестоких действий до слов "у нас была ссора".

  Отрицание и минимизация влияния своего поведения на других.[115]

  Зачастую мужчина овеществляет свою партнершу, отрицая ее человеческую сущность. Нет сомнения в том, что это основной процесс в семейном насилии. Он считает свою партнершу уродливой или злой и думает о ней в унизительных категориях (характеризующих пол). Это часть процесса, который позволяет ему совершать насилие, испытывая все меньшее сочувствие к своей партнерше. У многих нарушителей подобное овеществление постоянно искажает оценку своих партнерш.

  Партнер также теряет чувство сопереживания с партнершей, когда его ожидания относительно услуг (физической и эмоциональной зависимости) и его нарциссизм мешают ему видеть, что она имеет собственные переживания и потребности, отличающиеся от таковых у него. Например, он не может понять, что она вызвала полицию ради собственной безопасности, а не для того, чтобы наказать его. Мужчины на ранних стадиях проекта в большинстве случаев затрудняются ответить, какие качества его теперешней (или бывшей партнерши) не связаны с ее отношением к мужчине. Им трудно представить ее вне отношений с ними, вне ее отношения к дому; поэтому чаще всего звучат ответы: "Она помогает мне", "Она ладит со мной", "Она поддерживает дом в чистоте", "Она хорошая мать" и т.п.

  Отрицание влияния на детей.

  Даже если мужчина на протяжении многих лет систематически проявлял насилие по отношению к матери своих детей, он все же может утверждать, что он хороший отец, не замечая сокрытого в этом утверждении лицемерия.

  В 90% случаев насилия в семье дети находятся в той же комнате или в соседней. Более того, в семьях, подверженных проявлениям насилия, существует повышенная вероятность насилия над детьми (и наоборот)[116].

  Из-за табу и последствий разглашения сведений о непосредственном физическом и сексуальном насилии над детьми, нарушители редко говорят об этом. Это означает, что такая сфера должна обсуждаться даже в том случае, если подобные факты и не всплыли на поверхность.

  Отрицание ответственности.

  Мужчина отрицает возможность контроля над своими действиями, помещая контроль где-то за пределами себя. Далее приведены наиболее типичные способы подобного отрицания.

  Обвинение партнера.

  В качестве причины (или провокации) насилия чаще всего приводятся действия или бездействие партнерши. В различных вариациях это можно услышать от нарушителей, когда они рассказывают о своем жестоком поведении: "Она довела меня до края"; "Она выводит меня"; "Она знает, какой я"; "Если бы она не сделала Х, я не сделал бы У"; "Она все продолжала (ныть)".

  Иногда свою жестокость мужчина может представлять как последний способ защититься от вербального или физического нападения партнерши; но на самом деле это был либо ответный удар (наказание, а не самозащита), либо желание прекратить критические замечания, высказываемые партнершей в его адрес.

  Мужчина единственной причиной своего жестокого поведения может считать женщину; он абсолютно не чувствует ни вины, ни сожаления. До тех пор пока мужчина будет возлагать ответственность за свое поведение на партнершу, его мотивация работать для достижения изменений в себе будет оставаться низкой. Зачастую его обвинения обусловлены тем, что он, по его мнению, обладает неограниченными правами, что его гнев вызван ее отказом удовлетворить его потребности. Он будет стараться говорить о ее поведении и своих чувствах. Любое правильно проведенное вмешательство должно сместить фокус внимания на его поведение и ее чувства.

  Злоупотребление психоактивными веществами.[117]

  Чаще всего можно слышать: "Со мной все в порядке до тех пор, пока я не выпью". Не возникает сомнений в том, что психоактивные вещества и алкоголь могут изменять поведение и восприятие людей, иначе не было бы смысла их употреблять. Однако связь этих веществ с насилием в семье далека от упрощенно-каузальной.[118]

  Алкоголь, ослабляя процессы торможения, может быть фактором, усугубляющим тяжесть нападения; при этом возрастает вероятность применения нарушителем большей силы, чем в трезвом состоянии (например, пощечина может стать ударом). Алкоголь также может предшествовать применению жестокого поведения или стать его частью. Переживание чувства враждебности и гнева может заставить мужчину выпить, т. е. это может стать начальным этапом подготовки к нападению. Алкоголь является вполне доступным средством оправдания и отрицания ответственности; одновременно он растормаживает поведение. Ритуал распития спиртных напитков перед совершением жестоких действий отчетливо прослеживается в актах насилия, сопровождающих футбольные игры. В случаях совершения насилия в семье алкоголь и наркотики сами по себе не являются причиной агрессии нарушителей. У лиц, злоупотребляющих психоактивными веществами и совершающих насилие в семье, наблюдаются два расстройства одновременно, поэтому и лечить их следует в тандеме.

  Стресс.

  Мужчина обычно начинает рассказ о нападении на свою партнершу словами "Ну, у меня тогда был такой тяжелый день на работе" или "У нас были проблемы с деньгами". Подобное декорирование жизни мужчину стрессом представляет собой попытку сделать его действия понятными, обусловленными внешними обстоятельствами. Мужчина представляется в виде герметического сосуда, который взрывается, когда давление достигает определенного уровня: это как упрощенная, так и неверная картина. Следует ответить на вопрос, что именно в структуре отношений этого мужчины с партнершей позволяет ему проявлять жестокое поведение по отношению к ней в те моменты, когда он сам оказывается под давлением. Если присмотреться поближе, "причина" стресса/давления сводится к тому, что он воспринимает партнершу либо как причину насилия (обвинение партнерши), либо как человека, который должен доставлять ему удовольствие («он наделен правами»).

  Временное или длительное психическое расстройство.

  Временное расстройство. Оно может проявляться в такой фразе мужчину: "Меня можно очень быстро вывести из себя", а также в ее различных вариациях (например, "Планка упала", "Я как будто увидел красный цвет", "Утратил контроль" и т.д.). Мужчина представляет свое насилие как необычайный всплеск адреналина и эмоций - это широко распространенный взгляд на жестокость, который зачастую смешивается с концепцией провокации (обвинение партнерши). В этой форме отрицания ответственности жестокое или непристойное поведение рассматривается как "моментальное умопомешательство": вышел из себя и потерял контроль. Однако результаты исследования действий почти всех нарушителей доказывают обратное: жестокость была вполне контролируемой, с четким выбором места, субъекта и обстоятельств совершения поступка.

  Лица, совершающие насилие в семье, с удовольствием объясняют свое поведение временным помешательством. Согласно концепции мужественности, более приемлемо быть с характером ("Я с плохим мириться не буду"), чем иметь проблемы, проявляя уважительное отношение к женщине. Теории по управлению гневом и контролю над импульсами приветствуют подобные объяснения и таким образом являются неадекватными в применении к лицам, совершающим насилие в семье.

  Длительное расстройство. В данном случае мужчина представляет корни своего насилия в своем детском опыте жертвы жестокости, а не в конструкции его теперешних отношений с партнершей. Это правда, что насилию в семье учатся, и что одной из наиболее сильных своего рода тренировочных площадок была семья, в которой мужчина рос. Многие из мужчин, посещающих программу, были жертвами или свидетелями насилия в семье. Но в таком же положении находятся и многие сотрудники бригады, работающие в проекте, а также женщины - клиенты проекта. Можно с уверенностью сказать, что опыт жертвы жестокости разрушителен, и чем чаще и сильнее проявлялась жестокость, тем выше вероятность психических расстройств в будущем. Однако не установлена связь между переживанием жестокости (включая наблюдение жестокости в отношениях родителей) в детстве и проявлением жестокости к партнерше, становясь взрослым. Теории о циклах жестокости применительно к насилию в семье можно считать упрощенными и вряд ли полезными в организации программ для нарушителей.

  У некоторых мужчин, совершающих насилие в семье, в детстве был опыт переживания чрезмерной жестокости, которая часто повторялась и наносила серьезный ущерб их самооценке и способности создавать близкие отношения в дальнейшей жизни. Нередко эти мужчины в течение длительного времени имели проблемы, связанные со злоупотреблением психоактивными веществами. Кроме того, в прошлом они совершали уголовно наказуемые поступки, проявляли жестокость как в отношениях с партнершей, так и с другими лицами.[119] Они склонны минимизировать последствия своих действий, не способны проявлять сочувствие и сожаление; для адекватной помощи им необходим очень высокий уровень контроля над риском. К счастью, подобные случаи наблюдаются лишь у незначительного количества мужчин, совершающих насилие в семье.

  Подавляющее большинство нарушителей не входят в описанную выше подгруппу, однако, они часто воспринимают себя как жертв и считают свое жестокое поведение ответной реакцией на свои "гонения" в прошлом. Их желание рассмотреть свой опыт, когда их "испортили" и поступили с ними несправедливо, является механизмом, который не позволяет осознать собственное жестокое поведение, тем самым они возлагают вину за него на других.

  Если мужчина пережил насилие, полезно проанализировать, как оно отразилось на нем, чтобы впоследствии провести параллель с опытом тех, к кому проявляет жестокость он. Не следует обсуждать в деталях его опыт переживания жестокости, иначе существует опасность втянуться в его игру и подкрепить его представление о себе как о жертве. Когда мужчина на некоторое время (один год) прекращает применять физическое насилие и значительно реже прибегает к другим способам неприемлемого поведения, лишь тогда стоит рассмотреть опыт переживания им жестокости и его влияние на поведение клиента в личных взаимоотношениях.

  Отрицание ответственности за последствия своего поведения.

  В данном случае мужчина обвиняет других, когда узнает о последствиях своего поведения. Это является разновидностью обвинения партнерши, которое распространяется на тех, кто осмеливается поставить под сомнение его поведение, включая полицию, суды, социальные службы и нередко родственников его партнерши (за то, что они всегда восстают против него, либо за то, что он им никогда не нравился).

  Ощущение правомочности (мужественность).

  Насилие и другие формы агрессивного поведения используются для того, чтобы все держать под контролем. Мужчины, совершающие насилие в семье, стремятся поддерживать у себя чувство, что они имеют неограниченные права:

  - наказывая женщину за что-то, что она сделала неправильно ("преподать ей урок");

  - принуждая ее делать то, что она не хочет (например, "заткнись");
  удерживая ее от поступка, который она хочет совершить (например, разорвать взаимоотношения).

  Устанавливаются и дополнительные правила во взаимоотношениях (например, он может пить, тратить деньги, приходить и уходить когда пожелает, отвергая любую критику). Мужчина может также заставить свою партнершу оказывать ему различные услуги (например, секс, домашняя работа, эмоциональная забота), а также ограничивать ее передвижение и автономность. Подобные установки имеют глубокие корни в концепциях пола и идентичности и ассоциируются с тем, что означает быть мужчиной, в частности мужчиной в отношениях с женщиной.

  Хотя мужчина и знает, что его жестокость неоправданна, именно ощущение наличия прав и представления, приобретенные вместе с гендерной идентичностью, позволяют ему считать свое поведение "оправданным", поскольку партнерша "не оправдала" его ожидания. Впоследствии мужчина выдвигает все больше обвинений в адрес партнерши.

   Таковы основные аспекты понимания мужчинами насилия, но для того, чтобы определить «точки» психологического воздействия на мужчин с целью минимизации у них насильственных импульсов, нами спланировано исследование по выяснению степени приемлемости насилия в отношении к женщинам и общему отношению мужчин к женщинам.

                                               Выводы по первой главе:

   

  1. Анализ литературы по проблеме насилия в современных российских семьях показывает, что большинство авторов называют насилие мужчин «общественным злом», а избиение женщин - преступлением, с которым государство обязано бороться. В то же время количество людей, готовых простить мужа, избившего свою жену, варьировалось от 32% до 47%, в зависимости от причины агрессивного поведения мужа. В то же время почти 80% респондентов считали, что государство обязано защищать женщин, пострадавших от насилия в семье.

  Большая часть мужского населения России служила в армии, значительный процент людей имеют судимость. Как в армии, так и в тюрьме мужчины нередко становятся жертвами жестокого, бесчеловечного и унизительного обращения, грубого нарушения прав человека, включая пытки и жестокое обращение. Кроме того, значительное число военнослужащих российской армии, войск специального назначения и МВД участвовали в вооруженных конфликтах в Чечне. Некоторым из них, возможно, впоследствии было трудно приспособиться к жизни в мирной обстановке.

  Насилие мужчин в семье не может быть оправдано ничем. Женщины и дети имеют право на жизнь, свободную от насилия, независимо от обстоятельств собственной личной жизни. Женщины, в первую очередь, страдающие от насилия мужчин, лишены таких фундаментальных прав, как право на жизнь, на физическую и умственную неприкосновенность, на свободу и безопасность личности, и на свободу выражения мнений. 

  2. Существующие в психологической науке модели причин (факторов) насилия в семье традиционно подразделяются на:

  а) психопатические, центрированные на предрасположенностях к насилию родителей (алкоголь, наркотики, низкая самооценка, эмпатичность, коммуникативная некомпетентность, социальная изолированность, социальные, психологические и психиатрические проблемы, депрессивность, отсутствие самоконтроля, суицидальные наклонности, агрессивность, ранняя беременность матери, потеря ребенка и т.п.) и детей (недоношенность, болезненность, нежеланность, физические и психические недостатки и т.п.);

  б) социальные, объясняющие насилие внешние (социальные) факторы и условия (бедность, низкий уровень дохода, безработица, социальная изоляция и закрытость семьи, перенаселенность, низкий образовательный и культурный уровень и т.п.);

  в) психосоциальные, стремящиеся интегрировать психологические и социальные факторы насилия; в данных моделях факторы насилия подразделяются на структурные, ситуативные и коммуникативные, причем именно последние являются ключевыми и определяющими проявления насилия в семье: особенности межличностных взаимодействий являются либо “ингибитором”, либо “катализатором” действия структурных и ситуативных факторов насилия, в последнем случае происходит эскалация насилия или “принудительная спираль насилия”.

  3. Одна из основных тенденций в области психологического изучения насилия в семье состоит в разработке проблематики межличностных детско-родительских взаимоотношений, развивающихся по типу неадекватного (патогенного) родительствования, блокирующего нормальное развертывание процесса развития детей. Неадекватное (патогенное) родительствование представляет собой континуум интерперсональных коммуникативных паттернов, описывающийся различными авторами как “депривация - симбиоз” (Е.Т. Соколова, С.В. Ильина, и др.), “отвержение - гиперсоциализация” (В.И. Гарбузов) и оформляющийся в виде специфического семейного стиля жизни, приводящего к эскалации и межпоколенной трансляции насилия.

  Проблематика психологических механизмов, составляющих основу феноменологии неадекватного (патогенного) родительствования, центрируется (при всем своем многообразии) на механизмах условного принятия/самопри-нятия. В первом случае речь идет об интерперсональных (коммуникативных) психологических механизмах (от идентификации до отвержения), тогда как во втором - о механизмах интраперсональных (о психологических защитах по типу диссоциации и вытеснения).

  4. Как известно, процесс, образно говоря, перевоспитания нарушителей, не происходит в изолированных экспериментальных условиях. Однако если система правосудия не направлена на то, чтобы призвать мужчин к ответственности за содеянное, если на уровне институтов принято обвинять женщин, и если создано недостаточно поддерживающих структур для женщин и детей - «жертв», тогда любые попытки заставить мужчин изменить недопустимое поведение окажутся весьма проблематичными. С другой стороны, если мы хотим, чтобы реакция на проблемы насилия в семье проявлялась на всех уровнях, не имеет смысла рассматривать лишь эффективность программ по работе с нарушителями. Как следствие, раздается все больше голосов за проведение оценочных исследований программ для мужчин, склонных к насилию, которые направлены на поощрение разработки взаимосвязанных вмешательств.

  5. Для определения проблемы практического эксперимента необходимо понимать, что мужчины составляют большинство тех, кто совершает насилие и прибегает к другим способам недопустимого поведения, чтобы сохранить свой контроль и доминирование в личных отношениях. Мужчины, нападавшие на женщин, составляют большинство арестованных за насилие в семье, случаи которого достигают 25% всех преступлений с применением насилия[120].

  6. Мотивация и рационализация каждого мужчину, прибегающего к насилию в семье, представляют собой сложную взаимосвязь между властью и полом на индивидуальном, семейном, социальном, институциональном и культурном уровнях. Однако наиболее общими характеристиками понимания мужчинами насилия являются: минимизация последствий совершенного насилия; отрицание ответственности и чувство правомочности насилия, которые являются основными в их жестоком поведении. Они представлены как на социальном и институциональном, так и на индивидуальном уровне мужчин.

  7. Данные выводы обуславливают проблему нашего практического исследования как необходимость выявления отношения мужчин к насилию и степени приемлемости их насильственных действий в отношении к женщинам для определения основных направлений профилактической работы с насильниками.

  
  
  
  
  
  
  
  
  

  ГЛАВА 2. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ МУЖСКОГО        

                                                 НАСИЛИЯ В СЕМЬЕ

                            2.1. Цель, задачи, гипотезы и методы исследования

  
  

  Цель исследования: выявление отношения мужчин к насилию и степени приемлемости насилия в отношении к женщинам для определения основных направлений профилактической работы с насильниками.

  Задачи исследования:

  1. Определить мотивацию насилия мужчин в семье.

  2. Выявить причины проявления насилия.

  3. Изучить сопутствующие факторы осуществления насилия.

  Гипотеза исследования состоит в предположении того, что существует связь в отношении мужчин к женщинам и проявлении насилия к ним.

  Методы исследования.

  Теоретические методы исследования. Анализ научно-методической литературы позволил нам глубоко и всесторонне рассмотреть и изучить интересующую нас проблему, обобщить мнения различных исследователей, а также сформулировать теоретическую платформу для практического эксперимента.

  Эмпирические методы исследования.

  1. Опрос. Этот метод позволил провести ознакомление с респондентами с целью дальнейшего учета их психологических особенностей при организации исследования, а также выявить причины и сопутствующие факторы осуществления насилия.

  2. Метод самооценки[121] (Я-концепция) по методике диагностики межличностных отношений. Основой для создания данной методики послужил тест американского психолога Т. Лири[122]. 

  Модификация теста и адаптация его к задачам нашего исследования заключается в переработке опросника, представленного в виде 128 характеристик, в разделении факторов на 8 разнонаправленных по своей характерологической сущности октантов, в создании новой сетки, удобной для регистрации ответов и быстрого обсчета полученных данных, в развороте показателей методики по часовой стрелке.

  3. Метод тестирования (тестирование по шкале установок по отношению к женщинам; тест Розенцвейга[123]).

  4. Статистический и сравнительный анализ с математической обработкой данных. Данные методы был применены с целью оценки значимости разностей между результативностью работы в двух группах изучаемых мужчин и обработки всего эмпирического материала. 

                                            

                                                2.2. Методика исследования

  1. Так как в современных условиях достаточно трудно достоверно определить, какие в той или иной семье совершаются акты насилия (многие взрослые и дети могут давать необъективные ответы), в данной работе для выполнения ее цели использовалось сочетание двух критериев - субъективного (по оценке взрослых и детей) и объективного (главным образом, по выявлению направленности понимания о насилии в семье у мужчин).

  «Объективный» критерий использовался при выполнении задач исследования и проверки его гипотезы.

  «Субъективный» подход применялся в качестве уточняющего и дополняющего тех данных, которые были получены в беседах с мужчинами, а также использовался для составления основной выборки исследования. То есть, по разработанному нами опроснику для членов семьи (прил. 1) мы определяли, кто из мужчин совершает, а кто не совершает насилие в семье.

  С этой целью было опрошено 68 мужчин и членов их семей.

  По результатам опроса было отобрано 20 мужчин, совершивших насилие в семье и 20 мужчин, не совершавшие насилие в семье (далее - условно нормальные мужчины), которые и составили основную выборку исследования.

  В опросе принимали участие: руководители предприятий - 9 чел., рабочие - 7 чел., служащие - 12 чел., преподаватели - 5 чел., предприниматели - 7 чел.

  Со стажем работы более 20 лет - 20%, со стажем более 15 лет - 40% и 40% со стажем более 10 лет.  

  Доля экспертов в возрасте старше 50 лет составила  5%, от 35 до 50 лет - 40%, моложе 35 лет - 55%. По национальному составу: русские - 45%, белорусы (10%), украинцы (15%), евреи (10%), другие (20%).

  Мужчины, применявшие насилие, распределилось примерно поровну между отцами и отчимами, братьями, дядями.

  Супружеское насилие имело место примерно в 80% случаев, насилие над детьми – в 20%.

  По видам насилия исследование обнаружило такую особенность: все мужчины из группы «совершившие насилие» осуществляли психологическое насилие; эмоциональное (по характеристикам нашей классификации) – 80%, физическое – 20%, сексуального и экономического – не было (или не признались).

  По возрастному и профессиональному спектру распределение характеристик мужчин, склонных к насилию в исследуемом аспекте, было примерно одинаковым, т.е., можно сделать вывод, что образование, возраст и специальность мужчин не детерминируют насильственные действия.

  На месте совершения насилия акцент не делался.

  2. Для определения мотивации насилия респонденты были проверены на уровень самооценки (по методике диагностики межличностных отношений), которая является  центральным звеном произвольной саморегуляции, определяет направление и уровень активности человека, его отношение к миру, к людям, к самому себе; выступает в качестве важной детерминанты всех форм  и видов деятельности и социального поведения  человека.

  Она выполняет регуляторную и защитную функции, влияя на развитие личности, ее деятельность, поведение и ее взаимоотношения с другими людьми. Отражая степень удовлетворенности или неудовлетворенности собой, уровень самоуважения, самооценка создает основу для восприятия собственного успеха или неуспеха, достижения целей определенного уровня, то есть уровня притязаний личности.

  Мужчины с адекватной либо высокой самооценкой настроены более оптимистично, нежели те, у кого самооценка занижена; они успешно решают встающие перед ними задачи, так как чувствуют уверенность в собственных силах. Такие люди менее подвержены стрессу и тревожности, доброжелательно воспринимает окружающий мир и себя самого.

  Диагностика различий реального и идеального «Я» проводилась по методике межличностных отношений, которая представляет собой опросник, в котором короткие характеристики отражают индивидуальный стиль общения конкретного человека с окружающими (прил. 2).

  3. Причины проявления насилия определялись с помощью разработанного нами опросника (прил. 3).

  4. Отношение мужчин к женщинам проверялось по шкале установок (прил. 4).

  Респондентам было предложено высказать свое мнение на роль женщин в обществе. В своих ответах они выражали свою точку зрения относительно каждой позиции, приведенной в шкале.

  5. Для определения агрессивности мужчин, применявших насилие в семье, использовался рисуночный тест изучение фрустрации по Розенцвейгу, который предназначен для оценки типичных реакций на повседневные фрустрирующие события[124].

  В ходе тестирования по рисуночному тесту изучение фрустрации по Розенцвейгу респондентам было предложено 24 рисунка, на каждом из которых изображены два говорящих человека. То, что говорит первый человек, написано в квадрате слева. Им нужно было представить, что будет отвечать другой человек в этой ситуации и написать самый первый ответ, который приходит на ум.

  В заключение исследования был проведен сравнительный анализ полученных результатов по всем использованным методикам.

  
  

                                          2.3. Результаты исследований

  
  

  1. Первый результат, который мы получили, проведя опрос о причинах насилия. Рейтинг десяти наиболее важных, по мнению респондентов, причин насилия мужчин приведен в табл. 1.

  Таблица 1.

                                   Рейтинг причин насилия мужчин

  «Условно нормальные» мужчины

  Мужчины, склонные к насилию

  1. Усвоение агрессивного поведения (восприятие модели агрессивного поведения извне). 2. Негативная направленность семейных взаимоотношений. 3. Стиль семейного руководства. 4. Взаимодействие вне семьи. 5. Влияние телевидения. 6. Провоцирующее (атакующее) поведение. 7. Бытовые неудобства. 8. Возбужденное состояние. 9. Внешние детерминанты насилия (боль, погода и т.п.). 10. Гендерная обусловленность.

  1. Стрессовые ситуации. 2. Отсутствие сдерживающих начал. 3. Наследственный фактор в формировании агрессивного поведения.  4. Алкоголь. 5. Обусловленность детского воспитания.  6. Потребность в причинении насилия. 7. Неприятности на работе. 8. Финансовые проблемы. 9. Чрезмерная сдержанность. 10.   Провоцирующее поведение.

  Анализ табл. 1 показывает, что «условно нормальные» мужчины крайне несущественно (около 20%) связывают насилие с отношением к женщине, больше определяя значение семейных взаимоотношений в целом.

  Мужчины, склонные к насилию, напротив - вовсе не показывают подоплеку насилия, связанную с отношением к женщине.

  Принимая во внимание все указанные обстоятельства, можно сказать, что поведение и поступки мужчин подсознательно или, может быть, даже частично осознанно направляются на связь насилия с неблагоприятными условиями жизни (70%), негативными личностными особенностями (20%) и менее всего с гендерными различиями.

  Среди мужчин считается, что в ряде случаев (40%) насилие позволяет получить эмоциональную разрядку при стремительном всплеске архаичных инстинктов и подсознательных потребностей насильника способно принести психофизиологическое удовлетворение в таком межличностном взаимодействии, как насилие.

  2. Оценка «условно нормальными» и склонными к насилию мужчинами своего «Я» представлена в таблице 2.

  Таблица 2.

  Оценка своего реального и идеального «Я» «условно нормальными»

                                 и склонными к  насилию мужчинами

  Группы мужчин	Показатель
  	I										II	1	2	3	4	5	6	7	8
  «Условно нормальные»: Реальное «Я» Идеальное «Я»	5,67 11,6										0,74 2,54	9,57 11,6	8,18 8,55	7,48 7,76	6,3 5,06	5,36 3,94	6,76 6,39	8,76 9,3	6,97 8,64
  Склонные к насилию: Реальное «Я» Идеальное «Я»	1,41 11,0										- 2,4 - 1,0	7,71 12,0	8,43 8,71	8,43 7,86	8,42 5,85	7,0 5,14	6,0 4,57	8,71 9,0	7,0 7,57

      Примечание: I - коэффициент доминирования; II - коэффициент дружелюбия; 1-8 - октанты.

  Анализ табл. 2 показывает, что, склонные к  насилию мужчины в реальности имеют минимальный коэффициент доминирования при отрицательном коэффициенте дружелюбия. Эта реальность входит в явное противоречие с идеальными представлениями, в которых они хотели бы видеть себя социально более доминирующими, чем все остальные (в 8 раз). В этой же группе отмечалось преобладание стенических черт реагирования над способностью к конформности. У мужчин из группы «условной нормы», напротив, отмечается отсутствие склонности к конфликтам, тревожности и болезненной недоверчивости в отличие от потенциальных насильников. Склонность к конформному поведению уступала стеничности. 

  Важно отметить, что в представлении «условно нормальных» мужчин, «идеальные» женщины не имели существенных различий по отношению к «реальным», т.е. наблюдалась гармония реальности и идеала, а склонные к насилию мужчины по уровню конформности видели «идеальных» женщин значительно менее конформными, чем в реальности. Это может быть объяснено, с одной стороны – биологической составляющей: архаичными неосознанными представлениями о женщине, заставляющем самореализовываться и самоутверждаться посредством  насилия, а с другой, социальной стороны – необходимостью самосохранения, что для обладателей деструктивных форм общения, вероятно, возможно только при поддержке извне посредством направления к нормативности поведения.

  Вышеизложенное позволяет глубже подойти к осмыслению мужского насилия. По нашему мнению, его можно определить как предрасположенность личности к провоцированию или облегчению насильственного поведения против окружающих, созданию условий для совершения насилия.  То есть, насилие детерминируют личностные свойства, а не межличностные отношения.

  3. Выводы из исследования причин и мотивации насилия подтверждают результаты определения установок по отношению к женщинам: лишь 10% протестированных мужчин показали консервативное отношение к противоположному полу.

  4. Результаты тестирования по рисуночному тесту изучение фрустрации мужчин, применявших насилие в семье, приведены в табл. 3.

  Таблица 3.

                           Показатели агрессивности и фрустрации

  испытуемые	умеренная агрессия	низкая агрессия	весьма высокая агрессия	неадекватность по отношению к фрустрации	излишняя фрустрационная нагруженность, подверженность фрустрации
  p1	+
  p2	+
  p3	+			+	+
  p4		+		+	+
  p5	+			+	+
  p6	+			+
  p7	+
  p8	+			+	+
  p9	+				+
  p10	+
  p11			+
  p12	+				+
  p13			+		+
  p14			+
  p15	+			+
  p16	+			+	+
  P17	+				+
  p18	+
  p19			+
  p20	+				+
  Всего	15	1	4	7	10

  Результаты показывают, что из 20 опрошенных 1 человек имеет низкую агрессивность, 15 человек – умеренную агрессию и 4 человека – весьма высокую агрессию. Из них 7 человек проявляют неадекватность по отношению к фрустрациям, 10 человек имеют излишнюю фрустрационную нагруженность, подверженность фрустрации. Вычислив процентное соотношение полученных результатов, мы получили, что 75% имеют умеренную агрессию; 5% - низкую агрессию и 20% - весьма высокую агрессию.

                                            2.4. Выводы и предложения

   

  Расчеты, проведенные по результатам эксперимента показывают, что основными детерминантами насилия мужчин по отношению к женщинам в семье являются аспекты, связанные с:

  - стрессовыми ситуациями и различными состояниями напряженности - 55%;

  - личностными свойствами – 20%, из них агрессивностью – 70%;

  - внешними раздражителями – 15%, из них провоцирующим поведением – 40%.

  - негативным характером семейных взаимоотношений – 10%.

  Исходя из анализа проблемы, становится ясным, что в немалой степени созданию условий для насильственных действий способствуют сами страдающие от насилия (около 30%). Данное положение совсем не соответствует общеизвестной точке зрения, утверждающей об абсолютной виновности в насилии мужчины, поэтому здесь мы вынуждены подчеркнуть, что вовсе не ставим перед собой задачи кого-либо обвинять или оправдывать, так как это находится вне нашей компетенции. Мы лишь объективно пытаемся разобраться в предпосылках насилия, чтобы уметь влиять на насильников для повышения эффективности гарантии прав граждан.

  И поскольку, как показало исследование, наибольший вес в детерминантах насилия имеют стрессовые ситуации и различные состояния напряженности, то основная социально-психологическая работа должна, на наш взгляд, быть направлена на минимизацию влияния стрессовой среды.

  Поэтому для реализации данной задачи нами предлагаются рекомендации, как для индивидуальной работы, так и для проведения занятий в группе.

  1. Организация работы с группой.

  Особенности групповой работы обусловлены как психогенными последствиями внешней стрессовой среды, так и вероятными психотравмирующими факторами условий общения в семье. Необходимо отметить, что именно групповая работа в данных условиях является наиболее эффективным средством психологической помощи и поддержки.

  Стратегия этой работы состоит в конструировании микросоциальной среды в ви­де группы встреч и общения мужчин и членов семей, где могут и должны быть отреагированы все психотравмирующие факторы и обстоятельства построенной жиз­ни.

  Можно отметить тот факт, что среди мужчин, принимавших участие насильственных действиях, практически не наблю­дается выраженных постстрессовых симптомов. Во многом это объясняется тем, что они пребывают в той среде, которая дает им возможность получать психологиче­скую поддержку от своего окружения, а также имеется возможность постоянного общения с людьми, которые достаточно хорошо понимают все проблемы и переживания, кото­рые присущи им всем. Они могут справляться с теми или иными проблемами, опи­раясь на это понимание и поддержку своего окружения.

  Можно отметить широкую вариативность используемых средств, методов и техник работы. Выбор их будет зависеть от двух обстоятельств:

        - достаточно четкого понимания специалистом-психологом, ведущим эти группы, характера негативного влияния социальной среды и вызванных этим влиянием переживаний участников группы;

        - ориентация в работе группы на рефлексивное отреагирование всеми участни­ками причин, вызвавших эти переживания и осознание истинной ценности и значи­мости их личного опыта и всего, что с ним связано.

  При организации работы этих групп необходимо учитывать следующие обстоя­тельства:

  1)   отказ от одного из широко распространенных в настоящее время принципов работы с мужчинами - их адаптации к бесконфликтному поведению и замены его принципом интеграции системы морально-нравственных ценностей, формиру­емых у личности в ходе семейной жизни, в систему ценностей социума и культивируемых в обществе в данный конкрет­ный период его развития;

  2)   степень готовности к эмпатийному восприятию членов своей семьи;

  3)   развитие (повышение) стабильности поведения, ма­ксимально полная реализации его конструктивного потенциала;

  4)   отношение к члену семьи не как к больному (если человек не имеет соматических расстройств), нуждающемуся в лечении, а как к здоровому чело­веку, нуждающемуся в понимании, участии и признании;

  5)  необходимость семейного консультирования, создание необходимой психоло­гической атмосферы в семье, способствующей успешной психореабилитации всех членов семьи (при сложных последствиях насилия).

  Существенной особенностью данных групп является то, что каждый ее участник сам выступает в роли психотерапевта для всех остальных, одновременно получая по­мощь и поддержку от всей группы. Своеобразие этой работы заключается и в том, что она может быть пролонгирована практически до постоянного существования этих групп. Кроме того, на определенном этапе эти группы могут существовать автоном­но, без участия психолога, когда они будут четко структурированы и будут распреде­лены все социальные роли между участниками. На этом этапе они больше будут по­ходить на клубы по интересам или же на нечто подобное. Там действительно уже бу­дут общие интересы и желание всех участников их в той или иной мере реализовать.

  Исходя из особенностей рассматриваемых групп, можно сформулировать некоторые принципы, строгое следование которым является обязательным условием их успешного существования и эффективности проводимой с ними работы:

  1.  Безусловная ценность и значимость положительного семейного опыта участников групп, независимо от отношения общественного мнения к причинам, целям и итогам того или иного конфликта, участниками которого они являлись.

  2. Безоценочное отношение к мнению, суждениям и высказываемым
  мыслям каждого из участников группы (все, что произносится, имеет право на
  существование).

  3. Прошлое существует для того, чтобы жить в настоящем ради будущего.

  4. Принятие каждого участника таким, какой он есть. Он уже своим фактом существования в группе сам по себе ценность.

  5. Каждый волен говорить столько, сколько считает нужным. Каждый имеет право слушать другого столько, сколько считает нужным.

  6. У каждого есть право молчать.

  Специальных оснований для формирования состава групп не предусматривается. В случае если при работе с участниками семейных конфликтов с фактами насилия проводилось их психодиагностическое обследование, то не рекомендуется формировать группы по схожести или же, наоборот, по противоположности каких-либо психологических особенностей, психических состояний, или же, например, по степени выраженности стрессовых расстройств. Можно выделить лишь два типа групп:

            - гомогенные (то есть лишь мужчины);

            - семейные (мужчины и их близкие: жены, подруги, любимые).

            Второй вариант группы представляется предпочтительнее.

           Оптимальное количество участников группы: 9-15 человек, но не менее 9 и не более 15.

  Руководитель группы, при полном личном соблюдении всех вышеперечисленных принципов, тем не менее, должен оставить за собой право вести группу, то есть право руководства. Об этом он должен объявить всем участникам, как и о том, каким образом он будет это делать. Например, с помощью принципа "колокольчика". Когда звенит колокольчик (или звук другого предмета его заменяющего) все реализуют свое право молчать. Можно ассоциировать звук колокольчика как сигнал к полной тишине или же еще каким-либо образом. Тем не менее, это право руководителя не дает ему оснований нарушать принцип: "каждый волен говорить столько, сколько считает нужным". Право "колокольчика" может быть задействовано лишь в кризисных ситуациях развития группы (если такие будут иметь место) и в основном для вызова паузы или объявления перерыва.

  Руководителю группы на первом занятии необходимо после ознакомление с правилами и принципами жизни группы, зачитать участникам в полном объеме. Краткий справочник мессии (Ричард Бах "Иллюзии"). Необходимо объявить, что это своеобразная Конституция, в соответствии с которой будет строится жизнь группы. После чего можно перейти к процедуре знакомства.

  По завершению первого занятия каждому участнику группы вручается текст Карманного справочника мессии для его личного пользования. Разумеется, они должны быть заготовлены заранее.

  В ходе проведения занятий с группой главными ориентирами руководителя должны быть:

         - актуализация позитивного потенциала, накопленного в семейном опыте общения участников группы через открытие ими самими его ценности и значимости для их настоящей жизни;

  - развитие социальной активности участников;

  - построение новых форм взаимодействия с окружающим миром с учетом приобретенного положительного семейного опыта общения и сформированной в ходе его приобретения системы ценностей.

  Тактика работы с группой должна строиться исходя из необходимости ее структуризации, то есть добровольного, инициативного распределения между участниками социальных ролей. Это будет происходить в соответствии с законами групповой динамики на начальных этапах работы группы, независимо от самого содержания проводимых с группой мероприятий, упражнений, занятий и т.д. Через некоторое время в группе проявятся лидеры. Их может быть несколько, по разным основаниям лидерства. Например:

  - интеллектуальный лидер;

  - лидер жизненного опыта ("бывалый");

  - душа кампании;

  - лидер-организатор.

  На этом этапе, определив тип и стиль каждого проявившегося лидера, целесообразно провести демократические выборы руководства "государства", так называемый совет группы. Количество членов этого совета желательно определить по количеству проявившихся лидеров, но не менее того. После чего провести сами выборы. По решению группы выборы могут быть как открытыми, так и закрытыми.

  После избрания совета, предстоит завершающий этап работы руководителя с группой, после чего она может быть отправлена в "автономное плавание", то есть существовать дальше самостоятельно без участия руководителя. Это может быть совместное проведение выходных дней, каких-либо праздников, совместные поездки куда-либо и т.п. Даже если этого происходить не будет, группа, тем не менее, будет существовать, как реальная возможность каждого из ее участников обратиться в любой момент к группе за помощью и "поддержкой и осознание самой этой возможности.

  В ходе занятий используется техники и упражнения, направленные на мышечную релаксацию и психоэмоциональную регуляцию, значение которых особенно существенно на начальном этапе работы группы. 

  Дальнейшие занятия в группе целесообразно посвящать обсуждению одной из тем, которые могут быть взяты из Краткого справочника мессии.

  Рекомендуются к последовательному обсуждению от занятия к занятию следующие темы:

  1)   Каждый человек, появляющийся в твоей жизни, все события, которые с тобой происходят - все это случается с тобой потому, что это ты притянул их сюда. И то, что ты сделаешь со всем этим дальше, ты выбираешь сам.

  2)   Тебе никогда не дается желание без того, чтобы не давались силы
  осуществить его. Возможно, однако, что для этого тебе придется потрудиться.

  3)   Не существует такой проблемы, в которой не было бы бесценного дара для тебя. Ты создаешь себе проблемы, потому что эти дары тебе крайне необходимы.

  Желательно, чтобы эти темы были написаны, например, мелом на доске, или другим каким-либо способом, так, чтобы они было доступны взорам участников группы в процессе всего занятия. Необходимо начинать обсуждение темы с того, что каждый из участников группы по кругу выскажет собственное понимание, видение, свою интерпретацию предложенной для обсуждения мысли, свое отношение к ней. Уже в ходе этого круга становится ясно, кто возьмет на себя лидерство в дальнейшем обсуждении и каково будет содержание этого обсуждения. Еще до начала занятия по обсуждению какой-либо конкретной темы, руководитель должен продумать несколько вопросов, который должны будут стимулировать обсуждение в случае каких-либо затруднений. Эта работа требует от руководителя хорошего чувствования атмосферы группы. Примерными вопросами могут быть:

  - Приходилось ли кому-либо из вас переживать реальные ситуации, когда эта истина становилась вам понятной?

  - Может ли кто-либо привести реальный пример, где истина имела свое подтверждение? и т.п.

  На определенном этапе жизни группы руководитель может предложить участникам самим выбрать из Краткого справочника мессии тему для обсуждения на следующем занятии. Содержание этих тем будет предъявлено каждым из участников и занятие может проходить в виде коллективного выбора одной, как самой актуальной для обсуждения в группе.

  На самом деле вариантов развития группы очень много. В их выборе руководитель должен полагаться на собственное творчество, интуитивное чувствование, как уже упоминалось, атмосферы группы и исходя из основной цели ее существования.

  В качестве библиотерапии участникам группы мы рекомендуем для индивидуального чтения произведения Ричарда Баха, которые подбираются для каждого мужчины с учетом его индивидуальности, возможных проблем, мироощущения, интересов, наклонностей и т.д. Каждый при этом может получать задание о выступлении со своеобразным рефератом в группе на основе прочитанного им произведения и т.д.

  Разнообразие вариантов проведения занятий в группах встреч и общения мужчин и членов их семей, разумеется, не ограничивается литератур­ными произведениями Ричарда Баха, а точнее - работой с литературной метафорой на основе данных произведений. Личный опыт психолога, психотерапевта, его про­фессиональные навыки и искреннее желание оказать этим людям помощь подразу­мевают гораздо более широкий содержательный и технологический спектр группо­вой работы, от простого существования групп поддержки до глубокого развития классических психотерапевтических групп. Основным условием их успешности долж­ности стать те принципы и ориентиры, о которых говорилось выше.

  2. Индивидуальная психокоррекция.

  Основной проблемой в организации индивидуальной работы по оказанию психологической помощи насильникам является личное желание каждого из этих людей получать или же не получать подобного рода помощь. Пожалуй, об этом стоило бы написать несколько раньше, когда речь шла об организации групповой работы, так как и в этих случаях, особенно при проведении психодиагностического обследования, мы сталкивается с проблемой свободы выбора человека, а по большому счету - с его конституционными правами. Мы предлагаем для человека психодиагностическую методику, тест. Наше предложение основано на желании оказать ему помощь, опираясь на результаты оценки степени его подверженности негативным психологическим последствиям? А на чем должно быть основано желание участника насильственных действий пройти предложенное ему психодиагностическое обследование?

  Необходимо достаточно ясно отдавать себе отчет в том, что любая помощь человеку не может навязываться, она может быть оказана лишь при соответствующей просьбе о ней и никак иначе. Когда нам кажется, что мы видим нуждающегося в нашей помощи человека и тут же начинаем ему помогать, то результат этой помощи будет иметь прямо противоположный результат. В подобной ситуации мы помогаем самим себе: самореализоваться, самоутвердиться как специалист в области практической психологии, решить какую-то личную проблему за счет объекта нашей, так называемой, помощи, а иногда просто реализовать собственные материальные интересы, причем очень часто искренне веря в то, что мы действительно помогаем человеку.

  К сожалению, в культуре бывшего советского, а ныне российского общества, отсутствует еще в достаточной степени сформированное понятие о возможности получения профессиональной психологической помощи в различных кризисных жизненных ситуациях, при нарушении внутреннего психологического комфорта, гармонии с окружающим миром. Точно так же отсутствуют потребность в общении с психологом. Он очень часто ассоциируется с психиатром, а это в свою очередь с клиническим диагнозом, психиатрической клиникой, признанием тебя ненормальным, или, как чаще всего говорят, "психом".

  На самом деле, такая потребность, конечно же, существует, но она реализуется весьма по-разному и с очень разными результатами и последствиями. Хорошо если она реализуется через церковь и истинную веру, священника, надежного друга (подругу). А если это алкоголь, наркотики, а в последнее время - очень часто какая-либо секта или шарлатаны с их приворотами-наворотами, гаданием на кофейной гущи или на обувном креме?

  Да, действительно, это проблема. Она усугубляется еще тем обстоятельством, что человек, осуществляющий насильственное общение, по праву считает себя сильным и способным преодолеть различные трудности и невзгоды. Для многих из таких людей признаться даже самому себе в наличии каких-либо внутренних психологических проблем является признаком слабости. Вот они и гонят от себя все эти навязчивые мысли и воспоминания, ночные кошмары, уходят от них в алкогольную эйфорию, пытаются их всячески обмануть.

  Коль уж говорить о помощи этом людям, то, в первую очередь, необходима большая и кропотливая работы по разъяснению причин нарушения душевного равновесия и гармонии с окружающим миром, тех неприятных ощущений и тяжелых переживаний. При этом особо необходимо подчеркивать то, что это вполне закономерные последствия пребывания человека в ненормальных для него обстоятельствах, каковыми являются ситуации применения насилия. В этих условиях именно переживаемые человеком негативные состояния являются нормальными реакциями на те самые ненормальные обстоятельства. От них трудно избавиться самому и в одиночку, но избавиться можно и нужно. Для этого необходимо лишь его желание и готовность сотрудничать с психологами, психотерапевтами, другими специалистами, а также с такими же участниками насильственных действий и семейных конфликтов, как и он сам. Информационная работа подобного содержания должна в значительной степени способствовать формированию готовности этих людей к общению с психологом, психотерапевтом.

  Очень часто ведутся дискуссии о наиболее совершенных школах и техниках психокоррекции и психотерапии. Бесперспективность дискуссии о преимуществах той или иной школы состоит в том, что данные преимущества являются лишь иллюзией в сознании специалиста, который в силу личного мироощущения, профессиональных знаний и исповедуемой психологической концепции ограничивает свое собственное развитие. В настоящее время развивается, так называемая, интегративная психотерапия, которая основана на своеобразном синтезе техник и методов, являющемся результатом тщательного изучения и анализа множества различных школ и направлений психотерапии доныне известных.

  Выделение фигуры и фона, завершение гештальта, достижение инсайта, познание истинного "Я", открытие смысла собственного бытия, рефрейминг контекста психотравмирующей ситуации  или же какой-либо другой термин, обозначающий обретение человеком гармонии с окружающим миром и внутреннего равновесия, не является сутью психологической помощи. Ее суть состоит в конечном результате психологической коррекции и психотерапии. А методы, техники и методики - это те средства, которые для достижения именно этой цели все, за небольшим исключением, хороши. Это исключение составляют те, которые развивают у человека, так называемую, психологическую зависимость, делают его инфантильным, ограничивают или лишают человека права брать ответственность за свои решения на самого себя, а не делить ее со специалистом или каким-либо. К сожалению, существуют подобные методики и техники, скрытая опасность и вред которых всегда становятся очевидными для специалиста, который искренен в своих устремлениях и пребывает в согласии с нравственными принципами и нормами профессионально этики.

  На самом деле, наиболее важным, на наш взгляд, аспектом в индивидуальной работе с участниками насильственных действий является концепция или определенная система взглядов на оказание психологической помощи. Знакомство с причинами и условиями развития негативных психологических последствий участия в насильственных действиях, история данной проблемы, существующие в настоящее время взгляды на ее природу, позволяют субъекту нашего воздействия выстроить данную концепцию самостоятельно. Тем не менее, представляется целесообразным привести некоторые резюмирующие моменты, на которых должна основываться стратегия и тактика индивидуальной психокоррекции и психотерапии именно с исследуемой категорией людей:

  1. Безусловное признание ценности и полезности семейного опыта, исключившего насильственные взаимоотношения. В любой психотравмирующей ситуации, пережитой психотравме уметь найти позитивный потенциал (по принципу: в любой бочке дегтя найти ложку меда).

  2.  Принятие системы ценностей и взглядов на мир участника насильственных действий. Они могут значительно отличаться от принятых в настоящий момент в среде общения субъекта психологической помощи. Пусть это и не очень просто, но нужно пробовать взглянуть на мир его глазами.

  3.  На основе пережитого прошлого и исповедуемой в настоящий момент системы ценностей - перспективный взгляд в будущее, которое теперь намного богаче и конструктивнее, чем до прошлого. А почему? Вот над этим "почему" и стоит поработать.

  Следует проявить интерес к этому человеку, к тому, что он пережил и переживает в настоящий момент. Возвращаясь к теме установления контакта с участником насильственных действий для организации психокоррекционной работы с ним и психотерапии, сошлемся на структурированное психодиагностическое интервью. При грамотном и тонком подходе к его использованию на начальном этапе общения с этим человеком, возможно получить гораздо больший эффект, чем это может прогнозироваться. Зачастую психологическая помощь может быть оказана уже самой возможностью выговориться и проговорить все то, что тяжким грузом висит на сердце уже не один день, а может быть и месяцы. Это возможно в ходе интервью, если не делать психодиагностику стресса и посттравматических последствий самоцелью, возведенной в степень основного приоритета на этом этапе.

  В качестве одной из возможных техник индивидуальной психокоррекционной работы, по нашему мнению, может быть использована следующая последовательность работы на основе методики ценностных ориентации М. Рокича. 

  Основу работы по данной методике составляет прямое ранжирование мужчиной в ходе индивидуальной беседы с психологом списка ценностей, предъявляемых ему на отдельных карточках. Методика предполагает два списка ценностей по 18 в каждом:

  1) терминальные   -  убеждения   в   том,   что   какая-то   конечная   цель индивидуального существования стоит того,  чтобы к ней стремиться (ценности - цели);

  2) инструментальные - убеждения в том, что какой-то образ действий или свойство личности является предпочтительным в любой ситуации (ценности - средства).

  Последовательно предъявляются оба списка, выполненных на отдельных карточках размером примерно 12x5 см (по одной ценности на каждой). Необходимо учесть, что неаккуратное и неряшливое выполнение отдельных карточек может существенно повлиять на выбор. Карточки должны предъявляться таким образом, чтобы респондент мог охватить взглядом все сразу, т.е. 18. Вначале предъявляется набор терминальных ценностей, затем - инструментальных.

  Примерная инструкция: «Сейчас вам будет предъявлен набор из 18 карточек с обозначением ценностей. Ваша задача - разложить их по порядку значимости для вас как принципов, которыми вы руководствуетесь в вашей жизни.

  Каждая ценность написана на отдельной карточке. Внимательно изучите карточки и, выбрав ту, которая для вас наиболее значима, поместите ее на первое место. Затем выберите вторую по значимости ценность и поместите ее вслед за первой. Затем проделайте то же со всеми оставшимися карточками. Наименее важная останется последней и займет 18 место.

  Работайте не спеша, вдумчиво. Если в процессе работы вы измените свое мнение, то можете исправить свой выбор, поменяв карточки местами. Конечный результат должен отражать вашу истинную позицию».

  В целях формирования перспективной жизненной стратегии участника насильственных действий последовательно задаются несколько оснований для ранжирования:

  1)  в какой степени предложенные ценности значимы для данной личности;

  2)   каким образом они ранжированы, по мнению данного участника насильственных действий, у безупречного во всех отношениях человека, довольного своей жизнью, счастливого и благополучного во всех отношениях;

  3)   в какой степени эти ценности реализованы (удовлетворены) у данного участника насильственных действий в настоящий момент его жизни;

  4)   в какой степени он хотел бы их реализовать в ближайшем будущем в период его взаимоотношений в семье и т.д.

  Результаты каждого ранжирования фиксируются любым удобным способом, но, не привлекая к этому внимания испытуемого или же объяснив, что это необходимо для того, чтобы потом задать уточняющие вопросы.

  Основания ранжирования могут задаваться и по личному усмотрению психолога, исходя из его конкретных целей и задач в работе с конкретным человеком. А задачи могут определяться уже в силу того, что сама работа с карточками имеет диагностическую сторону. То есть, определяется реальная иерархия ценностей и степень их реализованности в настоящий момент. Какие именно ценности наиболее значимы? Достигнуты ли они и в какой степени?

  Представляется, что использование данной методики покажет, что чем более дезадаптирована личность, тем большее несоответствие имеет место в рангах ее личных ценностей и тех рангах, которые она присваивает ценностям "идеального" человека.

  Работа испытуемого с карточками ценностных ориентации по их ранжированию позволяет инициировать у него рефлексивный процесс, направленный на осознание своих мотивов, целей, желаний, устремлений и оценку собственных возможностей по их реализации. Задача психолога заключается в активизации и поддержании этого процесса, направлении его в конструктивное русло.

  Сравнить результаты ранжирования по различным основаниям в ходе беседы с испытуемым возможно с помощью вопросов. Например:

  -  А что мешает реализовать эти ценности так, как они "живут" у "идеального" человека?

  -  Что необходимо для того, чтобы это сделать?

  -  От кого (чего) зависит успех реализации Ваших ценностей? и т.п.

  Здесь очень важно соотнесение рангов терминальных ценностей с иерархией ценностей инструментальных. Если в настоящий момент наиболее значимые ценности не могут быть реализованы, то за счет каких ценностей инструментального ряда можно все же достичь их реализации. Эти и другие подобные вопросы могут составить содержание психокоррекционной беседы.

  Очень часто личность, находящаяся в состоянии дезадаптации, характеризуется разрушенной системой жизненных (семейных) ценностей. То есть, не то, чтобы их не было вообще. Отсутствует их определенная иерархия, упорядоченность. Постоянная их лабильность и обесценивание, в конечном счете, лишает жизнь всякого смысла, каких-либо устремлений, мотивов и желаний. Причинами подобной дезадаптации могут являться, в том числе, и стрессовые состояния, когда система сформировавшихся ценностей не может быть реализована в текущей жизни в силу различных обстоятельств. Ими могут быть простое истощение адаптационного потенциала личности, неадекватная оценка обществом роли и значения выполненного своего семейного долга, трансформация в общественном сознании тех или иных ценностей, актуально значимых для человека, пережившего стресс и другие расстройства.

  Кропотливая и творческая работа с участником насильственных действий по данной методике позволит ему заново систематизировать ценности жизни, выстроить индивидуальную их иерархию и должна закончиться формированием его ближайших перспектив достижения:

  а) в его социальной деятельности (работе, учебе и т.д.);

  б) во внутриличностной сфере;

  в) в межличностной (семейной) сфере.

  Этот результат в значительной степени гармонизирует взаимодействие с окружающим миром, повышает социальную активность, актуализирует позитивный жизненный потенциал, способствует включению в адекватное социальное (семейное) взаимодействие и т.п.

  Индивидуальная работа по оказанию психологической помощи участникам насильственных действий и психокоррекция стрессовых состояний подразумевают использование широкого спектра различных техник, средств и методов. Естественно, что эта работа не может быть ограничена одной единственной встречей или беседой с психологом. Это определенная система, которая поэтапно приближает совместную работу психолога с участником насильственных действий к достижению конечной цели их взаимодействия. На разных этапах этой системы от установления эмпатийного контакта до установления гармонии во взаимоотношениях участника насильственных действий с окружающим миром и согласия с самим собой, могут использованы различные техники и методики. Их выбор в данной конкретной ситуации будет зависеть, кроме всего прочего, и от содержания тех проблем, которые предъявляются самим объектом психологической помощи. Но если не ставить диагноз, а постараться понять, какие проблемы мучают человека в душевном плане в отношении членов семьи?

  Если это кошмарные сновидения и навязчивые воспоминания психотравмирующих эпизодов, то без эмоционального отреагирования тех самых тянущих в прошлое обстоятельств и провоцирующих их стимулов обойтись вряд ли удастся. Для индивидуальной работы могут быть использованы техники визуализации в виде процесса визуального представления события (событий) психотравмы когда зрительные позиции периодические меняются и человек имеет возможность редуцировать свои негативные переживания в буквальном смысле с разных точек зрения. Ситуацию психотравмы и связанные с ней обстоятельства можно разбить на отдельные составляющие эпизоды или фрагменты. Таким образом, можно снизить остроту их переживания, в том числе на бессознательном уровне, и полностью их переработать. В случае переживания чувства вины, что является не таким уж редким явлением у участников насильственных действий, то достаточно эффективным методом может быть рационально-смысловая терапия, направленная на формирование особого смысла жизни человека. Это может выглядеть как поиск ответа на вопрос: что я должен понять и осознать, чтобы моя жизнь теперь была правильной и небесполезной? Поиск ответа должен проходить с непосредственным  участием психолога, который рационализирует определенные принципы закономерности всего происходящего в этом мире, не случайности любого явления, наличия определенного смысла в самом насильственном деянии, который дается для того, чтобы изменить к лучшему будущее и т.д.

  Существует еще достаточное количество различных техник, эффективность которых повышается от удачно избранного момента для их использования, что во многом определяется опытом и интуицией психолога. Не имеет смысла давать готовые рецепты по решению всех проблем индивидуальной психокоррекции. Хотелось бы обратить внимание на то, что необходим творческий подход и творческая индивидуальность каждого, кто берет на себя ответственность за оказание индивидуальной психологической помощи, помноженным на четкое представление конечной цели и результате этой самой помощи.

  Отдельно необходимо обратить внимание на проблемы, связанные с ближайшим социальным окружением участника насильственных действий, с его родными, членами семьи. Очень часто психологическая реабилитация участника насильственных действий и оказание ему психологической помощи невозможны без их участия, так как они сами подвержены таким же острым переживаниям. И это обстоятельство обязательно должно учитываться. А значит, и с этими людьми необходима психокоррекционная работа и психотерапия.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

                                           ЗАКЛЮЧЕНИЕ

  
  

  Работа над выбранной темой показала, что структурирование проблематики насилия в семье приводит к следующим выводам:

  - применение насилия мужчинами в меньшей степени обусловлено возрастом, профессией, национальностью и другими социальными характеристиками, а в большей степени – состоянием «психологического здоровья» («душевного комфорта»);

  - наиболее сущностным (основным) типом насилия является психологическое насилие;

  -  наиболее важным и исходным аспектом психологического насилия является его эмоциональный аспект;

  - базовой детерминантой мужского насилия являются стрессовые ситуации и различные состояниями напряженности;

  - гипотеза данного исследования, как предположение того, что существует связь в отношении мужчин к женщинам и проявлении насилия к ним, не подтвердилась: характер мужских установок по отношению к женщинам не имеет принципиальных связей с насильственными действиями.

  В соответствии с данными выводами, можно сформулировать следующие принципы работы с мужчинами и их семьями по проблеме семейного насилия:

  1. В ходе психологического консультирования семей приоритетное внимание следует уделять психологическому насилию.

  2. В ходе консультирования семей с проблемами насилия приоритетное внимание следует уделять неадекватным взаимоотношениям, обусловленным различными состояниями стресса и напряженности.

  3. В ходе консультирования семей с патогенным взаимоотношением приоритетное внимание следует уделять механизмам коррекции жизненных ценностей.

  4. В ходе занятий с мужчинами и членами их семей особое внимание следует уделять интраперсональным процессам блокирования (фрустрации), диссоциации (расщепления) и вытеснения из их сознания их собственных сущностных (в широком смысле витальных) проявлений, т.е. динамическим аспектам “негативной психологии”, процессам формирования персональных личностных свойств (составляющих).

  5. В ходе консультирования членов семей с выраженными эффектами процесса персонализации приоритетное внимание следует уделять прецедентам и условиям процессов персонификации, проявлениям внутреннего Я.

  Такая стратегия консультационной психологической практики (оказания помощи) открывает путь к созданию свободного от насилия семейного общения.

  Важно подчеркнуть, что личный опыт насилия - и для жертвы, и для насильника - это всегда травмирующий опыт, делящий их жизни на “до” и “после”. Особенность насилия в семейном контексте - и для насильника, и для жертвы - состоит в необходимости продолжать общение, сохранять и поддерживать систему межличностных взаимоотношений.

  Для максимизации положительной динамики этих отношений нами предлагается следующий алгоритм работы психолога с мужчинами-насильниками.

  Сначала следует помочь мужчине признать свое насилие и непристойное поведение, заставить его усомниться в том, что его действия практически не имели последствий и мотивировать его к прекращению жестокого поведения. Воссоздается полная картина жестокости мужчины, чтобы он мог осознать последствия и серьезность своего поведения.

  Далее мужчина все больше должен осознавать моменты, предшествующие проявлению насилия, а психолог учит не только распознавать разрастающуюся враждебность и гнев по отношению к женщине, но и успешно бороться с подобными проявлениями.

  На следующем этапе психологу следует стремиться снизить степень отрицания (включая отрицание ответственности), чтобы мужчине стало труднее избегать таких чувств, как вина, стыд и сожаление. Расчет на то, что будут выявляться факторы, которые мешают мужчине честно рассказать о содеянном; он (по замыслу) проникается все большим сочувствием к женщинам и детям, слушая их рассказы о том, что они пережили, а также принимает потери и приобретения, связанные с его уходом от ответственности.

  На следующем этапе следует добиться того, чтобы мужчина понял, что его жестокость является элементом более широкой схемы недопустимого поведения, которое может сопровождаться как психологическим, так и физическим насилием.

  Далее мужчине следует помогать изменить его ожидания в отношении женщины, которые обусловливают применение силы и непристойное поведение. Психологу следует стимулировать размышления об универсальности, рациональности, справедливости и реалистичности мужских ожиданий. Групповая работа особенно полезна для этих целей. На этом этапе подробно анализируется социальная и семейная этиология системы ценностей мужчины.

  На следующем этапе необходимо коррекционными средствами повышать способность мужчины использовать новые способы поведения, исключающие контроль над женщиной. Проигрывать жизненные ситуации с выработкой допустимых способов совладания с эмоциями, позволяющих мужчине испытывать гнев, но при этом оставаться уважительным.

  Далее мужчине следует помочь признать и выразить его ранимые чувства, часто спрятанные за гневом. Кроме того, его нужно поощрять развивать систему поддержки, которая не входила бы в резонанс с его непристойным поведением.

  На заключительном этапе коррекционными средствами повышается способность мужчины к рефлексии, анализу прошлого опыта, повлиявшего на его теперешние переживания, тем самым снижается проекция прошлого на сегодняшние взаимоотношения.

  В поисках наиболее эффективных средств следует понять, что же позволяет мужчинам перейти от подавляющих отношений к более равноправным.

  Проведенное исследование и указанные выше рекомендации могут быть использованы теми, кто испытывает психологический дискомфорт и душевную боль вследствие пережитого опыта насилия. Данная работа призвана обеспечить насильникам необходимые психологические условия для осознания, выражения, принятия и освобождения от опыта насилия. И это определяет ее практическую значимость, поскольку позволяет оказать психологическую и психотерапевтическую помощь всем участникам ситуации насилия и тем самым осуществить действительную профилактику насилия в семье.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

              СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

  
  

  1. Агрессия и психическое здоровье /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостаковича. - СПб., 2002.

  2. Алексеева Л.С. О насилии над детьми в семье. – М., 2002.

  3. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии. - М., 1988.

  4. Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Криминальная сексология. - М., 1999.

  5. Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001.

  6. Бернс Р. Я – концепция и Я – образы / Самосознание и защитные механизмы личности. - Самара,  Изд. Дом “Бахрах”, 2003.

  7. Борисова Л.Б. Против насилия в семье. - М., 2003.

  8. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999.

  9. Власова Е.В. Проблемы насилия в семье// Круглый стол - Насилие и ненасилие в современном мире. - Ростов-на-Дону, 2002.

  10. Горшков И.В., Горинов В.В. Расстройства личности и агрессия (Обзор литературы)//Рос. психиатр. журн. 1998. № 5.

  11. Горшков И.В., Зулкарнеев Р.М. Тяжкие преступления в семье. - М., 1997.

  12. Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женщинами в современных российских семьях. - М., 2003. 

  13. Градскова Ю. Домашнее насилие как социально-психологическая и культурная проблема: к портрету женщины-жертвы. – М., 2000.

  14. Даллер К.Г. Социальная защита детей // Энциклопедия социальной работы. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1993. - Т. 3.

  15. Доклад Специального докладчика по вопросу о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях на 52-й сессии Комиссии ООН по правам человека, UN DOC E/CN.4/1996/53.

  16. Захаров А.И. Неврозы у детей и подростков: анамнез, этиология и патогенез. - Л.: Медицина, 1988.

  17. Ильина С.В. Влияние пережитого в детстве насилия на возникновение личностных расстройств // Вопросы психологии, 1998. - № 6.

  18. Кошелева А.Д., Алексеева Л.С. Психологическое насилие над ребенком в семье, его причины и следствия // Насилие в семье: с чего начинается семейное неблагополучие. М.: ГосНИИ семьи и воспитания, 2000. 

  19. Лейкман Л. От теории к практике// Кризисный центр для женщин: опыт создания и работы. - М., 1998.

  20. Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002.

  21. Орлов А. Б. Психологическое насилие в семье - определение, аспекты, основные направления оказания психологической помощи // Психолог в детском саду. 2000, № 2-3.

  22. Писклакова М., Синельников А. Между молчанием и криком. История, культура, политика и домашнее насилие. – М., 2004.

  23. Платформа действий, принятая Четвертой всемирной конференцией по положению женщин 15 сентября 1995 года// A/CONF.177/20/Rev.1. 

  24. Практическая психодиагностика. Методики и тесты / Ред. - сост. Д.Я. Райгородский. - Самара, 2000.

  25. Проект закона РФ «Об основах социально-правовой защиты от насилия в семье»// www.owl.ru.

  26. Психологическое тестирование / Личность опросниковые методики. - Ч. 1. Тексты опросников. - Пенза, 1990.

  27. Пятый ежегодный отчёт государств-членов Комитета ликвидации дискриминации в отношении женщин ООН, Российская Федерация, 3 марта 1999 г., CEDAW/C/USR/5.

  28. Рекомендация Совета Европы № 1681 «Кампания по борьбе с домашним насилием в отношении женщин в   Европе», 8 октября 2004 г. //«Международная Амнистия». – Лондон, 2005.

  29. Российская Федерация: некуда бежать - домашнее насилие над женщинами//«Международная Амнистия». – Лондон, 2005.

  30. Сафуанова О.В. Правовые аспекты проблемы «сексуального злоупотребления» в отношении детей // Групповая психотерапевтическая работа с детьми, пережившими сексуальное насилие / Пер. с англ. Байгузова А.В. - М.: «Генезис», 1998.

  31. Силласте Г.Э. Закон в тупике (Семья должна быть защищена от насилия)// Обозреватель. 1998. - № 2. 

  32. Соколова Е.Т. Влияние на самооценку нарушений эмоциональных контактов между родителем и ребенком и формирование аномалий личности / Семья и формирование личности. М.: Изд-во МГУ, 1981.

  33. Стратегия борьбы с насилием в семье: справочное руководство ООН. NY, 1998.

  34. Темкина А. Сценарии сексуальности и сексуальное удовольствие в автобиографиях современных российских женщин // Гендерные исследования. - Харьков, 1999. - № 3.

  35. Тротт Г.Э., Фрайследер Ф.Й. Эмоциональное и физически жестокое обращение детей с родителями//Рос. психиатр. журн., 2000. - № 1.

  36. Ходырева Н.В. Причины физического насилия: сущность рода или дисбаланс власти? О мужественности: Сборник статей. /(Сост. С. Ушакин). - М.: Новое литературное обозрение, 2002.

  37. Циркин С.Ю., Кулыгина М.А., Бобров А.Е. Диагностика семейных проблем в практике профилактической психиатрии // Соц. и клин. Психиатрия, 1996. - № 2.

  38. Шакина В.А., Шакин В.Б. Что мы понимаем под насилием в семье? – Иркутск, 2001.

  39. Bagley C., Bolitho F., Bertrand L. Sexual assault in school, mental health and suicidal behaviors in adolescent women in Canada // Adolescence. - 1997. - Vol.32, № 126.

  40. Blacklock N. Domestic violence: perpetrators, the community and its institutions. London, 2001.

  41. Chase K.A., O’Farrell T.J., Murphy C.M. et al. Factors associated with partner violence among female alcoholic patients and their male partners // J. Stud. Alcohol. 2003. Vol. 64. № 1.

  42. Cloitre M., Tardiff K., Marzuk P., Leon A., Portera L. Childhood abuse and subsequent sexual assault among female inpatients // J. Trauma Stress. - 1996. - Jul. - Vol. 9, № 3.

  43. Cohen D.J. Enduring sadness. Early loss, vulnerability, and the shaping of character// Psychoanalytic Study Child. 1990. Vol. 45.

  44. Douki S., Nacef F., Belhadj A. et al. Violence against women in Arab and Islamic countries // Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6. № 3.

  45. Dutton, L.G. The Batterer: A Psychological Profile. New York: Basic Books, 1995.

  46. Easton C.J., Swan S., Sinha R. Prevalence of family violence in clients entering substance abuse treatment//J. Subst. Abuse Treat. 2000. Jan. Vol. 18 (1).

  47. Ehrensaft M.K., Cohen P., Brown J. et al. Intergenerational transmission of partner violence: a 20-year prospective study // J. Consult. Clin. Psychol. 2003. Vol. 71, № 4.

  48. Ernst A.A., Weiss S.J., Nick T.G. et al. Domestic violence in a university emergency department//South Med. J. 2000. Feb. Vol. 93 (2).

  49. Fairchild D.G., Fairchild M.W., Stoner S. Prevalence of adult domestic violence among women seeking routine care in a Native American health care facility//Am. J. Public Health. 1998. Oct. Vol. 88 (10).

  50. Farooque R., Ernst F.A. Filicide: a review of eight years of clinical experience // J. Natl. Med. Assoc. 2003. Vol. 95, № 1.

  51. Fisher J.W., Dyer C.B. The hidden health menace of elder abuse. Physicians can help patients surmount intimate partner violence // Postgrad. Med. 2003. Vol. 113, № 4.

  52. Fullin K.J., Cosgrove A. Empowering physicians to respond to domestic violence. Wisconsin Med. J. 1992. Vol. 91, № 6.

  53. Galanti G.A. The Hispanic family and male-female relationships: an overview //J. Transcult. Nurs. 2003. Vol. 14. № 3.

  54. Handbook of counseling / Ed. by Palmer St., McMahon G. L.: Routledge, 1997.

  55. Handbook of effective psychotherapy / Ed. by Giles Th.R. N.Y.: Plenium Press, 1993.

  56. Hearn, J. Men's violence to known women. In Violence and Gender Relations (eds B. Fawcett, B. Featherstone, J. Hearn, et al). London: Sage, 1995.

  57. Hegarty K., Roberts G. How common is domestic violence against women? The definition of partner abuse in prevalence studies//Aust. NZ. J. Public Health. 1998. Vol. 22 (1).

  58. Jacobson, N. & Gottman J. Battered. Psychology Today. March/April, 1998.

  59. Jane I.L. For better, for worse // Psychologist. 2001. Vol. 14, № 11.

  60. Kamo T., Ujiie Y., Tamura A. Actual situation and social prognosis of women seeking psychiatric care at the emergency hostel of Tokyo Metropolitan Women’s Counseling Center // Seishin Shinkeigaku Zasshi. 2002. Vol.104. № 4.

  61. Klein R. Conclusion by the General Rapporteur. Man and Violence against women. Strasbourg, 1999.

  62. Koenig M.A., Lutalo T., Zhao F. et al. Domestic violence in rural Uganda: evidence from a community-based study // Bull. World. Health. Organ. 2003. Vol. 81, № 1.

  63. Leary T., Coffey I. Interpersonal Diagnosis//«Theories of Personality Ibvestigation», New York, 1969.

  64. Luna A., Ceron M., Osuna E., Banon R. Violence in the family setting. Analysis of mistreatment of minors and women // Acta Medicinae Legalis Socialis. 1990. Vol. 40.

  65. Maffli E., Zumbrunn A. Alcohol and domestic violence in a sample of incidents reported to the police of Zurich City // Subst. Use Misuse. 2003. Vol. 38, № 7.

  66. Martin A.J., Chu M.L., Sage R.E. et al. Alcohol and drug abus among domestic violence survivors and batterers: Pap. 58th Annu. Sci. Meet. Coll. «Probl. Drug Depend. 1996» // NIDA Res. Monogr. 1996, № 174.

  67. McKenry, P.C. Towards biopsychosocial model of domestic violence. Journal of Marriage and the Family, 1995. № 57.

  68. Mejia R., Aleman M., Fernandez A., Purez S.E. Conocimientos y detecciуn de violencia domйstica por los mйdicos clнnicos//Medicina. 2000. Vol. 60.

  69. Minayo M.C. Violence against the elderly: the relevance of an old health problem // Cad. Saude. Publica. 2003. Vol. 19, № 3.

  70. Mirlrees-Black, C., Budd, T., Partridge, S. British Crime Survey of England and Wales issue. London, 1998. - № 21.

  71. Morley, R. & Mullender, A. (eds). Children Living Through Domestic Violence: Putting Men's Abuse of  Women on the Child Care Agenda. London: Whiting & Birch, 1994.

  72. Myers W.C., Brasington S.J. A father marries his daughters: a case of incestuous polygamy // J. Forensic Sci. 2002. Vol. 47, № 5.

  73. Neil Blacklock Domestic violence: perpetrators, the community and its institutions Neil Blacklock, London The Royal College of Psychiatrists 2001.

  74. O’Farrell T.J., Fals-Stewart W. Alcohol abuse // J. Marital. Fam. Ther. 2003. Vol. 29, № 1.

  75. O’Leary K.D., Malone J., Tyree A. Physical aggression in early marriage: prerelationship and relationship effects // J. Consulting &Clinical Psychology. 1994. Vol. 62, № 3.

  76. Pillemer K., Suitor J.J. Violence and violent feelings: what causes them among family caregivers? // J. Gerontology. 1992. Vol. 47, № 4.

  77. Punukollu M. Domestic violence: screening made practical // J. Fam. Pract. 2003. Vol. 52, № 7.

  78. Rhodes K.V., Levinson W. Interventions for intimate partner violence against women: clinical applications // JAMA. 2003. Vol. 289, № 5.

  79. Robinson E.G. Violence against women in North America//Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6, № 3.

  80. Ruiz S.A., Altet T.J., Porta M.N. et al. Violencia domestica: prevalencia de sospecha de maltrato a ancianos//Aten. Primaria. 2001. 31. Vol. 27 (5).

  81. Shiva M. Violence against women // Health Millions. 1999. Vol. 25, № 1.

  82. Shookhoff A.J. Moving away from an emergency room mentality: an unorthodox view of the judicial role in violence prevention // J. Health Care Poor & Underserved. 1995. Vol. 6, № 2.

  83. Stith S.M., Rosen K.H., McCollum E.E. Effectiveness of couples treatment for spouse abuse // J. Marital. Fam. Ther. 2003. Vol. 29, № 3.

  84. Strickler H.L. Interaction between family violence and mental retardation / Ment. Retard. 2001. Vol. 39, № 6.

  85. Trew T. What the papers say: linguistic variation and ideology difference. In Language and Control (eds R. Fowler, R. Hodge, G. Kress, et al). London: Routledge & Keegan Paul, 1979.

  86. Vandello J.A., Cohen D. Male honor and female fidelity: implicit cultural scripts that perpetuate domestic violence // J. Pers. Soc. Psychol. 2003. Vol. 84, № 5.

  87. Walker L. The Battered Woman. New York: Harper Colophon, 1980.

  88. Wha-soon B.A. Study on the prevention of partner violence and countermeasures against domestic violence // Womens Stud. Forum. 1994. Vol. 10.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Приложение 1.

  Опросник для членов семьи для определения, кто из мужчин совершает, а кто не совершает насилие в семье.

  Необходимо ответить, осуществляет ли мужчина - член Вашей семьи - перечисленные ниже виды насилия.

  Разновидности насилия	Да	Нет
  Толкает. Причиняет боль посредством пощечин, пинков и ударов кулаком Подвергает ее (жену) риску, например, не проявляет осторожности при управлении машиной. Швыряет предметы. Угрожает оружием или ранит. Физически препятствует ей при попытке выйти из дома. Снаружи закрывает ее в помещении. Оставляет ее в опасных местах. Отказывается помочь, когда она больна, ранена или беременна. Препятствует при попытке обратиться за медицинской помощью. Не дает заснуть ночью. Отказывается покупать продукты питания и другие, необходимые для семьи товары. Портит имущество. Оскорбляет детей. Угрожает причинить вред ее родственникам или друзьям. Обращается с женой как с сексуальным объектом. Воздерживается от секса и не проявляет нежных чувств. Заставляет раздеваться против ее воли. Совершает половые сношения с особой жестокостью. Заставляет вступать в половые сношения против ее воли. Заставляет вступать в половые сношения после побоев. Проявляет исключительную ревность и обвиняет ее в любовных связях с кем-либо. Заставляет смотреть и/или повторять порнографические действия Постоянно критикует ее, кричит и/или обижает (например, говоря, что она слишком толстая, тощая, глупая; очень плохая мать, партнер, любовница). Игнорирует ее чувства. Поднимает на смех ее убеждения. В качестве наказания не обращает внимания на ее нежные чувства. Отказывается работать и вносить свою долю в семейный бюджет. Запрещает ей выходить на работу. Манипулирует ею, используя при этом ложь и несогласие. Обижает ее родственников и друзей с тем, чтобы прогнать их. Отказывается выходить с ней на люди. Препятствует ей поддерживать отношения с родственниками и друзьями. Не дает ей пользоваться телефоном. Контролирует семейный бюджет и единолично принимает финансовые решения. Унижает ее на публике. Преследует ее на работе. Угрожает уйти или выгнать ее из дома. Угрожает похитить детей. Наказывает детей или не допускает ее к детям.

  Приложение 2.

  Опросник методики представлен в виде 128 характеристик. Испытуемый должен на регистрационной сетке зачеркивать крестом номера, соответствующие тем чертам, которые он у себя находит, оставляя незачеркнутыми остальные номера. При этом испытуемому предлагается придерживаться следующей инструкции:

  Перед вами опросник, содержащий различные характеристики. Следует внимательно прочесть каждую и подумать, соответствует ли она вашему представлению о себе. Если да, то перечеркните крестом соответствующую порядковому номеру характеристики цифру в сетке регистрационного листа. Если нет, то не делайте никаких пометок на регистрационном листе. Постарайтесь проявить максимальную внимательность и откровенность, чтобы избежать повторного обследования. Итак, какой вы человек?

  На следующем этапе исследования испытуемый заполняет этот же опросник относительно своего идеала (идеальный человек тот, который...).

  Я - ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ:

  1. Умеет нравиться

  2. Производит впечатление на окружающих
  3. Умеет распоряжаться, приказывать
  4. Умеет настоять на своем
  5. Обладает чувством достоинства
  6. Независимый
  7. Способен сам позаботиться о себе
  8. Может проявить безразличие
  9. Способен быть суровым
  10. Строгий, но справедливый
  11. Может быть искренним
  12. Критичен к другим
  13. Любит поплакаться
  14. Часто печален
  15. Способен проявлять недоверие
  16. Часто разочаровывается
  17. Способен быть критичным к себе
  18. Способен признать свою неправоту
  19. Охотно подчиняется
  20. Покладистый
  21. Благодарный
  22. Восхищающийся и склонный к подражанию
  23. Уважительный
  24. Ищущий одобрения
  25. Способный к сотрудничеству, взаимопомощи
  26. Стремится ужиться с другими
  27. Доброжелательный
  28. Внимательный и ласковый
  29. Деликатный
  30. Ободряющий
  31. Отзывчивый к призывам о помощи
  32. Бескорыстный
  33. Способен вызывать восхищение
  34. Пользуется у других уважением
  35. Обладает талантом руководителя
  36. Любит ответственность
  37. Уверен в себе
  38. Самоуверен и напорист
  39. Деловитый, практичный
  40. Соперничающий
  41. Стойкий и крутой, где надо
  42. Неумолимый, но беспристрастный
  43. Раздражительный
  44. Открытый и прямолинейный
  45. Не терпит, чтобы им командовали
  46. Скептичен
  47. На него трудно произвести впечатление
  48. Обидчивый, щепетильный
  49. Легко смущается
  50. Неуверенный в себе
  51. Уступчивый
  52. Скромный
  53. Часто прибегает к помощи других
  54. Очень почитает авторитеты
  55. Охотно принимает советы
  56. Доверчив и стремится радовать других
  57. Всегда любезен в обхождении
  58. Дорожит мнением окружающих
  59. Общительный и уживчивый
  60. Добросердечный
  61. Добрый, вселяющий уверенность
  62. Нежный и мягкосердечный
  63. Любит заботиться о других
  64. Щедрый
  65. Любит давать советы
  66. Производит впечатление значительности
  67. Начальственно-повелительный
  68. Властный
  69. Хвастливый
  70. Надменный и самодовольный
  71. Думает только о себе
  72. Хитрый
  73. Нетерпим к ошибкам других
  74. Расчетливый
  75. Откровенный
  76. Часто недружелюбен
  77. Озлоблен
  78. Жалобщик
  79. Ревнивый
  80. Долго помнит обиды
  81. Самобичующий
  82. Застенчивый
  83. Безынициативный
  84. Кроткий
  85. Зависимый, несамостоятельный
  86. Любит подчиняться
  87. Предоставляет другим принимать решения
  88. Легко попадает впросак
  89. Легко поддается влиянию друзей
  90. Готов довериться любому
  91. Благорасположен ко всем без разбора
  92. Всем симпатизирует
  93. Прощает все
  94. Переполнен чрезмерным сочувствием
  95. Великодушен и терпим к недостаткам
  96. Стремится помочь каждому
  97. Стремящийся к успеху
  98. Ожидает восхищения от каждого
  99. Распоряжается другими
  100. Деспотичный
  101. Относится к окружающим с чувством превосходства
  102. Тщеславный
  103. Эгоистичный
  104. Холодный, черствый
  105. Язвительный, насмешливый
  106. Злой, жестокий
  101. Часто гневлив
  108. Бесчувственный, равнодушный
  109. Злопамятный
  110. Проникнут духом противоречия
  111. Упрямый
  112. Недоверчивый и подозрительный
  113. Робкий
  114. Стыдливый
  115. Услужливый
  116. Мягкотелый
  117. Почти никому не возражает
  118. Навязчивый
  119. Любит, чтобы его опекали
  120. Чрезмерно доверчив
  121. Стремится снискать расположение каждого
  122. Со всеми соглашается
  123. Всегда со всеми дружелюбен
  124. Всех любит
  125. Слишком снисходителен к окружающим
  126. Старается утешить каждого
  127. Заботится о других
  128. Портит людей чрезмерной добротой

  
  

                                                       РЕЗУЛЬТАТЫ

  
  

  После того как испытуемый оценит себя и заполнит следующую сетку регистрационного листа, подсчитываются баллы по 8 вариантам межличностного взаимодействия.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Для этого используется следующий «ключ», с помощью которого выделяются блоки по 16 номеров, каждый блок формирует один из 8 октантов методики. Количество перечеркнутых испытуемым номеров в каждом блоке выносится на таблицу количественных результатов соответственно каждому октанту, отражающему тот или иной вариант межличностных отношений.

  
  

   

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Варианты, отражаемые 16-балльной шкалой по каждому из 8 октантов, следующие:

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Приложение 3.

             Опросник для определения причин насилия мужчин

  Необходимо определить наиболее весомые причины в рейтинговом порядке.

  Причины насилия

  Рейтинг

  Алкоголь. Бытовые неудобства. Взаимодействие вне семьи. Влияние телевидения. Внешние детерминанты насилия (боль, погода и т.п.). Возбужденное состояние. Воспитание в семье. Гендерная обусловленность. Наследственный фактор в формировании агрессивного поведения.  Негативная направленность семейных взаимоотношений. Отсутствие сдерживающих начал. Потребность в причинении насилия. Провоцирующее (атакующее) поведение. Сексуальная детерминация. Стиль семейного руководства. Усвоение агрессивного поведения (восприятие модели агрессивного поведения извне). Чрезмерная сдержанность. Недоброжелательное отношение к женщине.  Другие - - -

  
  

   Приложение 4.

           Шкала установок по отношению к женщинам (Спенс, Хелмрейх; 1978).

  Инструкция: Утверждения, приведенные ниже, описывают взгляды разных людей на роль женщин в обществе. Здесь нет правильных или неправильных ответов, есть только мнения. Вы можете выразить свое мнение относительно каждого утверждения, указав один из вариантов: (A) вы однозначно согласны; (B) вы скорее согласны, чем не согласны; (C) вы скорее не согласны; (D) вы решительно не согласны с утверждением.

  
  

  1.   Ругательство и непристойные выражения в речи женщин звучат более отталкивающе, чем в речи мужчин.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  2.   Раз в современных условиях женщины активны в профессиональной деятельности и жизни общества, то мужчины должны делить с ними обязанности по дому.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  3.   Женщинам недопустимо во всем повиноваться своим мужьям.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  4.   Женщина, как и мужчина, может быть инициатором предложения о браке.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  
  
  

  5. Женщинам надо бы меньше беспокоиться о своих правах и больше думать о том, как стать хорошими женами и матерями.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  6. В бизнесе, как и в любой другой сфере деятельности, справедливо, чтобы женщины занимали равное  с мужчинами положение.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  7. Женщине не стоит рассчитывать на такое же положение и свободу действий, какими обладает мужчина.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  8. Это смешно: женщине управлять локомотивом, а мужчине штопать носки

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  9. Управление обществом вполне справедливо в большей степени сосредоточено в руках мужчин.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  10. Женщинам следует овладевать любой профессией наравне с мужчинами.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  11. Если женщина хорошо зарабатывает, то это нормально, если она сама расплачивается в ресторане.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  12. В повышении образовательного уровня в большей степени стоит поддерживать сыновей, чем дочерей.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  13. В воспитании детей отец должен обладать большим авторитетом, чем мать.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  14. Для женщин более важна экономическая и социальная свобода, чем следование идеалу женственности.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  15. Есть много профессий, в которых при устройстве на работу или при продвижении по служебной лестнице предпочтение следует отдавать мужчинам.

  A	B	C	D
  Однозначно согласен/согласна	Скорее согласен/ согласна	Скорее не согласен/ скорее не согласна	Решительно не согласен/ не согласна

  
  

  Ключ:

  Каждый вариант ответа испытуемого на вопросы 1, 5, 7, 8, 9, 12, 13, 15 оценивается согласно шкале: A=0, B=1, C=2, D=3. Оценка ответов на вопросы 2, 3, 4, 6, 10, 11, 14 производится по “перевернутой” шкале: A=3, B=2, C=1, D=0. Полученные баллы суммируются. Суммарный показатель может варьироваться от 0 до 45. Высокий показатель является признаком эгалитарной позиции. Низкий балл свидетельствует о традиционном (консервативном) отношении.

   

  
  
  
  
  
  
  
  

  
  

  ---

   

  [1] Писклакова М., Синельников А. Между молчанием и криком. История, культура, политика и домашнее насилие. – М., 2004.

  [2] Платформа действий, принятая Четвертой всемирной конференцией по положению женщин 15 сентября 1995 года// A/CONF.177/20/Rev.1. - С. 112.

  [3] Российская Федерация: некуда бежать - домашнее насилие над женщинами//«Международная Амнистия». – Лондон, 2005.     

  [4] Рекомендация Совета Европы № 1681 «Кампания по борьбе с домашним насилием в отношении женщин в  

    Европе», 8 октября 2004 г.

  [5] Ходырева Н.В. Причины физического насилия: сущность рода или дисбаланс власти? О мужественности: Сборник статей. /(Сост. С. Ушакин). - М.: Новое литературное обозрение, 2002. - С. 161-185.

  [6] Klein R. Conclusion by the General Rapporteur. Man and Violence against women. Strasbourg, 1999. Р. 3-6.

  [7] Jacobson, N. & Gottman J. (1998). Battered. Psychology Today. March/April 1998. Р. 62-84.

   

  [8] Walker L. The Battered Woman. New York: Harper Colophon, 1980.

   

  [9] Проект закона РФ «Об основах социально-правовой защиты от насилия в семье»// www.owl.ru.

  [10] Борисова Л.Б. Против насилия в семье. - М., 2003.

  [11] Шакина В.А., Шакин В.Б. Что мы понимаем под насилием в семье? – Иркутск, 2001.

  [12] Власова Е.В. Проблемы насилия в семье// Круглый стол - Насилие и ненасилие в современном мире. - Ростов-на-Дону, 2002.

  [13] Доклад Специального докладчика по вопросу о насилии в отношении женщин, его причинах и последствиях на

    52-й сессии Комиссии ООН по правам человека, UN DOC E/CN.4/1996/53.

  [14] Платформа действий, принятая Четвертой всемирной конференцией по положению женщин 15 сентября 1995 года// A/CONF.177/20/Rev.1. - С. 112-130.

  [15] Пятый ежегодный отчёт государств-членов Комитета ликвидации дискриминации в отношении женщин ООН, Российская Федерация, 3 марта 1999 г., CEDAW/C/USR/5.

  [16] Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женщинами в современных российских семьях. - М., 2003. - С. 65-69.

  
  

   

  [17] Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женщинами в современных российских семьях. - М., 2003.

  [18] Орлов А. Б. Психологическое насилие в семье - определение, аспекты, основные направления оказания психологической помощи // Психолог в детском саду. 2000, № 2-3. - С. 182-187.

   

  [19] Шакина В.А., Шакин В.Б. Что мы понимаем под насилием в семье? – Иркутск, 2001.

  [20] Градскова Ю. Домашнее насилие как социально-психологическая и культурная проблема: к портрету женщины-жертвы. – М., 2000.

   

  [21] Лейкман Л. От теории к практике// Кризисный центр для женщин: опыт создания и работы. - М., 1998, с. 56-61.

  [22] Темкина А. Сценарии сексуальности и сексуальное удовольствие в автобиографиях современных российских женщин // Гендерные исследования. - Харьков, 1999. - № 3. - С. 125.

  [23] Темкина А. Указан. соч. - С. 125-151.

  [24] Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женщинами в современных российских семьях. – М, 2003. - С. 53.

  [25] Российская Федерация: некуда бежать - домашнее насилие над женщинами//«Международная Амнистия». – Лондон, 2005.

   

  [26] Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женщинами в современных российских семьях. М., 2003. - С. 53.

  [27] Алексеева Л.С. О насилии над детьми в семье. – М., 2002.

  [28] Сафуанова О.В. Правовые аспекты проблемы «сексуального злоупотребления» в отношении детей // Групповая психотерапевтическая работа с детьми, пережившими сексуальное насилие / Пер. с англ. Байгузова А.В. - М.: «Генезис», 1998. - С. 12-15.

   

  [29] Ильина С.В. Влияние пережитого в детстве насилия на возникновение личностных расстройств // Вопросы психологии, 1998. - № 6. - С. 65-75.

  [30] Handbook of counseling / Ed. by Palmer St., McMahon G. L.: Routledge, 1997.

  [31] Соколова Е.Т. Влияние на самооценку нарушений эмоциональных контактов между родителем и ребенком и формирование аномалий личности / Семья и формирование личности. - М.: Изд-во МГУ, 1981.

  [32] Ильина С.В. Влияние пережитого в детстве насилия на возникновение личностных расстройств // Вопросы психологии, 1998. - № 6. С. 65-75.

  [33] Захаров А.И. Неврозы у детей и подростков: анамнез, этиология и патогенез. - Л.: Медицина, 1988. - С. 248.

  [34] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.

  [35] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - 512 с.; Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. -СПб., 1999. - 352 с.

  [36] Агрессия и психическое здоровье /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостаковича. - СПб., 2002. - 464 с.

  [37] Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Криминальная сексология. - М., 1999. - 464 с.

  [38] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - 512 с.; Hegarty K., Roberts G. How common is domestic violence against women? The definition of partner abuse in prevalence studies//Aust. NZ. J. Public Health. 1998. Vol. 22 (1). P. 49-54 и др.

  [39] Ernst A.A., Weiss S.J., Nick T.G. et al. Domestic violence in a university emergency department//South Med. J. 2000. Feb. Vol. 93 (2). P. 176-181; Fairchild D.G., Fairchild M.W., Stoner S. Prevalence of adult domestic violence among women seeking routine care in a Native American health care facility//Am. J. Public Health. 1998. Oct. Vol. 88 (10).
  P. 1515-1517.

  [40] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.

  [41] Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии. - М., 1988. - 215 с.; Горшков И.В., Зулкарнеев Р.М. Тяжкие преступления в семье. - М., 1997. - 72 с.

  [42] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.;Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999. - 352 с.

  [43] Galanti G.A. The Hispanic family and male-female relationships: an overview //J. Transcult. Nurs. 2003. Vol. 14. №3. P. 180-185; Shiva M. Violence against women // Health Millions. 1999. Vol. 25, №1. P. 36-38.

  [44] Koenig M.A., Lutalo T., Zhao F. et al. Domestic violence in rural Uganda: evidence from a community-based study // Bull. World. Health. Organ. 2003. Vol. 81, №1. P. 53-60.

   

  [45] Douki S., Nacef F., Belhadj A. et al. Violence against women in Arab and Islamic countries // Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6. № 3, P. 165-171.

  [46] Shiva M. Violence against women // Health Millions. 1999. Vol. 25, № 1. P. 36-38.

  [47] Koenig M.A., Lutalo T., Zhao F. et al. Domestic violence in rural Uganda: evidence from a community-based study // Bull. World. Health. Organ. 2003. Vol. 81, №1. P. 53-60.

  [48] Vandello J.A., Cohen D. Male honor and female fidelity: implicit cultural scripts that perpetuate domestic violence // J. Pers. Soc. Psychol. 2003. Vol. 84, № 5. P. 997-1010.

  [49] Robinson E.G. Violence against women in North America // Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6, № 3. P. 185-191.

  [50] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.

   

  [51] Fullin K.J., Cosgrove A. Empowering physicians to respond to domestic violence. Wisconsin Med. J. 1992. Vol. 91, № 6. P. 280-283.

  [52] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - 512 с.

  [53] Luna A., Ceron M., Osuna E., Banon R. Violence in the family setting. Analysis of mistreatment of minors and women // Acta Medicinae Legalis Socialis. 1990. Vol. 40. P. 173-181.

  [54] Galanti G.A. The Hispanic family and male-female relationships: an overview //J. Transcult. Nurs. 2003. Vol. 14. №3. P. 180-185.

  [55] Берковиц Л. Указан. соч.

  [56] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. 48 с.; Тротт Г.Э., Фрайследер Ф.Й. Эмоциональное и физически жестокое обращение детей с родителями//Рос. психиатр. журн., 2000. - №1. - С. 52-54.

  [57] Берковиц Л. Указан. соч.

  [58] Chase K.A., O’Farrell T.J., Murphy C.M. et al. Factors associated with partner violence among female alcoholic patients and their male partners // J. Stud. Alcohol. 2003. Vol. 64. № 1. P. 137-149.

   

  [59] Martin A.J., Chu M.L., Sage R.E. et al. Alcohol and drug abus among domestic violence survivors and batterers: Pap. 58th Annu. Sci. Meet. Coll. «Probl. Drug Depend. 1996” // NIDA Res. Monogr. 1996, № 174. P. 111.

  [60] Берковиц Л. Указан. соч.

  [61] Easton C.J., Swan S., Sinha R. Prevalence of family violence in clients entering substance abuse treatment//J. Subst. Abuse Treat. 2000. Jan. Vol. 18 (1). P. 23-28.

  [62] Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступное поведение и психические аномалии. - М., 1988. - 215 с.

  [63] Maffli E., Zumbrunn A. Alcohol and domestic violence in a sample of incidents reported to the police of Zurich City // Subst. Use Misuse. 2003. Vol. 38, № 7. P. 881-893.

  [64] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - 512 с.

  [65] Антонян Ю.М., Бородин С.В. Указан. соч..; Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999. - 352 с.

  [66] Берковиц Л. Указан. соч.

  [67] Ehrensaft M.K., Cohen P., Brown J. et al. Intergenerational transmission of partner violence: a 20-year prospective study // J. Consult. Clin. Psychol. 2003. Vol. 71, № 4. P. 741-753.

   

  [68] Горшков И.В., Зулкарнеев Р.М. Тяжкие преступления в семье. - М., 1997. - 72 с.

  [69] Агрессия и психическое здоровье /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостаковича. - СПб., 2002. - 464 с.

  [70] Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999. - 352 с.

  [71] Горшков И.В., Горинов В.В. Расстройства личности и агрессия (Обзор литературы) // Рос. психиатр. журн. 1998. № 5. С. 68-73.

  [72] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - С. 450.

  [73] Берковиц Л. Указан. соч.

  [74] Wha-soon B.A. Study on the prevention of partner violence and countermeasures against domestic violence // Womens Stud. Forum. 1994. Vol. 10. P. 148-171.

  [75] O’Leary K.D., Malone J., Tyree A. Physical aggression in early marriage: prerelationship and relationship effects // J. Consulting &Clinical Psychology. 1994. Vol. 62, № 3. P. 594-602.

  [76] Циркин С.Ю., Кулыгина М.А., Бобров А.Е. Диагностика семейных проблем в практике профилактической психиатрии // Соц. и клин. Психиатрия, 1996. - №2. - С. 115-121.

  [77] Агрессия и психическое здоровье /Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостаковича. - СПб., 2002. - 464 с.

  [78] Берковиц Л. Агрессия: Причины, последствия и контроль. - СПб., 2001. - 512 с.

  [79] Jane I.L. For better, for worse // Psychologist. 2001. Vol. 14, №11. P. 600.

  [80] Берковиц Л. Указан. соч.

  [81] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. М., 2002. 48 с.

  [82] Farooque R., Ernst F.A. Filicide: a review of eight years of clinical experience // J. Natl. Med. Assoc. 2003. Vol. 95, №1. P. 90-94.

  [83] Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Криминальная сексология. - М., 1999. - 464 с.

  [84] Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Указ. соч.

  [85] Myers W.C., Brasington S.J. A father marries his daughters: a case of incestuous polygamy // J. Forensic Sci. 2002. Vol. 47, № 5. P. 1112-11126.

  [86] Антонян Ю.М., Ткаченко А.А., Шостакович Б.В. Криминальная сексология. - М., 1999. - 464 с.

  [87] Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999. - 352 с.

  [88] Антонян Ю.М., Ткаченко А.А. Указан. соч.

  [89] Strickler H.L. Interaction between family violence and mental retardation / Ment. Retard. 2001. Vol. 39, № 6. P. 461-471.

  [90] Fisher J.W., Dyer C.B. The hidden health menace of elder abuse. Physicians can help patients surmount intimate partner violence // Postgrad. Med. 2003. Vol. 113, № 4. P. 21-24.

  [91] Minayo M.C. Violence against the elderly: the relevance of an old health problem // Cad. Saude. Publica. 2003. Vol. 19, № 3. P. 783-791.

  [92] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.

  [93] Pillemer K., Suitor J.J. Violence and violent feelings: what causes them among family caregivers? // J. Gerontology. 1992. Vol. 47, № 4. P. 165-172.

  [94] Ruiz S.A., Altet T.J., Porta M.N. et al. Violencia domestica: prevalencia de sospecha de maltrato a ancianos//Aten. Primaria. 2001. 31. Vol. 27 (5). P. 331-334.

  [95] Punukollu M. Domestic violence: screening made practical // J. Fam. Pract. 2003. Vol. 52, № 7. P. 537-543.

  [96] Mejia R., Aleman M., Fernandez A., Purez S.E. Conocimientos y detecciуn de violencia domйstica por los mйdicos clнnicos//Medicina. 2000. Vol. 60 (5 Pt 1). P. 591-594.

  [97] Fisher J.W., Dyer C.B. The hidden health menace of elder abuse. Physicians can help patients surmount intimate partner violence // Postgrad. Med. 2003. Vol. 113, № 4. P. 21-24.

  [98] Rhodes K.V., Levinson W. Interventions for intimate partner violence against women: clinical applications // JAMA. 2003. Vol. 289, № 5. P. 601-605.

  [99] Robinson E.G. Violence against women in North America // Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6, № 3. P. 185-191.

  [100] Cohen D.J. Enduring sadness. Early loss, vulnerability, and the shaping of character // Psychoanalytic Study Child. 1990. Vol. 45. P 157-178.

  [101] Kamo T., Ujiie Y., Tamura A. Actual situation and social prognosis of women seeking psychiatric care at the emergency hostel of Tokyo Metropolitan Women’s Counseling Center // Seishin Shinkeigaku Zasshi. 2002. Vol.104. № 4, P. 292-309.

  [102] Циркин С.Ю., Кулыгина М.А., Бобров А.Е. Диагностика семейных проблем в практике профилактической психиатрии // Соц. и клин. психиатрия. 1996. - №2. - С. 115-121.

  [103] Shookhoff A.J. Moving away from an emergency room mentality: an unorthodox view of the judicial role in violence prevention // J. Health Care Poor & Underserved. 1995. Vol. 6, № 2. P. 138-143.

  [104] Stith S.M., Rosen K.H., McCollum E.E. Effectiveness of couples treatment for spouse abuse // J. Marital. Fam. Ther. 2003. Vol. 29, № 3. P. 407-426.

  [105] Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. - СПб., 1999. - 352 с.

  [106] O’Farrell T.J., Fals-Stewart W. Alcohol abuse // J. Marital. Fam. Ther. 2003. Vol. 29, №1. P. 121-146.

  [107] Easton C.J., Swan S., Sinha R. Prevalence of family violence in clients entering substance abuse treatment//J. Subst. Abuse Treat. 2000. Jan. Vol. 18 (1). P. 23-28.

  [108] Chase K.A., O’Farrell T.J., Murphy C.M. et al. Factors associated with partner violence among female alcoholic patients and their male partners // J. Stud. Alcohol. 2003. Vol. 64. № 1. P. 137-149.

  [109] Насилие и его влияние на здоровье: Доклад о ситуации в мире: Обзор /ВОЗ. - М., 2002. - 48 с.

  [110] Galanti G.A. The Hispanic family and male-female relationships: an overview //J. Transcult. Nurs. 2003. Vol. 14. № 3. P. 180-185; Koenig M.A., Lutalo T., Zhao F. et al. Domestic violence in rural Uganda: evidence from a community-based study // Bull. World. Health. Organ. 2003. Vol. 81, № 1. P. 53-60.

  [111] Robinson E.G. Violence against women in North America//Arch. Women Ment. Health. 2003. Vol. 6, №3. P. 185-191.

  [112] Blacklock N. Domestic violence: perpetrators, the community and its institutions. London, 2001.

  [113] Hearn, J. (1995) Men's violence to known women. In Violence and Gender Relations (eds B. Fawcett, B. Featherstone, J. Hearn, et al). London: Sage.

  
  

   

  [114] Trew T. What the papers say: linguistic variation and ideology difference. In Language and Control (eds R. Fowler, R. Hodge, G. Kress, et al), p. 117-156. London: Routledge & Keegan Paul, 1979.

  [115] Dutton, L.G. (1995) The Batterer: A Psychological Profile. New York: Basic Books, 1995.

  [116] Morley, R. & Mullender, A. (eds) (1994 b) Children Living Through Domestic Violence: Putting Men's Abuse of

     Women on the Child Care Agenda. London: Whiting & Birch.

  [117] Neil Blacklock Domestic violence: perpetrators, the community and its institutions Neil Blacklock, London The Royal College of Psychiatrists 2001.

  [118] McKenry, P.C., et al (1995) Towards biopsychosocial model of domestic violence. Journal of Marriage and the Family, 1995. №57, Р. 307-320.

  [119] Saunders, S. G. (1993) Husbands who assault: multiple profiles requiring multiple responses. In Legal Responses to Wife Assault (ed. Z. Hilton). London: Sage.

   

  [120] Mirlrees-Black, C., Budd, T., Partridge, S. British Crime Survey of England and Wales issue. London 21/98.

   

  [121] Бернс Р. Я – концепция и Я – образы / Самосознание и защитные механизмы личности. - Самара,  Изд. Дом “Бахрах”, 2003.

  [122] Leary T., Coffey I. Interpersonal Diagnosis//«Theories of Personality Ibvestigation», New York, 1969, p. 73-96.

   

  [123] Психологическое тестирование / Личность опросниковые методики. Часть 1. Тексты опросников. Пенза, 1990. - с. 124.

  
  

  [124] Практическая психодиагностика. Методики и тесты / Ред. - сост. Д.Я. Райгородский. - Самара, 2000.

  
  
Скачать дипломную работу