Тема: Проблемы делового общения

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Проблемы делового общения
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 2:24:41
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Введение

  Глава 1. Язык деловых документов в системе функциональных

  стилей английского языка

  Глава 2. Контактоустанавливающая функция языка

                 в коммуникативном акте

  Глава 3. Средства речевого контакта при актуализации общающихся

  Глава 4. Проблемы социального статуса коммуникантов и коммуникативной 

                  ситуации при деловом общении

  Заключение

  Литература

  Введение

  Актуальность темы исследования обусловлена возрастанием роли деловой коммуникации на современном этапе развития общества. Деловая коммуникация и корреспонденция как одна из ее форм обеспечивают разнообразные области человеческой деятельности и составляют основу существования таких сфер, как: дипломатия, коммерция, международное экономическое, научное и культурное сотрудничество. В настоящее время в связи с расширением общественных международных контактов, интернационализацией экономической активности, унификацией систем делопроизводства, а также созданием новых видов связи: Fax, Internet, SMS и появлением электронных документов, значительно возрос объем деловой речи, и возникли качественно новые формы деловой коммуникации. Это выражается в увеличении удельного веса деловой прозы, обновлении и дифференциации палитры ее речевых жанров, а также в усложнении коммуникативных и собственно языковых задач, стоящих перед людьми, осуществляющими деловую коммуникацию - деловыми коммуникантами.

   Потребность в фиксации и анализе этого пласта речи была в какой-то мере удовлетворена за счет появления многочисленных учебников и справочников по коммерческой переписке, деловому этикету, культуре делового общения и т.п. Однако практические пособия Ч. Брюсова, Дж. Дюбнера, Л. Гартсайда и А. Кенча и ряда других авторов по деловой коммуникации с перечнем и подборкой деловых документов и их кратким описанием не могут компенсировать недостаточную теоретическую разработанность рассматриваемой проблемы [Brusaw Ch., 1976, Dubner G., 1983, Gartside L., 1981, Kench A., 1979. и др.].

           Глава 1. Язык деловых документов в системе функциональных

                                         стилей английского языка

  
  

  Язык деловых документов относится к стилю научной прозы, который исследователи трактуют по-разному: деловой стиль; рассудочный слог; научно-профессиональ­ный стиль; технический стиль; стиль научного изложе­ния; стиль интеллекту­альной речи и т.п.

  В научной литературе проблемы научной прозы в том или ином аспекте отражены в работах А. Пумпянского, В. Виноградова, И. Аксельрода, Р. Будагова, Ш. Балли, Дж. Бейкера, Р. Брауна и др. [Пумпянский А.Л. Функциональный стиль научной и технической литературы. I Всесоюзная конференция по теории и практике перевода. - Каунас, 1976; Виноградов В.В. О понятии стиля языка//Изв. АН СССР, 1955. - Т. 14; Аксельрод И.В. Стилистика современного английского языка. - Л., 1973; Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. - М.: Просвещение, 1990; Будагов Р.А. Язык и речь в кругозоре человека. - М.: Добросвет-2000; Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961; Baker J. R. English style in scientific papers. «Use of English», 1956. - № 1; Brown R., Lenneberg E.H. A study of language and cognition//Journal of Abnormal and Social psychology, 1955 и др.]

  Данный речевой стиль признается огромным боль­шинством исследователей языка и, приступая к описа­нию стиля научной прозы, или, в более общем плане, к характеристике ряда стилей литературного языка, не­редко подчеркивают настоятельную необходимость изу­чения стиля научного изложения.

  Однако, несмотря на почти всеобщее «признание», несмотря на то, что научная проза является авторитетным ис­точником, определяющим характер употребления тех или иных слов, число работ, посвященных анализу на­учной прозы, сравнительно невелико, хотя мы живем, как принято говорить, «в век науки» и являемся свидетелями того, сколь многообразна и многочисленна  современная научная литература.

  Функция научного мышления представляет собой познание окружающего нас мира путем создания логи­ческих категорий. В свою очередь теоретическое мыш­ление, осуществляемое в логически оформленных понятиях и систематизированное с помощью слов-терминов, входит в содержание видов общественного сознания; науки, философии, этики, политической и правовой теории. Поскольку отбор языковых средств определяется, в частности, особенностями той или иной области чело­веческой деятельности, то специфика этой деятельности дает нам возможность, в целом, постулировать как за­кономерности отбора языковых средств в данном рече­вом стиле, так и функциональные задачи  этого стиля. И обратно: лингвистический анализ научного произве­дения способен дать совершенно новый аспект чисто специально-научной стороны изучаемого произведения.

  Обобщая точки зрения вышеуказанных авторов, можно считать, что к задачам научной прозы следует, прежде всего, от­нести доказательство определенных положений, гипо­тез; аргументацию; точное и систематическое изложе­ние научных вопросов в целях описания, определения и объяснения явлений природы и общественной жизни, в целях передачи суммы знаний, сообщения новых ре­зультатов исследования. При помощи совокупности выразительных средств, присущих языку научного изло­жения, описывается действительно существующее и до­казывается истина.

  В  результате научная проза слагается в основном из ряда рассуждений и доказательств. Точность последних достигается полнотой высказывания (которое не дополняется здесь знанием ситуации данного момента, но рассчитано на постоянную значимость) и смысловой точностью [Havranek В. Studie о spisovnem jazyce. Praha, 1963, s. 84.] Логическая  строгость,  объективность,  последовательность и точность − вот те свойства, которые считаются идеалом научной прозы.

  Стилеобразующим началом всех научных работ, несмотря на разнообразие индивидуальных стилевых манер, является логическая последовательность изложения, ориентация на логическое восприятие и вызванное этим обстоятельством широкое распространение интеллекту­альных элементов высказывания.

  В авторских научных работах, прежде всего, интересует цепь последовательных, стройных логических суждений, поставленных в причинно-следствен-ную связь и раскрывающих не случайное и единичное, а общее, закономерное. Исследователь стремится с наибольшей точностью; развить систему суждений и доказательств, исчерпать в логической последовательности то или иное положе­ние в целях создания научных абстракций.[1] [Baker J.R. English style in scientific papers. «Use of English», 1956, № 1. - С. 35]

  Поскольку научное творчество отражает рассудочную деятельность человека, то и язык научных работ характеризуется логическим построением. Это касается как лексических, так и синтаксических особенностей языка научного изложения. Стремление к наиболее полному соответствию форм языка содержанию высказывания приводит к использованию многочисленных терминов.

   Несколько преувеличивая, на наш взгляд, значение термина для развития языка научного повествования, Ш. Балли говорит: «термин в области лексики и формула в области синтаксиса являются теми идеальными типами языкового выражения, к которым неизбежно стремится научный язык» [Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961. - С. 144.]

  Для стиля научной прозы характерно употребление слов в ведущем предметно-логическом значении, называемом иногда реально-логическим, прямым предметно-логическим, значением. Подбором лексики научный текст всегда обнаруживает потребность показать лишь объективную сторону вещей, и «в сочинениях всякого истинного ученого непременно чувствуется, что этот способ выражения является плодом непрестанного... усилия ума» [Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961. - С. 144.]

  Если слова применяются для выражения мысли, которая, отвлекаясь от единичного и случайного, направ­лена на общие, родовые свойства явлений действитель­ности, тогда значение слова лишается изобразительно­сти и становится в той или иной мере абстрактным. Использование слов в таком значении характерно для речи, которая имеет своим содержанием научное мыш­ление.

  Для научного изложения типичны четкий синтаксис и соблюдение определенного порядка слов в плане строгой логической последовательности. Синтаксические конструкции научных работ тяготеют к стереотипности. Это, а также широкое использование терминов и слов, лишенных изобразительности, традиционная склонность к отображению нормативной лексики и фра­зеологии, наличие элемента строгой письменной тради­ции составляют специфику стиля научных работ. Бла­годаря этим закономерным свойствам стиль научного изложения существует в нашем сознании  как живой функциональный стиль,  как  определенным  образом замкнутая система. [Костомаров В.Р. Русский язык на газетной голосе. - М.: МГУ, 1971. - С. 43.]

  В настоящее время одной из наиболее стремительно развивающихся отраслей деятельности в нашей стране является сфера бизнеса. В период интенсивного развития коммерческих связей с представителями фирм и деловых организаций зарубежных стран появляется необходимость изучать иностранный язык с ориентацией на практическое использование его в сфере делового общения. Это обусловило большой интерес к стилю официально- деловой речи, в частности к жанру деловых писем.

  Деловое письмо в современную эпоху остается важным источником информации. Кроме того, оно было и остается средством документирования этой информации, ибо такие источники информации как телефон или сотовая связь, пригодные для решения оперативных вопросов, не оставляют никаких материальных следов.

   Деловое письмо - обобщенное название деловых текстов, имеющих правовую значимость, выделяемых в связи с особым способом передачи информации, которые отражают определенную коммуникативную ситуацию и отличаются единством темы, особым графическим оформлением и композиционным построением, временной и пространственной точностью, документальностью и конкретностью, использованием средств речевого этикета для обеспечения адекватности восприятия содержания адресатом.

  Деловая переписка позволяет обсуждать и решать важные вопросы и проблемы. Сегодня все более и более очевидным становится тот факт, что понятие «конкурентоспособность» в рыночной экономике неразрывно связано с понятиями «компетентность» и «профессионализм». Профессионализм же менеджера, руководителя любого уровня предполагает языковую компетентность. Навыки владения популярными жанрами как устной, так и письменной деловой речи входят в число важнейших профессиональных навыков. В жанре делового письма реализуются внешние связи организаций. Умение составить текст официального письма, коммерческое предложение, ответить на запрос во многом определяет эффективность работы организации в целом, определяет ее имидж и культуру. Письмо, запрос, коммерческое предложение, обнаруживающее речевую беспомощность составителя и составленное без знания стилевых норм, может быть расценено, помимо функционального несоответствия целевым установкам, как антиреклама, что влечет за собой снижение серьезности отношения к воспринимаемой информации. Деловые письма подготавливают заключение сделок, важные встречи, переговоры, содержат служебную информацию, претензии, предложения, то есть при помощи деловой корреспонденции, представляющей собой письменный диалог юридических лиц, решаются важнейшие вопросы экономико-правовой деятельности организаций.

  Официально-деловой стиль было бы неверно и несправедливо, неточно называть канцелярским. Стиль этот целесообразный, имеющий свои средства выражения, способы называния предметов и явлений, и даже по-своему выразительный.

  Соблюдая нормы официально-деловой речи, мы отдаем дань не штампам и канцеляризмам, а объективно сложившейся традиции построения речи в соответствии с выражаемым содержанием, обстановкой и целью высказывания. Так, в разговоре можно сказать: "С сегодняшнего дня я в отпуске". В заявлении же требуется написать: "Прошу считать меня находящимся в отпуске с такого-то числа". Такова традиция, такова форма и манера написания заявлений и других деловых бумаг. Такая форма целесообразна, оправданна в данной сфере общения. Она вырабатывалась если не веками, то десятилетиями.

  Официально-деловой стиль вполне равноправен с другими стилями и играет важную роль в формировании и развитии языка. Современный официально-деловой стиль относится к числу книжных стилей и функционирует в форме письменной речи. Устная форма официально-деловой речи - выступления на торжественных собраниях, заседаниях, приемах, доклады государственных и общественных деятелей и т.д. Официально-деловой стиль обслуживает сугубо официальные и чрезвычайно важные сферы человеческих взаимоотношений: отношения между государственной властью и населением, между странами, между предприятиями, учреждениями и организациями, между личностью и обществом. Фактически на протяжении всей жизни человек находится в сфере действия официально-деловой речи.

  Одним из ведущих факторов, определяющих собствен­но языковые и экстралингвистические особенности письма, является соци­ально-культурный статус автора и адресата. Социолингви­стиче­скую значимость письма подчеркивал Ш. Балли [Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961.]

  Наряду с названными дифференциальными признаками, деловому пись­му как типу текста присущи и наиболее общие признаки, характерные для всех (или почти всех) типов текста.

  И. Гальперин выделяет следующие текстовые категории, характерные для делового письма: ин­формативность, когезия, интеграция, членимость, модаль­ность, проспекция, ретроспекция и др. [Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М., 1981.]

  А. Стельмашук, М. Богомолова и С. Светана называют кроме вышеназванных категорий, категорию диалогизации. Диалогизация определяется ими как маркированность диалогичности в письменной речи, отражающая ее двуначалие (адресант-адресат), представленное системой синтаксических адресантных средств («Я-сфера») и системой синтаксических адресатных средств («ТЫ-сфе­ра»), репрезентирующих факт личностно ориентированного характера об­щения. Диалогизация имеет место в текстах различных функциональных стилей. Однако диалогизация неоднородна и в различных сферах обще­ния имеет свои особенности проявления и реализации [Стельмашук А. Диалогизация и способы ее реализации: в раз­личных речевых сферах современного русского языка (ху­до­жественная и научная проза): Автореф. дисс. … докт. филол. наук. - СПб., 1993; Богомолова М.А. Диалогизация выступления как один из аспектов персонификации телевизионного сообщения//Зна­че­ние и смысл слова; художественная речь. - М., 1983. - С. 92–99; Светана С.В. О диалогизации монолога // Филологические науки. - М., 1985. - № 4. - C. 39-46 и др.]

  Диалогизация делового письма проявляется в реальной коммуни­кации, обнаруживается на коммуникативно-синтаксическом уровне и рас­сматривается как доминантная коммуникативно-син­так­си­че­ская категория текста.

  Рассмотрение диалогизации в качестве доминантной категории текста делового письма обусловлено самой сущностью делового письма, основной функцией которого является функция общения, име­ющего, двусторон­ний характер (адресант-адресат), что наиболее ярко проявляется в переписке. Однако двуначалие дружеского письма (ком­муникативно-прагматическая ось «Я-ТЫ») обнаруживается в структуре «ри­ту­аль­ных» эпистолярных элементов: начальное обращение, маркирующее адресата («ТЫ-сфера»), и подпись, маркирующая адресанта («Я-сфера»), а также системой синтаксических адресантных и адресатных средств.

  При этом к основным адресатным синтаксическим сред­ствам («ТЫ-сфера»), реализующим диалогизацию делового письма, авторы относят: 1) обращения, 2) вопросительные предложения-высказывания, 3) побудительные пред­ложения-высказывания, 4) высказывания с местоимениями 2-го лица и глаголами 2-го лица, 5) оценочные и эмоционально-оценочные адресатные высказывания, 6) оце­ночные высказывания с адресатными элементами метатекста, 7) высказывания с вводными словами в форме глаголов 2-го лица и вводными конструкциями, вклю­ча­ющими глагол 2-го лица.

  Н.И. Белунова к основным адресантным синтаксическим средствам («Я-сфера»), реализующим диалогизацию текста делового письма относит: 1) высказывания с личными местоимениями 1-го лица и гла­голами 1-го лица, 2) оценочные и эмоционально-оценочные адресантные высказыва­ния, 3) оценочные высказывания с адресантными эле­мен­­та­ми метатекста, 4) адресантные высказывания, 5) под­пись [Белунова Н.И. Дружеские письма твор­ческой интеллигенции конца ХIХ – начала XX в. Жанр и текст писем. - СПб., 2000].

  С.Э. Ульянцева связывает особенности языковых норм делового письма в первую очередь со спецификой письменной коммуникации. Получатель должен понять текст при первом же его прочтении. Как правило, он не может спросить автора о смысле и значении его высказываний, кроме того, текст лишен невербальных аспектов передачи (например, жестов, тона голоса, мимики лица), которые также содержат информацию, важную для его понимания. Однако пишущий имеет возможность обдумать композицию текста и отобрать языковые средства в соответствии с целеустановками текста [Ульянцева С.Э. Составление текста документа: языковые нормы//Делопроизводство, 2003. - № 4].

  Все эти экстралингвистические факторы отражаются в языковой структуре деловых текстов и заключаются в следующем: части текста логически обусловлены; темы имеют строго последовательное развитие; синтаксические конструкции отбираются в зависимости от жанра; лексический состав письменного текста тоже подвержен строгой нормированности в соответствии с функциональной принадлежностью. Любые отступления от языковых стандартов создания делового текста носят характер   стилистической   ошибки.

  Но не только это определяет особенность норм официально-делового стиля. Представим себе следующую схему работы при составлении какого-либо документа: в первую очередь пишущий должен определить характер официально-деловой ситуации и выбрать соответствующий жанр документа. Выбранный жанр диктует определенную форму документа. И только выбрав жанр документа и его форму, пишущий обращается к его языковому наполнению.

  Существуют две главные особенности официально-делового стиля:

  1. Выражаемое официально-деловым стилем содержание, учитывая его огромную важность, должно исключать всякую двусмысленность, всякие разночтения.

  2. Официально-деловой стиль характеризуется определенным более или менее ограниченным кругом тем.

  Эти особенности способствовали закреплению в нем традиционных устоявшихся средств языкового выражения и выработке определенных форм и  приемов построения речи.

  Официально-деловой стиль характеризуется высокой регламентированностью речи (определенный запас средств выражения и способов их построения); официальностью (строгость изложения, слова употребляются обычно в своих прямых значениях, образность, как правило, отсутствует); безличностью (официально-деловая речь избегает конкретного и личного).

  Если говорить о речевых жанрах, о структуре официально-делового стиля, то он подразделяется на две разновидности, два подстиля: официально-доку-ментальный и обиходно-деловой.

  Официально-документальный подстиль включает язык дипломатии и язык законов. Его основной жанр - это выступления на приемах, доклады, законы, международные договоры, официальные сообщения.

  Обиходно-деловой подстиль включает служебную переписку и деловые бумаги (заявление, справка, приказ, акт и др.) [Водина Н.С. и др. Культура устной и письменной речи делового человека: Справочник. Практикум. - М.: Наука, 2000].

  Отмеченные особенности официально-делового стиля являются объективным фактом языка, их применение в текстах документов закономерно и закреплено традицией. Нарушением функционально-стилевой нормы считается использование не присущих деловому стилю языковых средств, которые противоречат требованию логичности, точности и краткости языка деловых бумаг и документов. Это, прежде всего, слова и фразеологизмы просторечно-разговорной и эмоционально-экспрессивной окраски.

  Изучение языка деловых бумаг и документов показало, что в них широко используются термины и профессионализмы в соответствии с тематикой и содержанием служебных документов. В первую очередь − это термины юридические, дипломатические и бухгалтерские (import, contract, business proposal, demand и т.п.). Используются также нетерминологические слова, употребляющиеся преимущественно в административно-канцелярской речи (duly, properly, above stated, present, hereby и т.п.). Характерно, также употребление канцелярских штампов, воспроизводимых лексико-фразеологических единиц, которые соотносятся с часто повторяющимися ситуациями, распространенными понятиями (within reporting period, taking into account, it has been issued to submit…, as discussed…).

  В деловой корреспонденции используются также имена существительные - названия людей по признаку, обусловленному каким-либо действием или отношением (contractor, designer, customer и т.п.); сложные отыменные предлоги, выражающие стандартные аспекты содержания (due to, with regard to, in connection with и т.п.).

  Устойчивые словосочетания атрибутивно-именного типа с окраской официально-делового стиля (authorized bodies, established order, preliminary approval) и "расщепленные" сказуемые (render assistance, to make reconstruction, to make changes) в отличие от параллельных им глагольных форм (assist, reconstruct, change) также характеризуют деловой стиль корреспонденции.

  Анализ многих текстов показал, что иногда используется родительный падеж в цепочке имен существительных (...plant equipment layouts; ...mill lub system и т.п.). Страдательный залог присутствует при необходимости подчеркнуть факт совершения действия (technology has been successfully implemented; this consignment is supplied to). В то время как, действительный залог употребляется, когда необходимо указать конкретное лицо или организацию как субъект юридической ответственности (You have a contract with a completion date for…;…is currently arranging to bring urgently required, specialized construction materials).

  Стремление к объективности изложения обнаруживается в широком распространении в текстах деловой переписки страдательных конструкций типа «It is important…, It is possible to …», в которых на первый план выдвигается действие, а реальный производитель этого действия не обозначается грамматической формой подлежащего и, таким образом, как бы отодвигается на второй план.

  Представляется, что в деловом языке необходимость отразить логическую последовательность взаимосвязанных фактов официально-деловых отношений определяет большое количество сложных предложений. Простое предложение не может отразить иерархическую последовательность взаимосвязанных фактов, подлежащих официально-деловой интерпретации. Требование последовательности и аргументированности неизбежно ведет к укрупнению высказываний: вместо цели простых предложений появляется одно сложное. Длина и сложность предложения зачастую возрастают за счет употребления в одном предложении нескольких разнородных членов. Здесь же происходит типичное для синтаксических построений деловой речи последовательное подчинение однотипных падежных форм (обычно родительного падежа). Такая тенденция делает предложение весьма емким по содержанию и компактным по форме.

  Например, As for our confirmation letter of your design what is urgently required the detail design of the building showing the crane rails elevation and location.

  С.Ю. Федюрко указывает на то, что требование объективности и логической оценки фактов приводят к преимущественному употреблению повествовательных предложений. Вопросительные и восклицательные предложения практически, не встречаются. Стремлением «представить обстоятельства дела во всех их логических взаимоотношения» объясняется строгий объективный порядок слов в предложении, который предполагает соблюдение правил, определяющих последовательность слов, входящих в состав предложения [Федюрко С.Ю. О синтаксисе

  делового письма//Научно-практическая конференция ВВШ МВД России. - Воро-неж, 1998. - С. 80].

  Так, подлежащее, как правило, предшествует сказуемому и стоит ближе к началу предложения.

  Например, Recently an Official X document was translated and emailed without prior knowledge or permission of the Director of Operations.

  Иногда согласуемый компонент предшествует главному.

  Например: official documents, Confidential Information, budget costs, detailed design.

  Дополнения следуют за главным словом.

  Например: take measures, pay costs, render assistance, and ensure performance и т.п.

  Описанные стандартные синтаксические обороты, клишированные выражения, структурно-композиционные особенности являются результатом внутриязыкового отбора, использования тех структурно-синтаксических возможностей языка, которые наилучшим образом отвечают задачам, стоящим перед деловым письмом. Именно эти черты, возникшие под влиянием экстралингвистических факторов и вследствие внутренних закономерностей языкового развития, определяют лицо жанра деловой переписки, отграничивая его от других жанров официально-делового стиля и сохраняя свою тематическую и жанровую прикрепленность на протяжении десятилетий.

  Как известно, в письме может говориться о самых разных вещах. Вместе с тем сущность официально-деловой переписки, где корреспонденты выступают как субъекты правоотношений, предопределяет характер содержания писем, их стиль и язык, то есть способы языкового выражения напрямую соотносятся с внеязыковой действительностью.

  Получается, что официально-деловой стиль - это такая разновидность языка, которая обслуживает сферу официальных деловых отношений: отношения между государственной властью и населением, между странами, между предприятиями, организациями, учреждениями, между личностью и обществом.

  Функция делового стиля заключается в том, что он придает изложению характер документа и тем самым переводит отраженные в этом документе различные стороны человеческих отношений в ряд официально-деловых.

  Практика показывает, что наиболее общим отличительным признаком официально-делового стиля является намеренно сдержанная, строгая, безлично-объективная тональность, служащая выражению констатирующего и предписывающего характера документов. В официально-деловом стиле высок уровень общения и в то же время конкретизация, так как в текстах отражаются конкретные ситуации, есть указание на конкретных лиц, предметы, даты. Отличительным признаком стиля является также широкое использование стандартных языковых средств выражения. К тому же стандартизация затрагивает в официально-деловом стиле не только языковые средства, элементы формы, а весь документ или письмо в целом.

  При рассмотрении различных точек зрения на официально-деловой стиль можно выделить следующие положения:

  1. Официально-деловой стиль характеризуется наличием определенных клише, штампов, предполагает определенную систему композиционных и синтаксических правил.

  2. Важным отличительным свойством официально-делового стиля является его действенность, которая в свою очередь зависит от точности словоупотребления.

  3. Официально-деловой стиль исторически обусловлен и имеет стабильную структуру [Федюрко С.Ю. Основные требования к языку и стилю делового письма//Материалы XXXVI отчетной научной конференции ВГТА. – Воронеж, 1998. - С. 166-167].

  По мнению С.Ю. Федюрко на сегодняшний день есть целый ряд факторов, которые нельзя не учитывать составителям писем [Федюрко С.Ю. Социальные предпосылки официально-делового стиля//Отраслевая терминология: лингво-  прагматические аспекты. - Воронеж 1997. - С. 20.]

  Предварительный анализ показывает, что в современной деловой переписке меняются названия адресатов и другие элементы системы речевого этикета. Существенно расширяется жанрово-тематический диапазон деловой корреспонденции. Наряду с регламентированными письмами все большее место в ней занимают нерегламентированные. Деловое письмо представляет собой пограничное явление между собственно документом и текстами частной переписки.

  Важнейшей особенностью деловой переписки является высокая частотность отдельных языковых форм на определенных участках текста. Воспроизводимость некоторых языковых единиц оказывается здесь значительно более высокой, чем в других разновидностях текстов, что является следствием сознательной установки на стандартизацию языка при отображении типовых ситуаций делового общения.

  Наиболее простым и эффективным представляется подразделение писем на 2 большие функциональные группы: письма, требующие письма-ответа и не требующие письма-ответа.

  В первой группе выделяются: письмо-просьба; письмо-запрос; письмо-обращение; письмо-предложение; письмо-требование и т.д. Вторая группа также распадается на группу частных разновидностей: письмо-предупреждение; письмо-напоминание; письмо-приглашение; письмо-отказ; сопроводительное письмо; письмо-извещение и т.д.

  Данная классификация отражает известный в документоведении постулат о том, что «построить классификацию деловых писем - значит построить классификацию производственных ситуаций» [Справочник по деловой переписке /Под ред. Ермолаева Б.В. – М., 1996. - С. 28].

  Деловое письма представляет собой пограничное явление между документом и частным письмом. С документами его роднит то, что деловое письмо составляется по определенной форме, большую роль играет графическое оформление и совокупность реквизитов; содержание делового письма в подавляющем большинстве случаев заключает в себя данные об обстоятельствах, имеющих юридическое значение. С частной перепиской его объединяет то обстоятельство что, будучи направленным, на конкретного адресата и, отображая конкретную ситуацию, деловое письмо характеризуется более гибкими возможностями для реализации коммуникативного намерения, чем прочие жанры деловой письменности (приказ, повестка, извещение, справка). Деловые письма исключают двусмысленность и разночтения, ведут к единообразному выражению типовых ситуаций и как следствие высокому проценту устойчивых языковых формул-клише.

  Чрезвычайно важной является проблема обращения, так как первое, на чем акцентирует внимание получатель - это то, для кого предназначено письмо и от кого оно исходит. Неправильное обращение может быть воспринято как неправомерное умаление прав получателя или, наоборот, неоправданное расширение его прав.

  Предварительный анализ показывает, что в современной деловой переписке приняты обращения, включающие в себя словесную формулу адресата и адресанта. Словесная формула включает в себя должность и собственное имя. Возможно также упоминание звания в обращении или подписи.

  Например: To: Mr.Х

   Sulphide Project manager

  Или, To: Y. Managing Director of “X” FIC OJSC

  При формулировке обращения учитывается принцип взаимности. Известный параллелизм в названии адресата и адресанта с непременным указанием должности способствует подчеркиванию частноправового характера письма.

  После реквизитного блока с полными данными адресата следует собственно обращение: Dear Mr.Friend, Dear Sir, Dear Eric. Выбирая формулу обращения, нельзя забывать, что пофамильное обращение подчеркивает дистанцию и придает письму более официальный характер, а обращение по имени подчеркивает налаженность деловых отношений.

  В современном английском языке деловая корреспонденция выработала свои особенности, такие как формулы обращения, заключения и открывающих письмо фразеологические сочетания, например: Dear Sir, Dear Sirs, gentlemen, Yours very truly, We remain your obedient servants, Yours obediently, Yours faithfully, Yours respectfully, Yours truly и т.п.

  Иногда собственно обращение может и отсутствовать. В этом случае функцию установления коммуникативного контакта выполняет реквизитный блок. Заключительные фразы не менее значимы, чем начальные. Завершение письма связанно с обозначением перспектив (сотрудничества, деловых отношений, проекта, решения вопроса и т.д.). Именно поэтому последние фразы должны выражать надежду, уверенность, признательность (Appreciate your cooperation and assistance).

  Начальные и заключительные фразы этикетного характера (этикетная рамка) обрамляют текст, устанавливая контакт с адресатом и регулируя отношения корреспондентов.

  Деловое письмо с точки зрения анализа его композиции представляет известные трудности при изучении. Это связано с тем, что письмо, не имея единой модальности, в отличии, скажем, от отчета или приказа, может затрагивать самые разнообразные темы. Оно может быть в императивной форме, содержать опровержения и доказательства, оно может иметь различную ориентацию во времени, в нем могут содержаться элементы повествования, описания и т.д. Тем не менее, при анализе текстовой части письма можно выявить некоторые общие специфические характеристики.

   Текст делового письма посвящен, как правило, одному рассматриваемому вопросу. Логика делового изложения при решении простого вопроса такова: в первой части, как правило, излагаются факты, послужившие основанием и причиной составления письма; во второй части приводятся выводы, просьбы, рекомендации, предложения. При рассмотрении более сложных вопросов используется и более сложный композиционный рисунок. Письма же, посвященные решению простых или заранее оговоренных вопросов, вообще могут состоять из одной части.

  Клишированность делового языка связана с такой чертой как объективность. Объективность выражения связана с необходимостью нормализации и стандартизации делового документа. Стандартизация предоставляет много удобств, как с технической стороны, так и в плане восприятия. Стремление представить человеческую деятельность и жизненные ситуации как типизированные классы ситуаций приводит к частой повторяемости и единообразию речевых средств и, как следствие - к созданию благоприятных условий для возникновения языковых шаблонов. Всякий стандарт способствует нормированию отношений людей. Формирование такого стандарта создается, прежде всего, в языковых выражениях. Поэтому документные клише являются показателем уровня языковой культуры документов.

  Клише языка деловой переписки можно разбить на следующие смысловые типы:

  1. Языковые формулы, соответствующие аспекту содержания письма.[2]

  Например, Payment is guaranteed.

  2. Конструкции, мотивирующие действия.

  Например, Regarding the changes…, as agreed in the License agreement between BIOMIN and ALEL as dated 22^nd of August 2003.

  Приобретая устойчивый характер, подобные конструкции сближаются с фра-

  зеологизмами. Как можно видеть из примеров, семантико-стилистические свойства данных конструкций делают его весьма важным компонентом деловой переписки. Практика их использования показывает оправданность их употребления и невозможность их замен.

  3. Устойчивые речевые формулы ввода информации.

  Например: Notice hereby is given to…; please advise…; we acknowledge that…

  4. Устойчивые этикетные формулы обращения, приветствия, прощания, поздравления и т.д.

  Например: Dear Sir, Appreciate your assistance. Please do not hesitate to contact me.

  5. Канцеляризмы, свойственные административно-канцелярскому подстилю вообще.

  Например: It has come to my attention…, I have been requested by….

  Словоупотребление помогает установить стилевую принадлежность того или иного текста. Анализируя язык деловой переписки, можно отметить, что в связи с требованием ясности и четкости изложения основную часть составляет стилистически нейтральная, общелитературная лексика. Необходимо принимать во внимание и тот факт, что глаголы, прилагательные и их фразеологические синонимы, с одной стороны, и имена существительные, с другой, используются в деловой переписке с различными целями.

  Легко заметить, что в основном это общелитературная лексика, но строго отобранная. Шаблоны же, широко употребляемые в деловой речи, достаточно просты по составу. Близость к общелитературному нормированному языку, стандартизированность, стилистическая однородность определяет и отсутствие диалектизмов, жаргонных и просторечных слов.

  Неологизмы (даже образованные по традиционным моделям) также отсутствуют. Редкое исключение составляют лишь неологизмы, имеющие терминологический характер, характерные узкой сфере деятельности.

  Например: СIL, roof truss, P&ID number.

  Стремление к стандартизации и упорядочению языка деловой переписки получило отчетливое выражение в употреблении специальной терминологии (торговой, юридической, финансовой и т.д.), которая составляет значительную часть лексического пласта делового стиля.

  Терминологическая лексика, лексико-фразеологические сочетания, отчасти и структурные элементы деловой речи обусловлены жанром и содержанием делового документа, его принадлежностью к той или иной отрасли государственной и общественной деятельности. Представляется целесообразным выделять две группы терминологической лексики:

  1. Специальная терминология, характеризующая сферу деятельности (производство, торговля, бухгалтерские вопросы и т.д.).

  Например: reporting year, credit letter, acceptance certificate, customs fee, commissions и т.д. (торговая терминология).

  2. Терминологическая лексика, относящаяся к официально-деловому стилю (decisions, provision, instructions) [Федюрко С.Ю. Некоторые структурно-семантические особенности языка делового общения//Материалы XXXV отчетной научной конференции ВГТА. - Воронеж, 1997. - С. 135-136]

  Оппозиция формальность/неформальность конституирует категорию, реализация которой раскрывается рядом дифференциальных признаков на просодическом, лексическом, синтаксическом и структурно-семантическом уровнях.

  Таким образом, деловое общение представляет собой структурное и коммуникативное единство. Оно обладает более сложной структурой взаимодействия и передачи информации. Единство делового общения достигается рядом процедурных и собственно языковых факторов. Как коммуникативное целое он предполагает адекватную речевую деятельность всех участников, направленную на результативное завершение обсуждения деловой ситуации.

  Деловое письмо характеризуется следующи­ми при­знаками:

  1) наличие облигаторной реализации ком­муникативно-прагмати­ческой оси «Я-ТЫ»;

  2) диа­ло­ги­­за­ция;

  3) политематичность;

  4) полифунк­ци­ональ­ность;

  5) син­тез элементов различных функциональных стилей, 6) отражение особенностей речевого этикета;

  7) специфи­ческая струк­тура, формализованная границами, фик­си­рующими начало и конец письма.

  Таким образом, речевые средства, используемые в деловой речи, находятся в прямой зависимости от специфики коммуникативной ситуации. В тексте, с одной стороны, отражается замысел отправителя, с другой - обязательно учитывается характер получателя: его интеллектуальный и общественный статус, его интересы, отношение к поднятой проблеме.

  Иначе говоря, текст существует в коммуникативной ситуации, является элементом сообщений, которыми обмениваются люди. В связи с этим становится явным факт функциональности текста, его целенаправленности. Это последнее утверждение является особенно важным, поскольку обычно мы конструируем текст, выбираем соответствующий стиль в зависимости от функции, которую он должен выполнять. А, следовательно, как уже было упомянуто, получатель - читатель текста - есть некоторым образом и его соавтор.

  Принимая во внимание, сказанное выше, можно прийти к выводу, что вопрос написания делового письма является предметом ремесла, поскольку существуют соответствующие принципы, которые позволяют нам сформировать это умение, соответствующие упражнения, которые это умение совершенствуют. Конечно, всегда присутствует элемент индивидуального таланта, писательского дара, тем не менее, писательству можно научиться. Для освоения искусства составления деловых писем сначала необходимо определить, какие речевые средства и в каком сочетании друг с другом необходимы нам в определенной коммуникативной ситуации.

  
  

                     Глава 2. Контактоустанавливающая функция языка

                                         в коммуникативном акте

  Язык − явление глобальное и вездесущее. Сферы использования языка покрывают все мыслимое социальное пространство. Язык является важнейшим и основным средством общения, и он не отделим от всех и любых проявлений социального бытия человека. Между тем, социолингвистическая дифференциация речевой практики говорящих/пишущих находят известное отражение в языке.

  Межличностная коммуникация осуществляется в тех видах общения, которые предполагают прагматические цели и конструктивность решений, и готовность каждого партнера к адекватному поведению.

  В теории языка различают пять видов коммуникации: познавательную, убеждающую, экспрессивную, суггестивную, ритуальную [Панфилова А.П. Деловая коммуникация в профессиональной деятельности. – СПб, 1999]. Для каждой из них характерны свои цели и ожидаемый результат, условия организации, а также коммуникативные формы и средства

  Целью познавательной коммуникации является расширение информационного фонда партнера, передача необходимой информации, комментирование инновационных сведений. Условиями организации коммуникации являются учет познавательных возможностей конкретных деловых партнеров, их индивидуальных установок на получение новой информации и интеллектуальных возможностей для ее переработки, понимания и восприятия.

  Целью убеждающей коммуникации являются вызов у делового партнера определенных чувств и сформирование ценностной ориентации и установки; убеждение в правомерности стратегий взаимодействия для того, чтобы сделать своим единомышленником. Условиями организации коммуникации являются опора на восприимчивость партнера, его личностную мотивацию и интеллектуально-эмоциональную культуру.

  Целью экспрессивной коммуникации является формирование у партнера психоэмоционального настроя, передача чувств, переживаний, побуждение к необходимому действию. Условиями организации коммуникации являются опора на эмоциональную сферу партнера, использование художественно-эстетических средств воздействия на все сенсорные каналы партнера.

  Целью суггестивной коммуникации является оказание внушающих воздействий на делового партнера для изменения мотивации, ценностных ориентаций и установок, поведения и отношения. Условиями организации коммуникации являются внушение партнера, его недостаточная информированность, недостаточная критичность ума, слабый уровень контрсуггестии, высокий авторитет суггестора (осуществляющего внушение), создание атмосферы доверительности.

  Целью ритуальной коммуникации является закрепление и поддержка конвенциальных отношений в деловом мире; сохранение ритуальных традиций фирмы, предприятия, создание новых. Условиями организации коммуникации являются ритуальный (церемониальный) характер акций, художественно оформленная пространственная среда; соблюдение конвенций; опора на национальные, профессиональные традиции и нормы общения [Панфилова А.П. Деловая коммуникация в профессиональной деятельности. – СПб, 1999. - С. 39].

  Перечисленные виды коммуникации позволяют определить специфику, грамотно использовать жанр, коммуникативные средства и технологии, получить планируемый результат, более эффективно подготовиться к той или иной коммуникативной деятельности, разработать сценарии вербального и невербального поведения в конкретной ситуации делового общения и учесть особенности делового партнера.

  Основным различием системы межличностных отношений и массовой коммуникации является то, что в рамках межличностной коммуникации устанавливается непосредственный контакт между индивидами с помощью межличностных средств общения.

  Универсальность языка как средства общения проявляется в том, что при помощи языка человек может обратиться к человеку, животному, машине; к одному человеку, к неопределенному множеству лиц. Адресант и адресат могут быть разделены временем и пространством. Что касается содержания языкового общения, то его составляет вся та разнообразная информация, которая передается во всех и любых коммуникативных актах, реализующих те или иные функции речевого общения: объективно-логическая информация, субъективно-психологическая, информация о коммуникативных намерениях говорящего по отношению к адресату, информация фатическая, метаязыковая, эстетическая.

  Таким образом, отдельные функции речи можно рассматривать как особые частные проявления основной функции языка − коммуникативной:

  1) по отношению к человечеству в целом (коммуникативная функция как единство общения и обобщения);

  2) по отношению к исторически конкретным обществам, коллективам общающихся (функции как сферы использования языка и речи: функции обслуживания бытового общения; общения в сфере образования, общения в деловой сфере, в сфере науки, производства, общественно-политической и государственной деятельности, в сфере массовой коммуникации, в области религии, в области межнационального, регионального и международного общения);

  3) по отношению к компонентам ситуации текущего общения: репрезентативная, экспрессивная (эмотивная), контактоустанавливающая (фатическая), функция воздействия, металингвистическая и поэтическая, или эстетическая;

  4) по отношению к целям и результатам высказываний в конкретных речевых действиях, или актах общения (сообщение, выражение внутреннего состояния, запрос информации, директивная функция; конкретизация данных функций в теории речевых актов).

  Схема функциональных связей знака-высказывания по К. Бюлеру представлена следующим образом (рис. 1):

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

   

  
  
  

  Рисунок 1. Схема функциональных связей знака-высказывания [Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. - М., 1993. - С. 34].

  Р.О. Якобсон указывает на следующие компоненты ситуации общения, по отношению к которым определяются: 1) референциальная, 2) эмотивная, 3) конативная, 4) фатическая, 5) металингвистическая, 6) поэтическая [Якобсон Р.О. Лингвистика и поэтика//Структурализм: «за» и «против». - М., 1975].

  Согласно его концепции, в сообщениях, сосредоточенных на адресате, на первый план выходит функция регуляции его поведения. Это происходит путем побуждения к действию, к ответу на вопрос, путем запрета действия, путем сообщения информации с целью изменить намерения адресата совершить определенное действие и т.п. У Якобсона эта функция называется по-разному: конативная или апеллятивная[3]; иногда ее же называют призывно-побудитель-ная или волюнтативная функция.[4]

  В модели коммуникативного акта Р. Якобсона (схема 1) содержится момент, вызывающий неоднозначные интерпретации. Речь идет о переходе от структурного представления коммуникативного акта к его функциональной проекции.

  
  
  

                         Схема 1. Модель коммуникативного акта Р. Якобсона

  
  

  По Р. Якобсону, каждый из шести компонентов коммуникативного акта – Отправитель (автор), Получатель (адресат), Сообщение, Контекст, Контакт, Код – задает особую функциональную направленность высказывания, если попадает в его фокус.

  Фокус определяется коммуникативной установкой говорящего, акцентирующего одну из сторон высказывания. Акцент на самом говорящем (Отправителе) обуславливает эмотивную функцию высказывания, связанную с выражением эмоционального состояния говорящего, установка на адресата – конативную функцию, сосредоточение на контексте – референтивную, ориентация на контакт определяет контактную, фатическую функцию, а установка на код – метаязыковую, т.е. направленную на объяснение употребления языковых знаков.

  Различия между высказываниями заключаются, по Якобсону, не в монопольном проявлении какой-либо функции, а в их иерархии, а словесная структура высказываний зависит от преобладающей функции [Якобсон Р.О. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "за" и "против". - М., 1975].

  С регулятивной функцией связаны намерения, цели говорящего, т. е. то, ради чего он обращается к слушающему.

  Исследования процесса воздействия говорящего на слушающего и процесса восприятия слушающим коммуникативно-побудительных намерений говорящего сформировали еще в 60-х гг. XX в. особое лингвистическое направление. Речь идет о теории речевых актов, тесно связанной с психологией общения, теорией коммуникации и лингвистической прагматикой [Арутюнова Н.Д. «Речевой акт», «Прагматика», «Речь». – М., 1990].

  В каждом речевом акте в процессе взаимодействия говорящего/ пишущего и слушающего/читающего есть три уровня, или фазы:

  1) речевой акт в аспекте используемых в нем языковых средств;

  2) речевой акт в аспекте намерений и целей говорящего;

  3) речевой акт в аспекте результатов, т. е. воздействия на сознание и поведение адресата.

  В теории речевых актов соответствующие три аспекта называют локуция, иллокуция и перлокуция.[5] [Кобозева И.М. Теория речевых актов//Новое в зарубежной лингвистике. Bып. XVII. - М., 1986. - 424 с.]

   В зависимости от цели различают такие классы речевых актов, как вопрос, запрещение, просьба, побуждение, приказ, предостережение, совет, уговоры, убеждение, сообщение (информирование).

  Для самых общих классов речевых актов языки выработали специальные синтаксические структуры − повествовательные, вопросительные, побудительные предложения. В так называемых косвенных речевых актах грамматическая структура не соответствует намерению говорящего: например, вопросительная фраза. В отличие от логики, которая стремится видеть в высказывании суждение и различать суждения истинные и ложные, теория речевых актов рассматривает высказывание в качестве акта общения и исследует его с точки зрения искренности говорящего и успешности его речевых действий [Ван Дейк Т.А., Кинч В. Стратегии понимания связного текста. Новое в лингвистике. - М., 1988].

  Существует ряд средств в языке, при помощи которых говорящий устанавливает, поддерживает и размыкает речевой контакт с собеседником. Конечно, репертуар таких средств не такой разнообразный, как в восточных языках (например, в японском или корейском), но все же требует специального исследования.

  Стремление к общению является жизненной потребностью людей, так как человек- существо общественное. Язык - это средство общения и одновременно средство формирования и выражения мысли. Значит, базовыми функциями языка считаются две функции: познавательная и коммуникативная. Разновидностью коммуникативной функции является контактоустанавливающая функция языка, основным назначением которой является установление, поддержание, размыкание речевого контакта.

  Иногда общение как бы бесцельно: говорящим/пишущим не важна та информация, которую они сообщают друг другу, они не стремятся выразить свои эмоции или воздействовать друг на друга. Пока им важен только контакт, который подготовит дальнейшее более содержательное общение. В таких случаях язык выступает в своей фатической функции (ассоциативная функция, функция контакта).

  Фатическая функция является основной в приветствиях, поздравлениях, в дежурных разговорах о погоде, городском транспорте и других общеизвестных вещах. При этом собеседники как бы чувствуют своего рода нормы допустимой глубины или остроты таких разговоров. Например, упоминание о вчерашней телевизионной передаче не перерастает в разговор по существу содержания. Иными словами, общение идет ради общения, оно сознательно или обычно неосознанно направлено на установление или поддержание контакта.

  Содержание и форма контактоустанавливающего общения варьируются в зависимости от пола, возраста, социального положения, взаимоотношений говорящих, однако в целом такие речи стандартны и минимально информативны.

  Однако информативная недостаточность отнюдь не означает, что данная речь не нужна или не важна людям и обществу в целом. Сама стандартность, поверхностность и легкость фатических высказываний помогает устанавливать контакты между людьми, преодолевать разобщенность и некоммуникабельность.

  Контактоустанавливающая функция − это одна из функций языка, проявляющаяся в ситуациях, в которых говорящий/пишущий не стремится сразу же передать слушающему/читающему определенную информацию, а хочет лишь придать естественность совместному пребыванию где-либо, подготовить слушающего/читающего к восприятию информации, обратить на себя внимание.

  Средства языка разных уровней, реализующие контактоустанавливающую функцию, называются контактоустанавливающими языковыми средствами.

  В связи с тем, что всякое протекание речевого акта предполагает наличие трех фаз общения: начало коммуникации, ее осуществление, завершение коммуникации; речевые ситуации бывают трех типов. Это ситуации установления речевого контакта, поддержания речевого контакта и размыкания речевого контакта.

  Внезапно переданное сообщение может оказаться не воспринятым адресатом или воспринятым ущербно. Чтобы избежать подобных потерь и "подготовить почву" для передачи информации, говорящий/пишущий использует определенные языковые средства.

  В ходе передачи сообщения говорящему важно, что бы оно принималось в течение всего времени его передачи, а не только в момент установления речевого контакта.

  По достижению своих целей собеседники завершают речевой контакт. Отсутствие данной фазы общения нарушает этикетные нормы, ведь попрощаться − значит получить возможность для установления новых контактов в дальнейшем.

  Таким образом, в процессе коммуникации важны все три фазы речевого общения.

   Наличие непосредственного адресата создает необходимость установления и поддержания контакта на протяжении всего коммуникативного акта. В языке есть ряд средств, которые помогают устанавливать контакт с партнерами, поддерживать его на протяжении всего времени контакта, сосредотачивать внимание слушателей/читающих на важной информации, а также являются структурными организаторами текста, что в свою очередь облегчает восприятие информации и способствует успешному взаимодействию.

  Поэтому далее необходимо, на наш взгляд, проанализировать контактоустанавливающие языковые средства, которые наиболее часто функционируют в речи.

  Среди них необходимо выделить обращения, основной смысл которых − побудительный: побудить адресата к чтению. В деловых письмах наиболее часто используемые обращения: Dear Sir, Dear Madam, Dear Sir, Dear Mr. Evans, Dear David.

  С морфологической точки зрения, данные обращения являются обобщенно-личными именами существительными, указывающими на социальное положение адресата и возраст. Контактоустанавливающие обращения входят в состав высказывания и относительно всей структуры предложения в целом могут стоять в препозиции:

  Например, Tatiana, I have been requested By Voytek to prepare some comparison costs for Actual versus Budget costs.

   Andrey, Two items seem to have been missed out on the design.

  Такие обращения встречаются на всех трех фазах речевого общения. Обращаясь к адресату, адресант использует обращения, чтобы привлечь внимание к своей речи, то есть для установления речевого контакта.

  При размыкании речевого контакта обращения встречаются в предзавершающих высказываниях:

  Например: Please, proceed with design. Regards, Eric Friend. Engineering Manager.

  Вообще, выбор обращений к адресату зависит от нескольких факторов: степени дистанции, которую устанавливает адресант, от отношения адресанта к адресату, от возраста и пола пишущего.

  Обращения могут сочетаться с другими контактоустанавливающими языковыми средствами:

  - с вводными конструкциями;

   Andrey, It has come to my attention that there are still changes being requested by some of the Institute members.

  - с побудительными высказываниями;

  Please advise your specialists that all design requests and communications between each other to be put in writing and marked for my attention.

  -с вопросительными высказываниями;

  Are we supposed to make calculations of what we have from Institute design?

  How is the Contractor supposed to know what grade, length, size and quantity is required?

  По нашему мнению, вводные компоненты обладают большим коммуникативным потенциалом, поэтому широко используются в речи, особенно для поддержания речевого контакта. Наиболее часто встречаются следующие вводные компоненты, выполняющие контактоустанавливающую функцию:

  It would be advisable to change the drawing as requested prior to final completion.

  Hope this information is sufficient; however please do not hesitate to contact me.

   Они заключают в себе призыв к читающему и стремление возбудить его внимание к чему-либо. Анализ деловой корреспонденции показывает, что контактоустанавливающие вводные компоненты, используемые адресантом, состоят из глагольных лексем, соотносимых с личными формами глаголов: глагол в форме изъявительного наклонения настоящего/будущего времени, второго лица, глагол в форме повелительного наклонения, второго лица.

  Отличительной чертой контактоустанавливающих вводных компонентов в речи является их форма множественного числа, что связано с тем, что адресатом является не определенная личность, а целая компания (коллектив).

  We believe that time is wasted with weekly discussions and feel that better planning and understanding of the scope would be better coordinated on site.

  Использование вводных компонентов связано с их семантикой. Вводный компонент “It would be advisable…”, “We believe…” можно расшифровать так: я (пишущий) обращаюсь именно к вам (читающему), так как оцениваю это как необычный факт и хочу, чтобы вы знали о нем. То есть адресант привлекает внимание адресата к своему сообщению, хочет объяснить положение дел, адресант стремится приобщить адресата к своему пониманию предмета речи.

  С помощью контактоустанавливающих вводных компонентов адресант членит высказывания на более мелкие сегменты, выделяя при этом наиболее значимые части.

  Итак, в речи адресанта присутствуют вводные компоненты, направленные на поддержание контакта с адресатом. Они воздействуют и на чувства, сознание читающего, с целью вызвать у него определенное, желательное для говорящего отношение к сообщению и устанавливают речевой контакт более интимного, внутреннего контакта.

  Кроме обращений и вставных компонентов к контактоустанавливающим высказываниям относятся синкретичные высказывания: побудительные, повествовательные, вопросительные.

  Повествовательные высказывания характеризуются расхождением между грамматической формой конструкции (роль сказуемого двусоставного предложения или главного члена односоставного предложения выполняет глагол в изъявительном наклонении) и ее функциональным назначением (служит для установления, поддержания, размыкания речевого контакта).

         - As discussed in our meeting at the institute on 20/04/04 please prepare as many of the electrical and instrumentation drawings as possible for myself to review for the final design.

  Данная конструкция используется для того, чтобы сосредоточить внимание адресата на самой важной информации.

  При размыкании речевого контакта перед формулами прощания употребляются предзавершающие высказывания:

  - We request your ventilation design specialist do a visual site visit for any other information required.

  Regards, Eric Friend

  - I apologize for the inconvenience and trust that you will work with us to complete this part of the project successfully.

  Regards, Philip Meintjes

  Power Engineer

  Помимо речевых формул, важную роль в сохранении единства рассматриваемого речевого фрагмента играют вопросительные предложения. Такие предложения позволяют уточнять предыдущие высказывания участников, а также побуждают читающего к вступлению в обсуждение.

  Вопросительные предложения могут адресовываться как конкретному человеку (Well, how about a lunch, Derrick?), так и носить безличностный характер, предполагая ответы участников коммуникативной ситуации (What do you have to say?)

  Данные высказывания характеризуются расхождением между грамматической формой конструкции и ее функциональном назначении (служат для установления, поддержания, размыкания речевого контакта).

  - Can you provide me with capital costs for the following disciplines?

  Но данные высказывания служат не для запроса информации, а для привлечения внимания адресата, создают дружескую атмосферу. С помощью таких высказываний адресант апеллирует к знаниям, мыслям, догадкам. Благодаря им можно поддерживать внимание делового партнера на должном уровне.

  Побудительные высказывания характеризуются расхождением между грамматической формой конструкции (роль сказуемого двусоставного или главного члена односоставного предложения выполняет глагол в повелительном наклонении) и ее функциональным назначением (служат для установления, поддержания, размыкания речевого контакта).

  - Please, amend as per our instructions.

  - Please, advise your specialists that no further telephonic changes to be made either. Once again we request you to submit these without further costs.

  В ходе предварительного анализа мы пришли к следующим выводам.

  Во-первых, контактоустанавливающая функция языка является важнейшей коммуникативной функцией, имеющей свою систему языковых средств.

  Во-вторых, в процессе общения коммуникантами используются все многообразие языковых средств на всех трех фазах речевого общения (установление, поддержание, размыкание речевого контакта).

  В-третьих, чаще всего в речи адресанта используются обращения, вставные компоненты, контактоустанавливающие высказывания.

  В-четвертых, в целях оптимизации речевого общения, активно используются контактоустанавливающие языковые средства на фазе поддержания речевого контакта, потому что в ходе передачи сообщения говорящему/пишущему важно, чтобы оно принималось в течение всего времени его передачи, а не только в момент установления речевого контакта.

  
  

        Глава 3. Средства речевого контакта при актуализации общающихся

   

  В связи с развитием информационных технологий и расширением границ коммуникативного пространства, роль делового общения непрерывно возрастает, и стиль делового общения становится неотъемлемой частью не только собственно сферы бизнеса, но и общественной жизни в целом.

  Деловое общение как часть межличностного относится к сфере речевого воздействия, часть его относится к сфере речевого этикета. В самом широком смысле слова это такой вид общения между людьми, когда они ставят своей целью достижение деловой цели. Деловая цель бывает двух видов - предметная или информационная. Предметная цель - что-нибудь получить, информационная - что-либо сообщить или узнать.

  Основной целью делового общения является достижение поставленной предметной или информационной цели: убедить партнера принять ваши конкретные предложения, побудить его предпринять конкретные действия в ваших интересах, дать вам необходимую информацию, учесть в своих действиях ваши интересы и т.д.

   В настоящее время наука об эффективном деловом общении активно формируется, определяет свои категории, структуру, приемы описания и обучения. Многочисленные книги по деловому общению, выходящие в настоящее время одна за другой - показатель бурного развития этой ветви речевого воздействия. Теория делового общения еще не разработана, а практика обучения не имеет достаточной теоретической и методической базы, хотя довольно широко практикуются различные школы и курсы делового общения, представляющие собой конгломерат приемов, методов и тем.

  В. Гумбольдт называл язык «созидающим процессом», подчеркивая деятельностный аспект языка, а также его творческую природу. Он пишет, что «язык – одно из тех явлений, которые стимулируют человеческую духовную силу к постоянной деятельности» [Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1984. – С. 69, 52].

  Язык для него – это мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека. Его идея развертывания речевой способности объясняет возможности совершенствования языковой системы в сознании ее носителя и вообще с точки зрения развития человека говорящего. Для него был существенным вопрос об индивидуальном и социальном в речевой деятельности. Речевой деятельностью он считал «соединение индивидуальных восприятий с общей природой человека» [Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - С. 77].

  В речевом акте это связано с двумя участниками общения, в распоряжении которых имеется код, т.е. упорядоченная система знаков и правил пользования ими. Код – это то, что их объединяет. В речевом акте говорящий должен передать собеседнику ‘картину мира’ так, чтобы слушающий мог ее узнать. Иными словами, как констатировал Гумбольдт, «процесс речи нельзя сравнивать с простой передачей материала. Слушающий, так же, как и говорящий, должен воссоздать его посредством своей внутренней силы» [Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - С. 77].

  По мнению У. Матураны, «информация не передается, как вещь, а воссоздается в схемах совместного действия в консенсуальной сфере коммуникантов» [Maturana H. The Nature of Time, 1995//www.inteco.cl.biology].

   Понятно, что общее употребление языка состоит в том, чтобы перевести нашу мысленную речь в словесную, или связь наших мыслей – в связь слов, так как последние «это, прежде всего, средство понимать говорящего, апперципировать содержание его мысли» [Потебня А.А. Мысль и язык. - К.: СИНТО, 1993. - С. 93].

  Только в процессе общения люди реализуют по возможности полно межличностный и межгрупповой контакт, в котором происходит обмен деятельностью, информацией, опытом, и результатами деятельности. У человека формируется стратегия речевого поведения, основанная на знаниях о мире и общении в нем с себе подобными. Он следует тем мифам, которые существуют в его обществе. Стереотипы находят отражение, например, в речевом этикете и при написании писем. Речевой компонент считается важнейшей составной частью процесса общения. Человек, мысль, слово и дело – это составляющие единого процесса речевого общения, которые необходимо изучать комплексно.

  Как отмечает Р.А. Будагов, необходимо «еще более приблизить язык к человеку, установить органическую связь между языком и всем сложным и многоаспектным ‘поведением’ человека в обществе» [Будагов Р.А. Язык и речь в кругозоре человека. - М.: Добросвет, 2000. - С. 111].

  Значит, современный человек должен обладать всеми навыками, поскольку в различных коммуникативных ситуациях появляется необходимость использования различных средств речевого контакта. Эффективное использование средств речевого контакта позволяет достичь говорящему/пишущему поставленной цели.

  Как нам представляется, цели в общении могут быть разными. Информационная цель предполагает донести информацию до собеседника и получить подтверждение, что она получена. Предметная направлена на то, чтобы что-либо получить, узнать, изменить в поведении собеседника. Коммуникативная требует сформировать определенные отношения с собеседником.

  И.А. Стернин выделяет следующие разновидности коммуникативных целей: необходимость установить контакт, развить контакт, поддержать контакт, возобновить контакт и завершить контакт [Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вып. 3. - Воронеж, 2002].

  По этой же причине современное трактование понятия "деловое общение" не включает в себя указание на конкретную сферу человеческой деятельности (например, бизнеса), как можно было бы ожидать. Определяется это общение как процесс речевого взаимодействия двух или нескольких лиц, в котором происходит обмен деятельностью, информацией и опытом, предполагающим достижение определенного результата, решение конкретной проблемы или реализацию определенной цели.

  Целью делового общения является эффективное решение или достижение согласия по определенному вопросу. В этом его преимущество перед другими формами делового общения.

  Важно отметить, что деловое общение требует достаточной степени подготовленности и подчиняется регламенту, однако при этом не является полностью прогнозируемым в выборе языковых средств.

  Как известно, участвуя в деловом общении, каждый коммуникант включается во множество коммуникативных процессов, выступая то отправителем, то получателем языковых сообщений. Участник языковой коммуникации (коммуникант) функционирует попеременно в коммуникативных ролях говорящего и слушающего, и выполняет роли пишущего и читающего. Возможность его участия в коммуникативных событиях обусловливается тем, что в его психоневрологическом механизме "записана" языковая система, представляющая своеобразную программу, которая управляет коммуникативным поведением индивида.

  Эта программа включает в себя наборы команд, задающих определённые операции, которые:

  - во-первых, направлены на то, чтобы в целях реализации в речевом высказывании коммуникативного замысла, коммуникативных целей и намерений (интенций) говорящего / пишущего установить связи между языковыми объектами и внеязыковыми объектами, входящими в коммуникативно-прагматичес-кое пространство;

  - во-вторых, регулируют взаимодействие между внутриструктурными компонентами языковой системы (семантическим, прагматическим, синтаксическим) [Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вып. 3. - Воронеж, 2002. – С. 16].

   В каждом коммуникативном акте адресант создаёт вокруг себя коммуникативно-прагматическое пространство, куда входят: сам адресант, его адресат, высказывание, предмет высказывания, время коммуникативного акта, место коммуникативного акта, обстановка, в которой совершается данный коммуникативный акт.

  Всякое коммуникативное событие может быть охарактеризовано, прежде всего, как событие, в центре которого находится говорящий (коммуникатор).
  Говорящий может быть либо инициатором данного коммуникативного события, либо он может быть вовлечён в него другим участником этого события. Он осуществляет речевой акт, строя предложение, которое должно удовлетворять определённым грамматическим и лексическим параметрам. В нашем понимании, речевой акт может быть:

  - актом констатации (или утверждения) некоего существующего положения дел;

  - актом побуждения собеседника к совершению некоего действия (директив);

  - актом запроса у собеседника недостающей информации;

  - актом обещания;

  - актом выражения своего отношения к собеседнику и регулирования взаимоотношений с ним;

  - актом объявления изменений в статусе собеседника или другого участника данной предметной ситуации по воле обладающего соответствующими правами говорящего.

  Лингвистическая прагматика стремится выявить и сформулировать правила, соблюдение которых обеспечивает успешность коммуникативных актов. Её интересуют также причины коммуникативных         неудач. В речевой интеракции происходит обмен коммуникативными функциями говорящего/пишущего и слушающего/читающего (в англоязычной терминологии turn taking). Участники делового общения обмениваются речевыми ходами (moves).

  Взаимодействие коммуникантов в общении регулируется целым рядом правил, которые могут формулироваться в виде постулатов. Так, Г.П. Грайс свой принцип сотрудничества ради успеха во взаимодействии коммуникантов формулирует в виде четырёх постулатов (или максим):

  - Постулат количества передаваемой информации: Говори столько (т.е., меньше и не больше), сколько нужно, чтобы тебя поняли;

  - Постулат качества передаваемой информации: Говори только то, что ты считаешь истинным;

  - Постулат релевантности / отношения к делу: Говори то, что относится к делу;

  - Постулат способа передачи информации: Говори чётко, однозначно, не сумбурно.

  Деловое взаимодействие регулируется также рядом других коммуникативных принципов (Принцип вежливости, Принцип великодушия, Принцип иронии и т.д.). [Цит. по Сусов И.П. Общее языкознание. - Тверь, 2000. – С. 31].

  Пишущий может давать оценку своему высказыванию как истинному или ложному, серьёзному или шутливому, указывать на наличие его личного интереса к своему собеседнику или же к тому или иному участнику описываемой ситуации. Он может задавать формы и стиль общения. Но вместе с тем он может быть или же не быть лидером коммуникативного взаимодействия.

  Читающий опирается на правила вывода косвенных и скрытых смыслов, и реагирует на воспринятые высказывания. Во многом свойства коммуникативного взаимодействия зависят от личностных качеств коммуникантов.

  Использование языка в коммуникативном процессе изучает лингвистическая прагматика. Данную область лингвистики интересуют не только речевые акты и речевые интеракции, а регулярные соответствия между языковыми объектами и параметрами коммуникативных событий. По-своему прагмалингвистика приближается к социолингвистике. Такие коммуникативные единицы, как речевой акт, речевой шаг, речевой ход и речевая интеракция, выделяемые при прагмалингвистическом анализе коммуникативного события любого жанра, имеют социальное, общественное предназначение.

  Для структурной лингвистики достаточно было существование языка как некоей абстрактной сети взаимозависимостей, даже не всегда обращаясь к субстанциальной стороне находящихся в связях друг с другом языковых элементов, неадекватность чего была достаточно быстро осознана здравомыслящими лингвистами. Теперь в центре внимания оказывается не только язык в неразрывном единстве его формы и субстанции, но и более высокое единство, а именно единство языка и человека, действующего в реальном мире, мыслящего и познающего, общающегося с себе подобными.

  Прежняя лингвистика в познании языка шла от таких языковых объектов, как текст, предложение, слово или его грамматическая форма. Прагматическая лингвистика отправляется от человека, его потребностей, мотивов, целей, намерений и ожиданий, от его практических и коммуникативных действий, от коммуникативных ситуаций, в которых он участвует либо как инициатор и лидер, либо как исполнитель “второй” роли. В этом случае исследователю открываются новые моменты в содержании слов, предложений, текстов.

  Теоретической основой исследований в прагматике стала теория речевых актов, которая была создана Дж. Сёрлем, Дж. Остином и рядом других зарубежных исследователей. Минимальной реализацией речевого общения является речевой акт, который понимается как целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принципами и правилами речевого поведения, существующими в данном обществе [Лингвистический энциклопедический словарь/Под ред. Ярцева В.Н. - М.: Советская энциклопедия, 1990. – С. 412.]

  Важнейшими чертами речевого акта являются намеренность (интенциональность), целеустремленность, конвенциональность. Совокупность речевых актов составляет речевую деятельность. В процессе речевого акта осуществляется передача речевого сообщения от одного или нескольких участников общения другому или другим участникам общения. В этом состоит коммуникативная природа речевого акта, сущность которого в передаче информации, во взаимообмене ею.

  Однако, по мнению У. Матураны «обмен информацией» – всего лишь неудачная метафора, на самом деле «обмена» и «передачи» не происходит» [Maturana H. Metadesign, 1995//www.inteco.cl.biology].

  Как указывалось выше, происходит только лишь воспроизведение деятельности в схемах совместного действия в консенсуальной сфере коммуникантов. Речевой акт определяется обычно как высказывание (речедействие) или совокупность высказываний, совершаемых одним говорящим с учетом другого.

  Высказывание индивидуально по своей природе, оно не повторяется, но происходит каждый раз как бы заново. М.М. Бахтин отмечает, что «всякое высказывание на что-то отвечает и установлено на какой-то ответ. Оно лишь звено в единой цепи речевых выступлений» [Волошинов В.Н. (Бахтин М.М.) Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. - М.: Лабиринт, 1993. – С. 79].

   По его мнению «речевой акт или, точнее, его продукт – высказывание, не может быть признано индивидуальным явлением в точном смысле этого слова. Высказывание – социально» [Волошинов В.Н. (Бахтин М.М.) Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. - М.: Лабиринт, 1993. – С. 90].

  Коммуникативная природа речевого акта предполагает его двусторонний характер. Участие в акте общения двух участников, даже если один из них воображаемый или бессловесный, предполагает скорее диалогическую структуру общения, чем монологическую.

  Диалог, по словам М. Бубера, «не ограничивается общением людей друг с другом, он есть отношение людей друг к другу, выражающееся в их общении». [Бубер М. Два образа веры. - М.: Республика, 1995. – С. 99.]

  Общение строится между двумя и/или более социально организованными людьми. Основной реальностью языка М.М. Бахтин считает речевое взаимодействие, одной из форм которого является диалог [Волошинов В.Н. (Бахтин М.М.) Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. - М.: Лабиринт, 1993. - С. 104] Всякое высказывание является для него моментом непрерывного речевого общения. [Волошинов В.Н. (Бахтин М.М.) Марксизм и философия языка: Основные проблемы социологического метода в науке о языке. - М.: Лабиринт, 1993. – С. 105.]

   При высказывании говорящий не только материализует мысль, но и совершает другие акты: информирует, предупреждает, просит, убеждает, то есть совершает иллокутивные акты [Остин Дж. Л. Слово как действие//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М., Прогресс, 1986. – С. 92.]

  По мнению П.Ф. Стросона, говорящий при произнесении высказывания «намеревается не только вызвать первичную реакцию через посредство узнавания со стороны слушающего намерения высказать эту реакцию. Он также намеревается оказать последующее воздействие через посредство этой первичной реакции. Автор отмечает, что «в процессе говорения, говорящий пытается определенным образом воздействовать на позицию слушающего или его поведение» [Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. С. - 143].

  Продолжая проблематику исследований В. Гумбольдта, И.А. Бодуэна де Куртенэ, Л.В. Щербы, Э. Сепира [Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. - М., 1984; Гумбольдт В. Язык и философия культуры. - М., 1954; Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. В 2 томах. - М., 1963; Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. - Л., 1974; Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. - М., 1993] и др. в последнее время активизировался интерес к личностным и социальным сторонам деятельности адресанта. Стало ясно, что реализация и интерпретация определённых стратегий речевого общения не могут осуществляться без учёта личностных и социокультурных аспектов коммуникативного процесса.

  Понимание коммуникативного акта обеспечивается не только знанием языка, но и требует подключения определенной системы обращения с языком, т.е. представлений о том, в каких случаях то или иное высказывание будет означать просьбу, приказ и т.д., а в каких – нет. Участники коммуникативного акта должны обладать набором свободно конвертируемых речевых «формул». Данные положения можно интерпретировать как стереотипы в рамках определенной коммуникативной культуры, которые были бы пригодны для использования в различных ситуациях общения. Говорящие должны знать те системы знаков и правил, с помощью которых они могли бы кодировать и декодировать информацию.

  Важность общности кода для того, кто передает информацию, и для того, кто этой информацией пользуется очевидна. Для того, чтобы не чувствовать себя беспомощными в самых обычных ситуациях речевого общения, коммуниканты должны знать так называемые правила ‘упаковки’ и ‘распаковки’ информации в разного типа коммуникативных актах. Адресат должен приспособить предоставляемые в его распоряжение слова к миру.

  Дж. Серль отмечал, что некоторые высказывания нацелены на то, «чтобы слова... соответствовали миру», другие высказывания «связаны с целью так, чтобы мир соответствовал словам» [Сёрль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. – С. 172.]

  При коммуникативном акте адресант осуществляет и приспособление мира к словам, и приспособление слов к миру. Адресант «именует» вещи, в то время как адресат «овеществляет» имена. Однако часто бывает наоборот. Ведь в первую очередь адресант передает информацию, воспринимая при этом предметы и «овеществляя» их таким образом, как он их воспринимает. Затем, адресат, при приеме данной информации, их «именует» и «овеществляет».

  По мнению И.П. Сусова, знаки опосредуют коммуникацию между участниками общения. У каждого участника общения существует свое знание мира, свой жизненный опыт. Однако участники общения пользуются общим, социальным знанием. При наличии одной и той же жизненной ситуации, они оценивают и воспринимают ее по-разному. Все эти различия происходят, как указывает И.П. Сусов, из-за расхождений в восприятии одних и тех же знаков [Сусов И.П. Семиотика и лингвистическая прагматика//Язык, личность и дискурс. - Тверь, 1990. – С. 130].

  Общение письменное подчиняется определенным правилам ведения эпистолярной деятельности. Как в устном, так и в письменном общении, многими исследователями выделяются различия в совершении некоторых речевых актов, таких как прошение, приветствие, извинение. Человек в своем поведении может следовать некоему правилу, не сознавая этого. «В совершении и в восприятии иллокутивного акта имеются и интенциональные (связанные с намерениями) и конвенциональные (связанные с правилами языка) аспекты» [Блинов А. Общение. Звуки. Смысл: Об одной проблеме аналитической философии языка. - М.: РФО, 1996. – С. 30].

  Язык (вернее, пользование языком, language use) очень часто ставится в соответствие с игрой в шахматы. Всякая игра предполагает владение её правилами, стратегией и тактикой. Всякая игра требует смены ходов со стороны её участников.

  Коммуникативная компетенция общающихся, имеющая сложное многоуровневое строение, соответствует элементарным навыкам ведения какой-либо стратегической игры. Одному из игроков суждено обыграть соперника, проиграть ему или же закончить игру ничьей.

  Дж. Лайонз имеет свое представление о дискурсе. Подобно игрокам в шахматы, адресанты в его понимании, используя в дискурсе грамматичные фразы и тактики, могут осуществлять свои стратегические цели (удовлетворение просьбы или вопроса, убеждение и т.д.).

  При этом они могут «обыграть» своего партнёра по коммуникации (достижение коммуникативной цели), «проиграть» ему (коммуникативная неудача) или же «предложить ничью» (частичное достижение коммуникативной цели при взаимном компромиссе) [Lyons, J. Semantics. Cambridge. - New York, 1977. P. 379].

  Ф. Соссюр считает подобную аналогию языка с шахматами традиционной, та как она помогает довольно точно определить тенденцию в развитии языковедения. От установления правил формальной грамматики, описывающей внутреннюю структуру языка, к выявлению общих стратегий производства и понимания дискурса, к построению теории пользования языком, которая может опираться только на деятельность языка [Соссюр Ф. Труды по языкознанию. - М., 1977].

  Однако, в отличие от упомянутой игры в шахматы, в которой число принимаемых во внимание условий ограничено и количество вариантов и стратегий теоретически исчислимо, в естественном языковом общении, при огромном и бесконечном разнообразии определяющих его факторов, число возможных ходов просто не может быть исчислено. Сложнейшая задача их исчисления упрощается лишь за счёт выявления некоторых наиболее типичных структур, вызывающих определённые реакции.

  Это означает, что при описании единичного речевого действия во внимание принимаются не только типичные схемы практической и коммуникативной деятельности, но и типичные схемы организации внутреннего мира адресанта.

  По Р. Харрису, всякое коммуникативное действие в рамках спонтанного или организованного дискурса представляет собой реализацию тех или иных коммуникативно-когнитивных структур. Такими когнитивными структурами являются фреймовые модели, содержащие информацию социокультурного характера, или знания о том, что Виттгенштейн называл «языковыми играми». [Harris R. Saussure, Wittgenstein and “la regle du jeu”//Linguistics and Philosophy: The Controversial Interface. Oxford, 1993].

  В исследовании этих структур и их роли в организации дискурса достигнуты определенные успехи. Так, например, М.Л. Макаров показал, что управляющие коммуникативным действием когнитивные структуры, как правило, организованы в виде сценариев, отражающих взаимодействие участников коммуникации типа “субъект − субъект” и опирающихся на доминирующее процедуральное знание. М.Л. Макаров предлагает называть когнитивные структуры такого рода процедурными сценариями взаимодействия. Если темой фрейма предметно-референтной ситуации является сам предмет общения, то темой сценария взаимодействия - сам тип взаимодействия, или общения, т.е. тип дискурса [Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. - Тверь, 1998; Макаров М.Л. Языковое общение в малой группе: Опыт интерпретативного анализа дискурса: Дисс… докт. филол. наук. - Тверь, 1998].

  Многоаспектную личностно ориентированную модель дискурса, оправдывающую себя в экспериментах, построил С.А. Сухих [Сухих С.А., Зеленская, В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. - Краснодар, 1998. - C. 8-11; Сухих С.А. Прагмалингвистическое измерение коммуникативного процесса. Дисс. … докт. филол. наук. - Краснодар, 1998].

  В его представлении типы дискурса выступают как коммуникативно-прагматические образцы речевого поведения, протекающего в определённой социальной сфере, т.е. они представляют свои собственные сферы общения. Последние характеризуются набором некоторых взаимообусловленных переменных, входящих в социально-дейктическую компоненту сценария взаимодействия.

  Р. Хенн относит к ним социальные нормы и конвенции, ситуативный контекст (место и время речевого события, дистанция общения), социальные отношения и роли общающихся, степень знакомства собеседников, состав участников коммуникации, уровень формальности и др. [Henne H., Rehbock H. Einfuehrung in die Gespraechsanalyse, durchg. und erw. Aufl. Berlin; New York, 1995, Р. 32].

  Поскольку «каждая социальная сфера характеризуется единством конструктивных параметров, которые создают систему типовых речевых ситуаций, характерных для данной сферы и неотделимых от неё», следует предположить, что «это проявляется в степени допустимости типов речевых действий...» [Сухих С.А., Зеленская, В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. - Краснодар, 1998. - С. 128].

  Мена коммуникативных ролей осуществляется, как известно, в результате выполнения речевых и неречевых действий, которые, надо полагать, также зависят от типа дискурса, а вместе с тем и типа социальной сферы. Кроме того, и сам характер смены коммуникативных ролей в большой степени обусловливается типом социальной сферы.

  Проблема выделения различных типов социальных сфер напрямую сопряжена с выбором релевантных критериев. Большинство лингвистов сходятся в определении основных параметров ситуации общения, но по-разному трактуют их значимость и по-разному реализуют ситуативные параметры при создании сфер общения.

  В этой связи наиболее удачной, на наш взгляд, представляется попытка С.А. Сухих разграничить социальные сферы на основе степени жёсткости социального контроля, который описывается, прежде всего, в понятиях норм, конвенций и ритуалов, коммуникативных схем, а также допустимости тем общения и типов речевых действий. Автор исследует параметры социальной природы, а именно: состав и степень знакомства интерактантов; их социальные отношения и роли, а также уровень формальности интеракции [Сухих С.А., Зеленская В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. - Краснодар, 1998. - С. 9-10, 25].

  При комплексном применении этих социальных переменных социальные сферы условно можно разбить на 2 группы:

  1. формальная (высокий уровень формальности; жёсткая необходимость соблюдения норм; асимметричные социальные отношения, т.е. наличие иерархии в отношениях, и т.д.);

  2. неформальная (личностный характер общения, связанный иногда с отрицанием действующих в обществе норм; непринуждённое, неофициальное общение; высокая степень знакомства; симметричные социальные отношения и т.д.).

  Речевые сигналы смены коммуникативных ролей могут быть социально ориентированными. В этом отношении определённый интерес представляет иллокутивный потенциал речевых действий смены коммуникативных ролей. В.Н. Волошинов писал: «Именно ближайшая социальная ситуация и более широкая социальная среда всецело определяют и притом, так сказать, изнутри — структуру высказывания» [Цит. по: Сухих С.А., Зеленская В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. - Краснодар, 1998. - С. 128]. Социальная сфера вполне может определять типы речевых действий при мене коммуникативных ролей.

  Исследование А.С. Недобуха в этой области показало, что о мене коммуникативных ролей могут сигнализировать речевые действия директивного, эротативного и констативного типа [Недобух А.С. Вербальные сигналы мены коммуникативных ролей: Дисс... канд. филол. наук. - Калинин, 1990].

  Нам представляется целесообразным выделение особого типа речевых действий, существование которого “классическая” теория речевых актов обошла своим вниманием и в рамках которого социальная детерминированность смены коммуникативных ролей становится очевидной.

  Дискурс, способный к самоорганизации, содержит средства, регулирующие и структурирующие процесс коммуникации. Такие метакоммуникативные еди-ницы, зачисляемые в разряд элементов дейксиса дискурса (дейксиса текста), уже описывал Д. Вундерлих под рубрикой речеорганизующие речевые акты. [Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. Frankfurt. - M., 1976. - С. 330-334].

   Х. Хенн и Х. Ребок интерпретировали эти метакоммуникативные единицы как речевые акты, структурирующие интеракцию [Henne H., Rehbock H. Einfuehrung in die Gespraechsanalyse, durchg. und erw. Aufl. Berlin; New York, 1995. - C. 27-28].

  С.А. Сухих называет такие речевые акты структивами, т.е. действиями, активизирующими внимание слушающего/читающего, прогнозирующими включение слушающего в качестве говорящего и прерывание говорящего, направленными на сохранение роли говорящего и переключение темы диалога [Сухих С.А., Зеленская В.В. Прагмалингвистическое моделирование коммуникативного процесса. - Краснодар, 1998. - С. 39]. Структивы регулируют смену коммуникативных ролей, но регулируют её в разных социальных сферах по-разному.

  Асимметричные социальные отношения позволяют коммуниканту с более высоким социальным статусом «регламентировать», т.е. осуществлять «мониторинг» смены коммуникативных ролей, как в официальном дискурсе, так и неофициальном (например, разговор отца с сыном).

  С одной стороны, в речевых сигналах смены коммуникативных ролей может содержаться относительная информация социально-дейктического характера, символически обозначающая степени социальной дистанции. В европейских языках социально-дейктическая информация такого рода представляется в первую очередь социальным различием в употреблении местоимений единственного числа при обращении (Please, note that…, Please, do not hesitate to…).

  С другой стороны, в регуляции смены коммуникативных ролей участвует абсолютная информация социально-дейктического характера, в том числе и символы социальных ролей коммуникантов, имеющих в данном институте особый статус или особые полномочия[6] [Levinson S.C. Pragmatics. Cambridge, 1983, Р. 91]. Так, для успешной смены коммуникативных ролей порой нельзя обойтись без обращения по титулу и позиций (Dear Mr. Evans, Dear Sir or Madam).

  Приводившиеся выше примеры свидетельствуют о том, что структивы, сигнализирующие о мене коммуникативных ролей, в официальном дискурсе в основном носят прямой, ярко выраженный характер. Этого требуют нормы общения, не допускающие двусмысленности в восприятии и понимании определённых речевых ходов. В особенности это касается актов прямого «назначения» следующего говорящего.

  В полуофициальном и неофициальном дискурсе, напротив, преобладают метакоммуникативные сигналы, косвенным образом регулирующие передачу коммуникативной роли. Коммуниканты, хорошо знакомые друг с другом, избегают «ритуализованных» нормативных ходов, часто в целях экономии времени. Сюда относятся метакоммуникативные элементы, полифункциональные по своей природе. Так, фразы типа: As you know; are you sure? ...is it true? и др. не только осуществляют смену коммуникативных ролей, но и поддерживают собеседника, контролируют канал, по которому передаётся информация.

  Таким образом, социальная детерминированность замены коммуникативных ролей делает необходимым интегрированный подход к изучению феномена «передачи или взятия» речевого шага, учитывающий наличие адресанта, адресата, параметры ситуации общения, цель и результат осуществления смены коммуникативных ролей.

  Что касается правил употребления выражений, то Дж. Серль выделяет регулятивные и конститутивные правила. Первые – «регулируют деятельность, существовавшую до пользователей, существование которой логически независимо от существования правил» [Сёрль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в)//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. – С. 154]. По его словам, регулятивное правило является моделью правила для большинства философов. Конститутивные же правила создают и регулируют логически зависимую от этих правил деятельность.

  Регулятивные правила, в частности правила речевого этикета, влияют на совершение иллокутивного и локутивного актов, так как цель правил речевого этикета предопределена необходимостью создать желательную, преимущественно благоприятную, вежливую «атмосферу» общения.

  Пытаясь получить обоснованную классификацию иллокутивных актов, Дж. Серль выделяет факторы, или как он их называет «измерения», в которых варьируются иллокутивные акты, исходя из разграничения иллокутивной силы высказывания и его пропозиционального содержания [Сёрль Дж.Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в)//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. – С. 171].

  Как отмечается в работах Дж. Сёрля, в области иллокутивных косвенных актов наиболее плодотворно изучение побудительных высказываний; неуместно высказывать прямые повелительные предложения, в силу принятых требований вежливости в речевом общении [Сёрль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в)//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. – С. 201].

  Для осуществления таких косвенных иллокутивных актов, как просьба, вежливость рассматривается в качестве основы для их выполнения.

  Одним из условий полноценного общения является вежливое, доброжелательное отношение к партнеру в различных ситуациях речевого общения. Вежливость, по мнению Н.И. Формановской, – это отведение собеседнику той социальной роли, которая соответствует его социальным признакам или в некоторых ситуациях – даже ее завышение [Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. - М.: Высшая школа, 1989. - С. 50]. Вежливость отождествляют с речевым этикетом, под которым понимается совокупность правил, регулирующих общение. Почти во всех выделенных ею ситуациях общения, речевой этикет проявляется в функции вежливости.

  Вежливость имеет различные оттенки значений: корректность – подчеркнутая официальность; учтивость – почтительная вежливость; любезность – стремление быть приятным и полезным другому и др.

  С.В. Неверов сравнивает категорию вежливости в общении с барометром близости участников речевого общения. При этом автор отмечает, что «категория вежливости, всецело устремленная к собеседнику, есть необходимое средство выражения достоинства говорящего» [Неверов С.В. Позиция слушающего и говорящего в речевой деятельности японцев//Этнопсихолингвистика. - М., 1988. - С. 96].

  Е.В. Клюев указывает на то, что в осознании функции речевых актов, происходит понимание речевых ситуаций коммуникантами, включающее в себя выявление цели высказывания, способов ее достижения, уровня интенсивности в обозначении этой цели, характера пресуппозиций, учета личного фактора и т.д. Пропозициональное содержание задает высказыванию лишь некоторое направление, определяя фактически, в какую сторону может и/или не может двигаться соответствующая речевая ситуация. Остальное достраивают параметры конкретного коммуникативного акта, в соответствии с которыми выбирается нужная коммуникативная стратегия. Автор отмечает, что «коммуниканты пользуются косвенными речевыми стратегиями ничуть не реже, чем «прямыми», т.е. случаи подсмены одного речевого акта другим относятся к разряду широко распространенных» [Клюев Е.В. Речевая коммуникация. - М.: ПРИОР, 1998. - С. 208-209, 212].

  Причину такого использования косвенных речевых Е.В. Клюев автор видит отчасти в»

  1) «этикетном балласте», сегодня обременяющем язык более, чем когда-либо в прошлом;

  2) интернациональной стереотипизации речевого опыта, связывая это с исследованиями в области искусственного интеллекта и созданием интерфейсов;

  3) сложности периода, переживаемого языком в наши дни, проявляющейся в тенденции его «рафинирования».

  Е.В. Клюев, называя этот период – периодом «переразвития» языка, отмечает, что язык все дальше уходит от прямых форм выражения совершенствуя систему условных сигналов, непосредственно не связанных со значением составляющих его единиц [Клюев Е.В. Речевая коммуникация. - М.: ПРИОР, 1998. - С. 212-213].

  Итак, согласно современным прагмалингвистическим исследованиям, любой акт коммуникации – это речевое действие ради воздействия говорящего/пишущего на слушающего/адресанта, ради взаимодействия говорящего и слушающего в процессе предметно-практической и теоретико-познавательной деятельности.

  Текст, по своей целеустановке собственно побудительный, вопросительный или повествовательный, имеет своей конечной целью обеспечить воздействие. Речевое воздействие мы считаем основой теории речевых актов. В нашем представлении, именно на понятии речевого воздействия базируется прагмалингвистика как лингвистическая теория речевых актов.

  Однако, необходимо сопоставить речевое воздействие с речевым взаимодействием. Последнее реализуется в социальной среде, которая окружает человека. Высказывание человека, является продуктом социального взаимодействия, как ближайшего, определяемого ситуаций говорения, так и дальнейшего, определяемого всей совокупностью условий данного говорящего коллектива.

  Конечно же, коммуникативный процесс самым непосредственным образом связан с информационно-психологическим воздействием. Под информационно-психологическим воздействием понимается нами особая, специфическая форма социальной активности одного индивида (или группы), направленная на психику другого индивида или группы. Она в своей произвольной форме (т.е. при намеренном воздействии) исходит из определенного мотива и преследует цель изменения или укрепления взглядов, мнений, отношений, установок и других психологических явлений.

  Воздействуя на собеседника/адресата, мы более всего взаимодействуем с ним для достижения нужной нам цели, посредством нашего вежливого отношения к нему и посредством выбора той или иной коммуникативной стратегии.[7]

   Например, выражая просьбу при разговоре, мы стараемся оказать на собеседника речевое воздействие, т.е. вербально и/или невербально стараемся побудить его к совершению некоторого практического действия.

  Главная проблема, связанная с кодом как компонентом коммуникативного акта, это проблема определения значения высказывания применительно к данной, конкретной речевой ситуации, под которой понимается сложный комплекс внешних условий общения и внутренних реакций общающихся, находящих выражение в каком-либо высказывании (тексте).

  Иногда говорящий произносит предложение, имея в виду непосредственно то, что он говорит, и одновременно имея в виду другую иллокуцию с другим пропозициональным содержанием. В вопросе о том, каким же образом говорящий/пишущий может с помощью некоторого высказывания выражать не только то, что оно непосредственно означает, но также и нечто другое, важны косвенные речевые акты. В данных актах говорящий /пишущий передает слушающему/читающему большее содержание, чем то, которое он реально сообщает, и он делает это, опираясь на общие фоновые знания, как языковые, так и неязыковые, а также на общие способности разумного рассуждения, подразумеваемые им у слушающего. Научный аппарат, необходимый для объяснения косвенного аспекта в косвенных речевых актах, включает теорию речевых актов, некоторые общие принципы кооперативного речевого общения и общие фоновые знания говорящего и слушающего, а также способность слушающего к выводу умозаключений.

  Актуализаторы речевого поведения определяются на трех уровнях языковой системы: словообразовательном, лексико-фразеологическом и синтаксическом, а также на семиотическом уровне, включая содержательно-графические средства и систему принятых сокращений.

  Таким образом, общение эффективно тогда, когда мы достигли результата и сохранили или улучшили отношения с деловым партнером; по крайней мере, не ухудшили. Адекватный выбор подходящих средств речевого контакта в конкретной коммуникативной ситуации, умение и правильное сочетание различных этих средств позволит достижению наибольшего эффекта.

  
  
  

       Глава 4 Проблемы социального статуса коммуникантов и коммуникативной  ситуации при деловом общении

   В ходе анализа речевого поведения мы используем в работе теоретические положения, доказанные современной лингвистической наукой. В исследованиях А. Вежбицкой, П. Браун, Т. Винокур, Г. Грайса, С. Левинсона, Дж. Лича,  Г. Матвеевой, Дж. Ребхейна и других авторов принципиально важной является идея о том, что речевое поведение - это скрытая неосознаваемая речевая деятельность, обусловленная речевым опытом, свернутым в результате многократного повторения в типичных ситуациях.

  Соответственно, речевое поведение делового коммуниканта рассматривается нами, как типическая вербальная реакция индивида в ситуации делового общения, актуализируемая языковыми и паралингвистическими средствами.

  Для выбора манеры речевого поведения (тактики общения) методологически важно определить оптимальную стратегию коммуникации.

  Стратегия - это линия поведения коммуниканта, обусловленная его свернутым речевым опытом. Соответственно, стратегии речевого поведения коммуниканта связаны с нормами используемого им функционального стиля и соответствующих жанров, с правилами сферы и конкретной ситуации общения, а также с личностными (социально-ролевыми и психологическими) характеристиками самого коммуниканта [Чигридова Н.Ю. Речевое поведение и коммуникативные роли авторов деловых писем//Межвуз. сб. науч. трудов "Личность, речь и юридическая практика" - Ростов-на-Дону: ДЮИ, 1999. - С. 76].

  Центральными положениями в современной лингвистике считаются тезисы о том, что главными стратегиями речевого поведения авторов деловых эпистолярий являются:

   1) стратегия стандартизованности,

   2) стратегия информационной полноты,

  3) стратегия краткости,

  4) стратегия логической ясности,

  5) стратегия вежливости,

  6) стратегия естественности,

   7) стратегия экспрессивности,

  8) стратегия социального престижа.

  Первые пять - отвечают общекоммуникативным требованиям, зафиксированным в постулатах П. Грайса и Дж. Лича [Leech G.N. Semantics. - Harmondsworth: Penguin, 1974], отражают принципы и этику делового общения; а также обусловлены общими содержательными признаками официально-делового стиля: стереотипности, нормированности, ясности, точности и лаконичности. Они присущи деловой речи в целом и лишь отчасти зависят от используемого коммуникантом жанра. Последующие три стратегии составляют специфику речевого поведения коммуниканта в деловой переписке полуофициального характера. Они актуализируются в текстах деловых эпистоляриев (ДЭ) и обусловлены эпистолярной и диалогической природой этого жанра, а также новыми тенденциями осуществления деловой коммуникации, выдвигающими определенные требования к коммуниканту и одновременно допускающими высокую степень его самовыражения.

  В основе речевого поведения и коммуникативных стратегий лежат предпочтения деловых коммуникантов, актуализирующиеся автоматически и реализующиеся в использовании определенных средств коммуникации. Соответственно, речевое поведение и определяющие его стратегии исследуются с точки зрения выбора автором текста оптимального средства коммуникации. Регулярный выбор автором типичных речевых единиц, зафиксированный текстами ДЭ, рассматривается как актуализация речевого поведения и анализируется с учетом имеющихся в языке альтернативных синонимических форм.

  В ходе нашего анализа используется методика выявления актуализаторов стратегий речевого поведения путем исследования профессионального лексикона делового коммуниканта, а также употребительных словообразовательных и синтаксических средств с точки зрения их стратификации и специализации.[8]

  В дальнейшем будут выявлены и интерпретированы наиболее характерные речевые сигналы - словообразовательные, лексико-фразеологические и синтаксические, а также на семиотическом уровне - паралингвистические содержательно-графические единицы, актуализирующие выделенные стратегии речевого поведения коммуниканта [Чигридова Н.Ю. Речевое поведение и коммуникативные роли авторов деловых писем//Межвуз. сб. науч. трудов "Личность, речь и юридическая практика" - Ростов-на-Дону: ДЮИ, 1999. - С. 77-82].

  1. Стратегия стандартизованности является характерной и очевидной линией поведения делового коммуниканта, отражая наиболее общие признаки деловой речи. Она находит свое выражение в типичных и регулярно функционирующих средствах на всех уровнях языковой системы, а также в стандартных и устоявшихся паралингвистических средствах - сложившемся формуляре делового письма.

  Лексические актуализаторы стратегии - клишированные средства и терминология. Синтаксическими актуализаторами являются устойчивые формулировки: штампы и клаузулы, типичные модели выражения директивности и стандартные неличные конструкции.

  2. Стратегия информационной полноты отвечает требованию точности деловой речи. В текстах ДЭ она достигается избыточностью информации; эта намеренная полезная избыточность обеспечивает сохранность информации по ходу взаимодействия коммуникантов. Стратегия информационной полноты реализуется использованием языковых единиц с разной степенью свернутости/ развернутости, детализированности и обобщенности.

  Ее главные актуализаторы - это словообразовательные форманты, уточняющие и дополняющие значения лексем, распространенные синтаксические конструкции (однородные уточняющие члены предложения и т.д.), сложные многозвенные предложения и формуляр делового письма.

  3. Стратегия краткости, отвечая требованию лаконичности деловой речи, в чем-то противоречит стратегии информационной полноты и отражает "конфликт" общекоммуникативных постулатов и максим. Эта стратегия предполагает, что коммуникант должен исходить из экономии времени, материала, языковых и паралингвистических средств и одновременно дозировать информацию, исходя из ее необходимости и достаточности, а также учитывать пресуппозиции и представления своего адресата о жанре письма. 

  4. Стратегия логической ясности соответствует содержательному признаку логичности официально-делового стиля и одновременно соответствует двум максимам П. Грайса: качества и манеры [Grice, 1975] Она определяет обоснованность суждений и требует от автора достаточных оснований для сообщения, что необходимо для сохранения устойчивого контакта делового общения. 

  5. Стратегия вежливости, соответствуя принципу вежливости Дж. Лича, отражает принципы неречевого поведения делового коммуниканта [Leech G.N. Semantics. - Harmondsworth: Penguin, 1974]. Актуализаторы стратегии вежливости принадлежат к наиболее конвенционализированным областям речевой практики, это - явления этикета, "вежливая" лексика, грамматически сложные синтаксические конструкции, смягченные коммуникативные намерения и непрямые формулировки.

  Специфическими для деловой речи актуализаторами вежливости являются метакоммуникативы, обеспечивающие оперативный, фактологический и корректный обмен информацией.

  6. Стратегия естественности. В последние годы наблюдается тенденция к отказу от церемонности и тяжеловесности стиля; нормой становится естественность деловой речи.

  Допустимость ее проявлений в речевом поведении делового коммуниканта обусловлена ситуацией непосредственного общения коммуникантов, ограничиваемой прагматическими координатами "я - ты - здесь - сейчас". 

  7. Стратегия экспрессивности также обусловлена особенностями жанра деловых эпистолярий, позволяющими коммуниканту самовыражение и проявление эмоций. Наибольшая допустимость проявления своих эмоций присуща коммуникантам в роли свободного предпринимателя: они являются авторами наиболее ярких текстов с точки зрения использования эмоционально-экспрес-сивных средств. Степень экспрессивности отдельного текста связана и с психологической индивидуальностью авторов. Стратегия экспрессивности актуализируется, прежде всего, лексическими эмотивами: усилительными частицами, лексемами со значением категоричности, экспрессивными фразеологизмами, а на уровне синтаксиса - использованием восклицательных и вопросительных предложений.

  8. Стратегия социального престижа. Исходя из того, что речь должна способствовать утверждению социального престижа говорящего/ пишущего, мотив предпочтения авторами тех или иных лингвистических средств расценивается как социальный. На уровне содержательно-графических характеристик текста эта стратегия актуализируется сложностью формуляра и его реквизитов, а также использованием новейших компьютерных "мастеров": шаблонов и стилей.

  Ни одна из стратегий речевого поведения не имеет абсолютного характера, т.е. не является доминирующей и способной гарантировать устойчивость и успешность деловой коммуникации. Подобно общекоммуникативным принципам, стратегии могут не согласовываться друг с другом и даже вступать в конфликт. В то же время выделенные стратегии "уживаются" в речевом поведении авторов деловых писем, составляя коммуникативную компетенцию профессионала деловой коммуникации, а определенные сочетания актуализируемых стратегий характеризуют речевое поведение индивидуального автора. 

  Межличностные связи возникают вследствие различных социальных контактов, т.е. социального взаимодействия. Наше умение и способность общаться напрямую зависит от социального опыта или восприятия, которое основано на выстраивании стимулов, окружающих нас, в значимую структуру. Структура эта определяется культурой. Сюда относится ряд культурных условностей, правил, соглашений, которые воспитываются в нас членами одной социальной группы, к которой мы принадлежим. Таким образом, они накладывают ограничения на нашу коммуникативную гибкость.

  Поэтому для того, чтобы успешно взаимодействовать с другими людьми, требуется обширное социальное знание. Как минимум оно включает: оценку ситуации, оценку собеседника, потенциальных взаимоотношений с ним и поведения.

  Как отмечалось выше, деловая коммуникация представляет собой процесс целесообразный, то есть, вступая в контакт, коммуниканты преследуют определенные цели и интересы. Исход коммуникации непременно включает корреляцию интересов, преследуемых ее участниками. Их интересы могут совпадать между собой или вступать в противоречие.

   В первом случае коммуникативный акт требует от коммуникантов минимальных коммуникативных навыков в выборе и осуществлении подходящей стратегии. При несовпадении интересов на исход коммуникации влияют как личностные особенности коммуникантов, так и ряд социальных факторов, а также их коммуникативная компетентность.

   Последняя зачастую сводится к умению воздействовать на собеседника таким образом, чтобы склонить его на свою сторону, убедить в силе своих аргументов и добиться осуществления собственных интересов. Особенно ярко это проявляется и потому представляется актуальным именно в мире бизнеса, где успех коммуникантов в значительной степени зависит от умения убедительно склонить партнёра на свою сторону.

  Коммуникативная компетентность включает умение вести себя адекватно в ситуации и использовать ее преимущества для достижения собственных целей. В рамках своей коммуникативной компетентности мы прибегаем к различным правилам и приёмам коммуникативного поведения, направленным на достижение определённых целей и интересов, как явных, так и скрытых.

   Такая целесообразная совокупность правил и приемов называется риторикой убеждения [Остин Дж. Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. М., Прогресс, 1986. - С. 76].

   В процессе коммуникации убеждение может принимать различные формы в зависимости от собственно целей коммуникантов, их социального статуса, личностных особенностей, коммуникативного потенциала и характера коммуникации. Место и роль убеждения в данном коммуникативном акте определяются поставленными целями и типом коммуникации.

   На исход коммуникации может влиять не только конфликт интересов, коммуникативная компетентность, но и социальный статус коммуникантов. Общение собеседников, имеющих разный социальный статус, будет проходить по другой модели, нежели при условии социального равенства.

  Разница в социальном статусе коммуникантов накладывает ряд ограничений на их потенциальные возможности, а отношение к данной ситуации может охарактеризовать их коммуникативную компетентность, то есть умение использовать свое социальное преимущество для достижения поставленной цели.

   Термином «социальный статус» обозначается соотносительное положение человека в социальной системе, включающее права и обязанности и вытекающие отсюда взаимные ожидания поведения. При этом личностные характеристики человека отступают на второй план [Карасик В.И. Язык социального статуса. - М.: Ин-т языкознания РАН, 1992. - С. 27].

  Лингвистическое осмысление социального статуса человека представляется нам важным по следующим соображениям.

  Во-первых, социальный статус в той или иной форме закреплен в семантике многих языковых единиц, обозначающих поведение людей. Статус - это нормативная категория, и, следовательно, изучая статусные отношения, мы изучаем принципы общественного устройства. При этом открывается возможность рассмотреть общие и специфические характеристики поведения людей, говорящих на определенном языке.

  Во-вторых, признак социального статуса является одним из компонентов прагматического значения, наряду с признаками оценки, модальности, эмотивности и др. Эти признаки неоднородны. Выявить их природу, взаимозависимость, избирательную комбинаторику значит, в известной мере определить специфику прагматического плана языка. Интенсивное развитие социолингвистики и психолингвистики, теории речевых актов, лингвистической прагматики и семантики привело к недостаточному взаимопониманию специалистов, разрабатывающих отдельные проблемы лингвистики.

  В-третьих, общение людей представляет собой многофункциональное взаимодействие, включающее информационный обмен, установление и поддержание контакта, регулировку межличностных отношений. Межличностные отношения - статусные, ролевые, индивидуальные - обычно регулируются косвенно. Обозначение социального статуса представляет интерес для лингвистики, выражение и описание которого разработаны еще недостаточно, и в этом состоит семантический аспект изучения социального статуса человека.

  В-четвертых, понятие социального статуса в социологии и других науках отличается от языкового представления социального статуса, вычленяемого методами различных процедур лингвистического анализа из лексических значений слов.

  В-пятых, без учета социального статуса участников общения само по себе общение носит искусственный либо провокационный характер. Интерпретация, истолкование и объяснение признаков социального статуса, типичных для определенной языковой системы, приобретает особую важность в условиях культурного разрыва (например, при общении с представителями иной культуры).

  Способы обозначения социального статуса человека в языке разнообразны. Прежде всего, противопоставляется выражение и описание социального статуса человека. Выражение социального статуса представляет собой индикацию принадлежности человека к той или иной общественной группе и вытекающие отсюда права и обязанности человека. Описание социального статуса есть лингвистическая процедура выявления внешних и внутренних обстоятельств, определяющих признаки статуса человека по отношению к другим людям.

  Выражение социального статуса человека может быть вербальным и невербальным. Невербальная выражение неравенства прослеживается как у людей, так и у животных (взгляд, походка, позы, "выражение лица", право на территорию и т.д.).

  Вербальное выражение неравенства в языке реализуется на интонационном уровне (просящая или приказывающая, вежливая или категоричная интонация). На грамматическом уровне в сфере грамматической стилистики - виды модальности, вводные конструкции, разновидности императива, определенные виды инверсии. На словообразовательном уровне - некоторые уменьшительные суффиксы. На лексическом уровне - специальные слова и выражения, обозначающие статусное неравенство. Например, уважительные обращения, и слова, имеющие те или иные коннотации социального статуса.

  Выбор слов, произношение, грамматическая правильность, а также некоторые другие характеристики речи свидетельствуют с известной степенью вероятности об образовательном уровне и роде занятий говорящего, т.е. о его принадлежности к определенному социальному слою. Выражение социального статуса человека может быть прямым и косвенным, а также основным и дополнительным.

  Говоря о прямом выражении статуса, имеется в виду специальные слова или жесты, являющиеся индексами социальных отношений, обращения, титулы, формулы вежливости, поклоны. Косвенные индексы социального статуса требуют развернутой интерпретации, они различны по своей природе и относятся к статусно-релевантным сферам жизни (образование, происхождение, работа, материальное положение, манеры поведения и т.д.).

  В.И. Карасик предполагает, что противопоставление основного и дополнительного способов выражения статуса базируется на вариативности средств выражения этой категории, во-первых, и возможности подключения к выражению статуса других значений, во-вторых [Карасик В.И. Язык социального статуса. - М.: Ин-т языкознания РАН, 1992. - С. 28].

  Социальная индикация речи прослеживается в фонетике, лексике и грамматике. Социальная индикация речи выражается интонационно: чем выше статусная позиция участников общения, тем более вероятно, что коммуниканты будут поддерживать изысканно вежливое общение [Geertz, 1982, с. 173.]

  В. Штайниг считает, что различные сигналы социального статуса человека в речи и общении - богатство вокабуляра, использование жаргона, умение построить грамматически правильное предложение, точность обозначения, скорость речи, паузация, выразительность интонации, умение поддерживать и регулировать дистанцию в общении и др.

  Заслуживает внимания модель автора, позволяющая сравнить порицаемые ("стигматизируемые") и престижные коммуникативные сигналы на четырех уровнях общения: семантико-стилистическом, тексто-стилистическом, паралингвистическом и рече-поведенческом уровне [Steinig, 1976, с. 88-94.]

   Люди, которые относятся к низким слоям общества, чувствуют необходимость взаимной поддержки и стремятся обозначить свою выделенность в речи и поведении. Отмечается следующая тенденция: мужчины в большей мере склонны к использованию нестандартного языка, женщины же стремятся к поддержанию стандарта [Ryan, 1979, с. 155.]

   Индексами подчиненного положения выступают характеристики "слабого языка": 1) ограничители типа sort of, kind of, I guess, 2) сверхвежливые формы, например, "Would you please...", "I'd really appreciate it if...», 3) вопросы qestion-tags, [9] 4) интонационная эмфаза, речь как бы с курсивным выделением слов so, very, 5) пустые прилагательные, например, divine - "божественный", charming - "очаровательный", sweet - "милый", adorable - "восхитительный", 6) гиперкорректная грамматика и произношение, 7) недостаточное проявление чувства юмора, в частности, неумение пошутить, 8) прямое цитирование, 9) особый вокабуляр, например, для обозначения цвета, 10) вопросительная интонация в утвердительных предложениях [Preston, 1989, с.73].

  Естественное общение, сориентированное на информационный обмен и поддержание межличностных отношений в определенном ключе, регулируется ситуационными характеристиками. Не удивительно поэтому, что люди, производственная деятельность и стиль жизни которых, не связаны со словом и словесными нюансами, общаются и прекрасно понимают друг друга, не прибегая к развернутой литературно оформленной речи.

   Речевая индикация социального статуса человека обнаруживается также в степени владения языком. Мы разграничиваем внешний и внутренний план владения языком, в первом случае речь идет о билингвизме, во втором - о разных видах языковой и речевой компетенции.

  Языковая компетенция является одним из показателей социального статуса человека, наряду с профессией, образованием, богатством, стилем жизни. Языковая компетенция допускает несколько измерений. По признаку нормативной правильности разграничивается языковая компетенция образованных людей, знающих нормативное употребление языка, и языковая компетенция необразованных носителей языка. По признаку системной правильности разграничивается языковая компетенция носителей языка, для которых этот язык является родным, и языковая компетенция тех, кто говорит на неродном языке. По признаку языкового богатства разграничивается языковая компетенция пользователей языка и языковых экспертов, владеющих разнообразными литературными либо протолитературными стилями.

  Проблема языковой компетенции распадается на несколько частных проблем:

  - языковая (грамматическая) и речевая (коммуникативная) компетенция в теориях Н. Хомского и Д. Хаймса [Duranti, 1988; Saugstad, 1989];

  - типы языковой компетенции, уровни языковой компетенции [Богин, 1986; Караулов, 1987].

   Проблема социального статуса человека органически связана с проблемой языковой личности и с проблемой уровней языковой компетенции. Г.И. Богин выделяет пять уровней владения языком:

  1) уровень правильности, соответствие речевой норме,

   2) уровень интериоризации, наличие либо отсутствие внутреннего плана речевого поступка свидетельствуют либо о неумении говорить на данном языке, либо о той или иной форме речевой патологии, либо об экстремальных обстоятельствах общения,

   3) уровень насыщенности, показатель бедности или богатства речи,

   4) уровень адекватного выбора, владение синонимикой,

   5) уровень адекватного синтеза, соблюдение тональности общения [Богин, 1986, с. 4-5]

  Рассматривая прагмалингвистические характеристики социального статуса человека, мы ставим перед собой следующие задачи:

  1) установить место понятия социального статуса человека в системе категорий прагмалингвистики,

  2) охарактеризовать статусно-маркированные ситуации на материале современного английского языка [Карасик В.И. Язык социального статуса. - М.: Ин-т языкознания РАН, 1992].

  Для того чтобы охарактеризовать значение в плане прагматики, т.е. в относительной полноте смысла, раскрывающейся в конкретной ситуации общения с учетом межличностных отношений, необходимо сделать обзор основных положений прагмалингвистики [Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сборник обзоров. - М.:ИНИОН АН СССР, 1985; Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985; Новое в зарубежной лингвистике. Вып.17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986; Syntax and Semantics. Vol. 9. Pragmatics. New York: Academic Press, 1978].

  Прагмалингвистику можно охарактеризовать как последовательное развитие содержательной лингвистики, т.е. лингвистики, обращенной к значению.

   Дискуссия о сущности лингвистической прагматики показывает, что прагматика понимается в широком смысле, включая социолингвистику, психолингвистику и другие области языкознания, связанные с функционированием языка в обществе [Levinson S.C. Pragmatics. Cambridge, 1983, P. 3].

  В семиотической модели Ч. Морриса прагматика трактуется как отношение знака к интерпретатору в отличие от отношения знака к предмету (семантика) и к другим знакам (синтактика) [Моррис, 1983, с. 42].

  Показательно так называемое "резидуальное", остаточное отношение к прагматике: сюда часто относят все то, что не вписывается в рубрики фонологии, синтаксиса и семантики. Так в прагматическом разделе языкознания оказываются весьма разнородные предметы - пресуппозиции, речевые акты, кросс-культурные несовпадения, перформативы, дейксис, стратегии вежливости и аргументации, переключение кодов [Ferrara, 1985, с. 138] В логическом анализе к прагматике относят элементы, находящиеся за скобками пропозиции, а именно - показатели времени, места и индексы участников речи.

  Определение прагматики в значительной мере зависит от исходных позиций исследователя и значительно различается в трудах лингвистов, разрабатывающих проблемы синтаксиса, семантики, а также использование языка с целью воздействия. В одной из новейших работ выделяются три направления в понимании прагматики - речеактовое, функциональное и психолингвистическое [Horn, 1988].

  С. Дик справедливо считает, что главная цель естественного языка - установление общения между людьми, что это общение протекает в обстоятельствах, обусловленных физическими, социально-культурными и лингвистическими факторами [Dik, 1986, с.21].

  Чем формальнее общение и чем больше дистанция между коммуникантами, тем более вероятно, что адресант прибегнет к двум основным приемам этикетизации:

  а) повышение статуса партнера и понижение собственного статуса;

  б) выбор косвенных способов оформления речи (косвенные формы обращения, косвенные речевые акты, косвенное упоминание об определенных темах, косвенное выражение несогласия и т.д.).

  Речь нижестоящего в статусно-маркированном диалоге характеризуется относительно большей сложностью и длиной. Солидарность трактуется в статье С. Дика, как сигнал внутригрупповой идентичности, как противопоставление "нас" "им". Престиж и порицание связаны с определенными языковыми формами, принятыми либо осуждаемыми в определенных референтных группах [Dik, 1986, с.21-28]. Социально-культурные факторы общения непосредственно связаны с социальным статусом человека.

  В теории речевой деятельности принципиальное внимание уделяется исследованию ситуативного момента в реальной жизни языка [Сахарный, 1985, с. 6]. Взаимодействие речевого акта и контекста составляет основной стержень прагматических исследований.

  Одним из направлений лингвопрагматики является изучение постулатов общения, т.е. принципов или правил нормальной человеческой коммуникации. Коммуникативные постулаты или максимы представляют собой правила поведения, касающиеся речи. Они могут быть универсальными и специфическими. Их разработка была вызвана необходимостью обоснования понятия "правильный текст" в диалоге человека и машины.

   Г.П. Грайс, который ввел коммуникативные постулаты в научный обиход, сформулировал их в виде основного принципа кооперации или сотрудничества и четырех правил, вытекающих из этого принципа:

   1) высказывание должно быть достаточно информативным (правило количества),

  2) высказывание не должно быть заведомо ложным (правило качества),

  3) высказывание должно быть по существу (правило отношения или релевантности),

   4) высказывание должно быть ясным, недвусмысленным, кратким и упорядоченным [Grice, 1975, с. 45-47].

  Дж. Лич дополняет эти правила принципами вежливости, интереса, добродушной шутки. Принцип вежливости включает шесть симметричных постулатов:

   1) постулат такта (причиняй минимум неудобств и оказывай максимум удобств другому);

  2) постулат великодушия (оказывай минимум удобств себе и максимум удобств другому);

  3) постулат одобрения (своди к минимуму отрицательную оценку других, стремись к максимально положительной оценке других);

   4) постулат скромности (минимально хвали себя, максимально порицай себя);

  5) постулат согласия (своди к минимуму разногласие между собой и другим, стремись к максимальному согласию между собой и другим);

   6) постулат симпатии (своди к минимуму антипатию между собой и другим, стремись к максимальной симпатии между собой и другим) [Leech, 1983, с. 132].

  Р. Лакофф корректирует эти принципы более общими исходными принципами рациональности и блага (исходи из того, что в общении участвуют разумные люди и что они не стремятся нанести друг другу вред) [Lakoff, 1983, с. 308].

   Существенной с точки зрения лингвопрагматики является теория речевых актов. Речевые акты рассматриваются в работах многих авторов [Austin, 1962; Searle, 1975; Beck, 1980; Ballmer, Brennenstuhl, 1981; Kreckel,1981; Clark, Carlson, 1982; Partridge,1982; Weigand, 1989; О.Г. Почепцов, 1986; Романов, 1988 и др.]

  Раскрывая методологические основы теории речевых актов, В.В. Лазарев доказывает, что модусно-пропозициональное единство есть языковое выражение субъектно-объектных отношений в познавательно-практической деятельности человека: «Отношение говорящего к коммуникативному факту представляет собой либо его оценку, либо активную деятельность, направленную на адресата» [Лазарев, 1986].

    Смысл высказывания Дж. Остин делит в речеактовой модели на три составляющих: 1) что говорится (локуция), 2) какой поведенческий смысл выражается (иллокуция), 3) каков эффект или результат речи (перлокуция) [Остин Дж. Л. Слово как действие//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М., Прогресс, 1986. – С. 86-88].

  Центральным моментом в речевом акте является иллокуция, тип речевого воздействия.

  Таким образом, тип речевого акта связан непосредственно со статусом говорящего.

  В лингвистической литературе предложены различные критерии измерения иллокутивных актов, например, различия в цели данного типа акта, в выраженных психологических состояниях, в статусе говорящего и слушающего, в перформативном и неперформативном употреблении иллокутивного глагола и др. [Сёрль Дж. Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 172-177].

   Речевые акты - обязательства, угрозы, упреки, приказы, поздравления и др. - разбиваются на классы, пересекающиеся в работах различных авторов.

  Создатель теории речевых актов английский философ Дж. Остин выделял следующие речевые действия:

  - вердиктивы (вердикт - приговор);

  - экзерситивы (акты осуществления власти);

  - комиссивы (акты обязательств);

  - бехабитивы (акты общественного поведения - извинение, ругань и т.д.);

  - и экспозитивы (акты-объяснения типа "Я доказываю", "Я признаю") [Остин Дж. Л. Слово как действие//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М., Прогресс, 1986. – С. 119].

   Дж. Серль, разграничивая иллокутивный и пропозициональный компоненты высказывания, предлагает более стройную классификацию иллокутивных актов:

  1) репрезентативы или ассертивы (Х убежден, что А - "Я утверждаю");

   2) директивы (Х оказывает влияние на Y, чтобы Y совершил А - "Я приказываю";

  3) комиссивы (Х принимает на себя обязательства совершить А - "Я обещаю");

  4) экспрессивы (Х выражает свое психологическое состояние по поводу А - "Я благодарю");

            5) декларации (Х, говоря А, делает А фактом - "Я увольняю вас") [Сёрль Дж.Р. Косвенные речевые акты (а). Классификация иллокутивных актов (б). Что такое речевой акт? (в) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. – С. 181-185].

  Д. Вундерлих разграничивает речевые акты по их функциям. Он выделяет директивы, комиссивы, эротетивы (вопросы), репрезентативы, сатисфактивы (в известной мере соответствуют экспрессивам), ретрактивы (заявления о невозможности выполнить обещания), декларации и вокативы (обращения) [Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. Frankfurt. - M., 1976].

  М. Крекель классифицирует речевые акты по трем признакам: 1) ориентация на говорящего либо на слушающего, 2) ориентация на когнитивную. интерактивную или акциональную сферу, 3) ориентация на настоящее, прошлое или будущее. Так, обвинение автор относит к речевым актам, ориентированным на слушающего, на интерактивную сферу, на прошлое, а обещание признается ориентированным на говорящего, на акциональную сферу, на будущее [Kreckel, 1981, с. 188].

  В работе А.А. Романова дана детальная классификация речевых актов, включающая 14 типов речевых действий: комиссивы (обещания, пари), экспозитивы (разъяснения, угрозы), пермиссивы (согласия), сатисфактивы (упреки, акты похвалы), регламентативы (формулы социального этикета), инъюнктивы (приказы, требования), реквестивы (просьбы, мольбы), инструктивы (предписания, запреты), суггестивы (советы, предупреждения), инвитивы (приглашения), дескриптивы (описания), аргументативы (доводы), констативы (утверждения), нарративы (повествования) [Романов, 1988, с. 55].

  Речевые действия неоднородны и имеют сложную природу. Например, в разряде комиссивов выделяется четыре разновидности речевого акта обещания: нейтральное обещание, обещание-уверение, обещание-уступка, клятвенное обещание [Восканян, 1985, с. 8-9].

  Речевые акты выделяются и изучаются как со стороны дедуктивного моделирования, так и со стороны индуктивно-эмпирического описания.

  В первом случае строится схема отношений между коммуникантами. Например, речевые акты делятся на: информативные и неинформативные и далее - информативные констативные и информативные неконстативные.

  Во втором случае проводится сплошная словарная и текстовая выборка глаголов поведения и общения или описательных коррелятов речевых действий. Например, речевые акты похвалы, самопохвалы и лести, будучи принципиально имплицитными, в значительной мере определяются путем анализа паралингвистических средств выражения [Петелина, 1985, с. 151].

   Выделяются два полярных подхода к классификации речевых актов. Т. Балльмер и В. Бренненштуль считают, что классификация речевых актов строится на основании глаголов, называющих соответствующие речевые акты. В работе данных исследователей 4800 глаголов речевых актов группируются под четырьмя видами речевой деятельности - экспрессия, обращение, интеракция, дискурс [Ballmer, Brennenstuhl, 1981, с. 30].

  По мнению Й. Майбауэра, семантический анализ глаголов речевых актов и классификация самих речевых актов совершенно независимы друг от друга. [Цит. по: Weigand, 1989, с. 53].

  Э. Вайганд занимает промежуточную позицию, полагая, что названные подходы не тождественны, но и не изолированы друг от друга.

  На наш взгляд, отождествление приведенных подходов объясняется индуктивно-эмпирическим описанием, а выделение специфического речеактового подхода, не сводимого к классификации глаголов речевых актов, - дедуктивным моделированием объекта.

  Пересечение различных классификационных аспектов позволяет выделить три области описания: 1) речевые акты, имеющие глагольные корреляты-названия, 2) речевые акты, не имеющие особых глагольных коррелятов-названий и обозначаемые развернутыми описаниями, 3) поведенческие акты, имеющие глагольные корреляты-названия и выходящие за пределы собственно речевых актов. Слова с признаком социального статуса человека в значении относятся к поведенческим актам, отраженным в лексической семантике, а поведенческие акты включают речевые акты.

  Теория речевых актов позволяет выделить характеристики ситуаций общения: информативность/неинформативность, официальность/неофициальность общения, зависимость/независимость автора от адресата и наоборот, постоянный/переменный статус говорящего и адресата, констативная/перформативная ситуация, эксплицитная имплицитная перформативность, эмоциональное/ рациональное воздействие на адресата и др. Эти характеристики относятся также и к ситуациям статусного неравенства.

  Речеактовое измерение смысла слова дает возможность учесть факторы построения речи, относящиеся к сфере коммуникантов: характерные признаки личности, интенции, установки, межличностные отношения собеседников. [Девкин, 1979, с. 25].

   С точки зрения статусных отношений коммуникантов, речевые акты могут быть разделены на два класса: статусно-маркированные и статусно-нейтраль-ные.

   К статусно-нейтральным речевым актам относятся констативы (утверждения), нарративы (повествования), дескриптивы (описания), к статусно-марки-рованным - инъюнктивы (приказы, требования), реквестивы (просьбы, мольбы), инструктивы (предписания, запреты) и др.

   Статусно-маркированные речевые акты могут быть далее разделены на статусно-фиксированные и статусно-лабильные речевые акты, к первым относятся речевые акты с заданной позицией адресата (директивы, реквестивы, пермиссивы), ко вторым - речевые акты с переменным статусным вектором, т.е. те акты, в которых статусный вектор зависит от ситуации общения (вокативы, комиссивы, экспрессивы).

  Статусно-фиксированные речевые акты в зависимости от статусного вектора разделяются на речевые акты с нисходящим и восходящим статусным вектором говорящего (адресанта), а именно - директивы и реквестивы.

  В основу предложенной классификации положено три критерия: 1) маркированность статуса, 2) фиксированность статуса, 3) вектор статуса. Первый критерий позволяет выделить статусно-маркированные речевые акты, второй и третий критерий дают возможность провести их классификацию на основании статуса участников.

  В основе речевого акта лежит интенция говорящего, т.е. желание, для реализации которого будут предприняты определенные шаги. Интенция может быть манифестируемая (проявляемая) и латентная (скрытая).

  Латентная интенция, как пишет О.Г. Почепцов [Почепцов 1986, с. 74-82], лингвистическому анализу не поддается, а манифестируемая интенция может быть заданной и выводимой. Косвенные речевые акты соотносятся с выводимой интенцией. Общение на уровне выводимого смысла всегда присутствует в нормальном человеческом взаимодействии, участники общения всегда что-то домысливают.

  Однако мера явно выраженного и мера подразумеваемого смысла могут выходить за рамки ожиданий адресата. Многое зависит от жанра и условий общения. Повышенное использование в речи импликатур, выводимых смыслов, отмечает В.В. Богданов, повышает статус говорящего в глазах адресата и статус адресата в собственных глазах: говорящий выглядит умным, разбирающимся в тонкостях речевого общения, и адресат понимает, что говорящий доверяет его догадливости.

  «Общение на уровне импликатур - это более престижный вид вербальной коммуникации, поэтому он широко используется среди образованной части населения, поскольку для понимания многих импликатур адресат должен располагать соответствующим уровнем интеллектуального развития» [Богданов, 1990, с.21].

  Речевая стратегия намека заключается не только в повышении уровня общения. Намек дает возможность говорящему сохранить лицо в случае просьбы, высказать просьбу и вроде бы не высказать ее.

   Косвенные речевые акты проявляются как рассогласование между значением и смыслом высказывания, между выраженным и подразумеваемым содержанием, между собственным и ситуативно обусловленным значением. При этом рассогласование может варьировать в определенных пределах: приказ может быть выражен в виде просьбы, совета, вопроса или констатации, но мало вероятен в виде комплимента.

  Существуют типовые интерпретативные стратегии, которые телескопически вкладываются друг в друга в соответствии с прагматическими постулатами и принципами общения по Дж. Личу. Постулаты такта, великодушия, скромности и т.д. замещаются принципами ироничной интерпретации или интерпретации в виде шутки [Leech, 1983, с. 145].

  Интерпретация, впрочем, не сводится к статической схеме: «интерпретация управляет своим ходом: промежуточные результаты могут значительно менять промежуточные и глобальные цели интерпретации» [Демьянков, 1989, с. 46].

  Косвенный смысл выражения четко проявляется в статусно-лабильных речевых актах комплиментов.

   Данные речевые акты привлекали к себе внимание исследователей главным образом в культурно-сопоставительном плане.

  Комплимент представляет собой похвалу, выражаемую в отличие от лести бескорыстно [Петелина, 1985, с. 150]. Похвала выражается эксплицитно и имплицитно. Речевой акт комплимента представляет собой двухходовое образование: комплимент - ответ на комплимент. Типы таких речевых актов принципиально различаются в зависимости от дистанции между участниками общения.

  Реализация речевого акта часто включает несколько коммуникативных ходов. Так, статусно-фиксированный речевой акт просьбы содержит пять типовых компонентов:

  1)  начало разговора, 2) обращение, 3) просьба о просьбе, 4) мотивировка просьбы, 5) собственно просьба [Rintell, 1981, с. 19].

  Как видим, типовые компоненты речевого акта не равноценны: ядро речевого действия составляет собственно просьба, начало разговора и обращение представляют собой фатическую коммуникацию, а просьба о просьбе и мотивировка являются дополнительными компонентами собственно просьбы. Дополнительные компоненты реализуются в условиях, осложняющих общение (различие в статусе коммуникантов, недостаточное знакомство, осложненные личные отношения и т.д.).

  Речевой акт извинения интересен тем, пишет Э. Гоффман, что человек, совершивший проступок и признающийся в своей вине, как бы играет две роли одновременно: виноватого и осуждающего самого себя.

   В речевом акте извинения выделяются пять типовых компонентов: 1) выражение огорчения, 2) признание своей вины, 3) самоосуждение, 4) обещание исправиться, 5) предложение компенсировать ущерб [Goffman, 1972, с. 144].

  В иной трактовке компоненты извинения выглядят как 1) собственно извинение, 2) объяснение причины, 3) признание ответственности, 4) предложение компенсировать ущерб, 5) обещание исправиться [Cohen, 1986, с. 52].

  Чем больше дистанция между участниками общения, тем более вероятно использование развернутой схемы извинения с приведением причин, признанием ответственности и - в определенных обстоятельствах - обещанием вести себя лучше. Предложение компенсирует ущерб, однако, нейтрализует статусное различие.

  Интересен речевой акт совета: тот, кто советует, ситуативно наделен статусом вышестоящего; тот, кому дается совет, находится в затруднительном положении; советующий выражает положительное отношение к тому, кто нуждается в совете [Hudson, 1990, с. 286].

   Пересечение названных условий речевого акта совета заставляет говорящего избегать категоричности в суждениях, подчеркивать свою субъективную, личную точку зрения и общаться с партнером как бы на равных, намеренно игнорируя статусное различие. Тот, к кому обращен совет, вынужден примириться с ролью нижестоящего, обязан согласиться с констатирующей частью совета (т.е. признать долю своей вины или неумения справиться с обстоятельствами) и должен прореагировать на рекомендательную часть совета.

  Совокупность конвенций, относящихся к социальному лицу, самоуважению человека, определяется взаимодействием трех параметров: 1) социальной дистанцией между участниками общения, 2) отношениями социального доминирования между ними в контексте высказывания, 3) относительным рангом того или иного коммуникативного акта в высказывании [Allan, 1986, с. 58].

  Чрезвычайные обстоятельства общения или перевод общения в экстремальный эмоциональный режим нейтрализуют статусные различия [Grayshon, 1977, с. 73; Почепцов (мл.), 1987, с. 50]. В чрезвычайных обстоятельствах устанавливается нестандартная иерархия участников общения.

  Социальный статус человека непосредственно связан с использованием языка как средства воздействия. Речь идет о перлокутивном аспекте статусных отношений в языке. Механика перлокутивного акта очень сложна и включает а) агента, б) объект, в) способ совершения, г) орудие совершения, д) факторы совершения. «В роли факторов превращения аспектов речевого акта в орудие совершения перлокутивного акта выступают культурные универсалии» [Почепцов, 1986, с. 59].

  Воздействие распространяется на ценностную сферу личности, а статус человека является ценностной категорией. Воздействие на человека прямо и косвенно связано с контролем поведения человека. Воздействие может быть намеренным (интенциональным) и ненамеренным (неинтенциональным).

  Интенциональное воздействие осуществляется четырьмя способами: 1) посредством авторитета, законной власти, носителя институционального более высокого статуса, 2) посредством манипуляции, т.е. маскируемой власти, 3) посредством убеждения, аргументации, 4) посредством силы, физической и психической [Kramarae, 1984, с. 11].

  В целях направленного воздействия на адресата, адресант использует в дискурсе различные экспрессивные возможности языка:

  1) выбор слов и выражений,

  2) создание новых слов и выражений,

   3) выбор грамматических форм - использование грамматической пассивной конструкции с целью маскировки агента,

   4) выбор последовательностей в характеристике (сравните: "дорогое, хоть и эффективное средство" и "эффективное, хоть и дорогое средство"),

   5) использование супрасегментных средств - эмфаза, тон (серьезный, ироничный, безучастный и т.д.) [Blakar, 1979, с. 147-154].

  Так, в коммерческой корреспонденции часто используются слова с положительной оценкой и вытесняются слова с отрицательной оценкой, либо нейтральные слова.

  Д. Болинджер приводит список наиболее частотных прилагательных в американских телерекламах - new, better, extra, fresh, clean, beautiful, free, good, great, ligh [Bolinger, 1980].

  Прагмалингвистика в широком понимании как теория общения предполагает изучение параметров общения. На эти параметры общения влияют

   1) степень открытости: приватное, относительно открытое и полностью открытое общение,

   2) социальные отношения между партнерами общения,

   3) степень знакомства партнеров: близость, дружеское знакомство, поверхностное знакомство, отсутствие знакомства,

   4) степень определенности темы беседы: отсутствие определенной темы, общее направление темы, специализация темы [Henne H., Rehbock H. Einfuehrung in die Gespraechsanalyse, durchg. und erw. Aufl. Berlin; New York, 1995, P. 32-33].

  Параметры коммуникации, по мнению Й. Крауса [Краус, 19 ], отражены в трех типах стилеобразующих факторов - объективных, субъективных и внешних.

   Параметры коммуникации разнородны. В самом общем плане можно противопоставить признаки текста и признаки ситуации, т.е. можно охарактеризовать текст, отталкиваясь от ситуации общения, и можно охарактеризовать ситуацию общения, отталкиваясь от текста. И в том, и в другом случае признак социального статуса человека получит освещение.

  Прагмалингвистический подход дополняет социолингвистический подход в том плане, что прагмалингвистика отталкивается в первую очередь от текста, а социолингвистика исходит из анализа условий общения как исходного момента исследования.

  Отметим, что при сравнении прагмалингвистического и лингвосемантического анализа соотношение изменится. Прагмалингвистика занимает промежуточное положение между социолингвистикой и лингвистической семантикой.

  Статусный признак по природе своей есть величина социолингвистическая, и поэтому данный признак преломляется в различных ситуативных характеристиках речи. Эти характеристики неравноценны в плане экспликации статусного признака. К первичным статусным признакам относятся характеристики говорящего и адресата, ко вторичным - все остальные ситуативные признак.

   В.Г. Гак детально разработал и выделяет шесть компонентов речевого акта: 1) говорящий, 2) адресат речи, 3) исходный материал высказывания (пресуппозиция), 4) цель сообщения, 5) развитие, внутренняя организация речевого акта, 6) контекст и ситуация общения.

  Каждый из компонентов в свою очередь имеет сложную природу. Специфическое положение говорящего обозначается следующими категориями: а) локализация по оси «Я - здесь - теперь», б) модальность объективная и субъективная, в) оценка, г) эмотивность, д) степень заинтересованности говорящего в сообщаемом или дистантность.

  На адресата сориентированы категории: а) информативность (тема и рема, средства выделения), б) экспрессивность, в) прозрачность или ясность, г) социальный аспект общения (вежливость, стиль и др.).

  Пресуппозиции включают знания о мире, об обстоятельствах ситуации и о языке. Цель сообщения конкретизируется в виде коммуникативной установки (сообщение, вопрос, побуждение) и типа речевого акта, который может быть констатирующим, перформативным, контактоустанавливающим и эмоционально-оценочным. Течение речевого акта отражено в специальных словах, обозначающих начало, продолжение и прекращение, а также внутреннее членение речи. И, наконец, связь с другими высказываниями осуществляется при помощи различных связующих средств (местоимения, артикли, союзы, частицы и др.) [Гак, 1982, с. 12-13].

   Направленность на адресата является важнейшей характеристикой говорящего, поэтому типы адресатов при всем их многообразии соотносимы с типами говорящих. Это наиболее четко выражено в том случае, когда говорящий является автором текста.

  Прагматический подход к изучению явлений, традиционно рассматриваемых в семантике или синтаксисе, позволяет нам выявить новые существенные характеристики соответствующих явлений.

   Прагматическая информация выражается грамматически и лексически. В лингвистической литературе выделены типы прагматических значений, закрепленных в языковых единицах: общая оценка, оценка по параметрам количества, желательности/нежелательности, истинности, иллокутивной функции и статусных отношений [Апресян, 1988, с. 10-14].

  Итак, важнейшей характеристикой прагматического значения является позиция говорящего по отношению к адресату, социально-ситуативный статус человека. Категории прагмалингвистики весьма разнородны.

  Социальный статус участников общения является одной из характеристик участников общения, непосредственно связан с речевым актом и речевым жанром и проявляется в модусе высказывания.

  Речевые акты обусловлены принципами общения и непосредственно связаны со способами воздействия (связь иллокуции и перлокуции). Речевые жанры обусловлены сферами общения и диктуют выбор языковых единиц.

  Категории участников и сфер общения относятся к числу факторов общения, категории речевых актов и речевых жанров - к числу типов общения, категории способов воздействия, модуса высказывания и значений языковых единиц - к числу средств общения.

  Социальный статус человека является специфической факторной категорией прагмалингвистики.

  Дескриптивная социолингвистическая модель, ориентированная на раскрытие компонентов коммуникативной ситуации, наиболее полно, на наш взгляд, разработана Д. Хаймсом. Основные восемь рубрик коммуникативного события обозначаются посредством акронима SPEAKING - Situation, Participants, Ends, Act sequence, Key, Instrumentalities, Norms, Genres - ситуация, участники, эффект, ход действия, ключ, инструментарий, нормы и жанры. Ситуация трактуется как обстановка и сцена: первый термин относится ко времени и месту протекания коммуникативного акта, второй термин - к культурному определению события, например, по признаку официальности.

  Под участниками речи имеются в виду адресант и адресат, т.е. отправитель и получатель речи. Эффект коммуникативного события включает два соотношения: "цель - непредвиденный результат" и "цель - достижение цели". Цели коммуникантов могут не совпадать. Противопоставляются также цели общества (системы) и цели индивида.

  Например, общественные нормы предписывают обращаться к определенным лицам с использованием титулов, вместе с тем использование титула в том или ином контексте является выбором говорящего. Ход действия характеризует форму и содержание сообщения, последовательность того, что сказано и как сказано. Ключ - это манера передачи сообщения и сигнал для адресата, например, информация в виде торжественного заявления или в виде шутки. Формы речи представляют собой ту или иную разновидность языка (язык, диалект, арго).

  Нормы коммуникативного акта распадаются на нормы поведения участников акта и нормы интерпретации содержания. Под жанрами понимаются стандартные языковые формы передачи типизируемого содержания [Hymes, 1977]. Социальный статус проявляется, прежде всего, в характеристиках участников общения, однако, находит выражение во всех компонентах коммуникативной ситуации.

  Разновидности каждого компонента речевого акта избирательно связаны с разновидностями других компонентов: цель общения диктует стратегию общения, и это выражается в выборе языковых средств, уместность форм речи, обстановки и т.д. Нарушения норм и ожиданий приводят к сбою общения.

  К числу важнейших характеристик говорящего относится установка (attitude) - субъективная ориентация индивида как члена группы в терминах оценочных измерений на те или иные способы социального поведения. Установки бывают аффективными, когнитивными и поведенческими [Eiser, 1986, с. 54].

   В ином ракурсе проявляются характеристики говорящего и слушающего, если строится модель коммуникации в целом. Простейшая модель общения включает отправителя и получателя информации, сообщение и канал связи.

   Д. Берло, конкретизируя модель коммуникации, выделяет следующие характеристики отправителя и получателя речи: коммуникативные умения, установки, знания, социальная система, культура [Berlo, 1960].

   Простота является несомненным достоинством приведенной модели, но нельзя не согласиться с мнением М.М. Бахтина о том, что рассматривать "слушающего" или "получателя речи" как пассивного партнера "говорящего" было бы в корне неверно [Бахтин, 1986, с. 259].

  Приведенное соотношение может быть дополнено функциональным переключением языка в обществе, для которого характерна диглоссия - выбор языка в зависимости от сферы общения и статусно-ролевых отношений между коммуникантами [Breitborde, 1983, с. 19].

  В работе Р. Белла противопоставляются первичные и вторичные социальные отношения по физическим и социальным характеристикам. Первичные социальные отношения характеризуются в физическом плане близостью, небольшим объемом, долговременностью, в социальном плане - общими целями, истинной оценкой, обширными знаниями об участниках, свободой, неофициальным контролем и обязательной солидарностью.

   Вторичные социальные отношения характеризуются в физическом плане удаленностью, большим объемом, кратковременностью, в социальном плане - раздельными целями, внешней оценкой, частичным общим знанием участников, принуждением, официальным контролем, обязательной властью [Белл, 1980, с. 140].

  Анализ первичных и вторичных социальных отношений показывает, что признаки дистанцированности/недистанцированности и формальности/нефор-мальности социального статуса не обусловливают друг друга.

  Заметим, что Э. Гоффман предостерегает против упрощенного понимания социальной ситуации.

  Например, при анализе "языка уважения" вряд ли правомерно сводить всю типологию отношений к схеме "вышестоящий - нижестоящий", "нижестоящий - вышестоящий" и "равный - равный" [Goffman, 1979, с. 63].

  Социальные отношения и социальные группы проявляются в общении, в коммуникативных ситуациях, не всегда прогнозируемых и, во всяком случае, прогнозируемых с известной долей вероятности.

  Социальный статус человека занимает промежуточную позицию в уровнях понимания человеческого поведения и коррелирует с вероятностным пониманием точки зрения партнера. Это - уровень поверхностного знания, уровень формально-деловых контактов.

  Следует сказать, что социологический уровень в данном изложении характеризует преобладающую часть человеческих знакомств, поскольку адекватное объяснение мотивов поведения и понимание личностных свойств партнера по общению распространяется обычно на узкий круг самых близких людей.

  Информация о социальном статусе человека расценивается как приоритетная в обществе. Об этом свидетельствует не только детальная специализация социальных характеристик человека в лексической семантике [Белашова, 1980; Мейрманова, 1990], но и психологическая закономерность запоминания наиболее важных характеристик человека при знакомстве. Сначала запоминается лицо, затем - занятие и, наконец, имя и дополнительная характеристика [Cohen, 1990, с. 288].

   На уровне классификации человек определяется как представитель определенного социального слоя, профессии и т.д. Дополнительная информация включает вытекающие из классифицирующего набора признаков характеристики, например, собственность, стиль жизни, типичное поведение [Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкознания РАН, 1992].

  Категориальный признак социального статуса человека в лексической семантике может быть представлен в качестве основного и дополнительного значения.

  Мы говорим об основном значении в том случае, когда слово вызвано к жизни функцией выражения социального статуса. К числу таких слов относятся единицы двух типов: слова, выступающие в функции обращения и выражающие характеристики статусного признака и слова, обозначающие иерархию в той или иной системе социальных учреждений. Слова второго типа также могут быть использованы в функции обращения.

  Единицы обращения, именуемые далее вокативами, включают подкласс статусных вокативов. Обращение как предмет изучения привлекает многих исследователей.

  Об этом свидетельствует, в частности, изданная в Тюбингене комментированная библиография по данной проблеме, включающая более 1100 источников [Braun, 1986].

  В монографии, посвященной проблеме обращения в разных языках, Ф. Браун отмечает, что слова, используемые в качестве обращения, выражают не только отношение говорящего к адресату, но и несут коннотацию о самом говорящем, о его воспитании, умении вести себя и социальном положении. [Braun, 1988, с.36]

  Установлено, что вокативы существуют во всех языках, специфично отражают национально-культурные особенности языков, неоднородны по своему составу и имеют сложное содержательное строение.

  Назначение вокативов в языке - выполнение апеллятивной функции, установление и поддержание контакта между участниками общения. Привлечение внимания адресата может достигаться как вербальным, так и невербальным способом; мы говорим о вокативах как о вербальной форме привлечения внимания адресата.

  По своей функции вокативы относятся к неинформативным речевым действиям (не сообщают ничего нового) и выражают регулятивное, индексальное и эмоциональное содержание. Регулятивное содержание связано с установлением, поддержанием и размыканием контакта, индексальное содержание характеризует и социальный статус говорящего [Белл, 1981, с. 102], эмоциональное содержание является дополнительным в аккорде значений обращения.

  Вокативы, разумеется, могут быть информативными в той мере, в какой мы извлекаем информацию из единиц прагматического плана языка: в норме эти единицы неинформативны, поэтому любое отклонение от шаблона несет новую информацию индексального либо эмоционального характера. Так, нестандартное обращение заставляет адресата искать причины такого речевого действия и формулировать их в терминах прагматической интерпретации.

  Отметим, что термином "вокативы" мы обозначаем как речевые акты, так и языковые единицы, посредством которых выражаются соответствующие речевые акты. Эти единицы могли бы быть названы адресативами или апеллятивами, но, на наш взгляд, направленность на адресата ("адресатив") характеризует значительно большее количество языковых явлений, чем обращение, и апеллятив в понимании К. Бюлера [Бюлер, 1965, с. 26] также имеет очень широкое значение. В узком смысле апеллятив относится к знакам привлечения внимания, отличным от обращения. Вокатив (звательный падеж) представляется наиболее адекватным термином для обозначения рассматриваемого языкового явления - обращения.

  Стандартные определенные вокативы в английском языке распадаются на четыре класса. Критерием отнесения слова к одному из этих классов является тот или иной категориальный признак, связанный с признаком вокативности - статусный, дейктический, антропонимический и эмотивный.

  Статусный признак (признак социального статуса человека) устанавливается в значении слов, употребляемых в функции обращения и выражающих соотносительную позицию человека в социальной иерархии. Этот класс слов предлагается назвать социальными вокативами.

  Социальные вокативы в английском языке распадаются на две неравных группы. К первой относятся общие вокативы (Mr., Sir), ко второй группе - специальные вокативы (Colonel, Father, Your Majesty). Общие вокативы являются универсальной формой этикетного контакта равных либо неравных по статусу людей.

  В английском языке отмечены вокативы только с восходящим статусным вектором. Общие вокативы являются знаком общения на социальной дистанции. Нормы вежливости проявляются в признаке статусной репрезентации, в возвышении партнера.

  Этимологически общие вокативы обозначают понятия "старший" (sir - senior) и "господин, хозяин" (Mister - master). Словарные дефиниции иллюстрируют признак социального статуса и его мотивированность: Mr. - a title for a man who has no other title (LDCE); Sir1 - a respectful address to an older man or one of a higher rank; to an officer by a soldier; to a male teacher by a British school child; to a male buyer in a shop; etc (LDCE).

  Вежливая форма обращения к мужчине в англоязычном обществе объясняется в словаре путем указания типичных ситуаций социального неравенства: обращения младшего к старшему, солдата к офицеру, британского ученика к учителю, продавца к покупателю.

  Общий вокатив Mr. выступает в качестве нулевого титула, употребление таких титулов по отношению к незнакомым людям блокируется правилами нормативного этикетного употребления обращений: слова Mr. и Mrs. употребляются только с фамилиями людей, но не изолированно и не с именами. Нарушение такого правила свидетельствует о низком социальном статусе говорящего: так говорят только дети и слуги.

  Исключение составляет слово Miss (стандартное обращение к незамужней женщине), используемое без фамилии в британских школах при обращении учащихся к учительнице, а также при обращении покупателей к продавщице. Изолированный вокатив Miss при обращении к незнакомым девушкам многими считается невежливым [Leech, Svartvik, 1983, с. 138].

   Англоязычный этикет требует употребления общих вокативов в определенных официальных ситуациях с указанием должности человека без употребления фамилии: Mr.President, Mr.Secretary, Mr.Speaker. Список таких должностей ограничен и распространяется только в отношении социально-престижных позиций.

  Специальные вокативы приняты по отношению к лицам, занимающим престижные должности в сложных автономных общественных образованиях в армии, в государственных, образовательных и медицинских учреждениях, в церкви.

  В разных общественных подсистемах действуют разные правила обращения. Дело осложняется региональным и социолектным варьированием. Так, по правилам американского этикета к врачу можно обратиться с использованием слова doctor без фамилии, но к лицам, имеющим докторскую степень (PhD, MD, EdD, DD), следует обращаться только с указанием фамилии. Нарушение правил обращения в высшей школе (обращение без фамилии) свидетельствует о том, что говорящий скорее всего относится к вспомогательному персоналу [Ervin-Tripp, 1976, с. 21].

  Некоторые специальные вокативы развивают двойную вокативную систему - прямую и опосредованную (King - Your Majesty). Двойная вокативная система свидетельствует о высоком социальном статусе адресата и распространяется на монарха и его близких, высшее дворянство, церковных иерархов, руководителей государства, высших чиновников.

  Обращения в двойной вокативной системе могут сосуществовать могут иметь свою сферу употребления, например, быть своеобразным предварительным вокативом: His Excellency the Spanish ambassador. В английском языке не принята прямая форма обращения к монарху. В качестве опосредованных вокативов используются слова с положительным ценностным значением: Majesty, Highness, Eminence, Holiness, Grace, Honour, Excellency, Reverend, Right Reverend, Most Reverend и др.

  Общие вокативы проявляют тенденцию к грамматикализации. Эта тенденция выражается в том, что такие слова произносятся всегда в безударной позиции и становятся своего рода морфемами вежливости.

  Дейктический признак в сочетании с признаком вокативности характеризует английское личное местоимение you. В современном английском языке нет противопоставления фамильярного и вежливого местоимения второго лица. Антиномия "Ты - Вы" (фамильярность - вежливость) составляет одну из языковых универсалий и интерпретируется в исследовании Р. Брауна и А. Гилмана в терминах "власть" и "солидарность".

  Теория речевых актов позволяет выделить характеристики ситуаций общения: информативность/неинформативность, официальность/неофициальность общения, зависимость/независимость автора от адресата и наоборот, постоянный/переменный статус говорящего и адресата, констативная/ перформативная ситуация, эксплицитная/имплицитная перформативность, эмоциональное/ рациональное воздействие на адресата и др.

  Итак, в основе речевого поведения и коммуникативных стратегий лежат предпочтения деловых коммуникантов, актуализирующиеся автоматически и реализующиеся в использовании определенных средств коммуникации. Соответственно, речевое поведение и определяющие его стратегии исследуются с точки зрения выбора автором текста оптимального средства коммуникации. Регулярный выбор автором типичных речевых единиц, зафиксированный текстами ДЭ, рассматривается как актуализация речевого поведения и анализируется с учетом имеющихся в языке альтернативных синонимических форм.

  Социальные отношения и социальные группы проявляются в общении, в коммуникативных ситуациях, не всегда прогнозируемых и, во всяком случае, прогнозируемых с известной долей вероятности.

  Социальный статус человека занимает промежуточную позицию в уровнях понимания человеческого поведения и коррелирует с вероятностным пониманием точки зрения партнера. Это - уровень поверхностного знания, уровень формально-деловых контактов.

  Социологический уровень в данном изложении характеризует преобладающую часть человеческих знакомств, поскольку адекватное объяснение мотивов поведения и понимание личностных свойств партнера по общению распространяется обычно на узкий круг самых близких людей.

  Информация о социальном статусе человека расценивается как приоритетная в обществе. Об этом свидетельствует не только детальная специализация социальных характеристик человека в лексической семантике.

   На уровне классификации человек определяется как представитель определенного социального слоя, профессии и т.д. Дополнительная информация включает вытекающие из классифицирующего набора признаков характеристики, например, собственность, стиль жизни, типичное поведение.

  Статусный признак (признак социального статуса человека) устанавливается в значении слов, употребляемых в функции обращения и выражающих соотносительную позицию человека в социальной иерархии. Этот класс слов предлагается назвать социальными вокативами.

  Отметим также, что прагмалингвистический подход дополняет социолингвистический подход в том плане, что прагмалингвистика отталкивается в первую очередь от текста, а социолингвистика исходит из анализа условий общения как исходного момента исследования.

  
  

                                         Заключение

   1. В данной главе были изучены теоретические основы исследования: использование прагмалингвистического и функционально-стилистического направлений в исследовании деловой корреспонденции и представлен общий подход к проблематике диссертации.

  С целью обосновать привлечение понятийного аппарата двух научных направлений, в работе представлен краткий обзор основополагающих теоретических положений лингвистической прагматики в сопоставлении с функциональной стилистикой. Предпринятый сравнительный анализ подтверждает, что оба направления развивались в русле идей, революционизировавших современную науку о языке.

  Это - расширение объекта лингвистики, деятельностные представления о языке, учитывающие общую теорию коммуникации, интерес к языку в его функционировании, т.е. к речи, ориентация лингвистических исследований на производителей и получателей речи, учет целенаправленного характера деятельности носителей языка, привлечение к исследованию языка контекста высказываний как знаний о мире, необходимость анализа форм и типов речи.

  2. Специфика отечественного языкознания состоит, однако, в том, что эти идеи стимулировали традиционные направления языкознания и опосредованно, через развитие функциональной стилистики, способствовали становлению отечественной прагматики. Таким образом, исходя из общности философских оснований, идейных установок и исследовательских интересов двух направлений, автор доказывает, что традиционная языковедческая и современная прагмалингвистическая парадигмы не противоречат, а дополняют друг друга.

  3. В работе сделан важный вывод о том, что многие из вышеуказанных принципов анализа языка были выдвинуты в отечественном языкознании еще до появления известных прагматических теорий, радикально изменивших современную лингвистику.

  4. Не оспаривая мнения о том, что идеи западных философов-лингвистов (Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Дж. Серль, Г. П. Грайс, Дж. Лич и др.) генерировали возникновение новых разделов и методов в лингвистике, мы показываем особую роль отечественных ученых, по-своему представивших трехмерность пространства языка и заложивших основы принципиально новых подходов в языкознании. Идеи и принципы отечественных языковедов-мыслителей: М. М. Бахтина, Л. В. Щербы, Л. П. Якубинского оказали самое значительное влияние на развитие науки о языке последней трети XX столетия. Их наследие послужило истоком развития, как функциональной стилистики, так и отечественной прагматики.

  5. Результаты сравнительного анализа, доказывающие необходимость использования понятийного аппарата двух направлений для комплексного исследования деловой корреспонденции, позволяют использовать в работе инструментарий как лингвостилистики: понятие функционального стиля и составляющих его речевых жанров, дистрибутивный принцип жанровой классификации, методику анализа лингвистических единиц по уровням языковой системы, так и прагмалингвистики: понятие речевого акта и лежащих в его основе иллокуций, понятие речевого поведения коммуниканта и анализ в соответствии с определяющими его коммуникативными стратегиями.

  6. Рассматривая проблему жанра деловой корреспонденции, мы основываемся на общетеоретических филологических исследованиях: теории речевых жанров М. М. Бахтина, основополагающих идеях В. В. Виноградова, разработках в области документных жанров А. Н. Качалкина, а также привлекает прагматический анализ целевой структуры дискурса (Дж. Серль, П. Стросон, Е. И. Беляева, М. Я. Гловинская и др.), социально-ролевую теорию (В. Д. Девкин, В. И. Карасик, Е. Ф. Тарасов, Т. Б. Крючкова, R. Hermann-Winter, S. Ervin-Tripp и др.), типологический фреймовый подход (О. Л. Каменская, Ch. J. Fillmore и др.) и экстралингвистическую информацию. Это дает основание использовать в работе многоаспектную методику жанровой классификации и атрибуции текстов применительно к объекту исследования - деловой корреспонденции.

  7. Понятие речевого жанра оценивается нами с точки зрения формы речевого общения и определяется как типическая форма речи, представляющая функциональный стиль и основанная на разнообразных конститутивных признаках. Жанровые формы дистрибутивно различаются, поэтому в основе отдельного жанра лежит определенный специфический набор конститутивных признаков, который не может повторяться и быть одинаковым у разных жанров.

  8. Представленная в работе общая жанровая таксономия, которая включает как традиционно выделяемые в лингвистике, так и выдвигаемые нами признаки речевого жанра: самоназвание текста, сфера функционирования, стилевая разновидность, совокупность невербальных средств коммуникации (в письменной речи - это содержательно-графические характеристики текста), адресант и адресат (их роли и отношения между ними), коммуникативный замысел автора.

  Эти признаки, будучи, с одной стороны, едиными для жанров одного стиля, в то же время позволяют их дифференцировать. Текст, реализуя замысел говорящего, складывается и развивается в определенной жанровой форме; в свою очередь, устойчивая жанровая форма задает коммуникативно-целевую основу высказывания и предопределяет вербальную реализацию замысла автора. Поэтому грамотное и активное владение жанрами составляет речевую компетенцию делового коммуниканта и характеризует его речевое поведение.

  В свою очередь, иерархия коммуникативных задач, ориентированная на перлокутивный эффект, т.е. последствия высказывания, позволяет выделить интенциональную доминанту замысла автора.

   Она предназначена для распознавания адресатом и может состоять в предложении, согласии, отказе, подтверждении, требовании, обещании, просьбе, одобрении и т.д. Ее действие можно представить, как попытку отправителя речи достигнуть своим высказыванием определенного эффекта, т.е. реакции у получателя.

  В основе коммуникативной задачи - иллокуции, рассматриваемые как открытое намерение, интенциональное состояние, присущее человеку вообще и входящее в номенклатуру иллокутивных актов.

  Таким образом, коммуникативная задача - это сложное явление, которое представляет собой набор различных иллокуций, объединенных для достижения эффекта предложения, согласия, отказа, просьбы и т.д., и подтверждается перлокутивным эффектом высказывания. В результате были выделены три основных типа коммуникативных задач и, соответственно, три категории деловых бумаг.

  Первая группа - это тексты, фиксирующие действительность и оценивающие ее как объективную; они условно названы письма-констатации. Их назначение - представить и подтвердить факты, сложившееся положение вещей. Как правило, деловые бумаги такого рода после получения регистрируются, принимаются к сведению и откладываются в архив. К ним относятся тексты жанра "отчет". Они нужны, прежде всего, как доказательства и свидельства, но при этом в нужный момент они становятся рабочими документами. Жанры-констатации появляются на завершающем этапе делового цикла и отражают результат деловой деятельности, фиксируя произошедшее или проделанное.

  Вторая группа - это тексты-раздражители, побуждающие к анализу действительного положения вещей; это бумаги, призванные повлиять на отношение получателя к действительности с целью ее изменения. Письма-стимулы призывают к обратной связи, и, по правилам деловой коммуникации, на них обязательно должна последовать реакция. Их назначение - сформировать мнение получателя о факте или событии с тем, чтобы он начал действовать. Они побуждают к действию, однако, не рассчитаны на быстрый и непосредственный результат.  К этим деловым бумагам относятся различные заявления.

  Третья группа - это тексты, требующие немедленной реакции по изменению действительности, так называемые письма-директивы. Они относятся к инициирующим текстам и содержат прямые призывы к действию. По правилам деловой коммуникации они обязывают к обратной связи. Получатель такого письма должен что-либо предпринять; для отправителя уже недостаточно только его отношения к сообщаемому. Эти письма рассчитаны на непосредственный эффект: вербальную реакцию или иные действия. В эту группу входят запросы, заказы, ходатайства, претензии.

  9. Учет признака "коммуникативная задача" для ряда жанров со сложным коммуникативным замыслом не позволил точно их дифференцировать. Поэтому интенциональная структура этих текстов была представлена детальнее, на уровне иллокуций. Исследование интенциональной структуры текстов ДЭ в работе основывается на классической номенклатуре речевых актов Дж. Сёрля, дополненной и развитой применительно к деловой речи. Результатом анализа стали интенциональные модели простых жанров деловой корреспонденции как наборы иллокуций, актуализируемых как целыми высказываниями, так и отдельными лексемами.

  10. Актуализируя основные коммуникативные стратегии авторов в деловых письмах, метакоммуникативы формируют нормативное речевое поведение делового коммуниканта.

  
  

                                                  Литература

  
  

  ---

  [1] Нередко, обнаруживая тот факт, что научные статьи не отвечают требованию ясности изложения, исследователи языка научных ра­бот пишут, что если мы хотим найти точность и ясность изложения, то для этого надо обратиться к авторам, которые не являются уче­ными.

  [2] Если аспектом содержания письма является выражение гарантии (гарантийное письмо), то для этого потребуется определенная языковая формула. Под языковой формулой нами понимается устойчивый оборот, словосочетание, выражающее вид, характер той или иной управленческой, производственной и прочих функций.

   

  [3] Англ. conation - способность к волевому движению; лат. appellare − обращаться, призывать, склонять к действию.

  [4] Лат. Voluntas - воля, желание, хотение.

  [5] Лат. loqui - говорить, разговаривать.

  [6]Аuthorized recipient по С. Левинсону.

  [7] Типы речевых стратегий будут рассмотрены нами в § 1.4.

  [8] В рассмотрение не берется морфологический уровень, так как морфологические единицы являются стандартными в речи деловых коммуникантов, обладающих языковой компетенцией и владеющих речевой нормой.

  [9] Подобные вопросы выражают и множество других, иногда противоположных приведенному толкованию значений.

Скачать дипломную работу