Тема: Убийство, совершенное со смягчающими обстоятельствами

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Убийство, совершенное со смягчающими обстоятельствами
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 2:25:42
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Содержание

  
  
  

  ВВЕДЕНИЕ. 3

  ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ УБИЙСТВА В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ПРАВЕ. 6

  1.1. История развития законодательства об ответственности за убийство. 6

  1.2. Убийство по законодательству зарубежных стран. 13

  ГЛАВА 2. ОБЩИЕ ПРИЗНАКИ УБИЙСТВА.. 16

  2.1. Понятие, признаки и виды убийства. 16

  2.2. Объект убийства со смягчающими обстоятельствами. 20

  ГЛАВА 3. УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С УБИЙСТВОМ ПРИ СМЯГЧАЮЩИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ.. 26

  3.1. Убийство матерью новорожденного ребенка. 26

  3.2. Убийство, совершенное в состоянии аффекта. 34

  3.3. Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление  45

  ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 54

  СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ.. 57

  
  ВВЕДЕНИЕ

  
  

  Тема дипломной работы является актуальной и практически значимой. В последние годы в России всё заметнее наблюдается справедливое смещение приоритетов в сторону необходимости максимально полной защиты личности. Наивысшей социальной ценностью является жизнь человека. В Международном пакте о гражданских и политических правах специально выделяется неотъемлемость права каждого человека на жизнь, на необходимость всемерной охраны личности законом, на недопустимость посягательства на жизнь другого человека (ст. 6). Особая ценность личности, право каждого человека на жизнь закрепляются также во Всеобщей декларации прав человека. Конституция РФ устанавливает приоритет человека по отношению к остальным социальным ценностям. Так, например, ст. 2 Конституции РФ закрепляет право каждого на жизнь. Право на жизнь и обязанность государства защищать жизнь любого человека не только провозглашаются Конституцией РФ, но и закреплены рядом отраслевых законодательств. Таким образом, личность человека независимо от его пола, возраста, вероисповедания, национальности и прочего поставлена под защиту уголовного законодательства.

  Жизнь и здоровье, относясь к категории субъективных прав, одновременно представляют собой те блага, которые в правовом государстве всячески охраняются и поддерживаются, составляют общественную ценность. Для реализации права человека на жизнь и его защиты государство использует различные методы, способы и средства, основными из них являются законодательные. Нормы уголовного права играют здесь важнейшую роль, поскольку одной из основных задач уголовного закона является охрана прав и свобод человека и гражданина, а также предупреждение преступлений.

  Жизнь человека является самым ценным благом, которое дается ему от рождения, поэтому и средства его обеспечения должны быть наиболее весомые. Таковыми являются уголовно-правовые средства защиты. К числу важнейших способов обеспечения права человека на жизнь в рамках уголовного права относится правильная квалификация содеянного и назначение справедливого наказания виновному.

  Убийства – это наиболее тяжкие преступления против личности, они лишают человека жизни - одного из самых главных и ценных его благ, того, что нельзя уже восстановить или исправить, нанося непоправимый вред не только потерпевшему, но и обществу, государству, лишают семью одного из его членов, нередко кормильца, отца или матери. Дела об убийстве вызывают, как правило, наибольший общественный резонанс. По результатам их расследования граждане в значительной мере судят о деятельности правоохранительных органов и государства в целом.

  В последние годы в России складывается крайне тяжелая криминогенная ситуация. За 2007 г. в стране выявлено и зарегистрировано 2626809 преступлений. Из них 41265 умышленных убийств, включая покушения на них, а также 900920 угроз убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Таким образом, в сравнении с 2006 г. число умышленных убийств выросло на 5%. Необходимо подчеркнуть, что зарегистрированные убийства не дают еще полной картины роста числа этих тяжких преступлений. Убийства нередко маскируют под самоубийства, а число потерпевших в делах об убийствах, как правило, в статистике не учитывается: одно дело – это единичное убийство, другое – не составляющие исключения случаи, когда убитыми оказывается несколько человек. К этому следует добавить, что остается нераскрытым каждое четвертое-пятое убийство, и преступники избегают уголовной ответственности[1].

  В этих условиях особую актуальность приобретает усиление охраны прав и интересов личности, общечеловеческих ценностей, приоритет которых является постулатом цивилизованной системы права. И в первую очередь это касается такого неприкосновенного блага, как жизнь человека. В защиту которого выступает гл. 2 Конституции РФ и гл. 16 Уголовного кодекса РФ.

  Вопросы, связанные с изучением преступления, предусмотренного статьей 105 УК Российской Федерации «Убийство», рассматривались в уголовно-правовой литературе. Уголовно-правовой охране жизни человека посвящены фундаментальные труды многих ученых-правоведов: Ю.М. Антоняна, Р.А. Базарова, С.В. Бородина, Ю.А. Воронина. В.Б. Волкова, П.Ф. Гришанина, А.И. Долговой, Н.И. Загородникова, B.C. Комиссарова, М.Ф. Костюка, С.В. Максимова, А.В. Наумова, С.Х. Нафиева, Э.Ф. Побегайло, П.Г. Пономарева, А.А. Пионтковского. В.П. Ревина - П.В. Сердюка, А.И. Чучаева, М.Д. Шаргородского и других.

  Объектом дипломного исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи с совершением убийства со смягчающими обстоятельствами.

  Цель дипломной работы – на основе изучения уголовного законодательства, доктринальных источников и судебной практики проанализировать институт уголовной ответственности за убийство со смягчающими обстоятельствами. Для достижения этой цели автором поставлены задачи: - изучить историю развития законодательства об уголовной ответственности за убийство; - уточнить понятие и признаки убийства со смягчающими обстоятельствами;  - исследовать объект убийства со смягчающими обстоятельствами; - рассмотреть объективную сторону убийства со смягчающими обстоятельствами; - изучить субъективные признаки убийства со смягчающими обстоятельствами; - проанализировать проблемные вопросы квалификации убийства со смягчающими обстоятельствами;

         Структура дипломной работы состоит из введения, трех глав, разбитых на параграфы, заключения и списка литературы.

  
  
  

  ГЛАВА 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ УБИЙСТВА В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ПРАВЕ

  1.1. История развития законодательства об ответственности за убийство

  В законодательстве всех стран убийство признается наиболее тяжким преступлением. Кроме того, убийство относится к числу тех преступлений, которые часто вызывают серьезные трудности при расследовании, юридической квалификации и назначении наказания. Эти трудности обусловлены многообразием различных ситуаций совершения таких преступлений, зачастую тщательной подготовкой к преступлению, сокрытием его следов, что приводит к искажению действительных признаков преступления.

  Древнейшие религиозные вероучения всегда выделяли и рассматривали вопрос об убийстве и его последствиях, что в конечном итоге привело к установлению определенной ответственности преступников сначала перед общиной (табу и запреты), а затем с возникновением государства и перед обществом[2].

  Современные представления российского уголовного законодательства об убийстве, а также ответственности за него, уходят своими корнями в прошлое российского государства. Уже в договоре Великого князя Олега с Византией впервые упоминалось об убийстве как о преступлении, подлежащем наказанию. В нем говорилось о том, что если русин убьет христианина или христианин убьет русина, он умрет на месте, где совершил преступление. Если же убийца скроется и у него окажется имущество, то ближайший родственник убитого получит часть его имущества. Если же скрывшийся убийца не имеет имущества, он останется под судом, а после розыска подлежит смерти[3].

  Русская Правда дает более полную картину ответственности за убийство. Право кровной мести в ней признается, но перечень кровных мстителей ограничивается: брат мстит за брата, сын - за отца, отец - за сына, брат сестры - за ее сына. Из кровных мстителей исключались женщины. Русская Правда первоначально предусматривала передачу убийцы в полное распоряжение родственников убитого по праву кровной мести. Это, в конечном счете, приводило к значительному сокращению населения. Дети великого князя Ярослава ограничили власть родственников над виновным в убийстве, а затем заменили кровную месть выкупом (головщиной)[4].

  Головщина на Руси и в России применялась более четырехсот лет. Последнее упоминание о ней относится к 1613 г. Однако ее замена в законодательстве происходила постепенно, а вместе с этим менялся и характер ответственности за убийство. В Судебнике Иоанна III (1497 г.) предусматривалось взыскание головщины с имущества убийцы и, кроме того, преступник должен был находиться в «казни и продаже боярину и дьяку». В тех случаях, когда убийца не мог заплатить головщину родственникам убитого, он им не выдавался, как следовало из Русской Правды, а подлежал смертной казни. В Судебнике Иоанна  IV (1550 г.) это положение сохранялось. По Судебнику Царя Федора Иоанновича (1589 г.), который не был введен в действие, предусматривались предъявление иска к виновному в убийстве о возмещении ущерба от этого преступления и смертная казнь виновного[5].

  В Соборном Уложении (1649г.) получили развитие нормы, имеющие прямое отношение к убийству: впервые предусматривалось разграничение деяний на умышленные и неосторожные; вводились понятия необходимой обороны и крайней необходимости; среди сообщников различались инициатор преступления, исполнитель, пособник и укрыватель. На первое место по тяжести убийства ставилось посягательство на жизнь государя - любое лицо, схватившееся в присутствии царя за рукоять сабли, наказывалось отсечением руки, а за убийство, покушение, приготовление и даже обнаружение умысла на убийство особы государя предусматривалась тяжкая смертная казнь. Четко выделяются отягчающие обстоятельства убийства: совершение преступления в присутствии государя, на государевом дворе, а также в церкви. К тяжким относились убийства родителей, законных и незаконных детей, родственников, господина, мужа (особо строго преследовалось отравление мужа женой). В качестве тяжких выделяются убийства, совершенные ратными или служивыми людьми, а также сопряженные с разбоем, иным насилием или кражей. Все эти убийства наказывались смертной казнью. К менее тяжким «случайным» убийствам относились совершенные «в драке или по пьяному делу». Они наказывались тюрьмой[6].

  Как мы видим, довольно значимый след в истории российского права оставило Соборное уложение 1649 г., принятое во время царствования Александра Михайловича. В нем получили развитие нормы, имеющие прямое отношение к убийству: впервые предусматривалось разграничение деяний на умышленные и неосторожные; вводились понятие необходимой обороны и крайней необходимости; среди сообщников различались инициатор преступления, исполнитель, пособник, укрыватель.

  Более жесткими, чем Уложение 1649г., были законы, утвержденные Петром I – Воинский артикул (1715 г.) и Морской устав (1720 г.). Более 100 преступлений наказывалось смертной казнью, из них в 74 случаях смертная казнь, в том числе и за убийство, была абсолютно определенной санкцией. Предусматривалось, что все   убийцы и «намеренные» к убийству будут казнены смертью. Из этого следует, что смертная казнь распространялась не только на оконченное убийство, но и на покушение, приготовление и обнаружение умысла совершить это преступление. В то же время подчеркивалось, что неумышленное и ненамеренное убийство, когда «никакой вины не находится», не подлежит наказанию[7].

  Свод законов уголовных 1842 г. состоял из двух книг: 1) «О преступлениях и наказаниях вообще»; 2) «О судопроизводстве по преступлениям». В главе второй «О смертоубийстве» раздела шестого «О преступлениях против без­опасности жизни» предусматривалась ответственность за преступления против жизни: за умышленное убийство, неосторожное убийство, убийство в драке, детоубийство, самоубийство или покушение на него. В Своде предпринята попытка дать определение понятия убийства, а именно: «Насильственная смерть, причиненная другому человеку нанесением ран, ушиба или отравления, почитается смертоубийством» (ст. 330). К умышленному убийству при отягчающих обстоятельствах (к «особенным смертоубийствам») относились: 1. Убийство отца или матери; чадоубийство (сына или дочери); детоубийство (убийство малолетнего); братоубийство (сестры или брата); убийство прочих родственников. 2. Убийство начальника подчиненным и «обратно». 3. Убийство господ слугами и «обратно». 4. Убийство лиц при отправлении ими должностей, а также убийство в чреве матери (аборт) шарлатаном или другими лицами, не имеющими на это права (ст. 343)[8].

  В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных (1845г.) убийства (смертоубийства) располагались по убывающей степени тяжести - от наиболее тяжких преступлений до деяний, хотя и направленных против жизни, но считавшихся невиновными и ненаказуемыми. Наиболее тяжким признавалось умышленное убийство отца или матери, которое наказывалось лишением всех прав состояния и пожизненной (без срока) каторгой. Общим основополагающим признаком ряда тяжких убийств являлся предумышленный (заранее задуманный) характер преступления. К тяжким предумышленным убийствам относились: совершенные повторно; жены или мужа, сына или дочери либо любого родственника по восходящей или нисходящей линии; начальника, господина, хозяина либо члена семьи названных лиц; беременной женщины; совершенное путем поджога, взрыва или иным способом, когда опасности подвергалось несколько лиц; совершенное из засады; с целью ограбления или получения наследства; посредством отравления[9].

  Следует подчеркнуть, что система и редакция статей о преступлениях против жизни в Уложении была запутанной и вызывала недоразумения в практике. Вследствие этого она должна быть заменена значительно более совершенной главой Уложения 1903 года, которая в России в силу вообще не вступила по политическим причинам, а в дальнейшем по причине свершившихся Февральской и Октябрьской революций.

  Как отмечает А.Г. Бабичев, ретроспективный анализ развития уголовного законодательства об ответственности за преступления против жизни позволяет сделать следующие выводы: во-первых, признавая убийства как преступления, древнее право Руси, царской России не раскрывало его понятия, на этот период предполагалось, что его понятие было для всех очевидным; во- вторых, анализ законодательства Древней России и царской России ярко показывает, что в древнем праве обращали внимание не только на личность преступника, мотивы, которыми он руководствовался, но и учитывали внешнюю сторону проступка (в частности статус жертвы). Особо проявлялся «классовый», «сословный» характер уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за убийство; в - третьих, за убийство, как преступление, почти всегда была предусмотрена в качестве наказания смертная казнь, в качестве «дополнительного» наказания были установлены вира, каторга, заточение в монастырь и др.; в-четвертых, с принятием Уложения 1845 г. впервые нашло отражение в материальном праве разграничение убийств на умышленные и неосторожные, признаки подобных преступлений постепенно с некоторыми уточнениями находили свое место и в советском уголовном праве; в - пятых, исключение наказуемости случайного причинения смерти проявляется в русском праве значительно позднее, чем разделение на виды; в - шестых, с развитием российского общества устанавливаются квалифицированные виды умышленного убийства[10].

  Анализ уголовного законодательства России X – начала XIX вв. показал, что законодатель, описывая виды убийства с помощью объективных или субъективных характеристик, пытался показать большую общественную опасность деяний целенаправленных, совершенных после приготовительных действий, свидетельствующих о предумышленности (предварительной обдуманности) преступления, создавая тем самым предпосылки для дифференциации уголовной ответственности в зависимости от момента возникновения умысла и его обдуманности.

  Первым советским законом, в котором были кодифицированы уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за преступления против жизни, явился УК РСФСР 1922 г., введенный в действие с 1 июня 1922 г. В основе структуры кодекса лежало разграничение преступлений по объекту посягательства. Это относилось и к преступлениям против жизни. Если объектом посягательства выступала только жизнь человека, то преступление признавалось убийством. Ответственность за преступления, посягающие на жизнь, была установлена и в гл. V УК «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности». В разд. I «Убийство» предусматривалась ответственность: за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 142); за умышленное убийство без отягчающих обстоятельств (ст. 143); за умышленное убийство при смягчающих обстоятельствах (ст. 144 и 145); за неосторожное убийство (ст. 147). В этом же разделе УК предусматривалась ответственность за содействие или подговор к самоубийству несовершеннолетнего или лица, заведомо неспособного понимать свойства или значение им совершаемого или руководить своими поступками, если самоубийство или покушение на него последовали (ст. 148)[11].

  С 1 января 1927 г. был введен в действие утвержденный 22 ноября 1926 г. новый УК РСФСР. Этот кодекс оставил без существенного изменения ответственность за умышленное убийство. Президиум Верховного Совета СССР 30 апреля 1954 г. принял Указ «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах». Применение этого Указа позволило значительно усилить борьбу с умышленными убийствами при отягчающих обстоятельствах, повысить предупредительное воздействие уголовного закона.

  УК РСФСР 1960 г. внес серьезные изменения в характеристику обстоятельств, отягчающих умышленное убийство. В соответствии со ст. 102 УК РСФСР совершенным при отягчающих обстоятельствах признавалось убийство: а) из корыстных побуждений; б) из хулиганских побуждений; в) в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга; г) с особой жестокостью; д) способом, опасным для жизни многих людей; е) с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием; ж) женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности; з) двух или более лиц; и) лицом, ранее совершившим умышленное убийство, за исключением убийства при превышении пределов необходимой обороны и в состоянии сильного душевного волнения; к) на почве кровной мести; л) особо опасным рецидивистом. Сравнивая ст. 102 УК РСФСР 1960 г. со ст. 136 УК РСФСР 1926 г., следует отметить, что она содержала более полный перечень отягчающих обстоятельств. В то же время в ней не было неопределенной формулировки отягчающего обстоятельства умышленного убийства «из иных низменных побуждений», позволявшей в прошлом необоснованно расширять перечень отягчающих обстоятельств при квалификации умышленных убийств[12].

  1.2. Убийство по законодательству зарубежных стран

  Отличительной особенностью испанского уголовного законодательства является то, что оно предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от 10 до 15 лет за причинение смерти другому человеку, который виновен в убийстве. Убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, наказывается в соответствии со ст.ст. 139, 140 УК Испании лишением свободы на срок от 15 до 20 лет.

  Раздел 16 УК ФРГ охватывает все преступления против жизни. Под убийством УК ФРГ понимает виновное причинение смерти человеку, так же под убийством, согласно параграфу 222, понимается причинение смерти по неосторожности. Согласно параграфу 212 (1) за убийство предусмотрено наказание в виде лишения свободы, сроком не менее пяти лет, а в особо тяжких случаях - (2) этого же параграфа пожизненное лишение свободы.

  УК Швеции в главе 3 «О преступлениях против жизни и здоровья» в Статье 1 предусматривает наказание за тяжкое убийство к тюремному заключению на срок в десять лет или пожизненно. Преступление, указанное в Статье 1, рассматривается в качестве менее тяжкого, то тюремное заключение за простое убийство, должно быть назначено на срок не менее шести и не более десяти лет[13].

  УК Казахстана содержит в главе 1 «Преступления против личности» статью 96 «Убийство», в ч.1 которой предусматривается наказание в виде лишения свободы сроком от 6 до 15 лет.

  УК Грузии в главе 19 «Преступления против жизни» содержит ст. 108 «Умышленное убийство», которой предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от семи до пятнадцати лет. Ст. 109 УК Грузии «Умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах» предусматривает наказание в виде лишение свободы на срок от десяти до двадцати лет или бессрочным лишением свободы. Самостоятельной нормой предусматривается ответственность за убийство по просьбе жертвы. Убийство по настоятельной просьбе жертвы и в соответствии с ее подлинной волей, совершенное с целью освобождения умирающего от сильных физических болей, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.

  Особенностью исторического развития уголовной юстиции Японии является то, что она обособлена от правового влияния западных культур. Как отмечал А.А. Пионтковский, их составители руководствовались известным конфуцианским принципом: «Народ не должен знать законов, но лишь подчиняться им». Уголовный кодекс Японии содержит главу 26 «Преступления, состоящие в убийстве». Статья 199 УК Японии («Убийство») того, кто убил человека, наказывает смертной казнью либо лишением свободы с принудительным физическим трудом без срока или на срок не ниже трех лет. Самостоятельной нормой предусмотрена ответственность за убийство родственника по восходящей линии (ст. 200 УК Японии), приготовление к убийству (ст. 201 УК Японии), участие в самоубийстве и убийстве с согласия (ст. 202 УК Японии), покушение на совершение убийства (ст. 203 УК Японии).

  УК КНР содержит главу 4 «Преступления против права граждан на жизнь и демократических прав граждан». Статья 232 УК КНР предусматривает ответственность за умышленное убийство, которое наказывается смертной казнью, бессрочным лишением свободы или лишением свободы на срок свыше 10 лет; при смягчающих обстоятельствах - наказывается лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

  Уголовный кодекс Польши в части 1 ст. 148 предусматривает за убийство человека наказание в виде лишения свободы на срок не менее 8 лет, наказанию лишением свободы на срок 25 лет либо наказанию пожизненным лишением свободы. Часть вторая статьи 148 предусматривает ответственность за убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах. Так же самостоятельная ответственность по нормам уголовного кодекса предусмотрена за убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 149 УК Польши), убийство человека по его просьбе (ст. 150 УК Польши)[14].

  Уголовный кодекс ФРГ, Швеции и КНР не дает определения убийства, однако, исходя их диспозиции нормы, под убийством понимается не только умышленное причинение смерти другому человеку, но и причинение смерти по неосторожности. Несмотря на то, что в структуре Уголовного кодекса преступления против личности занимают не первые главы, разделы, параграфы, это не означает, что этими государствами уделяется меньше внимания охране жизни человека, чем в Российской Федерации. Об этом же говорят и санкции за эти преступления.

  
  
  

  ГЛАВА 2. ОБЩИЕ ПРИЗНАКИ УБИЙСТВА

  2.1. Понятие, признаки и виды убийства

  Убийство есть самое тяжкое преступление, поскольку результатом его совершения является необратимое последствие - смерть человека, являющегося в соответствии с действующей Конституцией РФ высшей ценностью, защита которой - непосредственная обязанность государства. Поэтому за наиболее опасные виды убийства закон устанавливает строгое наказание, вплоть до смертной казни.

  В уголовно-правовой литературе начала XX века под убийством понималось противозаконное, виновное причинение смерти другому человеку. В советской литературе превалировало такое определение убийства, как противоправное, умышленное или неосторожное, лишение жизни другого человека, когда причинение смерти является основанием уголовной ответственности[15]. В прошлые годы одни специалисты определяли убийство как противоправное деяние, причиняющее смерть другому человеку[16]. Другие добавляли к этому указание на виновность действий[17]. Были и сторонники того, что убийством следует считать только умышленное причинение смерти[18].

  Следует отметить, что действующий уголовный закон впервые установил легальное определение убийства как «умышленное причинение смерти другому человеку» (ч. 1 ст. 105 УК РФ). До принятия Уголовного кодекса России 1996 года в теории существовали две полярные точки зрения в отношении убийства. Так А.А. Пионтковский полагал, что убийство есть противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни человека[19]. М.Д. Шаргородский понимал под убийством лишь умышленное причинение смерти и не относил к нему неосторожное лишение жизни[20], этой же позиции придерживался и Э.Ф. Побегайло, определяющий убийство как «уголовное противоправное, умышленное лишение жизни другого человека»[21].

  Уголовный кодекс РФ впервые в истории нашего уголовного законодательства дает определение понятия «убийство». Убийством признается умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК). Из этого определения следует по меньшей мере два вывода.

  Во-первых, убийством отныне считается причинение смерти потерпевшему при наличии вины в форме только умысла (прямого или косвенного). Неосторожное причинение смерти потерпевшему именоваться убийством (в уголовно-правовом смысле) не может. Неосторожное лишение жизни именуется причинением смерти по неосторожности (ст. 109)[22]. Отметим, что позиция УК 1960 г. была иной, в нем термин «убийство» использовался как родовой применительно ко всем видам лишения жизни (с умыслом и по неосторожности).

  Иной подход УК 1996 г. можно объяснить возвратом к традициям российского уголовного права. Так, в Уголовном уложении 1903 г. соответствующая глава именовалась "О лишении жизни", она включала составы убийства и неосторожного причинения смерти. Ряд ученых (А.Н. Трайнин, М.Д. Шаргородский и др.) еще до принятия УК 1960 г. также предлагали именовать убийством лишь умышленное лишение жизни. Это мотивировалось тем, что опасность умышленного и неосторожного лишения жизни слишком различна[23].

  Во-вторых, не является убийством самоубийство, поскольку объектом уголовно-правовой охраны при убийстве выступает жизнь «другого человека». Убийство – это всегда причинение смерти другому человеку. По данному признаку проводится отличие убийства от самоубийства, которое по отечественному уголовному праву не является преступлением, а также от несчастного случая. Так, по определению С.В. Бородина, «убийство - предусмотренное Особенной частью Уголовного кодекса - виновное деяние, посягающее на жизнь другого человека и причиняющее ему смерть»[24]. Данное определение нуждается в доработке, связанной с толкованием понятия «виновное», которое включает в себя как умысел, так и неосторожность, что влечет за собой сложности при отграничении убийства от других составов преступлений, предусматривающих в качестве последствий смерть человека.

  «Указание в определении убийства на причинение смерти другому человеку подчеркивает, что причинение смерти самому себе (самоубийство) не рассматривается как преступление, и в случае неудачной попытки суицида лицо не несет за это ответственности. Отсюда вытекает, что и понятие «соучастие в самоубийстве» («подстрекательство», «пособничество») лишено юридического смысла»[25].

  Не нашли своего отражения в действующем УК РФ и случаи лишения жизни с согласия потерпевшего. Законодательство России считает эвтаназию абсолютно недопустимой, она приравнивается к умышленному убийству.

  В теории уголовного права для всесторонности определения понятия убийства указывается на его противоправность (неправомерность). Лишение жизни признается преступлением тогда, когда деяния лица, причинившие смерть, были противоправны. Не будут противоправными причинение смерти посягающему на преступление в состоянии необходимой обороны, когда не были превышены ее пределы, или вынужденное причинение смерти при задержании опасного преступника, когда иным путем нельзя было его обезвредить; приведение приговора суда в исполнение в отношении лица, приговоренного к смертной казни.

  Причинение смерти - необходимое последствие преступления, предусмотренного ст. 105 УК РФ. Естественная смерть не может быть квалифицирована как убийство. Но насильственная смерть может носить и правомерный характер (например, приведение в исполнение приговора смертной казни). Кроме того, насильственная смерть может свидетельствовать не только об убийстве, но и о несчастном случае и самоубийстве.

  В соответствии с УК РФ все убийства можно разделить на три группы: 1) убийство без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105); 2) убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105); 3) убийство при смягчающих обстоятельствах (ст. ст. 106 - 108 УК). Все они отличаются разной степенью общественной опасности и, соответственно, строгостью уголовно-правовых санкций, установленных за их совершение. Вместе с тем, несмотря на эти принципиальные различия, существующие разновидности убийства характеризуются рядом общих признаков, относящихся к объекту, объективной стороне, субъекту и субъективной стороне того или иного вида убийства[26].

  Убийство, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК, или «простое» убийство, является так называемым основным составом данного вида преступлений. Под его понятие подпадает не меньше десятка разновидностей убийства. К числу таких убийств могут относиться убийства на почве ревности; зависти; личных неприязненных отношений; бытовой мести; супружеские убийства, вызванные, например, стремлением к самоутверждению или неверностью партнера; в результате неправомерного применения оружия представителем власти либо сторожем при неисполнении потерпевшим законных требований; из сострадания по просьбе потерпевшего и др.

  Уголовный закон дифференцирует ответственность за убийства по степени общественной опасности, выделяя простой (ч. 1 ст. 105), квалифицированные (ч. 2 ст. 105) и привилегированные (ст. 106-108) их виды. Охватывая понятием «убийство» только умышленное причинение смерти другому человеку, законодатель пошел по пути расширения его отягчающих обстоятельств (ч. 2 ст. 105 УК РФ) и смягчающих (ст.ст. 106-108 УК РФ).

  Неблагоприятные тенденции убийств связанны с низким культурным и нравственным уровнем, социально-негативными традициями, существенными сдвигами в общественном и индивидуальном сознании (грубость, агрессивность, жестокость). К условиям, способствующим совершению убийств относится безразличное отношение правоохранительных органов к фактам недостойного поведения будущих убийц, невмешательство, попустительство очевидцев преступлений, низкая гражданская активность граждан.

  2.2. Объект убийства со смягчающими обстоятельствами

  Вопрос о видовом объекте преступлений, входящих в главу 16 УК РФ, в научной литературе решается по-разному, хотя большинство исследователей считают, что в качестве такового являются общественные отношения, направленные на охрану жизни и здоровья личности. Жизнь-это процесс существования человека как субъекта общественных отношений от рождения до его смерти. Здоровье – это правильная, нормальная деятельность организма, его полное физическое и психическое благополучие.

  Непосредственный объект - это конкретное общественное отношение, на которое направлено посягательство и которому преступлением причиняется вред либо создается угроза причинения такого вреда. Непосредственным  объектом убийства (ст. 105 УК России) являются общественные отношения, направленные на охрану жизни человека. Однако, отдельные авторы полагают, что объектом убийства является право на жизнь. Так, А.Н. Красиков утверждает, что виновный, совершая преступления, посягает, прежде всего, на право лица, а не на общественные отношения, которые призвано защищать право. Он утверждает, что непосредственным объектом посягательства при убийстве является «право на жизнь»[27]. Для решения вопроса о наличии или отсутствии объекта посягательства на жизнь необходимо установить ее начальный и конечный моменты. Выяснение объекта убийства имеет значение не только для определения общественной опасности, но и для квалификации этого преступления.

  Непосредственным объектом данного преступления является жизнь человека, которая имеет определенную продолжительность, ограниченную рождением и смертью. Вред, причиняемый при убийстве, невосполним. По утверждению Гегеля: жизнь - основное благо человека, "основа бытия личности". Все остальные блага и ценности имеют второстепенное значение. Право на жизнь - это естественное право человека, гарантированное международно-правовыми документами[28].

  В литературе верно отмечается: «Жизнь как объект преступления не подлежит качественной или количественной оценке. Равная защита всех людей от преступных посягательств на их жизнь - важнейший принцип уголовного права. Не имеет значения возраст, состояние здоровья потерпевшего или его социальная значимость. Уголовное законодательство РФ не допускает лишения жизни и безнадежно больного человека даже при наличии его согласия или просьбы (эвтаназия). Именно равноценностью объекта объясняется, почему причинение смерти человеку, ошибочно принятому за другого, не рассматривается как «ошибка в объекте» и не влияет на квалификацию содеянного как оконченного убийства»[29].

  В связи с анализом понятия убийства важно обратить внимание на моменты начала жизни и наступления смерти. Причинить смерть возможно лишь уже родившемуся и не умершему в указанном выше понимании человеку.

  Вопрос о том, с какого момента начинается жизнь, является дискуссионным. Так, М.Д. Шаргородский считает, что моментом начала самостоятельной жизни младенца является либо начало дыхания, либо момент отделения пуповины[30]. Такого же мнения придерживается С.В. Бородин, говоря, что моментом начала жизни следует считать мгновение, с которого организм ребенка способен самостоятельно функционировать и полностью отделен от организма матери[31]. Н.И. Загородников указывает, что началом жизни человека следует признать начало физиологических родов, так как этот момент свидетельствует о том, что плод достаточно созрел и приобрел все необходимые качества для внеутробной жизни[32]. Б. Сарыев считает, что «не просто начало родов, а тот его момент, когда плод стал виден из утробы матери (и стал, таким образом, сам по себе доступен посягательствам), и следует признать с точки зрения уголовного права началом жизни. Именно с этого момента всякие попытки умертвить плод становятся убийством»[33].

  В юридической литературе высказано мнение, что посягательство на жизнь ребенка, находящегося в утробе матери, при сроке беременности свыше 22 недель должно признаваться убийством[34]. Автор мотивирует это тем, что аборт возможен, когда срок беременности не превышает 22 недели. С этим утверждением нельзя согласиться, так как ребенок еще не родился. И то, что последующее извлечение плода может называться искусственными родами, не означает наличия убийства, если плод находится в чреве матери. В соответствии с ч. 1 ст. 111 УК это признается причинением тяжкого вреда здоровью матери. И только в случае рождения ребенка в результате преждевременных или искусственных родов и последующего умышленного его умерщвления можно говорить об убийстве.

  В совместном Приказе Минздрава РФ и Постановлении Государственного комитета РФ по статистике от 4 декабря 1992 г. и в Инструкции об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденного указанным Приказом, указывается: «Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие, как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перерезана ли пуповина и отделилась ли плацента». Из этого вытекает, что отсутствие у плода после полного его отделения или извлечения из организма роженицы дыхания, других признаков жизни (сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры) говорит о мертворождении. Таким образом, нормативными основаниями (условиями) признания начала жизни ребенка следует считать, во-первых, его полное, как в результате физиологических родов, так и искусственным путем, допустим, кесарева сечения, отделение (кроме пуповины) от организма матери и, во-вторых, наличие (возможно, и в альтернативной форме) следующих признаков: дыхание, сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры[35].

  Наиболее развернутым нам представляется следующая позиция: «Начальным моментом жизни считается момент, когда констатируется полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма беременной, то есть когда плод отделился от организма роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры»[36].

  Посягательство же на человеческий плод (зародыш) или на труп, ошибочно принятый за живого человека, следует рассматривать как покушение на негодный объект или иной состав преступления, но не убийство. Представляется, что посягательство на плод, находящийся в утробе матери, убийством не считается и может влечь уголовную ответственность за незаконное производство аборта или причинение тяжкого вреда здоровью женщины.

  Также спорным, до сих пор вызывающим дискуссию, является вопрос о моменте смерти. В соответствии с Инструкцией Минздрава России смерть человека наступает в результате гибели организма как целого. В процессе умирания выделяют стадии: агонию, клиническую смерть, смерть мозга и биологическую смерть. Агония характеризуется прогрессивным угасанием внешних признаков жизнедеятельности организма (сознания, кровообращения, дыхания, двигательной активности). При клинической смерти патологические изменения во всех органах и системах носят полностью обратимый характер. Смерть мозга проявляется развитием необратимых изменений в головном мозге, а в других органах и системах частично или полностью обратимых. Биологическая смерть выражается посмертными изменениями во всех органах и системах, которые носят постоянный, необратимый, трупный характер[37].

  Констатация смерти человека наступает при смерти мозга или биологической смерти человека. Поэтому в юридической литературе утвердилось мнение, что моментом смерти человека является его биологическая смерть. Также согласно Закону РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-1 (ред. от 09.02.2007) «О трансплантации органов и (или) тканей человека» заключение о смерти дается на основе констатации необратимой гибели всего головного мозга[38].

  Исходя из сказанного, под началом жизни человека следует понимать тот момент полного изгнания или извлечения плода из организма беременной, то есть когда плод отделился от организма роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры. Уничтожение плода ребенка до начала родового процесса не образует состава убийства. Моментом завершения жизни следует считать биологическую смерть, при которой прекращается деятельность центральной нервной системы и в коре головного мозга наступает необратимый распад белковых тел, в результате чего восстановить жизнедеятельность организма уже невозможно.

  
  
  
  
  
  

  ГЛАВА 3. УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С УБИЙСТВОМ ПРИ СМЯГЧАЮЩИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ

  3.1. Убийство матерью новорожденного ребенка

  В качестве привилегированного вида данный состав преступления является новым, хотя вопрос о его выделении неоднократно ставился в юридической литературе. Подчас убийство матерью своего новорожденного ребенка именуют детоубийством, однако это неточно, ибо детоубийство - понятие более широкое (и по субъекту, и по возрастным характеристикам потерпевшего, и по субъективной стороне)[39].

  Непосредственным объектом преступления является жизнь новорожденного ребенка. Ребенок считается новорожденным согласно медицинской практике в течение четырех недель после родов[40]. Если было осуществлено посягательство на мертворожденного, то содеянное оценивается по правилам о покушении на негодный объект.

  Объективная сторона данного преступления состоит в трех альтернативных деяниях, которые могут быть выражены как в форме действия, так и в форме бездействия: 1) убийство новорожденного ребенка во время или сразу же после родов; 2) убийство новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации; 3) убийство в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости.

  Каждое из альтернативных действий представляет отдельный состав преступления и может вменяться самостоятельно либо в совокупности. Наказание в любом случае назначается в пределах санкции ст. 106 УК РФ.

  С.В. Бородин пишет: «детоубийство может быть совершено как непосредственно после родов, так и во время родов. В связи с этим возникает вопрос: можно ли отнести к детоубийству лишение жизни младенца до начала его дыхания или даже до появления его на свет?»[41]. В диспозиции ст. 106 УК РФ говорится: "Убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов...". Но поскольку под убийством в соответствии с ч. 1 ст. 105 УК РФ понимается умышленное лишение жизни другого человека, следовательно, уголовно наказуемым деянием будет признаваться причинение смерти ребенку не в целом во время родов, а лишь с момента появления какой-либо части тела с признаками жизни. Умышленное причинение смерти ребенку матерью в первой стадии родов, т.е. когда он еще находится во внутриутробном состоянии, не образует состава преступления. Таким образом, даже ст. 106 УК РФ, несмотря на формулировку ее диспозиции, не защищает жизнь ребенка в первой стадии родов[42].

  В ст. 106 УК РФ предусмотрена в том числе ответственность за убийство матерью ребенка во время родов. Если вести речь именно об убийстве, то в общей норме (ст. 105 УК) оно определяется как умышленное причинение смерти другому человеку. Однако в период родов рождающийся человеком как таковым еще не является, в связи с чем причинение ему смерти, по сути, невозможно. В первую очередь это связано с тем, что живорожденным признается плод только после его полного изгнания или извлечения, если после отделения от чрева матери он дышит или проявляет другие признаки жизни, в частности сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры[43]. Именно в этот момент констатируется факт живорождения, а плод перестает быть таковым и о нем можно говорить уже как о человеке. Соответственно, и вопрос о причинении ему смерти можно ставить только с появлением указанных в медицинских правилах признаков.

  В этой связи вполне закономерным является вопрос относительно квалификации поведения виновного, повлекшего за собой смерть плода еще до его отделения от тела матери, т.е. на одном из этапов родового процесса. В этот период уголовно-правовая охрана жизни еще не родившегося ребенка, согласно действующему законодательству, пока не осуществляется. Прежде всего, это связано с тем, что на указанный момент времени его существование является внутриутробным, тогда как самостоятельная физиологическая жизнь человека начинается позже и связана с появлением одного из перечисленных выше критериев. Соответственно, это исключает квалификацию факта лишения жизни рождаемого как по ст. 106, так и по ст. 105 УК в случае выявления у лица заранее обдуманного умысла на совершение данного преступления.

  В современной юридической литературе отмечается, что представленная точка зрения является не только неверной, но и «опасной и недопустимой»[44]. В свою очередь, буквальное толкование выражения "во время родов", а также нормативно закрепленного момента начала человеческой жизни указывает на ее правильность. Особенно, если речь идет о прекращении существования плода на начальном этапе родов.

  Таким образом, юридическое значение имеет не жизнь человека как таковая, а «территория» за пределами утробы матери, т.е. факультативный признак объективной стороны преступления, а именно место его совершения - ребенок или часть его тела должны как минимум появиться из организма роженицы. Подобная точка зрения была бы бесспорно верна лишь в том случае, если бы законодатель придал более узкий, более ограничительный смысл пониманию места совершения преступления при посягательстве на жизнь ребенка[45].

  Убийство новорожденного во время родов может происходить до окончания физиологического процесса родов, а убийство сразу же после родов - непосредственно после окончания физиологического процесса родов. В судебной медицине этот признак определяется протяженностью в одни сутки с момента появления ребенка на свет. Это связано с тем, что именно в такой промежуток времени беременность (особенно нежелательная) и физические роды оказывают наиболее неблагоприятное воздействие на психику рожающей женщины (это и болезненные психофизические страдания, и ипохондрические и навязчивые идеи, и импульсивность). При этом не имеет значение, было ли убийство спланировано еще до родов или умысел на убийство возник внезапно во время родов или сразу же после родов. Убийство во время родов или сразу же после них мыслимо только путем действия (например, удушение, нанесение удара по голове ребенка), а в более поздний период и путем бездействия (например, некормление, оставление ребенка без помощи).

  Вторая разновидность рассматриваемого вида убийства относится также к характеристике объективной стороны преступления - обстановке совершения преступления. Оно должно быть совершено в условиях психотравмирующей ситуации. Последняя вызывается разнообразными фактами негативного воздействия на психику матери, решившейся на убийство своего ребенка. Это и отказ отца признать ребенка своим, и его же отказ зарегистрировать брачные отношения, и отказ от оказания помощи в связи с рождением ребенка, и другие обстоятельства такого рода. При оценке мотивов убийства матерью новорожденного ребенка нельзя не учитывать и влияние отрицательного подчас отношения окружающих к женщине, забеременевшей в результате внебрачной связи. В судебной практике период, который связывается с признанием психотравмирующей ситуации как смягчающего обстоятельства, определяется протяженностью в один месяц[46].

  Третьей разновидностью рассматриваемого вида детоубийства является убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Обычно это различного рода послеродовые психозы (например, возбуждение, бред, депрессия). Как и в предыдущем случае, временной период таких психических состояний определяется на практике сроком в один месяц. Чаще всего они представляют собой ограниченную вменяемость, когда вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (см. комментарий к ст. 22). Такое состояние не освобождает от уголовной ответственности, но по общему правилу учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения виновному принудительных мер медицинского характера. В данном же случае состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, явилось для законодателя мотивом выделения рассматриваемого преступления в состав убийства при смягчающих обстоятельствах. Такое состояние (как и иное проявление ограниченной вменяемости) устанавливается органом расследования и судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы (как и иное доказательство, такое заключение подлежит оценке судом, который может и не согласиться с этим заключением и отвергнуть его).

  Таким образом, убийство в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, имеет место в случае, когда во время совершения преступления в силу психического расстройства мать не могла в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими[47].

  Определить, находилась ли женщина после родов в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, возможно только после проведения комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Некоторые авторы предлагают в этих случаях использовать педиатрический критерий новорожденности, равный месяцу. За пределами этого срока убийство ребенка, по их мнению, должно квалифицироваться по ст. 105 УК РФ[48].

  На первый взгляд такой признак состава детоубийства, как время нахождения женщины в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, вызванного родами, а также время воздействия на роженицу психотравмирующей ситуации после родов, следует отнести к оценочному, зависящему в каждом случае от обстоятельств дела. Мы же полагаем, что необходим единый критерий определения продолжительности периода времени, в рамках которого данное преступление признается детоубийством, чтобы исключить субъективизм и различную оценку однотипных понятий. Необходимо точно определить временной промежуток послеродового периода, когда мать убивает ребенка, находясь под влиянием психотравмирующей ситуации или психического расстройства, не исключающего вменяемости. Изложим основные требования, которым, по нашему мнению, должен отвечать такой критерий: 1) это отрезок времени, в течение которого ребенок характеризуется как новорожденный и жизнеспособный; 2) промежуток времени, в течение которого женщина признается роженицей, т.е. находящейся в особом психофизическом состоянии, вызванном родами; 3) этот период должен быть непродолжительным.

  Субъект этого преступления - специальный. Им может быть только мать новорожденного. Если в совершении убийства наряду с матерью новорожденного участвовали иные лица (в качестве подстрекателя, пособника, исполнителя), то они несут уголовную ответственность не по ст. 106 УК, а по п. «в» ч.2 ст. 105 УК РФ со ссылкой на ст. 33 УК РФ.

  Данные анализа уголовных дел свидетельствуют о том, что среди женщин-детоубийц число лиц, имевших неполное среднее образование, составляет 15%. Следует заметить, что лишь небольшая доля женщин-детоубийц имеет незаконченное высшее (5%) и высшее образование (5%). Среди женщин-детоубийц нередко встречаются довольно культурные, образованные женщины, занимающие в некоторых случаях и руководящее положение, пользующиеся авторитетом и уважением на службе. Многие ученые, характеризуя женщин, совершивших детоубийство, отмечают, что они - очень своеобразные личности. Их отличает более высокий интеллектуальный уровень и социальный статус, чем у других женщин, осужденных за насильственные преступления[49].

  Женщины, совершившие убийство детей, обладают, как правило, довольно развитым, но искаженным понятием об общепринятых социальных нормах. Это в большей степени относится к тем женщинам, которые совершают убийство новорожденного, родившегося от внебрачной связи. Они стремятся избавиться от него зачастую в силу ложного чувства стыда, порожденного житейскими представлениями о том, что внебрачный ребенок компрометирует женщину, унижает ее в глазах окружающих. В последние годы к мотивам совершения таких преступлений добавился страх перед материальными трудностями, связанными с фактической невозможностью в наше время вырастить ребенка матерью в одиночку, без отца[50].

  Одним из важных свойств личности женщины-детоубийцы, имеющих значение в процессе ресоциализации, является ее возраст. Анализ судебной практики показывает, что данное преступление совершают в основном женщины молодого и среднего возраста (17 - 30 лет)[51].

  Поскольку законодатель не раз обращает внимание на особое психическое состояние субъекта убийства («в условиях психотравмирующей ситуации», «в состоянии психического расстройства»), можно утверждать, что учет именно особого психофизического состояния матери новорожденного положен в основу выделения данного привилегированного вида убийства. И во время, и сразу же после родов женщина испытывает значительные психофизические перегрузки, которые снижают ее возможности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своего поведения либо руководить им. Состояние, близкое или совпадающее с ограниченной вменяемостью (ст. 22), возникает также в упоминаемые в ст. 106 УК послеродовые периоды - в условиях психотравмирующей ситуации, в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Психотравмирующая ситуация возникает, как правило, не одномоментно, а постепенно и связана с аккумуляцией у матери новорожденного отрицательных эмоций на фоне негативного воздействия на ее психику внешних факторов. Так же как и состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, наличие психотравмирующей ситуации выступает одним из обязательных условий применения статьи 106 УК РФ.

  Как уже отмечалось выше, при убийстве во время или сразу же после родов определенные отклонения в психофизическом состоянии роженицы, влияющие на возможности осознания ею своего поведения и принятия решения, презюмируются законодателем, и эта презумпция объявляется неопровержимой. Поэтому, если в конкретном случае окажется, что роды прошли гладко и не вызвали сколь-либо заметных психических расстройств, но тем не менее мать по каким-либо соображениям убила ребенка во время или сразу же после родов, содеянное должно квалифицироваться на общих основаниях (простое убийство), а не по ст. 106 УК РФ.

  Сказанное необходимо учитывать при характеристике субъективной стороны убийства новорожденного. Последнее возможно: а) с прямым или косвенным умыслом; б) как с внезапно возникшим, так и с заранее обдуманным умыслом. Так, В. под воздействием неоднократных угроз мужа уйти из семьи, если она родит второго ребенка, приняла решение избавиться от последнего. Приехав в другой город к сестре, она поднятием тяжестей вызвала преждевременные роды, приготовив таз с водой. Упавший при рождении в таз ребенок, будучи жизнеспособным, погиб. Преступление В., выразившееся в убийстве своего новорожденного ребенка во время родов, было совершено с прямым, заранее обдуманным умыслом.

  Возникновение замысла на лишение жизни ребенка до родов, не влияя на квалификацию, должно сказываться на избираемом судом наказании. Преступление относится к категории средней тяжести.

  Нередко совместно с матерью новорожденного ребенка в лишении его жизни принимает участие и другое лицо (другие лица), например сожитель, родственники и т.п. Причем участие других лиц в убийстве новорожденного ребенка может проявляться различным образом. Совместность участия в лишении жизни предполагает несколько вариантов. Первый вариант возможен тогда, когда другие лица наряду с матерью новорожденного принимают непосредственное участие в процессе лишения жизни, оказывая на младенца физическое воздействие, то есть выступают в качестве соисполнителей. Второй вариант может состоять в том, что по просьбе матери новорожденного другие лица без оказания физического содействия с ее стороны лишают жизни младенца, самостоятельно выполняют объективную сторону преступления. Третий вариант предполагает, что заинтересованные лица путем уговоров, угроз, обмана и т.п. действий, в том числе тщательно маскируемых, склоняют мать к убийству новорожденного ребенка, а сами непосредственного участия в процессе лишения жизни не принимают[52].

  3.2. Убийство, совершенное в состоянии аффекта

  Это убийство рассматривается как убийство со смягчающими обстоятельствами, поскольку причинение смерти потерпевшему спровоцировано им самим и, кроме того, сильное душевное волнение (физиологический аффект) значительно снижает возможность виновного контролировать свои действия и руководить ими. В отличие от патологического аффекта душевное волнение не исключает, а лишь смягчает ответственность.

  Убийство, совершенное в состоянии аффекта, обладает рядом признаков: 1) оно совершается в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения; 2) состояние аффекта вызвано: насилием; издевательством; тяжким оскорблением со стороны потерпевшего; иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего; длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

  Первый из этих признаков относится к характеристике субъективной стороны, эмоционального состояния лица, а второй - объективной стороны и объекта (потерпевшего). Вместе с тем оба эти признака находятся в тесной причинно-следственной взаимосвязи: само по себе аффективное состояние лица в момент убийства безотносительно к обстоятельствам его поведения не может влечь квалификации содеянного по статье 107 УК. Ведь подобное состояние виновного может возникнуть как реакция на правомерное поведение потерпевшего или правомерное либо неправомерное поведение третьих лиц и т.д. Все это, однако, не приводит к существенному снижению уровня общественной опасности преступления и лица, его совершившего, а напротив, может свидетельствовать о повышенной их опасности (когда, например, убийство осуществляется пусть и в состоянии аффекта, но как ответная реакция на выполнение потерпевшим своего общественного долга)[53].

  Для того чтобы признать убийство совершенным в состоянии аффекта, необходимо установить, что душевное волнение было внезапным и сильным. Внезапность аффекта свидетельствует о том, что указанные в уголовном законе поводы к убийству (различные варианты противоправного или аморального поведения потерпевшего) явились причиной формирования умысла виновного на совершение убийства. Умысел этот является не заранее обдуманным, так как он возникает внезапно и сразу же реализуется. Напротив, определенный промежуток между указанными поводами к убийству и формированием и реализацией умысла свидетельствует о том, что за этот период времени виновный мог взвесить и оценить свою будущую реакцию на поведение потерпевшего и что в данном случае нет основания считать, что способность его сознания и воли была снижена.

  Внезапность сильного душевного волнения по общему правилу состоит в том, что оно возникает немедленно, как ответная реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего. Умысел здесь должен быть также внезапно возникший, практически на подсознательном уровне. Между убийством и провокационным поведением потерпевшего, вызвавшим состояние физиологического аффекта и умысел на преступление, в подавляющем большинстве случаев не должно быть разрыва во времени. Однако возможно возникновение аффекта не сразу после противоправных действий потерпевшего, а спустя определенное время. Например, человек случайно встретил на улице прохожего, который ранее надругался над его ребенком.

  О внезапности возникновения сильного душевного волнения свидетельствуют следующие обстоятельства: 1) оно возникает немедленно в качестве реакции на поведение потерпевшего; 2) между убийством и действиями потерпевшего, вызвавшего состояние аффекта, нет разрыва во времени.

  Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 107 УК, содержит указание на два альтернативных вида виктимного поведения (действия или бездействия) потерпевшего как источника возникновения аффекта у виновного: а) противоправное; б) аморальное. В отношении первого из них непосредственно в законе дается примерный перечень деяний: насилие, издевательства, тяжкое оскорбление либо совершение иных противоправных действий (бездействия).

  Под противоправным понимается объективно неправомерное поведение независимо от того, является ли оно виновным и какой отраслью права (гражданского, семейного, административного, трудового, уголовного и т.д.) запрещено. Важно лишь, чтобы деяние противоречило действующим правовым предписаниям. Иные противоправные деяния потерпевшего могут выражаться в вымогательстве, клевете, обмане или злоупотреблении доверием, притеснениях по службе, упорном уклонении от возврата крупного долга и т.п. Такие действия (бездействие) должны исходить именно от потерпевшего, а не от третьих лиц (в том числе от близких родственников потерпевшего). Источником возникновения аффекта ст. 107 УК признает не только противоправное, но и аморальное поведение потерпевшего, например супружескую измену.

  Длительная психотравмирующая ситуация, по смыслу закона, возникает не мгновенно, не вдруг, а существует на момент убийства уже определенное время: обстановка постепенно накаляется в результате многократного (систематического) противоправного или аморального поведения потерпевшего, например систематических унижений, побоев, пьянок и т.д. Последний по времени акт поведения становится той каплей, которая переполняет чашу терпения виновного: происходит взрыв эмоций, совершается преступление как ответная реакция на поведение потерпевшего.

  Особенностью объективной стороны анализируемого преступления является то, что убийство совершается только путем действия.

  Рассматриваемое смягчающее наказуемость обстоятельство предполагает ситуацию, в которой убийство представляет собой ответную реакцию на провоцирующее (виктимное) поведение потерпевшего и (в силу психических закономерностей) направлено на источник, вызвавший у виновного сильные эмоции. Вина потерпевшего, приводящая в известной степени к потере виновным контроля над собой, - причина, обусловившая выделение в уголовном законодательстве данного привилегированного вида убийства.

  Объективная сторона убийства, совершенного в состоянии аффекта, содержит указание на два вида виктимного поведения (действия или бездействия) потерпевшего как источники возникновения аффекта у виновного - противоправное и аморальное. Первый из них раскрывается непосредственно в законе путем дачи примерного перечня: говорится о насилии, издевательстве, тяжком оскорблении либо иных противоправных действиях (бездействии) потерпевшего. Под противоправным понимается объективно неправомерное поведение независимо от того, является ли оно виновным, запрещенное той или иной отраслью права (гражданского, семейного, административного, трудового и т.д., в том числе уголовного). Важно лишь, чтобы оно находилось в противоречии с действующими правовыми предписаниями. Иные противоправные деяния потерпевшего могут выражаться в вымогательстве, клевете, обмане или злоупотреблении доверием, несправедливых притеснениях по службе, упорном уклонении от возврата крупного долга и т.п. Исходить такие действия (бездействие) должны именно от потерпевшего, а не от третьих лиц (в том числе от близких родственников потерпевшего) и могут, очевидно, проявиться по отношению как к виновному, так и в некоторых случаях к близким ему людям[54].

  Уголовный закон выделяет и еще один источник аффекта, тоже связанный с актами противоправного или аморального поведения потерпевшего, - длительная психотравмирующая ситуация. Такая ситуация, по смыслу закона, возникает не мгновенно, а существует на момент убийства уже определенное время: обстановка постепенно накаляется в результате многократного (систематического) противоправного или аморального поведения потерпевшего, например систематических унижений, побоев, пьянок и т.д. Наконец, последний по времени акт поведения становится той каплей, которая переполняет чашу терпения виновного: происходит взрыв эмоций, совершается преступление как ответная реакция на поведение потерпевшего.

  Конституционность ст. 107 УК РФ рассматривал Конституционный Суд РФ. Гражданин А.Г. Хромов, признанный потерпевшим по уголовному делу о преступлении, предусмотренном частью первой статьи 107 "Убийство, совершенное в состоянии аффекта" УК Российской Федерации, в своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации оспаривает конституционность данной статьи. Заявитель утверждает, что эта статья, содержащая обширный перечень неопределенных по своему характеру признаков аффекта, узаконивает тем самым преступления против жизни, что противоречит статьям 20 (часть 1) и 55 (часть 2) Конституции Российской Федерации, а формулировка понятия аффекта, как защищающая честь и достоинство виновного в совершении преступления, предполагает виновность лица, погибшего в результате преступления, тем самым оскорбляя его честь и достоинство, а также честь и достоинство его близкого родственника, признанного потерпевшим по уголовному делу, что нарушает их права, гарантированные статьями 17 (часть 3) и 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации. Заявитель оспаривает также конституционность определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 30 мая 1997 года, касающегося вопросов квалификации преступления, предусмотренного названной статьей Уголовного кодекса Российской Федерации. Кроме того, он утверждает, что проведение судебной экспертизы по делам о преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, ставит в неравное положение стороны обвинения и защиты, нарушая статью 19 (часть 1) Конституции РФ. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению. Согласно части первой статьи 107 УК Российской Федерации убийством, совершенным в состоянии аффекта, признается убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Данная норма, вопреки утверждению заявителя, устанавливает, а не устраняет уголовную ответственность за преступление против жизни и содержит вполне определенный перечень признаков аффекта. В ходе судебного разбирательства наличие признаков аффекта наряду с иными признаками состава данного преступления должно быть соответствующим образом доказано. Доказыванию в соответствии со статьей 73 УПК Российской Федерации подлежит и противоправность либо аморальность действий потерпевшего. Осуществляемое судом установление данных обстоятельств в ходе уголовного судопроизводства направлено на обеспечение баланса интересов стороны обвинения и защиты, реализацию ими своих прав и не может рассматриваться как умаление чьих-либо чести и достоинства. Положения статьи 107 УК Российской Федерации не определяют условия и правила проведения судебной экспертизы; данные вопросы регулируются нормами уголовно-процессуального законодательства и законодательства о судебно-экспертной деятельности, конституционность которых заявителем под сомнение не ставится. Таким образом, положения статьи 107 УК Российской Федерации конституционные права заявителя не нарушают[55].

  Рассмотрим пример из судебной практики: К. была осуждена за умышленное убийство с особой жестокостью (смерть потерпевшего наступила в результате причинения ему кухонным ножом и вилкой множественных колото-резаных ран лица, шеи, живота, рук и ног). Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал ее действия на ч. 1 ст. 107 УК. К., не имея средств к существованию и возможности найти работу, приехала из провинции в Москву. Вместе со своей подругой с целью занятия проституцией сняла квартиру у Г., который забрал у нее паспорт, в обращении с нею был груб и жесток, подвергал частым побоям, против ее воли принуждал к действиям сексуального характера, постоянно угрожал убить ее, а также ее мать и сестру. Верховный Суд, основываясь на заключении стационарной экспертизы, указал, что в результате агрессивного насилия, побоев, унижений и грубых оскорблений К. оказалась в состоянии эмоционального напряжения, которое в сочетании со свойственными ей личностными особенностями характеризовалось возникновением субъективных переживаний, чувства страха, тревоги, обиды, несправедливости, оскорбленного достоинства, а также физической боли. Острое ощущение страха и безысходности с большим нарастанием напряженности привело К. к нехарактерным для нее агрессивным действиям, понижению способности целостного осмысливания возможных последствий своих действий. Такая оценка поведения потерпевшего, эмоционального состояния виновной, мотивов ее действий и позволила Верховному Суду квалифицировать совершенное преступление как убийство в состоянии аффекта[56].

  Аффектами в психологии называют сильные, быстро возникающие и бурно протекающие кратковременные эмоциональные состояния - аффекты отчаяния, ярости, ужаса и т.д. В состоянии аффекта происходит некоторое снижение способности лица осознавать содеянное им и руководить своими поступками. Однако при этом способность лица контролировать свои действия не утрачивается полностью (оно является вменяемым), а лишь ослабляется, что и служит основанием уголовной ответственности[57].

  Сильное душевное волнение – это скоропроходящее эмоциональное состояние, возникающее под воздействием внешних раздражителей и приобретающее характер бурно протекающей вспышки. Это предельно выраженная, но кратковременная эмоция, при которой на период ее течения происходит сужение сознания, человек может частично утратить способность контролировать свое поведение. Вместе с тем он все же сохраняет возможность осознавать происходящее и свое поведение, "взять себя в руки". В силу сказанного ответственность лица за убийство не исключается, как это имеет место при патологическом аффекте (ст. 21), а может наступить лишь ее смягчение.

  Любое противоправное и аморальное поведение лица может вызвать в ответ душевное волнение, эмоциональную реакцию близких или иных присутствующих окружающих. Закон же признает имеющим уголовно-правовое значение лишь сильное душевное волнение, к тому же возникшее внезапно, т.е. неожиданно для виновного. Последнее (внезапность) вряд ли всегда присутствует при наличии длительной психотравмирующей ситуации: лицо может предвидеть возможность - в случае дальнейшего продолжения такой ситуации - срыва в его поведении, но до определенного момента ему удается сдерживать себя, контролировать и руководить своим поведением. В какой-то момент происходит взрыв эмоций, совершается преступление[58].

  Приведем пример из судебной практики: Осужденный К. в ходе предварительного следствия при допросах в качестве подозреваемого, обвиняемого и при проверке показаний на месте не отрицал, что в ходе возникшей ссоры с П. он ударил ее имевшимся у него ножом в живот, а затем подошел к П.М., которая видела происшедшее и стала по телефону вызывать скорую помощь, и пытался сначала задушить ее платком, а затем ударил ее этим же ножом в область сердца. Увидев, что П. еще жива, он нанес ей второй удар ножом также в область сердца, после чего поджег тряпки в комнате и ушел из квартиры. Из показаний свидетелей Обущак Е.С. и Суммы В.А. следует, что во время совместного употребления спиртных напитков в квартире П. между ней и К. произошла ссора. Когда П. ушла в большую комнату, К. ушел за ней и ударил ее там имевшимся у него ножом в живот. После этого, запретив вызывать скорую помощь, он потребовал от всех уйти из квартиры. Пока они одевались в прихожей, видели как К. душил П.М. какой-то тряпкой или шарфом. Свидетель Сумма В.А. пояснил кроме того, что когда К. вышел из квартиры, то рассказал им, что зарезал П. и ее бабушку, а квартиру поджег и открыл газ, чтобы все взорвалось. Приведенные выше и другие доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности осужденного К., получены с соблюдением требований УПК РФ, согласуются между собой, поэтому оснований для признания их необъективными и недопустимыми не имеется. При таких обстоятельствах Судебная коллегия считает, что надлежащим образом оценив исследованные в судебном заседании доказательства, суд верно установил фактические обстоятельства совершенных К. преступлений и дал его действиям правильную правовую оценку. Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что потерпевшие применили к К. насилие или нанесли ему тяжкое оскорбление, вызвавшее у него внезапно возникшее сильное душевное волнение, из материалов дела не усматривается, поэтому оснований для переквалификации действий К. на ст. 107 УК РФ, как об этом ставится вопрос в кассационной жалобе, не имеется[59].

  Определенные трудности возникают при квалификации убийства супруга, совершенного другим супругом по причине того, что виновный оказался свидетелем супружеской измены. Дело здесь заключается не только в обстоятельствах супружеской неверности, но и в характере взаимоотношений супругов, главным образом в вытекающем из этих отношений субъективном восприятии факта измены (для одного это тяжкое оскорбление, для другого оскорбление, но не тяжкое, для третьего, например настолько "продвинутого" в современной сексуальной морали, что тот признает групповой половой акт, в том числе и с участием супруга-супруги, это не является ни изменой, ни оскорблением). Именно по данному пути идет современная судебная практика, дифференцируя оценку убийства, вызванного супружеской неверностью, в зависимости от конкретного отношения виновного к этому обстоятельству, в том числе признавая такое убийство совершенным в состоянии аффекта[60].

  Так, Е. был осужден по ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство своей жены и покушение на убийство Г., совершенные при следующих обстоятельствах. Е., придя домой, увидел жену и Г., совершавших половой акт, и решил убить обоих. Он сходил на кухню, взял там нож и, вернувшись в комнату, ударил им в грудь жену, причинив ей смерть, а затем нанес несколько ударов ножом Г., причинив тяжкий вред здоровью. Отвергая доводы Е. о том, что поведение потерпевших сильно взволновало его, что "у него помутился разум и он не помнит своих действий", суд указал, что его действия носили осмысленный и последовательный характер, что исключает состояние аффекта. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации не согласилась с такой квалификацией действий Е. По ее мнению, в данном случае налицо внезапно возникшее сильное душевное волнение виновного, вызванное аморальным поведением потерпевших (очевидный факт супружеской измены) и вызвавшее убийство и покушение на убийство. Коллегия признала действия Е. совершенными в состоянии аффекта и квалифицировала их по ч. 1 ст. 107, ст. 30, ч. 2 ст. 107 УК РФ[61].

  Часть 2 ст. 107 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за убийство двух и более лиц в состоянии аффекта. При этом каждый из потерпевших должен являться источником сильного душевного волнения.

  Субъективная сторона характеризуется прямым или косвенным аффектированным умыслом. Субъект преступления - физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

  Убийство, предусмотренное ст. 107 УК РФ, в большинстве случаев совершается по мотивам мести или ревности. На квалификацию данного преступления мотивы влияния не оказывают, однако их выяснение часто необходимо для ответа на вопрос, было ли состояние сильного душевного волнения у лица, совершившего убийство.

  Разграничение с п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ проводится по субъективной стороне. Совпадая по форме и виду вины, убийство, предусмотренное ч. 2 ст. 107 УК РФ, содержит, в отличие от п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, обязательный признак - состояние физиологического аффекта.

  3.3. Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

  Статья 108 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за два самостоятельных преступления: 1) за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны; 2) за убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

  Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, имеет место в случае явного, очевидного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства, когда посягающему без необходимости умышленно причиняется вред. Правомерная оборона имеет место при соблюдении всех условий, относящихся как к нападению, так и к защите. Учитывая новую редакцию ст. 37 УК РФ, можно говорить о существенном расширении рамок правомерной обороны и о признании не преступным, а общественно полезным и правомерным деянием причинение любого вреда нападавшему, если последний осуществлял нападение с насилием, опасным для жизни человека, или с реальной угрозой причинения такого насилия либо нападение было неожиданным для обороняющегося. Отсутствие нападения или его реальной угрозы исключает право на необходимую оборону, а следовательно, и отпадает вопрос об эксцессе обороны[62].

  Решая вопрос о том, совершено ли убийство при превышении пределов необходимого, следует учитывать не только соответствие (или несоответствие) средств защиты и нападения, но и характер опасности, которая угрожала оборонявшемуся, его силы и возможности по отражению посягательства и иные обстоятельства, которые повлияли или могли повлиять на соотношение сил сторон (количество посягавших и оборонявшихся, их возраст и физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т.п.). Так, причинение смерти безоружному хулигану или угонщику машины, как правило, свидетельствует об очевидной неадекватности защитных мер опасности посягательства и должно влечь уголовную ответственность по ч. 1 ст. 108 УК[63].

  Нередко следственные органы привлекают к уголовной ответственности лиц, причинивших вред в состоянии правомерной необходимой обороны. Их действия неверно оцениваются как умышленное причинение при превышении пределов обороны, хотя при тщательном анализе материалов дела можно сделать прямо противоположный вывод. Но обороняющийся, в отношении которого фактически допускается объективное вменение, до момента признания его действий правомерными испытывает весьма тяжелый стресс, связанный с набором жестких правовых последствий (включая необоснованное привлечение к уголовной ответственности, процессуальное задержание и содержание под стражей, осуждение за более тяжкое преступление). Ярким примером такого положения является первичный приговор Люблинского суда Москвы по делу Иванниковой А., которая была признана виновной по ч. 1 ст. 107 УК РФ (убийство, совершенное в состоянии аффекта в результате насилия и аморального поведения потерпевшего). В процессе расследования было установлено, что Иванникова села в автомашину к Б., чтобы он довез ее домой, но в пути Б. пытался ее изнасиловать. Она признала, что ударила его в бедро ножом, перерезав бедренную артерию, отчего Б. умер, потеряв много крови. На допросе она уверяла следователя и суд о том, что защищалась. Защитник Иванниковой заявлял, что она действовала в пределах необходимой обороны. Тем не менее Иванникова была осуждена и приговорена к двум годам лишения свободы условно. Приговор был обжалован, и в конечном итоге уголовное дело было прекращено за отсутствием в действиях Иванниковой состава преступления. Ее действия признаны правомерной необходимой обороной.[64]

  Существует три основных разновидности явного (чрезмерного) несоответствия действий, совершенных в состоянии необходимой обороны, характеру и степени общественной опасности посягательства. Во-первых, это явное несоответствие важности защищаемого интереса (объекта) и того, чему причиняется вред. Во-вторых, явное несоответствие характеру и степени общественной опасности посягательства избранных лицом средств защиты. И в-третьих, несоответствие, выражающееся в запоздалой необходимой обороне[65].

  Как представляется, возможна и "запоздалая" оборона, когда обороняющемуся не совсем ясен момент окончания нападения. Такие случаи, на наш взгляд, не следует автоматически называть превышением пределов необходимой обороны. Данная позиция нам представляется более убедительной, чем мнение тех авторов, которые полагают, что оборона должна быть ограничена мгновенными ответными действиями[66]. Характерным примером является приговор Железнодорожного городского суда Московской области от 20 января 2003 г., в соответствии с которым Авдеева Е.С. признана виновной в убийстве, совершенном при превышении пределов необходимой обороны, т.е. по ч. 1 ст. 108 УК РФ. В ходе следствия и суда было установлено, что Авдеева на протяжении пяти лет проживала с С. в гражданском браке. У них имеется совместная дочь. Последние два года С. злоупотреблял спиртными напитками, беспричинно устраивал скандалы, ссоры, в ходе которых избивал ее. В результате этих избиений она часто ходила с синяками и ссадинами. 2 ноября 2002 г. в вечернее время она встретила С. на улице около дома. Он находился в состоянии алкогольного опьянения. Так как она боялась С. в пьяном состоянии, она предложила ему поехать переночевать к брату, но он пошел домой. При входе в дом он сразу стал скандалить, громко кричал на нее, оскорблял. Затем беспричинно начал ее избивать руками, а потом, когда она упала на пол, продолжил ее избиение ногами. Всего он нанес ей 10 - 15 ударов руками и ногами по всем частям тела, в том числе по голове и лицу. Также он ударил ее три раза головой о дверь соседней комнаты. На некоторое время С. успокоился, лег на кровать. Через некоторое время он пришел на кухню, где она находилась с дочерью. На кухне он опять стал ее бить, нанес два удара кулаком по лицу. Опасаясь за свою жизнь и за жизнь своей дочери, она взяла со стола большой кухонный нож и сказала С., чтобы он прекратил ее избивать. Затем они оказались в комнате, где С. продолжил ее избивать, нож в это время валялся возле батареи. Когда С. вновь стал применять к ней насилие, наносил удары, она взяла в руку нож и, отмахиваясь, ударила ножом в область шеи, причинив С. колото-резаную рану на границе шеи и грудной клетки слева с раневым каналом, проникающим в левую плевральную полость, с повреждением левого легкого. Смерть С. наступила от малокровия внутренних органов, развившегося вследствие массивного внутреннего кровотечения после причинения колото-резаного ранения[67].

  Вызывает трудности на практике разграничение убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, и убийства, совершенного в состоянии аффекта (ст. ст. 107 и 108 УК РФ). Необходимая оборона допускается против насильственного посягательства на личность. При осуществлении необходимой обороны лицо часто находится в состоянии сильного душевного волнения. При состоянии сильного душевного волнения (аффекта) лицо также подвергается насилию или иным противоправным действиям. Таким образом, ряд признаков (насилие как причина возникновения права на необходимую оборону и состояние сильного душевного волнения (аффекта)) могут совпадать и при необходимой обороне, и при действии в состоянии аффекта[68].

  Необходимая оборона служит средством отражения преступного посягательства. Если преступное насилие не сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося, то защитные действия в порядке необходимой обороны должны соответствовать характеру и опасности посягательства. Явное несоответствие защитных мер характеру и опасности посягательства, в частности совершение убийства, признается превышением пределов необходимой обороны и влечет уголовную ответственность (ст. 108 УК РФ). При этом обороняющийся мог находиться в состоянии сильного душевного волнения. Статья 108 УК РФ должна применятся в случаях, когда убийство нападавшего произошло в процессе защиты, отражения посягательства, но при явном несоответствии средств и способов защиты характеру и опасности посягательства. В случаях, когда насильственное посягательство было отражено или прекратилось и личности, подвергшейся насилию, ничего не угрожало, что им осознавалось, и убийство правонарушителя совершено в состоянии аффекта в отместку за ранее совершенное посягательство применяется ст. 107 УК РФ. Поскольку правонарушитель по российскому праву не объявляется вне закона, он также пользуется защитой закона, и расправа над ним не допускается. Состояние же аффекта, вызванное неправомерными действиями убитого, служит смягчающим ответственность обстоятельством. Если же убийство правонарушителя было совершено не в состоянии аффекта, хотя и после имевшего место противоправного посягательства, то деяние должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

  Поэтому под убийством с превышением пределов необходимой обороны понимается убийство в процессе отражения преступного посягательства, а убийство в состоянии аффекта - это действия в ответ на посягательство, после окончания посягательства, являющиеся ответной реакцией на совершенное посягательство. Так, И. была осуждена по ч. 1 ст. 105 УК РФ за то, что в ходе ссоры со своим сожителем Р. нанесла ему два удара ножом в шею, причинив резаные раны, от которых Р. скончался на месте происшествия. По протесту Председателя Верховного Суда РФ Президиум Новгородского областного суда протест удовлетворил и переквалифицировал действия И. со ст. 105 на ч. 1 ст. 107 УК РФ. По делу было установлено, что в течение совместной жизни Р. неоднократно избивал И., угрожал ей убийством, часто выгонял из дома, продавал ее вещи для покупки спиртного. В день события он опять оскорблял И. нецензурно, угрожал убийством. В порыве гнева в связи с постоянным издевательством Р. она нанесла ему два удара ножом по горлу. Президиум областного суда признал, что И. совершила убийство в состоянии аффекта, вызванного длительной психотравмирующей ситуацией и очередными оскорблениями и угрозами со стороны Р.[69]

  Также было переквалифицировано со ч. 1 ст. 105 на ч. 1 ст. 107 УК РФ убийство, совершенное П. Как было установлено, П. после распития спиртного в доме К. отказалась совершить с ним половой акт. Тогда он затащил ее в спальню и, угрожая ножом, предложил совершить действия сексуального характера. П., боясь К., выполнила его требование, но, поскольку делать этого не хотела и была крайне возмущена и взволнована, взяла со стола нож и нанесла удар К. в живот. Что было дальше, она не помнит. Суд признал, что П. совершила убийство в состоянии сильного душевного волнения, вызванного издевательством и тяжким оскорблением со стороны К. Разрыв во времени между тяжким оскорблением и совершением убийства отсутствует, что подтверждается внезапностью действий И.[70]

  Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, может быть в случае, если меры, необходимые для задержания лица, совершившего преступление, явно не соответствовали характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

  По смыслу закона, при задержании лица причинение ему смерти недопустимо, поскольку смысл института задержания заключается в доставлении преступника органам власти, чтобы он предстал перед правосудием. Лишение жизни задерживаемого - крайняя мера, применяемая по фактам совершения тяжких преступлений и особо опасных преступников, когда задержать иным путем не представляется возможным.

  На мой взгляд, в силу того что целью задержания лица, совершившего преступление, по общему правилу является желание доставить его в органы власти и предать суду, превышением мер задержания будет причинение смерти задержанному, если тот не оказывал сопротивления и не был способен во время задержания причинить вред правоохраняемым интересам.

  Проблема состоит в том, что каждый обороняющийся имеет свою шкалу системы ценностей. Поэтому при соизмерении жизни, здоровья и имущества определенной ценности у многих людей не будет единогласного решения. Если одно лицо скажет, что при защите имущества в сто тысяч рублей правомерно будет причинить средней тяжести вред здоровью, то другое лицо признает соответствующим характеру и опасности нападения причинение посягающему тяжкого вреда здоровью при защите этого же имущества. Третье лицо будет настаивать на правомерности причинения любого вреда здоровью нападающему при посягательстве на имущество, не представляющее материальной ценности, но являющееся очень значимым для обороняющегося[71].

  Можно выделить три условия, при которых правомерное причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, совпадает с уголовно наказуемым превышением мер задержания. Во-первых, вред может причиняться только лицу, совершившему преступление. Во-вторых, вред может причиняться только для доставления лица органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений. В-третьих, причинение вреда должно быть вынужденной мерой, когда иными средствами задержать его не представляется возможным. Только при наличии этих условий можно считать причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, обстоятельством, исключающим преступность деяния.

  Но наличие этих же трех условий необходимо и для признания превышения мер, необходимых для задержания и квалификации содеянного (в случаях умышленного причинения смерти задерживаемому) по ч. 2 ст. 108. Такое уголовно наказуемое превышение мер задержания отличается от правомерного задержания единственным признаком. В отличие от правомерного задержания вред, причиняемый лицу, явно не соответствует характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым преступления и обстоятельствам задержания, и лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Указанное соответствие или явное несоответствие определяется в первую очередь путем сопоставления опасности преступления, совершенного преступником, и размера вреда, причиняемого задерживаемому[72].

  Полагаем, следует согласиться с теми авторами, которые полагают, что незаконное применение сотрудником милиции огнестрельного оружия и других средств при выполнении служебных обязанностей расценивается как превышение должностных полномочий, прежде всего тогда, когда он не находился в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости принятия мер к задержанию лица, совершившего преступление[73].

  Субъективная сторона обоих составов характеризуется виной в форме прямого или косвенного умысла. Субъект преступления - физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

  
  

          ЗАКЛЮЧЕНИЕ

  
  

  В ходе работы были сделаны следующие выводы:

  Уголовный кодекс РФ впервые в истории нашего уголовного законодательства дает определение понятия «убийство». Убийством признается умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК). Таким образом, убийством отныне считается причинение смерти потерпевшему при наличии вины в форме только умысла (прямого или косвенного). Не является убийством самоубийство, поскольку объектом уголовно-правовой охраны при убийстве выступает жизнь «другого человека».

  Уголовный закон дифференцирует ответственность за убийства по степени общественной опасности, выделяя простой (ч. 1 ст. 105), квалифицированные (ч. 2 ст. 105) и привилегированные (ст. 106-108) их виды.

  Непосредственным объектом данного преступления является жизнь человека, которая имеет определенную продолжительность, ограниченную рождением и смертью. Под началом жизни человека следует понимать тот момент полного изгнания или извлечения плода из организма беременной, то есть когда плод отделился от организма роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры. Уничтожение плода ребенка до начала родового процесса не образует состава убийства. Моментом завершения жизни следует считать биологическую смерть, при которой прекращается деятельность центральной нервной системы и в коре головного мозга наступает необратимый распад белковых тел, в результате чего восстановить жизнедеятельность организма уже невозможно[74].

  С объективной стороны убийство как типичное преступление с материальным составом представляет собой единство трех элементов: 1) действие (бездействие), направленное на лишение жизни другого лица; 2) смерть потерпевшего как обязательный преступный результат; 3) причинная связь между действием (бездействием) виновного и наступившей смертью потерпевшего.

  Убийство может быть совершено путем как действия, так и бездействия. Действия виновного могут принимать форму как физического воздействия на потерпевшего, так и психического воздействия (испуг, душевная травма). Чаще всего это физическое действие, нарушающее функции или анатомическую целостность жизненно важных органов человека. Способ совершения преступления иногда является квалифицирующим признаком состава убийства.

  Убийство, независимо от его вида, относится к преступлениям с так называемым материальным составом. Оконченное убийство имеет место в тех случаях, когда в результате деяния виновного последовала смерть. При этом не имеет значения, наступила ли смерть сразу или спустя какое-то время после этого. Обязательным признаком объективной стороны убийства является наличие причинной связи между действием (бездействием) виновного и наступившим последствием, смертью потерпевшего[75].

  Субъектом убийства без отягчающих обстоятельств (ч.1 ст.105 УК) и при отягчающих обстоятельствах (ч.2 ст.105 УК) является физическое вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет. Субъект убийства при смягчающих обстоятельствах (ст. 106-108 УК) - лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста.

  Субъективная сторона убийства характеризуется только умышленной виной. Умысел при этом может быть как прямым, так и косвенным. Лицо осознает, что совершает деяние (действие или бездействие), опасное для жизни другого человека, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти и желает (при прямом умысле) либо сознательно допускает наступление смерти или безразлично относится к ней (при косвенном умысле).

  При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

  Приоритетное место в системе мер предупреждения убийств должны занимать крупномасштабные меры по снижению социальной напряженности, возрождению утраченных российским обществом моральных ценностей, развитию в нем гуманистических начал, воспитание готовности соблюдать общественный порядок и правила человеческого общежития. Это основа предупреждения умышленных убийств. Что же касается специально-криминологической профилактики, то она должна включать в себя следующее: - своевременное и жесткое реагирование правоохранительных органов на любые угрозы убийством; - подъем активности граждан в борьбе с убийствами; - повышение эффективной оперативной и предупредительной работы органов внутренних дел; - своевременное раскрытие и качественное расследование дел данной категории, продуманная организация судебных процессов; - выявление потенциальных жертв.

  В качестве предложения отмечу следующее. Представляется целесообразным предусмотреть наряду с основным наказанием дополнительное наказание в виде штрафа. Это усиливало бы ответственность за убийство и выполняло бы определенную предупредительную функцию. Изучение дел об убийствах показывает, что более половины их представляют значительную сложность при раскрытии, расследовании и судебном разбирательстве. Многие убийцы разыскиваются длительное время, расследование значительной части этих дел ведется годами с проведением следственных действий. Следует взыскивать и судебные издержки.

  СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  
  

  Нормативные правовые акты

  
  

  1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета. 1993. № 237. 25 дек.

  2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (в последн. ред.) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст.2954.

  3. Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан. Утверждены Верховным Советом РФ 22 июля 1993 г. // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 33. Ст. 1318.

  4. Закон РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-1 (в последн. ред.) «О трансплантации органов и (или) тканей человека» // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 1. Ст. 62.

  5. Приказ Минздрава России от 04.03.2003 N 73 «Об утверждении Инструкции по определению критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения реанимационных мероприятий» // Росс. газета. 2003. 15 апреля.

  Специальная литература

  
  

  6. Алексеев И. Применение условного осуждения при превышении пределов необходимой обороны // Уголовное право. 2005. N 1.

  7. Антонов В.Ф. Некоторые вопросы квалификации убийств // Журнал российского права. 2004. №12.

  8. Бабичев А.Г. Уголовная ответственность за убийство в дореволюционном законодательстве // Проблемы права. 2006. № 1.

  9. Бабичев А.Г. Уголовно-правовой и криминологический аспекты: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2006.

  10. Бавсун М., Попов П. Проблемы квалификации убийства во время родов // Уголовное право. 2009. № 3.

  11. Баранов К.В. Судебник 1497 г. в контексте истории Российского и зарубеж­ного права Х1-ХГХ вв. М., 2000.

  12. Берсей Д.Д. Проблемы определения начала жизни при убийстве матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы 4-й Международной научно-практической конференции, 25 - 26 сентября 2007 г. М., 2007.

  13. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994.

  14. Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003.

  15. Гасанова Я.О. Убийство в состоянии аффекта: актуальнее проблемы и особенности нормы // Адвокатская практика. 2006. N 3;

  16. Загородников Н.И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. М., 1961.

  17. Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России. М., 2005.

  18. Игнатов А.Н. Дискуссионные вопросы квалификации убийств // Общество и право. 2009. № 2.

  19. Кабурнеев Э.В. О некоторых проблемах квалификации фактов причинения смерти при превышении пределов необходимой обороны // Российский следователь. 2007. N 1.

  20. Комментарий к Уголовному кодексу российской Федерации / под ред. А.А. Чекалина, В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. М.: Юрайт-Издат, 2006.

  21. Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под общ. ред. В.М. Лебедева. - М.: Норма, 2007.

  22. Курс советского уголовного права. В шести томах. Т. 1 / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М., 1970.

  23. Макринская В.И. Вопросы уголовно-правовой защиты права на жизнь (сравнительно-правовое исследование): Учебное пособие.  М.: ИД «Буквовед», 2007.

  24. Махмудова М.А. Проблемы убийств матерями новорожденных детей: региональный аспект // Вопросы ювенальной юстиции. 2007. N 1.

  25. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000.

  26. Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / Под ред. Г.М. Резника. – М.: «Волтерс Клувер», 2005.

  27. Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. М., 1971. T.5.

  28. Попов А.Н. Преступления против личности при смягчающих обстоятельствах. СПб., 2001.

  29. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. Н.А. Громова. М.: ГроссМедиа, 2007.

  30. Проценко С.В. К вопросу об уголовно-правовой защите в российском законодательстве права внутриутробного ребенка на жизнь // Российский следователь. 2009. № 5.

  31. Рогачевский Л.А. Особенности субъективной стороны преступлений, совершаемых в состоянии аффекта // Правоведение. 1983. N 6.

  32. Российское законодательство Х-ХХ в. Т.4. Законодательство периода становления абсо­лютизма. М., 1986.

  33. Российское Законодательство Х-ХХ веков. Акты земских соборов. Том 3. М., 1995.

  34. Российское законодательство Х-ХХ веков. Законодательство Древней Руси. В 9 т. Т.1. М.,1984.

  35. Русская Правда. Текст по Академическому списку. Перевод Б.Б.Кафенгауза // Хрестоматия по истории государства и права России / Под ред. Ю.П.Титова. М., 2007.

  36. Сарыев Б. Ответственность за преступления против жизни и здоровья. Ашхабад, 1973.

  37. Святенюк Н.И. Убийство матерью новорожденного ребенка, совершенное совместно с другими лицами //Российский следователь. 2005. N 9.

  38. Снигирев А.А. Об уголовно-правовой защите человеческого плода в процессе внутриутробного развития и родов // Медицинское право. 2009. № 4.

  39. Соловьева Н. Психотравмирующая ситуация: значение для квалификации детоубийств // Законность. 2006. N 8.

  40. Спасенников Б.А. Аффект и уголовная ответственность // Закон и право. 2003. N 6.

  41. Сысоева Т.В. Субъективные признаки убийства, совершенного в состоянии аффекта // Вестник ТюмГУ. Издательство Тюменского государственного университета, 2003. N 3.

  42. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1994. 

  43. Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против жизни и здоровья по советскому уголовному праву. М., 1977.

  44. Тухбатуллин Р.Р. Субъект и субъективная сторона преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта // Российский следователь. 2005. N 8.

  45. Уголовное право России. Часть особенная: Учебник / Под ред. Л.Л. Кругликова. М., 2005.

  46. Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. М., 2004.

  47. Уголовное право: Особенная часть: Учебник / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М, КОНТРАКТ, 2006.

  48. Шаргородский М Д. Преступление против жизни и здоровья. М., 1948.

  
  

  Материалы судебной практики

  49. Определение Конституционного Суда РФ от 29.01.2009 N 69-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хромова Александра Георгиевича на нарушение его конституционных прав статьей 107 Уголовного кодекса Российской Федерации и определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

  50. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 (ред. от 06.02.2007) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Бюллетень Верховного Суда РФ.  1999. №3.

  51. Определение Верховного Суда РФ от 16.09.2008 N 58-О08-64 // Справочно-правовая система «Консультант Плюс: судебная практика».

  52. Определение Верховного Суда РФ от 03.12.2007 N 45-о07-102 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: судебная практика».

  53. Определение Верховного Суда РФ от 12.03.2007 N 35-о07-9 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: судебная практика».

  54. Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2003 год // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 9.

  55. Обзор Красноярского краевого суда от 12.07.2005г. «Обзор кассационной и надзорной практики судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда за первое полугодие 2005 года» // Буква закона. 2005. №37.

  56. Обзор Красноярского краевого суда от 08.01.2001г. «Обзор кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда за 2001 год» // Бюллетень Управления Судебного департамента. 2002. №11.

  57. Обзор Красноярского краевого суда от 11.01.2005г. «Обзор кассационной и надзорной практики судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда за 2004 год» // Буква закона. 2005. №34.

  58. Уголовное дело N 1-19/03 // Архив Железнодорожного городского суда Московской области.

  
  

  ---

  [1] См.: Макринская В.И. Вопросы уголовно-правовой защиты права на жизнь (сравнительно-правовое исследование): Учебное пособие.  М.: ИД «Буквовед», 2007. С.19.

  [2] Бабичев А.Г. Уголовная ответственность за убийство в дореволюционном законодательстве // Проблемы права. 2006. № 1.

  [3] См.: Российское законодательство 10-20 веков. Законодательство Древней Руси. В 9 т. Т.1. М.,1984. С.64.

  [4] Русская Правда. Текст по Академическому списку. Перевод Б.Б.Кафенгауза // Хрестоматия по истории государства и права России / Под ред. Ю.П.Титова. М., 2007. С. 12-13.

  [5] Баранов К.В. Судебник 1497 г. в контексте истории Российского и зарубеж­ного права Х1-ХГХ вв. М., 2000. С.186.

  [6] См.: Российское Законодательство Х-ХХ веков. Акты земских соборов. Том 3. М. Юридическая литература 1995. С. 89.

  [7] Российское законодательство Х-ХХ в. Т.4. Законодательство периода становления абсо­лютизма. М., 1986. С. 363.

  [8] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1994. 

  [9] Российское Законодательство Х-ХХ веков. Законодательство первой половины XIX века. Том 6. Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года. Статья 1243. М. Юридическая литература. 1998. С. 349.

  [10] Бабичев А.Г. Уголовно-правовой и криминологический аспекты: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Челябинск, 2006. С. 11.

  [11] См.: Хрестоматия по истории отечественного государства и права. 1917-1991 гг. М.: Зерцало, 1997. С. 107.

  [12] Курс советского уголовного права. В шести томах. Т. 1 / Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. М., 1970. С. 247.

  [13] Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003.

  [14] См.: Макринская В.И. Вопросы уголовно-правовой защиты права на жизнь (сравнительно-правовое исследование): Учебное пособие.  М.: ИД «Буквовед», 2007.

  [15] См.: Загородников Н.И. Преступления против жизни М, 1961. С. 23

  [16] Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против жизни и здоровья по советскому уголовному праву. М., 1977. С. 5.

  [17] Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994. С. 8.

  [18] Курс советского уголовного права. Л., 1973. С. 476.

  [19] Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. М., 1971. T.5. С. 21.

  [20] Шаргородский М Д. Преступление против жизни и здоровья. М., 1948. С 21

  [21] См.: Уголовное право России: Учеб. для вузов: В 2 т. Т. 2 Особенная часть Под ред. А.Н. Игнатова. А.А. Красикова М., 2008. С 12.

  [22] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.А. Чекалина, В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. М.: Юрайт-Издат, 2006. С.157.

  [23] См.: Уголовное право России. Часть особенная: Учебник / Под ред. Л.Л. Кругликова. М., 2005.

  [24] Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003. С. 97.

  [25] Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2007. С. 226.

  [26] См.: Макринская В.И. Вопросы уголовно-правовой защиты права на жизнь (сравнительно-правовое исследование): Учебное пособие.  М.: ИД «Буквовед», 2007. С.29.

  [27] Красиков А.Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России. Саратов. 1946 С.2.

  [28] Антонов В.Ф. Некоторые вопросы квалификации убийств // Журнал российского права. 2004. №12. С.34.

  [29] Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Отв. ред. В.М. Лебедев. М., 2007. С. 226.

  [30] Шаргородский М.Д. Преступление против жизни и здоровья. М., 1948. С. 59.

  [31] Бородин С.В. Преступления против жизни. М.: Юрист, 2003. С. 204.

  [32] Загородников Н.И. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. М., 1961. С. 89.

  [33] Сарыев Б. Ответственность за преступления против жизни и здоровья. Ашхабад, 1973. С. 180.

  [34] См.: Попов А.Н. Преступления против личности при смягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 32.

  [35] Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / Под ред. Г.М. Резника. -М.: Волтерс Клувер, 2005.

  [36] Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н.А. Громова. М.: ГроссМедиа, 2007. С.144.

  [37] Приказ Минздрава России от 04.03.2003 N 73 «Об утверждении Инструкции по определению критериев и порядка определения момента смерти человека, прекращения реанимационных мероприятий» // Росс. газета. 2003. 15 апреля.

  [38] Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 1. Ст. 62.

  [39] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.А. Чекалина, В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. М.: Юрайт-Издат, 2006. С.157.

  [40] см. Шабалов Н.П. Неонатология. В 2 т. Т. 1. СПб., 1995. С. 15-26.

  [41] Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. С. 47 - 48.

  [42] Снигирев А.А. Об уголовно-правовой защите человеческого плода в процессе внутриутробного развития и родов // Медицинское право. 2009. № 4. С.19.

  [43] Бавсун М., Попов П. Проблемы квалификации убийства во время родов // Уголовное право. 2009. № 3. С. 74.

  [44] См.: Берсей Д.Д. Проблемы определения начала жизни при убийстве матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы 4-й Международной научно-практической конференции, 25 - 26 сентября 2007 г. М., 2007. С. 313.

  [45] Проценко С.В. К вопросу об уголовно-правовой защите в российском законодательстве права внутриутробного ребенка на жизнь // Российский следователь. 2009. № 5. С.52.

  [46] См.: Макринская В.И. Вопросы уголовно-правовой защиты права на жизнь (сравнительно-правовое исследование): Учебное пособие.  М.: ИД «Буквовед», 2007. С.19.

  [47] Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Н.А. Громова. М.: ГроссМедиа, 2007. С.244.

  [48] См.: Соловьева Н. Психотравмирующая ситуация: значение для квалификации детоубийств // Законность. 2006. N 8. С. 31.

  
  

  [49] Махмудова М.А. Проблемы убийств матерями новорожденных детей: региональный аспект // Вопросы ювенальной юстиции. 2007. N 1. С.42.

  [50] Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000. С. 213.

  [51] Зубкова В.И. Ответственность за преступления против личности по законодательству России. М., 2005. С. 45.

  [52] Святенюк Н.И. Убийство матерью новорожденного ребенка, совершенное совместно с другими лицами // Российский следователь. 2005. N 9.

  [53] Сысоева Т.В. Субъективные признаки убийства, совершенного в состоянии аффекта // Вестник ТюмГУ. Издательство Тюменского государственного университета, 2003. N 3. С. 56.

  [54] См.: Гасанова Я.О. Убийство в состоянии аффекта: актуальнее проблемы и особенности нормы // Адвокатская практика. 2006. N 3; Спасенников Б.А. Аффект и уголовная ответственность // Закон и право. 2003. N 6. С. 31-34 и др.

  [55] Определение Конституционного Суда РФ от 29.01.2009 N 69-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хромова Александра Георгиевича на нарушение его конституционных прав статьей 107 Уголовного кодекса Российской Федерации и определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».

  [56] Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 5. С. 11.

  [57] Сидоров Б.В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое значение. М., 2006. С. 71.

  [58] Тухбатуллин Р.Р. Субъект и субъективная сторона преступлений против жизни и здоровья, совершенных в состоянии аффекта // Российский следователь. 2005. N 8.

  [59] Определение Верховного Суда РФ от 03.12.2007 N 45-о07-102 // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс: судебная практика».

  [60] Рогачевский Л.А. Особенности субъективной стороны преступлений, совершаемых в состоянии аффекта // Правоведение. 1983. N 6. С. 82.

  [61] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 9. С. 23.

  [62] Кабурнеев Э.В. О некоторых проблемах квалификации фактов причинения смерти при превышении пределов необходимой обороны // Российский следователь. 2007. N 1. С. 34.

  [63] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.А. Чекалина, В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. М.: Юрайт-Издат, 2006. С.157.

  [64] Интернет-адрес: http:grani.ru.

  [65] Алексеев И. Применение условного осуждения при превышении пределов необходимой обороны // Уголовное право. 2005. N 1. С. 5.

  [66] Бородин С.В. Преступления против жизни. М., 1999. С. 207.

  [67] Уголовное дело N 1-19/03 // Архив Железнодорожного городского суда Московской области.

  [68] См.: Игнатов А.Н. Дискуссионные вопросы квалификации убийств // Общество и право. 2009. № 2. С. 86.

  [69] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 6. С. 15.

  [70] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 9. С. 13.

  [71] Гарбатович Д. Необходимая оборона при защите права собственности // Уголовное право. 2007. N 2.

  [72] Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование / Под ред. Г.М. Резника. -М.: Волтерс Клувер, 2005.

  [73] Кабурнеев Э.В.  Правовая основа и оценка действий сотрудников ОВД, причиняющих вред лицу, совершившему преступление, в процессе его задержания // Российский следователь. 2007. N 2.

  [74] Энциклопедия уголовного права. Т. 8. Уголовная ответственность и наказание. СПб., 2007. С. 745-746.

  [75] См.: Пудовочкин Ю.Е. Уголовный кодекс Российской Федерации и технологии восстановительного правосудия // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2007. N 1/2. С. 64.

Скачать дипломную работу