Содержание
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические
подходы к разработке проблемы психологических особенностей людей, перенесших
внезапную
утрату...............................................................................................................
1.1. Психологические особенности
людей, перенесших внезапную утрату в теориях зарубежных и российских
ученых........................................................
1.2. Модель личностных изменений
человека, перенесшего внезапную утрату................................................................................................................
1.3. Возможности современной
психологии по оказанию помощи лицам, перенесшим внезапную
утрату.........................................................................
Глава 2. Эмпирическое исследование
особенностей психологических изменений людей, перенесших внезапную
утрату........................................
2.1. План экспериментальной
работы……………………………………………
2.2. Выявление механизмов влияния
внезапной утраты на характер личностных
изменений……….................…………………………………………
2.3. Комплексная программа оказания
помощи людям, перенесшим внезапную
утрату..............................................…………………………………
Заключение……………………………………………………………………......
Библиография……………………………………………………………………..
Приложения……………………………………………………………………….
Введение
Актуальность
данного исследования обусловлена тем, что в последнее время
возрастает частота экстремальных и стрессовых ситуаций в жизни людей. Войны,
катастрофы, стихийные бедствия порождают специфические психологические реакции
и переживания.
В
последние годы в качестве отдельной единицы выделена категория людей,
переживших непредвиденную утрату, формообразующим фактором для которых являются
ситуации непредвиденной утраты объекта особой привязанности либо важного
другого. В отличие от остальных вариантов жизненных катастроф эта
психотравмирующая ситуация затрагивает сферу личных ценностей. Хотя
направленность психогенного фактора другая, чем при событиях, связанных с
опасностью физическому существованию, такого рода предельная ситуация
воспринимается как эквивалентная ей – «непоправимое» ликвидирование личности.
Переживание подобных ситуаций сопровождается чувством полной утраты Я, чувством
невозможности последующего восстановления.
Проблема
последствий травматического и экстремального жизненного опыта привлекает
пристальное внимание психологов. Внимательное изучение последствий
специфических травм показало, что основные черты человеческой реакции на
неконтролируемые жизненные события остаются схожими вне зависимости от природы
стрессора, возраста и характерологических особенностей жертвы и других
факторов. Данная работа посвящена анализу психологических особенностей людей,
перенесших внезапную утрату, причинам его возникновения, влиянию его на
организм человека, а также изучению способов борьбы с последствиями стресса.
Исследованием
последствий стрессовой ситуации психологи начали заниматься с конца XIX века.
Эти исследования осуществлялись в основном в рамках военной психологии. С
середины XX века проблемами личности в стрессовых ситуациях начали заниматься
представители экзистенциальной школы в философии и психологии (К. Ясперс, В.
Франкл), а также учёные, занимающиеся психологией личности (Ю.А. Александровский;
Ф.В. Василюк; Ц.П. Короленко; Ф.Б. Березин; Л.А. Китаев-Смык).
В
прикладной психологии по таким направлениям, как психология труда, инженерная
психология, психология спорта проблемы надежности и устойчивости личности в
затрудненных условиях жизнедеятельности исследовали В.Д. Небылицын, Б.Ф.
Ломов, О.А. Конопкин.
В
социальной психологии, где анализируются стратегии поведения в трудных и
кризисных ситуациях эти проблемы изучались Л.А. Анцыферовой, А.В.Либиным.
Постепенно формируется направление психологии экстремальных ситуаций,
представителями которого являются А.В.Гостюшин, В.И. Лебедев, A.M. Столяренко,
А.Е. Тарас, Н.В. Тарабрина.
В
настоящее время, подавляющее большинство исследований в области
посттравматического стрессового состояния сосредоточено на изучения
психофизиологических, клинических и субъективно-личностных аспектах, то есть
изучаются уровни психологического стресса, его сила, реакция людей с различными
личностными характеристиками, психосоматическая симптоматика.
При
изучении данной проблемы необходимо учитывать тот факт, что в условиях стресса
человек может испытывать не только его разрушительные последствия и ощущать
себя жертвой, но экстремальная ситуация может способствовать повышению
осмысленности жизни и социальных задач личности. Скорейшей адаптации личности к
последствиям психологической травмы может способствовать своевременная
психологическая помощь.
Объект исследования: горюющие, перенесшие внезапную утрату близкого человека.
Предмет
исследования: клинико-психологические особенности
горюющих (депрессия, тревожность, самочувствие, настроение), переживших утрату
близкого человека.
Цель
исследования: изучение клинико-психологических
особенностей горюющих, перенесших внезапную утрату близкого человека и способов
психологической помощи.
Задачи исследования:
1.дать общий анализ
работ российских и зарубежных авторов по психологическим особенностям людей,
перенесших внезапную утрату.
2.исследовать
психологические механизмы изменений личности людей, переживших
внезапную утрату.
3.разработать
модель личности с личностными изменениями, возникающими под воздействием
внезапной утраты близкого человека и
сформировать комплекс методических средств исследования этих изменений;
4. подобрать
эмпирическую базу исследования, осуществить сбор и обработку полученных
эмпирических данных;
5. провести
интерпретацию экспериментальных данных, нацеливая ее на объяснение механизмов
личностных изменений, возникающих при стрессовых переживаниях;
6.
разработать и представить проект программы личностно-ориентированной
психологической помощи людям, перенесшим внезапную утрату
близкого человека.
Гипотеза исследования:
Гипотеза - 1: фактор внезапности
утраты влияет на степень выраженности клинико-психологических особенностей
горюющих (депрессия, тревожность, самочувствие, активность).
Гипотеза - 2: наличие в детском опыте ранних утрат влияет на степень
выраженности клинико-психологического состояния горюющих.
Гипотеза 3: фактор утрат в прошлом
(детском) возрасте оказывает большее влияние на степень выраженности клинико-психологических
особенностей горюющих.
Методологической и
теоретической основой исследования стали: положения об общественно-исторической природе
личности, ее социокультурной детерминации (Л.С.Выготский, С.Л.Рубинштейн,
А.Н.Леонтьев); принцип системности в изучении личности (Б.Г.Ананьев, Б.Ф.Ломов,
А.Н.Леонтьев); представления о стресс-толерантности (А.Г.Асмолов, Ц.П.
Короленко, Е.П. Белинская); психологические концепции кризиса (Ромек В.Г.,
Конторович В.А., Крукович Е.И.), подходы к оказанию психологической помощи
человеку в кризисной ситуации (Черепанова Е.М.; Моховиков А.Н.; Колодзин Б. и
др.).
Методики исследования:
1. Шкала оценки уровня реактивной и
личностной тревожности (Спилбергер).
2. Тест-опросник механизмов
психологической защиты «Индекс жизненного стиля» (адаптация Л.Р.Гребенникова).
3. Методика «САН»
(самочувствие-активность-настроение).
4. Шкала депрессии (адаптация
Т.И.Балашовой).
Выборку исследования составили 60 испытуемых в возрасте
от 18 до 47 лет, которые вошли в состав двух групп:
1) экспериментальная группа из 30 человек, переживших
психотравмирующий стресс непредвиденной утраты близкого человека.
2) контрольная группа из 30 человек, не попадавших в
психотравмирующую ситуацию психотравмирующий стресс непредвиденной утраты
близкого человека.
Время, прошедшее со времени непредвиденной утраты в
обеих группах составляет от одной недели до года, таким образом, средний
показатель временных рамок составляет полтора года.
Глава 1. Теоретико-методологические
подходы к разработке проблемы психологических особенностей людей, перенесших
внезапную утрату
1.1.
Психологические
особенности людей, перенесших внезапную утрату в теориях зарубежных и
российских ученых
Переживание горя, быть
может, одно из самых таинственных проявлений душевной жизни. Поток ли это чувств
и мыслей, который проходит через наше сознание, пассивно претерпевающее
происходящее, или производим какую-то работу, иногда незаметную для самих себя,
чтобы вызвать в себе те или другие состояния, либо избавиться от них.
И.П.Павлов[1]
утверждал, что страх, тоска, печаль – разрушают тело, открывая доступ к нему
всяческим заболеваниям. Эти проявления эмоций подрывают энергетику организма,
угнетают и ограничивают компенсаторные процессы, иммунные реакции.
К травмам, вызывающим
состояние острого горя, относят: смерть одного из родителей или обоих (особо
остро переживаются внезапная или насильственная смерти, суициды); смерть одного
из супругов, членов семьи; аварии или катастрофы; развод; утрата отношений (в
т.ч. дружеских привязанностей), ссора с близким другом; гибель домашнего
животного; измена, предательство; утрата невинности (сексуальное насилие,
обьюзы); события в стране и за рубежом (создают ощущение нестабильности,
нарушают состояние базовой безопасности).[2]
По мнению Ф.Е.Василюка, в
отечественной психологии нет ни одной оригинальной работы по переживанию и
психотерапии горя.[3]
Горе – универсальное
переживание всех людей, реакция на утрату значимого объекта, части идентичности
или ожидаемого будущего. В течение жизни временами мы все что-то теряем, будет
это смерть кого-то, любимого нами, развод, потеря работы и так далее или
что-либо другое. Общеизвестно, что реакция на утрату значимого объекта –
специфический психический процесс, развивающийся по своим законам. Суть этого
процесса универсальна, неизменна и не зависит от того, что именно утратил
субъект.[4]
В зарубежной литературе
существует несколько психотерапевтических направлений по изучению феномена
горя, одной из которых является психоаналитическая теория, предложенная
З.Фрейдом, объясняющего механизмы работы печали. Любимого объекта больше не
существует, и реальность подсказывает требование отнять всё либидо, связанное с
этим объектом. Но требование её не может быть немедленно исполнено. Оно
приводится в исполнение частично, при большой трате времени и энергии, а до
того утерянный объект продолжает существовать психически. Каждое из
воспоминаний и ожиданий, в которых либидо было связано с объектом,
приостанавливается, приобретает повышенную активную силу, и на нём совершается
освобождение либидо.[5]
Итак, Фрейд остановился
перед объяснением феномена боли, да и что касается самого гипотетического
механизма работы печали, то он указал не на способ его осуществления, а на
«материал», на котором работа проводится, - это «воспоминания и ожидания», которые
«приостанавливаются» и «приобретают повышенную активную силу». «Далее не
представляется трудным реконструировать этот процесс. Сначала
имел место выбор объекта,
привязанность либидо к определённому лицу; под
влиянием реального огорчения или со
стороны любимого лица наступило потрясение этой привязанности к объекту.
Следствием этого было не
нормальное отнятие либидо от этого объекта и перенесение его на новый, а другой
процесс, для появления которого, по-видимому, необходимы многие условия.
Привязанность к объекту оказалась малоустойчивой, она была уничтожена, но
свободное либидо не было перенесено на другой объект, а возвращено к «я».
Однако здесь оно не нашло какого-нибудь применения, а послужною только к
идентификации (отождествлению) «я» с оставленным объектом. Тень объекта пала,
таким образом, на «я», которое в этом случае рассматривается упомянутой
особенной инстанцией так же, как оставленный объект.
Таким образом, потеря
объекта превратилась в потерю «я», и конфликт между «я» и любимым лицом превратился
в столкновение между критикой «я» и самим изменённым, благодаря
отождествлению, «я»[6].
Таким образом, потеря значимого объекта постоянно активизирует в человеке
различного рода внутренние попытки сопротивляться реальности потери либо путём
её отрицания, либо путём замещения объекта потери новым объектом, либо попыткой
сохранить его посредством различных форм интернализации. Конечный результат
будет зависеть от природы отношений к утраченному объекту, а также от форм
интернализации или других ранее
использовавшихся механизмов и от
того, насколько успешным было их использование.
С момента выхода работы
Фрейда «Печаль и меланхолия» (1917) траур и депрессия считаются двумя главными
альтернативами человеческого способа справиться с потерей значимых объектов.
Другими предложенными и описанными в качестве главных альтернативами были
отрицание потери или её значения с идеализацией утраченного объекта или без
таковой, быстрая замена его новым объектом, патологическая печаль по
«связанным» с ним объектам или идеям, развитие соматического или
психосоматического заболевания, а также пристрастие к алкоголю, наркотикам или
перееданию[7].
Согласно общепринятому
мнению, чем в большей степени инфантильно, зависимо и амбивалентно отношение
субъекта к утраченному объекту, тем больше вероятность того, что вместо более
или менее нормального процесса траура (mourning process) его
реакцией на потерю будет одна или сразу несколько патологических альтернатив.
По нашему мнению, начиная
со статьи Фрейда «Печаль и меланхолия», появляется понятие горя как отнятия
либидо от объекта психическая энергия сосредотачивается на любимом человеке, и
когда он умирает, эту энергию надо оторвать от умершего человека и передать её
другим объектам. «С глаз долой – из сердца вон». Задача печали – забывание.
Умерший человек должен быть забыт ради тех, кто живёт. В этом состоит логика
Фрейда.
Следующим фундаментальным
по значению направлением мы считаем экзистенциальный подход, представителями
которого являются такие зарубежные исследователи как И.Ялом, А.Лэнгле, В.
Франкл и др.
Виктор Франкл[8],
создатель логотерапии, считает, что человек при столкновении с безвыходной и
неотвратимой ситуацией, когда он становится
перед лицом судьбы, которая никак не
может быть изменена, имеет возможность актуализировать свою высшую ценность,
осуществить глубочайший смысл, смысл страдания. Страдая от какого-либо
жизненного обстоятельства, мы внутренне отворачиваемся от него, создаём
дистанцию между своей личностью и этим обстоятельством. Пока мы страдаем от
состояния, которого не должно быть, мы находимся в напряжении между фактическим
бытием, с одной стороны, и бытием, которое должно быть, - с другой. Страдание
создаёт, следовательно, плодотворное напряжение, заставляя человека чувствовать
то, чего не должно быть как такового. «В той мере, в какой он идентифицирует
себя с данным, он приближается к данному и отключает напряжение между бытием и
долженствующим бытием. Так открывается в эмоциях человека глубокая мудрость,
которая важнее всякой рациональности и даже противоречит рациональной
полезности»[9].
По мнению В.Франкла,
печаль и раскаяние имеют глубокий смысл для внутренней жизни человека. «Печаль
о человеке, которого мы любили и потеряли, позволяет печалящемуся как-то жить
дальше, а раскаяние виновногопозволяет ему освободиться от вины и этим в
какой-то мере искупить её. Предмет нашей любви или печали, который объективно,
в эмпирическом времени, пропал, субъективно, во внутреннем времени,
сохраняется: печаль оставляет его в настоящем»[10].
На биологическом уровне боль
считается бдительным сторожем. В области душевно-духовного она выполняет
аналогичную функцию. То, от чего страдание должно уберечь человека, - это
апатия, душевная вялость. «Пока мы страдаем, мы остаёмся душевно живыми. В
страдании мы даже зреем, вырастаем в нём – оно делает нас богаче и сильнее»[11].
Человек, который пытается отвлечься от несчастья или оглушить себя, не решает
проблемы, не устраняет несчастье из мира; то, что он устраняет из мира, - это
скорее лишь следствие несчастья, лишь состояние неудовольствия.
В.Франкл считает, что
принцип удовольствия здесь является лишь искусственной психологической
конструкцией, а не феноменологическим фактом; человек в действительности всегда
стремится быть душевно «живым», испытывая радость или печаль, а не погружаться
в апатию. Парадоксальность того, что страдающий меланхолией и печалью, которые
делают его эмоционально холодным и внутренне омертвелым, страдает от
неспособности к траданию, является, следовательно, лишь психопатологической
парадоксальностью; в экзистенциальном анализе страдание предстаёт как составная
часть жизни, как её неотъемлемая часть. «Лишь под тяжёлыми ударами судьбы и в
горниле страданий жизнь приобретает форму и образ».
Виктор Франкл в своей
работе «Поиск смысла жизни и логотерапия» приводит следующий пример. «Однажды
пожилой практикующий врач консультировался у меня по поводу своей серьёзной
депрессии. Он не мог пережить потерю своей супруги, которая умерла два года
назад и которую он
любил больше всего на свете. Но как я
мог помочь ему? Что я мог ему скзать? Я отказался вообще от каких-либо
разговоров и вместо этого поставил перед ним вопрос: «Что было бы, доктор, если
бы Вы умерли первым, а жена Ваша осталась бы в живых?» «О, - сказал он, - для
неё это было бы ужасно, как бы она страдала!» После этого я заметил: «Видите,
доктор, каким страданием ей бы это обошлось, и именно Вы заставили бы её так
страдать. Но теперь Вы платите за это, оставшись в живых и оплакивая её». Он не
сказал ни слова, только пожал мне руку и молча ушёл. Страдание каким-то образом
перестало быть страданием в тот момент, когда обнаруживается его смысл, как,
например, смысл жертвенности. Я не мог изменить его судьбу и не мог возвратить
ему супругу. Но в тот момент я сумел изменить его отношение к своей неизменной судьбе.
Именно с этого мгновения он смог, наконец, увидеть смысл своего страдания»[12].
«Возможность чего-то»,
которая означает жизнь, может быть упущена также и в случае возможности
подлинного страдания, т.е. реализации ценностей отношения. Теперь мы понимаем,
почему Достоевский сказал, что он боится своей муки»[13].
Следовательно, смысл
судьбы, которую человеку суждено выстрадать, состоит, во-первых, в том, чтобы
обрести свой образ, и, во-вторых, в том, чтобы быть принятой как данность, если
это необходимо. Экзистенциальный анализ, таким образом, помогает человеку
сменить привычный подход к страданию как к негативу на более глубокий взгляд –
раскрыть глубинные пласты личности, открыть дверь в область духовного и стать
способным страдать. То есть существуют ситуации, при которых человек может
реализоваться лишь путём подлинного страдания и лишь в нём. Франкл цитирует
Ницше: «Тот, кому есть для чего жить, может перенести почти любое как».
Следующую концепцию по
изучению феномена горя представляет гештальттерапия. Значительный интерес
вызывает гештальттерапия Ф.Перлза, в рамках которой в психотерапию вошёл
фундаментальный принцип «здесь и сейчас». Ф.Перлз, отвечая на вопрос, чем
определяется поведение человека, выбирает настоящее и считает, что работать
можно лишь с живыми эмоциями. Прошлый опыт может играть как конструктивную, так
и деструктивную роль. Восприятие прошлого опосредуется эмоциональными
проблемами настоящего. Если человек стремится избегать травматических событий,
он не способен пребывать «здесь и теперь». Наличие невыраженных чувств
препятствует истинному существованию человека «здесь и сейчас». Поэтому процесс
проживания очень важен. Один из способов достижения этого – выражение человеком
в фантазии/диалоге своих чувств к тому, кто ушёл.[14]
Горе – сложный процесс,
оно вбирает в себя такие эмоции, как любовь, злость, фрустрацию, страх и
одиночество. Горе катарсисно и терапевтично, так как в процессе работы с ним
боль уходит и человек отыскивает ресурсы для восстановления. Сознавание –
основа терапевтического гештальт метода. Оно предполагает сосредоточение на
переживаемом в настоящий момент. Непосредственное переживание является
целебным, так как создаёт условия снятия наложенного в прошлом запрета на
переживание клиентом чувств, «заканчивания прошлых ситуаций» - образование
гештальта.
Один из приёмов в работе
с горем – озаботить клиента его «подвешенным состоянием». Обычно оно хорошо
проявляется в том, что клиент говорит, в его телесных движениях или в различных
идентификациях с ушедшим человеком.
Таким образом, свободно
текущий процесс сознавания, с позиций гештальттерапии, является критерием
здоровья, поскольку, сознавая свои
потребности и, оперируя ими, личность
совершенствуется. Это применительно, по нашему мнению, к процессу признания
факта потери на начальной стадии утраты. Гештальттерапия в состоянии помочь
человеку соприкоснуться с собственными чувствами, например, при использовании
техники «горячего стула», на котором находится объект утраты, а также оказать
поддержку в завершении процесса горевания.
Следующая рассматриваемая
нами концепция – это исследование феноменов горя с точки зрения
немецко-американского учёного Э.Линдеманна, которое незначительно отличается от
вышеизложенных взглядов на проблему. Э. Линдеманн в своей работе выделяет основные
положения:
1. Острое горе – то
определённый синдром с психологической и соматической симптоматикой.
2. Этот синдром может
возникать сразу же после кризиса, он может быть отсроченным, может явным
образом не проявляться или, наоборот, проявляться в чрезмерно подчёркнутом
виде.
3. Вместо типичного
синдрома могут наблюдаться искажённые картины, каждая из которых представляет
какой-нибудь особый аспект синдрома горя.
4. Эти искажённые картины
соответствующими методами могут быть трансформированы в нормальную реакцию
горя, сопровождающуюся разрешением[15].
Э.Линдеманн выделяет 5
признаков, которые являются патогномическими для горя: физическое страдание,
поглощённость образом умершего, вина, враждебные реакции, утрата моделей
поведения.
Возможно указать ещё на
шестую характеристику, проявляющуюся у пациентов, находящихся на границе
патологического реагирования, которая не бросается в глаза, как предыдущие, но,
тем не менее, достаточно выражена, чтобы окрасить всю картину в целом. Она
состоит в появлении у пациентов черт умершего, особенно симптомов его
последнего заболевания или манеры его поведения в момент трагедии. Сын
обнаруживает, что походка у него стала, как у умершего отца. Он смотрит в
зеркало, и ему кажется, что он выглядит точно так же, как умерший. Такая
поглощённость образом умершего трансформируется у них в захваченность
симптомами и личностными чертами утраченного человека, теперь локализованными в
результате идентификации в их собственных телах и делах[16].
В исследованиях,
проводимых Э.Линдеманном, разделяется течение реакций горя на нормальные и
болезненные, которые, в свою очередь, делятся на отсроченные и искажённые
реакции. Болезненные реакции горя являются искажениями нормального горя.
Трансформируясь в нормальные реакции, они находят своё разрешение. Если тяжёлая
утрата застаёт человека во время решения каких-то очень важных проблем или если
это необходимо для моральной поддержки других, он может почти или совсем не
обнаружить своего горя в течение недели и даже значительно дольше. Отсроченные
реакции могут начаться после некоторого интервала, во время которого не
отмечается никакого аномального поведения или страдания, но в котором
развиваются определённые изменения поведения пациента, обычно не столь
серьёзные, чтобы служить поводом для обращения за помощью. Эти изменения могут
рассматриваться как поверхностные проявления неразрешившейся реакции горя.
Э.Линдеманн выделяет
следующие виды таких изменений: повышенная активность без чувства утраты,
появление у пациента симптомов последнего заболевания умершего, возникновение
определённого заболевания, а именно ряда психосоматических состояний, изменения
в отношениях к друзьям и родственникам, яростная враждебность против
определённых лиц, утрата форм социальной активности, ущерб собственному
экономическому и социальному положению пациента, развитие ажитированной
депрессии.
Наблюдения Э.Линдеманна
показывают, что в известных пределах тип и острота реакции горя могут быть
предсказаны. У пациентов, склонных к навязчивым состояниям или страдавших ранее
от депрессии, вероятнее всего, разовьётся ажитированная депрессия. Острой
реакции следует ждать у матери, потерявшей маленького ребёнка. Наиболее явные
формы болезненной идентификации были обнаружены у лиц, не склонных к
невротическим реакциям. Э.Линдеманн отдельно выделил предвосхищяющие реакции
горя, когда столкнулся с самой настоящей реакцией горя у пациентов, перенесших
не смерть близкого, а лишь разлуку с ним, связанную, например, с призывом сына,
брата или отца в армию. «Общая картина, возникающая при этом, до сих пор не
рассматривалась как определённый синдром «синдромом предвосхищающего горя»[17].
Приводится в пример
случай пациентки, которая была так сосредоточена на том, как она будет
переживать смерть сына, если его убьют, что прошла через все стадии горя –
депрессию, поглощённость образом сына, перебор всех форм смерти, которая могла
постичь его, предвосхищение всех способов приспособления, которые оказались бы
необходимыми в случае смерти. Хотя такого рода реакции могут хорошо предохранить
человека от удара неожиданного известия о смерти, они могут
стать помехой восстановлению
отношений с вернувшимся человеком. Известны случаи, когда солдаты,
возвратившиеся с фронта, жаловались, что жёны больше их не любят и требуют
немедленного развода. В такой ситуации предвосхищающая работа горя, очевидно,
проделывается так эффективно, что женщина внутренне освобождается от мужа.[18]
Таким образом, Э.
Линдеманн в своей работе «Клиника острого горя» выделил целый симптомокомплекс.
Это изменения, чаще всего обратимые,
в психосоматической и поведенческой
сферах. По мнению Э.Линдеманна, продолжительность реакции горя, очевидно,
определяется тем, насколько успешно индивид осуществляет работу горя, а именно
выходит из состояний крайней зависимости от умершего, вновь приспосабливается к
окружающему, в котором потерянного лица больше нет, и формирует новые
отношения.
Такую же точку зрения мы
находим и в работе В.Ю.Сидоровой, которая ссылается на концепцию зарубежного
учёного Д.В.Вордена и считает её наиболее продуктивной при работе с горюющим
клиентом.
Концепция Д.В.Вордена
В последнее время широкое
распространение получил новый взгляд на работу с горюющим клиентом,
предложенный Дж.Вильямом Ворденом[19]
в своей книге «Консультирование и терапия горя» на примере реакции на смерть
близкого человека. Его концепция достаточно подробно изложена в работе
В.Ю.Сидоровой «Четыре задачи горя»[20],
где она провела краткое изложение четырёх задач, которые должен решить
горюющий. Концепция удобна для работы с актуальным горем, а также если
приходится иметь дело с горем, не пережитым много лет назад и вскрывшимся во
время терапии, начатой по совершенно другому запросу.
Д.В.Ворден предложил
вариант описания реакции горя не по стадиям или фазам, а через четыре задачи,
которые должны быть выполнены горюющим при нормальном течении горя. Д.В. Ворден
считает этот подход наиболее удобным для клиницистов и наиболее близким к
теории Фрейда о работе горя. Д.В.Ворден полагает, что хотя формы течения горя и
их проявления очень индивидуальны, любая реакция утраты будет всегда
развиваться сходным образом по содержанию, разнится лишь длительность и
интенсивность; неизменность содержания процесса позволяет выделить те
универсальные шаги, которые должен сделать горюющий, чтобы вернуться к нормальной
жизни, и на выполнение которых должно быть направлено внимание терапевта.
Задачи горя неизменны,
поскольку обусловлены самим процессом, а формы и способы их решения
индивидуальны и зависят от личностных и социальных особенностей горюющего
человека. Четыре задачи горя решаются субъектом последовательно.
Считается, что это удобно
для диагностики, так как понять, по мнению Д.В.Вордена, какая психологическая
задача решена, а какая – нет, намного проще, чем определить плохо выраженную
стадию горя. Поскольку понятно, что есть решение данной задачи, будет ясно,
куда должен быть направлен психотерапевтический процесс.
Итак, произошла утрата,
первая задача для горюющего – это признание факта потери. Как только горюющий
признаёт для себя реальность потери, считается, что он выполнил эту задачу и
переходит к решению второй, которая состоит в том, чтобы пережить боль потери.
Имеется в виду, что нужно пережить все сложные чувства, которые сопутствуют
утрате. Если горюющий не может почувствовать и прожить боль потери, которая
есть абсолютно всегда, она должна быть выявлена и проработана с помощью
терапевта, иначе боль проявит себя в других формах, например, через
психосоматику или расстройства поведения. Реакции боли индивидуальны и не все
испытывают боль одинаковой силы. Также боль утраты ощущается не всегда, иногда
утрата переживается как апатия, отсутствие чувств, но она должна обязательно
быть проработана[21].
Следующая задача, с
которой должен справиться горюющий, это наладка окружения, где ощущается
отсутствие объекта утраты. Когда человек теряет близкого, он теряет не только
объект, которому адресованы чувства и от которого чувства получаются, он
лишается определённого уклада жизни, поведения, исполнения каких-то ролей и
обязанностей. Эта пустота должна быть восполнена и жизнь организована на новый
лад. Последняя, четвёртая задача – это выстроить новое отношение к объекту
утраты и продолжать жить. Решение этой задачи не предполагает ни забвения, ни
отсутствия эмоций, а только их перестройку.
Признаком того, что эта
задача не решается, горе не стихает и не завершается период траура, по мнению
Д.В.Вордена, часто бывает ощущение, что «жизнь стоит на месте», нарастает
беспокойство. Завершением выполнения этой задачи можно считать возникновение
ощущения, что можно любить другого человека, хотя любовь к умершему мужу,
например, не стала от этого меньше. С точки зрения Д.В.Вордена, утрату можно
считать завершённой при условии, что человек, переживший потерю, сделает все
четыре шага, решит все четыре задачи горя. Признаком этого считается
способность направлять большую часть чувств не объекту утраты, а другим людям.
Работа горя завершена, когда горюющий вновь способен вести нормальную жизнь,
чувствовать себя адаптированным, проявлять интерес к жизни.
Просмотрев все направления
по изучению феномена и процесса горя и на основе вышеизложенного теоретического
анализа, можно выделить и подробно рассмотреть особенности фаз горя,
составляющих основу общепринятой классификации по работе с горем, на которую
опираются многие авторы, занимающиеся этой проблемой (Вагин И., Василюк Ф.Е.,
Дейтс Б., Джармен Р., Мэй Ролло, Лурье Ж.В., Нельсон – Джоунс Р.). Обобщим
подходы к изучению горя в таблице 1.
Таблица 1. – Обобщенная характеристика подходов к горю
Подходы и авторы |
Суть подхода |
| 1.Отечественная психология (Василюк Ф.Е.) |
реакция на утрату значимого объекта – специфический психический процесс, развивающийся по своим законам; процесс универсален и неизменен, и не зависит от того, что именно утратил субъект |
| 2.Психоаналитический (Фрейд З.) |
«воспоминания и
ожидания», которые «приостанавливаются» и «приобретают повышенную активную
силу». потеря значимого объекта постоянно активизирует в человеке различного
рода внутренние попытки сопротивляться реальности потери либо путём её
отрицания, либо путём замещения объекта потери новым объектом, либо попыткой
сохранить его посредством различных форм интернализации. Конечный результат
будет зависеть от природы отношений к утраченному объекту, а также от форм
интернализации или других ранее
использовавшихся механизмов и от
того, насколько успешным было их использование.
|
| 3.Экзистенциальный (И.Ялом,А.Лэнгле,В. Франкл) |
человек при
столкновении с безвыходной и неотвратимой ситуацией, когда он становится
перед лицом судьбы, которая никак не может быть изменена, имеет возможность
актуализировать свою высшую ценность, осуществить глубочайший смысл, смысл
страдания
|
| 4.Гештальттерапия (Перлз) |
выбирает настоящее и считает, что работать можно лишь с живыми эмоциями. Прошлый опыт может играть как конструктивную, так и деструктивную роль. Восприятие прошлого опосредуется эмоциональными проблемами настоящего. Если человек стремится избегать травматических событий, он не способен пребывать «здесь и теперь». Наличие невыраженных чувств препятствует истинному существованию человека «здесь и сейчас». Поэтому процесс проживания очень важен. Один из способов достижения этого – выражение человеком в фантазии/диалоге своих чувств к тому, кто ушёл |
| 5.Э.Линдеманн |
1. Острое горе – то
определённый синдром с психологической и соматической симптоматикой.
2. Этот синдром может возникать
сразу же после кризиса, он может быть отсроченным, может явным образом не
проявляться или, наоборот, проявляться в чрезмерно подчёркнутом виде.
3. Вместо типичного синдрома могут
наблюдаться искажённые картины, каждая из которых представляет какой-нибудь
особый аспект синдрома горя.
4. Эти искажённые картины соответствующими методами могут быть трансформированы в нормальную реакцию горя, сопровождающуюся разрешением |
|
6.Концепция
Д.В.Вордена«Консультирование и терапия горя» и В.Ю.Сидорова «Четыре задачи
горя»
|
вариант описания
реакции горя не по стадиям или фазам, а через четыре задачи, которые должны
быть выполнены горюющим при нормальном течении горя; хотя формы течения горя
и их проявления очень индивидуальны, любая реакция утраты будет всегда
развиваться сходным образом по содержанию, разнится лишь длительность и
интенсивность; неизменность содержания процесса позволяет выделить те
универсальные шаги, которые должен сделать горюющий, чтобы вернуться к
нормальной жизни, и на выполнение которых должно быть направлено внимание
терапевта.
|
1.2.
Модель
личностных изменений человека, перенесшего внезапную утрату
Существует множество людей разного
возраста, мужчин и женщин, взрослых и детей, объединенных горем утраты. Когда
умирает близкий человек — ребенок, мать или отец, супруг, брат или сестра,
друг, возлюбленный — кажется, что мир рушится на глазах. Человек испытывает
сильнейший эмоциональный шок,
чувствует себя пронзительно одиноким и беззащитным перед лицом смерти. Многие
люди больше боятся смерти близких, чем своей собственной. На стадии шока
человек еще не осознал полностью факт утраты и ее возможные последствия и
инстинктивно пытается защититься, отгородившись от нее. Отсюда неадекватность
поведения, нередко наблюдаемая в первые часы и дни после утраты. Одни
повторяют: «Не верю, это ошибка, он не мог умереть», другие настаивают на
продолжении уже ненужной врачебной помощи, третьи разговаривают с умершим как с
живым и даже «видят» его стоящим рядом. Одни мечутся суетливо по квартире,
другие сидят, устремив взгляд в одну точку, не в силах осмыслить случившееся.
Порой человек испытывает чувство измененности себя или окружающего мира («все
плывет перед глазами», «все как в тумане», «будто не со мной все происходит»).
Слезы на этой стадии присутствуют далеко не всегда. Отрешенное выражение лица,
заторможенность и безучастность к происходящему во время погребения, нередко
принимаемые за равнодушие и душевную черствость, также являются симптомами
шока. [22]
Фазу шока сменяет фаза гнева. Гнев может быть
адресован умершему («на кого ты нас оставил?»), медицинским работникам и
родственникам («не спасли», «не уберегли») или совершенно посторонним людям
(«вы-то живы, а его уже нет»). В этой фазе факт смерти уже осознается пережившим
утрату человеком, но примириться с этим фактом еще нет сил. В фазе гнева
особенно часто наблюдаются разрушительные действия, направленные на себя или на
окружение. Саморазрушение может выражаться в злоупотреблении алкоголем,
никотином, едой, лекарствами (человек запивает «по-черному», курит «одну за
одной», поглощает килограммы сладкого или, наоборот, не может проглотить ни
кусочка, накачивает себя «успокоительными» лекарствами), в попытках
самоубийства и т.д. Разрушительные действия могут быть направлены на окружающих
людей — предполагаемых «виновников» смерти — и неодушевленные предметы.
Диапазон этих действий достаточно широк, а их направленность порой
непредсказуема. В некоторых случаях человек обращает свой гнев к богу или
судьбе, позволившим совершиться утрате.
Постепенно до сознания человека
доходит непреложность смерти, ее необратимость и тщетность попыток обвинения.
Но в душе еще зияет пустота, образовавшаяся после ухода любимого человека.
Утрата представляется не только непоправимой, но и невозместимой. И гнев
уступает место скорби. И здесь важно не мешать скорбящему излить свое горе,
выплакать свои слезы, в фазе
скорби человек учится жить без ушедшего, происходит активная
перестройка отношений с людьми, переосмысливаются прожитые годы, принимаются
новые решения относительно собственной жизни. Некоторые люди надолго застревают
в этой фазе, не в силах двигаться по жизни самостоятельно; они без конца
возвращаются мысленно к жизненному примеру ушедшего, повторяя: «он сделал бы
это так», «она сказала бы вот что», признаваясь: «Я не знаю, как жить дальше
без него» (или без нее).[23]
Саморазрушительные поступки могут
затягивать изживание утраты и углублять депрессию, так как «запивание» и
«заедание» горя, как и транквилизаторы, позволяют уменьшить остроту болезненных
переживаний, но после того как эти «обезболивающие» средства прекращают свое
действие, душевная боль кажется еще более сильной, тем более что к ней
прибавляется чувство вины за разрушение собственного организма. (Со временем
переживание утраты приобретает хронический характер, а сама утрата служит
средством оправдания саморазрушения.).
Утрата всегда представляет собой
более или менее тяжелое испытание для человека, для его души и тела. Именно
поэтому в конце изживания психотравмы утраты присутствует фаза усталости. Усталость носит как
душевный, так и физический характер. Проводив своего близкого в последний путь,
человек нуждается в восстановлении собственных сил и имеет на это полное право.
Во многих религиях определяется,
сколько времени положено человеку переживать утрату и прощаться с умершим. В
православии принято устраивать поминки после похорон, чтобы подчеркнуть
значительность события; при этом люди, собравшись за одним столом, вспоминают о
достоинствах и добрых делах умершего, осмысливая утрату, обильно едят и пьют
спиртные напитки, оказывают эмоциональную поддержку семье умершего. Поминки,
проводимые на девятый и сороковой дни после кончины, а также на ее годовщину,
являются своего рода этапами прощания
с умершим и имеют большое психологическое, психотерапевтическое значение.
Утрату можно сравнить с раной,
нанесенной телу: шок от травмы (психическая
фаза шока) сменяется острой болью с желанием во что бы то ни
стало приглушить ее (фаза гнева),
затем боль становится постепенно менее острой, ноющей, происходит рубцевание
раны (фаза скорби),
после чего организм постепенно восстанавливается (фаза усталости) и выздоравливает.
Утраты не забываются и не
восполняются, в душе навсегда остается своего рода рубец, но здоровая личность
восстанавливается полностью, заново обретая ощущение смысла жизни и способность
радоваться. Однако в некоторых случаях рубцевания душевной раны не происходит,
и она приобретает характер хронической язвы. Как правило, ее заживлению мешают
неприятные чувства, подобные занозе, торчащей в ране; у таких пациентов любое
воспоминание о понесенной утрате вызывает яркую эмоциональную реакцию (слезы,
гнев), а когда звучит вопрос, простился ли человек с умершим до конца, в ответ
обычно слышится: «Нет».
О хронизации переживания утраты
говорят тогда, когда прошло больше года со дня смерти близкого, а человек
находится в фазе шока, гнева, скорби или усталости с соответствующей душевной и
физической симптоматикой. Печаль и тревога, сниженный или повышенный аппетит,
затрудненное засыпание или прерывистый сон, раздражительность и быстрая
утомляемость — частые спутники утраты; иногда наблюдается и более драматичная
картина: галлюцинации (человек «видит», «слышит», «чувствует» умершего,
общается с ним не только во сне, но и наяву), страхи (страх смерти, боязнь за
здоровье и судьбу близких и др.), сильные боли (чаще всего в области сердца или
того органа, от болезни которого умер близкий человек). Некоторые люди не могут
изжить утрату в течение 3-х, 5-ти и даже 15-ти лет, страдая душевно и
физически, пытаясь без особого успеха лечить болезни тела и пребывая мыслями в
прошлом, когда дорогой человек был еще жив.[24]
Изучив работы авторов по исследованию проблемы горя,
представим стадии личностных изменений человека, перенесшего внезапную утрату
близкого человека.
1. Шок и оцепенение. Первая стадия – отрицание, связанное с растерянностью. Механизм психологической защиты активно не приемлет того, что произошло. На первом этапе эмоциональному шоку сопутствует попытка отрицать реальность ситуации. Шоковая реакция иногда проявляется в неожиданном исчезновении чувств, «охлаждении», словно чувства проваливаются куда-то вглубь. Это происходит, даже если смерть близкого человека не была внезапной, а ожидалась долгое время.
[25] Скорбящий может думать, что всё случившееся – кошмарный сон, не более того. Продолжительность - от нескольких секунд до нескольких недель, в среднем к 7-9-му дню сменяясь постепенно другой картиной. Характеризуется утратой аппетита и сексуального влечения,мышечной слабостью, малой или полной неподвижностью, которые иногда сменяются минутами суетливой активности, амимичностью, явлениями деперсонализации («Этого не может быть!», «Это случилось не со мной!»), ощущением нереальности происходящего
[60]. Другие используют «географический способ» - непрерывные путешествия или непрерывную работу с большим напряжением, которое не позволяет задуматься о чём-нибудь, кроме повседневных дел. Таким образом, не существует универсального или правильного способа горевать, хотя ожидания общества оказывают на людей ощутимое влияние в этом вопросе.
МОДЕЛЬ ЛИЧНОСТИ ЧЕЛОВЕКА, ПЕРЕНЕСШЕГО
ВНЕЗАПНУЮ УТРАТУ БЛИЗКОГО ЧЕЛОВЕКА
Длительное (больше года) ношение
траурной одежды.
Частое (несколько раз в неделю)
посещение кладбища.
Человек окружает себя фотографиями
усопшего, разговаривает с ними.
Человек запрещает другим членам
семьи трогать вещи покойного, входить в его комнату.
Вступая в новый брак, требует от
супруги (супруга) выглядеть и вести себя как покойная (покойный).
Дает недавно родившемуся ребенку имя
умершего или постоянно сравнивает живых детей и умершего.
Упоминание об утрате вызывает слезы
и другие эмоциональные реакции.
Саморазрушительные действия,
начавшиеся или усилившиеся после утраты: попытки самоубийства, злоупотребление
алкоголем, никотином, наркотиками или транквилизаторами, голодание или
переедание, частые травмы, работа «на износ».
1.3.
Возможности
современной психологии по оказанию помощи лицам, перенесшим внезапную утрату
На протяжении жизни каждый человек
сталкивается с более или менее значительными утратами и потерями. Слово
«утрата» более уместно, когда речь идет о людях или других живых существах
(например, о любимой собаке), а словом «потеря» обозначаютисчезновение неживых
субстанций - имущества и прочего. Часто утрата связана с потерями, и наоборот.
Стоит отметить, что в душе каждого существуют достаточно четкие представления о
том, кого или чего было бы особенно жаль лишиться, - и это очень индивидуально.
Для одного человека утрата члена семьи может стать страшным потрясением,
ломающим стержень личности, а другой, возможно, даже вздохнет с облегчением,
оказавшись в подобной ситуации.
В тех случаях, когда жизненные
невзгоды вызывают существенные изменения в душевном состоянии человека, нарушая
его настроение, самочувствие, восприятие мира и отношения с другими людьми,
говорят, что человек получил психическую травму, поэтому психотерапевту в таком
случае важны следующие аспекты:
- тяжесть психотравмы (она тесно
связана со значимостью утраты),
- однократность или повторность
психотравмы (повторные травмы переносятся тяжелее однократных),
- внезапность или ожидаемость (внезапные
психотравмы обычно дольше изживаются),
- интенсивность переживаний (чем ярче
переживания, тем лучше прогноз — разумеется, при одинаковой значимости утраты),
- длительность изживания психотравмы
(как скоро человек «пришел в норму»).
В рамках теории посттравматического
расстройства и возникшей в конце 80-х годов кризисной психологии оформилось
понятие «психическая травма» (психотравма). Событие, которое воспринимается
человеком как угроза его существованию, которое нарушает его нормальную жизнедеятельность,
становится для него событием травматическим, то есть потрясением, переживанием
особого рода (Черепанова Е.М., 1996)[61].
Психологам и психотерапевтам все чаще
приходится работать с людьми, перенесшими утрату (Владиславова Н.И., 2001). То,
что утрата не изжита, можно понять по определенным признакам во внешности,
высказываниям и поведению человека, например:[62]
1. Длительное (больше 1 года) ношение
траурной одежды.
2. Частое (несколько раз в неделю)
посещение кладбища.
3. Человек окружает себя фотографиями
усопшего, разговаривает с ними.
4. Человек запрещает другим членам семьи
трогать вещи покойного, входить в его комнату.
5. Вступая в новый брак, требует от
супруги (супруга) выглядеть и вести себя как покойная (покойный).
6. Дает недавно родившемуся ребенку имя
умершего или постоянно сравнивает живых детей и умершего.
7. Упоминание об утрате вызывает слезы и
другие эмоциональные реакции (см. выше).
8.
Саморазрушительные
действия, начавшиеся или усилившиеся после утраты: попытки самоубийства,
злоупотребление алкоголем, никотином, наркотиками или транквилизаторами,
голодание или переедание, частые травмы, работа «на износ».
Если эти признаки наблюдаются на
сроках до года с момента утраты, то желательна помощь психолога или
психотерапевта, а спустя год и более — необходима. Кроме того, помощь
необходима при явных саморазрушительных действиях независимо от срока их
существования. Изживание психотравмы утраты может затянуться и тогда, когда
пациент по тем или иным причинам не имел возможности присутствовать на
похоронах и проститься с умершим.
Главное содержание психологической
потери составляет утрата веры в то, что жизнь организована в соответствии с
определенным порядком и поддается контролю. Утрата влияет на восприятие
времени, и под ее воздействием меняется видение прошлого, настоящего и
будущего. По интенсивности переживаемых чувств стресс, связанный с утратой,
соразмерен со всей предыдущей жизнью. Из-за этого он кажется наиболее
существенным событием жизни, как бы «водоразделом» между происшедшим до и после
события, а также всем, что будет происходить потом.[63]
Если раньше основную озабоченность
вызывали такие последствия внезапных утрат, как количество смертей, физических
болезней и травм, то сейчас среди специалистов растет обеспокоенность их
последствиями для психосоциального и душевного здоровья населения. Из людей,
перенесших внезапную утрату, 80% нормально функционируют, а у 20% через
некоторое время (2-6 месяцев) возникают те или иные проблемы в одной или
нескольких сферах жизни: аффективной, психосоциальной, профессиональной,
психосоматической (Пергаменшик и др., 1999). Незамедлительное
психотерапевтическое вмешательство, как можно ближе по времени к перенесенной
утрате, позволяет предотвратить многие нежелательные последствия и переход
процесса в хроническую форму.
Сегодня существуют техники
психологического вмешательства например, дебрифинг, но и набор рекомендаций по
переживанию внезапной утраты и методы оказания первой медицинской помощи,
перенесешим внезапную утрату.
Техника работы с
человеком, перенесшим внезапную утрату «Процедура прощания». Во время этой процедуры специалист
помогает пациенту эмоционально отделиться от умершего, осознать: «Он умер», «Он
— там, а я — здесь», «Я должен жить». Чувства, мысли и дела, которые связывают
пациента с умершим, в каждом случае неповторимы. Профессионал должен понять их,
помочь их отрегулировать и морально поддержать пациента в новой для того
жизненной ситуации. Процедура прощания завершается, когда пациент говорит о
чувстве облегчения, которое он испытывает (часто его слова подтверждает
глубокий и свободный вздох).
Сохраняя в душе благодарность и
теплые воспоминания, мы лишь отпускаем себя, возвращаясь в реальность, в
сегодняшний день, отделяясь от умершего. Мы обязаны жить — и не только ради
самих себя. Мы обязаны жить ради своих близких — живых людей, которым
необходимы наши любовь, внимание и поддержка. Мертвый человек не нуждается в
нас — в нас нуждаются живые. Не проведя прощание, трудно успешно работать с
депрессией, тревогой или алкоголизмом, проявившимися после утраты. Нередко
утрата обнажает внутриличностные проблемы, которые до этого времени были
скомпенсированы общением с умершим.
Объем помощи
определяется особенностями случая: одному пациенту достаточно помочь проститься с близким, другому требуется курс терапии для нормализации сна и устранения
быстрой утомляемости, третий нуждается в аналитической терапии с глубинной проработкой причин
саморазрушительного поведения. Особого внимания требуют случаи,
когда утрата была весьма значима для личности пациента: например, смерть
единственного ребенка, или когда человек перенес несколько утрат (или утрату и
другие психотравмы) за короткий период, а также случаи внезапных утрат.
Психотерапия утрат имеет высокую
эффективность, если пациент хочет жить в настоящем, быть сильным и радоваться
жизни. При такой позитивной установке даже очень серьезные психотравмы
изживаются достаточно быстро и полно. Настроенность на бесконечную скорбь,
нежелание прощаться осложняет работу специалиста.
По мнению Гонопольского А.М.[64],
В некоторых случаях человек обращает свой гнев к богу или судьбе, позволившим
совершиться утрате, поэтому близкие в это время могут помочь человеку выразить
свой гнев каким-либо неразрушительным способом (например, в физических
нагрузках или «страшных» ругательствах в одиночестве), а также указать на
непродуктивность гнева.
Саморазрушительные поступки могут
затягивать изживание утраты и углублять депрессию, так как «запивание» и
«заедание» горя, как и транквилизаторы, позволяют уменьшить остроту болезненных
переживаний, но после того как эти «обезболивающие» средства прекращают свое
действие, душевная боль кажется еще более сильной, тем более что к ней
прибавляется чувство вины за разрушение собственного организма. Со временем
переживание утраты приобретает хронический характер, а сама утрата служит
средством оправдания саморазрушения. Родственники
и друзья в это время могут внимательно выслушать скорбящего, в меру своих сил
разделяя его чувства, и помочь ему освободиться от зависания в прошлом, от
упоения скорбью, указывая на сегодняшние дела, требующие его участия, и на его
способность справиться с ними.
Утрата всегда представляет собой
более или менее тяжелое испытание для человека, для его души и тела. Именно
поэтому в конце изживания психотравмы утраты присутствует фаза усталости. Усталость носит как
душевный, так и физический характер. Проводив своего близкого в последний путь,
человек нуждается в восстановлении собственных сил и имеет на это полное право.
Вид и объем мер, необходимых для восстановления, определяет он сам, нередко с
помощью специалиста. Окружающие могут
помочь ему в осуществлении этих мер. Одному необходимо просто выспаться после
бессонных ночей, другому — больше общаться с друзьями и родственниками,
третьему — сменить окружающую обстановку, уехав в дом отдыха, а четвертый
обретет душевный покой, установив памятник на могиле усопшего.
Во многих религиях определяется,
сколько времени положено человеку переживать утрату и прощаться с умершим. В
православии принято устраивать поминки после похорон, чтобы подчеркнуть
значительность события; при этом люди, собравшись за одним столом, вспоминают о
достоинствах и добрых делах умершего, осмысливая утрату, обильно едят и пьют
спиртные напитки, оказывают эмоциональную поддержку семье умершего. Поминки,
проводимые на девятый и сороковой дни после кончины, а также на ее годовщину,
являются своего рода этапами прощания
с умершим и имеют большое психологическое, психотерапевтическое значение.
Утрату можно сравнить с раной,
нанесенной телу: шок от травмы (психическая
фаза шока) сменяется острой болью с желанием во что бы то ни
стало приглушить ее (фаза гнева),
затем боль становится постепенно менее острой, ноющей, происходит рубцевание
раны (фаза скорби),
после чего организм постепенно восстанавливается (фаза усталости) и выздоравливает.
Утраты не забываются и не
восполняются, в душе навсегда остается своего рода рубец, но здоровая личность
восстанавливается полностью, заново обретая ощущение смысла жизни и способность
радоваться. Однако в некоторых случаях рубцевания душевной раны не происходит,
и она приобретает характер хронической язвы. Как правило, ее заживлению мешают
неприятные чувства; у таких пациентов любое воспоминание о понесенной утрате
вызывает яркую эмоциональную реакцию (слезы, гнев), а когда звучит вопрос,
простился ли человек с умершим до конца, в ответ обычно слышится: «Нет».
Для переживания боли и утраты
существует психологическая, психиатрическая и психотерапевтическая помощь.
Рассмотрим некоторые из существующих техник.
Аутотренинг по Алтунину. Заниматься
аутогенной тренировкой лучше всего сидя или лежа в тихой и спокойной
обстановке, чтобы ничто не выступало в роли раздражающего или отвлекающего
фактора. Днем вы сидите на стуле, голова и туловище слегка наклонены вперед,
плечи опущены, предплечья свободно лежат на передней поверхности бедер, кисти
свешены и расслаблены, ноги удобно расставлены. Или вы удобно сидите в кресле,
голова откинута назад. Утром или вечером вы лежите на спине, голова немного
приподнята на низкой подушке, руки свободно лежат вдоль туловища, несколько
согнутые в локтевых суставах, ладонями вниз; ноги вытянуты, слегка разведены и
незначительно согнуты в коленных суставах.
Упражнения выполняются при закрытых глазах, формулы самовнушения
повторяются, сопровождая фазу выдоха. После выполнения упражнений
рекомендуется сидеть (или лежать) спокойно в течение 1 минуты и лишь затем
выводить себя из состояния аутогенного погружения, произнося формулу:
"Согнуть руки, глубоко вдохнуть, на выдохе открыть глаза". На освоение
каждого упражнения отводится примерно 2 недели, а на весь курс 3-4 месяца.
Освоение каждого последующего упражнения начинаете лишь после хорошей
отработки предыдущего. На каждом занятии последовательность формул внушения
должна быть аналогичной вышеописанной.
Квадрат Декарта. Работа с логическим
квадратом позволяет очень хорошо «очистить» мозги, поскольку в тот момент,
когда у человека возникает какое-либо стойкое желание или потребность, у него в
сознании присутствует только один квадрат из четырех – «Что случится, если это
произойдет?». Но если проанализировать не только этот «сакраментальный» вопрос,
но и оставшихся три, то очень может быть, что вы обнаружите, что это ваше
желание – никчемно, неразумно, что это обычная эмоциональная ловушка. Так что
же делать дальше?
Квадрат
Декарта.
Что случится, если это
произойдет?
|
Что
случится, если это не произойдет?
|
|
Что не случится, если
это произойдет?
|
Что
не случится, если это не произойдет ?
|
Приемы релаксации, медитации,
аутотренинга. Важно
научиться преодолевать без паники и депрессии, без тревожных опасений и мыслей.
В противном случае могут возникнуть различные состояния, требующие коррекции
специалистами.
Примите удобную позу. Все мышцы тела
расслаблены. Для этого все мышцы поочередно следует сначала напрячь, затем
расслабить, сначала мышцы лба, далее век, щек, шеи, плечевого пояса, плеч,
предплечий, пресса, бедер, голеней и т.д.. Убедитесь, что веки не дрожат, т.к.
основной признак недостаточного расслабления - напряжение век и мышц лба.
Самый лучший способ убрать напряжение
– это улыбка, еле уловимая улыбка, легкая, как у Моны Лизы. Внутренним взором
зафиксируйте эту улыбку, все Ваше внимание направьте на нее, и напряжение
исчезнет как бы само собой. Всегда, когда чувствуете внутреннее напряжение,
улыбайтесь – проверено, действует безотказно. Развивайте в себе привычку
смотреть на мир с улыбкой, как ребенок.
Расслабьтесь. Закройте глаза.
Вызовите у себя ощущение горного или лесного воздуха, сада после дождя - у
каждого свое. Представьте себя молодым и здоровым. Вы каждой клеточкой вдыхаете
этот воздух. Для начала глубоко вдохните, выдохните, затем очистите разум от
мыслей, дышите спокойно медленно. Прекрасно, если вдох будет продолжаться до
4-5 секунд, затем небольшая задержка дыхания и такой же спокойный выдох. Когда
дыхание успокоилось, обратите внимание на сердцебиение: оно тоже успокоилось.
Это произошло рефлекторно, независимо от Вашей воли.
Когда мышцы тела расслабились,
дыхание и сердцебиение спокойны, еще раз проконтролируйте мысли: их просто не
должно быть. Как только появляется какая-то посторонняя мысль, будьте как
ледокол: все по сторонам. Если все-таки Вы чувствуете, что и после такой
подготовки Вам трудно сконцентрироваться, еще раз проконтролируйте дыхание.
Глаза по-прежнему закрыты. Во время вдоха Вы мысленно говорите: в-д-о-х, а во
время выдоха в-ы-д-о-о-х. При этом все внимание сосредоточьте на том, что Вы
чувствуете, что происходит внутри Вас именно в эти секунды: ощутите движение
воздуха внутри. Достаточно
сделать 8-9 таких вдохов- выдохов.
Итак, когда Вы полностью расслаблены,
глаза закрыты, все мысли «растворились», обратите внимание на Ваши ощущения при
дыхании через нос. С каждым вдохом Вы ощущаете в носоглотке прохладу, а с
каждым выдохом - тепло. Это настолько естественно, что Вы никогда этого не
замечали. Теперь зафиксируйте это ощущение, прочувствуйте его лучше. Сделайте
10-15 таких вдохов и выдохов, ощутите тепло и прохладу поярче. Обратите
внимание, что прохлада спускается ниже, а тепло как бы поднимается вверх.
Теперь внимание перенесите от
носоглотки на щитовидную железу, как будто Вы дышите через нее, как будто Ваш
нос находится именно там. Сделайте 5-6 вдохов и выдохов.
Представьте, что Вы дышите через
область солнечного сплетения, ощутите там с каждым вдохом прохладу, поярче
представьте как она распространяется по телу во всех направлениях, а с каждым
выдохом именно через это место уходит теплый, отработанный воздух.
Положите руки ладонями вверх. И
представьте, что Вы дышите через ладони, ощущая с каждым вдохом прохладу,
поднимающуюся вверх по рукам, а с каждым выдохом тепло, как бы собирающееся со
всех уголков тела и уходящее по рукам именно через ладони. При этом обратите
внимание, что там где дышим таким образом, чувствуем какое-то движение,
возникают какие- то ощущения, то, что обычно называем мурашками. Теперь точно
так же подышите через стопы.
Но перед упражнением попытаемся
вызвать состояние счастья. Вспомним, когда нам очень хорошо, какая у нас
мимика, какая осанка? Вспоминайте. Как мы ходим - не шагаем, а летим на
кончиках пальцев. Глаза блестят, излучают счастье, заражая других. Перед
зеркалом примите облик счастливого человека. Представьте себе, что Вы королева-
всемогущая, величавая, мудрая, милостивая… Улыбнитесь, приподнимите брови, не
забудьте выправить осанку, дышите как счастливый человек. И постойте в этой
позе минут пять. Вы не удивляетесь: откуда взялось хорошее настроение. И
главное, без причины? Внутреннее состояние радости подействовало на тело,
психику, на мышцы, на обмен веществ. И Вы на глазах помолодели - посмотрите в
зеркало, убедитесь в этом.
Техника «Заклинание». У меня есть ум,
интеллект. Интеллект помогает мне решать разнообразные задачи, как жизненные,
так и профессиональные. Я развиваю свой ум, свою наблюдательность, свою память.
Я учусь мыслить. Но при этом я помню, что мой ум - это мой инструмент, которым
необходимо умело пользоваться, и я гораздо больше, чем мой интеллект. У меня в
голове возникают разные мысли, фантазии, страхи, и они иногда овладевают мной.
Но при этом я знаю, что мой ум - это мой инструмент и он не может быть моим
господином. И если я не могу справиться с моим интеллектом, это значит, что я
не знаю правил работы с этим инструментом. Но я научусь, потому что я гораздо
больше, чем мой интеллект.
У меня есть эмоции и чувства. Иногда
их так много, что я не в силах в них разобраться, у меня создается впечатление,
что я в их плену. Но тогда я напоминаю себе, что мои эмоции существуют только
внутри меня и управляют мной тогда, когда я им это разрешаю. Бывает, что
какое-то чувство захлестнет меня и накроет, как волна. Но тогда я напоминаю
себе, что эмоция, как бы сильна она не была, придет и уйдет как волна, а я
останусь. Потому что я гораздо больше своих чувств и эмоций.
Таким образом, на основе
проанализированных психологических возможностей по оказанию помощи лицам,
перенесшим внезапную утрату, мы видим, что справится с возникшей проблемой
можно и боль отступит, чтобы продолжать строить жизнь с правильными эмоциями и
настроем.
Сегодня все
больше и больше людей в России предпочитают обратиться к
психологу-консультанту, чтобы получить квалифицированную помощь в решении своих
жизненных проблем. Индивидуальная
работа высокоэффективна, так как все время сессии психолог
уделяет все свое внимание только одному пациенту. Информация в индивидуальной беседе
остается только между пациентом и консультантом. Групповые занятия помогают узнать, как наиболее
полноценно использовать возможности своей психики для переживания внезапной
утраты и горя; научиться использовать свои новые знания, чтобы решать проблемы
и строить насыщенную и полноценную жизнь.
Выводы по первой главе
1.Существует несколько подходов по изучению горя: психоаналитический, экзистенциальный, гештальттерапия, подход Э.Линдеманна. 2.Выделяют следующие стадии горя: 1. Стадия шока и оцепенения. 2. Стадия острого горя. 3. Стадия навязчивости. 4. Стадия прорабатывания проблемы. 5. Завершение эмоциональной работы горя. 3. Теоретический анализ литературы позволил выделить следующие цели и задачи процесса оплакивания («терапевтические мишени» в работе с человеком, переживающим горе): понять факт смерти (принять реальность утраты); заново пережить отношения с объектом утраты; прочувствовать эмоциональную боль (вспомнить / оживить; пережить и запомнить чувства, связанные с объектом утраты; реакция на разлуку); эмоционально принять мир без объекта потери (найти его место в эмоциях; выявить и оплакать вторичные потери; упорядочить мир, в котором его нет); построить планы на будущее (найти средства и возможности приспособиться к новому миру и жить в нём, не забывая старый). 4. Консультирование людей, перенесших утрату - это нелёгкое испытание духовных сил и профессиональной компетенции. В жизни утраты более или менее ощутимы, но во всех случаях человек испытывает душевную боль, переживает горе. Утраты не только болезненны, они предоставляют и возможность личностного роста. Консультант может способствовать реализации этой возможности, если понимает природу утраты, её связь с другими эмоциями, роль в становлении человека. 5. Работа с процессом горевания и потери может вызывать естественные трудности и дестабилизировать эмоциональное состояние самого специалиста. Иногда ситуация требует специфических навыков с подобными проблемами. Принимая решение о начале коррекционной работы с клиентом, следует соотнести степень тяжести данного конкретного случая с собственной эмоциональной готовностью к встрече с такими непростыми переживаниями. Как правило, человек, встречающийся в своей практике с проблемами горевания и потери, нуждается в восстановлении своих ресурсов, а значит – в профессиональной помощи и поддержке. Всё вышесказанное подводит нас к проблеме актуальности разработки программ по оказанию наиболее адекватной психологической помощи лицам, перенесшим горе, в зависимости от степени тяжести данного состояния.
Глава 2.
Эмпирическое исследование особенностей психологических изменений лиц,
перенесших внезапную утрату
Выборку исследования составили 60 испытуемых в возрасте
от 18 до 47 лет (из них 25 – заочное исследование), которые вошли в состав двух
групп: 1) экспериментальная группа из 30 человек, перенесших внезапную утрату
близкого человека, 2) контрольная группа из 30 человек, не попадавших в
психотравмирующую ситуацию непредвиденной утраты близкого человека. Время,
прошедшее со времени непредвиденной утраты в обеих группах составляет от одной
недели до года лет, таким образом, средний показатель временных рамок
составляет полтора года.
Этапы исследования:
1.провести батарею
тестов на всей выборочной совокупности.
2.сравнить результаты
тестирования в выделенных группах на предмет нахождения значимых различий.
3.установить
взаимосвязь личностных особенностей со стрессовыми переживаниями утраты;
4.разработать и
представить проект программы личностно ориентированной психологической помощи
людям, перенесшим внезапную утрату близкого человека.
5.сформулировать
выводы.
Процедура проведения
эксперимента:
Способ сбора данных:
очный и заочный контакт с испытуемыми. Очное тестирование проходило в рабочие
перерывы, на дому, в кафе и т.д. Заочное – через Интернет. Испытуемым
предлагалось заполнить опросники. Накануне уточнялось, действительно ли в их
жизни имел место быть факт утраты близкого человека и как давно.
Далее сообщалось, что
целью данного исследования является изучение особенностей их личности. В
словесной инструкции не указывалось, что целью исследования является
сопоставление указанных характеристик в соответствии с фактом переживания
внезапной утраты близкого человека в прошлом.
Исследование было
анонимным. Инструкции бланки к отдельным опросникам (см. Приложения). После словесной инструкции при
очном контакте, перед заполнением каждого опросника, испытуемым предлагалось
прочитать инструкцию к тесту, после чего спрашивалось, все ли в ней понятно.
При заочном контакте непонятные моменты разъяснялись в письменном виде.
Экспериментатор не
вмешивался в ход исследования, за исключением ситуаций, когда испытуемым был
непонятен тот или иной вопрос.
Примерное время
проведения исследования при очном контакте - 60 минут. При заочном –
приблизительное время выполнения - от 60 до 90 минут в тех случаях, когда
время можно было определить.
Описание методик исследования:
1. Шкала оценки уровня
реактивной и личностной тревожности (Ч.Д.Спилбергер, адаптация Ю.Л.Ханин).
Цель: дифференцированное
измерение тревожности как личностного свойства и как состояния.
Определенный уровень
тревожности – естественная и обязательная особенность активной деятельной
личности. У каждого человека существует свой оптимальный, или желательный,
уровень тревожности - это так называемая полезная тревожность. Оценка человеком
своего состояния в этом отношении является для него существенным компонентом
самоконтроля и самовоспитания.
Под личностной
тревожностью понимается устойчивая индивидуальная характеристика, отражающая
предрасположенность субъекта к тревоге и предполагающая наличие у него
тенденции воспринимать достаточно широкий «веер» ситуаций как угрожающие,
отвечая на каждую из них определенной реакцией. Как предрасположенность, личная
тревожность активизируется при восприятии определенных стимулов, расцениваемых
человеком как опасные для самооценки, самоуважения. Ситуативная или реактивная
тревожность как состояние характеризуется субъективно переживаемыми эмоциями:
напряжением, беспокойством, озабоченностью, нервозностью. Это состояние возникает
как эмоциональная реакция на стрессовую ситуацию и может быть разным по
интенсивности и динамичности во времени. Тестовый материал см. Приложение 1.
2.Тест-опросник
механизмов психологической защиты (Life Stile Index), адаптация Гребенникова Л.Р.
Цель методики: выявление
особенностей функционирования механизмов психологической защиты индивида
(группы).
Материал: бланк
обследования, авторучка или карандаш. Тест содержит 97 стимульных утверждений,
расположенных в бланке в два столбца сверху вниз под соответствующими
номерами.
Тест-опросник
для измерения степени использования индивидом
(группой) различных механизмов защиты был разработан Р. Плутчиком в соавторстве с Г.Келлерманом и Х.Р.
Контом в 1979 году. Тест
построен на основе теста Life Stile Index Плутчика Р., Келлермана Г., Конте Х.Р., 1979. Данный тест концептуально базируется на общей
психоэволюционной теории эмоций
Р.Плутчика.
Предметом диагностики данного теста является оценка
степени использования индивидом или группой различных механизмов психологической
защиты.
В процедуре адаптации отсутствуют: проверка на
нормальность распределения, репрезентативность, показатель внутренней
согласованности, гомогенности шкал (альфа Кронбаха). В процессе адаптации теста
к русскоязычной выборке были проведены перевод, исследование понимания теста, исследование
дискриминативности заданий теста. Были также проведены исследования на однородных
выборках студентов вузов, старшеклассников, воспитателей, больных алкоголизмом,
лиц, осужденных за правонарушения.
Тест прошел проверку чувствительности шкал к социокультурным различиям. Тестовый материал см.
Приложение 2.
3.Методика
САН (самочувствие-активность-настроение) (Доскин В.А.).
Цель:
диагностика подвижности, скорости и темпа протекания функций (активность), силы,
здоровья, утомления (самочувствие), а также характеристики эмоционального
состояния (настроение).
При
разработке методики авторы исходили из того, что три основные составляющие
функционального психоэмоционального состояния - самочувствие, активность и настроение
- могут быть охарактеризованы полярными оценками, между которыми существует
континуальная последовательность промежуточных значений.
Испытуемых
просят соотнести свое состояние с рядом признаков по многоступенчатой шкале.
Шкала состоит из индексов (3 2 1 0 1 2 3) и расположена между тридцатью парами
слов противоположного значения, отражающих подвижность, скорость и темп
протекания функций (активность), силу, здоровье, утомление (самочувствие), а
также характеристики эмоционального состояния (настроение). Испытуемый должен
выбрать и отметить цифру, наиболее точно отражающую его состояние в момент
обследования (см. Приложение 3).
Положительные
состояния всегда получают высокие баллы, а отрицательные низкие. По этим
«приведенным» баллам и рассчитывается среднее арифметическое как в целом, так и
отдельно по активности, самочувствию и настроению. Например, средние оценки для
выборки из студентов Москвы равны: самочувствие – 5,4; активность – 5,0;
настроение – 5,1.
4.Шкала
депрессии (адаптация Т.И. Балашовой).
Цель: дифференциальноя
диагностика депрессивных состояний и состояний, близких к депрессии, для
скрининг-диагностики при массовых исследованиях и в целях предварительной,
доврачебной диагностики. Полное тестирование с обработкой занимает 20 минут.
Методика выбрана потому,
что депрессия, как эмоциональное состояние, возникают на фоне стрессов или
длительно существующих тяжелых травмирующих ситуаций. Депрессия может
сопутствовать соматическим заболеваниям (сердечно-сосудистым,
желудочно-кишечным, эндокринным и т.д.). В таких случаях она существенно
утяжеляет течение и прогноз основного соматического заболевания. У некоторых
пациентов депрессия носит хронический характер - продолжается в течение многих
лет, не достигая значительной тяжести. Иногда депрессия ограничивается в
основном телесными симптомами без отчетливых эмоциональных проявлений. Тестовый
материал (Приложение 4).
5. Анкета для
исседования испытуемых, переживших утрату в детском возрасте. Тестовый материал (Приложение 5)
2.2. Выявление механизмов
влияния внезапной утраты близкого человека на характер личностных изменений
Все испытуемые были исследованы
методикой оценки уровня реактивной и личностной тревожности.
Таблица 1. Ситуативная и личностная
тревожность в сравниваемых группах
|
Экспериментальная
группа
|
Контрольная
группа
|
|
№
|
СТ
|
ЛТ
|
№
|
СТ
|
ЛТ
|
№
|
СТ
|
ЛТ
|
№
|
СТ
|
ЛТ
|
|
1
|
48
|
45
|
16
|
48
|
33
|
1
|
30
|
28
|
16
|
40
|
30
|
|
2
|
45
|
40
|
17
|
38
|
50
|
2
|
25
|
22
|
17
|
42
|
38
|
|
3
|
48
|
44
|
18
|
48
|
43
|
3
|
32
|
30
|
18
|
46
|
36
|
|
4
|
52
|
50
|
19
|
45
|
38
|
4
|
40
|
38
|
19
|
34
|
42
|
|
5
|
50
|
51
|
20
|
36
|
36
|
5
|
42
|
40
|
20
|
24
|
32
|
|
6
|
47
|
46
|
21
|
38
|
50
|
6
|
34
|
30
|
21
|
42
|
20
|
|
7
|
46
|
45
|
22
|
52
|
50
|
7
|
32
|
33
|
22
|
40
|
40
|
|
8
|
42
|
35
|
23
|
55
|
48
|
8
|
38
|
40
|
23
|
30
|
38
|
|
9
|
52
|
52
|
24
|
50
|
48
|
9
|
40
|
35
|
24
|
28
|
28
|
|
10
|
50
|
45
|
25
|
52
|
42
|
10
|
45
|
42
|
25
|
28
|
30
|
|
11
|
39
|
40
|
26
|
46
|
46
|
11
|
32
|
30
|
26
|
34
|
26
|
|
12
|
40
|
38
|
27
|
52
|
53
|
12
|
22
|
18
|
27
|
38
|
28
|
|
13
|
55
|
54
|
28
|
55
|
54
|
13
|
41
|
38
|
28
|
36
|
40
|
|
14
|
53
|
52
|
29
|
54
|
50
|
14
|
42
|
40
|
29
|
32
|
38
|
|
15
|
54
|
50
|
30
|
52
|
46
|
15
|
32
|
30
|
30
|
30
|
30
|
|
среднее
|
48
|
46
|
среднее
|
35
|
33
|
Из таблицы видно, у всех
испытуемых показатели ситуативной тревожности выше, чем показатели личностной
тревожности. Возможно, это обусловлено ситуацией тестирования. В контрольной
группе испытуемых, не попадавших в психотравмирующую ситуацию психотравмирующий
стресс непредвиденной утраты близкого человека, показатели тревожности умеренно
выражены, а в экспериментальной группе ситуативная и личностная тревожность
находится на высоком уровне. Отразим результаты на рисунке 1.
Рисунок 1. Уровень тревожности в группах
В результате сравнения с
помощью критерия Манна-Уитни выяснилось, что ситуативная (U=65,5 при p≤0,001) и личностная тревожность (U=69,5 при p≤0,001) имеют достоверные различия, выражающиеся в
более высокой тревожности испытуемых, переживших внезапную утрату близкого
человека.
Испытуемые с высокой
тревожностью могут часто жаловаться на подавленное настроение, но на вопрос,
как это состояние влияет на их повседневную жизнь, отвечают, что они стали
более раздражительными, беспокойными или даже чрезмерно активными. Обычно они
крайне неусидчивы и для самоуспокоения должны постоянно что-то делать.
Испытуемые, относимые к категории высокотревожных, склонны воспринимать угрозу
своей самооценке и жизнедеятельности в обширном диапазоне ситуаций и
реагировать весьма выраженным состоянием тревожности.
Обе группы были
обследованы с помощью опросника «Индекс жизненного стиля», усреднённые
результаты по которому отражены в таблице 2 и таблице 3.
Таблица 2. Усредненные результаты по
опроснику «Индекс жизненного стиля» в контрольной группе
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн
образован
|
|
1
|
6
|
8
|
9
|
5
|
10
|
6
|
5
|
5
|
|
2
|
2
|
5
|
2
|
3
|
9
|
3
|
5
|
6
|
|
3
|
5
|
9
|
5
|
9
|
8
|
1
|
7
|
3
|
|
4
|
3
|
9
|
6
|
7
|
10
|
5
|
10
|
4
|
|
5
|
4
|
8
|
1
|
9
|
11
|
0
|
9
|
5
|
|
6
|
6
|
8
|
2
|
8
|
9
|
1
|
7
|
4
|
|
7
|
9
|
13
|
12
|
8
|
6
|
9
|
7
|
8
|
|
8
|
9
|
12
|
7
|
2
|
7
|
9
|
11
|
6
|
|
9
|
7
|
10
|
7
|
7
|
10
|
6
|
12
|
5
|
|
10
|
8
|
10
|
8
|
6
|
10
|
6
|
11
|
8
|
|
11
|
9
|
10
|
7
|
4
|
9
|
6
|
11
|
4
|
|
12
|
4
|
11
|
11
|
4
|
7
|
6
|
6
|
4
|
|
13
|
6
|
8
|
4
|
4
|
8
|
4
|
7
|
6
|
|
14
|
5
|
7
|
10
|
6
|
9
|
7
|
11
|
8
|
|
15
|
7
|
9
|
10
|
8
|
10
|
5
|
8
|
7
|
|
16
|
6
|
9
|
8
|
6
|
8
|
7
|
6
|
6
|
|
17
|
5
|
6
|
3
|
2
|
11
|
4
|
6
|
8
|
|
18
|
7
|
10
|
6
|
10
|
9
|
2
|
8
|
4
|
|
19
|
7
|
9
|
4
|
6
|
10
|
4
|
8
|
5
|
|
20
|
8
|
9
|
4
|
11
|
11
|
2
|
10
|
5
|
|
21
|
4
|
9
|
2
|
7
|
10
|
2
|
8
|
5
|
|
22
|
9
|
10
|
10
|
8
|
6
|
10
|
7
|
6
|
|
23
|
5
|
9
|
8
|
3
|
7
|
8
|
10
|
5
|
|
24
|
6
|
11
|
6
|
6
|
8
|
5
|
11
|
5
|
|
25
|
7
|
8
|
10
|
8
|
10
|
6
|
10
|
8
|
|
26
|
8
|
9
|
5
|
5
|
11
|
5
|
12
|
5
|
|
27
|
5
|
10
|
8
|
4
|
8
|
8
|
8
|
3
|
|
28
|
4
|
9
|
6
|
6
|
8
|
5
|
10
|
6
|
|
29
|
6
|
8
|
9
|
6
|
10
|
7
|
8
|
5
|
|
30
|
5
|
9
|
11
|
5
|
10
|
6
|
10
|
6
|
|
среднее
|
6
|
9
|
6,7
|
6
|
9
|
5,2
|
8,6
|
5,5
|
На основании усредненных
баллов по шкалам психологических защит можно сказать, что наиболее интенсивно в
контрольной группе испытумых, не попадавших в психотравмирующую ситуацию
психотравмирующий стресс непредвиденной утраты близкого человека, используются
интеллектуализация, компенсация и проекция.
Таблица 3. Усредненные
результаты по опроснику «Индекс жизненного стиля» в экспериментальной группе
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн
образован
|
|
1
|
6
|
12
|
10
|
8
|
6
|
9
|
7
|
4
|
|
2
|
8
|
11
|
9
|
8
|
6
|
12
|
6
|
4
|
|
3
|
8
|
10
|
7
|
5
|
8
|
10
|
12
|
9
|
|
4
|
8
|
6
|
4
|
9
|
9
|
10
|
10
|
5
|
|
5
|
7
|
9
|
8
|
8
|
7
|
7
|
10
|
4
|
|
6
|
8
|
11
|
10
|
5
|
7
|
9
|
8
|
6
|
|
7
|
6
|
6
|
3
|
7
|
6
|
8
|
10
|
7
|
|
8
|
5
|
9
|
12
|
3
|
5
|
11
|
9
|
5
|
|
9
|
6
|
8
|
8
|
7
|
5
|
7
|
5
|
8
|
|
10
|
5
|
11
|
3
|
7
|
9
|
9
|
7
|
4
|
|
11
|
8
|
12
|
7
|
8
|
6
|
11
|
5
|
9
|
|
12
|
7
|
12
|
7
|
10
|
5
|
9
|
11
|
6
|
|
13
|
9
|
12
|
4
|
5
|
4
|
12
|
10
|
4
|
|
14
|
7
|
11
|
8
|
8
|
10
|
7
|
11
|
7
|
|
15
|
7
|
10
|
7
|
8
|
10
|
11
|
10
|
3
|
|
16
|
7
|
10
|
8
|
9
|
8
|
8
|
6
|
5
|
|
17
|
9
|
10
|
10
|
8
|
6
|
10
|
6
|
3
|
|
18
|
6
|
9
|
7
|
6
|
9
|
10
|
11
|
5
|
|
19
|
8
|
8
|
5
|
9
|
9
|
12
|
11
|
9
|
|
20
|
7
|
12
|
6
|
7
|
10
|
8
|
10
|
6
|
|
21
|
9
|
11
|
12
|
6
|
7
|
10
|
9
|
6
|
|
22
|
5
|
8
|
5
|
7
|
5
|
8
|
9
|
8
|
|
23
|
7
|
12
|
10
|
5
|
5
|
12
|
10
|
4
|
|
24
|
5
|
6
|
8
|
8
|
4
|
7
|
6
|
9
|
|
25
|
4
|
10
|
6
|
7
|
9
|
10
|
7
|
5
|
|
26
|
8
|
12
|
8
|
6
|
5
|
8
|
6
|
7
|
|
27
|
6
|
10
|
7
|
8
|
5
|
10
|
12
|
7
|
|
28
|
9
|
12
|
6
|
6
|
6
|
11
|
9
|
5
|
|
29
|
8
|
12
|
8
|
7
|
9
|
8
|
12
|
6
|
|
30
|
7
|
8
|
8
|
8
|
10
|
12
|
10
|
5
|
|
среднее
|
7
|
10
|
7,4
|
7
|
7
|
9,5
|
8,8
|
5,8
|
По средним баллам,
полученных в результате применения опросника «Индекс жизненного стиля» в
экспериментальной группе испытумых, переживших психотравмирующий стресс
непредвиденной утраты близкого человека, можно сказать, что наблюдается большее
количество, разнообразие и интенсивность психологических защит, чем в
контрольной группе. Среди них: регрессия, проекция, отрицание, подавление.
Для большей наглядности
интенсивность защитных профилей в обеих группах были представлены в виде
диаграммы (рисунок 2).
Рисунок 2. Интенсивность психологических защит в группах
По рисунку 3 видно, что в
целом все психологические защиты в экспериментальной группе используются
интенсивнее, кроме интеллектуализации, которая является достаточно зрелым
образованием и интенсивнее используется в контрольной группе. Защитный механизм
интеллектуализации помогает описать собственное поведение как хорошо
контролируемое (Грановская Р.М., 2000)[65]. Не
случайно интеллектуализация коррелирует с высоким сознательным самоконтролем и
сдержанностью (Тулупьева Т.В., 2001)[66].
Кроме того, проводилось
сравнение интенсивности использования механизмов психологической защиты в
исследуемых группах (таблица 6), баллы по тесту сравнивались между собой с
помощью U-критерия Манна-Уитни.
Таблица 4. Сравнение интенсивности
психологических защит в контрольной и экспериментальной группе
|
Механизм
защиты
|
Контрольная
группа,
средний балл
|
Экспериментальная
группа,
средний балл
|
U
|
|
Отрицание
|
6
|
7
|
313*
|
|
Проекция
|
9
|
10
|
298,5*
|
|
Замещение
|
6,7
|
7,4
|
398
|
|
Подавление
|
6
|
7
|
320
|
|
Интеллектуализация
|
9
|
7
|
197,5**
|
|
Регрессия
|
5,2
|
9,5
|
61,5**
|
|
Компенсация
|
8,6
|
8,8
|
430
|
|
Реактивное
образование
|
5,5
|
5,8
|
411,5
|
* p ≤ 0,05 ** p ≤ 0,01
В результате
статистической обработки выяснилось, что достоверные различия в группах
касаются психологической защиты отрицание и проекция (больше в
экспериментальной группе при p≤0,05),
интеллектуализации (больше в контрольной группе при p≤0,01), регрессии (больше в экспериментальной группе при
p≤0,01). Далее все испытуемые
были исследованы методикой «САН», результаты по каждой группе сведены в
таблицу.
Таблица 5. Показатели в
группах по методике «САН»
|
№
|
Экспериментальная группа
|
Контрольная группа
|
|
С
|
А
|
Н
|
С
|
А
|
Н
|
|
1
|
4
|
5
|
5
|
5
|
5
|
6
|
|
2
|
5
|
4
|
5
|
5
|
3
|
5
|
|
3
|
5
|
5
|
5
|
5
|
6
|
6
|
|
4
|
3
|
3
|
2
|
6
|
5
|
5
|
|
5
|
2
|
2
|
3
|
4
|
5
|
4
|
|
6
|
5
|
5
|
5
|
4
|
6
|
5
|
|
7
|
4
|
5
|
5
|
5
|
5
|
6
|
|
8
|
5
|
4
|
5
|
5
|
3
|
5
|
|
9
|
5
|
5
|
5
|
5
|
6
|
6
|
|
10
|
3
|
3
|
2
|
6
|
5
|
5
|
|
11
|
2
|
2
|
3
|
4
|
5
|
4
|
|
12
|
5
|
5
|
5
|
4
|
6
|
5
|
|
13
|
3
|
3
|
3
|
5
|
6
|
6
|
|
14
|
2
|
3
|
2
|
5
|
4
|
5
|
|
15
|
5
|
2
|
3
|
6
|
6
|
6
|
|
16
|
3
|
4
|
4
|
6
|
5
|
5
|
|
17
|
5
|
4
|
5
|
5
|
4
|
5
|
|
18
|
5
|
4
|
4
|
6
|
6
|
6
|
|
19
|
4
|
2
|
3
|
6
|
5
|
6
|
|
20
|
3
|
2
|
2
|
5
|
6
|
5
|
|
21
|
4
|
4
|
5
|
4
|
5
|
4
|
|
22
|
5
|
5
|
5
|
4
|
5
|
6
|
|
23
|
5
|
4
|
4
|
5
|
4
|
5
|
|
24
|
3
|
4
|
5
|
4
|
6
|
4
|
|
25
|
3
|
3
|
2
|
6
|
6
|
5
|
|
26
|
2
|
2
|
4
|
4
|
5
|
5
|
|
27
|
3
|
4
|
4
|
5
|
4
|
5
|
|
28
|
3
|
2
|
2
|
5
|
6
|
6
|
|
29
|
2
|
2
|
3
|
6
|
5
|
4
|
|
30
|
3
|
2
|
3
|
6
|
5
|
6
|
|
среднее
|
3,7
|
3,5
|
3,8
|
5
|
5,1
|
5,2
|
Из таблицы видно, что
показатели самочувствия, активности и настроения в экспериментальной группе
испытуемых, переживших психотравмирующий стресс непредвиденной утраты близкого
человека, снижены по сравнению с нормативными, что может говорить о невысокой
подвижности, скорости и темпа протекания функций, повышенной утомляемости,
сниженном фоне настроения. Показатели контрольной группы испытуемых, не
попадавших в психотравмирующую ситуацию психотравмирующий стресс непредвиденной
утраты близкого человека, соответствуют нормативным и характеризуют хорошее
самочувствие, достаточную активность, ровное настроение.
Сравнение результатов методики «САН»
в группах с использованием критерия Манна-Уитни показало, что экспериментальная
группа имеет более низкие значения, чем контрольная группа по шкале
самочувствия (U=175,5 при p≤0,01), активности (U=128,5
при p≤0,01), настроения (U=156,5 при p≤0,01). Испытуемые
пережившие психотравмирующие состояния имеют низкие показатели активности,
самочувствия, настроения.
Рисунок 3. Самочувствие, активность, настроение в
группах
В результате
диагностирования депрессивности, полученные показатели по методике Т.И.
Балашовой были сведены в таблицу.
Таблица 6. Показатели
депрессии в сравниваемых группах
|
Экспериментальная
группа
|
Контрольная
группа
|
|
№
|
баллы
|
№
|
баллы
|
№
|
баллы
|
№
|
баллы
|
|
|
1
|
68
|
16
|
70
|
1
|
48
|
16
|
46
|
|
|
2
|
65
|
17
|
64
|
2
|
50
|
17
|
48
|
|
|
3
|
60
|
18
|
62
|
3
|
33
|
18
|
36
|
|
|
4
|
71
|
19
|
70
|
4
|
52
|
19
|
50
|
|
|
5
|
72
|
20
|
74
|
5
|
44
|
20
|
46
|
|
|
6
|
68
|
21
|
70
|
6
|
59
|
21
|
58
|
|
|
7
|
74
|
22
|
72
|
7
|
63
|
22
|
60
|
|
|
8
|
64
|
23
|
62
|
8
|
66
|
23
|
36
|
|
|
9
|
69
|
24
|
72
|
9
|
50
|
24
|
54
|
|
|
10
|
60
|
25
|
58
|
10
|
47
|
25
|
50
|
|
|
11
|
63
|
26
|
66
|
11
|
53
|
26
|
46
|
|
|
12
|
67
|
27
|
64
|
12
|
55
|
27
|
42
|
|
|
13
|
65
|
28
|
58
|
13
|
48
|
28
|
52
|
|
|
14
|
58
|
29
|
60
|
14
|
53
|
29
|
55
|
|
|
15
|
55
|
30
|
58
|
15
|
37
|
16
|
30
|
|
|
среднее
|
65
|
среднее
|
49
|
Из таблицы видно, что
испытуемые, пережившие непредвиденную утрату близкого человека, в среднем по
группе имеют субдепрессивное состояние или маскированную депрессию (65 баллов),
а у представителей контрольной группы показатели несколько ниже (49 баллов),
что говорит о состоянии без депрессии.
Для статистической
проверки значимости различий по депрессивности было предпринято сравнение групп
с использованием критерия Манна-Уитни. В результате сравнения выяснилось, что
выраженность депрессии имеет различия в группах. Испытуемые экспериментальной
группы обнаруживают более выраженную депрессивность, чем испытуемые контрольной
группы (U=42,5 при p≤0,001).
Под маскированными
депрессиями принято понимать депрессии, в клинической картине которых на первый
план выступают соматические симптомы, а психопатологические проявления остаются
в тени, то есть депрессивный аффект скрывается за разнообразными телесными
ощущениями. Такие депрессии называют соматизированными, поскольку их клиника
исчерпывается расстройствами, обычно характерными для соматических заболеваний,
и маскированными, так как собственно депрессивного настроения как такового
почти незаметно: оно как бы прячется за проявлениями соматических заболеваний.
Клиническая картина заболевания характеризуется доминированием соматических
симптомов и нарушений вегетативной нервной системы, которые могут полностью
перекрывать лежащую в их основе депрессию.
На следующем этапе
исследования устанавливалась взаимосвязь между измеряемыми показателями по
тестам у лиц, перенесших внезапную утрату близкого человека. Для решения этой
задачи применялся непараметрический коэффициент корреляции τ Кендалла, который вычисляется по
формуле:
Результаты
интеркорреляции по шкалам методик в группе испытуемых представлены в таблице.
Таблица 7. Корреляционная матрица
|
Дезадаптация
|
Сит.
тревожн
|
Личн.
тревожн
|
Депрессивность
|
Самочувствие
|
Активность
|
Настроение
|
|
Дезадаптация
|
1,000
|
,616(**)
|
,611(**)
|
,463(**)
|
-,316(*)
|
-,382(**)
|
-,446(**)
|
|
Ситуативная
тревожность
|
,616(**)
|
1,000
|
,857(**)
|
,366(**)
|
-,260
|
-,391(**)
|
-,481(**)
|
|
Личностная
тревожность
|
,611(**)
|
,857(**)
|
1,000
|
,425(**)
|
-,288(*)
|
-,438(**)
|
-,503(**)
|
|
Депрессивность
|
,463(**)
|
,366(**)
|
,425(**)
|
1,000
|
-,360(*)
|
-,297(*)
|
-,319(*)
|
|
Самочувствие
|
-,316(*)
|
-,260
|
-,288(*)
|
-,360(*)
|
1,000
|
,357(*)
|
,628(**)
|
|
Активность
|
-,382(**)
|
-,391(**)
|
-,438(**)
|
-,297(*)
|
,357(*)
|
1,000
|
,640(**)
|
|
Настроение
|
-,446(**)
|
-,481(**)
|
-,503(**)
|
-,319(*)
|
,628(**)
|
,640(**)
|
1,000
|
|
Отрицание
|
,221
|
,159
|
,234
|
,204
|
-,065
|
-,169
|
-,109
|
|
Проекция
|
,192
|
,047
|
,108
|
,190
|
-,099
|
-,115
|
-,102
|
|
Замещение
|
-,015
|
-,074
|
-,042
|
,102
|
,193
|
,050
|
,230
|
|
Подавление
|
,109
|
,144
|
,140
|
,105
|
-,168
|
-,003
|
-,136
|
|
Интеллектуализация
|
-,332(*)
|
-,096
|
-,145
|
-,546(**)
|
,153
|
,110
|
,003
|
|
Регрессия
|
,444(**)
|
,385(**)
|
,369(**)
|
,498(**)
|
-,166
|
-,495(**)
|
-,313(*)
|
|
Компенсация
|
,200
|
,221
|
,225
|
-,002
|
,044
|
-,062
|
-,147
|
|
Реактивное
образование
|
,043
|
-,015
|
,080
|
,033
|
,182
|
-,003
|
,146
|
** Корреляция на уровне
значимости p≤0.01
* Корреляция на уровне
значимости p≤0.05
В результате вычислений
выяснилось, что низкая адаптация и стрессоустойчивость у испытуемых, перенесших
внезапную утрату близкого человека, связана с высокими показателями ситуативной
и личностной тревожности, депрессивности, плохого самочувствия, сниженной
активности и настроения.
Важно также отметить, что
при нарастающих явлениях дезадаптации в результате психотравмы уменьшается
использование защитного механизма интеллектуализации, которая является
достаточно зрелым образованием. Этот механизм помогает описать собственное
поведение как хорошо контролируемое и сдержанное. При этом возрастает
интенсивность использования более примитивного и инфантильного защитного
механизма по типу регрессии.
Регрессия — возвращение к
онтогенетически более ранним, инфантильным личностным реакциям. Этот вид защиты
проявляется в демонстрации беспомощности, зависимости, «детскости» поведения с
целью уменьшения тревоги и ухода от требований реальной действительности.
Регрессия — возвращение на более ранний уровень развития или к способу
выражения, который более прост и который когда-то уже приносил некоторое
облегчение. Вариантов регрессии может быть множество. Регрессия подразумевает
замену значимой для субъекта сложной задачи, решение которой затруднено, на
более легкую. В связи с этим обедняется репертуар реализуемых субъектом
поведенческих актов за счет использования более простых и привычных.
Таким образом, обобщив
результаты исследования можно сказать, что первая гипотеза нашего исследования
нашла свое подтверждение. Фактор внезапности утраты влияет на степень
выраженности клинико-психологических особенностей горюющих (депрессия,
тревожность, самочувствие, активность).Состояние людей после утраты близких
людей говорит о том, что это было для них психотравмирующее событие с
личностными последствиями. Такими
особенностями является снижение социальной адаптации и стресооустойчивости,
высокая ситуативная и личностная тревожность, депрессивность (маскированные
депрессии и субдепрессивные состояния), сниженная активность, самочувствие
настроение. Кроме того, увеличивается интенсивность использования примитивных
(аффективных) механизмов психологической защиты (регрессия) при снижении
использования более зрелых (когнитивных) психологических защит
(интеллектуализации).
Далее была составлена
анкета, по которой были исследованы ответы испытуемых с внезапной потерей во
взрослом возрасте и испытуемые, не попавшие в психотравмирующую ситуацию непредвиденной
утраты близкого человека (Приложение 5)
|
№ вопроса.
|
Экспериментальная
группа (30 человек) – испытуемые с внезапной потерей близкого человека.
|
Контрольная
группа (30 человек) – испытуемые, не попавшие в психотравмирующую ситуацию
непредвиденной утраты близкого человека.
|
|
1.
Приходилось ли вам переживать в
детстве смерть близкого человека? Если да, то кого именно и в каком возрасте?
|
Да – 17
чел., мать – 4 чел., отец – 7 чел., бабушка – 2 чел., дедушка – 3 чел.,
сестра – 1 чел.
Мин. возраст – 1 г., макс. 6 л.
Нет – 13 чел.
|
Да – 10
чел., отец – 3, мать – 1, бабушка – 3, дедушка – 1, крестный – 1, брат – 1.
Мин. возраст – 2 г., макс – 5
л.
Нет – 20 чел.
|
|
2.
Много ли вы проводили в
дошкольном возрасте времени с матерью?
|
Да – 12,
нет – 18.
|
Да – 21,
нет – 9.
|
|
3.
Много ли вы проводили в
дошкольном возрасте времени с отцом?
|
Да – 12,
нет – 17.
|
Да – 16,
нет – 14.
|
|
4.
Часто ли в дошкольном возрасте
вам приходилось расставаться с родителями на долгий срок?
|
Да – 8,
нет – 18.
|
Да – 11,
нет – 21.
|
|
5.
Были ли отсутствия родителей для
вас внезапными?
|
Да – 6,
нет – 24.
|
Да – 5,
нет – 25.
|
|
6.
Испытывали ли вы чувство тревоги
(страха) во время расставания с родителями?
|
Да – 13,
нет – 17.
|
Да – 11,
нет – 19.
|
|
7.
Поощрялось ли ваше ожидание при
встрече после разлуки за примерное поведение?
|
Да – 5,
нет – 25.
|
Да – 12,
нет – 18.
|
|
8.
Хватало ли вам эмоционального
общения с родителями?
|
Да – 13,
нет – 17.
|
Да – 22,
нет - 8.
|
|
9.
Помните ли вы в раннем детстве
такие моменты, когда во время разлуки с родителями вам казалось, что вас
бросили (в дет.саду, с няней, у друзей родителей)?
|
Да – 8,
нет – 22.
|
Да – 5,
нет – 25.
|
|
10. Старались ли вы в этом случае отвлечься от плохих
мыслей (игры, животные, телевизор)? Ответ в случае утвердительного в вопросе
№9.
|
Да – 6,
нет – 2.
|
Да – 5,
нет – 0.
|
|
11. Укажите возраст, когда вы в детстве стали задавать
вопросы о том, что такое смерть?
|
Средний
возраст – 4 г.
|
Средний
возраст – 3,5 г.
|
|
12. Можете ли вы сказать, что знание о смерти оказало
большое влияние на ваше чувство безопасности и надежности в жизни?
|
Да – 11,
нет – 19.
|
Да – 4,
нет – 26.
|
|
13. Был ли такой момент, когда вы в детстве винили себя
в смерти вашего близкого по какой-либо причине?
|
Да – 9,
нет – 21.
|
Да – 6,
нет – 24.
|
|
14. Боялись ли вы оставаться в одиночестве после утраты
?
|
Да – 15,
нет – 15.
|
Да – 9,
нет – 21.
|
|
15. Искали ли вы поддержку в других людях?
|
Да – 17,
нет – 13.
|
Да – 22,
нет – 8.
|
|
16. Можете ли вы припомнить, что играли в детстве в
игры, в которых присутствовали похороны?
|
Да – 11,
нет – 19.
|
Да – 5,
нет – 25.
|
|
17. Возникало ли у вас чувство, что умерший человек жив?
|
Да – 16,
нет – 14.
|
Да – 11,
нет – 29.
|
|
18. В случае утраты в детстве, можете ли вы припомнить
моменты, когда вы очень ярко и отчетливо переживали заново ее эпизоды?
|
Да – 6,
нет – 24.
|
Да – 2,
нет – 28.
|
|
19. Боялись ли в детстве собственной смерти?
|
Да – 18,
нет – 12.
|
Да – 9,
нет – 21.
|
На основании полученных результатов
можно сделать нижеследующие выводы.
Если принять за 100% всю группу
испытуемых (60 человек), то получается, что смерть близкого человека в детстве
переживало 45%. Средний возраст потери в в обоих группах составляет 3,5 года. Реакция маленьких детей в возрасте от 0 до 6 лет на утрату
близкого им человека резко отличается от реакции взрослых. Младенец, которому
исполнилось лишь несколько месяцев, уже может чувствовать, что ему чего-то не
хватает, и что родители расстроены и подавлены. Смерть оказывает огромное
влияние на чувство безопасности и надежности, испытываемые ребенком, особенно в
случае кончины близкого родственника, например, одного из родителей. При этом
ребенка может преследовать страх потери второго родителя или даже собственной
смерти. Дети в столь юном возрасте обычно сконцентрированы на самих себе и на
том, как смерть повлияла на них лично. Они переживают не только в связи с утратой
близкого им человека, но и из-за резкого изменения окружающей их обстановки,
быта и ощущения безопасности.
В отличие от взрослых, которые оплакивают потерю довольно долго, но в конце
концов как-то успокаиваются, у детей этот процесс обретает циклический
характер. На каждом последующем этапе своего развития ребенок может переживать
горечь утраты совершенно по-новому.
Беря каждые 30 человек в
двух группах за отдельные 100%, можно наблюдать, что в первой группе количество
человек, переживших психотравму в детском возрасте составляет 56,5%, во второй
– 33%. По последующим ответам испытуемых можно сделать вывод о том, что на
испытуемых из первой группы (с травмой расставания в детстве) приходился
больший коэффициент недостачи внимания со стороны одного из родителей (в
некоторых случаях обоих) в детском возрасте – вопросы № 2, 3, 8:
по ответам испытуемых
видно, что в первой группе недостаток эмоционального контакта с родителями и
недостаточное совместное времяпровождение значительно выше, нежели во второй группе.
Показатели по №3 приблизительно равны, предполагаю, что это связано с
социальным фактором, когда отец является основным источником финансирования,
однако, количество пережитых смертей отца выше на 4 человека в первой группе,
что тоже следует учесть.
Нехватка эмоционального
контакта в детстве превалирует в первой группе на 15% (принимая каждую группу
испытуемых за отдельные 100%),
Страх оставаться в
одиночестве после потери близкого человека в первой группе составляет 12
человек из 17, а это 70% (принимая первую группу за отдельные 100%), поиск
поддержки в других людях равен так же 70%. Поиск поддержки ниже в первой
группе, что, скорее всего связано с депрессивным фактором и детским опытом
после потери не иметь близкого контакта с родителями (по предыдущим ответам
испытуемых). В 19 вопросе «Боялись ли вы собственной смерти?» утвердительно
ответили 13 человек из 17.
Для того,
чтобы понять, какую роль играет утрата в детском возрасте для переживания
последующих потерь, мы сравним степень выраженности клинико-психологического
состояния горюющих в пределах каждой группы относительно тех испытуемых,
которые в детстве не переживали утрату.
В экспериментальной
группе на 1 вопрос анкеты «Приходилось ли вам переживать в детстве смерть близкого человека?» 17
человек ответило «да», 13 – нет. Сравним эти показатели между собой по степени выраженности клинико-психологического состояния горюющих по
ответам в предыдущих методиках.
Ответы
испытумых экспериментальной группы с наличием утраты в детском возрасте.
|
Испытуемый №.
|
Шкала оценки уровня реактивной и личностной
тревожности (Ч.Д.Спилбергер, адаптация Ю.Л.Ханин).
СТ ЛТ
|
Шкала депрессии (адаптация Т.И. Балашовой
|
|
1
|
52 50
|
70
|
|
2
|
47 46
|
58
|
|
3
|
48 44
|
62
|
|
4
|
50 51
|
69
|
|
5
|
39 40
|
64
|
|
6
|
48 45
|
70
|
|
7
|
46 45
|
72
|
|
8
|
48 33
|
62
|
|
9
|
52 52
|
72
|
|
10
|
50 45
|
66
|
|
11
|
42 35
|
74
|
|
12
|
54 50
|
64
|
|
13
|
55 54
|
58
|
|
14
|
53 52
|
60
|
|
15
|
45 40
|
58
|
|
16
|
40 38
|
60
|
|
17
|
38 50
|
70
|
|
Ср. показатель
|
47 42
|
65
|
Тест-опросник механизмов
психологической защиты (Life Stile Index), адаптация Гребенникова Л.Р.
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн образован
|
|
1
|
7
|
12
|
7
|
10
|
5
|
9
|
11
|
6
|
|
2
|
9
|
12
|
4
|
5
|
4
|
12
|
10
|
4
|
|
3
|
7
|
11
|
8
|
8
|
10
|
7
|
11
|
7
|
|
4
|
7
|
10
|
7
|
8
|
10
|
11
|
10
|
3
|
|
5
|
7
|
10
|
8
|
9
|
8
|
8
|
6
|
5
|
|
6
|
9
|
10
|
10
|
8
|
6
|
10
|
6
|
3
|
|
7
|
6
|
9
|
7
|
6
|
9
|
10
|
11
|
5
|
|
8
|
8
|
8
|
5
|
9
|
9
|
12
|
11
|
9
|
|
9
|
7
|
12
|
6
|
7
|
10
|
8
|
10
|
6
|
|
10
|
9
|
11
|
12
|
6
|
7
|
10
|
9
|
6
|
|
11
|
5
|
8
|
5
|
7
|
5
|
8
|
9
|
8
|
|
12
|
7
|
12
|
10
|
5
|
5
|
12
|
10
|
4
|
|
13
|
5
|
6
|
8
|
8
|
4
|
7
|
6
|
9
|
|
14
|
4
|
10
|
6
|
7
|
9
|
10
|
7
|
5
|
|
15
|
8
|
12
|
8
|
6
|
5
|
8
|
6
|
7
|
|
16
|
6
|
10
|
7
|
8
|
5
|
10
|
12
|
7
|
|
17
|
9
|
12
|
6
|
6
|
6
|
11
|
9
|
5
|
|
среднее
|
9
|
9,8
|
7,2
|
8,5
|
4
|
11
|
10,2
|
7
|
Показатели испытуемых
экспериментальной группы с утратой в детстве по методике «САН»
№ С А Н
|
1
|
5
|
5
|
5
|
|
2
|
3
|
3
|
3
|
|
3
|
2
|
3
|
2
|
|
4
|
5
|
2
|
3
|
|
5
|
3
|
4
|
4
|
|
6
|
5
|
4
|
5
|
|
7
|
5
|
4
|
4
|
|
8
|
4
|
2
|
3
|
|
10
|
3
|
2
|
2
|
|
11
|
4
|
4
|
5
|
|
12
|
5
|
5
|
5
|
|
13
|
5
|
4
|
4
|
|
14
|
3
|
4
|
5
|
|
15
|
3
|
3
|
2
|
|
16
|
2
|
2
|
4
|
|
17
|
3
|
4
|
4
|
|
Ср. показат.
|
3,2
|
2,9
|
3,2
|
Ответы
испытумых экспериментальной группы без утраты в детском возрасте.
|
Испытуемый №.
|
Шкала оценки уровня реактивной и личностной
тревожности (Ч.Д.Спилбергер, адаптация Ю.Л.Ханин).
СТ ЛТ
|
Шкала депрессии (адаптация Т.И. Балашовой
|
|
1
|
36 36
|
64
|
|
2
|
48 43
|
65
|
|
3
|
45 38
|
60
|
|
4
|
55 54
|
71
|
|
5
|
50 48
|
72
|
|
6
|
52 50
|
63
|
|
7
|
55 48
|
74
|
|
8
|
52 53
|
68
|
|
9
|
52 42
|
69
|
|
10
|
46 46
|
60
|
|
11
|
38 50
|
65
|
|
12
|
38 50
|
67
|
|
13
|
54 50
|
68
|
|
Ср. показатель
|
47 46
|
66
|
Тест –
опросник механизмов психологической защиты.
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн образован
|
|
1
|
9
|
12
|
4
|
5
|
4
|
12
|
10
|
4
|
|
2
|
6
|
6
|
3
|
7
|
6
|
8
|
10
|
7
|
|
3
|
8
|
12
|
7
|
8
|
6
|
11
|
5
|
9
|
|
4
|
8
|
6
|
4
|
9
|
9
|
10
|
10
|
5
|
|
5
|
7
|
9
|
8
|
8
|
7
|
7
|
10
|
4
|
|
6
|
8
|
11
|
10
|
5
|
7
|
9
|
8
|
6
|
|
7
|
8
|
10
|
7
|
5
|
8
|
10
|
12
|
9
|
|
8
|
5
|
9
|
12
|
3
|
5
|
11
|
9
|
5
|
|
9
|
6
|
8
|
8
|
7
|
5
|
7
|
5
|
8
|
|
10
|
5
|
11
|
3
|
7
|
9
|
9
|
7
|
4
|
|
11
|
7
|
12
|
7
|
10
|
5
|
9
|
11
|
6
|
|
12
|
6
|
12
|
10
|
8
|
6
|
9
|
7
|
4
|
|
13
|
8
|
11
|
9
|
8
|
6
|
12
|
6
|
4
|
|
среднее
|
7, 2
|
11
|
7
|
6,9
|
7
|
9,5
|
8,4
|
5,7
|
Показатели по методике
«САН»
№ С А Н
|
1
|
2
|
2
|
3
|
|
2
|
5
|
5
|
5
|
|
3
|
3
|
3
|
3
|
|
4
|
2
|
3
|
2
|
|
5
|
5
|
2
|
3
|
|
6
|
3
|
4
|
4
|
|
7
|
5
|
4
|
5
|
|
8
|
5
|
4
|
4
|
|
10
|
4
|
2
|
3
|
|
11
|
3
|
2
|
2
|
|
12
|
4
|
4
|
5
|
|
13
|
5
|
5
|
5
|
|
Ср. показат.
|
3,5
|
3
|
3,5
|
В контрольной группе на 1
вопрос анкеты «Приходилось
ли вам переживать в детстве смерть близкого человека?» 10 человек ответило
«да», 20 – нет. Сравним эти показатели между собой по степени выраженности клинико-психологического состояния горюющих по
ответам в предыдущих методиках.
Ответы
испытумых контрольной группы с наличием утраты в детском возрасте.
|
Испытуемый №.
|
Шкала оценки уровня реактивной и личностной
тревожности (Ч.Д.Спилбергер, адаптация Ю.Л.Ханин).
СТ ЛТ
|
Шкала депрессии (адаптация Т.И. Балашовой
|
|
1
|
40 30
|
44
|
|
2
|
30 38
|
59
|
|
3
|
28 36
|
63
|
|
4
|
28 42
|
66
|
|
5
|
34 32
|
50
|
|
6
|
38 20
|
47
|
|
7
|
36 40
|
53
|
|
8
|
32 38
|
55
|
|
9
|
30 28
|
48
|
|
10
|
24 30
|
53
|
|
Среднее
|
32 33
|
53
|
Тест –
опросник механизмов психологической защиты.
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн образован
|
|
1
|
9
|
11
|
12
|
6
|
7
|
10
|
9
|
6
|
|
2
|
5
|
6
|
8
|
8
|
4
|
7
|
6
|
9
|
|
3
|
5
|
8
|
5
|
7
|
5
|
8
|
9
|
8
|
|
4
|
7
|
12
|
10
|
5
|
5
|
12
|
10
|
4
|
|
5
|
8
|
12
|
8
|
7
|
9
|
8
|
12
|
6
|
|
6
|
4
|
10
|
6
|
7
|
9
|
10
|
7
|
5
|
|
7
|
8
|
12
|
8
|
6
|
5
|
8
|
6
|
7
|
|
8
|
7
|
12
|
6
|
7
|
10
|
8
|
10
|
6
|
|
9
|
9
|
12
|
6
|
6
|
6
|
11
|
9
|
5
|
|
10
|
6
|
10
|
7
|
8
|
5
|
10
|
12
|
7
|
|
Ср. п.
|
6,8
|
11,5
|
7,9
|
6,7
|
5,5
|
9,2
|
9
|
6,3
|
Показатели по методике
«САН»
№ С А Н
|
1
|
5
|
5
|
6
|
|
2
|
5
|
3
|
5
|
|
3
|
5
|
6
|
6
|
|
4
|
6
|
5
|
5
|
|
5
|
4
|
5
|
4
|
|
6
|
4
|
6
|
5
|
|
7
|
5
|
6
|
6
|
|
8
|
5
|
4
|
5
|
|
9
|
6
|
6
|
6
|
|
10
|
5
|
5
|
6
|
|
Ср. пок.
|
5
|
5
|
5,4
|
Испытуемые
контрольной группы без утраты в детском возрасте.
|
Испытуемый №.
|
Шкала оценки уровня реактивной и личностной
тревожности (Ч.Д.Спилбергер, адаптация Ю.Л.Ханин).
СТ ЛТ
|
Шкала депрессии (адаптация Т.И. Балашовой
|
|
1
|
30 28
|
55
|
|
2
|
40 22
|
48
|
|
3
|
32 38
|
53
|
|
4
|
40 33
|
46
|
|
5
|
42 40
|
48
|
|
6
|
34 30
|
36
|
|
7
|
32 38
|
50
|
|
8
|
38 40
|
46
|
|
9
|
40 35
|
58
|
|
10
|
45 42
|
48
|
|
11
|
32 30
|
50
|
|
12
|
22 18
|
55
|
|
13
|
41 20
|
48
|
|
14
|
42 40
|
53
|
|
15
|
32 30
|
37
|
|
16
|
25 28
|
36
|
|
17
|
30 30
|
50
|
|
18
|
28 26
|
46
|
|
19
|
28 28
|
58
|
|
20
|
34 30
|
60
|
|
Ср. пок.
|
34 33
|
49
|
Тест –
опросник механизмов психологической защиты.
|
№
|
отриц
|
проекц
|
замещ
|
подавлен
|
интелл
|
регресс
|
компенс
|
реактивн образован
|
|
1
|
5
|
9
|
5
|
9
|
8
|
1
|
7
|
3
|
|
2
|
2
|
5
|
2
|
3
|
9
|
3
|
5
|
6
|
|
3
|
9
|
13
|
12
|
8
|
6
|
9
|
7
|
8
|
|
4
|
3
|
9
|
6
|
7
|
10
|
5
|
10
|
4
|
|
5
|
4
|
8
|
1
|
9
|
11
|
0
|
9
|
5
|
|
6
|
6
|
8
|
2
|
8
|
9
|
1
|
7
|
4
|
|
7
|
9
|
10
|
7
|
4
|
9
|
6
|
11
|
4
|
|
8
|
9
|
12
|
7
|
2
|
7
|
9
|
11
|
6
|
|
9
|
7
|
10
|
7
|
7
|
10
|
6
|
12
|
5
|
|
10
|
8
|
10
|
8
|
6
|
10
|
6
|
11
|
8
|
|
11
|
6
|
8
|
4
|
4
|
8
|
4
|
7
|
6
|
|
12
|
4
|
11
|
11
|
4
|
7
|
6
|
6
|
4
|
|
13
|
6
|
8
|
9
|
5
|
10
|
6
|
5
|
5
|
|
14
|
5
|
7
|
10
|
6
|
9
|
7
|
11
|
8
|
|
15
|
7
|
9
|
10
|
8
|
10
|
5
|
8
|
7
|
|
16
|
6
|
9
|
8
|
6
|
8
|
7
|
6
|
6
|
|
17
|
5
|
6
|
3
|
2
|
11
|
4
|
6
|
8
|
|
18
|
7
|
10
|
6
|
10
|
9
|
2
|
8
|
4
|
|
19
|
7
|
9
|
4
|
6
|
10
|
4
|
8
|
5
|
|
20
|
8
|
9
|
4
|
11
|
11
|
2
|
10
|
5
|
|
Ср. п.
|
5
|
6,7
|
6,3
|
6
|
7
|
6,8
|
6
|
5
|
Показатели по
методике «САН».
|
№
|
|
|
С
|
А
|
Н
|
|
1
|
6
|
6
|
6
|
|
2
|
6
|
5
|
6
|
|
3
|
5
|
6
|
5
|
|
4
|
4
|
5
|
4
|
|
5
|
4
|
5
|
6
|
|
6
|
5
|
4
|
5
|
|
7
|
4
|
6
|
4
|
|
8
|
6
|
6
|
5
|
|
9
|
5
|
6
|
6
|
|
10
|
6
|
5
|
5
|
|
11
|
4
|
5
|
4
|
|
12
|
4
|
6
|
5
|
|
13
|
5
|
6
|
6
|
|
14
|
2
|
3
|
2
|
|
15
|
5
|
4
|
5
|
|
16
|
6
|
6
|
6
|
|
17
|
6
|
5
|
6
|
|
18
|
5
|
6
|
5
|
|
19
|
5
|
6
|
6
|
|
20
|
6
|
5
|
5
|
|
Ср. пок.
|
6
|
5
|
6
|
Экспериментальная
группа.
Контрольная
группа.
Общие
показатели по двум методикам в обеих группах.
Экспериментальная
группа.
Контрольная
группа.
Общие
показатели по опроснику ИЖС.
Экспериментальная
группа.
Контрольная
группа.
В результате вычислений и построений
графиков выяснилось, что наличие в детском опыте ранних утрат влияет на степень
выраженности клинико-психологического состояния горюющих.
Показатели СТ, ЛТ и адаптации в
экспериментальной группе при наличии ранней утраты в детском возрасте имеют
минимальные различия с испытуемыми без утрат в раннем возрасте (1). То же можно
сказать и про контрольную группу. В контрольной группе разница ощутимее при
исследовании депрессии. Диаграмма показала, что в контрольной группе показатель
депрессии выше у испытуемых, переживавших утрату в детском возрасте, в
экспериментальной в обеих подгруппах уровень депрессии одинаково высок, скорее
всего это связано как раз с внезапностью потери. По устредненым результатам по
опроснику «Индекс жизненного стиля» видно, у испытуемых, переживавших травму в
детском возрасте, показатели использования таких защитных механизмов, как
компенсация, замещение, реактивное образование выше, нежели у испытуемых без
травмы в детском возрасте. Внутри экспериментальной группы у испытуемых с
травмой показатели отрицания, проекции, подавления, регресса, компенсации и
реактивного образования значительно выше, чем у испытуемых без ранней утраты.
Внутри контрольной группы разница так же очевидна на диаграмме: у испытуемых с
травмой в раннем возрасте, средние показатели отрицания, проекции, замещения,
подавления регресса, компенсации и реактивного образования выше, чем у
испытуемых без ранней утраты. Так же важно отметить, что интеллектуализация в
обеих группах у испытуемых с ранней потерей значительно ниже. Судя по всему,
это связано с тем, что увеличивается интенсивность использования примитивных
(аффективных) механизмов психологической защиты (регрессия) при снижении использования
более зрелых (когнитивных) психологических защит (интеллектуализации) при
внезапной потере близкого человека. Этот механизм помогает описать собственное
поведение как хорошо контролируемое и сдержанное. Регрессия — возвращение к
онтогенетически более ранним, инфантильным личностным реакциям. Этот вид защиты
проявляется в демонстрации беспомощности, зависимости, «детскости» поведения с
целью уменьшения тревоги и ухода от требований реальной действительности. При
этом возрастает интенсивность использования более примитивного и инфантильного
защитного механизма по типу регрессии. Показатели интеллектуализации в обеих
группах при имеющей место быть более ранней утрате весьма низки.
Явственно влияние ранних утрат на
состояние горюющих наблюдается по методике «САН». Все испытуемые в обеих
группах с ответом «да» имеют очень низкие средние показатели самочувствия,
активности и настроения, что может говорить о невысокой подвижности, скорости и
темпа протекающих функций, повышенной утомляемости.
Самочувствие в экспериментальной
группе у испытуемых с ответом «да» от тех, кто не переживал более раннюю
утрату, различается на 2, активность на 2, настроение на 2 в сторону минуса.
Сравнивая эти показатели с контрольной группой испытуемых, которые пережили
более раннюю утрату, видны еще более существенные различия.
В контрольной группе самочувствие
испытуемых с ранней потерей ниже от испытуемых без потери на 3 пункта,
активность – на 2 пункта, настроение – на 2,8 пункта. Наглядно разницу можно
увидеть общем графике «САН».
Исходя из
вышеизложенных выводов, можно сказать о том, что вторая гипотеза подтвердилась.
Наличие в детском возрасте ранних утрат влияет на степень выраженности
клинико-психологического состояния горюющих.
Попробуем
узнать, действительно ли фактор утрат в прошлом (детском) возрасте оказывает
большое влияние на степень выраженности клинико-психологических особенностей
личности.
По методике
«Шкала оценки уровня реактивной и личностной тревожности» видно, что в
экспериментальной группе у испытуемых с ранней утратой средние показатели СТ И
ЛТ намного выше нормы, т.к. СТ=53, а ЛТ=52, а по обработке и анализу
результатов больше 45 0 высокая оценка тревожности. Испытуемые в
экспериментальной группе без детской травмы имеют показатели: СТ=47, ЛТ=46.
Следует отметить, что эта экспериментальная группа – группа испытуемых с
внезапной утратой, а раннее выяснилось, что эти испытуемые имеют в основном
высокие показатели.
В контрольной
группе испытуемые с утратой и без имеют сходные результаты по ЛТ и СТ в
пределах нормы (31-44 балла – умеренно). С утратой - СТ=32, ЛТ=33, без утраты -
СТ=34, ЛТ=33. Следует отметить, что контрольная группа – это испытуемые не
попадавшие в психотравмирующую ситуацию непредвиденной утраты близкого
человека, соответственно, показатели в контрольной группе гипотетически, а,
теперь, и практически могли находиться в пределах нормы.
По методике
«Шкала депрессии (адаптация Т.И. Балашовой)» в экспериментальной группе у
испытуемых с утратой в детстве средний показатель = 65, без утраты – 66. В
контрольной группе с утратой в детстве, средний показатель равен 53, без утраты
– 49. То есть, во всей экспериментальной группе наблюдается субдепрессивное
состояние или маскированная депрессия. Показатели в обеих подгруппах
экспериментальной группы высоки. В контрольной группе различия более заметны. В
подгруппе с утратой в раннем возрасте уровень депрессии – легкий, ситуативного
или невротического характера, без ранней утраты – диагностируется состояние без
депрессии.
По тесту
опроснику механизмов психологической защиты «Индекс жизненного стиля»
(адаптация Балашовой) у
испытуемых, переживавших травму в детском возрасте, показатели использования
таких защитных механизмов, как компенсация, замещение, реактивное образование
выше, нежели у испытуемых без травмы в детском возрасте. Внутри
экспериментальной группы у испытуемых с травмой показатели отрицания, проекции,
подавления, регресса, компенсации и реактивного образования значительно выше,
чем у испытуемых без ранней утраты. Внутри контрольной группы разница так же
очевидна на диаграмме: у испытуемых с травмой в раннем возрасте, средние
показатели отрицания, проекции, замещения, подавления регресса, компенсации и
реактивного образования выше, чем у испытуемых без ранней утраты.
Методика «САН». Оценки,
превышающие 4 балла, говорят о благоприятном состоянии испытуемого, оценки ниже
4 свидетельствуют об обратном. Нормальные оценки состояния лежат в диапазоне
5,0 – 5,5 баллов. Следует учесть, что при анализе функционального состояния
важны не только значения отдельных его показателей, но и их соотношение.
На диаграмме,
составленной по результатом ответов испытуемых в методике «САН» в
экспериментальной и контрольной группе с утратой в детском возрасте
наблюдаются одинаково низкие показатели самочувствия, активности, настроения –
от 3,1 до 2,9 балла. При этом и в экспериментальной группе с непредвиденными
утратами, но без травм в детском возрасте и в контрольной группе, в которой
испытуемые не попадали в психотравмирующую ситуацию непредвиденной утраты и не
переживали утрату в детском возрасте, показатели самочувствия, активности,
настроения лежат в диапазоне нормы.
Таким образом, наша
гипотеза подтвердилась – фактор утрат в детском возрасте оказывает большое
влияние на степень выраженности клинико-психологических особенностей горюющих.
Детскому горю в целом
свойственны такие особенности, как отсроченностъ, скрытость, неожиданность,
неравномерность. Ребенок может не проявлять немедленного горя, а острая реакция
иногда откладывается на месяцы. В некоторых случаях настоящее осознание и
переживание утраты приходит с большим запозданием и под воздействием
какого-либо значимого события, например, еще одной потери. Соответственно, и в
том и в другом случае, реакция на потерю будет зависеть от особенностей
взаимоотношений с умершим близким человеком, а так же на опыте переживания
потери близкого в раннем возрасте. Если же ребенок в случае смерти близкого
слышит от родных что-то вроде примера R. Friedman и J. W. James - это закладывает
неудачную основу для будущих встреч с утратами и приводит к убеждению, что
замещение утраты — это хорошая идея. Значимость этого события для ребенка часто
недооценивается взрослыми. По этому поводу R. Friedman и J. W. James проводят
остроумную аналогию, говоря как бы устами родителей: «Милый, мне грустно
говорить тебе об этом, но твой отец умер прошлой ночью. Я не хочу, чтобы ты
чувствовал себя плохо. В этот уик-энд мы достанем тебе нового папу». Абсурд.
Однако как часто после того любящие близкие из лучших побуждений произносят
подобные слова утешения.
Отсюда
следует вывод, что неправильные идеи о переживании утраты, воспринятые в
детстве, вырастают в провальные установки по отношению к потерям, действующие
на протяжении всей жизни. И, напротив, смерть близкого в детстве способна стать
тем событием, которое поможет ребенку научиться правильно переживать утрату в
дальнейшем.
Если
взрослые тем или иным способом не закрывают выход для естественных реакций
детей на смерть близкого, то в большинстве случаев они имеют место быть.
Впрочем, даже если старшие и препятствуют спонтанным проявлениям ребенка в
ситуации семейного траура, его переживания и побуждения, как правило, все равно
находят внешнее выражение, только в видоизмененной форме.
В результате
столкновения со смертью у ребенка нередко появляется боязнь умереть самому или
потерять оставшегося родителя. Могут возникать и другие, на первый взгляд,
«посторонние» страхи или неопределенное беспокойство, отсюда такой большой
коэффициент утвердительных ответов в первой группе на последний вопрос в
опроснике. Взрослый должен быть готов встретиться с подобными переживаниями
ребенка, помочь ему рассказать о своих страхах; может потребоваться и визит к
психологу. При слабом взаимодействии родителей со своими детьми, конечно, этот
момент часто бывает упущен.
Все это говорит о том,
что данные личностные изменения, как последствия внезапной утраты, должны
корректироваться специалистом. Для решения этой задачи может применяться
специальная комплексная методика психокоррекции и психотерапии.
2.3. Комплексная
программа оказания помощи
Тактика предупреждения,
коррекции и лечения стрессовых расстройств имеет 3 больших направления:
1) подготовка лиц для
работы в возможных экстремальных условиях жизнедеятельности – специальный
тренинг;
2) коррекция появляющихся
психических нарушений во время экстремальной ситуации;
3) терапия и
восстановление лиц с психическими расстройствами после экстремальных ситуаций
жизнедеятельности.
В любом из трех
направлений необходима комплексная работа одновременно по трем блокам: 1)
социально-бытовому; 2) социально-психологическому; 3) реабилитационному.
Специалистами по 1-му
блоку являются кадровые работники, руководители подразделений; по 2-му блоку –
социальные психологи; по 3-му блоку – медицинские психологи, психиатры,
психотерапевты. В 3-м блоке наряду с медикаментозными методами воздействия
широко и успешно применяются психотерапия и психокоррекция.
Существуют шесть основных
компонентов психотерапевтического лечения:
1) коррекция ошибочных представлений
относительно стрессовой реакции;
2) предоставление
пациенту информации об общей природе стрессовой реакции;
3) фокусировка на роли
чрезмерного стресса в развитии заболевания;
4) приведение пациента к
осознанию проявлений стрессового расстройства;
5) развитие у пациента
способности к самоанализу для идентификации характерных для него стрессоров;
6) сообщение клиницистом
пациенту об активной роли, которую пациент играет в терапии стрессовых
расстройств.
Необходимо отметить, что
человек, находящийся в состоянии травмирующего стресса непредвиденной утраты,
открыт для любого вида психологической и психотерапевтической помощи, стремится
к ее получению, и чем раньше ему такая помощь будет оказана, тем выше процент
успеха нормализации его психического состояния.
Основные сферы и
направления в организации первичной реабилитации включают: организацию
специальной микросреды общения, проведение социально-психологических тренингов
общения и поведенческих тренингов, восстанавливающих внутриличностную гармонию
и дающих новые психологические средства для общения и поведения в социуме,
организацию и проведение специальной психологической работы с семьями в виде
тренингов групп общения.
Формирование
индивидуального барьера психической адаптации включает возникновение: состояния
компенсации; состояния психической адаптации; невротических состояний,
связанных со стрессом и соматоформными расстройствами; непатологических
невротических проявлений; адаптационных реакций; донозологических состояний;
декомпенсации зрелой личности и поведения у взрослых и расстройства, связанные
с физиологическими нарушениями.
Нормальный процесс
реадаптации может быть затруднен из-за следующих факторов: индивидуальный
характер реадаптации; субъективное восприятие расставания с экстремальным
опытом, как личностный регресс; высокие энергетические затраты реализации
потребности в самоутверждении; инертность психики.
В этих случаях возникает
вторичная дезадаптация, признаками которой является наличие факторов первичной
дезадаптаци и/или в последующем - переход к неэкстремальной жизнедеятельности.
При стрессовых
расстройствах личность, участвующая в процессе реадаптации, сталкивается с
двумя противоположными тенденциями: с одной стороны, стремление к самоизменению
в сторону снятия готовности к экстремальности ситуации, с другой постоянное
подтверждение потребности в сохранении готовности к экстремальности.
Указанные противоречия
объясняют и две основные стратегии поведения экстремальных личностей: поиск
нового мотива деятельности, который свел бы до минимума влияние воспоминаний об
экстремальных действиях утраты; возврат в травмирующую среду и дезактуализация
тех воспоминаний.
Все специалисты,
занимавшиеся изучением влияния экстремальности на личность, утверждают, что
самостоятельно справиться с указанными противоречиями удается крайне редко.
Успеха можно добиться лишь средствами психологической реабилитации при
совместной деятельности психолога и дисгармоничной личности.
Основными задачами
психологической помощи при длительной вторичной дезадаптации являются: создание
условий для очищения психики от следов первичной дезадаптации, создание условий
для самораскрытия жизненных перспектив (неэкстремальное развитие личности).
Полный курс
психологической реабилитации может включать этапы:
1. вводный
2. подготовительный
3. катарсический
4. осознания экстремального поведения
5. формирование новых навыков поведения
6. определение жизненных перспектив
7. поддерживающих мероприятий.
Основными принципами
организации и осуществления психологической коррекции являются: ориентация
психологического воздействия на конкретную личность с ее системой отношения к
себе, своему прошлому, индивидуально-психологическим особенностями,
определенном уровне развития и актуальными трудностями в общении; учет в
процессе психологического воздействия системы деятельности личности, реализацию
психокоррекции в форме совместной деятельности, в процессе которой личность
самореализуется как активный субъект коммуникативной деятельности; учет
обусловленности трудностей общения системой взаимосвязанных психологических
переменных, осуществление психологического воздействия на психические явления,
проявляющиеся на осознаваемом и неосознаваемом уровне, в когнитивной,
эмоциональной и поведенческой сферах.
В качестве примера
программы помощи лицам, перенесшим внезапную утрату близкого человека можно
предложить следующую программу помощи, рассчитанную на 60 часов.
Цель: психологическая
поддержка и коррекция психоэмоционального состояния при переживании утраты
(непредвиденной и ожидаемой — т.е. когда известно, например, что близкий
человек неизлечимо болен и утрата неминуема); восстановление, актуализация
психических функций, позитивных личностных качеств для успешной адаптации в
обществе, повышение социально-психологического статуса.
Таблица 10. Программа
помощи лицам, перенесшим внезапную утрату
|
№
|
тема
|
содержание
|
часы
|
|
1.
|
Психодиагностика
|
Диагностика степени психологической травматизации,
индивидуальных психологических особенностей и уровня социальной дезадаптации
|
3
|
|
2.
|
Вводный этап
|
Знакомство участников, рассказ о целях и задачах цикла,
формах и методах работы
|
2
|
|
Индивидуальная психокоррекционная работа
|
|
3.
|
Подготовительный этап
|
Сеансы психодинамической работы с участниками:
актуализация и осознание участниками их психотравмирующего опыта, осмысление
его негативного воздействия на их коммуникативную деятельность
|
12
|
|
4.
|
Катарсический этап
|
Достижение эмоционального отреагирования на состояние
первичной дезадаптации. Очищение от негокатарсиса
|
12
|
|
Групповая психокоррекционная работа
|
|
5.
|
Процедуры, направленные на развитие групповой
сплоченности и групповой динамики
|
Упражнения, способствующие созданию в группе атмосферы
доверия и сплоченности, осознание общности проблем. Установление
межличностных отношений
|
3
|
|
6.
|
Этап формирования новых навыков поведения
|
Коллективная деятельность группы нацеленная на освоение
новых навыков поведения и общения; обнаружение и разрешение межролевых
конфликтов, снятие нечеткости Я-концепции
|
12
|
|
7.
|
Этап самоопределения
|
Упражнения, направленные на оценку реальных и
потенциальных возможностей участников, актуализация и раскрытие позитивного
ресурса; определение жизненных перспектив
|
12
|
|
8.
|
Обучение эффективным стратегиям саморепрезентации
|
Рассмотрение возможных вариантов поведения на примере
трудоустройства. Работа с проблемами, возникающими у участников в ситуациях
устройства на работу. Обучение эффективным стратегиям саморепрезентации в
ситуациях трудоустройства
|
3
|
|
9.
|
Обратная связь участников группы
|
Подведение психокоррекционной работы, обсуждение
полученных результатов и перспективных планов участников
|
1
|
Таким образом, преодоление личностных изменений, как
последствий внезапной утраты близкого человека, возможно с помощью применения
комплексной методики психокоррекции и психотерапии.
Выводы по второй главе
Проведенное исследование
подтвердило выдвинутые гипотезы.
Фактор внезапности утраты влияет на степень выраженности
клинико-психологических особенностей горюющих (депрессия, тревожность,
самочувствие, активность). Наличие в детском опыте ранних утрат влияет на
степень выраженности клинико-психологического состояния горюющих.
Фактор утрат в прошлом (детском) возрасте оказывает большее влияние на степень
выраженности клинико-психологических особенностей горюющих.
У людей, перенесших внезапную утрату
близкого человека, проявляется ряд общих и специфических личностных изменений.
Такими особенностями являются высокая ситуативная и личностная тревожность,
депрессивность (маскированные депрессии и субдепрессивные состояния), сниженная
активность, самочувствие, настроение.
Кроме того, увеличивается
интенсивность использования примитивных (аффективных) механизмов
психологической защиты (регрессия) при снижении использования более зрелых
(когнитивных) психологических защит (интеллектуализации).
Детскому горю в целом
свойственны такие особенности, как отсроченностъ, скрытость, неожиданность,
неравномерность. Ребенок может не проявлять немедленного горя, а острая реакция
иногда откладывается на месяцы. В некоторых случаях настоящее осознание и
переживание утраты приходит с большим запозданием и под воздействием
какого-либо значимого события, например, еще одной потери. Соответственно, и в
том и в другом случае, реакция на потерю будет зависеть от особенностей
взаимоотношений с умершим близким человеком, а так же на опыте переживания
потери близкого в раннем возрасте. Если же ребенок в случае смерти близкого
слышит от родных что-то вроде примера R. Friedman и J. W. James - это
закладывает неудачную основу для будущих встреч с утратами и приводит к
убеждению, что замещение утраты — это хорошая идея. Значимость этого события
для ребенка часто недооценивается взрослыми. По этому поводу R. Friedman и J.
W. James проводят остроумную аналогию, говоря как бы устами родителей: «Милый,
мне грустно говорить тебе об этом, но твой отец умер прошлой ночью. Я не хочу,
чтобы ты чувствовал себя плохо. В этот уик-энд мы достанем тебе нового папу».
Абсурд. Однако как часто после того любящие близкие из лучших побуждений
произносят подобные слова утешения.
Отсюда
следует вывод, что неправильные идеи о переживании утраты, воспринятые в
детстве, вырастают в провальные установки по отношению к потерям, действующие
на протяжении всей жизни. И, напротив, смерть близкого в детстве способна стать
тем событием, которое поможет ребенку научиться правильно переживать утрату в дальнейшем.
Если
взрослые тем или иным способом не закрывают выход для естественных реакций
детей на смерть близкого, то в большинстве случаев они имеют место быть.
Впрочем, даже если старшие и препятствуют спонтанным проявлениям ребенка в
ситуации семейного траура, его переживания и побуждения, как правило, все равно
находят внешнее выражение, только в видоизмененной форме.
В результате столкновения со смертью у ребенка
нередко появляется боязнь умереть самому или потерять оставшегося родителя.
Могут возникать и другие, на первый взгляд, «посторонние» страхи или
неопределенное беспокойство, отсюда такой большой коэффициент утвердительных
ответов в первой группе на последний вопрос в опроснике. Взрослый должен быть
готов встретиться с подобными переживаниями ребенка, помочь ему рассказать о
своих страхах; может потребоваться и визит к психологу. При слабом
взаимодействии родителей со своими детьми, конечно, этот момент часто бывает
упущен.
Все вышеизложенное
говорит о том, что данные личностные изменения, как последствия внезапной
утраты близкого человека, должны корректироваться специалистом. Для решения
этой задачи может применяться специальная комплексная методика психокоррекции и
психотерапии.
Тактика предупреждения и
коррекции психологических особенностей людей, перенесших внезапную утрату,
имеет 3 больших направления:
1) подготовка лиц для
работы в возможных экстремальных условиях – специальный тренинг;
2) коррекция появляющихся
психических нарушений во время экстремальной ситуации;
3) терапия и восстановление
лиц с психическими расстройствами после экстремальных ситуаций.
В любом из трех
направлений необходима комплексная работа одновременно по трем блокам: 1)
социально-бытовому; 2) социально-психологическому; 3) реабилитационному.
Специалистами по 1-му
блоку являются кадровые работники, руководители подразделений; по 2-му блоку –
социальные психологи; по 3-му блоку – медицинские психологи, психиатры,
психотерапевты. В 3-м блоке наряду с медикаментозными методами воздействия
широко и успешно применяются психотерапия и психокоррекция.
Существуют шесть основных
компонентов психотерапевтического лечения:
1) коррекция ошибочных
представлений относительно стрессовой реакции;
2) предоставление
пациенту информации об общей природе стрессовой реакции;
3) фокусировка на роли
чрезмерного стресса в развитии заболевания;
4) приведение пациента к
осознанию проявлений стрессовых расстройств;
5) развитие у пациента
способности к самоанализу для идентификации характерных для него стрессоров;
6) сообщение клиницистом
пациенту об активной роли, которую пациент играет в терапии стрессовых
расстройств.
Человек, находящийся в
состоянии переживания горя и утраты, открыт для любого вида психологической и
психотерапевтической помощи, стремится к ее получению, и чем раньше ему такая
помощь будет оказана, тем выше процент успеха нормализации его психического
состояния.
Заключение
Целью данной дипломной работы являлось изучение
последствий личностных изменения людей, перенесших внезапную утрату близкого
человека и способов психологической помощи.
В процессе достижения поставленной цели были решены
следующие задачи: дан общий анализ работ российских и
зарубежных авторов по психологическим особенностям людей, перенесших внезапную
утрату; исследованы теоретические взгляды на психологические механизмы
изменений личности людей, переживших внезапную утрату; разработана
модель личности с изменениями, возникающими под воздействием внезапной утраты
близкого человека и сформирован комплекс методических
средств исследования этих изменений; разработан и представлен проект программы
личностно-ориентированной психологической помощи людям, перенесшим внезапную
утрату
близкого человека.
В заключение автор подводит главные итоги
исследования:
1.Общий анализ работ о психологических особенностях людей, перенесших внезапную утрату показал, ч то существуют психоаналитический, экзистенциальный, гештальттерапия, подход Э.Линдеманна подходы по изучению горя и выделяют следующие стадии горя: стадия шока и оцепенения, стадия острого горя, стадия навязчивости, стадия прорабатывания проблемы, завершение эмоциональной работы горя. 2.Психологические механизмы изменений личности людей, переживших внезапную утрату заключаются в процессе оплакивания в работе с человеком, переживающим горе: понять факт смерти; заново пережить отношения с объектом утраты; прочувствовать эмоциональную боль; эмоционально принять мир без объекта потери; построить планы на будущее.
3.Модель личности с
изменениями, возникающими под воздействием внезапной утраты близкого человека
имеет следующие признаки: длительное (больше года) ношение траурной одежды,
частое посещение кладбища, человек окружает себя фотографиями усопшего,
разговаривает с ними, человек запрещает другим членам семьи трогать вещи
покойного, входить в его комнату, вступая в новый брак, требует от супруги
(супруга) выглядеть и вести себя как покойная (покойный), дает недавно
родившемуся ребенку имя умершего или постоянно сравнивает живых детей и
умершего, упоминание об утрате вызывает слезы и другие эмоциональные реакции, саморазрушительные
действия, начавшиеся или усилившиеся после утраты: попытки самоубийства,
злоупотребление алкоголем, никотином, наркотиками или транквилизаторами,
голодание или переедание, частые травмы, работа «на износ».
4.Состояние людей после утраты близких людей говорит о том, что это было для них психотравмирующее событие с личностными последствиями: снижение социальной адаптации и стресооустойчивости, высокая ситуативная и личностная тревожность, депрессивность (маскированные депрессии и субдепрессивные состояния), сниженная активность, самочувствие настроение; увеличивается интенсивность использования примитивных (аффективных) механизмов психологической защиты (регрессия) при снижении использования более зрелых (когнитивных) психологических защит (интеллектуализации).
5.Тактика
предупреждения и коррекции психологических особенностей людей, перенесших
внезапную утрату, имеет 3 больших направления:
1)
подготовка лиц для работы в возможных экстремальных условиях – специальный
тренинг;
2)
коррекция появляющихся психических нарушений во время экстремальной ситуации;
3)
терапия и восстановление лиц с психическими расстройствами после экстремальных
ситуаций.
В
любом из трех направлений необходима комплексная работа одновременно по трем
блокам:
1)
социально-бытовому;
2)
социально-психологическому;
3)
реабилитационному.
Специалистами
по 1-му блоку являются кадровые работники, руководители подразделений; по 2-му
блоку – социальные психологи; по 3-му блоку – медицинские психологи, психиатры,
психотерапевты. В 3-м блоке наряду с медикаментозными методами воздействия
широко и успешно применяются психотерапия и психокоррекция.
Существуют
шесть основных компонентов психотерапевтического лечения:
1)
коррекция ошибочных представлений относительно стрессовой реакции;
2)
предоставление пациенту информации об общей природе стрессовой реакции;
3)
фокусировка на роли чрезмерного стресса в развитии заболевания;
4)
приведение пациента к осознанию проявлений стрессовых расстройств;
5)
развитие у пациента способности к самоанализу для идентификации характерных для
него стрессоров;
6)
сообщение клиницистом пациенту об активной роли, которую пациент играет в
терапии стрессовых расстройств.
Человек,
находящийся в состоянии переживания горя и утраты, открыт для любого вида
психологической и психотерапевтической помощи, стремится к ее получению, и чем
раньше ему такая помощь будет оказана, тем выше процент успеха нормализации его
психического состояния.
5.Консультирование людей, перенесших утрату - это нелёгкое испытание духовных сил и профессиональной компетенции. В жизни утраты более или менее ощутимы, но во всех случаях человек испытывает душевную боль, переживает горе. Утраты не только болезненны, они предоставляют и возможность личностного роста. Консультант может способствовать реализации этой возможности, если понимает природу утраты, её связь с другими эмоциями, роль в становлении человека. Работа с процессом горевания и потери может вызывать естественные трудности и дестабилизировать эмоциональное состояние самого специалиста. Принимая решение о начале коррекционной работы с клиентом, следует соотнести степень тяжести данного конкретного случая с собственной эмоциональной готовностью к встрече с такими непростыми переживаниями. Человек, встречающийся в своей практике с проблемами горевания и потери, нуждается в восстановлении своих ресурсов, а значит – в профессиональной помощи и поддержке.
Таким образом гипотеза о том, что у
людей, перенесших внезапную утрату близкого человека проявляется ряд личностных
изменений: снижение социальной адаптации и стресооустойчивости, высокая
ситуативная и личностная тревожность, депрессивность (маскированные депрессии и
субдепрессивные состояния), сниженная активность, самочувствие настроение,
увеличение интенсивности использования примитивных (аффективных) механизмов
психологической защиты (регрессия) при снижении использования более зрелых
(когнитивных) психологических защит (интеллектуализации), - оказалась верной.
Библиография
1. Александров А.А. Современная
психотерапия. Курс лекций - СПб.: «Академический проект», 2005 - 335с.
2. Александровский Ю.А. Пограничные
психические расстройства. -М., Медицина, 2006; - 400 с..
3. Анохин П. К. Принципиальные вопросы
общей теории функциональной системы // Принципы системной организации функций.
- М.,1999.
4. Бодров В.А. Психологический стресс:
развитие и преодоление. - М.: ПЕР СЭ, 2006.
5. Бройтигам В., Кристиан П, Рад. М.,
Психосоматическая медицина. -М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 2007. - 376 с.
6. Бурлачук Л.Ф., Грабская И.А.,
Кочарян А.С. Основы психотерапии. К.: Ника-Центр; М.: Алетейа, 2006. - 320
7. Василюк Ф.Е. Психология переживания
(анализ преодоления критических ситуаций). - М., 1984 (переизд. 2008). - 200с.
8. Василюк Ф.Е. Уровни построения
переживания и методы психологической помощи / Вопросы психологии, 1988. - №5. –
с.8.
9. Василюк Ф.Е. Жизненный мир и кризис:
типологический анализ критическихситуаций / Журнал практической психологии и
психоанализа.- М., 2001. - №4. –с.8-10.
10. Винникот Д.В. Маленькие дети и их матери. - М.: Класс,
1998.
11. Владиславова Н.И. К вопросу о корнях
нейро-лингвистического программирования в психологическом и
психотерапевтическом наследии Запада. – М., 2001. – с.26.
12. Гнездилов А.В. Психология и психотерапия потерь.
С-Пб., 2002. – 164 с.
13. Гонопольский А.М. Психологическая
трактовка психических расстройств / Утраты и потери. – М., 2010. – с.12.
14. Грановская Р. М. Элементы практической
психологии / Р.М.Грановская. - 2-е изд., испр. и доп. Психологическая типология
: хрестоматия / сост.К. В. Сельченок. - Минск ; М.: Харвест : АСТ, 2000.
15. Губачев Ю.М., Старобровский Е.М.
Клинико-физиологические основы психосоматических соотношений. - М., 2005.-216
с.
16. Дейтс Б. Жизнь после потери. -М.: ФАИР-ПРЕСС, . - М.,
2005 – 304 с.
17. Дернер К., Плог У. Заблуждаться свойственно человеку.
Учебное пособие по психиатрии и психотерапии. -СПб., 2007.
18. Дубровская М.О., Заярная О.Г., Хоффман Л. Создаём
линию доверия // Как создать кризисный центр для женщин. -М., 2006.
19. Дж.Вильям Ворден. «Консультирование и
терапия горя». – М., 2003. – с.45.
20. Ениколопов С.Н., Психотерапия при посттравматических
стрессовых расстройства // Российский психиатрический журнал, № 3. - М., 1998,
с.50-56
21. Исаев Д. Н. Психосоматическая медицина детского
возраста. - СПб.: Специальная литература, 1999.
22. Калмыкова Е.С., Падун М.А. Ранняя привязанность и ее
влияние на устойчивость к психической травме // Психологический журнал.2002.
№.5.С.88-105
23. Каплан Г.И., Сэдок Б.Дж. Клиническая психиатрия в 2-х
т. - М: Медицина, 1998.
24. Карвасарский Б.Д. Неврозы. - М., 2002.
25. Китаев-Смык Л.А., Психология стресса, - М., 2005.
26. Клиническая психиатрия. Под ред. Дмитриевой Т.Е. М.:
ГОЭТАР МЕДИЦИНА, 1999.
27. Колодзин Б. Как жить после психической травмы. . - М.:
Изд-во «Шанс», 2007. - 96 с.
28. Краснов В.И. Острые стрессовые расстройства как
проблема психиатрии катастроф: клинические и организационные комментарии
//Социальная и клиническая психиатрия, 2005. № 2, С.5-11.
29. Краснянский А.Н., Посттравматическое стрессовое
расстройство у участников военных конфликтов // Синапс, №3, 1993, с. 14-35.
30. Крайг Г. Психология развития / Пер. с англ. – С-Пб. 2002.
– 992 с.
31. Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. -
М., 1999. – 240 с.
32. Леонова А.Б. Психодиагностика функциональных состояний
человека. –М., 2006.
33. Линдеманн Э. Клиника острого горя // Адлер А. и др.
Трансформация и сублимация сексуальной энергии. Психоаналитические очерки. -М.,
2006. С. 225-233.
34. Линдеманн Э. Клиника острого горя. / Психология
эмоций. Тексты / Под ред. В.К. Вилюнаса, Ю.Б. Гиппенрейтер. – М., 1984. – с.74.
35. Лобзин В.С., Решетников М.М., Аутогенная тренировка. –
М., 2006.
36. Лурье Ж.В. Горевание и потеря. / Школа здоровья. - М.,
1999, №4. – с.5.
37. Лэнг Р. Расколотое «Я». - СПб.: Издательство Белый
Кролик, 1995,
38. Малкина-Пых И.М. Экстремальные
ситуации. – М., 2009. – с.10.
39. Менделевич В.Д. Клиническая и медицинская психология:
практическое руководство. –М., 2005.
40. Меннингер К. Война с самим собой. -М., 2007,
С.454.
41. МКБ-10: Классификация психических и поведенческих
расстройств: Исследовательские диагностические критерии. -СПб., 2005.
42. Моховиков А. Н. Телефонное консультирование. – М.:Смысл,
2006.
43. Мэй Ролло. Искусство психологического
консультирования. - М., 1999. – с.44.
44. Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования.
–СПб., 2007.-456 с.
45. Осипова А.А. Введение в теорию психокоррекции. -М.:
Московский психолого-социальный институт; - Воронеж: Изд-во НПО «МОДЭК», 2008.
320 с.
46. Падун М.А. Особенности базисных убеждений у лиц,
переживших травматический стресс. Диссертация на соискание ученой степени
кандидата психол. наук, - М, 2003
47. Падун М.А., Тарабрина Н.В. Когнитивно–личностные
аспекты переживания травматического стресса// Психол. журн. 2004.Т.25.
№5.С.5-15.
48. Падун М.А., Тарабрина Н.В. Психическая травма и
базисные когнитивные схемы личности. // Московский психотерапевтический
журнал. 2003. №1.C.121-142.
49. Перлз Ф. Гештальт-подход и свидетель терапии. - М.,
1996 – 240 с.
50. Пушкарев А.Л., Доморацкий В.А., Гордеева Е.Г.,
Посттравматическое стрессовое расстройство: диагностика, психафармакотерапия,
психотерапия. -М.: Изд-во Института Психотерапии, 2008, - 128.
51. Ромек В.Г., Конторович В.А., Крукович Е.И.
Психологическая помощь в кризисных ситуациях, -СПб.: Речь, 2008.
52. Селье Г. Стресс без дистресса. – М., 2005.
53. Сельчёнок К.В. Психология человеческих проблем.
Хрестоматия. - Мн.: Харвест, 1998. - 448с.
54. Сидорова Б.Ю. Четыре задачи горя. / Журнал практической
психологии и психоанализа. №2. - 2001. –с.7.
55. Соловейчик М.Я. Кризис и основы кризисной интервенции
// Мастерство психологического консультирования / Под ред. А.А. Бадхена и А.М.
Родиной). -СПб., 2005. С. 82-96.
56. Тарабрина Н.В. Психологические последствия войны //
Психологическое обозрение. 1996. №1(2). С. 26 - 29.
57. Тарабрина Н.В., Лазебная Е.О., Зеленова М.Е., Ласко
Н.Б.,Орр С.Ф., Питман Р.К. Психофизиологическая реактивность у ликвидаторов
аварии на ЧАЭС// Психологический журнал 1996. Т.17. № 2. С. 30-45.
58. Тарабрина Н.В., Лазебная Е.О., Синдром
посттравматических стрессовых расстройств: современное состояние проблемы //
Психологический журнал, Т., 13, № 2
59. Тарабрина Н.В. Психология посттравматического стресса:
интегративный подход. Диссертация на соискание ученой степени доктора
психологических наук. –CПб., 2008.
60. Тарабрина Н.В. Практикум по психологии
посттравматического стресса. - С-Пб., 2001. – 268 с.
61. Тополянский В. Д., Струковская М. В. Психосоматические
расстройства. – М., 2006.
62. Тулупьева Т.В. Ведущий тип психологической
защиты и его связь с особенностями личности в юношеском возрасте. - М.: Акаде
мия, 2001. – с.45.
63. Франкл В. Психотерапия на практике. -
С-Пб., 2000. –с.47.
64. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. - М: Наука,
1999.
65. Фрейд А. Введение в детский психоанализ - СПб:
Восточно-Европейский Институт Психоанализа, 1995.
66. Фрейд З. Печаль и меланхолия. / Психология эмоций. -
М., 1984. – с.203-211.
67. Черепанова Е. М. Психологический стресс: помоги себе и
ребенку. - М.; Академия, 1997.
68. Черепанова Е.М. Саморегуляция и самопомощь при работе
в экстремальных условиях. -М., 2005. - 33 с.
69. Черепанова Е.М. Личностные качества человека,
пережившего психологическую травму. Из книги "Психологический стресс:
помоги себе и ребенку". Глава 3. Травмированная личность. – М.,1996.
70. Шапиро Ф. Психотерапия эмоциональных травм с помощью
движений глаз: Основные принципы, протоколы и процедуры. –М., Класс, 2006.
71. Шейнов В.П. Как управлять собой/ В.П.Шейнов. – 2-е
изд. – Минск: Харвест, 2008 с. 231
72. Шнейдман Э.С. Душа самоубийцы. - М, 2005. – с.45-78.
73. Ялом И. Групповая психотерапия. Теория и практика.
-М., 2001 – 576 с.
74. Ястребов B.C. Терроризм и психическое здоровье
(масштаб проблемы, толерантность населения, организация помощи). // Журнал
неврологии и психиатрии. - 2004. - № 6. - С.4-8.
Приложения
Приложение
1
Шкала оценки уровня
реактивной и личностной тревожности (Спилбергер)
Инструкция. Прочитайте внимательно каждое из приведенных ниже
предложений и зачеркните цифру в соответствующей графе справа в зависимости от
того, как вы себя чувствуете в данный момент. Над вопросами долго не
задумывайтесь, поскольку правильных и неправильных ответов нет.
|
Нет, это не так
|
Пожалуй, так
|
Верно
|
Совершенно верно
|
|
1
|
2
|
3
|
4
|
1.
Я спокоен
2.
Мне ничто не угрожает
3.
Я нахожусь в напряжении
4.
Я внутренне скован
5.
Я чувствую себя свободно
6.
Я расстроен
7.
Меня волнуют возможные неудачи
8.
Я ощущаю душевный покой
9.
Я встревожен
10.
Я испытываю чувство внутреннего
удовлетворения
11.
Я уверен в себе
12.
Я нервничаю
13.
Я не нахожу себе места
14.
Я взвинчен
15.
Я не чувствую скованности,
напряжения
16.
Я доволен
17.
Я озабочен
18.
Я слишком возбужден и мне не по
себе
19.
Мне радостно
20. Мне приятно
Шкала
личной тревожности (ЛТ)
Инструкция. Прочитайте внимательно каждое из приведенных ниже
предложений и зачеркните цифру в соответствующей графе справа в зависимости от
того, как вы себя чувствуете обычно. Над вопросами долго не думайте, поскольку
правильных или неправильных ответов нет.
|
Никогда
|
Почти никогда
|
Часто
|
Почти всегда
|
|
1
|
2
|
3
|
4
|
21.
У меня бывает приподнятое
настроение
22.
Я бываю раздражительным
23.
Я легко расстраиваюсь
24.
Я хотел бы быть таким же
удачливым, как и другие
25.
Я сильно переживаю неприятности и
долго не могу о них забыть
26.
Я чувствую прилив сил и желание
работать
27.
Я спокоен, хладнокровен и собран
28.
Меня тревожат возможные трудности
29.
Я слишком переживаю из-за пустяков
30.
Я бываю вполне счастлив
31.
Я все принимаю близко к сердцу
32.
Мне не хватает уверенности в себе
33.
Я чувствую себя беззащитным
34.
Я стараюсь избегать критических
ситуаций и трудностей
35.
У меня бывает хандра
36.
Я бываю доволен
37.
Всякие пустяки отвлекают и волнуют
меня
38.
Бывает, что я чувствую себя
неудачником
39.
Я уравновешенный человек
40. Меня охватывает беспокойство, когда я думаю о своих
делах и заботах
Ключ к тесту
|
СТ
|
Ответы
|
СТ
|
Ответы
|
|
№№
|
1
|
2
|
3
|
4
|
№№
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
Ситуативная тревожность
|
Личностная тревожность
|
|
1
|
4
|
3
|
2
|
1
|
21
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
2
|
4
|
3
|
2
|
1
|
22
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
3
|
1
|
2
|
3
|
4
|
23
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
4
|
1
|
2
|
3
|
4
|
24
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
5
|
4
|
3
|
2
|
1
|
25
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
6
|
1
|
2
|
3
|
4
|
26
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
7
|
1
|
2
|
3
|
4
|
27
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
8
|
4
|
3
|
2
|
1
|
28
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
9
|
1
|
2
|
3
|
4
|
29
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
10
|
4
|
3
|
2
|
1
|
30
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
11
|
4
|
3
|
2
|
1
|
31
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
12
|
1
|
2
|
3
|
4
|
32
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
13
|
1
|
2
|
3
|
4
|
33
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
14
|
1
|
2
|
3
|
4
|
34
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
15
|
4
|
3
|
2
|
1
|
35
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
16
|
4
|
3
|
2
|
1
|
36
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
17
|
1
|
2
|
3
|
4
|
37
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
18
|
1
|
2
|
3
|
4
|
38
|
1
|
2
|
3
|
4
|
|
19
|
4
|
3
|
2
|
1
|
39
|
4
|
3
|
2
|
1
|
|
20
|
4
|
3
|
2
|
1
|
40
|
1
|
2
|
3
|
4
|
Обработка и
анализ результатов теста
При анализе
результатов самооценки тревожности надо иметь в виду, что общий итоговый
показатель по каждой из подшкал может находиться в диапазоне от 20 до 80
баллов. При этом чем выше итоговый показатель, тем выше уровень тревожности
(ситуативной или личностной).
При
интерпретации показателей можно использовать следующие ориентировочные оценки
тревожности:
·
до 30 баллов – низкая,
·
31 - 44 балла - умеренная;
·
45 и более - высокая.
Личности,
относимые к категории высокотревожных, склонны воспринимать угрозу
своей самооценке и жизнедеятельности в обширном диапазоне ситуаций и
реагировать весьма выраженным состоянием тревожности. Если психологический тест
выражает у испытуемого высокий показатель личностной тревожности, то это дает
основание предполагать у него появление состояния тревожности в разнообразных
ситуациях, особенно когда они касаются оценки его компетенции и престижа.
Лицам с высокой
оценкой тревожности следует формировать чувство уверенности и успеха. Им
необходимо смещать акцент с внешней требовательности, категоричности, высокой
значимости в постановке задач на содержательное осмысление деятельности и
конкретное планирование по подзадачам.
Для низкотревожных
людей, напротив, требуется пробуждение активности, подчеркивание мотивационных
компонентов деятельности, возбуждение заинтересованности, высвечивание чувства
ответственности в решении тех или иных задач.
Приложение 2
Тест-опросник
механизмов психологической защиты «Индекс жизненного стиля» (адаптация
Л.Р.Гребенникова).
Инструкция
Вам
будут предъявляться утверждения, касающиеся состояния Вашего здоровья и Вашего
характера. Читайте каждое утверждение и решайте, верно ли оно по отношению к
Вам. Не тратьте время на раздумье. Наиболее естественна та реакция, которая
первой приходит в голову. Если Вы решили, что утверждение верно, поставьте
справа от номера вопроса цифру «1». Если утверждение по отношению к Вам
неверно, поставьте справа от номера вопроса цифру «0». При сомнениях
помните, что всякое утверждение, которое Вы не можете расценить по отношению к
себе как верное, следует считать неверным.
|
1. Я человек, с которым очень легко поладить.
|
|
|
2. Когда я чего-то хочу, у меня не хватает терпения подождать.
|
|
|
3. Всегда был такой человек, на которого я хотел бы походить.
|
|
|
4. Люди считают меня сдержанным, рассудительным человеком.
|
|
|
5. Мне противны непристойные кинофильмы.
|
|
|
6. Я редко помню свои сны.
|
|
|
7. Люди, которые всюду распоряжаются, приводят меня в бешенство.
|
|
|
8. Иногда у меня возникает желание пробить кулаком стену.
|
|
|
9. Меня сильно раздражает, когда люди рисуются.
|
|
|
10. В своих фантазиях я всегда главный герой.
|
|
|
11. У меня не очень хорошая память на лица.
|
|
|
12. Я чувствую некоторую неловкость, пользуясь общественной баней.
|
|
|
13. Я всегда внимательно выслушиваю все точки зрения в споре.
|
|
|
14. Я легко выхожу из себя, но быстро успокаиваюсь.
|
|
|
15. Когда в толпе кто-то толкает меня, я испытываю желание ответить тем
же.
|
|
|
16. Многое во мне восхищает людей.
|
|
|
17. Отправляясь в поездку, я обязательно планирую каждую деталь.
|
|
|
18. Иногда, без всякой причины, на меня нападает упрямство.
|
|
|
19. Друзья почти никогда не подводят меня.
|
|
|
20. Мне случалось думать о самоубийстве.
|
|
|
21. Меня оскорбляют непристойные шутки.
|
|
|
22. Я всегда вижу светлые стороны вещей.
|
|
|
23. Я ненавижу недоброжелательных людей.
|
|
|
24. Если кто-нибудь говорит, что я не смогу что-то сделать, то я
нарочно хочу сделать это, чтобы доказать ему неправоту.
|
|
|
25. Я испытываю затруднения, вспоминая имена людей.
|
|
|
26. Я склонен к излишней импульсивности.
|
|
|
27. Я терпеть не могу людей, которые добиваются своего, вызывая к себе
жалость.
|
|
|
28. Я ни к кому не отношусь с предубеждением.
|
|
|
29. Иногда меня беспокоит, что люди подумают, будто я веду себя
странно, глупо или смешно.
|
|
|
30. Я всегда нахожу логичные объяснения любым неприятностям.
|
|
|
31. Иногда мне хочется увидеть конец света.
|
|
|
32. Порнография отвратительна.
|
|
|
33. Иногда, будучи расстроен, я ем больше обычного.
|
|
|
34. У меня нет врагов.
|
|
|
35. Я не очень хорошо помню свое детство.
|
|
|
36. Я не боюсь состариться, потому что это происходит с каждым.
|
|
|
37. В своих фантазиях я совершаю великие дела.
|
|
|
38. Большинство людей раздражают меня, потому что они слишком
эгоистичны.
|
|
|
39. Прикосновение к чему-то склизкому вызывает во мне омерзение.
|
|
|
40. У меня часто бывают яркие, сюжетные сновидения.
|
|
|
41. Я убежден, что если буду неосторожен, люди воспользуются этим.
|
|
|
42. Я не скоро замечаю дурное в людях.
|
|
|
43. Когда я читаю или слышу о трагедии, это не слишком трогает меня.
|
|
|
44. Когда есть повод рассердиться, я предпочитаю основательно все
обдумать.
|
|
|
45. Я испытываю сильную потребность в комплиментах.
|
|
|
46. Сексуальная невоздержанность отвратительна.
|
|
|
47. Когда в толпе кто-то мешает моему движению, у меня иногда возникает
желание толкнуть его плечом.
|
|
|
48. Как только что-нибудь не по-моему, я обижаюсь и мрачнею.
|
|
|
49. Когда я вижу окровавленного человека на экране, это почти не
волнует меня.
|
|
|
50. В сложных жизненных ситуациях я не могу обойтись без поддержки и
помощи людей.
|
|
|
51. Большинство окружающих считают меня очень интересным человеком.
|
|
|
52. Я ношу одежду, которая скрывает недостатки моей фигуры.
|
|
|
53. Для меня очень важно всегда придерживаться общепринятых правил
поведения.
|
|
|
54. Я склонен часто противоречить людям.
|
|
|
55. Почти во всех семьях супруги друг другу изменяют.
|
|
|
56. По-видимому, я слишком отстраненно смотрю на вещи.
|
|
|
57. В разговорах с представителями противоположного пола я стараюсь
избегать щекотливых тем.
|
|
|
58. Когда у меня что-то не получается, мне иногда хочется плакать.
|
|
|
59. Из моей памяти часто выпадают некоторые мелочи.
|
|
|
60. Когда кто-то толкает меня, я испытываю сильное негодование.
|
|
|
61. Я выбрасываю из головы то, что мне не нравится.
|
|
|
62. В любой неудаче я обязательно нахожу положительные стороны.
|
|
|
63. Я терпеть не могу людей, которые всегда стараются быть в центре
внимания.
|
|
|
64. Я почти ничего не выбрасываю и бережно храню множество разных
вещей.
|
|
|
65. В компании друзей мне больше всего нравятся разговоры о прошедших
событиях, развлечениях и удовольствиях.
|
|
|
66. Меня не слишком раздражает детский плач.
|
|
|
67. Мне случалось так разозлиться, что я готов был перебить все
вдребезги.
|
|
|
68. Я всегда оптимистичен.
|
|
|
69. Я чувствую себя неуютно, когда на меня не обращают внимания.
|
|
|
70. Какие бы страсти не разыгрывались на экране, я всегда отдаю себе
отчет в том, что это только на экране.
|
|
|
71. Я часто испытываю чувство ревности.
|
|
|
72. Я бы никогда специально не пошел на откровенно эротический фильм.
|
|
|
73. Неприятно то, что людям, как правило, нельзя доверять.
|
|
|
74. Я готов почти на все, чтобы произвести хорошее впечатление.
|
|
|
75. Я никогда не бывал панически испуган.
|
|
|
76. Я не упущу случая посмотреть хороший триллер или боевик.
|
|
|
77. Я думаю, что ситуация в мире лучше, чем полагает большинство людей.
|
|
|
78. Даже небольшое разочарование может привести меня в уныние.
|
|
|
79. Мне не нравится, когда люди откровенно флиртуют.
|
|
|
80. Я никогда не позволяю себе терять самообладание.
|
|
|
81. Я всегда готовлюсь к неудаче, чтобы не быть застигнутым врасплох.
|
|
|
82. Кажется, некоторые из моих знакомых завидуют моему умению жить.
|
|
|
83. Мне случалось со зла так сильно ударить или пнуть по чему-либо, что
я неумышленно причинял себе боль.
|
|
|
84. Я знаю, что за глаза кое-кто отзывается обо мне дурно.
|
|
|
85. Я едва ли могу вспомнить свои первые школьные годы.
|
|
|
86. Когда я расстроен, я иногда веду себя по-детски.
|
|
|
87. Мне намного проще говорить о своих мыслях, чем о своих чувствах.
|
|
|
88. Когда я бываю в отъезде и у меня случаются неприятности, я сразу
начинаю сильно тосковать по дому.
|
|
|
89. Когда я слышу о жестокостях, это не слишком глубоко трогает меня.
|
|
|
90. Я легко переношу критику и замечания.
|
|
|
91. Я не скрываю своего раздражения по поводу привычек некоторых членов
моей семьи.
|
|
|
92. Я знаю, что есть люди, настроенные против меня.
|
|
|
93. Я не могу переживать свои неудачи в одиночку.
|
|
|
94. К счастью, у меня меньше проблем, чем имеет большинство людей.
|
|
|
95. Если что-то волнует меня, я иногда испытываю усталость и желание
выспаться.
|
|
|
96. Отвратительно то, что почти все люди, добившиеся успеха, достигли
его с помощью лжи.
|
|
|
97. Нередко я испытываю желание почувствовать в своих руках пистолет
или автомат.
|
|
Спасибо за
участие!
Ключи
к тесту-опроснику механизмов психологической защиты
|
отрицание
|
1
16 22 28 34 42 51 61 68 77 82 90 94
|
|
подавление
|
6
11 19 25 35 43 49 59 66 75 85 89
|
|
регрессия
|
2
14 18 26 33 48 50 58 69 78 86 88 93 95
|
|
компенсация
|
3
10 24 29 37 45 52 64 65 74
|
|
проекция
|
7
9 23 27 38 41 55 63 71 73 84 92 96
|
|
замещение
|
8
15 20 31 40 47 54 60 67 76 83 91 97
|
|
интеллектуализация
|
4
13 17 30 36 44 56 62 70 80 81 87
|
|
реактивное
образование
|
5
12 21 32 39 46 53 57 72 79
|
Приложение 3
Методика «САН»
(самочувствие-активность-настроение).
|
1.
Самочувствие хорошее
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Самочувствие
плохое
|
|
2.
Чувствую себя сильным
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Чувствую
себя слабым
|
|
3.
Пассивный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Активный
|
|
4.
Малоподвижный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Подвижный
|
|
5.
Веселый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Грустный
|
|
6.
Хорошее настроение
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Плохое
настроение
|
|
7.
Работоспособный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Разбитый
|
|
8. Полный
сил
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Обессиленный
|
|
9.
Медлительный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Быстрый
|
|
10.
Бездеятельный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Деятельный
|
|
11.
Счастливый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Несчастный
|
|
12.
Жизнерадостный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Мрачный
|
|
13.
Напряженный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Расслабленный
|
|
14.
Здоровый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Больной
|
|
15.
Безучастный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Увлеченный
|
|
16.
Равнодушный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Взволнованный
|
|
17.
Восторженный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Унылый
|
|
18.
Радостный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Печальный
|
|
19.
Отдохнувший
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Усталый
|
|
20.
Свежий
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Изнуренный
|
|
21.
Сонливый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Возбужденный
|
|
22.
Желание отдохнуть
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Желание
работать
|
|
23.
Спокойный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Озабоченный
|
|
24.
Оптимистичный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Пессимистичный
|
|
25.
Выносливый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Утомляемый
|
|
26.
Бодрый
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Вялый
|
|
27.
Соображать трудно
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Соображать
легко
|
|
28.
Рассеянный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Внимательный
|
|
29.
Полный надежд
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Разочарованный
|
|
30.
Довольный
|
3
|
2
|
1
|
0
|
1
|
2
|
3
|
Недовольный
|
Приложение 4
Шкала депрессии
(адаптация Т.И.Балашовой).
1. Я чувствую подавленность.
2. Утром я чувствую себя лучше всего.
3. У меня бывают периоды плача или
близости к слезам.
4. У меня плохой ночной сон.
5. Аппетит у меня не хуже обычного.
6. Мне приятно смотреть на
привлекательных женщин, разговаривать с ними, находиться рядом.
7. Я замечаю, что теряю вес.
8. Меня беспокоят запоры.
9. Сердце бьется быстрее, чем обычно.
10. Я устаю без всяких причин.
11. Я мыслю так же ясно, как всегда.
12. Мне легко делать то, что я умею.
13. Чувствую беспокойство и не могу усидеть на месте.
14. У меня есть надежды на будущее.
15. Я более раздражителен, чем обычно.
16. Мне легко принимать решения.
17. Я чувствую, что полезен и необходим.
18. Я живу достаточно полной жизнью.
19. Я чувствую, что другим людям станет лучше, если я
умру.
20.
Меня до сих пор
радует то, что радовало всегда.
Уровень депрессии (УД)
рассчитывается по формуле:УД = Σпр. + Σобр.
В результате получаем УД,
который колеблется от 20 до 80 баллов. Если УД не более 50 баллов, то
диагностируется состояние без депрессии. Если УД от 50 до 59 баллов, то
делается вывод о легкой депрессии ситуативного или невротического генеза.
Показатель УД от 60 до 69 баллов – субдепрессивное состояние или маскированная
депрессия. Истинное депрессивное состояние диагностируется при УД более 70
баллов.
Приложение
5.
Анкета
для исседования испытуемых, переживших утрату в детском возрасте.
|
№ вопроса.
|
Экспериментальная
группа (30 человек) – испытуемые с внезапной потерей близкого человека.
|
Контрольная
группа (30 человек) – испытуемые, не попавшие в психотравмирующую ситуацию
непредвиденной утраты близкого человека.
|
|
1.
Приходилось ли вам переживать в
детстве смерть близкого человека? Если да, то кого именно и в каком возрасте?
|
|
|
|
2.
Много ли вы проводили в
дошкольном возрасте времени с матерью?
|
|
|
|
3.
Много ли вы проводили в
дошкольном возрасте времени с отцом?
|
|
|
|
4.
Часто ли в дошкольном возрасте
вам приходилось расставаться с родителями на долгий срок?
|
|
|
|
5.
Были ли отсутствия родителей для
вас внезапными?
|
|
|
|
6.
Испытывали ли вы чувство тревоги
(страха) во время расставания с родителями?
|
|
|
|
7.
Поощрялось ли ваше ожидание при
встрече после разлуки за примерное поведение?
|
|
|
|
8.
Хватало ли вам эмоционального
общения с родителями?
|
|
|
|
9.
Помните ли вы в раннем детстве
такие моменты, когда во время разлуки с родителями вам казалось, что вас
бросили (в дет.саду, с няней, у друзей родителей)?
|
|
|
|
10. Старались ли вы в этом случае отвлечься от плохих
мыслей (игры, животные, телевизор)? Ответ в случае утвердительного в вопросе
№9.
|
|
|
|
11. Укажите возраст, когда вы в детстве стали задавать
вопросы о том, что такое смерть?
|
|
|
|
12. Можете ли вы сказать, что знание о смерти оказало
большое влияние на ваше чувство безопасности и надежности в жизни?
|
|
|
|
13. Был ли такой момент, когда вы в детстве винили себя
в смерти вашего близкого по какой-либо причине?
|
|
|
|
14. Боялись ли вы оставаться в одиночестве после утраты
?
|
|
|
|
15. Искали ли вы поддержку в других людях?
|
|
|
|
16. Можете ли вы припомнить, что играли в детстве в
игры, в которых присутствовали похороны?
|
|
|
|
17. Возникало ли у вас чувство, что умерший человек жив?
|
|
|
|
18. В случае утраты в детстве, можете ли вы припомнить
моменты, когда вы очень ярко и отчетливо переживали заново ее эпизоды?
|
|
|
|
19. Боялись ли в детстве собственной смерти?
|
|
|