1. Развитие русской политической мысли
в XI – XIV вв.
2. Политическая мысль России XV – XVI вв.
3. Политическая мысль России XVII в.
4. Русскому историку Василию Осиповичу
Ключевскому принадлежит следующее высказывание: «Политика должна быть не
более и не менее, как прикладной историей. Теперь она не более, как отрицание
истории и не менее, как её искажение». Как следует понимать указанную мысль
Ключевского? Какие факты искажения исторических событий в угоду политической
конъюнктуре можете привести? Какие цели преследуют политики и идеологи,
искажающие прошлое?
Список литературы………………………………………………………
1. Развитие русской политической мысли в XI – XIV вв.
Генезис русской
политической мысли принято связывать с возникновением и развитием
Древнерусского государства. В XI–XII вв. Древнерусское государство переживало
свой культурный расцвет. Принятие христианства и распространение письменности
обусловили появление разнообразных исторических и правовых произведений самых
разнообразных жанров (хроники, трактаты, правовые сборники и т.д.). Культурным
подъемом отмечено княжение Ярослава Мудрого (1019–1054). Великий киевский князь
любил и ценил книгу («к книгам прилежа и день и нощь») и способствовал
распространению книжного образования в своей стране [«насеял книжными словесами
сердца верных (православных. – Н. 3.) людей»].
Активная
политико-правовая жизнь (вечевые собрания в городах, принятие правового
сборника – Русской Правды, взаимоотношения с другими странами) способствовала
развитию политико-правового мышления.
Первый русский
политический трактат «Слово о Законе и Благодати» был написан в XI в. киевским
митрополитом Иларионом. О личности автора и его деятельности известно из
скупой летописной характеристики: «Ларион муж благ, книжен и постник». Начинает
он свое произведение с выяснения взаимодействия Закона и Истины. Для
средневековой культуры характерно употребление термина «закон» в теологическом
и юридическом значении, так как закон рассматривается как проводник чужой воли:
Бога или Господина (в данном случае государя). Истина связана с достижением
христианином высокого нравственного статуса, связанного с постижением
Новозаветного учения и воплощением его требований непосредственно в своем
поведении и деятельности. Тот, кто живет согласно постулатам Нового Завета, не
нуждается в регулятивном действии законов, ибо внутреннее нравственное совершенство
позволяет ему свободно реализовать (соответственно Истине) свою волю.
Благодати и Истины».
Именно благодаря подзаконному состоянию человечество способно избежать взаимного
истребления, так как сначала, словно «скверный сосуд», омывается «водой
законом», а затем становится способным вместить уже «молоко Благодати». Закон и
Истина не противопоставляются друг другу – напротив, они показаны во
взаимодействии, причем с заданной последовательностью. Законопослушное и
нравственное поведение человека в обществе связано у Илариона с постижением
Истины и достижением в силу этого Благодати как идеала христианина[1].
В распространении
морально-этического идеала христианства киевский митрополит усматривает путь к
совершенствованию человечества и замене Закона (Ветхий Завет) Истиной (Новый
Завет).
«Слово о Законе и
Благодати» утверждает идею о равноправии всех народов, живущих на земле,
подчеркивая, что время избранничества одного народа прошло. Бог не делает
различий между эллином, иудеем и каким-либо другим народом, ибо его учение
равно распространяется на всех без исключения людей независимо от расы, пола,
возраста и социального состояния. Иларион осуждает притязания Византии на
гегемонию во всем христианском мире.
В «Слове...» он стремится
показать международное значение Русского государства как равноправного среди
других западных и восточных стран. Князь Владимир владычествовал не в «худой
земле», а в той, которая «ведома и слышима есть всеми четырьми концы земли».
Иларион характеризует его как «единодержца всей земли», сумевшего «покорить под
ее окружные страны» (в данном случае – части русской земли. – Н. 3.). Власть
великого князя крепка и основана на «правде». В Ярославе Иларион видит
преемника великих дел Святослава и Владимира. Источник верховной власти он усматривает
в божественной воле, поэтому сам великий князь воспринимается как «причастник
Божественного царства», который обязан перед Богом отвечать «за труд паствы
людий его», обеспечивать мир («ратные прогони, мир утверди, страны укороти») и
хорошее управление («глады угобзи... боляры умудри, грады разсели»).
Трактат Илариона был
высоко оценен современниками и потомками. Сумма политико-юридических проблем,
затронутых в нем (представление о статусе верховной власти и ее носителе,
законности происхождения и реализации властных полномочий, моральном облике
великого князя, ответственности за управление страной, мирном курсе внешней
политики), разрабатывалась в русской политической литературе в течение многих
веков.
Дальнейшее
развитие русская политическая мысль получает в трудах Владимира Мономаха
(1053–1125).
В 1113 г. во время большого Киевского восстания на Киевский стол был приглашен сын великого князя
Всеволода и внук Ярослава Мудрого – Владимир Мономах, который фактически
участвовал в управлении государством еще при своем отце Всеволоде, а затем
оказывал большое влияние на государственные дела при великом князе Святополке и
прославился также военными походами и победами над половцами.
Политическая
программа Мономаха сформулирована в его сочинениях: «Поучение детям», «Послание
Олегу Черниговскому» и «Отрывок» (Автобиография), в которых затронут большой
круг вопросов: объем полномочий великого князя, взаимоотношения церкви и государства,
принципы отправления правосудия в стране.
Политическое
содержание его взглядов наиболее отчетливо представлено в «Поучении», где
ведущее место занимает проблема организации и осуществления верховной власти.
Мономах советует будущим великим князьям все дела решать совместно с Советом
дружины, не допускать в стране «беззакония» и «неправды», правосудие вершить
«по правде». Судебные функции Мономах предлагал осуществлять князю самому, не
допуская нарушения законов и проявляя милосердие к наиболее беззащитным слоям населения
(бедным смердам, убогим вдовицам, сиротам и т.д.). Отрицание кровной мести
вылилось у него в полное неприятие смертной казни: «Ни права, ни крива не
убивайте и не повелевайте убита его». Даже если по тяжести своих деяний кто и
будет достоин смерти («аще будет повинен смерти»), все равно «не погубляйте
никоторая же хрестьяны». Призыв не «мстить» рассматривается в «Поучении» не
только как принцип законодательства, но и как основа межкняжеских отношений.
Мономах
разрабатывает поставленную еще Иларионом проблему ответственности великого
князя перед подданными. О ней он говорит при разрешении вопроса об управлении
страной, организации правосудия и необходимости военных действий. Во всех
спорных случаях он советует отдавать предпочтение миру, так как не видит причин
для братоубийственных войн, поскольку всем народам уготовано место на земле, а
правителям следует направить усилия на поиски путей достижения мира. Все споры
возможно разрешать «добром» в том случае, если недовольные князья напишут
«грамоту» со своими притязаниями. С теми же, кто жаждет войны («мужами крови»),
достойным князьям не по пути, ибо месть не должна быть определяющим мотивом в
политике.
При
решении вопроса о взаимоотношениях светской и духовной властей Мономах отводит
церкви почетное, но явно подчиненное место. Он «чтил чернеческий и поповский
чин», но тем не менее отдавал предпочтение мирским людям, которые «малым добрым
делом» стараются помочь своей стране и народу, перед монахами, которые терпят
«одиночество, чернечество и голод» в поисках личного спасения.
С
начавшимся вскоре после смерти Мономаха (1125) и его сына Мстислава (1132)
процессом феодальной раздробленности общественное мнение еще долго не могло
примириться. Воспитанные в лучших традициях древнерусской мысли, идеалом
которой было сохранение единства русской земли, мыслители пытались
предотвратить или хотя бы замедлить распадение единого русского государства на
отдельные государства-княжества.
Традиции
русской политической мысли домонгольского периода нашли свое выражение в
произведении, приписываемом Даниилу Заточнику и появившемуся в период
феодальной раздробленности. По-видимому, в конце XII или начале XIII в., когда
центры русской политической жизни переместились из Южной Руси в
Северо-Восточную. Слух о завоевательных походах монгольского государства уже
распространился по русским землям, и страх перед этим событием выражен Даниилом
в словах: «Не дай же, Господи, в полон земли нашей языком (народом. – Н. 3.),
не знающим Бога».
Произведение
Даниила выражало тенденции, направленные на укрепление великокняжеской власти,
способной преодолеть внутренние раздоры и подготовить страну к обороне от
завоевателей. Даниил принадлежал к привилегированным кругам, но его личная
судьба сложилась неудачно, и ему пришлось испытать на себе немилость правителя.
Он упоминает о потере своего состояния: «...не ста обилие посреде дома моего» –
и исчезла возможность ставить трапезу перед друзьями: «зане не поставлях перед
ними трапезу с многоразличными брашны». В другом случае он также говорит о нищете,
постигшей его, как о событии, разрушившем его прежнее состояние: «рассыпался
живот мой, яко же Хананейских царь буест, и покры мя нищета, яко Черное море
фараона». Вполне возможно, что Даниил совершил какието проступки и познал
суровую княжескую немилость, связанную с переменой сословного состояния, потому
что оказался он в великой нужде, печали и «под рабским ярмом», а может быть,
даже и при ограничении личной свободы (в Соловецком списке «Моления»
указывается, что Даниил «седяше заточен на Беле озере»). Перемена сословного
состояния позволила ему глубже понять современную социально-политическую
действительность, сплетая личную судьбу с судьбой своей земли[2].
Центральной
политической идеей произведения, его стержнем служит образ великого князя. Он
явно идеализирован в традициях, разработанных в русской политической
литературе. Князь привлекателен внешне («глас сладок», а «образ красен»), он
милостив (рука его всегда «простерта на подаяние убогим»). Управление князя
крепко и справедливо («дуб крепок множеством корения, тако и град наш твоею
державою»). Князь выступает как верховный глава всем своим людям («кораблю
глава кормник, а ты, князь, людем своим»); если его власть организована плохо и
в державе отсутствуют порядок и управление, а, напротив, существует
«безнарядие»,– в этом случае и сильное государство может погибнуть, поэтому
важно не только верховенство князя, но и хорошо организованное управление
(«град наш крепится основанием»).
В духе
традиций русской политической мысли Даниил последовательно проводит мысль о
необходимости князю иметь при себе «думцев» и опираться на их Совет (Думу).
Советники должны быть умны и справедливы и всегда действовать по закону
(«правде»), а князю необходимо уметь их выбирать. Не обязательно привлекать
только старых и опытных, ибо дело не в возрасте и опыте, а в уме. Сам автор «юн
возраст» имеет, но зато обладает «старым смыслом». Эти положения со всей
очевидностью показывают, что форма власти у Даниила близка к идеалу Мономаха:
великий князь решает дела с мудрыми советниками, и такой порядок укрепляет
«грады и полки» и «державы».
Князь
должен иметь хорошее войско, так как его «богатство во множестве храбрых и
мудрых людей». Не златом и серебром должен он похваляться, «но множеством
воев». Управление войском следует поручать мудрому военачальнику, ибо «мудрых
полки сильны, а безумных храбры, но не умны, и на них бывает победа».
Даниил
говорит и о необходимости «царской грозы», но эта гроза не реализация
самовластья, а, напротив, признак дееспособности и надежности верховной власти
для подданных, поскольку именно их «царская гроза» ограждает «яко оградом
твердым». Она обращена не против подданных, а в их защиту. «Гроза» действенна
не только против внешних врагов, но и лиц, творящих беззаконие внутри страны, и
с ее помощью должна восстанавливаться нарушенная справедливость. Такая
постановка вопроса естественно подразумевает и наказание для всех творящих
«неправду».
Боярское
самоуправство осуждается автором. Оно беззаконно, несправедливо, порождает в
державе неурядицу. Боярин и князь противопоставляются друг другу с явным
предпочтением последнего. Боярское засилье ведет к прямому ущербу верховной
власти: «конь тучен яко враг смыслит на князя злое», а «боярин богат и силен, и
он на князя своего мыслит все злое».
Эти слова
явно свидетельствуют об осуждении Даниилом политики феодальной раздробленности
и желании видеть свою державу сильной, единой, управляемой мудрым и смелым
князем, опирающимся на Совет «думцев» и представляющим своей властью опору и
защиту всем подданным. Причем его интересует только охрана и защита своей
земли, а не завоевательные походы, которые часто кончаются гибельно: «много бо
ополчаются на большие грады и со своих меньших сседают».
Поддержка
Даниилом сильной великокняжеской власти предполагала ограничение полномочий
местных феодалов, что соответствовало главной задаче того времени – объединению
всех русских земель под властью великого князя.
Впоследствии
к его труду обращались многие русские мыслители других эпох.
2. Политическая мысль России XV – XVI вв.
Активизация
политической полемики в XV–XVI вв. обнаружила у ее участников высокую культуру
политического мышления и книжную образованность, что, безусловно, предполагало
наличие преемственности культурных традиций Древнерусского государства, ибо без
усвоения наследия древнерусской письменности, восприятия византийского,
славянского и европейского влияний русские полемисты не смогли бы обнаружить
такой глубины, тонкости и широкой осведомленности в понимании целого ряда
культурных, политических и особенно правовых проблем, а также воспользоваться
значительным жанровым разнообразием форм ведения политической полемики[3].
Основными
темами публицистических споров эпохи образования единого суверенного
государства и формирования сословно-представительной монархии как формы
правления были проблемы, касающиеся происхождения русского государства,
родословия его князей, формы организации верховной власти и способов ее
реализации, взаимоотношений церкви и государства, а также группа вопросов,
связанных с отправлением правосудия в стране.
С
конца XV в. острую полемику стали вызывать экономическое положение церкви и ее
владельческие права, в особенности право владеть населенными землями и
использовать подневольный труд живущих на ней крестьян. При этом активно
обсуждались претензии церкви на вмешательство в политическую жизнь страны.
Направление
политической мысли, выступившее с предложением реорганизации деятельности
церкви и потребовавшее отторжения от нее земельных владений, а также
категорически отрицавшее возможность вмешательства со стороны церкви в
политическую деятельность государства, получило название «нестяжательство».
Напротив, приверженцы сохранения существующих форм церковной организации и ее
экономического статуса стали называться стяжателями, что соответствовало
сущностному выражению их позиции.
Представители
обоих этих направлений мысли принадлежали к внутрицерковным кругам и ставили
перед собой задачу улучшения работы всей церковной организации, но по-разному
представляли себе идеалы монашеского служения и статус монастыря.
Основателем
доктрины нестяжания принято считать старца Нила Сорского (1433–1508), о котором
известно немногое. Он поселился далеко за Волгой, в заболоченной стороне
вологодского края, где и организовал свою Нило-Сорскую пустынь, в которой
реализовал идеал пустынножительства. Слава Нила «сиаше... яко светило в пустыни
на Беле озере», а и сам великий князь (Иван III. – Н. 3.) «держал его в чести и
велице».
Концепция
Нила Сорского во многом совпадает с положениями школы естественного права. Он
рассматривает человека как неизменную величину с присущими ей «от века»
страстями, самой пагубной из которых является сребролюбие, которое по своей
природе несвойственно человеку и возникло под воздействием внешней среды
(«отвне естества»); задача православного христианина состоит в его преодолении.
Идеалом
Нила является общинное устройство. Монахи такой общины (скита) «нужную потребу
добывающе от трудов рук своих» и живут по апостольским заповедям: «не делай бо,
рече апостол, да не яшь». Наемный труд допустим только для оказания помощи
немощным и старым. Но главный принцип жизни пустынножительствующих монахов
заключается в умении довольствоваться плодами «делания своего» и не собирать
«по насилию от чужих трудов». Нил занимает в этом вопросе бескомпромиссную
позицию. Он полагает, что накопление богатств нельзя оправдать даже «благими
целями» в виде частичного его использования на подаяния, ибо «нестяжание вышши
подаяния». Нестяжательному человеку следует творить душевную милостыню, а не
телесную, «яко душа вышши тела». Современные монастыри не соответствуют идеалу
монашеского служения, и поэтому Нил полагает неправомерным их существование,
отдавая предпочтение такой форме несения иноческого подвига, как скитчничество
(«житие безмолвно, беспечально, от всех умерщвлено»).
Логика
рассуждений Нила не допускала владения частной собственностью ни отдельным
монахом, ни монастырем. Именно поэтому великий князь Иван III предпринял
попытку обосновать с помощью его идеала секуляризацию церковных и монастырских
земель в пользу государства. На Церковном Соборе 1503г. Иван III «восхоте... у
митрополита и у всех владык и всех монастырей села поимати», а все духовенство
перевести на жалованье из царской казны. Но великий князь потерпел поражение от
иерархически организованного духовенства. Собор признал, что все церковные
стяжания «не продаваема, не отдаваема, не емлимы никим и во веки нерушима» и
если «князи... или кто от бояр вступитися во что церковное... то будут прокляты
в сей вец и будущий». Иван III не решился вступить в открытый конфликт с церковью,
и таким образом экономическое положение церкви было законсервировано на долгие
годы.
При
разрешении вопроса о соотношении духовной и светской властей Нил придерживался
позиции, согласно которой каждая из них должна иметь свою сферу деятельности и
свои способы и методы ее осуществления. Церковь ограничена только духовной
областью, в которой не могут применяться государственные методы воздействия.
Такая
позиция определяла отношение мыслителя и к проблеме еретичества. В
публицистических спорах остро стоял вопрос о роли государства в преследовании
врагов церкви – еретиков. При разрешении этой задачи Нил связал проблему
еретичества с постулатом о свободе воли человека. Поиски духовного спасения
каждым христианином глубоко индивидуальны и выбираются им самостоятельно по
внутреннему убеждению на основе личного опыта и знаний. Он категорически
отрицает возможность насилия над свободной волей человека. «Мнозем
ненавидимо... от своей воли отсечение, но свое кождо оправдание лихоимствует».
Полное послушание пагубно для человека, ибо у послушного чужой воле и
действующего без рассуждения человека «и доброе на злое бывает». В выборе линии
поведения
Политико-правовые
учения в России в XV – первой половине XVII в.
большую
роль играют опыт и знания, уважение к которым прослеживается во всех
рассуждениях сорского старца. Подобные мысли исключают возможность наказания
еретика силами и средствами государства, да еще с применением таких жестоких
санкций, как смертная казнь. По его мнению, даже церковь не имеет прав
преследовать человека за убеждения, она лишь обязана помочь дружеской беседой,
советом и наставничеством. Если человек уклонился от правой веры (православия),
то только бог способен внушить ему исправление. Люди не могут «на таковых ни
речьми наскакати, ни поношати, ни укоряти...». В русской политической мысли Нил
прямо поставил вопрос о недопустимости преследования людей за их убеждения и
образ мысли.
Учение
Нила было развито его учеником и последователем Вассианом Патрикеевым, который
придал ему более яркие социальные и политические аспекты. Он поставил вопрос о
ликвидации монашества как института, разграничении сфер деятельности церкви и
государства, запрещении преследования за убеждения. Вассиан выступил также с
защитой интересов черносошных крестьян, страдавших от монастырской земельной
экспансии.
Основные
положения учения нестяжания наиболее полно были разработаны Максимом Греком
(ум. 1556), подлинное имя которого Михаил Триволис. Он родился в знатной семье
в Греции в конце XV в.; в юности получил образование у себя на родине, затем
продолжил его в Италии, где слушал университетские курсы в Падуе, Болонье,
Ферраре и Милане. В Италии мыслитель был свидетелем движения Джироламо
Савонаролы, возможно, что именно под впечатлением проповедей Савонаролы он
постригся в монахи в доминиканском монастыре. Затем возвратился в Грецию, в 1504 г. принял православие и поселился в Ватопедском монастыре на Афоне под именем Максима, посвятив
свою жизнь филологическим трудам.
В 1515 г. великий князь московский Василий III обратился к афонским старцам, известным своей
образованностью, с просьбой об отправлении в Россию книжного переводчика для
исправления Богослужебных книг. Во исполнение этой просьбы ровно через три года
«...придоша старцы от Святые горы Афонские» в Москву. Среди них был и Максим.
Старец Максим поселился на Москве в Чудовом монастыре, где вокруг него довольно
скоро сложился кружок образованных людей.
Политическая
полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей)
В 1525 г. Максим, прозванный в России Греком, был осужден Соборным судом по обвинению в протурецкой
ориентации. По приговору суда он был сослан в Иосифо-Волоколамский монастырь,
где содержался в тяжелых условиях. В 1531 г. Максим Грек вторично предстал перед Соборным судом, в этом случае уже совместно с «нестяжателем» Вассианом
Патрикеевым. На сей раз он обвинялся в «нестяжательских» симпатиях, и в
частности непосредственно в отрицании вотчинных прав монастырей. В результате
он был вновь осужден и направлен в Тверской Отрочь монастырь, но и в заточении
афонский монах пользовался славой ученого человека и сумел написать много
произведений, в которых затронул большой круг политических тем. Его
интересовали проблемы, связанные с происхождением и сущностью верховной власти,
формами ее организации и способами осуществления.
Большое
внимание он уделил вопросам законности в действиях верховной власти, устройству
правосудия в стране, определению курса внешней политики, проблемам войны и
мира.
К
законным способам происхождения власти Максим Грек относит не только
наследственное восприятие престола, но и занятие его выборным путем, считая его
вполне законным получением царского достоинства и трона. Причем он
подчеркивает, что в выборах должны участвовать не только бояре и дворяне, но и
«простейшие», чье мнение знать далеко не бесполезно для властей предержащих.
Авторитет великого князя московского весьма высок в глазах Макима Грека; он
называет его «высшим царем», а Московское государство– «всевидимой, преславной
державой».
Интересуют
мыслителя и нравственные качества носителя верховной власти в государстве.
Царь, являясь господином над людьми, обязан господствовать над своими страстями
и не давать волю таким порокам, как властолюбие, сребролюбие и славолюбие. Если
царь своим поведением и действиями не может поддерживать высокую честь «царева
имени», то он может быть назван мучителем, а мучительство приносит позор
царству и возмездие правителю. По мысли М. Грека, такое возмездие ожидается
только от Бога, а не от людей, которые не вправе прикасаться к «помазаннику
Божьему».
Таким
образом, эту проблему Максим Грек решает непоследовательно: критиковать
действия верховного правителя возможно вплоть до признания его правления
«мучительским», но предпринимать что-либо против него недопустимо.
Политико-правовые
учения в России в XV – первой половине XVII в
Предпочтительной
формой власти, по Максиму Греку, является такая организация, в которой царь
управляет своим народом «в синклитских советах царских», где находятся
«благохитростные советники и крепкодушные воеводы». Плохих советников,
«говорящих что-нибудь развратное», следует немедленно удалять, чтобы царь не
подвергался их влиянию. Перечисляя состав «советующих лиц», Максим Грек рядом с
боярством упоминает и дворянство (воеводы, военачальники). В наличии совета
мыслитель усматривает реальное противодействие самоволию властвующей персоны.
Развивает он и положение о необходимости ограничения верховной власти законом.
Царская власть в своих действиях связана законами и божественными и положительными.
Суд в государстве совершается только на основании государственных
(положительных) законов. Разоблачению современных судебных порядков в
произведениях М. Грека отведено значительное место. Он отмечает взяточничество
судей, их лихоимство и несправедливость. Такой суд наносит ущерб не только
подданным государства, но и авторитету царева имени как в своей стране, так и
за рубежом «окрест себя живущих ляхов, немец... у которых суд свершается на
основании грацких законов».
Тема
«царской грозы» понимается Максимом как «устрашение государьское», вытекающее
из авторитета «царева имени» и обеспечивающее «исправление подручников», а не
их «погубление».
При
рассмотрении проблем войны и мира Максим Грек подчеркивал, что войны допустимы
только в случае «крепчайшия нужи». Никто не должен подстрекать правителя к
войне, напротив, ему следует иметь таких советников, которые «советуют мир и
примирение любити всегда и со всеми окрестными соседы». Он осуждает иерархов
церкви, «поостряющих» царей и князей вести «мужегубительные брани» и
наставляющих людей своими молитвами «убивати и пленяти». Максим Грек
прославляет только тех властителей, которые утверждают свою страну в «тишине и
мире глубоце».
Однако,
поскольку существуют враги («поганые варвары»), покушающиеся на государственную
независимость и территориальную целостность страны, то следует иметь сильное,
хорошо обученное и многолюдное воинство, управляемое «воеводами,
чиноначальниками, тысяцкими, соцкими», всегда готовыми на «противополчение
восстающих поганых варвар».
Политическая
полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей) Царю необходимо проявлять заботу
о воинах, награждать их, особенно заботиться о пострадавших в бою, возмещать
утраты семьям погибших и т.п. Воин должен быть воспитан в уважении к поселянам,
к которым следует иметь «пощажение и бережение». Сам воин обязан быть
«целомудренным и всякими добродетелями украшенным».
Политические
мысли Максима Грека оказали большое влияние на современников. Положения об ограничении
верховной власти советом, состоящим из мудрых советников, привели к активизации
накануне Стоглавого собора (1551) споров о форме власти, нравственном и
правовом статусе ее носителя, подготавливая общественное мнение к восприятию
идей о необходимости установления сословно-представительной монархии.
Крайние
выводы из нестяжательской доктрины были сделаны Феодосием Косым. Следует
отметить, что если Нил Сорский, Вассиан Патрикеев и Максим Грек оставались
внутрицерковными мыслителями и при всей критичности своих позиций они хотели
добиться улучшения деятельности церковной организации, особенно в монашеском ее
звене, то Феодосии Косой порывает не только с церковью, но и выступает с
критикой ряда догматов вероучения и почти полностью отрицает обрядовую технику.
Таким образом, его доктрина формулирует еретические положения, а сам он
выступает в роли ересиарха. Социальное освобождение человека он связывал с
полным уничтожением форм подчинения и церкви и государству: «не подобает христианам
властем быти». Его идеалом является община, основанная на общей собственности,
в которой все члены одинаково равны и называются чадами и духовными братьями.
Причем Феодосии не ограничивался мирной проповедью, а призывал к действенному
созданию таких общин, поэтому и был охарактеризован как «мятежник» и «злой
деятель».
Отрицание
Феодосием «всяческих властей», по-видимому, навеяно идеализацией
раннехристианских общин в качестве образца человеческого общежития, лишенного
внутренних и внешних противоречий (войн с другими государствами).
Стяжательская
(или иосифлянская) позиция представлена основателем этого направления мысли
Иосифом Волоцким (1439–1515)–одним из значительных деятелей своей эпохи,
творчество которого оказало большое влияние не только на формирование учений о
государстве и праве, но и непосредственно на процесс строительства русской
государственности.
Политико-правовые
учения в России в XV – первой половине XVII в
На
протяжении своего жизненного и творческого пути Иосиф Волоцкий менял
политическую ориентацию, что не могло не сказаться и на содержании его учения.
Вначале, приблизительно в конце XV –первых годах XVI в., он разделял позицию
противников великого князя, причиной тому были секуляризационные планы великого
князя Ивана III. Волоцкий игумен был защитником экономически могущественной
монастырской организации. Теоретическим оправданием монастырского стяжания
служило требование использовать его на «благие дела» (строить церкви и
монастыри, кормить монахов, подавать бедным и т.д.). Впоследствии победа
«стяжателей» на Церковном Соборе 1503 г. хотя и усилила экономические и
политические притязания иосифлянской партии, но определила и формы совместной
деятельности церкви и государства.
Центральным
в политической теории Иосифа Волоцкого является учение о власти. Он придерживается
традиционных взглядов в определении сущности власти, но предлагает отделить
представление о власти как о божественном установлении от факта ее реализации
определенным лицом – главой государства. Властитель выполняет божественное
предназначение, оставаясь при этом простым человеком, допускающим, как и все
люди на земле, ошибки, которые способны погубить не только его самого, но и
весь народ, ибо «за государьское согрешение Бог всю землю казнит». Поэтому не
всегда следует повиноваться царю или князю. Власть неоспорима только в том случае,
если ее носитель может личные страсти подчинить основной задаче употребления
власти – обеспечению блага подданных. Если же он, будучи поставлен царем над
людьми, над собой «имат царствующие страсти и грехи, сребролюбие, гнев,
лукавство и неправду, гордость и ярость, злейши же всех неверие и хулу, таковый
царь не Божий слуга, но диавол» и ему можно «не токмо не покоритися», но и
оказать сопротивление, как это не раз делали апостолы и мученики «иже от
нечестивых царей убиены была и повелению их не покоришася». Такой «злочестивый
царь», который не заботится «о сущих под ним», не царь есть, но мучитель.
Таким
образом, Иосиф впервые в русской политической литературе открыл возможность
обсуждать и критиковать личность и действия венценосной персоны. Развитие
критических положений логически приводило к мысли и об осуждении того или иного
правителя как злого царя-мучителя, которому можно не только не подчиниться, но
и оказать сопротивление.
Эти
положения Иосиф выдвигал как программные, когда вел борьбу с великокняжеской
властью, отстаивая имущественные права церковной организации. В это же время он
обосновал и теорию о превосходстве духовной власти над светской. Царь не должен
забывать, что он не первое лицо в государстве, ибо «церкови подобает
поклонятися паче, нежели царем или князем и друг другу».
3. Политическая мысль России XVII в.
Русская
политическая и правовая идеология XVII в. – сложное по содержанию и многообразное в формах своего выражения
явление. Материал, изложенный в данной главе, представляет только некоторые,
наиболее характерные для нее идеи. Эти идеи отражали новые тенденции в развитии
русской государственности, появившиеся в указанный период. Они выражали также
распространенные в русском обществе представления об исторической миссии
России, о сущности царской власти, ее соотношении с властью церковной[4].
Главным
достижением русского политического и правового сознания в XVII в. стало осмысление событий
"Смуты" – страшной катастрофы, выпавшей на долю русского общества и
государства в начале данного столетия.
Эта
катастрофа была понята русскими мыслителями как божья кара, ниспосланная на
Россию за грехи ее правителей, – как наказание за предательство правящими
кругами русского общества русских национальных интересов. Вместе с тем
"Смута" была осознана в русском обществе и как столкновение России с
внешней враждебной силой – с Западной Европой.
"Смута"
стала серьезным испытанием для русского общества и государства. Проверку
реальной жизнью прошла во время "Смуты" также русская официальная
политико-правовая идеология и, в частности, сформулированная царем Иваном IV теория православного христианского
самодержавия. И что же оказалось?
События
"Смуты" показали, что данная теория была не бредом сумасшедшего
властителя, а творением мудрого русского политика, понимавшего психологию
русского общества. Ни Борис Годунов с его сыном Федором, ни Василий Шуйский не
соответствовали идеалу русского царя, который выразил в своих сочинениях Иван
Грозный. Потому и не удержали они в своих руках скипетр русского самодержца.
Михаил Романов больше всех других представителей русской знати соответствовал
данному идеалу. Оттого и был выбран на роль русского царя.
Выход
русского общества из "Смуты", восстановление исконно русской
государственности были обусловлены во многом прочностью традиционной русской
политико-правовой идеологии. Крушение Русского государства в начале XVII в. не сопровождалось крахом русских
политических идеалов, т.е. представлений о том, каким должен быть русский царь,
какой характер должна иметь царская власть, как должно быть устроено Русское
государство. Именно поэтому данное крушение было вовремя осознано русским
обществом. Сохранив свои политические идеалы, русские люди воссоздали затем по
ним свою традиционную государственность.
Семнадцатое
столетие, таким образом, уже в самом своем начале показало, какое жизненно
большое значение для русского общества имеют его традиционные политические
идеалы.
Русский
церковный раскол середины указанного столетия сделал очевидным то, что
расхождение в политических идеалах может в условиях России вылиться в острейший
социальный конфликт.
Церковный
раскол продемонстрировал также слабость русской официальной политико-правовой
идеологии. Новые исторические обстоятельства, в которых оказалась Россия во
второй половине XVII в., требовали
нового решения проблем сущности царской власти, ее функций, ее соотношения с властью
церковной. Реформа государственного управления, потребность в которой стала
остро ощущаться в русском обществе указанного периода, неизбежно должна была
стать одновременно и реформой официальной политико-правовой идеологии.
4. Русскому
историку Василию Осиповичу Ключевскому принадлежит следующее высказывание: «Политика
должна быть не более и не менее, как прикладной историей. Теперь она не более,
как отрицание истории и не менее, как её искажение». Как следует понимать
указанную мысль Ключевского? Какие факты искажения исторических событий в угоду
политической конъюнктуре Вы можете привести? Как Вы думаете, какие цели
преследуют политики и идеологи, искажающие прошлое? Свой ответ, пожалуйста, обоснуйте.
Толкование
высказывания В.О.Ключевского
В.О.Ключевский (1841-1911)
в своем знаменитом «Курсе русской истории» действительно высказывает мысль
«Политика должна быть не более и не менее, как прикладной историей. Теперь она
не более, как отрицание истории и не менее, как её искажение».
Генезис причин
современного искажения истории многопланов – здесь есть и искреннее, но
гипертрофированное по форме желание «рассчитаться» с тяжелым прошлым, есть и
банальная пропаганда, зачастую антироссийская по своей сути. Базирующаяся на
истории внешнеполитическая пропаганда, или так называемая «историческая внешняя
политика», сейчас имеет в России и антипольское, и антинемецкое, и
антиукраинское направление.
Подавляющее большинство
общества и исследователей в нашей стране осознает: именно советский народ стал
одной из самых страшных и массовых жертв авторитаризма и тоталитаризма в XX
веке. При этом как «внутреннего авторитаризма» (сталинизм), так и экспансии
«внешнего тоталитаризма» – гитлеровского нацизма.
Советский авторитаризм
создал целый ряд конкретных внешнеполитических проблем. Достаточно вспомнить о
произвольно прочерченных национальных границах в Закавказье, о передаче целого
полуострова (Крым) из состава одной республики в состав другой без какого-либо
учета мнения населения. Во всех этих геополитических упражнениях воля народов в
расчет не принималась.
Современная Россия
сознательно выбрала иной путь развития, отличный от сталинизма и
постсталинского авторитаризма. Современная Россия не несет ответственности за
преступления прошлого. Современная Россия ни в коем случае не является
идеологическим преемником СССР (это отмечено в преамбуле Конституции РФ).
Известно, что каждое
национальное государство будет стараться написать «свою» историю. Естественно,
эта история (а точнее ее интерпретация) будет несколько иной, чем у соседних
государств. Однако написание «национальных историй» не должно происходить на
принципиально разнящемся фактическом материале, на философии ненависти и
исторических претензий. Интерпретационные различия не должны превышать
определенного процента.
Вышесказанное не
означает, что политики не должны помнить об истории, а историки не должны
интерпретировать политику. Могут и должны, но с неким позитивным результатом.
На наш взгляд,
классическая максима из Джорджа Оруэлла, согласно которой кто управляет
прошлым, тот управляет будущим, а кто управляет настоящим, тот управляет
прошлым, может применяться только в том случае, если мы (общество) достойно
управляем сами собой, общественной дискуссией и массовым сознанием.
Примеры
фактов искажения исторических событий в угоду политической конъюнктуре
Пример 1. Отрицание
преступлений гитлеровского режима в современной Республике Беларусь.
Высказывание Президента Беларуси А. Лукашенко (1995 год): «История Германии
копирует историю Беларуси. Германия поднялась из руин благодаря сильному
управлению, и не все, что связано с Гитлером, плохо».
Пример 2. Начиная с 1991
года проводится целенаправленное отрицание, игнорирование и искажение
молдавской истории со стороны румынских фальсификаторов. Традиционные научные
форумы можно проводить только в Тирасполе и в Комрате (столице Гагаузской
автономии). Сегодня в Молдавии нет никаких других школьных учебников, кроме
румынских. В Молдавии нет ни одного учебника по молдавской истории. В школах
вместо истории Молдавии изучают «историю румын». За последние десятилетие не
опубликовано ни одной научной статьи о судьбе молдавского языка, о молдавской
истории и молдавском этносе. Единственный кишинёвский научный журнал,
публикующий статьи о молдавской самобытности – это журнал «Русин», издаваемый
Обществом русинов Молдавии.
Пример 3. Переоценка
Ялтинских и Потсдамских соглашений 1945 г., определивших современный миропорядок» в современных условиях.
Пример 4. «Исторически
обоснованная внешняя политика», провозглашенная некоторыми идеологами польского
правительства, осложнила на какой-то момент отношения Москвы и Варшавы. Сейчас
подобные инциденты решаются в специально созданной российско-польской Группе по
сложным вопросам, вытекающим из истории двусторонних отношений.
Пример 5 (самый, на наш
взгляд, весомый) Отрицание Холокоста.
Цели
политиков и идеологов, искажающих прошлое
У многих политиков и идеологов, искажающих прошлое, побудительным мотивом является не научный интерес, а вполне прикладные
задачи пропагандистского сопровождения внешней политики – в отношении России, в
частности. Эти люди опираются на жесткий алгоритм – осудить советский
тоталитаризм, сравнив его с германским нацизмом, а вслед за осуждением
возложить ответственность, в том числе и материальную, на современную Россию. Более
того, окончание Второй мировой войны и падение гитлеровского режима отдельные
политики стараются показать в траурном цвете, и представить 1945 год как начало
советского ига в Европе (например, это делают многие политики из прибалтийских
государств).
Часто к такому повороту
дискуссии российское общество и даже его наиболее политически активная часть
оказываются просто неготовыми. Более того, это провоцирует раздражение и
озлобленность, и не способствует взаимопониманию и добрососедству.
Обвинители прошлого (для
многих общего с нами) не видят его оттенков, не хотят признать элементы
эволюционности, характерной и для советской системы. На наш взгляд, вынесение
тоталитаризма за скобки истории демократических государств – он не есть
исключение или несчастный случай исторического развития, а закономерный
результат и проявление конкретных социально-исторических обстоятельств.
Однако и стремление к
абсолютному, не допускающему интерпретаций собственной истории, единомыслию
может стать камнем в фундаменте новой тоталитарной идеологии. Даже если это
единомыслие и его намеренную прямолинейность мы будем создавать из благих
побуждений – «дать отпор клеветникам и очернителям».
Примером этому является подписанный
19 мая 2009 года Президентом Д. Медведевым указ «О создании Комиссии по
противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». Некоторые
современные политики (Лев Пономарев[5], Александр Храмчихин[6])
называют этот указ «актом, носящим откровенно тоталитарный характер», считая,
что создание комиссии по борьбе с искажением истории дискредитирует
«президента-юриста». Ирония, по их мнению, заключается и в том, что указ не
запрещает фальсификацию «в интересах России». Подлинная история страны – это результат
свободной работы ученых и свободного осмысления происходящего самим народом.
Только тоталитарное и деспотическое государство решается устанавливать
общеобязательную трактовку исторических событий. При этом созданную президентом
Комиссию «по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам
России» сравнивают с «Министерством правды» Дж. Оруэлла.
6 мая 2009 года в Госдуму
депутатами от «Единой России» был
внесен законопроект о создании в Уголовном кодексе РФ новой статьи, предусматривающей ответственность
за «реабилитацию нацизма». Нарушение этого закона предусматривает наказание в
виде штрафа до 300 тыс. рублей или лишение свободы на срок до 3 лет за
реабилитацию нацизма. Согласно закону, наказываться будет публичное искажение
приговора Нюрнбергского трибунала, а также объявление преступными действий
стран — участниц антигитлеровской коалиции.
Есть и противники этого
мнения. Ниже приведен фрагмент выступления Асламбек Аслаханова:[7]
«Жестко
наказывать тех, кто искажает историю»
Россия должна
не только ставить вопрос об ответственности за искажение истории, но и добиться
того, чтобы таких безнравственных людей, включая писателей, которые якобы имеют
право на художественный домысел, привлекали к моральной, административной и уголовной
ответственности. Некоторые иностранцы договорились уже до того, что Советский
Союз практически не воевал во Второй мировой, а лишь немного помогал Англии и
США, которые якобы и одержали победу над немцами. Разве можно такие чудовищные
по своей аморальности высказывания оставлять без внимания и не принимать
соответствующие меры?! Для того чтобы не забывать и горькие страницы истории,
стоило бы увековечивать и антигероев, поставив им памятники, на которых
помимо даты рождения и смерти необходимо подробно изложить их злодеяния, в том
числе, сколько людей они искалечили и уничтожили. Народ должен знать, как такой
деятель наследил в истории. Тогда и домыслов будет меньше. В Чечне, например,
можно поставить такие памятники Дудаеву и Масхадову.
Вопрос о противодействии
искажению истории в политических интересах остается очень сложным, дискуссии на
тему о проблеме искажения истории в политических интересах продолжаются, и
вследствие этого, высказывание В.О.Ключевского, приведенная в задании, остается
актуальной.
Список
использованной литературы
1.
Асонов
Н.В. Развитие политической мысли в России (XIII в. – первая половина XVI в.):
Учебное пособие. – М.: Московский университет МВД России, 2004.
2.
Асонов
Н.В. Развитие общественно-политической мысли на Руси в домонгольский период:
Учебное пособие. – М.: Московский университет МВД России, 2005.
3.
Асонов
Н.В. Эволюция доктрин политической модернизации Московской Руси: Монография. –
М.: Издательство МГОУ, 2007.
4.
Гаджиева К.С.
Введение в политологию /К.С. Гаджиева. – М.: Просвещение, 2005. – 420с.
5. Исаев И.А., Золотухина Н.М. История
политических и правовых учений России ХI – ХХ вв. – М.: Изд-во «Юность», 1995.
6. История
политических и правовых учений: Учебник для ВУЗов / Под общ. ред. В.С.
Нерсесянца. – М.: Изд-во «Инфра-М», 1996.