Тема: Правовое регулирование компенсации морального вреда

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Правовое регулирование компенсации морального вреда
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  27.03.2012 12:15:17
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Содержание

  
  

  Введение. 3

  Глава 1. Правовое регулирование компенсации морального вреда.

  1.1. Предпосылки формирования института морального вреда.

  1.2. Понятие и юридическое значение морального вреда.

  1.3. Взаимодействие гражданско-правового института компенсации морального вреда с институтом других отраслей права.

  Глава 2. Компенсация морального вреда.

  2.1. Практика рассмотрения дел, связанных с присуждением компенсации морального вреда.

  2.2. Основание возникновения права на компенсацию морального вреда и ее размер 

  2.3. Компенсация морального вреда и неосновательное обогащение.

  Заключение.

  Список используемой литературы..

  
  
  
  

  Введение

  
  
  

  Проблемы юридической ответственности являются актуальными, традиционно находясь в числе дискуссионных проблем различных отраслей юридической науки.

  Закрепление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод личности призвано обеспечить их соответствие меж­дународным стандартам. При этом необходимо разработать конкретные юридические механизмы их осуществления и защиты в рамках разных отраслей права, в том числе в гражданском праве. Особое место в решении этой проблемы отводится гражданско-правовому институту компенсации морального вреда.

  Становление института компенсации морального вреда в российском праве порождало и порождает проблемы теоретического и правоприменительного характера. Теоретики придают все большее значение развитию данного института в рамках гражданского права. В настоящее время, как подчеркивают специалисты, особую актуальность имеет правильное решение ряда вопросов в сфере компенсации морального вреда, в том числе взаимодействие гражданско-правового института компенсации морального вреда с институтами других отраслей права[1].

  Существующая в настоящее время противоречивость судебной практики в вопросе применения норм действующего гражданского законодательства о компенсации морального вреда позволяет сделать выводы о необходимости разработки и нормативного закрепления единых и четких критериев определения размера компенсации морального вреда. Кроме того, «в интересах каждого гражданина наиболее полное и грамотное овладение таким мощным инструментом защиты гражданских прав как компенсация морального вреда»[2].

  Предметом исследования выступают гражданско-правовые нормы Российской Федерации, регулирующие компенсацию морального вреда, , а также практика их применения.

  Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие вследствие причинения морального вреда, рассмотренные в теоретическом и практическом аспектах.

  Цель работы состоит в осуществлении комплексного анализа проблем гражданско-правового регулирования правоотношений, возникающих вследствие причинения морального вреда, а также в разработке предложений по применению и совершенствованию норм российского законодательства в этой области.

  Для достижения указанной цели автором были поставлены следующие взаимосвязанные задачи:

  - проследить исторические предпосылки и генезис формирования института морального вреда;

  - раскрыть понятие морального вреда, его сущность, а также юридическое значение морального вреда        ;

  - выявить взаимодействие гражданско-правового института компенсации морального вреда с институтом других отраслей права;

  - изучить существующую судебная практика рассмотрения дел, связанных с присуждением компенсации морального вреда;

  - исследовать основания возникновения права на компенсацию морального вреда, и размер такой компенсации;

  - указать на соотношение правового института компенсация морального вреда с правовым институтом неосновательного обогащения по гражданскому праву России;

  - на основе проведенного исследования сформулировать конкретные предложения по совершенствованию гражданского законодательства Российской Федерации в сфере регулирования правоотношений, возникающих вследствие причинения морального вреда.

  Глава 1. Правовое регулирование морального вреда

   

  1.1. Ппредпосылки формирования института морального вреда

  
  

  Данное современным законодателем определение морального вреда как физических и нравственных страданий (ст. 151 Граждан­ского кодекса РФ) было сформулировано еще в конце XIX в. в ходе активного обсуждения проекта нового Гражданского уложения Рос­сии. Необходимость постоянно находить аргументы для ответа ярым противникам института морального вреда, в числе которых были наиболее известные и авторитетные юристы того времени (Л. И. Петражицкий, Г. Ф. Шершеневич, П.И. Люблинский, П.Н. Гуссаковский и др.), стимулировала к всестороннему и глубо­кому анализу различных проблем, возникавших при определении содержания данного института. В рамках настоящего диссертационного исследования интерес представляет в первую очередь именно определение морального вреда, т. е. перечень существенных признаков этого понятия и доводы, которые были использованы как правоведами, так и представителями законодательной власти того времени для обоснования именно такой формулировки данной категории[3].

  Само название «моральный вред» было не единственным, применяемым в теории. В качестве синони­мов использовались такие названия, как нравственный, нематериальный, имматериальный, неимущественный, духовный и даже пси­хический вред[4].

  Основными доводами в пользу необходимости включения ин­ститута морального вреда в проект Гражданского уложения были ссылки на наиболее прогрессивные законодательства ряда зарубеж­ных стран: Англии, Швейцарии, Австрии, Германии, Франции, Ита­лии и др. Нормы этих законодательств, а также научные труды зарубежных правоведов стали одним из главных источников формирования основ института морального вреда в российском пра­ве и отправной точкой в определении самого поня­тия «моральный вред».

  В российской юридической теории и судебной практике также созрели необходимые предпосылки. Легальное определение терми­на «бесчестье», данное в действовавших Законах гражданских, уже не удовлетворяло ни теоретиков права, ни практикующих юристов. Ре­дакционная комиссия по составлению Гражданского уложения в первоначальном издании Законов гражданских 1832 г. (ст. 380) да­вала следующее определение:

  «Денежное вознаграждение, опреде­ляемое судом гражданским в удовлетворение за обиду, когда она не есть беда тяжкая, подлежащая суду уголовному, называется бесче­стьем.

  Примечание. Что именно по закону считается обидою и разде­ление обид на тяжкие, подлежащие суду уголовному, и легкие, ве­домые в суде гражданском, в подробности определяется в Законах Уголовных».

  Данная формулировка в общем виде повторяла ст. 16 и 18 Ма­нифеста Екатерины II о поединках от 21 апреля 1787 г. Отсылочный характер нормы ст. 380 и ее неконкретность дали основание Редак­ционной комиссии в издании Законов гражданских 1841 г. дать разъяснение основного понятия данной статьи. Бесчестье раскрывалось как вознаграждение или удовлетворение пострадавшего за обиду, составлявшую также вред, хотя и не имущественный, а нравственный. Тем самым в российском гра­жданском законодательстве впервые появился термин «нравствен­ный вред». Однако такое толкование бесчестья уже являлось суще­ственной новацией для российского гражданского законодательства и не входило в задачи, поставленные перед Редакционной комис­сией императором. В последующих редакциях закон определял бес­честье как платеж за обиду (ст. 667 в более поздних изданиях Зако­нов гражданских).

  Однако позиция Редакционной комиссии, выраженная в издании 1841 г., нашла поддержку в судебной практике. Так, Комиссия по составлению проекта Гражданского уложения отмечала, что еще в 1842 г. в одном из решений Уголовного кассационного департамента указывалось, что под бесчестьем надо понимать как обиду, так и неимущественный вред, производимый ею. Такое понимание термина закрепилось не только в судебной практике, но и в теории российского гражданского права. Например, В. И. Синайский раскрывал понятие бесчестья как причинение вре­да посредством нанесения личной обиды или оскорбления[5]. Нравственный вред, согласно данному подходу, возникает как продукт личной обиды или оскорбления, содержанием которых может быть невиновное осуждение, похищение замужней женщины, нарушение чести и т. д.

  Однако, указывая на то, что нравственный вред – это один из необходимых признаков бесчестья, российские юристы XIX в. не давали его определения. Дальнейшее развитие института неимуще­ственных отношений требовало раскрытия понятия «нравственный вред», т. е. выделения существенных параметров, входящих в его со­держание, что и было осуществлено авторами Проекта Гражданского уложения России[6].

  В первую очередь был использован термин «боль», который далее трансформировался в более широкое понятие «физические страда­ния», хотя в то время под ними понимались только переживания, ис­пытываемые лицом от нанесенного телесного повреждения. Приме­нялся также термин «страдание», трактовавшийся не только как результат физического вреда, но и, например, противозаконного лишения свободы и т. п. В итоге, в Проекте Гражданского уложения России появилось суждение о том, что удовлетворению подлежит не только имущественный вред, но и вред нравственный, «не имеющий имущественного значения, например, физические и нравственные страдания, проистекающие от телесных по­вреждений, лишения удобств жизни и т.п.». Это можно считать предпосылкой последующего формирования содержания понятия «моральный вред».

  Следует отметить, что ст. 1092 Проекта Гражданского уложения России, призванная регулировать возмещение нравственного вреда, не содержит его определения. Приведем для примера такой текст: «В случаях причинения телесного повреждения, в особенности же обезображения, равно как в случаях лишения свободы или нанесе­ния оскорбления, суд может, в особенности при злонамеренности виновного, назначить пострадавшему денежную сумму по своему усмотрению, хотя бы сей последний не понес никаких убытков (нравственный вред). Право на получение такого вознаграждения не переходит к наследникам пострадавшего и не может быть уступле­но другому лицу».

  На позицию авторов Проекта нового Гражданского уложения России оказал влияние не только опыт за­рубежных законодательств, но и специфика национального права. Негативной реакции на введение в России института морального вреда способствовало то, что выплата бесчестья за оскорбление по отечественному уголовному закону была альтернативной мерой от­ветственности по отношению к уголовному наказанию за данное преступление. Потерпевшему предоставлялось право выбора спосо­ба удовлетворения личной обиды. В то же время сам процесс выбора побуждал оценивать его мо­тивы. Общественное мнение склонялось в пользу уголовного нака­зания, считая его более приемлемым способом заглаживания душев­ных переживаний. Напротив, выбор в пользу денег сопоставлялся с продажей доброго имени.

  Таким образом, сформулированное составителями Проекта Гражданского уложения России определение нравственного вреда не только удовлетворяло потребность дальнейшего развития отече­ственного гражданского законодательства, но и способствовало кор­рекции общественного сознания по отношению к новому правовому институту. В таком виде оно стало широко использоваться в юриди­ческой теории. В 1910 г., выступая на заседании Санкт-Петербургского юридического общества, С. А. Беляцкин уже гово­рил: «Как известно, под моральным вредом, подлежащим возмеще­нию, разумеют страдания и лишения физические и нравственные причиненные потерпевшему неправомерной деятельностью делин­квента».

  Позднее, в начальный период советского времени, Б. Утевский указывал, что моральный вред, например, заключается в нравствен­ном и физическом страдании[7]. Это свидетельствовало о прочном вхождении в понятийный аппарат юридической теории удачно най­денной трактовки данной правовой категории. Подобная трактовка содержания морального вреда имеет место и в более поздних тру­дах ученых советского периода[8].

  Таким образом, анализируя вопросы компенсации морального вреда, российские цивилисты еще в дореволюционный период обращали внимание на глубокий нравственный аспект этой проблемы, отмечая при этом, что деньги, разумеется, не могут возместить субъективных страданий, тяжесть которых не поддается оценке, но они важны как моральное удовлетворение, как задача, основанная на признании государством ошибочного назначения этой меры, на восстановлении попранной справедливости[9].

  После провозглашения «полной победы социализма в СССР» дискуссии как-то сами собой прекратились, и в дальнейшем, в результате соответствующей пропаганды, в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и компенсации морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненные физические или нравственные страдания (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались скорее как курьезы «мира чистогана», чуждые социалистическому правовому регулированию. Любопытно, что это не препятствовало, однако, использованию норм зарубежного законодательства о компенсации морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным юридическим и физическим лицам.

  В 1960-х годах дискуссии по этому поводу возобновились. Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах Малеина Н.С.[10], Братуся С.Н.[11], Беляковой А.М.[12], Шиминовой М.Я.[13], Тархова В.А.[14] и других отечественных правоведов. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения[15].

  Наиболее серьезным аргументом против компенсации морального вреда в имущественной форме была невозможность, или, по крайней мере, трудность ее объективной оценки. Такая позиция отражала в себе представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, не учитывая, что при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам принцип эквивалентности неприменим. Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям мер ответственности, предусмотренных различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности этого соответствия и несостоятельности аргументации противников компенсации морального вреда.

  Однако до начала 1990-х годов понятие «моральный вред» не было легализовано в российском гражданском праве, что исключало возможность применения гражданско-правовых средств защиты нарушенных прав путем компенсации морального вреда. Лишь 12 июня 1990 г. право на возмещение морального вреда было установлено в Законе СССР о печати и других средствах массовой информации, хотя содержание понятия морального вреда в указанном Законе не раскрывалось[16].

  Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г., где моральный вред был определен как «физические или нравственные страдания».

  Иными словами, в советское время довольно долго правовой институт компенсации морального вреда подвергался критике как "унижающий достоинство советского человека". Исследуемый правовой институт являлся "чужим" для правовой системы страны, так как признавался советской правовой доктриной западным правовым институтом[17].

  Принятие части первой Гражданского кодекса РФ знаменовало собой важный этап в истории гражданского права России. Значение ГК РФ для стабилизации и дальнейшего развития отношений в гражданском обороте, перевода их на новый уровень.

  Таким образом, в российском гражданском праве институт компенсации морального вреда в настоящее время только развивается. Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало общих норм, предусматривающих возможность компенсации морального вреда. После революции 1917 года менталитет российского общества существенно изменился, но это не изменило отрицательного отношения к возмещению морального вреда в денежной форме – преобладающим оказалось мнение о недопустимости такого возмещения[18]. Понятие «моральный вред» было легализовано в российском гражданском праве только в 1990-х годах.

  Закрепление в современном российском гражданском законодательстве нормы о компенсации морального вреда служит ярким доказательством признания и уважения личности и личных прав гражданина[19]. Данное положение выглядит фундаментальным в свете ст. 2 Конституции Российской Федерации, которая провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью.

  Говоря о современном состоянии правового института компенсации морального вреда и его регламентации в отечественном законодательстве, отдельные авторы отмечают: «применительно к России приходится с сожалением констатировать, что государство относится к моральному вреду как к некоему либеральному чудачеству, а не как к реальной форме защиты гражданских прав. И законодательство, и судебная практика носят скорее декларативный, а не прикладной характер»[20]. Далее авторы указанной статьи, говоря о Постановлении Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" и о Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", отмечают, что «положения названных Постановлений также не отличаются оригинальностью, широтой суждений и конкретностью, в них отсутствуют четкие критерии определения размера компенсаций, а также адекватное соотношение степени нарушения прав гражданина и ответственности за такое нарушение. Судебное усмотрение остается в подавляющем большинстве случаев в плену отживших еще советских стереотипов, косным, неэффективным, не отвечающим произошедшим в российском обществе социально-экономическим изменениям (рост благосостояния населения, изменениям психологии среднего класса и т.п.). Вместе с тем только существенное повышение ответственности (в том числе путем взыскания крупных сумм с виновного лица) могут способствовать созданию институтов защиты чести, достоинства и деловой репутации и компенсации морального вреда»[21]. Приведенное высказывание, на наш взгляд, не вполне соответствует действительности, в том смысле что отечественным законодателем вопросы компенсации морального вреда (применительно ко вреду, причиненному личным неимущественным правам и нематериальным благам), урегулированы довольно четко и последовательно[22]. В то же время нормы о компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав граждан, страдают отсутствием конкретик носят бланкетный (отсылочный) характер и создают определенные трудности в процессе применения их на практике.

  
  

  1.2. Понятие и юридическое значение морального вреда

  
  

  В действующем российском гражданском законодательстве моральный вред определяется как нравственные и физические страдания (ст. 151 ГК РФ). В цивилистической литературе под вредом понимается "всякое умаление охраняемого правом блага, имущественного или неимущественного"[23]. Вред является социальным понятием, и его можно определить "как последствия посягательства на общественные отношения, как последствия нарушения охраняемых законом прав и интересов государства, организаций или граждан"[24]. Вред в гражданском праве - это изменение во благе, которое охраняется законом и может быть имущественным и неимущественным.

  Некоторые авторы считают, что неимущественные блага включают в себя "как материальные (т.е. имеющие вещественное содержание, например здоровье как целостность организма человека, окружающая среда), так и нематериальные (например, имя) блага"[25]. Однако с этой позицией согласиться нельзя. Характер вредных изменений и охраняемых законом общественных отношений весьма разнообразен. Его можно классифицировать по различным признакам. Наиболее общей классификацией, имеющей важное значение для правового регулирования, является деление всех вредных последствий противоправного посягательства на имущественные (материальные) и неимущественные (нематериальные)[26].

  К неимущественным последствиям следует относить политические, общественные, моральные, физические и т.п.[27] Здоровье человека, целостность его организма, право на безвредную окружающую среду и т.п. не являются материальным благом, а есть благо физическое, нарушение которого подлежит компенсации.

  Суть содержания морального вреда заключается в том, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию (как правило негативную).

  Если противоправными действиями гражданину причинен моральный вред, нарушаются его личные неимущественные права или другие нематериальные блага, наличие такого вреда подлежит доказыванию, и суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151 ГК РФ).

  Особенностью неимущественных благ является их нематериальный характер, неотчуждаемость, непередаваемость (ст. 150 ГК РФ). Учитывая неотчуждаемость и непередаваемость, можно заключить, что законодательство не допускает использование неимущественных благ в качестве объектов купли-продажи, мены, дарения, ренты, аренды, найма, займа, кредита. Исключением из общего правила являются личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежавшие умершему, которые могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками правообладателя. В данной норме усматривается прецедент отчуждения личных неимущественных благ непосредственно от человека[28].

  Понятие морального вреда дается в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", в котором указывается, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действием (бездействием), посягающим на принадлежащие гражданину (от рождения или в силу закона) нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающим его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства, другие неимущественные права) в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности и др. либо имущественные права гражданина.

  В данном Постановлении Пленума Верховного Суда РФ делается акцент и раскрывается содержание преимущественно только одного из двух подвидов морального вреда - "нравственных страданий". При этом в качестве синонима для "нравственных страданий" вводится и новый термин "нравственные переживания". Это дает основания для вывода, что тем самым предполагается необходимость осознания потерпевшим умаления своих прав и возникновения в этой связи негативных самооценок[29].

  Анализируя законодательство и судебную практику, А.М. Эрделевский приходит к выводу, что моральный вред выражается в негативных психических реакциях потерпевшего, и правильнее было бы вместо понятия "моральный вред" использовать понятие "психический вред". В этом случае вред подразделялся бы на следующие виды: имущественный, органический и психический вред[30]. Представляется, что основная трудность такого разграничения состоит в определении формы компенсации психического вреда и возмещении имущественного вреда, так как компенсация морального вреда направлена на сглаживание переживаний и страданий, а возмещение имущественного вреда направлено на ослабление или устранение неблагоприятных изменений в организме. В сравнении с личными неимущественными благами, имущественные отношения граждан отличаются меньшей правовой защищенностью. При их нарушении моральный вред возмещению не подлежит (исключая отношения, которые регулируются Законом РФ "О защите прав потребителей", предусматривающим компенсацию морального вреда за нарушение имущественных прав).

  Е.А. Михно отдает приоритет в понятии "моральный вред" нравственным страданиям над физическими. Моральный вред есть отрицательные последствия нарушения имущественных или неимущественных благ, выразившиеся в душевных страданиях или переживаниях. Основанием для денежной компенсации морального вреда является правонарушение, в результате которого лицо потерпело эмоциональный урон. Физические страдания, как правовая категория, в понятие "морального вреда" не могут быть включены. Они приобретают юридическую значимость для возложения гражданско-правовой ответственности за причинение морального вреда лишь постольку, поскольку вызывают нравственные страдания[31].

  Содержание "морального вреда" как "страданий" означает, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом неблагоприятные изменения в охраняемых законом благах отражаются в сознании человека в форме негативных ощущений (физические страдания) или переживаний (нравственные страдания). Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение или иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Любое неправомерное действие или бездействие может вызвать у потерпевшего нравственные страдания различной степени и лишить его полностью или частично психического благополучия[32].

  Необходимо помнить о том, что понятие "моральный вред" производно от слова "мораль", означающего применительно к личности совокупность представлений об идеале, добре и зле, справедливости и несправедливости[33]. Мораль отождествляют с понятием "нравственность", а нравственность определяется как правила поведения, духовные и душевные качества, необходимые человеку для жизни в обществе[34]. Комплексный анализ лексического значения слов "мораль" и "нравственность" дает основание сделать вывод, что определение понятия "моральный вред", закрепленное в ст. 151 ГК РФ, является достаточно корректным. Однако физические страдания в этом случае выпадают из сферы человеческого существования, охватываемой таким определением. В словаре русского языка С.И. Ожегова слово "страдание" разъясняется как "физическая или нравственная боль, мучение", а слово "боль", в свою очередь, связывается с "ощущением страдания"[35]. Таким образом, слова "боль" и "страдание" по смысловому значению неразрывно связаны между собой.

  Представляется, что для уяснения сущности физических и нравственных страданий необходимо обратиться к достижениям психологической и медицинских наук.

  В психологии понятие "моральный вред" трактуется как психологическая травма, т.е. негативные эмоциональные переживания, психические нарушения, расстройства в деятельности внутренних органов[36]:

  - форма страданий (отрицательные эмоциональные переживания) - эмоциональные, физические, нравственные страдания;

  - форма нарушения физического и психического здоровья - неадекватность реакции на внешнее воздействие, негармоничное развитие, изменение социальной адаптации, психогенные изменения, физические изменения;

  - субъективные переживания - негативное эмоционально окрашенное состояние и явление, представленное в сознании, форма активности, осознанное отношение к действительности;

  - душевная боль - переживание отрицательных эмоций, переживание нереализации определенных потребностей;

  - форма эмоционального реагирования - изменения в психических процессах, психических состояниях, психических свойствах.

  Отметим также, что согласно разработанному отечественными специалистами-психологами определению, переживание представляет собой «преодоление критической ситуации как ситуации «невозможности», невозможности жить, реализовывать внутренние необходимости своей жизни, особую работу по перестройке психологического мира, направленную на установление смыслового соответствия между сознанием и бытием, общей целью которой является повышение осмысленности жизни»^[37].

  Термин "травма" широко применяется в медицине и хирургии. Слово "травма" (в переводе с греч.) означает "рана". "Психотравмой" в психологии называют результат перенесенных нравственных и физических страданий[38]. "Психическая травма - это жизненное событие (ситуация), затрагивающее значимые стороны существования человека и приводящее к глубоким психологическим переживаниям"[39], "вызывающее особенно сильные переживания и неспособность субъекта к адекватной оценке ситуации; устойчивые патологические перемены и их последствия в душевной жизни"[40], "эмоциональное воздействие, вызвавшее психическое расстройство"[41].

  Страдание - это "эмоции в виде отрицательных переживаний человека, глубоко затрагивающих его личные структуры, психику, здоровье, самочувствие, настроение, сигнализирующие человеку о воздействии на него неблагоприятных факторов, а также как собственно процесс неприятных переживаний человеком (субъектом) воздействующих на него негативных факторов физического, социального (нравственного, морального) характера"[42]. При этом отмечают три психологические функции страдания: во-первых, это сигнализатор неудовлетворительного состояния положения вещей в жизни человека; во-вторых, это побудитель к тому, чтобы человек предпринял действия для изменения сложившейся ситуации; в-третьих, это негативные эмоции, формирующие "негативную мотивацию", или, другими словами, "здоровую злость", которая активизирует внутренние силы организма для разрешения проблемы[43].

   Результатом причинения психической травмы и пережитых потерпевшим страданий являются различные нарушения в психике человека вплоть до психических расстройств, в числе которых посттравматическое стрессовое расстройство - непсихотическая затяжная реакция на тяжелый стресс, способный вызвать психические нарушения практически у любого человека[44]. Проявлениями посттравматического стрессового расстройства могут являться:

  1) психологические (нервно-психические) расстройства. Следствием данных расстройств у человека является фиксированность на травмирующих событиях в виде навязчивых воспоминаний, бессонницы, апатии, суицидальных намерений и т.д. Степень, выраженность, интенсивность и продолжительность таких переживаний в значительной степени индивидуальны. Страдания обычно сопровождаются стрессом (напряжением), страхом, гневом, импульсивностью, стыдом и другими эмоциями. Переживаемые человеком страдания могут отрицательно сказаться на его профессиональной деятельности, выражаться в неадекватном поведении. В широком плане - это проблемы переживаний человека в связи с интимно-личностными, межличностными и социальными конфликтами. В критических ситуациях у человека может наблюдаться деформация субъективной картины жизненного пути [отсутствие связи с прошлым, чувство бесперспективности и отрыв от связи с настоящим (самая тяжелая степень деформации)]. Возможно также обесценивание прошлого в связи с серьезностью текущего момента, отсутствие связи прошлого с будущим (жизнь разорвана, активность скована, настоящее пусто, скучно, бесполезно), обесценивание настоящего и прошлого (человек весь в мечтах и фантазиях)[45].

  Психоэмоциональное состояние человека, которому была нанесена психологическая травма, по мнению психологов[46], позволяют представить динамику течения аффективно-шоковых реакций у ранее совершенно здоровых людей:

  а) острый эмоциональный шок, следующий за состоянием оцепенения, продолжается от 3 до 5 часов. При этом общее психическое напряжение сопровождается чувством отчаяния, физически проявляется головной болью, сердцебиением, сухостью во рту, повышенным чувством жажды, затрудненным дыханием;

  б) ухудшение самочувствия и психоэмоционального состояния характеризует стадию психофизиологической демобилизации, которая длится до трех суток;

  в) от 3 до 12 суток продолжается стадия разрешения, которая проявляется в постепенной стабилизации настроения и самочувствия при сохранении общего фона пониженного настроения и ограничения контактов;

  г) в среднем после 12-го дня происходит активизация общения и нормализация настроения. Однако у пострадавших со слабыми психическими защитными реакциями, особенно у детей, по прогнозам исследователей, существует значительная вероятность того, что клинические формы психиатрической патологии проявятся в более поздние сроки (отставленное реагирование). Также существует высокая вероятность развития различных форм психосоматических расстройств;

  2) физиологические (функциональные) осложнения (по мнению ученых, у 30% соматических больных, обращающихся в лечебные учреждения с жалобами о недомогании, причиной недугов является нестабильность психоэмоционального состояния). Здоровье, по определению Всемирной организации здравоохранения, представляет собой "состояние полного социального, психического и физического благополучия"[47]. Болезненные симптомы, дающие о себе знать на физическом уровне, являются частью процесса переживания негативных эмоций, связанных с претерпеваемыми человеком психическими страданиями. Психологическая травма оказывает влияние на формирование физических болезней как негативных последствий пережитой человеком кризисной ситуации. В числе общих синдромов для лиц, перенесших психологическую травму, можно назвать: периодические приступы физического страдания, длящиеся от 20 минут до одного часа, спазмы в горле, припадки удушья с учащением дыхания, постоянная потребность вздохнуть, чувство пустоты в желудке, потеря мышечной силы и интенсивное субъективное страдание, описываемое как напряжение и душевная боль. Отмечают, что "переживания эмоционального расстройства вовлекают в страдание всю вегетативную, эндокринную систему, затрагивающую, в конце концов, глубочайшие основы жизненных процессов в организме человека"[48]. Наибольшее негативное влияние на здоровье человека оказывают ситуации, сравнимые по разрушительной силе, оказываемой на психику человека, с катастрофами природного или техногенного характера, вызывающими аффективно-шоковые реакции. Чаще всего это связано с переживаниями по поводу угрозы для своей жизни или жизни самых близких людей[49].

  
  

  1.3. Взаимодействие гражданско-правового института компенсации

  морального вреда с институтом других отраслей права

  
  

  Необходимо отметить, что если в цивилистической науке понятие морального вреда является научно разработанным, то в уголовно-процессуальной отрасли среди ученых-процессуалистов отсутствует единое мнение относительно понятия "моральный вред". Так, в частности, В.В. Нагаев говорит о необходимости замены понятия "моральный вред" на более удачное и емкое по содержанию, предлагая термин "психологический вред" - существующий в США и Англии аналог. Психологический вред - это физические и психические страдания[50]. М.Н. Малеина рассматривает компенсацию морального вреда как способ защиты неимущественных благ. При этом высказывается предположение о том, что "поскольку "нравственный" и "моральный" выступают как синонимы, более удачно было бы использовать в законодательстве термин "неимущественный вред". Кроме того, "неимущественным вредом" предлагается считать физические и нравственные страдания, поэтому правильно рассматривать неимущественный вред как физические и (или) нравственные переживания, а не как исключительно их альтернативу"[51]. А.А. Власов под моральным вредом понимает "причиненный физическому лицу - независимо от умысла (вины) - нравственный ущерб. Ущерб выражается в унижении его чувств, состоит в создании у потерпевшего негативных ощущений и эмоций (нравственных переживаний, страданий) и влечет негативные последствия для его психики, носит нематериальный характер опосредованно (через сознание), причиняет также и физический вред. При этом указанным автором выделяются (условно): нравственный вред, не связанный с физическим страданием (когда физическое страдание не соотносится с нравственным переживанием); нравственный вред, связанный с физическим страданием (когда физическое страдание соотносится с нравственным переживанием)"[52]. Н.В. Кузнецова полагает, что термин "моральный вред", исходя из его буквального толкования, не совсем удачен. Вместе с тем выделение в качестве самостоятельных таких правовых категорий, как "вред физический", "вред психический" и так далее, не приветствуется, поскольку принципы возмещения психических переживаний и физических страданий одинаковы. Более правильным, по мнению Н.В. Кузнецовой, было бы закрепить в законодательстве понятие неимущественного вреда (в нынешнем понимании морального вреда) в противоположность вреду имущественному, который действительно регулируется иначе. В частности, физический вред, причиненный преступлением, выражается в причинении увечья, иного повреждения здоровья, физической боли. Соответственно он может сопровождаться потерями имущественного характера (при потере трудоспособности дополнительные расходы на лечение, питание, приобретение лекарств, протезирование, постоянный уход, санаторно-курортное лечение с проездом к месту отдыха и т.д.). Подчеркнув в законодательстве неимущественный характер физических страданий в нынешнем понимании морального вреда, легче было бы избежать смешения понятий "компенсации" и "возмещения" дополнительных расходов имущественного характера, что имеет место в судебной практике[53].

  Г.Г. Горшенков полагает, что понятие "моральный вред" охватывает далеко не все личностные потери гражданина от правонарушения. Потери выражаются не только физическими, психическими, нравственными страданиями. К ним необходимо отнести полную либо частичную утрату, деформацию определенных социальных качеств лица (во взглядах, способностях, интересах, потребностях и пр.), нарушения возможностей его социальной деятельности, дезориентацию установок, а также упущенную выгоду как следствие умаления личностного блага, дополнительные расходы, связанные с восстановлением или компенсацией вредных для личности последствий. Такого рода потери предлагается именовать субъективными. Если рассматривать личность потерпевшего как субъект права, то становится очевидным, что в результате причинения ему вреда он несет духовные потери, утрачивает общественно значимые полезные качества, переоценивает (умаляя) свою социальную значимость, роль участника широкого круга общественных отношений, причисляет себя к социальной категории жертв посягательства. Повреждение любого элемента биосоциальной системы негативно отражается на ее надежности, а стало быть, и юридическом статусе. Все зависит от степени такого повреждения. Личность - чрезвычайно сложная структура взаимодействующих элементов как внутри ее самой, так и в отношениях с окружающей средой, материальными объектами. Именно эти, сложнейшие по характеру, взаимосвязи внутриличностных элементов между собой и с элементами окружающей среды (особенно семейно-бытовой сферы) позволяют говорить лишь об условном разделении элементов объекта правонарушения. А потому и характер причиненного лицу вреда далеко не всегда можно определить только как собственно моральный или неимущественный. Таким образом, понятие "неимущественный (нематериальный) вред не полностью отражает характер причиненного неимущественным правонарушением вреда, исключая присутствие в нем экономического признака. Поэтому ученый полагает целесообразным заменить понятие "моральный вред" понятием "субъективные потери", которым охватываются признаки как неимущественного (нематериального), так и материального характера вреда, причиненного правонарушением. Анализируя проблемы морального вреда как юридического факта, а также роль и значение порождаемых им правоотношений, Г.Г. Горшенков предлагает следующее определение исследуемого понятия: "Моральный вред – это неблагоприятные последствия правонарушения, претерпеваемые лицом в виде физических, психических страданий, нравственных переживаний, социального дискомфорта, а также упущенной выгоды и дополнительных расходов как следствия прямого или косвенного умаления неимущественных благ"[54].

  С.В. Нарижний считает, что "под моральным вредом в уголовном судопроизводстве, подлежащим материальной компенсации, понимаются физические и нравственные страдания, испытываемые гражданами в связи с совершенными против них деяниями, преследуемыми уголовным законом"[55].

  Как следует из приведенных точек зрения, в уголовно-процессуальной науке количество подходов к понятию морального вреда весьма велико, и не всегда предлагаемые трактовки созвучны с категориями, которыми оперирует цивилистика.

  Как отмечает В.В. Владимирова, недостатки понятия "моральный вред" являются причиной различных его интерпретаций и неоднозначных суждений, что позволяет использовать определение в качестве аргументации, трактуя его как угодно[56].

  Представляется возможным согласиться с мнением С.В. Нарижного о том, что единообразное понимание термина "моральный вред" в рамках уголовного и гражданского законодательства имеет особое значение[57]. Только при условии эффективного использования уголовно-процессуальной терминологии, когда употребляемые термины имеют предельно четкое материально-правовое значение, возможна реализация права потерпевшего на справедливое и максимально полное возмещение вреда, причиненного преступлением. Если ограничиться только изменением названия того, что в настоящее время понимается в российском праве под физическими и нравственными страданиями, то для этого вряд ли будут приемлемы такие термины, как "неимущественный вред", "психический вред" или "субъективные потери". По существу, можно говорить о том, что понятия "психический вред" и "моральный вред" неэквивалентны, так как психикой характеризуется индивидуально-личностный мир человека, в то время как мораль представляет собой общественную этику. Согласно официальному пониманию моральный вред - это нравственные и физические страдания. Нравственные переживания (как синоним нравственных страданий) можно назвать отрицательными эмоциями, возникающими в человеческой психике и имеющими нравственный характер. Это говорит если не о тождественности терминов "психические страдания" и "нравственные страдания", то о том, что последнее понятие полностью охватывается первым, поскольку нравственные страдания не могут существовать вне области человеческой психики.

  Несколько иначе обстоит дело с пониманием "физических страданий". Хотя в Постановлении Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 и говорится о физической боли от причиненного вреда здоровью, но лишь в контексте нравственных переживаний, явившихся следствием этой боли. Помимо психических страданий (нравственных переживаний) имеют место и собственно физические страдания, по сути и являющиеся той самой болью. Физические страдания проявляются через боль, удушье, головокружение, тошноту, зуд, жжение и другие болезненные симптомы (ощущения)[58]. Вполне очевидно, что эти болезненные ощущения отражаются в сознании пострадавшего и вызывают самые различные переживания: обиду, страх, возмущение, горе, чувство утраты. Говоря другими словами, почти всегда вместе с физическими страданиями человек испытывает страдания психического характера. Однако болезненные симптомы лишь отражаются в сознании, а первоначально имеют другую природу: в отличие от нравственных страданий (переживаний), они никак не входят в категорию психических страданий. Характерно и то, что слово "переживания", сочетаясь со словом "нравственные", не может образовать словосочетание со словом "физические". Следовательно, можно утверждать, что термин "психические страдания" не включает в себя категорию "физические страдания" и, соответственно, понятие "физический вред" не охватывает полностью оба вида страданий, которыми характеризуется моральный вред в отечественном законодательстве. А из этого, в свою очередь, следует несостоятельность предложения об использовании нового понятия "психический вред" для определения физических и нравственных страданий. Понятию "моральный вред" в его сегодняшнем значении более соответствует понятие "нематериальный вред", при этом оно не будет включать в себя термин "вред здоровью" (телесный вред). Однако весьма сомнительно, что слово "нематериальный" является более удачным по сравнению со словом "моральный", которое в российском праве имеет достаточно долгую историю. "Моральный вред" как устойчивое лексическое сочетание стало уже своеобразным правовым фразеологизмом, имеющим вполне определенное содержание; ведь еще в дореволюционном отечественном гражданском праве, как отмечал профессор С.А. Беляцкин, под моральным вредом, подлежащим возмещению, подразумевались страдания и лишения физические и нравственные, причиненные потерпевшему неправомерной деятельностью делинквента[59]. Вольное толкование понятий "моральный вред", "нравственные страдания", "физические страдания" приводит к ошибочному их пониманию и применению.

  Как отмечают современные исследователи, «законодатель просто обязан дать четкое, точное и полное определение данных понятий в положениях УПК РФ, чтобы исключить в дальнейшем возможности их толкования "под ситуацию"»[60].

  В связи с появлением в 1990-х годах нормативных положений о порядке и правилах компенсации морального вреда в ряде нормативно-правовых актов возник вопрос о возможности возмещения морального вреда в тех случаях, когда законом для данных отношений это прямо не предусмотрено, в частности для трудовых отношений[61]. Исходя из принципа субсидиарного применения норм гражданского законодательства при отсутствии соответствующих норм в той или иной отрасли, данный вопрос следовало решать положительно. Однако в ряде случаев суды отказывали в компенсации морального вреда по делам о восстановлении на работе при признании увольнения незаконным, аргументируя отсутствием в ранее действовавшем Кодексе Законов о Труде соответствующих норм[62]. Ситуация прояснилась с появлением Постановления Пленума от 20 декабря 1994 г. N 10, в котором констатировалась возможность компенсации морального вреда в трудовых отношениях даже при отсутствии в трудовом законодательстве соответствующих норм[63].

  В дальнейшем нормы о компенсации морального вреда были закреплены и в самом трудовом законодательстве: вначале - лишь применительно к случаям незаконного увольнения и перевода работника, а затем - и в качестве общей нормы, адресованной любым неправомерным деяниям работодателя в отношении работника (ст. 237 Трудового кодекса РФ от 30 декабря 2001 г.).

  В трудовом праве, как отмечает С.К. Селезнева, необходимость выработки собственного понятия морального вреда остро не стоит[64]. Однако некоторые авторы предпринимают попытки его сформулировать. Так, например, Г.Х. Шафикова предлагает следующее определение морального вреда в трудовом праве: "Моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные одним субъектом трудовых отношений другому противоправными действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права, а также в иных случаях, предусмотренных трудовым законодательством"[65]. Данное определение не выдерживает критики в связи с тем, что трудовое законодательство не предусматривает обязанности работника возместить работодателю моральный вред; кроме того, юридическое лицо (а большинство работодателей являются юридическими лицами) не может испытывать каких-либо физических или нравственных страданий[66].

  Отметим также, что при компенсации морального вреда в сфере трудовых правоотношений, преобладание финансового доминанта в возможности работника получить определенную компенсационную выплату не учитывает специфики умаляемого нематериального блага и причиненных страданий. Однако нематериальный вред затрагивает личностную социально-психологическую сферу человека, что не всегда может быть наиболее эффективно компенсировано с помощью денежной выплаты. По мнению некоторых юристов[67], должен быть реализован более гибкий подход к проблеме разработки новых, не известных российскому праву, форм компенсации, учитывающих специфику отрасли трудового права. В основе выбора критерия наиболее эффективной формы компенсации должны быть интересы каждой конкретной личности. Установить в законодательстве исчерпывающий перечень форм компенсации, использование которых было бы наиболее эффективным для каждого конкретного потерпевшего в каждом конкретном случае, конечно же, не представляется возможным, но закон может прямо предусмотреть не только денежную выплату, но и несколько форм компенсации, чтобы предоставить гражданину (и суду) право выбора среди них одной, наиболее приемлемой, либо нескольких одновременно. Например, одной из форм компенсации морального вреда могло бы быть извинение начальника перед подчиненным, в определенных случаях приносящее последнему наибольшее моральное удовлетворение.

  С.В. Поленина еще в 1974 г. видела целесообразной формой нормативного разрешения проблемы отнесения компенсации вреда к трудовому или гражданскому праву в принятии отдельного общего закона, который был бы комплексным нормативным актом и мог бы содержать нормы процессуального характер[68]. Представляется, что в настоящее время эту проблему можно решить без издания дополнительного акта, распространив действие гражданско-правовых норм о моральном вреде на другие отрасли либо четко обозначив, что отношения по возмещению морального вреда являются гражданско-правовыми независимо от того, в сфере какого правоотношения возникли.

  Много неразрешенных проблем связано с вопросом о возможности и целесообразности применения компенсации морального вреда в семейном праве. В сфере семьи и брака нарушение личных прав граждан наносит самые ощутимые физические и нравственные страдания, для компенсации которых нет никаких принципиальных препятствий. Поэтому представляется возможным применение ст. 151 ГК РФ для компенсации морального вреда, полученного в результате нарушения личного неимущественного семейного права.

  Личные неимущественные отношения пронизывают всю семейную сферу, они не подпадают под правовое регулирование, но нарушение их может повлечь для семьи неблагоприятные последствия, например прекращение правоотношений. Не вызывает сомнений, что при семейных правонарушениях может иметь место причинение морального вреда. Так, жестокое обращение родителя с детьми всегда причиняет моральный вред ребенку и второму родителю; безучастное поведение одного из супругов в браке, когда при этом весь груз проблем несет другой и в домашних делах, и в заботах о детях, не может не вызывать физических и нравственных страданий[69].

  Семейный кодекс РФ закрепляет равные права и обязанности родителей в отношении своих детей (п. 1 ст. 61 СК РФ). Они обязаны вместе и на равных началах содержать своих детей, а также всесторонне воспитывать, готовить к взрослой самостоятельной жизни. Лица, вступающие в брак, как правило, рассчитывают сообща решать все семейные вопросы и проблемы, но, к сожалению, довольно часто один из супругов оказывается наедине с ними без поддержки и взаимопонимания.

  Семейный кодекс РФ лишь в одном случае прямо предусматривает возможность компенсации морального вреда[70]. Абзац 2 п. 4 ст. 30 СК РФ закрепляет право добросовестного супруга в недействительном браке требовать возмещения причиненного ему материального и морального вреда. При этом имеется ссылка на применение правил гражданского законодательства по данным выплатам, что еще раз подчеркивает применение гражданско-правовой ответственности к семейным правонарушениям. Принципы разумности и справедливости должны быть положены в основу выработки санкций за совершение правонарушения, например, для определения судом размера компенсации морального вреда (абз. 1 п. 2 ст. 1101 ГК РФ).

  Кроме того, пункт 2 ст. 1099 ГК РФ устанавливает, что моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина (алиментные права имеют имущественный характер), подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом. Нормами Семейного кодекса РФ такая возможность не предусмотрена.

  Таким образом, поскольку нормы гражданского законодательства детально регламентируют вопросы, связанные с компенсацией морального вреда, то отпадает необходимость излагать их содержание в иных, смежных отраслях права[71]. Законодателю достаточно будет осуществить отсылку к положениям отрасли гражданского права.

  
  

  Глава 2. Компенсация морального вреда

   

  2.1. Практика рассмотрения дел, связанных с присуждением компенсации морального вреда

  
  

  Компенсация морального вреда представляет собой один из наиболее действенных способов защиты личных неимущественных прав и законных интересов граждан, позволяющий использовать его для восстановления нарушенных прав. Здесь имеет место совпадение содержания мер защиты и мер ответственности. Дополнительные обременения и применение мер ответственности как раз и свидетельствуют о том, что меры защиты оказались неэффективными. Как справедливо отмечает С.С. Алексеев, в подобных случаях подтверждается тесная взаимосвязь мер защиты и мер ответственности[72].

  В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" говорится, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные или имущественные права. Далее отмечается, что нравственные переживания и страдания человека могут быть связаны "с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав". В последующем, со вступлением в силу нового Гражданского кодекса Российской Федерации, основания ответственности за причинение морального вреда, указанные Пленумом ВС РФ, широко вошли в судебную практику, подтверждением чему служит следующий пример из судебной практики.

  А.И. и З.Е. обратились с иском к ОАО "Сергиевскавтотранс" и к Л. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, мотивируя это тем, что 9 декабря 1996 г. в результате столкновения автомашины КамАЗ, принадлежащей ОАО "Сергиевскавтотранс", под управлением Л. и автомашины ВАЗ-2108 под управлением А.И. погиб их сын Г.А., ехавший в автомашине ВАЗ-2108. Истцы просили взыскать материальный ущерб в размере 2170 рублей 52 копеек - сумму, затраченную на погребение, и компенсировать моральный вред - по 25 тыс. рублей в пользу каждого из истцов. Решением Федерального суда Сергиевского района от 10 июня 1999 г. иск в части возмещения материального ущерба был удовлетворен полностью, в части компенсации морального вреда частично: в пользу З.Е. и А.И. - по 15 тыс. рублей.

  Определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского облсуда от 21 июля 1999 г. решение по существу оставлено без изменения, снижен размер компенсации морального вреда, уточнена резолютивная часть, а именно: с ОАО "Сергиевскавтотранс" и Л. в пользу З.Е. взыскано в возмещение материального ущерба по 1085 рублей 26 копеек с каждого, в пользу З.Е. и А.И. в качестве компенсации морального вреда взыскано с каждого ответчика каждому истцу по 5 тыс. рублей. Генеральная прокуратура РФ, изучив материалы на основании жалобы истцов, 29 марта 2000 г. внесла протест в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ. Из материалов дела усматривается следующее.

  9 декабря 1996 г. в 18 ч 20 мин. на ул. Сквозной в пос. Сургут Сергиевского района произошло столкновение автомобиля КамАЗ-5320 под управлением Л. и автомобиля ВАЗ-2108 под управлением А.И. В результате погиб пассажир ВАЗ-2108 Г.А., водителю Л. и другому пассажиру Б.В. причинены соответственно тяжкие телесные повреждения и телесные повреждения средней тяжести. Столкновение произошло из-за того, что около автобусной остановки "14-й склад" с правой стороны по ходу движения КамАЗа в нарушение правил дорожного движения на проезжую часть выбежала пешеход И.С., создав помеху для движения КамАЗа. Водитель Л. во избежание наезда вынужден был выехать на полосу встречного движения, где произошло столкновение с автомобилем ВАЗ-2108, управляемым А.И. Л. не располагал технической возможностью избежать наезда на И.С. путем экстренного торможения. Состав преступления в действиях Л. отсутствует. В отношении И.С. уголовное дело было прекращено вследствие акта амнистии, хотя она нарушила требования п. п. 4.3, 4.5 Правил дорожного движения и в ее действиях содержится состав преступления (ч. 2 ст. 268 УК РФ). В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, возлагается при условии наступления вреда, противоправности поведения причинителя вреда, наличия причинной связи между противоправным поведением и наступлением вреда. Поведение Л. в момент столкновения автомобилей было правомерным. В отношении его уголовное преследование не начиналось, он не привлекался и к административной ответственности, поскольку не нарушал ни норм уголовного или административного законодательства, ни Правила дорожного движения. Причинная связь между действиями Л. и наступлением вреда отсутствует.

  Неправильно применена судом норма ст. 1079 ГК РФ, устанавливающая, что владельцы источников повышенной опасности несут солидарную ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников третьим лицам.

  В соответствии с ч. 2 п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. N 3 "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья" при причинении вреда другим лицам владельцы источников повышенной опасности, совместно причинившие вред, несут перед потерпевшими солидарную ответственность. Исходя из смысла Постановления, основанием для возложения ответственности по возмещению вреда на Л. мог являться факт причинения им вреда, однако Л. причинителем вреда не является. Более того, он сам пострадал от данного деликта. Для водителя автомобиля ВАЗ-2108 факт выезда на встречную полосу КамАЗа из-за неправомерного поведения пешехода может быть расценен как непреодолимая сила, в силу чего ответственность как за прямой ущерб, так и за причинение морального вреда для Л. наступать не должна.

  При изложенных выше обстоятельствах Генеральной прокуратурой РФ был поставлен вопрос перед Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ об отмене решения Федерального суда Сергиевского района от 10 июня 1999 г., а также Определения судебной коллегии по гражданским делам Самарского облсуда от 21 июля 1999 г. и Постановления Президиума Самарского облсуда и направлении дела по иску А.И. и З.Е. к ОАО "Сергиевскавтотранс" и Л. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда на новое рассмотрение в суд первой инстанции[73].

  Следует заметить, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации не предоставил общее определение понятий "физические" или "нравственные" страдания, хотя из текста Постановления следует, что суд предпринял попытку дать толкование одному из видов морального вреда - нравственным страданиям, под которыми суд понимает переживания физического лица. К тому же моральный вред в виде нравственных страданий может спровоцировать и физические страдания (например, гипертонический криз) и образовать совокупный моральный вред.

  Проблема компенсации морального вреда касается предмета большой социально-правовой важности, которому суждено играть видную роль в современных общественных отношениях. Нравственные или физические страдания человек может претерпевать во многих случаях, в том числе и в результате неправомерных действий со стороны других лиц, однако право на компенсацию морального вреда возникает только при определенных условиях, равно как и обязательство в отношении его компенсации. К таким условиям относятся: претерпевание морального вреда, т.е. нравственных или физических страданий, а в иных случаях - и тех и других; неправомерное действие причинителя вреда; причинная связь между неправомерным действием и моральным вредом; вина причинителя морального вреда.

  Приведем следующий пример из судебной практики. В декабре 1985 г. Ленинским РОВД г. Нальчика в отношении Ш. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 147 УК РСФСР (в редакции, действовавшей на тот момент). Предварительное следствие, производство в судах первой, кассационной и надзорной инстанций длились около 10 лет. В связи с отсутствием события и состава преступления в июне 1995 г. уголовное дело в отношении Ш. было прекращено по п. п. 1 и 2 ст. 5 УПК РСФСР. В марте 1996 г. первый заместитель прокурора г. Нальчика в нарушение ч. 2 ст. 210 УПК РСФСР отменил указанное постановление о прекращении уголовного дела и возобновил следствие. В сентябре 1996 г. производство по данному уголовному делу вновь было прекращено без проведения каких-либо следственных действий по п. 3 ст. 5 УПК РСФСР. Постановлением старшего помощника Генерального прокурора РФ от 27 января 1997 г. ранее принятые постановления от марта и сентября 1996 г. отменены; в силе оставлено постановление от июня 1995 г. о прекращении уголовного дела по п. п. 1 и 2 ст. 5 УПК РСФСР. Считая указанные действия следственных органов незаконными, Ш. обратилась в суд с иском о возмещении ущерба, причиненного этими действиями.

  Решением Нальчинского городского суда от 4 марта 1997 г. за счет казны Российской Федерации в пользу Ш. взыскано в счет возмещения имущественного вреда 6 млн. 179 тыс. рублей, морального вреда - 500 млн. рублей. Определением судебной коллегии Кабардино-Балкарской Республики от 1 июня 1997 г. размер взысканного морального вреда снижен до 20 млн. рублей. Постановлением Президиума Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 1 октября 1998 г. по протесту Председателя Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики сумма морального вреда увеличена до 100 тыс. деноминированных рублей.

  Заместитель Генерального прокурора РФ 26 января 1999 г. внес протест в порядке надзора (N 8-6610-98) в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ об отмене всех состоявшихся судебных постановлений как постановленных с нарушением норм процессуального права. Что же касается возмещения морального вреда, принятые по этому вопросу постановления судов не затрагивались.

  Необходимым условием для возникновения у потерпевшего права на компенсацию морального вреда является такое положение, когда действия правонарушителя «посягают» на нематериальные блага потерпевшего.

  Так, в случае причинения морального вреда в связи с распространением порочащих сведений Железнодорожный суд г. Рязани рассмотрел дело в отношении военнослужащего войсковой части 54607 М. Ответчиком по данному гражданскому делу выступала "Приокская газета" города Рязани, поместившая фотомонтаж, на котором был изображен М. вместе со своей собакой. К данному монтажу автор статьи поместил свои сатирические стихи, в которых сравнивал М. с его собакой, указывая на то, что они похожи и внешне, и внутренне. В своем заявлении истец просил опровергнуть опубликованные о нем сведения и компенсировать с редакции газеты и с автора статьи моральный ущерб за умаление его чести и достоинства. Суд в своем решении обязал ответчика опубликовать опровержение на первой полосе своей газеты и взыскал с редакции газеты 5 млн. неденоминированных руб., а с автора статьи 1,5 млн. неденоминированных руб. в качестве компенсации за причинение морального вреда, связанного с умалением чести и достоинства М. Своим решением Железнодорожный суд г. Рязани подтвердил, что в случае причинения морального вреда в связи с распространением порочащих сведений право на компенсацию морального вреда возникает независимо от того, привело ли в действительности распространение порочащих сведений к ухудшению мнения окружающих о моральных, деловых и иных качествах лица. Действительное умаление чести лица может не наступать, но психические страдания наступают у потерпевшего, и он имеет право на компенсацию морального вреда[74].

  Необходимо отметить также Постановление Президиуме ВАС РФ от 23.01.2007 N 11984/06 по делу N А79-2305/2006, имеющее важное значение для рассматриваемой сферы отношений. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел заявление индивидуального предпринимателя Дельмана А.И. о пересмотре в порядке надзора решения суда первой инстанции Арбитражного суда Чувашской Республики от 13.04.2006 по делу N А79-2305/2006 и постановления Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 11.08.2006 по тому же делу.

  Индивидуальный предприниматель Дельман Александр Ильич (далее - индивидуальный предприниматель) обратился в Арбитражный суд Чувашской Республики с заявлением к Управлению ФНС по Чувашской Республике  (далее - налоговый орган) о признании незаконными действий, выразившихся в предоставлении недостоверных и не соответствующих действительности сведений по вопросам уплаты индивидуальным предпринимателем налогов и сборов в бюджеты всех уровней и внебюджетные фонды, а также налоговых санкций в письмах от 27.02.2005 N 12-05/1295 в адрес Министерства энергетики и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики  и от 17.03.2005 N 07-18/0732 в прокуратуру Чувашской Республики, признании недействительными указанных писем и возмещении 180958 рублей 37 копеек ущерба.

  Решением суда первой инстанции от 13.04.2006 индивидуальному предпринимателю в удовлетворении заявленных требований в части признания незаконными действий налогового органа и недействительными писем отказано. Производство по делу в части возмещения 180958 рублей 37 копеек ущерба прекращено.

  Прекращая производство по делу в части возмещения ущерба, суд исходил из того, что данное требование не подлежит рассмотрению в арбитражном суде.

  Суд сослался также на статью 151 ГК РФ, в соответствии с которой моральным вредом признаются физические или нравственные страдания гражданина, причиненные действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Следовательно, по мнению суда первой инстанции, вопрос о компенсации морального вреда связан с оценкой личных физических и нравственных страданий лица как гражданина и не связан с его статусом предпринимателя, поэтому рассмотрение дел названной категории арбитражному суду неподведомственно. Специальная подведомственность дел арбитражным судам предусмотрена статьей 33 АПК РФ, в которой дела о компенсации морального вреда не указаны.

  Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа постановлением от 11.08.2006 согласился с решением суда первой инстанции, дополнительно отметив, что в заявлении в суд содержится лишь требование о возмещении морального вреда, в то время как гражданин, являющийся индивидуальным предпринимателем, либо юридическое лицо в силу пункта 3 статьи 23, пунктов 5, 7 статьи 152 ГК РФ вправе заявить требование о возмещении морального вреда только наряду с требованием о защите деловой репутации, которое согласно статье 33 АПК РФ отнесено к подведомственности арбитражного суда.

  В заявлении, поданном в ВАС РФ, о пересмотре в порядке надзора решения суда первой инстанции и постановления суда кассационной инстанции предприниматель просил их отменить, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального и процессуального права.

  Президиум ВАС РФ отметил, что оспариваемые судебные акты подлежат отмене в части прекращения производства по делу с направлением дела в этой части в суд первой инстанция для рассмотрения по существу по следующим основаниям. Прекращая производство по делу в части возмещения ущерба, Арбитражный суд Чувашской Республики  не учел, что в мотивировочной части заявления предпринимателя, поданного в арбитражный суд, указано на нарушение чести и достоинства налогоплательщика. Кроме того, после прекращения производства по делу в части возмещения ущерба предприниматель обратился в Ленинский районный суд г. Чебоксары с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации и компенсации морального вреда. Ленинский районный суд г. Чебоксары в принятии искового заявления отказал, сославшись на то, что спор возник в связи с осуществлением заявителем предпринимательской деятельности, а следовательно, ему необходимо обратиться с исковым заявлением по подведомственности в Арбитражный суд Чувашской Республики . Определением судебной коллегии Верховного Суда Чувашской Республики  от 05.06.2006 данный судебный акт оставлен в силе. При таких обстоятельствах у суда кассационной инстанции не имелось оснований для отклонения кассационной жалобы заявителя и оставления решения суда первой инстанции в части прекращения производства по делу без изменения. В то же время суд первой инстанции в нарушение статьи 133 АПК РФ не уточнил заявленные требования и не определил в полном объеме характер спорного правоотношения.

  При названных обстоятельствах на основании части 1 статьи 304 АПК РФ оспариваемые судебные акты в отношении прекращения производства по делу подлежат отмене как нарушающие единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права, а дело в указанной части - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

  Учитывая изложенное, Президиум ВАС РФ постановил: решение суда первой инстанции Арбитражного суда Чувашской Республики от 13.04.2006 по делу N А79-2305/2006 и постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 11.08.2006 по тому же делу в части прекращения производства по делу отменить. Дело в отмененной части направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Чувашской Республики.

  В качестве примера приведем также Определение Верховного Суда РФ №31-В05-5 от 27.09.2005г. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрела в судебном заседании по надзорной жалобе П.Ю. и П.З. дело по иску П.Ю. к Министерству финансов Российской Федерации о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов, по иску П.З. к Министерству финансов Российской Федерации о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов.

  19 сентября 1999 г. по подозрению в совершении убийства был задержан П.Ю. Постановлением следователя прокуратуры Московского района г. Чебоксары в этот же день ему была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. 10 ноября 1999 г. П.Ю. был привлечен в качестве обвиняемого по ч. 1 ст. 105 УК РФ (убийство).

  Приговором Московского городского суда г. Чебоксары от 22 декабря 1999 г. П.Ю. осужден к девяти годам лишения свободы с содержанием в исправительной колонии строгого режима. Постановлением президиума Верховного Суда Чувашской Республики от 14 июля 2000 г. приговор был отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Определением Московского городского суда г. Чебоксары от 13 октября 2000 г. уголовное дело возвращено прокурору для дополнительного расследования. Мера пресечения в отношении П.Ю. избрана в виде подписки о невыезде.

  Постановлением прокурора Московского района г. Чебоксары от 30 января 2001 г. мера пресечения в отношении П.Ю. изменена на содержание под стражей, дело с обвинительным заключением направлено в Московский районный суд г. Чебоксары. Определением Московского городского суда г. Чебоксары от 1 марта 2002 г. уголовное дело по обвинению П.Ю. возвращено прокурору для производства дополнительного расследования, мера пресечения изменена на подписку о невыезде. Постановлением следователя прокуратуры Московского района г. Чебоксары от 26 апреля 2002 г. уголовное дело в отношении П.Ю. прекращено ввиду недоказанности его участия в совершении преступления.

  П.Ю. и П.З. обратились в суд с исками о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда. Иск П.Ю. обоснован тем, что 2 года 7 месяцев и 7 дней незаконно находился под стражей, под подпиской о невыезде, в местах лишения свободы, страдал от тяжести необоснованного подозрения, обвинения, осуждения. В период уголовного преследования ухудшилось состояние его здоровья, он болел, испытывал огромное нервное напряжение в связи с подозрением и последующим обвинением в совершении тяжкого преступления. За это время семья оказалась в бедственном положении, поскольку приходилось занимать крупные суммы денег на юридическую помощь, проведение независимых экспертиз. В связи с этим П.Ю. просил возместить ему материальный вред в размере 74759 руб. 09 коп., в том числе неполученные трудовые доходы в размере 45808 руб., а также компенсировать моральный вред в размере 155000 руб.

  П.З. в обоснование иска ссылается на то, что испытывала нервное напряжение в связи с незаконным уголовным преследованием мужа, была вынуждена одна содержать и воспитывать двоих детей, объяснять им, что случилось с отцом, почему его нет рядом, изыскивать средства на оказание юридической помощи мужу, рассказывая о том, что произошло с ним. Ее право на уважение семейной и частной жизни было нарушено, семья была лишена кормильца. В связи с этим П.З. просила суд возместить ей материальный вред в размере 30951 руб. 09 коп. и компенсировать моральный вред в размере 100000 руб.

  Ленинский районный суд г. Чебоксары, объединив иски в одно производство, решением от 9 сентября 2003 г. взыскал с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу П.Ю. 50000 руб. компенсации морального вреда и 1000 руб. в возмещение расходов на представителя по гражданскому делу; в пользу П.З. - 5000 руб. компенсации морального вреда; в пользу П.Ю. и П.З. - 10000 руб. в возмещение расходов за оказание юридической помощи по уголовному делу; в иске П.Ю. и П.З. в части возмещения расходов на проведение экспертиз, на передачи, на услуги метеоинформации, взыскании неполученных трудовых доходов отказано.

  Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 22 октября 2003 г. данное решение суда в части возмещения П.Ю. и П.З. расходов на оказание юридической помощи по уголовному делу изменено и денежная сумма увеличена до 17000 руб.; в остальной части решение суда оставлено без изменения.

  Президиум Верховного Суда Чувашской Республики определением от 14 мая 2004 г. отменил решение районного суда и определение судебной коллегии в части взыскания в пользу П.З. 5000 руб. компенсации морального вреда и вынес в этой части новое решение об отказе в иске; исключил из пятого абзаца резолютивной части решения суда и первого абзаца определения судебной коллегии, по которым П.З. и П.Ю. имеют право на возмещение расходов за оказание юридических услуг, слова "П.З.".

  В надзорной жалобе П.Ю., П.З. просили изменить постановления, вынесенные судами первой и кассационной инстанций, увеличив сумму компенсации морального вреда в пользу П.Ю., а также отменить определение президиума Верховного Суда Чувашской Республики от 14 мая 2004 г. в части отказа в компенсации морального и материального вреда П.З. Обсудив доводы надзорной жалобы, коллегия считает, что определение президиума Верховного Суда Чувашской Республики от 14 мая 2004 г. соответствует закону; решение суда и определение коллегии в части определения размера денежной компенсации П.Ю. морального вреда подлежит отмене.

  Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

  Данная статья содержит общие основания денежной компенсации морального вреда, конкретные основания компенсации морального вреда содержатся в ст. 1100 ГК РФ. Так, в соответствии с абзацем 3 ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

  При разрешении возникшего спора в настоящем случае нельзя руководствоваться одной лишь статьей 151 ГК РФ, необходимо руководствоваться и статьей 1100 ГК РФ. По их смыслу и взаимной связи правом на компенсацию морального вреда независимо от вины причинителя вреда законодатель наделил только гражданина, которому вред причинен в результате его, в частности, незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде.

  Таким образом, определение президиума от 14 мая 2004 г. об отмене решения суда и определения судебной коллегии в части взыскания в пользу П.З. 5000 руб. компенсации морального вреда и вынесении в этой части нового решения об отказе ей в иске является законным.

  Вместе с тем при определении размера денежной компенсации морального вреда П.Ю. районным судом и судебной коллегией существенно нарушены нормы материального и процессуального права, в связи с чем дело в этой части коллегия считает необходимым направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

  В силу статьи 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

  Определяя размер компенсации морального вреда П.Ю., суд исходил, в частности, из оснований прекращения уголовного дела, а именно "из-за недоказанности участия в совершении преступления (отсутствие оправдательного приговора)". Однако обстоятельство, по которому прекращено уголовное преследование, не имеет правового значения при определении размера компенсации морального вреда.

  Как видно из материалов дела, в отношении П.Ю. в течение длительного времени совершались незаконные действия, он незаконно 27 месяцев содержался под стражей и 4 месяца находился под подпиской о невыезде.

  Определяя размер компенсации морального вреда, суд не учел в полной мере объяснение П.Ю. о том, что в период незаконного применения к нему мер пресечения и отбывания примененной в отношении его меры наказания он болел, что усугубляло его страдания. Это обстоятельство нуждается в исследовании в заседании суда первой инстанции.

  Определяя размер денежной компенсации П.Ю. морального вреда, суд указал на то, что он определяется с учетом требований разумности и справедливости. Между тем определенный судом размер компенсации морального вреда в 50000 руб. не соответствует вышеназванным требованиям закона, явно несоразмерен характеру и объему нравственных страданий, которые претерпел П.Ю.

  В связи с изложенными обстоятельствами нельзя согласиться с выводами суда, сделанными в процессе определения размера денежной компенсации морального вреда, причиненного П.Ю.

  При новом рассмотрении дела в этой части суду следует определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, вынести обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались, и вынести законное и обоснованное решение.

  Руководствуясь ст. ст. 387, 388 и 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, коллегия по гражданским делам ВС РФ определила:

  - отменить решение Ленинского районного суда г. Чебоксары от 9 сентября 2003 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 22 октября 2003 г. в части взыскания с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу П.Ю. 50000 руб. компенсации морального вреда, а также 1000 руб. в возмещение расходов на представителя по гражданскому делу и направить дело в этой части на новое рассмотрение в тот же районный суд.

  - Определение президиума Верховного Суда Чувашской Республики от 14 мая 2004 г. оставить без изменения, надзорную жалобу П.Ю. и П.З. в этой части - без удовлетворения.

  Как видно из приведенных примеров, судебная практика по делам  о компенсации морального вреда (в частности, при решении вопросов об определении размеров компенсации морального вреда), является довольно противоречивой и непоследовательной. На наш взгляд, такая ситуация объясняется отсутствием в действующем гражданском законодательстве России четких и однозначных критериев определения размеров компенсации морального вреда, исключающих применение судейского усмотрения. С теоретических позиций эти вопросы более подробно рассматриваются далее в тексте настоящего диссертационного исследования.

  
  

  2.2. Основание возникновения права на компенсацию морального вреда и ее размер

  
  

  Проблема толкования понятия "компенсация (возмещение) морального вреда" была и остается объектом внимания правоведов. Долгое время теория и практика в советском государстве почти единодушно отрицали возможность применения института возмещения морального вреда, так как это было "чуждо советскому правосознанию". В то время выдвигалась еще одна причина: "личность выше того, чтобы ее достоинство можно было бы оплачивать"[75].

  Между тем цель института компенсации (возмещения) морального вреда в прямом смысле ничего общего с экономикой не имеет, тем не менее он выполняет нравственную социально-правовую функцию - охрану, в частности, неприкосновенности личности. Нет никаких оснований ограничивать понятие "личность" только физической неприкосновенностью, поскольку оно в значительной мере носит нематериальный характер, охватывает духовную, моральную сферу человека[76]. "Моральный вред, заключающийся в нравственном или физическом страдании, - указывал в свое время Б. Утевский, - сам по себе, как таковой, не может быть, конечно, возмещен, и причиненные мучения не могут быть ни за какие деньги восстановлены... Деньги не в состоянии... возвратить душевное спокойствие, заставить забыть о невознаградимой потере. Но это не значит, что моральный ущерб не может быть хоть как-нибудь компенсирован, что пострадавшему не может быть дано удовлетворение, которое явилось бы для него возмещением причиненных страданий"[77]. Действительно, ввиду отсутствия иного, более эффективного, способа предоставить потерпевшему удовлетворение таковым может служить и служит денежная компенсация. Разумеется, практически невозможно дать более или менее точную оценку морального (неимущественного) вреда, но такой эквивалентности (равноценности) и не требуется. Суд, основываясь на специфических особенностях каждого дела, на степени и характере морального вреда, на имущественном положении ответчика и потерпевшего, всегда может установить форму и сравнительно справедливые размеры компенсации.

  На позициях целесообразности компенсации (возмещения) морального вреда на разных этапах развития отечественной науки и практики стояли К.М. Варшавский, И. Брауде, Н.С. Малеин, М.Я. Шиминова, П.Я. Трубников, Е.Е. Мачульская, В.М. Жуйков, А. Эрделевский и др.

  Компенсация морального вреда предназначена для сглаживания негативного воздействия на психику потерпевшего, вызвавшего перенесенные страдания. Видимо, с учетом такого целевого назначения компенсации морального вреда законодатель и применяет термин "компенсация", а не "возмещение", так как не представляется возможным полное восстановление положения, предшествовавшего правонарушению, словно не было переживаний, страхов, стыда и т.п. По мнению же А.В. Клочкова, "компенсация морального вреда" и "возмещение морального вреда" – равнозначные термины и могут быть использованы в законодательстве, науке и практике как синонимы[78].

  Проблема установления критериев и определения методик компенсации морального вреда является одной из самых актуальных и наименее исследованных в этом институте гражданского права. К настоящему моменту существует ряд монографий и диссертационных исследований, где ставилась данная проблема. В частности, ей уделяли внимание А.М. Эрделевский, Е.А. Михно[79], К.М. Арсланов[80], Е.В. Смиренская[81], А.В. Клочков[82], В.В. Рябин[83], и другие авторы.

  В юридической литературе отмечается, что все чаще при рассмотрении гражданского иска о компенсации морального вреда судами факт претерпевания нравственных и физических страданий потерпевшим презюмируется. Но существующие критерии определения размера компенсации морального вреда носят чаще всего оценочный характер, что неправильно, так как для их учета нужны специальные познания в области психологии и медицины. Помочь здесь может проведение судебно-психологической экспертизы по факту причинения морального вреда, нового, но перспективного вида экспертных исследований[84].

  Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом условий или оснований ответственности при наличии:

  1) страданий, т.е. морального вреда как следствия нарушения личных неимущественных прав;

  2) неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда;

  3) причинной связи между неправомерным действием и наступлением морального вреда;

  4) вины причинителя вреда.

  В общем виде основания ответственности за причинение в том числе морального вреда содержатся в статье 1064 ГК РФ. Согласно указанной статье, лицо, причинившее вред личности и имуществу гражданина, а также имуществу юридического лица, обязано возместить его в полном объеме. Лицо, причинившее вред, может быть освобождено от возмещения вреда, если докажет, что вред был причинен не по его вине. Следовательно, одним из оснований ответственности является наличие морального вреда (физических и нравственных страданий), и в случае совершения неправомерных действий в отношении гражданина последний должен признаваться претерпевшим моральный вред.

  В отечественной правоприменительной практике в настоящее время отсутствуют точно сформулированные критерии и методы оценки размера компенсации морального вреда, что не может не вызывать множество проблем при разрешении споров о компенсации морального вреда в правоприменительных (и в первую очередь, в судебных) органах.

  В статье 151 ГК РФ законодатель установил следующие критерии, которые должны учитываться судом при определении размера компенсации морального вреда:

  - степень вины нарушителя;

  - степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред;

  - иные заслуживающие внимания обстоятельства.

  С введением в действие части второй ГК РФ этот перечень был дополнен в ст. 1101 следующими критериями:

  - характер физических и нравственных страданий, который должен оцениваться с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего;

  - требования разумности и справедливости.

  В случае противоречия между установленными в ст. ст. 151 и 1101 ГК РФ критериями размера компенсации морального вреда следует руководствоваться ст. 1101 ГК, которая, находясь в составе второй части ГК РФ, не только является более поздней по сравнению со ст. 151 ГК РФ нормой, но и, как следует из ее названия, представляет собой специальную норму, устанавливающую правила определения размера компенсации морального вреда[85].

  Кроме того, ряд положений, касающихся определения размера компенсации морального вреда, содержится в других законодательных актах и постановлениях Верховного Суда РФ. В частности:

  1) вред, причиненный личности, подлежит возмещению в полном объеме (п. 1 ст. 1064 ГК) РФ;

  2) размер компенсации морального вреда определяет суд (ч. 2 ст. 151 ГК РФ);

  3) размер компенсации морального вреда определяется в зависимости от материального положения потерпевшего (п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 "О судебном приговоре").

  4) размер компенсации морального вреда определяется в зависимости от материального положения причинителя вреда (п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3 "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья").

  5) размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворения иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований (п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3 "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья").

  Основные вопросы, возникающие по проблеме критериев определения размера компенсации морального вреда, сводятся к следующему[86]:

  1) следует ли учитывать вину нарушителя;

  2) следует ли учитывать степень вины нарушителя;

  3) что следует понимать под физическими и нравственными страданиями и их степенью;

  4) каким образом следует осуществлять оценку физических и нравственных страданий;

  5) каким образом следует доказывать наличие и степень физических и нравственных страданий (особенно нравственных);

  6) какие именно иные заслуживающие внимания обстоятельства могут быть приняты во внимание судом при определении размера компенсации морального вреда;

  7) что следует понимать под требованиями «разумности и справедливости»?

  Таким образом, в настоящее время в судебной практике сложности возникают как при обосновании факта причинения морального вреда, так и при определении размера компенсации. Если в определении морального вреда законодатель предложил способы и методы, то в части установления размера компенсации приведены только критерии общего характера. Поэтому, по словам Е.Н. Холоповой, судебная практика вынуждена вырабатывать негласную квалификацию по определению размера вреда, которая в силу неразработанности проблемы имеет признаки неадекватности и неясности. В литературе отмечается, что судьи негласно договариваются о приемлемом размере компенсации морального вреда по конкретным делам[87].

  В литературе предлагаются различные критерии и способы определения глубины и тяжести нравственных и физических страданий, причиненных гражданину, и их денежной оценки[88], но не со всеми сформулированными выводами можно безоговорочно согласиться, как, например, с предложением принимать во внимание не только индивидуальные, психологические особенности личности потерпевшего, предопределяющие характер переносимых им страданий, но и его имущественное положение, поскольку, как отмечает, в частности, В. Усков, "состоятельному человеку для того, чтобы испытать положительные эмоции, соразмерные причиненному ему моральному вреду, необходима гораздо большая сумма, чем человеку малообеспеченному"[89].

  Кроме того, современные ученые предлагают различные методики определения размера компенсации морального вреда. Так, например, М.М. Громзин считает, что необходимо составить таблицы с помощью обоснованных математических моделей законодательного утверждения, полученных в процессе исследования результатов, которые целесообразно представить в форме инструкции по определению сумм компенсаций морального вреда всех видов[90].

  Наиболее известными и научно обоснованными в настоящее время представляются методики, предлагаемые А.М. Эрделевским и Е.Н. Холоповой.

  А.М. Эрделевский пишет: "Что такое виды физических и нравственных страданий? Под видами физических страданий можно понимать боль, удушье, тошноту, головокружение, зуд, другие болезненные симптомы (ощущения), под видами нравственных страданий - страх, горе, стыд, беспокойство, унижение и другие негативные эмоции. Характер физических и нравственных страданий в таком понимании можно было бы учитывать и оценивать, если бы законодатель оказался в состоянии установить некую количественную соотносительность между перечисленными разновидностями таких страданий. Однако не представляется возможным и целесообразным ни теоретически, ни практически ввести какое-либо объективное соотношение между, например, тошнотой и удушьем, зудом и головокружением... стыдом и унижением... "учитывать" характер физических страданий можно, лишь принимая во внимание те нравственные страдания, которые могут оказаться с ним сопряжены... Поэтому для определения размера компенсации следует... учитывать не вид (характер) нравственных или физических страданий, а характер и значимость тех нематериальных благ, которым причинен вред, поскольку именно их характер и значимость для человека и определяют величину причиненного морального вреда"[91]. Для разрешения проблемы А.М. Эрделевский предложил ввести в оборот зарубежную концепцию "среднего" человека, согласно которой средний человек в сравнимых обстоятельствах должен испытывать определенные страдания. Необходимым критерием размера компенсации во всех случаях является "средняя глубина страданий", или "презюмируемый моральный вред" для определенного вида правонарушения, который отражает общественную оценку противоправного деяния. Ученый разработал также специальную таблицу, согласно которой сумма компенсации за моральный вред коррелирует с системой штрафных санкций, предусмотренных за правонарушения, в результате совершения которых может возникнуть моральный вред, а также формулу исчисления морального вреда[92].

  Изложенный подход к проблеме по ряду оснований поддерживают и другие ученые.

  Во-первых, несмотря на трудности в оценке собственно физических и нравственных страданий, он не призывает отказываться вообще от этого признака в определении морального вреда, а предлагает ввести правило презюмирования страданий при нарушении личных неимущественных прав. Во-вторых, задаются объективные критерии для расчета справедливой суммы компенсации морального вреда: судейское усмотрение получает материальную опору в виде специальных расчетных таблиц. В-третьих, предусматриваемое правило презюмирования морального вреда позволяет сделать менее напряженной этико-психологическую проблему описания потерпевшим своих страданий[93].

  В то же время, отдельные авторы считают невозможным применение когда-либо предложенных методик определения размера морального вреда: "Искусственность и отсутствие научной обоснованности предложенных методик определения размеров морального вреда достаточно очевидны... В них игнорируются два основных фундаментальных принципа разработки подобных методик. На этапе структурирования изучаемого явления игнорируются научные правила классификации. На этапе измерения игнорируются современные методы изучения многофакторных социально-юридических проблем. Кроме того, моральным (нематериальным) можно считать только такой вред, который не имеет имманентно присущего ему материального выражения. Поэтому любые предложения по материальному выражению нематериального вреда могут базироваться только на соглашении, т.е. по своей сути являются конвенциональными"[94].

  Другие специалисты в области юриспруденции и психологии считают, что концепция А.М. Эрделевского не решает всех проблем, возникающих в процессе применения норм правового института морального вреда. Так, в частности, Л.О. Красавчикова указывает на то, что в рамках данного подхода довольно формально учитываются индивидуальные особенности личности потерпевшего[95].

  Позицию Л.О. Красавчиковой поддерживает Т.П. Будякова: "Понятно, что различные индивидуальные особенности по-своему влияют на силу испытываемых переживаний. Поэтому было бы несправедливо пользоваться единой меркой во всех случаях... Вводя правило презюмирования морального вреда с целью избавления потерпевших от дополнительных страданий, вовсе не обязательно оставлять попытку раскрытия содержания нравственных и физических страданий в рамках научного исследования, чтобы обеспечить суду возможность осознанно делать выводы о силе, характере, длительности и т.п. переживаний потерпевшего. Современное состояние психологической науки позволяет это сделать довольно корректно"[96]. Полноценная оценка степени физических и нравственных страданий затруднена без учета индивидуальных особенностей потерпевшего. Однако до сих пор не предложено неформального, содержательного способа такого учета[97].

  Свою позицию в отношении методики А.М. Эрделевского высказывают и специалисты в области психологии. В частности, Е.Н. Холопова считает необходимым обратить внимание на некоторые проблемы применения данной методики судами[98]:

  "1. Автором за абсолютный размер презюмируемого морального вреда была взята сумма, равная 720 МЗП, исходя из месячного заработка в 6 МЗП (минимальная заработная плата) как наиболее стимулируемого государством. Трудно согласиться с тем, что в настоящий момент месячная заработная плата в размере 6 МЗП является наиболее стимулируемой заработной платы, так как она едва соответствует ежемесячному прожиточному минимуму. В то же время непонятно, почему автором за основу взят заработок именно за 10 лет (а не за какое-то иное количество).

  2. А.М. Эрделевский ввел коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего в границы от 0 до 2, предлагая суду определять этот коэффициент в каждом конкретном случае, исходя из каких-то предложений, что обосновать суду будет опять-таки невозможно. Даже сам автор не дает каких-либо рекомендаций по составу индивидуальных особенностей, соответствующих конкретному числовому значению коэффициента. На наш взгляд, объективное определение судом этого коэффициента невозможно, так как для этого требуется специальные познания в психологии и исследование потерпевшего, что опять приводит к необходимости судебно-психологической экспертизы.

  3. Автор методики вводит также коэффициент учета заслуживающих внимание обстоятельств в диапазоне от 0 до 2, предлагая принять, что такой коэффициент равен 1 при обычных для такого рода правонарушений обстоятельств. Но данный критерий требует, как минимум, значительной доработки, так как для его применения необходимо разработать обычный "набор" обстоятельств для каждого рода (а скорее, вида) правонарушений. Хотя, по нашему мнению, это невозможно, так как найти два дела с совершенно одинаковыми обстоятельствами невозможно. Правильнее, на наш взгляд, определять минимальный состав заслуживающих внимания обстоятельств, принимая его коэффициент равным 0, хотя даже это представляется очень сложным.

  Несмотря на изложенное выше, практическое применение такой методики судами для определения размера морального вреда позволило бы, хоть и несколько условно, мотивировать сумму компенсации, присуждаемую к взысканию с причинителя вреда"[99].

  Кроме того, Е.Н. Холопова предлагает упрощенную методику расчета суммы компенсации морального вреда, которая уделяет больше внимания исследованию индивидуальных особенностей человека.

  За основу предлагаемой методики взята гипотетическая ситуация причинения морального вреда, который предлагается принять за "минимальный моральный вред" по аналогии с минимальной заработной платой. Данный моральный вред причиняется при следующих условиях: вина потерпевшего отсутствует, вина причинителя вреда принимается в виде простой неосмотрительности (случайности), а степень и характер нравственных страданий пострадавшего учитываются как минимально возможные (то есть совершенно незначительные) негативные эмоции. Формула расчета суммы морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика с причинителя вреда, предлагаемая Е.Н. Холоповой, имеет следующий вид:

  МВ = ММВ х Пв х Ов х Кп

  При этом приведенные условные обозначения расшифровываются следующим образом:

  МВ - это сумма морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика (то есть с причинителя вреда) по решению суда;

  ММВ - это показатель минимального морального вреда, установленный законодателем;

  Ов - это коэффициент вины ответчика (причинителя вреда);

  Кп - это психологический коэффициент или коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего[100].

  Предложенная формула расчета компенсации морального вреда, по мнению Е.Н. Холоповой, до установления размера показателя минимального морального вреда, установленного законодателем, может быть применена к таблице расчета презюмированного морального вреда, разработанной А.М. Эрделевским. Тогда показатель минимального морального вреда, установленный законодателем должен будет приниматься равным величине презюмированного морального вреда и будет устанавливаться по каждому отдельному случаю причинения морального вреда.

  Принципиальное отличие формулы расчета, предложенной Е.Н. Холоповой, от формулы, разработанной А.М. Эрделевским, состоит в следующем. «Введенные А.М. Эрделевским коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего и коэффициент учета заслуживающих внимание обстоятельств должен устанавливать по своему усмотрению суд в предложенных им пределах от 0 до 2. Это подразумевает оценку судом в числовом выражении обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения дела (что в принципе возможно), и оценку, опять-таки в числовом значении, индивидуальных особенностей потерпевшего (что, на наш взгляд, совершенно невозможно ввиду отсутствия у суда специальных познаний в этой области, а также доказательств таких особенностей). Это, по нашему мнению, приведет к определению размера компенсации морального вреда на основе оценочных мнений суда, а также невозможности полного обоснования и мотивировки определенной суммы. Предложенный же нами порядок определения психологического коэффициента (который, по существу, является тем же, что и вышеуказанный коэффициент индивидуальных особенностей) будет подтвержден заключением эксперта-психолога и, соответственно, будет иметь доказательственное значение. Обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, будут учтены в этом коэффициенте, а также в коэффициенте вины причинителя вреда. Таким образом, конкретная денежная сумма компенсации морального вреда, рассчитанная по предлагаемой нами методике, будет обоснована определенным видом вины ответчика, установленной в суде, видом вины истца (при ее наличии), также установленной в суде, конкретным психологическим коэффициентом, установленным судебно-психологической экспертизой, и размером минимального морального вреда, установленного законодателем. Вынесенное таким образом судебное решение, на наш взгляд, будет в полной мере мотивировано и законно», - указывает Е.Н. Холопова[101].

  А.М. Эрделевский в своих исследованиях приводит пример установленных в Великобритании критериев определения степени психического вреда, заложенных в Тарифной схеме компенсаций за психический вред (вред, причиненный преступлением)[102]. В основу оценки положено два основных признака: длительность расстройства и степень утраты жизненной активности, то есть учитываются не только количественные, но и качественнее изменения в деятельности потерпевшего. Основываясь на этом примере, Т.П. Будякова выделяет степени нравственных страданий (с учетом характера страданий)[103]:

  1-я степень - легкие страдания, выражающиеся в обычных ситуативных нравственных эмоциях; кратковременные и не оставляющие глубокого следа;

  2-я степень - страдания средней тяжести, длительные по продолжительности, оказывающие влияние на психическое и физическое благополучие личности в ситуациях, вызывающих воспоминание о вредоносном воздействии, не приводящие к болезненным психическим изменениям.

  3-я степень - тяжкие страдания, имеющие симптоматику пограничных психических расстройств, требующие специального психолого-психиатрического лечения.

  4-я степень - особо тяжкие страдания, приводящие к трансформации личности человека (психическая болезнь с возможными моментами ремиссии или частичным осознанием произошедшего).

  5-я степень - страдания заблокированы ситуацией полного распада личности.

  Чтобы определить степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред (в чем, как отмечают исследователи, суд не является специалистом) необходимо проведение судебно-психологической экспертизы, которая способна определить индивидуальные особенности пострадавшего лица, глубину его нравственных переживаний и страданий, исходя из психологических особенностей его характера. Передача этого вопроса на усмотрение суда, введение понятий разумности и справедливости дает широкий простор субъективному пониманию этих понятий судьей, а значит, и различному толкованию закона и его применению[104].

  Сложность доказывания внутренних негативных изменений в психической сфере человека, поскольку институт морального вреда находится на стыке таких наук, как юриспруденция, психология и медицина, и сложившаяся судебная практика породили предложения ряда авторов[105] о необходимости законодательного закрепления "презумпции морального вреда": "Любое лицо (физическое или юридическое), в отношении которого совершено неправомерное деяние (действие или бездействие), признается претерпевшим моральный вред, если совершивший деяние не докажет обратное". В то же время, несмотря на все преимущества предложения о "презумпции морального вреда", следует отметить, что оно имеет немало противников (в основном, специалистов в сфере уголовно-процессуального права)[106], полагающих, что подобное законодательное закрепление противоречит принципу презумпции невиновности обвиняемого. Следует отметить несостоятельность подобной точки зрения. Во-первых, при обоснованности исковых требований подсудимый несет обязанность возместить причиненный имущественный вред или компенсировать моральный вред, таким образом, защита от обвинения чаще всего одновременно является и защитой от иска. Во-вторых, ничто не препятствует подсудимому оспаривать размер исковых требований потерпевшего. В-третьих, достаточно часто возникает ситуация, когда подсудимый и гражданский ответчик по делу являются совершенно разными субъектами (например, по делам о преступлениях, связанных с использованием источника повышенной опасности).

  В настоящее время российский судья при разрешении вопроса о размере компенсации морального вреда, не имея четких критериев дифференциации морального вреда, определяет его размер на уровне интуиции[107]. Интуиция, как утверждает А. Барак, играет важную роль в судейском усмотрении, но ее следует проверить, пройти через процесс рационализации[108].

  Таким образом, при оперировании с критериями определения размера компенсации морального вреда необходимо учитывать тот факт, что страдание является прежде всего категорией как физиологической, так и психологической одновременно, а не юридической конструкцией. Следовательно, к оценке страдания следует подходить с позиций медицины, и только при соблюдении этого условия станет возможным верная юридическая оценка и выработка соответствующих мер защиты пострадавшего лица путем компенсации морального вреда.

  
  

  2. 3. Компенсация морального вреда и неосновательное обогащение

  
  

  Существующие проблемы и особенности применения судебными органами статьи 1109 Гражданского кодекса РФ "Неосновательное обогащение, не подлежащее возврату" по искам о возврате компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья представляется возможным рассмотреть на нижеследующем примере из судебной практики, нашедшем свое отражение на страницах современной юридической литературы[109].

  Приговором Люберецкого городского суда Московской области от 29 августа 1994 г. Б. был осужден по ч. 2 ст. 211 УК РСФСР, от наказания освобожден по амнистии. Он признан виновным в том, что 15 августа 1990 г., управляя автобусом, принадлежащим автоколонне, совершил наезд на А., в результате чего потерпевшему были причинены тяжкие телесные повреждения. В возмещение морального вреда, нанесенного А., с автоколонны в пользу потерпевшего взыскано 50 млн. (неденоминированных) рублей.

  Определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда приговор оставлен без изменения.

  Президиум Московского областного суда (далее - Мособлсуд), рассмотрев 7 марта 1995 г. протест прокурора Московской области, приговор и кассационное определение в части гражданского иска отменил и, не передавая дело в указанной части на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, в иске отказал.

  Постановление надзорной инстанции обосновано тем, что моральный вред потерпевшему был причинен до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик - до 3 августа 1992 г. На время причинения вреда ответственность в виде компенсации морального вреда не была установлена. По общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации). В п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" было подчеркнуто, что этот юридический принцип распространяется и на гражданско-правовые нормы о компенсации морального вреда. Поэтому моральный вред, причиненный преступлением потерпевшему А., не подлежит компенсации[110].

  По такому же основанию Президиумом Верховного Суда Российской Федерации в порядке надзора были отменены в части удовлетворения гражданского иска о компенсации морального вреда приговор Воронежского областного суда и кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации[111].

  К моменту отказа в гражданском иске А. приговор суда по делу по обвинению Б. был исполнен и деньги в сумме 50 млн. рублей - компенсация морального вреда - потерпевшему были перечислены. В связи с этим автоколонна обратилась в Люберецкий городской суд Московской области с иском к А. о взыскании указанной суммы. Руководствуясь ст. ст. 1102 - 1104 ГК РФ, суд пришел к выводу, что ответчик необоснованно получил 50 млн. рублей. Решением суда от 13 февраля 1997 г. иск был удовлетворен.

  В кассационном порядке дело не рассматривалось.

  26 декабря 2001 г. президиум Мособлсуда, рассмотрев протест председателя Мособлсуда, отменил решение о взыскании 50 млн. рублей с А. как постановленное с существенным нарушением норм материального и процессуального права и направил дело на новое рассмотрение в тот же суд. В постановлении приведены следующие мотивы отмены решения суда.

  В соответствии с п. 3 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки.

  Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина (в соответствии со ст. 151 ГК РФ, действующей с 1 января 1995 г., моральный вред, причиненный нарушением имущественных прав гражданина, компенсируется только в случаях, специально предусмотренных законом). Таким образом, заключил президиум Мособлсуда, денежная компенсация морального вреда является одним из видов возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина.

  Как видно из приговора по делу по обвинению Б., при определении размера компенсации суд исходил из того, что ампутация голени, тяжелая черепно-мозговая травма значительно снизили качество жизни потерпевшего, лишили его возможности трудоустроиться по своему выбору, создали трудности в устройстве личной жизни, обрекли его на муки и страдания.

  Вынося решение по иску автоколонны, суд не учел, что компенсация морального вреда выплачена ответчику на основании судебного акта. Данных о недобросовестности ответчика А. в деле не имеется.

  Перечисленные обстоятельства имеют существенное значение для правильного разрешения спора, однако они оставлены судом без внимания, чем, как указано в надзорном постановлении, нарушены требования ст. ст. 50, 141 ГПК РСФСР[112].

  Приведенные судебные постановления вызывают несколько замечаний.

  1. Гражданский иск в уголовном деле рассматривается в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом. Регулирование же материально-правовых отношений, возникших между гражданским истцом (гражданскими истцами) и гражданским ответчиком (гражданскими ответчиками) по уголовному делу вследствие причинения вреда преступлением, осуществляется гражданским законодательством о возмещении вреда. Разрешая иск о возмещении вреда, суд применяет нормы гражданского законодательства независимо от вида судопроизводства - уголовного или гражданского.

  Разъяснения относительно процессуального порядка разрешения гражданского иска при постановлении приговора, обвинительного либо оправдательного, были даны в п. п. 19 и 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 г. N 1 "О судебном приговоре". Кроме того, в п. 21 Постановления обращено внимание на материально-правовые особенности разрешения иска именно о компенсации морального вреда, причиненного преступлением: указано на необходимость применять ст. ст. 151, 1099 - 1101 ГК РФ, при этом акцент сделан на критериях определения размера компенсации морального вреда.

  С введением в действие с 1 июля 2002 г. УПК РФ, несмотря на некоторые изменения в регулировании порядка предъявления, обеспечения и рассмотрения гражданского иска по сравнению с УПК РСФСР 1960 года, данные разъяснения по поводу разрешения гражданского иска в уголовном судопроизводстве не утратили своего значения.

  По-прежнему сохраняют актуальность также положения п. п. 5, 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 марта 1979 г. N 1 "О практике применения судами законодательства о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением"[113], касающиеся случаев совместного причинения вреда несколькими лицами.

  Необходимость приводить в описательной части приговора мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение гражданского иска, а также указывать закон, на основании которого разрешен гражданский иск, неоднократно подчеркивалась в обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации[114].

  Как показывает опубликованная в Бюллетене Верховного Суда Российской Федерации судебная практика и ее обзоры, при разрешении в уголовном или гражданском судопроизводстве требований как о возмещении имущественного вреда, так и о компенсации морального вреда, причиненного преступлением, имеются трудности в применении норм гражданского права об обязательствах из причинения вреда. Проблемы состоят, главным образом, в определении надлежащего гражданского истца[115], надлежащих ответчиков (гражданских ответчиков)[116], а также порядка взыскания (долевого или солидарного) в случаях, когда вред причинен несовершеннолетним[117] или совместными действиями нескольких лиц[118], и определения размера взыскания с каждого причинителя вреда при возложении долевой ответственности[119].

  При взыскании компенсации морального вреда в пользу А. был правильно определен гражданский ответчик в лице автоколонны - владельца автобуса, управляя которым обвиняемый Б. причинил вред А. Автобус относится к объектам, деятельность по использованию которых создает повышенную опасность. Обязанность по возмещению вреда, причиненного источником повышенной опасности, лежит в силу ст. 1079 ГК РФ на его владельце. Поскольку автобус находился на балансе автоколонны, а Б. являлся ее работником, то именно автоколонна, а не Б. рассматривается в качестве владельца источника повышенной опасности.

  В приговоре по делу по обвинению Б. было соблюдено и требование о мотивированности приговора в части разрешения гражданского иска. Ошибка суда состояла только в неприменении правил действия норм о компенсации морального вреда во времени, что обоснованно послужило поводом к отмене приговора в указанной части.

  2. Соотношение понятий "моральный вред" и "вред", используемых в деликтных обязательствах, является дискуссионным[120]. Приведенное дело по иску автоколонны к А. свидетельствует, что вопрос о том, включает ли возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, компенсацию морального вреда, имеет важное практическое значение. В частности, от ответа на этот вопрос зависит правильное применение п. 3 ст. 1109 ГК РФ, согласно которому возврат в качестве неосновательного обогащения возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, не допускается.

  В случае передачи надзорной инстанцией дела в части, касающейся гражданского иска А., на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства и последующего отказа судом первой инстанции в иске А. следовало бы руководствоваться гражданско-процессуальными нормами о повороте исполнения решения (ст. ст. 430, 431 ГПК РСФСР).

  В ст. 430 ГПК РСФСР предусмотрено, что в случае отмены решения, приведенного в исполнение, и вынесения после нового рассмотрения дела решения об отказе в иске полностью или в части либо определения о прекращении производства по делу или оставлении иска без рассмотрения ответчику должно быть возвращено все то, что было с него взыскано в пользу истца по отмененному решению. Хотя в ст. 430 ГПК РСФСР речь идет лишь об отмене приведенного в исполнение решения суда, под решением здесь нужно понимать и отмененный в части решения по гражданскому иску приговор, если гражданский иск передан надзорной инстанцией на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, в котором в дальнейшем вынесено решение об отказе в иске полностью или в части либо указанное выше определение.

  Правило о повороте должно применяться с учетом ограничений поворота исполнения решений по ряду требований, установленных в ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР, и перечня имущества, которое не может быть возвращено в качестве неосновательного обогащения согласно ст. 1109 ГК РФ. В ст. 432 ГПК РСФСР запрещается, в частности, поворот исполнения в случае отмены в порядке надзора решения по требованию о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца.

  Имеются и другие законодательные нормы, в которых закреплены особые правила в отношении имущества в виде возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, и в отношении требований о возмещении вреда, нанесенного этим благам. Так, в силу ст. 411 ГК РФ по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, недопустим зачет, а согласно п. 2 ст. 414 ГК РФ недопустима новация обязательств по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью.

  На основании ст. 1183 ГК РФ право на получение подлежавших выплате, но не полученных гражданином вследствие смерти сумм возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, переходит к проживавшим совместно с умершим членам его семьи, а также его нетрудоспособным иждивенцам независимо от их места жительства. Только при определенных условиях, в отличие от прочего имущества наследодателя, эти суммы включаются в состав наследства и наследуются на общих основаниях.

  В соответствии с п. 3 ст. 217 Налогового кодекса Российской Федерации доходы физического лица в виде компенсационных выплат, связанных с возмещением вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, не подлежат налогообложению.

  При применении всех перечисленных норм нужно установить, подразумевается ли в них возмещение лишь имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью, либо компенсация морального вреда тоже.

  Жизнь и здоровье - неимущественные (нематериальные) блага, принадлежащие гражданину от рождения. Посягательство на эти блага (их умаление) может повлечь вред имущественный (материальный) - потерю дохода, расходы, а также моральный вред - физические или нравственные страдания. Понятие "вред, причиненный жизни или здоровью" объединяет оба вида вреда. Гражданско-правовые способы защиты имущественного характера, выполняющие восстановительную функцию, применимы для устранения или смягчения и имущественного, и морального вреда.

  Возмещение имущественного вреда и компенсация морального вреда производятся, с одной стороны, по отдельным правилам. Имущественный вред, причиненный жизни или здоровью, возмещается по нормам параграфа 2 главы 59 ГК РФ. Компенсация морального вреда регулируется нормами другого параграфа главы 59 - параграфа 4. Взыскиваемые суммы возмещения имущественного вреда и компенсации морального вреда должны быть судом разграничены[121].

  С другой стороны, возмещение обоих видов вреда, причиненного жизни или здоровью, подчиняется также общим положениям о возмещении вреда главы 59 ГК РФ.

  Название параграфа 2 главы 59 "Возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью" шире его содержания, сводящегося к возмещению имущественного вреда при умалении указанных благ. Хотя нормы о компенсации морального вреда, в том числе причиненного посягательством на жизнь или здоровье, находятся за пределами параграфа 2, возмещение вреда, нанесенного названным благам, включает компенсацию морального вреда, на что правильно указал президиум Мособлсуда в постановлении по делу по иску автоколонны.

  Применение по изложенному делу п. 3 ст. 1109 ГК РФ привлекает внимание и к другой проблеме. Перечисление в данной норме имущества, как и в ст. 1183 ГК РФ, замыкается обобщающим указанием на его назначение - все это денежные суммы, предоставляемые гражданину в качестве средств к существованию. В ст. 1183 ГК РФ предназначение указанного в ней имущества вынесено и в название статьи.

  У компенсации морального вреда, причиненного посягательствами, к примеру, на честь и достоинство, личную тайну, а равно у компенсации морального вреда, причиненного действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, бесспорно, иное назначение. В этих случаях компенсация предоставляется не в качестве средства к существованию, а для сглаживания страданий потерпевшего, в его утешение. Подтверждением тому служат критерии установления размера компенсации морального вреда, определенные в ст. 151, п. 2 ст. 1101 ГК РФ.

  Определить назначение компенсации морального вреда, причиненного посягательством на жизнь или здоровье, сложнее. На практике при отсутствии или недостаточности доказательств причинения имущественного вреда в виде утраченного дохода или расходов потерпевшего компенсация морального вреда смягчает неполноту возмещения имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью. Компенсация морального вреда нередко фактически используется потерпевшими в качестве средства к существованию наравне с возмещением имущественного вреда также вследствие низкого уровня утраченного дохода и соответствующего малого размера его возмещения. Возврат в качестве неосновательного обогащения компенсации морального вреда, причиненного жизни или здоровью, привел бы по указанным выше причинам в большинстве ситуаций к тому, что решение суда будет исполняться за счет возмещения имущественного вреда, причиненного жизни или здоровью, или иных сумм, предоставленных потерпевшему в качестве средств к существованию. Так или иначе, но потерпевший может остаться без средств к существованию. Последнее противоречило бы намерению законодателя. По-видимому, с учетом всех этих обстоятельств президиум Мособлсуда и распространил действие п. 3 ст. 1109 ГК РФ на компенсацию морального вреда, причиненного повреждением жизни или здоровья.

  В других упоминавшихся нормах - ст. 411 ГК РФ о случаях недопустимости зачета требований, в п. 2 ст. 414 ГК РФ о случаях недопустимости прекращения обязательства новацией, в п. 3 ст. 217 Налогового кодекса Российской Федерации о назначении возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью, ничего не сказано. Это означает, что данные нормы касаются как возмещения имущественного вреда, так и компенсации морального вреда, причиненного умалением указанных нематериальных благ.

  Что же касается отсутствия уточнения назначения сумм возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, в ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР, указывающей на недопустимость поворота исполнения решений по ряду требований, то оно может быть объяснено следующим образом. ГПК РСФСР был утвержден одновременно с ГК РСФСР 1964 года, и обсуждаемая норма в ГПК была сформулирована в соответствии со ст. 474 ГК РСФСР 1964 года об имуществе, не подлежащем возврату в качестве неосновательно приобретенного. В тот период моральный вред не подлежал компенсации, поэтому термин "возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью" обозначал возмещение исключительно имущественного вреда.

  Поворот исполнения решения представляет собой процессуальную форму возврата неосновательного обогащения в случае отмены постановления суда, исполненного полностью или частично. Правило ч. 3 ст. 432 ГПК РСФСР имеет материально-правовую основу и потому в настоящее время должно было бы быть аналогичным тому, что содержится в п. 3 ст. 1109 ГК РФ, или просто отсылать к последней. Во всяком случае, помимо процессуальных норм о повороте исполнения решения необходимо применять материальные нормы о возврате неосновательного обогащения, в том числе ст. 1109 ГК РФ.

  3. Отмена решения суда об отказе в иске автоколонны о возврате неосновательного обогащения по доводам, изложенным в постановлении президиума Мособлсуда, ставит и такой вопрос. Автоколонна понесла убытки в результате незаконного удовлетворения гражданского иска по уголовному делу. Возможно ли возмещение убытков этого юридического лица не за счет потерпевшего, а за счет другого лица - казны и на ином правовом основании - в порядке возмещения вреда, причиненного незаконными действиями суда?

  Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями суда, регулируется ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ. Поскольку в приведенном деле принципиальную роль сыграли правила о действии закона во времени, отметим, что в изъятие из общего порядка Федеральный закон от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации" распространил действие ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ на случаи, когда причинение вреда имело место до 1 марта 1996 г., но не ранее 1 марта 1993 г., и причиненный вред остался невозмещенным (ст. 12). Тем самым нормам ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ была придана обратная сила в установленных временных пределах.

  Обратимся к п. 2 ст. 1070 ГК РФ. В нем предусмотрено, что вред юридическому лицу, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. По буквальному смыслу этой нормы вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия в случаях, не указанных в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, а юридическому лицу - при осуществлении правосудия во всех случаях, когда отсутствует вступивший в законную силу приговор суда, подтверждающий вину судьи, не возмещается.

  Конституционность данного положения стала предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. Оно было признано не противоречащим Конституции, "поскольку на основании этого положения подлежит возмещению вред, причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу"[122].

  Вместе с тем, положение п. 2 ст. 1070 ГК РФ, как указано в постановлении Конституционного Суда РФ, "не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, - если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением".

  Процитированное постановление мотивировано тем, что под осуществлением правосудия в п. 2 ст. 1070 ГК РФ понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая заключается в принятии судебных актов, разрешающих дело по существу. В постановлении содержатся доводы об особенностях гражданского судопроизводства, в котором активность суда в собирании доказательств ограничена, а также об особом порядке ревизии актов судебной власти.

  В приведенном казусе вред был причинен не при вынесении решения в гражданском судопроизводстве, а при разрешении гражданского иска в уголовном судопроизводстве. Такой случай не упомянут в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации, ведь жалобы, послужившие поводом к рассмотрению дела, касались только гражданского судопроизводства.

  Тем не менее данное Конституционным Судом Российской Федерации толкование п. 2 ст. 1070 ГК РФ, ограничивающееся порядком возмещения вреда, причиненного деятельностью суда в гражданском судопроизводстве, имеет более широкое значение. Это толкование исключает возможность взыскания с государства вреда, причиненного незаконным удовлетворением гражданского иска в уголовном судопроизводстве гражданину в случаях, не относящихся к перечисленным в п. 1 ст. 1070 ГК РФ, а юридическому лицу - во всех случаях, если доказательство вины судьи в причинении вреда в единственно допустимой форме вступившего в законную силу приговора отсутствует.

  Иск автоколонны о возмещении вреда к государству в лице казны на основании п. 2 ст. 1070, ст. 1069 ГК РФ явно не имеет благоприятной для истца перспективы. Вред, нанесенный автоколонне в результате судебной ошибки, не подлежит возмещению за счет казны.

  
  

   

   

  Заключение

  
  

  В результате проведенного исследования представляется возможным сформулировать следующие выводы.

  Закрепление в гражданском законодательстве России нормы о компенсации морального вреда служит прямым доказательством признания и уважения личности и личных прав гражданина в Российской Федерации. Данное положение носит фундаментальный характер в свете ст. 2 Конституции Российской Федерации, которая провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью.

  В то же время, действующее гражданское законодательство Российской Федерации нуждается в устранении имеющихся в нем пробелов. Для определения морального вреда необходимо установить объективные критерии, более развернутые, нежели приводимые в действующей редакции статьи 1101 ГК РФ. На законодательном уровне подчеркнуто, что институт компенсации морального вреда является основным способом защиты нематериальных благ. Это обстоятельство является главным для правильного понимания основного назначения указанного института, которое может принести более высокие результаты в усиливающейся гарантии реализации обязанности государства обеспечить соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина.

  Представляется, что отечественному законодателю для уяснения сущности физических и нравственных страданий, причиненных потерпевшему необходимо обратиться к современным достижениям психологической и медицинских наук.

  Поскольку нормы действующего гражданского законодательства РФ детально и четко регламентируют вопросы, связанные с понятием и сущностью морального вреда, то отпадает необходимость излагать их содержание в иных, смежных отраслях права. Законодателю достаточно лишь осуществить отсылку с использованием бланкетных норм права к положениям отрасли гражданского права.

  Судебная практика по делам  о компенсации морального вреда (в частности, при решении вопросов об определении размеров компенсации морального вреда), является довольно противоречивой и непоследовательной. Такая ситуация объясняется отсутствием в отечественном законодательстве четких и однозначных критериев определения размеров компенсации морального вреда, исключающих возможность вольной трактовки и необоснованного применения немотивированного судейского усмотрения.  Чтобы определить степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен моральный вред, необходимо проведение судебно-психологической экспертизы. Передача же этого вопроса на усмотрение суда, введение понятий «разумности» и «справедливости» дает широкий простор субъективному пониманию этих понятий судьей, а значит, и различному толкованию закона и его применению, что не лучшим образом сказывается на единстве правоприменения в России.

  При работе с критериями определения размера компенсации морального вреда необходимо учитывать тот факт, что страдание является прежде всего категорией как физиологической, так и психологической одновременно, а не юридической конструкцией. К оценке страдания следует подходить с позиций медицины, и только при соблюдении этого условия станет возможным верная юридическая оценка и выработка соответствующих мер защиты пострадавшего лица путем компенсации морального вреда.

  
  
  

  Список литературы

  
  
  

  1. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993г.) // Российская газета. 25 декабря 1993г. №237.

  2. Гражданский кодекс Российской Федерации (по состоянию на  30 ноября 2007 г.). – М., 2007.

  3. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ в связи с жалобами граждан Богданова И.В., Зернова А.Б., Кальянова С.И. и Труханова Н.В. от 25 января 2001 г. N 1-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 7. Ст. 700.

  4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (с изменениями от 25 октября 1996 г., 15 января 1998 г., 6 февраля 2007 г.) // БВС РФ. 1995. № 3.

  5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 "О судебном приговоре" // БВС РФ. 1996. N 7. С. 7.

  6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. № 3 "О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья".

  7. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1988. N 9. С. 11; 1989. N 4. С. 6;

  8. Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1989. N 5. С. 5; N 9. С. 7; 1991. N 1. С. 9.

  9. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 3. С. 8-9.

  10.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 6. С. 15; 1998. N 5. С. 11; п

  11.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 3. С. 18.

  12.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 5. С. 23-24.

  13.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. N 1. С. 12 - 13;

  14.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 10. С. 20;

  15.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 12. С. 12.

  16.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 8. С. 20.

  17.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002. N 2. С. 21.

  18.   Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002. N 9. С. 19.

  19.   Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 1 ноября 2000 г. № 148пв/2000пр // БВС РФ. 2001. №5.

  20.   Постановление президиума Мособлсуда от 26 декабря 2001 г. N 1737 по делу N 44г-883

  21.   Постановление президиума Мособлсуда от 7 марта 1995 г. N 288 по делу N 44у-116

  
  

  22.   Абрамов В.А., Осокина О.И. Некоторые аспекты морального вреда в медицинской практике // Архiв психiатрii. 2004. N 2(37). С. 179.

  23.   Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940.

  24.   Алексеев С.С. Гражданская ответственность за невыполнение плана железнодо­рожной перевозки. М., 1959.

  25.   Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1981. Т. 2.

  26.   Анисимов А.Л. Гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации. М., 1994.

  27.   Антимонов Б. С. Гражданская ответственность за вред, причиненный  источником повышенной опасности. М.,1952. 

  28.   Арсланов К.М. Функции правового института возмещения морального вреда при посягательстве на честь, достоинство, деловую репутацию и сферу частной жизни гражданина по законодательству России и Германии. Автореф. дисс. ... к.ю.н. – Казань, 1999.

  29.   Бакунин С.Н., Воробьев С.М. Развитие института морального вреда в России и проблемы его возмещения (гражданско-правовые и уголовно-правовые аспекты): Монограф. Рязань: Академия права и управления Минюста России, 2004.

  30.   Барак А. Судейское усмотрение: Пер. с англ. М., 1999.

  31.   Белова Т.В. Санкции материального характера как наиболее эффективные меры защиты права на информацию // Российский судья. 2006. №7.

  32.   Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979.

  33.   Белякова А.М. Возмещение причиненного вреда. - М.: Изд-во МГУ, 1972.

  34.   Белякова А.М. Гражданско-правовая ответственность за причи­нение вреда. М.: Изд-во МГУ, 1986.

  35.   Белякова А.М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979.

  36.   Беляцкин С. А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М.: Городец, 1997.

  37.   Бернштейн Д.И. Понятие ответственности за нарушение социалистических правовых норм и вина как непременное условие ответственности. Ташкент, 1964.

  38.   Божьев В.П. Гражданский иск в уголовном процессе // Курс советского уголовного процесса. Общая часть. М., 1989.

  39.   Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. – СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002.

  40.   Боннер А. Можно ли причинить моральный вред юридическому лицу // Российская юстиция. 1996. N 6.

  41.   Борисова Е.А. Об авторе и его сочинении. Вступительная статья к изданию "Беляцкин С.А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М.: Городец, 2005. 64 с.".

  42.   Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2003.

  43.   Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). М., 1978.

  44.   Будякова Т. Индивидуальные особенности потерпевшего как критерий степени нравственных и физических страданий // Российская юстиция. 2003. N 2. 

  45.   Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2005.

  46.   Василюк Ф.Е. Психология переживания. Анализ преодоления критических ситуаций. М.: Изд-во МГУ, 1984.

  47.   Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. – М.: Волтерс Клувер, 2007.

  48.   Владимирова В.В. Нравственные и физические страдания потерпевшего // ЭЖ-юрист. 2006. №33.

  49.   Власов А.А. Проблемы судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000.

  50.   Воробьев С.М. Компенсация морального вреда работнику как способ защиты трудовых прав граждан // Юридический мир. 2006. № 3. С. 57.

  51.   Голубев К.И., Нарижний С.В. Компенсация морального вреда как способа защиты неимущественных благ личности. СПб., 2000.

  52.   Горшенков Г.Г. Моральный вред и его компенсация по российскому законодательству: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Новгород, 1990.

  53.   Гражданское право / Под ред. В.А. Рясенцева. М., 1986. Т. 1.

  54.   Гражданское право. Учебник. Часть 2 / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М.: Проспект, 1999.

  55.   Гражданское право. Учебник. Часть вторая / Под ред. А.П.Сергеева, Ю.К.Толстого. М., 1997.

  56.   Гражданское право: В 2 т. Учебник / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 1998. Т. 1.

  57.   Гражданское право: Учебник. Ч. 1/ Под ред. А.Г. Калгина, А.И. Мосяева. – М.: Юристъ, 2001.

  58.   Громзин М.М. Новый вид морального вреда и метод определения размера его компенсации в денежной форме // Закон и право. 2002. N 5.

  59.   Гуссаковский П. Н. Вознаграждение за вред // Журнал министерст­ва юстиции. 1912. №8.

  60.   Гущин Д.И. Юридическая ответственность за моральный вред (теоретико-правовой анализ). СПб.: Изд-во "Юридический Центр Пресс", 2002..

  61.   Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 2. М., 1994.

  62.   Дашкина Э.Ш., Володина С.И. Использование адвокатом специальных знаний в области психологии по оценке нравственных страданий (на примере диффамационных споров) // Адвокатская практика. 2006. №6.

  63.   Донцов С.Е. Гражданско-правовые внедоговорные способы защиты социалистической собственности. М., 1980.

  64.   Донцов С.Е., Глянцев В.В. Возмещение вреда по советскому законодательству. - М.: Юрид. лит., 1990..

  65.   Донцов С.Е., Маринина М.Я. Имущественная ответственность за вред, причиненный личности. - М.: Юрид. лит., 1986.

  66.   Егиазарова С.В. Компенсация морального вреда, причиненного при оказании медицинских услуг: теоретический и практический аспект: Автореф. дисс. ... к.ю.н. – М., 2007.

  67.   Зверева Е.А. Ответственность предпринимателя за нарушение договорных обязательств // Право и экономика. 1998. № 10, 11.

  68.   Илларионова Т.И. Основания внедоговорной ответственности организаций: Автореферат дис…к.ю.н. Свердловск, 1971.

  69.   Иоффе О.С. Вина и ответственность по советско­му праву // Сов. государство и право. 1972. N 9.

  70.   Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юридическая литература, 1975.

  71.   Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л.: Изд-во ЛГУ, 1955.

  72.   Калмыков Ю.Х. Избранное. Труды. Статьи / Сост. О.М. Козырь, О.Ю. Шилохвост. М., 1998.

  73.   Клочков А.В. Компенсация морального вреда как мера гражданско-правовой ответственности. Автореф. дисс. ... к.ю.н.. Волгоград, 2004.

  74.   Клочков А.В. Компенсация морального вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов // Современное право. 2004. №11.

  75.   Кобец Н.  Г.  Сущность и  особенности социальной профилактики правонарушений. // Советское государство и пра­во. 1980. № 9.

  76.   Козлов В.В. Ограничен ли военнослужащий в праве на компенсацию морального вреда? // Право в Вооруженных Силах. 2007. №2.

  77.   Комментарий к ГК РФ, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. - М.: ИНФРА-М-НОРМА, 1998.

  78.   Комментарий к Гражданскому кодексу РФ части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2003.

  79.   Корельский В.М. Свобода, ответственность, закон // Сб. учен. трудов. Свердловск, 1972. Вып.17.

  80.   Кофман В.И. Соотношение вины и противоправности в гражданском праве // Правоведение. 1957. №1.

  81.   Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958.

  82.   Красавчикова Л.О. Рецензия на книгу: «Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М.: МЗПресс, 2000. - 244 с.» // Государство и право. 2002. № 11.

  83.   Кроник А.А. Субъективная картина жизненного пути как предмет психологического исследования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1994.

  84.   Кузнецова Н.В. Проблемы компенсации морального вреда в уголовном процессе. Ижевск, 1999.

  85.   Кузьменко А.В. Предмет трудового права России. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005.

  86.   Кулешов Г.В. О некоторых вопросах компенсации морального вреда // Право в Вооруженных силах. 2007. №10.

  87.   Лаплани Ж., Лонталис Ж.Б. Словарь по психоанализу. М., 1996.

  88.   Лебедев В.И. Личность в экстремальных условиях. М., 1985.

  89.   Лейст О. Э. Санкции и ответственность по совет­скому праву. М., 1981.

  90.   Лейст О. Э. Санкции и ответственность по советскому праву.

  91.   Люблинский П.И. Свобода личности в уголовном процессе. СПб., 1906.

  92.   Майданик Л.А., Сергеева Н.Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. - М.: Юрид. лит., 1968.

  93.   Малеин   Н.   С.   Имущественная   ответственность  в   хо­зяйственных отношениях. М., 1968.

  94.   Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981.

  95.   Малеин Н. С. Неотвратимость и индивидуализация ответственности // Советское государство и право. 1982. №7.

  96.   Малеин Н.С. Вина – необходимое условие имущественной ответственности // Советское государство и право. 1971. №2.

  97.   Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности. - М.: Юрид. лит., 1965.

  98.   Малеина М.Н. Нематериальные блага и перспективы их развития // Закон. 1995. N 10.

  99.   Манько Е.А. Критерии определения размера компенсации морального вреда // Юрист. 2006. №3.

  100.   Марченко С.В. Компенсация морального вреда в Российской Федерации // Адвокатская практика. 2002. №6.

  101.   Марченко С.В., Лазарева-Пацкая Н.В. Проблемы компенсации морального вреда в зеркале российского права // Адвокатская практика. 2004. №5.

  102.   Матвеев Г.К. Вина в советском гражданском праве. Киев, 1951.

  103.   Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. – М.: Юрид. лит., 1970. 

  104.   Матвеев Г.К. Теоретические вопросы причинности бездействия // Советское государство и право. 1962. №10.

  105.   Медведев В.И. Психологические реакции человека в экстремальных условиях. Экологическая психология человека. М., 1982.

  106.   Медведева Т.М. Возмещение вреда, причиненного правоохранительными органами. Дис. … к.ю.н. Саратов, 1984.

  107.   Милицин С., Попкова Е. Уголовное дело и гражданский иск: вместе или порознь? // Российская юстиция. 2001. N 7.

  108.   Мирошникова Н.И. Общие условия ответственности за вред, причиненный незаконными действиями должностных лиц // Сборник статей. Защита субъективных прав и советское гражданское судопроизводство. Ярославль, 1977. Вып. 2.

  109.   Михно Е.А. Компенсация морального вреда во внедоговорных обязательствах. Автореф. дисс. ... к.ю.н. СПб., 1998.

  110.   Нагаев В.В. Основы судебно-психологической экспертизы. М., 2000.

  111.   Нарижний С.В. Возмещение морального вреда, причиненного потерпевшему: уголовно-процессуальный аспект // Российская юстиция. 1996. N 9.

  112.   Нарижний С.В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве. СПб., 2001.

  113.   Недбайло П.Е. Система юридических гарантий применения советских правовых норм // Правоведение. 1971. N 3.

  114.   Немировский Э.Я. Советское уголовное право. М., 1924.

  115.   Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1989.

  116.   Петров  И.Н. Характерные черты гражданско-правовой ответственности.  – Ученые      записки ВНИИСЗ, Вып. 2. – М., 1970.

  117.   Поленина С.В. "Пограничный" институт гражданского и трудового права // Советское государство и право. 1974. N 10.

  118.   Прокудина Л.А. Возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов. М., 1997.

  119.   Прянишников Е. Потерпевший от преступления // Законность. 1994. N 12.

  120.   Райхер В. К. Вопросы ответственности за причинение вреда // Советское государство и право. 1971. №5.

  121.   Рахмилович В.А. О противоправности как основании гражданской ответственности // Советское государство и право. 1964. № 3.

  122.   Ровный В.В. Гражданско-правовая ответственность (теоретический этюд). – Иркутск: Иркут. ун-т, 1997.

  123.   Романов В. Гражданско-правовая ответственность за нарушение лесного законодательства Российской Федерации // Российская юстиция. 1998. №9.

  124.   Романова В.В. О договорной и внедоговорной ответственности государства // Право и политика. 2007. №4.

  125.   Рябин В.В. Защита личных неимущественных прав личности посредством компенсации морального вреда. Автореф. дисс. … к.ю.н. М., 2004.

  126.   Самощенко И.С. Понятие правонарушения по советскому зако­нодательству. М., 1963.

  127.   Самощенко И.С., Фарукшин М.Х. Ответственность по советско­му законодательству. М.: Юрид.лит, 1971.

  128.   Селезнева С.К. Вопросы возмещения морального вреда, причиненного в рамках трудового правоотношения // Юридический мир. 2007. №2.

  129.   Сидорова С.А. Компенсация морального вреда как мера гражданско-правовой ответственности в семейном праве // Бюллетень нотариальной практики. 2006. №6.

  130.   Сидров П.И., Паршенков А.В. Введение в клиническую психологию. Екатеринбург, 2000.

  131.   Синайский В. И. Русское гражданское право (пособие к изучению т. X, ч. 1 и сенатской практики). Киев, 1892.

  132.   Слесарев В. Л. Объект и результат гражданского правонарушения. Томск, 1980.

  133.   Смиренская Е.В. Компенсация морального вреда как деликтное обязательство. Автореф. дисс. … к.ю.н. Волгоград, 2000.

  134.   Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. Л.: Изд-во ЛГУ, 1965.

  135.   Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1983.

  136.   Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1983.

  137.   Снегирева И.О., Коршунов Ю.Н. Комментарий законодательства о рассмотрении трудовых споров. М., 1996.

  138.   Советское гражданское право: Учебник. В 2-х томах / Верб С. А., Добрынин Ю. Е., Илларионова Т. И. и др.; Под ред. О. А. Красавчикова. М.: Высш. шк., 1985. Т. 2.

  139.   Сосна Б.И. Возмещение материального и морального вреда по трудовому законодательству // Гражданин и право. 2002. №9-10.

  140.   Спектор Е.И. Пробелы в законодательстве и пути их преодоления: Дисс. ... к.ю.н. – М., 2003.

  141.   Суханов Е. А. Превентивная функция имуществен­ной  ответственности.  —  Советское государство  и  право.1982. № 6.

  142.   Тархов  В. А.  О  юридической  ответственности.  Са­ратов, 1978.

  143.   Тархов В. А. Ответственность по советскому граж­данскому праву. М., 1980.

  144.   Толстиков Н. Компенсация морального вреда // Законность. 2006. №11.

  145.   Толстой Ю.К. Условия возникновения обязательств из причинения вреда // Гражданское право. Учебник. Часть II. М., 1997.

  146.   Тополянский В.Д., Струковская М.В. Психологические расстройства. М., 1986.

  147.   Трунова Л.К. Гражданский иск о компенсации морального вреда в уголовном судопроизводстве. М., 1999.

  148.   Тхостов А.Ш., Степанович Д.А. Влияние кризисной ситуации на структуру самооценки // Вопросы психологии. 1987. N 2.

  149.   Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. В.Н.Кудрявцева, В.В. Лунеева, А.В. Наумова. М., 2003

  150.   Усков В. Как компенсировать моральный вред богатому и бедному? // Российская юстиция. 2000. N 12.

  151.   Устав Всемирной организации здравоохранения. Основные документы. Женева, 1977.

  152.   Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник советской юстиции. 1927. №35.

  153.   Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и из неосновательного обогащения. М., 1951.

  154.   Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М., 1974.  

  155.   Холопова Е.Н. Правовые основы судебно-психологической экспертизы по факту морального вреда в уголовном судопроизводстве. Калининград, 2003.

  156.   Цветкова А.Н. Практика судебных решений по делам о моральном вреде и психологическая экспертиза // Бюллетень Управления судебного департамента Калужской области. Выпуск 1. 2001.  

  157.   Чорновол Е.П. Возмещение вреда, причиненного гражданам незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц. Автореферат дис. … к.ю.н. Свердловск, 1983.

  158.   Чудновский В.С., Чистяков Н.Ф. Основы психиатрии. Ростов н/Д, 1996.

  159.   Шафикова Г.Х. Компенсация морального вреда, причиненного работнику: Автореф. дис... к.ю.н. Екатеринбург, 2000.

  160.   Шведов А.Л. Право работника на компенсацию морального вреда // Адвокат. 2005. №3.

  161.   Шевченко Я.Н. Средства защиты в гражданском праве // Советское государство и право. 1977. №7. С. 59.

  162.   Шелютто М.Л. Гражданско-правовая защита деловой репутации юридических лиц // Журнал российского права. 1997. N 12. С. 34.

  163.   Шелютто М.Л. Применение судом ст. 1109 ГК РФ "Неосновательное обогащение, не подлежащее возврату" по иску о возврате компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья / Комментарий судебной практики. Выпуск 8 / Под ред. К.Б. Ярошенко. – М.: Юридическая литература, 2002.

  164.   Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 года). М., 1995.

  165.   Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие. В 2-х т. М., 1912. Т. 2.

  166.   Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. – СПб.: Издание Бр. Башмаковых, 1907.

  167.   Шиминова М. Я. Гражданско-правовые гарантии охраны здоровья и имущества граждан // Сов. государство и право. 1982. № 12.

  168.   Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам. М., 1979.

  169.   Шипшин С.С. Производство судебно-психологической экспертизы // Бюллетень министерства юстиции РФ. 2001. N 4.

  170.   Шичанин А.В., Гривков О.Д. Что делать с маргиналами в домах и на дорогах? // Адвокат. 2007. №8.

  171.   Эмоциональный стресс: Физиологические и психологические реакции / Под ред. А. Леви, В.И. Мясицева Л., 1980.

  172.   Энциклопедический словарь медицинских терминов. Т. 3 / Под ред. Б.В. Петровского. 1-е изд. М., 1984.

  173.   Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. М., 2000.

  174.   Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. М.: Волтерс Клувер, 2004.

  175.   Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. М., 1997.

  176.   Эрделевский А.М. О способах защиты трудовых прав: Компенсация морального вреда // Человек и труд. 1997. N 1.

  177.   Эрделевский А.М. Ответственность за причинение морального вреда // Российская юстиция. 1994. N 7.

  178.   Яичков К.К. Система обязательств из причинения вреда в советском праве // Вопросы гражданского права. М., 1957.

  179.   Яичков К.К. Система обязательств из причинения вреда. – В кн.: Вопросы гражданского права. М., 1957.

  180.   Ярошенко К.Б. Возмещение убытков, причиненных государственными органами и органами местного самоуправления // Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 1995.

  181.   Ярошенко К.Б. Обязательства вследствие причинения вреда // Комментарий части второй Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 1995.

  
  
  
  

  
  

  ---

  [1] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 9.

  [2] Егиазарова С.В. Компенсация морального вреда, причиненного при оказании медицинских услуг: теоретический и практический аспект: Автореф. дисс. ... к.ю.н. – М., 2007. С. 4.

  [3] См.: Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2005. С. 10-15.

  [4] См.: Беляцкин С. А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М.: Городец, 1997; Гуссаковский П. Н. Вознаграждение за вред // Журнал министерст­ва юстиции. 1912. №8; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 года). М., 1995.

  [5] Синайский В. И. Русское гражданское право (пособие к изучению т. X, ч. 1 и сенатской практики). Киев, 1892. С. 303.

  [6] См.: Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2005. С. 10-15.

  [7] Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник советской юстиции. 1927. №35. С. 1083.

  [8] См., например: Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности. М.: Юридическая литература, 1965. С. 14.

  [9] См.: Люблинский П.И. Свобода личности в уголовном процессе. СПб., 1906. С. 663.

  [10] Малеин Н. С. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. С. 163.

  [11] Братусь С. Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 202.

  [12] Белякова А. М. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979. С. 10.

  [13] Шиминова М. Я. Компенсация вреда гражданам. М., 1979. С. 51.

  [14] Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973. С. 23.

  [15] Высказываемые указанными исследователями в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени подкреплялись и тем, что законодательство ряда государств, являвшихся в то время социалистическими, возмещение морального вреда предусматривало (Польская Народная Республика, Чехословацкая Советская Социалистическая Республика, Венгерская Народная Республика, Германская Демократическая Республика).

  [16] Статья 39 указанного Закона предусматривала, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. В этой же статье было предусмотрено, что моральный вред возмещается в денежной форме, в размере, определяемом судом.

  [17] См.: Воробьев С.М. Компенсация морального вреда работнику как способ защиты трудовых прав граждан // Юридический мир. 2006. № 3. С. 57.

  [18] См.: Кулешов Г.В. О некоторых вопросах компенсации морального вреда // Право в Вооруженных силах. 2007. №10; Егиазарова С.В. Компенсация морального вреда, причиненного при оказании медицинских услуг: теоретический и практический аспект: Автореф. дисс. ... к.ю.н. – М., 2007. С. 14.

  [19] Борисова Е.А. Об авторе и его сочинении. Вступительная статья к изданию "Беляцкин С.А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М.: Городец, 2005. 64 с.". С. 9.

  [20] Шичанин А.В., Гривков О.Д. Что делать с маргиналами в домах и на дорогах? // Адвокат. 2007. №8.

  [21] Шичанин А.В., Гривков О.Д. Указ. соч.

  [22] См.: Козлов В.В. Ограничен ли военнослужащий в праве на компенсацию морального вреда? // Право в Вооруженных Силах. 2007. №2.

  [23] Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах. Л., 1983. С. 17.

  [24] Малеин Н.С. Возмещение вреда, причиненного личности. М., 1965. С. 5.

  [25] Голубев К.И., Нарижний С.В. Компенсация морального вреда как способ защиты неимущественных благ личности. СПб., 2000. С. 39.

  [26] Марченко С.В., Лазарева-Пацкая Н.В. Проблемы компенсации морального вреда в зеркале российского права // Адвокатская практика. 2004. №5; Марченко С.В. Компенсация морального вреда в Российской Федерации // Адвокатская практика. 2002. №6.

  [27] Трунова Л.К. Гражданский иск о компенсации морального вреда в уголовном судопроизводстве. М., 1999. С. 27.

  [28] Шелютто М.Л. Гражданско-правовая защита деловой репутации юридических лиц // Журнал российского права. 1997. N 12. С. 34.

  [29] Голубев К.И., Нарижний С.В. Компенсация морального вреда как способа защиты неимущественных благ личности. СПб., 2000. С. 85.

  [30] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. М., 2000. С. 5.

  [31] Михно Е.А. Компенсация морального вреда во внедоговорных обязательствах. Автореф. дисс. ... к.ю.н. СПб., 1998. С. 45.

  [32] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда. М., 2000. С. 1.

  [33] Эрделевский А.М. Моральный вред и компенсация за страдания. М., 1997. С. 1.

  [34] Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1988. С. 291, 339.

  [35] Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1989. С. 420.

  [36] См.: Холопова Е.Н. Правовые основы судебно-психологической экспертизы по факту морального вреда в уголовном судопроизводстве. Калининград, 2003. С. 94.

  [37] Василюк Ф.Е. Психология переживания. Анализ преодоления критических ситуаций. М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 25, 30.

  [38] См.: Божьев В.П. Гражданский иск в уголовном процессе // Курс советского уголовного процесса. Общая часть. М., 1989. С. 98.

  [39] Сидров П.И., Паршенков А.В. Введение в клиническую психологию. Екатеринбург, 2000. С. 205.

  [40] Лаплани Ж., Лонталис Ж.Б. Словарь по психоанализу. М., 1996. С. 527.

  [41] Энциклопедический словарь медицинских терминов. Т. 3 / Под ред. Б.В. Петровского. 1-е изд. М., 1984. С. 56.

  [42] Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. – М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 5-12.

  [43] Прянишников Е. Потерпевший от преступления // Законность. 1994. N 12. С. 35 - 37.

  [44] Чудновский В.С., Чистяков Н.Ф. Основы психиатрии. Ростов н/Д, 1996. С. 238.

  [45] Кроник А.А. Субъективная картина жизненного пути как предмет психологического исследования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1994. С. 8.

  [46] См.: Лебедев В.И. Личность в экстремальных условиях. М., 1985; Медведев В.И. Психологические реакции человека в экстремальных условиях. Экологическая психология человека. М., 1982; Эмоциональный стресс: Физиологические и психологические реакции / Под ред. А. Леви, В.И. Мясицева Л., 1980.

  [47] Устав Всемирной организации здравоохранения. Основные документы. Женева, 1977. С. 5.

  [48] См.: Тополянский В.Д., Струковская М.В. Психологические расстройства. М., 1986; Тхостов А.Ш., Степанович Д.А. Влияние кризисной ситуации на структуру самооценки // Вопросы психологии. 1987. N 2.

  [49] Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. – М.: Волтерс Клувер, 2007.

  [50] Нагаев В.В. Основы судебно-психологической экспертизы. М., 2000. С. 245 - 246.

  [51] Малеина М.Н. Нематериальные блага и перспективы их развития // Закон. 1995. N 10. С. 102 - 105.

  [52] Власов А.А. Проблемы судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации. М., 2000. С. 99 – 100.

  [53] См.: Кузнецова Н.В. Проблемы компенсации морального вреда в уголовном процессе. Ижевск, 1999. С. 11.

  [54] Горшенков Г.Г. Моральный вред и его компенсация по российскому законодательству: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Новгород, 1990. С. 88.

  [55] Нарижний С.В. Возмещение морального вреда, причиненного потерпевшему: уголовно-процессуальный аспект // Российская юстиция. 1996. N 9. С. 11.

  [56] Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. – М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 11.

  [57] Нарижний С.В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве. СПб., 2001. С. 39.

  [58] Нарижний С.В. Там же. С. 39.

  [59] Беляцкин С.А. Возмещение морального (неимущественного) вреда. М., 1996. С. 15.

  [60] Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. – М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 13.

  [61] Кузьменко А.В. Предмет трудового права России. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. С. 101.

  [62] Снегирева И.О., Коршунов Ю.Н. Комментарий законодательства о рассмотрении трудовых споров. М., 1996. С. 115-116; Эрделевский А.М. О способах защиты трудовых прав: Компенсация морального вреда // Человек и труд. 1997. N 1. С. 78-80.

  [63] Кузьменко А.В. Предмет трудового права России. СПб.: Юридический центр Пресс, 2005. С. 101-102.

  [64] Селезнева С.К. Вопросы возмещения морального вреда, причиненного в рамках трудового правоотношения // Юридический мир. 2007. №2.

  [65] Шафикова Г.Х. Компенсация морального вреда, причиненного работнику: Автореф. дис... к.ю.н. Екатеринбург, 2000. С. 31-32; Сосна Б.И. Возмещение материального и морального вреда по трудовому законодательству // Гражданин и право. 2002. №9-10.

  [66] Боннер А. Можно ли причинить моральный вред юридическому лицу // Российская юстиция. 1996. N 6.

  [67] См.: Шведов А.Л. Право работника на компенсацию морального вреда // Адвокат. 2005. №3.

  [68] Поленина С.В. "Пограничный" институт гражданского и трудового права // Советское государство и право. 1974. N 10. С. 68.

  [69] Сидорова С.А. Компенсация морального вреда как мера гражданско-правовой ответственности в семейном праве // Бюллетень нотариальной практики. 2006. №6.

  [70] Для сравнения следует указать, что, например, Семейный кодекс Украины устанавливает за нарушение любого семейного неимущественного права возможность требовать возмещения материального и морального вреда.

  [71] Спектор Е.И. Пробелы в законодательстве и пути их преодоления: Дисс. ... к.ю.н. – М., 2003. С. 80.

  [72] Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 1. С. 281.

  [73] Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 1 ноября 2000 г. № 148пв/2000пр // БВС РФ. 2001. №5.

  [74] Кулешов Г.В. О некоторых вопросах компенсации морального вреда // Право в Вооруженных силах. 2007. №10.

  [75] Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник советской юстиции. 1927. N 35. С. 1065.

  [76] Анисимов А.Л. Гражданско-правовая защита чести, достоинства и деловой репутации. М., 1994. С. 57-64.

  [77] Утевский Б. Указ. соч. С. 1083.

  [78] Клочков А.В. Компенсация морального вреда как мера гражданско-правовой ответственности: Автореф. дис. ... к.ю.н. Волгоград, 2004. С. 5.

  [79] Михно Е.А. Компенсация морального вреда во внедоговорных обязательствах. Автореф. дисс. ... к.ю.н. СПб., 1998.

  [80] Арсланов К.М. Функции правового института возмещения морального вреда при посягательстве на честь, достоинство, деловую репутацию и сферу частной жизни гражданина по законодательству России и Германии. Автореф. дисс. ... к.ю.н. – Казань, 1999.

  [81] Смиренская Е.В. Компенсация морального вреда как деликтное обязательство. Автореф. дисс. … к.ю.н. Волгоград, 2000.

  [82] Клочков А.В. Компенсация морального вреда как мера гражданско-правовой ответственности. Автореф. дисс. ... к.ю.н.. Волгоград, 2004.

  [83] Рябин В.В. Защита личных неимущественных прав личности посредством компенсации морального вреда. Автореф. дисс. … к.ю.н. М., 2004.

  [84] Владимирова В.В. Нравственные и физические страдания потерпевшего // ЭЖ-юрист. 2006. №33.

  [85] Дашкина Э.Ш., Володина С.И. Использование адвокатом специальных знаний в области психологии по оценке нравственных страданий (на примере диффамационных споров) // Адвокатская практика. 2006. №6.

  [86] Манько Е.А. Критерии определения размера компенсации морального вреда // Юрист. 2006. №3.

  [87] Цветкова А.Н. Практика судебных решений по делам о моральном вреде и психологическая экспертиза // Бюллетень Управления судебного департамента Калужской области. Выпуск 1. 2001. С. 122-126; Шипшин С.С. Производство судебно-психологической экспертизы // Бюллетень министерства юстиции РФ. 2001. N 4. С. 116; Холопова Е.Н. Правовые основы судебно-психологической экспертизы по факту морального вреда в уголовном судопроизводстве. Монография. Калининград, 2003. С. 4.

  [88] См., напр.: Бакунин С.Н., Воробьев С.М. Развитие института морального вреда в России и проблемы его возмещения (гражданско-правовые и уголовно-правовые аспекты): Монограф. Рязань: Академия права и управления Минюста России, 2004; Будякова Т. Индивидуальные особенности потерпевшего как критерий степени нравственных и физических страданий // Российская юстиция. 2003. N 2. С. 15-17; Нарижный С.В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве России. М.; СПб., 2001; Эрделевский Э. Проблемы компенсации морального вреда в российском и зарубежном праве: Автореф. дис. ... д.ю.н. М., 1998.

  [89] Усков В. Как компенсировать моральный вред богатому и бедному? // Российская юстиция. 2000. N 12. С. 25.

  [90] Громзин М.М. Новый вид морального вреда и метод определения размера его компенсации в денежной форме // Закон и право. 2002. N 5. С. 55.

  [91] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. – М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 204-205.

  [92] Эрделевский А.М. Указ. соч. С. 203, 210-212.

  [93] Будякова Т.П. Индивидуальность потерпевшего и моральный вред. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2005. С. 20.

  [94] Абрамов В.А., Осокина О.И. Некоторые аспекты морального вреда в медицинской практике // Архiв психiатрii. 2004. N 2(37). С. 179.

  [95] Красавчикова Л.О. Рецензия на книгу: «Малеина М.Н. Личные неимущественные права граждан: понятие, осуществление, защита. М.: МЗПресс, 2000. - 244 с.» // Государство и право. 2002. № 11. С. 136-138.

  [96] Будякова Т.П. Указ. соч. С. 21, 25.

  [97] Дашкина Э.Ш., Володина С.И. Использование адвокатом специальных знаний в области психологии по оценке нравственных страданий (на примере диффамационных споров) // Адвокатская практика. 2006. №6.

  [98] Холопова Е.Н. Правовые основы судебно-психологической экспертизы по факту морального вреда в уголовном судопроизводстве. Монография. Калининград. изд-во, 2003. С. 57-58.

  [99] Холопова Е.Н. Указ. соч. С. 58.

  [100] Данный коэффициент должен отражать соотношение фактически перенесенных страданий при конкретном причинении морального вреда к минимально возможным страданиям, которые может испытать пострадавший. Данный коэффициент предлагается определять с помощью специально разработанного теста. Такой тест, представляющий собой личностный вопросник, должен выявить весь объем перенесенных конкретным пострадавшим страданий, их характер и степень, соотнести эти данные с минимальной базовой моделью. Затем эти данные подвергаются математической обработке, и в результате получается психологический коэффициент в конкретном числовом выражении. Также данный тест должен учитывать обстоятельства, имеющие значение для дела и имеющие непосредственное отношение к потерпевшему, так как они тем или иным образом отразятся на его страданиях. Такие тестовые исследования как разновидность получения сведений о фактах на научной основе с применением специальных познаний, в частности, в психологии будут являться одним из видов судебно-психологической экспертизы, а следовательно, по мнению автора методики, иметь доказательственное значение. Разработка такого теста возможна, поскольку существуют аналогичные тесты, например, для определения коэффициента интеллекта, или Миннесотский многофакторный личностный тест, выявляющий комплекс характерологических качеств личности. Результаты этих тестов также проходят предварительную математическую обработку и на выходе имеют числовое выражение.

  
  

  [101] Холопова Е.Н. Указ. соч. С. 62.

  [102] Эрделевский А.М. Компенсация морального вреда: анализ и комментарий законодательства и судебной практики. – М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 26.

  [103] Будякова Т.П. Указ. соч. С. 44.

  [104] См.: Толстиков Н. Компенсация морального вреда // Законность. 2006. №11.

  [105] См.: Власов А.А. Проблемы судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. С. 100-108; Эрделевский А.М. Ответственность за причинение морального вреда // Российская юстиция. 1994. N 7. С. 35.

  [106] Милицин С., Попкова Е. Уголовное дело и гражданский иск: вместе или порознь? // Российская юстиция. 2001. N 7. С. 46-49.

  [107] Клочков А.В. Компенсация морального вреда, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов // Современное право. 2004. №11.

  [108] Барак А. Судейское усмотрение: Пер. с англ. М., 1999. С. 175.

  [109] См.: Шелютто М.Л. Применение судом ст. 1109 ГК РФ "Неосновательное обогащение, не подлежащее возврату" по иску о возврате компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья / Комментарий судебной практики. Выпуск 8 / Под ред. К.Б. Ярошенко. – М.: Юридическая литература, 2002.

  [110] Постановление президиума Мособлсуда от 7 марта 1995 г. N 288 по делу N 44у-116

  [111] Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 3. С. 8-9.

  [112] Постановление президиума Мособлсуда от 26 декабря 2001 г. N 1737 по делу N 44г-883

  [113] С изменениями, внесенными Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 26 апреля 1984 г. N 7 // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924 - 1986. М., 1987. С. 812

  [114] Пункт 30 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 1999 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. N 1. С. 12 - 13; пункт 6 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2001 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 10. С. 20; См. также: Постановление президиума Московского городского суда по конкретному делу // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002. N 2. С. 21.

  [115] См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1988. N 9. С. 11; 1989. N 4. С. 6; Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 12. С. 12.

  [116] См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 5. С. 23 - 24.

  [117] См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 6. С. 15; 1998. N 5. С. 11; п. 24 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за III квартал 1998 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 3. С. 18.

  [118] См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1989. N 5. С. 5; N 9. С. 7; 1991. N 1. С. 9; п. 13 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за IV квартал 2000 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. N 8. С. 20.

  [119] Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2001 год // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2002. N 9. С. 19.

  [120] Ярошенко К.Б. Понятие и состав вреда в деликтных обязательствах // Проблемы современного гражданского права. Сборник статей. М., 2000. С. 328-341.

  [121] См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. N 5. С. 23-24.

  [122] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации по делу о проверке конституционности положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ в связи с жалобами граждан Богданова И.В., Зернова А.Б., Кальянова С.И. и Труханова Н.В. от 25 января 2001 г. N 1-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 7. Ст. 700.

Скачать дипломную работу