СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………..3
1. Формирование временных представлений…………………………..4
2. Основания исследований пространственных детерминант………..18
Заключение………………………………………………………………25
Литература……………………………………………………………….27
Введение
Пространство
и время есть множество всех событий в мире, отвлеченное от всех его свойств,
кроме тех, которые определяются системой отношений воздействия одних событий на
другие.
Время, как и пространство, есть своеобразная множественность и дробность
бытия. Но пространство, в отличие от времени, есть абсолютная раздробленность,
время же – раздробленность относительная. В нем прошлое, настоящее и будущее
всегда преодолеваются в своей разделенности тем пребывающим, которое, так или
иначе, включено в живую изменяемость.
Актуальность темы работы обусловлена тем, что пространство и время – есть объекты,
в которых осуществляется вся деятельность человека.
Естественнонаучные представления о пространстве и времени имеют
длительную историю становления и развития. Самые первые из них возникли из
очевидного существования в природе и в первую очередь в макромире твердых физических
тел, занимающих определенный объем. Здесь основными были обыденные
представления о пространстве и времени как о каких-то внешних условиях бытия,
в которые помещена материя и которые сохранились бы, если бы даже материя исчезла.
В изученной нами литературе наблюдается постоянный процесс переосмысления понятий пространства и времени в современной
науке в сторону их неустойчивости, нарушения симметрии, анизотропии. Это
переосмысление авторы связывают с возрождением и переосмыслением пространственно-временных
интуиций Аристотеля, Г. Гегеля, А. Бергсона и др.
Цель нашей работы состоит в том, чтобы изучить, как шло формирование представлений
о времени и пространстве.
Предметом нашего исследования являются основания изучения пространственных и временных детерминант деятельности человека.
В качестве объекта
исследования выбран процесс формирования временных и пространственных
понятий.
1. Формирование временных представлений
В литературе, как правило, исследование феномена «время»
осуществляется на биологическом[1],
физическом[2]
и психологическом[3]
уровнях. Большинство авторов считают, что формирование представлений о времени
- долгий и сложный процесс, важная линия психического развития индивида. В этом
процессе сочетаются «природное» в человеке (биоритмы и др.) и культурно обусловленное
(календарь, представление о времени как о ценности и др.).
Специалистами[4]
отмечается, что ориентировка во времени - это интегративная функция мозга: она
требует участия как левого полушария, отвечающего прежде всего за речь и
последовательное подетальное освоение окружающего (в частности, оно
«ответственно» за освоение единиц времени и календаря), так и правого,
реализующего, прежде всего образно-пространственное мышление и одновременное
целостное постижение мира (время очень сходно с нашим трехмерным пространством
по своей структуре).
Базой формирования
временных представлений является усвоение индивидом отсроченности того или
иного события во времени и усвоение последовательности событий. Исходя из того,
что восприятие времени базируется на восприятии событий собственной жизни
индивида[5],
логично утверждать, что важным этапом формирования временных представлений
становится усвоение временных рядов. Овладение временными представлениями
формирует временные способности индивида, такие как пунктуальность и планирование.
Планирование времени определяется, как способность организовывать времяпрепровождение,
устанавливать отношения с настоящим, прошлым и будущим. Здесь также различают
две формы: пассивную, когда распределение времени и времяпрепровождение перенимаются
или заимствуются, и активное распределение времени в соответствии с собственной
концепцией.
Динамический подход к
измерению социального времени предполагает анализ связей, которые устанавливает
субъект между временными модусами настоящего, прошлого и будущего, исходя из
вневременного содержания сознания (установки, ожидания).
Временные модусы детально
представлены в концепции М. Хайдеггера[6],
которая заключается в том, что для понимания сути времени необходимо соотнести
временность с понимающим бытие присутствием. Речь идет о присутствии человека в
мире, его погруженности в бытие.
В современном звучании
присутствие человека в мире связано с культурно-историческим временем, в
котором «присутствуют» два временных пласта – циклическое время - это время
вечного возвращения к прошлому, и линейное время – это движение в настоящем к
сменам культур, традиций, необратимым изменениям.
Линейное время понимается как некоторая длительность,
которую возможно объективировать, «обнаружить» посредством различных, зафиксированных
в культуре способов измерения. Время в этом случае предстает как величина
конечная, поскольку существуют начальная и финальная точки отсчета. Различные
единицы измерения (час, сутки, год, век; период человеческой жизни: детство или
старость, например; явление природного мира: увядание растения, например; и
тому подобное) задают различную временную перспективу и на линии прошлого, и на
линии будущего. Независимо от единицы измерения время представляется линейно,
его течение необратимо: от прошлого к настоящему и будущему.
К.
Хюбнер[7]
выделяет следующие значимые характеристики в таком понимании времени:
-
время необратимо и имеет одно направление;
-
время описывается как имеющее одно измерение, представленное как прямая, открытая
с двух сторон, континуум точек которой символизирует континуум времени;
-
время является средой, в которой находятся объекты;
-
каждый из объектов, который рассматривается как реальный, находится на некой
точке времени;
- во
времени подчеркнуто и выделено «сейчас» как настоящее, в отличие от других
отрезков времени;
-
время представлено как текущее из прошлого в будущее в том смысле, что прошедшие
события больше не существуют, а будущие события еще не существуют;
-
посредством разделения времени (годы, месяцы, дни, часы, секунды) каждый отрезок
получает определенную длительность и для каждого события определено, что
следует понимать под одновременностью другого, а именно отдаленного события.
Существует
и идея времени, связанная с осознанием человеком собственной идентичности,
когда утрата идентичности является знаком обратимости. Е.И. Головаха и А.А.
Кроник[8]
называют такое представление о времени «концепцией времени личности в масштабах
ее жизни». Социальное время связано как с жизненными задачами человека на определенном
этапе его развития, так и с осознаванием человеком эпохальных задач, то есть
задач общественных, с которыми человек тесно связан. Г.М. Андреева[9]
выделяет в проблеме времени две части:
-
осмысление человеком своего психологического времени, рубежей и этапов его
развития;
-
осмысление связи времени своего существования со временем эпохи, в рамках которой
личность существует.
Х.
Хекхаузен[10]
называет такое время «опытом времени», то есть возможностью структурации
времени через ориентацию человека на социальную реальность и постановку целей в
соответствии с оценкой человеком своих возможностей и актуальной социальной
реальностью.
Так как непосредственно
«переживание» времени вытекает из характера природы реальности, исследуемый
феномен больше всего связан с социальными изменениями. Вообразить и воспринять
время невозможно без соотнесения с какими-либо изменениями. Время появляется в
определении социального изменения, которое обычно относят к различию в двух
состояниях социальной системы: «любое становление, изменение, процесс, сдвиг,
движение, динамическое состояние, в противоположность существованию,
предполагает время»[11].
В социальных изменениях
время проявляется в двух аспектах: оно может служить своего рода внешним
форматом для измерения событий и процессов, таким образом, чтобы человек мог
ориентироваться и координировать социальные действия. Это «количественное
время»[12],
его показывают часы и календари, позволяющие нам идентифицировать относительный
поток, скорость, интервалы, продолжительность различных социальных событий,
связывать или разделять по порядку бесчисленные действия, предпринятые индивидуумами
и группами. Чем сложнее становится человеческое общество, тем более возрастает
значимость временных порядка и координации. В другом аспекте время в социальных
изменениях связано с трансформациями как внутреннее, имманентное,
онтологическое свойство событий и процессов. Это - «качественное время»,
определяемое природой социальных процессов. Социальные процессы проявляют различные
временные качества.
Социальное время обладает
определенными качествами. Например, П. Штомпка выделяет следующие временные
качества социальных процессов:
- протекающие быстрее
или медленнее;
- по своему типу более
продолжительные или краткие;
- характеризующиеся ритмическими
или беспорядочно чередующимися интервалами;
- делящиеся на единицы
различных самостоятельных качеств под влиянием естественных или социальных
обстоятельств.
В аспекте качеств
времени, говоря о временной ориентации или временной перспективе, следует различать
несколько аспектов:
- глубина осознания
времени. Иногда такими характеристиками, как значение и важность, наделяется
лишь непосредственное, ближайшее время, а иногда и отдаленное. Говорить о краткосрочной
и долгосрочной перспективах можно независимо от того, смотрим ли мы вперед или
назад, в прошлое;
- уровень осознания
времени. На одном полюсе – одержимая озабоченность течением, прохождением,
недостатком времени и т.д. (синдром «время-деньги»), на противоположном полное
безразличие, пренебрежение временем, вседозволенность обращения с ним;
- форма или вид времени:
циклическое или линейное. Линейное видение времени начинается с христианства,
идеи будущих воздаяний и спасения, к которым неуклонно приближается все
человечество. Но хотя в современном индустриальном мире линейные представления
о времени явно преобладают, тем не менее, существуют важные области, в которых
господствует циклическое видение;
- ориентация на прошлое
или будущее. Некоторые группы обращены назад: к традициям, достижениям
прошлого, они «живут в истории». Другие обращены вперед: они порывают с
традициями, игнорируют прошлое, смотрят в будущее. В связи с этим можно говорить
о ретроспективной и перспективной ориентациях[13].
Образ социального времени
может носить различный характер у людей различных эпох и разных групп. В
психологии выделяются два основных типа линий времени. Под линией времени
понимается субъективное его переживание, которое представляется в воображении
субъекта. Именно способ определения времени позволяет отнести события нашей
жизни к нашему прошлому или к нашему будущему.
К. Левин[14]
указывает, что жизненное пространство человека вовсе не ограничивается
актуальной для него ситуацией; оно включает в себя все его настоящее, прошлое и
будущее. Переживание времени, отношение ко времени определяются, в большей
степени, не настоящим моментом, а долгосрочными целями (ожиданиями, надеждами),
составляющими содержание психологического будущего. Действия, эмоциональное и моральное
состояние личности в любой момент времени зависят от его целостной временной перспективы.
Таким образом, критериями оценки временной перспективы, по
мнению К. Левина, являются:
- широта временной перспективы (горизонт перспективы может
включать не только десятилетия собственной будущей жизни человека; но и
ретроспективный/ перспективный обзор предыдущих или последующих поколений);
- уровень реальности или ирреальности событий прошлого,
настоящего, будущего, данный в представлениях о них субъекту.
Вневременной основой рассматриваемой перспективы является
ценностно-смысловая структура личности. Некоторые условия (например, эмоциональный
стресс) приводят к сужению временной перспективы и стиранию границ между
уровнями реальности и ирреальности. Чем больше сокращается временная
перспектива, тем больше поведение человека зависит от непосредственной
ситуации. «Сокращение жизненного воображения и указывает, по-видимому, на
сжатие измерения реальности-ирреальности жизненного пространства». Уменьшение
временной перспективы приводит к снижению продуктивности. Помимо стрессов, к
факторам, влияющим на долговременное планирование (формирование отдаленной временной
перспективы) относятся: недостаточная безопасность и неопределенность ситуации,
в которой человек находится длительное время; фрустрации потребностей; уровень
притязаний субъекта. Негативное действие перечисленных факторов может быть
снижено, если действует фактор групповой (корпоративной) принадлежности
индивида к той или иной социальной (профессиональной) группе.
Время, таким образом,
представляется некоторым визуальным образом, который воспроизводится нашим
воображением при обращении к нескольким эпизодам прошлого или моделируемого
будущего. Линия времени оказывается важной составляющей человека, так как она
постоянно используется (вызывается) в воображении для корректировки поведения,
принятия решения на основе опыта, воспоминания, моделирования будущего.
Критерием установления двух типов линии времени стало ее направление по
отношению к субъекту времени. Первый тип линии времени - «рядом со временем»,
когда линия времени идет слева направо. Прошлое, с одной стороны, а будущее – с
другой. И оба находятся в поле зрения человека прямо перед ним. Второй тип -
«сквозь время», когда линия времени вытягивается, «пронзая» человека спереди
насквозь, таким образом, что одна ее часть (обычно прошлое) оказывается позади
него и невидима, из-за чего ему приходится поворачиваться назад, чтобы ее увидеть.
Люди типа «рядом со временем» имеют последовательное линейное представление о
времени. Люди этого типа чаще всего сохраняют свое прошлое в виде
диссоциированных образов (статических визуальных образов, либо образов, не
включенных в переживание, рассматриваемых и слышимых со стороны). Люди типа
«сквозь время» всегда находятся в настоящем моменте, будущее для них выглядит
очень похожим на целый ряд «сейчас», в связи с чем, пропадает необходимость
действовать безотлагательно, так как существует гораздо больше «индивидов
сейчас», из которых исходит эта срочность.
Множество
исследований посвящено выявлению факторов, которые влияют на точность
восприятия времени. Определенное значение в плане экспериментального анализа
точности восприятия времени имеют характер предъявляемого стимула, а также
особенности его предъявления. В частности, было установлено, что при равенстве
длительности действия зрительные стимулы кажутся более длительными, чем
слуховые. А временные интервалы, ограниченные высокими звуками, субъективно
кажутся более длинными, чем интервалы, ограниченные низкими звуками[15].
Восприятие времени человеком имеет два уровня: уровень непосредственно
краткосрочного переживаемого времени и уровень оцениваемого времени. Первый –
общий для человека и животных, второй же осуществляется благодаря общественному
опыту и речи. Одним из факторов, влияющих на оценивание длительности событийного
ряда (или, в случае экспериментальной процедуры, длительности стимульного
воздействия), является «насыщенность времени». Сформулированный В. Вундтом
принцип большей длительности субъективного переживания заполненных интервалов
(или расчлененных на мелкие интервалы) времени был в дальнейшем подтвержден в
многочисленных исследованиях[16].
Основатель функциональной психологии У. Джеймс[17]
указывал, что время, заполненное разнообразными и интересными впечатлениями,
кажется быстро протекающим, а затем представляется (при воспоминании о нем)
очень продолжительным. Наоборот, время, не заполненное впечатлениями, кажется
длинным, а в последующем представляется коротким. Еще С.Л. Рубинштейном был
предложен индуктивный закон, согласно которому «чем более заполненным и,
значит, расчлененным на маленькие интервалы является отрезок времени, тем более
длительным он представляется»[18].
Этот закон, по мнению С.Л. Рубинштейна, определяет закономерность отклонения
психологического времени воспоминания прошлого от объективного времени. По
сдвигам в воспроизведении длительности событий можно косвенно также судить и об
отношении человека к этим событиям. Кроме того, установлено, что при
воспоминании о событиях прошлого имеет место большая точность в отображении
последовательности событий по сравнению с временной длительностью.
Отдельное
направление исследований восприятия времени связано с изучением его взаимосвязи
со спецификой деятельности. Эмпирически было подтверждено влияние условий и
содержания деятельности на перцепцию времени. Е.М. Гареев, в частности, показал,
что усложнение деятельности усиливает тенденцию к недооценке временных интервалов[19].
Американские исследователи Р. Кнэпп и Дж. Гарбатт, в свою очередь, обнаружили
связь между переживаниями времени и стремлением к успеху в профессиональной деятельности.
Оказалось, что у людей с сильно выраженной «потребностью в достижении» время
ассоциируется с такими образами, как: «быстро ткущееся полотно», «ускоряющийся
поезд», «галопирующий всадник», «стрела в полете», «убегающий вор»,
«стремительный водопад», «ураган». Испытуемые этой категории переживают время
сжатым, ускоренным, напряженным. В том случае, когда успех дела не сильно
волнует человека, время воспринимается иначе: «громадное небесное пространство»,
«спокойный неподвижный океан», «лестница, ведущая вверх», «дорога через холм»[20].
В целом же выделяют две
временных системы организации деятельности: полихронная и монохронная [21].
Первая - связана с
концепцией циклического времени и характеризуется одновременным выполнением
ряда дел в процессе деятельности.
Монохронная
характеризуется сосредоточенностью на чем-то одном в данный промежуток времени,
вторая подразумевает озабоченность многими вещами одновременно. Монохронное
время связано с концепцией линейного времени, характеризуется концентрацией на
выполнении одного дела в процессе деятельности, фрустрацией при прерывании
деятельности. При монохромной организации времени информация обрабатывается
последовательно, и по этой причине она жестко структурируется и фокусируется, а
сам процесс ее обработки строго контролируется.
В контексте указанных
временных системы организации деятельности выделяются два типа временных задач,
значимых для организации процесса деятельности – временное упорядочение и
синхронизацию[22].
Под временным упорядочением понимается способность человека упорядочить
временные объекты и переходить от одного темпорального ряда к другому.
Временное упорядочение – типичная задача планирования. Обычно она
формализована. Трудности упорядочивания появляются тогда, когда при выполнении
намеченного отдельные объекты существуют параллельно и конкурируют между собой.
Синхронизация невозможна
без восприятия всех трех процессов сразу и определения временного отношения
между ними – отставания, совпадения или опережения. Одновременность задает
нулевую точку в рассмотрении процессов.
Присутствие временного
объекта позволяет рассмотреть осуществление синхронизации как акт, который
субъект производит в настоящем.
Операции упорядочения и
синхронизации выполняются вместе, одна из них не может выполняться без другой.
Явный акт синхронизации всегда требует держания порядка или его изменения.
Человек способен выполнять параллельно несколько разных деятельностей,
различающихся по предмету, по технологии, по обстоятельствам. Время – это
множественная синхронизация: в восприятии, движении, сознании. Но в каждом акте
синхронизации должна быть констатация «субъект и предмет», которая входит в акт
«настоящее уходит, будущее предстоит, прошлого не вернешь». Акт синхронизации –
в самом обозначении «настоящее». Временной анализ необходим для решения проблемы
синхронизации. Проблем синхронизации действий человека с событиями, с ходом
технологического процесса возникает тогда, когда при усложнении деятельности
(например, вследствие особых условий труда) нарушается соответствие между
деятельностью, переживанием времени и ходом технологического процесса.
В сложной структуре
собственного времени деятельности отдельные процессы не всегда согласованы
из-за того, что одни процессы субъект отражает и переживает, но не понимает,
над другими размышляет, но не в силах изменить, а на третьи может повлиять
своим действием. «Подлинная» синхронизация достигается через осознание
субъектом разницы между его операциями и требованиями, предъявляемыми технологией
определенной профессиональной деятельности, в результате поиска приемов
синхронизации, выяснения возможностей и ограничений организма в приспособлении
к требованиям этой деятельности. Приемы синхронизации – это приемы овладения
резервами организма. Эти приемы вырабатываются и оттачиваются при длительном и
регулярном исполнении трудовой деятельности. Представления о необходимых
требованиях синхронизации откладываются в опыте специалиста в виде операциональных
и смысловых структур. Накопление опыта позволяет прогнозировать возможность
своевременного выполнения операции и на основе прогноза выбирать один вариант
действий и отказываться от другого. Способность чувствовать, какое отставание
или опережение событий допустимо, чувствовать допустимые пределы синхронизации
– является одной из наиболее важных сторон индивидуальности. Структуры
профессионального опыта, которые надстраиваются над фундаментом индивидуальности,
не могут полностью преодолеть ее особенностей и недостатков.
Определение приоритетов и акты синхронизации
выполняются личностью в рамках всей иерархии. Принимая решение о
последовательности дел, субъект исходит из прошлого опыта и из предстоящей
перспективы. Время – форма процесса вместе с его переживанием, восприятием,
движениями.
Система деятельностей
выполняется человеком среди процессов в окружающем мире и каждая из
деятельностей должна быть воспринята субъектом вместе с другими процессами в
мире – только тогда может быть выполнена задача синхронизации. Субъект может
подогнать свое действие к окружающим событиям и процессам, если он не следует
слепо за ритмами, течением событий, а совершает движения по своей внутренней
логике, в соответствие со своими целями и возможностями.
В
самостоятельный раздел исследований восприятия времени можно выделить работы, в
которых освещаются вопросы развития временных представлений в онтогенезе.
Развитие
способности к оценке различных характеристик времени обнаруживает ряд
интересных особенностей. Так, например, в исследовании С.Д. Луцковской
показано, что представления о цикличности времени преобладают над
представлениями о линейности[23].
Об этом свидетельствует также тот факт, что представления о повторяющихся
событиях в сознании детей являются более яркими (например, сезоны года,
ежегодное наступление дня рождения, повторение выходных дней).
Последовательность событий воспринимается внутри цикла. Ряд «прошлое –
настоящее – будущее » еще не представлен на большом отрезке времени как
направленный вектор из прошлого в будущее. Субъективный опыт относительно
времени оказывается противоречивым. Индивид оперирует и временной последовательностью
(«сначала – потом») и представляет время как движение по кругу (ждет окончания
недели, дня рождения и т.п.). С.Д. Луцковская допускает, что в сознании индивида
сосуществуют цикличность и линейность времени как две независимые временные
характеристики.
Расширение
временных возможностей личности связано с жизненным опытом, с развитием
способностей и умений, повышающих скорость осуществления деятельности. Кроме
того, указанные возможности зависят от способности к личностной организации
времени жизни.
Ряд
авторов отмечает, что с определенными стадиями онтогенетического развития
связаны определенные формы оценки времени. Установлено, что старение организма
способно влиять как на биологические, так и когнитивные процессы восприятия
временных интервалов[24],
а на точность восприятия времени оказывают влияние возрастные особенности[25].
То есть, в сознании индивида время способно не только ускорять или замедлять
свое течение, сжиматься или растягиваться, оно может переживаться непрерывным
или прерывистым, разорванным на отдельные части.
Исследования,
в которых предпринимаются попытки связать особенности восприятия времени с теми
или иными личностными свойствами, являются типичными для практики изучения
восприятия времени. В частности, Б.И. Цуканов, обобщая анализ результатов
исследований по психологии восприятия времени, пришел к выводу, что у каждого отдельного
индивида имеется своя собственная единица времени, которая в авторском определении
получила название «действительное настоящее»[26].
Действительное настоящее представляет собой некий индивидуальный шаг, который
измеряет ход переживаемого индивидом времени, и определяет величину ошибки
восприятия длительности.
Согласно
когнитивно-аттенционной теории, восприятие времени непосредственно зависит от
центра внимания. Сторонники этой теории указывают на существование двух
независимых друг от друга механизмов внимания. Первый механизм – невременной
механизм обработки информации – связан с обработкой информации о происходящих
когнитивных событиях. Второй – когнитивный «хронометр», который кодирует и
обрабатывает информацию о времени. Известно, что внимание обладает ограниченным
ресурсом, и поэтому описанные два механизма пытаются «завладеть» наибольшим объемом
внимания. Если временным аспектам познавательной задачи уделяется больше внимания,
чем когнитивным, тогда затраченное на ее выполнение время кажется больше, и
наоборот. В этой связи естественным представляется то, что, чем больше человек
обращает внимание на время, тем медленнее оно течет. Напротив, если работа
трудна или интересна, оно пролетает незаметно[27].
Временная
детерминанта характера профессиональной деятельности работников нефтегазодобывающего комплекса
Заполярья в режиме вахтового труда обуславливает две интериоризированные
временные концепции - общесоциальную и специфическо-индивидуальную. Социальный
десинхроноз не только переживается специалистами, работающими в режиме
сменного графика, как несовпадение общесоциальной временной концепции с индивидуальной,
обусловленной особенностями рабочего графика («внутренний» десинхроноз
[28]),
но и проявляется в рассогласовании времени жизни самого специалиста с временем
жизни других людей (значимых других), работающих в обычном графике («внешний»
десинхроноз)
[29].
2. Основания исследований пространственных детерминант
Аксиоматичность
тезиса о единстве пространства и времени, безусловно, подразумевает, что почти
все, сказанное о времени выше, соотносится и с пространством. Однако существует
и ряд отличий.
Существующие
методологические подходы, применяемые к изучению пространства, опираются, в
большинстве своем, на универсальные свойства этой категории, обоснованные
философией.
В
философии пространство выступают как предельно обобщенные понятия, в которых
схватывается структурная организованность и изменчивость бытия. Осмысление пространства
в границах философских категорий связано, прежде всего, с приданием ему онтологической
сущности, высшего смысла организованной человеческой деятельности, которая
лежит в основе любой культуры. В «несовременной» литературе представлены преимущественно
два подхода к анализу пространства: субстанциональный (Демокрит, Эпикур, Демокрит,
Лукреций, Зенон, Платон, Евклид, Ньютон, Монтень, Макиавелли, Кузанский, Дж.
Бруно, Декарт, Спиноза и др.) и атрибутивный (Аристотель, Лейбниц, Кант, Гегель,
Эйнштейн и др.).
С
конца XIX и в XX веках в понимание пространства, в котором находится человек,
привносится дифференциация: «пространство жизни» - «жизненный мир» Э. Гуссерля,
«пространство как способ протяженности» О. Шпенглера, «очеловеченное
пространство» В. Вернадского, «пространство как место этоса» М. Хайдеггера,
«пространство как самоорганизующаяся система» - И. Пригожина, «пространство как
распределительная структура» - Ж. Бодрийяра.
В современном восприятии совокупность свойств
пространства характеризует его внутреннюю форму организации – структуру, к
которой, как известно, относятся следующие группы свойств: метрические
(«количественные»), связанные с исчислением протяженности; топологические
(«качественные»), связанные с размерностью, непрерывностью, связностью;
аффинные свойства; проективные свойства и др.[30]
Указанный «математический» подход к анализу свойств
пространства, будучи необходимым, в то же не является достаточным средством для
изучения свойств реальных пространства.
В
современных представлениях достаточно долго наблюдается тенденция понимания
категории пространства по параметрам «объективности, абсолютности,
относительности, единства, различия, взаимозависимости, специфичности
пространственных форм, как форм, отражающих в своей сущности и свойствах
закономерности и связи явлений, порождаемых движущейся материей»[31].
В зависимости от точки зрения на объективность
пространства определяется подход к исследованию проблем, связанных с анализом
свойств пространства. Если отрицание его объективности выводит на первый план
психологию восприятия и физиологию органов чувств, то признание объективности нацеливает
на изучение фундаментальных (универсальных) свойств материальных объектов и
процессов, т.е. ведет, в первую очередь, к постановке вопросов о возможности
объективного знания о реальности.
Проблема
объективности является центральной проблемой исследования методологических
вопросов, связанных с развитием научных представлений о пространстве. Однако,
кроме нее в литературе рассматриваются проблемы абсолютности, универсальности и
мерности пространства.
Говоря
о проблеме объективности (реальности) пространства, можно считать, что проблема
объективности пространства - это, прежде всего, проблема соотнесения наших
представлений о его реальности или субъективности. В контексте проблемы
соотнесения концептуального пространства эта проблема превращается в проблему
достоверности наших данных для заключения о существовании объективной
реальности, выражением определенных свойств которой выступает концептуальное
пространство.
Под абсолютностью («субстанциальностью») пространства понимается
независимость от материальных тел и процессов. Последовательная субстанциальная
концепция пространства приводит к проблеме их природы, которую можно обозначить
следующим образом. То, что не зависит от материального, по-видимому, следует
рассматривать как не принадлежащее материальному, т.е., возможно, как духовную
сущность. В силу объективности пространства это не индивидуальные духовные
сущности.
Классическим решением проблемы абсолютности является представление
о пространстве в рамках классической механики, где четко разводятся абсолютные
и относительные пространство, пространство, место и движение составляют понятия
общеизвестные. Однако необходимо заметить, что эти понятия обыкновенно
относятся к тому, что постигается нашими чувствами (например, у Л.М. Веккера относительность пространства
понимается при установлении последовательности факторов, являющихся
константными в пространственной перцепции образа: локализации, формы, рельефа,
величины[32]). Отсюда происходят
некоторые неправильные суждения, для устранения которых необходимо вышеприведенные
понятия разделить на абсолютные и относительные, истинные и кажущиеся,
математические и обыденные. Однако совершенно невозможно ни видеть, ни
как-нибудь иначе различать при помощи наших чувств отдельные части этого
пространства одну от другой, и вместо них приходится обращаться к измерениям,
доступным чувствам. По положениям и расстояниям предметов от какого-либо тела,
принимаемое за неподвижное, определяем места вообще, затем и обо всех движениях
судим по отношению к этим местам, рассматривая тела лишь как переносящиеся по
ним.
Проблема абсолютности прошла достаточно долгий путь развития, постоянно
находясь во взаимосвязи с другими «онтологическими» представлениями[33]. В настоящее проблема абсолютности –
это не только постановка и обсуждение проблем субстанциальности или пустоты, а
также континуальности или реляционности, фактически она значительно шире. В
частности, нельзя не отметить взаимосвязь проблем абсолютности и универсальности
(или локальности) свойств пространства.
Различные точки зрения на природу пространства и влекли за собой
возможность различных точек зрения на проблему универсальности их свойств.
Очевидно, не следует пытаться решать проблему универсальности пространства
«глобально». Правильнее решать ее «локально», оставаясь на почве современного
теоретического знания. Конечно, это будут выводы об относительной
универсальности или неуниверсальности пространственно-временных свойств, однако
важно, что относиться они могут ко всей совокупности известных науке явлений:
от микромира до мегамира.
Проблема же мерности пространства сводится к проблеме теоретического
обоснования числа измерений пространства. Представление о трехмерности
пространства возникло на основе эмпирического изучения свойств реального
физического пространства. Предполагается, что Птолемей был первым, кто утверждал,
что пространство имеет три измерения, потому что в любой точке пространства
можно провести не более трех взаимно перпендикулярных прямых. Попытка
объяснения факта трехмерности пространства была предпринята еще Аристотелем,
ссылавшимся на «совершенство», «завершенность» и «полноту в себе» трех
измерений. Позднее было осознано, что любая точка пространства может быть
задана в соответствующей системе отсчета с помощью трех чисел, а силы, скорости
и перемещения разлагаются на три составляющие. Факт одномерности был также
осознан человеком на основе опыта, когда стало ясно, что ход всех процессов в
природе представляет собой линейную последовательность событий, а любой момент
в имеющейся системе отсчета может быть задан с помощью одного числа.
На основе идей теории относительности две указанные разрозненные
проблемы объединились в одну – проблему четырехмерности реального пространства.
Развитие современных квантовых теорий, оперирующих понятиями пространств более
высокой размерности, обострило проблему теоретического обоснования числа
измерений реального пространства, вновь поставило вопрос: почему пространство
имеет ту или иную размерность и чем обусловлено число измерений? Одной
апелляции к эмпирическим фактам здесь недостаточно. Задача науки не только
открывать факты, но и объяснять их. Научное объяснение заключается в том, чтобы
из немногих основных законов выводить все многообразие фактов. Однако на
сегодня положение таково, что какую бы физическую теорию мы ни рассматривали,
факт числа измерений пространства и из нее не выводятся, наоборот, любая
физическая теория сама исходит из этого факта.
Сегодня известен ряд научных гипотез, связанных с использованием дополнительных
измерений пространства[34].
Все эти гипотезы, опираясь на конкретно-научный фундамент, ведут к тем ли иным
выводам философского характера.
В
социальном ракурсе анализ пространства, предпринятый еще П. Сорокиным, показывает
его отличие от геометрического – расстояние между людьми в географическом
пространстве не сопоставимо с социальной дистанцией. Главным требованием
появления социального пространства является человеческое сообщество. Такое
социальное пространство многомерно. П. Сорокин считает, что определение
социального явления в социальном пространстве зависит от отношения человека к
другим людям и другим социальным явлениям.
Среди
исследователей, разрабатывающих проблематику социального пространства можно
назвать П. Бурдье, который рассматривает его как некие структуры взаимоотношений
между людьми как ансамбль невидимых связей, которые формируют пространство позиций,
внешних по отношению друг к другу.
Социальное пространство
создается в процессе реализации исторически сложившихся форм совместной
деятельности людей, в типах социальной организации, формах коллективности,
социальных институтах, материальной культуре.
Психология имеет дело с
пространством не как с системой отношений между материальными объектами, а как
с характерной чертой наших восприятий. Психологическая наука занимается исследованием
вопросов о том, к чему относятся наши переживания, и благодаря какому процессу
вывода или конструирования мы переходим от этих переживаний к пространству обыденного
здравого смысла.
Восприятие
пространства понимается нами как образное отражение пространственных
характеристик окружающего мира, определение величины и формы предметов, их взаимного
расположения, в котором особенно существенное участие принимают все анализаторы
человека. Закономерно предположить, что пространственная категория является факторами,
влияющими на процессы мышления, и определяют индивидуальность творческого
метода и стиля работника.
Существует
гипотеза о том, что психологическое существование человека
разворачивается в четырех базовых пространствах: витальном[35],
функционально-ролевом[36],
самоактуализационном[37]
и духовном[38].
Каждое из них можно описывать на двух уровнях: объективном (онтологическом) и
субъективном (психологическом). Объективный уровень анализа обнаруживает
системообразующие факторы каждого психологического пространства, в качестве
которых, с определенной вероятностью, выступают задачи бытия – существования и
развития – человека.
Субъективный
уровень анализа психологических пространств предполагает выявление и описание
тех психологических орудий, инструментов и средств (то есть психологических
функций, структур, механизмов и т.д.), которые обеспечивают освоение человеком
каждого пространства, функционирование в нем для решения онтологических задач[39].
В нашем понимании характеристика пространства зависит от того, как
определять фундаментальные свойства изучаемых объектов, какую идеализацию
реального объекта можно принимать в той или иной теории, от какой части
реальных свойств объектов абстрагироваться, т.е. осуществлять связь с уровнем
описываемой реальности.
Заключение
Таким образом, проведя
анализ представлений о пространстве и времени, можно заключить, что данные
категории обуславливают реальное бытие индивида, учет которого в его познании
способствует, в конечном счете, пониманию закономерностей духовного роста,
трансцендентной потребности человека достичь желаемого, подчас выйдя за пределы
самого себя, собственной личности. Соответственно потенциал субъектности
становится понятным лишь в том случае, если учитывается многообразие связей
человека с жизненными ситуациями, а через них – с окружающим миром в
пространственном и временном измерении. Обоснование необходимости
распространения предметной области психологии на проблемы бытия личности
исследователи связывают с тем, что даже такие интегративные «реализации» в
пространстве и времени, как стиль жизни, образ жизни, реализованный жизненный
сценарий и пр., не оставляют впечатления конечной интеграции, воплощающей всю
полноту внешней проявленности личности, возникает потребность в более общем
понятии. И таким максимально интегрированным выражением рассмотрения личности
как целостности предстает «бытие личности» в пространстве и времени.
Наше обращение к
категории «бытие» в пространстве и времени в рамках субъектного подхода,
формирование предметного поля «личность и ее бытие» позволяют на качественно
ином уровне, более широко, не ограничиваясь узкими рамками, рассмотреть проблему
личности в экстремальных условиях жизнедеятельности. Данный аспект в настоящее время
получает расширительное толкование, поскольку само российское общество рассматривается
в качестве предельного случая нестабильного состояния развивающейся социальной
системы. Сегодня, в
связи со сложными социально-экономическими реалиями и политическими процессами
актуальным становится вопрос о модусе бытия личности в экстремальных условиях и
личностной ресурсности, обеспечивающей не простое выживание в этих условиях, а
полноценное аутентичное бытие.
Существуют
сферы профессиональной деятельности, где эти проблемы приобретают особую
остроту и злободневность. Это, прежде всего, касается труда в условиях Крайнего
Севера. И достаточно подробная представленность пространственно-временных
факторов в данной монографии связана, прежде всего, с тем, что их изучению в
литературе отводится повышенное внимание.
Итак, приведенный выше
анализ подходов в изучении проблемы пространства и времени, позволяет выделить
несколько условно независимых направлений исследований. Первое направление
связано с выявлением сущности и основных закономерностей пространства и времени.
Другое направление исследований связано с представлениями субъекта о пространстве
и времени, различении прошлого, настоящего, будущего, влиянии различных
факторов на процесс восприятия пространства и времени. Третье направление -
изучение восприятия пространства и времени - составляют исследования социальной
обусловленности этого процесса. В этом случае восприятие времени включается в
контекст социальной жизни и профессиональной деятельности личности.
Кроме
того, отдельной областью исследований восприятия времени является изучение
характера взаимосвязи времени и пространства. Согласно гипотезе об эмпирической
относительности пространства и времени, они связаны между собой: чем меньше
топология окружающей среды, тем более медленно текущим кажется время.
Действительно
нельзя отрицать единство пространственно-временной соизмеримости фрагментов
окружающего нас мира.
Литература
1.
Андреева Г.М. Социальная идентичность: временные и средовые компоненты./
Психология личности. - СПб: Питер, 2000.
2.
Букреева Н.А., Подъячева Т.Н., Волчек Е.Е. Изучение зависимости восприятия
времени от возраста человека// Вестник СамГУ, 2006. - № 1.
3.
Веккер Л.М.
Психика и реальность: единая теория психических процессов//Под ред. Либина А.В.
- М.: Смысл, 2000.
4.
Гаранина О.А.
Особенности организации времени жизни специалистов, работающих в режиме
сменного графика. - Магадан, 2006.
5.
Гареев Е.М. Межцентральные взаимоотношения неокортекса при оценке
времени и ее психофизиологические закономерности. - Уфа, 1987.
6.
Головаха Е., Кроник А. Психологическое время: удивительные свойства
сжиматься и прерываться// Знание - сила, 1983. - № 11.
7.
Головаха Е.И., Кроник А.А. Психологическое время личности. - Киев:
Наукова думка, 1984.
8.
Готт В.С. Философские вопросы современной физики. – М.: Высш. шк., 1988.
9.
Демина Л.Д., Ральникова И.А. Психическое здоровье и защитные механизмы
личности. - Барнаул: Изд-во Алтайского
государственного университета, 2000.
10. Левин К.
Разрешение социальных конфликтов. – СПб.: Издательство «Речь», 2000.
11. Левин К. Теория
поля в социальных науках. - СПб: «Лань», 2000.
12. Лотман Ю.М. К
проблеме пространственной семиотики//Структура художественного текста.
Семиотика кино и проблемы киноэстетики. – СПб.: Искусство, 1998.
13. Луцковская С.Д.
Психологические условия становления представлений о времени у младшего
школьника. - М., 2000.
14. Муравьева О.И.
Основные положения концепции психологических пространств существования человека
//Материалы Сибирского психологического форума. 16-18 сентября 2004 г. - Томск: Томский государственный университет, 2004.
15. Пчелинов А.Ф. Временные факторы
дестабилизации деятельности членов экипажей воздушных судов гражданской
авиации. – М., 1993.
16. Режеп С.В. О
соотношении биологического, социального и физического времени и пространства
//Материалы ХХХI научно-технической конференции. – Ставрополь: СевКав ГТУ, 2000.
17. Рубинштейн С.Л.
Основы общей психологии: В 2 т. Т. 1. - М., 1989.
18. Симанов А.Л.,
Потемкин В.К. Пространство в структуре мира. - Новосибирск: Наука. Сиб.
отделение, 1990.
19. Соколов Е.Н.
Внимание и функции мозга. – М.: МГУ, 2006.
20. Стрелков Ю.К.
Инженерная и профессиональная психология. – М.: Издательский центр «Академия»;
Высшая школа, 2001.
21. Фресс П., Пиаже
Ж. Экспериментальная психология. Вып. VI. - М., 1978.
22. Хайдеггер М.
Бытие и время. - М., 1997; Хайдеггер М. Пролегомены к истории понятия времени.
- Томск, 1998.
23. Цуканов Б.И.
Анализ ошибки восприятия длительности // Вопросы психологии, 1985. - № 3.
24. Шарыпов
О. В. Философские вопросы научных представлений о пространстве и времени. -
Новосибирск: НГУ, 2000.
25. Шилова Е.В.
Временной фактор в организации деятельности международных экипажей гражданского
флота. - М., 2005.
26. Штомпка П.
Социология социальных изменений. - М.: Аспект-Пресс, 1996.
27. Hubner K. Die
Wahrheit des Mythos Verlag C. H. Beck. - Munchen, 1985; Хюбнер К. Истина мифа.
- М: Республика, 1996.
28. James W. Psychology: Briefer Course. - N.Y.: H.Holt & Co, 1893.
29. Sorokin
P. Social time. A methodological and functional analysis//American Journal of
Sociology, 1942. - № 5.