Тема: Грамматическая категория рода существительного в английском и французском языках

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Грамматическая категория рода существительного в английском и французском языках
• Предмет:
  Английский
• Когда добавили:
  30.07.2014 13:45:52
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:
  Содержание
   
  Введение…………………………………………………………………..………4
  Глава 1. Категория рода имени существительного в английском языке
  .Категориальный статус рода имени существительного. Основные направления в исследовании категории рода в английском языке…….......6 1.2. Происхождение и функции грамматического рода в английском языке..14
  1.3. Становление и развитие родоразличения в английском языке………......18
  1.4. Перевод существительных, обозначающих лица в английском языке….22
  1.5. Перевод зоонимов в английском языке……………………...………….....30
  1.6. Другие случаи перевода гендерно-маркированных единиц  в английском языке…………………………………………………………………………..…35
  1.7 Выводы по главе 1…………………………………………………...………37
  Глава 2. Категория рода существительного во французском языке
  2.1. Общие положения о категории рода во французском языке………….…40
  2.2..Историческое изменение взглядов на категорию рода имен существительных во французском языке……………………………..………..41 2.3.Мотивированность категории рода во французском языке………………43
  2.4.Показатели рода французского существительного…………………….….46
  2.5.Выражение рода в письменной речи французского языка…………….….54
  2.6.Выражение рода в устной речи французского языка………………….…  55
  2.7.Интерпретация оппозиции форм рода во французском языке……...……56
  2.8.Синтагматический аспект выражения рода во французском языке……...58
  2.9. Семантика форм рода во французском языке…………………………… 59
  2.10.Отношение лексического и грамматического в категории рода во французском языке………………………………….…………………………...61
  2.11.Функции форм рода у существительных одушевленных во французском языке…………………………………………………………………….………. 61
  2.12.Функции форм рода у существительных неодушевленных во французском языке………………………………………...……...…….……… 63
  2.13 Выводы по главе 2………………………………………………………… 65
  Глава 3. Исследование рода существительного в английском и французском языках
  3.1. Исследование категории рода существительного в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море»……...…..…… 66
  3.2. Исследование категории рода существительного во французском  языке на примере произведения Ги де Мопассана «Милый друг»……………….. 78
  3.3. Выводы по главе 3…………………………………...……...………………83
  Заключение…………………………………………………………………….. 85
  Библиография ………………………………………………………………….89
  Список цитируемых источников…………………………………………….95
  Приложение ……………….……………………………………………...…….96
  Summary………………………………………………………..………………105
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Введение
  Данная выпускная квалификационная  работа относится к исследованиям в области гендерной лингвистики и посвящена изучению категории рода существительного в английском и французском языках.
  Актуальность темы обусловлена повышением интереса к понятию «род», прежде всего, в рамках современной категориальной грамматики. Наибольшее количество работ последних лет, в которых рассматривается категория рода, посвящено изучению структуры и определению родового форманта. Однако в современной лингвистике, как отечественной, так и зарубежной, нет специального исследования, где анализируется влияние категории рода существительного на перевод.
  Теоретической основой настоящего исследования являются работы отечественных и зарубежных ученых-лингвистов, а в частности, учения о категории рода как лексико-грамматичекой категории английского и французского существительного, разбивающий класс существительных на подклассы неличностных и личностных, а последние на «подподклассы» существительных мужского, женского и общего рода(в английском языке).
  Целью настоящего исследования является рассмотрение проблемы, связанные с категорией рода существительного а английском и французском языках, проследить проявление рода на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» и Ги де Мопассана «Милый друг». 
  В соответствие с общими целями исследования в курсовой работе ставятся следующие конкретные задачи:
  Проследить взгляды различных ученых на проблему категории рода в английском и французском  языкахОпределить категориальный статус рода в английском и французском языкахОпределить происхождение и функции рода в современной английской и французской  грамматикеВыявить способы обозначения категории рода в английском и французском языкахПроанализировать категорию рода в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море»Проанализировать категорию рода во французском  языке на примере произведения Ги де Мопассана «Милый друг» Для решения поставленных задач в данной курсовой работе используется комплексная методика исследования, в частности методы описательного, категориального и контекстного анализа
  Теоретическое значение данного исследования заключается в доказательстве существования категории рода в английском и французском языках , а также способы его проявления.
  Данное исследование может оказаться полезным переводчикам текстов самых различных тематик, а в частности художественной литературы.
    Первая глава посвящена категории рода имени существительного в английском языке. В ней рассматриваются категориальный статус рода имени существительного, основные направления в исследовании категории рода, происхождение, функции, а также влияние рода на перевод.
   Во второй главе рассматривается категория рода существительного во французском языке. В ней рассматриваются общие положения о категории рода, историческое изменение категории рода, мотивированность, функции, выражение рода  в устной и письменной речи.
  Третья глава представляет собой исследование категории рода существительного в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» и Ги де Мопассана «Милый друг».
   
   
  Глава 1. Категория рода имени существительного в английском языке
  1.1. Категориальный статус рода имени существительного. Основные направления в исследовании категории рода в английском языке
  Грамматический род является одной из наименее логичных и содержащих больше всего неожиданностей грамматических категорий. Грамматический род слова обычно связывают с полом обозначаемого им существа, однако род и пол часто не совпадают в тех языках, где грамматический род выражен.
  Советский Энциклопедический Словарь [49] дает следующее определение грамматическому роду: грамматический род – традиционное название одной из групп, на которые делятся существительные в зависимости от способа согласования с ними прилагательных, глаголов и др. (муж., жен. и ср. род, в  некоторых языках – муж. и жен. род, возможен также  общий род). Категория рода развилась на базе первоначальной семантической классификации по признакам «живое – неживое» и (или) «мужской – женский пол».  В некоторых языках категория рода отсутствует [46,1142].
  Уже в 5 веке до нашей эры древнегреческий софист Протагор распределил имена существительные по трем родам: «мужскому», «женскому», «вещному» («утварь»). Он стоял на той точке зрения, что обозначение вещей, принадлежащих мужчине, или черты, подобающие мужчине, должны относиться к мужскому роду. Например, существительное «гнев» мужского рода потому, что гнев больше свойствен мужчине. Протагор при определении рода существительных применял и морфологический критерий, так как категория рода выражается посредством артиклей и атрибутивного согласования. Он даже пытался изменить род существительных, требуя, чтобы грамматический род совпадал с естественным родом и был выражен специальными морфемами. От Протагора берет начало термин jevos — род, употребляемый в греческой грамматике для обозначения грамматического рода. Но этот термин многозначен, так как обозначает пол и грамматический род. Римляне же располагали двумя терминами: sexus — пол и genus - род.   В современной науке термин пол определяется как совокупность признаков организма, обеспечивающих размножение, по которым различаются мужские и женские особи, а также один из двух разрядов живых существ, различающихся по этим признакам. Род, с другой стороны, является лексико-грамматической категорией, характеризующей каждое существительное, таким образом, каждое существительное относится к одному из трех классов: женскому, мужскому, среднему роду [15:25]. Категория рода имманентна для существительного, а в рамках отражающих классов (глагол и прилагательное) род является рефлективным.
  Аристотель [15] называл термин «утварь» неудачным, так как предметы могут быть не только среднего, но и мужского/женского рода. В эллинистической грамматике была создана стабильная терминология для обозначения грамматического рода. Общепринятыми терминами были термины Дионисия: мужской, средний, женский род. Кроме того, Дионисий отмечал, что некоторые грамматики признают ещё два рода: общий (лат. genus commune) и совместный род (лат. genus subcommune, promiscuum, epicoenum). Примером общего рода являлось слово «лошадь», совместного - «ласточка». Согласно Дионисию, существительные общего рода - это такие существительные, которые употребляются в мужском и женском роде, в зависимости от пола обозначаемого существа; существительные совместного рода — слова, имеющие один грамматический род, но обозначающие особи двух полов. Варран Марк Теренций [15], римский философ и грамматист, при объяснении грамматического рода у тех или иных существительных, обозначающих животных, исходил из их практического значения для жизни человека. Он говорил, что хотя за всякой речью скрывается природная вещь, однако, если она не доходит до практического применения, то и слова до нее не доходят; говорится equus ‘жеребец’ и equa ‘кобыла’, потому что их различия имеют практическое значение, а corvus ‘ворон’ и corva ‘ворона’ – нет, потому что здесь природное различие не имеет практического значения [13:133].
  Аммоний из Александрии объясняет род существительных из договорного происхождения языка. Согласно его теории, существительными мужского рода являются предметы и явления, выражающие активное начало (agens), а женского - выражающие пассивное начало (patiens). К среднему роду Аммоний относит: 1) существ, возникших из мужского и женского пола (ребенок); 2) существительные, обозначающие переход из сильного элемента в более слабый (семя, вода); 3) родовые понятия (живое существо). Противоположную точку зрения высказывал римский учитель риторики Арнобий. Он доказывает, что категория рода в именах существительных, обозначающих неодушевленные предметы, чисто формальная и ничего общего с сущностью этих предметов не имеет. Таким образом, следует выделить два основных взгляда античных грамматиков на грамматический род, которые получили дальнейшее развитие в лингвистике. 1) грамматический род является первоначально выразителем естественного рода, но постепенно он расширяет сферу своего употребления за счёт неодушевлённых предметов, на которые перенесено понятие рода; то есть категория рода возникла на почве пола, затем она стала чисто грамматической, формальной категорией; 2) грамматический род - это условный знак, чистая терминология, не имеющая ничего общего с природой предмета [24:50].
  Цезарь Шесно Дюмарсэ (XVIII век.) в некоторых случаях становился на позиции воинственного формализма. Он полностью отрицал связь рода у существительных с половыми различиями. Бессодержательность рода ученый пытался подтвердить отсутствием морфологического рода у английских существительных, несовпадением рода в различных языках, а также тем, что во французском языке два рода, а в греческом и латинском – три [12:179].
  Я.И.Гин различает три основные гипотезы происхождения грамматического рода: семантическую, морфологическую, синтаксическую [12:176-183]. Согласно семантической концепции, в основе грамматического рода лежит противопоставление по полу. По мнению Г. Свита, «род является выражением половых различий при помощи грамматических форм» [46:52]. Сторонники морфологической концепции считают, что род является формальной категорией, суть которой - классификация существительных, а не отражение внеязыковой реальности.   «Синтаксисты» полагают, что род - совокупность формальных классов существительных, используемая для синтаксической связи слов в предложении средствами согласования, то есть род нельзя рассматривать в отрыве от согласуемых частей речи и частей предложения. И.Фодор отмечал, что ключ к проблеме происхождения рода следует искать в развитии согласования [56:204].     Но следует заметить, что род не может быть сведен к согласованию, потому что согласование является лишь частным случаем выражением рода и не может быть единственным признаком, на основании которого можно было бы судить об отсутствии или наличии данной категории в языке. Общепринятой гипотезой происхождения рода в общеиндоевропейском языке является теория А.Мейе, согласно которой история развития рода включает два этапа. Вначале была двуродовая система, основанная на оппозиции по одушевленности/неодушевленности; у имен одушевленного рода различались формы именительного и винительного падежей, а у имен противоположного рода эти формы были омонимичны. Затем одушевленный род распался на два новых (мужской и женский), неодушевленный получил статус среднего рода. Так образовалась трехродовая система. Рассмотрим более подробно теории рода в работах современных лингвистов. Говоря о грамматическом роде, нельзя не остановиться на понятии грамматической категории. Грамматическая категория является системой выражения обобщенного грамматического значения, осуществляемого через парадигматическое соотнесение форм [8:82]. Грамматические категории делятся на категории постоянного и непостоянного признака. Примером категории постоянного признака может служить категория рода, разбивающая и класс английских существительных на подклассы существительных личностных и неличностных; личностные - на подклассы существительных мужских и женских, а также «общих». Это грамматически релевантное разбиение репрезентируется системой местоимений третьего лица, находящихся в обязательной корреляции с существительными [8:90]. Таким образом, постоянный признак существенно отражает классификацию предметов. В своем «Словаре лингвистических терминов» О.С.Ахманова [3] определяет род как лексико-грамматическую категорию существительных, проявляющуюся в их способности сочетаться с известными формами согласуемых слов. Она выделяет следующие понятия: грамматический род (grammatical gender) - род как формальная категория, то есть род в собственно лингвистическом смысле; род естественный (natural gender) - предполагаемое соответствие между родом как языковой категорией и естественным (биологическим) делением по полу. Интересно определение понятия неодушевленный род (inanimate gender) - средний род, противопоставляемый мужскому и женскому вместе, объединяемым в одушевленном роде. Род несредний (non-neuter gender) - совокупность категориальных форм, противопоставляемых среднему роду. Род общий (common gender) -значение рода, которое может быть соотнесено как с лицом мужского, так и женского рода. Род одушевленный (animate gender) - мужской и женский род вместе [3] Все описанные понятия характерны для целого ряда языков, в то же время категория рода в английском языке несводима к согласованию, так как она выражается местоименной отнесенностью. Следует отметить, что О.С.Ахманова ограничивается рассмотрением терминов, но не указывает на оппозиционный принцип соотнесенности элементов категории рода. Лишь на основе теории грамматических категорий, включающей понятие грамматической формы, грамматической парадигмы, грамматической оппозиции, становится возможным выделение лексико-грамматического рода существительного. Учет оппозиционного механизма выражения грамматического значения позволяет нам обозначить 4 рода в английском языке: мужской, женский, средний, общий. Интересно, что общий род может быть характерен как для личностных, так и неличностных существительных. В подклассе личностных существительных общий род предполагает отсутствие актуализации половой принадлежности денотата. Существительное общего рода соотносится с местоименной группой he~or-she или местоимением he в контекстах, которые не требуют обозначения пола референта. Многие неличностные существительные могут быть также охарактеризованы как существительные общего рода, так как при контекстной деформации (узуальном или окказиональном олицетворении) неличностное существительное репрезентируется местоимением she или he . Следовательно, общий род присутствует в обоих подклассах существительных. Решая проблему грамматических категорий, В.Г. Адмони [1] различает классифицирующие и вариативные категории. Вариативные охватывают весь состав лексем, которые относятся к данной части речи и представляют собой их формальное варьирование, то есть образование словоформ именно с целью выражения каких-либо обобщенных значений, накладывающихся на значения частей речи. Классифицирующая категория - морфологическая категория второго ранга, которая связана с постоянством признака, выраженного в слове средствами его морфем. Такова категория рода у существительных. У прилагательных и глаголов категория рода является вариативной, в случае наличия ее у этих частей речи. В.Г.Адмони определяет категорию рода как исходно-формальную морфологическую категорию, которая является частью исходно-семантической синтаксической категории рода. Исходно-формальная категория всегда обладает обобщенным значением, а категории исходно-семантические реализуют свое значение в большем или меньшем наборе грамматических форм [1:72-73]. Грамматическая категория может замыкаться в определенном классе слов - интрапозитная категория (категория времени, наклонения, залога). Грамматическая категория, выявляясь в рамках некоторого класса в качестве его сущностной основы, может переходить на другие классы, отображаясь в виде согласованных признаков - трансгрессивная категория. Так, категория рода русского существительного отражается в категории рода прилагательного. Интрапозитная категория является имманентной, то есть собственной. Рефлективная категория - отраженная категория. Категории лица и числа глагола «выражают» лишь свойства денотата подлежащего. Б.Л.Уорф в статье «Грамматические категории» делит их на два главных типа: дескриптивные и таксономические; дескриптивные категории могут быть специфическими или родовыми [54:46]. Существуют три вида специфических категорий: открытые (фенотип), скрытые (криптотип) и изосемантические; каждый из которых подразделяется на избирательные и модулирующие категории. Термин «скрытая категория» определяется как категория, выраженная специальной морфемой или особой моделью предложения только в некоторых случаях и отнюдь не во всех предложениях, в которых представлен член этой категории. Примером скрытой категории является род в английском языке [54:47]. Каждое существительное, нарицательное или собственное, принадлежит в нем к определенному родовому классу. Но специфически формальное выражение родовых классов появляется только тогда, когда есть возможность соотнести данное существительное с личным местоимением единственного числа (в случае среднего рода оно может определяться по вопросительным и относительным местоимениям what, which). Английский грамматист Дж. Хэррис, занимавшийся исследованием индоевропейских языков, соотносил формы рода неодушевленных существительных с их реальным внеязыковым содержанием. Например, он объяснял принадлежность существительного “солнце” к мужскому роду, а существительного “луна” к женскому тем, что лучи солнца являются более сильными (мужское качество), чем у луны, у которой они более тонкие и мягкие (женское качество) [68].
   Вполне приемлемой является мысль о том, что в глубокой древности люди уподобляли неодушевленные предметы одушевленным, но существование грамматического рода в индоевропейских языках в основном связано с морфологией, т.е. слова делились на роды в соответствии с окончаниями этих слов [12:204].
   В ономасиологическом направлении грамматики до XVIII века отмечалось, что различия по полу могут обозначаться не только с помощью морфологических, но также лексических средств языка [13:265-266].
  Гюстав Гийом (нач. XX века) различал “семиологические” и “психические” категории. Так в английском языке семиологическая категория рода у существительных отсутствует, но психическая категория имеется, поскольку на уровне мышления англичане различают субстанции мужского, женского и среднего (т.е. никакого) рода [13:310].
  В современной зарубежной и отечественной лингвистике существует обширная литература, посвященная проблеме категории рода в английском языке. Ранее исследовались различные аспекты проблемы грамматического рода такие, как связь между значением существительного и его родом [15], соответствие рода в плане содержания и в плане выражения [71; 16], с точки зрения синтаксических и контекстуальных связей [23; 26], с точки зрения его происхождения и эволюции, т.е. в диахроническом аспекте [56], также проблема рода изучалась синхронически [39; 40]. О. Есперсен указывал на несовпадение языковых и “естественных” категорий. Теме ‘язык и пол’ уделено немало внимания в его исследованиях [20].
  1.2. Происхождение и функции грамматического рода в английском языке Существуют три основные гипотезы происхождения грамматического рода: семантическая, морфологическая и синтаксическая. Сторонники семантической концепции (И.Г. Гердер, Я. Гримм, В. Гумбольдт, Т. Якоби и др.) полагают, что в основе грамматического рода лежит противопоставление по полу; признак пола переносился древними индоевропейцами на предметы неживой природы. Причем этот перенос происходил по принципу: все большое, быстрое, активное относится к мужскому роду, все малое, спокойное, пассивное – к женскому, а все искусственное и собирательное – к среднему [12]. Еще один сторонник семантической концепции происхождения грамматического рода Г. Корбетт признает, что система грамматического рода является морфологической системой, но при этом считает, что она также имеет семантическую основу, то есть лингвистическая категория рода связана с «экстралингвистической категорией биологического пола». Эта семантическая основа становится очевидной, когда какой-либо род соотносится со словом, обозначающим человека (т.е. слово, обозначающее лицо женского пола, как правило, является словом женского рода) [31].
  Сторонники морфологической концепции трактуют род как формальную категорию, суть которой заключается в классификации субстантивов, а не отражение внеязыковой реальности. А оппозиция по полу воспринимается как результат позднейшей рационализации именной морфологии [12].
  Сторонники же синтаксической концепции (Г. Штейнталь, Дж. Фодор, В.В. Йоффе) полагают, что род возможен только в таких языках, в которых есть такая синтаксическая связь, как согласование. Если в языке существительное имеет категорию рода, то эту категорию обязательно имеет и прилагательное, те есть история рода – это история согласования, а связь рода с полом – вторична. 
  Нужно отметить, что существование трех гипотез происхождения грамматического рода и позволяют исследователям рассматривать род в разных языках с разных углов, поскольку в разных языках грамматический род проявляет те или иные функции в большей или меньшей степени, лингвисты выделяют три основные функции грамматического рода, которые соответствуют трем гипотезам его происхождения. Три функции категория рода: семантико-символическая, синтаксическая (согласовательная) и морфологическая (оформление имени и разные типы склонения).
  М. Я. Блох [7] указывает на различия во взглядах на категорию рода теоретиков и практиков. В теоретическом плане категория рода считается лексической или “семантической” [46], однако практики (М.Я. Ганшина и Н.М. Василевская), отрицая наличие грамматического рода, настойчиво указывают на родовые различия английского существительного [46]. М.Я. Блох придерживается мнения Смирницкого, считая, что, будучи семантической, категория рода не исключается, тем не менее, из состава грамматических категорий [7:52].
  Языковед Л. Тимпко [53], вслед за А.И. Смирницким, П. А. Ильиной, Н.Ф. Иртеньевой и В.С. Сидоровой утверждает отсутствие в английском языке собственно грамматической или морфологически выраженной категорий рода. Она соглашается со Смирницким [47] в том, что при исследовании лингвистических категорий нельзя замыкаться в рамках собственно грамматических категорий, а нужно проводить социолингвистическое исследование категории рода, рода “естественного”, т.е. соответствия между языковой категорией и естественным или биологическим делением по полу [53:2].
  С развитием социолингвистики и психолингвистики возникли новые перспективы для исследования категории рода, в том числе его лингвистических средств выражения. Большинство ученых указывают на связь рода с полом. Мысль о практической обусловленности наличия имен, выражающих категорию рода (у животных) кажется нам правомерной. Так, в английском языке мужской и женский род существительного “свинья” выражается при помощи разных лексем “hog” и “sow”. Сомнения по поводу того, что категория рода возникла для обозначения половых различий, носили односторонний характер. Грамматический род преимущественно рассматривался с позиций морфологии и синтаксиса. Однако отсутствие грамматической категории рода, на наш взгляд, не отрицает наличия лексической (семантической) или “психической” категории рода для обозначения лиц (особей) мужского и женского пола.
  Нельзя не отметить кардинально новое направление в изучении категории рода и языковых категорий вообще – когнитивный подход. Решение проблем категории рода с позиций когнитивной лингвистики можно найти в работах многих зарубежных и российских ученых: Дж. Лакоффа, А.В. Кирилиной, В. Васюк и других. Они исследуют концепты (когнитивные модели) “женщина” и “мужчина”. Основополагающими в гендерной лингвистике стали работы Дж. Лакоффа, обосновавшие андроцентричность языка и ущербность образа женщины в языковой картине мира [74].
  Строй языка, особенности носителей языка накладывают отпечаток и на категорию рода. А.В. Кирилина, исследователь гендерных аспектов языка, отмечает, что древнейшей и долгое время единственной гипотезой о причинах появления и функционирования категории рода стала символико-семантическая, сторонники которой объясняли возникновение грамматического рода наличием людей разного пола. Эта гипотеза основывалась на анимизме и антропоморфизме мифологического мышления [30].
  И.Г. Кошевая, рассматривая теории о проявлении категории рода, выделяет теорию Я. Гримма и теорию К. Бругмана. Первый считает, что грамматический род связан с естественным, т.е. последний “переносится” на предметы в соответствии с их качествами. Согласно теории Бругмана род считается механическим процессом, который вызван внешней формой [34:199-200].
   Сторонники этой гипотезы (Гердер, Гримм, В. Гумбольдт и другие) объясняли экстралингвистическую мотивированность категории рода своим внеязыковым опытом. В частности анализ, проведенный Я. Гриммом, показал, что слова мужского рода обладают  семантикой большей силы, скорости, активности, энергии, созидательности, первичности, в то время как имена женского рода характеризуются пассивностью, мягкостью, второстепенностью [Гримм]. Такое видение соотнесения грамматического рода со словами привела, по мнению Кирилиной, к появлению оценочности в интерпретации категории рода: мужской род оказывался первостепенным [30].
   Однако символико-семантическая гипотеза была не единственной. Открытие языков, в которых категория рода отсутствует, поставило ее под сомнение.
  1.3. Становление и развитие родоразличения в английском языке В древнеанглийском языке род выражался морфологически, поэтому его назначением кроме морфологической классификации существительного было выражение синтаксических связей между словами посредством их согласования в роде. В современном английском языке морфологические показатели категории рода оказались в основном утраченными
  Соотнесение с тем или иным родом было связано с делением существительных по основам, которое является более древним, чем деление их по грамматическим родам. Поэтому связь грамматического рода с естественным не являлась основным критерием деления существительных по родам. Этим объясняется и расхождение между грамматическим родом и полом, которое имело место в некоторых случаях в древнеанглийском языке, например: сущ. woman (да. wifman) было мужского рода; maiden (да. mжgden) – среднего рода М.А.Колпакчи приводит такие примеры из древнеанглийского языка:
  mona - луна, steorra - звезда были мужского рода,
  bricg - мост, tigol - кирпич - женского рода,
  scip - корабль, eage - глаз - среднего рода..
  Исходя из того, что грамматический род часто не совпадает с естественным (т.е. с полом), многие ученые признают, что форма, а не значение является решающим фактором в рассматриваемой проблеме, что, однако, не является релевантным для современного английского языка.
   Как и во многих других языках, категория рода в английском языке теснейшим образом связана с категорией одушевленности-неодушевленности, причем категория неодушевленности практически совпадает с категорией среднего рода.  Отсюда вполне естественно вытекает вывод о том, что в современном английском языке слова классифицируются «по роду» через те предметы, с которыми они соотносятся. Формально это выражается, прежде всего, в выборе различных личных местоимений. Этот выбор в основном основывается на признаке одушевленности-неодушевленности. Вместе с тем в английском языке нет простой дихотомии, которая позволяла бы соотносить все «неодушевленные» существительные с местоимением it, а одушевленные соответственно – с he или she [17]. В отличие от русского языка, где обычно одушевленные имена не могут соотноситься со средним родом, в английском языке есть целый класс существительных, обозначающих животных, птиц и другие существа, который соотносится с общим родом и имеет местоимение it. Однако и в русском языке ведущим признаком номинации оказывается не пол, а таксономические отношения, при этом и они отражены категорией рода непоследовательно. Кроме того, оппозиция, изначально основанная на различении двух полов, не бинарна в языке: есть слова среднего рода, которые могут называть живых существ (дитя, животное, насекомое). На условность грамматического рода накладывается нерегулярность проявления всех свойств, присущих этой категории.
  Род как собственно грамматическая категория, выступающая в наиболее чистом виде в русском языке, в современном английском языке отсутствует; род как лексико-грамматическая категория также оказался частично утраченным английским языком в процессе его исторического развития. В связи с этим в современном английском языке, особенно большое значение приобретает род естественный, то есть предполагаемое соответствие между родом как языковой категорией и естественным или биологическим делением по полу. Однако формальная природа соотношения между естественным и грамматическим родом не может быть абсолютно однозначной, поскольку, например, если взять только изолированные слова в качестве предложений, то все они будут относиться как к мужскому, так и к женскому роду, и, следовательно, грамматический род будет неактуален [53:2]. Это замечание раскрывает синтагматический характер грамматического рода, его существенную зависимость от контекста.
  Единственным назначением категории в рода английском языке является выражение семантических и лексических отношений. Следовательно, на современном этапе развития языка в наиболее общем виде можно говорить о лексико-семантической категории рода, хотя в настоящее время почти все авторы сходятся на том, что только семантических критериев явно недостаточно для понимания сложной природы грамматического рода и необходимо использовать все лингвистические факты, относящиеся к этой категории. По этому поводу Ельмслев пишет: “Мы нередко отдаем предпочтение семантическим определениям, которые чаще всего неоднозначны и трудно применимы. Вряд ли можно найти лучший пример этого, чем пример грамматического рода: здесь семантическое определение недостаточно и даже невозможно, и лишь функциональное определение рода как показателя соответствия позволяет получить твердую и надежную точку зрения” [18:44].
   Особенно большое значение в современном английском языке приобретает категория рода как категория  синтаксическая, то есть как лингвистическая категория, выражающая зависимость одних слов в речи от других [53:3].
  Обзор работ, посвященных грамматическому роду в английском языке, позволяет отметить, что традиционное выделение категории рода связано с рассмотрением двух явлений: выражения различий пола и прономинально-субстантивной соотнесенности – в роли классифицирующих основ деления существительных по определенным группам, которые по традиции называются родовыми. 
  В наиболее распространенном варианте классификации биологически обусловленного типа (по признаку пола с использованием фактора прономинально-субстантивной соотнесенности) определение родовой принадлежности по указанию на пол нередко расходится с определением рода существительного по соотнесенности его с тем или иным местоимением третьего лица единственного числа (she, he и it). Причиной этому служит способность одного и того же существительного к соотнесению более чем с одним местоимением, в то время как по условиям дифференцирования соотнесенность с местоимениями she, he и it выступает в качестве показателей женского, мужского и среднего рода соответственно.
  Отсутствие фиксированного порядка прономинально-субстантивной соотнесенности приводит к родовой подвижности существительных в современном английском языке.
  Родовая подвижность воспринимается большинством исследователей как некоторое отступление от принятых норм дифференцирования и сопровождается различными толкованиями с позиции функционирования родового местоимения  вне собственной сферы [20].
  Как правило, наиболее подробно объясняются причины выбора того или иного местоимения по отношению к зоонимам (или фаунонимам как их называет исследователь Пушкина, существительным child и baby, названиям неодушевленных предметов. Большое значение при этом уделяется эмоциональной настроенности говорящего, его отношению к обозначаемому объекту реальности. Нередко употребление того или иного местоимения объясняется размером, формой, происхождением объекта, активностью или выполняемой функцией, если речь идет о представителе животного мира, родом занятий, близостью говорящего к природе, особенностями ее или его темперамента и другими факторами и мотивами.
  Таким образом, освободившись от специфически грамматических функций, категория рода превратилась в современном английском языке в весьма богатое и сильное средство для выражения разнообразных категорий культурно-исторического характера и поэтому она представляет исключительный интерес для социолингвистики [53:4]
   
  1.4.  Перевод существительных, обозначающих лицо в английском языке
  В громадном большинстве случаев род существительных в английском язык выделяется не на основании морфологических признаков, связанных с изменением формы слова, как это имеет место в русском языке, а по смыслу; родовое различие тоже часто выражается контекстуально, т.е при помощи личных и притяжательных местоимений. Родовые признаки существительных, обозначающие лица, различаются следующим образом.
  По их значению в соотносительных словах: son-daughter; husband-wife; boy-girl; man-woman; father-mother; lord-lady; uncle-aunt; nephew-niece; brother-sister; king-queen. Например, из существительных, обозначающих людей только child и baby могут быть среднего рода, причем их принадлежность к среднему роду выражается личным местоимением среднего рода it или притяжательным it, стоящими в предложении: « He’s got it,» cried Miss Murdstone. « The boy has got the baby»
  Если пол ребенка известен, вместо it употребляется личное местоимение he или she: If my baby should die too, Peggotty, please let them lay him in my arms, and bury us together
  Существительные женского рода могут выделяться по родовому суффиксу –ess (единственному в современном английском языке), который прибавляется к некоторым существительным, воспринимаемые как существительные мужского рода: waiter-waitress, baron-baroness, count-countess, prince-princess, pear-pearess, god-goddess, heir-heiress, host-hostess, Jew-Jewess, actor-actress, abbot-abbess, duke- duchess, emperor-empress  и некоторые другие  Феномен политкорректности, или «политической корректности», зародившейся в 70-е годы в США,приобретает все большее значение не только в западном, но и в российском обществе, а также языкознании. Во всех языках, где есть категория рода, коррелирующая с семантикой пола, нейтрализация проходит по мужскому полу. Следствия этого факта,действительно, значительны и разнообразны. Например, говоря о группе людей разного пола, мы используем слово мужского рода: студенты, актеры и т. д. Для называния людей по профессиональному признаку часто существует только одно слово, и оно обычно мужского рода: министр, космонавт, президент, доцент, профессор (однако ср.: няня, секретарша, прачка и др. для типично женских профессий). В некоторых случаях существующее слово женского рода имеет пренебрежительный оттенок (иногда более, иногда менее ощутимый): гроссмейстерша, врачиха, консульша и т. д. Когда мы говорим о человеке вообще, мы также используем слова мужского рода, в частности местоимение он. В некоторых языках слово со значением человек означает также и мужчина, а для женщины существует специальное название, например, в английском — man и wоmаn,. Более того, в этих языках соответствующий корень включается в состав многих названий профессий: роliсеman,др.Такая асимметрия постепенно устраняется в тех языках, где влияние гендерной лингвистики наиболее сильно. Это, в первую очередь, английский  язык, затем немецкий и другие германские языки. В английском, например, в названиях профессий man чередуется с woman (в случае называния женщины) или с нейтральным person. Само слово woman иногда искажается так, чтобы оно не было производным от названия мужчины man - womyn. Графические средства популярны и в английском языке. Так, в качестве нейтрального местоимения третьего лица единственного числа пишут s/he, т.е. и he (он), и she (она) одновременно. В официальных документах, а также учебниках по английскому языку, изданных в Великобритании или США, можно встретить вариант he or she, his or her и т.д. Предлагалось также ввести гендерно нейтральное местоимение третьего лица единственного числа в им.п. sie, а также гендерно нейтральные притяжательное местоимение hir и возвратное местоимение hirself. Таких изменений на сегодняшний день уже достаточно много, и они радикально изменяют язык. Естественно, что не все политически корректные изменения уже утвердились в языке. Некоторые встречаются лишь эпизодически, другие только рекомендованы. У многих носителей языка встречается неприятие таких изменений.
  Департамент труда США издал новый Словарь названий профессий (Dictionary of Occupational Titles) с исправлениями в словах, содержащих половую или возрастную коннотацию. Был выброшен язык половых стереотипов (sex stereotyped language), т. е. слова man, woman, lady и суффиксы женского рода, такие как -ess. Выпущенные названия профессий были заменены на нейтральные, например, “public relations man” на “public relations practioner” , “shoe repairman” на “shoe repairer” [19:77]. Слово fireman определяется как “а man whose job is to put out fires and rescue people endangered by them”, то есть "человек, чья работа заключается в тушении пожара и спасении людей, подвергающихся опасности при пожаре". Данное имя является нейтральным по своей знаковой ориентации, но под влиянием определенных факторов (а именно, женского движения, правил кооперации и сотрудничества, "политической корректности") коммуникант-номинатор определяет его как положительно или отрицательно маркированное, либо оно будет таковым для слушающего/ адресата. Следовательно, его употребление недопустимо. Поэтому говорящий использует имя, которое бы не вызывало такой оценки, а именно, fire fighter .
  Уже существуют многочисленные примеры преобразования старых наименований профессий в новые: airline stewardess - flight attendant; barman, barmaid  - barperson, bartender; businessman –executive; cameraman, camerawoman  - camera operator; chambermaid - lodging quarters cleaner; clergyman – clergyperson; craftsman – craftsperson; credit man - credit and collection manager; draughtsman – draught, draughtperson; forefather - ancestor; fireman -  fire fighter; fisherman - fisher; freshman - first-year student; furnace man - furnace tender; girl Friday – assistant; gunman - gunperson, gunner, or shooter; hairdresser - hair stylist; heir, heiress - inheritron;housewife, househusband - homemaker; janitor - environmental hygienist; judge - consider;  laundress - launderer; lumberjack - tree butcher;  milkman – milk roundsperson, diary salesperson; motorman - rail vehicle operator; maids and servants - private household cleaners; mailman – mail/letter carrier; newsboy - newspaper carrier and vendor; repairman – repairer; secretary - stationery engineer; serviceman - soldier, member of the armed forces; stockman – rancher; slaughterman –slaughterperson; tradesman - skilled worker; waiter, waitress – waitron; weatherman – meteorologist, weather forcaster.
  Необходимо отметить, что тексты, написанные в соответствии с требованиями политкорректности, вызывают наибольшую сложность при переводе. Поэтому актуальной задачей является выработка наиболее эффективного метода межъязыковой передачи.
  В связи с различием этнокультурных сознаний и лексико-грамматических систем разных языков обусловливают несовпадение гендерной маркировки языковых единиц. Особого внимания заслуживают гендерно маркированные единицы, которые в языках с невыраженной категорией рода, в частности, английском, являются нейтральными. Однако при переводе на русский язык такие единицы приобретают стилистическую окраску, экспрессивную коннотацию. Доказательством этого может служить следующий  пример
   “I’m delighted,”- Marion said vehemently,-“Now at least you can go into a store without their assuming you’re a millionaire…” (F.S. Fitzgerald “Babylon Revisited”)
  - И слава богу,- мстительно сказала Марион. – По крайней мере, заходишь в магазин, никто тебя не принимает за миллионершу! (Пер. М. Кан).
  Стихотворение Михаила Светлова под названием «Рабфаковке» переведено как “To a Worker-Student”. Дополнительную сложность для переводчика создал тот факт, что данное слово является культурной реалией, представляющей лакуну для этнокультурного языкового сознания носителей, в частности, английского языка. В английском варианте стихотворения потребовался дополнительный гендерный маркер, которым выступило местоимение she.
  В 25 небольших свечей
  Электрическая лампадка,
  Ты склонилась сестры родней
  Над исписанною тетрадкой
  A small lamp lights the record of ages
  Scanned by young worker-student’s eyes
  She is turning dog-eared pages
  In stubborn and hungry surprise.
  (пер. Валентины Жак)
  В документальном фильме о работе британской полиции встречается интересная метафорическая единица - Mr. Public. Эта языковая единица была употреблена в следующем контексте: “I mean the British Police Service is a sort of policing by consent and by truth. We’ve got to be in touch with the reality. Soon it’s got to be done talking to Mr. Public and find out what he wants from the Police Service”. Переводчица перевела буквально - мистер Публика, не обратив внимания на нарушение согласования в русском языке. В данном случае реальны два варианта выхода из ситуации. Можно заменить слово «публика» на соответствие, имеющее грамматический мужской род. Этот вариант был бы оптимальным, так как и обращение, и относящееся к нему местоимение, в оригинале употребляются в мужском роде. (Например, господин Народ). При отсутствии соответствия мужского рода можно использовать прием гендерной антонимии, т.е. заменить обращение и местоимение на женский род (Например, госпожа Общественность). Однако этот вариант будет менее близким к оригиналу. Для адаптации гендерно нейтральных лексических единиц к системе русского языка и этнокультурному сознанию русского человека целесообразно использование синтетических средств (флексии, аффиксы и т.д.). Например, Passing through the corridor, he heard only a single bored voice in the once clamorous women’s room. - (Он двинулся по коридору, и лишь одинокий скучающий голосок долетел до него из дамской комнаты, когда-то полной щебетанья.) (S. Fitzgerald “Babylon Revisited”. Пер. М. Кан). Уменьшительный суффикс –ок в данном случае является гендерным маркером, позволяющим понять, что речь идет о молодых женщинах.
  Таким образом, при несовпадении  степени гендерной маркированности лексических единиц необходимо, с одной стороны, сохранить образность и красоту оригинала, с другой, - адаптировать перевод к системе принимающего языка таким образом, чтобы не было конфликта картин мира исходного и принимающего языка. В силу слабой выраженности категории рода в английском языке некоторые авторы в своих произведениях и публикациях стараются подчеркнуть род данных наименований при помощи компонентов man, male, female, boy, girl, lady и т.д. Это можно проследить в следующем примере:
  What I did say I don’t know but in some fashion I must have made the old man understand that I was a male sinner (S.O’Faolain “Innocence”).
  Как известно, слово sinner в английском языке является гендерно- нейтральным, и его употребляют по отношению к лицам обоих полов. Однако в данном случае ситуация требует гендерной конкретизации. В рассказе речь идет о мальчике, который пришел на свою первую исповедь. Мальчик рассказывает о своих «грехах» священнику, ответы которого дают понять, что он принимает мальчика за девочку. Переводческую проблему составляет тот факт, что в русском языке успешно функционируют как слово мужского рода грешник, так и слово женского рода грешница. Однако, если мы переведем буквально, т.е. выберем слово мужского рода грешник, смысл высказывания нарушается (это будет просто констатация факта), так как здесь важно именно гендерное противопоставление (священник, наконец, понял, что перед ним мальчик, а не девочка). Поэтому оптимальным решением станет использование приема расширения смысла (конкретизации): (Я не знаю, что именно я сказал, но, должно быть, я каким-то образом дал старику понять, что я не грешница, а грешник). Проанализировав многочисленные примеры, мы приходим к выводу, что в английском языке компоненты –male, –female, -man, -woman,- boy, -girl довольно часто используются для гендерной идентификации объекта, когда это диктуется необходимостью уточнения гендерной принадлежности персонажа. Распространенной ошибкой при переводе слова man является неверный выбор одного из его вариантов в русском языке: мужчина и человек. Например,
   Only a man of Colonel Sartori’s generation and thought could have invented it, and only a woman could have believed it.
  ( Надо было быть человеком его поколения и склада мыслей, чтобы выдумать такое, и надо быть женщиной, чтобы этой выдумке поверить.)
   “Man has a right to expect living passion and beauty in a woman. He has no right to forget that he is an animal and in me is something that is Greek”.
  (Человек вправе ждать от женщины живой страсти и красоты. Он не вправе забывать, что он животное; вот и во мне – есть же что-то от эллина...) (W.Faulkner “A Rose for Emily”. Пер. И. Бернштейн).
   В представленном материале речь идет о противопоставлении женщина - мужчина, оппозиционировать же человека женщине неправомерно. При художественном и образном переосмыслении, при метафоризации гендерно маркированных единиц задача переводчика значительно усложняется. Гендерные стереотипы, их мифологическое и социокультурное происхождение иногда значительно отличаются в разных этнокультурных гендерных соответствий. Это означает перенос на них всей суммы смыслов, которые закреплены за мужским и женским в определенной культуре. Доказательством этого может служить следующий пример:
  As you know, Wooton is one of the truly great stone houses of the early English Renaissance. Like its sisters, Longleat, Wollaton, and Montacute, it was built in the latter half of the sixteenth century when for the first time a great man’s house could be designed as a comfortable dwelling, not as a castle, and when a new group of architects such as John Thorpe and the Smithsons were starting to do marvellous things all over the country (R. Dahl “Neck”) – (Рус.: Как вам известно, Утон -- один из самых известных особняков раннего английского Возрождения. Как и его собратья Лонглит, Уолатон и Монтакью, он был построен во второй половине шестнадцатого столетия, когда впервые для аристократов стали строить удобные жилища, а не замки, и когда новая волна архитекторов, таких, как Джон Торп и Смитсоны, начали возводить удивительные постройки по всей стране. (пер. И.А.Богданова).
  В данной ситуации переводчик удачно использовал прием гендерной антонимии, так как особняк в русской гендерной языковой картине мира никак не может быть назван ?сестрой?.
  Под статуей, олицетворяющей Рим, мы подразумеваем центуриона или сенатора, а итальянцы изображают Рим в виде женщины (слово Roma – женского рода). В английском языке слово Rome также имеет женский род. Например,
   When Rome was mistress of the world – когда Рим был владыкой мира. В данном переводе успешно применен прием слайда, поскольку владычица здесь, с одной стороны, не согласуется со словом Рим (которое является словом мужского рода в русском языке), и, с другой стороны, в русской гендерной языковой картине мира Рим прочно ассоциируется с сильным мужчиной-воином). Приведенный в той же словарной статье пример - Mistress of the Adriatic (Венеция) воспринимается адекватно, ибо слово Венеция в русском языке женского рода, и, соответственно, ассоциации связаны с образом женщины, т.е. в данном случае уместно говорить о совпадении образа в русско- и англоязычной системы гендерной маркировки.
   
   
   
  1.5. Перевод зоонимов в английском языке
  Зооним – это собственное имя (кличка) животного как объект лингвистического изучения [49].
  Типологическое различие английского и русского языка в отношении грамматического рода проявляется в том, что категория рода в русском языке является морфологической и синтаксической категорией, а в английском языке категория рода носит семантико-синтаксический характер. То есть в английском языке слово будет соотноситься с мужским родом, если в семантику слова будут входить какие-либо мужские характеристики (социальные или биологические)  [82]. Биологический род и социальный род в английском языке являются двумя взаимозависимыми семантическими уровнями категории рода. Шапиро рассматривает два семантических уровня категории рода в английском языке следующим образом: на род естественный (биологические признаки) накладывается род социальный (социальные, психологические и культурные составляющие) [83].
  Из этого можно сделать вывод, что и родовая категоризация слов, обозначающих животных, в этих двух языках происходит по-разному: если в русском языке слова, обозначающие животных, соотносятся с тем или иным родом в зависимости от окончания, то в английском языке родовую категоризацию зоонимов следует признать произвольной, поскольку формальных характеристик принадлежности тех или иных зоонимов к какому-либо роду не существует (за исключением тех случаев, когда существует практическая необходимость в разделении названий животных по признаку их пола).
  Как известно, вопрос соотнесения названий животных с тем или иным родом неоднократно поднимался в литературе, но обсуждался он главным образом в общетеоретическом плане. Например, Р. Квирк в своей университетской грамматике английского языка дает классификацию соотнесенности местоимений третьего лица единственного числа с зоонимами [81]. Квирк отмечает, что названия высших животных соотносятся с тем или иным местоимением (he или she), прежде всего, в зависимости от пола животного и его практической значимости для человека, поскольку для многих животных  существуют слова, как для обозначения особи мужского пола, так и для обозначения особи женского пола (например, bull – cow, stallion – mare, tiger – tigress и др.); а низшие животные, согласно классификации Квирка, соотносятся с местоимением среднего рода (it). Однако эта классификация носит обобщенный характер и не отражает действительного соотнесения авторами литературных сказок личных местоимений с определенными названиями животных.
  То есть до сих пор не имеется достаточно полных и обстоятельных списков или перечней названий животных, которые более или менее устойчиво соотносились бы с тем или другим из местоимений одушевленности.
  Существительные, обозначающие птиц (birds), рыб(fishes),насекомых (insects), и рептилий (reptiles) обычно соотносятся со средним родом. Но в то же время существует тенденция отождествлять названия  животных с мужским или женским родом:
  Мужской род – lion, tiger, bull, elephant, dog, horse,eagle, canary, flyЖенский род – lioness, tigress, cow, cat, hare, parrot Б.Л.Уорф рассматривает типичные ошибки в роде, которые делают изучающие английский язык, включая и тех, чьи собственные языки не имеют рода. Он утверждает, что данные ошибки ясно показывают, что мы имеем дело со скрытой грамматической категорией, а не с отражением в языке естественных, не относящихся к культуре различий. Так, знание естественного пола объекта не подскажет говорящему, что сами названия биологических классов (animal, bird, fish) относятся к неодушевленному классу существительных; при этом молодые животные обычно также it, а взрослые часто he; собаки, орлы и индюки обычно he; кошки и крапивницы обычно she;
  В английских сказках некоторые животные (которые обычно относятся к категории неодушевленности) наделяются человеческими качествами и тогда выступают как лица мужского или женского рода, либо наоборот, слова, которые воспринимаются как нейтральные по отношению к роду и на которые обычно указывает местоимение it, иногда персонифицируются и выступают с местоимением  she или he.
  Нужно отметить, что в английском языке одно и то же животное может соотноситься как с местоимением женского рода, так и с местоимением мужского рода, причем этот выбор либо полностью зависит от интенции автора, либо диктуется традицией и нормой, принятой в сказочных произведениях.
  Также для косвенного указания пола животного в английском языке возник целый ряд приемов. Так, например, желая дать понять, что данное животное является именно котом, а не кошкой, англичанин скажет he-cat или tom-cat, а если речь пойдет о кошке, будет сказано she-cat или pussy-cat. Английское слово "sparrow" означает "воробей вообще", без указания на его пол. Если же нужно назвать воробья-самца, его называют "cocksparrow".
  Для родовой категоризации зоонимов в английском языке очень важную роль играют стереотипы, поскольку соотнесение какого-либо слова с социальным родом происходит на основе стереотипной классификации [64]. Стереотипирование связано с вышеупомянутой концепцией Я. Гримма о том, что все активное и сильное является признаком мужского начала, а все слабое и пассивное является характеристикой для всего женского.
    Однако при переводе с английского на русский язык слов с выраженной категорией рода не всегда возможно прийти к компромиссу, поэтому в большинстве случаев переводчик руководствуется нормами родного языка, согласно которым одни животные и птицы оказываются женского рода (кошка, собака, сова, и др.), а другие – мужского (слон, соловей, воробей и др.). При этом в русском языке существуют пары слов для обозначения животных как мужского, так и женского пола (петух – курица, бык – корова), где на первый план выступает биологический род животного (и оба слова оказываются маркированными по признаку пола), а также существуют такие пары слов в мужском и женском роде (кошка – кот, собака – пес), где основополагающую роль играют морфологические показатели слов (и по признаку пола маркированным оказывается только одно слово из пары), а не естественный пол животного. Например, говоря: У меня есть собака, человек не обязательно подразумевает животное женского пола. Вместе с тем подобрать пару женского рода для существительного мужского рода (и наоборот) можно не всегда: кошка – кот, но сова.
  И, хотя выше нами указывались такие пары слов как собака – пес, кошка – кот, которые позволяют подобрать при переводе с английского языка на русский язык слово в «нужном» роде, очень важно учитывать естественность звучания (naturalness) данной языковой единицы на языке перевода [84; 39]. Понятие естественности звучания при переводе подразумевает использование таких средств языка перевода, которые воспринимаются носителями как привычные и естественные в данном контексте [84]. Естественность звучания также вытекает из коммуникативного эффекта, то есть степени достижения эквивалентности коммуникативного эффекта при переводе [80]. При переводе зоонимов иногда происходит нарушение денотативной эквивалентности для достижения эквивалентного коммуникативного эффекта единицы перевода, приоритетной в таких случаях является динамическая эквивалентность.  Применительно к переводу названий животных это означает, что существует традиция, по которой то или иное животное в английском языке представлено, например, в мужском роде, но в представлении носителей русского языка данное животное является существом женского рода, что представлено, например, в фольклорных и художественных сказках. Здесь представляется целесообразным говорить о полисистеме. Согласно теории Таури, полисистема представляет собой систему, включающую в себя всю литературу на том или ином языке (в том числе переводную литературу) и которая влияет на восприятие окружающей среды человеком [85]. Опираясь на предложенную Таури теорию, можно предложить понятие сказочной полисистемы, которая охватывает весь сказочный материал на русском языке и которая формирует представление носителей русского языка о тех или иных животных.
  Таким образом, в русской сказочной полисистеме, например, слово кошка будет представляться более естественным и привычным, чем слово кот. Соответственно слово, обозначающее животное женского рода, встречается в русских фольклорных и художественных сказках чаще, чем слово мужского рода. В этой связи следует согласиться с тезисом А.Г. Минченкова о том, что фактор частотности употребления той или иной единицы в языке перевода является одним из наиболее важных факторов для достижения естественности звучания [41].
  Особое место в гендерной проблематике перевода занимают зоонимы. В журнале ?Avon? в рекламе детской игрушки в виде медвежонка женского пола – в английском варианте Lady Bear – дается перевод медвежонок «Машенька». В данном переводе, на мой взгляд, согласование отсутствует полностью, и его нельзя считать эквивалентным. Здесь целесообразно применить прием конкретизации. Удачным переводом могло бы быть ?Машутка?.
  Интересно обыграли известное идиоматическое выражение «темная
  лошадка» сценаристы русской версии фильма ?Граф Монте Кристо?.
  Ср. диалог, в котором обсуждается появление незнакомого, очень богатого и влиятельного графа:
   -Ты слышал что-нибудь о нем?
  -Нет, прямо «темная лошадка» какая-то.
  -Да нет, не лошадка, а конь, причем породистый.
  Английский вариант данной идиомы – black horse. Однако передать
  специфику данного диалога на английский язык достаточно сложно. На наш взгляд, оптимальным было бы использование приема опущения, т.к.
  использование дополнительного гендерного маркера (he-horse или male horse) не даст необходимого семантического и образного эффекта.
   
  1.6. Другие случаи перевода гендерно-маркированных единиц  в английском языке
  Зачастую существительные ship и plane персонифицируются местоимениями женского рода (she, her, herself). «Женский род» слова ship объясняется его происхождением (от древнего скандинавского существительного cipam, означавшего нечто, связанное с женским лоном: известна погребальная ладья, открытая в Осеберге неподалеку от Осло; известно и древнее поверье викингов, согласно которому положение мертвого война в ладью ассоциировалось с возвращением его в женское лоно).  «Женский род» слова plane, возможно, связан с тем, что самолеты и аэропланы со времени их возникновения отождествлялись с летающим кораблем (ship), недаром мы и говорим «воздушный флот». В то же время слово shuttle уже не заменяется местоимениями женского рода, как это видно из следующего примера:  The shuttle “Atlantis” waits in Florida the decision that let it fly again.
  Существительные  vessel, steamer, packet (почтовое судно) часто также соотносятся с женским родом.
  Остановимся также на употреблении следующих названий транспортных средств. Слово boat заменяется местоимениями женского рода по аналогии со словом ship. Слово car заменяется местоимениями среднего рода, если имеется в виду простое указание  средства передвижения, местоимениями женского рода, если о своей любимой машине говорит мужчина, и местоимениями мужского рода, если о своей любимой машине говорит женщина (в двух последних случаях имеет место персонификация транспортного средства). Что касается слова automobile, то оно заменяется в нейтральном контексте местоимениями среднего рода, а в эмоционально окрашенном контексте местоимениями женского рода: The glory of Detroit’s industries, her majesty the automobile…
  В связи с рассматриваемым явлением особый интерес представляют названия стран. Можно предложить даже определенное «правило» , согласно которому название станы заменяется местоимениями среднего рода, если имеется в виду географическое описание: Iceland is famous for its geyserfields, и местоимениями женского рода, если название страны употребляется в мифологическом, поэтическом или политико-экономическом контекстах:  According to a mythological legend Greece and her genius were creators of Magna Grecia; England is proud of her poets; France is able to increase her exports; In the longer terms Israel is simply storing up hate among her Arab neighbours.
  Названия древних городов и городов-государств также заменяются местоимениями женского рода: Athens appealed to her enemy; Babylon, the mother of all sins, she has fallen of her sins; Rome set up her first province in Sicily in 241 B.C., что является отражением мифологической традиции, согласно которой основательницами или покровительницами городов часто были богини. Эта традиция была затем перенесена и на названия современных городов, которые в случае персонификации заменяются местоимениями женского рода: Oxford did not feel in the least at home with such people as Huxley. In fact, she felt rather desperately at bay between past and future.
  Мифологическая традиция лежит и в основе «женского рода» слова Parthenon, являющегося названием храма, который посвящен девственной Афине: The Parthenon, like many a fabled beauty, loses much of her magic when you are close enough. She is a great monument to a man’s ignorance and destructive ability.
  Слова science и nature заменяются в нейтральном контексте местоимениями среднего рода, а в эмоционально-окрашенном контексте местоимениями женского рода: Huxley became the champion of science at one of the most dramatic moments in her history; If nature are to be commanded, she must be obeyed. «Женский род» слов science и nature в таком контексте объясняется их происхождением ( от латинских существительных женского рода).
  Существительные moon и earth обычно ассоциируются с женским родом, существительное sun – с мужским: It is pleasant to watch the sun in his chariot of pearl. At first the earth was large and shone in the heavens filling a great part of them, but every moment she grew smaller and more distant. People need to rise early to see the sun in all his splendor, for his brightness seldom lasts the day through.
  Существительные war и love иногда соотносятся с мужским родом
  .Выводы по главе 1   В первой главе были рассмотрены взгляды различных ученых на проблему становления категории рода в английском языке. Таким образом, можно сделать вывод, что проблема становления категории рода имеет очень долгую историю, еще в 5 веке н.э. древнегреческий философ Протагор распределил все существительные на три рода (мужской, женский и средний).
  Позднее разные философы и ученые (Аристотель, Аммоний, Цезарь Шесно Дюмарсэ, Я.И Гин, М.Я Блох и многие другие) выработали свои критерии распределения существительных на рода.
  В древнеанглийском языке существовало четкое распределение существительных на три рода: мужской, женский и средний. В то время решающим фактором в определении категории рода была форма, а не содержание, что не является релевантным для современного английского языка.
  Помимо этого, в первой главе были описаны три гипотезы происхождения рода в английском языке: семантическая, морфологическая и синтаксическая. Следует отметить, что существование этих трех гипотез происхождения грамматического рода позволяет исследователям рассматривать категорию рода с разных углов. Зачастую, эти гипотезы можно рассматривать как три основные функции рода.
   
  В первой главе была рассмотрена проблема влияния категории рода на перевод в английском языке. В отличие от русского языка в английском род выделяется по смыслу, а родовое различие зачастую выражается  контекстуально, т.е. при помощи личных и притяжательных местоимений. Кроме того, существительные женского рода могут выделяться по родовому суффиксу –ess, который прибавляются к некоторым существительным, воспринимаемые как существительные мужского рода (например, waiter – waitress).
  В этой главе был затронут вопрос о политкорректности, который становится все более популярным в США. Эта проблема возникла в результате феминистского движения в 70-е годы. Таким образом, был издан словарь названий профессий.
  В зоонимах также прослеживается категория рода. Животные, соотносящиеся с мужским родом в русском языке, могут соотноситься с женским родом в английском и наоборот. Например, «заяц» в русском языке чаще всего ассоциируется в мужским родом, в английским же – женским. Это должно обязательно учитываться при переводе.
  Иногда персонификация существительных объясняется их происхождением или сложившейся традицией. Зачастую слово, которое заимствуется в английский язык,  сохраняет род того языка, из которого оно пришло (например, Рим в русском языке является мужского рода, в английском же языке – женского).
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Глава 2. Категория рода во французском языке 2.1. Общие положения о категории рода во французском языке
  Грамматическая категория, одно из основных понятий лингвистики, представляет собой явление двуплановое, в котором неразрывно связаны содержание и выражение. Грамматическая категория, — отмечает, например, М. Докулил[14], выражая наиболее широко распространенную точку зрения, — есть «диалектическое единство формы и значения», «своего рода знак (соединение означающего и означаемого), относящийся одновременно к плану содержания и к плану выражения . Это положение стало уже аксиомой, не требующей никаких дополнительных доказательств. Исчезновение любого из этих компонентов ведет к распаду грамматической категории.
  Существительное, наряду с глаголом, является одной из двух главных частей речи. Оно выступает как важнейшее средство номинации. Обозначение предмета, явления осуществляется, прежде всего, с помощью существительного или словосочетания с существительным в качестве опорного слова. Поэтому существительные составляют наибольший процент словаря всякого языка, в том числе и французского. Морфологическими категориями существительного являются род и число. В них отображается классификация объектов и их количественная характеристика. Морфологические средства выражения этих категорий в современном языке в значительной мере стерты, особенно в устной речи. Нередко вне контекста и связи со служебными словами род и число существительного не выявляются. Так, произнесенное вне предложения, слово [livr] не обнаруживает своего рода и числа (это может быть un livre, une livre, des livres). Однако в ряде случаев род и число закономерно выражаются фонетическими изменениями и в устной речи; ср.: [mal — mo], [е?firmje — е?firmjеr] и т. п. Несмотря на нерегулярность морфологических признаков, в общей системе французского языка значения рода и числа могут выражаться в звуковой форме слова. Поэтому следует признать, что род и число относятся в современном французском языке к морфологическим категориям существительного. Дополнительным средством выявления значений омонимичных форм существительных являются компоненты синтаксической группы имени: детерминативы, прилагательные, звуки в liaison.
  Категория детерминации - определенности/неопределенности, хотя и является дискуссионной, во многих грамматиках также рассматривается сегодня как одна из морфологических категорий существительного, наряду с родом и числом.
  Что касается непосредственно категория рода во французском языке, то она проявляет большое своеобразие, особенно в плане выражения. В теоретической грамматике французского языка дискуссии затрагивали как способ выражения, так и значение (функции) рода существительных.
  Категория рода свойственна и другим частям речи: прилагательным, детерминативам, местоимениям, глаголам. Однако центром этой категории в языке является род существительных: здесь он непосредственно связан со значением и формой самого слова; за исключением некоторых одушевленных, существительные не изменяются по родам. У них род — классифицирующая категория, а его конкретная форма — обязательная часть звуковой формы данного существительного. Иной статус категории рода у других частей речи: они получают форму рода в зависимости от существительного, соединяясь с ним (детерминативы, прилагательные, глаголы) или замещая его (местоимения). У этих частей речи род является словоизменительной категорией.
    2.2.Историческое изменение взглядов на категорию рода имен существительных во французском языке В разные времена взгляды на категорию рода были различны. Род относится к числу тех грамматических категорий, общее значение которых установить весьма трудно, а некоторые считают, что даже вообще невозможно.
  С давних пор делались попытки как-то связать распределение существительных по трем (как в русском), по двум (как во французском) родам с биологическим полом. Еще А.А. Потебня отмечал, что род — одно из общих человекообразных понятий»[43]. Многие лингвисты; пытались доказать, что даже у неодушевленных существительных принадлежность к муж. или жен. роду значима, и объясняли ее персонификацией всех окружающих человека, вещей, наблюдаемой в фольклоре и мифологии.
  Схожие мысли высказывались и позже. Так, А.М. Пешковский полагал, что родовые категории «символизируют реальные половые различия», отмечая при этом, правда, что «только «мужской» и «женский» образы, конечно, во много раз тоньше образов числа, предмета, качества, действия»[42].
  Много общего в этом высказывании с пониманием рода у Ж. Дамурета и Э. Пишона. Как и А.М. Пешковский, они не ставят знака равенства между грамматическим родом и биологическим полом. Более того, они выступают приемниками трактовки рода как категории, якобы отражавшей в прошлом мифическое распределение всех предметов по мужскому и женскому полу и даже отказываются от самого термина «род» (genre), считая его слишком прочно закрепившимся в философии и биологии. И все же они не порывают окончательно со взглядами на род как на понятие, имеющее определенное отношение к полу живых существ. Об этом, свидетельствует даже введенный ими новый термин — «уподобление по полу» (sexuisemblance), полностью отвечающий тому смыслу, который они в него вкладывают: для Ж. Дамурета и Э. Пишона, родоклассификация есть не что иное, как «способ выражения олицетворения вещей»[66], метафорическое отображение категории пола.
  Постепенно, становилось все более и более очевидным, что уподобление грамматической категории рода биологическому полу не имеет под собой прочной основы. Объяснение родовой принадлежности названий животных и неодушевленных предметов путем приравнивания к человеку, их «очеловечивания» сегодня кажется необоснованным. Такой точки зрения придерживались, в частности, столь крупные романисты, как Ш. Балли[61], А. Мейе[77], Ж. Марузо[75], с мнением которых нельзя не считаться. По их убеждению, для большинства существительных во французском языке трудно найти причину их принадлежности к тому или иному родовому подклассу, поэтому род и превратился в одну из наименее логичных грамматических категорий. Отрицательное отношение к приравниванию рода к полу вызвало обратную реакцию — отказ видеть какую бы то ни было связь грамматического рода и биологического пола. В результате род существительных стал рассматриваться рядом ученых как чисто формальная, классифицирующая категория, не имеющим никакого смыслового содержания и несущая лишь внутриязыковую нагрузку.
  По мнению В. Куриловича[73], трактовка рода как выразителя противопоставления по полу — это «ошибочная интерпретация, исходящая из недостаточного анализа языков». Полное отрицание значения даже у таких пар, как фр. instituteur/institutrice или русск. учитель/учительница, которые рассматриваются некоторыми лишь как средство выражения биологического пола, приводит к тому, что род становится чисто формальной категорией. К. Мок[78], например, в своей монографии, посвященной трактованию категорий рода и числа в современном французском языке, заявляет даже, что существительному вообще чужда эта категория, ибо существующие в этом классе корреляции выражают противопоставление не по роду, полу, а служат для передачи семантического различия.
  2.3. Мотивированность категории рода во французском языке
  На современном этапе развития языка принадлежность суще­ствительных champ, fevrier, lit к мужскому, a ecole, lettre, note — к женскому роду не находит какого-либо разумного объяснения. Выявить их родовые характеристики можно лишь, проследив путь их развития от соответствующего этимона, исходного слова в том языке, из которого они пришли в современный французский язык. Их родовые характеристики — продукт долгих преобразований, происходивших в языке на протяжении веков.
  Тем не менее, все-таки нельзя утверждать, что грамматический род во всех случаях лишен содержания. У определенной группы существительных категория рода непосредственно связана с различием по полу, существующим в реальной действительности.
  Например, взаимодействие грамматического рода и пола выступает особенно явственно у антропонимов (от греч. anthrфpos «человек» + onyma, onoma «имя»), что подтверждается следующими фактами:
  1) Обычно, если существительное жен. рода — антропоним, то оно обозначает существо женского рода (la paysanne, la jeune fille, la femme), существительные мужского рода обычно называют лиц мужского пола (le fils, le frere,un monsieur),
  Использова­ние имен мужского рода для обозначения женщин или же имен женского рода для обозначения мужчин — явление крайне ред­кое.
  К этой же группе примыкают отдельные имена животных типа boeuf — vache, coq — poule, bouc — chevre, число которых весьма невелико.
  2) В последнее время у существительных типа une estafette, une ordonnance, une recrue наблюдается явная тенденция к мотивированности рода, которая проявляется в том, что, с одной стороны, в разговорном языке они переходят в разряд существительных муж. рода и, с другой стороны, в том, что говорящие избегают конструкций, в которых с подобными существительными должно было бы соотноситься прилагательное. Недаром А. Бош замечает, что вряд ли кто-нибудь осмелится произнести такую фразу, как mon ordonnance est tres gentille [63].
  3)   Форма слов, зависящих от существительного общего рода, варьируется в зависимости от пола обозначаемого лица (un enfant intelligent — une enfant intelligente).
  Хотя и в меньшей степени, но все же ощущается связь рода и пола у фаунонимов. В немногочисленных корялятивных парах (tigre/tigresse, chat/chatte) существительное жен. рода чаще всего используется тогда, когда речь идет о самке животного. Однако, в отличие от антропонимов, оно может употребляться в обобщенном значении, называя как самку, так и самца: русск. кошка — домашнее животное; франц. gardeur de vaches.
  Грамматический род оказывает также психологическое воздействие на восприятие значения фаунонима. Как считает А. Мартине, для француза la licorne — это в первую очередь самка, так как licorne сочетается с формой женского рода артикля [76]. Ассоциация грамматического рода в целом широко используется авторами, особенно баснописцами, которые «очеловечивают» животных. (La genisse, la chevre, et leur soeur la brebis avec un fier lion, seigneur du noisinage, Firent societe, dit-on au temps jadis...(Ibid))
  Естественно, что неодушевленным существительным, обозначающим предметы и явления, вовсе чуждо уподобление рода и пола. Обычно слова le livre или la brochure не вызывают у нас образа существа мужского или соответственно женского пола. Однако и на них сказывается иная семантика категории рода, что широко используется в произведениях художественной литературы. В частности при сравнении предмета с лицом род неодушевленного существительного предопределяет выбор антропонима. Если неодушевленное существительное относится к разряду слов муж. рода, то качественная характеристика ему дается c помощью существительных типа pиre, fils, ouf, cousin, parent; если же, напротив, оно принадлежит к словам жен. рода, то в метафорическом контексте прибегают к помощи таких антропонимов, как mere, epouse, veuve, cousine, parente и пр.: Si la pauvrete est la mere des crimes, le defaut d'esprit en est le pere. (La Bruyиre)
  Такимi образом, говорить о полном отсутствии предметно- смысловой основы у грамматической категории рода нет достаточных оснований. Недаром Л.В. Щерба отмечал, что род – это «Своеобразное раздувание эротизма, через обратное влияние языка на создавшую его психику»[58].
   
  2.4.Показатели рода французского существительного
  Интенсивное изучение речи в ее устной форме показало, что простые, непроизводные существительные вообще лишены каких-либо морфем, которые бы позволили определять род существительного. Суффиксы производных слов также далеко не всегда позволяют с точностью установить, к какому родовому подклассу относится существительное. Так, подавляющее большинство имен на - оire — женского рода (une bouilloire, une passoire), но существительные laboratoire, observatoire, territoire, имеющие тот же суффикс, входят в подкласс имен мужского рода. К тому же суффикс -oire произносится так же, как и встречающийся главным образом в именах мужского рода суффикс -oir (le couloir, un arrosoir), что в еще большей степени затрудняет разграничение слов мужского и женского рода.
  На сегодняшний момент, большинство лингвистов считают, что суффиксы существительного представляют собой лишь словообразовательными элементами. Тем не менее, трудно оспаривать и тот факт, что суффиксы способствуют распознаванию рода существительного.
  Особенно ясно это тогда, когда суффиксы служат средством формирования названий лиц. В сфере одушевленности род, как правило, семантическая категория, отражающая реально существующее противопоставление по полу. Поэтому суффиксы, выражая принадлежность лица к мужскому или женскому полу, одновременно помогают выявить и грамматический род существительного. Достаточно услышать, к примеру, на конце слова [es] (-esse), чтобы без колебания отнести его к существительным женского рода: une traitresse, une hotesse, une poetesse.
  Несмотря на то, что некоторые суффиксы встречаются у суще­ствительных как мужского, так и женского рода, при взаимодействии с лексическим содержанием они достаточно точно указывают на грамматический род. Так, существительные на -eur [њr] принадлежат одни к мужскому (le danseur, l’acheteur le chauffeur), a другие — к женскому роду (la douleur, la valeur); но те из них, которые обозначают лица, всегда мужского рода. Исключение составляют лишь существительные, образованные от прилагательных. Различаясь на письме отсутствием -е в мужском и наличием его в женском роде (le superieur — la superieure; le mineur — la mineure и т. д.), они произносятся одинаково.
  У неодушевленных существительных значение суффикса не способствует определению их принадлежности к тому или иному подклассу. Однако сама их форма нередко помогает определить, относится ли существительное к мужскому или женскому роду. Исследования, которые проводились у нас в стране и за рубежом, подтвердили правильность поло­жения о том, что род существительного может быть почти точно определен с помощью суффикса.
  Было установлено, в частности, что суффиксы, имеющие в своем исходе гласные [г], [?е?], [е], [о] и [а], а также согласные [ ] или [m], образуют только существительные мужского рода.
   
  Суффиксы
  Конечный
  звук
  Примеры
  -аn
  -ant
  -ent
  -ment
   
   
  [г]
   
  paysan, partisan, Persan
  etudiant, habitant, representant
  expedient, president
  appartement, batiment, gouvernement
   
  -ain
  -йen
  -ien
  -in
   
   
  [?е?]
  Americain, republicain, terrain
   
   
  Europeen, lyceen
   
   
  comedien, gardien, Parisien
   
   
  rondin
  -ais
  -et
  [е]
  Anglais, Francais, Japonais
  cabinet, jardinet, poignet
   
  -aud
  -eau
  -ot
  [o]
  lourdaud
   
   
  chevreau, lionceau, tableau
   
   
  chariot, cheminot
  -as
  -at
  [a]
  cervelas
  assassinat, internat, pensionnat
  -age
  [ ]
  bavardage, feuillage, plumage
  -isme
  [m]
  journalisme, modernisme, rhumatisme
   
  Исключение составляют лишь немногочисленные существительные с суффиксом -aie, которые все относятся к женскому роду: une annaio, la cerisaie. Напротив, суффиксы, оканчивающиеся па [s], [t], [d] и [n] , являются показателями принадлежности существительного к женскому роду.
   
  Суффиксы
  Конечный звук
   
  Пример
  -аnсе
  -ence
  -asse
  -esse
  -eresse
  -trice
   
   
  resistance, souffrance, vengeance
  exigence, existence, presidence
  paperasse
  richesse, tigresse, tristesse
  secheresse
  cantatrice, directrice, monitrice
  -ante
  ente
  -ate
  -ette
  -otte
  -ite
  [t]
   
  assistante, etudiante, gouvernante
  patiente
  avocate
  maisonnette, casquette, fillette
  menotte
  appendicite, bronchite, dynamite
  -ade
  -tude
  [d]
  colonnade, pronienyde
  certitude, habitude
   
  -anne
  -aine
  -eenne
  -(i) enne
  -ine
  -onne
   
   
   
  [n]
  paysanne
  Americaine, republicaine, trentaine
  Europeenne, lyceenne. Mediterraneenne
  parisienne. Italienne
  heroпne
  Bretonne
   
  Группа лингвистов и психологов университета Монреаля установила, что по мере увеличения количества конечных звуков, принимаемых во внимание при анализе рода существительных, степень его предсказуемости возрастает. К примеру, было обнаружено в результате анализа словаря Petit Larousse, что 70,4% существительных, оканчивающихся на звук [ ], принадлежат к женскому роду; когда же был принят во внимание и предшествующий ему звук, то оказалось, что существительные женского рода на [jх] составляют 91,5%, еще большая точность достигается тогда, когда учитываются три конечных звука: к подклассу существительных женского рода принадлежат 99,8% имен на [sjх] и 99,9% имен на [zjх] .
  В результате количество суффиксов, которые помогают определить род существительного, еще более увеличивается. Помимо перечисленных, суффиксами существительных мужского рода являются:
   
  Суффиксы
  Конечные звуки
  Примеры
  -ier
  -(a) teur
  [jej]
  [tњ:r]
  plumier, fermier, saladier aviateur, aspirateur, excavateur
   
  К женскому роду относятся имена с суффиксами:
   
  Суффиксы
  Конечные звуки
  Примеры
  -aison
  -ison
  -sion
   
  -(a) tion
  - (i) tion
   
   - ure
   -(a) ture
   
   -erie
   -(i) tй
   -euse
  -ose
   -ise
  [ezх]
  [izх]
  [sjх]
   
  [sjх]
   
   
   
  [yr]
   
  [ri]
  [(i)te]
  [ш:z]
  [o:z]
  [i:z]
  comparaison, livraison
   trahison
   emission, permission
   
  demonstration, education, manifestation composition, definition,
   
   blessure, chaussure
  litterature, signature
   
  cremerie, laiterie
   beaute, bonte, solidarite
  balayeuse, moissonneuse, mitrailleuse cellulose, nevrose, sclerose
  franchise, gourmandise
   
  В некоторых случаях только знание написания суффикса помогает установить родовую принадлежность существительного, поскольку иногда имена мужского и женского рода имеют одинаково звучащие окончания. В частности, так обстоит дело со следующими суффиксами.
   
   
   
   
   
  Мужской род
  Женский род
  -ail
  -aille
  un eventail
  la ferraille, la muraille
  -ais
  -aie
  un Anglais, le Congolais
  la cerisae
  -is
  -ie
  le clapotis, le frottis
  la chirurgie, la sonnerie, la modestie
  -er
  -ee
  le boulanger, le clocher
  une armee, la dictee
  -oir
  - oire
  le peignoir , le trottoir
  la baignoire
  -el
  -elle
  un hфtel, le pastel
  la ficelle, la passerelle
   
  Способность суффиксов выявлять принадлежность существительного к тому или иному родовому подклассу — факт давно известный. Более интересен другой результат внимательного исследования конечных звуков существительных, а именно то, что многие из них, не образуя суффиксов, являясь лишь составной частью основы, тем не менее, дают возможность весьма точно предугадать род имен. К примеру, 99,3% производных и непроизводных имен на [а] мужского рода, а 90% имен на [z] — женского рода.
  При этом в ряде случаев конечный звук служит достаточно надежным показателем рода существительного вне зависимости от того, входит ли он в состав суффикса или основы. Так, к мужскому роду относятся большинство производных и непроизводных слов, оканчивающихся на:
   
   
   
  Конечный (ые)
  звук(и)
   
  Непроизводные существительные
  Исключения
  [г]
  99,3
  argent, banc,
  divan
  la dent, la jument,
  la maman
  [е?]
  99,0
  bain, chemin, point
  la faim, la fin, la main
  [е]
  90,2
  billet, congres
  lait, respect
  la craie, la foret,
  la haie, la monnaie,
  la paix
  [о]
  97,2
  bateau, dos, bureau,
  sirop
  une eau, la peau
  [m]
  91,9
  centime, legume,
  rythme, terme
  une arme, la coutume,
  la creme, la femme,
  la ferme, la forme, la gomme,
  la lame, la lime, la victime
  [a ]
  99,2
  etage, equipage, ca-
  notage, patinage,
  voyage
  la cage, une image, la nage,
  la page, la rage
  [je]
  98,0
  cahier, escalier,
   
  atelier
  —
   
   
  [if]
  97,7
  canif, tarif
  _.
   
   
  [st]
  94,8
  geste, ouest, pre-
  texte
  la liste, la modiste,
  la veste
  [tњ:r]
  99,0
  secteur, tracteur
  —
  [ys]
  97,0
  cactus, virus
  —
   
  A к женскому   роду — существительные, оканчивающиеся на:
   
   
   
  Конечный (ые)
  звук(и)
  %
  Непроизводные
  существительные
  Исключения
  [z]
  90,0
  base, chemise, phrase,
  valise
  le gaz, le kolkhoze,
  le sovkhoze
  [ad]
  87,4
  ballade, cascade, estrade
  le stade
  [гsl
  97,3
  avance, defense, science
  le silence
  [et]
  86,2
  devinette, enquкte, fкte
  —
  [in]
  94,0
  cabine, piscine, usine
  —
  [iv]
  94,0
  locomotive, rive
  —
  [zх]
  83,0
  maison, prison, raison
  le poison
  [sjх]
  99,9
  excursion, passion, nation
   
  [zjх]
  99,0
  occasion, provision
  —
  [ri]
  86,8
  prairie, patrie,
  souris, theorie
  un abri, le cri,
  un esprit, le mari,
  le prix, le riz
  [yd]
  91,5
  etude, habitude
  le sud
  [y:r]
  87,7
  aventure, mesure,
  nature, voiture
  le mur, le murmure
   
  Немало, однако, и таких фонетических исходов, которые, характеризуя всегда саму основу слова, довольно четко разграничивают имена мужского и имена женского рода. Таковыми являются для существительных мужского рода:
   
  Конечный(ые)
  звук(и)
   
  Непроизводные существительные
  Исключения
  [ш]
  97,4
  cheveu, feu
  la queue
  [u]
  87,7
  cou, loup
  la houe, la joue, la roue
  [е:z]
  90,0
  cortege, siege
   -
  [y]
  93,0
  deluge
  la luge
  согласный
  (кроме [z] + [х])
  97,1
  coton, jambon,
  plafond, pont
  la facon, la lecon,
  la moisson
   
  Разумеется, фонетические исходы не всегда позволяют с точностью установить, к какому именно родовому подклассу относится то или иное существительное. В этом отношении особенно «коварны» имена с исходом на [е], [1], [t], [р], род которых иногда не поддается определению на основе их звучания и которые поэтому требуют к себе особого внимания: ср.: le ble, le the, но la cle, la cite; le bal, le modele, le sol, но: la balle, la vaisselle, la parole; le merite, le doute, но: la suite, la route; le groupe, le principe, ho: la grippe, une equipe. Однако число таких существительных не столь уж велико, ибо в большинстве своем их родовая принадлежность выявляется при учете:
   а) либо не одного, а двух или трех конечных звуков (например, почти все существительные на [je] мужского рода: un escalier, le soulier, le mйtier, a на [ite] — женского рода: la curiosite, une humanite, la fierte);
  б) либо принадлежности существительного к определенной лексико-семантической группе (все названия деревьев — мужского рода: lе cerisier, un oranger, le citronnier).
  Таким образом, фонетические исходы являются довольно надежным средством для установления, к какому именно родовому подклассу относится то или иное существительное.
   
  2.5.Выражение рода в письменной речи французского языка
  Способы выражения рода значительно различаются в письменной и устной формах французского языка. Прежде всего, количественно: многие существительные, имеющие специфические формы выражения рода в письменной речи, утрачи­вают их в устной: ami— amie [ami]. Но еще более существенны качественные расхождения. В письменной речи род имеет более обобщенную форму выражения: подавляющее большинство слов ж. рода оканчиваются на орфографическое е, которое является обязательным, если сущест­вительное имеет соотносительную форму м. рода. Здесь используются следующие средства образования женского рода:
  а) ведущий способ — агглютинация (добавление е): assassin — assassine, employe — employee. Ее могут сопровождать орфографические усложнения: удвоение конечной согласной (chat — chatte), постанов­ка accent (etranger — etrangиre). К агглютинации можно отнести и использование суффиксов -esse,-ine : poete — poetesse ; tsar-tsarine, а также усечение типа: dindon — dinde ;
  б) флексия: изменение формы суффиксов (acteur — асtrice ) или формы основы (roux — rousse ; fou — folle) ;
  в) аналитический прием — неизменяемость существительного, когда род переда­ется в форме связанных с ним слов, прежде всего артикля: le/la sec­retaire ; un/une eleve. Такие существительные называются noms epicenes (обоюдного рода) ;
  г) супплетивизм (использование существительных  разных основ): garcon— fille ; taureau — vache.
  2.6.Выражение рода в устной речи французского языка
  В устной речи изменяется удельный вес указанных приемов и принадлежность конкретных существительных  к тому или иному типу. Так, ami - amie в устной форме языка относятся к типу «в» (аналитизм), который здесь является ведущим. Форма partisane образована от partisan в письменной речи путем агглютинации е, в устной ее следует отнести к внутренней флексии (изменение звучания основы).
  В устной форме языка показатели рода распадаются на две большие группы:
  I. Показатель рода не входит в основу существительного, образуя особую морфему — суффикс рода. Возможны три типа: 1) ecolier — eсоlierе; 2) poete — poetesse; 3) mulet — mule.
  II. Показатель рода не образует особого суффикса, но может рассматриваться как часть основы или флексия (тип chat — chatte). Здесь различают три случая:
  1)существительные м. род заканчиваются на нуль звука, а ж. род на согланый. Во французском языке 10 согласных звуков выступают как показатель ж. рода: [t] avocat— avocate; [d] butor — butorde; [z] epoux— epouse; [s] gros — grosse; [?] blanc — blanche; [k] franc — franque; [g] long — longue; [1] soul —soule; [j] gentil — gentille; [v] loup — louve, bailli — baillive.
  Удельный вес этих согласных неодинаков. Первые три используются часто, поскольку входят в употребительные суффиксы, некоторые же представлены только одной парой.
  2) существительные м. и ж. родов заканчиваются на разные гласные. Добавление согласного звука в ж. роде сопровождается изменением гласного формы м. рода [е] — [еr] berger — bergere; [a] — [an] faisan — faisane; [ ] — [on] patron — patronne; [м] — [еn] musicien — musicienne; [м] — [in] voisin— voisine; [м] — [ip] malin — maligne; [o] — [еl] jumeau — jumelle; [u] — [ol] fou — folle; [0] — еj] vieux — vieille.
  3) существительные м. и ж. родов заканчиваются на разные согласные. Изменение конечного согласного без из­менения гласного: [f] — [v] veuf— veuve, captif — captive; [k] — [J] sec —seche; [s] — [j] fils — fille. В обоих случаях (I и II) признаком ж. рода является согласный исход слова; форма м. рода чаще оканчивается на гласный звук.
   
  2.7.Интерпретация оппозиции форм рода во французском языке
  Характерная для языка оппозиция форм типа chat — chatte получала троякую интерпретацию:
  а) ж. род образуется от м. рода. Так обстоит дело в письменном языке, где форма ж. рода маркирована формантом -е, прибавляемым к форме м. рода. По аналогии некоторые авторы считают, что в устной речи ж. род образуется от мужского, но только путем прибавления согласного. Однако набор этих согласных разнообразен, используются они нерегулярно, неравномерно. Как отметил Мартине, ничто в форме м. рода не предсказывает форму ж. рода. Действительно, [etydjгt], [mar?a?] — [mar?a?dl. Все зависит от формы суффикса или самого корня. Такие согласные мало походят на обычную внешнюю флексию;
  б) в устной речи м. род образуется от женского путем отбрасывания или замены конечной согласной. Морфологически маркированной часто оказывается форма м. рода. Нередко в ж. роде мы обнаруживаем форму основы, которая свойственна всем словам данного гнезда, тогда как в м. роде — изолированную, стоящую особняком форму, которая больше нигде не встречается. Например, veuf и veuve (veuvage), epoux .и epouse (epouser,epousailles). Правило, гласящее, что м. род образуется от женского путем отбрасывания согласной, практически удобно и соответствует особому положению формы м. рода в гнезде слов. Но и это явление невозможно трактовать как внешнюю флексию или обратную агглютинацию ввиду нерегулярное; ти явления: невозможно предсказать, не зная особенностей данной основы, как она должна быть преобразована при переходе к м. роду: [voev] дает [voef], [luv]— [lu], a [elеv] остается без изменения;
  в) в устной форме один род не образуется от другого, но для выражения этих грамматических значений используются разные формы одной и той же основы — усеченная и расширенная. Формально этот прием можно отнести к внутренней флексии, которая отличается от внутренней флексии других языков тем, что имеет место не замена гласного, а добавление или замена согласного, иногда сопровождаемая модификациями гласных. Однако это добавление не может считаться агглютинацией, так как добавляемый элемент не является специфическим носителем данного значения.
  Например, морфемы [es]-esse или [in]-ine в системе языка выступают как показатели ж. рода. О [v] или [t] (veuve, chatte) этого сказать нельзя. Последняя интерпретация тем более убедительна, что чередование основ используется и в других областях французской морфологии, а также в словообразовании.
   
  2.8.Синтагматический аспект выражения рода во французском языке
  Ввиду нерегулярности морфологических средств выражения рода и особенно их ослабления в устной речи, высказывается мнение, что род существительного выражается синтагматически: по согласованию с прилагательным, глаголом и, особенно, с помощью детерминативов. В некоторых грамматиках артикль определяется как служебное слово, выражающее род и число существительного. Здесь возникают следующие проблемы:
  а) реальная роль относящихся к существительному элементов и, в особенности, детерминативов в определении рода существительного;
  б) способность французского существительного указывать на род своей формой.
  Что касается первой проблемы, то исследователь французской разговорной речи Соважо отмечал, что роль детерминативов в выражении рода французского существительного преувеличена. Артикли и детерминативы имеют общие формы рода:
  а) перед словами, начинающимися с гласного (в устной форме): l’ancien prison, mon amie; cet eleve, cette eleve; quelle action?
  6) во мн. числе, где детерминативы имеют общую форму для обоих родов: les (ces) maisons, les (ces) murs; в) некоторые (leur, plusieurs) вообще не имеют форм рода. Более чем в половине случаев элементы именных групп не показывают род существительного, к которому они относятся. Это подтверждает, что окружение (включая артикль) не играет исключительной роли в опознании и тем более в выражении рода существительных. Особенно это касается устной формы языка, где число показателей рода в сочетаниях слов всегда меньше, чем в письменной. Например, во фразе Cette employee est venue имеется три показателя рода в письменной форме, и ни одного — в устной.
  Что касается второго вопроса, то отсутствие четких морфологических признаков рода приводит часто к изменению и колебанию в употреблении рода существительных. В грамматиках и в словарях трудностей приводятся многие случаи колебания и изменения в форме рода (около 250 слов: orbite, enzyme, apres-midi, vis, meteorite и др.).
  Как говорилось выше, результаты исследований подтверждают наличие связи между родом и фонетическим окончанием слова.
  Это свидетельствует о том, что информация о роде извлекается говорящим не из форм артиклей и прилагательных, сочетающихся с именем, но из формы и значения самого имени, а затем уже другие компоненты именной группы согласуются с ним, если они различают формы рода. Следовательно, во французском языке, даже в устной речи, род не выражается вне существительного (артиклем и т. п.), хотя в отдельных случаях синтаксические средства согласования могут помочь определить род (а, следовательно, и смысл) омонимичных слов, а также уточнить синтаксические отношения слов в предложении. Например, в словосочетании preuve de devouement etonnant и preuve de devouement etonnante форма прилагательного позволяет различить смысл.
   
  2.9. Семантика форм рода во французском языке
  Значение категории рода связано с различием существительных одушевленных и неодушевленных. У одушевленных категория рода значима: она отражает различия пола объектов. Такой род в грамматиках называют genre reel или naturel. У неодушевленных категория рода асемантична: она не указывает на какие-либо особенности обозначаемого объекта, но лишь разделяет существительные на грамматические классы, особенности которых проявляются
  В образовании других форм существительных (например, множественное число на –aux образуется только от слов мужского рода. В закономерностях местоименной субституции (например, выбор местоимений il и elle)В согласовании с другими словами предложения (в связи с этим говорят, что род существительных образует согласовательные классы) Однако, не все лингвисты учитывают двойственный (семантический и асемантический) характер категории рода Поэтому в ее объяснении наблюдается
  Чрезмерная семантизация. Так, Дамурет и Пишон усматривали в форме рода значение «полоподобие», считая, что даже у неодушевленных существительных род мотивирован (например, tracteur  - мужского рода, ибо он обозначает активный механизм, а semeuse – женского рода, т.к. обозначает объект, приводимый в движение другим). В этом проявляется не только психологизм, свойственный этим авторам, но и стремление во что бы то ни стало найти «общее значение» для всех употреблений грамматических категорийЧрезмерная формализация. Одушевленные существительные составляют примерно седьмую часть всех существительных, к тому же у некоторых из них род незначим. Таким образом, значимая функция рода проявляется сравнительно редко. В связи с этим возникла тенденция трактовать род асемантически, исключительно как разделение имен на классы согласования. Такая точка зрения игнорирует его большую значимость у одушевленных существительных, где он играет большую роль. Несмотря на относительную малочисленность одушевленных существительных, именно здесь категория рода обладает значимостью, именно здесь она жизненна и продуктивна. Поэтому первичной функцией рода следует считать его значение у одушевленных имен; у неодушевленных эта категория выступает в преобразованном виде. 
   
  2.10.Отношение лексического и грамматического в категории рода во французском языке
  Принято считать, что в отличие от прилагательных существительные не изменяются по родам, если же создается существительное иного рода (например, учитель — учительница), то это относят к сфере словооб­разования. Следовательно, всякое существительное представлено только в форме одного какого-либо рода, и род имеет лексическое значение, входя в лексическую форму существительного. Во французском языке в этом отношении наблюдается значительная специфика. Здесь существительные и прилагательные по форме очень близки друг к другу. Практически любой суффикс прилагательного является одновременно и суффиксом существительного (anglais, -e ; bavard, -e и т. п.). Таким образом, образование женского рода у существительного осуществляется теми же средствами, что и у A (морфологическим изменением слова), причем значение слова не изменяется, кроме указания на пол объекта. Поэтому пары типа musicien, musicienne и Anglais, Anglaise можно считать не разными словами, а формами одного слова, в связи с чем следует признать, что во французском языке одушев­ленные существительные изменяются по роду, подобно прилагательным и причастиям. Следовательно, у существительных одушевленных категория рода значимая, словоизменительная, грамматичная, у неодушевленных — незначимая, классифицирующая, лексикализованная (определенная форма закреплена за определенным словом), у прилагательных — словоизменительная, незначимая.
   
  2.11. Функции форм рода у существительных одушевленных во французском языке
  У существительных одушевленных категория рода значима лишь при наличии форм, противопоставляемых одновременно по роду и полу: instituteur — institutrice; lion — lionne. В противном случае род асемантичен: professeur, ministre, так же, как и в названиях животных: crocodile, girafe. В случае необходимости, пол выражается словами femme (une femme de lettre; une femme ministre), Madame (Madame le ministre), при обозначении животных — словами femelle u mвle (только при словах женского рода): un crocodile — un crocodile femelle, но: une girafe mвle — une girafe femelle. Рассмотрим функции значимых форм рода.
  Первичная значимая функция. Существительное м. или ж. рода указывает соответственно на одушевленное существо м. или ж. пола (Jean, Marie, etalon, nourrice). Противопоставление родовых форм обозначает: а) лиц разного пола в названиях людей по их занятиям (lecteur — lectrice), профессии (directeur — directrice) качествам и признакам (bavard — bavarde), национальности (Espagnol — Espagnole) ;
  б) в более редких случаях формы рода различают супругов (generale — супруга генерала). Иногда форма ж. рода объединяет оба значения: boulangere «жена булочника» и «владелица булочной»; в) в названиях животных род различает самца и самку (tigre — tigresse).
  Функция нейтрализации. При наличии оппозиции форм рода немаркированной формой является форма м. рода: именно она используется всякий раз, когда пол объекта специально не различается и слово употребляется в обобщающей (генерализирующей) функции. Нейтрализация имеет место чаще, если речь идет о мужчинах и женщинах одновременно: Les directeurs des ecoles municipales (=hommes et femmes), в функции предикатива или приложения: Une femme maоtre de ses reflexes.
  У названий животных нейтрализация выражается использованием в качестве общего обозначения формы м. рода: le lievre (un lievre -une hase); формы ж. рода (более редкий случай): l'oie (ср.: un jars — une oie); либо, наконец, особого обозначения: 1е роrc (ср.: le verrat — la truie).
  Семантическая транспозиция форм рода. Использование форм одного рода вместо другого при обозначении лица встречается редко, например, при использовании слов м. рода по отношению к женщине в качестве слов симпатии: mon petit, tоn chat. К транспозиции можно отнести случаи использования слов ж. рода для обозначения мужской профессии: une estafette, une sentinelle.
  Дистинктивная функция. Формы м. и ж. рода, относящиеся к лицам, могут расходиться в значениях (помимо указа­ния на пол лица). Слова compagnon — compagne, maоtre — une maоtresse, courtisan — courtisane и др. в одних значениях совпадают (от­личаясь только указанием на пол), в других — значительно расходятся. В последнем случае пару следует рассматривать не как две формы одного лица слова, а как два разных слова или значения слова.
   
   
  2.12.Функции форм рода у существительных неодушевленных во французском языке
  У существительных неодушевленных род незначим, поэтому и нейтрализация как выражение семантического обобщения им несвойственна. Тем не менее, форма м. рода и здесь выступает как немаркированная. Это проявляется: а) в употребительности: в словаре и в тексте слова м. рода (неодушевленные) более многочисленны (составляют до 60%); б) в согласовании: при сочетании существительными м. и ж. рода общее прилагательное принимает форму м. рода: un chapeau et une robe demodee; в) при субстантивации: существительные, образуемые путем субстантивации, при эллипсисе определяемого, обычно сохраняют род опущенного определяемого слова: une station centrale —> une centrale; un animal quadrupede —> un quadrupede.
  Однако, если существительное получено в результате прямой транспозиции, оно приобретает форму м. рода; например, в словах, образованных от прилагательных и обозначающих отвлеченные понятия: le beau при субстантивации глаголов: le toucher, un sauve qui peut.
  Дистинктивная функция. Форма рода у неодушевленных имен может быть связана с различением значения слова:
  а) род классифицирует существительных в семантическом отношении; например, названия плодовых деревьев — м. рода (pommier), марок автомобилей — ж. рода (une Renault), названия машин — ж. рода (decoupeuse), механизмов — м. рода (decoupeur) ;
  б) в значениях имен отражаются потенциальные семы категории рода. С основным значением реального рода (различие пола) связываются вторичные значения, например, размер. Иногда слова м. и ж. рода обозначают сходные объекты, различающиеся по размерам: savon - savonnette
  в) род различает омонимы (более 100 пар), например: le/la livre, le/la page.
  В целом категория рода у существительных неодушевленных морфологически выра­жается нечетко, в согласовании — нерегулярно. Но род используется в лексических целях для создания наименований определенных значений.
  В общем языкознании высказывалось мнение, что слова м. рода обозначают первичные объекты, а слова ж. рода — вторичные понятия. Французский язык в определенной степени подтверждает это наблюдение. Производные имена — наименования действий, качеств, абстрактных и собирательных понятий — в основном формируются с помощью суффиксов ж. рода: -tion -aison, -eur, -erie, -aille, -esse, -ise, -ude, -te, -ade, -ее, -aie, -aine, etc. Из суффиксов м. рода можно отме­тить: -age, -ment, -is, -isme, -at.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  .Выводы в главе 2 В данной главе была рассмотрена категория рода во французском языке. Можно сделать вывод, что род во французском языке неразрывно связан с содержанием. Взгляды на проблему становления категории рода в разное время были разными. Во второй главе были рассмотрены взгляды разных ученых на эту проблему. В разное время ученые делали попытки связать грамматический  род слова с биологическим полом. Однако данная гипотеза так и не была доказана. Например, Пишон и Дамурет не ставят знака равенства между грамматическим родом и биологическим полом. Выявить родовые характеристики существительного можно, только если проследить его путь развития от соответствующего этимона. Данной точки зрения придерживается и В Курилович.  Несмотря на то, что в большинстве случаев род  во французском языке не поддается объяснению, существуют некоторые показатели, маркеры, с помощью которых проще определить категорию рода. Можно с уверенностью сказать, что  во французском языке грамматический род антропонимов мотивирован, что значительно облегчает обоснование рода во французском языке.
  Помимо этого, существуют различия в выражении рода в письменной и устной речи французского языка, т.е. на слух не всегда можно точно определить род существительного.  Вызвано это в первую очередь употреблением детерминативов, а также связками (liaison), которые делаются в устной речи. Помимо этого был рассмотрены функции форм рода у существительных одушевленных и неодушевленных. У форм рода  одушевленных существительных существует три функции: значимаю функция, функция нейтрализации, дистинктивная функция. У неодушевленных существительных очень часто проявляется дистинктивная функция.
   
   
  Глава 3. Исследование рода существительного в английском и французском языках
  3.1. Исследование категории рода в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море»
  В данной главе будут рассматриваться категория рода в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море».
  «Старик рыбачил один на своей лодке в Гольфстриме. Вот уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы…». Так начинается «Старик и море», начинается и очень просто и довольно таинственно. Гольфстрим – великое теплое течение: соответственно представлению о его животворной силе и образ старика, одинокого, заброшенного в Гольфстриме, вырастает в некий сказочный образ смелого рыбака, чьи силы достойны великого теплого течения.
  Однажды утром старик Сантьяго решает, что сегодня ему должно повести, и он заплывает в море дальше, чем обычно. Сантьяго говорит и рассуждает сам с собой. Он вспоминает все свои былые путешествия, когда он работал на корабле, который плавал к берегам Африки и бывал у Москитного Берега. Золотистые сны, которые снятся Сантьяго, напоминают ему об этих местах, где он видел львов, спускающихся по вечерам к берегу, и охотился на черепах.
  Ранним утром старик плывет один в своей лодке по мирному океану и думает о жизни. Говоря об океане, старик наделяет его чертами живого существа, употребляя местоимения “she, her” вместо обычного “it, its”. Однако истоки этого явления следует искать не в английском, а в испанском языке (родном языке рыбаков Кубы), на что указывает сам автор:
  «He always thought of the sea as la mar which is what people call her in Spanish when they love her… Some of the young fishermen… spoke of her as el mar which is masculine. They spoke of her as a contestant or a place or even an enemy».
  “Мысленно он всегда звал море la mar, как зовут его по-испански люди, которые его любят…Рыбаки помоложе…называют море el mar, то есть в мужском роде. Они говорят о нем, как о пространстве, как о сопернике, а порою даже как о враге».
  Why did they make birds so delicate and fine as those sea swallows when the ocean can be so cruel? She is kind and very beautiful. But she can be so cruel and it comes so suddenly and such birds that fly, dipping and hunting, with their small sad voices are made too delicately for the sea.
  Зачем птиц создали такими хрупкими и беспомощными, как вот эти морские ласточки, если океан порой бывает так жесток? Он добр и прекрасен, но иногда он вдруг становится таким жестоким, а птицы, которые летают над ним, ныряя за пищей и перекликаясь слабыми, печальными голосами, - они слишком хрупки для него".
  В испанском языке слово “море” может выступать как в женском, так и в мужском роде. В языке перевода, то есть в русском языке категория рода присутствует, однако у слова “море” возможно одновременное существование только среднего рода. В истории русского языка у этого слова не было случая изменения рода. Кроме того, для русского языка совершенно естественно наличие рода у неодушевленных предметов, к которым относится и море, и наличие притяжательных местоимений «его, ее» не свидетельствует об особом отношении. В английском языке присвоение рода неодушевленным существительным свидетельствует об одушевлении предмета, то есть о серьезной перемене в сознании говорящего, о необычайности  и единичности подобного употребления слова. Употребление рода по отношению к неодушевленным существительным считается стилистическим приемом – метафорическое использование рода по отношению к неодушевленным существительным.
   У Хемингуэя море становится не просто одушевленным, мы видим в нем  женщину, в английском языке способом выражения данного превращения является присвоение рода, грамматически оформленное присвоением местоимений «she, her» вместо обычного «it, its».
  В сознании англо-говорящего читателя формируется образ женщины – великой, сильной, щедрой или жестокой в зависимости от обстоятельств и душевного состояния. Старик Сантьяго тоже относится к водной стихии как к женщине:
  But the old man always thought of her as feminine and as something that gave or withheld great favors, and if she did wild or wicked things it was because she could not help them. The moon affects her as it does a woman, he thought
  Старик же постоянно думал о море, как о женщине, которая дарит великие милости, или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки – что поделаешь, такова уж ее природа. Луна волнует море, как женщину, думал старик.
  Для русскоязычного читателя местоимения его, ее вполне привычны, и это грамматическое выделение, которое так заметно на фоне привычного употребления it, its в языке оригинала, теряется и становится привычным в языке перевода. Тем более что в русском языке невозможно присвоение какого либо рода по желанию автора, так как каждое существительное по грамматической природе своей уже обладает категорией рода. Добиться полного соответствия в данном случае между оригиналом и переводным текстом не представляется возможным.
  Однако здесь переводчики применили прием антонимичного перевода, если можно назвать антонимичным переводом замену женского рода в тексте оригинала на мужской род в тексте перевода:
  …when the ocean can be so cruel? She is kind and very beautiful. But she can be so cruel and it comes so suddenly.
  …океан порой бывает так жесток? Он добр и прекрасен, но иногда он вдруг становится таким жестоким.
  Если бы эта фраза рассматривалась отдельно, то, возможно, этот антонимичный перевод можно было признать удачным. Но далее старик рассуждает о море как о женщине. Становится понятным, почему он употребил по отношению к океану местоимение she: он думает о море как о части океана, и, значит, океан у него тоже женщина. В русском же варианте эти две части остались несвязными. В самом деле, если океан он и он жесток, то почему далее речь идет о море и о том, что море «если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки – что поделаешь, такова уж ее природа».
  Следовало бы поразмыслить над тем фактом, что для автора океан и море - понятия практически тождественные, и они равнозначно представлены в образе женщины со всем ее коварством, красотой и щедростью. Непоследовательность при переводе в данном случае привела к распаду образа женщины, который у Хемингуэя гармоничен и неделим.
  Старик плывет по морю и замечает фрегата, который кружит в небе над его лодкой. Фрегат (птица) тоже становится одушевленным существом путем употребления местоимений, которые в английском языке используются только в отношении человека. Русскоязычному читателю трудно понять важность и уникальность мышления старика, отраженную в его внутреннем монологе, так как в русском языке птицы и животные тоже считаются одушевленными. Для англоязычного читателя путем использования стилистического приема, основанного на грамматической информации, присвоенной внутриязыковому значению слова, создается образ живого существа, равного человеку:
  Just then he saw a man-of-war bird with his long black wings circling in the sky ahead of him. He made a quick drop, slanting down on his backswept wings, and then circled again.
  В это самое время он заметил фрегата, который кружил впереди него в небе, распластав длинные черные крылья. Птица круто сорвалась к воде, закинув назад крылья, а потом снова пошла кругами.
  Снова важнейший процесс одушевления и, таким образом, уравнивания в правах человека и птицы, проходит мимо сознания русскоязычного читателя. Присутствует антонимичная замена рода, в английском языке он в русском языке она (птица).
  В данном случае неравномерность объема грамматических категорий прослеживается лучше всего. В русском языке категория рода естественна, и категория одушевленности/неодушевленности тоже. При этом степень, частотность и объем их использования намного шире, чем в английском языке.
  Этим объясняется причина исчезновения стилистического приема на этапе перевода. В английском языке одушевление птиц, зверей, растений, предметов окружающей действительности и дальнейшее присвоение им какой-либо категории рода рассматривается как нечто уникальное, единичное, индивидуальное, в то время как в языке перевода часть из этих трансформаций будет воспринята как нечто естественное, обыденное, соответствующее правилам элементарной грамматики.
  Старик в своем плавании наталкивается на ядовитую медузу, а затем вылавливает тунец, эта рыба тоже становится одушевленной и соотносится с конкретным родом:
  …he could see the blue back of the fish in the water and the gold of his sides before he swung him over the side and into the boat.
  …и он увидел голубую спину и отливающие золотом бока рыбы еще до того, как подтянул ее к самой лодке и перекинул через борт.
  В английском языке нет четкого разграничения, какие неодушевленные существительные должны быть мужского рода, а какие женского рода. Однако здесь по отношению к рыбе было употреблено притяжательное местоимение his, что непосредственно свидетельствует о  присвоении рыбе мужского рода. В чем же причина подобного присвоения категории рода? Здесь следует вспомнить самый первый пример одушевления. Старик говорит о море и объясняет свое отношение к ней как к женщине, опираясь на испанское двоякое толкование родовой принадлежности данного слова (la mar, el mar). Значит, Хемингуэй присваивает определенный род в соответствии с родовой принадлежностью этого слова в испанском языке. В русско-испанском словаре находим подтверждение нашей догадки:
  Рыба – pez, pescado – мужской род
  Так как старик Сантьяго по происхождению испанец, его родина - остров Куба, где люди говорят на испанском языке, становится ясно, почему у Хемингуэя рыба, будь то тунец, акула или макрель, всегда мужского рода.
  Употребление мужского рода можно объяснить еще одной причиной, пояснение к которой находим в рассуждениях о море:
  …называют море el mar , то есть в мужском роде. Они говорят о нем как о пространстве, как о сопернике, а порою как о враге.
  Для старика рыба остается соперником, но никогда она не станет его врагом. Разве может быть соперником существо женского рода? Выбор Хемингуэя небезосновательно может объясняться именно этим фактором.
   
  Для понимания отношения старика к рыбе и ко всему окружающему в целом послужит следующий абзац:
  I do not understand such things, he thought. But it is so good that we do not have to try to kill the sun or the moon or the stars. It is enough to live on the sea and kill our true brothers.
  Я многого не понимаю, подумал он. Но как хорошо, что нам не приходится убивать солнце, луну, звезды. Достаточно того, что мы вымогаем пищу у моря и убиваем своих братьев.
  В тексте перевода снова образуется смысловой разрыв: рыба в русском языке женского рода, старик, думая о рыбе, говорит о братьях (брат – мужской род – он – he). В английском варианте все это взаимосвязано.
  Еще более интересным для анализа представляется следующий абзац:
  Then he was sorry for the great fish that had nothing to eat and his determination to kill him never relaxed in his sorrow for him. How many people will he feed, he thought. But are they worthy to eat him? No, of course not. There is no one worthy of eating him from the manner of his behaviour and his great dignity.
  Потом ему стало жалко большую рыбу, которой нечего есть, но печаль о ней нисколько не мешала его решимости ее убить. Сколько людей он ею насытит! Но достойны ли люди ею питаться: поглядите только, как она себя ведет и с каким великим благородством.
  И снова практически полный распад образа в переводе. Там, где Хемингуэй высказывает уважение достойному противнику, как мужчина мужчине, на русском языке получается замена этого образа женским. В соответствии со шкалой сложности типа передачи внутриязыкового значения слова этому случаю следует присвоить третью степень – сравнения/опущения. В этом случае опущена не часть художественного произведения, опущен сам художественный образ, который должен был бы создаться в сознании читателей перевода. Грозный и жестокий, красивый, но смертельный поединок между двумя братьями-мужчинами в русском переводе превращается в поединок между человеком и природой. Хемингуэй показывает борьбу двух равноправных, родственных существ, в переводе противоборствуют два разных мира, два чужих, враждебных создания.
  В целом, анализ данного типа стилистического приема показал, что передача грамматической информации внутриязыкового значения слова при переводе имеет целый ряд особенностей:
  а) Перевод грамматической информации проводится с соблюдением целостности сюжетной линии и построения образов в сознании читателя.
  б) Как правило, наблюдается неравнозначность объема значения грамматических категорий. Прежде чем приступать к переводу в подобных случаях следует выявить пункты несовпадения внутриязыкового значения этих категорий.
  в) Основная сложность перевода грамматической информации заключается в преодолении внутриязыкового несовпадения категорий, которое необходимо для создания образа, равнозначного с оригинальным.
  г) Возникновение нестандартных случаев использования грамматических категорий языка оригинала может объяснятся вторичным источником (первичным источником их возникновения является замысел автора). Например, присвоение грамматической категории рода неодушевленным существительным у Хемингуэя происходит на базе грамматики испанского языка, что объясняет присвоение конкретного рода отдельному существительному. Место действия (остров Куба) определило выбор испанского языка – вторичного источника грамматической информации внутриязыкового значения слова. Доказательством могут послужить следующие факты:
  Испанский язык   Английский язык Русский язык
  La mar – ж.р.   sea, ocean – she – ж.р.  море – ср.р.
  El mar – м.р. sea, ocean – he – м.р.   океан – м.р.
  She is beautiful and kind.
  Он добр и прекрасен (об океане)
  But the old man always thought of  her as feminine…
  Но старик всегда думал о море как о женщине…
  Pez, pescado – м.р.   fish – he – м.р.   рыба – ж.р.
  He’s good for the night.
  У рыбы хватит сил на всю ночь.
  Pajaro – м.р. bird – he – м.р.   птица – ж.р.
  He made a quick drop.
  Птица круто сорвалась к воде (о фрегате)
  Brazo – м.р. hand – he – м.р. рука – ж.р.
  But God knows, he has had enough chances to learn. He did not do so badly with night, though, and he has only cramped once.
  Но видит Бог, она и сама могла научиться! Честно говоря, она не так уж меня подвела нынче ночью; и судорогой ее свело всего один раз.
  Одушевление руки старика и присвоение ей мужского рода в английском языке еще раз свидетельствует о наличии вторичного источника.
  Посредством сравнения трех различных вариантов слов, мы выявили, как тесно связан язык места действия произведения с языком оригинала и как он повлиял на формирование грамматических категорий в этом языке.
  Нам удалось сформулировать особенности передачи грамматической информации, облеченной в форму стилистического приема. Однако это не единственный вид информации, которым обладает внутриязыковое значение слова. Для уяснения особенностей данного значения в целом, следует обратиться ко второму виду информации внутриязыкового значения слова.
  Внутриязыковое значение слова отражает явления языковой системы, отношения между ними и закономерности создания речевой цепи. Внутриязыковое значение слова представляет собой сведения  о системе конкретного языка, содержащиеся в единицах этого языка. Независимо от воли переводчика это значение заменяется средствами языка перевода, несоотносимыми с подобными средствами выражения внутриязыкового значения в языке оригинала.
  Мы выделили три степени сложности передачи внутриязыкового значения слова при переводе:
  1) Первая степень – сравнения/трансформации. Незначительное изменение средств языка перевода приводит к полному смысловому совпадению содержания текстов оригинала и перевода.
  2) Вторая степень – сравнения/ассоциативной замены. В этом случае средства языка перевода и оригинала не совпадают в плане выражения, но создают адекватный образ в сознании читателя переводного текста.
  3) Третья степень – сравнения/опущения. Переводчик на стадии «перевыражения» текста приходит к выводу, что передать внутриязыковое значение автора передать невозможно без искажения замысла автора и нарушения композиционной целостности произведения.
  Присвоение той или иной степени сложности передачи внутриязыкового значения слова при переводе определяется следующими факторами:
  - наличием в языке перевода оппозиции (противопоставления) языкового знака, языковой категории и формы, аналогичной той, на которой базируется внутриязыковое значение в тексте оригинала.
  - степенью связности (неразрывности) внутриязыкового значения слова с другими видами значения слова.
  - жанром переводимого текста (манипуляции, допустимые при переводе художественных текстов могут быть недопустимы в текстах других жанров).
  Внутриязыковое значение слова является носителем двух видов информации: грамматической и фонематической (формальной). Грамматическая информация выражает содержание грамматических категорий. Фонематическая (формальная) информация сообщает сведения о плане выражения слова.
  В данной работе грамматическая информация рассматривалась в форме стилистического приема метафорического переноса категории рода у неодушевленных существительных. Фонематическая информация анализировалась на примере таких стилистических приемов, как: аллитерация, лексический хиазм, метафорический перенос наименования предметов, повтор и некоторых других. Также были рассмотрены символическое использование слов-омонимов, окказиональное словообразование, приемы транслитерации.
  В результате сравнительного и сопоставительного анализа были выявлены следующие особенности передачи внутриязыкового значения слова при переводе художественных текстов:
  а) Имеют значение только в форме стилистического приема.
  б) Несут  в себе определенный замысел автора.
  в) Почти всегда имеют неравнозначный объем информации со средствами языка перевода.
  г) В основе своего возникновения могут иметь вторичный источник, то есть третий язык, употребляемый героями в силу их принадлежности к определенному географическому месту.
  д) При переводе опускаются:
  если не имеют средств выражения в языке перевода;
  если их опущение послужит более ясному изложению материала без изменения замыслов автора.
  е) При невозможности опущения в силу своей большой важности для связного изложения фактов могут трансформироваться или подвергаться ассоциативной замене.
  В соответствии с выделенными особенностями передачи внутриязыкового значения слова при переводе художественных текстов, мы сформулировали конкретные рекомендации по переводу лексических единиц, обладающих подобным значением:
  - выявить все значимые для понимания текста стилистические приемы, основанные на внутриязыковом значении слова;
  - сравнить выразительные средства оригинала с аналогичными средствами языка перевода;
  - сравнить смысловой объем слов в оригинале и в переводящем языке, учитывая смысл, который вкладывал в эти слова автор;
  - выявить наличие вторичного источника (возможно, третий язык);
  - в соответствии с установленной разницей в смысловых объемах слов оригинала и перевода, вторичным источником, выявленными выразительными средствами языка перевода переводчик может определить степень сложности перевода внутриязыкового значения слова;
  - в соответствии со степенью сложности выбирается способ перевода;
  - в случае присвоения внутриязыковому значению слова оттенка культурного колорита, возможно транскрибирование/транслитерирование, переводческие комментарии, подстрочные комментарии.
  В приложении  сравнительная таблица отклонений от нормативного употребления рода в английском языке из произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море».
   
  3.2. Исследование категории рода во французском языке на примере произведения Ги де Мопассана  «Милый друг»
  Данная глава будет посвящена исследованию рода во французском языке на примере произведения Ги де Мопассана «Милый друг» . 
  В первую очередь необходимо отметить, что род во французском языке выражен четко, т.е любое существительное вне зависимости от желания автора принадлежит либо к мужскому, либо к женскому роду.
  Таким образом, это первое отличие английского и французского языков. Во французском языке, как правило, род не является стилистическим средством, эмфазой, существительное обычно всегда соотносится с определенным родом, а значит самой по себе переводческой проблемы, связанной с категорией рода не существует.
  Необходимо отметить, что во французском языке,  а в частности в произведении Ги де Мопассана «Милый друг» грамматический род антропонимов неразрывно связан с полом обозначаемого ими человека. Таким образом, существительное la femme (женщина) – женского рода, а l’homme (мужчина) – мужского рода.
  В некоторых случаях при изменении категории рода у антропонимов, существительное само по себе не меняется по форме, показателем рода выступает артикль. Например, un enfant  - ребенок – мальчик, une enfant – ребенок-девочка.
  Однако это не противоречит норме французского языка, а, следовательно, не может считаться отклонением.
  Сейчас остановимся более подробно на показателях рода французского существительного. В первую очередь, французское существительное лишено морфем, с помощью которых можно было бы безошибочно сказать, к какому роду принадлежит существительное – к мужскому или к женскому. Например, подавляющее число существительных на – oire – женского рода ()
  В то же время существительные, заканчивающиеся на oir – мужского рода.
  La memoir
   
  Таким образом можно заметить, что существительные, имеющие одинаковую фонетическую единицу, проявляют разные категории рода.
  В то же время в произведении Ги де Мопассана «Милый друг», как впрочем и во многих других, суффиксы являются средством формирования названий профессий. Например, такие суфииксы как –esse, -ante, -ente, ette служат неизменными показателями женского рода.  В тоже время такие суффиксы как – eur, -ant, een (le danseur, l’etudiant, le comedian) – мужского рода.
   Le maitre - la maitresse
  Le poete - la poetesse
  Un etudiant - une etudiante
  La lumiere
  Le consommateur
  Le paysan – la paysanne
  un citoyen — une citoyenne un musicien — une musicienne un Breton — une Bretonne un lion — une lionne
  un gardien - une gardienne
   un inferieur - une inferieure
   un mineur - une mineure
  un prieur - une prieure
   un superieur - superieure
   
   Таким образом, можно сказать, что в определенных случаях суффикс существительного может указать на его род.
  Типичными суффиксами мужского рода являются –ier, teur , a типичными суффиксами женского рода являются –aison, -ison, -sion, -tion, -ure, -euse, -ance, -esse
  Le caissier – cassiere
  Une elegance
  La devanture
  La secheresse
  La position
  un etranger — une etrangere un ouvrier — une ouvriere
  un tigre — une tigresse
  un danseur — une danseuse un nageur — une nageuse
  un directeur — une directrice un lecteur — une lectrice un porteur — une porteuse un menteur — une menteuse
  В некоторых случаях наблюдается озвончение конечной согласной и добавление конечного звука –е. Например,
  un veuf — une veuve un loup — une louve
  Помимо этого, в произведении «Милый друг» подавляющее большинство существительных женского рода оканчиваются на орфографическое е, которое проявляется в тех случаях, когда существительное имеет соотносительную форму мужского рода. Иногда оно сопровождается удвоенной согласной.
  un chat — une chatte un sot — une sotte le cadet — la cadette un avocat — une avocate un candidat — une candidate un idiot — une idiote
  un ami - une amie
   un marchand - une marchande
  un gitan - une gitane
   un orphelin - une orpheline
  un cadet - une cadette
   
   
  В некоторых случаях, как уже указывалось ниже, используется аналитический прием, т.е. род существительных передается при помощи артиклей.
  Le concierge – la concierge
  Le coupable – la coupable
   un enfant - une enfant
  Несомненно, очень часто используется супплетивизм, т.е.  употребление разных основ для слов мужского и женского рода.
  un homme — une femme
   un pere — une mere
   un oncle — une tante
   un mari — une femme
   un frere— une s?ur
   un garcon — une fille
   un coq — une poule
   un b?uf — une vache
  un neveu - une niece
  Некоторые имена существительные, сохраняя корень мужского рода, имеют специальную форму в женском роде
  un compagnon — une compagne
  un copain — une copine
   un neveu — une niece
   un roi — une reine
   un tsar— une tsarine
   un empereur — une imperatrice
   un favori — une favorite
   un serviteur — une servante
   un gouverneur — une gouvernante
   un vieillard — une vieille
   un heros — une heroine
   un speaker — une speakerine
   
  Существует ряд существительных, обозначающих профессию, которые не имеют формы женского рода:
  un auteur 
  un ecrivain 
  un litterateur 
  un peintre 
  un sculpteur 
  un architecte 
  un compositeur 
  un savant 
  un ministre 
  un diplomate 
  un medecin 
  un ingenieur 
  un professeur 
  un juge 
  un guide 
  un facteur 
  После проведенного исследования можно сделать вывод, что в произведении Ги де Мопассана не наблюдается отклонений от нормы французского языка. Все существительные употреблены в том роде, в котором указаны в словаре. Таким образом можно предположить, что во французском языке за очень редким исключением не наблюдается отклонений от общепринятой категории рода.
   
  Выводы по главе 3 Данная глава была посвящена исследованию рода в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» и во французском языке на примере произведения Ги де Мопассана «Милый друг». В ходе исследования мы пришли к выводу, что в произведении «Старик и море» очень часто наблюдаются отклонения от нормативного употребления рода. Вызвано это различными фактами. В некоторых случаях это вызвано влиянием испанского языка, где Эрнест Хемингуэй провел очень много лет. В некоторых случаях это вызвано стилистическими  факторами, поскольку автор намеренно хотел придать некоторым явления (например, морю и океану) человеческие качества. Данные отклонения вызывают определенные сложности при переводе, поскольку в русском языке в связи с различиями грамматических форм не всегда удается передать стилистические и эмоциональные оттенки, тот смысл, который хотел вложить автор, а то или иное понятие. Для решения этой проблемы переводчику приходилось прибегать к  различного рода трансформациям.
  Напротив, в произведении  Ги де Мопассана «Милый друг»  отклонений от нормативного употребления рода не наблюдается вообще. Вызвано это в первую очередь тем, что род во французском языке выражен четко, и любое отклонение можно рассматривать как грамматическую ошибку.
  В целом можно сказать, что, сравнивая английский и французский язык, можно прийти к выводу, что отклонения от нормы более свойственный английскому языку нежели французскому.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Заключение
  Непосредственным предметом изучения данной выпускной квалификационной работы была категория рода в английском и французском языках. В ходе исследования были изучены вопросы о категориальном статусе рода, мотивированности данной категории, взгляды различных ученых на эту проблему. Особое внимание также было уделено изучению способов выражения категории рода у существительных, его функциям. После проведенной работы можно сделать вывод, что не существует единой трактовки понятия категории рода а английском и во французском языке, т.е. взгляды разных ученых на данную проблему расходятся. Грамматический род свойственен не только существительному, но и другим частям речи.
  Категория рода - является одной из морфологических категорий существительного, хотя средства выражения данной категории в английском языке достаточно стерты. В тоже время они достаточно ярко проявляются во французском языке. В большинстве случаев выявить родовые характеристики имен существительных можно лишь, проследив путь их развития от соответствующего этимона, так как принадлежность существительного к тому или иному роду — результат долгих преобразований, происходивших в языке на протяжении веков. И все-таки неверно утверждать, что категория рода в процессе становления английского языка была полностью нейтрализована. Например, у ряда существительных принадлежность к роду связана с различием по полу, существующим в реальной действительности (у антропонимов, в меньшей степени у зоонимов).
  Сегодня большинство лингвистов считают, что суффиксы существительного являются лишь словообразовательными элементами. Но в тоже время, невозможно отрицать, что суффиксы способствуют распознаванию рода существительного. Как в английском, так и во французском языке существует  ряд маркеров, с помощью которых можно определить род существительного. Однако во французском языке эти понятия достаточно условны, поэтому знание маркеров может с одной стороны облегчить работу, а с другой стороны стать причиной ошибки.
  Также одной из основных особенностей данной категории является то, что способы её выражения различны и не существует какой-либо единообразной системы.
  В общем, можно сказать, что у одушевленных существительных категория рода значимая, словоизменительная, грамматичная, у неодушевленных — незначимая, классифицирующая, лексикализованная (определенная форма закреплена за определенным словом).
  В первой главе был подробно рассмотрен вопрос политкорректности, который зародился в 70-е годы 20в. и в настоящее время становится все более насущным и актуальным. Незнание данных норм и правил обращения к людям может стать причиной конфликтов, поэтому рекомендуется изучить данный вопрос достаточно подробно. 
  В зоонимах в английском также проявляется категория рода. Животные, соотносящиеся с мужским родом в русском языке, могут соотноситься с женским родом в английском и наоборот. Например, «заяц» в русском языке чаще всего ассоциируется в мужским родом, в английским же – женским. Это должно обязательно учитываться при переводе.
  Зачастую в английском языке используется персонификация существительных. Иногда она объясняется их происхождением или сложившейся традицией. Зачастую слово, которое заимствуется в английский язык,  сохраняет род того языка, из которого оно пришло (например, Рим в русском языке является мужского рода, в английском же языке – женского).
  Помимо этого был рассмотрен вопрос о выражении рода в письменной и в устной речи французского языка. Существуют различия в выражении рода в письменной и устной речи, т.е. на слух не всегда можно точно определить род существительного.  Вызвано это в первую очередь употреблением детерминативов, а также связками (liaison), которые делаются в устной речи. Помимо этого был рассмотрены функции форм рода у существительных одушевленных и неодушевленных. У форм рода  одушевленных существительных существует три функции: значимаю функция, функция нейтрализации, дистинктивная функция. У неодушевленных существительных очень часто проявляется дистинктивная функция.
  В практическая часть работы представляет собой исследование категории рода  в английском языке на примере произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» и во французском языке на примере произведения Ги де Мопассана «Милый друг».  В ходе исследования мы пришли к выводу, что в произведении «Старик и море» очень часто наблюдаются отклонения от нормативного употребления рода. Вызвано это различными фактами. В некоторых случаях это вызвано влиянием испанского языка, где Эрнест Хемингуэй провел очень много лет. В некоторых случаях это вызвано стилистическими  факторами, поскольку автор намеренно хотел придать некоторым явления (например, морю и океану) человеческие качества. Данные отклонения вызывают определенные сложности при переводе. Для решения этой проблемы переводчику приходилось прибегать к  различного рода трансформациям.
  Напротив, в произведении  Ги де Мопассана «Милый друг»  отклонений от нормативного употребления рода не наблюдается вообще. Вызвано это в первую очередь тем, что род во французском языке выражен четко, и любое отклонение можно рассматривать как грамматическую ошибку.
  В целом можно сказать, что, сравнивая английский и французский язык, можно прийти к выводу, что отклонения от нормы более свойственный английскому языку нежели французскому.
  Таким образом, в ходе моей работы мне удалось не только расширить свои знания в области грамматики английского и французского языков,  но также, что очень важно, изучить влияние рода на примере произведений Эрнеста Хемингуэя «Старик и море» и Ги де Мопассана «Милый друг».
  В целом, после проведенной работы можно сказать, что практически все задачи, которые ставились до начала исследования, были достигнуты. В дальнейшем планируется продолжение работы над данной темой.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Библиография
  1. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. М., 1988
  2. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. – Л.: Просвещение, 1979
  3. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов.- М.: Советская Энциклопедия, 1966
  4. Бархударов  Л. С. Язык и перевод. - М.: Межд. отношения, 1975.- 240 с
  5. Блох М.Я. Вопросы изучения грамматического строя языка. - М., 1976
  6.  Блох М.Я. Теоретические основы грамматики. - М.: Высш. шк., 2002
  Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка. - М.: Высш. школа, 1994. - 381 с.Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка. Учебник для вузов - М.: Издательство "Высшая школа", 2000. – 178 с 9. Варгина Н.В. К вопросу о месте слова заместителя в системе частей речи английского языка // Исследования по английской филологии. - Л., 1974, с. 89-90
  Воронцова Г.Н.  Очерки по грамматике английского языка. -  М.: Наука, 1960Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. – М.: Добросвет, 2000. – 832 с.Гин Я.И. О поэтике грамматических категорий: Издательство Петрозаводского гос. ун.-та.- Петрозаводск 2006.  13. Даниленко В.П. Ономасиологическое направление в грамматике. - Иркутск,1990. – 348
  14. Докулил М. К вопросу о морфологической категорию – «Вопросы языкознания», 1967,  №6, с.
  15. Дубовский Ю.А. Просодические контрасты в языке. Симферополь: СГУ имени М.В. Фрунзе, 1983. 94 с.
  Евгеньева A.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях. XVII—XX вв. М.; Л., 1963Ельмслев Л. О категориях личности-неличности и одушевленности-неодушевленности //  Принципы типологического анализа языков различного строя: Сб. ст. - М.: Наука, 1972. - С. 134-152Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып. 1. М., 1960 Есаулов А.Е. Полифония и соборность (М.М.Бахтин и Вяч. Иванов) // Бахтинский тезаурус. Материалы и исследования. М., 1997Есперсен О. Философия грамматики. /Пер. с англ. В.В. ПАССЕКА и С.П. САФРОНОВОЙ Под ред. и с пред. проф. Б.А. Ильиша. Издательство иностранной литературы, М., 1958.Жигадло В.Н., Иванова И.П., Иофик Л.Л. Современный английский язык. -  М., 1956Жирмунский В.М. Общее и германское языкознание. Избранные труды. -Л.: Наука, 1976.- 695 с.Зализняк А.А. Синхронное описание и внутренняя реконструкция. «Проблемы сравнительной грамматики индоевропейских языков». М., 1964. 24. Иванова И.П. О полевой структуре частей речи в английском языке // Теория языка: методы его исследования и преподавания. - Л., 1981. -  с.125-128
  25. Иванова И.П. Теоретическая грамматика современного английского языка. -  М., 1973
  Иванова И.П., Чахоян Л.П. История английского языка. - М., 1978.Казакова Т. А. Практические основы перевода. Учебное  пособие. – СПб.: Лениздат; Издательство «Союз»,  2008. - 320 с.Карпинская  О. Г.  Методы типологического описания славянских родовых систем // Лингвистические исследования по общей и славянской типологии. М., 1966. Качалова К.Н. Израилевич Е.Е. Практическая грамматика английского языка с упражнениями и ключами. - М.: ЮНВЕС, 2002. - 716 с.Кириллина А.В. Развитие гендерных исследований в лингвистике // Филологические науки, 1998, №2. С. 51-58Корбетт Г.Г. Одушевленность в русском и других славянских языках: Пример расхождения между синтаксисом и семантикой. М.-1991.Комиссаров В. Н. Теория  перевода  (лингвистические  аспекты). Учеб.пособие для ин-тов и фак-тов иностр. Яз./ - М.: Высш. шк., 1990 - 253 с.Корнеева Е.В., Корбина Н.А., Гузеева К.А., Оссовская М.И. Пособие по морфологии современного английского языка. -  М., 1974Кошевая И.Г. Грамматический строй современного английского языка. - М., 1978Кошевая И.Г. Проблемы языкознания и теории английского языка. -  М., 1976Красноперов А. В. Некоторые наблюдения над зависимостью экспликации рода от прагматической установки говорящего в современном английском языке// Сб. науч. трудов преподавателей и сотрудников Высшего Российско-Казахстанского Свободного колледжа. - Алматы: Fылым, 1995.- С.113-122Красноперов А.В., Выхлянская О.А. К вопросу о статусе категории рода в современном английском языке // Актуальные проблемы лингвистики и лингводидактики: Сб.- Тюмень:  Тюменский государственный университет, 1997Лингвистической энциклопедический словарь /Под. ред. Ярцевой, - М, 1990.Маркус С., Теоретико-множественные модели языков, перевод с английского, М., 1970Мешков О. Д. Словообразование современного английского языка. М., 1976Минченков English Grammar in Depth: Verbals М: 2001Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении, москва, 1956, с. 95 Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т3. Харьков, 1899, с. 588Ревзин И.И.Модели языка М:1962Рецкер  Я. И. Теория перевода и переводческая  практика. - М: Междун. отношения, 1974 - 216 с.Смирницкий А.И. Древнеанглийский язык. М., 1955Смирницкий А.И. Морфология английского языка. -  М., 1959Смушкевич Е.С. Вопросы теории частей речи. - Л., 1968Советский энциклопедический словарь, - М.: Советская энциклопедия, 1989, с. 1467. 50. Спорные вопросы английской грамматики/ Гл. ред. Бурлакова В.В., - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, - 1988
  51. Стеблин – Каменский Н.И. Спорное в языкознании. - Л., 1974
  52. Теоретическая грамматика английского языка / Гл.ред. Бурлакова В.В. - Издательство Ленинградского университета, 1983
  Тимко Н.В. Культурный компонент лингвоэтнического барьера : [при переводе] // Учен. зап. / Регион. открытый социал. ин-т. Сер.: Лингвистика. Межкульт. коммуникация. Перевод. – Курск, 1999. – Вып. 2Уорф Б. Грамматические категории// Принципы типологического анализа языков различ. строя: С. ст. - М.: Наука, 1972. - С. 44-60   Фёдоров А. В. Основы  общей теории  перевода  (Лингвистический  очерк). – М.: Издательство  Высш. шк. , 1986 – 395 с.Фодор И. Происхождение грамматического рода // Язык. 1959. С. 150–249.Харьковская А.А. Когнитивные аспекты эволюции гендерных маркеров в английском языке // Вестник СамГУ. Лингвистика. 1999. - № 1.Щерба Л.В. «Вопросы языкознания», М., 1970, №6, с.90 59. Ярцева В.Н. Историческая морфология английского языка. -  М.: Просвещение, 1960
  60. Alexander, L.G. Longman English Grammar, London, 1988
  61. Bally Ch. Le langage et la vie. – Zurich, 1936
  62. Blokh M.Y. Theoretical English Grammar. -  М.:Высшая школа., 1983
  63. Bauche H. Le langage populaire. P., 1951. P. 81
  64. Cameron, D., The language-gender interface: Challenging co-optation. In V.L. Bergvall, J.M. Bing, & A.F. Freed (Eds.), Rethinking language and gender research: Theory and practice. - 1996.
  65. Chafe V. Structures of English. -  Л., 1963
  66. Damourette J., Pichon. E. Op.cit., t.I, p. 368
  67. Fries С.  The Structure of English. -  New-York, 1956
  Harris Methods in Structural Linguistics, 1951.Iofik L.L., Chakhoyan L.P. Readings in the Theory of English Grammar. -  Л., 1972Ilyish B. The Structure of Modern English. -  Л., 1971Jakobson R. O., Studies in comparative Slavic metrics, “Oxford Slavonic papers”, 3, 1952, p. 21 – 66.Koshevaya I.G. The Theory of English Grammar. - М., 1982Kurylowicz J. L’evolution des categories grammaticales. – «Diogene», 1965, 1965, №51, р.62.Lakoff, George. 1987.Women, fire, and dangerous things: What categories reveal about the mind. Chicago: University of Chicago.Marouzeau J. Aspects du francais. – P, 1950Martinet A. La linguistique synchronique, p. 18Meillet A. Linquistique generale. – P., 1921Mok Q. J.M. Contribution a l’etude de categories morphologique du genre et du nombre dans la francais actuel. P., 1968Morokhovskaya E.J. Fundamentals of Theoretical English Grammar. -  Kiev, 1984Nida A. Translator’s Handbook on Paul’s Letters to the Thessalinians, 1975Quirk R. Grammar of English. -M.: 1982Romaine S. Communicating Gender. London: Lawrence Erlbaum Associates, Publishers, 1999Shapiro M. Language and political understanding. West Hanover, 1981.Shuttleworth M., Cowie M. Dictionary of Translation Studies. – Manchester, UK: St. Jerome Publishing, 1997.Towry G. Translation across cultures. New Delhi: Bahri, 1987  
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Список цитируемых источников
  1.   Мопассан Ги де. Милый друг. Пер. Н. Любимова. –М: ХудЛит, 1974
  2.   Хемингуэй Э. Старик и море. – М: Аист, 2008
  3.   Guy de Maupassant. Bel Ami. – P: Pocket, 2007
  4.   Hemingway E. Old man and sea. – L.: Pocket, 2004
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение.  Сравнительная таблица отклонений от нормативного употребления рода в английском языке из произведения Эрнеста Хемингуэя «Старик и море»
  Why did they make birds so delicate and fine as those sea swallows when the ocean can be so cruel? She is kind and very beautiful. But she can be so cruel and it comes so suddenly and such birds that fly, dipping and hunting, with their small sad voices are made too delicately for the sea.
   
  Зачем птиц создали такими хрупкими и беспомощными, как вот эти морские ласточки, если океан порой бывает так жесток? Он добр и прекрасен, но иногда он вдруг становится таким жестоким, а птицы, которые летают над ним, ныряя за пищей и перекликаясь слабыми, печальными голосами, - они слишком хрупки для него".
   
  It is a strong full-blooded fish,” he thought. “I was lucky to get him instead of dolphin.
    "Это здоровая, полнокровная рыба, - подумал он. - Хорошо, что мне попался тунец, а не макрель.
  I wish I could feed the fish, he thought. He is my brother. But I must kill him and keep strong to do it. Slowly and conscientiously he ate all of the wedge-shaped strips of fish.
   
    "Следовало бы мне покормить и большую рыбу, - подумал он. - Ведь она моя родня. Но я должен убить ее, а для этого мне нужны силы".
    Медленно и добросовестно старик съел все клинообразные куски тунца. Обтирая руку о штаны, он выпрямился.
   
  The line rose slowly and steadily and then the surface of the ocean bulged ahead of the boat and the fish came out. He came out unendingly and water poured from his sides. He was bright in the sun and his head and back were dark purple and in the sun the stripes on his sides showed wide and a light lavender. His sword was as long as a baseball bat and tapered like a rapier and he rose his full length from the water and then re-entered it, smoothly, like a diver and the old man saw the great scythe-blade of his tail go under and the line commenced to race out.
   
  Леса вытягивалась в длину все больше и больше, и наконец поверхность океана перед лодкой вздулась, и рыба вышла из воды. Она все выходила и выходила, и казалось, ей не будет конца, а вода потоками скатывалась с ее боков. Вся она горела на солнце, голова и спина у нее были темно-фиолетовые, а полосы на боках казались при ярком свете очень широкими и нежно-сиреневыми. Вместо носа у нее был меч, длинный, как бейсбольная клюшка, и острый на конце, как рапира. Она поднялась из воды во весь рост, а потом снова опустилась, бесшумно, как пловец, и едва ушел в глубину ее огромный хвост, похожий на лезвие серпа, как леса начала стремительно разматываться.
   
  He is a great fish and I must convince him, he thought. I must never let him learn his strength nor what he could do if he made his run. If I were him I would put in everything now and go until something broke.
    "Она громадина, эта рыба, и я не дам ей почувствовать свою силу, - думал он. - Нельзя, чтобы она поняла, что может сделать со мной, если пустится наутек. На ее месте я бы сейчас поставил все на карту и шел бы вперед до тех пор, покуда что-нибудь не лопнет.
  “I’ll kill him though,” he said. “In all his greatness and his glory.”
   
  Но я ее все равно одолею, - сказал он. - При всей ее величине и при всем ее великолепии.
   
  Although it is unjust, he thought. But I will show him what a man can do and what a man endures.
   
    "Хоть это и несправедливо, - прибавил он мысленно, - но я докажу ей, на что способен человек и что он может вынести".
  I wish he’d sleep and I could sleep and dream about the lions, he thought.
  Хотел бы я, чтобы она заснула, тогда и я смогу заснуть и увидеть во сне львов, - подумал он.
  Now that he had seen him once, he could picture the fish swimming in the water with his purple pectoral fins set wide as wings and the great erect tail slicing through the dark. I wonder how much he sees at that depth, the old man thought. His eye is huge and a horse, with much less eye, can see in the dark. Once I could see quite well in the dark. Not in the absolute dark. But almost as a cat sees.
   
  Теперь, когда он уже однажды взглянул на рыбу, он мог себе представить, как она плывет под водой, широко, словно крылья, раскинув фиолетовые грудные плавники и прорезая тьму могучим хвостом. "Интересно, много ли она видит на такой глубине? - подумал старик. - У нее огромные глаза, а лошадь, у которой глаз куда меньше, видит в темноте. Когда-то и я хорошо видел в темноте. Конечно, не в полной тьме, но зрение у меня было почти как у кошки
  Just before it was dark, as they passed a great island of Sargasso weed that heaved and swung in the light sea as though the ocean were making love with something under a yellow blanket, his small line was taken by a dolphin.
    Незадолго до темноты, когда они проплывали мимо большого островка саргассовых водорослей, которые вздымались и раскачивались на легкой волне, словно океан обнимался с кем-то под желтым одеялом, на маленькую удочку попалась макрель.
  “I’ll lash the two oars together across the stern and that will slow him in the night,” he said.
  Я свяжу друг с другом оба весла и прикреплю их поперек кормы, чтобы они ночью тормозили лодку, - сказал он. - У этой рыбы хватит сил на всю ночь. Ну, и у меня тоже.
   
  I had better keep the fish quiet now and not disturb him too much at sunset.
  Лучше мне покуда не беспокоить рыбу, особенно во время захода солнца.
  “The fish is my friend too,” he said aloud. “I have never seen or heard of such a fish. But I must kill him. I am glad we do not have to try to kill the stars.”
   
   
  Then he was sorry for the great fish that had nothing to eat and his determination to kill him never relaxed in his sorrow for him. How many people will he feed, he thought. But are they worthy to eat him? No, of course not. There is no one worthy of eating him from the manner of his behaviour and his great dignity.
   
  Рыба - она тоже мне друг, - сказал он. - Я никогда не видел такой рыбы и не слышал, что такие бывают. Но я должен ее убить. Как хорошо, что нам не приходится убивать звезды!
    Потом ему стало жалко большую рыбу, которой нечего есть, но печаль о ней нисколько не мешала его решимости ее убить. Сколько людей он насытит! Но достойны ли люди ею питаться? Конечно, нет. Никто на свете не достоин ею питаться: поглядите только, как она себя ведет и с каким великим благородством.
   
  Now, he thought, I must think about the drag. It has its perils and its merits. I may lose so much line that I will lose him, if he makes his effort and the drag made by the oars is in place and the boat loses all her lightness. Her lightness prolongs both our suffering but it is my safety since he has great speed that he has never yet employed. No matter what passes I must gut the dolphin so he does not spoil and eat some of him to be strong.
   
  Теперь мне следует подумать о тормозе из весел. У него есть и хорошие и дурные стороны. Я могу потерять столько бечевы, что потеряю и рыбу, если она захочет вырваться, а тормоз из весел лишит лодку подвижности. Легкость лодки продлевает наши страдания - и мои и рыбы, но в ней и залог моего спасения. Ведь эта рыба, если захочет, может плыть еще быстрее. Как бы там ни было, надо выпотрошить макрель, пока она не протухла, и поесть немножко, чтобы набраться сил.
   
  He is much fish still and I saw that the hook was in the corner of his mouth and he has kept his mouth tight shut. The punishment of the hook is nothing. The punishment of hunger, and that he is against something that he does not comprehend, is everything. Rest now, old man, and let him work until your next duty comes.
   
  Рыба еще в полной силе, и я заметил, что крючок застрял у нее в самом углу рта, а рот она держит плотно закрытым. Мучения, которые причиняет ей крючок, не так уж велики, ее гораздо больше мучит голод и ощущение опасности, которой она не понимает. Отдохни же, старик. Пусть трудится рыба, пока не настанет твой черед".
  The stars were bright now and he saw the dolphin clearly and he pushed the blade of his knife into his head and drew him out from under the stern. He put one of his feet on the fish and slit him quickly from the vent up to the tip of his lower jaw. Then he put his knife down and gutted him with his right hand, scooping him clean and pulling the gills clear.
  Звезды светили ярко, и макрель хорошо было видно. Воткнув нож ей в голову, старик вытащил ее из-под настила кормы. Он придерживал рыбу ногой и быстро вспорол ей живот от хвоста до кончика нижней челюсти. Потом положил нож, правой рукой выпотрошил макрель и вырвал жабры.
  The dolphin was cold and a leprous gray-white now in the starlight and the old man skinned one side of him while he held his right foot on the fish’s head.
  В бледном сиянии звезд макрель казалась грязно-белой. Старик ободрал с одного бока кожу, придерживая голову рыбы ногой
  This is what we waited for, he thought. So now let us take it. Make him pay for the line, he thought. Make him pay for it.
   
    "Вот этого-то мы и ждали, - подумал он. - Теперь держись... Я ей отплачу за лесу! Я ей отплачу!"
   
  It may make him jump though and I would rather he stayed circling now. The jumps were necessary for him to take air. But after that each one can widen the opening of the hook wound and he can throw the hook.
   
  Однако это может заставить ее выпрыгнуть, а я предпочел бы, чтобы сейчас она продолжала делать круги. Прыжки были ей нужны, чтобы набрать воздуху, но теперь каждый новый прыжок расширит рану, в которой торчит крючок, и рыба может сорваться".
   
  I must hold his pain where it is, he thought. Mine does not matter. I can control mine. But his pain could drive him mad.
   
    "Я не должен причинять ей лишнюю боль, - думал он. - Моя боль - она при мне. С ней я могу совладать. Но рыба может обезуметь от боли".
   
  “No,” he said. “He can’t be that big.”
    - Нет, - сказал он. - Не может быть, чтобы она была такая большая.
   
  But he was that big and at the end of this circle he came to the surface only thirty yards away and the man saw his tail out of water.
  Но рыба была такая большая, и к концу третьего круга она всплыла на поверхность всего в тридцати ярдах от лодки, и старик увидел, как поднялся над морем ее хвост.
  It raked back and as the fish swam just below the surface the old man could see his huge bulk and the purple stripes that banded him. His dorsal fin was down and his huge pectorals were spread wide.
   
  Рыба нырнула снова, но уже неглубоко, и старик мог разглядеть ее громадное туловище, опоясанное фиолетовыми полосами. Ее спинной плавник был опущен, а огромные грудные плавники раскинуты в стороны.
   
  On this circle the old man could see the fish’s eye and the two gray sucking fish that swain around him. Sometimes they attached themselves to him.
    Пока она делала свой круг, старик разглядел глаз рыбы и плывших подле нее двух серых рыб-прилипал. Время от времени прилипалы присасывались к рыбе.
  Then the fish came alive, with his death in him, and rose high out of the water showing all his great length and width and all his power and his beauty. He seemed to hang in the air above the old man in the skiff. Then he fell into the water with a crash that sent spray over the old man and over all of the skiff.
   
  И тогда рыба ожила, хоть и несла уже в себе смерть, - она высоко поднялась над водой, словно хвастая своей огромной длиной и шириной, всей своей красой и мощью. Казалось, что она висит в воздухе над стариком и лодкой. Потом она грохнулась в море, залив потоками воды и старика, и всю его лодку.
   
  The shark was not an accident. He had come up from deep down in the water as the dark cloud of blood had settled and dispersed in the mile deep sea.
    Акула догнала его не случайно. Она выплыла из самой глубины океана, когда темное облако рыбьей крови сгустилось, а потом разошлось по воде глубиной в целую милю.
  The shark swung over and the old man saw his eye was not alive and then he swung over once again, wrapping himself in two loops of the rope
    Акула перевернулась, и старик увидел ее потухший глаз, а потом она перевернулась снова, дважды обмотав вокруг себя веревку.
  You did not kill the fish only to keep alive and to sell for food, he thought. You killed him for pride and because you are a fisherman. You loved him when he was alive and you loved him after. If you love him, it is not a sin to kill him. Or is it more?
   
  "Ты убил рыбу не только для того, чтобы продать ее другим и поддержать свою жизнь, - думал он. - Ты убил ее из гордости и потому, что ты - рыбак. Ты любил эту рыбу, пока она жила, и сейчас любишь. Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, еще более грешно?"
  But you enjoyed killing the dentuso, he thought. He lives on the live fish as you do. He is not a scavenger nor just a moving appetite as some sharks are. He is beautiful and noble and knows no fear of anything.
   
  "Но ты с удовольствием убивал dentuso, - подумал старик. - А она, как и ты, кормится, убивая рыбу. Она не просто пожирает падаль и не просто ненасытная утроба, как многие другие акулы. Она - красивое и благородное животное, которое не знает, что такое страх".
  The other shark had been in and out and now came in again with his jaws wide. The old man could see pieces of the meat of the fish spilling white from the corner of his jaws as he bumped the fish and closed his jaws. He swung at him and hit only the head and the shark looked at him and wrenched the meat loose.
    Другая акула уже успела поживиться и отплыть, а теперь опять подплыла с широко разинутой пастью. Перед тем как она, кинувшись на рыбу, вцепилась в нее, старик увидел белые лоскутья мяса, приставшие к ее челюстям. Старик размахнулся, но попал только по голове, и акула, взглянув на него, вырвала из рыбы кусок мяса.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Summary
  The title of me graduation paper is «The grammatical category of gender in English and French».
  The urgency of this theme is defined by the increasing interest to the concept “gender” in the modern categorical grammar. In modern linguistics  there is practically no research where the influence of the category of gender on the translation is analyzed. The theoretical basis of this research is the works of Russian and foreign linguists. The grammatical gender is one of the least logical grammatical categories.  The grammatical gender is usually connected with gender, but in the languages where the grammatical gender is revealed, this conception doesn’t work.
  The Soviet encyclopaedia gives the following definition of gender: the grammatical gender is the traditional name of one of the groups in which the nouns are subdivided according to the type of concord.
  In the 5th century BC the ancient Greek sophist  Protagoras subdivided all the nouns in three genders:  masculine, feminine and so to speak “thing category”.  According to his conception all the nouns that define the traits that are habitual to a man (not a woman) are considered to be masculine. Ammonius Saccas explains the gender of nouns on the basis of contractual basis of the language. According to his theory the nouns of the masculine gender are considered to be all the nouns that express an active thing and the nouns of the feminine gender are thought all the nouns that express a passive thing.
  There are three main hypotheses of the grammatical gender origin: semantic, morphological and syntactical. According to the semantic conception in the basis of the grammatical gender there is an opposition according to sex. 
  The adherents of the morphological conception think that the gender is a formal category the essence of which is the classification of nouns but not the reflection of the non-linguistic reality.
  The supporters of the syntactical conception think that the category of gender is the totality of formal classes of nouns that is used for syntactical connection of the words in the sentence by means of concord.
  B.G. Admony defines the category of gender as an initial formal morphological category that is considered to be the part of the initial semantic, syntactic category of gender.
  Bloch points out the differences in views on the category of gender of theorists and practitioners. According to the theoretical point of view the category of gender of considered to be lexical or “semantical”, but the practitioners point out the gender differences of the English noun. There are some markers both in English and in French according to which it’s easier to define the gender of a noun.
  The political correctness that appeared in the 70-s of the 20th century in the USA is becoming more and more popular not only in foreign but in Russian linguistics and society as well.
  The American Labour Department published “The Dictionary of Occupational Titles”. In this dictionary there are no the words that contain the sexual and age connotation.
  J. Damourette, Pichon and Peshkovsky don’t think that the grammatical gender and the biological sex are equal.
  At the modern state of the  language development it’s impossible to explain why such French words as champ, fevrier, lit belong to the masculine gender and such words as ecole, lettre, note belong to the feminine gender.
  Their gender characteristics can be explained if we learn the etymology  of a word. Sometimes it’s necessary to find the explanation in the foreign language from which it came to French (Italian, Latin etc.).
  The interaction of the grammatical gender and sex can be found in the nouns that define people, their occupation, profession etc. In such cases, for example, if a noun belongs to the feminine gender, it defines a person of the female sex and vice versa.
  The intensive studies of oral speech showed that simple nouns are deprived of the morphemes with the help of which it could be possible to define the gender of nouns in French. The suffixes of derivative nouns can’t always help as to define the gender of a noun. For example the great majority of nouns with the suffix –oire belong to the feminine gender (une bouilloire, une passoire) but at the same time such nouns as laboratoire, observatoire, territoire belong to the masculine gender although they have the same suffix.
  Although it’s very difficult not to agree that a lot of suffixes in the French language can help to learn the gender of many nouns.
  There are some differences in gender expression in writing and oral speech. A lot of nouns in the French language have special forms in writing speech, but they don’t have it in the oral speech, because a lot of nouns in the French languages are not pronounced. In the writing speech there are following means of  feminine gender formation (agglutination (assassin — assassine, employe — employee), suffixes changes (acteur — асtrice ), root changes (roux — rousse ; fou — folle), analytical way (with the help of different suffixes) (le/la sec­retaire ; un/une eleve), suppletion (garcon— fille ; taureau — vache).
  The third chapter of my paper  is devoted to the research of the category of gender in the English language on the basis of the book by Ernest Hemingway “Old man and Sea” and in the French language on the basis of book by Guy de Maupassant «Bel Ami» . In “Old man and Sea” there are a lot of deviations from the norm. Sometimes it’s caused be stylistical factors, sometimes by some other factors. So it provokes some difficulties in translation.   In «Bel Ami» there is no deviation from the norm at all.
  
Скачать дипломную работу