СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ3
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПОДХОДОВ К ПРОБЛЕМЕ АГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ СОТРУДНИКОВ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ7
1.1. Состояние изученности проблемы агрессивного поведения в психологической литературе7
1.2. Влияние гендерных особенностей на склонность к агрессивному поведению20
1.3. Влияние профессиональной социализации на склонность к агрессивному поведению у сотрудников исправительных учреждений25
1.4. Выводы37
ГЛАВА 2. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ АГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ У СОТРУДНИКОВ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ38
2.1. База и методы исследования38
2.2. Результаты исследования и их обсуждение42
2.3. Профилактика агрессивного поведения у сотрудников исправительных учреждений48
2.4. Выводы55
ЗАКЛЮЧЕНИЕ57
ЛИТЕРАТУРА59
ПРИЛОЖЕНИЕ64
ВВЕДЕНИЕ
Проявление агрессии в последнее время становится все более заметным среди различных слоев населения независимо от рода занятий и возраста. В этой связи заметно активизировалось внимание исследователей к проблем агрессии. Согласно широко принятому определению агрессия представляет собой форму поведения, нацеленную на оскорбление или причинение вреда другому живому существу, которое не желает такого обращения. Готовность к такому поведению называется агрессивностью. В психологии существует несколько теорий, раскрывающих природу агрессии, одни из них трактуют ее как инстинктивное , врожденное свойство индивида, а другие как характеристику способа поведения.
Интерес к проблеме человеческой агрессии имеет всеобщий характер. К феномену агрессии человечество проявило интерес начиная с древних времен, и по сей день она является предметом активнейших научно-практических изысканий.
Сотрудники исправительных учреждений относятся к категории лиц с профессионально высоким уровнем эмоционально стрессовых нагрузок (сверхнормативность работы, измененный режим дня, требующий частой перестройки систем организма; непредсказуемость оперативной обстановки; монотонность, способствующая частому возникновению ошибок в служебной деятельности; угроза физическому благополучию в связи с тем, что служба выполняется с оружием; неисправность инженерно технических средств; несоответствие штатного расписания нормативной численности подразделения и т.д.). Эти факторы создают чрезмерное психологическое напряжение, которое по мере увеличения стажа работы, может привести к проявлению у сотрудников признаков социальной деформации, т.е. проявления в личности под влиянием особенностей служебной деятельности таких психологических изменений, как высокий уровень тревожности, агрессии, которые отрицательно влияют на саму деятельность.
Все это создает актуальность анализа проблемы формирования агрессии у сотрудников исправительных учреждений.
Цель исследования выявить особенности агрессивного поведения у сотрудников исправительных учреждений
Объект исследования агрессивное поведение личности.
Предмет исследования агрессивное поведение сотрудников исправительных учреждений и его особенности.
Гипотеза исследования существуют различия в проявлении агрессивного поведения у сотрудников исправительных учреждений в зависимости от пола.
Для достижения цели и подтверждения гипотезы необходимо решить следующие задачи:
1. Провести теоретический анализ различных подходов к изучению агрессии в психологической литературе.
2. Выявить особенности агрессивного поведения сотрудников женского и мужского пола.
3. На основании сравнительного анализа выявить особенности агрессивного поведения, и факторов его вызывающих, в частности, нервно-психического напряжения и эмоционального выгорания сотрудников исправительных учреждений в зависимости от пола.
4. Разработать рекомендации психологам и сотрудникам по снижению агрессивного поведения в период профессиональной деятельности.
База и методы исследования: исследования проводились на базе Следственного изолятора № 1 ГУФСИН России по Иркутской области г.Иркутска. Изучение агрессивных реакций сотрудников отдела безопасности (режима) следственного изолятора проводилось с помощью опросника Басса-Дарки, опросника НПН и тест-опросника В.В. Бойко.
Методологическая основа исследования: при изучении агрессии и типов агрессивных реакций мы опирались на теоретические взгляды Смирнова Б.В. В отечественной пенитенциарной науке в разработку проблем агрессивного поведения внесли свой вклад А.Р. Ратинов, А.Г. Абрамова, Е.Г. Самовичев, А.А. Михлин, Э.Ф. Погайло, В.Н. Кудрявцев и др. Психологический анализ природы мотивационной основы агрессии проводился О.Ю. Михайловой, О.Д. Ситковской, Е.Н. Казаковой.
Теоретическая и практическая значимость: состоит в расширении, углублении знаний в исследовании взаимосвязи агрессивного поведения и степени удовлетворенности основных потребностей у сотрудников исправительного учреждения.
Структура дипломной работы. Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка включающего 58 источников. В работе имеется 3 таблицы, 3 рисунка. Общий объем дипломной работы составляет 64 страницы.
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПОДХОДОВ К ПРОБЛЕМЕ АГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ СОТРУДНИКОВ
ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ
- . Состояние изученности проблемы агрессивного поведения в психологической литературе
Одна из ключевых проблем при определении агрессии заключается в том, что данный термин подразумевает большое количество разнообразных действий. Когда люди характеризуют кого-то как агрессивного, они могут сказать, что он часто использует оскорбление в адрес других людей, или что он обычно проявляет недружелюбие к окружающим, или же что он, будучи достаточно сильным, пытается делать, так как он считает нужным, или, возможно, что он уверенно отстаивает свои убеждения, или, скорее всего, начинает решать возникшие проблемы без страха или тревоги. Соответственно, при изучении агрессивного поведения человека мы сразу же сталкиваемся с противоречивой и серьезной задачей: как найти пригодное и выразительное определение основного понятия.
По одному из определений, сформулированному А. Бассом [24], агрессия это любое поведение, которая содержит угрозу или наносит ущерб другим людям.
Второе определение, предложенное, некоторыми известными исследователям, заключаются в следующих положениях: чтобы те или иные действия подходили под определение агрессии, они должны включать в себя намерение оскорбления или обиды, а не только влечь за собой определенные последствия. И, наконец, третья точка зрения, была высказана З.Фрейдом[46], ограничивает употребление термина агрессия попыткой нанести другим физических или телесных повреждений.
Несмотря на большое количество разногласий, в отношении определения термина агрессии, многие специалисты в области социальных наук склоняются к принятию определения, близкого ко второму. В это определение включаются как категория намерения, так и актуальное причинение вреда или оскорбления другим.
Получается, что в настоящее время большинством общепринято следующее определение: Агрессия это любая форма поведения, нацеленного на причинение вреда или оскорбление другому живому существу, которое не желает такого обращения.
Данное определение предполагает, что агрессию нужно рассматривать как модель поведения, а не как мотив ,эмоцию или установку. Соответствующее важное утверждение создало большую путаницу. Термин агрессия во многих случаях имеет ассоциацию с негативными эмоциями, такими, например, как злость; с мотивами, такими как стремление, причинить вред или оскорбить; а также с негативными установками, такими как этнические или расовые предрассудки. Несмотря на то, что вышеперечисленные факторы, в первую очередь, играют важную роль в поведении, в результате которого может быть причинен ущерб, их наличие не является важным условием для совершения данных действий. Злость тоже не является необходимым условием нападок на других; можно быть как абсолютно спокойным и хладнокровным в проявлении агрессии, так и чрезвычайно эмоционально возбужденным. Абсолютно не обязательно чтобы агрессоры не симпатизировали или даже ненавидели тем, на кого направлена их агрессия. Многие доставляют страдания людям, к которым часто относятся положительно, а не отрицательно.
Потому, что проявления агрессии у людей многообразны и бесконечны, весьма полезно, оказывается, ограничить изучение подобного поведения концептуальными рамками, предложенными А. Бассом [24]. По его мнению, агрессивные действия можно описать на основании трех шкал: активная пассивная, физическая вербальная и прямая непрямая. Их комбинация может дать восемь возможных категорий, под которые подпадает большинство агрессивных действий. Как пример выступают, такие действия, как нанесение ударов холодным оружием, стрельба или избиение, при которых один человек осуществляет насильственные действия над другим, могут быть охарактеризованы как физические, прямые и активные.
Самое первое и, возможно, наиболее известное теоретическое положение, которое имеет отношение к агрессии, это то, на основании которого данное поведение по своей природе преимущественно строится на инстинктах. Согласно этому очень распространённому подходу, агрессия появляется в связи с тем, что человеческие существа генетически или конституционально «запрограммированы» на такие действия.
Агрессия как поведение инстинктивное строится на психоаналитическом подходе З. Фрейд[46] в своих ранних работах писал о том, что все поведение человека основывается, прямо или косвенно, на эросе, жизненных инстинктах, чья энергия (известна как либидо) направлена на упрочение, воспроизведение и сохранение жизни. В соответствующем контексте агрессия рассматривалась просто как реакция на разрушение или блокирование импульсов либидо. Агрессия как таковая не определялась ни как неотъемлемая, ни как неизбежная и постоянная часть жизни.
После пережитого опята насилия первой мировой войны, З. Фрейд [48] постепенно пришел к более мрачному убеждению в отношении источника и сущности агрессии. Он выдвинул предположение о существовании второго основного инстинкта, танатоса стремления к смерти, чья энергия направляется на прекращение жизни и разрушение. Он говорил, что все человеческое поведение представляет собой результат сложного взаимодействия этого инстинкта с эросом и что между ними есть постоянное напряжение. Потому, что существует острый конфликт между сохранением жизни (эросом) и ее разрушением (танатосом), иные механизмы (например, смещение) служат цели направления энергии танатоса наружу, в направлении от «Я».
Таким образом, танатос косвенно помогает тому, что агрессия проявляется во вне и направляется на других людей.
Утверждения об инстинкте стремления к смерти представляет собой один из наиболее спорных вопросов в теории психоанализа. Многими учениками З.Фрейда, которые разделяли его взгляды по другим вопросам, оно фактически отвергалось [33], .
Но все таки, положение о том, что агрессия берет начало из инстинктивных, врожденных сил, в целом получило поддержку даже у этих критиков.
Взгляды З. Фрейда[33] на природу и истоки агрессии нельзя охарактеризовать как оптимистические, а скорее наоборот. Это поведение не только врожденное, берущее начало из «встроенного» в человеке инстинкта смерти, но также и неизбежно, потому, что если энергия танатоса не будет обращена во внешний мир, это вскоре приведет к разрушению самого индивидуума. Единственным проблеском надежды является то, что внешнее проявление эмоций, которые сопровождают агрессию, может вызывать разрядку разрушительной энергии и, соответственно, снизить вероятность появления более опасных действий. Данный аспект теории З.Фрейда[33](положение о катарсисе) часто интерпретировался, таким образом: совершение экспрессивных действий, не сопровождающихся разрушением, может быть эффективно в том, чтобы предотвратить более опасные поступки. Однако при прочтении многих произведений З.Фрейда были обнаружены многие доводы против подобных утверждений. Пусть у З.Фрейда не было твердой позиции по отношению к силе и продолжительности действия катарсиса, он все же склонялся к тому, что это действие является кратковременным и минимальным по своей природе. Получается что, З. Фрейд проявлял на этот счет меньший оптимизм, чем считали теоретики более позднего периода.
Агрессия как инстинктивное поведение: взгляд на проблему с позиций эволюционного подхода. К.Лоренц [22], выдающийся этолог, лауреат Нобелевской премии, придерживался эволюционного подхода к агрессии, которая была очень похожа на позицию З.Фрейда.
По мнению К.Лоренца [22], агрессия берет начало, прежде всего, из врожденного инстинкта борьбы за выживание, который присутствует у людей так же, как и у других живых существ. Он делал предположение о том, что данный инстинкт был развит в результате длительной эволюции, в подтверждение чего свидетельствуют три его важные функции.
Первое, в ходе борьбы происходит рассеивание представителей видов на достаточно широком географическом пространстве, и тем самым обеспечивается максимальная утилизация существующих пищевых ресурсов. Второе это то, что агрессия помогает улучшению генетического фонд вида за счет того, что оставить потомство сумеют только наиболее энергичные и сильные индивидуумы. Третье, сильные животные лучше обеспечивают выживание своего потомства и защищают его.
В отличии от З.Фрейда [47], у которого не было однозначного мнения в отношении разрядки и накопления агрессивной энергии основанной на инстинктах, у К. Лоренца [22] был совершенно сформированный взгляд на данную проблему. Он полагал, что агрессивная энергия (которая имеет своим источником инстинкт борьбы) генерируется в организме непрерывно, спонтанно, в заданном темпе, регулярно накапливаясь в течении времени. Соответственно, развертывание явно агрессивных действий является совместной функцией: 1) количества накопленной агрессивной энергии и 2) наличия и силы особых облегчающей разрядку агрессии стимулов в близком окружении. Говоря другими словами, чем большее количество агрессивной энергии существует в определенный момент, тем меньшей силы стимул нужен для того, чтобы агрессия «выплеснулась» наружу. Фактически, если с момента последнего агрессивного проявления прошло необходимое количество времени, подобное поведение может развернуться и спонтанно, при абсолютном отсутствии стимула для высвобождения. Как писал К.Лоренц [22], у некоторых животных агрессивность соответствует всем правилам снижения порога и инстинктивного поведения. Можно наблюдать животного в ожидании опасности; человек тоже может вести себя подобным образом».
Одно из наиболее интересных следствий теории К. Лоренца [22] состоит в том, что благодаря ей можно объяснить тот факт, что у людей, в отличие от большинства других живых существ, широко распространено насилие в отношении представителей своего собственного вида.
Согласно К. Лоренцу [22], помимо врожденного инстинкта борьбы, все живые существа имеют возможность подавлять свои стремления; последняя варьирует в зависимости от их способности наносить тяжелые повреждения своим жертвам. Соответственно, опасные хищники, например, тигры и львы, которых природа щедро снабдила всем нужным для успешного умерщвления других живых существ (проворством, большими зубами и когтями), имеют очень сильное сдерживающее начало, которое препятствует нападению на представителей своего вида, одновременно с тем как менее опасные существа люди обладают намного более слабым сдерживающим началом. Когда на заре истории человечества женщины и мужчины , совершая агрессивные действия в отношении своих соплеменников, пускали в ход свои кулаки и зубы , отсутствие вышесказанных ограничений не было таким страшным. В конце концов, вероятность того, что они могли нанести друг другу серьезные повреждения, была достаточно низкой. Однако технический прогресс сделал возможным появление оружия массового поражения, и в связи с этим потакание своим стремлениям представляет все большую опасность под угрозой находится выживание человека как вида. Коротко можно сформулировать так: К. Лоренц [22] толковал стремление мировых лидеров подвергать целые нации риску самоуничтожения при наличии факта, что человеческая способность к насилию подавляет врожденные сдерживающие начала, которые подавляют агрессивные действия.
Несмотря на то, что К.Лоренц, также как и З.Фрейд, считал проявление агрессии неизбежным, в большей степени она является следствием врожденных сил, он с большим оптимизмом смотрел на возможность ослабления агрессии и контроля над подобным поведением. Он считал, что участие в различных действиях, которые не связаны с причинением ущерба, может предотвратить накопление агрессивной энергии до опасных уровней и таким образом понизить возможность насильственных вспышек. Можно с некоторым преувеличением сказать, что угроза всплеска насилия у человека может быть предотвращена благодаря тысячи других действий. К.Лоренц [22] утверждал также, что дружеские отношения и любовь могут оказаться несовместимыми с выражением открытой агрессии и могут устранить ее проявление.
Рассмотрим социобиологический подход к агрессии. В отличие от положений сторонников эволюционной теории, последователи социобиологической теории предлагают более специфическое основание для объяснения процесса естественного отбора. Основной их аргумент базируется на следующих положениях. Влияние генов столь длительно, в связи с тем, что они обеспечивают адаптивное поведение, то есть гены могут приспособляться до такой степени, что вносят свой вклад в успешность репродукции, в результате чего гарантируется их сохранение у будущих поколений. Следовательно, социобиологи доказывают, что индивидуумы, скорее всего будут помогать выживанию тех, у кого имеются схожие гены (то есть родственников), проявляя самопожертвование и альтруизм, и будут вести себя агрессивно по отношению к тем, кто отличен от них или не состоит в родстве, то есть у кого наименее вероятно наличие общих генов. Они будут пользоваться любой возможностью, чтобы нанести им вред, возможно, ограничить возможности последних иметь потомство от членов собственного племени.
В соответствии с социобиологическим подходом, агрессивные взаимодействия между конкурентами представляют собой один из путей повышения успешности репродукции в условиях окружающей среды с ограниченными ресурсами недостатком брачных партнеров или пищи. Получается, что успешная репродукция более вероятна, если у индивидуума есть необходимое количество партнеров и пищи, с которыми можно заводить потомство. Только агрессия будет повышать генетическую пригодность данного индивидуума лишь в том случае, если выгода от нее будет превышать затраченные усилия. Потенциальная цена агрессии зависит от серьезных повреждений или риска смерти у тех индивидуумов, которые должны выживать для обеспечения выживания своего потомства. Чья-либо генетическая пригодность не будет расти, если агрессивная конкуренция приведет к гибели его рода.
Следовательно, социобиологи утверждают что: агрессивность являет собой средство, с помощью которого индивидуумы пытаются получить свою долю ресурсов, что, в свою очередь, гарантирует им успех (в основном на генетическом уровне) в естественном отборе.
Рассмотрим теорию фрустрации. Эта теория, была предложена Д. Доллардом [7], в противопоставление двум, ранее описанным. В этой теории агрессивное поведение рассматривается как ситуативный, а не процесс эволюции. Основные положения этой теории сформулированы следующим образом:
Фрустрация всегда ведет к агрессии в различной форме.
Агрессия всегда есть результат фрустрации.
В отношении побуждения к агрессии решающее значение необходимо наличие трех факторов:
1. Степень ожидаемого субъектом удовлетворения от того, что в будущем цель будет достигнута;
2. Сила препятствия на пути достижения цели;
3. Количества последовательных фрустраций.
Соответственно, чем в большей степени субъект предвкушает удовольствие, чем большее количество реакций блокируется и чем сильнее препятствие, тем сильнее будет толчок к агрессивному поведению. А если фрустрации идет одна за другой, то их сила может быть совместной и это может вызвать агрессивную реакцию гораздо большей силы.
Когда выяснилось, что индивидуумы не всегда реагируют агрессией на фрустрацию, Д. Доллард [7] и его соавторы пришли к выводу, что подобное поведение не происходит в тот же момент фрустрации, в первую очередь из-за угрозы наказания. В данном случае происходит «смещение», в ходе которого агрессивные действия направляются на другого человека, нападение на имеет ассоциацию с наименьшим наказанием.
В результате чего, человек, которого удерживает от проявления агрессии против фрустратора сильный страх наказания, прибегает к тому чтобы переместить свои нападки, направить их на другие мишени - на тех лиц, по отношению к которым у данного индивидуума нет сдерживающих факторов.
Еще одной теории агрессии является теория социального научения. В отличие от других, эта теория утверждает, что агрессия представляет собой усвоенное поведение в процессе социализации через социальное подкрепление и наблюдение соответствующего образа действий . То есть происходит изучение человеческого поведения, которое ориентированно на образец.
Эта теория предлагалась А. Бандурой [3] и объясняла усвоение, регуляцию и провоцирование агрессивного поведения.
Согласно, его точки зрения, анализ агрессивного поведения требует учета трех моментов:
1. Способов усвоения подобных действий;
2. Факторов, которые провоцируют их появление;
3. Условий, закрепляющих его.
Потому, существенное значение здесь уделяется обучению, влиянию первичных посредников социализации, то есть родителей, которые подают пример агрессивного поведения своим детям . В частности, было доказано, что поведение родителей может представлять собой модель агрессии и, что у агрессивных родителей дети тоже проявляют агрессию достаточно часто. Также эта теория утверждает, что усвоение человеком широкого диапазона агрессивных реакций - прямое поощрение такого поведения. То есть получение подкрепления за агрессивные действия повышает вероятность того, что такие действия будут повторяться и дальше. Непосредственно, существенное значение имеет результативная агрессия, следовательно, достижение успеха в ходе совершения агрессивных действий. Сюда же относится и викарный опыт, то есть наблюдение поощрения агрессии у других. Социальное наказание и поощрение относятся к побуждению агрессии.
Самонаказание и самопоощрение представляют собой модели открытой агрессии, которые регулируются наказанием и поощрением, устраиваемые человеком для самого себя.
Стоит отметить, что данная теория оставляет гораздо большее количество возможностей контролировать и предотвратить человеческую агрессию. Для этого существует две причины:
1. Согласно теории, агрессия является приобретенной моделью социального поведения. Поэтому может быть ослаблена с помощью процедур (устранение условий).
2. Социальное научение считает возможным проявление агрессии людьми только в определенных социальных условиях.
На современном этапе теория социального научения является самой эффективной в предсказании агрессивного поведения, особенно если есть сведения ситуации социального развития и об агрессоре.
В то время как различные теории агрессии как инстинкта сильно различаются в деталях, все они похожи по смыслу. В частности, главное для всех теорий положение о том, что агрессия является следствием по преимуществу врожденных, инстинктивных факторов, ведет к логическому заключению, что агрессивные проявления практически нельзя устранить. Ни удовлетворение всех материальных потребностей, ни устранение социальной несправедливости, ни другие позитивные изменения в структуре человеческого общества не помогут предотвратить проявления и зарождение импульсов агрессии. Самое большее, чего можно достичь, это временно не допускать подобных проявлений или уменьшить их интенсивность. Потому, согласно данным теориям, агрессия в той или иной форме всегда будет нас сопровождать. И в самом деле, агрессия является неотъемлемой частью природы человека.
На становление агрессивного поведения влияют следующие источники:
Семейные взаимоотношения. Непосредственно в семье ребенок проходит первичную социализацию. Агрессивные дети, обычно, вырастают в семьях, где дистанция между родителями и детьми огромна, где практически не интересуются развитием детей, где не хватает ласки и тепла, отношение к проявлению детской агрессивности снисходительное и безразличное, где в качестве дисциплинарных воздействий вместо терпеливого объяснения и заботы предпочитают силовые методы, в первую очередь физические наказания.
Исследователи обнаружили, что дети проявляют больше вербальной или физической агрессии против сестры или брата, нежели в отношении других детей, с которыми они вступают в коммуникативный контакт. Скорее всего потому, что взаимоотношения ребенка с сестрой или братом являются основополагающими для научения агрессивному поведению.
Стиль семейного руководства. Изучение зависимости между практикой семейного руководства и агрессивным поведением у детей были сосредоточены на характере и строгости наказаний, а также над тем как родители осуществляют контроль за поведением детей. В общем, в целом было установлено, что жестокие наказания связаны с относительно высоким уровнем агрессивности у детей, а недостаточный присмотр и контроль за детьми коррелирует с высоким уровнем асоциальности, очень часто сопровождаются агрессивным поведением. Эрон и другие ученые установили, что дети, которые были подвержены более строгим наказаниям, охарактеризованы своими сверстниками как более агрессивными.
Паттерсон и его коллеги установили, что два параметра семейного руководства контроль (наличие сведений о своих детях и степень опеки) и последовательность (постоянство в предъявляемых требованиях и методах дисциплинарного воздействия) имеют связь с количеством приводов ребенка в полицию. При том сыновья родителей, которые не следили за их поведением и были последовательны в наказаниях, как правило, вели себя асоциально.
Исследователями было обнаружено, что младшие сестры или братья чаще начинают драку. Кроме того, дети не часто ведут себя агрессивно, если наказывают старших.
С детской агрессивностью имеют связь:
1) негативизм матери отчужденность, враждебность, безразличие ребенка;
2) терпимое отношение матери к проявлению ребенком агрессии по отношению к членам семьи или сверстникам;
3) применение родителями силовых дисциплинарных методов физических угроз, наказаний, скандалов;
4) темперамент ребенка вспыльчивость и уровень активности .
Внешние детерминанты агрессии.
1. Боль. Исследователи установили, что особи самых разных животных, которые подвергались болевому воздействию, проявляют друг к другу настолько большую жестокость, насколько сильно были вызваны у них ощущения боли.
«Психологическая боль» представляет собой, конечно, то же самое мы называем «фрустрацией». Боль повышает агрессивность также и у людей. Многие из нас могут вспомнить подобные реакции, которые у нас вызвал сильный и неожиданный ушиб или мучительная головная боль.
Берковиц сделал вывод, что скорее аверсивная стимуляция, чем фрустрация, являет собой основной спусковой механизм враждебной агрессии. Любое аверсивное событие, будь то несбывшееся ожидание, физическая боль или личное оскорбление, может привести к взрыву эмоций.
2. Жара. На протяжении веков люди рассуждали о влиянии климата на поведение человека. Изменение климата может повлиять на поведение. Плохие запахи, загрязнение воздуха, табачный дым все это может быть связано с агрессивным поведением. Но наиболее изученным является жара.
Однако достоверных доказательств того, что между агрессией и температурой есть прямая зависимость не существует. Возможно, в горячие летние вечера людей тянет на улицу, где они могут подвергнуться влиянию факторов группового взаимодействия.
Атакующее поведение. Атакующее поведение другого человека, например сознательное оскорбительное или действие по причинению боли, можно считать особо сильным возбудителем агрессии. Чаще всего действует принцип «око за око, зуб за зуб».
Теснота. Тесното-субъективное ощущение нехватки пространства также представляет собой стрессовый фактор.
Состояние стресса, которое испытывают животными в перенаселенном замкнутом пространстве, усиливает уровень агрессивности. Нет сомнений, что в компактно заселенных больших городах происходит большее количество преступлений, и люди, живущие там испытывают огромный эмоциональный дистресс.
Возбуждение. Проведенные исследования убедительно позволяют установить, что возбуждение на самом деле усиливает эмоции.
Сексуальное возбуждение и другие его виды, например, гнев, могут усиливать друг друга. На основании лабораторных экспериментов выяснено, что эротические стимулы действуют более возбуждающе на тех людей, которые недавно пережили испуг.
Фрустрация, теснота, жара, оскорбление усиливают возбуждение. В данном случае возбуждение в сочетании с враждебными чувствами и мыслями может обеспечить появление агрессивного поведения.
Роль наследственного фактора в формировании агрессивного поведения человека. Вместо того чтобы доказать утверждение, что природа (то есть биологические процессы) или же воспитание (то есть научение, влияние среды) ответственны за агрессивное поведение, мы будем придерживаться позиции, в соответствии с которой ни один из этих факторов в полной мере не несет ответственность за агрессию человека. Хотя в основе ее проявления биологические процессы зависят от средовых и социальных процессов и тесно взаимосвязаны с ними.
Если люди имеют похожие гены, проявляют и похожие особенности в поведении, можно считать такое поведение наследственным.
По словам исследователей, «если у значительного числа осужденных приемных детей осуждены их биологические родители, … то это говорит о влиянии генотипа на формирование преступного поведения».
Наследование склонности к совершению преступлений вовсе не влечет за собой безусловной наследуемости склонности к агрессии: лица, поведение которых изучалось в этих исследованиях, довольно часто совершали ненасильственные преступления. В общем полученные данные подтверждают возможность наследования склонности к криминальному поведению. Только роль биологического фактора в формировании агрессивного поведения совсем не исключает влияния на это формирование факторов окружающей среды.
Также исследователи рассматривают и роль различных стимуляторов провоцирующих агрессивное поведение. Такими стимуляторами являются алкоголь, наркотические и психотропные вещества и т.д. Стимуляторы оказывают сильное воздействие на поведение людей, которые совершают преступления с применением насилия, часто находятся в этот момент под влиянием алкоголя. Даже небольшая доза алкоголя приводят к повышению агрессивности. Гаммон и Тэйлор [7] установили, что незначительные дозы (15 г. на каждые 16 кг веса тела) удерживают агрессию, в то время как большие дозы (50 г. на каждые 16 кг веса тела) способствуют ее проявлению.
1.2. Влияние гендерных особенностей на склонность к агрессивному поведению
Есть ли различия между женщиной и мужчиной как потенциальными объектами и субъектами агрессивного поведения? И здравый смысл, и обыкновенное наблюдение позволяют утверждать, что некоторая разница, все таки, имеется. Первое, принято считать, что мужчины более агрессивны, чем женщины, и более склонны в своих взаимоотношениях с другими людьми выбирать в качестве модели поведении агрессию, в особенности физическую. Второе, широкое распространение имеет мнение, что, при прочих равных условиях, мужчины чаще выступают в качестве мишени агрессии, в отличие от женщины.
Эти отличия обычно относят на счет социальных или генетических факторов. С одной стороны, установлено, что мужчины уже на генетическом уровне содержат программу на большую склонность к агрессии, нежеле чем женщины. Но с другой стороны, во многих культурах считается, что представители мужского пола не только являются, но и должны быть грубее, агрессивнее и самоувереннее женщин. На этом даже базируется их воспитание.
Несмотря на то, что утверждения о наличии существенных различий между женщинами и мужчинами относительно агрессии согласуются с наблюдениями, которые сделаны в повседневной жизни, здравый смысл зачастую не представляет собой надежное средство для точного познания природы агрессии. Соответственно, прежде чем делать какие-либо выводы, следует обратить внимание на эмпирические данные . Многие из которых действительно говорят о том, что между женщинами и мужчинами как группами существует различие в отношении агрессии. Однако природа этих различий не столь примитивна, как предполагает здравый смысл, а причины их возникновения гораздо сложнее, чем предполагает общепринятая точка зрения.
И результаты скрупулезной обработки данных, полученных в исследованиях индивидов, и данные мета-анализа, сделанного на основе этих работ, дают возможность сделать следующее заключение: мужчины действительно более склонны использовать открытую физическую агрессию. И это, имеет зависимость от целого ряда переменных. Например, гендерные различия в агрессии наиболее заметны в проявлении физических форм агрессии, а также в ситуациях, когда агрессия является вынужденной (например, из-за исполнения определенной социальной роли), в отличие от ситуаций, когда ее используют без всякого принуждения. В-третьих, склонность мужчин проявлять более высокие уровни агрессии более очевидна после сильной провокации, нежели при ее отсутствии.
Женщины и мужчины также отличаются своими установками в отношении агрессии. Мужчины, в принципе, в меньшей степени испытывают чувство тревоги и вины.
Наоборот, женщины более обеспокоены тем, чем агрессия может обернуться для них самих, к примеру, возможностью получить отпор со стороны жертвы. Актуальные данные свидетельствуют о том, что и женщины и мужчины придерживаются противоположных социальных представлений различных моделей и теорий о функциях об агрессии. В целом, женщины рассматривают агрессию как экспрессию как средство выражения злости и гнева и снятия стресса посредством освобождения агрессивной энергии. Мужчины же, в отличии от женщин, относятся к агрессии как к инструменту, считая ее моделью поведения, к которому прибегают для получения различного материального и социального вознаграждения.
Дополнительные данные, которые касаются гендерных различий в агрессии, говорят о том, что мужчины более склонны прибегать к прямой агрессии, а женщины предпочитают пользоваться косвенными действиями, наносящими вред противнику окольными путями. Например, Лагерспетц и его коллеги опрашивали девочек и мальчиков в возрасте от 8 до 15 лет, как ведут себя школьники из их класса, когда злиться. Результаты опроса показали, что мальчики прибегают к прямым формам агрессии, которые включают такие действия, как погоня за противником, дразнилки, пинки, подножки, толчки, значительно чаще девочек. Но вот девочки используют косвенные формы агрессии, например, бойкотирование обидчика, разрыв дружеских отношений, наговор на противника за его спиной, демонстрация обиды.
На основании всего вышеизложенного можно сделать вывод, что женщины и мужчины действительно отличаются друг от друга относительно агрессии, причем мужчины, как правило, более склонны к подобному поведению, в отличие от женщин. Тем не менее величина этого разрыва сильно колеблется в зависимости от обстановки и других факторов, а также от формы агрессии.
Именно это обстоятельство, что гендерные различия влияют на становление, демонстрацию и протекание агрессии, было убедительно подтверждено на основании примера исследований индивидов, а также благодаря анализу имеющейся литературы. Главная причина этих различий, тем не менее, так и осталась не ясной. Большинство биологов, которые занимаются изучением социального поведения, придерживаются мнения, что гендерные различия в агрессии обусловлены в основном генетикой. В соответствии с этой точкой зрения, для мужчин характерен более высокий уровень физической агрессии, поскольку в прошлом подобное поведение давало им возможность передавать свои гены новому поколению. Утверждается мысль, что агрессия помогала нашим предкам, которые искали самку для спаривания, побеждать соперников и тем самым увеличивала их возможность «увековечить» свои гены в следующих поколениях. В результате такого естественного отбора, связанного с воспроизводством, явилось то, что современные мужчины более склонны к физической агрессии, а также к демонстрации физиологической адаптации и механизмов, которые связаны с подобным поведением.
Данные предположения, к сожалению, невозможно проверить путем прямого эмпирического исследования. Однако кое-какие данные можно интерпретировать как подтверждение предположения, что гендерные различия в агрессии порождаются, по крайней мере, отчасти, факторами генетики. Такие ученые как, Садалла, Вершур и Кенрик [42] пришли к выводу, что женщины, в отличие от мужчин, считают склонность к доминированию у своего возможного супруга необходимой чертой, которая даже их привлекает. Такие данные свидетельствуют о том, что агрессивное или напористое поведение может, на самом деле, помогать мужчинам передавать свои гены последующему поколению главная проблема, согласно доктрине биологов, изучающих социальное поведение. Но все - таки, однако, нет возможности напрямую проверить потенциальный вклад генетических факторов в гендерные различия в агрессии. Соответственно, роль данных факторов по-прежнему интересует нас, но остается не возможной для проверки.
Другое объяснение гендерных различий в агрессии делает акцент на влияние культурных и социальных факторов. Существует много различных вариантов предложений этого объяснения, но, наверное, большинство фактов подтверждает гипотезу интерпретации социальной роли, которую предложила Игли и ее коллеги. На основании этой теории, гендерные различия в агрессии порождаются, главным образом, различием гендерных ролей, то есть представлениями о том, каким образом, в пределах данной культуры, должно быть поведение представителей различных полов. У многих народов считается, что женщины, отличаются от мужчин тем что, они более общественные создания для них должно быть характерно беспокойство за других, дружелюбие, эмоциональная экспрессивность. От мужчин же, напротив, ожидается демонстрация силы уверенности в себе, независимости, хозяйственности. В соответствии с теорией социальных ролей, гендерные различия в агрессии порождаются в основном тем обстоятельством, что во многих культурах считается, что мужчины в большинстве ситуаций должны вести себя более агрессивно, нежели женщины.
Эта теория подтвердилась в самых разнообразных работах. Пожалуй, самое убедительное из них было получено в мета-аналитическом исследовании, в ходе которого испытуемых просили проранжировать описания специфического агрессивного поведения, которое изучалось в различных работах по агрессии. Испытуемые оценивали степень пагубности этих поступков, чувство вины или тревоги, которое они бы ощутили, действуя, таким образом, а также отвечали на вопрос, почему средний человек выбирает агрессию в качестве модели поведения. Полученные результаты указали следующее, во-первых, что женщины в большей степени воспринимают эти поступки как пагубные и порождающие чувство тревоги или вины. Во-вторых, представители обоих полов подчеркнули, что мужчины более склонны прибегать к подобным действиям, в отличие от женщин. Эти данные свидетельствуют о том, что гендерные роли, предписывающие различные уровни агрессии для женщин и мужчин, действительно в какой-то степени влияют на гендерные различия. Но самое главное то, что разница в оценках, выставленных испытуемыми женского и мужского пола, полностью коррелирует с реальными гендерными различиями в агрессии наблюдаемых в рассмотренных исследованиях. Иными словами, чем больше женщины и мужчины отличались друг от друга в своем восприятии различных видов поведения, которые они оценивали, тем сильнее демонстрировалась склонность мужчин проявлять более высокие уровни агрессии.
Результаты этого исследования, как, вообще-то, и многих других, свидетельствуют о том, что гендерные различия в агрессии, подобно гендерным различиям во многих других видах поведения, порождаются, хотя бы частично, противоположностью гендерных ролей и стереотипами, которые имеют место быть во многих культурах. Однако следует отметить, что некоторые данные наводят на мысль, что именно генетические или биологические факторы обусловливают большую склонность мужчин проявлять многочисленные формы агрессии. Скорее всего, наиболее убедительным свидетельством в этом отношении является внешнее проявление связи между уровнем тестостерона (мужской половой гормон) и действиями агрессивного характера. Несколько различных работ указывают на то, что более высокие концентрации тестостерона ассоциируются с более высокими уровнями агрессии мужчин. Это говорит о том, что биологические факторы действительно могут играть определенную роль в порождении гендерных различий в агрессии.
Также, одной из причин формирования агрессивного поведения является специфические особенности деятельности.
1.3. Влияние профессиональной социализации на склонность к агрессивному поведению у сотрудников исправительных учреждений
Деятельность сотрудника уголовно-исполнительной системы по выполнению своих служебных обязанностей, которые основаны на Законе о пенитенциарной системе, Уголовно-исполнительном кодексе РФ, Минимальных стандартных правилах обращения с заключенными, Концепции совершенствования пенитенциарной системы, существует целый ряд особенностей. Работа в уголовно-исполнительной системе - представляет собой вид государственной службы. Особый характер выполняемых сотрудником функций предопределяет специфику в подборе и подготовке кадров, в порядке назначения на должность и освобождения от нее, в регулировании порядка прохождения службы и ответственности.
Важным психологическим фактором является соблюдение сотрудниками субординации, связанной с «авторитетом» и «послушанием» вышестоящих по «служебной лестнице» лиц,
На международной конференции в Гааге (Нидерланды), которая проходила 17-19 ноября 1994 года, в проекте Руководства для пенитенциарных работников, но соблюдению международных тюремных правил говорилось о том, что: "подготовка сотрудников для работы в тюрьмах должна включать следующие компоненты:
- знание уголовного права, конституционного права, уголовно-исполнительного права и правил, действующих в тюрьмах;
- умение распознавать потенциальных самоубийц;
- умение разумно применять силу и обращаться с агрессивными заключенными ".
Интересен в связи с этим эксперимент, который проводился в 60-е годы социальным психологом С. Милгремом [44], который изучал проблему доверия и послушания к авторитету. С. Милгрем [44] сказал своим испытуемым, что он хочет исследовать воздействие наказания на заучивание слогов. Он хотел, чтобы испытуемый играл роль «учителя», который должен наказывать «ученика» все более сурово за каждую новую ошибку. После чего он помещал испытуемого перед рядом кнопок, нажатие которых вызывало удары током напряжением от 15 до 450 вольт (последнее напряжение может причинить сильные страдания и серьезные физические повреждения). «Ученик» сидел в соседней комнате на стуле, окруженном электрическими проводами.
С.Милгрем[44] настойчиво разъяснял испытуемым «учителям», что использование ударов тока является важной частью опыта и что опыт будет бессмысленным, если его требования не будут исполняться.
При этом миролюбивые люди, добропорядочные отцы семейств посылали «ученику», несмотря на его стоны, разряды в 75 вольт, а затем, не реагируя на его мольбы и просьбы, - удары тока от 150 до 300 вольт. Такие напряжения вызывали у «ученика» крики боли. И все это лишь потому, что экспериментатор, сидевший рядом с «учителем», заставлял их продолжать обучение.
Две трети испытуемых, которые выполняли роль «учителя», до самого конца полностью следовали требованиям экспериментатора, хотя последний не обещал их наказать или вознаградить.
Следует отметить, что С. Милгрем [44] не обнаружил никаких различий между личностными качествами тех, кто доводил эксперимент до конца, и того меньшинства, которое отказывалось его продолжать.
Данные эксперименты показывают, как нормальные люди, которые в силу своего воспитания привыкли подчиняться, способны совершать бесчеловечные действия и тягчайшие преступления из-за уважения к власти.
Деятельность сотрудника пенитенциарного учреждения отличается от других видов, прежде всего тем, что имеет правовой характер, который предопределяет и ее психологическое своеобразие.
Первое, объектом этой деятельности чаще всего служат поступки людей, которые нарушили закон.
Второе, данная деятельность составляет его обязанность и право. Каждое действие сотрудника влечет за собой важные правовые последствия, что отличает его работу от многих других профессий и подчеркивает ее особую социальную значимость.
Третье, все действия, из которых состоит эта деятельность, либо непосредственно регламентируется законом, либо, будучи основаны на законе, предопределяются - им в основных чертах.
Ненадлежащее исполнение или неисполнение сотрудником пенитенциарного учреждения своих служебных обязанностей всегда является нарушением того или иного нормативного акта (злоупотребление, превышение власти, бездействие, дискредитация власти и т.д.).
Все это влечет повышенную ответственность сотрудника за каждое свое действие.
Деятельность сотрудника ИУ связана с оказанием ему противодействия от других лиц. Необходимость преодоления экстремальных ситуаций, устранения препятствий, которые специально создаются, вызывает у сотрудников пенитенциарных учреждений стрессовые состояния и требует от них постоянных умственных и волевых усилий.
В ходе проведенного Г.Ф.Хохряковым[14] исследования о психических состояниях тех, кто работает с заключенными, оказалось, что у них заметно выражены негативные психические состояния - тревожность, беспокойство, агрессия и т.д.
С возможностью противодействия заинтересованных лиц связана другая психологическая особенность деятельности сотрудников пенитенциарных учреждений - ее властный характер.
Наличие властных полномочии ставит сотрудника исправительного учреждения в особое положение. Он осуществляет свои действия от имени государства, его поддерживает принудительная сила и авторитет власти, а также возможность применения санкций. Умение пользоваться властью - профессиональное важнейшее требование.
Целесообразность и правомерность использования власти имеет прямую зависимость от личных качеств сотрудников. Ни возмущение, ни сочувствие не должны влиять на объективность выводов.
Одновременно проблема конфликтных взаимоотношений персонала пенитенциарных учреждений и заключенных остается неснятой и, в частности, по данной причине, что "тюремные правила" негласно не одобряют проявления человечности в отношениях к заключенным.
Аллан Берлан[28], сотрудник факультета психологии университета штата Род-Айленд, осуществил проведение серии психологических тестов среди кандидатов в служащие пенитенциарных учреждений и заключенных с целью установить "потенциал насилия" в каждой из этих групп. Он установил, что этот показатель у обеих групп почти одинаковый, а в целом заключенные дали несколько более положительные оценки, нежели чем охранники.
Кандидаты в тюремные служащие не в меньшей степени, чем заключенные способны быть вовлечены в действия агрессивного характера. Это положение доказывается известным экспериментом американского психолога профессора Стенфордского университета Филиппа Зимбардо[28], когда 24 студента, добровольно согласившихся участвовать в эксперименте игры в тюрьму, были по жребию разделены на "тюремщиков" и "заключенных" .Уже на второй день молодые люди стали играть серьезно. Когда "заключенные" попробовали организовать бунт, "тюремщики" сразу же применили силу. Это сплотило вторых и разобщило первых. "Заключенные" почувствовали себя одинокими, подавленными и униженными, а некоторые "тюремщики" стали не только наслаждаться своей властью, но и злоупотреблять своими .
Эксперимент дал следующие результаты: пятерых из 10 "заключенных" пришлось досрочно освободить уже на 2-й день их пребывания в "тюрьме". У них начались истерики с припадками ярости, плачем, приступы страха, появились психосоматические расстройства и симптомы депрессии.
Хотя и "надзирателям", и "заключенным" был предоставлен выбор любой формы взаимоотношений (включая оказание помощи), характерным для них было негативное, безразличное и враждебное отношение. Их разговоры были полностью лишены личного участия и человеческой теплоты. Наиболее распространенной формой устного обращения был приказ, который отдавался "надзирателем".
Приказы "надзирателей" строились произволе над личностью, они ругали "заключенных" и угрожали им. "Надзиратели" жалели о прекращении эксперимента, им нравилась их роль. Поведение тех, кто не был суров и шел на уступки, они считали проявлением слабости. По меньшей мере, треть "надзирателей" показали настолько агрессивное, и даже нечеловеческое отношение к "заключенным", что руководители эксперимента посчитали продолжение его неоправданным. (Напомним, что 21 кандидат на роль заключенного были самые стабильные в духовном и физическом отношении люди, самые зрелые в социальном плане и с минимальной предрасположенностью к асоциальному поведению).
Агрессивность "надзирателей" была усвоенным основана на той роли, которую отвели подопытным, и той власти, которая явилась обратной стороной этой роли. Требования социальной роли оказались сильнее, чем представления и моральные императивы индивида о самом себе: одним из самых жестоких "тюремщиков" был застенчивый и тихий парень, которому казалось, что ''заключенные" над ним смеются, и именно это заставляло его вести себя строго и агрессивно, в следствии, чего вырастала взаимная ненависть.
Следует отметить, что специфической особенностью деятельности сотрудников пенитенциарных учреждений является стрессогенность и напряженность. По утверждению американского ученого Р.Калимо[10], который обобщил результаты нескольких исследований по источникам стресса у тюремного персонала они имеют широкий спектр.
Это обусловлено тем, что на данный момент в деятельности исправительных учреждений наблюдается ряд явлений, которые осложнили организацию ресоциализации и исправления преступников в местах лишения свободы:
- увеличение количества осужденных в пенитенциарных учреждениях, характеризующихся высокой степенью криминализации;
- "тюрьмонизация" социальной среды осужденных, возрождение уголовных законов и обычаев , влияние на нее внешней среды, а также влияние со стороны организованной преступности;
- слабая социальная, юридическая, психологическая и экономическая защищенность персонала исправительных учреждений;
- не достаточная психолого-педагогическая подготовленность сотрудников пенитенциарных учреждений и психологических служб, которые осуществляют воспитательное воздействие на осужденных и оказание им психологическую помощь;
- превалирование традиционных форм воспитательной работы: беседы (групповые занятия и т.п.) и неумение личного состава применять на практике нетрадиционные методы воспитательного влияния (социально-психологический тренинг, суггестивное воздействие, игра, групповая дискуссия, психодрама и т.п.);
- сохраняющийся приоритет оперативно-режимной и режимной деятельности по сравнению с воспитательной работой.
Безусловно, сотрудники пенитенциарных учреждений, непосредственно осуществляющие взаимодействие с различными категориями осужденных, находятся в постоянной экстремальной ситуации, способной привести к негативным изменениям в их психике и поведении. В данных условиях постоянного противостояния в системе «сотрудник осужденный» ввиду преимущественного выполнения оперативно-режимных функций, имеющих, как правило, выраженный конфликтный характер, психологическая напряженность возрастает, постепенно переходя в специфическую форму конфликтного взаимодействия, именуемого как пенитенциарный моббинг.
Проблемность исследования данного феномена заключается в её латентном и фрагментарном характере из-за стремления инициирующей стороны скрыть истинные мотивы и причины своего адресного агрессивного поведения. Пенитенциарный моббинг это специфический тип конфликтного ролевого, межличностного или межгруппового взаимодействия, негативно направленного на чаще всего неопытного и молодого сотрудника со стороны осужденных с установочной позицией «конфронтация», сопровождаемый постоянными повторяющимися придирками, интригами, насмешками, провокациями, агрессивными слухами и т.д. «Гонение» такого сотрудника исправительного учреждения (ИУ) имеет преимущественно интерперсональный характер, однако, придерживаясь принципа «один в поле не воин», осужденные, объединенные в большие группы, зачастую «травят» одного или нескольких сотрудников, пытающихся добиться выполнения законных режимных требований или просто стремящихся качественно исполнить свои непосредственные служебные обязанности.
Пенитенциарный моббинг в значительной своей степени отличается от моббинга гражданских организаций тем, что на фоне постоянно накапливающейся негативной информации в исправительном учреждении, образованной в результате концентрации лиц криминальной и асоциальной направленности, добавляется еще и «психологический террор» отдельно взятого сотрудника или сотрудников, являющихся объектом психологического давления.
Цель пенитенциарного моббинга сведена к стремлению психологически «сломать» сотрудника исправительного учреждения, «отбить» у него желание и инициативу служить в данном подразделении, тем самым ослабить режимную функцию исправительного учреждения в целом.
Таким образом, цель моббинга сделать пребывание на работе невыносимым, вынудить уйти из организации [Дагаева 2005] или уволиться из уголовно-исполнительной системы. Среди причин проявления моббинга могут быть низкие морально-этические качества осужденных, асоциальная направленность их личности, пенитенциарно- субкультурные традиции и «нормы-давления», недостаточный уровень организации исправительного процесса, ослабление контроля и надзора за осужденными, а также личностные особенности самого сотрудника (высокий уровень тревожности, агрессивности, постоянно испытываемый страх, чувство брезгливости, социальная отчуждённость, замкнутость, инфантилизм и т.д.).
Самой распространенной причиной моббинга в УИС является исторически сложившийся стереотип деления на две противопоставляемые друг другу категории «мы» и «они», ненависть к представителям власти со стороны осужденных за сам факт лишения свободы и весь комплекс ограничений, обусловленных лишением свободы. Зачастую пенитенциарный моббинг возникает в результате образования «экспрессивной толпы» осужденных, противостоящей сотрудникам администрации под воздействием эффектов заражения и подражания (ненависти, гнева, злости и т.д.).
Примером может служить огромное множество ситуаций повседневной жизнедеятельности исправительного учреждения, провоцирующих открытый моббинг. Для сравнительного анализа приведем некоторые из них:
скопление осужденных в локальном секторе, пытающихся нарушить установленный распорядок дня учреждения (ранее или позднее установленного времени выйти на прием пищи в столовую, в банно-прачечный комбинат, проникнуть в другой жилой локальный сектор и т.д.), встретив при этом отпор сотрудников администрации;
массовое высказывание недовольства, провокации (чаще первым попавшимся на глаза сотрудникам) в адрес сотрудников, проводивших оперативно-режимные мероприятия (обыск, досмотр) в спальных помещениях осужденных с целью выявления запрещенных предметов с элементами целенаправленной порчи имущества, личных вещей, и т.д.;
массовые волнения в изолируемых помещениях (штрафной изолятор, помещение камерного типа, отряд со строгими условиями отбывания наказания), вызванные «круговой порукой осужденных», исходящие от одного или нескольких авторитетных осужденных;
Одной из причин для возникновения моббинга в исправительном учреждении является вступление в «неслужебную связь» с осужденными. Практически все осужденные особенно тщательно наблюдают за сотрудниками ИУ, имеющими уважение как среди коллег, так и в среде осужденных. Поэтому сотрудник с «незапятнанной» репутацией, волевой и справедливый, всегда пользуется уважением, а вступивший с осужденным или их родственниками в недозволенные отношения и стремящийся из всего извлечь личную выгоду особенно ненавидим и презираем [Филиппов 2001: 373].
Пенитенциарный моббинг может иметь не только открытую, но и скрытую форму проявления. Так, скрытый пенитенциарный мобинг может проявляться:
в целенаправленной порче осужденными отрядного имущества (мебели, электропроводки, стендов и т.д.);
донесении оперативно-ложной информации на жертву пенитенциарного моббинга до оперативных отделов и служб;
«информационной изоляции» сотрудника учреждения о происходящих событиях в ИУ;
полном или частичном игнорировании того или иного сотрудника, его требований, обращений, поручений и т.д.
И в дальнейшем такие сотрудники обречены на манипулятивное, шантажное поведение, «панибратское» отношение со стороны осужденного (открытый моббинг) и т.д. Постепенно такой сотрудник теряет себя и деформируется как личность, что в конечном итоге приводит либо к увольнению, либо к дисциплинарной и уголовной ответственности.
Как видно из вышеизложенного, моббинг может проявляться в игнорировании законных требований сотрудника исправительного учреждения как в индивидуальной, так и групповой форме; в распространении заведомо ложной информации; порче документов и т.д. Обычно осужденные, совершая агрессивные поступки по отношению к конкретному сотруднику, ведут себя с ним довольно доброжелательно, не злорадствуют, демонстрируя социально желательное поведение, а нередко могут высказать свое сочувствие. Зачастую сотрудники исправительного учреждения сами провоцируют вокруг себя и по отношению к себе такое отношение, проявляя виктимное поведение, выражающееся в чрезмерной агрессии, маскируемой показной самоуверенностью, либо демонстрации чрезмерной тревожности, не подкрепленных жизненным опытом, в необоснованном применении мер дисциплинарного характера к осужденному, применении специальных средств, оскорблений и унижения, брезгливости в общении и т.п. Также спровоцировать моббинг может робкое поведение сотрудника, нерешительные, пугливые действия в отношении осужденных, отсутствие твердости характера, тем самым сотрудник превращается в объект для насмешек и провокаций.
Постоянно повторяющиеся придирки и провокации вызывают у сотрудников ИУ крайне негативные эмоции и острое чувство неуверенности, параллельно с этим у них наблюдаются:
отсутствие мотивации к прохождению службы в УИС;
повышенная тревожность, нервозность;
апатия;
упадок эффективности в служебной деятельности;
фрустрация;
страх и т.д.
А это, как правило, напрямую отражается на отношении сотрудника к дальнейшему прохождению службы. Что касается самых негативных последствий для сотрудника, то они связаны:
с систематическим злоупотреблением спиртных напитков;
ссорами с членами семьи;
отсутствием внимания к личной жизни;
заболеванием центральной нервной системы;
психическим нервным расстройством и т.д.
В самом худшем случае пенитенциарный моббинг может привести к совершению противоправных действий, аутоагрессивному и суицидальному поведению. Последствия пенитенциарного моббинга отрицательно сказываются не только на самом сотруднике, но и на деятельности учреждения. Так, моббинг ведет к отчуждению персонала, абсентеизму (отсутствие сотрудника на работе), осложняет психологический климат в рабочем коллективе, что негативно сказывается на результатах деятельности структурных подразделений и организации в целом [Поликанова 2011].
Следовательно, следует отметить, что, оказавшись в ситуации психологического давления, не следует делать вид, что ничего не происходит. Безразличное поведение еще больше способствует усилению давления негативного стресс-фактора. При пенитенциарном моббинге важно преодолеть свои негативные эмоции, необходимо сохранять самообладание, твердость характера, ни в коем случае не демонстрировать осужденным свою эмоциональную неуравновешенность. Главное, необходимо понять, что эту проблему надо решать, а не убегать от нее, и работать над собой, своей психологической защитой и методами саморегуляции управлять своим эмоциональным состоянием.
Таким образом, анализ профессиональной деятельности сотрудников исправительных учреждений показывает, что на современном этапе актуальной проблемой является их отношение к службе и проявления дезадаптивных форм поведения. Особенностью несения повседневной службы сотрудниками пенитенциарных учреждений можно назвать обязательность выполнения профессиональных и служебных обязанностей в условиях, осложненных воздействием негативных социально-психологических факторов, которые связаны с конфликтами, обострением криминальной обстановки, напряженностью социально-экономических условий. Служебная деятельность сотрудников исправительных учреждений так же осложнена отсутствием возможности надлежащего наставничества, высокой текучестью кадров, низкой эффективностью системы служебной подготовки и недостаточным обеспечением процесса психологического сопровождения личного состава.
Основываясь на вышесказанном, они могут быть отнесены к группе повышенного риска в плане развития и возникновения у них различных форм деструктивного и дезадаптивного поведения.
1.4. Выводы
Теоретический анализ психологической литературы позволил сделать следующие выводы:
1. Несмотря на значительные противоречия, в отношении определения понятия агрессии, в настоящее время большинством ученых принимается следующее определение: Агрессия это любая форма поведения, которое нацелено на причинение вреда или оскорбление другого живого существа, не желающему подобного обращения.
2. На возникновение агрессивного поведения влияет большое количество источников, таких как стиль семейного воспитания, телевидение, внешние детерминанты и т.д. Также, одной из причин формирования агрессивного поведения является специфические особенности деятельности.
3. Особенностью несения повседневной службы сотрудниками исправительных учреждений можно назвать необходимость выполнения профессиональных и служебных обязанностей в условиях, которые осложняются воздействием негативных социально-психологических факторов, связанных с конфликтами, обострением криминальной обстановки, напряженностью социально-экономических условий. Исходя из этого, они их стоит отнести к группе повышенного риска в плане развития и возникновения у них различных форм дезадаптивного и деструктивного поведения.
4. Исследования установили, что если сравнивать женщин и мужчин, то первые демонстрируют более высокие уровни прямой, а последние непрямой, то есть не выраженной в физических действиях агрессии. Гендерные различия в агрессии иногда объясняются влиянием биологических или генетических факторов.
ГЛАВА 2. ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ АГРЕССИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ У СОТРУДНИКОВ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ
УЧРЕЖДЕНИЙ
2.1. База и методы исследования
Исследование проводилось на базе Следственного изолятора №1 ГУФСИН России по Иркутской области.
В результате исследования было проведено изучение агрессивных реакций сотрудников отдела безопасности (режима) следственного изолятора.
В нашем исследовании приняли участие 64 человека. Все они сотрудники отдела режима следственного изолятора, мужчины и женщины в возрасте от 25 до 62 лет, с профессиональным стажем от 5 до 15 лет. Наиболее важные сведения о выборке приводятся в таблице 1.
Таблица 1.
Выборочная совокупность испытуемых
Приняли участие в исследовании 64 респондентаИз них женщин 31%Из них мужчин 69%Средний возраст женщин 29 летСредний возраст мужчин 31 годСредний стаж профессиональной деятельности 7,5 лет
Для определения агрессивности и степени профессиональной деформации исследуемых были взяты следующие психо-диагностические методики: диагностика показателей и форм агрессии А. Басса и А. Дарки, методика «Оценка нервно-психического напряжения» (Т. А. Немчинов), диагностика уровня эмоционального выгорания В. В. Бойко.
Исследование проводилось в два этапа.
На первом этапе исследование проводилось с помощью восьмифактор-ного опросника Басса-Дарки, который оценивает уровень физической, вербальной и косвенной агрессии, а также раздражительности, обиды, негативизма, чувства вины и подозрительности. Плюсданной методики заключается в том, что в ходе составления опросника сделана попытка минимизировать социальную желательность ответов, и в связи с этим он не только достаточно легок в интерпретации и предъявлении, но, и дает возможность получить надежную информацию о внутренних побуждениях людей.
Методика включает 75 вопросов и предназначена для диагностики враждебных и агрессивных реакций личности.
А. Басс, который воспринял ряд положений своих предшественников, разделил понятия враждебность и агрессии и определил враждебность как: "...реакцию, развивающую негативные чувства и негативные оценки событий и людей". Создавая свой опросник, дифференцирующий проявления враждебности и агрессии, А. Дарки и А. Басса установили следующие виды реакций:
1.Физическая агрессия это использование физической силы в отношении другого лица.
2.Косвенная это агрессия, ни на кого не направленная или окольным путем направленная на другое лицо.
3.Раздражение это готовность к проявлению негативных чувств при малейшем возбуждении (грубость, вспыльчивость).
4.Негативизм это оппозиционная манера поведения от пассивного сопротивления до активной борьбы против установившихся законов и обычаев.
5.Обида ненависть и зависть к окружающим за вымышленные и действительные действия.
6.Подозрительность в диапазоне от осторожности и недоверия по отношению к людям до убеждения в том, что другие люди планируют и приносят вред.
7. Вербальная агрессия выражение негативных чувств как через форму (крик, визг), так и через содержание словесных ответов (проклятия, угрозы).
8. Чувство вины выражает возможное убеждение субъекта в том, что он является плохим человеком, что поступает зло, а также ощущаемые им угрызения совести.
Цель методики - выяснить норму агрессии для данной профессиональной группы, сравнить ее с нормой агрессии для гражданского населения, в каких группах, какая форма преобладает, какая форма агрессивных реакций доминирует, есть ли корреляция показателей агрессии со сроком службы.
Числовые показатели физической и вербальной агрессии отражают склонность обследуемого к активным, прямым формам агрессивного поведения, а показатели косвенной агрессии и раздражения - к опосредованным непрямым формам. Сумма числовых показателей обиды, подозрительности и негативизма образует индекс враждебности.
На втором этапе нашего исследования мы использовали опросник «Методика диагностики степени удовлетворенности основных потребностей».
Инструкция испытуемому. Прочтите внимательно утверждения. Оцените по 5-балльной шкале степень удовлетворенности описанных потребностей в вашей сегодняшней жизни и деятельности.
5 потребность удовлетворяется полностью;
4 потребность удовлетворяется хорошо;
3 потребность удовлетворяется удовлетворительно;
2 потребность удовлетворяется неудовлетворительно;
1 потребность не удовлетворяется.
Опросник нервно-психического напряжения (НПН), предложенный Т.А. Немчиным (приложение 1). Цель работы. Измерение степени выраженности состояния нервно- психического напряжения и агрессии. Опросник представляет собой перечень признаков нервно-психического напряжения, составленный по данным клинико-психологического наблюдения и содержит 30 основных характеристик этого состояния, разделенных на три степени выраженности. Порядок работы и инструкция. Исследование проводится индивидуально в отдельном, хорошо освещенном и изолированном от посторонних звуков и шумов помещении.
Инструкция испытуемому: Заполните правую часть бланка, отмечая знаком плюс те строки, содержание которых соответствует особенностям Вашего состояния в настоящее время.
Методика Бойко позволяет диагностировать ведущие симптомы «эмоционального выгорания» и определить, к какой фазе развития стресса они относятся: «напряжения», «резистенции», «истощения». Оперируя смысловым содержанием и количественными показателями, подсчитанными для разных фаз формирования синдрома «выгорания», можно дать достаточно объемную характеристику личности, оценить адекватность эмоционального реагирования в конфликтной ситуации, наметить индивидуальные меры
Методика состоит из 84 суждений, позволяющих диагностировать три симптома «эмоционального выгорания»: напряжение, резистенция и истощение. Каждая фаза стресса, диагностируется на основе четырех, характерных для нее симптомов.
Описание представлено в таблице 2.
Таблица 2.
Фаза стресса №СИМПТОМНАПРЯЖЕНИЕ1Переживание психотравмирующих обстоятельств 2Неудовлетворенность собой 3«Загнанность в клетку» 4Тревога и депрессия РЕЗИСТЕНЦИЯ1Неадекватное эмоциональное реагирование 2Эмоционально-нравственная дезориентация 3Расширение сферы экономии эмоций 4Редукция профессиональных обязанностей ИСТОЩЕНИЕ1Эмоциональный дефицит 2Эмоциональная отстраненность 3Личностная отстраненность (деперсонализация) 4Психосоматические и психовегетативные нарушения Анкета и ключ представлены в Приложении 2.
Обработка и интерпретация данных.
Определяли сумму баллов, раздельно для каждого из 12 симптомов «выгорания». Обнаружив совпадение ответов с ключом, оценивали тем количеством баллов, которое указано рядом с номером вопроса в графе «Б». Каждая шкала включает семь вопросов и максимальное количество баллов равно 30.
Подсчитать сумму показателей симптомов для каждой из 3-х фаз формирования симптома «выгорания». Для этого сложите результаты по четырем шкалам каждой фазы в отдельности.
Находили итоговый показатель синдрома «эмоционального выгорания», подсчитав сумму показателей всех 12 симптомов.
2.2. Результаты исследования и их обсуждение
Анализ результатов исследования начнем с интерпретации даннх, полученных по методике исследования агрессивного поведения Басса-Дарки (рис.1).
ВСТАВИТЬ ГРАФИК РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ИСПЫТУЕМЫХ ПО УРОВНЯМ АГРЕССИИ
Есть агрессивность врожденная, происходящая из инстинкта самосохранения и зависящая от проявления темперамента индивида. Речь идет об эмоциональной возбудимости и силе эмоций, которые обусловливают формирование некоторых черт характера человека, отраженных в показателях непрямой агрессии опросника, таких, как раздраженность, вспыльчивость, обидчивость. И есть ситуативная агрессивность - это психическое состояние, которое возникает как временная реакция на определенные условия внешней среды, ее характеризует показатель прямой агрессии (ФА + КА + ВА).
По результатам исследования, безусловно, доминирующим фактором является физическая агрессия, у большинства сотрудников отдела режима она намного превышает норму (70-80 процентов).
Показатели вербальной агрессии в среднем тоже выше нормы - 60-70 процентов.
Показатели подозрительности тоже имеют большой разброс (от 0 до 90 процентов). Меньше всего подозрительность у сотрудников первого года службы, что, видимо, связано с отсутствием отрицательного опыта общения, но и впоследствии с увеличением срока службы показатели подозрительности редко поднимаются выше 70 процентов. В нескольких случаях подозрительность составила 0-10 процентов, но это можно рассматривать как патологическое отклонение или же неискренние ответы.
Вторым по величине фактором после физической агрессии является негативизм. Средний уровень, или норма, для данной профессиональной группы составляет около 80 процентов. Это можно объяснить тем, что предположительно данную профессию выбирают люди эгоцентричного типа, с трудом признающие авторитеты. Им трудно подчиняться, так как они сами часто действуют с позиции силы. Корреляций со сроком службы не обнаруживается, так как это не профессиональное и не приобретенное качество, а устойчивая черта личности.
Можно было также проследить, как факторы коррелируют друг с другом. Так, например, высокая физическая агрессия нередко сочетается с низкой косвенной и вербальной, если низок индекс враждебных реакций. По нашему предположению, это оптимальное соотношение для данной профессиональной группы, а вот сочетание высоких показателей как агрессивных, так и враждебных реакций делает индивида социально опасным.
По результатам исследования по методике Басса-Дарки мы разделили сотрудников на две группы:
1) мужчины-сотрудники, с высоким уровнем агрессии 26 человек
2) женщины-сотрудники, с высоким уровнем агрессии 11 человек.
По результатам проведения методики «Диагностика степени удовлетворенности основных потребностей» были получены следующие данные.
Иерархия потребностей отдельно для групп испытуемых представлена в таблице 3. Количественные показатели получены как среднее арифметическое по 15-бальной шкале. Соответственно, 15 баллов наивысший показатель, а 1 балл самый низкий.
Таблица 3.
Материальные потребностиПотребности в безопасностиМежличностные потребностиПотребности в признанииПотребности
в самовыраженииМужчины с высоким уровнем агрессии13981514Женщины с высоким уровнем агрессии1113151112
Иерархия удовлетворенности потребностей выявилась таким образом (в баллах) : 0-5 баллов низкий уровень удовлетворенности, 6-9 баллов средний уровень удовлетворенности, 10-15 баллов высокий уровень удовлетворенности, результаты представлены на рис 2.
Рис 2.Распределение испытуемых по преобладанию потребностей
(баллы)
Как мы выяснили все основные потребности у сотрудников удовлетворяются, либо частично удовлетворяются. Однако прослеживается определенная тенденция к тому, что чем ниже уровень удовлетворенности потребности в безопасности и межличностных потребностей у сотрудников мужчин, тем выше уровень агрессии.
Таким образом, по результатам исследования можно сделать следующие выводы, степень удовлетворенности основных потребностей у мужчин сотрудников частично влияет на уровень агрессии, но четкой корреляции между ними у данной категории лиц не наблюдается. Можно также сказать,
что специфические условия труда имеют гораздо более важное значение для повышения уровня агрессии, чем степень удовлетворенности основных потребностей.
С помощью методики НПН (Т. А. Немчинова) мы попытались оценить нервно-психическое напряжение в зависимости от стажа сотрудника. Обобщенные следующие средние показатели женщин средний бал 44,5, а у мужчин 36,6.
Данные отражены на рис. 3.
Рис 3. Распределение испытуемых по уровню нервно-психического
напряжения (%)
Анализ полученных результатов показал, что наибольший показатель нервно- психического напряжения имеют сотрудники- женщины, но этот показатель находится в диапазоне слабого нервно-психического напряжения.
Это позволяет говорить о том, что сотрудники женщины в уголовно-исполнительной системе, все больше испытывают нервно-психическое напряжение.
Анализ причин возникновения такого явления позволил определить, что сотрудники данной категории в служебной деятельности связаны непосредственно с осужденными, поэтому у них прослеживается нарастание фактора тревожности, беспокойства, некоторой растерянности, склонности к фиксации на неприятных ощущениях. Что в свою очередь говорит об уже сложенной профессиональной деформации личности сотрудников УИС.
Результаты по рассмотрению состояния эмоционального выгорания представлены на рис. 4.
Рис 4.Распределение испытуемых по выраженности эмоционального
выгорания (%)
В соответствии с обработкой, предложенной В.В. Бойко методики диагностики уровня эмоционального выгорания, нами было выяснено что у сотрудников - женщин, в среднем значении показателей в фазах «Напряжение», «Резистенция» и «Истощение» не констатируются сложившиеся симптомы, что говорит об отсутствии тревоги, депрессии, ощущения загнанности в клетку, эмоционально-нравственной дезориентации.
Сотрудники могут свободно общаться с сослуживцами, выполнять профессиональные обязанности, то есть возникающие психотравмирующие события респондентами данной группы оцениваются объективно.
В группе мужчин определяются складывающиеся симптомы, фазы «Напряжение», «Резистенция», «Истощение» находятся в стадии формирования
Это обстоятельство наглядно показывает, что тревога, депрессия, эмоционально-нравственная дезориентация, неадекватное избирательное эмоциональное реагирование, эмоциональный дефицит, психосоматические и психовегетативные нарушения имеют место у этих сотрудников, что отрицательно сказывается на исполнении профессиональной деятельности и отношениях с коллегами. Из этого можно сделать вывод, что все вышеперечисленные сложившиеся фазы являются бесспорным показателем профессиональной деформации сотрудников.
2.3. Профилактика агрессивного поведения у сотрудников
исправительных учреждений
В формировании самоконтроля над агрессивностью и сдерживании агрессивных актов большую роль играет развитие психологических процессов эмпатии, децетрализации и идентификации, которая лежит в основе способности к пониманию других людей и к сопереживанию им, способствующих формированию представления о другом человеке как уникальной ценности.
Эффективное средство предупреждения агрессии это страх наказания.
Результаты исследований позволяют думать, что при низком или умеренном провоцировании и возбуждении, вызванном гневом, страх применения наказания может «предохранять» от проявлений открытой агрессии. Напротив, когда провокация и возникающий в качестве реакции на нее гнев сильны, страх наказания может не сыграть никакой роли и не оказать сдерживающего воздействия.
Без сомнения, многие люди, находясь в состоянии гнева, просто не в силах задуматься о последствиях своих действий. Поэтому они ведут себя импульсивно, «набрасываясь» на других, не задумываясь о возможных последствиях своих действий.
Исследования ученых показали, что страх наказания играет большую роль в предотвращении проявлений открытой агрессии, когда за совершение агрессивных действий грозит суровая кара, т.е. увеличение степени строгости ожидаемого наказания приводит к снижению интенсивности агрессивных проявлений.
Наказание даст долговременный эффект только в том случае, если оно осуществляется при определенных условиях:
агрессивное действие и наказание должен разделять небольшой промежуток времени;
наказание должно быть достаточно строгим и неприятным;
реципиент должен четко осознавать, что определенная форма его поведения влечет за собой наказание.
Недостатки метода предотвращения открытой агрессии, т.е. наказания:
человек расценивает его как агрессию;
оно может сдерживать одни модели антиобщественного поведения, но и способствовать актуализации других;
может служить для наказуемых примером агрессивного поведения;
его эффективность зависит от выполнения определенных условий.
Средства предотвращения человеческой агрессии.
К числу давно устоявшихся принципов психологии можно отнести принцип, согласно которому все живые организмы, включая человека, способны осуществлять две несовместимые реакции в одно и то же время. Например, трудно (практически невозможно) одновременно мечтать и выполнять сложные когнитивные действия, такие как работа на компьютере и чтение научной литературы. Подобным же образом, трудно (скорее даже невозможно) одновременно находится в состоянии восторга и депрессии. Этот принцип нашел свое отражение в проблеме предупреждения или управления человеческой агрессией в виде гипотезы несовместимых реакций. Согласно этой теории, можно уменьшить и гнев, и уровень открытой агрессии, вызывая каким-либо способом у людей чувства (эмоциональные состояния), несовместимые с гневом или агрессией.
Несмотря на то, что несовместимыми с чувствами гнева и агрессии могут оказаться самые разные реакции, исследователи обратили особое внимание на два из них: эмпатия; юмор и смех.
Эмпатия.
Сигналы о боли и эмпатия, возникающая в результате их появления, иногда может быть эффективным средством для снижения уровня открытой агрессии. Жертвы, плачущие от боли, умоляющие о пощаде, зачастую добиваются прекращений агрессивных действий по отношению к себе. Но этот метод оправдывает себя только в тех случаях, когда агрессоры не подвергались сильному раздражению.
Юмор и смех.
Многим приходилось сталкиваться с ситуацией, когда раздражает или выводит из себя какой-то человек, затем он совершенно неожиданно делает или говорит что-то, что нас смешит. Тогда наше раздражение, по крайней мере частично, исчезает. Шутки же неприязненного и оскорбительного содержания могут вызывать чувства и настроения, совместимые с агрессией.
Сюжеты юмористических материалов не должны своей основой иметь враждебность или агрессию. В противном случае влияние юмора как способа подавить агрессию может быть полностью элиминировано.
Профилактика злоупотребления алкоголем в среде сотрудников ИУ.
Особую роль в профилактике алкоголизма на ранних стадиях играют сотрудники по работе с личным составом, представители воспитательного отдела.
Основная их цель - грамотная организация досуга, что особенно актуально для практических работников ИУ в удаленных от культурной жизни местностях. Кроме этого, пристальное внимание должно отводиться выявлению сотрудников, составляющих группу риска, и индивидуальной работе с ними и их семьями. Основой успеха может стать сотрудничество представителей воспитательной службы с психологом, имеющим опыт консультирования по данным вопросам.
Для поддержки зависимых лиц рекомендуется создавать группы взаимоподдержки, где каждый страдающий алкоголизмом может обсудить свои проблемы без боязни быть осмеянным.
Профилактика нарушений служебной дисциплины.
Участие психологов в системе мероприятий по укреплению служебной дисциплины и законности должно осуществляться на всех этапах деятельности психологической службы (изучение личностных качеств сотрудников, психологическое сопровождение в процессе адаптации к условиям службы, выявление доминирующих настроений в коллективах и т.д.). Особое место в данной системе мер занимает оказание специализированной помощи лицам, отнесенным к так называемой группе повышенного внимания.
Приоритетными задачами в области предупреждения нарушений дисциплины и законности является обеспечение гарантий социально-правовой защищенности, профессиональной и личной безопасности сотрудников, создание нормальных условий для их служебной деятельности, оказание помощи в решении семейно-бытовых проблем, формирование оптимального социально-психологического климата в коллективах.
Для успешной реализации данных мероприятий (задач) является целесообразным:
создать группу из наиболее подготовленных и авторитетных в профессиональном отношении лиц, в компетенцию которых входило бы рассмотрение и справедливое решение проблем, связанных с материальными, жилищными, социальными и иными условиями жизнедеятельности сотрудников и членов их семей;
усилить требования к профессиональному отбору кандидатов для работы в органах и учреждениях УИС;
исключить случаи поступления на службу в пенитенциарную систему лиц, которые имели сомнительное прошлое, а также прямо или косвенно связанных с криминальными структурами;
проведение психодиагностического обследования не только при поступлении на службу, но и в период ее прохождения не реже одного раза в три года;
конкретизировать функционально-ролевые обязанности должностных лиц, занимающихся организацией и проведением психологической и воспитательной работы с личным составом на всех уровнях;
организовать специальные циклы занятий, направленные на повышение уровня психологической подготовленности и социально- психологической компетентности сотрудников пенитенциарных учреждений, т.е. овладение навыками уверенного и адаптивного поведения, конструктивного разрешения конфликтов;
осуществлять выработку у личного состава практических навыков в области психологии (навыки эффективного общения, налаживание отношений сотрудничества и взаимопонимания, установление деловых контактов с людьми, различающимися по укладу жизни, традициям и языковой культуре).
Проводимые мероприятия по укреплению дисциплины должны быть комплексными, научно-обоснованными, последовательными и долговременными.
Их основная цель заключается в формировании так называемого мобильного стиля служебной деятельности, который предполагает высокую работоспособность и устойчивость к влиянию стрессогенных факторов, твердость правосознания, гибкость мышления, рациональность и адаптивность поведения сотрудников к трудным ситуациям.
Психологическая диагностика и предупреждение суицидального поведения.
Для предупреждения самоубийств сотрудников руководители
различных служб и подразделений УИС совместно с психологами и психиатрами должны строить систему общей и частной профилактической работы. Основным содержанием общего направления профилактических мероприятий является ослабление степени влияния негативных социальных и социально-психологических условий профессиональной деятельности личного состава, способствующих формированию суицидального поведения сотрудников.
Частная профилактика должна быть ориентирована на своеобразное распознавание сотрудников, находящихся в кризисных состояниях и оказание им первичной психологической помощи и поддержки.
Для своевременной профилактики самоубийств рекомендуется совместная работа психолога и психиатра -- это суицидологическая диагностика. В практической деятельности диагноз складывается из определения наличия или отсутствия психической патологии и установления индивидуального суицидального риска.
Для его определения целесообразно использовать интегральный анализ двух факторов: суицидогенных и антисуицидогенных.
К первым относятся: неустойчивость к психоэмоциональным нагрузкам, неадекватная самооценка, слабость личностной психологической защиты, снижение или утрата социальных ориентации, наличие психической патологии, повышенная конфликтность, наличие суицидальных попыток в анамнезе.
Ко вторым относятся: устойчивые эмоциональные привязанности к своему ближайшему социальному окружению, выраженные родительские обязанности и чувства долга, концентрация внимания на состоянии собственного психического и физического здоровья, ориентация на общественное мнение и желание, наличие долгосрочных целей и жизненных перспектив.
Необходимо выделить объективно выраженные реакции личности, сигнализирующие о наступлении глубокого душевного кризиса, это так называемые внешние признаки суицидального поведения:
Уход в себя. Следует быть внимательным, когда замкнутость становится глубоким и длительным состоянием личности, в результате которых человек сторонится окружающих.
Депрессия. Это глубокий эмоциональный упадок, который у каждого человека проявляется по-своему. Необходим прямой и открытый разговор с человеком.
Агрессивность. Нередко явление раздражительности, гнева, ярости и жестокости к окружающим оказывается призывом суицидента обратить на него внимание, помочь ему. Но такой призыв обычно дает противоположный результат - неприязнь окружающих, их отчуждение от суицидента.
Злоупотребление алкоголем. Способствует совершению импульсивных поступков, обострению суицидальных мыслей и намерений.
Раздача подарков окружающим. Некоторые люди, планирующие суицид, предварительно раздают близким, друзьям свои личные вещи. В каждом таком случае рекомендуется серьезная и откровенная беседа психолога с сотрудником для выяснения его истинных намерений.
6) Психологическая травма или сильный эмоциональный стресс. Эмоциональное потрясение, мелкие травмирующие переживания, которые постепенно накапливаются, могут привести к совершению аутоагрессивных действий. Если к этому добавляется развод, смерть близкого человека, какие-либо личные невзгоды, то у сотрудника могут возникать суицидальные мысли и настроения.
Резкие перемены в привычном поведении. Когда замкнутый человек неожиданно начинает много шутить, смеяться, общаться, стоит присмотреться к нему.
Демонстративная угроза. Любое высказывание, связанное с намерениями уйти из жизни должны восприниматься серьезно. При этом нельзя допускать черствости, агрессивности к суициденту, которые только подтолкнут его к исполнению угрозы. Необходимо проявить максимальную выдержку, терпение, оказать квалифицированную психологическую помощь.
В предупреждении самоубийств большое значение имеет стиль работы начальника с подчиненными, его способность создать в коллективе атмосферу благожелательности, стремление оказать практическую помощь коллегам по работе, вовремя поддержать их.
Профилактическая работа с сотрудниками, членами их семей и окружением должна быть направлена на смягчение конфликтных ситуаций, устранение причин и условий, провоцирующих их возникновение.
Итак, мы рассмотрели способы профилактики форм деструктивного поведения. Какие из них являются наиболее эффективными, какие -наименее. Рассмотрели то, какие оптимальные условия необходимы для более эффективного выполнения профессиональной деятельности, а также те важные условия, необходимые для профилактики негативных явлений в среде сотрудников ИУ.
2.4. Выводы
1. По результатам исследования, безусловно, доминирующим фактором является физическая агрессия, она намного превышает норму (70-80 процентов).
2. Показатели вербальной агрессии в среднем выше нормы - 60-70 процентов.
3. У большинства сотрудников уровень агрессии выше нормы. Для сотрудников отдела безопасности это состояние является ведущим в процессе их профессиональной деятельности, так как при выполнении служебных задач они сталкиваются с осужденными, подозреваемыми, обвиняемыми, обладающими в свою очередь высоким уровнем агрессии.
4. Все основные потребности у сотрудников удовлетворяются, либо частично удовлетворяются. Однако прослеживается определенная тенденция к тому, что чем ниже уровень удовлетворенности потребности в безопасности и межличностных потребностей у сотрудников мужчин, тем выше уровень агрессии.
5. Степень удовлетворенности основных потребностей у сотрудников мужчин частично влияет на уровень агрессии, но четкой корреляции между ними у данной категории лиц не наблюдается.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вопрос о сущности человеческой агрессии занимал лучшие умы человечества на протяжении многих веков, и рассматривались с различных позиций с точки зрения философии, поэзии, религии. Однако только в нашем столетии данная проблема стала предметом систематического научного исследования, поэтому неудивительно, что не на все вопросы, возникающие в связи с проблемой агрессии, имеются ответы. В сущности, изучение этой темы часто порождало больше вопросов, чем ответов. Тем не менее, налицо явный прогресс, и сегодня мы знаем уже довольно много об истоках и природе человеческой агрессии. Количество данных об агрессии так велико, что было бы невозможно рассмотреть весь имеющийся материал в настоящей работе.
Данная работа отражает многие параметры возникновения и проявления агрессии. В частности, глубокому анализу были подвергнуты различные определения агрессии. Освещены многие теории возникновения агрессии.
В работе подробно изучаются также причины, которые оказывают влияние на возникновение агрессии. На становление агрессивного поведения влияет большое количество источников, таких как стиль семейного воспитания, телевидение, внешние детерминанты и т.д. Был также рассмотрен гендерный аспект агрессивного поведения. Также, одной из причин формирования агрессивного поведения является специфические особенности деятельности. Спецификой несения повседневной службы сотрудниками исправительных учреждений является необходимость выполнения служебных и профессиональных обязанностей в условиях, осложненных воздействием негативных социально-психологических факторов, связанных с обострением криминальной обстановки, конфликтами, напряженностью социально-экономических условий. Исходя из этого, они могут быть отнесены к группе повышенного риска в плане возникновения и развития у них различных форм дезадаптивного и деструктивного поведения.
Безусловно, доминирующей в поведении сотрудников ИУ является физическая агрессия, она намного превышает норму. Наблюдается тенденция к ее увеличению с возрастанием срока службы. Показатели вербальной агрессии тоже выше нормы.
Мы также попытались выяснить, влияет ли степень удовлетворенности основных потребностей на уровень агрессии.
В ходе нашего исследования мы выяснили, что все основные потребности у сотрудников удовлетворяются, либо частично удовлетворяются. Однако прослеживается определенная тенденция к тому, что чем ниже уровень удовлетворенности потребности в безопасности и межличностных потребностей у сотрудников мужчин, тем выше уровень агрессии.
Таким образом, по результатам исследования можно сделать следующие выводы, степень удовлетворенности основных потребностей у сотрудников мужчин частично влияет на уровень агрессии, но четкой корреляции между ними у данной категории людей не наблюдается. Можно также сказать, что специфические условия труда имеют гораздо более важное значение для повышения уровня агрессии, чем.
Таким образом, можно сказать, что в ходе исследования мы частично подтвердили гипотезу о том, что есть некоторая взаимосвязь между уровнем агрессии у сотрудников мужчин исправительных учреждений и степенью удовлетворенности основных потребностей. Также было установлено что агрессия связана с нервно-психическим напряжением и эмоциональным выгоранием сотрудников УИК.
ЛИТЕРАТУРА
- Алферов Ю.А., Козюля В.Г. Дезадаптация и стрессоустойчивость человека в преступной среде. Домодедово, 1996. С. 9394.
- Алфимова М.В., Трубников В.И. Психогенетика агрессивности Вопросы психологии. 2000. №6. С. 112-123.
- Бандура А. Уолтерс Р. Подростковая агрессия. - М., 1999. 512с.
- Безносов С. П. Профессиональная деформация / С. П. Безносов. СПб.: Речь, 2014. 333 с.
- Беляева Л.И. Психологические особенности экстремальных ситуаций правоохранительной деятельности // Прикладная юридическая психология / Под ред. А.М. Столяренко. М., 2001. С.531533.
- Бережнова Н.Д. Психологические исследования в исправительных учреждениях. Ставрополь: СКИПКРО, 2001. 6,25 п. л.
- Бовин Б.Г., Казберов П.Н., Кокурин А.В., Красов Д.А. Прогнозирование профессиональной успешности сотрудников подразделений охраны Федеральной службы исполнения наказаний России// Прикладная юридическая психология. 2009. № 3. С. 72-85.
- Буданов А.В. Профилактика профессиональной деформации работников ИТУ как фактор, способствующий соблюдению и укреплению законности в деятельности исправительно-трудовых учреждений // Проблемы совершенствования деятельности психологической службы в ИТУ: Сборник статей / Под ред. А.В. Пилещко. Домодедово, 1996. С. 4243.
- Бумаженко, Н. И. Виктимология : учебно-методическое пособие / Н. И. Бумаженко. Витебск, 2010. 115 с.
- Бэрон Р. Ричардсон Д. Агрессия. СПб., 1997. 336с.
- Гарбузов В.И. Практическая психотерапия. - С.-П.:Питер., 1994.-С. 25.
- Дебольский М.Г. Основные направления психологического обеспечения работы с кадрами // Прикладная юридическая психология / Под ред. А.М. Столяренко. М., 2001. С. 312324.
- Евдокимов И.В., Казберов П.Н. Готовность сотрудников воспитательных отделов к работе в воспитательных центрах учреждениях нового типа // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2014. № 4 (143). С. 27-30.
- Ившин, В. Г. Виктимология : учеб. пособие / В. Г. Ившин, С. Ф. Идрисова, Л. Г. Та- тьянина. М. : Волтерс Клувер, 2011. 264 с.
- Казберов П.Н. Актуальные вопросы методологического обеспечения психологической работы с обвиняемыми, подозреваемыми и осужденными // В сборнике: Психология и юриспруденция в динамично изменяющемся мире материалы Международной научно-практической конференции, посвящённой 70-летию профессора А.И. Папкина. Москва, 2012. С. 171-175.
- Казберов П.Н. Актуальные вопросы психологического обеспечения деятельности учреждений УИС нового типа (на примере воспитательных центров) // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2011. № 5 (108). С. 13-16.
- Казберов П.Н., Кокурин А.В., Красов Д.А., Мокрецов А.И., Матвеева И.А. Состояние психологического обеспечения деятельности отделов специального назначения, управлений (отделов) по конвоированию, отделов охраны исправительных учреждений и следственных изоляторов ФСИН России // Аналитический обзор / ФКУ НИИ ФСИН России. Москва, 2008.
- Казберов П.Н., Кулакова С.В., Фадеева К.Ф. О последствиях экстремальных условий деятельности для сотрудников силовых структур // Научно-исследовательские публикации. 2014. № 12 (16). С. 36-41.
- Казберов П.Н., Кулакова С.В., Фадеева К.Ф., Мешкова Л.В. Психологические аспекты подготовки сотрудников уголовно-исполнительной системы к действиям в экстремальных ситуациях // Научно-исследовательские публикации. 2014. № 12 (16). С. 29-35.
- Калимо Р. Психосоциальные факторы и охрана здоровья работающих: обзор. / Сб. Психосоциальные факторы на работе и охрана здоровья. Под ред. Р.Калимо, М.А.Эль-Батави, К.Л.Купера. Изд-во ВОЗ. Женева: 1989. 224 с.
- Книга "Подчинение авторитету: экспериментальное исследование" ("Obedience to Authority: An Experimental View", 1974).
- Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло») М., 1994. 269с.
- Майерс Д. Социальная психология. СПб. «Питер», 1997.
- Методическое пособие для кураторов академических групп младших курсов сост. Е.В. Осипчукова, А.М. Нигаматуллина под ред. А.В.Понамарева. Ектеринбург : УГТУ-УПИ, 2002. 112 с.
- Пенитенциарная психология: Программа для высших учебных заведений МВД РФ / Под руководством А.И. Ушатикова. Рязань, 1995. С. 21.
- Петровский А.В. Психология / А.В.Петровский, М.Г. Ярошевский. М. : Издательский центр «Академия», 2002. 512 с.
- Поликанова О.Ю. Исследование моббинг-процессов в системе межличностных конфликтов среди работников организации // Молодой ученый. 2011. №4.
- Психология человеческой агрессивности / К.В. Сельченок. Мн., 1999. 656с.
- Психология. Словарь./ Под ред. А.В. Петровского., М.Г. Ярошевского. - М.:Просвещение., 1990.-С.7
- Рабочая книга социолога./ Под ред. Г.В. Осипова. - М.:Просвещение., 1983.-С.478.
- Раншбург Й., Поппер П. Секреты личности. - М.:Прогресс., 1983.-С.125-135.
- Реан А.А. Агрессия и агрессивность личности // Психологический журнал. 1996. - №5. С.3-18.
- Рогов Е.И. Настольная книга практического психолога в образовании. - М.:Владос., 1996.-С.15-21
- Румянцева Т.Г. Агрессия и контроль // Вопросы психологии. 1992. - №5/6. С.35-40.
- Румянцева Т.Г. Понятие агрессивности в современной зарубежной психологии //Вопросы психологии. 1991. №1. С. 81-87.
- С.В., Фадеева К.Ф., Чурилова И.А. О профессиональном выгорании как причине усвоения сотрудниками воспитательных колоний элементов криминальной субкультуры // NovaInfo.Ru. 2015. Т. 1. № 33. С. 244-248.
- Семенюк Л.М. Психологическая сущность агрессивности и ее проявления у детей подросткового возраста./Методические рекомендации в помощь педагогам - практикам. - М., 1991.- С.16.
- Семенюк Л.М. Психологические особенности агрессивного поведения подростков и условия его коррекции. М., 1996. 254с.
- Симонов П.В. Потребностно - информационная теория эмоций.// Вопросы психологии.-1982.-№6.-С.44-56.
- Словарь психолога-практика / Сост. С.Ю.Головин. Мн. : Харвест, М. : ACT, 2001. 976 с. (Библиотека практической психологии).
- Смирнов Б.В., Лукьянчиков Н.Ф. О типичных проявлениях профессиональной деформации у сотрудников учреждений пенитенциарной системы.// Профессиональная подготовка сотрудников правоохранительных органов России и США: Материалы Международ. науч. - практ. конф./ ВЮИ, Владимир, 1999. С.50-52.
- Современный словарь по психологии./Под ред. В.В. Юрчука. - Минск.:Современное слово., 1998.-С.7.
- Соколова Е.Т. Проективные методы исследования личности. - М.:Просвещение., 1980.
- Соснин В.А. Социальная психология: учебник В.А.Соснин, Е.А. Красникова. М.: Форум: ИНФРА-М, 2005. 336 с. (Профессиональное образование).
- Филиппов А.Г. Изолятор. Добро и зло меняются местами: Записки надзирателя. - М., 2013. - 373 с.
- Фрейд З. Психология бессознательного. - М.:Просвещение., 1990. - С.39-123.
- Фрейд З. Сновидения. - М.:Просвещение., 1991. - С.14.
- Фрейд З. Я и Оно. - Тбилиси.: Гринко., 1991. -С. 375.
- Фридман Л.М., Кулагина И.Ю. Психологический справочник. - М., Просвещение, 1991.
- Фромм А. Анатомия человеческой деструктивности. - М.:Просвещение., 1994.- С.447.
- Фурманов И.А. Детская агрессивность. М., 1996. 192с.
- Хачатурян С.Д., Худоконенко С.А., Гришин В.А. Исследование взаимосвязи уровня выраженности профессиональной деформации индивидуально-психологических особенностей сотрудников УИС // Правоохранительная деятельность в России и США: сравнительно-правовой анализ: Материалы заседания «круглого стола». Владимир, 1999.
- Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. Т.1. - М.:Просвещение., 1986. - С.365-405.
- Холлигер В. Человек и агрессия. - М.:Просвещение., 1985. - С.35.
- Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. СПб.: Питер, 1999. 608 с.
- Чалдини Р., Кенрик Д., Нейсберг С.Социальная психология. Пойми себя, чтобы понять других,2002-С. 336
- Шитяков И. Н. Статусно-ролевая и индивидуальная виктимность сотруднков уголовно-исполнительной системы. [Электронный ресурс] // #"justify"> Режим доступа: [Интернет]. загл. с экрана. дата обращения: 07.11.2014 г.
- Энциклопедия практического самопознания /Сост. А.И.Красило. М.: Изд-во Международной педагогической академии, 1994. 352 с.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Тест опросник НПН
Заполните бланк для ответов, отмечая знаком «+» те строки, содержание которых соответствует особенностям вашего состояния в настоящее время, в соответствии с номерами утверждений и их градацией (а, б, в) предлагаемой анкеты.
1. Уровень физического дискомфорта:
а) полное отсутствие каких либо неприятных физических ощущений
б) имеют место незначительные неприятные ощущения, не мешающие работе (не причиняющие беспокойства)
в) наличие многочисленных, разнообразных неприятных ощущений
2. Наличие болевых ощущений:
а) полное отсутствие каких-либо болей
б) болевые ощущения появляются лишь изредка, быстро исчезают и почти не мешают работе
в) имеют место постоянные болевые ощущения, серьезно беспокоящие и мешающие работе
3. Температурные ощущения:
а) отсутствие каких-либо изменений в ощущениях температуры тела
б) ощущение тепла, повышение температуры тела
в) ощущение похолодания тела, конечностей, чувство озноба
4. Состояние мышечного тонуса:
а) обычный, неизменный мышечный тонус
б) умеренное повышение мышечного тонуса, чувство некоторого мышечного напряжения
в) значительное мышечное напряжение, подергивание отдельных мышц лица, шеи, рук (тики, тремор)
5. Координация движений:
а) обычная координация движений
б) повышение точности, легкости, координированности движений письма, другой работы
в) снижение точности движений, нарушение координации, ухудшение почерка, затруднения при выполнении мелких движений, требующих высокой точности
6. Двигательная активность в целом:
а) обычная, неизмененная двигательная активность
б) повышение двигательной активности, скорости и энергичности движений
в) резкое усиление двигательной активности, невозможность усидеть на одном месте, суетливость, постоянное стремление двигаться, ходить, изменять положение тела
7. Ощущения со стороны сердечно-сосудистой системы:
а) отсутствие каких-либо неприятных ощущений со стороны сердца
б) ощущение усилия сердечной деятельности, не привлекающее особого внимания и не мешающего работе
в) наличие неприятных ощущений со стороны сердца (резкое сердечное биение, чувство сжатия в области сердца, покалывание, боли в области сердца)
8. Ощущения и проявления со стороны желудочно-кишечного тракта:
а) отсутствие каких-либо неприятных ощущений в животе
б) единичные, быстро проходящие, не причиняющие беспокойства, не мешающие работе ощущения в животе (подсасывание в подложечной области, чувство легкого голода, периодическое «урчание» в животе)
в) выраженные неприятные ощущения (боли, снижение аппетита, подташнивание, чувство жажды)
9. Проявления со стороны органов дыхания:
а) отсутствие каких-либо ощущений
б) увеличение глубины и учащение дыхания, не мешающие работе
в) значительные изменения дыхания (одышка, чувство недостаточного вдоха, «комок в горле»)
10. Проявления со стороны выделительной системы:
а) отсутствие каких-либо изменений
б) умеренная активизация выделительной функции (частое желание воспользоваться туалетом при полном сохранении способности воздержаться (терпеть))
в) резкое учащение желания воспользоваться туалетом, трудность или даже невозможность терпеть
11. Состояние потоотделения:
а) обычное потоотделение без каких либо изменений
б) умеренное потоотделение
в) появление обильного «холодного» пота
12. Состояние слизистой оболочки полости рта:
а) обычное состояние без каких-либо изменений
б) умеренное увеличение слюноотделения
в) ощущение сухости во рту
13. Окраска кожных покровов:
а) обычная окраска кожи лица, шеи, рук
б) покраснение кожи лица, шеи, рук
в) побледнение кожи лица, шеи, рук, появление на коже кистей рук «мраморного» (пятнистого) оттенка
14. Восприимчивость, чувствительность к внешним раздражителям:
а) отсутствие каких-либо изменений, обычная чувствительность
б) умеренное повышение восприимчивости к внешним раздражителям, не мешающее к работе
в) резкое обострение чувствительности, отвлекаемость, фиксация на посторонних раздражителях
15. Чувство уверенности в себе, своих силах:
а) обычное чувство уверенности в своих силах, своих способностях
б) повышение чувства уверенности в себе, вера в успех
в) чувство неуверенности в себе, ожидание неудачи, провала
16. Настроение:
а) обычное настроение
б) приподнятое, повышенное настроение, ощущение подъема, приятного удовлетворения работой или другой деятельностью
в) снижение настроения, подавленность
17. Особенности сна:
а) нормальный, обычный сон
б) хороший, крепкий, освежающий сон накануне
в) беспокойный с частыми пробуждениями и сновидениями сон в течение нескольких предшествующих ночей, в том числе накануне
18. Особенности эмоционального состояния в целом:
а) отсутствие каких-либо изменений в сфере эмоций и чувств
б) чувство озабоченности, ответственности за исполняемую работу, азарт, активное желание действовать
в) чувство страха, паники, отчаяния
19. Помехоустойчивость:
а) обычное состояние без каких-либо изменений
б) повышение помехоустойчивости в работе, способность работать в условиях шума и других помех
в) значительное снижение помехоустойчивости, неспособность работать при отвлекающих раздражителях
20. Особенности речи:
а) обычная речь
б) повышение речевой активности, увеличение громкости голоса, ускорение речи без ухудшения ее качества (логичности, грамотности и др.)
в) нарушения речи (появление длительных пауз, запинок, увеличение количества лишних слов, заикание, слишком тихий голос)
21. Общая оценка психического состояния:
а) обычное состояние
б) состояние собранности, повышенная готовность к работе, мобилизованность, высокий психический тонус
в) чувство усталости, безразличия, рассеянности, несобранности, апатии, снижение психического тонуса
22. Особенности памяти:
а) обычная неизменная память
б) улучшение памяти (легко вспомнить то, что нужно)
в) ухудшение памяти
23. Особенности внимания:
а) обычное внимание без каких-либо изменений
б) улучшение способности к сосредоточению, отвлечение от посторонних дел
в) ухудшение внимания, неспособность сосредоточиться на выполняемой работе, отвлекаемость
24. Сообразительность:
а) обычная сообразительность без изменений
б) повышение сообразительности, высокая находчивость
в) растерянность, ухудшение сообразительности
25. Умственная работоспособность:
а) обычная умственная работоспособность
б) повышение умственной работоспособности
в) значительное усиление умственной работоспособности, быстрая умственная утомляемость
26. Явление психического дискомфорта:
а) отсутствие каких-либо неприятных ощущений и переживаний со стороны психики в целом
б) чувство психического комфорта, подъема психической деятельности или единичные, слабо выраженные изменения психического состояния, быстро проходящие и не мешающие работе
в) резко выраженные, разнообразные и многочисленные, серьезно мешающие работе нарушения со стороны психики
27. Степень распространенности (генерализированность) признаков напряжения:
а) единичные слабо выраженные признаки напряжения, на которые не обращается внимание
б) отчетливо выраженные признаки напряжения, не только не мешающие деятельности, но, напротив, способствующие ее продуктивности
в) большое количество разнообразных неприятных признаков напряжения, мешающих работе и наблюдающихся со стороны различных органов и систем организма
28. Частота возникновения состояния напряжения:
а) ощущение напряжения не развивается практически никогда
б) некоторые признаки напряжения развиваются при наличии реально трудных ситуаций
в) признаки напряжения развиваются очень часто и нередко без достаточных на то причин
29. Продолжительность состояния напряжения:
а) весьма кратковременное, не более нескольких минут, быстро исчезает еще до того, как миновала сложная ситуация
б) продолжается практически в течение всего времени пребывания в условиях сложной ситуации и выполнения необходимой работы, прекращается вскоре после ее окончания
в) весьма значительная продолжительность состояния напряжения, не прекращающегося в течение длительного времени после сложной ситуации
30. Общая степень выраженности напряжения:
а) полное отсутствие или весьма слабая степень выраженности
б) умеренно выраженные, отчетливые признаки напряжения
в) резко выраженное, чрезмерное напряжение
Бланк для ответа (Ф.И.О.) _________________________________________________ Возраст ___________________
1. А Б В
2. А Б В
3. А Б В
4. А Б В
5. А Б В
6. А Б В
7. А Б В
8. А Б В
9. А Б В
10. А Б В
11. А Б В
12. А Б В
13. А Б В
14. А Б В
15. А Б В
16. А Б В
17. А Б В
18. А Б В
19. А Б В
20. А Б В
21. А Б В
22. А Б В
23. А Б В
24. А Б В
25. А Б В
26. А Б В
27. А Б В
28. А Б В
29. А Б В
30. А Б В
Не более 3050 баллов _________ 5170 _________ более 70 _________
Впишите Ваш результат в соответствующую графу.
Подсчет баллов происходит следующим образам:
А. + 1 балл;
Б. + 2 балла;
В. + 3 балла.
Диапазон слабого или сенситивного НПН
от 30 до 50 баллов
зеленый
умеренного или интенсивного
5170 баллов
желтый
чрезмерного или экстенсивного
7190 баллов
красный
Приложение 2
Методика В.В. Бойко
Инструкция. Прочтите суждения и, в случае согласия отвечайте «Да», а в случае несогласия - «Heт».
Текст опросника
- Организационные недостатки на paботе постоянно заставляют нервничать, переживать, напрягаться.
- Сегодня я доволен своей профессией не меньше, чем в начале карьеры.
- Я ошибся в выборе профессии или профиля деятельности (занимаю не свое место).
- Меня беспокоит то, что я стал хуже работать (менее продуктивно, качественно, медленнее).
- Теплота взаимодействия с партнерами очень зависит or моего настроения - хорошего или плохого.
- От меня как профессионала мало зависит благополучие партнера.
- Когда я прихожу с работы домой, то некоторое время (часа 2-3) мне хочется побыть наедине, чтобы со мной никто не общался.
- Когда я чувствую усталость или напряжение, то стараюсь поскорее решить проблемы партнера (свернуть взаимодействие).
- Мне кажется, что эмоционально я не могу дать партнерам того, что требует профессиональный долг.
- Моя работа притупляет эмоции.
- Я откровенно устал от человеческих проблем, с которыми приходится иметь дело на работе.
- Бывает, я плохо засыпаю (сплю) из-за переживаний, связанных с работой.
- Взаимодействие с партнерами требует от меня большого напряжения.
- Работа с людьми приносит мне все меньше удовлетворения.
- Я бы сменил место работы, если бы представилась возможность.
- Меня часто расстраивает то, что я не могу должным образом оказать партнеру профессиональную поддержку, услугу, помощь.
- Мне всегда удается предотвратить влияние плохого настроения на деловые контакты.
- Меня очень огорчает, если что-то не ладится в отношениях с деловым партнером.
- Я настолько устаю на работе, что дома стараюсь общаться как можно меньше.
- Из-за нехватки времени, усталости или напряжения часто уделяю внимание партнеру меньше, чем положено.
- Иногда самые обычные ситуации общения на работе вызывают раздражение.
- Я спокойно воспринимаю обоснованные претензии партнеров.
- Общение с партнерами побудило меня сторониться людей.
- При воспоминании о некоторых коллегах по работе или партнерах у меня портится настроение.
- Конфликты или разногласия с коллегами отнимают много сил и эмоций.
- Мне все труднее устанавливать или поддерживать контакты с деловыми партнерами.
- Обстановка на работе мне кажется очень трудной, сложной
- У меня часто возникают тревожные ожидания, связанные с работой: что-то должно случиться, как бы не допустить ошибки, смогу ли я сделать все как надо, не сократят ли и т. д.
Ими становились и некоторые места в бассейне Дона.Но массового заселения районов, откуда совсем недавно ушли славяне, спасаясь от кочевников, не произошло. Новые пришельцы обос-новались главным образом на реке Воронеж. В более южных районах их почти не было. В XI первой половине XIII веков здесь проживали лишь незначительные группы древнерусского населения на Дону и его притоках, к юго-востоку от реки Воронежа. Это так называемые бродники, о которых неоднократно упоминают русские летописи.Среди бродников были не только русские, но и выходцы из других народов, обитавших в разное время в степи и лесосте-пи (аланы, болгары, печенеги, половцы) и в силу каких-то обстоятельств порвавших со своими племенами и ордами. Правда, русское население среди бродников явно преобладало, хотя в их материальной культуре заметно влияние и кочевнических традиций (например, отопительные сооружения в жилищах в виде очагов).Поселения бродников обнаружены на Дону, в низовьях Воронежа (на левом низком берегу), на Битюге. Количество их невелико. Но будущие археоло-гические исследования донской территории, возможно, и увеличат их число. Поселения не-большие по площади, расположены в поймах рек, на дюнных возвышенностях или на невысо-ких террасах, без каких-либо укреплений. Одно из них на южной окраине города Воронежа на низком левом берегу реки, напротив Шиловского леса, известно в литературе как Шилов-ское поселение (раскопки экспедиции ВГУ под руководством А. Д. Пряхина). Сейчас оно за-лито водами Воронежского водохранилища. Это был совсем небольшой поселок, при его рас-копках обнаружено несколько полуземляночных жилищ столбовой конструкции с очагами. Найдены различные орудия труда из железа (ножи, скобели, серпы, рыболовные крючки), украшения из стекла и бронзы, обломки древнерусских браслетов, оружие (наконечники стрел, сулиц), различные бытовые предметы: кресала для получения огня, ключи от замков, горшки (рис. 66; 67, 1, 2). И стеклянные изделия, и бронзовые предметы, {266} конечно, не местного производства. Попали они сюда вместе с людьми, которые поселились здесь в начале XII века. Жизнь на Шиловском поселении продолжалась с небольшими перерывами с XII до начала XV веков, но к XIIXIII векам относятсяРис. 66. Предметы материальной культуры древне-русского времени:1 скобель, 2 гвоздь, 3 гвоздодер, 4 кресало, 5 рыболовное грузи-ло, 6 обломок браслета, 7 бусина (14 железо, 5 глина, 67 стекло). {267}Рис. 67. Древнерусская керамика (1, 2) и железная коса (3). {268}лишь шесть полуземлянок, существо-вавших в разное время. Две-три полуземлянки, две-три семьи вот и весь поселок, а точнее, хуторок, жители которого ловили рыбу, выращивали хлеб, разводили скот, охотились. Зате-рявшегося в лесах, его не трогали половцы. Может быть, еще и потому, что сами жители избе-гали конфликтов с кочевниками.Поселков, аналогичных Шиловскому, в низовьях реки Воро-нежа выявлено еще несколько: у села Таврова (недалеко от плотины Воронежского водохрани-лища); напротив главного корпуса университета «Университетское поселение») и дру-гие.Севернее реки Воронежа, в верховьях Дона располагались земли Черниговского и Рязан-ского княжеств, история которых достаточно хорошо и полно изложена в книгах русских и со-ветских ученых. Нет смысла пересказывать их, лишь добавим, что река Воронеж, за исключе-нием ее верхнего течения, не входила ни в Черниговские, ни в Рязанские земли, хотя не ис-ключено, что рязанские князья претендовали на владения Воронежем на всем ее протяже-нии.***Мы уже приводили пример о битве на реке Колокше рязанской и владимирской дру-жин. Рязанский князь Глеб, братья его жены Мстислав и Ярополк были разбиты владимирским князем Всеволодом, вошедшим в историю как Всеволод Большое Гнездо. Ярополк бежал с по-ля брани, но Всеволод потребовал от рязанцев выдать ему Ярополка.Лаврентьевская летопись сообщает об этом событии следующее: «А по Ярополка посла глаголя рязанцем: «вы имете нашего ворога, али иду к вам». Жители Рязани не были готовы к отпору, да и Ярополком они, вероятно, не очень дорожили. «Рязанцы же здумаша, рекуще, князь наш и братья наши погыбли и чужем князи, ехавше Воронеж яша его сами и приведоша его Володимер».Итак, на страницах летописи впервые упоминается слово «Воронеж».В другом летописном своде (Никоновском) эти же {269} события изложены более подробно: «Выдайте ми врага моего шурина Глебова, князя Ярополка Ростиславовича; сице не сотворите ми тако, иду бо на вас со многими воинст-вы». Резанци же реша в себе, глаголюще: «сих ради князей Ростиславичев и нашим князем беда бысть и изгибоша; идем убо в Воронож и имем его», отбежа бо князь Ярополк Ростиславович в Воронож, и тамо прехожаше от града во град, от многие печали и скорби не ведый себя камо ся дети. И тако шедше в Воронож, изымаша его, и ведоша в Володимер ко князю Всеволоду Юрь-евичу; он же повеле взяти его у них и всажен бысть к прочим».Слово «Воронож» вызвало дис-куссию среди ученых: что имел в виду летописец: город, или реку, или область? Попытаемся высказать на этот счет свои предположения. Во-первых, полностью присоединяемся к тем ис-следователям, которые считают, что в летописи речь идет о Воронеже (независимо о реке, го-роде или области), находившемся в пределах Рязанского княжества, иначе как бы жители Ряза-ни могли взять не очень-то любимого ими родственника князя и отдать его в руки Всеволода. Во-вторых, Никоновская летопись (которая считается более подробной) как бы поясняет чита-телям, что Ярополк не только бежал «в Воронож», но и «тамо прехожаше от града во град». На наш взгляд, это дополнение снимает ряд вопросов. Очевидно, что речь идет о реке, на которой имеются «грады». И совершенно не исключено, что среди них был и «град» под названием Во-ронеж (Вороняж, Воронож). В таком случае, где он мог располагаться? И где те «грады», в ко-торых мог быть Ярополк, и о которых пишет летописец? Другие письменные источники, кото-рые бы проливали свет на Воронеж XII века, к сожалению, пока неизвестны.Прежде всего, по-селения бродников вряд ли могли служить пристанищем для Ярополка, да и не их имел в виду летописец, сообщая о его переходе «от града во град». Под «градом» в Древней Руси подразу-мевалось, как правило, поселение, расположенное на высоком месте и имеющее оборонитель-ные укрепления (городища).По нашему мнению, город Воронеж мог стоять только на реке Во-ронеж, а не на Дону, как к этому {270} склоняются некоторые исследователи. В частности, по-явилось мнение о тождестве летописного Воронежа с древнерусским городищем XIIXIII ве-ков в городе Семилуки Воронежской области. Сам по себе это очень интересный древнерус-ский памятник. В последние годы здесь ведутся широкие раскопки экспедицией ВГУ под ру-ководством А. Д. Пряхина и М. В. Цыбина.Семилукское городище расположено на высоком (около 45 метров) мысу правого берега реки Дона, на северной окраине города. С напольной стороны имеются вал и ров. Здесь люди поселились еще в конце III тысячелетия до н. э., затем был поселок в I тысячелетии до н. э. Славяне основали укрепленное поселение (городище-убежище) в IXХ веках, а в эпоху Древней Руси в XIIXIII веках здесь существовал горо-док, вокруг которого вырос посад.На городище в настоящее время вскрыта значительная пло-щадь. Изучены жилые, хозяйственные постройки, целые усадьбы древнерусского времени. Во время раскопок собрана интересная коллекция древнерусской керамики, в том числе с клейма-ми мастеров. Обнаружено большое количество изделий из железа (ножи, ключи, скобы, гвозди, рыболовные крючки, кресала и другие предметы), цветных металлов (витые и пластинчатые браслеты, перстни, подвески), обломки стеклянных браслетов. В древнерусской коллекции Семилукского городища имеются и вещи, изготовленные в Западной Европе и в Византии.В целях отождествления Семилукского городища с летописным Воронежем приводится сообще-ние венгерского монаха Юлиана о том, что часть войск монголо-татар накануне нападения на Рязанское княжество осенью 1237 года «остановилась против реки Дона близ замка Ovcheruch также княжества русских». В другом списке сочинения Юлиана замок назван Orgenhusin. Вен-герский ученый Л. Бендефи перевел название совершенно, на наш взгляд, произвольно как «Воронеж», а автор русского перевода Юлиана С. А. Аннинский согласился с этим мнением, написав: «близ замка Воронеж» (Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XIIIXIV вв. о татарах и Восточной Европе. В кн.: Исторический архив, т. III, М., 1940, с. 86). {271}Кроме того, из сообщения никак не вытекает, что замок Воронеж находится на Дону, а не на Воронеже, так как фраза «...против реки Дона» не означает, что войска Батыя стояли на пра-вом берегу реки Воронежа, то есть в воронежско-донском междуречье. В таком случае монго-ло-татары именно отсюда могли начать движение на северо-восток, в пределы Рязанского кня-жества, уничтожить древнерусский городок на месте Семилукского городища и устремиться дальше на запад, в пределы Черниговской земли. Но подобного не произошло. Юлиан не со-общает, что монголо-татары взяли Ovcheruch. Молчат и русские летописи о движении Батыя осенью 1237 года на Русь именно из этого района. Если следовать сообщениям того же Юлиа-на, войска Батыя были сосредоточены в левобережье реки Воронежа, у впадения ее в Дон. Кстати, на высоком правом берегу Воронежа в его нижнем течении неизвестны древнерусские городки, которые выполняли бы роль сторожевых крепостей. Вероятно, отсюда, из низовьев реки Воронежа монголо-татары (если они вообще там были) по левому берегу реки могли дой-ти до верховьев ее, откуда и начался их завоевательный поход на Рязанское княжество. Эти со-бытия и нашли отражение в летописи и в других источниках. А Семилукское городище было сожжено монголо-татарами, вероятно, в следующем, 1238 году, когда орды Батыя после разо-рения Северо-Восточной Руси двинулись на юг, в половецкие степи.И еще одно обстоятель-ство необходимо иметь в виду при использовании сочинения Юлиана для серьезных историче-ских обобщений. Некоторые сообщения Юлиана, в том числе и о размещении войск Батыя накануне их вторжения на Русь, не являются результатом его личного наблюдения, они полу-чены от людей, бежавших от монголо-татарского погрома. «Как передавали нам словесно сами русские, венгры и болгары, бежавшие от татар», пишет Юлиан. Такого рода сообщения, естественно, вызывают и определенное недоверие. Были ли вообще монголо-татарские войска перед их вторжением на Рязанское княжество в низовьях реки Воронежа «против реки Дона» и был ли замок по имени Ovcheruch? Мнение {272} Юлиана, не подтвержденное другими источ-никами того времени, должно использоваться крайне критически. Не случайно во многих ра-ботах, посвященных монголо-татарскому нашествию на Русь, данные Юлиана почти не при-влекаются и речь ведется не о городе (замке), а о реке Воронеже.В некоторых древних источ-никах, где рассказывается о первых столкновениях рязанских князей с монголо-татарами, го-ворится, что «...придоша из восточной страны на Рязанскую землю лесом татары, с царем их Батыем, и пришедше стали станом на Онозе и взяли ее и сожгли». И далее излагаются события, связанные с завоеванием Рязанской земли. Как видим, упомянут еще один пункт в южном, а точнее, юго-восточном пограничье Рязанского княжества.«Оноза» была сожжена, ее характер и точное местонахождение неясны. Рязанцы вышли на битву с противником, как гласят все ле-тописи, к границам своей земли, на реку Воронеж (в начале XIII века она была пограничной рекой Рязанского княжества).Мы не пытаемся выяснить, что означает летописная «Оноза». К сожалению, источников для решения этого вопроса очень мало. Но отметим, что отождеств-лять Онозу и летописный Воронеж и считать сведения об Онозе как бы продолжением изве-стий о летописном Воронеже нет никаких оснований. Летописец не мог в одном месте назвать город «Воронеж», а в другом «Оноза». Скорее всего, прав воронежский историк профессор В. П. Загоровский, когда пишет, что упоминаемый Юлианом замок Orgenhusin можно сопоста-вить в предварительном плане с летописной Онозой, где остановились монголо-татары перед походом на Рязанское княжество.И наконец, любое название реки или населенного пункта ис-торически обусловлено и никогда случайно не появлялось. Чем и как можно объяснить, что жители поселка, основанного на берегу Дона, дали ему название «Воронеж», то есть по имени реки, которая протекала почти на 20 километров южнее? Никакого логического объяснения мы найти не можем.Таким образом, Семилукское городище, на наш взгляд, нельзя рассматривать как претендента на место летописного Воронежа. {273}Еще раз обратим внимание читателя на то обстоятельство, что если и был в Рязанской земле «град» Воронеж, то искать его необходи-мо только на реке Воронеже. И такие попытки предпринимались неоднократно. Но высказан-ные в литературе суждения о летописном Воронеже пока трудно признать вполне обоснован-ными. Совершенно бездоказательно (по крайней мере до сего времени) помещается летопис-ный Воронеж на месте современного города (М. Н. Тихомиров, В. В. Каргалов). Территорию города Воронежа, правый берег реки неоднократно обследовали археологи, они выявили па-мятники различных исторических периодов, в том числе и славянские укрепленные поселения IXХ веков. Но ни на одном из высоких мысов, где раскинулся современный город Воронеж, ими не обнаружены остатки поселения XII века, то есть летописного Воронежа.В. П. Загоров-ский на основании изучения данных топонимики, архивных материалов высказал предполо-жение о возможности географического совмещения летописного Воронежа XII века с Романо-вым городищем у села Ленино недалеко от Липецка. К сожалению, этот памятник для археоло-гических раскопок недоступен, так как на всей его территории расположено действующее на протяжении не одного столетия кладбище, которое полностью разрушило культурный слой. Экспедиция Воронежского университета в 1973 году обнаружила здесь, правда, маловырази-тельные, материалы древнерусского времени. В. П. Загоровский сообщает интересные сведе-ния о том, что старые жители села Ленино место, где расположено городище, называют «Град-чина». Но проводимая связь древнего Воронежа с Романовым городищем тоже неубедительна. Да и сам В. П. Загоровский пишет на этот счет: «...утверждать с полной определенностью на основании анализа географических названий, рассмотрения расположения древнерусских го-родищ на р. Воронеже и изучения старинных преданий, что летописный город Воронеж нахо-дился на месте Романова городища, мы не можем... гипотеза по-прежнему остается гипотезой» (Загоровский В. П. О древнем Воронеже и слове «Воронеж». Воронеж, 1977). Но, тем не менее, древнерусское поселение на {274} Романовом городище вполне могло быть одним из тех «гра-дов», в котором побывал Ярополк после бегства на Воронеж.В последние годы славянским от-рядом археологической экспедиции Воронежского университета ведется исследование Живо-тинного городища (под руководством А. З. Винникова), расположенного в 30 километрах от города Воронежа вверх по течению реки, недалеко от рабочего поселка Рамонь. Оно занимает высокий мыс (около 40 м) правого берега. Как показали раскопки, это место привлекало к себе внимание людей в различные исторические периоды. Здесь были поселения в эпоху бронзы, скифо-сарматское время. В IX начале XI века тут жили славяне, в XIIXIII веках суще-ствовала небольшая древнерусская крепость.Древнерусский поселок занимал лишь часть мыса, будучи ограничен глубокой естественной седловиной, которую еще в IXХ веках углубили, ее склоны подчистили, сделали их круче. Земля, извлеченная из седловины, образовала вал, и общая высота укреплений от дна седловины до вершины вала равнялась почти семи метрам. Это внушительные укрепления! В древнерусский период появились вал и ров и на стрелке мы-са там, где склон более пологий и где поселение было более уязвимо.На Животинном горо-дище раскопано несколько наземных построек с глинобитным полом и остатками печей, сде-ланных из глины. Площадь полов 16 18 квадратных метров. Сами наземные дома, возможно, были более значительных размеров. В постройках обнаружено большое количество древнерус-ской гончарной керамики: горшки, миски; на днищах некоторых сосудов имеются клейма. Кроме древнерусской посуды найдена и привозная керамика южного происхождения. К XIIXIII векам относятся различные изделия из железа (коса-горбуша (рис. 67, 3), ножи, долота, кресала, строительные гвозди, наконечники стрел и другие предметы), украшения (бронзовые перстни, стеклянные браслеты, серьги, бусы). Каменная форма для отливки перстней и различ-ных подвесок свидетельствует о наличии местного ювелирного производства. {275}Древнерусское поселение на месте Животинного городища вряд ли можно считать горо-дом в полном смысле, но элементы городской жизни здесь налицо: укрепления, ремесленное производство (включая ювелирное), торговые связи с другими районами. И хотя оно находится на значительном расстоянии от верховий реки Воронежа наиболее вероятных южных рубе-жей рязанской земли, вполне возможно, что Ярополк Ростиславович был и в нем, переходя «от града во град». А где же другие «грады» места возможного пребывания Ярополка?Между городищами Животинным и Романовым около 70 километров. Расстояние небольшое, но, к сожалению, нельзя сказать, что территория достаточно изучена археологами. И нет основания категорически утверждать, что между Животинным городищем и Романовым нет древнерус-ских «градов», в которых также мог бы прятаться Ярополк. Более того, открытия новых памят-ников древнерусского времени в этом районе вполне вероятны.Выше по течению реки Воро-нежа древнерусские городища тоже не обнаружены, зато выявлены довольно обширные не-укрепленные селища (раскопки В. И. Матвеевой). Расположены они, правда, на реке Матыре, притоке Воронежа. Селища имеют мощный культурный слой, свидетельствующий о продол-жительной жизни на них. Археологи раскопали наземные жилые дома с глинобитными печа-ми, деревянными и глиняными полами, ремесленные и хозяйственные постройки, большое ко-личество железных изделий, обломков стеклянных и бронзовых браслетов, перстни и другие предметы. Селища отличаются от поселений в низовьях Воронежа большей площадью, обшир-ными кладбищами, где захоронения совершены в неглубоких ямах по христианскому обряду, а также ярко выраженным местным ремесленным производством. Открыты наиболее типичные для Рязанской земли и других районов Руси наземные срубные дома. В целом селища в верхо-вьях Воронежа ближе к древнерусским, чем поселения в ее низовьях. В этом нет ничего удиви-тельного, поскольку верховье реки Воронежа входило в состав древнерусского Рязанского княжества. {276}Таким образом, к настоящему времени известно всего два «града», в которых мог находиться Ярополк. Может быть, летописец под словом «грады» имел в виду вообще древнерусские поселения? Тогда в число «градов» войдут и селища в верховьях реки Воронеж на территории современной Липецкой области. Какой же из всех «градов» назывался Вороне-жем?Мы не предлагаем никакого нового варианта местонахождения летописного Воронежа, так как само существование такого города в XII веке, как мы видим, не является бесспорным. И в то же время не хотим быть и категоричными в данном вопросе. Поиски продолжают-ся.***Не углубляясь в дискуссию о происхождении названия «Воронеж», которая в послед-ние годы развернулась на страницах местной печати, отметим, что предпочтительнее, на наш взгляд, славянское происхождение слова и, вероятнее всего, появилось оно в нашем крае на рубеже VIIIIX веков, то есть значительно раньше, чем в летописи.Река получила название, когда стала заселяться славянами выходцами из Днепровского бассейна, в том числе из его левобережья, с территории будущего Черниговского княжества, где уже существовало славян-ское поселение, возможно, имевшее название «Воронеж» или близкое к нему. Основателем его вполне мог быть и Воронег, как считает В. П. Загоровский.Жители городищ Белогорского, Михайловский кордон, Кузнецовского (Козарского), Шиловского, Липецкого и других реку, на которой они жили, по которой плавали, где ловили рыбу и брали воду, называли Воронеж («Воронож», «Вороняж», «Воронаж»). С освоением славянами в конце I тысячелетия н. э. Дон-ского бассейна связано и появление названий рек Воргол, Снова, принесенных сюда пересе-ленцами из более западных районов (реки с такими названиями есть на Черниговщине). И на Ворголе, притоке Быстрой Сосны, впадающей в Дон, и на Снове, правобережном притоке До-на, имеются славянские поселения {277} последних веков I тысячелетия н. э. На Ворголе рас-положено даже славянское святилище. Это было действительно массовое переселение славян на совершенно свободные земли. И возможно, лишь в верховьях реки были финские (мордов-ские) поселения, но они в настоящее время практически неизвестны и археологически не изу-чены.Гипотеза о мордовском происхождении слова «Воронеж», выдвинутая ленинградским профессором А. И. Поповым и поддержанная некоторыми воронежскими краеведами, выгля-дит неубедительно. Попытка несколько «подновить» ее, увязав слово Воронеж с тюркским «онуз» и мордовским «вор», вообще несостоятельна: тюркское население на реке Воронеже появилось с монголо-татарским нашествием, то есть в 30-х годах XIII века. До этого времени ни о каком тюркском этносе, включая и печенежско-половецкие орды, которые практически не оставили своих названий в нашем крае, говорить не приходится. Не могли и алано-болгары, проникшие сюда в середине Х века, изменить название реки, на которой славяне жили уже по-чти 200 лет.Уход славянского населения в начале XI века с реки Воронежа никак не означал ее запустение до такой степени, что стерлось в народной памяти название реки, что название ис-чезло и снова возродилось спустя 7080 лет, когда началось движение сюда уже древнерус-ского населения с территории Черниговского княжества, а в более восточные районы из Ря-занской земли. Тем более, что вряд ли было полное запустение данного района. Какое-то, пусть незначительное, славянское население осталось, уйдя с высоких мысов в низменные, более скрытые места. К тому же новая волна древнерусского населения, как свидетельствуют архео-логические исследования, тоже не была массовой, особенно в нижнем и среднем течении реки Воронеж.В более северные районы бассейна Дона приток древнерусского населения оказался более значительным, но и там названия рек предшествующего времени сохранялись.Таким об-разом, подчеркнем еще раз, что свое название река Воронеж получила задолго до того, как {278} попала в поле зрения летописца, и если существовал город Воронеж в XII веке на юге Рязанской земли, то назван он, конечно, по реке, на которой был сооружен.***Городище Жи-вотинное являлось форпостом на южных границах Рязанского княжества, а Семилукское горо-дище на восточных рубежах Черниговской земли. Они определяли юго-восточное пограничье русских земель. Далее на юго-запад, на реке Осколе (приток Северского Донца) у села Холки в Чернянском районе Белгородской области обнаружено еще одно городище древнерусского времени тоже своеобразное звено в цепи пограничных крепостей на юго-востоке Древней Руси (исследовалось С. А. Плетневой, А. Г. Николаенко, Г. Е. Афанасьевым и А. З. Виннико-вым).Расположено городище на высоком меловом мысу правобережья. Площадь мыса около 1,5 гектара. С трех сторон (со стороны реки, северной и южной) мыс имеет крутые склоны со следами искусственной подрезки (для придания большей крутизны), а с западной, то есть со стороны поля, укреплено валом и рвом. В свое время (в XI начале XIII века) они представ-ляли собой неприступные сооружения, выполненные в лучших традициях древнерусского оборонного зодчества. На вал эпохи раннего железного века (на мысу было укрепленное посе-ление еще в I тысячелетии до н. э.), который был перекрыт слоем глины, поставлены деревян-ные срубы, заполненные землей, а впереди выдолблен в меловой материковой скале ров глу-биной около 4 метров, шириной 78 метров.Жителями городища Холки были не только древ-ние русичи, но и потомки алано-болгар. Об этом говорят юртообразные постройки с открыты-ми очагами, нехарактерные для древнерусского населения. И в керамике присутствуют алано-болгарские признаки: в форме горшков, составе глиняного теста, орнаментации. Уместно вспомнить сообщение летописи о том, что после одного из удачных походов на половцев в район Северского Донца в 1116 году князь Ярополк Владимирович (сын Владимира Монома-ха) взял здесь {279} жену из ясов (алан) «красну вельми». Значит, жили тут аланы и в XII ве-ке.У городища Холки нет посада неотъемлемого элемента многих древнерусских городков. Воины с семьями выходцы из Руси и потомки алано-болгар, несшие сторожевую службу, все жили в крепости. Занимались они рыболовством, мелкими ремеслами, включая ювелирное. Об этом говорят частые находки рыболовных грузил, крючков, острог, каменных литейных формочек. Вряд ли были широко развиты земледелие и животноводство, так как они требовали длительного пребывания за пределами крепости, что было весьма затруднительно при посто-янной угрозе половецких набегов. Даже умерших хоронили в крепости, на северном склоне мыса. Выявлено несколько погребений в неглубоких (0,20,4 м) ямах. Почти все захоронения совершены по христианскому обряду: вытянуто на спине, головой на запад, руки сложены на груди. В них нет никакого инвентаря. В одном захоронении покойник лежал на левом боку с подогнутыми ногами, что напоминало обряды алано-болгарского населения.Городище Холки было окраинным древнерусским укрепленным поселением на юго-восточных рубежах, далее на юг и юго-восток простиралась половецкая степь. Других древнерусских поселений на реке Осколе не обнаружено. Не раз останавливались около городища русские дружины перед ре-шающим броском на половецкие вежи. Так было и в печально знаменитом в истории Древней Руси 1185 году. Событие этого года поход Новгород-Северского князя Игоря на половцев воспето в знаменитом произведении древнерусской литературы «Слове о полку Игоре-ве».Ученые выдвигают более десяти вариантов маршрута Игоря к месту битвы. Наиболее убе-дительной нам представляется версия академика Б. А. Рыбакова.23 апреля 1185 года Игорь Святославович выступил из Новгорода-Северского в район ближайших половецких кочевий в бассейне Северского Донца. На пути в половецкую степь он должен был встретиться с вой-сками брата своего Всеволода Святославовича, шедшего из Трубчевска через Курск. И на реке Оско-{280}ле 67 мая произошла эта встреча. Где она могла состояться? Вероятно, Игорь со своей дружиной мог остановиться на несколько дней там, где было поселение-крепость и где находились запасы продовольствия и фуража. Такой крепостью на реке Осколе могло быть го-родище Холки . И отсюда объединенная дружина двинулась дальше навстречу своей гибели:А Игорь к Дону войско ведет.Уже беду его подстерегают птицы по дубравам,Волки грозу накликают по оврагам,Орлы клекотом зверей на кости зовут,Лисицы брешут на червленные щиты.О, Русская земля! Уже ты за холмом.***Почти два столетия шла борьба с переменным успехом между Русью и половцами. Русские князья не только отражали нашествия половцев, но и нередко со-вершали походы в степь, захватывая большую добычу, а иногда терпели и жестокие пораже-ния. Озабоченные противоборством, они и не предполагали, чтo их ожидает, какой появится у них опасный враг.В начале XIII века (1206 год) в бескрайних степях Центральной Азии сло-жилось новое крупное политическое объединение Монгольское государство. И с этого вре-мени начались стремительные завоевательные походы монголо-татарских феодалов. Хорошее вооружение, четкая организация и высокая дисциплина, военная тактика, основанная на вне-запных ударах по противнику, прекрасная разведка, умение впитывать все лучшее в военной технике завоеванных народов обеспечивали успех монголо-татарскому войску. Победы монго-ло-татар объяснялись и тем, что они воевали с государствами, ослабленными феодальной раз-дробленностью, враждой между княжествами.Когда в 1223 году впервые появилось в южно-русских степях монголо-татарское войско во главе с Субедеем и Джебэ, оно довольно легко разгромило вначале половцев, а потом в битве на Калке объеди-{281}ненную русско-половецкую рать. Но это еще не было началом завоевания Руси монголо-татарами.Прошло 14 лет. В Никоновской летописи рассказывается о событиях 1237 года. Пришли из восточной страны на Рязанскую землю летом безбожные татары и с царем их Батыем и пришедше стали станом на Онозе, взяли и сожгли ее. И отсюда послали послов своих к великому князю Рязан-скому Юрию Ингворовичу и к брату его князю Олегу Ингворовичу и прочим князьям Рязан-ским, прося у них десятины во всем: в князьях, в людях, в конях. Князья рязанские, муромские и пронские ответили послам Батыевым: «Коли нас не будет, то все ваше будет». Собрали рать и вышли «противу их в Воронож, хотя брань с ними сотворити тамо...» Русская дружина по-терпела поражение, и в этом же году пала Рязань и другие рязанские города. Началось наше-ствие монголо-татар на русские земли.Воронежский край оказался под первыми ударами похо-дов монголо-татарских полчищ на Русь. В это время прекратилась жизнь на Семилукском, Жи-вотинном и Холкинском городищах. Закончилось господство половцев в южнорусских степях. Покоренные монголо-татарами, они кочевали в прежних местах, войдя в состав монголо-татарской Золотой Орды.Открывалась следующая страница в истории нашего края, повеству-ющая о суровом испытании, выпавшем на долю русских земель с нашествием монголо-татар, о героических усилиях народа, со временем увенчавшихся освобождением от поработителей и новым расцветом Русского государства. {282}ТАЙНЫ, КОТОРЫЕ ЖДУТ РАЗГА-ДОК(Вместо заключения)Скрывает все то, что таитсяу нас под ногами...И очень нередко сего-дняне видим глазами Того, что назавтра самим нам Должно показаться азами.Л. Мартынов.Итак, дорогой читатель, по мере наших возможностей мы попытались рассказать с помощью архео-логии о древней истории воронежской земли. Каждый из вас смог убедиться, что наш край удивительно богат памятниками древности. В течение столетий и тысячелетий здесь жили раз-личные племена и народы, и они не исчезли бесследно. Их следы обнаружены раскопками. Огромное количество орудий труда, предметов вооружения, быта, украшений, скопления ко-стей мамонта под многометровой толщей земли и средневековые полуземлянки, белокаменные раннефеодальные замки и стоянки первобытного человека, произведения искусства каменного века и изумительные изделия греческих мастеров все это позволяет нам, живущим в XX ве-ке, представить, что происходило на родной земле в глубине веков и тем самым обогатить нашу историческую память.Какие же можно сделать выводы из всего вышеизложенно-го?История древнего населения края является неотъемлемой частью общеисторического про-цесса развития человеческого общества.Необходимо подчеркнуть, что историческое развитие народов, обитавших в бассейне лесостепного Дона, не может быть освещено с позиций только внутреннего саморазвития, изолированного от влияний извне, как нельзя считать, что все из-менения связаны с внешним воздействием. В реальности имели место и то, и другое.Сейчас все более настоятельной становится необходимость комплексного подхода к изучению исто-рии древних обществ. Помимо изучения собственно {283} исторического прошлого необхо-димо воссоздавать реальную природную обстановку, окружавшую человека, которая оказывала огромное влияние на формирование производительных сил, направление экономи-ки.Среднедонской регион занят лесостепью и частично на юге степью. Это наложило отпе-чаток на специфику хозяйственного уклада первобытных и раннеклассовых обществ. На от-дельных стадиях исторического развития именно данный район стал пунктом активного взаи-модействия различных группировок людей. Археологические памятники лесостепного Дона в большей степени, чем где-либо, содержат информацию для изучения вопросов синхронизации разнокультурных материальных комплексов и изучения на этой основе новых этнокультурных образований, путей их сложения. Все это в целом является отражением объективных законов исторического развития. В этом заключается большая научная значимость археологических ис-следований в нашем крае.Эпоха позднего палеолита получила столь полное освещение, глав-ным образом, благодаря раскопкам донских памятников. Костенковские стоянки стали эталон-ными в раскрытии многих исторических явлений древности. Именно здесь сформировалась школа советского палеолитоведения. На базе изучения костенковских стоянок была разработа-на методика вычленения и изучения палеолитических жилых и хозяйственных комплексов, что вместе с такими находками, как женские статуэтки, фигурки животных, жезлы, состави-ло важнейшую часть источников для освещения социально-экономической истории людей древнекаменного века. Раскопки как на Дону, так и в других местах показали, что палеолити-ческие коллективы были вооружены большим опытом во взаимодействии с окружающей при-родной средой. Комплекс их практических навыков, положительных знаний снимает имевши-еся ранее недооценки общественного устройства, уровня развития экономики, условий быта в целом. Далеко не примитивными к тому времени были проявления общественного сознания в искусстве, религиозно-культовых представлениях, уровень которых можно соотнести с разви-тым этапом родового строя. {284}Исследования на Дону памятников мезолитической эпохи заполняют существенный пробел в изучении последующего за верхним палеолитом этапа древней истории нашего края. Буквально в последнее время, уже после того, как рукопись книги была подготовлена к публикации, археологи нашли новые мезолитические стоянки, ко-торые подтверждают факт прихода на Дон групп позднемезолитического населения из юго-восточных пределов нашей страны. Этот процесс связан с передвижением, охватившим насе-ление широких пространств Евразии.Сформировавшийся затем на Дону комплекс ранних неолитических материалов оказался весьма своеобразным, что и позволило выделить средне-донскую неолитическую культуру. Отличаясь от культур сопредельных областей лесостепной зоны Восточной Европы, она в то же время имеет некоторые общие черты с ранненеолитиче-ской верхневолжской культурой, что, видимо, связано с некоторой общностью этнического компонента. Позднее наметились контакты населения Дона с племенами культур западных (днепро-донецкой) и восточной (средневолжской) территорий. Фиксируются также связи местного населения, хотя и ограниченные, с областью распространения культур неолита Ниж-него Дона и Северного Прикаспия, что в целом помогает решению вопросов датировки ранне-го периода Среднедонской неолитической культуры. Нарушение этнического единства и отно-сительной замкнутости местных племен проявилось на втором этапе развития культуры, с проникновением из северного этнокультурного мира носителей рязанско-долговской культуры с ямочно-гребенчатой керамикой и с приходом в Лесостепное Подонье с юга ранних энеоли-тических групп населения. В связи с этим значительная часть прежнего населения мигрирова-ла в северном и западном от донской территории направлениях. Примерно около середины III тыс. до н. э. здесь появляются новые группы северных племен, сформировавших рыбноозер-скую культуру.Раскопки последних лет позволили археологам впервые поставить вопрос о существовании на донской территории энеолитической эпохи. Более того, здесь выявлены па-мятники трех культур (нижнедон-{285}ской, среднестоговской, репинской), материалы кото-рых снимают преграду для оценки данной эпохи в пределах лесостепного и степного регионов Восточной Европы. Каждая из названных культур входила в обширные культурно-исторические образования, для которых характерно единство экономического базиса, форми-рование сходного мировоззрения, включая религиозно-культовые представления; существова-ние активных контактов в самых разных формах; в известной степени общность происхожде-ния. Каждая из культур обладает и определенными специфическими признаками в материаль-ном и духовном развитии.Однако, несмотря на появление новых археологических источников, эпоха энеолита на Дону требует дальнейшего исследования. Пока еще остаются неясными си-стема взаимодействия разнокультурных группировок, характер социальной организации, мно-гие аспекты экономики, быта, мировоззрения и т. д.Что касается начальных этапов эпохи брон-зы, то сейчас уже стало возможным говорить о расселении из Нижнего Поволжья и Нижнего Подонья на среднедонскую территорию древнеямных племен. Причины этого процесса следу-ет искать в сфере экономики населения, практиковавшего кочевое скотоводство с овцеводче-ской специализацией. Такая форма хозяйствования предполагала прежде всего полное освое-ние глубинных степных пастбищ и лесостепных районов. По имеющимся материалам можно говорить о мирном характере взаимоотношений пришлых групп с местным населением но-сителями репинской культуры, в основном коневодами потомками выходцев из тех же юж-ных районов. Специфика лесостепи и активные контакты с местным населением наложили отпечаток на характер экономики древнеямных племен и вызвали тенденции к оседлости. Бо-лее определенно сейчас можно говорить об индо-иранской принадлежности среднедонских древнеямных племен и о сложных социальных явлениях, предполагающих сословное оформ-ление их общества.Причиной разложения устоев родового строя явилось дальнейшее развитие производительных сил на базе производящей экономики. Материалы Павловского могильника позволяют, в частности, ставить вопрос {286} о выделении в древнеямном обществе категории ремесленников, то есть вопрос об истоках второго крупного общественного разделения тру-да.На рубеже IIIII тыс. до н. э. в среду древнеямных племен проникли новые группы насе-ления племена катакомбной культуры с иными традициями: погребальные сооружения катакомбы; ритуальная посуда курильницы; орнаментальные построения в виде концентри-ческих кругов; обряд положения умерших скорченно на правом боку преимущественно с юж-ной ориентировкой; искусственная деформация головы и другие. Сохраняя ямно-катакомбный облик, местная культура обогащалась путем активных контактов с синхронными культурами Северного Кавказа, Предкавказья, Поволжья и Донца. Контакты не исключают и прямого про-никновения сюда в ограниченных масштабах носителей этих культур.Многое удалось узнать о происхождении и характере абашевской культуры Дона, тоже принадлежавшей среднему пе-риоду эпохи бронзы. Абашевские племена предстают перед нами как скотоводы и земледель-цы, с ярко выраженным сословным оформлением общества, с хорошо налаженным бытом, где немалую роль играли военные навыки. На это указывают частые находки каменных наконеч-ников стрел и других видов оружия, а также находки псалиев деталей конской упряжи для боевых колесниц и открытие погребений военных вождей. Может возникнуть вопрос, право-мерно ли предполагать сосуществование на среднедонской территории племен катакомбной и абашевской культур? Если следовать за традиционным представлением о строгом территори-альном разграничении археологических культур, то действительно, вопрос этот не будет рито-рическим. Однако необходимо учитывать, что существование сложных чересполосных пере-плетений разнородных этнических групп подтверждается большим количеством примеров из этнографии. А вот причины появления таких сложных явлений еще предстоит выяснить ар-хеологам. Изучение взаимоотношений населения двух культур уже сейчас дает основание го-ворить о далеко не всегда миролюбивом их характере.Завершающий этап эпохи бронзы в нашем крае {287} представлен, главным образом, памятниками срубной культуры. Раскопки курганов и поселений, находки кладов вещей раскрывают дальнейший процесс развития древ-них обществ накануне крушения родового строя. Совершенно по-новому сейчас может оцени-ваться уровень производств срубных племен и особенно бронзолитейного производства, что стало возможным благодаря раскопкам мастерских металлургов-литейщиков на Мосоловском поселении.Что касается эпохи раннего железа на Среднем Дону, то пока можно констатировать существование здесь весьма сложных этнических и политических процессов, далеко не всегда поддающихся определению. Археологами выделена своеобразная культура среднедонская лесостепная, которая на протяжении всего своего существования испытывала заметное влия-ние со стороны скифского этнокультурного мира. Не меньшего внимания заслуживают поиски и исследования сарматских памятников и сопоставление их результатов с данными древних письменных источников по истории сарматских племен.Следующий этап истории нашего края связан с проникновением сюда значительных масс восточнославянского населения, которое началось, как свидетельствуют археологические источники (к сожалению, письменных прак-тически нет), не ранее VIII века. Это отнюдь не исключает, что в будущем появятся материалы, которые дадут возможность говорить о более раннем заселении славянами данного района. В VIII IX веках, возможно и в начале Х века, край заселялся выходцами с бассейна Верхней Оки и из Среднего Поднепровья. Славяне пришли сюда с вполне сложившейся экономикой. Пашенное земледелие, металлургия и металлообработка (в том числе и цветных металлов), охота, рыболовство вот основные направления хозяйственной деятельности донских славян. Славянами осваивался край, который являлся восточным и юго-восточным пограничьем сла-вянского мира, и этим объясняются определенные особенности их культуры: поселения глав-ным образом расположены на высоких мысах; развитая система оборонительных сооружений; влияние на материальную культуру южных соседей алано-болгар и т. д. Вторжение пече-{288}негов и половецкая угроза заставили донских славян покинуть обжитой район, каким в ту пору являлся Верхний и Средний Дон.С юга территория донских славян примыкала к севе-ро-западному пограничью Хазарского каганата, заселенному аланами и болгарами, создавши-ми очень высокую культуру с развитой каменной фортификационной архитектурой, ремеслом (гончарным, металлообрабатывающим, ювелирным и т. д.), со своеобразным искусством и по-гребальным обрядом. В первой половине Х века печенеги вынудили алано-болгарское населе-ние оставить свои поселки.Бассейн Дона в последних веках I тысячелетия н. э., то есть в эпоху формирования и укрепления Древнерусского государства, оказался весьма сложным в этниче-ском и историко-политическом отношениях регионом. Соседство славян и алано-болгар втор-жение сюда в IX веке угров, а в Х веке печенегов, расположение на восточном порубежье сла-вянского мира и на перекрестке торговых путей, связывающих Киев с Востоком, все это да-ло возможность Б. А. Рыбакову назвать данный регион «Воронежским узлом». И, вероятно, распутав этот узел, можно будет ответить на многие пока еще неясные вопросы из истории нашего края в раннем средневековье.Одним из составных и, пожалуй, наиболее запутанным и неясным в «Воронежском узле» является вопрос о местонахождении города Вантита. Арабские историки, географы, путешественники, которые смотрели на славянский мир с востока, обра-щали внимание прежде всего на население восточных районов славянской земли. У Гардизи можно прочесть: «на крайних пределах славянских есть город, называемый Вантит». Где и как найти археологический эквивалент этому письменному сообщению? Отдельные исследователи связывали Вантит с Краковом, с Киевом, с другими средневековыми славянскими городами, но эти попытки сразу следует признать неудачными: все источники, упоминающие Вантит, отмечают, что расположен он на восточной окраине славянского мира, и безусловно права А. Н. Москаленко, подчеркивая, что «этот город следует искать где-то на берегах Дона и Вороне-жа, где находился самый восточный рубеж {289} славянского мира» (А. Н. Москаленко. Сла-вяне на Дону (Боршевская культура). Воронеж, 1981. С. 78). Она сопоставляет Титчихинское городище самое южное из всех славянских донских городищ с письменными источниками и высказывает предположение, что именно это городище было знакомо восточным купцам и оно могло попасть в поле зрения арабских авторов (А. Н. Москаленко. Славяне на Дону. С. 79). Действительно, на Титчихинском городище обнаружены и восточные изделия из стекла, и арабские монеты, и кости верблюда (наиболее приспособленного животного для длительной караванной торговли), и многое другое, свидетельствующее о широких торговых функциях Титчихинского городища. Одним словом, предположение А. Н. Москаленко не лишено осно-ваний.Несколько иного мнения придерживается Б. А. Рыбаков, изучавший торговый сухопут-ный путь из Булгара в Киев. В ряде работ он пишет о возможности совмещения средневеково-го Вантита с городищем Михайловский кордон, расположенным на реке Воронеже (Воронеж-ское водохранилище) в черте современного г. Воронежа (пос. Рыбачье). Б. А. Рыбаков сопо-ставляет это городище с одним из крупнейших городов Волжской Болгарии Суваром. Дей-ствительно, Михайловский кордон одно из самых значительных славянских поселений на реке Воронеже. Его площадь около 9 гектаров, видны западины более 600 жилищ, оно укреп-лено двумя линиями валов и рвов, но не по периметру, как считает Б. А. Рыбаков, а лишь с од-ной из сторон со стороны плато. Городище исследовалось нами в 1985 и 1989 годах. Рас-копки внешней (первой) линии укреплений показали, что здесь в IX веке была сооружена ли-ния деревянных срубов, ширина которых 2 м, длина вдоль вала 2,22,5 м. В отдельных местах они сохранились до четырех венцов 0,50,6 м. Срубы заполнены землей. Какова была их высота в момент функционирования поселения на месте Михайловского городища сказать трудно, но не менее 22,5 м. На расстоянии около 2 м от линии срубов с внутренней стороны выявлено деревянное наземное сооружение размером 2,5?3 м, внутри которого находились остатки печи-каменки. Постройка эта сохранилась очень плохо, но тем не ме-{290}нее она вполне сопоставима с клетями, примыкающими к линии срубов на Титчихинском городище, которые сохранились несколько лучше, но не имели отопительных сооружений. На городище Михайловский кордон также выявлены предметы, свидетельствующие о торговых связях с арабским миром и южными соседями. К сожалению, раскопки городища Михайловский кор-дон и Титчихинского не сопоставимы. На Титчихинском площадь вскрыта многократно боль-ше и, следовательно, материалов для его характеристики получено больше. Но на основе всех вышеперечисленных фактов городище Михайловский кордон может претендовать на место, где арабские авторы размещали славянский город Вантит.Казалось бы, и Титчихинское горо-дище, и Михайловский кордон имеют одинаковые шансы носить древнее название Вантит, ес-ли бы не одно обстоятельство. Город Вантит, судя по арабским источникам, и с этим согласен Б. А. Рыбаков, стоит в земле вятичей. В главе, посвященной донским славянам, при описании погребального обряда мы обращали внимание читателя, насколько он различен на Среднем Дону, где расположено Титчихинское городище, и на реке Воронеже. У славян, живших на Дону, он характеризуется чертами, позволяющими считать их вятичами, а воронежских славян погребальный обряд связывает с иной группой восточных славян. И если привлечь эти, каза-лось бы, косвенные данные, то приоритет называться городом Вантитом остается за Титчихин-ским городищем, так как именно это городище находится в земле вятичей. И все-таки этот во-прос нельзя считать решенным. Мы высказали здесь лишь свое понимание его. Требуются или новые источники (и письменные, и археологические), или новое прочтение уже имеющихся. Проблема Вантита остается.А вот еще одна неясная, запутанная страница средневековой исто-рии народов юго-востока Европы. В сведениях арабских географов и историков среди славян, русов, хазар и других народов встречается имя буртасов. Сообщения эти, с одной стороны, разнообразны и позволяют судить о многих сторонах их хозяйственной и политической жизни, с другой очень противоречивы и вызвали очень серьезные спо-{291}ры среди ученых об их географическом расположении и о том, какие археологические памятники с ними можно свя-зать. Среди нескольких десятков гипотез (бассейн рек Суры, Цны, Мокши; территория Средне-го Поволжья; лесостепное Волго-Камье и многие другие) наше внимание привлекает та, что высказана археологом, кандидатом исторических наук Г. Б. Афанасьевым о возможности связать с буртасами алано-болгарские памятники, в том числе и Маяцкий комплекс (крепость, селище, могильник), о которых шла речь в главе «На южных рубежах славянского мира». В пользу этого, как считает Г. Е. Афанасьев, свидетельствуют следующие факты: 1) реку Буртас вполне можно отождествить с Доном, который настолько близко подходит к Волге, что неко-торые восточные авторы, по мнению Г. Е. Афанасьева, принимали Дон за приток Волги (Ити-ля), к западу от которой, как свидетельствуют арабские источники, обитали буртасы; 2) хозяй-ство буртасов, судя по письменным источникам, полностью соответствует тем данным, кото-рые характеризуют хозяйство населения, обитавшего в условиях лесостепи: земледелие, жи-вотноводство, охота, пчеловодство; 3) археологические памятники буртасов должны быть да-тированы VIIIХ вв.Все эти три критерия соответствуют и территории, и характеру памятни-ков алан лесостепного Дона.Понимая ответственность, которую возлагает на себя исследова-тель, предлагая то или иное решение вопроса, хотели бы отметить некоторые, на наш взгляд, недостаточно аргументированные позиции Г. Е. Афанасьева. Это касается отождествления ре-ки Буртас с Доном и локализации территории расселения буртасов на основе сведений об их хозяйственной деятельности. И оседлое животноводство, и пашенное земледелие, и такие про-мыслы, как охота и бортничество, значительно в большей степени характерны для более север-ных районов лесостепи, нежели для самого пограничья степи и лесостепи, где, собственно, и расселились донские алано-болгары. Думается, что археология далеко не исчерпала свой воз-можности и в решении этой задачи поиск новых групп памятников, которые можно было бы связать с буртасами, более углубленное исследование уже известных памят-{292}ников в тех районах, в которых исследователи локализуют буртасов. Ведь и на археологической карте Воронежской области восточные районы и прилегающие территории являются еще белым пятном, и даже те незначительные работы, которые проводят воронежские археологи и специ-алисты из соседних областей, вселяют надежды на обнаружение при целенаправленном обсле-довании Хопра, Медведицы, Вороны, Савалы и их притоков памятников, которые вполне могут быть связаны с буртасами. Здесь уместно напомнить, что еще М. И. Артамонов и С. А. Плетнева размещали буртасов в междуречье Хопра и Медведицы. Загадка буртасов остает-ся.Совсем недавно археологам пришлось столкнуться и еще с одной тайной, хранившейся в земле не менее тысячи лет. Случилось это при раскопках Второго Власовского могильника (в непосредственной близости от Первого). От очередного объекта сравнительно невысокой насыпи ожидались те же результаты, что и от ранее раскопанных курганов: погребения эпо-хи бронзы, сарматские погребения, возможно захоронения средневековых кочевников. Од-нако после снятия насыпи, при зачистке материковой глины, выявилась совершенно неожи-данная картина: вместо строго оконтуренных темных пятен от погребений по широкой площа-ди (более 200 кв. м) разветвились следы взаимопереплетающихся ходов. Но это были не ходы сурков или кротов, нередко встречаемые в курганах, а более крупные лазы с прямыми стенка-ми и ровными полами, с определенной планиграфической системой в целом. К тому же в во-сточной части сооружения прослежено несколько вертикальных колодцев, от которых на по-гребенной почве (на уровне древней дневной поверхности) сохранились материковые выкиды. Заметим, что прокладывать под землей ходы было делом непростым, ибо современному чело-веку среднего роста и скромной комплекции можно туда проникнуть разве что на корточках или ползком. Для освещения при рытье использовались деревянные факелы. Об этом поведали многочисленные вкрапления угольков на полу ходов. Все лазы сходились к центру, к обшир-ной прямоугольной яме. В ее центральной части находилась глубокая столбовая ямка, забуто-{293}ванная щебнем. По профилю насыпи удалось проследить, что яма представляла собой остатки довольно любопытной конструкции с земляным купольным сводом. Легко себе пред-ставить, что здесь, в центре юртообразного сооружения, стоял деревянный или каменный идол, который позднее (но неизвестно когда) был извлечен и вывезен. Здесь же, у алтаря, было со-вершено ритуальное захоронение взрослого человека. Так археологам посчастливилось от-крыть подземное святилище лабиринт. Но одновременно возникло множество вопросов, и первый из них: кому могло принадлежать святилище? О времени его сооружения помогли узнать жертвенники из западной части лабиринта. Некоторые из них представляли собой от-члененные передние ноги и головы лошадей. А одна такая голова сопровождалась прекрасно сохранившимися железными удилами, датируемыми на основе аналогий VIIIX веками нашей эры! Покажется странным, но эта находка еще больше окутала тайной древний объект. Подземное святилище-лабиринт, и вдруг средневековье? Ученые достаточно хорошо осведом-лены о религиозных представлениях и культовых сооружениях этнокультурных образований средневековья: и славян, и тюрков, и алано-болгар, и финно-угров, тех народов, которые в той или иной степени были связаны с территорией Среднего Дона. Ведь от той поры дошли до нас не только вещественные источники, но и письменные свидетельства. И ни в какие рамки имевших место религиозных и идеологических воззрений средневековья власовское святили-ще-лабиринт не вписывается! Оно не должно было возникнуть, но оно существует!Может быть, капище принадлежало «отщепенцам» отделившейся от основного этнического масси-ва группе тюркского происхождения и видоизменившей установки в духовной сфере? Ведь знаем же мы о существовании религиозных сект, отошедших в своем мировоззрении и риту-альных действиях от основных направлений развития мировых религий.Или, может быть, да-ли о себе знать реминисценции традиций, отстоящих на несколько тысячелетий в глубь исто-рии, когда сооружался кносский подземный лабиринт архаической Греции, еще более древ-{294}ние лабиринты Беломорья, Мастищенских мысов, Стоунхенджа? Но как в таком случае могли реально сохраняться связующие звенья между разными эпохами? Кстати, несколько слов о преемственности и силе традиций. На Власовских могильниках обнаружен некрополь жре-цов ямно-катакомбного времени; здесь же открыты более поздние захоронения абашевских вождей-жрецов эпохи бронзы с признаками проведения сложных религиозно-культовых обря-дов; в здесь же средневековое капище. Может быть, место, отмеченное совершением рели-гиозных обрядов, становилось заповедным, и молва о его особом назначении передавалась из поколения в поколение на протяжении тысячелетий?А могло все это быть и вне связи друг с другом: сходство мотивировалось возникновением похожих условий быта. А нет ли тут связи с буртасами? Ведь бассейн Вороны, да и хронология (VIIIX вв.) капища этому не противо-речат.Но так или иначе, тайна пока остается нераскрытой.С середины XI века господствующей силой в южнорусских степях и прилегающих районах лесостепи стали половцы. В русско-половецком пограничье, а нередко и в глубине половецкой земли селились так называемые бродники выходцы из древнерусских земель и из кочевнического мира. Примерами таких поселений могут быть Шиловское, Дронихинское и другие. Исследованные в последние годы Животинное, Семилукское, Холкинское городища фиксируют границы древнерусских и поло-вецких земель.Проведенные археологические исследования древнерусских поселений на реках Дон и Воронеж, к сожалению, не разрешили многолетний спор о возможном существовании и локализации города Воронежа в XII веке. Этот вопрос по-прежнему остается открытым.С вторжением монголо-татар в 30-х годах XIII века в истории населения Воронежского края от-крывается новая страница, при написании которой данные археологии играют значительно меньшую роль, так как возрастает количество письменных источников. {295}***Еще раз зададим себе вопрос: все ли мы знаем о времени, столь отдаленном от нас? Конечно, нет.Новые находки ставят перед археологами новые вопросы. Например, какие социальные факторы кроются за находками в детских палеолитических погребениях жезлов инсигний власти? При какой системе взаимоотношений, в какой степени и кем осуществлялась власть? Переда-валась ли она по наследству и по какой линии? Осознавались ли, и в какой мере, индивиду-альные качества людей? Ведь наделена же индивидуальными чертами человеческая скульптур-ка того времени! Почему некоторые погребения сопровождаются многочисленными вещами и в целом несут следы пышной обрядности? Заметим, что эти, как и целый ряд других вопросов, обращены в глубь не одного и даже не пяти тысяч, а двух с лишним десятков тысячелетий! Раскопки стоянок в Костенках продолжаются. И как знать, может быть, очень скоро появятся такие вещественные доказательства, с помощью которых удастся решить пока открытые во-просы. Но обязательно появятся новые проблемы. В этом диалектика познания мира.На архео-логической карте края еще очень много белых пятен, не тронутых археологами. Многие реки из 588 еще ждут археологических разведок, и кто сейчас скажет, какие яркие источники они могут дать! Буквально в последние годы начались поиски археологических памятников в во-сточных районах нашей области (по рекам Хопру, Вороне, Савале, Карачану), а сколько уже открыто нового! Поселения эпохи бронзы, городища ровесники скифов, курганы сарматов и половцев. И самое удивительное раннеславянские неукрепленные поселения! А что впе-реди? Что таит в себе наша земля?А разве памятники, которые считаются изученными (многие из них упомянуты в этой книге), исчерпали свои возможности? Тоже нет. На Маяцком селище раскопанная площадь составила около 5000 квадратных метров, изучено 50 построек различно-го назначения, около 20 погребений. Этого вполне достаточно для того, чтобы сделать первые обобщения, первые выводы, чтобы приоткрыть завесу над давно извест-{296}ным великолеп-ным памятником. Но ведь вся площадь поселения около 40 гектаров, то есть 400 000 квадрат-ных метров и, таким образом, раскопана лишь одна восьмидесятая часть поселения! Так все ли мы знаем о населении, жившем здесь тысячу лет назад? Можно только представить, сколько еще жилищ, погребений, а возможно, и культовых сооружений скрыто под слоем земли на Маяцком селище, сколько новых вопросов и ответов таят они в себе!В одном километре от Бе-лой горы вверх по течению реки Воронежа расположено древнеславянское кладбище (о нем сообщается в главе «О чем молчат летописи?»). Раскопано здесь за несколько полевых сезонов 60 курганов лишь десятая часть всего могильника. 60 курганов дали возможность просле-дить погребальный обряд, наметить этническую историю славянского населения в данном районе в эпоху средневековья. Но оставшиеся более 500 курганов в будущем существенно до-полнят наши знания о донских славянах, а может быть, в чем-то и изменят их.Перечень подоб-ных примеров можно было бы и продолжить.Археологи по разным причинам заканчивают ис-следование того или иного памятника. Во-первых, некоторые из памятников в силу большой площади невозможно сейчас раскопать полностью.Во-вторых, археологи хорошо понимают, что будущее науки связано и с совершенствованием методики полевой работы, и с более ши-роким внедрением в археологию методов естественных наук. Например, Черкасская стоянка, расположенная в устье Битюга на его правом берегу при впадении в Дон (Павловский район Воронежской области) великолепный многослойный памятник. Здесь селились люди с не-большими перерывами от неолита до поздней бронзы (с V до конца II тысячелетия до н. э.). Но, к сожалению, копать его в объеме, каком хотелось бы, невозможно, так как самые ранние культурные слои лежат ниже современного уровня воды в Битюге и работа напоминала бы «подводную археологию». А таких неолитических стоянок немало в Донском бассейне. Оста-ется надеяться, что в будущем и техническая, и методическая оснащенность археологии позво-лит обратиться к {297} памятникам, которые пока недоступны для изучения.Ученые уже сей-час начинают заботиться о сохранении для грядущих поколений наследства древних времен. Например, в США разработана концепция «Этика консервации памятников», в основе ко-торой находится положение о том, что поскольку памятник культуры является контейнером информации о деятельности человека в прошлом, а потеря археологических объектов невос-полнима, то, следовательно, они должны в большей степени сохраняться для будущих исследо-вателей, которые смогут вооружиться более совершенной методикой в сравнении с имеющейся сейчас. Данная концепция подкрепляется целой системой важных мероприятий. В частности, уже несколько десятков университетов США готовят специальные кадры по охране памятни-ков. Добавим, что аналогичные мероприятия проводятся и в ряде других стран.В-третьих, ар-хеологические раскопки каждый раз дают огромное количество нового материала, который археолог должен «переварить». Для непосвященного человека это просто груда черепков, ко-стей, обломков изделий из металла, камня, кости; для археолога предметы анализа. Их надо систематизировать, извлечь из них историческую информацию.Каждые 1520 лет количество археологических источников по всем периодам удваивается, а методы их обработки меняются очень медленно. Поэтому часто археолог приостанавливает раскопки памятника, чтобы подве-сти итоги его исследования, а нередко и с тем, чтобы возвратиться к нему вновь через какое-то время, но уже с новыми задачами и вопросами.Сколько еще нераскопанных курганов, поселе-ний, стоянок, сколько еще тайн хранит воронежская земля, сколько еще предстоит открыть, разгадать!«Московские ведомости» от 16 апреля 1895 года сообщали о том, что в селе Воробье-во (тогда Богучарского уезда Воронежской губернии) при строительстве железнодорожных со-оружений обнаружено захоронение богатого воина с лошадью. При нем находились меч, нако-нечники копий, стрел, украшения. Как предполагают, это одно из немногочисленных погребе-ний древних венгров, оставленных ими в восточной Европе. О находке мы знаем мало, так как погребение об-{298}наружено случайно и специалистами не исследовалось.Но обратимся к письменным источникам. Византийский император X века Константин Багрянородный пишет: «...народ турок (так он называет древних венгров) имел древнее поселение близ Хазарии, в местности, называвшейся Леведия по прозвищу их первого воеводы... Они жили вместе с хазарами в течение трех лет, воюя в качестве союзников хазар во всех их войнах».Итак, совер-шенно очевидно, что венгры вступали в контакт с населением Хазарского каганата. Где это могло произойти? Надо полагать, в бассейне Дона, куда распространялись владения хазар, и где, как предполагают многие и советские, и венгерские исследователи, находилась легендар-ная страна Леведия. Наверное, какой-то отпечаток наложили древние венгры и на культуру донских славян: на их поселениях обнаружены некоторые древневенгерские украшения. А может быть, именно из-за опасности со стороны венгров и были впервые построены укрепле-ния на Титчихинском городище? Много возникает вопросов, гипотез, предположений в связи с изучением древней истории венгров «на пути обретения ими родины».То же самое можно сказать о любой исторической эпохе нашего края. Вот почему воронежские археологи каждый новый сезон максимально используют для раскопок, разведки новых памятников свидетель-ств исторического прошлого воронежской земли.Позволим себе несколько отвлечься и пред-ставить, как будет археолог собирать информацию в самом недалеком будущем. Вот он скло-няется над картой и видит: вдоль берега реки протянулась цепочка кратковременных стойбищ, а чуть выше разместился родовой поселок, справа от которого, в полутора километрах, четкие контуры грунтового могильника. Все памятники еще залегают под толщей земли, а археолог не только знает об их местонахождении, но вполне информирован о степени их насыщенно-сти, размерах, остатках построек, а главное, какому археологическому периоду принадлежит каждый из памятников.Можно ли быть обладателем такой «волшебной» {299} карты? Оказы-вается, можно. Правда, для этого требуется подготовить и осуществить программу космиче-ских съемок, которые с помощью электроники и специальной оптики способны уловить лю-бые микропосадки и другие признаки, скрытые под землей...Но это впереди, а пока археологи мечтают о машине, бульдозере и скрепере, тратя, как правило, массу времени, нервов и средств на их аренду. И очень многое в деятельности археологов держится только на энтузиаз-ме.Рискнем в последний раз утомить читателей небольшим отступлением.В нашей стране име-ется достаточное количество законодательных актов, предусматривающих целый комплекс ме-роприятий по охране и использованию памятников археологии, включая ответственность за нарушение правил их охраны. Вместе с тем нам приходится говорить о проблеме охраны ар-хеологических памятников, поскольку они гибнут десятками и сотнями, и серьезной ответ-ственности за их гибель пока никто не понес. Считаем, что за этим кроется не только пример низкой культуры отдельных должностных лиц, связанных с землепользованием, но и несовер-шенство самих законодательных охранительных актов, провозглашающих памятники археоло-гии «бесценным достоянием государства». Практика показывает, что понятие «бесценный» чаще обезличивает тот объект, к которому оно прилагается, и к тому же находится в явном противоречии с общепризнанным «все познается в сравнении». Давно назрела необходимость введения стоимостных оценок археологических материалов. Этические нормы при этом никак не пострадают, ибо археологические памятники остаются собственностью государства. А вве-дение стоимостных оценок поможет по-настоящему оценить и труд археологов. Будет прямая выгода и государству в деле охраны своей собственности при реальном учете тех усилий, ко-торыми она создается. Заметим, что в целом ряде развитых стран уже давно проведена такая работа, включая издание специальных каталогов, и, судя по ним, даже такой ординарный «представитель» археологических материалов, как глиняный сосуд, оценивается не в одну ты-сячу долларов! А сколь бо-{300}гаты вещевым содержанием донские памятники, думается, нам удалось показать в предшествующих главах.Воронежская земля богата археологическими па-мятниками, но их количество не безгранично. Им, вероятно, тоже есть какой-то предел. Да и сами памятники не вечны. Благополучно простояв тысячелетия и столетия, они исчезают с ис-торической карты. Причины тому разные. Одни из них раскапываются археологами и безвоз-вратно разрушаются. Но таких памятников, к сожалению, чрезвычайно мало. Значительно больше других. Возьмем, к примеру, древние курганы. Среди них есть насыпи прямо-таки ги-гантских размеров. Можно только догадываться, какие тайны скрывают земляные великаны!А между тем курганы продолжают разрушаться и при установке на них геодезических знаков, и особенно при распашке полей. Тысячи их уже исчезли под лемехом плуга, многие ждет та же участь, если не будет организована их охрана.Разрушаются не только курганы. Древние стоянки, селища, а нередко и городища разделяют ту же судьбу.Остается надеяться, что в тех хозяйствах, на землях которых расположены курганы и другие памятники, правильно будут подходить к проблемам их охраны и изучения. И археологам удастся воссоздать новые главы в неписаной летописи минувших тысячелетий. {301}СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫМаркс К. Вынужденная эмиграция. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 8.Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.Энгельс Ф. Происхож-дение семьи, частной собственности и государства. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21.Ленин В. И. Социализм и религия. Полн. собр. соч. Т. 12.Ленин В. И. О государстве. Полн. собр. соч. Т. 39.Валукинский Н. В. По следам древних предков. Воронеж, 1940.Замятнин С. Н. Очерки по доистории Воронежского края. Каменный и бронзовый век в Во-ронежской губернии. Воронеж, 1922.Массон В. М. Экономика и социальный строй древних обществ. Л., 1976.Москаленко А. Н. Памятники древнейшего прошлого Верхнего и Среднего Дона. Воронеж, 1955.Очерки истории Воронежского края. Т. 1. Воронеж, 1961.Пряхин А. Д., Синюк А. Т. Древности из зоны Воронежского моря. Воронеж, 1968.Семенов С. А. Раз-витие техники в каменном веке. Л., 1968.Формозов А. А. Памятники первобытного искусства. М., 1965.«Первопроходцы каменного века»Абрамова З. А. Палеолитическое искусство на территории СССР. М.Л., 1962.Абрамова З. А. Изображение человека в палеолитическом искусстве Евразии. М.Л., 1966.Борисковский П. И. Очерки по палеолиту бассейна Дона. Малоизученные поселения древнего каменного века в Костенках. М.Л., 1963.Герасимов М. М. Люди каменного века. М., 1964.Григорьев Г. П. Верхний палеолит // Каменный век на тер-ритории СССР. М., 1970.Ефименко П. П. Костенки 1. М.Л., 1958.Палеолит Костенков-ско-Борщевского района на Дону / Под ред. Н. Д. Праслова и А. Н. Рогачева. Л., 1982. {302}Рогачев А. Н. Палеолитические жилища и поселения в Восточной Европе. М., 1964.Тарасов Л. М. Гагаринская стоянка и ее место в палеолите Европы. Л., 1979.«Полет стрелы»Афонюшкин В. А. Древний челн из села Щучье Воронежской области // «Труды Воро-нежского государственного университета». Т. 51. Воронеж; ВГУ. 1958.Левенок В. П. К характеристике культур мезолита, неолита и бронзы в Воронежском Подонье // «Известия Воро-нежского государственного педагогического института». Т. 45. 1964.Левенок В. П. Долгов-ская стоянка и ее значение для периодизации неолита на Верхнем Дону // «Материалы и исследо-вания по археологии СССР» (далее МИА). Вып. 131. 1965.Синюк А. Т. Стоянка Мона-стырская 1 как источник для выделения мезолита и периодизации неолита на Среднем Дону // «Археологические памятники на Европейской территории СССР». Воронеж, 1985.Синюк А. Т. Население бассейна Дона в эпоху неолита. Воронеж, 1986.Формозов А. А. Проблемы этно-культурной истории каменного века на территории Европейской части СССР. М., 1977.«На пу-ти к металлу»Васильев И. Б., Синюк А. Т. Энеолит Восточно-Европейской лесостепи. Куй-бышев, 1985.Кривцова-Гракова О. А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы // МИА. 1955. № 46.Либеров П. Д. Племена Среднего Дона в эпоху бронзы. М., 1964.Мерперт Н. Я. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского междуречья. М., 1974.Пряхин А. Д. Абашевская культура в Подонье. Воронеж, 1971.Пряхин А. Д. Древнее население Песчанки. Воронеж, 1973.Пряхин А. Д. Поселения абашевской общности. Воро-неж, 1976.Пряхин А. Д. Погребальные абашевские памятники. Воронеж, 1977.Пряхин А. Д. Поселения катакомбного времени лесостепного Подонья. Воронеж, 1982.Синюк А. Т. Энеолит лесостепного Дона // Энеолит Восточной Европы. Куйбышев, 1980.Синюк А. Т. Репинская культура эпохи энеолита бронзы в бассейне Дона // «Советская археология». № 4. 1981. {303}Синюк А. Т. Курганы эпохи бронзы Среднего Дона. Воронеж, 1983.Синюк А. Т., Пого-релов В. И. Периодизация срубной культуры Среднего Дона // Срубная культурно-историческая общность. Куйбышев, 1985.Черных Е. Н. Человек металл время. М., 1972.«На окра-ине скифо-сарматского мира»Граков Б. Н. Скифы. М., 1971.Замятнин С. Н. Скифский мо-гильник «Частые Курганы» под Воронежем (Раскопки Воронежской ученой архивной комиссии 19101915 гг.) Советская археология. Т. VIII. 1946.Граков Б. Н. Ранний железный век. М., 1977.Либеров П. Д. Памятники скифского времени на Среднем Дону // Свод археологиче-ских источников. Вып. Д131. М., 1965.Либеров П. Д. Проблема будинов и гелонов в све-те новых археологических данных // МИА. № 151. 1969.Медведев А. П. Сарматские памят-ники в лесостепном Подонье // Археология Восточноевропейской лесостепи. Воронеж, 1980.Медведев А. П. Сарматское погребение близ г. Воронежа // Советская археология. № 4. 1981.Медведев А. П. О новом типе сарматских курганов // Древние памятники на территории Восточной Европы. Воронеж, 1983.Рыбаков Б. А. Геродотова Скифия. М., 1979.Смирнов К. Ф. Савроматы. М., 1964.«О чем молчат летописи»Винников А. З. Славянское городище на Белой горе под г. Воронежем // Из истории Воронежского края. Вып. 6. Воронеж, 1977.Винников А. З. Славянские курганы лесостепного Дона. Воронеж, 1984.Ефименко П. П. и Третьяков П. Н. Древнерусские поселения на Дону // МИА. № 8. 1948.Куза А. В. Со-циально-историческая типология древнерусских укрепленных поселений IX середины XIII вв. (методика исследования) // Археологические памятники лесостепного Подонья и Поднепровья I тысячелетия н. э. Воронеж, 1983.Ляпушкин И. И. Славяне Восточной Европы накануне обра-зования Древнерусского государства // МИА. № 152. 1968.Москаленко А. Н. Городище Титчиха. Воронеж, 1965.Москаленко А. Н., Винников А. З. Древнерусские археологические памятники на Верхнем и Среднем Дону (Материалы к археологической карте) // Из истории Воро-нежского края. Воронеж, 1966.Москаленко А. Н. Славяне на Дону (Боршевская культура). Воронеж, 1981. {304}Москаленко А. Н. О возникновении древнерусских поселений на Дону // Вопросы истории славян. Воронеж, 1966. Вып. 2.Москаленко А. Н. Славяно-венгерские отношения в IX в. и древнерусское население Среднего и Верхнего Дона // Проблемы археологии и древней истории угров. М., 1972.Пряхин А. Д. Археологические памятники боршевской культуры на р. Воргол // Вопросы истории славян. Воронеж, 1963. Вып. 1.Пряхин А. Д., Винников А. З. Итоги исследования Малого Боршевского городища на р. Дон // Археология Во-сточноевропейской лесостепи. Воронеж, 1980.Рыбаков Б. А. Путь из Булгара в Киев // Древ-ности Восточной Европы. М., 1969.Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII XIII вв. М., 1982.Седов В. В. Восточные славяне в VIXIII вв. // Археология СССР. М., 1982.Третьяков П. Н. У истоков древнерусской народности. М., 1970.Третьяков П. Н. Об истоках культуры роменско-боршевской древнерусской группировки // Советская археология. № 4. 1969.«На южных рубежах славянской земли»Артамонов М. И. История хазар. Л., 1962.Афанасьев Г. Е. Исследование южного угла Маяцкой крепости в 19771979 гг. // Маяцкое городище. М., 1984.Афанасьев Г. Е. Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VIIIX вв. // Археологические открытия на новостройках. Вып. 2. М., 1987.Винников А. З. Жилые и хозяйственные постройки Маяцкого селища (результаты раскопок 1975, 1977, 1978 гг.) // Маяцкое городище. М., 1984.Ляпушкин И. И. Памятники салтово-маяцкой культуры в бас-сейне р. Дон // МИА. № 62. 1958.Плетнева С. А. О связях алано-болгарских племен Подо-нья со славянами в VIIIIX вв. // Советская археология. № 1. 1962.Плетнева С. А. От ко-чевий к городам // МИА. № 142. 1967.Плетнева С. А. Хазары. 2-е изд. М., 1986.Плетнева С. А. Рисунки на стенах Маяцкого городища // Маяцкое городище. М., 1984.Плетнева С. А. Маяцкое городище // Маяцкое городище. М., 1984.Степи Евразии в эпоху средневековья // Археология СССР. М., 1981.Флеров В. С. Маяцкий могильник // Маяцкое го-родище. М., 1984. {305}Эрдели И. Венгры на Дону // Маяцкое городище. М., 1984.«Перед суровым испытанием»Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XIII XIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. Л., 1940. Т. 3.Каргалов В. В. Внешне-политические факторы развития феодальной Руси. М., 1967.Монгайт А. Л. Рязанская земля. М., 1961.Плетнева С. А. Печенеги, торки и половцы в южнорусских степях // МИА. № 62. 1958.Плетнева С. А. О юго-восточных окраинах русских земель домонгольского времени // КСИА. Вып. 99.Плетнева С. А. Половецкие каменные изваяния I/ Свод археологических ис-точников. Вып. Е4-2. 1974.Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью Золотоордынских ханов. М., 1966.Пряхин А. Д., Цыбин М. В. Раскопки многослой-ного Семилукского поселения // Археологические памятники эпохи бронзы Восточноевропейской лесостепи. Воронеж, 1986.Пряхин А. Д., Винников А. З., Цыбин М. В. Древнерусское Ши-ловское поселение на р. Воронеж // Археологические памятники эпохи железа Восточноевропей-ской лесостепи. Воронеж, 1987.Цыбин М. В. Погребения средневековых кочевников X XIV вв. в Среднем Подонье // Советская археология. № 3. 1986. {306}УКАЗАТЕЛЬ АР-ХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВАбашевский могильник эпохи бронзы (Чуваш-ская АССР) 22.Аверинское городище раннего железного века (Воронежская обл., Острогожский р-н) 177, 180, 182, 183.Александрия, поселение и могильник эпохи неолита бронзы (Харьковская обл., Купянский р н) 19.Архангельское городище (Воронежская обл., Хохольский р-н) 19.Белогорские городища (I и II) и могильники (IIII) (г. Воронеж) 19, 38, 167, 194, 207, 215, 218, 256, 257, 277, 297.Беленджер, хазарский город (Дагестанская АССР) 229.Бельское городище ран-него железного века (Харьковская обл.) 186.Большой Липяг, энеолитическая стоянка (Липецкая обл.) 18.Бондарихинское поселение эпохи бронзы (Харьковская обл., Изюмский р-н) 162.Боршевские городища (Большое и Малое) и могильник (Воронежская обл., Хохольский р-н) 19, 36, 37, 38, 211, 213, 218, 220, 256.Борщево, серия палеолитических стоянок (Борщево IIV) (Воронежская обл., Хохольский р-н) 29, 30.Борщево IV, поселение эпохи бронзы (Воронежская обл., Хохольский р-н) 19, 33, 116.Булгар, центр Волжской Болгарии (Татарская АССР) 213Бунарки, курганы эпохи бронзы (Воронежская обл., Бобровский р-н) 33.Введенские курганы эпохи бронзы (Липецкая обл., Хлевенский р-н) 18, 126.Верхнекарабутовское поселение эпохи бронзы (Воронежская обл., Подгоренский р-н) 19, 33, 123.Владимировские курганы эпохи бронзы (Воронежская обл., Лискинский р-н) 33.Власовский могильник эпохи бронзы (Воронежская обл., Грибановский р-н) 19, 34, 130, 133, 134, 152, 153155, 293, 295.Вогрэсовская дамба, поселение эпохи бронзы (г. Воронеж) 33, 137.Волошинские городища раннего железного века (Воронежская обл., Острогожский р-н) 19, 36.Воргольское славянское городище (Липецкая обл., Елецкий р-н) 18, 38, 215, 216, 278.Воробьевка, средневековое венгерское погребение (Воронежская обл., с. Во-робьевка) 298.Вязовский сарматский могильник (Тульская обл., Ефремовский р-н) 18, 136. {307}Гагаринская стоянка палеолитической эпохи (Липецкая обл., Задонский р-н) 18, 29, 59, 60.Глинище, неолитическая стоянка (Тамбовская обл., Мичуринский р-н) 18, 31.Гремячье, наход-ка бронзового кельта (Воронежская обл., Хохольский р-н) 137.Дмитриевский могильник (Белго-родская обл., Шебекинский р-н). Долговская неолитическая стоянка (Липецкая обл., Данковский р-н) 18, 32.Дронихинское поселение эпохи неолита-бронзы, могильник эпохи энеолита (Воронеж-ская обл., Таловский р-н) 19, 32, 78, 82, 84, 105, 109, 111, 123, 295.Дуровка, могильник раннего железного века (Белгородская обл., Алексеевский р-н) 36.Животинное городище (Воронежская обл., Рамонский р-н) 18, 39, 167, 186, 194, 203, 275, 276, 279, 282, 295.Задонск, находка бронзо-вого кельта (Липецкая обл.) 137.Иванобугорский могильник эпохи энеолита бронзы (Воронеж-ская обл., Павловский р-н) 19, 32, 112, 123.Ильменский могильник эпохи бронзы (Воронежская обл., Борисоглебский р-н) 19. Итиль, центр Хазарского каганата (низовья Волги) 198, 213, 255.Караяшниковский курганный могильник эпохи бронзы (Воронежская обл., Ольховатский р-н) 19, 33.Карбун, клад медных изделий трипольской культуры (Молдавская ССР) 105.Колосковская мезолитическая стоянка (Белгородская обл., Валуйский р-н) 19.Кондрашовский курганный могильник эпохи бронзы (Воронежская обл., Семилукский р-н) 18, 33.Копанищенские многослойные стоянки (IIII) (Воронежская обл., Острогожский р-н) 19, 32, 33, 82