Тема: Допрос

• Вид работы:
  Другое по теме: Допрос
• Предмет:
  Основы права
• Когда добавили:
  10.05.2017 16:25:57
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Содержание

  Введение3

  1 Допрос как следственное действие6

  1.1 Сущность допроса, его значение, цели и виды6

  1.2 Общие вопросы тактики допроса потерпевшего и свидетеля13

  2 Тактические особенности допроса потерпевшего и свидетеля19

  2.1 Этапы допроса потерпевших и свидетелей19

  2.2 Особенности тактических приемов допроса потерпевших и свидетелей25

  2.3 Тактические комбинации при допросе потерпевших и свидетелей27

  3 Аٜнٜаٜлٜиз иٜспٜоٜльзٜоٜвٜаٜнٜия пٜсٜихٜоٜлٜогٜичٜеٜскٜих зٜнٜаٜнٜий пٜри допросе в следственной деятельности41

  Заключение57

  Список использованной литературы61

  Приложение………………………………………………………………………64

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  ВВЕДЕНИЕ

  
  

  Особенностью выпускной квалификационной работы является комплексное рассмотрение процессуального, психологического и тактического аспектов допроса, что соответствует характеру самой деятельности по производству допросов, когда следователь следует предписаниями УПК и учитывает разработки и рекомендации наук уголовного процесса, судебной психологии и криминалистики.

  Такой подход предопределяет практическую направленность данной работы, которая имеет особую актуальность, прежде всего, для работников органов расследования. Важно установить контакт с задержанным для полного понимания ситуации.

  Допрос на предварительном следствии это комплекс предусмотренных уголовно-процессуальным законом операций, выполняемых следователем (лицом, производящим дознание, прокурором, начальником следственного отдела) по находящемуся в его производстве уголовному делу (в связи с выполнением отдельного поручения, в порядке осуществления функции прокурорского надзора иди функции процессуального руководства предварительным следствием), с целью получения и закрепления показаний об обстоятельствах, имеющих значение для дела.

  Допрос одно из самых распространенных следственных действий. Его сущность заключается в получении от допрашиваемых лиц показаний о любых обстоятельствах, подлежащих установлению и доказыванию по делу. При всей своей кажущейся простоте это трудоемкое, сложное, многоплановое следственное действие, требующее от следователя высокой профессиональной подготовки и мастерства. Для эффективного его проведения следователю необходимо хорошо разбираться в психологии допрашиваемых, уметь устанавливать с ними правильные взаимоотношения, варьировать с учетом конкретной ситуации, личности допрашиваемого, имеющихся доказательств различные тактические приемы и методы психологического воздействия.

  Сущность допроса состоит в том, что в ходе выполнения дознавательных операций следователь, применяя разработанные в криминалистике и апробированные следственной практикой тактические приемы, побуждает лицо, которому могут быть или должны быть известны обстоятельства, прямо или косвенно связанные с расследуемым событием, дать о них показания, выслушивает сообщаемую информацию и фиксирует ее в установленном законом порядке для того, чтобы в дальнейшем она могла быть использована в качестве доказательства по уголовному делу.

  Общей задачей допроса является получение от каждого допрашиваемого всех известных ему достоверных сведений об обстоятельствах, при которых произошло расследуемое событие, и лицах, к нему причастных. Обеспечение полноты и достоверности получаемой информации является одной из важных задач, поскольку допрашиваемый, даже если он стремится к изложению правдивой информации, не всегда в состоянии сразу вспомнить некоторые обстоятельства. Кроме того, он не всегда бывает в курсе того, какие именно факты и детали интересуют следователя. Он может и добросовестно заблуждаться относительно того, как протекало то или иное событие. Еще более сложная ситуация возникает, когда допрашиваемый дает ложные показания, умалчивает об отдельных обстоятельствах, отказывается от показаний, стремится любыми путями помешать следователю в установлении истины по делу.

  Показания допрашиваемого имеют значение не только тогда, когда они относятся к основным, главным обстоятельствам происшедшего события, но и тогда, когда получены сведения о второстепенных деталях. Сообщенная на допросе на первый взгляд малозначительная информация может позволить установить важных свидетелей, данные об их личности, выявить противоречия в показаниях других лиц, заполнить пробелы в доказательственном материале.

  Цель работы рассмотреть особенности допроса, применяемые в криминалистике.

  Цель определила решение следующих задач:

  1.Дать понятие допроса и его виды.

  2.Рассмотреть основы допроса.

  3.Выявить особенности тактики допроса свидетеля, потерпевшего.

  4. Изучить особенности тактики допроса несовершеннолетних

  Объектом исследования является допрос как следственное действие.

  Предметом исследования выступают закономерности применения отдельных психологических средств и приёмов, используемых следователем в условиях проведения допроса.

  Методологической основой исследования выступают принципы детерминизма, развития, единства человека и окружающего мира, а также принципы теории и практики юридической психологии.

  Теоретическую основу исследования составили работы таких авторов, как Ю.М.Антонян, М.И. Еникеев., Б.Т. Безлепкин, В.Л. Васильев, И.Ф.Герасимов, Е.С. Дубоносов, В.П. Колмыков, М.В. Савельева, И.Г. Малкина-Пых

  Эмпирическую базу дипломной работы составили опубликованные и размещенные в электронных правовых базах материалы судебной практики, научная литература, опубликованная в средствах массовой информации.

  При проведении исследования использовались следующие методы: опрос, наблюдение, статистические методы, тактические приёмы психологического анализа, приемы рефлексии и др.

  Гипотезы исследования:

  1.Психологические особенности проведения допроса выступает дополнительным средством, делающим допрос более эффективным.

  2.Специфика психологического контакта следователя с допрашиваемым на допросе зависит от индивидуально-психологических особенностей следователя и допрашиваемого.

  3.На эффективность профессионально-психологического контакта с допрашиваемым оказывают влияние возраст следователя и стаж следственной работы.

  Структура работы. Выпускная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

  
  

  1 Допрос как следственное действие

  1.1 Сущность допроса, его значение, цели и виды

  
  

  Допрос это процессуальное действие, которое представляет собой психологический процесс общения между лицами, направленный на получение сведений о фактах совершения преступления.

  Цель допроса - получить полные показания. Эти показания являются источниками доказательств, а фактические данные, которые в них содержатся доказательствами .

  Предмет допроса - обстоятельства, которые нужно выяснить путем допроса. К их числу относятся факторы, связанные с преступлением (способом, местом совершения, временем). Предмет допроса зависит как от процессуального положения допрашиваемого, так и от того, какой информацией он может располагать. Следователь определяет предмет допроса в ходе подготовки к его проведению. Конкретное свое выражение предмет допроса находит в плане допроса, в виде перечня обстоятельств, подлежащих выяснению.

  Допрос подразделяется на следующие виды:

  1. По процессуальному положению допрашиваемого:

  - допрос свидетеля;

  - допрос потерпевшего;

  - допрос подозреваемого;

  - допрос обвиняемого;

  - допрос подсудимого;

  - допрос эксперта.

  2. По возрасту допрашиваемого:

  - допрос взрослого;

  - допрос несовершеннолетнего;

  - допрос малолетнего.

  3. По составу участников:

  - допрос без участия третьих лиц;

  - допрос с участием третьих лиц (защитника, эксперта, прокурора, педагога, родителей и т.д.).

  4. По последовательности проведения:

  - первичный допрос;

  - повторный допрос (уточняются обстоятельства, о которых допрашиваемый уже давал показания во время предыдущего допроса);

  - дополнительный допрос (получение показаний относительно тех обстоятельств, о которых речь не шла в ходе предыдущего допроса).

  5. По месту проведения:

  - допрос на месте происшествия;

  - допрос в кабинете следователя (судебном заседании);

  - допрос по месту работы или месту жительства;

  - допрос в лечебном учреждении.

  6. В зависимости от субъекта проведения:

  - допрос, проводимый следователем;

  - допрос, проводимый прокурором;

  - допрос, проводимый судьей.

  Тактика допроса всегда была и будет актуальной для теории и практики расследования преступлений.

  Допрос состоит из следующих параметров: время, место, последовательность действий криминалиста, объем полномочий должностных лиц, производящих допрос; права и обязанности свидетеля, потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого в процессе производства допроса. В связи с этим существует проблема соотношения процессуальной и криминалистической характеристики допроса. При этом уголовно-процессуальное право формирует необходимую форму производства допроса, а криминалистическая тактика в эту процессуальную форму вносит свое криминалистическое содержание .

  В основном для собирания достоверной информации, получаемой от допрашиваемых лиц, применяются приемы и правила логико-психологической природы. В их круг, в частности, включаются следующие:

  - создание благоприятных условий для продуктивного проявления психических способностей носителей собираемой информации (например, путем активизации воспоминаний допрашиваемого лица на базе временной, предметной, событийной, пространственной, образной ассоциации, проведения допроса на месте устанавливаемого события);

  - использование психологической реакции носителя информации на действия следователя (например, путем предъявления допрашиваемому вещественного доказательства);

  - использование следователем достоверных знаний или предположений о действиях, которые, исходя из психологических и иных особенностей носителя информации, он мог совершить когда-то, с демонстрацией этих знаний и результатов их реализации в присутствии этого лица (например, путем обращения внимания владельца квартиры, в которой произошла инсценировка происшествия, на обнаруженные следы инсценировки);

  - намеренное побуждение носителя информации к определенному поведению (например, даче правдивых показаний, проявлению так называемой виновной осведомленности) путем использования психологических особенностей данного человека и ожидаемой с его стороны естественной реакции на действия следователя.

  В случае отказа какого-либо лица давать показания широко применяется метод убеждения. При реализации этого метода рекомендуется выяснить мотивы и причины отказа, привлечь внимание к положительным сторонам личности собеседника и его поведения в быту, на работе, в прошлом или настоящем. Наряду с этим, указанный метод может быть реализован на основе .

  - обращения к здравому смыслу собеседника, разъяснения возможности наступления нежелательных последствий правового характера для него самого или других лиц в случае отстаивания неразумной позиции, объяснения социальной значимости его поведения и сведений, которыми он располагает;

  - оглашения анализа собранных данных, обличающих собеседника в неискренности;

  - демонстрации возможности результативного решения анализируемой задачи независимо от собеседника;

  - проявления интереса к второстепенным, незначительным моментам и деталям на фоне подчеркнутого временного внимания к неосновным элементам исследуемого события в целях создания преувеличенного представления о характере и объеме знаний следователя;

  - демонстрация по ходу допроса осведомленности следователя об обстоятельствах и деталях жизнедеятельности лица (на основе знаний, полученных заблаговременно путем тщательного изучения его прошлого). Это может создавать у допрашиваемого представление о том, что следователю все известно, включая обстоятельства расследуемого события и его роль в нем.

  Получению ожидаемой информации путем допроса способствует тактически правильное предъявление вещественных доказательств. Особенно эффективным это средство тактического воздействия может быть в отношении лиц, отказывающихся сообщить известные им сведения, а также лиц, сообщающих ложную информацию.

  Вывод о том, какой прием представляется наиболее оптимальным для данного случая, делается следствием с учетом сложившейся ситуации и особенностей личности допрашиваемого, его процессуального статуса, физического и психического состояния в момент допроса, интересов, намерений, привязанности, симпатий и антипатий.

  Успех в работе с носителем личностной информации во многом зависит от умения следователя формулировать вопросы и тактически грамотно пользоваться этим средством получения информации.

  Вопросы, задаваемые допрашиваемому лицу, подразделяются на основные, дополнительные, первоначальные, промежуточные, заключительные, уточняющие, конкретизирующие, напоминающие, детализирующие, уличающие, контрольные .

  Вопросы следователя должны быть адресными, лаконичными, корректными. Формулировка вопроса должна быть четкой, конкретной, понятной носителю информации. В нем не должны содержаться подсказки, элементы навязывания своего мнения. Нельзя задавать наводящих вопросов. Содержание вопроса не должно давать повода для предположительного ответа.

  Нередко результативной оказывается реализация правила неожиданной постановки основного (ключевого) вопроса. Тактика реализации принципа внезапности постановки основного вопроса (вопросов) определяется исходя из особенностей личности допрашиваемого и ситуации, сложившейся до момента начала допроса и во время его производства. В одних случаях к основному вопросу допрашиваемое лицо необходимо подготовить путем плавного перехода от обсуждения второстепенных незначительных обстоятельств дела, а то и отвлекающего обсуждения тематики, выходящей за пределы предмета допроса. В других случаях целесообразней иной подход: допрос начинается сразу же с неожиданной для допрашиваемого постановки основного вопроса, как говориться, в лоб.

  Процесс информационного взаимодействия в ходе допроса не исчерпывается обменом информацией между его процессуальными участниками. Он также протекает между ними и теми объектами материальной микросреды, которые являются естественными элементами окружающей обстановки, а также теми объектами, которые специально внедрены, привнесены в нее извне (имеются в виду те объекты, на фоне и под воздействием которых производится допрос).

  С учетом этого, допрос может быть определен как организуемый, направленный и управляемый следователем процесс его вербального и невербального информативного взаимодействия с допрашиваемым, другими (факультативными) участниками данного следственного действия, а также объектами материальной микросреды (обстановки) по месту допроса, осуществляемого в целях получения достоверных, исчерпывающих фактических данных о предмете допроса.

  Уголовно-процессуальный закон предусматривает лишь основные правила допроса, имеющие обязательный характер. Закон не регламентирует те тактические приемы, которые применяются для того, чтобы получить и зафиксировать в определенных, конкретных условиях наиболее полные и правдивые показания, исходящие как от вполне добросовестных людей желающих сказать следователю всю правду, но иногда впадающих в невольные ошибки, так и от тех, кто сознательно хочет ввести следствие в заблуждение. И это понятно, так как приемы постоянно меняются и варьируются в зависимости от конкретных обстоятельств дела, характера собранных доказательств, личности допрашиваемого и его индивидуальных особенностей. Поэтому, если правила допроса, установленные уголовно-процессуальным кодексом, обязательны и несоблюдение этих правил является серьезнейшим нарушением законности, применение тех или иных тактических приемов носит избирательный характер.

  Тактика допроса предусматривает умелый выбор и эффективное исполь-зование тех тактических приемов, которые в данном конкретном случае способствуют получению правдивых и полных показаний, а также помогают изобличить допрашиваемого во лжи и проверить достоверность сообщений уже в ходе допроса.

  Состав инкриминируемого преступления определяет содержание допроса, поскольку следователь обязан выяснить каждое обстоятельство, соответствующее этому составу. Однако тактические приемы, основанные на психологических особенностях личности допрашиваемого и зависящие в первую очередь от объема собранных доказательств, могут в одинаковой мере применимы, например, как по делу о хищении, так по делу об убийстве.

  Похожая статья: Некоторые тактические проблемы производства обыска.

  Значение показаний допрашиваемых зависит от того, насколько успешными были их допросы. Чем полнее полученные показания, чем точнее соответствуют они действительности, тем эффективнее их можно использовать в ходе рассмотрения дела в суде. Поэтому следователь обязан сделать все от него зависящее, чтобы допрос был результативным, а полученные показания способствовали установлению истины по делу.

  Очевидно, что тактические приемы могут использоваться в определенных пределах. Прежде всего тактические приемы допроса должны осуществляться в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом.

  Наблюдение представляет собой один из методов целенаправленного, непосредственного восприятия субъектом, визуальным или иным способом, признаков объекта наблюдения (человека, события и т. д.) в целях использования полученной информации (знаний) в научной и практической деятельности.

  Криминалистическое наблюдение это не пассивное созерцание окружающего мира, а активная, целенаправленная, часто напряженная мыслительно-конструктивная деятельность. Практика, научные исследования психологов и криминалистов позволили выработать принципы, которыми целесообразно руководствоваться следователю и другим субъектам указанного вида наблюдения.

  Вывод. Допрос процессуальное действие, направленное на выяснение обстоятельств дела. Различают допрос свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, эксперта. Каждый из них имеет процессуальные и тактические особенности. Они отличаются и по методам ведения допроса, и по другим признакам. Допросу могут быть подвергнуты свидетели, потерпевшие, эксперты, подозреваемые, обвиняемые.

  
  

  1.2 Общие вопросы тактики допроса потерпевшего и свидетеля

  
  

  Свидетелемявляется лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, вызванное для дачи показаний (ч. 1 ст. 56 УПК). Допросы свидетелей наиболее распространенное следственное действие. Нередко с их помощью удается установить факты, которые невозможно доказать другими следственными действиями. Предметом допроса свидетеля могут быть любые обстоятельства, относящие к уголовному делу, которые он воспринимал лично или о которых слышал от других лиц, а также сведения, относящиеся к личности потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, своим отношениям с ними, а также с другими лицами.

  Потерпевший физическое лицо, которому преступлением причинен моральный, имущественный или физический вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Решение о признании потерпевшим физического лица оформляется постановлением следователя, дознавателя или суда. Потерпевший может быть допрошен об обстоятельствах, которые лично воспринимал или же слышал о них от иных лиц, а также и о взаимоотношениях с обвиняемым, подозреваемым, свидетелями и другими лицами.

  Показания потерпевшего и свидетеля не могут основываться на догадках, предположениях, слухах; свидетель должен указать источник своей осведомленности, иначе его показания в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК будут признаны недопустимыми .

  Показания потерпевшего во многих ситуациях могут представлять повышенное доказательственное и поисковое значение, поскольку ему становятся известны данные, которые невозможно или крайне затруднительно получить из других источников.

  В процессе допросов свидетелей и потерпевших могут возникнуть различные ситуации. К наиболее типичным из них относятся следующие:

  1) обстоятельства происшедшего события действительно известны свидетелю (потерпевшему), и он о них рассказывает;

  2) свидетель (потерпевший) заявляет, что ему ничего не известно об обстоятельствах, о которых его допрашивают, хотя в деле имеются достоверные данные, что они ему известны;

  3) обстоятельства, которые выясняются на допросе, воспринимались допрашиваемым лично, но он не дает о них подробных показаний в связи с тем, что забыл их либо недостаточно четко воспринял;

  4) допрашиваемый дает ложные показания в результате заблуждения (неблагоприятные условия восприятия, влияние субъективных факторов и т.д.);

  5) показания на допросе являются правдивыми, но противоречат материалам дела, которые следователь ошибочно считает бесспорными;

  6) сведения, которые сообщает допрашиваемый, являются заведомо ложными.

  Свидетели и потерпевшие, как правило, дают правдивые показания, но нередки случаи, когда они умышленно искажают действительные факты, пытаются запутать следствие, отказываются от ранее данных показаний. Мотивы и причины при этом могут быть самые различные: влияние на свидетелей со стороны подозреваемых, обвиняемых, их знакомых, родственников; боязнь мести преступников или лиц, которые связаны с ними; стремление, в силу различных обстоятельств оправдать виновного или смягчить его вину; стремление потерпевшего преувеличить причиненный ему ущерб, скрыть виктимность своего поведения и т.д.

  Допрос свидетеля (потерпевшего) целесообразно проводить в кабинете следователя. Официальная обстановка обычно способствует установлению деловых отношений с допрашиваемым. Приступая к допросу свидетеля (потерпевшего), следует установить не только анкетные данные, но и другие сведения, например: о его окружении, друзьях, условиях жизни, работы, интересах и т.п. Выяснение этой информации облегчает установление психологического контакта и создает благоприятные условия для свидетельствования.

  Дача показаний является обязанностью свидетеля (потерпевшего), и за отказ или уклонение от дачи показаний, сообщение заведомо ложных показаний он несет ответственность. Перед допросом свидетеля (потерпевшего) следует предупредить об этом, что он и должен удостоверить своей подписью. Сделать это необходимо спокойно и корректно. Тем не менее если допрашиваемый упорно не желает давать показания или предпринимает попытки дать заведомо ложные показания, то следует в более строгой форме повторно предупредить его об ответственности, разъяснив серьезные последствия подобного негативного поведения, в соответствии ст. 307 и 308 Уголовный кодекс Российской Федерации.

  Во время свободного рассказа свидетели и потерпевшие нередко излагают то, что им известно, только в общих чертах, а отдельные детали упускают, считая, что они не имеют значения, или же допускают ошибки и неточности. Эти погрешности устраняются на следующей стадии допроса, когда следователь задает допрашиваемому вопросы и получает на них ответы. Действия следователя на данной стадии рассмотрены в общих положениях тактики допроса. Отметим лишь некоторые особенности. Прежде всего следует придерживаться определенного порядка и последовательности постановки вопросов. Вначале, как правило, ставятся основные вопросы, а если возникает необходимость, то следователь задает дополнительные вопросы, стремясь полностью раскрыть содержание предмета допроса. Уточняющие вопросы задают в том случае, если допрашиваемый давал нечеткие, неясные показания по каким-то обстоятельствам, допускал противоречивые суждения. Напоминающие вопросы следователь задает с целью помочь свидетелю (потерпевшему) вспомнить какие-то факты, детали, оживить его ассоциативные связи. Контрольные вопросы обычно ставятся в конце допроса, так как их цель проверить достоверность свидетельских показаний.

  Как отмечалось выше, свидетели и потерпевшие в большинстве случаев являются добросовестными участниками уголовного процесса и дают правдивые показания. В таких случаях на допросе складываются бесконфликтные ситуации. Наиболее распространенные из них следующие: свидетель (потерпевший) добросовестно дает правдивые показания; свидетель (потерпевший) неумышленно заблуждается и в связи с этим ненамеренно сообщает ложные сведения. Тактические приемы в таких ситуациях применяются в целях выяснения и уточнения обстоятельств, составляющих предмет допроса. Необходимо поддерживать с допрашиваемым надлежащий психологический контакт, обеспечить благоприятную обстановку для свидетельствования и применять оптимальные тактические приемы.

  Эффективными могут быть, например, следующиеприемы допроса:

  • стимулирование положительных качеств свидетеля (потерпевшего);
  • оживление его ассоциативных связей;
  • создание обстановки доверия;
  • постановка вопросов, побуждающих к подробному изложению обстоятельств, известных допрашиваемому, и позволяющих избежать неточностей и пробелов и др.

  В частности, с целью восстановления в памяти фактических обстоятельств целесообразны: предъявление рисунков, фотографий, схожих предметов, которые могли бы стимулировать воспоминание об обстановке и действительной картине происшедшего события; восстановление хронологической цепочки событий; постановка уточняющих и напоминающих вопросов; проведение проверки и уточнения показаний потерпевшего (свидетеля) на месте и т.д.

  Чтобы установить действительные причины добросовестного заблуждения, необходимо тщательно и детально изучить личность допрашиваемого, его психофизические свойства, выяснить объективные и субъективные факторы, которые могли повлиять на восприятие и запоминание.

  Иногда первый допрос лишь дает толчок к припоминанию фактов, тогда свидетелю нужно дать время подумать, а затем провести повторный допрос.Однако нередки и конфликтные ситуации, которые возникают в процессе допросов свидетелей и потерпевших. Основные варианты конфликтных ситуаций следующие: свидетель (потерпевший) отказывается давать показания, либо скрывает известные ему обстоятельства, либо дает умышленно (частично или полностью) ложные показания. Для преодоления таких конфликтных ситуаций необходимо сначала нейтрализовать негативную установку лжесвидетеля и противодействие с его стороны. Действия следователя должны быть направлены прежде всего на то, чтобы убедиться, что показания действительно являются ложными, а затем необходимо установить мотивы лжесвидетельства. Следует иметь в виду, что ложь легче предупредить, чем устранить.

  Поэтому на допросе нужно ориентироваться не на последующее разоблачение во лжи, а на ее предупреждение и превентивное изобличение лжесвидетеля. В отдельных случаях эффект может быть достигнут при обращении к положительным качествам личности свидетеля, призывах к совести, честности, ссылках на безупречное поведение в прошлом. Иногда положительный результат может быть достигнут, когда в процессе допроса анализируются внутренние противоречия в показаниях, а также противоречия в показаниях допрашиваемого с показаниями иных лиц или с другими доказательствами. Убеждаясь в наличии противоречий, свидетель затрудняется правдоподобно объяснить их и часто приходит к выводу, что лгать бессмысленно. Если эти действия, в том числе и предъявление доказательств, не дают результатов, то следует еще раз напомнить свидетелю об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и провести серию очных ставок.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  2 Тактические особенности допроса потерпевшего и свидетеля

  2.1 Этапы допроса потерпевших и свидетелей

  
  

  Для выяснения всех обстоятельств происшествия необходимо наладить психологический контакт.

  
  
  

  На установление психологического контакта с допрашиваемым влияют четыре группы обстоятельств:

  1) личность допрашиваемого;

  2) личность допрашиваемого;

  3) расследуемое преступление;

  4) обстановка допроса.

  Какие могут быть формы психологического контакта?

  Первая форма совпадение целей следователя и участника следственного действия. Данная форма существует в четырех вариациях:

  1. бездумное включение в контактное взаимодействие;

  2. вступление в контакт обусловлено состоянием гнева, страха, сострадания, раскаяния и другими эмоциональными факторами (потерпевшие по изнасилованиям);

  3. вступление в контакт вызвано возбуждением допрашиваемого, возникшим в ходе допроса (цели следователя и допрашиваемого совпадают, но у последнего имеется негативное отношение к сотрудникам правоохранительных органов);

  4. вступление в контакт обусловлено предварительным, глубоким анализом сложившейся ситуации.

  Вторая форма - вступление в контакт с целями, которые полностью или частично не совпадают с целями следователя. Данная форма существует в двух вариациях:

  1. допрашиваемый входит в контакт со следователем, имея цели частично не совпадающие с целями следователя (состояние скрытого конфликта);

  2. допрашиваемый входит в контакт со следователем, имея цели, полностью противоположные целям следователя (он стремится ввести следователя в заблуждение, а контакт лишь эмитирует).

  Эффективному применению тактических приемов производства допроса, верной оценке показаний способствует правильное понимание следователем таких психических процессов, происходящих в сознании допрашиваемых, как восприятие, запоминание, воспроизведение.

  В основе начального этапа формирования показании лежит субъективное восприятие, то есть возникновение целостного образа предмета, в результате воздействия объективного мира на различные органы чувств допрашиваемого. При этом к чувственным ощущениям, отражающим внешние стороны предмета, присоединяется мыслительная деятельность, способствующая осознанию и отражению данного предмета или явления, как единого целого в словесной форме.

  Отражение действительности в сознании человека обусловлено различными моделирующими механизмами личности: ее социальным статусом, социальной ролью, профессиональными, национально-культурными и возрастными факторами, жизненным опытом и общекультурным уровнем.

  Полнота и достоверность показаний зависят от определенных факторов, влияющих на особенности их формирования. Так, М.С.Строгович называл среди них несколько групп: свойства, восприятия и памяти свидетеля; психологические дефекты, присущие психике и нервной системе свидетеля; состояние свидетеля в момент восприятия события; обстановка в которой свидетель воспринял данное явление; продолжительность времени с момента восприятия факта до дачи показания; обстановка допроса на следствии и в суде; фантазирование в показаниях свидетеля.

  Нарушение функций какого-либо из органов чувств влечёт за собой искажение восприятия (недостаточность слуха не позволяет отчётливо расслышать, плохое зрение или дальтонизм влекут за собой искажённое восприятие цвета). У некоторых лиц может быть обострён слух или зрение, и они могут видеть или слышать то, чего не видят и не слышат другие (различные пороги ощущений).

  К субъективным факторам относится также направленность восприятия допрашиваемого и его эмоциональность. Направленность восприятия обуславливается его преднамеренностью или непреднамеренностью. Непреднамеренное, или непроизвольное, восприятие формируется в том случае, если человек заранее не готовится к восприятию. Преднамеренное восприятие характеризуется целенаправленностью, и поэтому его результатом являются более правильные показания.

  Преднамеренное восприятие тесно связано с так называемым профессиональным вниманием при восприятии. Восприятие лицом предметов или явлений, связанных с его профессией, обычно является наиболее точным. Особенности профессионального восприятия, объясняются так называемой апперцепцией, т.е. обусловленностью содержания и направленности восприятия предшествующим опытом, приобретенными знаниями, сложившимися интересами, отношением человека к окружающей действительности. К примеру, инженер строитель может дать полные и правильные показания по делу о нарушении правил техники безопасности при строительстве; портной запомнит платье; парикмахер прическу; инспектор ГАИБДД без труда определит скорость автомобиля.

  Определенное значение для избрания следователем тактики допроса, оценки его результатов имеет учет фактора эмоциональности в восприятии. Эмоции, испытываемые свидетелем в момент восприятия события, либо в связи с вызовом к следователю на допрос, иногда настолько отрицательно влияют на память, что мешают сосредоточиться и вспомнить обстоятельства, которые в другой обстановке он вспомнил бы без особого труда.

  В оценке правильности показаний немалое значение имеет учет склонности лица к фантазированию, которая рассматривается как произвольное заполнение пробелов восприятия. В практике расследования преступлений «чистая фантазия» в показаниях почти исключена. Обычно производимую картину допрашиваемый дополняет фантастическими наслоениями, касающимися отдельных деталей события, дат, чисел. Выявление таких фантастических наслоений возможно только в результате тщательного анализа показаний, сопоставления их с имеющимися в деле материалами.

  К объективным факторам, влияющим на полноту и правильность восприятия, относятся такие факторы, как освещенность воспринимаемого объекта; расстояние, на котором воспринимается объект или событие; погодные условия.

  Освещенность воспринимаемого объекта, если она достаточна, помогает не только воспринимать его форму, но и различить детали.

  Закон говорит, что свидетель вправе явится на допрос с адвокатом. По окончании допроса адвокат вправе делать заявления о нарушениях прав и законных интересов свидетеля.

  Указанные заявления подлежат занесению в протокол допроса. Адвокат вправе давать свидетелю в присутствии следователя краткие консультации, задавать с разрешения следователя вопросы допрашиваемым лицам, делать письменные замечания по поводу правильности и полноты записей в протоколе данного следственного действия. Следователь может отвести вопросы защитника, но обязан занести отведенные вопросы в протокол.

  Но кроме вышеуказанных положений закона существуют другие возможности и тактики, которые свидетель и адвокат могут использовать на допросе.

  Например, адвокат имеет именно право, а не обязанность не только разъяснять права, но и давать консультации, как по правовым, так и по фактическим обстоятельствам, разъяснять тактику или последствия ответа на тот или иной вопрос. Нельзя адвокату только отвечать за доверителя. Адвокат может предложить какой ответ должен давать свидетель. Адвокат может рекомендовать какую информацию рассказать, например, о своем образовании, семейном положении. Эта информация может помочь, гражданин в будущем из свидетеля превратитесь в обвиняемого, при решении вопроса об избрании меры пресечения заключение под стражу или отпустить под залог или подписку о невыезде.

  Есть еще один прием, когда адвокат просит свидетеля: «Напишите себе ответ на листок бумаги я его посмотрю и скажу можно ли так отвечать».Также когда я хочу подсказать что то человеку, то иногда пишу это на бумаге и потом показываю. И вообще свидетель вправе пользоваться письменными заметками, даже с конкретными заранее проработанными ответами спрашивать разрешение у следователя не обязательно. Также мы можем приобщить к протоколу допроса схему или чертеж.

  Если свидетелю не понятен вопрос следователя надо требовать разъяснить. Это можно использовать тактически, давая адвокату сигнал о помощи в ответе на вопрос. Либо сам адвокат может потребовать дополнительных разъяснений, чтобы дать свидетелю еще немного времени на размышление при ответе на сложный вопрос следователя.

  Адвокат имеет право сам задавать вопросы свидетелю. Но есть особенность не установлено время, когда адвокат задает вопросы допрашиваемому, поэтому я вправе и иногда задаю вопросы сразу после первого вопроса следователя. Это можно использовать и тактически, например, когда клиент не уверен, не готов к следующему вопросу. Тактически можно задать вопрос прямо вовремя вопроса следователя или ответа клиента, что бы не дать прозвучать невыгодному защите ответу допрашиваемого, либо попробовать сбить с мысли следователя.

  Есть ещё один вариант тактики на допросе, когда допрашиваемый заявляет в случае необходимости заявляет: «Я отказываюсь отвечать на вопросы следователя, я буду отвечать на вопросы адвоката». А далее следуют ответы по заранее проработанным с адвокатом письменным заметкам. Эта ситуация возможна, когда по «изобличающим» вопросам следователя становится понятно, что в свидетеле видят обвиняемого и задают соответствующие неудобные вопросы.

  В сложных ситуациях при допросе в качестве свидетеля можно использовать такие фразы как: «Сомневаюсь… возможно… я плохо запомнил… не уверен, но вроде бы было именно так…» и пр. Причем надо проконтролировать и настаивать, чтобы эти неточные формулировки нашли свое отражение в протоколе. В соответствии со ст.75 УПК РФ показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении являются недопустимыми доказательствами и поэтому не могут использоваться для обвинения. Ну и всегда остается в запасе такой простой и короткий ответ, как «не помню».

  Кроме того у адвоката нет запрета на задавание наводящих вопросов, этим можно пользоваться тактически подсказывая ответ обвиняемому или давая полезную информацию.

  Даже когда в исключительных случаях допрос снимается на видео, можно заявить и внести в протокол следующие слова: «Учитывая, что я не до конца понял суть вопроса я имел в виду совершенно иное, прошу толковать мой ответ по другому, а именно…»

  Самая важная для адвоката и его доверителя, но не справедливая норма ст.189 УПК РФ состоит в том, что по итогам допроса свидетель и адвокат могут внести любые замечания и исправления в протокол. Например, следующего содержания: «Я могу ошибаться, но как я помню было…», либо «данный ответ следователем записан и внесен в протокол неверно, на самом деле я ответил следующее…», даже если все было не так. Следователю важно учитывать в работе все уловки адвоката.

  2.2 Особенности тактических приемов допроса потерпевших и свидетелей

  
  

  В данном случае речь идет о контакте с несовершеннолетними.

  В психологии существует следующий подход к возрастной периодизации:

  младенческий возраст (от рождения до одного года);

  раннее детство (от года до трех лет);

  дошкольный возраст (от трех до шести-семи лет);

  младший школьный возраст (от шести-семи до 1112 лет);

  подростковый возраст (от 1112 лет до 1415 лет);

  ранний юношеский возраст (от 1415 лет до 1718 лет).

  Каждому возрастному периоду развития несовершеннолетнего присущи свой круг общения, различные виды ведущих потребностей, ценностные ориентации. Необходимо помнить, что кем бы не проходил по делу подросток свидетелем, потерпевшим, подозреваемым или обвиняемым, его поведение во время допроса будет определяться возрастными, интеллектуальными, психическими особенностями развития.

  При подготовке к допросу несовершеннолетнего целесообразно получить следующие сведения:

  1. в каких условиях живет, в каком окружении живет, воспитывается подросток;
  2. характеристика интеллектуального развития подростка, уровень владения им речью, круг его интересов, любимые занятия;
  3. не был ли замечен подросток в употреблении алкогольных напитков, наркотических средств, в совершении каких-либо неблаговидных поступков;
  4. состояние в котором находился ребенок во время восприятия интересующих следователя (суд) событий, принимал ли он сам в них участие;
  5. рассказывал ли он кому-либо о событиях, о которых предполагается допрашивать, что именно он говорил;
  6. обсуждались ли взрослыми эти события в присутствии ребенка.

  При допросе несовершеннолетних подозреваемого, обвиняемым, не достигших возраста 16 лет, либо достигших этого возраста, но страдающих психическим расстройством, обязательно участие педагога или психолога.

  Перед допросом свидетели, не достигшие 16 лет, не предупреждаются об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний, им просто разъясняется обязанность правдиво рассказать все известное по делу. Допрос несовершеннолетнего свидетеля, не достигшего 18 лет, в суде, когда этого требуют интересы установления истины по делу, может быть по определению суда проведен и в отсутствие подсудимого, что делается в целях нанесения меньшего вреда психике подростка.

  Важно на начальной стадии допроса сформировать у допрашиваемого интерес к предстоящему разговору, желание говорить, однако вести в данной ситуации следует очень осторожно, чтобы не акцентировать внимание ребенка на одной проблеме.

  Продолжительность допроса несовершеннолетних, особен но малолетних свидетелей, потерпевших должна определяться не только задачами, стоящими перед правоохранительными органами, но прежде всего индивидуально-психологическими, возрастными особенностями допрашиваемых. Так, оптимальным продолжением допроса несовершеннолетних является: для детей 35 лет 1520 минут, для детей 57 лет 2025 минут, для детей 710 лет 2535 минут. Если за это время не удалось выяснить все, обязательно следует сделать перерыв, более того, закон устанавливает, что допрос несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых не может продолжаться без перерыва более 2 часов, а в общей сложности более 4 часов в день.

  Важно наладить контакт с подростком, принять его взгляды, стать его другом. Тогда он поверит в искренность следователя.

  
  

  2.3 Тактические комбинации при допросе потерпевших и свидетелей

  
  

  При допросе следователи зачастую используют наработанные комбинации. Каждый может разоблачить лживого потерпевшего или свидетеля.

  
  
  
  

  ВРассмотрим пример распознавания лжи на примере.

  Один человек пропал и был найден через пару дней мертвым.

  Было очевидно, что жертва убита. Несколько свидетелей независимо друг от друга рассказали полиции о том, что видели человека, разговаривавшего с жертвой за пару дней до обнаружения тела. На основании их описаний полиция смогла составить рисунок того человека.

  Спустя несколько месяцев его арестовали и доставили в полицейский участок для дачи показаний. Это был белый мужчина чуть старше сорока лет. Он был малообразован и владел рабочей специальностью, по который работал на тот момент. Встречался с подругой, но жил один. Помимо явного сходства с лицом на рисунке были и другие причины, заставлявшие полицию поверить в его причастность к преступлению. Например, тот факт, что этот человек уже привлекался к уголовной ответственности и ранее давал показания полиции по нескольким другим случаям.

  Полиция тщательно допрашивала этого человека. Во время первого допроса его попросили описать, что он делал в течение того дня, когда жертва исчезла. Хотя беседа происходила через несколько месяцев после убийства, этот человек оказался способен очень подробно описать свои занятия в течение того дня. Он сказал полиции, что размышлял о предстоящем допросе и поэтому проверил свой ежедневник для того, чтобы выяснить, чем он занимался в тот день (даже не замешанный в преступлении подозреваемый мог знать, в какой день пропала жертва, поскольку средства массовой информации активно сообщали об исчезнувшем как в течение того дня, так и на протяжении последующих). Полиция проверила каждую деталь, о которой сообщил этот субъект. Несколько человек (включая его работодателя) смогли подтвердить рассказ о том, что он делал утром, но не удалось получить никаких подтверждений того, чем, по его словам, он занимался в оставшуюся часть дня. Это заставило еще больше усомниться в невиновности подозреваемого и дало старт интенсивному расследованию. Тем временем этот человек стойко отрицал, что он убийца, и даже утверждал, что никогда не встречал жертву.

  Несколько недель спустя была найдена вещественная улика, которая с очевидностью доказывала виновность подозреваемого. Было установлено, что найденный в машине этого человека волос принадлежал жертве. Вдобавок в его машине обнаружили волокна одежды, в которой было обнаружено мертвое тело. На основании этих вещественных улик подозреваемый признался в совершении убийства и дал подробное описание происшедшего. Позже уголовный суд признал его виновным в убийстве и приговорил к пожизненному заключению.

  Тем не менее во время признания убийца не сказал всей правды.

  Он рассказал правду о том, как ехал от своего дома до места, где повстречался с жертвой, и независимые свидетели могли подтвердить эту часть его истории. Однако он, несомненно, лгал о том, как он встретил жертву. Несколько независимых свидетелей утверждали, что видели его в определенном месте. Кроме того, в этом месте был обнаружен некий предмет, принадлежавший убийце (что он сам подтверждал). Несмотря на эту вещественную улику, человек продолжал отрицать, что когда-либо посещал это место. Он соглашался, что был неподалеку от того места, но отрицал, что когда-либо действительно был именно в том месте.

  Были проанализированы все части Допроса, относительно которых мы были уверены, лгал или говорил правду убийца. Из допросов, предшествовавших признанию, был выделен один фрагмент, содержавший ложь, и один фрагмент, где была только правда. Последний состоял из данного подозреваемым описания того, как он провел утро в тот день, когда исчезла жертва. Как было изложено ранее, свидетели подтвердили эту часть рассказа. Описание длилось 61 секунду. Другой фрагмент длился 67 секунд и включал в себя описание его занятий в послеобеденное и вечернее время того же дня. Он рассказал полиции о нескольких делах, которыми занимался в своем родном городе. В действительности он взял машину и поехал в другой город, где встретил жертву. Позже, в тот же день, он совершил убийство.

  Из его признания было выделено четыре остальных фрагмента: два содержали ложь, два правду. В первом правдивом фрагменте, длившемся 26 секунд, мужчина подробно описывал, как он вел машину от съезда с автострады до места, где он встретил жертву. Свидетели могли удостоверить эту часть истории. Второй правдивый фрагмент длительностью 27 секунд был пересказом первого. Первый содержавший ложь фрагмент его признания касался времени, которое он провел в доме друга в родном городе в день, когда убил жертву. На самом деле он ушел из этого дома на пару часов раньше, чем утверждал. В это же время свидетели видели его с жертвой, когда, по его словам, он находился в доме друга. Это существенная ложь, так как он должен был отчитаться о двух часах (а именно о тех часах, когда он был в месте, факт посещения которого отрицал). Данный фрагмент длился 16 секунд. Второй содержавший ложь фрагмент признания касался места встречи с жертвой и длился 32 секунды. Как было написано ранее, существуют убедительные доказательства того, что он встретился с жертвой в том месте, в котором, согласно его показаниям, он никогда не был. Хотя в нашем распоряжении было несколько часов видеозаписей, в данном исследовании мы смогли использовать всего несколько минут. Правдивость остальных показаний не могла быть однозначно установлена. Например, убийца подробно описал свои переговоры с жертвой и то, как он убивал. Однако не было никакой возможности установить правдивость этой части рассказа.

  Очевидно, что предсказать характер поведения этого человека во время допроса в полиции крайне непросто. Но несмотря на то, что ставки были высоки, мы все же не ждали от него «нервного поведения» (под этим я подразумеваю избегание прямого взгляда, улыбки, беспокойные движения и т. д., но не микропроявления эмоций). Тому было три причины. Во-первых, из-за своей искушенности в допросах (как было изложено ранее, он уже давал показания полиции по нескольким другим случаям) он, вероятно, осознавал, что демонстрация сопутствующего лжи поведения, например беспокойных движений и избегания прямого взгляда, могла бы вызвать у полиции подозрения, и поэтому он, видимо, старался контролировать свое поведение, чтобы произвести впечатление правдивости. Прежний опыт дачи показаний полиции также мог выразиться в спокойном поведении на допросах, однако мы нашли это маловероятным, поскольку в случае обнаружения лжи последствия в данном конкретном деле были бы очень серьезными. Во-вторых, мы можем предположить, что этот человек был сильно заинтересован в утаивании лжи, и, как упоминалось ранее, сильно мотивированные лжецы часто склонны к негибкому, отрепетированному и спланированному поведению. Я считаю это проявлением вредоносного мотивационного эффекта. В-третьих, этот человек должен был лгать в затрудненных обстоятельствах. Перед допросами полиция сообщила ему, что он является основным подозреваемым в деле об убийстве. Следовательно, мы могли предположить, что полиция уделяла огромное внимание тому, что им говорилось, и проверяла всю предоставляемую им информацию, с тем чтобы раскрыть возможный обман. Поэтому для него было очень важно тщательно обдумывать то, что он мог сказать, поскольку каждая маленькая ошибка могла быть чревата для него суровыми последствиями. В таких сложных обстоятельствах ложь, вероятно, требовала огромных когнитивных усилий. В итоге вместо сознательных попыток удержаться от демонстрации нервозных паттернов поведения (например, суетливости), возможно их автоматическое устранение как результат пренебрежения языков тела в условиях когнитивной нагрузки.

  Признаки относятся к связи между фактическим поведением и обманом:

  усиление во время лжи;

  уменьшение во время лжи:

  никакой связи с ложью;

  не изучалось

  Между количественными характеристиками поведения, когда до признания убийца говорил правду и неправду, обнаружилось несколько различий. Когда убийца лгал, он чаще избегал прямого взгляда, делал более длительные паузы, говорил медленнее и с большим числом ошибок, чем когда говорил правду. Такой поведенческий паттерн типичен для человека, вынужденного напряженно думать. Очевидно, человеку труднее лгать, чем говорить правду. Может показаться странным, что человеку приходилось напряженно думать, когда он лгал. Он знал, что находится под подозрением, и располагал достаточным временем, чтобы подготовить ложь. Также есть свидетельства того, что он готовился, поскольку сделал фальшивые записи в своем ежедневнике, с тем чтобы ввести в заблуждение полицию. Возможной причиной того, почему поведение этого человека, несмотря на все приготовления, продолжало указывать на напряженную работу мысли, является не слишком высокий интеллект преступника (это мнение допрашивавших его детективов).

  Несколько отличий между фрагментами, содержавшими и не содержавшими ложь, выявились и во время признания. Когда преступник лгал, то он реже избегал прямого взгляда, совершал меньше иллюстраторов и движений рук и пальцев, в речи делал паузы чаще, и они были длительнее, говорил медленнее и совершал чуть больше ошибок в речи. Медленная речь, более продолжительные паузы и возрастание их числа снова могут быть расценены как признак напряженной мыслительной деятельности, сопровождавшей ложь.

  Возросшее число движений могло быть вызвано тем же. Тот факт, что он смотрел на полицейского, когда врал, может быть истолкован как попытка убедить полицейского в правдивости сказанного. В главе 3 будет обсуждаться то, что офицеры полиции (и люди в целом) часто думают, что избегание прямого взгляда является признаком обмана. Допрашиваемый мог это понимать и смотрел детективу прямо в глаза, чтобы не произвести впечатления лжеца. Сложно объяснить, почему его зрительное поведение столь сильно различалось до и после признания. Если он пытался убедить офицеров полиции во время своего признания, то почему не делал этого на допросах до признания? Я могу только предполагать правильный ответ на этот вопрос. Существовало различие между двумя допросами, которое, возможно, повлияло на его поведение. Во время второго допроса офицер полиции проверял подозреваемого. Ранее офицер сказал, что не верит его рассказу о том, как он повстречал жертву. В допросе, предшествовавшем признанию, такой проверки не было. Офицер задавал ему открытый вопрос («Что вы делали в тот самый день?»), и допрашиваемый отвечал на этот вопрос. Могло быть, что после проверки он еще больше старался произвести впечатление говорящего правду человека. Приводит ли обычно проверка к демонстрации «честного поведения» или нет, является открытым для полемики вопросом, который будет обсуждаться в следующем параграфе.

  В целом продемонстрированные убийцей поведенческие паттерны свидетельствуют о том, что ему приходилось напряженно думать и он пытался контролировать собственное поведение. Нашу интерпретацию поведения убийцы поддержали офицеры полиции, просмотревшие видеозапись. Мы показали офицерам полиции, которые не знали этого человека и ничего не слышали о соответствующем деле, проанализированные нами фрагменты допроса и попросили их поделиться своими впечатлениями о том, насколько напряжен этот человек, в какой мере он контролирует свое поведение и вынужден напряженно думать. Мы не сказали им, где он лжет, а где говорит правду. Результаты показали, что когда допрашиваемый говорил неправду, то производил особенно сильное впечатление напряженно думающего человека.

  Важно снова отметить, что, говоря о нервозном поведении, я имею в виду такие поведенческие проявления, как избегание прямого взгляда, улыбки, беспокойные движения и т. д., а не микроэкспрессию эмоций.

  Хотелось бы немного затронуть тему о применении полиграфа.

  Правоохранительные органы очень часто, при расследовании уголовных дел, предлагают подозреваемым пройти проверку на детекторе лжи. Но необходимо помнить, что провести психофизиологическую экспертизу возможно только при наличии согласия на это исследование. Принудительный порядок использования полиграфа законодательно не закреплен.

  Данное психофизиологическое исследование может быть признано в качестве доказательства виновности либо невиновности человека. Хотя, некоторые могут не согласиться с данным мнением, поскольку полиграф не может дать 100% гарантию того, что человек при использовании детектора лжи говорит правду или лжет.

  Опять же, при производстве следствия, использование полиграфа во время допроса может быть использовано, только если следователь признает о необходимости проведения психофизического исследования. Однако, при наличии тех или иных обстоятельств, даже при наличии согласия обследуемого, невозможно с точностью определить говорит человек правду или нет. Полиграф не редкость и обмануть его, знающим людям не так сложно, как хотелось бы.

  Результаты проверки на полиграфе свидетельствуют о многих фактах, но полиграф не столь надежен в обнаружении лжи и не поднимается до того уровня, который необходим для признания его доказательством в зале суда. Результаты испытаний обычно недопустимы в качестве доказательств. Конечно, как и большинство вещей в зале суда, каждое правило имеет свои исключения.

  В тех редких случаях, когда обе стороны согласны, что результаты полиграфа должны быть применены по некоторым причинам, суд может позволить это в качестве доказательства. Проверка на полиграфе также широко используется как часть процесса отбора для определенных видов работ, таких как прием на работу в правоохранительные органы и на некоторые позиции в сфере безопасности высокого уровня. Тем не менее, для целей судебных процедур, при отсутствии обусловленности сторон, результаты теста на детекторе лжи, вероятно, никогда не станет допустимым.

  Зачастую на этапе расследования следователь (дознаватель) предлагает назначить психофизиологическое исследование, проще говоря, пройти проверку путем полиграфа (детектора лжи). Как объясняют должностные лица, осуществляющие предварительно расследование, это необходимо для установления соответствия данных свидетелем, подозреваемым (обвиняемым) на допросе показаний с результатами проведенного исследования на полиграфе.

  Вопрос заключается в том, насколько законным является применение результатов полиграфа в качестве доказательств по уголовному делу.

  В силу одного из основополагающих принципов, закрепленных в ст. 8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.

  Заключение психофизиологического исследования не соответствуют вышеуказанным принципам объективности, всесторонности и полноты исследований в силу следующего:

  1) До настоящего времени наукой не установлено достоверно, что существуют признаки лжи.

  2) В настоящее время отсутствует единая позиция в науке, т.к. ряд ученых говорят о реакции в связи с лживыми показаниями испытуемого, другие утверждают о значимости вопросов и переживаниях испытуемого по заданным вопросам.

  3) Подтверждено, что при проведении повторного исследования очень высокий процент результатов прямо противоположны первоначальным.

  В статье 74 УПК РФ указан перечень доказательств, которые могут быть использованы для подтверждения обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

  Согласно ч. 2 ст. 74 УПК РФ в качестве доказательств допускаются:

  1) показания подозреваемого, обвиняемого;

  2) показания потерпевшего, свидетеля;

  3) заключение и показания эксперта;

  3.1) заключение и показания специалиста;

  4) вещественные доказательства;

  5) протоколы следственных и судебных действий;

  6) иные документы.

  Следовательно, положения УПК РФ не предусматривают прямой возможности применения полиграфа в уголовном процессе.

  По данному вопросу Верховный суд РФ занимает позицию недопущения использования результатов полиграфа в качестве доказательств.

  В Кассационном определении ВС РФ от 11 сентября 2012 г. N 41-О12-57СП сказано, что уголовно-процессуальный кодекс РФ не предусматривает законодательной возможности применения полиграфа в уголовном процессе. Данный вид экспертиз является результатом опроса с применением полиграфа, регистрирующего психофизиологические реакции на какой-либо вопрос, и ее заключение не может рассматриваться в качестве надлежащего доказательства, соответствующего требованиям ст. 74 УПК РФ. Данные использования полиграфа при проверке достоверности показаний подсудимых не являются доказательством. Подсудимые непосредственно были допрошены в судебном заседании, и оценка их показаний относится к компетенции присяжных заседателей, а не эксперта.

  В соответствии с пунктом 5.2.1. Обзора кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за второе полугодие 2012 года «…Согласно уголовно-процессуальному закону психофизиологические исследования не являются доказательствами…».

  Так, Судебная коллегия изменила приговор Мурманского областного суда от 23 июля 2012 г. в отношении Б. и Ш., исключила ссылку на использование заключений по результатам проведенных в ходе предварительного следствия психофизиологических экспертиз, при которых исследовались показания Б. и Ш., в качестве доказательств.

  Судебная коллегия указала, что такие заключения не соответствуют требованиям, предъявляемым уголовно-процессуальным законом к заключениям экспертов, и такого рода исследования, имеющие своей целью выработку и проверку следственных версий, не относятся к доказательствам согласно ст. 74 УПК РФ (Определение от 4 октября 2012 г. №34-О12-12).

  Допрос подозреваемого американскими полицейскими, как правило, представляется нам таким, каким его тиражируют в сериалах: дело происходит в коморке с голыми стенами, лампа светит подозреваемому в глаза, следователь бьет кулаком по столу и «прессует» обвиняемого. Такая драматичная сцена не взята из воздуха, а основана на реальной практике американских полицейских.

  Однако уже сейчас они вполне могут оспорить такое предубеждение все больше следователей в США придерживаются новой, более эффективной и кардинально отличной тактики ведения допросов.

  То, с какой жестокостью полицейские относятся к подозреваемым, Америка «обнаружила» в 1931 году. Национальная комиссия по правоприменению и соблюдению закона, учрежденная президентом США Гербертом Гувером, в своем докладе того года указала на то, что в стране повсеместно используются методы допроса так называемой «третьей степени» то есть пытки: наказания плетью, избиения, лишение подозреваемых сна и еды. В итоге Верховный суд США запретил использовать подобные практики, однако истории о жестоком обращении с заключенными (например, в одиозных американских тюрьмах Гуантанамо и Абу-Грейб) всплывали и в XXI веке.

  Поиски новых и гуманных тактик проведения допросов американскими следователями породил в итоге самый распространенный метод «технику Рида», названную в честь одного из ее авторов Джона Рида, бывшего полицейского и специалиста по работе с детектором лжи. Он вместе с профессором права Северо-Западного университета и главой криминалистической лаборатории Фредом Инбау выпустил руководство «Криминальный допрос и признание».

  Эта книга появилась в 1962 году и выдержала множество изданий. Методика Рида и Инбау прежде всего основывается на психологии: следователь рассматривается как охотник, преследующий свою жертву. Основная цель допроса по «технике Рида» добиться от обвиняемого признания любыми возможными способами: следователи могут врать ему, загонять в угол психологически так, чтобы человек понял, что признание это единственный выход.

  Презумпция невиновности во время такого допроса не работает следователи, как правило, открыто заявляют, что знают доказательства вины человека (блефуют). Проблема в том, что такая агрессивная тактика нередко приводит к тому, что признания «выбиваются» даже из невиновных людей, особенно если речь идет о молодых обвиняемых.

  Рид и Инбау апеллировали к тому, что, во-первых, никакой невиновный человек добровольно не признается в том, чего не делал, а во-вторых, опытный следователь действительно способен вычислить лжеца в 85% случаев. Уже позже, в 1987 году, немецкий психолог Гюнтер Кёнкен провел исследование и выявил, что тренинг и опыт полицейских никак не помогает им лучше обнаруживать ложь, чем это делает простой, нетренированный человек.

  А исследование 2015 года специалиста в криминологии и психологии Джулии Шоу из Университета Бедфордшира (Великобритания) показало, что 70% участников эксперимента после серии из трех допросов дали ложные признания в совершении мелких преступлений, якобы произошедших, когда они были подростками. На самом деле, это распространенная ситуация и, как рассказывает Wired, сам Рид как минимум один раз столкнулся со случаем, когда допрашиваемый им человек сделал фальшивое признание.

  И все же, «техника Рида» стала очень популярна среди полицейских. В том числе среди тех, кто почти не обучался практике ведения допроса, а таких немало даже в крупных подразделениях вроде Департамента полиции Лос-Анджелеса. Один из его следователей, Тим Марсия, сказал Wired: «Если честно, из 80-часового курса в нашей школе детективов только четыре часа посвящены искусству ведения допроса».

  Возможно, что ошибки следователи делают именно по своей вине не зная, как правильно применять «технику Рида» или просто-напросто перегибая палку. По крайней мере, именно излишним усердием в неумелых руках объясняет ошибки подхода John E. Reid & Associates, организация, владеющая правами на эту методику.

  Чтобы как-то поправить ситуацию, в 2009 году была учреждена High-Value Detainee Interrogation Group (HIG) с целью «повышения эффективности техники допроса самых опасных террористов». Речь идет, разумеется, именно о разработке ненасильственных способов. Группа состоит из специалистов ФБР, ЦРУ и Пентагона, и ее деятельность строжайше засекречена. Следователи этой организации занимались делом Джохара Царнаева, обвиненного в организации теракта на Бостонском марафоне, и другого террориста Файсала Шахзада, осужденного за попытку теракта на Таймс-Сквер, рассказывает издание.

  Тренинг и опыт полицейских никак не помогает им лучше обнаруживать ложь, чем это делает простой, нетренированный человек

  HIG рассматривает налаживание отношений следователя с подозреваемым как один из важнейших элементов допроса. Этой области специалисты HIG посвящают отдельные исследования, а в 2014 году они обнаружили, что способ, который используют британские следователи, так называемый PEACE (акроним от «Planning and preparation, Engage and explain, obtain an Account, Closure, and Evaluation»), гораздо более эффективен, чем подход, основывающийся на обвинении подозреваемого. PEACE подразумевает, что следователь дает ему возможность выговориться, не давя психологически, поясняет Wired.

  Среди 60 научных исследований, проведенных на средства HIG, часть рассматривала проблему создания правильной атмосферы по время допроса, пишет издание. Оказалось, что если человек сидит в просторной комнате с окнами и держит в руках кружку с горячим напитком, он склонен выдавать больше информации, потому что такая обстановка его к этому подталкивает. А чем больше подозреваемый говорит, тем больше вероятность установить в его речи неточности, которые выведут его на чистую воду. Тем более, что человек, говорящий неправду и чувствующий себя со следователями комфортно и открыто, скорее всего, начнет приплетать к своему рассказу ненужные и фальшивые подробности, в надежде пустить полицейским пыль в глаза детальным знанием событий.

  В этом и заключается новый подход HIG к допросам: ее следователи приглашают подозреваемого на встречу в какое-либо публичное место (например, отель). Цель разговора преподносится ему как нечто отвлеченное как будто их волнует совсем побочная тема или якобы они хотят услышать историю произошедшего с его стороны (как жертвы ужасных обстоятельств). Важно показать человеку, что его не собираются допрашивать и что следователи рассматривают его как, прежде всего, невиновного.

  В ходе встречи они не задают ему никаких вопросов, а дают вдоволь выговориться. Параллельно их коллегами ведется запись разговора, и иногда следователи выходят «поговорить по телефону» на самом деле, чтобы посоветоваться с теми, кто прослушивает разговор. По окончании встречи подозреваемый и полицейские расходятся как добрые знакомые, но тут-то и начинается самая важная часть теперь следователи должны вычислить все несоответствия в рассказе подозреваемого.

  По такому сценарию Тим Марсия из полиции Лос-Анджелеса и его напарник Грег Стернс успешно раскрыли в 2014 году запутанное дело об убийстве Херви Меделлина (известное в американских медиа как «Загадка голливудской головы» по месту, где были найдены части тела жертвы). С тех пор отдел, где работают Марси и Стернс, провел по такой методике 60 допросов и, по их словам, успех равнялся 7580%. Как пишет Wired, многие опытные полицейские пока воспринимают новую тактику в штыки, и их можно понять им фактически заявляют, что всю жизнь до этого они работали неправильно. Но ученые все равно считают, что именно за этой методикой будущее.

  
  
  
  
  
  
  
  

  3 Аٜнٜаٜлٜиз иٜспٜоٜльзٜоٜвٜаٜнٜия пٜсٜихٜоٜлٜогٜичٜеٜскٜих зٜнٜаٜнٜий пٜри допросе в следственной деятельности

  
  

  При подготовке к допросу потерпевшего следователь должен помнить о том, что часто, находясь под впечатлением произошедшего, потерпевший излишне эмоционален или, наоборот, преступление вызвало у него состояние охранительной заторможенности, одним словом, преступное событие деформирует логическое мышление потерпевшего. Именно поэтому взаимодействие следователя с потерпевшим необходимо строить с учетом психического состояния потерпевшего, который ищет у правоохранительных органов защиту .

  Малейшее невнимание со стороны следователя может усилить отрицательное эмоциональное состояние потерпевшего и привести к затруднению в общении при производстве допроса. Задача следователя заключается в заверении потерпевшего в том, что преступление будет полно и объективно расследовано, т. е. он должен успокоить потерпевшего.

  В современном мире существует огромное количество общественно важных проблем, таких как экологические и техногенные катастрофы, экономический кризис, социально значимые заболевания и т. д. В связи с этим тема насилия может казаться не самой острой и важной проблемой. Но на самом деле данная проблема становится все более острой и актуальной в современном обществе. Каждый человек думает, что семья это самое надежное место, где всегда, можно укрыться от стрессов и проблем беспокойного общества, а близкие люди, знакомые и друзья никогда не обидят. Однако все чаще случается, что вместо того чтобы оказывать поддержку и защищать, близкие и любимые люди, являются источником проблем и опасности.

  Сексуальное насилие это любые действия сексуального порядка, производимые в отношении ребёнка (подростка или взрослого) против его воли либо используя его состояние (к примеру, дети склонны доверять взрослым и не всегда сразу понимают, что действия, которые производит взрослый, являются насилием). Жертва насилия не в состоянии дать отпор подобным действиям, находясь под давлением эмоций, перевеса сил, угрозы применения расправы. Действия могут иметь характер сексуального запугивания, преследования, развратных действий, попыток изнасилования и половых актов.

  Ежегодно в России более 100 тысяч детей становятся жертвами преступлений, из них более семи тысяч детей жертвы сексуальных преступлений. О распространенности насилия и пренебрежения в отношении несовершеннолетних со стороны членов семьи нет столь достоверных статистических данных, но известно, что такие действия не являются редкостью.

  Официальная отечественная статистика сексуального насилия над детьми отсутствует, однако, по данным выборочных исследований, самая распространенная форма сексуального насилия это развратные действия против малолетних (ответственность за них предусмотрена ст. 135 УК РФ). Около 70% детей, подвергшихся СЗД (сексуально значимым действиям), испытывали развратные действия со стороны родственников и знакомых. 28% детей испытывают сексуальное насилие со стороны родителей или опекунов. Весьма приблизительными являются данные о правонарушении в отношении детей по ст. 131 УК РФ (изнасилование), однако около 50% данных случаев приходится на насилие, совершенное в отношении близких родственников (дочерей, сестер, внучек). Приведенные данные указывают на то, что в 2\3 случаев насилие носит семейный характер и 1\3 детей страдает от насилия вне семьи. Считается, что любой ребенок может стать жертвой сексуального насилия, а девочки ими оказываются в 3 раза чаще мальчиков.

  Российское законодательство охраняет сексуальную неприкосновенность ребенка. По статьям 131 и 132 УК РФ, любые акты сексуального насилия в отношении несовершеннолетних наказываются значительно строже, чем если речь идет о взрослом. Статья 134 УК РФ устанавливает легальный возраст согласия для начала половой жизни; половое сношение и иные действия сексуального характера лицом, достигшим 18-летнего возраста, с лицом, заведомо не достигшим 16 лет, уголовно наказуемы, за исключением особенных случаев. Карается также совершение развратных действий без применения насилия в отношении лиц, заведомо не достигших 14 лет (ст. 135 УК РФ), вовлечение несовершеннолетних в проституцию, совершение сексуальных действий, а также действий, связанных с изготовлением материалов или предметов порнографического характера (ст. 242 УК РФ).

  Допрос, как известно, довольно сложный процесс, в результате которого должна быть установлена истина. Для того, чтобы её установить, следователю важно не просто воздействовать на допрашиваемого, а разговаривать и взаимодействовать с ним двусторонне. Намного сложнее провести допрос с участием несовершеннолетнего, так как следователю необходимо более глубокое знание психологии, поэтому при расследовании дел с участием несовершеннолетних необходимо привлекать психолога. При этом важны не только теоретические знания о характере несовершеннолетних, но и практические навыки взаимодействия с ними, а также и межпредметные познания, в данном случае в области юриспруденции. Эти знания помогут установить понимание между следователем и несовершеннолетним, обеспечить эффективное взаимодействие в установлении истины без негативных эмоций.

  Однако ещё более сложно беседовать с детьми, ставшими жертвами сексуального насилия. Поскольку они потерпевшие, пережили тяжёлую психологическую травму, то на контакт они не идут или идут крайне не охотно. И если следователь не учтёт этой специфики, то легко может вызвать протест жертвы насилия, негативные эмоции и усугубить последствия психологической травмы. А это никак не поможет выполнить профессиональный долг выяснения истины.

  Во время беседы с несовершеннолетними жертвами сексуального насилия необходимо учитывать многие факторы: уровень развития ребенка, тяжесть сексуального насилия и информацию, уже полученную в ходе беседы с родителями или законными представителями. При сборе информации у потерпевшего относительно сексуального посягательства необходимо соблюдать этически-нравственные аспекты данной процедуры, применяя индивидуальный подход в каждом конкретном случае. Процедуры, которым подвергается ребенок во время судебного разбирательства (допросы, очные ставки, медицинские освидетельствования и т.п.) оказывают на ребенка дополнительное психотравмирующее воздействие, т.к. постоянно напоминают о случившемся. Частично эта проблема решается в ст. 191 УПК РФ, где предусмотрена обязательная видеосъёмка допроса несовершеннолетних жертв сексуального насилия, что может избавить несовершеннолетних потерпевших от повторных допросов и т.п.

  Очень часто дети сами не рассказывают о домогательствах, насилии или о попытке насилия. Нередко они стыдятся того, что с ними произошло, чувствуют себя виноватыми и бояться, что их обвинят, опасаются последствий откровенного разговора с другими: мести насильника или того, что окружающие их осудят и обвинят. Часто жертвы подают вербальные и невербальные сигналы, которые могут послужить поводом к тому, чтобы родители или ближайшее окружение расспросили ребенка о возможном отрицательном опыте в сексуальной области. Рассказы ребенка о сексуальном насилии вызывают сильные эмоции у взрослых: испуг, поскольку не ожидаешь, что такое могло произойти с ребенком, чувство вины, так как думаешь о том, что надо было раньше начать действовать, злость и ярость по отношению к насильнику или жертве, чувство бессилия и растерянность. Нельзя переносить свои чувства на несовершеннолетнего. Скажите, что услышанное вас напугало или сбило с толку, и что он поступил правильно, поделившись с вами.

  При допросе несовершеннолетнего можно использовать «многовариантные» вопросы, беседующий как бы предлагает ребенку выбрать ответ из нескольких вариантов. Часто возможность такового выбора стимулирует дальнейший рассказ ребенка. Несколько советов следователей, как задавать вопросы:

  1. Вопросы не должны быть расплывчатыми, типа «Ты когда-нибудь подвергался чему-нибудь неприятному?».

  2. Не задавайте наводящие вопросы, касающиеся предполагаемого насильника, до тех пор, пока этот вопрос не проясниться.

  3. Не задавайте наводящие вопросы, касающиеся предполагаемых чувств, к примеру, «Возникали у тебя когда-нибудь ужасные переживания на почве секса?».

  4. Не задавайте вопросы, начинающиеся с «почему», типа «Почему он лег в твою кровать?», помните о чувстве вины, которое может возникнуть у ребенка.

  5. Задавайте вопросы как в настоящем, так и в прошедшем времени.

  6. Когда нужно, используйте такие понятия, как «приставать», «заставить заняться сексом», «насильные прикосновения и секс» и «изнасиловать».

  7. Можно использовать рисунки, картинки или кукол для прояснения произошедшего.

  8. Если ребенок не может ответить на «открытые» вопросы, предложите задавать ему вопросы, на которые он может отвечать «да», кивая головой, или «нет», качая головой.

  Используйте описание различных ситуаций, в рамках которых ребенок мог подвергаться сексуальному насилию. Если возникло подозрение, что ребенка подвергли сексуальному насилию, а ребенок не рассказывает, в чем дело, можно задавать ему вопросы о предполагаемом сексуальном опыте, используя различные ситуации. Расспросите ребенка о приятных, противных или сомнительных прикосновениях, расспросите ребенка о том, когда он боится или испытывает. Расспросите ребенка о приятных сюрпризах и неприятных тайнах. Расспросите ребенка о том, как называются различные части тела, при этом можно использовать рисунки, спросите, прикасается ли к ним кто-нибудь против воли ребенка. Спросите, слышал ли ребенок что-нибудь о сексе и от кого. Спросите о друзьях и подружках, влюбленности, поцелуях, «первом разе», сексе (приятно/неприятно), как воспринимается это окружающими и т. д.

  Можно использовать в беседах с ребенком следующие вопросы: «Тебя кто-нибудь трогает против твоей воли?», «Тебя кто-нибудь трогает так, что тебе от этого становится неприятно?» «А раньше такое случалось?» «Приходится тебе против воли прикасаться к кому-нибудь?» «Тебя когда-нибудь заставляли заниматься вещами сексуального характера?».

  Важно время от времени обобщать рассказ несовершеннолетнего, для того чтобы проверить, правильно ли вы его понимаете. Если ребенок проявляет эмоции, можно назвать его чувства, и спросить ребенка, правильно ли это. Некоторые же жертвы насилия, рассказывая о произошедшем, не проявляют никаких эмоций. Но не рассказывайте ребенку о том, как он должен себя чувствовать. Похвалите ребенка за то что он рассказал вам, а так же можно отметить, что вам очень больно за него по поводу случившегося и что он не виноват. Внимательно отнеситесь к словам ребенка, не отбрасывая их как нечто невероятное. Даже если эти факты не имели места, очень важно понять истоки его фантазии.

  Безусловно, у взрослого выслушавшего такой рассказ, возникнет желание как можно быстрее помочь и все устроить. Поэтому, проводя разговоры с жертвами насилия, нужно руководствоваться следующим: скажите ребенку, что вы хотите ему помочь. Необходимо обговорить с несовершеннолетним различные возможности, предложите посоветоваться со знающими людьми и попросить у них помощи. Не обещайте ребенку никому не рассказывать об услышанном, будьте честны с ним, но заверьте в том, что вы сначала согласуете с ним свои действия и всегда будете его поддерживать.

  При обнаружении случая сексуального насилия, важно уделить внимание следующему: помощи и поддержке жертве насилия, гарантии безопасности различным причастным лицам, прекращению обстоятельств, при которых происходит сексуальное насилие, обеспечению поддержки привлеченным к делу специалистам, созданию хорошо продуманного плана действий по постановке в известность о случившемся различных причастных лиц.

  Насилие в отношении несовершеннолетнего чревато тяжелыми физическими повреждениями, вплоть до летального исхода. Кроме того, любой вид насилия над ребенком оказывает негативное влияние на его психическое развитие, нарушает социализацию, порождает беспризорность и правонарушения несовершеннолетних. Поэтому во время следственных действий необходимо избегать повторной психотравмирующей ситуации.

  Рассмотрим пример вопросов, стоящих перед судмедэкспертом.

  Жертвы каких сексуальных преступлений чаще всего прибегают к экспертизе?

  приходится встречаться с самыми разнообразными преступлениями, которые можно объединить в группу преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Законодательством предусматривается ответственность за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности по статьям УК РФ: 131 (изнасилование); 132 (насильственные действия сексуального характера); 133 (покушение к действиям сексуального характера); 134 (половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста); 135 (развратные действия). По многолетним собственным наблюдениям могу сказать, что чаще всего правоохранительные органы направляют в отделение Бюро СМЭ г. Москвы, где я работаю, потерпевших в результате изнасилования, насильственных действий сексуального характера, половых сношений и иных действий сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста.

  Какова обычная процедура приема жертв преступлений, обращающихся к эксперту? Требуется ли для этого направление?

  Направление на проведение судебно-медицинского освидетельствования или постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы от правоохранительных органов требуется обязательно, так как работа судебно-медицинского эксперта регламентируется правилами и инструкциями, которые являются для эксперта законом. В соответствующих правилах сказано, что экспертиза или судебно-медицинское исследование проводится по направлениям, постановлениям правоохранительных органов милиции, прокуратуры, органов дознания, суда. Без этого направления проводить экспертизу или судебно-медицинское освидетельствование судебно-медицинский эксперт не может. На основании правил проведение судебно-медицинской экспертизы без постановления правоохранительных органов возможно только в исключительных случаях, т. е. там, где нельзя доставить потерпевшего к эксперту, например, в горных районах. По личным заявлениям потерпевшего, по направлению врача поликлиники или больницы (с чем мы иногда встречаемся) судебно-медицинская экспертиза или судебно-медицинское освидетельствование не проводится.

  Обычная процедура: потерпевший(-ая) приходит с постановлением самостоятельно или в сопровождении сотрудника правоохранительных органов. Обязательно должна быть удостоверена личность потерпев-шего(-ей) документом с фотографией (паспортом). Если нет такого документа, то личность свидетельствуемого должна быть удостоверена фотографией или сопровождающим его (свидетельствуемого) на экспертизе сотрудником правоохранительных органов (милиции, прокуратуры). Затем оформляется «Акт судебно-медицинского освидетельствования» или «Заключение эксперта» по утвержденным формам. В этих документах кратко излагаются обстоятельства дела, вопросы, которое ставятся перед экспертом.

  В ходе проведения судебно-медицинского освидетельствования или судебно-медицинской экспертизы эксперт выясняет обстоятельства совершенного преступления со слов потерпевшей, причем эксперта интересуют детали получения телесных повреждений, а в случаях сексуальных преступлений характер совершения преступления и некоторые вопросы, позволяющие эксперту определить объем исследования. Учитывая перенесенную потерпевшей тяжелую психоэмоциональную травму, эта беседа должна быть максимально щадящей. Работая без психолога, эксперт сам становится (должен стать) психологом, чтобы не причинить дополнительную травму жертве насилия. По собственному опыту знаю, как напряженно может начинаться работа с потерпевшими. Обида от пережитого выплескивается на эксперта. Жертва насилия не понимает, почему нужно неоднократно пересказывать пережитое ею унижение. Она не понимает, что мне, как эксперту, необходимо знать некоторые детали преступления не ради любопытства, а для предварительного представления об объеме проводимого исследования. Доброжелательное, терпеливое и внимательное отношение к потерпевшей позволяет наладить контакт с ней, позволяет потерпевшей расслабиться и беседа становится доверительной. Уже не раз было, когда женщина или девочка-подросток рассказывали мне о совершенных с ней насильственных действиях более подробно, чем следователю. Почему? Так ведь речь идет о преступлении, связанном с интимной стороной жизни. Кроме того, что об «этом» вообще не принято говорить вслух, так еще незнакомый мужчина (следователь) требует все подробности: «как, куда и сколько раз?». О таком следует побыстрее забыть, а тебя заставляют переживать все снова и снова. Не насилие ли это само по себе? Только следователю и эксперту понятно, что без этого не обойтись, ведь речь идет о возбуждении уголовного дела, о преступлении, а как понять такое женщине или девочке, пережившей все «это».

  При проведении экспертизы выясняем какие у потерпевшей есть жалобы на состояние здоровья, выясняю гинекологический анамнез и провожу осмотр. Подробным образом эксперт описывает в протоколе все телесные повреждения. Описывает не так, как это обычно делают многие врачи в больницах, поликлиниках и травм-пунктах. Подробное описание телесных повреждений имеет очень важное значение для того, чтобы можно было ответить на вопросы следствия. В этом смысле большое значение имеет описание формы, размеров повреждений, характер самого повреждения, его локализация. Например: по форме повреждения и некоторым другим его характеристикам можно с большей или меньшей точностью высказаться о травмирующем предмете; по цвету кровоподтека или по характеру поверхности ссадины мы можем определить давность образования этого повреждения. Четкое описание повреждения дает возможность говорить о механизме образования его. И все это имеет важное значение для следствия, так как позволяет уточнить детали совершенного преступления, подтверждает или опровергает обстоятельства совершенного преступления в изложении потерпевшей или подозреваемого. Иными словами, экспертиза дает в руки следствия очень важные доказательства.

  В профессиональные обязанности судебно-медицинского эксперта не входит задача профилактики насилия. Мне повезло. Однажды я была приглашена на конференцию, организованную женской общественной организацией «Сестры», работающей в области сексуального насилия, и я стала сотрудничать с ними, увлеклась проблемой. Потом я познакомилась с Центром «АННА», работающим в области домашнего насилия, сотрудничаю с Американской ассоциацией юристов, с другими женскими общественными организациями. Теперь работа приобрела для меня новое значение, вызывает потребность более тесного сотрудничества с правоохранительными органами, с женскими общественными организациями, заниматься вопросами повышения качества оказания медицинской, психологической, социальной, юридической помощи «жертвам насилия», заниматься вопросами профилактики насилия, в том числе и «домашнего». Я выступаю на конференциях, принимаю участие в тренингах, я участвовала в организации конференций. На тренингах я рассказываю своим коллегам и друзьям об этой работе, делюсь опытом. Несколько моих друзей-юристов теперь тоже сотрудничают с общественными организациями по проблемам насилия.

  Приглашают ли экспертов в суд для дачи показаний или результаты Вашей работы оформляются в виде документов?

  Работа судебно-медицинского эксперта оформляется в виде документов: «Акт судебно-медицинского освидетельствования» и «Заключение эксперта». Другая форма работы судебно-медицинского эксперта экспертиза в суде. Эксперта могут пригласить в суд для дачи разъяснений по проведенной экспертизе или для решения дополнительных вопросов, возникших в ходе судебного разбирательства. Эксперта могут вызвать в суд и в качестве свидетеля, поскольку он общался при проведении экспертизы с жертвой насилия или подозреваемым в совершении преступления.

  Можно ли, по Вашему мнению, внести какие-то коррективы в работу нынешней системы или эта система функционирует успешно?

  Не каждая женщина, пострадавшая в результате сексуального, тем более домашнего насилия, сразу обращается в милицию или прокуратуру и не сразу получает постановление о назначении судебно-медицинского освидетельствования или экспертизы. Иногда решение обратиться в правоохранительные органы жертва насилия принимает спустя некоторое время. За это время телесные повреждения и другие доказательства преступления могут исчезнуть. Если женщина не сразу принимает решение обратиться в правоохранительные органы, но при этом понимает, что зафиксировать телесные повреждения (следы преступления) надо, то на сегодняшний день у нее нет возможности сделать это качественно.

  Такая женщина может даже получить отказ в обследовании в медицинском учреждении (в больнице или поликлинике), хотя это и незаконно. На сегодняшний день нет такого медицинского учреждения, где пострадавшую в результате сексуального насилия женщину по ее личному желанию, без направления из милиции, могли бы правильно и в полном объеме осмотреть с учетом возможного в дальнейшем уголовного расследования. Речь идет не о проведении судебно-медицинской экспертизы, а об обычном осмотре больного(-ой) с травмой. Сегодня стоит только женщине обратиться в больницу или поликлинику и сказать, что ее избили и изнасиловали, в больницах и женских консультациях отказываются осматривать такую женщину, врачи утверждают, что это может сделать только судебно-медицинский эксперт (при этом ни один врач не может назвать конкретный приказ или распоряжение, запрещающие проводить прием женщин в случаях изнасилования). Но направления к эксперту у женщины нет, так как она еще не решилась обращаться в милицию, потому что она боится угроз насильника, потому что ей стыдно рассказывать о насилии посторонним людям, пусть даже следователю, а вот помощь или квалифицированный совет врача ей нужен именно сейчас. Вот и получается: гинеколог не принимает, к эксперту нет направления, время уходит, повреждения и другие доказательства исчезают, а главное, человека незаконно лишили права на получение медицинской помощи. Иногда только через неопределенное время возникает ситуация, когда становится ясно, что в милицию надо пойти и заявление об изнасиловании написать надо. Только время уже ушло и доказательства тоже. И таких примеров достаточно много. А в случаях домашнего насилия, когда эпизодов нанесения телесных повреждений за несколько лет набирается не один десяток, важно, чтобы эти повреждения были зафиксированы в медицинских документах, причем зафиксированы так, чтобы с этими документами позже мог работать судебно-медицинский эксперт. Много проблем возникает тогда, когда врач травмпункта или больницы осматривает жертву насилия только лишь с целью обнаружения травмы, требующей специального лечения. Всю «мелочь» в виде ссадин, кровоподтеков и незначительных ран, которые имеют значение для следствия, но не требуют для своего заживления врачебного искусства, врач лишь упоминает в своих записях, называет общим словом «ушибы» и не утруждает себя подробностями описания повреждений. Это приводит к тому, что плохо описанные в амбулаторной карте травматологом телесные повреждения (медицинский документ в обязательном порядке изучается впоследствии экспертом при проведении экспертизы) не позволяют эксперту ответить на многие вопросы следователя. На мой взгляд, каждый врач (гинеколог, травматолог, хирург, детский врач и т. д.) должен уметь правильно осматривать потерпевшего и правильно записать необходимые данные в медицинскую карту. Для этого каждый врач должен, прежде всего, понимать значение такого осмотра. И этому надо учить каждого будущего врача еще в институте. На мой взгляд, современный врач должен не только лечить болезни и серьезные травмы, но нести ответственность за возможность человека отстаивать свои права в суде, т. е. знать и помнить о том, что качественно выполненная работа врача, в случае медицинского обследования жертвы насилия, направлена еще и на защиту прав этой жертвы насилия. Эта работа требует медицинских познаний и должна выполняться врачом. Именно правильно зафиксированные телесные повреждения будут служить доказательством при ведении уголовного дела и помогут человеку доказать, что он является потерпевшим, так как жертва насилия, по сути дела, должна доказать, что она жертва. Как видим, роль врача очень важна в этом процессе.

  Существует еще много других проблем, связанных с оказанием юридической, психологической и другой помощи жертвам насилия. Нерешенных проблем в области профилактики насилия еще очень много. Это очень большая, многоплановая проблема, и решать ее нужно усилиями многих. Это задачи не только для правоохранительных органов и судебных медиков. Профилактикой насилия надо начинать заниматься еще в детском саду, затем в школе и т. д. Не решить проблему насилия без привлечения к профилактической работе в этой области врачей всех специальностей, психологов, педагогов, сотрудников правоохранительных органов, СМИ и т. д. Необходимо широко использовать средства массовой информации, общественные организации. Без активного участия государства в решении проблемы насилия мы еще долго будем топтаться на месте.

  В каких семьях чаще встречается насилие: в семьях алкоголиков и асоциалов или насилие может быть в любой семье?

  Насилие в той или иной форме встречается в любой семье. В семьях алкоголиков женщин бьют. В семье, где супруги имеют высшее образование, хорошую работу и нет алкоголиков в таких семьях тоже бьют женщин. Бьют женщин в городских благоустроенных квартирах, бьют их в деревенских избах. Бьют своих жен высокопоставленные чиновники и водители трамваев, бьют жен артисты, педагоги, врачи и даже юристы.

  Что Вы можете сказать о детях?

  Дети наиболее беззащитны, и они нередко становятся объектами насилия вообще и сексуального в частности. В последние годы случаев сексуального насилия в отношении детей собственными отцами, на мой взгляд, стало больше: 10-15 лет назад экспертизы по такому поводу были редкостью, буквально несколько в год. Экспертиз в связи с тем, что отчим насилует свою приемную дочь, также было несколько в год. Я не говорю, что экспертиз по поводу насилия родными отцами своих детей очень много, но последние 5-6 лет их стало больше. Причем жертвами насилия бывают как девочки, так и мальчики.

  Нельзя ли это объяснить тем, что раньше реже обращались?

  Возможно и так, но достоверных статистических данных нет. Думаю, что и сейчас немало таких преступлений остаются скрытыми.

  Жертвой насилия может стать любой, но некоторые люди становятся ими чаще, чем другие. Люди какого типа больше рискуют попасть в опасную ситуацию? Каковы типичные признаки жертв семейного насилия?

  Я бы не могла назвать какие-то типичные признаки, присущие жертве насилия вообще и жертве домашнего насилия в частности. Это бывают и слабовольные, и вполне уверенные в себе женщины. На экспертизу по поводу сексуальных преступлений обращаются женщины самых разных профессий, разного возраста, национальности, замужние, разведенные, красавицы и женщины с физическими недостатками. Каких-то характерных признаков психического или физического состояния жертвы насилия, признаков, определяющихся по национальной, профессиональной или социальной принадлежности я бы не называла. Но многие психологи, занимающиеся проблемами насилия в семье, отмечают, что жертвами насилия, в том числе домашнего, часто становятся женщины, которые в детстве были свидетелями насилия в их семье.

  По нашим наблюдениям сексуальному насилию чаще подвергаются девочки-подростки и девушки от 14 до 20-22 лет. Это связано с тем, что в этой возрастной группе еще мало обремененных семьей женщин, это тот замечательный и опасный возраст, когда хочется гулять, нравиться мальчикам, знакомиться и влюбляться. Подвергаются насилию отличницы и неуспевающие школьницы, домашние девочки из благополучных семей и девочки из семей алкоголиков, тихие девочки, которые теряются в трудных ситуациях, и бойкие девочки, знающие приемы самообороны. Когда мы говорим о домашнем насилии, то и здесь тип человека не определяет его «потенциальные возможности» стать жертвой насилия. Мальчики из семей, где царило домашнее насилие, повзрослев, могут стать «агрессорами» в собственной семье.

  Кто чаще бывает на судмедэкспертизе как жертва насилия?

  Конечно, женщины.

  
  
  

  ЗАКЛЮЧЕНИЕ

  
  

  В заключении подведем итог:

  Допрос процессуальное действие, направленное на выяснение обстоятельств дела. Различают допрос свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, эксперта. Каждый из них имеет процессуальные и тактические особенности. Они отличаются и по методам ведения допроса, и по другим признакам. Допросу могут быть подвергнуты свидетели, потерпевшие, эксперты, подозреваемые, обвиняемые.

  Для подготовки к допросу важно учесть оперативные данные, доказательства. Также не маловажно установить контакт с подозреваемым, обвиняемым, понять его психологию, правильно подготовить перечень вопросов.

  Качественный допрос правильная работа с первичными материалами, нахождение всех свидетелей по делу.

  Алгоритм деятельности следователя при допросе:

  1 оптимизация психологического контакта при постановке серии вопросов, направленных на получение полных и правдивых показаний.

  2 одобрение следователем позиции, занятой контактным участником следственного действия при чтении и подписании протокола.

  3 укрепление контактных отношений в последующих следственных действиях с участием данного лица.

  Следователь должен быть готовым общаться на языке, который понятен участнику следственного действия с учетом пола, возраста, социальной принадлежности, образования и процессуального положения допрашиваемого.

  После свободного рассказа допрашиваемого ему надо задавать серию вопросов, на которые он заведомо ответит утвердительно. Дело в том, что после серии «Да», человеку труднее сказать «Нет», чем после произнесения многократного отрицания. Следователь при этом может подчеркнуть, что он рад тому, что мнение допрашиваемого и его собственное по большинству вопросов совпадают, а разногласия носят лишь частный характер. После этого можно перейти к вопросам, которые действительно могут вызвать разногласия. Такой прием позволяет сохранить контактные отношения.

  Допрашиваемый дал правдивые показания по ряду эпизодов. Желательно, чтобы следователь его похвалил. Затем следователь может задать вопрос, который вызовет у допрашиваемого положительные эмоции. Потом следователь может снова задать вопрос для выяснения обстоятельств преступления. После этого - опять нейтрализовать негативную реакцию.

  С психологической точки зрения более приемлемо использовать нейтральную терминологию: «выстрелил», «взял», «скажите правду». Не говорите допрашиваемому: «Вы солгали мне». Лучше выразитесь так: «Вы не сказали мне всей правды».

  Следователь не должен создавать впечатления у подозреваемого или обвиняемого о том, что он стремитесь добиться его признания и изобличения. Следователю лучше предстать в роли человека, который хочет установить правду. Искренность позиции следователя в данном вопросе надежная основа психологического контакта с допрашиваемым.

  Изобличив допрашиваемого во лжи, следователь не должен его бранить. Лучше скрыть негодование или удивление, сделав вид, что он и раньше знал, что данный участник процесса говорит неправду.

  Если допрашиваемый демонстрирует стойкую установку на дачу ложных показаний, то следователь может избрать два пути сохранения психологического контакта:

  а) следователь допускает ложное алиби допрашиваемого, хотя располагает вескими доказательствами его виновности, и ждет, когда допрашиваемый запутается в собственной лжи;

  б) следователь корректно пресекает ложь допрашиваемого; при этом первый убеждает второго в том, что без правдивых показаний не будет установлены все смягчающие обстоятельства, учет следствием и судом которых выгодны допрашиваемому.

  Если подозреваемый или обвиняемый относится к национальным меньшинствам, следователь не должен говорить ему, что его преступная деятельность является результатом его национальной принадлежности. Напротив, необходимо привести в пример какую-либо выдающуюся личность представителя данной национальности и предложить допрашиваемому следовать примеру ее честности и мужества во взаимодействии с представителями власти и в выполнении гражданского долга.

  Психологическому контакту с допрашиваемым способствует оказание ему психологической помощи. Например, следователь дает потерпевшему выговориться, выплакаться иногда в ущерб собственному времени. В данной ситуации следователь осуществляет психотерапевтическое мероприятие по снятию у допрашиваемого психического напряжения. Человеку становится легче, и он проникается доверием и уважением к следователю.

  При реализации психологического контакта с допрашиваемым иногда используют музыкальные произведения. Это может быть любимая мелодия подследственного или же произведение, вызывающее по ассоциации воспоминания о различных событиях. Звучание должно быть ненавязчивым, а воздействием косвенным, опосредованным.

  Как делать вести протокол допроса? Психологи не рекомендуют держать на столе ручку и бумагу во время допроса. Записывая немедленно слова допрашиваемого, следователь тем самым напоминает ему об официальном характера его показаний. Записи надо отложить на более позднюю стадию допроса. Если необходимо зафиксировать для памяти какую-либо информацию, следователь должен сделать пометку и сразу убрать ручку и блокнот.

  При окончании допроса целесообразно стабилизировать контактные отношения, используя любые средства, о которых шла речь: вернуться к информации, вызывающей позитивное отношение допрашиваемого, напомнить о его заслугах, сообщить сведения о семье, успехах детей в школе и т.п., поблагодарить за сотрудничество.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

  Нормативно-правовые акты

  1. Конституция Российской Федерации (в редакции 14.09.2015). М.:-Мартин, - 2015.-128с.
  2. Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 17.04.2017)// «Российская газета», N 238-239, 08.12.1994
  3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 07.06.2017) // «Российская газета», N 238-239, 08.12.1994

  Научная литература

  
  

  1. Антонян Ю.М., Еникеев М.И., Эминов В.Е. Психология преступника и расследования преступлений М., 2013. // Справочно-правовая система КонсультантПлюс
  2. Безлепкин Б.Т. Настольная книга следователя и дознавателя.- М.,2016. 149 с.
  3. Васильев В.Л. Юридическая психология: Учеб. для вузов. Спб.: Питер, 2015.- 608 с.
  4. Герасимов И.Ф., Драпкин Л.Я., Ищенко Е.П. и др. Криминалистика: Учебник для вузов / Под ред. И.Ф.Герасимов, Л. Я. Драпкина. 2е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2013. 520 с.
  5. Дубоносов Е.С. Оперативно-розыскная деятельность. 4-е изд., пер. и доп. Учебник для бакалавров. М.: Юрайт, 2013. 222 с.
  6. КолмыковВ.П. Методы расследования дел об убийствах с расчленением трупов: Автореф. дис. .канд. юрид. наук. Харьков, 1941 / См.: более подробно Вестник криминалистики. М., 2011. Выпуск 1(37).
  7. Корухов Ю.Г. Криминалистическая диагностика при расследовании преступлений. М.: ИНФРАМ: Норма, 2012. 283 с.
  8. Криминалистика. Ищенко Е.П., Топорков А.А. - Научно-практическое пособие - 2014. - 784 с.
  9. Криминалистика. Савельева М.В., Смушкин А.Б. - Учебник - 2013. 608 с.
  10. Криминалистика. Ипатова И.А. - Учебно-методический комплекс. - 2011. 302 с.
  11. Криминалистика. Ищенко Е.П., Филиппов А.Г. - Учебник - 2012. 743 с.
  12. Криминалистика и оперативно-тактические комбинации. Научно-практическое пособие / Мерецкий Н.Е. - М.: Юрлитинформ, 2014. - 368 c.
  13. Криминалистика: природа и система / Головин А.Ю., Яблоков Н.П. - М.: Юристъ, 2012. - 174 c.
  14. 4Маклов А.Общая психология// URL: http: // www. gumer. info/ bibliotek_Buks/ Psihol/makl/11.php. html.(21. 11.2012)
  15. Малкина-Пых И.Г. Психология поведения жертвы: справочник практического психолога. М.:Эксмо, 2013. 1008 с.
  16. Методика расследования преступлений. Общие положения. Чурилов С.Н. - Книга - 2014. 232 с.
  17. Николаева Е.Ю., Плетнев М.Ю. Юридическая психология. М., 2011. 412 с.
  18. Пирожков В.Ф. Криминальная психология. М., 2013. 128 с.
  19. Понятие допроса его сущность и виды//Адвокат Шеметов. 2015.
  20. Розин В.М. Психология для юристов.:Учебное пособие для высшей школы.- М.: Мир,2014 . - 367 с.
  21. Справочная книга криминалиста / Рук. Авт. Коллектива и отв. Ред. Н. А. Селиванов . М.: Норма, 2010. 760 с.
  22. Тактика следственных действий / Е.Р. Россинская. Криминалистика: Курс лекций. М. НОРМА. 2013. - С. 215.
  23. Чуфаровский Ю. В. Юридическая психология: Учеб. 3-е изд., перераб. и доп.-М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2015. 129 с.
  24. https://unotices.com/book.php?id=83314&page=16

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  ПРИЛОЖЕНИЕ 1

  
  

  ПРОТОКОЛ допроса потерпевшего

  
  

  Допрос начат в 15 час. 20 мин. Допрос окончен в 16 час. 45 мин.

  Следователь следственного комитета допросил в качестве потерпевшей:

  Фамилия, имя, отчество Попова Елена Васильевна

  Время рождения 14 июля 1988 г.

  Место рождения г. Пермь

  Свидетель подписывает' каждую страницу протокола допроса.

  5 Национальность, гражданство, родной язык

  6. Образование

  7. Место работы, должность, род занятий, служебный телефон

  8. Постоянное место жительства, номер домашнего телефона

  9. Сведения о паспорте или ином документе, удостоверяющем личность

  10. Отношение к обвиняемому (подозреваемому)

  По данному делу могу пояснить следующее.

  Это было поздно вечером 31 июля 2011 г. Я шла от моей подруги. Зашла я к ней после работы, примерно около 20 час. В этот день у подруги был день рождения. Думала вскоре уйти, но она и ее мама уговорили меня остаться и попить с ними чай. Когда я взглянула на часы, то было уже 22 час. 50 мин. Еще немного посидев, я ушла. Вышла я от подруги и пошла одна. Постояла немного на автобусной остановке и, не дождавшись автобуса, пошла дальше. Перешла на другую сторону улицы и повернула на переулок. Пройдя немного по переулку, я услышала сзади шум от шагов. Повернув голову назад, увидела быстро идущего в мою сторону человека. В этот момент кто-то обхватил крепко мою шею и, сказав: «Молчать!», потащил меня с помощью других лиц на участок дома, в котором никто не живет и окна забиты. Протащив какое-то время, они бросили меня на землю и сразу же несколько человек навалились, начали рвать на мне одежду. Я закричала: «Помогите!» В этот момент один из нападающих закрыл мне рот рукой и хриплым голосом проговорил: «Молчи, сука, а то белого света не увидишь,!» Я поняла, что эти трое мужчин, которых я в темноте немного разглядела, хотят меня изнасиловать. Я сопротивлялась, царапалась. Одному из них выдрала клок волос, после чего он меня сильно ударил в грудь кулаком. В этой борьбе, когда удалось оторвать руку одного из нападающих, я смогла еще прокричать что-то. Вдруг раздался сигнал автомашины, фары которой осветили часть участка. Я собралась с силой и пнула коленкой того, который лежал на мне. Он вскочил и крикнул: «Бежим! Менты!» Они перелезли через забор и побежали через соседний участок. Я стала подниматься и поправлять на себе одежду. В это время вбежали на участок полицейские. Один из них крикнул: «Где они?» Я показала рукой в направлении их побега. Один полицейский и два гражданских побежали. Другой помог мне. Он же посадил меня в автомашину, потом что-то сказал по рации и, не дождавшись своих товарищей, сказал шоферу: «Срочно, в отдел». Когда приехали в отдел, там был доктор. Он меня осмотрел. Полицейский спросил, намерена ли я подавать заявление. Я сказала: «Конечно».

  Вопрос: Хорошо ли вы разглядели нападающих?

  О т в е т: Нет, было темно.

  Вопрос: Все же, что вы можете сказать о них, что они собой представляют?

  Ответ: Один из них высокий примерно 185 190 см. Он меня схватил и поволок первым. У него на руке часы с браслетом. Имеет усы небольшие. Одет в вельветовый костюм. Один зуб вставной металлический. Второй гражданин немного ниже. Он старался закрыть мне рот. От рук пахло бензином. Я, как мне кажется, укусила ему палец. Это у него хриплый голос. У него куртка с металлическим замком. Третьего не приметила. От них пахло спиртным, все были выпивши.

  Вопрос: Могли бы вы кого-либо из них узнать?

  Ответ: Одного, с хриплым голосом, пожалуй, узнаю, да и второго, который лежал на мне, тоже. Кстати, я ему оцарапала левую щеку и вырвала клок волос, часть которых сохранилась у меня под ногтями.

  Вопрос: Называли ли они друг друга? у- Ответ: Один раз самый высокий сказал другому, с хриплым голосом: «Ну ты, татарин, осторожнее!» После чего выругался нецензурно.

  Других пояснений дать не могу.

  Протокол мною лично прочитан. Показания записаны правильно. По окончании допроса фонограмма звукозаписи полностью воспроизведена на магнитофоне. Звукозапись соответствует протоколу. Замечаний на протокол не имею.

  Потерпевшая Попова

  Следователь Яков

  
  
  
Скачать неопознаный вид работы