Тема: Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 2:26:11
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

  Из фондов Российской государственной библиотеки

  Беляева, Евгения Александровна Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства

  Москва

  Российская государственная библиотека

  diss.rsl.ru

  2005

  Беляева, Евгения Александровна

  Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства [Электронный ресурс] : Дис. ... канд. филос. наук : 24.00.01. - М.: РГБ, 2005. - (Из фондов Российской государственной библиотеки)

  Теория и история культуры

  Беляева, Евгения Александровна Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства

  Казань, 2004

  Казанский государственный университет культуры и искусств

  На правах рукописи

  Беляева Евгения Александровна

  Формы социокультурного взаимодействия церкви и государства

  (Опыт философско-культурологического анализа)

  Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук

  Научный руководитель -доктор философских наук профессор Л.А. Бессонова

  Казань - 2004

  2 ОГЛАВЛЕНИЕ

  Введение................................................................................................ 3

  Глава L Теоретические проблемы взаимодействия

  церкви и государства............................................................................ 13

  1.1. Исторические принципы, типы и модели взаимодействия государства и церкви        13

  1.2. Сущность социокультурного взаимодействия церкви и государства

  .............................................................................................................. 40

  Глава 2. Русская Православная Церковь и государство:

  от конфронтации к поиску диалога и социального партнерства......... 70

  2.1. Динамика взаимоотношений Русской Православной Церкви и государства в советском обществе (1917-1980 гт.)........................................................................ 70

  2.2. Новые тенденции и перспективы взаимодействия

  церкви и государства в российском обществе XXI века..................... 104

  Заключение............................................................................................ 127

  Библиографический список использованной литературы................... 137

  3

  ВВЕДЕНИЕ

  Актуальность темы предпринятого исследования объясняется необходи­мостью осмыслить новые тенденции в сфере взаимодействия церкви и государ­ства в конце XX - начале XXI века, свидетелями которых мы являемся.

  Исторические процессы, происходящие в России на рубеже веков (XX-XXI вв.), позволяют заявить о глубокой трансформации всех сторон общест­венной жизни: культурной, политической, экономической, социальной. Распад Советского Союза, крушение коммунистической идеологии, переход к иным формам хозяйствования и управления обществом привели не только к ухудше­нию материального положения российских граждан, но и к духовному кризису, побуждающему искать выход из него, в том числе обращаясь к традиционным духовным ценностям. К одной из таковых следует отнести религию - будь то христианство, ислам, или буддизм.

  Вместе с тем, религия в земной жизни имеет свою форму организации -церковь. Исторйко-политическая трансформация российского общества позво­лила религии вернуться в культуру, что было отмечено возрождением церков­ной организации, усилением ее влияния на общественную и политическую жизнь общества. В связи с этим остро встает вопрос о месте церкви в постком­мунистическом обществе, об ее отношении к политическим и экономическим реформам и о самом участии в данных реформах. Этим также определяется ак­туальность исследования.

  Несомненную важность представляет проблема церковно-государственных отношений в современном обществе, отсюда такое внимание со стороны как политической власти, так и общественности к процессам инсти-туциализации данных связей, в том числе к соответствующему законодательст­ву, регулирующему эти отношения. Взаимодействие государства и церкви осу­ществляется в конституционных рамках и с опорой на нормы права, в частно­сти на Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединений». Тем не менее, в современной ситуации нередки случаи выхода за конституци­онные рамки как со стороны государственных чиновников, так и церковных

  4 деятелей. В чем причина данного явления? Не следует ли из этого, что обеими сторонами не всегда правильно понимается сущность церкви и государства в соотношениях друг с другом, отчего и происходит искажение их культурного взаимодействия то в сторону клерикализма, когда церковь вмешивается в осу­ществление государственной политики, борется за присвоение ей властных полномочий, то в сторону радикального секуляризма, игнорирования социаль­ной и культурной роли церкви? Не являются ли вышеупомянутые нарушения свидетельством того, что церковно-государственные отношения стоят на поро­ге институциализации новых форм и моделей взаимодействия?

  Иначе говоря, проблемная ситуация состоит в том, что российское обще­ство, пережив периоды подавления религиозности и религиозного ренессанса, стоит перед сложным осознанием сущности взаимоотношений таких феноме­нов бытия, как Церковь и Государство и корректировкой выбора способов цер-ковно-государственного взаимодействия.

  В качестве базовой гипотезы мы предполагаем, что на современном этапе поиска приемлемых моделей отношений Русской Православной Церкви с госу­дарством предпочтительной может быть кооперационная модель в рамках принципа отделения церкви от государства.

  В настоящее время сложилась объективная необходимость анализа эво­люции церковно-государственных отношений как в советский, так и постсовет­ский периоды, выявления причин их деформации и определения форм культур­ного взаимодействия между государством и религиозными организациями, что должно способствовать консолидации граждан разных мировоззренческих ори­ентации на базе непреходящих общечеловеческих ценностей. Без решения этих задач невозможно рассчитывать на стабилизацию общественных отношений и достижение гражданского мира. Этим также объясняется актуальность выбора темы.

  В предлагаемом исследовании предпринята попытка целостного анализа социокультурных церковно-государственных отношений на примере Русской Православной Церкви, поскольку, во-первых, она на протяжении всей истории

  5 Российского государства занимала господствующее положение и имеет опыт культурного взаимодействия - «симфонию»; во-вторых, РПЦ и в современном Российском государстве является самой крупной и влиятельной религиозной организацией. Данная позиция ни в коем случае не обусловлена предвзятостью или неуважением к иным вероисповеданиям, а лишь свидетельствует с необхо­димости сужения проблемы для более полного ее исследования. Помимо этого, мы исходим из приведенной в первом параграфе типологии форм религиозных организаций немецкого теолога Эрнста Трельча, исходя из которой лишь хри-стианскаю религию можно считать церковью в России. Традиционной культур­но-исторической формой христианства в нашей стране является православие, следовательно, говоря «церковь», в своем исследовании мы подразумеваем Русскую Православную Церковь.

  Степень разработанности проблемы

  Сложный и противоречивый вопрос о культуре взаимоотношений церкви и государства привлекал и привлекает внимание философов, историков, поли­тологов, культурологов, религиоведов.

  Литературу, касающуюся данной проблемы, можно условно разделить на четыре категории, исходя из различных аспектов церковно- государствен­ного взаимодействия, рассматриваемых в каждой группе работ.

  Первая категория - труды, посвященные истории взаимодействия госу­дарства и церкви. Среди них - монографии и научные исследования В.А. Алек­сеева, Н.С. Борисова, О.Ю. Васильевой, А.В. Гущиной, Ю-Ф-Козлова, М.С. Корзуна, А.Николина, М.И. Одинцова, Р.Г. Скрынникова, Л.В. Тюриной, Б.А. Успенского, С.Л. Фирсова, Т.А. Чумаченко, М.В. Шкаровского, В.Н. Якунина¹

  'Алексеев В.А. Государственно-церковные отношения: содержание, характер, тенденция эволюции (на мате­риалах отечественной истории послеоктябрьского (1917 г.) периода XX века., М., 1994, Дис.док.ист.наук; Он же. Постперестройка: несвободная совесть? (интервью, беседы с религиозными деятелями, статьи о проблемах свободы совести и церковно-государственных отношениях в России). — М.: Россия молодая, 1992. — 62 с; Бо­рисов Н.С. Церковные деятели Средневековой Руси ХШ-XVII вв. - М.: Изд-во МГУ, 1988. - 198 с; Васильева О.Ю. Советское государство и деятельность Русской православной церкви в годы Великой Отечественной войны. - Институт истории АН СССР, М., 1990, Дис.канд.ист.наук; Гущина А.В. Эволюция отношений госу­дарства и Русской православной церкви в годы Великой отечественной войны (1941-1945 гг.).—-М.,1996, Дис.канд.ист.наук; Козлов Ю.Ф. Союз короны и креста,- Саранск: Мордов.кн.изд-во,1995. - 288с; Корзун М.С. Русская православная церковь: деятельность и мировоззрение (X век — 1988 г.). Минск, 1993, Дис.. .док.ист.наук;  Николин А. Церковь и государство.-М.: Изд-е Сретенского монастыря,1997. -430 с; Один-

  6 и др. Историческая динамика данных работ охватывает периоды становления древнерусского государства, российскую империю, советское государство. Од­нако формы культурного взаимодействия не выделены в особый объект иссле­дования.

  Ко второй категории относятся труды русских философов, писавших о религии: Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, В.В. Зеньковского, Д.М. Койгена, И.А. Ильина, Н.О. Лосского, Вл. Соловьева, С.Л. Франка², о социальной роли рели­гии и церкви, а также социальной сущности государства. Но, по естественным причинам, данные авторы не могли предугадать советской секуляризации и нынешнего российского религиозного бума, резко меняющего формы и тен­денции культурного взаимодействия церкви и государства.

  Третья категория представлена работами М.Н. Бессонова, В.Н. Бондарен-ко, И.М. Бочаровой, СВ. Джораевой, Ю.Б. Козловой, М.С. Корзуна, Л.К. Ку-рочкина, Л.А. Морозовой, B.C. Полосина, Д.В. Поспеловского³, где освещается проблема влияния религии на духовное и нравственное развитие общества,

  цов М.И. Государственно-церковные отношения в Россия (на материалах отечественной истории XX в.). — Российская академия государственной службы при Президенте РФ. 1996, Дис., ,док.ист.наук; Он же. Государ­ство и церковь( история взаимоотношений: 1917-1938 гг. ).-М. Знание, 1991.-64с; Он же. Путь длиною в семь десятилетий: от конфронтации к сотрудничеству. В кн.: На пути к свободе совести, - М., 1989. -с.51-57; Скрынников Р.Г. Государство и церковь на Руси. XW-XVI вв. - СПб., 2000.-462 с; Он же. Крест и корона: Цер­ковь и государство на Руси XI-XVO вв.- СПб., 2000.-462 с; Тюрина Л.В. Государство и Русская православная церковь: эволюция отношений. 1017-200гг. Курск, 2000, Дис.. .канд.ист.наук; Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России. Византийская модель и ее русское переосмысление.-М.,1998.- 676 с; Фирсов С,Л, Православная церковь и Российское государство в конце ХГХ-начале XX вв. (Проблемы взаимоотношений ду­ховной и ветской власти). СПб., 1994, Дис...кацд.истор.наук; Чумаченко T.A. Советское государство и Рус­ская православная церковь: история взаимоотношений (40-е — первая половина 50-х гг.). М., 1994, Дис...канд.ист.наук; Шкаровский М.В. Русская православная церковь и религиозная политика советского го­сударства в 1939—1964 годах. СПб., 1996. Дис...док.ист.наук; Он же. Русская Православная Церковь при Стали­не и Хрущеве ( государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 гг.) - М.,1999.-400с; Якунин В.Н. Патриотическая деятельность Русской православной церкви и изменение государственно-церковных отноше­ний в годы Великой Отечественной войны 1941-1945гг.—Самарский государственный университет. 1998, Дис...канд.ист.наук.

  ² Бердяев Н.А. Распря церкви и государства в России II Вопросы религии. - М., 1908. - Вып. П, - СПб.; Булгаков С.Н. Христианский социализм. - Новосибирск, 1991. -С. 350; Зеньковский В.В. Основы христиан­ской философии.-М., 1996.- С.524; Ильин И.А. Родина и мы. - Смоленск, 1995. - С.329-331; Койген Д.М. Го­сударство и религия // Записки Петроградского Религиозно-философского общества. - Пг., 1916. - Вып. IV-С.Ш - 131; Лосский Н.О. Очерк мистического богословия Восточной Церкви: Догматическое богословие. -М., 1991,- С.288; Соловьев B.C. Значение государства / Он же. Соч. в 2-х т. -Т.2. -С. 548-561; Он же. Чтения о Богочеловечестве/ Указ.соч.- С.152-172; Он же. О христианском единстве. - М., 1994.- С, 144; Франк С.Л. Ду­ховные основы общества. - М.,1992,- С. 511.

  ³Бессонов М.Н. Собор 1988 г. и современные тенденции в русском православии. — М.: Знание, 1989. — 38с; Он же. Православие в наши дни. — М: Политиздат, 1990. — 303 с; Бондаренко В. Д. Современное правосла­вие; тенденции эволюции. — Симферополь: Таврия, 1989. — 174 с; Бочарова И.М. Церковь как институт духовного образования и воспитания. Дис... канд. филос.наук. - Воронеж, 1998; Джораева СВ. Государственно-церковные отношения в России (опыт философско-исторического анализа).Дис,..канд.филос.наук.-М.,1997.-

  7

  И в четвертую категорию мы выделили диссертационные исследования последних лет, содержащие анализ религиозных доктрин и их значение для оп­ределения места и роли церкви в современном российском обществе (П.К. Ку-рочкин, М.Н. Образцова, Г.Д.Панков, В.П. Сидоров), вызывает интерес про­блема отношения РПЦ к новым религиозным движениям (Т.А. Бажан, ЛИ. Григорьева, В.Н. Рагузин); появились историко-политологические исследова­ния взаимоотношений Русской Православной Церкви и государства (О.Ю.Васильева, P.M. Ахмедов, А.А. Переделъский, Н.Д. Шепелева, С.Л. Фирсов).⁴

  Однако, несмотря на огромный исследовательский интерес к обозначен­ной проблеме, все еще остаются малоизученными многие ее стороны и момен­ты. Так, слабо выделяется в исследованиях, посвященных церковно-государственному взаимодействию, вопрос о культурных формах церковно-государственных отношений, о том, какие из них являются наиболее востребо­ванными в современной культурной ситуации, характеризующейся поиском и собиранием духовных ценностей для возрождения российской культуры XXI века. Как складывается сегодня культура церковно-государственных взаимо­отношений, к чему призывает и куда ведет церковь, какие будущие модели этих

  139с; Морозова Л.А. Государство и церковь: особенности взаимоотношений.- М.: Государство и право, 1995. -88с; Козлова Ю.Б. Проблемы влияния православия на духовно- нравственные процессы в российском общест­ве. Дис... канд. филос. наук. —Уфа, 2000; Полосин В.С, РПЦ и государство ( международно-правовой и поли­тологический аспекты, 1971-1991 гг,). Дис... канд. политол.нау!с.-М.,1993.- 148с; Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке.-М., 1995.-С.10бидр.

  ''Хурочкин П.К. Эволюция современного русского православия. Институт научного атеизма АОН при ЦК КПСС. М., 1970. Дис,,,канд,филос.наук; М.Н. Образцова. Государственно-церковные отношения в модернизацию ином процессе в России начала XX века.—Российская академия государственной службы при Президенте РФ. М. 2003, Дис...канд.ист.наук; Панков Г.Д. Изменение места и функций церкви в советском обществе (на материалах русского православия). — М., 1990. Дис...канд.филос.наук; Сидоров В.П. Социально-политическая доктрина Русской Православной Церкви. Дис...канд. филос. наук.- СПб.,1996; Бажан Т.А. Оппо­зиционная религиозность в России. Дис... канд. филос наук, -М.,2000; Григорьева Л.И. Религии "Нового века" в современной России: социально-философский анализ. Дис...док.филос.наук.-М.,2000. Ахмедов P.M. Госу­дарство и церковь в российском обществе XX столетия: историко-правовое исследование. Дис...канд.юр.наук.-Казань,2001.-171с. Васильева О.Ю. Русская православная церковь в политике Советского государства в 1943-1945 гг, — Институт российской истории РАН. М. 1999, Дис...док.ист.наук; Переделъский А.А. Церковь в политической организации общества. Дис...канд.филос.наук, -М„ 1991.-148с; Шепелева Н.Д: Русская право­славная церковь в социально-политической истории России в начале XX века (На материалах Тамбовской гу­бернии). — Российская академия государственной службы при Президенте РФ. М., 2002. Дис...канд.ист.наук.; Фирсов С.Л. Православная церковь и Российское государство в 1907-1917 гг. (Социальные и политические проблемы). — СПб., 1997, Дисдок.ист.наук.

  8 взаимоотношений просматриваются в сегодняшнем дне, какие проблемы куль­турной ситуации являются наиболее острыми и как их решают церковь и госу­дарство - вот далеко не полный перечень вопросов, которые требуют осмысле­ния. Добавим к сказанному, что все еще мало работ, представляющих объек­тивный, непредвзятый взгляд на сущность церкви, государства, исключающий либо излишне восторженные, либо, напротив, негативные оценки места и роли церкви в обществе.

  Объект исследования: церковно-государственные отношения в фило-софско-кулътурологическом аспекте.

  Предмет исследования: формы и модели церковно-государственных отношений в российском социуме.

  Цели и задачи исследования

  Цель данного исследования: рассмотреть культурную динамику церков­но-государственных отношений в контексте новых тенденций, складывающих­ся в современной российской культуре конца XX - начала XXI веков.

  Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:

  - определить характер взаимодействия между религиозными организа­циями и государством на современном этапе развития российского общества;

  - обозначить культурные перспективы консолидации усилий как со сто­роны церкви, так и государства вокруг программы созидания демократического гражданского общества в России XXI века;

  - раскрыть объективные причины необходимости утверждения в общест­ве уважительного отношения к общечеловеческим ценностям как составному элементу духовной культуры;

  - определить понятия и термины с точки зрения новых тенденций и задач в церковно-государственном взаимодействии.

  Методологическую основу исследования составили: Комплексный подход, предполагающий использование:

  9

  - философского анализа церковно-государственных отношений, позво­лившего рассмотреть их в единстве противоположных тенденций: противоре­чия, тождества, борьбы противоположностей;

  - культурно - типологического метода, давшего возможность выявить культурную обусловленность рассматриваемых форм взаимодействия и пока­зать необходимость сплочения церкви и государства в условиях демократиза­ции общества;

  - сравнительно - исторического метода, позволившего выявить особенно­сти церковно-государственных отношений в современной России XXI века, в отличие от предшествующего периода;

  - компаративистики с целью выделения общих элементов в понимании сущности деятельности церкви и государства;

  А также принципов: детерминизма, позволяющего выявить специфику и динамику церковно-государственных отношений во взаимосвязи с государст­венной политикой и идеологией; принципа историзма и системного принципа.

  Научная новизна исследования:

  1. Введены в научный оборот расширенные понятия церкви и государства в контексте их взаимодействия.

  2. Обосновано положение о том, что государство выполняет не только внешнюю социальную функцию организации и подчинения, но, в сущности, определяет нравственные критерии жизни, являясь сообществом духовных единомышленников.

  3. Выявлены исторические формы и модели взаимодействия церкви и го­сударства. Обоснованно положение о предпочтительности так называемой коо­перационной модели церковно-государственных отношений.

  4. Выдвинуто предположение о том, что современные отношения церкви и государства должны строиться на основе культуры диалога и сотрудничества.

  5.    Сделан вывод о назревшей необходимости выхода церковно-
  государственных отношений из сферы политики в социальную и культурную.

  10 На защиту выносятся следующие положения:

  Анализ церковно-государственных отношений предполагает необходи­мость расширенного толкования таких понятий как церковь и государство, в связи со светскими и философско-религиозными интерпретациями.

  - Согласно светским определениям, церковь - организационное объеди­нение последователей вероучения. Государство - структура господства, обла­дающая внешними атрибутами власти.

  - Иное понимание сущности данных феноменов сложилось в религиоз­ной традиции, подчеркивающей их разную природу. Церковь рассматривается как представительство небесного в земной жизни, «душа» общества и культу­ры. Государство, мирское явление, определяется как сообщество духовно соли­дарных людей, стремящихся к осуществлению нравственного идеала жизни.

  - В обоих случаях наблюдается общность некоторых задач церкви и го­сударства. Так, сравнивая функциональные модели церкви и государства, мы пришли к выводу, что они совпадают в осуществлении функции консолидации общества. Исходя из богословского понимания, оба общественных института призваны поддерживать нравственные устои общества на основе общечелове­ческих ценностей.

  Проблема понимания сущности церковно-государственного взаимодейст­вия нашла отражение в различных культурно-исторических формах и принци­пах их взаимоотношений:

  -   Папоцезаризм - когда центральная государственная власть практически отсутствует, а главный церковный иерарх одновременно выполняет и функции правителя.

  -   Цезаропапизм - когда государство присваивает себе власть и многие функции церкви, ставя ее в зависимость от государственной идеологии.

  В секулярной культуре цезаропапизм прослеживается в принципе отделе­ния церкви от государства, который проявляется в сепарационнои и кооперационной моделях.

  п

  A. При сепарационной модели принцип разделения властей реализуется в
  провозглашении равенства всех кофессий перед законом и обеспечении секуля-
  ризма в государственной и общественной жизни.

  B.  При кооперационной модели церковное и светское разделены, но
  взаимодействуют. Государство, помимо обеспечения гражданских прав всех
  конфессий, берет на себя защиту ведущих традиционных вероисповеданий.

  Наиболее радикально принцип отделения церкви от государства выразил­ся в советской России, когда государство преследовало церковь, использовало ее авторитет в политических целях.

  -  Так называемая «симфония властей» - идеальная форма церковно ■- го­
  сударственных отношений, поскольку в ней снимается противоречие между
  «земным» и «небесным». Обе стороны сотрудничают, не вмешиваясь в исклю­
  чительную компетенцию друг друга и сохраняя независимость. Однако подоб­
  ный идеал трудноосуществим на практике, так как, получая поддержку госу­
  дарства, церковь зачастую становится апологетом последнего.

  -   Исследование социокультурных форм взаимодействия церкви и госу­
  дарства на опыте России XX века позволяет проследить эволюцию принципа
  отделения от конфронтации и игнорирования взаимных интересов к поиску
  диалога и социального партнерства между этими общественными институтами.

  Анализируя процесс конфигурирования форм церковно-государственного взаимодействия в современной ситуации, мы пришли к выво­дам о возможности формирования кооперационной модели взаимоотношений церкви и государства, а также о необходимости более тесного сотрудничества церкви с общественными организациями, что отвечает сущности данного яв­ления.

  Теоретическая и практическая значимость

  Теоретическая значимость исследования состоит, на наш взгляд, в том, что используемые методологические подходы к изучению такого важного фе­номена культурной, общественной и политической жизни, каким являются

  12 взаимоотношения церкви и государства, поможет дальнейшему продвижению исследований в данном направлении. Кроме того, анализ материалов периоди-~- ческих изданий, сайтов Интернета способствует более глубокому изучению этого феномена, что представляет несомненную важность, поскольку он слабо отрефлексирован в фундаментальных теоретических исследованиях.

  Содержащийся в диссертации материал может быть использован в вузов­ских курсах истории и теории культуры, культурологии и социологии религии, религиоведения, истории православной культуры, истории мировых религий, что определяет его практическую значимость.

  Апробация диссертационного исследования

  Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в выступ­лениях автора на научно-практических конференциях международного и го­родского уровней - «Интеграция отечественной школы в мировое образова­тельное пространство». Казань, 2003; «Общество, государство, личность: про­блемы взаимодействия в условиях рыночной экономики». Казань, 2004; «Мо­лодежь на пути к мировому наследию (Юнеско)». Казань, 2004, заседаниях ка­федры философии Академии управления ТИСБИ, а также в научных публика­циях автора.

  Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании ка­федры философии и истории Казанского государственного университета куль­туры и искусств 24 июня 2004г. (протокол №1).

  Структура работы

  Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых содержит два параграфа, заключения и библиографии.

  13 Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЦЕРКВИ

  И ГОСУДАРСТВА

  В данной главе рассмотрены основные культурно-исторические модели церковно-государственного взаимодействия, имевшие место в мировой исто­рии, а также проанализированы светские и богословские интерпретации сущ­ности феноменов церкви и государства, что подготовило почву для исследова­ния культурных взаимоотношений конкретной конфессии (Православия в лице РПЦ) с российским государством.

  1.1. Исторические принципы, типы и модели взаимодействия

  государства и церкви

  Систематизация типов и моделей церковно-государственного взаимодей­ствия позволяет выделить ряд принципов и форм этих взаимоотношений, сло­жившихся и проявившихся в классическом виде еще в начале нашей эры и в последующем, вплоть до современности, воплощавшихся в различных соотно­шениях, с большим или меньшим перевесом роли одной из них. С этим связан наш интерес к генезису таких типов и моделей взаимодействия как цезарепа-пизм, папоцезаризм, симфония властей, кооперационная и сепарационная мо­дели в рамках принципа разделения властей.

  Однако вначале нам представляется необходимым обосновать выбор хри­стианства (Русской Православной Церкви) из прочих религий в качестве основ­ного примера нашего исследования. Дело в том, что автор исследования пола­гается на типологию форм религиозной организации немецкого теолога XX ве-

  ка Эрнста Трельча⁵, согласно которой существуют 4 формы: церковь, секта, де­номинация, культ. Дадим краткую характеристику.

  Церковь - религиозная организация, имеющая тесные связи с широкими слоями общества и действующая внутри него. Почти все члены общества проявляют преданность церкви, и она обычно связана с государством: раньше католицизм был государственной религией в Италии и Франции, православие - в России (хотя впоследствии церковь в этих странах отделили от государства); ныне англиканство считается таковой в Англии, а ислам - в ряде арабских стран. Трельч обнаружил парадокс: христианство в Европе может или оставаться церковью, т.е. пытаться влиять на все общество и быть открытой для всех людей, или стать сектой, т.е. влиять на общество через преданных последователей. Последствия выбора пути будут раз­личны: существование как церкви вызовет известную адаптацию к государству. Преобразо­вание в секту приведет к изоляции и потере влияния..

  Секта - организация, отвергающая ценности общества и требующая обращения в свою веру и преданности вере и ритуалам. Обычно образуется в результате отделения небольшой груп­пы, недовольной ритуалами старой церкви и создающей новую религию. Поскольку секта противопоставляет себя господствующей в обществе церкви, то члены секты обычно не уча­ствуют в его жизни, будучи замкнутой и отстраненной от общества группой (например, от учебы в школах, лечения, армии). Так, христианская религия на начальном этапе становле­ния была сектой, оппозиционной официальному иудаизму.

  Деноминация - промежуточная между церковью и сектой организация. Она поддерживает нормальные отношения с обществом, но ей приходится конкурировать с иными деномина­циями для прозелитизма, т.е. привлечения неофитов, в отличие от церкви, не требуя предан­ности от большинства членов общества (это баптисты, методисты и др.). Деноминация часто рождается из разросшейся секты (как учение Лютера, хотя квакеры, например, не желают превращения в деноминацию). Усложнение структуры и рост числа верующих снижают ре­лигиозную дисциплину из-за «проблемы второго поколения», когда членами секты становят­ся все больше по рождению, а не из-за обращения. Впоследствии по мере складывания ри­туалов и правил деноминация способна стать церковью, как лютеранство - ныне официаль­ная религия в ряде стран Скандинавии.

  Культ - секта, придерживающаяся крайних взглядов и призывающая к радикальному изме­нению личности и общества (например, «Белое братство»). Как правило, он отрывается от основной церкви в силу несогласия с ритуалами. Культом называется и начальная фаза раз­вития «новой религии», требующей полного разрыва с существующими религиозными тра-

  См. Смелзер Н, Социология.- М.: Феникс, 1994.- 688с.

  15 дициями. Враждебное отношение со стороны окружения может вызвать превращение секты в "культ. Однако раньше считали, что секты акцентируют солидарность членов, а культы -индивидуализм. Быстрое распространение восточных культов в России и на Западе ставит под сомнение степень секуляризации современного общества. Ныне это может быть малая группа без определенной структуры, возглавляемая харизматическим лидером, часто исполь­зующая эзотерические и оккультные идеи.

  Исходя из приведенных выш е определений, в Российской Федерации церковью может считаться лишь Православие, так как более половины граж­дан страны относят себя к православным⁶, и РПЦ безусловно является откры­той и взаимодействующей с государством организацией. Однако обратимся к истокам истории взаимодействия христианской церкви и государственной вла­сти.

  Отношения между церковью и государством в первые века христианства - это отношения церкви и Римской империи. Римская империя уже существо­вала, когда возникла церковь, а потому римские императоры исходили из идеи у правите льной. власти над миром, верховная власть была сакрализированна. В данном контексте Н.А. Бердяев писал: «Суверенная, неограниченная и само­довлеющая государственность во всех ее исторических формах, прошлых и бу­дущих, есть результат обоготворения воли человеческого, многих или всех ... есть религия человеческого, субъективно-условного, поставленная на место ре­лигии божеского...»⁷. Каждый римский император считал себя не только выс­шим должностным лицом в государстве, но и судьей, и полководцем, и верхов­ным жрецом; более того, они считали себя существами божественными, требо­вали по отношению к себе поклонения. Именно поэтому они становились гони­телями христиан, поскольку те признавали иное абсолютное начало, высшее, чем императорская власть. Христиане выше государства ставили церковь и свои общины, перенося тем самым государство в разряд относительных и ус-

  ⁶Статистические данные по изданию World Christian Encyclopedia. 2nd edition. A comparative survey of churches and religions in the modern world. Oxford University Press. 2001. Население - 146 934 000, христиан - 57.4 % (или 84 308 198 чел.) РПЦ МП Русская Православная Церковь Московского Патриархата - 73 998000 (что составляет 50,4 % населения, 87.8 % христиан страны). ⁷ Бердяев НА. Новое религиозное сознание и общественность. - СПб., 1907. - С.41.

  16 ловных ценностей. Для первых христиан было принципиально недопустимо

  уподоблять земного царя Богу.

  Отношение государственной власти римских императоров к распростра­нявшемуся христианству в первые 300 лет его существования претерпевало эволюцию от безразличия к гонениям. Можно выделить три периода эпохи борьбы против христиан в Римской империи.

  Первый - когда римская власть в целом относилась безразлично к рас­пространению христианства, гонения носили локальный характер и соверша­лись в результате личных побуждений со стороны императоров, не становясь правительственной политикой (I в. н.э.).

  Второй - гонения приобретают правительственный характер, но в то же время случайный и зависящий от произвола правителей, их характера и воззре­ний (II в. н.э.).

  Третий - гонения приобретают повсеместный, жестокий характер, хри­стианство расценивается как секта, враждебная империи, а потому была по­ставлена цель ее искоренения (Ш в.).

  Особенно жестокими в этот период были гонения при императоре Дио-лектиане, который выпустил 4 эдикта против христиан. В них запрещались бо­гослужебные собрания христиан, христианские храмы подлежали разрушению, списки Священного Писания должны были сжигаться, все исповедующие хри­стианство лишались гражданских прав или осуждались на пытки и мучения с целью отречения от веры.

  Однако гонения на церковь не только не уничтожили христианскую цер­ковь, но, напротив, укрепили ее и способствовали распространению вширь. Почти 300 лет христианство крепло и росло в отчуждении от государства. Вме­сте с тем, именно для своего выживания и распространения она нуждалась в нем. Поэтому со временем христианская церковь объявила государство Боже­ственным установлением и требовала от него подчинения высшему началу, действий по указанию власти небесной.

  Некоторые представители либеральной интеллигенции (А.А. Мейер, А.В.

  Карташов, Л.Е. Галич, Ф.К. Греков, Е.П. Иванов, Д.В. Кузьмин-Караваев и др.) -- полагали, что именно когда церковь стала санкционировать государство, она отошла от своей истинной сущности, заложенной Христом. Они отмечали, что «в христианском мировоззрении можно уловить такие элементы, которые де­лают его совершенно несовместимым с какой бы то ни было светской государственностью» , что «Церковь явилась в результате перерождения христианст­ва; чистому же, неперерожденному христианству нечего делать ни с миром, ни с культурой, ни с государством»⁹. Оценивая отрицательно компромисс между церковью и государственной властью, Карташов отмечает, что все-таки это не было ошибкой, ибо, «ожидая при конце времен чудесного восполнения своего подвига, Церковь идет, то падая, то подымаясь, тернистым путем "компромис­са" с дефектами человеческой истории»¹⁰.

  Первым из римских императоров, кто осознал, что государство и христи­анская церковь могут взаимодействовать, был Константин Великий в IV в. н.э: Он понял, что христиане, жившие в катакомбах, и гонимые, все же не утратили своей веры и не проявляют враждебности к власти. Христиане показали себя как сила не разрушающая, а преобразующая, продемонстрировали свою спо­собность жить в какой угодно враждебной среде.

  В 313 году был издан Миланский эдикт о веротерпимости, а в 323 году христианство было объявлено официальной религией Римской империи.

  Константин Великий провозгласил, что христианство не является при­надлежностью какого-либо одного народа, это универсальная религия, религия всего человечества. Под влиянием церкви и христианства были смягчены мно­гие законодательные нормы в отношении рабов. Христианство способствовало развитию благотворительных учреждений и устранению многих грубых обыча­ев, таких, к примеру, как гладиаторские бои. Под влиянием христианства изме-

  ⁸ Записки Петроградского Религиозно-философского общества. - Пг., 1916,- Вып. IV.-С. 118.

  ⁹Тамже.-СЛ24.

  ¹⁰ Там же. - C.126.

  18 нились нормы, касавшиеся брака, семьи, развода, положения женщин и т.д. В целом христианство облагораживало нравы общества.

  Однако возникает вполне естественный вопрос: возможно ли в действи­тельности обоюдное сотрудничество между светской и духовной властями, ме­жду царством Кесаря и царством Бога? Характерно, что многие современные православные богословы оценивают возможности подобного взаимодействия довольно сдержанно. Так, протоиерей Иоанн Мейендорф, например, пишет: «Союз Церкви с государством, начавшийся при императоре Константине..., был в некотором отношении двусмысленным... За свободу и новые возможно­сти Церковь заплатила дорогой ценой»'^].

  Однако, представитель нецерковной, либеральной интеллигенции начала XX века Койген склонен считать по-другому: с его точки зрения, светская госу­дарственность становится возможной только с победой христианского миро­воззрения. С другой стороны, «государственная власть... безусловно нуждается в религии..., в том, чтобы каждый из людей, входящих в данное государство, хотел согласоваться со всеми остальными, чтобы в этом был не только момент принуждения, но и момент этического самопринуждения, даже больше: момент религиозного порыва»¹². В итоге Койген приходит к выводу о том, что «госу­дарственная власть, освободившись от принципа божества, от теократии, не сумела долго стоять на собственных ногах и всегда тяготела к тому центру жизни, где творилось религиозное   начало»¹³.

  Дальнейшая.консолидация союзнических взаимоотношений церкви и го­сударства была характерна для Византии после разделения в 395 году Римской империи на Западную и Восточную. Византийские императоры часто выступа­ли ревностными защитниками церкви и православия, использовали авторитет церкви для укрепления государственности. Многочисленные войны, которые

  ¹¹    Прот. Иоанн Мейендорф. Церковь и государство // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. -
  М., 1991.- С.283.

  ¹²  Койген Д.М. Государство и религия // Записки Петроградского  Религиозно-философского общества. - Пг.,
  1916.-Bbin.IV.-C.114.

  ¹³Там же.-С. 115.

  19 Византия вела с персами, арабами, турками и славянами, зачастую носили ре­лигиозный характер, велись с целью защиты православия, а потому и церковь старалась укрепить государство.

  Государственная власть, являвшаяся для ранних христиан символом не­
  справедливости, постепенно в церковной ортодоксии становится одним из
  столпов справедливого миропорядка. Первоначально переход на лояльные в
  отношении государства позиции сопровождался, очевидно,                 обраще-

  нием к идеям, близким по смыслу к тем, которые                 высказывали стои-

  ки, в частности Эпиктет. Государственная власть, являвшаяся для ранних хри­стиан символом несправедливости, постепенно в церковной ортодоксии стано­вится одним из столпов справедливого миропорядка Христианские авторы от­казываются от трактовки власти императоров как произвола и насилия, призна­вая правомерность и законность притязаний господствующей верхушки на права и свободу человека постольку, поскольку человек, в том числе и хри­стианин, - поданный. Вместе с тем государственная власть имеет свои границы, ибо христианин еще и «раб Божий».

  Церковная жизнь к тому времени укреплялась и определялась решения­ми Вселенских Соборов, на основе которых устанавливались Каноны. При ви­зантийском императоре Юстиниане эти Каноны церкви приобрели значение го­сударственных законов. По законодательству Юстиниана, что запрещалось по­становлениями церковной власти, то не дозволялось и государственными зако­нами. «Догматические определения Вселенских Соборов мы признаем как Свя­тое Писание, а правила их признаем как законы государственные».¹⁴ В истории церковно-государственных отношений Византии прослеживается тенденция поиска наиболее приемлемых форм и принципов, которые были бы законода­тельно закреплены. Характерная черта законодательного творчества этого пе­риода (VIII в.) - стремление воздействовать с помощью правовых норм на

  Цит, по: Са. Алексей Николин. Церковь и государство. -М.: Изд. Сретенского монастыря, 1997. - С. 32.

  20 нравственность народа и на весь спектр  взаимоотношений граждан. Ив этом отношении церковь выступала союзником государства.

  Важным документом, отражающим поиски наиболее приемлемых форм взаимоотношения церкви и государства, является Эпанагог (Возведение, или Введение), составленный в 886 году. В нем изложено общее определение вла­сти императора и патриарха, их основные задачи, цели деятельности, свойства и личные качества. В нем нет положения об уподоблении императора Богу. За­кон - от Бога, это общезначимое распоряжение, плод размышления мудрых мужей, общее соглашение граждан государства. Таким образом, подчеркивает­ся и божественное, и народное двуначальное, двуединое происхождение закона («голос народа - это голос Бога»).

  История Византии - это история страны, в которой укреплению церков-но-государственных отношений уделялось первостепенное значение, и именно в Византии осуществлен опыт согласия, сотрудничества двух властей - церков­ной и государственной, когда два мира, два царства - от мира сего и «не от ми­ра сего» - действуют согласно во имя открытия человечеству пути в Царство Небесное. «Симфония властей» - так был обозначен этот опыт.

  По сути дела, Византия показала миру возможность утверждения теокра­тии и в земной жизни. Провозглашая монарха делегатом Божиим, призванным Богом управлять страной, принцип симфонии показывал тем самым, что госу­дарство не может быть над церковью. Характерная черта законодательного творчества этого периода (VIII в.) - стремление воздействовать с помощью правовых норм на нравственность народа и на весь спектр взаимоотношений граждан. И в этом отношении церковь выступала союзником государства.

  Основная идея византийской модели церковно-государственных отноше­ний сводится к следующему положению: церковь впереди государства, следо­вательно, и Канон впереди Закона. Однако данная модель могла в идеале быть осуществима лишь в моноконфессиональном (т.е. с одной признанной государ­ственной религией) государстве с государем - христианином. При отсутствии этих условий, рассчитывать на осуществление симфонии властей - утопия.

  21

  Наиболее последовательно идея такой симфонии проявила себя в Россий­ском государстве.

  Существует особенность, оказывающая существенное влияние на цер-ковно-государственные отношения в России: формирование Русского государ­ства и создание Русской Православной Церкви совершались отдельно и незави­симо друг от друга. Именно поэтому византийская идея симфонии властей гармонично вошла и прижилась на русской почве. Практически эта идея нашла свое воплощение в разделении сфер и в органическом согласовании их целей и усилий.

  Русская Православная Церковь ведет свое начало от Кафолической Вос­точной Церкви, от нее она переняла законы и принципы своего устройства (ка­ноны). В то же время, налаживая свои отношения с государством, она участво­вала и в формировании основных элементов русской государственности, ис­пользуя многовековой опыт Вселенской Церкви.

  Принятие в 988 году христианства на Руси и установление особой, Поме­стной Русской Церкви послужили началом взаимоотношений и взаимодействия церкви и власти. Устав св. Владимира был первым документом, определяющим положение церкви в государстве.

  Исходя из представлений об идеале отношений между церковью и госу­дарством, а также из исторических и культурных особенностей того или иного государства, можно говорить о трех основных формах их взаимодействия.

  1. В западных частях Римской империи, где исторически государство присваивало себе власть и многие функции церкви, сложилась такая форма, как цезарепапизм. Такие отношения своими корнями уходят в языческую культуру Древнего мира (к примеру, в Египте фараон был главой государства и одновре­менно верховным жрецом, или божеством; в Спарте, Риме верховные жрецы были и царями).

  В сегодняшнем мире цезарепапизм в христианских государствах наибо­лее ярко проявляет себя в протестантских странах (Великобритании, Швеции, Дании, Греции), где сохраняют одну или более   государственных церквей.

  22

  2. Другая форма предполагает, напротив, подчинение государства рели­гиозным учреждениям. При данном типе отношений самостоятельная государ­ственная власть практически отсутствует. В христианских государствах такая форма правления известна под названием папоиезаризм. Она характерна для католических государств, в которых папа, римский первосвященник, является обладателем не только церковной, но и государственной власти (а также для ряда исламских государств, где главный священнослужитель выше светских властей). По образному выражению Ю.Ф. Самарина, церковь, объявляющая се­бя государством, - это католичество, а государство, объявляющее себя церко­вью, - это протестантизм¹⁵.

  В Византии в VI в. н.э., как отмечалось выше, сформировался принцип симфонии во взаимоотношениях церкви и государства. Суть симфонии - обо­юдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность без вторжения одной стороны в исключительную компетенцию другой. «Принцип симфонии есть лринцип взаимной свободы; каждая из сил живет своей жизнью, но так, что от одновременного их звучания получается симфония, аккорд. Од­нако если обе стороны взаимно свободны, то это вовсе... не означает какой-то всецелой их отдельности. Для государства Церковь есть часть его жизни, его совесть, его творческая сила, а для Церкви государство есть внешнее историче­ское оформление жизни того самого народа (или народов), который входит в Церковь», - так объясняет этот принцип православный философ В.В. Зеньков-ский.¹⁶

  Классическая византийская форма взаимоотношений заключена в Эпана-гоге и звучит следующим образом: «Мирская власть и священство относятся между собой как тело и душа, необходимы для государственного устройства точно так же, как тело и душа в живом человеке. В связи и согласии их состоит

  ¹⁵  См. обзор курса СЕ. Прокофьева «Церковь, государство и общество» - история и опыт взаимодействия на
  Интернет-сайте: #"#">religare.ru).

  28 специфическое преломление в исповедных формулах: если в ранних перечнях грехов отсутствуют какие-либо преступления против государства²⁵, то к XVIII в. в обязанность священника уже входит склонять прихожан к лояльности и поддержке государственной власти²⁶.

  В начале XVIII в. процесс подчинения духовной власти светской еще бо­лее углубляется. По личному указанию Петра I происходит ограничение тайны исповеди. Это находит отражение в указе Синода от 17 мая 1722 г.²⁷ и в «При­бавлении к Духовному регламенту о правилах причта церковного и чина мо­нашеского». Данные законы подразумевали, что священник, услышавший на исповеди о намерении совершить какой-либо проступок против государствен­ной власти или лично государя без раскаяния в этом намерении, должен был сообщить об услышанном в Тайную канцелярию, что сохраняло свою силу вплоть до 1905-06 гг. Таким образом, по существу, нарушалась многовековая христианская традиция, что было неизбежным результатом тесного союза са­модержавия и православия. Недаром по словам одного из священников: «...в России.,, духовенство от лица Церкви много раз приходило на помощь государ­ству в годину его тяжких бедствий... голос пастырей Церкви не раз спасал го­сударство»²⁸. Аналогичное можно сказать и о поддержке церкви государством.

  Синодальная эпоха провела в жизнь и реализовала принцип: каждый гра­жданин в государстве, помимо религиозных обязанностей, имеет и граждан­ские, светские, не менее важные и самостоятельные, а потому церковь не долж­на в них вмешиваться.

  См.; Алмазов А.И. Тайная исповедь в православной восточной церкви. - Одесса, 1894. - Т. 3, - С,107; Фло-рия Б.Н. Исповедные формулы о взаимоотношениях церкви и государства в России XVI-XVIII вв. // Одиссей. Человек в истории (Историк и время. 1992). - Ы._г 1994. - С.205.

  ²⁶ У жен высших классов следовало спрашивать; «не помышляла ли... с мужем своим... убийство государя сво­его...»?, у купцов - «не утаил ли за собою государя царя пошлинные казны...»? и т.п. (См.: Алмазов А.И. Тайная исповедь в православной восточной церкви. -Одесса, 1894. -Т. 3. -С. 173, 170).

  ²' См.: Полное собрание законов Российской империи. - СПб., 1830. - T.6. - № 10, С. 4012.

  ²⁸ Потехин С.Н. Ограничительные по отношению к рас коло-сектантству законы и книга г. Бобрищева-Пушкина: "Суд   и раскольники-сектанты" // Миссионерское обозрение. - 1903. -№8.-С118.

  29

  Последующая реализация этого принципа привела к тому, что церковь в Российском государстве перестала быть центром культуры и общества, ее пра­ва все более ограничивались, и уже не вера, а интересы государства и служение им определялись как полнота бытия.

  Оказали эти процессы свое влияние и на церковь: ее служители потеряли общегосударственное значение, превратившись в замкнутую касту, со своими особыми интересами и порядками, сфера их влияния сузилась до богослужеб­ной практики, а церковное управление принимало все более светский, бюро­кратический характер.

  Таким образом, нарушение границ оптимальных отношений между цер­ковью и государством в России началось не в XX в., а в XVHI в., и плоды этого явления мы пожинаем до сих пор,

  Исторически в ходе взаимодействия государства и церкви сложились, кроме симфонии, также иные принципы, на которых в современном мире в раз­ных странах основаны отношения государства и церкви. Одним из них явился принцип отделения церкви от государства. Генезис этого принципа выступает в двух формах.

  В Европе это отделение явилось результатом антиклерикальной, антицер­ковной борьбы (секуляризация в идеолого - политическом контексте), когда го­сударство связывает себя с той или иной антихристианской или вообще анти­религиозной идеологией. Этот принцип устанавливает невмешательство госу­дарства в дела церкви, но в то же время ограничивает ее место и роль в жизни общества, ставя в зависимость от той идеологии, которую проводит государст­во. Первой страной в Европе, где церковь была отделена от государства, стала Франция, пережившая революцию 1789 года, проходившую под девизом сво­боды, равенства и демократии. Французская буржуазия, возглавившая револю­цию, в лице ее отдельных представителей объявила войну не только аристокра­тии, но христианской вере и священнослужителям. Принятая 26 августа 1789 года Декларация о правах человека в вопросах взаимоотношений с церковью провозглашала во имя свободы совести терпимое отношение ко всем религиям,

  30 ко всем культам. Однако этот же документ требовал национализации имущест­ва клира и реорганизации церкви.

  Таким образом, революция отменила собственность церкви, а вместе с тем и экономическое влияние церкви на верующих. Вслед за Францией Герма­ния отделила церковь от государства; в то же время принцип невмешательства в дела церкви постоянно нарушался: так, в Германии правители земель сами решали, каких священников и куда назначить. В результате принцип отделения церкви от государства на деле оборачивался ограничениями ее в правах, а в от­дельных случаях - и ее дискриминацией или прямыми гонениями.

  Существовал и иной генезис этого принципа. Первым государством, при­нявшим данный принцип, стали Соединенные Штаты Америки. В 1791 году был принят Билль о правах, в котором сформированы принципы взаимоотно­шений поликонфессионального государства с системой государственной цер­ковности (Франция взяла за основу именно этот документ).

  Принцип радикального отделения церкви от государства предполагал обоюдное невмешательство в дела друг друга, свободу и независимость рели­гиозных общин, нейтральный по отношению ко всем конфессиям характер го­сударства. Безусловно, практика сосуществования государства и религиозных конфессий в идеале едва ли позволяет государству соблюдать нейтралитет. В тех же Соединенных Штатах Америки все-таки большинство верующего насе­ления - христиане, а потому президент совершает присягу на Библии, праздну­ются как государственные христианские праздники, нравственные ценности христианской религии признаются как основополагающие во взаимоотношени-

  29

  ях между людьми  .

  " В этой связи уместным было бы упомянуть о термине «гражданская религия», впервые употребленным Ж.-Ж. Руссо в «Общественном договоре» в )762г. и разработанный Э.Дюркгеймом в «Элементарных формах рели­гиозной жизни» в 1912, означающим убеждения, символы, ритуалы и институты, легитимирующие социаль­ную систему и объединяющие людей во имя общих политических целей. Дело в том, что одной из составляю­щих гражданской религии в США являются элементы именно иудейс ко-христиане кой традиции.

  31

  В России Декретом СНК от 20 января 1917 года был также установлен принцип отделения церкви от государства, однако отличие от правового режи­ма США и Франции заключалось в следующем, последнем параграфе Декрета: никакие церкви и религиозные общества не имеют права владеть собственно­стью, прав юридического лица. Все имущества существующих в России церк­вей и религиозных обществ являются народным достоянием. Храмы Божьи, святые иконы, священные сосуды отнимались у церкви, она лишалась всякой собственности. Декрет запрещал религиозное воспитание и образование детей в школе. И эти положения неизменно входили и в последующие конституции. В дальнейшем мы проведем более детальный анализ правовых документов Со­ветского государства в его взаимоотношениях с церковью.

  В практике ряда современных государств сложились иные, промежуточ­ные, в отличие от радикального отделения церкви от государства, формы цер-ковно-государственных отношений, когда церковь имеет статус частной корпо­рации либо носит государственный характер. Так, Великобритания, Финляндия, Норвегия, Дания, Греция сохраняют государственную церковность. В Германии Католическая, Евангелическая и ряд других церквей имеют статус корпораций публичного права, в то время как иные религиозные общины от государства полностью отделены.

  В настоящее время государства мира можно разделить на два типа: свет­ские и те, которые живут по религиозным нормам, имеющим статус юридиче­ских. Это, в основном, исламские страны (Саудовская Аравия, Катар, Оман, Ливия, Иран, Афганистан).

  В светских государствах, опирающихся на принцип отделения государст­ва и церкви, сформировались две модели: сепарационная и кооперационная. При сепарационном типе отношений не создается специального законодатель­ства, закрепляющего эти отношения, между государством и религиозными объ­единениями воздвигается «стена», религия вытесняется из всех сфер деятель­ности государства. Здесь срабатывает такая идея «отделения», при которой го­сударству нет дела до церкви, а церкви - до государства, они живут в двух обо-

  32 собленных сферах. И хотя подобная практика обеспечивает равенство религий перед законом, все же она дает государству полное право ограничения всех конфессий, обеспечивает секуляризм в различных сферах государственной и общественной жизни.

  При кооперационной модели реализуется другая идея принципа отделе­ния, когда религиозное, церковное и светское разделены, но взаимодействуют, сотрудничают. При кооперационном типе отношений государство принимает на себя защиту ведущих, традиционных конфессий, сотрудничает с ними во многих сферах общественной жизни и обеспечивает малораспространенным религиям лишь основные гражданские права. Эти взаимоотношения регулиру­ются конституционными нормами, а также соглашениями и договоренностями с церквями и религиозными объединениями.

  Первая, сепарационная, модель эффективно функционирует в США, Франции и ряде других стран. Наибольшее развитие она получила в США, где даже самая малочисленная религиозная община имеет равные права с круп­нейшими конфессиями, иностранные и американские религиозные организации равны перед законом. Нет специального государственного органа, курирующе­го деятельность религиозных организаций. Решение об освобождении их от на­логов принимает Федеральная налоговая служба, которая тщательно проверяет, не преследуют ли они коммерческие цели. Спорные вопросы решаются судами.

  Эта модель взаимоотношений государства и религиозных организаций сложилась в США в результате сочетания трех основных факторов:

  1) поликонфессиональности населения, отсутствия доминирующей рели­гиозной организации;

  2) высокой (свыше 95%) религиозности граждан, не требующей специ­альных усилий со стороны государства для поддержки религиозных организа­ций;

  3) развитой и влиятельной судебной системы, укоренившегося у боль­шинства населения уважения к закону.

  
  

  33

  Вторая, кооперационная, модель государственно-церковных отношений действует в большинстве стран Западной Европы. Обеспечивая свободу веро­исповедания для всех религий, государство поддерживает наиболее авторитет­ные церкви: англиканскую - в Великобритании, католическую - в Италии и Испании, православную - в Греции, лютеранскую - в Швеции, Дании, Норве­гии, Финляндии. Опыт этих стран свидетельствует, что предоставление приви­легий и поддержка государством одной или нескольких конфессий не влекут за собой ущемления прав других религий. Кооперационная модель государствен­но-церковных отношений предполагает поддержку государством одной или не­скольких религиозных организаций при запрете дискриминации граждан, в за­висимости от их отношения к религии и соблюдении прав человека.

  Наиболее безболезненно и бесконфликтно кооперационная модель госу­дарственно-церковных отношений реализована в Литве. Там нет государствен­ной религии, государство признает традиционные в Литве церкви и религиоз­ные организации, а также другие церкви и религиозные организации в случае, если они имеют опору в обществе и их учение и обряды не противоречат зако­ну и нравственности (Конституция Литовской Республики, ст. 43). Закон Ли­товской Республики «О религиозных общинах и сообществах» от 4 октября 1995 г. признает «девять традиционно существующих в Литве религиозных обществ и сообществ, представляющих собой часть исторического, духовного и социального наследия Литвы: католиков латинского обряда, евангелистов-лютеран, евангелистов-реформатов, ортодоксов (православных), старообряд­цев, иудеев, мусульман-суннитов и караимов». Другие религиозные общины могут получить признание государства как часть исторического, культурного и социального наследия Литвы по решению Сейма Литовской Республики, но «могут обращаться относительно государственного признания спустя не менее 25 лет после их первичной регистрации в Литве». Признание государством в качестве традиционной религии означает, что государство поддерживает, в том числе за счет бюджетного финансирования, духовное, культурное и социальное наследие религиозных общин.

  34

  Сложнее и противоречивее переход к кооперационной модели государст­венно-церковных отношений протекает в тех странах, где делаются попытки - укрепить государственность, сделав опору на одну - ед инственную религиоз­ную организацию, ограничив права других конфессий и религий. Этот путь не сулит продвижения к демократии, тормозит развитие полнокровного сотрудни­чества государства с широким спектром религиозных организаций в сфере бла­готворительности и духовного просвещения.

  Кооперационная модель государственно-церковных отношений жизне­способна в том и только в том случае, если ведущая конфессия делает одно­значный выбор в пользу свободы вероисповедания, не стремится использовать свое влияние на государство и на население для ущемления прав религиозных меньшинств.

  Какая модель работала и работает в России? Атеистическая идеология светского государства не позволяла властям сотрудничать с церковью, церковь была отделена от государства (формально, по закону), однако на деле государ­ство грубо вмешивалось во внутрицерковную жизнь (можно провести некото­рую аналогию с цезарепапизмом). Сегодня ситуация в России складывается та­ким образом, что возможно создание кооперационной модели, однако следует решить ряд важных вопросов: необходимо выделить наиболее авторитетную религию (или религии), обеспечить их поддержку со стороны государства, оп­ределить юридический статус церкви, возможно, дополнить законы государства каноническим правом и т.д.

  Состояние современных государственно-церковных отношений в России определяется, прежде всего, состоянием законодательства о религиозных куль­тах, объединениях, а также о правах и свободах личности.

  Законодательство, регулирующее юридически значимую деятельность религиозных организаций Русской Православной Церкви на территории Рос­сийской Федерации, состоит из:

  -  Конституции Российской Федерации;

  -  Гражданского кодекса Российской Федерации;

  35

  - Федерального закона от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и о ре­
  лигиозных объединениях» (далее - Федеральный закон).

  Кроме того, деятельность религиозных организаций регулируется соот­ветствующими нормативными актами. В их числе:

  -  указы Президента Российской Федерации;

  -  постановления Правительства Российской Федерации;

  -  приказы Министерства юстиции Российской Федерации;

  -  нормативные акты субъектов Российской Федерации.

  В свою очередь, церковь как организация имеет свои регламентирующие ее деятельность документы:

  -  «Устав об управлении Русской Православной Церкви», принятый Поме­стным Собором в 1988 г.;

  -  Устав религиозной организации «Русская Православная Церковь» (Гра­жданский), утвержденный Патриархом Московским и Всея Руси 24 февраля 1991 г., с изменениями и дополнениями, внесенными определением Священно­го Синода от 6 октября 1998 г.

  Определенное воздействие на правовое положение религиозных органи­заций Русской Православной Церкви оказывают также нормы международных договоров, соглашений и иных документов, в которых участвует Российская Федерация, в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ, гласящей, что «обще­признанные принципы и нормы международного права и международные дого­воры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы».

  Деятельность религиозных организаций Русской Православной Церкви на территории других государств регламентируется национальным законодатель­ством соответствующих государств с соблюдением внутренних документов Русской Православной Церкви.

  Очевидно, что правовой статус церковной организаций постсоветского периода кардинально отличается от правового положения церкви в системе со­ветского законодательства.

  Таким образом, религиозные организации Русской Православной Церкви

  36 хотя и преследуют в своей деятельности цели, лежащие за гранью видимого мира, сегодня по закону являются субъектами права и вступают в различные отношения с миром.

  Среди норм Конституции Российской Федерации 1993 г., регулирующих правовое положение религиозных организаций Русской Православной Церкви, можно выделить, прежде всего, п. 5 ст. 13, ст. 14; п. 2 ст. 19, ст. 28, 29, 31 и ряд других статей.

  В статьях 13 и 14 Конституции Российская Федерация провозглашается светским государством, основными принципами которого являются: отделение религиозных объединений от государства и равенство их перед законом, а так­же запрет на создание и деятельность общественных объединений, преследую­щих цели, направленные на разжигание религиозной розни.

  В настоящее время основным нормативным актом в сфере регламентации правового положения религиозных организаций Русской Православной Церкви является Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и о ре­лигиозных объединениях», который заменил принятый Верховным Советом РСФСР 25 октября 1990 г. Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий», кото­рый полностью отстранял государство от контроля за характером религиозных процессов в стране.

  За несколько лет, прошедших с момента принятия Закона «О свободе ве­роисповеданий», общественная жизнь существенно изменилась: значительно расширилась сфера деятельности религиозных организаций: помимо культовой практики, они активно занимаются благотворительностью, религиозным про­свещением и образованием, сотрудничают с армией и органами охраны право­порядка, заключают соглашения с Министерствами культуры и здравоохране­ния. Все более заметное место в жизни религиозных организаций занимает хо­зяйственная, предпринимательская деятельность. Наконец, на религиозную си­туацию в России ощутимое влияние стали оказывать ранее неизвестные в стране религиозные движения: интервенция новых религиозных движений (протестантизм, неохристиане, восточные культы), терроризм на ре-

  37

  лигиозной почве.

  Что же представляет собой сегодня церковная организация Русской Пра-- воелавной Церкви с точки зрения права российского законодательства?

  В соответствии с п. 1 ст. 48 ГК РФ, юридическим лицом признается такая организация, которая «имеет в собственности, хозяйственном ведении или опе­ративном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязатель­ствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде». Юридическое лицо имеет самостоятельный ба­ланс или смету. Согласно п. 1 ст. 50 ГК РФ, юридическими лицами могут быть как коммерческие, так и некоммерческие организации, не преследующие из­влечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не распреде­ляющие полученную прибыль между участниками. В соответствии с п. 3 ст. 50 ГК РФ некоммерческие организации могут создаваться в предусмотренных за­коном формах, в том числе в форме религиозных объединений.

  Таким образом, религиозные организации Русской Православной Церкви являются одной из разновидностей некоммерческих организаций и обладают соответствующим объемом прав, предоставленных некоммерческим организа­циям действующим законодательством: в силу п. 1 ст. 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и несет гражданские обязанности посред­ством своих органов, действующих в соответствии с законом, иными правовы­ми актами и учредительными документами. По организационно-правовой структуре Русская Православная Церковь, согласно действующему законода­тельству и внутрицерковным документам, является централизованным религи­озным объединением, включающим находящиеся в иерархическом соподчине­нии канонические подразделения: Московскую Патриархию, синодальные уч­реждения, экзархаты, епархии, благочиния, приходы, монастыри, духовные учебные заведения, братства, миссии, представительства и подворья, находя­щиеся на территории Российской Федерации и за границей.

  По численности организации Русская Православная Церковь, по состоя-

  38

  нию на 2004 год, имеет 133 епархий (136 с учетом Японской Автономной Пра­вославной Церкви) [для сравнения - в 1989 году было 67], более 23000 при-- ходов [в 1988 году - 6893], 635 монастырей [в 1980 - 18]. Пастырское служение осуществляют более 154 архиереев. 5 - Духовных академий, 33 - Духовные семинарии, 44-Духовных училища, 1-Богословский институт, 2-Правоелавных университета, 14- Подготовительных пастырских курсов, 3 - Епархиальных женских духовных училища³⁰.

  Приведенные характеристики церковной организации позволяют объек­тивно считать ее мощным фактором воздействия на все стороны жизни как рос­сийского государства, так и в целом общества.

  Резюме:

  1. Исторически с появлением церкви между ней и государством как меж­ду двумя организационными структурами возникают взаимоотношения и взаи­модействие. Христианская церковь изначально была государственной, и ее по­зиция в отношениях с государством четко определялась стремлением помогать, поддерживать и укреплять государство. В свою очередь, государственная власть зачастую посягала на верховенство над церковью, чему она сопротивля­лась. В итоге подчинения духовной власти светской церковь от борьбы перехо­дила к апологии верховной власти.

  Из этих особенностей сложились такие исторические принципы взаимо­отношений, как цезарепапизм и папоцезаризм.

  Однако поиски гармонизации их отношений привели к появлению прин­ципа симфонии как идеала церковно-государственных отношений. Наиболее последовательно этот принцип проявил себя в деятельности Православной Церкви во времена царствования русских князей и монархов вплоть до Петра I.

  По информации официального сайта РПЦ МП.

  39

  Симфония - обоюдное сотрудничество, взаимная поддержка и взаимная ответственность без вторжения одной стороны в сферу исключительной компе-- тенции другой. Государство при симфонических отношениях с церковью ищет у нее моральной поддержки, молитвы за себя и благословения на свою деятель­ность, взамен обеспечивая церкви максимально благоприятные условия суще­ствования. Симфония- идеал церковно-государственных отношений, специфи­ческое явление культуры, возможный лишь в христианском государстве с единственной государственной религией.

  Процесс секуляризации культуры, начавшийся в странах Западной Евро­пы, Просвещение, Реформация привели к появлению принципа отделения церкви от государства. Этот принцип приобрел политический и идеологиче­ский характер и, по сути, зачастую реализовался в идее, согласно которой го­сударству нет дела до церкви, а церкви - до государства. В государствах с атеи­стической идеологией (Франция эпохи революции 1789 года, Россия советского периода) он привел к насилию и притеснениям церкви со стороны государства.

  В современных государствах этот принцип нашел свое оформление в мо­делях сепарационной и кооперационной. Каждая из них отражает специфику исторических и культурных традиций государств.

  2. Россия всегда была многонациональным и поликонфессиональным го­сударством. Однако, несмотря на то, что в дореволюционный период Русская Православная Церковь имела статус государственной, а, следовательно, гос­подствующей религии, свободной веры пользовались все подданные, принад­лежащие к национальным вероисповеданиям, однако пределы этой свободы для них были разными, бесспорно существовала определенная иерархия. Кроме то­го, к некоторым религиозным объединениям провозглашался принцип терпи­мого отношения при лишении привилегий, а некоторые общины не только не признавались терпимыми, но и преследовались.

  Таким образом, Российское государство, Российская православная цер­ковь имеют исторический опыт регулирования отношений с неправославными христианскими конфессиями и нехристианскими религиозными общинами, и

  40

  это особенно важно на сегодняшний день, поскольку вопрос о веротерпимости является наиболее остро дискутируемым и проблематичным в сегодняшнем постсоветским российском пространстве.

  1.2. Сущность социально-культурного взаимодействия церкви и го­сударства.

  В данном параграфе мы рассмотрим проблему церковно-государственного взаимодействия сквозь призму различных определений сущ­ности церкви и государства и их взаимодействия, проведя компаративистский анализ светской и богословской литературы. Что касается богословской и рели­гиозно-философской трактовки сущности церкви и государства, их не без осно­вания можно назвать идеалистичными, мистифицирующими функции церкви, отчасти утопичными. Однако, по мнению автора, подобный взгляд на пробле­му имеет право на существование, в качестве варианта и деального типа цер­ковно-государственных отношений.

  Вопрос о взаимоотношении церкви и государства - чрезвычайно важный и сложный, от его решения, как это ни покажется странным, зачастую зависели судьбы мира и мировой истории. Человечество накопило богатый и разнооб­разный опыт церковно-государственных отношений: это и периоды гонении на христиан и иных верующих со стороны государства, и периоды их мирного, терпимого сосуществования, это и «симфония властей», и политика притесне­ний. Иногда сохранявшийся столетиями внешне неизменный характер этих от­ношений вдруг рушился в одночасье и казавшиеся незыблемыми основы взаи­модействия церкви и государства переставали существовать, а на их месте воз­никали новые.

  Как свидетельствует история христианства, инициатором всех этих из­менений в большинстве случаев являлось государство. До сих пор проблема церковно-государственных отношений является, пожалуй, одной из самых

  I       РОССИЙСКАЯ       |

  .,                                                                 государственная

  41                                                              |        Bt-ШЯИОТЕКА       f

  фундаментальных проблем человечества, касающихся глубинных оснований бытия. Подтверждением служат следующие слова, вкладываемые Ф.М. Досто­евским в уста своего героя: «...смешение элементов, то есть сущностей церкви и государства, отдельно взятых, будет, конечно, вечным, несмотря на то, что оно невозможно и что его никогда нельзя будет привести не только в нормаль­ное, но и в сколько-нибудь согласимое состояние... »³'. Два града существуют -земной и небесный, говорил религиозный мыслитель VI века Августин Бла­женный, и между ними происходит непримиримая борьба. Град небесный -церковь, град земной - государство; можно ли на этом основании заявлять о том, что борьба носит неразрешимый характер? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяснить сущность таких понятий, как церковь и го­сударство.

  В первую очередь, следует указать на неоднозначность самого понятия «церковь». Выделим две основные традиции характеристики церкви - светскую и богословскую.

  В светской интерпретации широко известно операциональное определе­ние церкви как особой формы религиозной организации, объединения последо­вателей той или иной религии на основе общности вероучения и культа, а в уз­ком значении - здания для отправления религиозного культа³². В социологии используется уже упомянутая классификация Э.Трельча, по которой церковь -открытая религиозная организация, имеющая тесные связи с широкими слоями общества, в известной степени адаптировавшаяся к государству³³. Такое опре­деление, выявляющее культурно-исторический аспект, при условии, когда в го­сударстве ведущей становится атеистическая идеология, невольно ставит цер­ковь в такое положение, при котором она рассматривается как пережиток про­шлого, как такая организация, которая обречена на изживание, исчезновение.

  ³¹          Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 15 т. т.9. Братья Карамазовы. УБуди! Буди! -С.69.

  ³² Советский энциклопедический словарь/Гл. ред. A.M. Прохоров,- 4-е изд.- М.: Сов.энциклопедия, 1986. -
  1600 с.

  ^JJ См.: Смелзер Н. Социология.- М.: Феникс, 1994,- 688с.

  42

  В своем труде «Сущность Церкви » западный теолог Том Джулиан спра­ведливо отмечает, что фундаментальной проблемой является тенденция иден­тифицировать Церковь с ее культурно-историческим выражением более, чем обращаться к библейской внутренней сущности данного феномена. Чем более мы сфокусируемся на сущности, тем менее нас будет волновать конкретное культурное выражение Церкви³⁴.

  Иной является богословская интерпретация сущности церкви. В ней цер­ковь представлена как богочеловеческий организм, как тело Христово, земная, телесная форма существования Иисуса Христа в этом мире. Церковь надысто-рична, она выходит за рамки земной, человеческой организации, являясь все­ленским, космическим началом. Рассматривая человеческую историю в книге «О граде Божьем», Августин Блаженный определяет церковь как земную фор­му существования Божьего царства.

  О церкви как основе бытия писал русский религиозный философ П.Флоренский. .«...Она - душа богосозданного мира. Без Церкви предшест­вующей, ради которой создан мир, космос оставался бы безвинным хаосом. Без Церкви исторический мир вновь обратился бы в хаос».³⁵ Другой русский рели­гиозный философ, В.Соловьев, также говорит о церкви, что она есть «...тело Христово не в смысле метафоры, а в смысле метафизической формулы. Мно­жественность отдельных людей, из которых слагается церковь, образует еди­ную общность, в которой благодатно проявляется действие Духа Божия».³⁶

  Однако, следуя богословскому пониманию амбивалентности этого явле­ния, несмотря на свою «внемирность», церковь имеет и свою историческую и земную историю, она входит во взаимодействие с миром земным, в том числе и с государством. В «земной» жизни церковь проявляет себя как установленное Богом сообщество людей на основе вероучения, совершения обрядов и главен­ства иерархии. Последнее особенно важно, поскольку два предыдущих компо-

  ³⁴  Tom Julien (Vol.34, No. 2. The essence of the church). По материалам Интернет - сайта Evangelical Missions
  Quarterly.

  ³⁵  Флоренский П. А. Столп и утверждение истины. - М., 1914. - С. 489.

  ³⁶  Соловьев B.C. Духовные основы жизни. - Собр. соч., 1903. - Т. 3. - С. 388.

  43 нента являются продуктом деятельности иерархии. «Члены Церкви объединены священноначалием, иерархией. Этим признаком Церковь отличается как от анархических группировок, не имеющих канонической власти, так и от протес­тантских общин, не имеющих законной иерархии», - указывает митрополит Филарет.³⁷ Таким образом, в земной жизни церковь проявляет себя как органи­зация, существующая на принципах иерократии (власти иерархов), что придает ей самостоятельный характер и особое место в обществе - иметь свое решаю­щее слово по тем или иным проблемам общественной жизни; церковь - соци­альная организация.

  Такая двойственная сущность церкви обусловливает и ее особое положе­ние в обществе: с одной стороны, она, в религиозном понимании, является ос­новой духовной жизни общества, воплощением заповедей Христа, а потому проповедуемые ею ценности имеют вечный, непреходящий характер; с другой - на пути воплощения этих ценностей в земной мир она неизбежно наталкива­ется на противоречия и трудности. Ради проповедования истины церковь по­стоянно, как свидетельствует история ее существования, претерпевает гонения от врагов Христа.

  Объединяющим принципом христианской церкви как организации, ее идеологической основой является универсализм, выраженный в императиве Христа: во Христе «нет ни эллина, ни иудея, ... ни скифа» и «да будет все едино»³⁹. То есть, в отличие от Ветхого Завета и иудаизма, христианская цер­ковь проповедует интернационализм, космополитизм, эксгосударственность и экстерриториальность.

  Отличается и понимание сущности государства в светской и христианско-богословской традиции. В этой связи необходимо также дать компаративный анализ подходов к пониманию сущности государства.

  Филарет (митрополит) Богословские труды. - М., 1979.-С. 162. (Кол. 3.11). (Ин. 17, 21-22).

  44

  В светской литературе под государством понимается единая политиче­ская организация общества, распространяющая свою власть на всю территорию страны и ее населения, располагающая аппаратом управления, издающая обяза­тельные для всех законы и обладающая суверенитетом. Государство - это структура господства и насилия. Попытки прояснить сущность и происхожде­ние государства предпринимались философами Платоном, Аристотелем, Ма­киавелли, Гоббсом, Гегелем⁴⁰. Особым вниманием в свое время пользовалась теория происхождения государства Ж.Ж. Руссо, получившая известность как теория общественного договора. «Согласно этой теории, живущие первона­чально в условиях неограниченной свободы (анархии) люди заключили (молча­ливо) договор..., по которому они обязались гарантировать при помощи общей воли... неотъемлемое право на личную жизнь и собственность; таким образом, возникло государство (как правовое)»⁴¹.

  Под государством также понимают «высшую форму общежития, высшее проявление народности в общественной сфере»⁴², «орудие политической вла­сти», «территориальный и личный союз, обладающий первоначальной (т.е. не делегированной) публично-правовой властью»⁴³. При этом указывается на та­кие основные элементы государства, как территория, народ, государственная власть. Часто, говоря о государстве, отмечают, что это «структура господства» (политическая, административная, социальная), которая упорядочивает обще­ственные действия в той или иной области. При таком понимании государства оно рассматривается лишь как внешняя сторона жизни общества, организую-. щая, оформляющая его.

  Рассматривая сущность церковно-государственного взаимодействия в светской интерпретации, целесообразным будет сравнение функциональных моделей церкви и государства. Синтез  основных теорий генезиса государства

  ⁴⁰См: Платон «Государство», Аристотель «Политика», Н. Макиавелли «Государь», Т. Гоббс «Левиафан», Г.Б.Ф. Гегель «Философия права», Ж.-Ж. Руссо «Об общественном договоре».

  ⁴¹  Философский энциклопедический словарь. -М.: ИНФРА-М, 2002.-С. 113.

  ⁴²  Чичерин Б. Опыты по истории русского права,-М., 1859.-С. 368-369.

  ⁴³  Новый энциклопедический словарь. - Т. 14. - С. 524.

  45 (т.е. общественную Аристотеля, классовую Маркса и структурно - правовую Вебера⁴⁴) позволяет выделить важнейшие для государства функции: а) функ­цию организации общего блага, консолидации, установления социального по­рядка; б) функцию господства и подавления; в) функцию создания и функцио­нирования правовой системы и регулирования работы самого аппарата госу­дарства. Основатель же функционализма, Э.Дюркгейм выделял основные функции религии, а соответственно, задачи церкви как формы организации ре­лигии: 1) функцию утешения перед лицом смерти; 2) функцию внесения смыс­ла во все аспекты жизни человека; 3) функцию снятия страхов перед стихий­ными и непонятными природными и социальными явлениями; 4) функцию объ­единения людей совместными верованиями и ритуалами. Главной функцией религии он считал отражение и укрепление общественных связей, объединение людей общими верованиями и объектами поклонения⁴⁵. Таким образом, задачи церкви и государства совпадают в осуществлении функции консолидации об­щества.

  Иное понимание государства, исходя из теологической теории генезиса последнего, дает нам богословская традиция. Так, святитель Филарет (Дроз­дов), размышляя о государстве, пишет: «Что есть государство? Великое семей-

  См.: Беляев В.А. Политология. Учебник. Часть 2.,- Казань, 2004. - С. 14-15:

  Этатология охватывает три группы проблем, связанных с основой происхождения и сущно­сти государства: а) общественную, б) классовую, в) структурно-правовую. Соответственно этому сформировались три основные трактовки генезиса и сущности государства: а) полити­ческая, идущая от Аристотеля и Гоббса и рассматривающая государство как способ решения "общих дел" (по лат. respublica); б) классовая, пошедшая от Маркса и видящая в государстве аппарат угнетения подчиненного класса другим, экономически господствующим; в) юриди­ческая и организационно-структурная, выдвинутая Вебером и оценивающая государство как источник права и закона и организатор деятельности собственных органов. Каждая из на­званных теорий деяает акцент на одной группе политических отношений, в которые вступает государство: а) на управлении и организации жизни общества, регулировании отношений государства и народа; б) на отношениях конфликта и политической борьбы, когда государст­во становится в ее эпицентр, служа средством борьбы и "умиротворения", целью и источни­ком конфликтов между классами и между классовым государством и классами-аутсайдерами; в) на внутригосударственных отношениях юридического характера.

  ⁴⁵ См.: Патрик де Лобье. Социология религиозного феномена. Э. Дюркгейм, М. Вебер, В. Шмидт. М.: Россий­ский государственный  гуманитарный университет, 2000. 47 с.

  46

  ство человеков, которое, по умножению своих членов и разделении родов, не могло быть управляемо, как вначале, единым, естественным отцом, признает над собой в сем качестве избранного Богом и законом Государя. ...Что есть го­сударство? Союз свободных нравственных существ, соединяющихся между со­бою, с пожертвованием частью... свободы для сохранения и утверждения об­щими силами Закона Нравственности, который составляет необходимость их бытия. Законы гражданские суть не что иное как применение к особым случаям истолкования сего Закона... где священный Закон Нравственности непоколе­бимо утвержден в сердцах воспитанием, верою, здравым, неискаженным уче­нием, там сохраняют верность к отечеству... Если же Закон, живущий в серд­цах, изгоняется ложным просвещением и необузданной чувственностью, нет жизни в законах писаных, повеления не имеют уважения... своеволие идет ря­дом с угнетением... оба приближают общество к падению»⁴⁶.

  В теологической и богословской традициях государство рассматривается как явление чисто мирское, земное, и возникло оно позже религии. Как свиде­тельствует история, государство сложилось не сразу: был период в истории человеческого общества, когда государства не существовало, а его место зани­мала патриархальная родовая община. В дальнейшем был период теократии, добровольного подчинения Законам Божиим. Для Ветхозаветного народа Зако­нодателем был сам Бог, давший правила, регулирующие и религиозную, и об­щественную жизнь.

  Однако усложнение общественных связей, удаление людей от послуша­ния Богу как устроителю земной жизни привело к необходимости иметь земно­го властителя. И обращаясь к древнему израильскому избраннику народа Са­муилу, Господь изрекает: «...послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними... Итак, послушай голоса их: только представь им и объяви права царя, который будет царствовать над ними»⁴⁷.

  ^м Свт. Филарет, митрополит Московский и Коломенский. Творения. - М., 1994. - С. 312-323. ⁴⁷1Цар.8,7,9.

  47

  Самым существенным в учении Христа о земном царстве и в его отноше­нии к Царству Божию, изложенном в Новом Завете, является проведение чет­кой границы между областью кесарева - государством и областью Божьего -церковью. Это не благословение кесаря, через освящение государственной вла­сти, поскольку Христос говорит «Царство мое не от мира сего»⁴⁸. Это качест­венное отличие Царства Божия и царства кесаря. Но церковь и государство не противники, место церкви - это место Пастыря в отношении к пастве, церковь не может стоять в стороне от государства и, определяя область кесареву, Хри­стос оберегает государственность, показывая пример уважения и послушания государственным законам. У человека в мире двойное подданство, говорит церковь. Мы кесаревы и мы Божий. Духовная жизнь прикладывается к любой «точке» нашей светской жизни и в любом месте человек может быть христиа­нином, исполняя свои обязанности, как в отношении к Богу, так и в отношении к государству, постольку, поскольку последнее не противоречит первому.

  Таким образом, согласно христианско-библейской традиции, государство появилось как данная Богом возможность для людей устраивать общественную жизнь, тем самым избегая зла, порождаемого грехом земной реальности. Со­блюдение верности заповедям Христа и творение добрых дел для людей - вот цели государства. «.. .вот, Господь поставил над вами царя. Если будете бояться Господа, и служить ему, и слушать гласа его, и не станете противиться повеле­ниям Господа, то и будете и вы, и царь ваш, который царствует над вами, хо­дить вслед Господа, Бога вашего... А если не будете слушать Господа, то рука Господа будет против вас, как была против отцов ваших»⁴⁹.

  За исключением Апокалипсиса ранних христиан, имеющий революцион­но-демократический характер, в большинстве религиозных источников христи­анства проповедуется идея непротивления светской власти. В Библии неодно­кратно указывается и на то, как следует верующим выстраивать свои отноше­ния с государством: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет

  Ин. 18.30. 1Цар. 12,13-15.

  
  

  48 власти не от Бога: существующие же власти от Бога установлены, посему про­тивящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами на-- влекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть божий слуга... Итак, отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь», - за­поведал апостол Павел⁵⁰.

  Другой новозаветный апостол, Петр, почти что вторит Павлу: «Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания пре­ступников и для поощрения делающих добро - ибо такова воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей - как свобод­ные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божий»⁵'.

  Церковь признает государство не только как явление, существующее по­мимо нее, но и как необходимую форму общежития, установленную Самим Творцом Мира (Рим. XIII, 1). Она считает государство необходимым для защи­ты от нападений внешних врагов и для поддержания внутреннего порядка в нем (1 Пет. II, 14; Рим. ХШ, 3, 4). Она признает за государством принадлежащие ему права законодательства по его делам, управления и суда за нарушения его законов (1 Пет. II, 14; Рим. XIII, 3-5). Она внушает христианам воздавать граж­данским властям должное: подати и повинности (Мф. XXII 21, Рим. XIII, 6, 7), повиноваться их распоряжениям, оказывать им почтение и уважение: «Проти­вящийся власти противится Божию установлению»⁵².

  Многие отцы церкви рассматривали государство как силу, препятствую­щую приходу антихриста. Так, свт. Иоанн Златоуст писал: «... Когда прекра­тится существование Римского государства, тогда он (антихрист) придет. И справедливо. Потому что до тех пор, пока будут бояться этого государства, ни­кто скоро не подчинится антихристу; но после того, как оно будет разрушено,

  ⁵⁰ Рим. 13-17.

  ⁵¹ 1 Пет. 2,13-16.

  ⁵² Рим. ХШ, 2.

  
  

  49 водворится безначалие, и он будет стремиться похитить всю - и человеческую, и Божескую - власть»⁵³.

  Церковь не только в преобладающем большинстве случаев признает го­сударственную власть, но и ежедневно во время богослужения молится за нее во исполнение апостольской заповеди «совершать молитвы, прошения, моле­ния, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте; ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу»⁵⁴.

  Из приведенных извлечений становится очевидным, что религиозное по­нимание сущности церкви и государства отличается от светского. В нем под­черкивается их разная природа, излагается идея их взаимного сосуществования. Религия основана самим Богом - Господом Иисусом Христом, а государствен­ная власть опосредована историческим процессом и вызвана необходимостью оградить земную жизнь от господства греха в мире. Государство, с одной сто­роны, благословляется Богом («...послушай голоса народа во всем, что они го­ворят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не царствовал над ними... Итак, послушай голоса их: только представь им и объяви права ца­ря, который будет царствовать над ними»⁵⁵, а с другой - его появление продик­товано необходимостью уменьшения последствий грехопадения, приведшего к господству греха в земной реальности. Цель церкви - вечное спасение людей, цель государства - обеспечение их земного благополучия.

  Богословская традиция предписывает и определенные правила взаимо­действия церкви и государства. Церковь не может предписывать формы госу­дарственного устройства, вмешиваться в политику; ей чужды такие методы воздействия, как насилие, принуждение, ограничения, она лишь может обра­щаться к государственной власти с просьбами, призывами употреблять ее в це­лях разрешения возникающих проблем и конфликтов. Государство же посред-

  ⁵³  Свт. Иоанн Златоуст. Четвертая беседа на Второе послание апостола Павла к Солунянам/ Свт. Иоанн Злато­
  уст. Собрание поучений. - 1993. - Т. 1, - С, 403-405.

  ⁵⁴ 1 Тим. II, 1-3.
  "Щар.8,7,9.

  
  

  50 ством права принуждает, ограничивает, требует, контролирует. Однако к внут-рицерковной жизни оно должно относиться уважительно, не вмешиваться в ве­роучения и культовую практику, поскольку, с одной стороны, Церковь, как ука­зывалось выше, самодостаточная организация, имеющая иерархию служителей, опирающаяся в своей деятельности на исторически обоснованные каноны, при­нятые соборами, с другой - она по сути своей имеет внеземной характер, она есть душа общества, его духовное основание, а потому мирское не должно вла­ствовать над духовным. Основная проблема, заложенная в вопросе о взаимо­действии церкви и государства с религиозных позиций, как раз и сводится к во­просу: как соединить небесное и земное, божественное и мирское.

  Церковь едина и единственна, экстерриториальна, в то время как госу­дарств много и каждое из них имеет свои границы. Потому в смысле земного устроения церковь является Вселенской, в рамках же отдельного государства она существует как Поместная Церковь, что дает ей право существовать неза­висимо от других государств и сохранять свой суверенитет. Однако существует такая точка соприкосновения, в которой интересы государства и церкви совпа­дают - это правовой статус Церкви и нравственное состояние общества. Цер­ковь призвана неукоснительно проповедовать Христову Истину, она не вольна изменять что-либо в тех нравственных заповедях, которые дал Бог Иисус Хри­стос, она не может и умолкнуть, прекратить провозглашение истин, какие бы предписания от государства для этого ни исходили. Именно так следует пони­мать положение о свободе церкви от государства.

  Немалое место выяснению сущности церкви и государства и вопросу их отношений отведено в работах русских религиозных философов конца XIX -начала XX веков: И.А. Ильин с идеей государства как единства духовно соли­дарных людей; B.C. Соловьев с концепцией идеального государства будущего - теократией, наподобие сверхправовой идеи византийского государства; С.Н. Булгаков с примиряющим церковь и политику учением о христианском социа­лизме; С.Л. Франк, разъясняющий положительное и отрицательные воззрения на роль государства в обществе, а также расширяющий понятие «церковь».

  51 Объединяющим моментом в работах данной группы философов является ин­терпретация церкви как духовной основы духовного государства и, соответст­венно, направляющая функция последней в жизни общества.

  Так, И.А. Ильин писал: «И в науке, и в жизни все еще господствует фор­мальное понимание государства, развращающее его природу и разлагающее в душах все основные начала гражданственности. Следуя этому пониманию, лю­ди строят государственную жизнь так, как если бы она сводилась к известным, механически осуществляемым, внешним поступкам, оторванным от внутренне­го мира и духовных корней человека; наличность или отсутствие этих внешних поступков должны быть, по их мнению, обеспечены какими угодно средствами и какой угодно ценою - насилием или страхом, корыстью или наказанием, и к этому будто бы сводится все; только бы люди повиновались, только бы вноси­ли налоги, только бы не совершали преступлений... Государство понимается как строй внешней жизни, а не внутренней»⁵⁶. Не соглашаясь с таким подхо­дом, он указывает на духовную солидарность граждан как подлинную, реаль­ную основу государства. «Государство не есть внешняя вещь среди вещей, и бытие его не имеет материально-телесного характера, хотя природный и хозяй­ственный «субстрат» его материален, а личный состав его ведет телесное суще­ствование. Государство есть нечто от духа и нечто для души. Оно есть ду­ховное единство людей, ибо в основе его лежит духовная связь, предназначен­ная для того, чтобы жить в душах и создавать в них мотивы для правильного внешнего поведения»⁵⁷. Подводя итог своим размышлениям, И.А. Ильин дает такое определение государству: «Государство есть организованное единение духовно солидарных людей, понимающих мыслью свою духовную солидар­ность, приемлющих ее патриотическую любовью и поддерживающих ее само-

  СО

  отверженную волею»  .

  Итак, государство - это не только и не столько форма общежития, сред­ство организации народной жизни, но духовный союз духовно соприиадлежа-

  ⁵⁶  Ильин И.А. Родина и мы. - Смоленск, 1995. - С. 329,

  ⁵⁷  Там же. - С. 329.
  ⁵⁸Тамже.-С331.

  52 щих людей, племен и этносов. Духовные устремления народа, лежащие в основе государственного объединения, определяют нравственный идеал жизни, фор­мируют нравственный тип гражданина. Складываются эти духовные устремле­ния под воздействием различных факторов и, прежде всего, религиозных воз­зрений, в зависимости от тех ценностей (не обязательно непосредственно ду­ховно-нравственных), которые принимаются народом в качестве объекта по­клонения. В связи с этим представляет интерес следующее наблюдение Вл. Со­ловьева: «Обыкновенно народ, желая похвалить свою национальность, в самой этой похвале выражает свой национальный идеал, то, что для него лучше всего, чего он более всего желает. Так, француз говорит о прекрасной Франции и французской славе...; англичанин с любовью говорит: старая Англия...; не­мец.. . придавая этический характер своему национальному идеалу, с гордостью говорит: die deutsche Traue (немецкая верность - Авт.). Что же в подобных слу­чаях говорит русский народ? ... желая выразить свои лучшие чувства к родине, говорит только о «Святой Руси», Вот идеал: и не материальный, не политиче­ский, не эстетический... а нравственно-религиозный»⁵⁹. «От того, в какой сте­пени нравственный идеал соответствует идеалу христианскому, во многом за­висит и отношение государства к Церкви»⁶⁰.

  Вл. Соловьев, развивая идею истории человечества как движения к Бого-человечеству, определяет общество будущего понятием «теократия»; это обще­ство, в котором церкви должна будет принадлежать нравственная власть, сила -царю, который является персонифицированным выразителем государственно­сти, а право живого совета с Богом - пророкам. В чтениях о Богочеловечестве Вл. Соловьев приводит эволюцию церкви как понятия и как общественной ор­ганизации. Появление церкви связано с явлением Иисуса Христа, в котором со­единилось природное и Божественное. Исторически христианская церковь со­ставилась из всех людей, принявших Христа, но принятие это было одновре­менно и внутренним, и внешним. Внутреннее принятие означает осознание не-

  ⁹ Соловьев В л, О христианском единстве. - М., 1994. - С. 144. ⁶⁰ Св. Алексей Нихолин. Церковь и государство. - М.: Изд. Сретенского монастыря, 1997. -С, 12-13,

  53 истинности плотской, материальной жизни и добровольное подчинение ее ис­тинности, духовной жизни, данной в откровении Христовом, принятие ее как безусловное благо и истину. Внешнее же признание означает признание факта «чудесного воплощения Божественного существа для спасения» человечества, принятие его заповедей по букве закона. Таким образом, человечество раздели­лось на две части: христианскую церковь, обладающую божественной истиною и представляющую собой волю Божью на земле и на «во зле лежащих лиц»⁶¹.

  Особый интерес в свете нашей проблемы представляют размышления философа о государстве, его происхождении, изложенные в работе «Значение государства»⁶².

  Широко известную в философских, интеллектуальных кругах концепцию естественного права B.C. Соловьев дополняет идеей нравственного права. Если понятие естественного права означает некую совокупность норм, принципов, прав, правил и ценностей, продиктованных естественной природой человека, не зависящих от общественных условий и государства, то нравственное право оз­начает право личности на существование и совершенствование. Как и естест­венное, оно нуждается в необходимых для его существования условиях; таким условием является совместное существование граждан, сообщество. Однако именно общество ограждает личную свободу и нравственное право не только внешне, но и по внутренней сути: признавая право на существование за обще­ственной организацией, личность тем самым добровольно подчиняет ей свою деятельность.

  В совокупности все это... «общественное тело» и называется государст­вом, в котором в единстве существуют верховная власть, ее органы и подчи­ненные, а также субстрат государства, «т.е. масса населения, состоящая из еди­ничных лиц, семейств и более широких частных союзов, подчиненных государ­ственной власти». Таким образом, осуществление права возможно только в го-

  ^т Соловьев B.C. Чтения о Бого человечестве / Он же. Соч. в 2-х т.-Т. 2.-С. 152-172. "Указ.соч.- С. 549-561.

  54 сударстве, а, стало быть, «...с этой стороны государство есть воплощенное пра­во».

  Исторически сложились различные типы государства и формы правления. Не вдаваясь в их характеристику, В.Соловьев пытается показать, как идея госу­дарства отразилась в разных языках, в зависимости от того, какую задачу или сторону собирательной жизни ставил для себя тот или иной народ. Для древних греков государство было городом, но не только как некое территориальное ог­раждение, «огорожение», а как средоточие материальной и духовной культуры, образованности. Если образованность, культура порождают город, то и из го­рода вырастают государства (Вавилон, Ниневия, Мемфис и т.д.). «Называя го­сударство городом, греки... указали на существенное значение для государства его культурной задачи...». «Государство есть необходимое условие человече­ской образованности, культурного прогресса». Сам Богочеловек, говорит В.Соловьев, «...явился лишь в VTTI веке после основания вечного города, в пре­делах великого- Римского государства, среди культурного населения Галилеи и Иерусалима».

  Римляне, в отличие от греков, выдвигали на передний план другую сто­рону государства - «его задачу объединять людей для общего дела; отсюда ге-spublica, т.е. общее, или всенародное, дело».

  В этом понимании государства как всенародного дела явно и в большей степени обнаруживается нравственный его характер, нежели в греческом поня­тии культурного. гражданства, поскольку гражданином в римском значений этого слова считался тот, кто благо отечества ставил выше своего собственного и готов был во имя его пожертвовать своею жизнью, а это, несомненно, и есть проявление нравственности. Высококультурный же человек может быть и без­нравственным, «с моральной стороны негодяем».

  Государство в римском его значении, как историческое воплощение люд­ской солидарности, понималось римлянами одновременно как безусловное на­чало нравственности, высшая цель и благо, т.е. некое абсолютное начало. Это

  55 обоготворение государства вступило в противоречие с христианской идеей го­сударства как всего лишь орудия промысла Божия⁶³.

  В средние века идея государства была значительно переосмыслена, и это нашло отражение в понятии «etat», «estado», «staat», «state», что означает «ста­тус», или состояние в том смысле и значении, что государство представляет со­вокупность различных «социальных сил и элементов», находящихся в опреде­ленном взаимодействии, состоянии. «Так было в средние века, когда государст­во в Европе представляло собою лишь равнодействующую враждебных сил и элементов: центральной королевской власти, духовенства, феодальных владе­телей и городских общин; то же самое и теперь, когда это государство есть лишь равнодействующая противоборствующих классовых и партийных интере­сов.

  .. .Общее благо требует, чтобы борьба противных сил не переходила в не­прерывное насилие, чтобы они были по возможности мирно уравновешиваемы, по общему согласию - молчаливому или же прямо выраженному в договоре.

  В этом и состоит правовое значение государства, т.е. право - это равнове­сие частной свободы и общего блага, а государство — реальное воплощение этого равновесия. Таково западноевропейское значение понятия государства Нового времени.

  Однако существует и еще одна идея государства - византийская, которая признает в государстве «сверхправовое начало, которое, не будучи произведе­нием данных правовых отношений, может и призвано самостоятельно изменять их согласно требованиям высшей правды»⁶⁴.

  Если в римской идее государства как высшей формы жизни вся полнота государственной власти сосредоточивалась в едином императоре, который и был признан обладателем божественного достоинства, человекобогом, то в христианской Византии императорская власть почиталась священной в смысле служения Богу. «Дана мне всякая власть на небе и на земле», - сказал Христос

  См.: Указ. соч. -С. 556. См.: Указ. соч. - С. 557.

  56 своим ученикам перед уходом из видимого мира. А потому власть императора как бы делегирована, поручена ему Христом управлять Вселенной, ойкуменой, и эта делегация свыше устраняет возможность личного производства и утвер­ждает «верховенство» нравственного идеала. Христианство внесло в политиче­скую область новую идею. Если римский император был ограничен в своем произволе лишь физически, если он не отвечал ни перед людьми, ни перед Бо­гом, поскольку сам был бог, то христианская монархия - «самодержавие совес­ти». Она не зависит ни от «общественного мнения», поскольку оно может быть ложным, ни от народной воли, так как она может быть безнравственной, ни от представителей страны. Христианский монарх - служитель и представитель во­ли Божией.

  И далее, исходя из представления о том, что каждый наделен правом по­ступать по совести, а потому он является нравственным самодержцем, задачу верховной государственной власти философ видит в том, чтобы быть посредст­вующим деятелем между безусловным нравственным идеалом и «данной пра­вовой организацией общества». Понимая право как условное осуществление нравственного начала в общественной среде, он указывает и на то, что оно как условное не может оставаться одним и тем же, ему необходимо развиваться, совершенствоваться, становиться все более справедливым и человеколюбивым - только так возможно достижение состояния Богочеловечества. Причем этот принцип, этот идеал должен распространяться на все государства. Философ и сам сознавал утопичность его идей, их несвоевременность для того состояния общественной жизни, очевидцем которого он был, однако сама по себе мысль о том, что в основе права любого государства должна лежать забота о нравствен­ном благополучии его граждан, поскольку только так можно бороться с несо­вершенством земной жизни, заслуживает внимания и особенно востребована на сегодняшний день для современного российского общества. К тому же, это как раз та точка, в которой сходятся задачи и церкви, и государства.

  Идеи Вл. Соловьева оказали большое влияние на мировоззрение целого ряда русских философов, среди которых видное место занимает творческое на-

  57 следие С. Булгакова. Так же, как Вл. Соловьев, Булгаков определил, будучи уже в зрелом творческом возрасте, для себя как важнейшую задачу обоснова­ния целостного христианского мировоззрения. Все социальные отношения, вся культура, по его мнению, должны быть оценены и перестроены на религиозных началах, а потому спасение России он видел только на пути религиозного воз­рождения.

  Одна из его работ, как известно, названа «Христианский социализм». Размышляя в ней о сущности христианства как религии абсолютной, опреде­ляющей всю человеческую ясизнь «от первого крика до последнего дыхания», он заявляет и о том, что христианство и политика - два русла единого потока культуры, которые необходимо должны воссоединиться. Христианская полити­ка в таком случае предстанет как осуществление заветов Христа. «Учением о богосыновстве, об абсолютном достоинстве человеческой личности, носящей образ Божий, христианство утвердило непоколебимые основы всякого освобо­дительного движения - идеал свободы личности. Идеал свободы личности и уважения человека к человеку и должен быть руководящей нормой христиан­ской политики в области отношений, как политических, так и экономических. Основным стержнем его работы является идея о необходимости объединения соборного духа церкви, православия с политическим, экономическим, социаль­ным устройством общества, противопоставить «безбожности социализма» вдохновение любви и социального равенства христианского социализма⁶⁵.

  Проблеме взаимоотношений государства и церкви, права и нравственно­сти, закона и благодати немалое место в своих размышлениях отводит С.Л. Франк. В работе «Духовные основы общества» философ рассматривает эти во­просы с точки зрения их противоречивого характера, суть которого в том, что в них соединены два мира - духовный и материальный, идеальный и эмпириче­ский. Рассматривая вопрос о происхождении государства и права, философ за­являет, что генетически государство с его законами рождается позднее общест-

  ⁶⁵ Булгаков C.H. Неотложна» задача (о союзе христианской политики) / С.Н. Булгаков. Христианский социа­лизм. - Новосибирск, 1991.-С.32-33.

  58 ва. До него общественная жизнь направлялась так называемым «обычным пра­вом» (естественным - у других философов), т.е. такими правилами, которые никем сознательно не вводились, а рождались непроизвольно, санкционирова­лись религией и были выражением «должного» в человеческих отношениях. «Такое общество не знает истории, ничего не творит, не созидает; оно просто длится, пребывает в лоне сверхвременного единства или растет и развивается непроизвольно, независимо от чьего-либо намерения и творческой воли»⁶⁶. Под влиянием либо внешней опасности, либо внутренних раздоров общество при­ходит, из инстинкта самосохранения, к необходимости создания некоего органа защиты. Этим органом и становится государство в лице избранных вождей и группы окружающих его людей. Из первоначального своего состояния, ограни­ченного лишь функцией защиты, оно постепенно расширяет свои функции, проникает во все сферы общественной жизни. Так возникает право в виде зако­нов, являющихся выражением сознательной государственной воли. «Властное водительство», таким образом, есть основа государственного объединения, но это такое водительство, которое опирается на свободный акт веры «в годность и призванность властвующего, в правомерность его полномочий» . Механиче­ская власть, основанная на голом повиновении, страхе, а не на совести, есть на­силие; такая власть лишена духовной основы, а потому она обречена на само­пожирание. Такова военная диктатура, тирания.

  В теории государства сложились два течения, по-разному оценивающие роль и значение государства в жизни общества. С.Франк определяет их как «отрицательное» и «положительное» воззрение. Первое представлено в либера­лизме и его крайнем выражении — анархизме. Суть этого воззрения заключается в утверждении, согласно которому начало планомерного регулирования обще­ственной жизни есть зло, которое должно быть сокращено до минимума либо (в анархизме) вообще уничтожено. Согласно либеральной точке зрения, государ­ство должно служить лишь цели охраны спокойствия и безопасности общества,

  Франк С.Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - С. 137. Указ. соч.-С. 199.

  59 внешней упорядоченности общественной жизни. Этот взгляд вытекает из тако­го идеала общественной жизни, при котором свобода личности понимается как свобода своеволия и самоопределения индивида в обществе, при которых воз­можны трения и разногласия, а потому необходим внешний орган, их регули­рующий. Государство здесь понимается как чисто внешнее оформление обще­ства, не имеющее к нему внутреннего органического отношения. Гражданское же общество понимается в данном случае как общество, основанное на свобод­ном взаимодействии индивидов. «Положительная» же теория государства ис­ходит из понимания его сути и сути общества как некоего внутреннего, собор­ного единства. «Суть общества не есть внешнее взаимодействие обособленных индивидов, а первично соборное многоединство» . Внешняя же принудитель­ность государства является выражением этого многоединства. «Государствен­ное единство по своей основе, по своему внутреннему корню столь же орга­нично произрастает изнутри, а не накладывается извне, как и гражданское об-

  69

  щество»  .

  Поэтому государство решает не только отрицательную задачу (внешнего принуждения, ограждения - Прим. авт.), но и положительную, созидающую, поскольку общество как единый организм не просто живет, а развивается, в чем ему и призвано способствовать планомерно-умышленное оформление, каковым и является государство.

  Из либерализма произрастает политический консерватизм и его антипод -социализм, которые исходят из утверждения, что «общественная жизнь должна быть в максимальной степени опекаема, руководима и регулируема органом планомерной общественной воли - государственной властью.

  Государственная власть при таком подходе мыслится как безграничная, планомерно строящая и направляющая всю общественную жизнь. Индивиду­альная свобода, спонтанность общественных связей представляется как прояв­ление иррационального, к которому следует относиться хотя и терпимо, но

  ⁶ⁱ Указ. соч. - С. 139.

  ^№ Франк С.Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - С, 140.

  60

  держать под строгим контролем и в пределах допустимого. Гражданское лее общество, основанное на свободном взаимодействии индивидов и спонтанном осуществлении этого единства, рассматривается как зло, которое необходимо ограничивать. Примером проявления такого понимания роли государства явля­ется социализм, несостоятельность которого доказана историей».

  Таким образом, в самом факте существования государственной власти за­ложено противоречие, попытки разрешения которого и приводят к разному по­ниманию его роли: с одной стороны, государственная власть необходима для жизнедеятельности гражданского общества, с другой стороны, ее деятельность, ее наличие приводят к ограничению свободы, инициативы, являются сдержи­вающими факторами, что неизбежно вызывает неприятие ее индивидами. Вы­ход здесь один: государственная власть не может носить неограниченный ха­рактер, она ограничена уже существованием самого гражданского общества, и ее деятельность не должна переходить пределы, в которых она с ним совмести­ма.

  Регулирование общественных отношений в гражданском обществе осу­ществляется в форме права. Гражданское право призвано защищать интересы граждан, налагать на них, в свою очередь, обязанности, соотносительные праву других членов общества. Именно в праве и должно разрешаться вышеобозна-ченное противоречие, поскольку право есть результат всей совокупности обще­ственных отношений: оно фиксирует спонтанно возникающие жизненные от­ношения, часто интуитивно, часто опираясь на чувство «должного», «уместно­го»; государство же использует нормы и права и не может по своему усмотре­нию создавать их или отменять. Таким образом, право как форма гражданского общества занимает промежуточное положение между государством и граждан­ским обществом, оно их связывает, поскольку содержит в себе и творчество, спонтанность и планомерность, «...единство государственной воли есть в кон­кретной реальности общественной жизни итог взаимодействия между отдель­ными силами и потенциями общественной жизни, между классами, националь­ностями, партиями, религиозными союзами, всякого рода частными объедине-

  61 ниями. Эта внутренняя спонтанная основа находит... свое выражение и оформ­ление в системе права как совокупности публичных субъективных прав»⁷⁰.

  В праве проявляется единство планомерности и спонтанности, общест­венного единства и общественной множественности. Если же право понимается всего лишь как совокупность определенных произволом государственной вла­сти норм и утверждает абсолютный примат государства над обществом либо как выражение свободного взаимодействия воль отдельных участников обще­ства (примат гражданского общества над государством), то такое общество об­речено на разрушение, поскольку неизбежен приход либо к деспотизму, либо к анархии. «Право есть... осуществление должного, абсолютной правды в эмпи­рии общественной жизни. В нем обнаруживается, что общественная жизнь имеет свою основу в духовной жизни, в богочеловеческой природе общест-

  71

  ва»  .

  Находим в работе С.Л. Франка и размышления о церкви. Исходя из ос­новной идеи, что в основе общества лежит мистическое, сверхъестественное единство, которое и приводит весь громоздкий механический организм его в движение, С. Франк называет эту силу церковью. Здесь явно представлено весьма широкое понимание церкви. Чтобы разобраться в нем, необходимо знать другие, более распространенные представления о церкви. Для верующего чело­века церковь есть богочеловеческая реальность, для верующего, исповедующе­го догмат о «единой святой апостольской Церкви», существует «единая, истин­ная, смотря по исповеданию верующего, Церковь определенного вероиспове­дания (православная, католическая и т.д.)», а все остальные общины и союзы уже не есть церковь. Для неверующих церковь - союз верующих людей, одно из общественных объединений, или организаций. Однако, как считает философ, понятие «церковь» значительно шире. «По учению самой Церкви, в основе «видимой Церкви» лежит Церковь «невидимая», которая объемлет всех живых

  Франк С.Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - С. 145. ⁷¹ Указ. соч.-С. 146.

  62 и мертвых и даже неродившихся, а также людей разных вероисповеданий, так как «перегородки наших исповеданий не доходят до неба». Таким образом, «всякое единство человеческой жизни, утвержденное в вере, будучи, независи­мо от догматического содержания верований, от человеческих представлений о Боге, богочеловеческой жизнью, присутствием божественного начала в обще­ственном объединении людей... есть Церковь»⁷².

  Церковь, таким образом, есть духовное единство людей, утвержденное в вере, это «душа общества», сила, связующая и идеально направляющая обще­ственную жизнь. Однако в реальной, эмпирической жизни между «церковью» и «миром» выстраиваются разнообразные формы отношений - от теократии (вет­хозаветного государства - церкви, ортодоксального магометанского халифата или земной власти папского престола) до современного секуляризованного го­сударства, где исчезло всякое представление о связи мирской жизни, государ­ственности и церкви.

  Однако если упомянутые религиозные философы не сомневаются, что го­сударство должно основываться на ведущей роли христианской нравственно­сти, о возможности христианской политики на практике полемизируют со­временные отечественные ученые: А. Б. Зубов, А.В. Щипков, А.В. Шестопал, В.Р, Легойда, А.И. Кырлежев, А.В. Журавский, К.Н. Костюк, СВ. Медведко ³. Позиции по данной проблеме в целом варируются от неприятия сочетания хри­стианских ценностей с политическими средствами, осуждения политизации религии до признания опосредованного влияния церкви на государственную власть, при всей противоречивости вопроса, способом взаимодействия, не ис­кажающим сущности явлений. Именно такую позицию, предложенную науч­ным консультантом Богословской комиссии РПЦ МП, мы считаем наиболее объективной в проблеме понимания сущности церковно-государственного взаимодействия.

  " Франк С, Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - С. 93-95.

  ⁷³ См.: Христианская политика. Восемь реплик на круглом столе в МГИМО. 11.03.2004. Материалы Интернет -портала «Религия и СМИ» (religare.ru )

  63

  Объясняя сложность феномена, А.И. Кырлежев пишет: «...христианская политика, если попытаться дать какую-то дефиницию, это некий феномен, ко­торый по своей аксиологии - христианский, в сфере своего существования и развития - общественный, а в инструментах - политический»⁷⁴. Автор подчер­кивает важность различения христианских партий и церкви, т.к. то, что пресле­дуется христианскими партиями - политическая власть, не может быть пресле­дуемо церковью, которая в сфере политики должна оставаться, прежде всего, моральным, а не политическим авторитетом. Здесь важно уточнить, что необ­ходимо различать христианские партии и церковь. Различие между политикой церкви по отношению к обществу и государству, и политикой рели­гиозных (христианских) партии, по его мнению, заключается в том, что цер­ковь ясно ощущает и осознает онтологический барьер между собой и государ­ством. Об опасности искажения сущности взаимодействия церкви и государст­ва свидетельствуют следующие слова А.И. Кыряежева: « Если церковная ин­ституция по какой-то причине утрачивает это ощущение своей инопрйродно-сти, если этот барьер размывается, то происходит уклонение в клерикализм. И, наоборот, если государство со своей стороны пытается осуществить какую-то сегрегацию по отношению ко всякой религиозности, получается другая край­ность - секуляризм. Отрицая возможность легальной христианской политики в современной России, автор заключает: «Однако это не отменяет возможной ак­тивности отдельных политиков с христианским мировоззрением. Как не отме­няет и опосредованного морального и социального влияния Церкви на общест­во и государство»   .

  Подводя итог предпринятому анализу, можно заключить, что в современ­ном обществе сложились две тенденции в вопросе о соотношении «церкви» и «мира»: первая выражается в стремлении превратить церковь из внутренне ор­ганического, невидимо питающего и направляющего ядра общественности во

  '" См.: Указ. материалы: А.И. Кырлежев, РАГС, научный консультант Богословской комиссии РГЩ МП Об опосредованном социальном влиянии Церкви на государство.

  Там же.

  64

  внешнюю власть над обществом и в обратном стремлении «мира» - отвергнуть начало Церкви.

  Церковь - «душа общества», эмпирический мир - его «тело», и их взаим­ное стремление к слиянию, к соединению неосуществимо до конца, поскольку божественное не может полностью войти в мирское, а мирское всегда будет стремиться к поглощению божественного часто внешними, механическими средствами (государственное, экономическое устройство, право и т.д.), что приводит к омервлению «церкви», «души», а потому в человеческой жизни не­прерывно действуют две тенденции: стремление к завоеванию мира для святы­ни и забота об ограждении святыни от вторжения ее в мир.

  Резюме:

  1. Взаимодействие церкви и государства, как показывает история сущест­вования этих двух форм социального и культурного бытия, характеризуется сложностью и противоречивостью. Государство всегда считало себя вправе по­сягать на суверенитет церкви, церковь не всегда однозначно отвечала на эти посягательства. А между тем, от того, как складываются отношения этих двух общественных институтов, во многом зависят покой и благополучие общества.

  Каковы причины остроты и отсутствия гармонии в церковно-государственных отношениях? Существуют ли некие базовые, исходные осно­вания для гармонизации этих отношений?

  Обращение к библейско-богословской традиции, а также к идеям русских религиозных философов показывает, что их интерпретации сущности и основ церкви и государства отличаются от светских. В светской традиции церковь понимается как организация, объединяющая последователей той или иной ре­лигии на основе общего вероучения и культа. Государство - политическая ор­ганизация общества, располагающая аппаратом управления, структура господ­ства и насилия. Отсюда явствует, что государство не только управляет, но и господствует, а любое господство означает и насилие. Оба этих определения отражают лишь внешнюю, поверхностную часть этих двух явлений.

  Богословская и религиозно-философская интерпретация сущности церкви и государства иная. Согласно ей, церковь - земная, телесная форма существо­вания Христа в этом мире, душа богосозданного мира, вселенское космическое начало, духовное основание общества, а потому проповедуемые ею ценности носят вечный, непреходящий характер.

  Государство - явление земное, целью которого является устроение обще­ственной жизни во избежание зла и греха. По своему происхождению государ­ство носит общественный характер, оно есть, в первую очередь, не столько средство организации народной жизни, сколько духовное единство людей, оп­ределяющее нравственный идеал жизни. В таком понимании двух противопо­ложных феноменов обнаруживается внутреннее сходство, единство.

  2. Библейско-богословская традиция содержит и указания на то, как должны выстраиваться отношения между церковью и государством. Церковь рассматривает всякую власть как Богом данную, предписывает подчиняться ей, благословлять и молиться за нее. Она не может предписывать формы государ­ственного устройства, использовать методы принуждения, насилия, но она мо­жет обращаться к власти с просьбами, призывами с целью разрешения кон­фликтов. Государство имеет право принуждать, ограничивать, требовать, но не имеет права вмешиваться во внутрицерковную жизнь и культовую практику. Исходя из религиозной трактовки, мирское не должно властвовать над духов­ным.

  Цель существования церкви в земной жизни - вечное спасение людей, ко­торое она видит в их духовном, нравственном «окормлении», цель государства - обеспечение их земного благополучия. Церковь не вольна что-либо изменить в нравственных заповедях Иисуса Христа и не может умолкнуть, прекратить проповедовать его истину, какие бы предписания и действия ни исходили от государства. В этом суть свободы церкви от государства. Государство призвано защищать права и свободы граждан независимо от того, какие пути и истины

  66 они исповедуют. В этом - свобода государства от церкви, в этом и заложено основное противоречие во взаимоотношениях этих двух феноменов.

  Однако принцип универсализма, согласно которому во Христе «нет ни эллина, ни иудея... ни скифа»⁷⁶ и который является объединяющим принципом христианства и его идеологией, сегодня звучит весьма актуально. Государство провозглашает равенство всех религий, вероисповеданий перед законом, цер­ковь - перед Богом. Обеспечение правового статуса церкви и оздоровление нравственного состояния общества - цели, в которых сходятся интересы церкви и государства.

  Выводы:

  Два феномена бытия, каковыми являются церковь и государство, прихо­дят в соприкосновение друг с другом по ряду объективных причин. Отношение людей к вопросам веры, религии и власти определяет их мировоззрение, иден­тифицирует в обществе. В свою очередь, церковь и государство, являясь об­щественными институтами, заинтересованы в народной поддержке. Оба этих явления действуют на определенной территории, обладая, в известной степени, суверенитетом. Нередко церковь рассматривается как государство в государст­ве, т.к. ее интересы не всегда созвучны интересам государственным. «Непри­миримая борьба» по Августину в цивилизованном мире носит менее выражен­ный характер, выражаясь в соперничестве за сферы влияния.

  Так, светская секулярная традиция утверждает приоритет государства пе­ред церковью, поскольку церковь находится на территории государства, а, зна­чит, должна подчиняться его законам. Взаимодействие государственной и ду­ховной властей осуществляется в форме кооперации, регламентируемой свет­ским законодательством. Богословская традиция, напротив, рассматривает цер­ковь как явление более широкое, чем государство, а потому закрепляет за пер-

  ™Коя.3.11.

  67 вым право ведущей силы в церковно-государственных отношениях. Деля бытие на потустороннее и посюстороннее, церковь признает за собой особую миссию связующего звена между абсолютной истиной и «земной» несовершенной реальностью.

  Однако, не имея иных инструментов воздействия на государство, кроме религиозной идеологии, церковь вынуждена соглашаться именно на ту роль и положение в обществе, которую предлагает государственная власть. Попытки отстоять свою независимость при помощи оппозиции государству оборачива­лись в истории преследованием и угрозой существованию самой церкви.

  Если в конфессиональных государствах государственная церковь для своей защиты и сохранения привилегий прибегает к оправданию существую­щего строя, то в странах, где действует принцип отделения, церковь и государ­ство, при верном понимании сущности принципа, сохраняют идеологическую и экономическую независимость друг от друга. Безусловно, для менее распро­страненных и влиятельных, чем Русская Православная Церковь, религиозных организаций последний вариант является более выигрышным в силу обеспече­ния равными гражданскими правами. Таким образом, взаимоотношения церкви и государства - многоаспектный вопрос, и его решение зависит от множества условий: в частности, является ли государство моноконфессиональным или по­ликонфессиональным, а власть - светской или верноподданнической.

  Говоря об исторических формах и принципах взаимодействия церкви и государства, необходимо отметить, что заимствованные в богословской интер­претации понятия: папоцезаризм, цезаропапизм и симфония властей ценны и интересны тем, что в них отражены объективные тенденции в соотношении общественной роли церкви и государства. Особенно стойкой, как неоднократно указывалось, является цезаропапистская направленность, по естественным при­чинам силового преимущества государства.

  Несмотря на многие недостатки церковной идеологии, ее важнейшим элементом является учение о нравственности, в котором церковь обосновывает

  68 необходимость взаимодействия с государством, общую нравственную задачу обеих властей.

  Характерно, что и в светское и в богословское понимание прав и обязан­ностей церкви и государства в контексте их взаимодействия возможно «прими­рить», взяв за основу общее положение, что оба социальных института призва­ны, помимо прочего, быть консолидирующим фактором для общества. Укреп­ление и нравственное оздоровление общества является той областью, где со­вместные усилия церкви и государства могут принести пользу именно народу, а не только данным организационным структурам в лице отдельных представи­телей.

  В первой главе нами были рассмотрены сепарационная и кооперационная модели в рамках действующего во многих странах принципа отделения церкви от государства. Более радикальная сепарационная модель, предполагающая большую самостоятельность религиозных организаций и независимость госу­дарственной идеологии от церкви, оптимальна для экономически стабильных поликонфессиональных государств с высоким уровнем развития гражданского сознания.

  Для современных церковно-государственньгх отношений в России необ­ходимо, на наш взгляд, найти некий «серединный» путь между «полным отде­лением» и «огосударствлением». Именно такой вариант взаимодействия пред­лагает кооперационная модель, являющаяся своеобразным шагом в сторону симфонии властей в секулярном государстве.

  Вся противоречивость настоящей ситуации в том, что укрепляя государ­ственность, данная модель отношений противоречит правовым основам граж­данского общества, т.к. государство вынуждено дискриминировать вероиспо­ведания, отдавая предпочтение одному из них. И хотя дискриминация не затра­гивает основные гражданские права, тем не менее отчетливо проявляются чер­ты традиционного общества с опорой на государственную церковь.

  Однако, по нашему убеждению, хотя Россия и стремится перенять и во­плотить идеалы западной демократии, специфика нашей страны позволяет го-

  69 ворить о необходимости разумного сочетания заимствованных образцов цер-ковно-государственных отношений с устоявшимися в досоветское время тра­диционными способами взаимодействия церкви и государства.

  70

  Глава 2. РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ГОСУДАРСТВО:

  ОТ КОНФРОНТАЦИИ К ПОИСКУ ДИАЛОГА И СОЦИАЛЬНОГО

  ПАРТНЕРСТВА

  В данной главе представлен анализ эволюции церковно-государственных отношений в России на протяжении XX века, а также раскрываются особенно­сти современных тенденций во взаимодействии РШД, российского государства и общества. Это позволяет рассмотреть охарактеризованные в предыдущей гла­ве теоретические принципы и модели церковно-государственного взаимодей­ствия в конкретной культурно-исторической обстановке. Такое приложение теории позволяет разобрать соотношение философских категорий «общего» (то есть того, что в опыте взаимоотношений РПЦ и государства является общезна­чимым, общеприменимым, отражающим постоянные, закономерные, сущност­ные связи церкви и государства в любой стране и в мире в целом) и «единично­го» (составляющего специфику отношений РПЦ и российских (союзных) вла­стей). Подобная идиография представляет собой форму широко распростра­ненного в современной науке метода «case-study». Вместе с тем, соотношение общего и единичного раскрывает «особенное», другими словами, всю сложную гамму живого и быстро меняющегося феномена связей РПЦ и государства в нашей стране.

  2.1. Динамика взаимоотношений Русской Православной Церкви и государства в советском обществе (1917-1980 гг.)

  В параграфе проведено историческое исследование жизнедеятельности религиозной организации и трагедии ее отношений с государством, выразив­шейся в форме жесткой оппозиции, гонений, почти что полного уничтожения и

  71 подавления церкви и, как итог, ее приспособленческой позиции в отношениях с властью в данный период.

  Включение в материал множества исторических документальных. источ­ников способствует, на наш взгляд, лучшему пониманию конкретных условий, в которых оказалась церковь в государстве, где воинствующий атеизм был официальной идеологией. По мысли А.Н. Бердяева, изложенной в работе «Ис­токи и смысл русского коммунизма»⁷⁷, советская власть была сакрализирован-на и видела в церкви опасного конкурента. Россия описываемого периода -классический пример радикального секуляризма, извращенного понимания сущности принципа отделения церкви от государства, которую стремились от­делить церковь не только от государства, но и от общества. Однако поиск но­вых моделей церковно-государственных отношений в России на пороге рево­люции был обусловлен отступлением светской и духовной властей от сущно­сти церковно-государственного взаимодействия и последовавшей обществен­ной реакцией. -

  Следующие после Синодальной эпохи Петра I 200 лет существования церкви в России углублялся процесс ее огосударствления и нажима на церковь со стороны государственной власти, она практически была лишена самоуправ­ления. Церковь была интегрирована в государственную систему, как одно из учреждений «полезных государству» и предназначенных «служить его целям». Православие как религия и идеология русского народа оставалось ведущей си­лой в духовной жизни, а русские императоры, но понятным причинам, высту­пали его защитниками и покровителями. И хотя провозглашенный принцип симфонии имел явные нарушения, Русская Православная Церковь стремилась его сохранять и укреплять, санкционируя самодержавную власть. Но, конечно, союз этот де-факто был не равноправным. И если государство было силой «ве­дущей», то церковь — «ведомой». Характер церковно-государственных отно­шений в дореволюционный период объективно выражен словами Б.В. Титлино-

  См.: Н.А.Бердяев Истоки и смысл русского коммунизма Глава VII #"#">#"http://">#"#">www.russian-orthodox-church.org.ru. Ш.8.

  108

  о) экономическая деятельность на пользу Церкви, государства и общест­ва;

  п) поддержка института семьи;

  р) противодействие деятельности псевдорелигиозных структур, представ­ляющих опасность для личности и общества»¹¹⁰.

  Столь широкий охват проблем и готовность принимать участие, сотруд­ничать с государством в их разрешении, безусловно, свидетельствуют о новом, ином, чем это было в советское время, положении церкви в современном Рос­сийском государстве. Иерархи, идеологи церкви пытаются убедить представи­телей власти и общественности в том, что расколотому обществу, лишившему­ся правовых, нравственных ориентиров, низвергнутому в нищету, не найти вы­хода из экономического провала и социального тупика, не достигнуть духовно­го возрождения без активного участия в этом процессе церкви как цементи­рующего и объединяющего все положительные силы фактора.

  Более того, современная Православная Церковь претендует и на роль но­вой идеологии, нового православного мировоззрения. Осуждая западное бур­жуазное, либеральное мировоззрение, все глубже проникающее в сознание рос­сийского гражданина, и оценивая его как безрелигиозное и индивидуалистиче­ское, церковь, допуская право на его существование, все же считает, что оно не может приниматься в качестве нормы, тем более, всемирной, глобальной. Су­ществуют и оправданы «традиционные» мировоззрения - исламское, право­славное и другие религиозно-обоснованные. В данном случае речь идет не о религиях, а о культурных комплексах, определяющих всю жизнь того или ино­го народа. Религиозная идентичность может стать идеологией современных го­сударств, в том числе и России.

  Отвергая идею формального сращивания с государством (будь то симфо­ния или огосударствление), церковь заявляет, что в России, в отличие от Запа­да, гражданское общество должно основываться не на индивидуализме, а на

  "° Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Служба коммуникации ОВЦ МП. www.russian-orthodox-church.org.ru. Ш.8.

  109 нравственном единении, что требует особой роли Православной Церкви, кото­рая может быть определена в соответствии с решениями Поместного Собора РПЦ 1917-1918 гг. (см. гл. II, § 1) и означает, что Православная Церковь должна занимать первенствующее место среди других вероисповеданий, поскольку она представляет религию большинства и является исторической силой, созидав­шей Российское государство.

  Такому заявлению в немалой степени содействовала запись, имеющаяся в преамбуле Закона «О свободе совести и религиозных объединениях», где гово­рится об особой роли православия в истории России, становлении и развитии ее духовности и культуры, а также ислама, буддизма и иудаизма. Вместе с тем За­кон разрешает всем гражданам, законно находящимся на территории России, исповедовать любую религию (или не исповедовать никакой), распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними и обеспечивает оказание финансовой, материальной и иных видов помощи. Подобное противо­речие существенно влияло на сложившуюся негативную ситуацию, характери­зующуюся как экспансия нетрадиционных религий на территорию России, ак­тивизация деятельности малочисленных в прошлом конфессий, таких как като­лики и протестанты, новое и чуждое для российской религиозной культуры яв­ление - миссионерство, а появление новых религиозных объединений тотали­тарного характера создало угрозу безопасности российских граждан.

  В этих условиях по настоянию церковных лидеров Министерство юсти­ции по Москве и Институт государственно-конфессиональных отношений раз­работали проект документа «Концепция государственной политики в сфере от­ношений с религиозными объединениями в Российской Федерации» (2001 год), в котором предлагалось узаконить и регламентировать привилегии «традици­онных» религий и практику сотрудничества с ними, были приведены критерии, по которым определялась принадлежность к традиционным религиям: количе­ство адептов, исторический вклад в развитие страны и современные действия в качестве созидательной и объединяющей духовной силы российского общест­ва. Подобные положения носили антиправовой характер, а потому концейция

  но обсуждалась, менялся ее текст. В обсуждении концепции приняла участие и Русская Православная Церковь, а также лидеры других конфессиональных объ­единений (исламских).

  Следует сказать, что в ходе обсуждения данной концепции был представ­лен на рассмотрение и проект другой концепции по этой же проблеме, разрабо­танный кафедрой религиоведения Российской Академии государственной службы, где также предлагалось законодательно закрепить статус «традицион­ных» религий, но подчеркивалась необходимость дистанцирования государства от церкви, невозможность реституции церковного имущества и прямо утвер­ждалось, что соблюдение религиозного равноправия, закрепленного Конститу­цией и Законом, важнее вероятной практической полезности преимущественно­го сотрудничества государства с Русской Православной Церковью или иными религиозными объединениями. В проекте также предлагалось создать единый координирующий орган по конфессиональной политике.

  Как отреагировала на этот проект церковь? Русская Православная Цер­ковь совместно с лидерами исламской конфессии, определила данный проект как атеистический, а в предложении создать координирующий орган усмотрела опасность в усилении государственного контроля, заявив, что РПЦ совместно с крупными религиозными объединениями предпочитают сами искать контакты с высшими политиками и обходиться без посредников. В конечном итоге, при поддержке и одобрительных отзывах со стороны религиозных лидеров на ут­верждение Президенту был представлен первоначальный текст концепции.

  Таким образом, церковь вступает в дискуссию, имеет право принимать или отвергать те или иные предложения со стороны государственных структур, вносить свои. Так, в уже упоминавшемся нами документе «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» отмечается:

  «В Российском государстве свободой веры всегда пользовались все под­данные, принадлежащие к национальным вероисповеданиям, и в этом отноше­нии православие проявило себя как истинно веротерпимое. В основе взаимоот­ношений Православной Церкви к иным вероисповеданиям лежит императив

  Ill

  Христа: во Христе «нет ни эллина, ни иудея... ни скифа»"¹ и «да будет все едино»¹'². Однако свобода веры не распространялась на носителей экзотиче­ских, изуверских или незаконно появлявшихся религий и конфессий. Разными были и пределы свободы для иных вероисповеданий, а потому можно говорить об иерархии религий, сложившихся в Российской империи. Господствующее положение занимала Православная Церковь, за ней шли Лютеранская и Рефор­маторская, община гернгутеров, Армяно-григорианская, Армяно-католическая и католическая Церкви; вслед за христианскими конфессиями стояли общины евреев-караимов, магометан суннитов и шиитов; меньшими привилегиями пользовалась община евреев-талмудистов и последними в этом иерархическом ряду были буддистско-ламаистские калмыки и буряты. Терпимо относились правительство и церковь к русским старообрядцам, шотландским и б&зельским сектантам, меннонитам, баптистам Закавказья, сибирским щамаистам и само­едам-язычникам - эти общины были лишены всякого рода привилегий. Моло­кане, духоборцы, субботники, скопцы, хлысты и иные крайние сектанты не только не признавались, но и преследовались по законам Российской империи. Главным основанием для подобной иерархии служило расхождение в вероуче­нии по тем или иным догматам православия, а кроме того, законность или неза­конность того или иного вероисповедания (т.е. признавалась ли их деятель­ность законной, не противоречила ли она духу единства, не подрывала ли его)»¹¹³.

  Таким образом, церковь. имеет опыт разрешения межконфессиональных проблем, который опирается на идею иерархии, при которой главенствующее положение занимала Православная Церковь, что в принципе противоречит За­кону о свободе вероисповеданий.

  Не только дискуссии, но и согласие - характерная особенность современ­ных отношений государства и церкви. Если продолжить уже затронутую тему

  ¹¹¹     Кол. 3.11.

  ¹¹²  Ин. 17,21-22.

  ^шСм.:Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Служба коммуникации ОВЦ МП. www.russian-orthodox-church.org.ru. Ш.8.

  112 религиозно-конфессиональных отношений, то в вопросе о тоталитарных и де­структивных сектах достигнуто согласие по вопросу о том, какие относить к таковым; это религиозные движения, отвергаемые почти всеми и всегда: сайен­тологи, муниты, Белое братство (первый слой); второй слой - более старые, но традиционно осуждаемые церковью неопротестантские течения (мормоны, ие­говисты, пятидесятники, баптисты и др.). Возникло и новое понятие «религиоз­ный экстремизм», к которому договорено относить исламских вахабитов, сай­ентологов, мунитов, мормонов. В декабре 2002 года в Екатеринбурге прошла конференция «Тоталитарные секты - угроза религиозного экстремизма» при участии широкого представительства светских и религиозных деятелей.

  Церковь в современных условиях пытается обеспечить свое влияние на общество в целом. Перспективным направлением в этом отношении является возможность получить доступ к средствам массовой информации, в первую очередь, к телевидению. Церковь неоднократно заявляла о необходимости ус­тановить на ТВ нравственную цензуру путем создания наблюдательных советов с участием представителей церкви. В январе 2002 года на Рождественских чте­ниях церковь заявила о необходимости создать свой канал на телевидении; кроме того, в рамках РГЩ создать медиа-холдинг, включающий радио-, телеви­зионные СМИ и ряд печатных изданий. Так, протоиерей Владимир Соловьев заявил, что поскольку в России 70% населения - православные, то они должны иметь 70% эфирного времени на телевидении. «Мы должны ставить перед де­путатами задачу, чтобы они обещали, что наших детей будут учить Закону Бо-жию, а с экранов телевизоров уберут все, что нам не нравится»¹¹⁴. При этом церковь заявляет, что правительство должно помочь оказанием материальной помощи, если оно заинтересовано в благотворном влиянии церкви на общество.

  Однако столь радикальная постановка вопроса не может встретить поло­жительного отзыва со стороны властей. Светское государство не может отдать 70%, да даже и 7% эфирного времени церкви. Более того, в 2002 году с эфира

  ¹¹⁴ «РГЩ претендует на создание православного медиа-холдинга и 70% эфира на ТВ // Лента.Ру. - 2002. - 29 января, enta.nl/most/2002/OI/29/orthodoxmedia.

  113 была снята радиопрограмма «Радонеж»; мотивировка этого действия сводилась к тому, что «Радонеж» занимал радикальную политическую и идеологическую -■ позицию.

  В целом договоренности здесь так и не достигнуто. Сегодня на первом канале ТВ мы можем прослушать ежесубботнее десятиминутное выступление митрополита Кирилла, посмотреть богослужения в канун больших праздников - Рождества Христова и Пасхи или молебны в честь великих исламских празд­ников раз или два в год. В 2004 году телеканал «Россия» представил зрителям серию фильмов из цикла «Земное и небесное» по истории православия в России и взаимоотношений церкви и государства. Тем не менее, недостаточно осве­щаются крупные общественные события в жизни религиозных конфессий: фо­румы, конференции, всенародные Русские соборы и пр. Информацию по мно­гим из этих мероприятий можно найти лишь на специализированных сайтах Интернета. Мы склонны объяснять такое положение вещей не столько свет­ским, секулярцым характером современного Российского государства, сколько инерцией - сохранившихся со времен гонений на церковь традиций. Однако есть предпосылки, что на этом пути церковь и государство будут постепенно отходить от прежних стереотипов. В частности, последним крупным культур­ным событием в жизни страны и РПЦ было возвращение на родину всемирно известного списка с иконы Казанской Божьей матери делегацией из Ватикана. В переговорах с прежним держателем святыни Папой Иоанном Павлом II и проведении широкомасштабной кампании в отечественных СМИ непоследнюю роль сыграло тесное сотрудничество духовенства и представителей власти.

  Несомненным успехом в стремлении утвердиться в обществе является достижение взаимопонимания церкви и государства в области образования. Разрешено религиозное образование в светской школе в рамках факультативов, открыты воскресные школы, специальные православные лицеи. Однако цер­ковь считает необходимым, чтобы обучение религии стало возможным в рам­ках стандартного образовательного процесса и осуществлялось за счет государ­ства, в рамках вариативной составляющей. В 90-е годы в ходе полемики по

  114 этому вопросу родилась идея преподавать не Закон Божий, как это первона­чально предлагалось церковью, и не собственно православное учение, а «пра--■ вославную культуру»: это не противоречит конституционному принципу отде­ления от церкви, привлекательнее для учащихся и более соответствует совре­менному массовому пониманию православия скорее как части национальной культуры и истории, нежели как личного религиозного выбора. Внедрение но­вого предмета началось с 1997 года с отдельных районов и регионов и к 2000 году им было охвачено около 20 регионов.

  Успехом увенчалась и полемика церкви по поводу введения предмета «Теология» в светские вузы: с января 2002 года Министерством образования был утвержден и образовательный стандарт по специальности «Теология».

  Интерес представляет заявление Патриарха Алексия по обозначенной проблеме: «Думается, что пора распространить опыт преподавания основ пра­вославной культуры на все государственные школы России. Законодательство нашей страны, позволяет вводить данный предмет в рамках национально-религиозного компонента основной образовательной программы или в рамках ее школьного компонента.

  И не нужно бояться того, что среди учеников могут оказаться дети му­сульман, иудеев, буддистов. Ведь достижения русской православной культуры есть неотъемлемая часть мировой духовной сокровищницы, а тем более нашего образа мысли и жизни, веками объединяющей народ»¹¹⁵.

  Следует отметить, что данная позиция церкви по обозначенному вопросу первоначально встретила неприятие со стороны государственных структур. Резко высказался по этому поводу Председатель Госдумы Геннадий Селезнев, в печати появилась оценка выступления Патриарха и позиции церкви как «пропа-

  Слово Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II на открытии X Международных Рожде­ственских образовательных чтений» // Сообщение ОВЦС. - 2002. - 28 января, church.org.ru,

  115 ганда и призыв к действиям, направленным на изменение светского характера государства, системы государственного образования»'^|6.

  Какова реакция церкви? Казалось бы, следуя своей традиции уступать, проявлять лояльность, она должна бы замолчать. Но церковь по-новому ведет себя в современных условиях - в данной ситуации она прибегла к лоббирова­нию. Выступая на заседании Координационного совета по взаимодействию Министерства образования с РПЦ, Патриарх Алексий указал, что светское об­разование не означает атеистическое, и поскольку православие является веду­щей конфессией в России, в светских учебных заведениях следует допускать преподавание в качестве базовых таких дисциплин, как «Основы православной культуры» и «Православная этика». При этом «там, где компактно проживают последователи ислама, буддизма или иудаизма, никто не запрещает им изучать свою культуру. Совершенно очевидно, что не вызывает ни у кого сомнения идея, согласно которой без религиозного воспитания властям не удастся при­вить россиянам утраченное во времена перестройки чувство патриотизма. Нет ничего плохого и опасного для светского государства в том, чтобы дети полу­чали хотя бы начальное базовое религиоведческое образование, давать знания не по всем религиям, а по мировым, таким как христианство и ислам в первую очередь, затем буддизм и иудаизм; об атеизме и касающихся религии философ­ских доктринах также следует говорить со школьниками»^1! .

  Таким образом, в условиях, когда современное российское сознание раз­очаровано неудачами реформ, оказалось не готовым к демократической «куль­турной революции», не смогло «переварить свободу», правительство В.В. Пу­тина пытается «собрать» государство, а церковь демонстрирует не только го-

  ¹¹⁶ Проект Федерального закона «О противодействии пропаганде религиозного экстремизма в Российской Фе­дерации»//Государство и религии в России. -2002,- 17 февраля, http;// www. StatereJigion.ru.

  117

  Слово Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II на открытии X Международных Рожде­ственских образовательных чтений» // Сообщение ОВЦС. - 2002. - 28 января, church.org.ru.

  116 товность сотрудничать с государством, но и понимание своих целей в служении обществу и умение разнообразить формы такого сотрудничества.

  Радикальный переход церкви из состояния безоговорочного подчинения государству, присущего ей в советский период, к положению равноправных возможностей и «соработничества» приводит к несостыковкам, к некоторым противоречиям и осложнениям в их отношениях, поскольку претензии церкви противоречат положениям Конституции.

  1. Православная Церковь настаивает (как указывалось выше) на первен­ствующем положении по сравнению с другими религиями в государстве и предлагает православие сделать господствующей идеологией, поскольку оно объявляется «государствообразующей», «культурообразующей» религией, стержнем «русской национальной идеи», «основой русского национального ха­рактера». Конституция, в частности, ст. 13, гласит: «1. В Российской Федерации признается идеологическое разнообразие. 2. Никакая идеология не может уста­навливаться в качестве государственной или обязательной». Как разрешить это противоречие?

  2. РПЦ внедряется в образование; существует договор о сотрудничестве с Министерством образования РФ и РПЦ, и на сегодняшний день, как отмечалось выше, в учебные планы средних образовательных школ введена дисциплина «Православная культура», которая является расширенным вариантом Закона Божия и которая считается основным учебным предметом. Между тем, религи­озные объединения, согласно Конституции, отделены у нас от государства, что делает недопустимым введение дисциплины «Православная культура» в свет­ской школе. Противоречит это положение и п. 4 ст. 2 Закона «Об образовании». Как РПЦ, так и Министерство образования хорошо об этом осведомлены.

  3. Как указывается в «Основах социальной концепции Русской Право­славной Церкви», светское государство «не связывает себя какими-либо рели­гиозными обязательствами», а церковь подчиняется общехристианскому требо­ванию безоговорочного подчинения любой власти. Вместе с тем в этом же до­кументе Московский Патриархат заявляет, что в случае принуждения со сторо-

  
  

  117 ны государства верующих к «греховным, душевредным деяниям» призовет их к гражданскому неповиновению. Но что есть греховное деяние, ни в каких зако­нодательных документах не определено, а у существующих в России религий понятие греха разное, и потому отдать предпочтение православной трактовке понятия греха означало бы нарушение конституционного принципа равенства религиозных объединений перед законом и возможность заявления протестов представителей других религиозных конфессий.

  4. Русская Православная Церковь стремится подчинить своему влиянию Вооруженные Силы России. Руководство РПЦ договорилось с Министерством обороны РФ и получило право на религиозное воспитание российских воинов. На сегодняшний день стараниями министерства в военных городках и военных учебных заведениях сооружаются православные храмы, в то время как другим конфессиям доступ ограничен либо вообще запрещен. А между тем Закон «О свободе совести и религиозных объединениях» не предписывает военному ру­ководству мер содействия какой-либо религиозной конфессии, но запрещает «использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии» (п. 4 ст. 4) и предписывает препятствовать «участию во­еннослужащих в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях» (п. 4 ст. 16).

  Какой можно сделать вывод? Во-первых, отношения между государством и церковью невозможно регулировать только законом; церковь - сфера духа, государство, закон - инструмент земного благополучия. Однако, во-первых, для достижения гармонии и согласия необходимо, на наш взгляд, пересмотреть существующее законодательство в сфере религиозных отношений, дополнив его каноническим правом. Во-вторых, необходимо найти наиболее приемлемую форму взаимодействия церкви и государства. Таковой, с нашей точки зрения, является диалог.

  Диалог - явление сложное, не исчерпывающееся желанием и возможно­стями его участников. На обе его стороны существенное влияние оказывают политические и идеологические концепции, сложившиеся в обществе, культу-

  118 ре, традиции, система духовных и нравственных ценностей. Успех этой формы взаимодействия государства и церкви возможен лишь в том случае, если сфор­мировано четкое представление о целях сотрудничества, и оно на сегодняшний день осознается обеими сторонами: это стремление способствовать обновлению общества, сохранению духовных ценностей, нравственных устоев, традиций и самобытности русской культуры. Невозможно возрождение России без возрож­дения ее духовных ценностей - это осознается сегодня как представителями власти, так и церкви.

  Диалог - важнейший способ контактов не только между людьми, но и общественными институтами, он имеет четко выраженную социальную приро­ду, возможен лишь в обществе с развитыми демократическими традициями и является в нашем государстве новым явлением, особенно в отношениях с цер­ковью. Диалог следует понимать как основу конструктивного сотрудничества и одновременно он предполагает состязание, дискуссии.

  Диалог между государством и церковью вовсе не предполагает отказа ка­кой-либо из сторон от своих идеологических позиций: в идеологической сфере каждая из сторон обязана сохранять и отстаивать неприкосновенность своих идеологических убеждений. Однако диалог предполагает и учет новых веяний, умение отказаться от отживших догм, вносить определенные поправки в свои позиции. Со стороны государства в современных условиях требуется отказ от ориентации на скорое отмирание религии, от надежды построить атеистическое общество. Время требует, чтобы мир религии, церкви и светский мир рассмат­ривались как комплекс реальных сил современности, способствующих созида­нию нового, гражданского общества, его консолидации и согласия. Основа го­сударственно-церковных отношений - равноправие политического и мировоз­зренческого характера, без «выпячивания» той или иной стороны. В свою оче­редь, церковь также должна отказаться от многих своих претензий: придать православный статус государственной религии, отказать государству в своем определении как поликонфессионального в пользу моноконфессионального (такие тенденции высказываются религиозными лидерами), ратовать за восста-

  119 новление принципа симфонии, что также невозможно, и другое. То, что было естественным в дореволюционной России, не может соответствовать социаль­ному строению сегодняшнего общества, в котором, помимо растущей роли ис­лама, стремительно распространяющегося протестантизма и возрождающегося иудаизма, большинство составляют или неверующие, или неконфессиональные. Такие претензии могут породить не любовь и терпимость, а вражду. Сегодня для церкви важно не только выполнять свою главную функцию - удовлетво­рять религиозные потребности верующих, но и быть организацией, живущей интересами государства и общества, служить его благоденствию.

  Церковь готова к этому, о чем говорят возобновившие свою деятельность Поместные Соборы. Их решения во многом созвучны проблемам, с которыми сталкивается современное Российское государство, и оказывают влияние на судьбу тех или иных кампаний, разворачивающихся в стране. Так, Первый Всемирный Русский Собор, состоявшийся в 1993 году, обсуждал вопрос о пу­тях и целях спасения России; основная проблема, обсуждаемая на соборе, - не­обходимость осознания духовных и религиозных ценностей общества, которые были забыты.

  Проведенные в 1993-1994 годах соборные встречи под девизом: «За чис­тоту русского языка» во многом повлияли на разворачивающуюся в стране кампанию по проведению реформы русского языка: реформа была приостанов­лена. Седьмой Всемирный Русский Собор, проходивший в 2002 году, обсуждал тему «Вера и труд». Основная идея Собора: экономическое процветание невоз­можно без соблюдения правил нравственности. Итогом работы Собора стал до­кумент «Свод нравственных правил и принципов хозяйствования», включаю­щий 10 заповедей, среди которых: не забывая о хлебе насущном, надо помнить о духовном насыщении, заботиться о чистоте души; богатство - не самоцель, оно должно служить созиданию человека и общества и др. Темой VIII Всемир­ного Русского Народного Собора (2003 год) стала «Россия и православный мир». На Соборе обсуждался вопрос об отношениях Православной Церкви с другими христианскими и нехристианскими конфессиями.

  120

  В частности, отмечалось, что в России сложились мирные, дружеские от­ношения с исламом, их объединяет многовековая дружба и сотрудничество. Друзья - те, кто близок духовно, и именно такое духовное единство скрепляет отношения Православной Церкви и исламских верующих. Православно-исламская традиция позволяет налаживать контакты и с верующими других стран. Дружба в международных отношениях выгодна и полезна для мирного созидания и спокойного проживания в современной России.

  Трудности сближения и диалога между государством и Русской Право­славной Церковью объясняются не только традицией гонений на церковь и же­сткого контроля над ней со стороны атеистического государства советского пе­риода, их корни - в особой, исторически сложившейся ситуации, когда церковь сосуществовала не с обществом, а с государством. Власть была сакралгоована и поддерживалась авторитетом церкви, а сама церковь получала от государства основные социальные гарантии и выступала в роли государственного мировоз­зрения, его идеологии. Так было в ряде стран Западной Европы, особенно ха­рактерной была эта тенденция для России с ее принципом симфонии властей. Однако происшедшие революции в странах Западной Европы укрепили част­ную собственность, сформировали средний класс и утвердили демократические режимы, при которых права человека провозглашались главной ценностью, ко­гда партии, общественные организации и движения, общественное мнение и средства массовой информации заполнили пространство социальной жизни, а государство превратилось в частный элемент общественной жизни. Так сфор­мировалось гражданское общество.

  В России этот процесс был растянут во времени; происшедшая револю­ция хотя и не остановила процесса формирования гражданского общества, все же придала ему иное содержание. Гражданское общество советского периода формировалось не на основе развития частной собственности, а на основе роста политического сознания. Была сформирована «мобилизованная обществен­ность», которая представляла достаточно активное гражданство с идеологией гражданского социализма. Таким образом, к началу перестройки экономиче-

  121 ских, общественных отношений в России было гражданское общество, хотя и в очень ослабленной и специфической форме.

  Что касается Русской Православной Церкви, то получив от государства независимость, она все больше сознает необходимость определить и свое осо­бое положение в созидающемся в современной России гражданском обществе. Эта трудная проблема самоопределения церкви в обществе усложняется и тем, что на сегодняшний день не существует богословского определения граждан­ского общества. Нет его и в Конституции РФ.

  Понятие «общество», в том числе «гражданское общество», вырастает в либерально-революционной традиции. Как отмечал Л.С. Франк (см. § 1 гл. I), гражданское общество в либеральном его понимании есть общество, основан­ное на свободном взаимодействии индивидов, государство же является лишь внешним его оформлением, основанным на принудительном характере. В бого­словской мысли параллельным понятию «общество» были понятия «народ», «мир», которые, по сути, предполагают во взаимодействии с государством со­трудничество, соработничество, мирное сосуществование. Если лее понимать гражданское общество как самоопределяющийся, самоорганизующийся орга­низм, то, естественно, его усиление ведет к ослаблению государства, его «ка­рающей» функции. Гражданское общество и демократия несут в себе культуру, коренным образом расходящуюся с традиционной культурой. Это культура, в которой получают равные права голоса все меньшинства, снимаются все цен­зурные барьеры, общество становится открытым, плюралистичным. Это обще­ство, в котором рушатся многие моральные табу, стремительно расширяется круг потребностей, большинство из которых определяются исключительно ма­териальными и потребительскими интересами населения. Культура граждан­ского общества инициирует личную активность человека во имя себя и своего благополучия. Такие пороки современного общества, как публичная проститу­ция, порнография, бездуховность массовой культуры - все это несет в себе культура гражданского общества. Разумеется, церковь видит в такой трансфер-

  122 мации культуры развращение нравов, крушение нравственных устоев общества. Поэтому церковь отрицает демократизм и либерализм.

  Действительно, наступление свободы способно сокрушить общество, не привыкшее к ней. Однако сопротивление свободе аморальности может привес­ти и к войне со свободой Духа, которой пронизана христианская религия - в этом и заложено глубокое противоречие современной культуры.

  В гражданском обществе регуляция нравственного порядка культуры пе­реходит от механизма внешнего управления, осуществляемого государством, к саморегуляции, само общество должно заботиться о сохранении своих святых преданий, блюсти нравственные законы, заботиться о чистоте культуры. При этом обществу не дано аппарата легитимного насилия, оно может воспитывать только словом. Если в таком обществе существуют меньшинства, чьи мораль­ные нормы противоречат общепринятым, современному государству сложно им противостоять, поскольку оно призвано сохранять и защищать свободу гра­жданского общества и права меньшинства. А вот общество может им противо­стоять. Если нарушают нормы определенные группы людей, меньшинство, то и противостоять им могут также группы людей ~ большинство, объединенное в общественные организации, союзы. В числе основных общественных институ­тов, противостоящих разложению общества, и должна быть церковь.

  Новая культурная ситуация требует от церкви осмысления стратегиче­ских целей и тактических средств, используемых ею в ее социальном служении. Несомненно, что церковь должна отказаться от изжившего-себя идеала христи­анской государственности, поставив на его место идеал христианской общест­венности. «Не государство, катастрофически меняющее свой лик, а верующее общество - вот гарантия прочного устройства Церкви, которую уже нашла рус­ская церковь и от которой она не имеет оснований отказываться в дни будуще­го освобождения России от коммунистического рабства», - писал А.В. Карта-

  Карташев А.А. Церковь, история, Россия. - М., 1996. - С, 237.

  123

  За долгие годы своего существования церковь, в основном, общалась с народом через государство. Государство в дореволюционной России по просьбе - и обращению со стороны церкви финансировало и организовывало церковно­приходское образование, церковную благотворительность, а высшие церковные иерархи общались и обращались с увещевательным словом к монархам или представителям власти, а не к народу. Так, в основном, происходит и сегодня.

  Непонимание изменившихся социальных явлений, таких как отмирание сакрализованного государства и утверждение либеральных, демократических режимов, ведущих к установлению идеалов гражданского общества, отсутствие социального учения церкви, ее пока еще замкнутый, «неотмирный», характер, неумение обращаться к народу порождает конфликты не только во взаимоот­ношениях церкви с государством, но и внутри самой церкви.

  Судя по тем идеологическим разработкам, которые предлагает РГЩ (в ча­стности, «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви»), она нащупывает для себя единственно возможный в современной ситуации путь сближения с обществом, с народом. По своей природе церковь является скорее общественным, нежели государственным институтом. Принцип симфонии как историческая и культурная форма взаимодействия церкви и государства, подра­зумевающая полную независимость друг от друга и тесное взаимодействие, «неслиянность и нераздельность», должен оставаться, но следует отказаться от его традиционной интерпретации и исторической практики, исходивших от го­сударства и извративших этот смысл. Многие проблемы церкви могут и долж­ны решаться без помощи государства, сотрудничество с которым, как показы­вает опыт, может иметь не только компрометирующее, но и пагубное для нее значение.

  Осознавая себя частью общества, а не государства, церковь необходимо должна обрести партнеров в гражданском обществе: от отдельных групп людей (верующих прихожан) до общественных ассоциаций, независимых профсою­зов. Как указано в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», она не должна вмешиваться в политические процессы, открыто выра-

  124 жать и давать нравственную оценку положенных в основание политики прин­ципов и ценностей. Церковь призвана напоминать христианам о высоких прин-■: ципах трудовой и гражданской этики, о началах национальной православной культуры. Церковь как интегрирующая сила должна потрудиться и в сфере на­ведения мостов между наукой, философией и религией, и в нахождении взаи­мопонимания, диалога со всеми общественными силами, в том числе с другими конфессиями и вероисповеданиями. Церковь сегодня должна активно исполь­зовать такие формы взаимодействия с государством и обществом, как диалог, терпимость и социальные партнерство.

  Резюме:

  1. 90-е и последующие за ними годы внесли кардинальные изменения в церковно-государственные отношения: церковь получила такие права, о кото­рых не смела даже мечтать.

  Сегодня церковь заявляет о себе как о социальной силе, идеологии и культурной ценности, она вступает с властями в дискуссию, диалог, не просит и «взывает», а предлагает, лоббирует, и все это на фоне укрепления ее матери­ального положения, расширения влияния на массы.

  Взаимоотношения церкви и государства на сегодняшний момент опреде­ляются двумя тенденциями, характеризующими современную ситуацию: на­ступлением новых, демократических реформ и преобразований и консерватив­ными, сдерживающими наступление нового тенденциями. Церковь заявляет о себе как о консолидирующем и балансирующем эти тенденции факторе.

  Социальная направленность в деятельности Русской Православной Церк­ви свидетельствует о том, что церковь не может ограничивать себя лишь поис­ками контактов с властью, она должна выйти к народу, к общественности, вы­ступая как объединяющая сила гражданского общества.

  125

  В целом можно говорить о том новом, что появилось во взаимоотноше­ниях церкви, государства и общества: стремление к открытому, непредвзятому диалогу не только с государством, но и народом, при убежденности, что ценно­сти либеральной демократии совместимы с православной верой.

  Русская Православная Церковь в лице ее официальных представителей -Патриарха Алексия II, митрополита Кирилла и др., выступая за отделение церк­ви от государства, правда, не в том искаженном виде, каким он был в период коммунистического режима, а в духе и традиции идеи симфонии властей, дек­ларирует дух терпимости. «Церковь не определяет, каких политических убеж­дений должен придерживаться тот или иной священник, епископ, мирянин. Православный христианин может быть монархистом, ... коммунистом. Он не должен делать только одного: желать зла ближнему, стремиться навредить че­ловеку другой национальности, других взглядов и убеждений»¹¹⁹.

  Выводы:

  Двадцатый век был отмечен настоящим переворотом в понимании сущ­ности церковно-государственного взаимодействия в российском обществе. Церковь теряет статус государственной и опекаемой организации, законода­тельно отделяется от государства.

  Однако история советского государства и современной России является наглядным свидетельством двух разных интерпретаций принципа отделения. В первом случае наблюдалось явное искажение сущности принципа, т.к. государ­ство грубо нарушало гражданские права верующих, исходя из идеи оппозици­онности религии  государственной идеологии. Игнорируя социальную и куль-

  ^m «Бог любви и мира да будет со всеми нами» (интервью Патриарха Московского и Всея Руси Алексия Н) // Российская газета. - 1994. - 6 января.

  126 турную значимость церкви, государственная власть ставила  ее в абсолютную зависимость от применяемых правительством политических средств.

  В настоящей ситуации провозглашаемый принцип отделения наполняется иным содержанием. Относительная независимость церкви и государства друг от друга подразумевает взаимную ответственность данных институтов перед обществом. По сравнению с предыдущим периодом, церковь получает от госу­дарства широкие социальные полномочия. На смену одностороннему характеру церковно-государственного взаимодействия приходит сотрудничество на базе диалога и учета религиозных потребностей формирующегося правового обще­ства. В отсутствии четкой государственной идеологии традиционные нравст­венные ценности, предлагаемые церковью, могут послужить консолидации рос­сийского социума.

  127 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

  Исследование проблемы культурного взаимодействия церкви и государ­ства позволяет сделать следующие выводы.

  Существует два отличных понимания сущности данных феноменов и их взаимодействия: светское и богословское. Однако в обеих традициях подчерки­вается, что одной из задач государства является обеспечение общественного благоденствия, а церкви - консолидация общества на основе представлений о нравственных идеалах. В своем исследовании мы поставили задачу введения в научный оборот некоторых философско-религиозных категорий, еще в более полной мере проясняющих церковно-государственные взаимоотношения. Этим обусловлен интерес к анализу богословских трактовок.

  Согласно расширенному представлению о сущности церкви и государст­ва, церковь - не только организация верующих или здание для отправления ре­лигиозных обрядов и культов, но и духовный институт общества, сплачиваю­щий и координирующий жизнь и деятельность людей. Цель существования церкви как представительства духовного начала - забота о нравственном со­стоянии общества и каждого отдельного индивида. Церковь всегда проповедо­вала общечеловеческие ценности как неотъемлемый элемент культуры, она и сама является носителем этих ценностей.

  Государство, в свою очередь, - не только и не столько средство органи­зации общественной акции путем властвования над его гражданами, не только орудие насилия и принуждения, сколько средство объединения людей. Возник­нув из осознания необходимости самозащиты, самосохранения и ограждения от распада и хаоса общественной жизни, оно призвано сплачивать людей, объеди­нять в единой цели - устроении общественного порядка и благоденствия по­средством права. Государство - единство духовно солидарных людей, связан­ных чувством патриотизма. При таком понимании места и назначения церкви и государства обнаруживается их единство.

  128

  Как заявлено в «Основах социальной концепции РПЦ», церковь не воль­на, не может ни при каких обстоятельствах и препятствиях со стороны государ­ства умолкнуть и не проповедовать истин Христа, его нравственных заповедей - в этом ее миссия в мире и именно в этом она видит свою свободу от государ­ства. Государство, в свою очередь, не должно препятствовать выполнению этой миссии церковью, но, в то же время, оно призвано защищать права и свободы всех граждан независимо от их вероисповедания, принадлежности или не при­надлежности к церкви. В этом - его свобода от церкви.

  Богословская традиция предписывает церкви рассматривать всякую власть как Богом данную, а потому подчиняться ей, благословлять и молиться за нее. Она не может также предписывать ей формы государственного правле­ния, использовать методы принуждения, насилия, она лишь может обращаться к власти с просьбами, призывами с целью разрешения конфликтов. Государство же, в свою очередь, имеет право принуждать, ограничивать, требовать, но не имеет права вмешиваться во внутрицерковную жизнь и культовую практику. Такое понимание церковно-государственных отношений сложилось историче­ски.

  Первые христианские общины, как известно, появились на территории Римской империи. Римское государство того периода представляло сильную власть императора, который был не только главным судьей, но и полководцем, и верховным жрецом; государство рассматривалось как абсолютная ценность, высшее начало. Христиане внесли иное понимание власти императора - как ценности условной и относительной. Высшее, абсолютное начало они опреде­ляли не в земном, а божественном мире. Подобная идея и обусловила во мно­гом тот период, который определяется как гонения на христиан. Таким обра­зом, история взаимоотношений церкви и государства начиналась с гонений на христиан и церковь.

  Однако церковь нуждалась в государстве, а потому объявила его божест­венным установлением. В свою очередь, и государство в лице императора Кон­стантина осознало необходимость консолидации с церковью, поскольку хри-

  129 стиане никогда не проявляли враждебности к государству, а, напротив, показа­ли себя как силу, способную объединять, сплачивать, облагораживать нравы общества. Со своей стороны, церковь, укрепляя свои позиции в государстве, нуждалась и в определенных правилах, законах своей жизни. Они рассматрива­лись на Вселенских Соборах, решения которых и легли в основу Канонов - об­щецерковных правил и норм жизнедеятельности Церкви как общественной ор­ганизации.

  В Византии, восточной части Римской империи, Каноны признавались как государственные законы (император Юстиниан). Характерной особенно­стью законотворчества этого периода (VHT в. н.э.) было стремление воздейст­вовать на нравственность народа, и в этом церковь была союзником государст­ва. Поиски наиболее взаимоприемлемых форм взаимоотношений церкви и го­сударства нашли свое отражение в документе «Эпанагог» (Возведение, 886 г.), в котором излагаются определение власти императора и патриарха, их цели, за­дачи, свойства, и личные качества. В нем подчеркивалось, что Закон - от Бога, это общезначимое распоряжение, плод размышления мудрых мужей, общее со­глашение граждан государства. Так была выражена идея божественного и на­родного происхождения закона и сформирован принцип «симфонии властей», который в наиболее последовательной форме осуществлялся в Византийской империи и Русском государстве периода его становления и княжеского правле­ния.

  В целом поиски взаимоотношений церкви и государства выразились в _ формах, определяемых богословским языком как цезарепапизм, папоцезаризм и симфония властей. При цезарепапизме государство присваивает себе власть и многие функции церкви. Этот принцип сформировался и проявил себя в запад­ных частях Римской империи и объясняется сильной властью государства, им­ператора, а корнями уходит в языческую культуру древнего мира. В тех или иных формах этот принцип проявляет себя в церковно-государственных отно­шениях и современных государств.

  130

  При папоцезаризме центральная государственная власть практически от­сутствует, а главный церковный иерарх (папа Римский) выполняет одновре­менно и функции правителя. Такая форма расценивается нами как неприемле­мая, поскольку ведет к обмирщению церкви, вырождению в ней мистической сути.

  Симфония властей - идеальная форма церковно-государственных отно­шений, поскольку в ней происходит снятие противоречия между мирским и не­бесным, и в то же время каждая из сил живет своей жизнью. При симфонии церковь для государства - часть его жизни, его совесть, творческая сила, а для церкви государство - историческое оформление жизни народов, входящих в Церковь, они представляют единство как «душа» и «тело» общества. Однако подобный идеал не был осуществлен на практике в полной мере, так как, полу­чая поддержку от государства, церковь зачастую теряла свою независимость и становилась апологетом последнего.

  Цезарепапистские устремления всегда были более сильной тенденцией в церковно-государственных отношениях, нежели симфония властей. С особен­ной силой они проявили себя, начиная с эпох Просвещения и Реформации, при­ведших к появлению секулярной культуры. Секуляризация, по сути, означает обмирщение, выдвижение на первый план мирских ценностей в противополож­ность духовным, а стало быть, вытеснение религии и роли церкви на задворки культуры. Утверждение ценностей секулярной культуры привело к появлению иной формы церковно-государственных отношений, выразившейся, в принципе отделения церкви от государства, законодательно закрепленном в конституциях объявивших себя светскими государств. Это означало, что религия (христиан­ство) перестает быть государственной идеологией, вместо нее утверждается либо антихристианская, либо вообще антирелигиозная идеология. Отличитель­ной особенностью этой формы церковно-государственных отношений является то, что государство объявляет о своем невмешательстве в дела церкви, но в то же время ограничивает ее место и роль в обществе, ставя в зависимость от той идеологии, которую проводит государство. Как показала история, реализация

  131 этого принципа проявлялась не только в ограничении церкви в ее правах, но и в ее дискриминации, преследовании.

  В современном обществе этот принцип реализуется в двух моделях - се-парационной и кооперационной.

  При сепарационноЙ модели принцип отделения церкви от государства реализуется в наиболее радикальной идее, когда государству нет дела до церк­ви, а церкви - до государства. При таком типе отношений со стороны государ­ства не создается специального законодательства, закрепляющего эти отноше­ния. Это делается с целью обеспечить равенство всех религий перед законом, однако при таком типе отношений государство негласно оставляет за собой право ограничения всех конфессий, а также обеспечивает секуляризм в различ­ных сферах государственной и общественной жизни. (Эта форма действует в США - многоконфессиональном государстве, а также во Франции, первой из государств Западной Европы объявившей об этом принципе.)

  Вторая, кооперационная, модель реализует идею отделения таким обра­зом, что религиозное, церковное и светское разделены, но взаимодействуют. Государство берет на себя защиту ведущих традиционных конфессий, сотруд­ничает с ними, а малораспространенным религиям обеспечивает лишь основ­ные гражданские права. Отношения церкви и государства регулируются зако­нодательством.

  В России советского периода, начиная с революции 1917 года и вплоть до «перестроечных времен», церковно-государственные отношения характеризу­ются полным разрывом с предшествующей традицией (имеется в виду тради­ция симфонии властей). Как отмечалось, эпоха Петра I, называемая Синодаль­ной, положила начало этому явлению, однако в дореволюционной России Цер­ковь сохраняла свое привилегированное положение в обществе и российской культуре. В первый период революции у власти встало Временное правитель­ство, в состав которого входила либеральная буржуазия и интеллигенция и ко­торое объявило себя как власть светскую и вневерноподданическую. Тем не менее, оно стремилось сохранить конфессиональные отношения с РПЦ. Первые

  132 законодательные акты - постановление «Об отмене вероисповедных и нацио­нальных ограничений» и закон «О свободе совести» отменили Синодальную власть и провозгласили свободу совести для всех вероисповеданий, включая свободу пропаганды.

  Церковь не осталась в стороне и проявила готовность участвовать в зако­нотворчестве. Признавая важность освобождения от синодальной зависимости, она отрицательно отнеслась к закону «О свободе вероисповеданий)) и вынесла на рассмотрение Поместного Собора свои документы, в которых излагались предложения, отразившие следующие идеи: а) Русская Православная Церковь доляша занимать первенствующее положение среди других религиозных веро­исповеданий, и не только по принципу большинства верующих, но и потому, что она является народной святыней и исторической и культурной ценностью; б) документы и постановления, издаваемые Православной Церковью, должны быть признаны нормами права и иметь значение для всех лиц; в) религиозные праздники должны признаваться государственными, что способствует воцер-ковлению жизни; г) государство должно оказывать материальную поддержку Церкви. По сути дела, эти идеи можно расценить как попытку восстановления принципа симфонии властей.

  Однако высказанные предложения не были приняты властью, более того, закон «О свободе совести» 1917 года включал статьи, в которых указывалось, что церковь не должна вмешиваться в воспитание детей и молодежи в духе традиционных ценностей православной культуры, в связи с чем отменялось преподавание Закона Божьего в школьных курсах.

  Просуществовав недолго, Временное правительство, тем не менее, суме­ло отстоять идею отделения церкви от государства и свободы вероисповеданий. Церковь же оценила эти действия как упразднение религии и как путь, ведущий к конфессиональному безразличию и атеизму.

  С октября 1917 года, с приходом к власти большевиков, церковно-государственные отношения меняются коренным образом. Принятые прави­тельством с 1918 по 1924 годы документы, касающиеся отношений с церковью,

  133 привели к положению, при котором советская власть экспроприировала цер­ковное имущество, препятствовала участию церкви в общественной жизни, ог­раничивала возможности богослужения, совершения религиозных обрядов. Принятый в 1918 году Декрет об отделении церкви от государства утвердил не только право на веру, но и на неверие, т.е. атеизм. Декрет встретил полное не­приятие со стороны церковных управителей и руководителей религиозных ор­ганизаций; патриарх Тихон объявил правительству большевиков анафему.

  Таким образом, история свидетельствует, что отношения церкви с госу­дарством и государства с церковью могут принимать форму жесткого противо­речия, конфронтации. Кроме того, эти факты говорят о том, что церковь в досо­ветский период обращалась к народу, а не только к государству.

  Арест патриарха Тихона положил начало расколу в самой церкви. После его смерти патриарх Сергий объявил о лояльности церкви правительству боль­шевиков, положив тем самым начало обновленческому движению и расколу: Русская Зарубежная Церковь осудила действия о. Сергия, заявив о своей бес­компромиссности по отношению к советской власти.

  20-40-е годы - годы небывалых, беспрецедентных гонений со стороны власти на церковь: разграбление и закрытие церквей, преследование и физиче­ское уничтожение священнослужителей, заточение их в тюрьмы и лагеря. Од­ним словом, правительство Сталина поставило цель: церковь, религия должны отмереть. В этих условиях церковь в лице священнослужителей встала перед выбором: погибнуть, отречься или приспособиться. Церковь выбрала послед­нее.

  В годы Великой Отечественной войны правительство Сталина вспомнило о церкви, о ее неубитом в народе авторитете, на что та не замедлила ответить* обращаясь к народу с призывами уничтожать фашистов, оказывая материаль­ную помощь фронту. В благодарность власть возродила патриаршество, а Рус­ская Православная Церковь стала тенью безбожного Советского государства.

  Действия РПЦ и патриарха Сергия были оценены неоднозначно, многие осудили его за сотрудничество с безбожниками, однако история показала, что

  134 эти действия были единственно верными - так удалось сохранить церковь во имя будущего ее возрождения.

  Последующие годы государство неоднократно использовало в своих ин­тересах церковь, а она, поставленная на колени, служила ему, покорствовала. Казалось, было сделано все для того, чтобы отделить церковь не только от го­сударства, но и от народа, его культуры, превратить ее в некий музейный экс­понат, а со временем и вовсе отправить на свалку истории.

  А что же церковь? Она приросла к чиновничьему аппарату, жизнь в ней шла по образу и подобию партийно-государственной системы. Приказы, инст­рукции сверху должны были немедленно исполняться, среди церковных служи­телей процветали карьеризм, стяжательство. Церковь перестала быть явлением «Царства не от мира сего», утратила роль силы, противостоящей злу, насилию, неправде, разрушению души. Примером тому может служить доктрина «ком­мунистического христианства», в которой вывернуты наизнанку все истины Христа, хотя и преподнесены как таковые.

  Угодничество, сервилизм, терпение и смирение - вот силы, к которым прибегала церковь в годы советской власти, но которые привели к омертвле­нию ее духа. По сути дела, никакого взаимодействия в эти годы не было, а было тотальное наступление на церковь со стороны власти и стремление приспосо­биться и сохраниться - со стороны церкви.

  Уникальной особенностью положения Русской Православной Церкви в постсоветском российском обществе является кардинальное изменение ее ста­туса, а следовательно, и появление новых форм культурного взаимодействия.

  Вопрос о взаимоотношениях церкви и государства в современном рос­сийском обществе обсуждается довольно активно. Зачастую проблемой отно­шения государства и церкви подменяется проблема отношений государства с религиозными организациями вообще. Часть российского чиновничества ак­тивно поддерживает Православную Церковь как «духовную и нравственную опору общества» и считает, что она должна пользоваться определенными пре­имуществами перед религиозными организациями, представляющими другие

  135 конфессии. Этот подход в какой-то степени отражен в преамбуле к Федераль­ному закону «О свободе совести» (1997 г.), где говорится об особой роли пра­вославия в России. Но многие видят в официальной поддержке православия опасность клерикализации и нарушение конституционных принципов отделе­ния церкви от государства и равноправия религиозных организаций.

  В самой РПЦ преобладает идея особой роли православия как «традици­онной» для России конфессии и одновременно «церкви большинства», которая должна пользоваться государственной поддержкой. При этом в церкви много противников слишком тесного сближения с властью, что чревато «материали­зацией религии» и усилением зависимости церкви от государства. Следует, правда, отметить, что часто эти вопросы рассматриваются в связи с проблемой законодательного наделения некоторых конфессий статусом «традиционных».

  В новых условиях церковь, заявляя о своем невмешательстве в политиче­ские процессы, предлагает свои идеологические разработки. Таковой является документ «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятый на Архиерейском Соборе, где заявлено о формах взаимодействия -«соработничестве», партнерстве и обозначены сферы сотрудничества. Идеоло­ги церкви пытаются убедить государство и общественность в том, что совре­менному расколотому российскому обществу, лишившемуся правовых, нравст­венных ориентиров, не найти выхода из экономического тупика и не достиг­нуть духовного возрождения без участия церкви а этом процессе.

  Церковь претендует на роль новой идеологии, на свое участие в законо­творчестве, предлагает определить свое место в обществе в соответствии с ре­шениями Поместного Собора 1917-1918 гг. и не только обращается с просьбами к власти, как это было в советский период, а вступает в полемику, лоббирует, требует. Одной из наиболее плодотворных форм «соработничества» церкви и государства в современных условиях является диалог. Церковь сегодня позво-

  136 ляет себе угрожать государству, в случае необходимости, гражданским непови­новением¹²⁰.

  Характерной особенностью церковно-государственных отношений в по­следнее десятилетие является проблема определения места в современном рос­сийском гражданском обществе. Назрела необходимость и возможность выхода церкви за рамки взаимодействия с властью, с государством и самоидентифици­роваться в обществе, взаимодействуя с общественными организациями, движе­ниями, центрами, что повлечет за собой изменение существующего законода­тельства и поиск новых форм социального партнерства. Принцип отделения церкви от государства не означает вытеснения ее на задворки общественной жизни и культуры, а светский характер государства не тождественен атеистиче­скому. Церковь и государство, каждое в своей нише, должны совместно слу­жить обществу, народу, созидая новую культуру.

  ^Р0См.: «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Служба коммуникации ОВЦ МП. www.russian-orthodox-church.org.ru. III.8.

  137

  БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

  «Нетрадиционные религии» в посткоммунистической России («Круглый стол»)// Вопросы философии. - Б.М. - 1996. - №12. -С.3-32.

  Азбука христианства: Словарь-справочник / Сост. А. Удовенко. - М.: Наука, 1997. -297 с.

  Алексеев В.А. «Штурм небес» отменяется?: Критические очерки о истории борьбы с религией в СССР.- М.: Россия молодая, 1992.-299 с.

  Он же. Постперестройка: несвободная совесть? - М: Россия моло­дая, 1992.-64 с.

  Алов А.А., Владимиров Н.Г. Православие в России. - М.: Институт наследия, 1995. - 114 с.

  Альтицер Т. Россия и апокалипсис.// Вопросы философии. - Б.М. -1996.'-37.-С. 110-126.

  Атеизм и религия: вопросы и ответы. -М.: Политиздат, 1987.-25 с.

  Ахмедов P.M. Государство и церковь в российском обществе XX столетия: историко-правовое исследование / Дис.канд.юрид.наук. -Казань, 2001.-171 с.

  Бабинов Ю.А. Государственно-церковные отношения в СССР: исто­рия и современность. — Симферополь: Таврия, 1991. — 124 с.

  Барменков А.И. Свобода совести в СССР. — М.: Мысль, 1979. — 223 с.

  Баханов А.Н. Национальные корни и иностранные влияния в облас­ти культурного созидания (в первой половине XIX века) //Москов­ский журнал. - 2004. - № 3. - С. 32-35.

  Белов А.В. Клерикальный антикоммунизм: идеология, политика, пропаганда. - М.: Политиздат, 1987. - 254 с.

  Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма.— М.: Наука, 1990.-220 с.

  138

  14. Он же. Новое религиозное сознание и общественность. - СПб., 1907. -67с.

  15. Он же. Распря церкви и государства в России // Вопросы религии. — М., 1908.-Вып. П.-С. 116-129.

  16. Он же. Сочинения. Сост., вступительная статья, примечания А.В. Гулыги. — М.: Раритет, 1994. — 416 с.

  17. Он же. Царство Духа и царство кесаря. - Париж, 1951; Йозеф Рацин-гер. Введение в христианство. Брюссель, 1988. - С.26-34.

  18. Бессонов М.Н. Буржуазно-клерикальные измышления по поводу 1000-летия «крещения Руси» и вопросы контрпропаганды. — М.: Знание, 1986. —35 с.

  19. Он же. Православие в наши дни. — М.: Политиздат, 1990. — 303 с.

  20. Он же. Собор 1988 -г. и современные тенденции в русском право­славии.— М.: Знание, 1989. — 38с.

  21. Он же. Судьба России: взгляд русских мыслителей. - М.: Луч, 1993. -252 с.

  22. Бондаренко В. Д. Современное православие: тенденции эволюции. — Симферополь: Таврия, 1989. — 174 с.

  23. Борисов Н.С. Церковные деятели Средневековой Руси ХШ-XVII вв. -М.: Изд-во МГУ, 1988. - 198с.

  24. Борунков Ю.Ф. Структура религиозного сознания. - М.: Мысль, 1971.-176 с.

  25. Булгаков С.Н. Христианский социализм. -Новосибирск,!99L-350 с.

  26. Бурьянов С. Государственно-церковные отношения против свободы совести и правового статуса // Отечественные записки. - 2002.^-№ 7.

  27. Васильева О.Ю. Русская православная церковь в политике советско­го государства в 1943 — 1948 гг. — М.: РАН ПРИ, 1999. — 212 с.

  28. Введенский А.И. Церковь и государство: очерк взаимоотношений Церкви и государства в России 1918-1922 гг.-М., 1923.-253с.

  
  

  139

  29. Вера как ценность: Материалы Всероссийской научной конференции (25-27 июня 2002 г.). - Великий Новгород: НовГУ им. Я. Мудрого, 2002.-251 с.

  30. Верховенский А. Политическая ксенофобия. Радикальные группы. Представления лидеров. Роль Церкви. -М.: Панорама, 1999.-191 с.

  31. Вишленкова Е.А. Заботясь о душах подданных: религиозная полити­ка в России первой четверти XIX века: Моногр. - Саратов: Изд. Сара­товского университета, 2002.- 441с.

  32. Она же. Религиозная политика: официальный курс и «общее мнение» России Александровской эпохи / Казанский государственный универ­ситет, Ист, ф-т; Науч.ред. Г.Н. Вульфсон. - Казань: Форт Диалог, 1997.-188с.

  33. Волков Н.С. Государственно-церковные отношения в условиях де­мократизации общественной жизни. Дис. ... канд. филос. наук. - М., 1992. -148 с.

  34. Володина Н.В. Конституционно-правовые основы государственно-церковных отношений в России (XX век). — М.: РАГС, 2000. — 162 с.

  35. Вострышев М. Патриарх Тихон. - М.: Молодая гвардия,1997.~302 с.

  36. Гараджа В.И. Социология религии. - М.: Аспект пресс, 1996. -239 с.

  37. Гвардини Р. Конец нового времени // Вопросы философии.- 1990. -№4.-С.153-156.

  38. Гидулянов П.В. Отделение Церкви от государства в СССР: Полный сборник декретов, ведомственных распоряжений и определений Вер­ховного Суда РСФСР и других советских социалистических респуб­лик. Изд. 3-е. - М.: Юриздат НКЮ РСФСР, 1926. - 712 с.

  39. Он же. Церковь и государство по законодательству РСФСР. — М.: Издательство НКЮ, 1923. — 100 с.

  40. Гиргинов Г. Диалог: Философско-политический анализ. Сокр. и до-раб. Пер. с болг.-М.: Знание, 1989. - 62 с.

  
  

  140

  41. ГИТА: Альтернатива выбора; Энциклопедический сборник: Филосо­фия, религия, история, поэзия / Под ред. АЛ. Кулаичева. - М.: Триво-ла:КСП, 1999.-768 с.

  42. Глинские чтения: Духовно-нравственное воспитание в системе обра­зования Российской Федерации / Ин-т общего образования, Ист.-патриот. об-во «Наследники Александра Невского». - М.: Самшин-издат,2002.-169с.

  43. Гордеев К. Русь - Россия: духовные основы национального возрож­дения // Православная беседа. - Б.М. - 1988. - № 6. - С. 33-35.

  44. Гордиенко Н.С. Современное русское православие. — Л.: Лениздат, 1987. —302 с.

  45. Он же. Эволюция русского православия (20-80-е годы                 XX столетия). — М.: Знание, 1984. — 64 с.

  46. Государственно-церковные отношения в России. - М.: «Луч» РАУ, 1993..-136 с.

  47. Государство российское: Власть и общество: Сборник документов.-М.: Изд-во Моск. Ун-та,1996. - 528с.

  48. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг.-Т. 2.-С. 58-60.

  49. Деяния Священного Собора православной российской церкви. - М. -Пг.: Высший Совет российской православной церкви, 1923.-530 с.

  50. Джораева С.В. Государственно-церковные отношения в России (опыт философско-исторического анализа). Дис. ... канд. филос. наук. -М., 1997.-139 с.

  51. Диакон Андрей Кураев Православие и право: Церковь в светском государстве. - М.: Изд. Сретенского монастыря, 1997. - 64с.

  52. Он же. Наследие Христа: Что не вошло в Евангелия. - М.: Благовест, 1997.-221 с.

  53. Он же. Протестантизм о православии. - М.: Свято-Троицкая Сергее­ва Лавра, 1999.-268 с.

  
  

  141

  54.   Дмитриев, М.В. Влияние православия и западного христианства на общество // Вопросы истории. - Б.М.- 1997. - №12 - С.3-32.

  55.   Дозорцев П.Н. Генезис отношений государства и церкви (Историко-библиографическийаспект). — М.: Манускрипт, 1998, —92с.

  56.   Он же. Развитие светской государственности в России: история и современность. — СПб.: академия МВД РФ, 1998. — 136 с.

  57.   Доусон К.Г. Религия и культура: Пер. с англ. Вступит. Слово и ком­ментарий К.Я. Кожуркина. - СПб.: Алетейл, 2001. - 281 с.

  58.   Журавский А. Возможна ли конфессиональная политика? - НГ - Ре­лигии. - 2001.-11 июля.

  59.   Закон Божий / Сост.: Протоирей Серафим Слободской,- СПб., 1997.— 728с.

  60.   Закон Божий: Учебник для первого года обучения в церковно­приходских школах. Репринт, изд. - Набережные Челны: Светоч, 1996.-96 с.

  61.   Закон о свободе совести 1997 г. // Русская Православная Церковь и право: комментарии. - М.: Изд-во БЕК, 1999. - 464 с.

  62.   Законодательство Российской Федерации о свободе совести, вероис­поведаний и религиозных объединениях: Сборник нормативных ак­тов. - М.: Феникс, 1994. - 109с.

  63.   Записки Петроградского Религиозно-философского общества. - Пг., 1916.-Вып. IV.-С. 118-131.

  64.   Зеньковский В.В. Основы христианской философии. - М., 1996. -560с.

  65.   Иванов А.И., Лобазов П. К. Политика Советского государства по вопросам религии и церкви. — М.: Знание, 1973. — 63 с.

  66.   Иванов А.И. Социализм и свобода совести. - М.: Знание, 1972. - 55 с.

  67.   Игнатов А. Богословские аргументы в политической борьбе // Вопро­сы философии. -1997.-№5.- С. 15-31.

  
  

  142

  68. Из истории христианской церкви на родине и зарубежом в XX столе­тии; Сб./ Редкол.: В. Чаплин - М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 1995.-320с.

  69. Известия ЦК КПСС.-1990.-№4.-С. 190-193.

  70. Иконников-Галицкий А. Вечерний свет русского православия // Новая Россия. - Б.М. - 1997. - № 3. - С. 65-76.

  71. Ильин Й.А. Собрание сочинений в 10 т-х. T.I. - М.: Рус.кн., 1993.-400с.

  72. Иоанн (митрополит Санкт-Петербуржский и Ладожский). Одоление смуты: Слово к русскому народу. - СПб., 1995. - 348 с.

  73. Кантеров В.Е. Клерикализм - идеология духовного насилия. - М: Педагогика, 1986. - 189 с.

  74. Карташев А.В. Церковь, история, Россия. - М., 1996.- 261с.

  75. Катехизис. - Киев: Изд-е Украинской Православной Церкви, 1991-370с.

  76. Клибанов А.И., Митрохин Л.Н. Крещение Руси: история и современность. — М.: Знание, 1988. — 64 с.

  77. Клочков В.В. Религия, государство, право. - М.: Мысль, 1978.- 288 с.

  78. Он же. Социалистическое государство и религиозные организации. -М: Знание, 1984.-64 с.

  79. Козлов Ю.Ф. Союз короны и креста,- Саранск: Мордов. кн. изд-во,1995.-288с.

  80. Кондакова Н.И. Духовная жизнь России и Великая Отечественная война 1941-1945 гг. -М: Луч, 1996. - 202 с.

  81. Конституции зарубежных государств: Сборник документов. - М.: БЕК, 1997--500 с.

  82. Конституция Российской Федерации с комментариями Конституци­онного Суда РФ. - М.: ИНФРА-М, 2000. - 152 с.

  
  

  143

  83. Концепция государственной политики в сфере отношений с религи­озными объединениями в Российской Федерации // Государство и религия в России, www.state-religion.ru

  84. Копаница М.М. Критика концепции «коммунистического христианства» современного русского православия. — Харьков: Вища школа, 1974. — 145 с.

  85. Корзун М.С. Русская православная церковь на службе эксплуататор­ских классов: X век — 1917г. — Минск: Беларусь, 1984. — 255 с.

  S6. Он же. Русская православная церковь. 1917-1945гг.: изменение соци­ально-политической ориентации и научная несостоятельность веро­учения.-— Минск: Беларусь, 1987.— 111 с.

  87.   Корнев В.И. «Невидимые» парадоксы религии и культуры. ■- М.: Знание, 1991.-63 с.

  88.   Костикова М.Н. Государственно-церковные отношения в сфере обра­зования: На примере законодательства Земли Северный Рейн-Вестфалия, Германия: Учебное пособие. - Владивосток: изд-во Даль-невост. ун-та, 2000. - 54 с.

  89.   Кузьмина Т.А. Секулярное сознание и судьбы культуры, www. Phi­losophy .ru/library

  90.   Куренный В. Власть и Церковь: мотивы и перспективы сближения // Отечественные записки. - 2001. - № 1.

  91.   Куроедов В. А. Религия и Церковь в Советском государстве. - М.: Политиздат, 1981. - 263 с.

  92.   Он же. Советское государство и церковь. — М.: Знание, 1976. — 79 с.

  93.   Он же. Религия и закон. — М.: Знание, 1970. — 61 с.

  94.   Лебедев А. Церковная историография в главных ее представителях с IV до XX вв. - СПб.: Алетейя, 20Q1. - 475 с.

  95.   Лебедев В. Христианская политика или «политическое христианст­во»? .// НИРелигии. - 2000. - 25 октября.

  
  

  144

  96. Лосский Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви: Дог­матическое богословие. -М., 1991. -288 с.

  97. Лупарев Г.П. Правосознание верующих и его особенности. - Алма-Ата: Казахстан, 1989. - 207 с.

  98. Май А.В. Модели господствующей идеологии. - М., 1997. - 384 с.

  99. Малкина Т. Титульная Церковь РФ. Российская власть в поисках ут­раченного // Отечественные записки. - 2001. - № 1.

  100. Мануйлова Д.Е. Церковь и верующий.-М.: Политиздат, 1981.-77 с.

  101. Махнач Б. Размышления о национальном достоянии // Новая Россия. -Б.М.-1955.-№1.-С.58-61.

  102. Моисей (Боголюбов). Схватка со зверем из бездны. - М.: Б.И., 1996. -79с.

  103. Морозова Л.А. Государство и церковь: особенности взаимоотноше­ний. - М.: Государство и право, 1995. - 88 с.

  104. Мчедлов М.П. Религия и современность. - М.: Политиздат, 1982. -272 с.

  105. На пути к свободе совести. - М.: Прогресс, 1989. - 496 с.

  106. Национальное и религиозное / Ред. колл. М.К. Горшков, М.П. Мчед­лов, Г.Е. Трапезников. - М., 1996. - 140 с.

  107. Новый завет и Псалтырь. - М.: Гедеоновы братья. - 107с.

  108. О религии и церкви: Сборник документов. - М.: Политиздат, 1965. -128 с.

  109. о. Вениамин (Новик). Православие, христианство, демократия. -СПб., 1999.-369 с.

  110. Одинцов М. И. Религиозные организации в СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. — М.: РАГС, 1995. — 221 с.

  111. Он же. Русская православная церковь в XX веке: история, взаимоот­ношения .с государством и обществом. М,: Центральный дом духовно­го наследия, Объединение исследователей религии, 2002. — 312 с.

  
  

  145

  112. Он же. Русские патриархи XX века.(Судьбы Отечества и Церкви на страницах архивных документов). - М.: РАГС, 1999. - 334 с.

  113. Он же. Государство и церковь в России: XX век. — М.: Луч, 1994. — 171с.

  114. Он же. Русская православная церковь в 80-х годах XX столетия: об­щая оценка состояния, организационная структура, социально-политическая деятельность. — М.: Знание, 1989. — 55 с.

  115. Он же. Исторический путь православия.- Париж: ИМКА-Пресс, 1985. — 389 с. (Репринт).

  116. Он же. Крест и корона: Церковь и государство на Руси IX-XVII вв. -СПб, 2000. - 462 с.

  117. Он же. Миф, религия, государство. — М.: Триада, 1998. — 509 с.

  118. Осипов А. Кризис духа или кризис экономики. // Православная бесе­да. -Б.М. -1998.-№ 6. -С. 2-6.

  119. Основы религиоведения. - 2-е изд. / Под ред. И.Н. Яблокова. - М.: Высшая школа, 1998. - 480 с.

  120. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Служба ОВЦС МП. #"1.files/image002.gif">149

  168. Столяр А. Государство и Церковь: по закону и «на самом деле» // Отечественные записки. - 2001. - № 1.

  169. Султангалеев А.А. Религия и этнические общности: социальные, по­литические и духовно-культурные факторы. - Уфа: Башкирский гос. ун-т, 1997.-103 с.

  170. Тальберг Н. История христианской церкви. - М.: СП «Интербук», 1991.-144 с.

  171. Тертуллиан. Апология // Стасюлевич М.М. История Средних веков, в ее писателях и исследованиях новейших ученых. - СПб., 1863. - T.I. - 456с.

  172. Тимофеев В.Д. Ленинские принципы политики в отношении рели­гии, церкви, верующих. - М.: Знание, 1987. - 63 с.

  173. Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России. Визан­тийская модель и ее русское переосмысление. - М,, 1998. - 676с.

  174. Федосик А. А. Церковь и государство: Критика богословских кон­цепций. — Минск: Наука и техника, 1988. — 203 с.

  175. Фирсов С.Л. Православная церковь и российское государство в последнее десятилетие существования самодержавия в России. — СПб.: Издательство Русского христианского гуманитарного институ­та, 1996.— 660 с.

  176. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. - М., 1914. - 640 с.

  177. Флоровский Г. Окамененное бесчувствие // Путь. - № 2. - М., 1992. -С. 244-253.

  178. Франк С.Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - 511 с.

  179. Христианство: Энциклопедический словарь / Гл. ред. С.С. Аверин-цев. - М.: Большая Российская Энциклопедия, 1995. - Т. 2. - 671 с.

  180. Человек в мире диалога: Всесоюзная конференция (Ленинград, 30 октября - 1 ноября 1990 г.) / Отв. ред. В.Н. Михайловский. - Л.: Ле-нингр. каф. философии АН СССР, 1990. - 316 с.

  181. Чичерин Б. Опыты по истории русского права. - М., 1859. - 443с.

  
  

  150

  182. Чумаченко Т.А. Государство, православная церковь, верующие. 1941 — 1961 гг. —М.: АИРО — XX, 1999. — 248 с.

  183. Шишкин А. А. Сущность и критическая оценка «обновленческого» раскола русской православной церкви. — Казань: Издательство Ка­занского университета, 1970. — 367 с.

  184. Шкаровский М. В. Русская православная церковь и Советское госу­дарство в 1943-1964гт. От «перемирия» к новой войне.— СПб.-М.: ДЕАА+АДИА, 1995. — 215 с.

  185. Он же. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве (го­сударственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 гг.). - М., 1999.-400 с.

  186. Шмеман А. Духовные судьбы России //Новый мир. - 1994. —№> 3.

  187. Шулындин Б.Н. Философия и современное общество: О диалогиза-ции философии и современных концепций общественного развития. -Нижний Новгород, 1993. - 199 с.

  188. Щипков А. Регулирование государственно-церковных отношений: к симфонии через партнерство // Религия и СМИ. - 2002. - 7 октября.

  189. Элбакян Е. С. Религия в сознании российской интеллигенции XIX — нач. XX вв. Философско-исторический анализ. — М.: РОССПЭН, 1996. — 316 с.

  190. Элиаде М. Священное и мирское / Пер. с фр., предисловие и коммен­тарий Н.К. Гарбовского. -М.: изд-воМГХ, 1994.- 144с.

  191. Элиаде М, Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований /Науч. ред. Е. Мурашхинцева. - М.: Рудомино; СПб.: Университетская книга, 1997.-414 с.

  192. Яблоков И.Н. Основы теоретического религиведения. - М.: Космо-полис, 1994.-223 с.

  193. Якунин В.Н. Положение и деятельность Русской православной церкви в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. — Сама­ра: Издательство «Самарский университет», 2001. — 400с

Скачать дипломную работу