Тема: Вина как категория преступления

• Вид работы:
  Другое по теме: Вина как категория преступления
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  21.03.2012 10:37:43
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

                                                      Содержание

  Введение. 3

   I Теоретическое обоснование вины как научной категории преступления. 6

  1.1 Историческая характеристика субъективной стороны состава преступления и место в ней вины.. 6

  1.2  Вина как признак и научная категория в преступлении. 11

   1.3  Анализ уголовных дел и методических обзоров об установлении вины в составах преступлений. 23

   1.4 Методические затруднения определения вины по составам преступлений  31

  II  Правовое регулирование квалификации состава преступления с учетом видов вины   35

  2.1 Виды вины и их научная характеристика по действующему законодательству  35

  2.2 Пути совершенствования механизма правового регулирования: квалификация и установление вины.. 49

  III   Изучение темы "Вина и ее формы" школе........................................... 60

  3.1  Современный урок права....................................................................... 60

  3.2  Комбинированный урок на тему "Вина и ее формы"........................... 73

  Заключение.................................................................................................... 87

  Список использованных источников и литературы.................................... 92

                                                                  

                                                    

  
  

     Введение

     Одно из центральных мест в уголовном праве занимает про­блема вины. Значимость вины определяется следующими признаками:  вина составляет субъектив­ную сторону преступления; вина представляет собой психическое отношение субъекта к совершаемому деянию, его последст­виям; вина выступает в двух основных формах - умысел или не­осторожность; вина выражает отрицательное отношение личности к интересам общества, нарушаемым данным преступлением; вина является проявлением общественной опасности личности пре­ступника и характеризует степень этой опасности;   вина входит в состав преступления в качестве его элемента;

   вина является необ­ходимым условием уголовной ответственности. Совокупность этих признаков и определяет вину в уголовном праве.

       Актуальность изучения данной темы состоит в том, что без установления формы, содержания и степени вины невозможно правильное назначение наказания, в частности, назначение вида пенитенциарного учреждения при отбывании на­казания в виде лишения свободы.

       Вопрос о вине затра­гивает права личности и, следовательно, имеет не только юри­дическую, но и социальную значимость. Конституция Россий­ской Федерации 1993 г. возводит принцип виновной ответствен­ности в высший конституционный ранг (ст.49 Конституции).

       Проблема вины выходит за рамки уголовного права и права вообще. Принцип виновной ответственности является не только правовым, но и нравственным. Это означает, что категория вины, вообще, и в уголовном праве, в частности, насыщена опре­деленным философско-этическим содержанием. Проблема вины есть проблема нравственно-правовой оценки антиобщественного поведения, осуществляемая нормативными средствами.

       Объектом исследования являются уголовно-правовые отношения, опосредующие понятие вины.

       Предметом исследования является уголовно-правовая характеристика вины.

       Целью данной работы является исследование вины в методологическом и сравнительно-правовом ас­пектах, определение круга проблем, имеющих отношение к ви­не, адаптация данного материала для преподавания в школе.

  В процессе исследования решались следующие задачи: анализ содержания вины; рассмотрение форм вины; изучение видов умысла и неосторожности;

  формулирование предложений по совершенствованию уголовного законодательства; рассмотрение теоретической основы современного урока права; разработка урока по теме «Вина и ее формы».

       Исследование основывается на базовых положениях теории познания социальных явлений.   В дипломе автор   использовал формально-юридические, сравнительно-правовые методы познания; применял системный анализ уголовных дел и  документов.

       Теоретической базой дипломной работы послужили работы таких авторов, как: Брайнин Я.М., Назаренко Г.В.,  Лукьянов В.В., Нерсесян В.А., Лившиц Ю.М., Дагель П.С., Рарог А.И., Злобин Г.А., Трайнин А.Н. и других.          В работах указанных авторов были рассмотрены вопросы понятия и содержания вины, форм вины: умысла и неосторожности. При этом многие сформулированные в них положения носят дискуссионный характер, нуждаются в дальнейшей теоретической разработке.

       Нормативную базу исследования составили: Конституция РФ, действующее уголовное законодательство РФ и руководящие разъяснения пленумов Верховного Суда СССР, РСФСР, РФ, относящиеся к рассматриваемой проблема­тике.

  В настоящей работе также использована опубликованная судебная практика Верховного Суда РФ.

       Структура выпускной квалификационной работы включает в себя: введение, три главы, заключение, список использованных источников и  литературы.

       В первой главе раскрываются особенности вины как научной категории преступления, рассматривается историческое становление субъективной стороны состава преступления и места в ней вины, анализируются уголовные дела и методические обзоры об установлении вины в составах преступлений.

       Во второй главе излагаются  основные виды вины и их научная характеристика по действующему законодательству, а также пути совершенствования механизма правового регулирования.

       Третья глава посвящена изучению темы «Вина и ее формы» в школьной программе, рассмотрению возможных вариантов преподавания данной темы.

       Заключение представляет собой концентрированное изложение  выводов, сделанных в выпускной квалификационной работе, а также предложений, направленных на совершенствование действующего уголовного законодательства, а также преподавания уголовного права в школе.

  
  

  I Теоретическое обоснование вины как научной категории преступления

   

       1.1 Историческая характеристика субъективной стороны состава преступления и место в ней вины

       Субъективная сторона является внутренней сущностью преступления. Она представляет собой психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, характеризующееся виной, мотивом, целью и эмоциями. В большинстве учебников по уголовному праву дается такое же определение субъективной стороны. Однако в литературе существует и иное мнение, согласно которому субъективная сторона преступления отождествляется с виной, включающей мотив и цель[1]. Представляется, однако, что отнесение мотива, целей и эмоций к содержанию вины без достаточных к тому оснований расширяет рамки законодательного определения вины и ее форм (умысла и неосторожности).

        Субъективная сторона преступления всегда была одной из наиболее дискуссионных и важных правовых проблем и, поэтому, издавна привлекала внимание ученых-юристов. Это связано не только с извечно присущим человеку желанием понять мотивы и цели поведения преступника, но и со стремлением исследователей глубоко изучить психологию преступника, понять, что привело его к совершению преступления.

        Термин "субъективная сторона" в уголовном законодательстве не употребляется. Однако законодатель раскрывает его путем использования таких понятий, как вина, мотив, цель. Каждое из понятий характеризует психическую сущность преступления с различных сторон. Вина отражает психическое отношение виновного к совершаемому им общественно опасному деянию (действию или бездействию) и наступившим в результате этого общественно опасным последствиям. Она может быть умышленной и неосторожной.

       Мотив представляет собой побуждение, вызывающее решимость совершить преступление.

        Цель преступления - это представление о желаемом результате, к достижению которого стремится лицо, совершающее преступление.

        Указанные признаки составляют субъективное основание уголовной ответственности, которое является таким же обязательным, как и объективное основание - действие (бездействие). Игнорирование признаков субъективной стороны может привести к объективному вменению, т.е. привлечению к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда. Никакое причинение вреда не может быть признано преступлением, если отсутствует вина лица, причинившего этот вред. Принцип вины является одним из главных принципов уголовного права (ст. 5 УК РФ).

       Значение субъективной стороны довольно многопланово. Прежде всего, точное установление всех признаков субъективной стороны является необходимым условием правильной квалификации общественно опасного деяния. Верховный Суд РФ в руководящих постановлениях Пленума и определениях по уголовным делам требует самым тщательным образом учитывать все признаки субъективной стороны.

        Весьма значительна роль субъективной стороны и при разграничении преступлений, сходных по объективным признакам. Вопросы квалификации и разграничения сходных составов преступлений тесно связаны между собой, так как правильная квалификация деяния предполагает и правильное разграничение конкретного преступления со смежными общественно опасными деяниями.

        Именно содержание субъективной стороны помогает определить степень общественной опасности, как преступного деяния, так и лица, его совершившего. Например, тщательная заблаговременная подготовка преступления, тщательное обдумывание деталей его совершения, как правило, свидетельствуют о более высокой степени опасности виновного по сравнению с лицом, совершающим преступление внезапно, под влиянием каких-то эмоций или внезапно сложившейся ситуации.

        Наконец, анализ субъективной стороны позволяет четко отграничить общественно опасное деяние, влекущее уголовную ответственность, от непреступного поведения, хотя и причинившего объективно вред охраняемым правом интересам. Например, не является преступлением неосторожное совершение деяния, наказуемого лишь при его умышленном совершении.

       Таким образом, правильное определение субъективной стороны имеет большое юридическое значение, как для квалификации, так и для индивидуализации наказания, а также является необходимым условием соблюдения таких принципов уголовного права, как принципы законности, вины, справедливости, гуманизма.

        В Уголовном кодексе РФ 1996 г. впервые в истории российского уголовного законодательства появилась глава, озаглавленная "Вина" (гл. 5), в которой сконцентрированы нормы, раскрывающие понятие субъективной стороны преступления.

        Являясь основным компонентом субъективной стороны, вина представляет собой психическое отношение лица к совершаемому общественно опасному действию или бездействию и его последствиям, выражающееся в форме умысла или неосторожности.

        Принцип ответственности только за деяния, совершенные виновно, всегда был основополагающим в уголовном праве нашего государства.

        Однако как принцип он впервые был закреплен в УК 1996 г., в ст. 5 которого говорится, что "лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина".

        Понятие вины как одного из важнейших институтов уголовного права использовалось уже в первых декретах Советской власти (Декрет СНК РСФСР от 8 мая 1918 г. "О взяточничестве", от 22 июля 1918 г. "О спекуляции" и др.). В этих декретах прямо говорилось, что уголовной ответственности подлежат лица, виновные в совершении конкретных общественно опасных деяний, и что наказание должно соответствовать степени их виновности.

        В Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г., обобщивших двухлетний опыт нормотворчества, отсутствовала статья о вине и ее формах. Однако в некоторых других статьях вина и ее формы все же упоминались. Такое положение было, по-видимому, вызвано следующим: несмотря на то, что идея ответственности за вину довольно последовательно проводилась в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве первых лет Советской власти, в теории того времени широкое распространение получило мнение, отрицающее необходимость принципа вины, что нашло отражение в ряде проектов УК.

        В УК РСФСР 1922 г. - первом советском Уголовном кодексе определения умысла и неосторожности были настолько удачны, что сохранялись на протяжении десятилетий. Правоприменительная практика этого периода считала наличие вины непременным условием уголовной ответственности.

        Развернутые определения умысла и неосторожности как формы вины содержались и в Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. Впоследствии эти определения с некоторыми изменениями вошли в УК союзных республик 1926-1935 гг. Однако термин "вина" ни в Основных началах, ни в УК РСФСР по-прежнему не упоминался. Более того, в этих законодательных актах допускалось применение таких мер социальной защиты, как ссылка и высылка, к лицам невиновным, но признанным социально опасными (ст. 22 Основных начал, ст. 7 УК РСФСР 1926 г.).

        Приведенные положения, однако, не означали действительного отказа от принципа вины, который, несмотря на указанные отступления, получает свое дальнейшее развитие и закрепление.

        Эти законодательные акты довольно последовательно исходили из того, что наказанию подлежат лишь лица, совершившие общественно опасное деяние и действующие при этом умышленно или неосторожно.

        Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., впервые сформулировав в специальной норме (ст. 3) основания уголовной ответственности, указали на вину как на субъективное основание уголовной ответственности. Кроме того, были уточнены формулировки умысла и неосторожности. Принятые на базе этих Основ УК союзных республик в 1959-1961 гг. в основном воспроизводили определения форм вины, данные Основами.

        В 1991 г. общесоюзным парламентом были приняты Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик. Эти Основы прямо указали, что вина является необходимым субъективным основанием уголовной ответственности, закрепив принцип виновной ответственности. Однако в связи с распадом Союза ССР Основы в законную силу не вступили.

       Принятый в 1996 г. УК РФ, расширив и углубив регламентацию института вины, выделил самостоятельную главу 5 "Вина".

        Кроме уточненных и обновленных определений умысла и неосторожности (ст. 25 и 26) в данной главе содержатся и три новые нормы: формы вины (ст. 24), ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины (ст. 27), и невиновное причинение вреда (ст. 28).

        Объем и содержание пятой главы в том виде, в каком она представлена в действующем УК, явились результатом последовательной научной разработки основных положений субъективной стороны, а также тех многочисленных дискуссий о вине, которые имели место в теории уголовного права.

  
  

  1.2 Вина как признак и научная категория в преступлении

       Вопрос об основании уголовной ответственности — это стержне­вой вопрос науки уголовного права. Правильное решение этой проблемы имеет важное практическое значение, так как она тесно связана с задачами обоснованного привлечения к уголовной от­ветственности и укрепления законности. Вместе с тем вопрос об основании уголовной ответственности в науке уголовного права понимается неоднозначно, что обусловлено исторически­ми, политическими и социально-экономическими условиями раз­вития государства и права.

       В 20-е годы сторонники радикальных изменений в уголов­ном праве предприняли немало попыток к устранению из уго­ловного законодательства основополагающих уголовно-правовых категорий вины и вменяемости, служивших для обоснова­ния уголовной ответственности в классической школе уголовно­го права. Так, некоторые ученые относили вину, и свя­занное с ней наказание, к понятиям, которые, якобы, символизи­ровали грех и возмездие[2]. Представители со­циологической школы (Я.Берман, М.Гродзинский, М.Чельцов-Бебутов и др.) в 1921 г. разработали проект УК, в котором ос­нование уголовной ответственности выполняла категория опас­ного состояния[3]. В проекте Особенной части кодекса авторы предлагали вместо конкретных составов  преступлений  перечень  преступных  деяний  без указания санкций и номеров статей. Ана­логичные позиции в отношении основания уголовной ответствен­ности занимали авторы других проектов.

       Противники социологического направления (Л. Саврасов, А. Лисицин,

  И. Славин   и   др.)  возражали  против  изъятия  из  уголовного  права принципа

  виновной ответственности. Так, например, И.Сла­вин оценивал теорию опасного состояния как явле­ние, «чрезвычайно опасное и вредное для самой идеи законно­сти»[4]. Резкая оценка отступлениям от ви­новной ответственности была  дана А.Герцензоном, который рассматривал такой подход как «выражение нигилизма в уго­ловном праве, ...отказ от гарантий социалистической законно­сти...»[5].

       Однако, еще в  1925 г. А.Н.Трайнин высказал мысль о том, что: «уголовно-наказуемым может быть лишь то деяние, кото­рое соответствует одному из составов преступления, описанных в диспозиции Особенной части»[6]. Таким же образом ставил во­прос об основании уголовной ответственности А.А.Пионтковский, включавший в состав преступления в качестве основных элементов: «1) определенный субъект преступления;

  2) опреде­ленный объект преступления; 3) определенное свойство субъек­тивной стороны поведения субъекта преступления и 4) опреде­ленное свойство объективной стороны его поведения»[7]. В кон­це 20-х годов в советской уголовно-правовой литературе все ча­ще подчеркивалось значение состава преступления для пра­вильной квалификации содеянного и обоснования уголовной от­ветственности, в том числе связанной с умыслом и неосторож­ностью.

       Сторонники принципа виновной ответственности излагали его в традиционном духе дореволюционных теорий. В частности, С.В.Познышев подчеркивал: «в понятии вины можно различать два элемента: положительный, заключающийся в известном наст­роении, вызвавшем преступный образ действий (действие или бездействие), и отрицательный, заключающийся в том, что субъ­ект не подавил этого настроения...»[8].

  По мнению Г.В.Назаренко, подобное понимание ви­ны не способствовало развитию института вины в уголовном праве и учению о вине в правовой науке[9]. Однако, попытки лик­видировать принцип вины в советском уголовном праве успеха не имели, так как этот принцип вытекает из объективных осо­бенностей уголовно-правового метода регулирования общест­венных отношений и соответствует основным целям уголовной ответственности и правовой природе наказания.

       Одним из первых советских ученых, кто кроме узкого понятия  вины как элемента состава преступления обратил внимание на существование вины в более широком понимании, как основания уголовной ответственности был Б.С.Утевский, который считал, что термин «вина» следует понимать в двояком значении. С одной сторо­ны, за виной сохраняется ее традиционное понимание как родо­вого понятия умысла и неосторожности, которое характеризует психическое отношение субъекта к содеянному. С другой сто­роны, вина в широком смысле является общим основанием уго­ловной ответственности[10].

  К числу существенных признаков, образующих понятие ви­ны как общего основания уголовной ответственности, по мне­нию Б.С.Утевского, относятся: «1. Наличие совокупности субъ­ективных и объективных обстоятельств, характеризующих под­судимого, совершенное им преступление, последствия, условия и мотивы совершения преступления. 2. Отрицательная общественная (морально-политическая) оценка от имени социалисти­ческого государства всех этих обстоятельств. 3. Убеждение со­ветского суда, что действия подсудимого на основании этой оценки должны повлечь за собой уголовную, а не какую-либо иную ...ответственность»[11].

       Эта концепция получила в литературе название «оценочной теории вины» и была подвергнута обстоятельной критике, по­скольку на практике она могла привести к объективному вме­нению и широкому судебному произволу.

  Однако мысль о том, что вина может служить обоснованием уголовной ответственности, была поддержана. Так, в частности, А.Н.Трайнин рассматривал вину в качестве одного из оснований (условий) уголовной ответственности[12]. Этот же автор выдвинул положение о том, что «вина выступает в социалистическом уголовном праве в двух качествах: в качестве элемента состава преступления и в качестве основания уголовной ответственности»[13]. Однако вина как основание уголовной ответст­венности рассматривалась А.Н.Трайниным как «клас­совая моральная оценка психического состояния лица»[14], то есть как оценочная категория.

       Следует отметить, что оценочного подхода к понятию вины в той или иной степени придерживались и другие ученые. Б.С.Никифоров, считавший основа­нием уголовной ответственности вину лица, включал в понятие виновности как обстоятельства, относящиеся к составу престу­пления, так и другие обстоятельства, подлежащие учету при на­значении наказания, особенно характеризующие личность преступника[15]. Н.И. Загородников полагал, что «при решении воп­роса об уголовной ответственности имеет значение индивиду­альная характеристика личности виновного...»[16].

       В то же время попытки рассматривать вину в ка­честве основания уголовной ответственности встречали возра­жения и непринятие подобных позиций со стороны тех, кто стре­мился выработать комплексное основание уголовной ответственности с четкими критериями, лишенными элементов субъективизма и признаков объективного вменения.

       В 1958 г. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик (далее основы), а затем Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. (далее УК РСФСР 1960 года) закрепили нор­му под названием «Основания уголовной ответственности», которая гласила: «Уголовной ответственности и наказанию подле­жит только лицо, виновное в совершении преступления, то есть умышленно или по неосторожности совершившее предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние» (ст.3 Ос­нов, ст. 3 УК РСФСР 1960 года).

       Ученые трактовали данную норму по-разному. Одни (Т.Л.Сер­геева, Б.С. Никифоров, Г.А.Злобин) считали, что ст. 3 Основ закрепляла положение о вине как основании уголовной ответст­венности[17]. Другие (Н.Д. Дурманов, Н.И. Загородников) полагали, что ст.3 УК РСФСР 1960 предусматривает «в качестве основания уголовной ответственности совершение виновным предусмотрен­ного в законе общественно опасного деяния (действия или без­действия) — преступления»[18]. Большинство ученых  придерживалось мнения, что закон (ст.3 Основ) «содержит указание на все необходимые признаки состава преступле­ния» и, следовательно, «основанием уголовной ответственности по советскому уголовному праву является наличие в деянии ли­ца состава преступления»[19]. Эклектическую позицию по данно­му вопросу занимают авторы учебников по уголовному праву Московского государственного университета (Н.Ф. Кузнецова, Ю.М.Ткачевский и др.), которые утверждают, что «единст­венным основанием уголовной ответственности является совер­шение преступления» Наряду с «единственным основанием» выделяются объективное основание уголовной ответственно­сти — «совершение тех или иных общественно опасных деяний» и субъективное основание — «негативное отношение к запрету правонарушителя, то есть вина». При этом преступление необо­снованно рассматривается как явление, тождественное понятию «состав преступления».

       Для обоснования уголовной ответственности служит категория вины, а преступление имеет значение юриди­ческого факта и выступает как фактическое основание, повод или предпосылка для решения вопроса об уголовной ответст­венности виновного лица. Состав преступления служит для идентификации содеянного в качестве преступления и может рассматриваться как формальное основание ответственности. Необходимым основанием уголовной ответственности является вина. Причинение путем какого-либо действия или бездействия общественно опасного результата при таких обстоятельствах, когда лицо его не предвидело и не могло предвидеть, не заклю­чает в себе вины. Исключают вину общественно опасные дей­ствия невменяемого, а также действия, которые законодатель именует «действиями, не представляющими общественной опас­ности», к которым относятся необходимая оборона, крайняя не­обходимость и другие действия, посредством которых осущест­вляется защита законных интересов. Как отмечает Г.В.Назаренко, различие между защитными действиями, которые осущест­вляются опасным способом, и преступлениями, которые являют­ся общественно опасными деяниями, можно провести по субъ­ективной стороне.           Преступления совершаются виновно: в слу­чае умышленной вины субъект сознает, что совершает опасное деяние и предвидит наступление преступного результата, в слу­чае совершения неосторожного преступления небрежно относит­ся к возможности наступления опасных последствий либо дей­ствует самонадеянно. Что касается необходимой обороны, край­ней необходимости, задержания преступника субъективная сто­рона этих действий характеризуется тем, что лицо, совершив­шее действие подобного рода, сознает общественно полезный характер своего деяния, так как защищает законные права и интересы. При этом предвидит, что причиняет вред определен­ным лицам: посягателю, преступнику, третьему лицу — в слу­чае крайней необходимости. Волевой момент таких действий характеризуется тем, что лицо желает защитить свои законные интересы либо законные интересы других лиц, общества и го­сударства[20].

       Сравнение субъективной стороны преступления и защитных действий показывает, что вина характеризуется от­рицательным отношением субъекта к уголовно-правовым за­претам, а безвиновное поведение выражает положительное от­ношение к правовым дозволениям, гарантирующим защиту за­конных прав и интересов. Таким образом, виновное поведение является существенным и необходимым основанием уголовной ответственности.

       Как правильно подчеркивает Г.А.Злобин «вина представляет собой целостную и достаточную характеристику преступления, раскрывающую все существенные стороны содеянного… »[21]. При этом вина не тождественна деянию, причиняющему вред. Таким образом, в случае совершения преступления вина обнаруживает антисоциальное, либо пренебрежительное отношение индивида к правовым запретам, связывает внешне противоправное с внут­ренне порочным и социально опасным. Вина образует субъек­тивную сторону преступного деяния и одновременно выступает характеристикой преступления всех его существенных признаков, необходимых для привлечения к уголовной ответственности.

       Поэтому, по мнению автора, неоправ­данна позиция законодателя закрепившего в ст.8 Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 года (далее УК РФ) положение о со­ставе преступления как основании уголовной ответственности. Ведь до сих пор недостаточно определена природа яв­ления, которая обозначается термином «состав преступления». В науке существуют различные, зачастую несовпадающие, под­ходы, к составу преступления. Кроме того, в состав преступления включаются либо из него выводятся разные элементы. Одни авторы выводят за рамки состава преступления   объект   (Я.М. Брайнин), дру­гие - вменяемость  (А.Н.Трайнин, С.В.Бородин), третьи - возраст уголовной ответственности (К.Ф.Тихонов), четвер­тые - вину (И.С.Ной), и тем самым лишают состав преступ­ления единого содержания[22].

       Следовательно, состав пре­ступления не может быть основанием уголовной ответственно­сти. Реальным основанием ответственности выступает вина субъекта, совершившего деяние, предусмотренное уголовным законом.

       Вина как отношение к противоправному деянию и его опасным последствиям есть отношение содержательное, связанное с понятием форм и видов вины, имеющих разную организацию и взаимосвязь структурных элементов.

       Виновное психическое отношение субъекта к своему деянию и его последствиям, с точки зрения психологии, характеризуется определенной активностью сознания и определенной направлен­ности воли[23]. Это означает, что теоретический анализ вины пред­оставляет собой рассмотрение содержательной стороны ее интеллектуальных и волевых моментов[24]. В учебной литературе под содержанием вины понимается категория, отражающая все ее основные элементы и признаки[25]. При этом интеллектуаль­ный момент вины характеризуется знанием и предвидением опасного характера деяния и его последствий   при   умышленной   форме   вины, а в случае неосторожности интеллектуаль­ный момент вины характеризуется предвидением, (самонадеян­ность) либо непредвидением (небрежность) возможности на­ступления опасных последствий. Волевой момент вины вклю­чает в себя желание либо нежелание (допущение, расчет, долженствование) в отношении наступления опасных последст­вий[26].                 Согласно другой точке зрения вина включает в свое со­держание мотив и цель и в целом отождествляется с субъек­тивной стороной преступления[27].

       Таким образом, в обоих случаях исследуется не столько содержание вины, сколько структура содержания. При этом выделяются структурные эле­менты разного уровня: в одном случае элементы вины: сознание и воля субъекта преступления, в другом случае элементы субъективной стороны: вина, мотив и цель преступления.

       Структура вины - это определенное сочетание элементов сознания и во­ли, посредством которых осуществляется содержательная ха­рактеристика субъекта к противоправному деянию и его по­следствиям. Форма вины при таком подходе предстает как структурная организация интеллектуально-волевых моментов, характеризующих умысел и вину как психическое отношение к содеянному.

       По мнению Г.В.Назаренко, элементы вины (сознание и воля) образуют в своей совокупности содержа­ние вины, так как содержание вины не сводимо к ее элементам. Указанные элементы образуют конструктивную схему содержания или, иначе говоря, структуру вины[28]. Так, например, субъект, похищающий чу­жое имущество из жилища, сознает, что без ведома и против воли хозяев проник в чужую квартиру, благодаря чему неза­конно, тайным способом изымает чужое имущество, предвидит, что причиняет собственнику вещей материальный ущерб и же­лает незаконно завладеть чужим имуществом с целью об­ращения его в свою собственность или собственность других лиц.

       Формы психического отношения в каждом конкретном случае наполняются разным содержанием. Поэтому одинаковые формы психического отно­шения к убийству и к тяжкому вреду  здоровья существенно отличаются друг от друга по содержанию. В слу­чае совершения умышленного убийства без отягчающих обсто­ятельств субъект сознает, что совершает насильственные дей­ствия, направленные на лишение жизни, предвидит, что причи­няет смерть другому человеку, желает или допускает это. В слу­чае причинения тяжкого вреда здоровью при наличии умысла субъект сознает, что нарушает анатомическую целост­ность организма и предвидит, что тем самым причиняет тяж­кий вред здоровью.

       Таким образом, форма психического отношения лица к совершаемому противо­правному деянию, имеет своим содержанием внешние, объек­тивные признаки деяния, которые отражаются в сознании субъ­екта преступления. Это означает, что содержание вины нахо­дится в неразрывной связи с признаками объективной стороны преступления. Отсюда следует, что субъективная сторона раз­личных преступлений имеет неодинаковое предметное содержа­ние. Насильник, убийца и вор сознают конкретные признаки разных деяний, предвидят разные последствия и желают до­стичь разных результатов.

       По мнению ряда ученых  «наряду с психологическим содержанием вина имеет пред­метное содержание...»[29]. Кроме того, «вина наделена со­циально-политическим содержанием »[30]. По мне­нию авторов указанной конструкции, под психологиче­ским содержанием вины понимается «определенная форма вза­имосвязи сознания и воли», социально-политическое содержание «характеризуется внутренним отрицательным отношением к интересам социалистического общества», а предметное содержание вины «определяется описанными в составе преступления фактическими обстоятельствами содеянного»[31].

       По мнению автора, выделение трех видов содержания вины яв­ляется условным, поверхностным вариантом мнения социально-психологической школы советского уголовного права. Вина, хотя и содержит в своем составе психологические понятия, пси­хологического содержания не имеет. В данном случае, как правильно отмечает Г.В.Назаренко, речь может идти о психологической формуле вины как своеобразной законодательной конструкции, элементами которой являются психологические категории. Суждение о социально-политиче­ском содержании вины имеет явно надуманный характер[32]. Так, субъ­ект, совершающий преступление, например, убийство из ревности, весьма далек от социально-политической оценки содеянного. Представляется, что мнение о том, что представление или оценка субъекта преступления образуют социально-политическое содержание вины не соответствует действительности. Суждение о социально-политическом содержании вины имеет оценочный характер и ведет к объективному вменению. В данном случае речь может идти о социальной сущности вины как о негативном отношении субъекта к законным правам и интересам других лиц.

       Социальная сущность вины выражается в совершении умыш­ленных и неосторожных преступлений. Вместе с тем действующее уголовное законодательство для установления форм вины, содержания психического отношения к содеянному, не требует выявления отрицательного отношения к интересам общества. Внесение в содержание вины дополнительных социально-политических моментов, как это делали советские авторы, по утверждению А.И. Гельфера «приводит к неправильному пониманию вины»[33].

       По мнению автора, содержание вины включает в себя все фактические обстоятельства   дела,  которые  нашли  свое   отражение   в   психике   субъекта преступления и характеризуют его про­тивоправное поведение.              Так, И.Г.Филановский, отмечал узкий харак­тер законодательной формулы вины. В частности, формула умысла указывает на осознание опасного характера деяния и предвидение последствий без учета таких признаков, как место, время, орудия и обстановка совершения преступления. Указан­ный автор обоснованно считает, что вина имеет более широкий объем, чем указано в законе, так как преступник сознает кро­ме деяния и последствий другие обстоятельства содеянного[34].

       Понятие «объем вины» иногда встречается и в учебной ли­тературе. По смыслу понятие «объем вины», которым пользу­ются отдельные авторы, есть объем содержания вины.

       Таким образом, содержание вины всегда предметно и существует только в формах, предусмотренных уголовным законодательством.

  Правильное определение субъективной стороны имеет большое юридическое значение, как для квалификации, так и для индивидуализации наказания, а также является необходимым условием соблюдения таких принципов уголовного права, как принципы законности, вины, справедливости, гуманизма.

   

  1.3  Анализ уголовных дел и методических обзоров об установлении вины в составах преступлений

       В следственной и судебной практике нередко возникают трудности в квалификации действий лица, реализовавшего свой умысел на совершение преступления частично. Они могут быть наглядно проиллюстрированы примерами из опубликованной судебной практики.

        Рассмотрим несколько позиций.

   1. Если умысел в полной мере не реализован и цель в желаемом объеме не достигнута, содеянное можно квалифицировать лишь как покушение на преступление.

        Пример практического воплощения этого мнения опубликован в N 5 Бюллетеня Верховного Суда РФ за 1999 год[35]. Президиум Верховного Суда Республики Татарстан удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ на приговор суда и определение кассационной инстанции по делу и, в частности, указал, что умысел виновных был направлен на хищение 45 тыс. рублей в двух сумках, в которых находилось 20 и 25 тысяч. Однако отобрать и похитить им удалось лишь одну сумку; второй же, по независящим от них причинам, завладеть не удалось, но это не дает оснований для квалификации преступления как оконченного. В итоге действия осужденных переквалифицированы на ч.3 ст.30 и п."б" ч.3 ст.161 УК РФ.

        В данном случае не получило никакой юридической оценки то обстоятельство, что часть денег, которая по своим размерам хотя и не соответствует критерию крупного размера, была все-таки похищена и хищение этой части было завершено. Такая позиция отчасти согласуется и с толкованием теории продолжаемого преступления. Вот что сказано в п.11 действующего постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. "О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества": "Продолжаемым хищением следует считать неоднократное незаконное безвозмездное изъятие... имущества, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, имеющих общую цель незаконного завладения... имуществом, которые охватываются единым умыслом виновного и составляют в своей совокупности одно преступление".

        В период действия УК РСФСР судьи квалифицировали как покушение на хищение имущества в особо крупных размерах (по ст.ст.15 и 93 УК РСФСР) действия лиц, имеющих умысел на хищение в особо крупном размере и похитивших сейф, в котором оказалась меньшая сумма денег[36]. Также считалось, что, если лицо имело умысел на хищение государственного имущества в крупном размере, но он не был осуществлен по независящим от виновного обстоятельствам, содеянное должно квалифицироваться как покушение на хищение в крупном размере независимо от фактически похищенного[37].

        Следуя такой логике, лицо, задумавшее похитить 50 автоматов или 50 мешков муки со склада и в течение 1,5 месяцев тайно выносившее за пределы склада и охраняемой территории по 1-2 автомата (мешка муки), будучи задержанным при выносе последнего пятидесятого автомата (мешка), должно быть осуждено только за покушение на хищение, невзирая на то, что 49 автоматов (мешков) ранее похищены и, возможно, нашли своего покупателя.

    2. Содеянное должно квалифицироваться как покушение на деяние в пределах умысла виновного и как оконченное преступление в той части, в которой преступная цель достигнута, если эта часть содержит все признаки какого-либо состава преступления.

        В пользу этого мнения говорит относительно давно сформировавшаяся судебная практика по делам об умышленных убийствах. В п.5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве" разъясняется, что убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч.1 или ч.2 ст.105 и по ч.3 ст.30 и п."а" ч.2 ст.105 УК как оконченное убийство и покушение на убийство двух или более лиц. Несмотря на то, что убийца, покушаясь на лишение жизни двух и более человек, сумел убить лишь одного, содеянное квалифицируется как покушение на убийство двух и более человек, охваченное единым умыслом, и оно же квалифицируется как оконченное убийство в той части, в которой преступные намерения оказались реализованы.

        Квалификация же такого деяния лишь как покушения на убийство двух человек свидетельствует о несостоятельности такой позиции, при которой без самостоятельной юридической оценки останется состоявшимся убийство человека и при этом преступнику незаслуженно "дарятся" существенные послабления в наказании, предусмотренные ст.66 УК для тех, кто совершил неоконченные преступления. Не исключается повторение такого же казуса и при продолжаемом убийстве (когда, например, киллер получает заказ на убийство двух и более лиц).

        Применение такого подхода обнаруживается и в следующем примере.

   Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ квалифицировала как оконченное преступление по ч.2 ст.290 УК РФ и как покушение на преступление по ч.3 ст.30 и п."г" ч.4 ст.290 УК РФ действия лица, имевшего намерения и покушавшегося на получение взятки за одно действие в крупном размере в два приема от двух лиц, успевшего получить первую часть денег в качестве взятки в сумме, не образующей крупного размера, и задержанного при получении второй части взятки, подпадающей под критерии крупного размера лишь в сумме с первой полученной частью[38].

   Этот пример допускает возможность подобного подхода и к формальным составам, что не противоречит разъяснениям п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе". Данное разъяснение не носит столь конкретного характера, как по делам об убийствах. Тем не менее, в нем указано, что, если обусловленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам, не зависящим от воли лиц, пытавшихся передать или получить предмет взятки или подкупа, содеянное следует квалифицировать как покушение на получение либо дачу взятки или законного вознаграждения.

        В то же время дача взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, а равно получение их должностным лицом, либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, считаются оконченными с момента принятия получателем хотя бы части передаваемых ценностей.

        Доктрина уголовного права и ранее увязывала момент окончания преступлений с формальным составом с моментом начала совершения действий (бездействия), а не с моментом завершения этих действий, хотя и не отрицала и возможность покушения на преступление с формальным составом.

    3. Содеянное следует квалифицировать как оконченное преступление в пределах умысла виновного независимо от фактической его реализации и достижения преступной цели.

        В обзоре судебной практики за третий квартал 1999 г.[39] приведен пример отмены кассационной инстанцией приговора с указанием, что, по смыслу закона, если умысел виновных был направлен на получение взятки в крупном размере и заранее было обусловлено, что она будет получена частями, то при получении хотя бы части взятки содеянное должно квалифицироваться как оконченное преступление в виде получения взятки в крупном размере.

        Однако, суд, тщательно не выяснив, в какой сумме взяткополучатель собирался получить взятку при посредничестве другого лица, являлись ли полученные им 20 тыс. рублей частью общей обусловленной взятки, квалифицировал действия взяткополучателя как покушение на получение взятки в крупном размере. Данный пример противоречит приведенному при изложении второй позиции примеру.

        В практике рассмотрения дел об убийствах также был период, когда подобный подход доминировал. В п.10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике по делам об умышленных убийствах" предлагалось при установлении умысла виновного на лишение жизни двух и более лиц убийство одного и покушение на жизнь другого квалифицировать как оконченное преступление по п."з" ст.102 УК СССР (убийство двух и более лиц).

        Эта практика впоследствии была изменена постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 23 июня 1975 г., которое положило начало формированию нынешней практики, описанной выше.

   Причина того, что данная позиция была отвергнута, видится в том, что такой механизм квалификации противоречил фактическим обстоятельствам дела и приводил к объективному вменению лицу тех деяний и общественно-опасных последствий, в отношении которых его вина не могла быть установлена. То есть нельзя обвинять лицо в умышленном лишении жизни двух и более человек, если убит оказался только один, а другие остались живы и на их жизнь было совершено только покушение.

        Отсутствие общественно опасного последствия в виде смерти второго человека не дает оснований считать убийство двух и более лиц оконченным.

        Да и при квалификации взятки как оконченной в крупном размере в последнем из приведенных примеров видится некоторое нарушение принципа вины (ст.5 УК РФ), так как налицо объективное вменение лицу того деяния, которого оно не совершало (не успело совершить). В этом случае наличие обусловленной договоренности о передаче (получении) в будущем второй части взятки после получения первой с учетом обстоятельств дела можно было бы квалифицировать как приготовление к получению взятки в крупном размере. В той же части, когда она была вручена, взятка может действительно считаться оконченной и подлежит отдельной квалификации.

       Различия в трех рассмотренных позициях не способствуют единообразию и стабильности судебной практики. В отличие от УК РСФСР в УК РФ имеется новая по содержанию ст.29 "Оконченное и неоконченное преступление", в ч.1 которой указывается, что преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного УК. В соответствии с ее ч.2 неоконченным преступлением признаются приготовление к преступлению и покушение на него. Действующий УК предполагает, по мнению автора, необходимость квалификации незавершенного в задуманном объеме деяния как приготовления к преступлению или покушения на него и отдельной квалификации деяния как оконченного преступления в той его части, в которой преступная цель достигнута и умысел, хоть и частично, реализован, т.е. где уже обнаруживаются все признаки состава преступления, присущие оконченным преступлениям.

        Таким образом, можно сделать вывод, что покушения на похищение двух и более сумок с деньгами, на убийство двух и более человек, на получение взятки двумя и более частями и им подобные при удавшемся похищении одной сумки, убийстве одного человека и получении одной части взятки должны квалифицироваться по единой схеме, излагаемой во второй позиции, которая должна быть общей для разрешения всех подобных случаев.

       Не менее важно также учитывать при рассмотрении уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних момент формирования (возникновения) умысла.

       Так, следователь предъявил обвинение взрослым участникам преступной группы по ч. 3 ст. 158 УК РФ за совершение одной кражи с незаконным проникновением в жилище и в крупном размере, поскольку обоснованно усмотрел в их действиях признаки продолжаемого хищения (в пользу этого вывода сыграло установление того факта, что преступники, проникнув первоначально в отсутствие хозяев в дом, вынесли только часть чужого имущества, остальную часть (различные изделия из металла, а также старинные иконы) они спрятали на территории этого дома, чтобы вернуться за ними на другой день (в связи с тем, что в этот день приехали хозяева дачи, они изъяли спрятанное имущество только через три дня)[40].

        Таким образом, установление момента возникновения умысла позволяет дать правильную правовую оценку поведению как несовершеннолетних, так и взрослых лиц, совершивших сходные преступления.

        Свою специфику имеют и неосторожные преступления, совершаемые несовершеннолетними. В частности, волевой момент преступного легкомыслия (самонадеянный без достаточных к тому оснований расчет на предотвращение общественно опасных последствий своих действий (бездействия), как показало изучение уголовных дел, по сравнению со взрослыми преступниками в большей мере опирается на субъективные, а не на объективные факторы (жизненный опыт, профессионализм, квалификацию, длительную практику и т.д.). Несовершеннолетние, как правило, рассчитывают на свою ловкость, уверенность в силах (переходящую в самоуверенность), бесстрашие (зачастую показное), кажущуюся легкость обращения с техникой, источниками повышенной опасности.

        Так, например, поступил районный суд по делу 17-летнего Б., который, не имея прав и доверенности на управление мотоциклом, принадлежащим его знакомому Л., решил прокатить на нем (без коляски) своего товарища К. В пути следования, превысив скорость, он выехал на разрытое полотно дороги, в результате чего мотоцикл опрокинулся, а здоровью К. был причинен тяжкий вред.

        Районный суд, приняв во внимание то, что Б. имел уже опыт управления мотоциклом, поддерживал с потерпевшим товарищеские отношения, не желал и не допускал при нарушении им правил дорожного движения наступления вредных последствий, осудил виновного по ч. 1 ст. 264 УК РФ[41].

        Таким образом, волевой момент преступного легкомыслия у несовершеннолетних очень близок к волевому моменту, характерному для косвенного умысла (известно, что расчет на "авось" рассматривается в теории и судебной практике как признак косвенного умысла).

       Установление момента возникновения умысла позволяет дать правильную правовую оценку поведению как несовершеннолетних, так и взрослых лиц, совершивших сходные преступления.

  
  

  1.4 Методические затруднения определения вины по составам преступлений

       В подавляющем большинстве случаев преступления совершаются умышленно или по неосторожности, т.е. с какой-либо одной формой вины.

       Однако как в прежнем, так и в действующем уголовном законодательстве имеются такие сложные составы преступления, которые включают не одно, а два последствия. Психическое отношение к этим двум последствиям мажет быть различным. Учитывая это, в УК РФ 1996 г. была включена статья об ответственности за преступление, совершенное с двумя формами вины (ст. 27).

      Согласно этой статье, "если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и, которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в том случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в том случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно".

       Эта новелла УК 1996 г. четко определила, что преступления с двумя формами вины не образуют новой формы вины.

       В юридической литературе 60-х гг. получило распространение мнение о том, что в отношении некоторых составов преступлений могут быть установлены различные формы вины по отношению к деянию и по отношению к последствиям. В целом такую вину предлагалось считать третьей формой вины и называть ее смешанной. Дискуссия о смешанной форме вины велась и ранее. Впервые выделить смешанную форму вины как самостоятельную предложил немецкий криминалист Фейербах в начале XIX в. Выступая против сохранения в уголовном праве понятия непрямого умысла, в соответствии с которым в умышленную вину лица включались все последствия сознательно совершенного деяния, он отмечал, что бывают случаи, когда виновный не предвидит наступления отдаленных последствий, а они, по мнению Фейербаха, должны вменяться лишь тогда, когда лицо должно и могло их предвидеть. Подобное сочетание умысла и неосторожности в одном деянии Фейербах называл неосторожностью, детерминированною умыслом. Эта концепция вины не получила практического осуществления в уголовном праве, хотя дискуссия о "смешанной виновности" велась и в российском досоциалистическом уголовном праве[42].

       Ученые, предлагавшие ввести в законодательство смешанную форму вины, исходили из анализа ст. 10 УК РСФСР 1926 г., в соответствии с которой при описании форм вины не давалось определения умышленных или неосторожных действий, а раскрывалось лишь психическое отношение субъекта преступления к последствиям своих действий. Поэтому вина раскрывалась отдельно в отношении деяния и в отношении последствия[43]. Так, сторонники смешанной формы вины полагали, что при, например, нарушении правил безопасности движения транспортных средств виновный может умышленно относиться к факту нарушения правил дорожного движения и неосторожно - к наступившим в результате этого последствиям.

       Теоретически такая позиция была необоснованна, так как, во-первых, разрывался единый состав преступления на две как бы отдельные самостоятельные части. Во-вторых, устанавливалось психическое отношение к действию (бездействию), чего не требовали ни Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, ни УК РСФСР 1960 г. при определении неосторожной вины. И, в-третьих, смешивался умысел с сознанием нарушения правил безопасности движения.

       Как правильно отмечал Г.А.Кригер: "Конструкция смешанной формы вины: является искусственной и находится в противоречии с законодательными понятиями конкретных форм вины"[44].

       Сторонники смешанной формы вины не учитывали специфику некоторых составов преступлений, сконструированных законодателем таким образом, что одно деяние - действие (бездействие) может повлечь два последствия, причем это второе последствие - более тяжкое и будет являтся квалифицирующим признаком деяния.

       Такое сочетание двух форм вины при совершении одного преступления, отражающего специфику конкретного состава, дает основание говорить о преступлении, совершенном с двумя формами вины. Каждое из последствий в этих случаях может явиться последствием самостоятельного преступления, которые законодатель в ряде случаев объединяет в одном преступлении. Так, в ч. 4 ст. 111 УК (причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть) объединены такие два преступления, как причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК) и причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК). Одно из этих преступлений можно считать основным, и оно всегда может быть только умышленным. Действие или бездействие во втором преступлении полностью охватывается деянием первого. Однако последствия второго преступления оказываются как бы побочным результатом основного деяния. Эти дополнительные последствия всегда являются более тяжкими и влекущими более строгое наказание.

       Поэтому, как правило, такие последствия относятся законодателем к числу квалифицирующих преступление признаков, психическое отношение к которым характеризуется только неосторожной виной.

       При умышленном отношении к таким последствиям деяние квалифицируется как более тяжкое преступление.

       В ст. 27 УК законодатель прямо указывает на возможность только неосторожной вины в отношении последствий, явившихся побочными по отношению к основному преступлению. Вина в этих случаях может быть как в виде легкомыслия, так и в виде небрежности.

       Сочетание в этих случаях двух форм вины в одном преступлении не превращает такие преступления в умышленно-неосторожные, такие преступления отнесены законодателем к числу умышленных.

       Преступления с двумя формами вины характеризуются следующими признаками: наличие в результате совершения преступления двух последствий; сочетание различных форм вины в отношении этих двух последствий; две формы вины могут иметь место только в квалифицированных составах; неосторожным может быть только отношение к квалифицирующим деяние признакам; преступления с двумя формами вины отнесены законодателем к числу умышленных преступлений.

       Включение в УК РФ статьи о преступлениях с двумя формами вины имеет большое значение для правильной квалификации общественно опасных деяний, так как позволяет провести четкое разграничение умышленных и неосторожных преступлений.

  II Правовое регулирование квалификации состава преступления с учетом видов вины

  2.1 Виды вины и их научная характеристика по действующему законодательству

       Под формой вины в уголовном праве понимается то, что выражает внутреннюю связь и способ организации взаимо­действия сознания и воли как между собой, так и с внешними ус­ловиями[45]. Различное взаимоотношение сознания и воли при совершении преступлений лежит в основе деления вины на формы, а в пределах одной и той же формы вины — на виды.       

       Действующее уголовное законодательство устанавливает две формы вины: умысел (ст. 25 УК РФ) и неосторож­ность (ст. 26 УК РФ). Теория проводит деление умысла на прямой и косвенный, а неосторожность делится на два ви­да преступную самонадеянность и преступную небрежность.

       Вопрос о видах умысла в уголовном праве достаточно сложен и мало разработан. Это видно хотя бы из того, что он далеко не одинаково решается в законода­тельстве, судебной практике и теории.

       Поэтому, чтобы уяснить основания и юридическое значение различных классификаций видов умысла, не­обходимо хотя бы вкратце рассмотреть подход к этой проблеме законодательства, судебной практики и науки уголовного права.

       Как отмечают Г.А.Злобин и Б.С.Никифоров, использование различных видов умысла в нормах уголовного законодательства характеризуется следующими моментами[46].

       Во-первых, количество видов умысла, используемых в законе, по сравнению с числом видов, известных теории уголовного права, ограничено.

       Во вторых, УК РФ содержит описание не всех видов умысла, используемых при кон­струировании норм Особенной части.

       В-третьих, действующее уголовное законодатель­ство ни в одном случае не связывает непосредственно вид умысла со степенью ответственности.

       В соответствии с ч.1 ст. 25 УК РФ преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом.

       Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ).

       Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия, либо относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).

       Таким образом, ст. 25 УК РФ разграничивает два вида умысла - прямой и косвенный. В этом законодательном определении умысла виды умысла разграничиваются в зависимости от волевого отношения  («желание», «сознательное допущение») субъекта к последствиям своего преступного деяния.

       Так как иных общих описаний умысла и его видов УК РФ не содержит, формулировка ст. 25 УК РФ позволяет сделать ряд выводов, касающихся легального разграничения прямого и косвенного умысла.

       Разграничение прямого и косвенного умысла имеет важное практическое значение.

       Прямой умысел включает в себя три взаимосвязанных признака:

  1) осознание лицом общественной опасности своих действий (бездействия); 2) предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий; 3) желание их наступления.

       Косвенный умысел тоже предполагает три признака: 1) осознание лицом общественной опасности своих действий (бездействия); 2) предвидение возможности наступления общественно опасных последствий;

  3) нежелание, но сознательное допущение этих последствий либо безразличное к ним отношение.

       Действующее уголовное законодательство закрепляет косвенным образом один  вид  умысла - аффектированный умысел, который имеет определенное юридическое значение (влияние на ответственность), да и то не самостоятель­ное, а лишь в связи с основанием его возникновения (ст. 107 УК РФ).

       Кроме того, в нормах Особенной части действующего уголовного законодательства наряду с прямым, косвенным и аффектированным умыслом широ­ко используется конструкция специального умысла, т.е. такого вида умысла, который характеризуется наличием в сознании виновного особой цели, включенной законо­дателем в состав преступления в качестве конститутив­ного элемента или квалифицирующего обстоятельства.

       Учебники и монографии по уголовному праву обычно не упоминают об этом виде умысла. Более того, в науч­ной литературе высказывалось мнение, что для конструирования особого вида специального умысла «нет никакой необходимости»[47].

       Анализ действующего уголовного законодательства не позволяет прийти к столь категоричному отрицанию значения специального умысла для уголов­ного права.

      Так, например, с использованием специального умысла построены составы бандитизма (ст. 209 УК РФ), разбоя (ст. 162 УК РФ), хранения и приобретения наркотиков (ст. 228 УК РФ), дезертирства (ст. 338 УК РФ) и ряда других преступлении.

      Во всех этих случаях мы имеем дело с особым видом умысла, обладающим специфическим юридическим значением и психологическим содержанием.

       Специальный умысел служит для разграничения сходных по объективной стороне, но коренным образом различных с социальной и юридической точек зрения, преступных деяний.

       Именно таково значение специального умысла в некоторых составах УК РФ, где специальный умысел служит единственным основанием для правильного определения объекта преступления и отграничения, например, террористического акта от умышленного убийства, дивер­сии - от умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества.

       Это юридическое значение специального умысла определяется его психологическим содержанием, той ролью, которая принадлежит цели действия или бездей­ствия в выражении реальных связей между действитель­ностью, с одной стороны, сознанием и волей человека -  с другой[48].

       Формируясь как результат воздействия внешнего мира на сознание конкретного человека, социально значимая цель всегда выражает социальные свойства личности, ее установку, ее нравственное качество.

       По своему содержанию цель включает в себя созна­ние и волю человека по отношению к объективному результату его поведения. Поэтому цель указывает на действительный объект пре­ступного деяния и выражает отношение личности к этому объекту.

       В своем первом социальном значении (как характе­ристика личности) цель в качестве элемента специально­го умысла может выступать как обусловливающее или квалифицирующее ответственность обстоя­тельство.

       В своем втором значении (как указание на направ­ленность действия) цель используется законодателем для определения объекта преступного посягательства и раз­граничения внешне сходных, но социально различных преступлений.

       На основании изложенного выше можно сделать вывод о том, что нет никаких оснований отказываться от специального умысла ни в Особенной части Уголовного кодекса, ни в теории уголовного права, так как его влияние на степень ответственности и значение для установления действительного объекта преступле­ния достаточно велико.

       Вопрос о видах умысла в теории уголовного права особого развития не получил. Если не считать понятий прямого и косвенного умысла и проблемы их разграничения, которым уделено внима­ние в ряде монографий и статей[49] и во всех учебниках уголовного права, научный подход к проблеме видов умысла этим исчерпывается. Наиболее подробно перечисляются виды умысла, известные предшествующим правовым системам и тео­риям, в монографии Б.С.Утевского «Вина в советском уголовном праве», причем автор делает попытку обо­сновать непригодность для уголовного права любой классификации видов умысла, кроме деления умысла на прямой и косвенный.

       На позиции Б.С.Утевского в вопросе о разграниче­нии видов умысла следует остановиться подробней хотя бы потому, что его подход к классификации видов умыс­ла нашел несомненное отражение в юридиче­ской литературе, в том числе и учебной[50]. Б.С.Утевский называет в своей монографии 12 видов умысла, известных теории уголовного права. Это-   умысел,   заранее   возникший,   непосредственный,  последующий, определенный, неопределенный, альтернативный, общий, специальный, заранее обдуманный, внезапный, прямой и непрямой.

       Суть позиции Б.С.Утевского состоит в следующем:

  1. Все названные виды умысла «свидетельствуют в лучшем случае о схоластичности, оторванности от жизни, ненужности для практики, о стремлении осложнить по­нимание вопроса для неспециалистов и тем самым еще более отдать их в руки специалистов-юристов»[51].

  2. В ряде случаев соответствующие конструкции «преследуют политическую задачу—узаконить господ­ствующий в феодальных или буржуазных судах произ­вол.. .»[52].

  3. «Все эти деления умысла и другие... потеряли впо­следствии всякое значение и в настоящее время пред­ставляют лишь исторический интерес»[53].

  4. «...Проверенное на практике советских органов юсти­ции и нашедшее подтверждение в советской теории уголовного права деление вины на умысел прямой, умысел эвентуальный... остается непоколебимым»[54].

  5. Любые попытки «восстановления» иных видов умысла в советской науке уголовного права (например, признание А.А.Пионтковским существования неопре­деленного умысла) не заслуживают одобрения[55], ибо формулировка умысла в советском уголовном праве  является окончательной и не нуждается ни в каких дополнениях и изменениях[56].

       Необоснованность столь категоричного утверждения об абсолютном совершенстве существую­щего в законодательстве определения умысла очевидна. И с общеметодологических позиций нельзя объявлять ту или иную юридическую конструк­цию окончательной и не нуждающейся ни в каких изменениях и дополнениях.

       Так, например, в свое время вопрос о научной ценности и практической важности некоторых видов умысла вовсе не был столь бесспорным для совет­ских юристов.

       В юридической литературе шла дискуссия о право­мерности понятия косвенного умысла, которая отрица­лась, например, В.Лившицем[57] и

  М. Чельцовым[58].

       Как было сказано выше, ряд юристов (в том числе А.А. Пионтковский) использовали понятие неопределенного умысла при анализе судебной практики.

       Учебник ВЮЗИ в противоположность позиции, занятой Б.С.Утевским, утверждает, что «теории советского уголовного права и судебной практике известны и другие виды умысла»[59].  В частности называются следующие виды умысла: умысел, заранее обдуманный и внезапно возникший, аффектиро­ванный (как разновидность внезапно возникшего умыс­ла), а также умысел определенный (простой и альтер­нативный) и неопределенный[60].

       Определенный умысел характеризуется тем, что предвидение и желание субъекта определенно и конкретно. Выплескивая кислоту в лицо потерпевшему, он предвидит, что обезобразит его, и желает этих последствий.

       Неопределенному умыслу свойственна неконкретность предвидения и желания наступления общественно опасных последствий определенной тяжести. Содеянное в этом случае квалифицируется по фактически наступившим последствиям.

       Умысел может быть заранее обдуманным в предумышленных преступлениях или внезапно возникшим в ситуативных или случайных деяниях.

       Заранее обдуманный умысел может возникнуть задолго до непосредственного совершения преступления. Субъект заблаговременно готовится к его совершению, разрабатывает способы его осуществления, производит подготовительные действия, обеспечивает алиби и т. д.

       Внезапно возникший умысел формируется в ситуации совершения преступления, в условиях конфликта, в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, в иных обстоятельствах (например, при виде вещи, оставленной без надзора), способствующих совершению преступления.

       Оценка общественной опасности предумышленных и ситуативных деяний может быть разной и конкретной. Предумышленные деяния обычно оцениваются как более опасные. Однако конкретная социальная оценка деяния и субъекта, психологически готового к совершению преступления в удобной для него ситуации (пожар, землетрясение, авария), также свидетельствует о повышенной опасности и преступления, и лица, его совершившего.

       В соответствии со ст. 26 УК РФ преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности.

       Ответ­ственность за преступления, совершенные по неосторожности, обычно наступает в случае причинения общественно опасных последствий. При их отсутствии само по себе действие или бездействие в большинстве случаев не влечет уголовной ответственности. Лишь в отдельных случаях законо­датель допускает ответственность за совершенные по неосторожности дейст­вия вне зависимости от наступления общественно опасных последствий (например, разглашение государственной тайны) либо за такие действия, которые создавали угрозу причинения тяжких последствий (например, нару­шение правил безопасности на взрывоопасных объектах)[61].

       Действующий УК впервые законодательно закрепил деление неосто­рожности на виды, хотя оно давно используется в теории уголовного права и на практике. Закон рассматривает как виды неосторожности легкомыс­лие и небрежность.

        По УК РФ 1996 года преступление признается совершенным по легко­мыслию, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия (или бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предот­вращение (ч. 2 ст. 26 УК РФ).

       Интеллектуальный элемент легкомыслия составляет предвидение возможности наступления общественно опасных послед­ствий своего действия или бездействия, а самонадеянный расчет на их предотвращение — его волевой элемент.

       Характеризуя интеллектуальный элемент легкомыслия, законо­датель указывает только на возможность предвидения общественно опасных последствий, но опускает психическое отношение к действию или бездей­ствию. Это объясняется тем, что сами действия, взятые в отрыве от послед­ствий, обычно не имеют уголовно-правового значения. Вместе с тем, поскольку легкомыслие, как правило, связано с сознательным нарушением определенных правил предосторожности, установленных для предотвращения вреда, осознанность поведения делает этот вид неосторожной вины более опасным по сравнению с небрежностью[62].

       При преступном легкомыслии в отличие от косвенного умысла созна­ние и воля лица не безразличны к возможным отрицательным последствиям своего деяния, а направлены на их предотвращение. Закон характеризует волевое содержание легкомыслия не только как надежду, а именно как расчет на предотвращение   общественно   опасных   последствий.  При этом   виновный рассчитывает на конкретные, реальные обстоятельства, способ­ные, по его мнению, противодействовать наступлению преступного резуль­тата: на собственные личные качества (силу, ловкость, опыт, мастерство), на действия других лиц, механизмов, а также на иные обстоятельства, значение которых он оценивает неправильно, вследствие чего расчет на предотвращение преступного результата оказывается неосновательным, само­надеянным, не имеющим достаточных к тому оснований[63]. Например, водитель автомашины, выезжая на перекресток при красном свете осознает, что грубо нарушает правила дорожного движения и предвидит, что в результате этого может произойти столкновение с пересекающим дорогу транспортом и наступление тяжких последствий, в том числе и для себя, но он надеется на мобильность своей машины, ее высокую скорость, внимательность других водителей, прежний успешный опыт таких действий и, наконец, на тормоза своей машины в случае необходимости. Расчет оказывается ошибочным, значит и самонадеянным, так как для него не было достаточных оснований.

       Расчет (хотя и необоснованный) на конкретные факторы, способные, по мнению виновного, предотвратить наступление общественно опасных последствий, существенно отличает преступное легкомыслие от косвенного умысла, при котором такой расчет отсутствует, хотя и возможна ни на чем не основанная надежда, что вредные последствия не наступят.

       Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, его совершившее, не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотри­тельности должно было и могло их предвидеть (ч. 3 ст. 26 УК РФ).

       Небрежность — это единственная разновидность вины, при которой лицо не предвидит общественно опасных последствий своего деяния ни как неизбежных, ни как реально или даже абстрактно возможных. Однако их непредвидение вовсе не означает отсутствие всякого психического отно­шения к наступлению таких последствий, а представляет особую форму этого отношения. Непредвидение последствий при небрежности свидетель­ствует о пренебрежении лица к требованиям закона, правилам общежития, интересам других лиц.

       Сущность этого вида неосторожной вины заключается в том, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опасные последствия совершаемых им действий, не проявляет необходимой вниматель­ности и предусмотрительности, чтобы совершить необходимые волевые действия для предотвращения указанных последствий, не превращает реаль­ную возможность в действительность. Преступная небрежность представ­ляет своеобразную форму психического отношения виновного к общест­венно опасным последствиям своих действий, где волевой элемент характе­ризуется волевым характером совершаемого виновным действия или бездей­ствия и отсутствием волевых актов поведения, направленных на предотвра­щение общественно опасных последствий[64].

       Небрежность характеризуется двумя признаками: отрицательным и положительным.

       Отрицательным признак небрежности — непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий — включает, во-первых, отсутствие сознания общественной опасности совершаемого дея­ния, а во-вторых, отсутствие предвидения преступных последствий. Положительный признак небрежности состоит в том, что виновный должен был и мог проявить необходимую внимательность и предусмот­рительность и предвидеть наступление фактически причиненных общест­венно опасных последствий. Именно этот признак превращает небрежность в разновидность вины в ее уголовно-правовом понимании. Он устанав­ливается с помощью двух критериев: долженствование означает объектив­ный критерий, а возможность предвидения — субъективный критерий небрежности.

       Таким образом, уголовная ответственность за прес­тупления, совершенные в результате преступной небрежности наступает потому, что виновный хотя и не пред­видел возможности  наступления вредных последствий своего деяния, но должен был и мог их предвидеть, т.е. необходимо наличие как объек­тивного (должен был предвидеть), так и субъективного (мог предвидеть) критериев. Каждый из них имеет са­мостоятельный характер. Изучение практики применения уголовного за­кона показывает, что работники след­ствия и суда именно при установле­нии объективного и субъективного критериев преступной небрежности испытывают наибольшие трудности.

       Объективный критерий небрежности носит нормативный характер и означает обязанность лица предвидеть возможность наступления общест­венно опасных последствий при соблюдении общегражданских требований необходимой внимательности и предусмотрительности. Эта обязанность может основываться на законе, на должностном статусе виновного, на профессиональных функциях или на правилах общежития и т.д. Отсутст­вие обязанности предвидеть последствия исключает вину данного лица в их фактическом причинении. Но и наличие такой обязанности само по себе еще не является достаточным основанием для признания лица виновным[65]. Например, лицо, выбрасывая из окна квартиры, находящейся на 5 этаже, горшок с цветами в ночное время, не предвидит, что в эти часы под окном могут быть люди, но элементарные правила осторожности обязывали его осознать неправильность таких действий и не совершать их или хотя бы предварительно посмотреть вниз, куда он намеревался бросить горшок.

       При наличии обязанности предвидеть последствия (объективный крите­рий ) необходимо еще установить, что лицо имело реальную возможность в данном конкретном случае предвидеть наступление общест­венно опасных последствий (субъективный критерий), но эту возможность не реализовало и последствий не избежало.

       Как отмечает В.Питецкий использование объективного критерия в практической деятельности во многом зависит от того, при каких обстоятельствах, в какой сфере деятельности был причи­нен вред. В тех случаях, когда он при­чиняется в производственной сфере, при выполнении должностных либо профессиональных обязанностей, ус­тановление объективного критерия обычно не вызывает трудностей. Де­ятельность работников в этих сферах, как правило, регламентирована спе­циальными инструкциями, правила­ми производства тех или иных работ, памятками по технике безопасности, различными наставлениями, устава­ми и т. д. Большинство из них и издается специально для того, чтобы предотвратить наступление вредных последствий. К их числу относятся, например, правила обращения с ог­неопасными, взрывчатыми, ядовиты­ми веществами, оружием, электри­ческим током и т.д. Их нарушение, находящееся в причинной связи с наступившим вредом, свидетельству­ет о том, что лицо должно было пред­видеть его наступление[66].

       Вместе с тем следует иметь в виду, что правила предосторожности, оп­ределяющие границы должной пре­дусмотрительности, обычно рассчи­таны на более или менее типичные ситуации, поэтому они не могут пре­дусмотреть всех случайностей. Мо­гут быть ситуации, когда лицо не на­рушило каких-либо правил предос­торожности, однако вредные послед­ствия наступают. Здесь обязанность предвидения (объективный крите­рий), а, следовательно, и вина - отсут­ствуют, поскольку от лица, выпол­няющего должностные или профес­сиональные функции, нельзя требо­вать предвидения случайностей, на которые правила предосторожности не были рассчитаны. Это может быть, например, когда обязанность по пре­дотвращению последствий лежала на другом лице, либо имела место грубая неосторожность со стороны самого потерпевшего.

       В отличие от объективного крите­рия, который как бы уравнивает лю­дей одной профессии, должности и т.д., при анализе субъективного кри­терия преступной небрежности долж­ны  учитываться  индивидуальные особенности лица,  причинившего вред. Субъективный критерий раск­рывает собственно вину лица в нас­туплении последствий, поэтому имеет решающее значение. Известно, что способность предвидеть результаты своих деяний у разных людей раз­лична. Она обусловлена, в частности, такими факторами, как уровень образования, профессиональные навыки, специальная подготовка, жиз­ненный опыт и др., а также фактора­ми, относящимися к психофизио­логическим  особенностям  людей (особенности ощущений, восприя­тий, двигательных реакций, воздей­ствия утомления, стресса и т.д.). Вы­бор того или иного фактора или их совокупности при установлении воз­можности предвидения последствий зависит от сферы деятельности субъ­екта, от особенностей совершенного им преступления. Так, при соверше­нии лицом халатности обычно учи­тывается уровень образования и про­фессиональной  подготовки  лица, при совершении преступлений в сфе­ре быта принимается во внимание житейский опыт субъекта, а при рас­следовании автотранспортных прес­туплений наряду с уровнем профес­сиональной подготовки большое зна­чение могут иметь такие факторы, как особенности восприятия, время двигательных реакций, воздействие утомления на организм и др. Эти фак­торы должны устанавливаться и учи­тываться не вообще применительно к данному лицу, а так же как и при установлении невменяемости, путем «привязки» их к тем условиям мес­та и времени, в которых было совер­шено конкретное преступление. В иной обстановке индивидуальные особенности лица могут проявиться по-другому.

       Таким образом, субъективный критерий означает персональную способность лица в конкретной ситуации и с учетом его индивидуальных качеств предвидеть возможность наступления общественно опасных послед­ствий. Это означает, что возможность предвидения последствий опреде­ляется, во-первых, особенностями ситуации, в которой совершается деяние, а во-вторых, индивидуальными качествами виновного.

  
  

  2.2  Пути совершенствования механизма правового регулирования: квалификация и установление вины

       Исторически установлено правило, согласно которому не может быть наказан преступник, совершивший деяние по неосторожности, если закон не оговаривает это специально. УК РФ, вступивший в силу с 1 января 1997 г., сформулировал данное правило так: "Деяние, совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса" (ч.2 ст. 24). Значение приведенного указания состоит в том, что нельзя признать преступлением деяние, совершенное по неосторожности, если оно предусматривает умышленную форму вины. Например, известно, что существует уголовная ответственность за умышленное причинение легкого вреда здоровью, но не является уголовно наказуемым причинение такого вреда по   неосторожности.   Это   ограничение   помогает   определить  форму   вины совершенного преступления. Если в диспозиции конкретной статьи не сформулированы признаки, указывающие на то, что деяние может быть совершено по неосторожности, его следует считать умышленным.

       В российском уголовном праве применение нормы ч.2 ст. 24 УК РФ (в первоначальной редакции) привело к парадоксальному положению. Целый ряд преступлений, предусматривавшихся УК РСФСР 1960 года и считавшихся неосторожными, ныне формально перешли в разряд совершаемых исключительно умышленно. Так произошло, например, с деяниями, закрепленными ч. 1 ст. 217, ст. 249, 251 УК РФ. В этой связи автор считает необходимым внести в эти и ряд других статей Особенной части УК РФ  однозначные указания на возможность совершения предусмотренных ими деяний только по неосторожности.

       Новая редакция ч. 2 ст. 24  УК РФ (принята Федеральным законом от 25 июня 1998 г.) сформулирована так: "Деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса". По нашему мнению, такая формулировка в определенной мере изменила положение к лучшему. Теперь в преступлениях, при описании которых законодатель прямо не указывает, что они совершаются по неосторожности, возможна как умышленная, так и неосторожная форма вины в отношении наступивших последствий. К ним относятся преступления против общественной безопасности и общественного порядка (ст. 215, 217, 225 УК РФ), против здоровья населения и общественной нравственности (ст.ст.228, 234 УК Рф), ряд экологических преступлений (ст. 246-248, 250, 252. 254, 255, 257 259, 262 УК РФ), а также преступлений против военной службы (ст.340, 341 УК РФ).

       В отдельных случаях законодатель прямо предусмотрел неосторожную форму вины по отношению к последствиям. Это сделано в ч. 4 ст. 234 УК РФ "Незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта", ч.1 и 2 ст. 249 УК РФ "Нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений", ч. 2 ст. 251 УК РФ "Загрязнение атмосферы", ч. 2 ст. 283 УК РФ "Разглашение государственной тайны". Во всех названных статьях, за исключением ст. 283 УК РФ, законодатель при описании составов указывает, что наступление последствий, отношение к которым выражено в форме неосторожности, было связано с нарушением соответствующих "правил поведения".

       В некоторых преступлениях, характеризующихся нарушением определенных правил, как отмечает В.Нерсесян, законодатель посчитал возможным сохранение как неосторожной, так и умышленной форм вины в отношении наступивших последствий. При неосторожном отношении деяние признается преступным в силу того, что последствия являются тяжкими

  (ст. 246, 255, 340-344 УК РФ). При этом сами правила, как представляется, нарушаются умышленно. Умышленная форма вины, наряду с неосторожной, по-прежнему допускается в экологических преступлениях, предусмотренных ст. 250, 252, 254 УК РФ. Их объективная сторона выражается в совершении действий, которые могут с реальной возможностью привести к наступлению вреда. Уголовно наказуемым деяние становится именно тогда, когда такой вред наступает[67].

       В то же время законодатель не внес прямого указания на неосторожное отношение к наступившим последствиям в составы, при описании признаков которых используются термины, и так свидетельствующие о том, что они совершаются по неосторожности. Например, в ст.255 УК РФ сказано "о ненадлежащем исполнении своих обязанностей".

       Непосредственное указание на неосторожную вину содержится лишь в 26 статьях Особенной части УК РФ. В 19 статьях она обозначена лишь в квалифицирующих и особо квалифицирующих составах. В то же время анализ субъективной   стороны   ряда   составов   преступлений,   в   которых  прямо не указано на неосторожную форму вины, а также судебная практика применения аналогичных норм прежнего УК РСФСР свидетельствуют, что фактически по неосторожности может быть совершено значительно большее число деяний. Правда, при их совершении возможны обе формы вины - умысел и неосторожность. К числу таких преступлений можно отнести доведение до самоубийства (ст. 110 УК РФ), заражение венерической болезнью (ст. 121 УК РФ), заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ), неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего  (ст. 156 УК РФ) и т.д.  Таким образом, теория  уголовного  права  и частично судебная практика в отдельных составах преступлений допускают наличие наряду с умыслом неосторожной вины, вступая тем самым в противоречие с положением ч. 2 ст. 24 УК РФ. Вместе с тем, по нашему мнению, позиция теории и практики верна. Следуя указаниям ч. 2 ст. 24 УК РФ, все эти преступления нужно признавать умышленными. Однако анализ диспозиций норм, о которых идет речь, и сути предусмотренных в них деяний свидетельствует о том, что они могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно.

       Таким образом, существующая формулировка ч. 2 ст. 24 УК РФ оставила место для вопросов. Например, чем отличается нарушение правил охраны окружающей среды, повлекшее массовую гибель животных либо иные тяжкие последствия (ст. 246 УК РФ), от экоцида - массового уничтожения растительного или животного мира (ст. 358 УК РФ), при том, что, с учетом новой редакции ч. 2 ст. 24 УК РФ, в обоих случаях допустима и неосторожная, и умышленная формы вины?

       При описании признаков халатности в ч. 1 ст. 293 УК РФ не сказано, что предусмотренные ею последствия причиняются по неосторожности, такое указание есть только в ее ч.2.  Между тем в соответствии с другими признаками состава (недобросовестное или небрежное отношение к службе) и традиционным пониманием сущности халатности данное деяние не относится к числу умышленных и именно этим отличается от злоупотребления должностными полномочиями. Формально получается, что по ч. 1 ст. 293 УК РФ никого нельзя привлечь к ответственности.

       В ч. 1 ст. 217 УК РФ установлена ответственность за нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах, если это могло повлечь различного рода тяжкие последствия. О неосторожности в норме не сказано, следовательно, деяние может быть совершено лишь умышленно. Однако не следует забывать, что умысел предполагает сознание общественной вредности совершаемого и желание или сознательное допущение последствий. Если субъект сознает, что в результате нарушения им правил безопасности будет уничтожено предприятие и желает этого, деяние напоминает диверсию (ст. 281 УК РФ). Аналогичные ситуации возникают и при квалификации, например, преступлений, связанных с нарушением правил безопасности на объектах атомной энергетики (ч. 1 ст. 215 УК РФ), ненадлежащим исполнением обязанностей по охране оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 225 УК РФ) и т. д. Фактически неосторожные деяния законодателем таковыми не считаются.

  В связи с этим возникает вопрос о том, как разрешить эту проблему?

       По мнению В.Нерсесяна, здесь можно пойти по одному из двух путей[68]:

   а) дополнить ч. 2 ст. 24 УК РФ указанием на то, что в статьях Особенной части УК, предусматривающих преступления, которые могут быть совершены как умышленно, так и неосторожно, конкретная форма вины определяется судом в зависимости от обстоятельств дела; б) внести в диспозиции соответствующих норм Особенной части УК дополнения, смысл которых может быть таким: умышленное или неосторожное нарушение тех или иных правил или совершение действий (бездействия). Первый вариант представляется более простым и не требующим внесения многочисленных дополнений  в  УК.  Второй, мнению автора, менее удачен, поскольку, во-первых, потребует внесения дополнений во многие статьи, во-вторых, без исключения ч. 2 ст. 24 из УК РФ противоречие все равно сохранится, в-третьих, очевидны возражения против такого решения и в связи с тем, что в значительном числе статей Особенной части, предусматривающих умышленные преступления, вид вины также прямо не указывается (например, все корыстные посягательства на собственность). И все же принятие менее удачного предложения представляется меньшим вредом, чем сохранение противоречия между предписаниями ч. 2 ст. 24 УК РФ и целым рядом статей особенной части УК РФ в нынешнем виде.

       Статья 27 УК РФ о "двойной" вине имеет сложную и довольно запутанную конструкцию.

       В нагромождении формулировок, которые образуют содержание статьи, можно выделить два положения, имеющие принципиальное значение. Одно из них заключается в признании возможности наступления неосторожных последствий в результате умышленных действий, другое - в определении формы вины по тяжести последствий. Автор считает, что оба эти положения противоречат как подлинным основам уголовного права, так и элементарному здравому смыслу.

       Затянувшаяся на десятилетия дискуссия о различных вариантах "двойной" вины связывалась с различным отношением лица к своим действиям, которые могли быть как умышленными, так и неосторожными, и к неосторожным последствиям этих действий. Но в статье УК о "двойной" вине говорится уже не о различии отношения к действию и к его последствию, а к преступлению "в целом" и к какой-то его части. К числу преступлений с "двойной" виной отнесены такие, которые сопровождаются прямыми и производными последствиями. Авторы такого "раздвоения" вины полагают, что в этих преступлениях "как бы" юридически объединяются два состава. Но "как бы" - это не для науки, нужен ответ - как? Но его получить невозможно, так как действие, а, следовательно, и преступление - одно, хотя и с двумя последствиями, которые следуют друг за другом. В комментариях к статье УК о "двойной" форме вины указывается, что таковая может иметь место как в случаях различного отношения лица к своим действиям и к последствиям, так и при наличии в преступлении прямого и производного последствий.

       Обратившись к разъяснениям, которые содержатся в комментариях к УК РФ, следует заметить, что авторы, комментирующие статьи Особенной части, не прибегают к услугам статьи о "раздвоенной" вине для установления единой формы вины в совершении преступления. Например, дорожно-транспортные преступления, в связи с квалификацией которых и возникла концепция о "двойной" вине, рекомендовано рассматривать только как неосторожные. Загрязнение атмосферы, повлекшее причинение вреда здоровью человека, как совершенные с косвенным умыслом. В преступлениях, связанных с нарушением правил пожарной безопасности, "раздвоение" вины признается, но ничего не говорится об установлении единой ее формы по тяжести последствий.

       Противоестественный разрыв отношения лица к своим действиям и к последствиям этих же действий наводит на мысль о том, а правильно ли вообще определяется, что представляет собой действие, а что - последствие в преступлениях, связанных с нарушением правил и норм, охраняющих общественную безопасность? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратиться к механизму реально происходящих событий и, в соответствии с элементарными требованиями науки уголовного права, выявить все существенные его черты, т.е. признаки, позволяющие составить достоверную картину состава преступления в полной взаимосвязи всех образующих его признаков. Пока этот вопрос остается открытым: проблема заключается в том, чтобы установить, какие именно нарушения и каким образом приводят к причинению вреда.

       Рассмотрим некоторые реально происходящие события. Например, если допускается нарушение норм выброса загрязняющих веществ в атмосферу, но оно своевременно пресекается и концентрация этих веществ в атмосфере не достигает опасного уровня, то вред жизни, здоровью людей, живой природе причинен быть не может. Если же процесс выброса продолжается длительное время и концентрация загрязняющих веществ становится опасной, то возникает реальная угроза причинения вреда. Будет или не будет вред причинен - зависит от наличия объектов для поражения в зоне загрязнения и целого ряда других обстоятельств, но уже не от лица, виновного в нарушении норм выброса. Это лицо уже не может оказать никакого влияния на проявление вредоносных выпущенных им веществ.

       Наиболее распространенный пример - дорожно-транспортное происшествие. Угроза столкновения, опрокидывания автомобилей, наезда их на различные препятствия возникает в тех случаях, когда водитель уже не имеет времени, возможностей для осуществления маневра, необходимого для предотвращения происшествия. Такая обстановка складывается либо в результате превышения водителем безопасного предела скорости, обеспечивающего возможность надлежащего реагирования на ту или иную помеху движению, либо при неожиданном для водителя возникновении помехи. В большинстве случаев угроза удара автомобиля, лишенного надлежащего управления, скоротечна - секунды, но она обязательно наличествует в каждом дорожно-транспортном происшествии. С момента создания угрозы столкновения, опрокидывания автомобиля или наезда его на препятствие водитель уже ничего не может сделать для предотвращения таких последствий. Вред причиняет машина, которая вышла из-под контроля человека.

       Примеры можно продолжить, но и приведенных, как представляется, достаточно, чтобы сделать следующий вывод: в преступлениях, связанных с нарушением правил и норм, охраняющих общественную безопасность непосредственным результатом нарушения, его органическим последствием является угроза причинения вреда, которая реализуется в действительность в зависимости от складывающихся обстоятельств, но уже независимо от воли лица, ее создавшего.

       Как представляется, угрозу причинения вреда жизни, здоровью, имуществу и живой природе есть все основания рассматривать как полноправный материальный признак объективной стороны, как последствие действия и в то же время его непосредственный результат, положивший начало цепочке явлений, связанных естественными закономерностями, которая образует последствие. Причиняемый вред сам по себе не является последствием, а представляет собой лишь определенное звено в этой цепочке. Например, при столкновении автомобилей происходит удар, повреждающий или разрушающий машину, возможно - загорание, взрыв, затопление, и с любым из этих моментов может быть связано причинение вреда жизни, здоровью людей[69].

       Рассматривая угрозу причинения вреда как материальное последствие противоправного деяния, укажем на такие ее качества, которые обязывают отнести угрозу к реальной действительности, признать реальность ее существования. Угроза - это выпущенные на свободу и уже не контролируемые человеком силы, способные причинить вредоносное, разрушающее воздействие. Действие этих сил ограничено во времени и пространстве. Как время существования, так и пространство, на которое распространяется влияние угрозы, могут быть как весьма малыми, так и очень значительными. Например, угроза столкновения автомобилей занимает секунды, а угроза загрязненного водоема - дни, недели и т.д.

       Выявление угрозы причинения вреда как признака объективной стороны, образующего непосредственный результат нарушения правил и норм, позволяет устанавливать форму вины в совершении преступлений, посягающих на общественную безопасность, не прибегая к ее "раздвоению". Как известно, форма вины определяется по характеру отношения лица к своему действию и к его последствию. В данном случае действием служит не нарушение само по себе, но только создающее угрозу причинения вреда, а непосредственным его результатом является сама угроза. Следовательно, форма вины должна определяться по характеру отношения лица к совершенному им нарушению правил и норм, создавшему угрозу причинения вреда, и к самой угрозе.

       Квалификация преступлений, в которых признается "раздвоение" вины, связывается не с различием отношения лица к своим действиям и к последствиям этих действий, а с наличием двух последствий преступления - прямых и производных. В качестве примера такого преступления чаще всего приводится причинение тяжкого вреда здоровью человека, повлекшего его смерть. Вопрос заключается в том, как следует оценивать факт причинения тяжкого вреда. Если он не привел к летальному исходу, то его следует рассматривать как последствие преступления. Если же смерть пострадавшего наступила, то причинение тяжкого вреда представляет собой угрозу причинения смерти, которая реализуется в действительность уже независимо от воли преступника. В этих случаях причинение тяжкого вреда здоровью человека "открывает дорогу" негативному, необратимому процессу в его организме, завершающемуся смертью.

       Единственная форма вины в совершении таких преступлений - умысел, заключающийся в умышленном создании угрозы причинения смерти. А отношение лица к смертельному исходу самостоятельной формы вины не имеет, а вытекает из отношения к созданию угрозы[70].

       Помочь в разрешении коллизий квалификации вины могла бы судебная практика высших судов, которая оказывает регулирующее воздействие на всю правоприменительную практику, является дополнительным источником права.

       Судебные правоположения направлены главным образом на устранение пробелов в законе и выявленных в правоприменительной деятельности противоречий, разъяснение действующих норм закона. Судебные правила формально действующую норму не изменяют и не ставят перед собой задачу заменить действующую норму закона на другую, но наполняют ее конкретным содержанием, например, расширяя сферу ее применения, уточняя механизм ее реализации или наоборот, устанавливая границы ее действия. Устраняя противоречия, высший судебный орган своим правоположением разрешает юридически тупиковую ситуацию. При этом судебная практика исходит из приоритета закона.

  
  
  

  III  Изучение темы «Вина и ее формы» в школе

  3.1  Современный урок права

       Центральным компонентом технологии обучения в дидактическом модуле учебной дисциплины является учебное занятие.

       Особенности современного учебного занятия состоят в том, что происходит переход к качественно новой системе его организации.

       Принципиально по-новому ставится цель обучения: психическое и творческое развитие личности на основе способности к самореализации. Основу деятельности учащегося составляет модель: «Я сам учусь», а не модель: «Меня учат», поэтому: «Я вижу происходящие изменения, оцениваю не только результат, но и процесс деятельности, знаю предмет, владею навыками самообучения и, поэтому успешность моего обучения зависит от моей деятельности». Современный урок рассматривается как культурологический феномен. На учебном занятии происходит совместное постижение педагогом и учащимися истины при соблюдении правил этического поведения, уважения к личности и свободе выбора. Данный подход заставляет педагога перевести содержание учебного занятия в так называемый духовный регистр понимания, когда понятие, закон, учебная задача рассматриваются не только с точки зрения практической пользы для учащегося, но и в контексте его личностного роста.

       Основная идея современного учебного занятия – это идея свободного урока, свободного от страха и предоставляющего свободу выбора на основе принципа уважения личности другого[71].

       На качество учебного занятия влияет то, каков его замысел и каким способом он воплощен.

       Учебное занятие по праву - это комплексная система организационной, учебно-воспитательной деятельности учителя в единстве  с познавательной деятельностью учеников.

       Цель урока - усвоение главных дидактических единиц правового модуля государственного стандарта знаний, формирование умений пользоваться полученными правовыми знаниями и практической деятельностью. Урок – это занятие с классом учеников, длящееся определенное время, как правило,- 40-45 минут.

       В литературе описаны разные классификации уроков по типам и формам.

  Форма урока отражает основной способ подачи учебного материала. Применительно к обучению форма урока обусловлена содержанием,

  методами, приемами и средствами, а также видами деятельности учащихся. Ведущими для определений формы урока являются методические приемы, которые могут проявляться в разных сочетаниях[72].

       Тип урока - это понятие, связанное с варьированием структуры урока, содержательных элементов. Тип урока может быть обусловлен структурой урока, представленной сочетанием таких звеньев обучения, как: проверка знаний и умений, переход к восприятию новой темы, изучение нового материала, закрепление изученного, обобщение знаний и умений, организация домашнего задания.

      Таким образом, если тип урока зависит от доминирующей дидактической задачи, то его формы различаются по ведущим методическим приемам. Например, на уроке-лекции главным является развернутое устное объяснение учителем изучаемой темы.  Каждый урок занимает определенное место в изучении темы и выполняет определенные цели и задачи правового образования. Цели и задачи урока формируются на основе функционального анализа материала урока. Традиционно различают образовательные цели и задачи, отвечающие на вопросы: какие важнейшие знания формируются; что следует повторить, закрепить, углубить; воспитательные цели и задачи, предполагающие определить, каков вклад урока в воспитание нравственно-правовых качеств личности ( таких как ответственность, законопослушность, честность и т.п.), в формировании ценностных ориентаций ученика.

       Задача «развить навыки внутрисемейного общения» составляет развивающие цели и задачи урока, к которым относится формирование предметных (специальных и общеучебных) умений и навыков, а также развитие психики учащихся (интеллекта, воли, эмоций, познавательных интересов).

       Прежде чем приступать  к описанию техники организации и проведения различных видов учебных занятий, следует обратить внимание, что в традиционной классификации уроков существует их разделение на такие типы:

  1. Урок комбинированный, или урок смешанный.

  2. Урок ознакомления с новым материалом, или урок сообщения,  изучения новых знаний.

  3. Урок выработки и закрепления умений и навыков.

  4. Обобщающий урок.

  5. Урок проверки знаний, умений и навыков.

       Перечисленные типы уроков используются преподавателем как в чистом виде, так и в различных комбинациях. Например, урок изучения новых знаний проводится как самостоятельная разновидность в классно-урочной системе, а в лекционно-семинарской системе, которая последнее время интенсивно внедряется в учебно-воспитательный процесс общеобразовательной школы, проходит в виде лекции. Урок выработки и закрепления умений и навыков проводится как практическое или лабораторное занятие, а также в виде тренингового занятия. Обобщающий урок может быть представлен как семинарское занятие, урок-соревнование, интегрированное учебное занятие и т.д.[73]

       Комбинированный урок – это урок, на котором решается несколько дидактических задач: изучение нового материала, проверка знаний, применение знаний, повторение. Новый учебный материал сообщается небольшими блоками, в результате эта дробность мешает формированию системы знаний. Данный тип урока эффективен, если учитель ставит целью организацию запоминания и воспроизведения[74].

       Урок сообщения новых знаний имеет определенный развивающий потенциал. Например, развивается умение воспринимать устную речь, выделять ключевые слова, читать текст учебника и т.п.

  Конструкция урока формирования умений и навыков позволяет использовать как репродуктивные, так и поисковые методы, а также различные виды парной, групповой и индивидуальной работы.

  При изучении тем программы проводятся уроки повторения и систематизации знаний. К основным этапам такого урока относятся: организационный этап, этап оперирования знаниями и способами деятельности, подведение итогов и формулирование выводов, организация домашнего задания.

       Повторительно-обобщающие уроки могут приобретать разные формы: беседы, обзорной или обобщающей лекции, диспута и т.п.

  Обобщающая лекция построена на анализе изученных ранее проблем на основе обобщения и систематизации знаний, полученных учащимися на предшествующих уроках по данной теме. В отличие от обобщающей, обзорная лекция – это рассмотрение основных, узловых вопросов темы. Полагают, что обзорная лекция используется для того, чтобы подготовить учащихся к экзамену. Причем основным приемом изложения должно быть рассуждение, размышление с постановкой риторических вопросов, так как это не только помогает удержать внимание школьников, но способствует глубокому проникновению учащихся в суть изучаемых явлений и процессов.

       Как правило, за повторительно-обобщающим уроком следует урок контроля, цель которого - проверить прочность, оперативность и осознанность полученных знаний. Учитель может избрать разные способы организации зачетных уроков, как устные, так и письменные. В практике обучения помимо традиционных форм, таких как письменный или устный ответ учащегося на вопрос учителя, используются зачет-викторина, зачет-игра, зачет-дискуссия, зачет «мозговая атака» и другие формы, выбор которых обусловлен тем, что именно планирует проверить и оценить учитель. Так, например, если необходимо проверить не только знания ученика, но и то, умеет ли он выделить в учебном материале главное, существенное, сформулировать вопрос и т.п., можно воспользоваться зачетом в форме «мозговая атака» (С.А. Девяткова)[75]. Класс делится на две команды. В течение 5 минут готовятся вопросы команде- сопернице. Вопросы задаются поочередно каждой из команд, на обдумывание ответов отводится 1 минута. Отвечает тот, кто первым поднял руку. Для вовлечения в общий ход работы тех, кто малоактивен или обладает замедленной реакцией, отводятся заключительные минуты обсуждения. Преподаватель предлагает этим школьникам специальные вопросы

   ( «вопрос для Игоря», «вопрос для Веры» и т.д.), при этом может быть использована помощь всей команды. При подведении итогов сопоставляются оценки, выставленные каждому ученику учителем и командой ( учитывается не только правильность ответов, но и качество предлагаемых вопросов: их глубина, соответствие рассматриваемой теме).

       Проверить, насколько системно усвоены знания, позволяет зачет-викторина: ко всем сюжетам изученной темы учитель формулирует множество вопросов, предполагающих, как правило, краткие и однозначные ответы. При этом важно, чтобы в совокупности вопросы охватывали тему целиком и выстраивались в определенной логической последовательности. Каждый правильный ответ оценивается в баллах. 

       В основной школе, а также в слабо подготовленных классах может быть использована такая игровая форма урока-зачета, как устный тест «Говорящие пальчики» (идея И.С. Саркисяна)[76]. Ученик кладет голову лицом вниз на левый согнутый локоть, закрывает глаза, пальцами правой руки показывает номер правильного ответа тестового задания. Тем, кто дает правильный ответ, преподаватель кладет на стол, специально подготовленный квадратик (за подсказку или подглядывание квадратик забирается). Оценка выставляется с учетом набранных квадратиков.

       Если же учитель в правовом обучении следует идее сотрудничества, личностно ориентированного обучения, то его внимание привлекут такие формы уроков-зачетов, как «групповой зачет» (Ю.К. Шогут) или «зачет-дискуссия» (С.А. Девяткова), позволяющие оценить, умеет ли ученик формулировать свою точку зрения, обосновывать ее, высказывать оценочные суждения и при этом терпимо относиться к иным взглядам; научился ли он вести диалог и обладает ли навыками самоорганизации.

       Зачет-дискуссию уместно проводить в хорошо подготовленных классах.

  В ходе обсуждения разрешается использовать любую дополнительную литературу и источники. Вопросы для дискуссии формулируются заранее, ими можно предварить изучение темы. На зачетном уроке класс делится на две равные по силам команды. Уточняется характер деятельности, выбирается или назначается лидер, в задачу которого входит координация личных и командных интересов. Важно обеспечить каждому участнику дискуссии возможность выступить. Основные правила дискуссии: говори по теме; не теряй нить обсуждения; не перебивай выступающего, отметить положения, с которыми не согласен, а затем возьми слово; уважай взгляды противника, не допуская личных выпадов; выполняя свою задачу, помни о команде; размышляй, сопоставляй, анализируй; открыто высказывай свои суждения.

       При групповом зачете ученики объединяются в группы по 3-4 человека (произвольно или по указанию учителя). Для организации общей работы выбирается старший группы. Получив вопрос (или вытянув билет), группа обсуждает его в течение 8-10 минут. Затем старший опрашивает всех членов группы и заносит их самооценки могут быть различными: «один на всех»: ребята выбирают того, кто отвечает от лица всей группы; индивидуальные письменные ответы: ребята рассаживаются отдельно, записывают ответы и сдают работу учителю (возможна устная форма ответов); коллективный рассказ: в любом месте рассказа преподаватель может прервать отвечающего и попросить другого ученика продолжить ответ; «работаем на доверительном принципе»: не опрашивая дополнительно школьников, учитель переносит их самооценки в журнал; контрольный вопрос, по ходу ответа ученика педагог задает ему дополнительный вопрос.

       В зависимости от характера деятельности учащихся уроки правовых знаний могут быть классифицированы на: игровые уроки (уроки-представления: аукцион, спектакль, презентации; уроки-имитации деятельности государственных учреждений; уроки-суды); дискуссионные уроки (круглые столы, дебаты, брифинги, пресс-конференции); оценочные уроки (уроки-соревнования).

       Обязательным компонентом процесса правового обучения, специфическим этапом формирования знаний и умений учащихся является проверка результатов обучения, позволяющая судить об эффективности уроков правовых знаний. Суть проверки результатов обучения состоит в выявлении уровня освоения учащимися знаний, умений, навыков.        Применительно к проверке результатов обучения пользуются такими терминами, как контроль обучения как административно-формальная процедура; проверка; оценка знаний и умений. Оценка и учет знаний и умений - это процесс сравнения достигнутого уровня с эталонными представлениями, знаниями, умениями. Условным отражением оценки является отметка, выражаемая в баллах.

       Уроки независимо от их типа и формы должны отвечать ряду общих требований. С позиций этих требований учителем  может быть осуществлен анализ любого занятия, проведенного другим учителем-обществоведом, а главное - проведен самоанализ собственного урока.

  Важно иметь четкое представление о том «вкладе», который внесет данный урок в достижение общих целей курса: какие знания должны быть усвоены на данном уроке? Какие умения формируются? Какой опыт творческой деятельности получит ученик? Какова роль урока в формировании эмоционально-ценностного отношения к явлениям социальной действительности?

       Для достижения целей на каждом уроке решаются определенные дидактические задачи: предъявление учащимся нового содержания (через изложение учителя, текс учебника, документа, наглядные пособия и .т.д.); первичное закрепление; применение только что воспринятых знаний; проверка домашнего задания; повторение; развитие умений и т.п. На комбинированном уроке каждое звено (опрос, изучение нового материала и т.д.) решает отдельную дидактическую задачу. Различные формы учебных занятий могут быть подчинены решению определенных задач (например, итоговое собеседование решает задачи проверки знаний, их уточнения и систематизации). Дидактическая задача урока зависит от его места в системе уроков. Одно дело - вводный урок к теме, другое - итоговый. Урок изучения нового материала и практическое занятие подчинены разным дидактическим задачам, но могут быть направлены к достижению общих целей.

       Все виды деятельности учителя и учащихся на уроке, его содержание, используемые методические приемы и средства связываются воедино целевой установкой урока и его дидактическими задачами. Оценка содержания, средств и методов, используемых на уроке, осуществляется с точки зрения того, адекватны ли они поставленным целям и задачам, в какой мере способствуют реализации целей и решению дидактических задач.

       Основные вопросы содержания урока представлены в программе курса. Учитель имеет право внести изменения, соответствующие его педагогическому замыслу. Однако эти изменения не могут наносить ущерб изучению тех вопросов, которые в государственном стандарте включены в обязательный для предъявления учащимся минимум содержания. Исключая из данной темы тот или иной из вопросов обязательного минимума, учитель должен четко представлять себе, в какой из последующих тем этот вопрос будет раскрыт. Такой перенос требует педагогического обоснования.

  Вряд ли оправданы как пересказ учителем текста учебника, так и изложение, оторванное от него. Сконцентрировано ли внимание на ключевых положениях темы? Использованы ли материалы, помогающие учащимся понять наиболее трудные фрагменты текста? И если учитель «не успел» изложить содержание темы, то возникает вопрос: какой именно материал остался нераскрытым – тот, который в учебнике изложен ясно и понятно, либо тот, который неизбежно вызовет трудности в работе учащихся с учебной книгой. Не является удачным урок, на котором учитель, увлекшись второстепенными вопросами, не оставит время для разъяснения самого сложного в содержании темы.

       Учитывая критический пересмотр обществоведческих теорий, их освобождение от устаревших, не выдержавших проверки временем, идеологически заданных положений, необходимо содержание урока строить лишь на тех идеях, которые сохраняют свою научную значимость и актуальность в настоящее время, а также на тех, которые являются результатом современного переосмысления исторического опыта и общественных перемен в конце 20 в. Поскольку сложность и противоречивость развития общества порождает различные взгляды на процесс социального развития, целесообразно по наиболее важным вопросам представить альтернативные подходы к объектам изучения. Это способствует более глубокому пониманию происходящего в обществе, развитию самостоятельного мышления школьников.

       Учебная работа должна быть сконцентрирована вокруг основных понятий и ведущих идей урока. Это своеобразные «несущие конструкции», на которых держится все «здание» изучаемой темы. Их правильное определение – ключ к педагогически рациональной организации занятий. Осмысление содержания основных понятий и идей невозможно без раскрытия их связей с другими понятиями, многие из которых изучались в предыдущих темах или других дисциплинах. Отсюда и необходимость опоры на эти связи, выявление которых требует знания как изученных тем обществоведческого курса, так и понятийного аппарата других учебных предметов. Понимание и усвоение нового будет достигнуто через понятое и усвоенное ранее[77].

       Для каждого урока должно быть найдено оптимальное сочетание источников учебной информации. Знания могут быть предъявлены ученику и в форме устного изложения каких-то вопросов темы учителем, и через обращение к тексту учебника, и в виде наглядного пособия, и через изучение документа, и через содержание учебной задачи. Разнообразие источников информации не только позволяет организовать различные виды деятельности, но и дает возможность углубить, закрепить, полнее осознать изучаемое содержание. Характер деятельности учащихся и достигаемый результат в решающей степени зависит от методических приемов работы с источниками знаний, их соответствия особенностям источника, целям урока и его дидактическим задачам, уровню подготовки учащихся.

       Жизненный опыт влияет на восприятие и понимание учебного материала. Его игнорирование существенно снижает результативность занятий. И напротив, опора на практический опыт, каждодневные наблюдения учащихся повышают интерес к знаниям, активизирует всю учебную работу. На уроках обществознания должны быть широко использованы связанные с темой материалы о явлениях окружающей жизни, о процессах, происходящих рядом, в стране, в мире.

       Форма урока зависит от возможностей учебного материала, источников информации, от места урока в теме, его связи с другими уроками, от знаний и развития учащихся. Учителю важно ясно представлять себе, почему избрана та или иная форма, насколько она соответствует педагогическим целям. То же можно сказать и о структуре урока, которая не может быть стандартной, а должна быть оптимальной с точки зрения его содержания, дидактических задач, а также подготовленности учащихся.

       Эффективность обществоведческого курса зависит от степени самостоятельности учащихся в его изучении. Пассивное восприятие учебной информации, простое воспроизведение услышанного и прочитанного оставляют педагогический потенциал курса нереализованным. Возможности самореализации, ответственного личного выбора в различных областях социальной деятельности развиваются только память ученика, но и мышление, и интуиция, и чувства. Поэтому при анализе урока нужно ответить на вопросы: Если проверяются знания одного из учеников, то, что делают в это время остальные учащиеся? Как учитель организует их деятельность в это время? Если учитель излагает новый учебный материал, чем заняты в это время учащиеся? Как учитель стимулирует самостоятельность их умственной деятельности в процессе восприятия нового? Каков характер вопросов, предъявляемых ученику в процессе проверки знаний и при закреплении? Как формируется эмоционально-ценностное отношение учащихся к явлениям социальной действительности?

       Оценивается соотношение на уроке деятельности учащихся репродуктивной (т.е. воспроизводящей содержание темы по памяти), преобразующей (т.е. придающей содержанию урока новую форму), творческо-поисковой ( т.е. включающей в себя поиск способа или результата деятельности, не подсказанного учителем). Все они необходимы в процессе обучения, однако, преобразующая и творческо-поисковая деятельность учащихся должны быть предметом особой заботы учителя.

  Каков уровень знаний и умений учащихся, проявившийся на уроке? Умеют ли учащиеся составить план прослушанной лекции, дать рецензию на ответ товарища, делать выводы, приводить собственные примеры к изучаемым положениям, решать проблемные задачи и т.д.? Ответ на эти вопросы во многом означает оценку эффективности предшествующих уроков, но в то же время позволяет судить о педагогически продуманном использовании на уроке возможностей учащихся.

       Учитель на уроке сообщает учащимся необходимую учебную информацию. Является ли изложение нового материала декларативным или объясняющим? Насколько полна и доступна характеристика учителем изучаемого явления? Владеет ли он приемом проблемного, рассуждающего изложения? Удается ли ему сложные вопросы изложить доступно? Обеспечивает ли учитель оптимальный (соответствующий возможностям учащихся и характеру их деятельности) уровень раскрытия темы урока? Ответ на эти вопросы является, прежде всего, оценкой качества устного предъявления учащимся учебного материала. Вместе с тем оценивается организующая роль учителя на всех этапах урока, в частности – в работе с текстом учебника, с документами, средствами наглядности, в процессе решения задач, дискуссии и т.п. Сумел ли учитель организовать слаженную, интенсивную работу всех учащихся на протяжении всего урока.

       На уроках в обществоведческом курсе особенно важен по сравнению с другими учебными предметами демократический стиль отношений учителя и учащихся, основанный на уважении ученика, на внимании к его точки зрения, на взаимном доверии. Ведь содержанием общения здесь являются вопросы человековедения, общественные проблемы, непосредственно затрагивающие интересы личности. Авторитарный стиль, пренебрежение к индивидуальным особенностям восприятия рассматриваемых сюжетов противоречат содержанию изучаемого курса.

       Внимания требует и отношение учителя к вопросам и репликам учащихся. Доброжелательность, стремление помочь разобраться в волнующих проблемах, аргументированные ответы – эти черты характерны для педагогического стиля, отвечающего целям современного обществоведческого образования.

  К представленным здесь ориентирам для анализа урока не следует относиться формально. На том или ином уроке то или иное требование может приобрести особую значимость. Недостаток по одному из показателей на данном уроке может компенсироваться высоким качеством реализации других требований. Поэтому наиболее полную оценку учебного процесса может дать только анализ системы уроков по определенной теме.

  
  

  3.2 Комбинированный урок на тему «Вина и ее формы»

       Комбинированный урок - основная форма обучения в традиционной классно-урочной системе. За все время своего существования комбинированный урок подвергался неоднократным попыткам модернизации, однако до сих пор он остается одним из наиболее распространенных в учебной практике благодаря своей универсальности, позволяющей за относительно короткий срок решить сразу несколько задач.

       Этот тип урока предполагает жесткую регламентацию времени и четкую структуру, нарушение которых недопустимо.

       В комбинированном уроке три этапа: контрольный опрос по предыдущей теме, изучение нового материала, закрепление материала. В среднем на опрос отводится 10-12 минут, на изучение нового материала – 20-25 минут, на закрепление – 5-7 минут и еще 2-5 минут – на домашнее задание. Разберем каждый из этапов комбинированного урока. В комбинированном уроке есть еще традиционный организационный этап, в котором две фазы: приветствие и выявление отсутствующих. Такое начало урока выполняет важную функцию: создает определенный психологический настрой, атмосферу будущего урока. Приветствие преподавателя – своеобразное приглашение к сотрудничеству на уроке, заявка на тот психологический режим, в котором будет протекать совместная деятельность преподавателя и учащихся. А выявление отсутствующих – показатель готовности преподавателя к безусловно позитивному отношению к ученикам.

       Первый этап – контрольный опрос по теме – направленный на проверку домашнего задания. Необходимо обратить внимание на один очень важный принцип методики: изучение нового материала должно сочетаться с закреплением того, что было изучено ранее. Перед тем как преступить к изучению темы «Вина и ее формы» необходимо повторить предыдущую тему «Правонарушение». Необходимость в повторении является существенной особенностью всего учебного процесса, так как помогает ученикам систематизировать уже полученные знания и провести взаимосвязи с изучением новой темы. Повторение не должно настраивать учеников на напряжения и боязнь получить плохую оценку, атмосфера должна быть дружелюбной и сплоченной: « если Катя не помнит ответ на этот вопрос, то ей поможет ответить Сережа из ее команды ит.д.».

       Опрос требует тщательной предварительной работы преподавателя по отбору системы заданий. Педагоги предпочитают фронтальные или индивидуальные формы опроса. И это оправдано существующим временным регламентом данного этапа урока.

       Фронтальный опрос предполагает работу преподавателя одновременно со всей аудиторией. Он проходит как беседа по вопросам. При отборе вопросов и постановке их перед учащимися педагогу необходимо обратить внимание на следующие моменты: вопросов должно быть не более пяти, они должны прямо относиться к проверяемой теме и раскрывать существенные признаки явлений, причинно-следственные связи, доказательства рассматриваемых явлений; формулировка вопроса должна быть однозначной и понятной отвечающему; недопустимо предлагать учащимся так называемые тестовые вопросы с ответом «да/нет»; не следует увлекаться вопросами с точной формулировкой раздела, параграфа, поскольку они заставляют работать механическую память обучаемых; вопросы должны носить репродуктивный и познавательный характер: «Кто? Где? Когда? Что? Зачем? Почему? Какой? В чем смысл?»; все предполагаемые вопросы формулируются заблаговременно и выписываются в плане или конспекте урока; вопросы задаются всем учащимся. Ответы даются или по кругу, когда каждый следующий отвечает на поставленный педагогом вопрос, или по желанию учащихся; нужно соблюдать динамику ответов: не затягивать паузы между ответами учащихся, задавать наводящие вопросы, просить ответить на заданный вопрос другого ученика или дополнить отвечающего; формы работы с учащимися в системе вопросов могут быть разными. Например, чтобы уйти от системы, когда один отвечает, 3-4 человека слушают, а остальные занимаются своими делами, преподаватель использует опрос «тройки»[78]; не стоит задавать слишком сложные вопросы, требующие от учеников повышенной концентрации памяти и построения логических цепочек, так как процесс повторения должен быть представлен учащимся в форме беседы, в ходе которой, каждый ученик может проявить себя как талантливый, разбирающийся в данном вопросе ученик.

       Существенным моментом при проведении контрольного опроса является создание атмосферы психологического комфорта, который достигается за счет: ситуации успеха; заблаговременного предъявления педагогического требования к ответам учащихся; выражения преподавателем интереса к ответу ученика через технику активного слушателя; недопустимости вторжения педагога в ответ учащегося, за исключением случаев, когда его ответ заведомо неверный; оценивания ответа (в качестве стимулирования активности учащихся лучше применять самооценку и взаимооценку, но при условии выделения четких критериев.  Важным моментом является объективность выставления отметки при детальном разборе ответа учащегося: «Твой ответ заслуживает отметки… поскольку…». Недопустимо выставление отметки без комментариев педагога, как, впрочем, и применение преподавателем так называемого комплимента шоковой терапии, действующего по принципу «Ты хороший ученик, но ставлю тебе двойку».

       Необходимо помнить, что повторение не должно занимать более трети урока (10-15 минут), в противном случае учащиеся могут потерять интерес к освоению новой информации за счет активности и напряжения в первой половине урока. Поэтому следует избегать групповых форм работы, построенных на диалоге.

       В конце опроса преподаватель дает заключительные комментарии по качеству ответов всех учащихся.

       Второй этап – изучение нового материала. Этот этап направлен на усвоение учащимися новых знаний, поэтому перед педагогом стоит задача создания условий для восприятия, осмысления, первичного обобщения и систематизации учащимися нового материала. Достигается это благодаря четкому выстраиванию педагогом фаз урока: создание позитивного настроя и мотивации; предъявление учащимся целей урока, темы, плана; сообщение новой информации; осмысление и усвоение учащимися нового материала путем выполнения разнообразных учебных заданий как с помощью педагога, так и самостоятельно; анализ и преодоление трудностей; оценка педагога и самооценка учащихся.

       Сообщение новой информации, ее осмысление учащимися являются центральными в данном этапе урока. Нужно обратить внимание на то, как преподавателю следует построить объяснение и как в рамках этого объяснения организовать деятельность учащихся. Во время объяснения преподаватель заботится о том, чтобы учащиеся усвоили основную идею изучаемого вопроса, метод и средство исследования изучаемого факта, приведшие к данному обобщению, методики воспроизведения изученного материала, т.е. с чего и как начать, из чего исходить, к чему переходить, чем и как аргументировать, какие выводы делать. Объяснение происходит с использованием трех способов: рассказа, т.е. описания; собственно объяснения, т.е. обоснования, рассуждения и логического доказательства учебной информации; лекции, когда материал сложный и объемный.

       Существенным моментом объяснения является организация учебно- познавательной деятельности учащихся на уроке.

       Эффективность объяснения зависит от выполнения педагогом ряда требований. Выстраивание логической цепочки информации при соблюдении ряда принципов: простоты, когда педагог продумывает соответствие знаковой (наглядной) и вербальной системы записи материала; сохранения, когда продумываются способы активизации познавательной деятельности; соответствия, когда акцент в объяснении смещается в сторону практического применения полученных сведений, и соответствия новых знаний прежним.

       Необходимо продумать способы концентрации внимания учащихся. Этому способствует оглашение цели, использование интересных фактов, разнообразных методов обучения и т.д. Для того чтобы заставить учащихся активно думать, объяснение должно сочетаться с использованием разнообразных наглядных средств обучения (например, использование рисунков по заданной теме, соответствующих юридических документов и др.). Осознанности восприятия нового материала способствует система вопросов к учителю со стороны учеников, учитель в свою очередь должен активно реагировать на данные вопросы, а не пресекать инициативу учеников.

       Важной особенностью комбинированного урока является опора на учебное пособие, а также сопутствующие материалы. Однако следует избегать крайностей: во-первых, слепого следования учебнику, т.е. когда новый материал полностью копируется из учебника; во-вторых, нигилистического отрицания учебника.

       Заключительным звеном в объяснении нового материала является обобщение, которое может давать как педагог, так и сами учащиеся. Обобщение переходит в следующий этап комбинированного урока – закрепление материала.

       Третий, основной этап комбинированного урока, – закрепление материала. Его задача – получение педагогической информации о степени усвоения материала урока. Этот этап строится на работе непроизвольной памяти учащихся и апеллирует к активному мышлению обучаемых. В первую очередь закреплению подлежит система опорных понятий, методика предстоящего ответа при очередной проверке знаний.

       Традиционно педагогом используются репродуктивно-воспроизводящие методы и приемы. Например, закрепление можно проводить методом воспроизведения: после изложения отдельного вопроса плана или всего материала преподаватель просит закрыть конспекты, вспомнить только что пройденный материал и максимально быстро ответить на возможно большее количество вопросов. Вариантом данного способа является прием «Запомни и запиши»[79]. По окончании занятия педагог предлагает учащимся за 5 минут записать все слова, которые относятся к теме.

       Последний этап комбинированного урока – домашнее задание. Оно направлено на закрепление знаний, умений и навыков, полученных на учебном занятии; расширение и углубление знания учебного материала; формирование навыков самостоятельной работы; развитие самостоятельности мышления путем выполнения заданий, выходящих за рамки программного материала. Домашнее задание является продолжением урока, поэтому учащимся нужно в понятной форме объяснить связь домашнего задания с материалом урока. В идеальном варианте домашняя работа предполагает комплекс заданий репродуктивного, самостоятельного и творческого характера.

                                                  План урока

  Тема урока: Вина – каждый человек в ответе за свои поступки

  Класс: 8

  Тип урока: комбинированный (смешанный)

  Форма урока: лекция с элементами дискуссии

  Цели урока:

        1.  Повторить тему «Правонарушение», изученную на предыдущем уроке.

       2.  Рассмотреть понятие и основные признаки вины.

  3. Рассмотреть структуру вины: ее основные элементы.

  4. Рассмотреть основные разновидности элементов вины.

  5. Закрепить основные понятия новой темы.

  Задачи урока:

  1. Познакомить учащихся с основными понятиями изучаемой темы.

  2. Объяснить учащимся важность данной темы для настоящего и будущего каждого человека.

       3. Воспитать в учащихся чувство ответственности за свои поступки и умение оценивать их со стороны.

  Вопросы урока:

       1.  Что такое правонарушение? Какие виды правонарушений вы помните и чем они отличаются между собой?   

      2.  Что такое вина? Каковы ее признаки?

      3.  Что такое форма вины? Чем отличаются друг от друга формы вины?

      4.  Почему человеку так важно отвечать за свои поступки перед обществом и перед самим собой?

  Основные понятия урока: 1. Вина. 2. Умысел: косвенный и прямой.

  3. Неосторожность: самонадеянность и небрежность.

  
  

                                                    Ход урока

  1 этап. Контрольный опрос по теме «Правонарушение» (10-12 минут).

  Учитель задает учащимся несколько вопросов по пройденному материалу:

  - Что такое правонарушение?

  - Каковы основные признаки правонарушения?

  - Как соотносится правонарушение и преступление?

  - Что такое состав правонарушения и каковы его основные элементы?

  После обсуждения данных вопросов учитель систематизирует ответы учеников, дает им комментированную оценку, и переходит к изучению нового материала.

  2 этап. Изучение нового материала по теме «Вина и ее формы»

  (15-20 минут).

  Учебная мотивация: учитель предлагает школьника прослушать несколько ситуаций, предложенных в учебнике, и выделить по ходу чтения простым карандашом все глаголы и деепричастия, содержащиеся в тексте. 

       Ситуация I: в приемный покой больницы молодой человек привез на машине своего больного отца, сообщив, что у того в пути начался сердечный приступ. Однако дежурный врач отказался осмотреть больного, ссылаясь на занятость и отсутствие мест, и предложил обратиться в другое лечебное учреждение. Через несколько минут, находившийся в машине отец умер.

         Ситуация III: на туристической базе в горах группа начинающих туристов готовилась к переходу через перевал, однако незадолго до выхода из лагеря инструктору стало известно, что надвигается снежный буран. Инструктор хорошо знал маршрут и решил двинуться с группой в путь, рассчитывая пройти по маршруту до начала бурана. Надежды не оправдались: буран застал группу в пути, в результате чего произошла трагедия - двое туристов погибли.

        Ситуация  IV: в новогоднюю ночь подвыпивший парень, выйдя на улицу, решил выразить свою радость выстрелами из ракетницы в небо, однако, потеряв равновесие покачнулся, и стреляя, тяжело ранил стоявшего неподалеку мужчину.

       Ситуация V: в поселке ссора между двумя соседями, владельцами частных домов, привела к тому, что один из них поджег дом другого.

  Во время пожара в доме находились двое детей, которых спасти не удалось.

      По окончании чтения, учитель предлагает ученикам, пользуясь текстом учебника, составить у себя в тетрадях схемы, характеризующие ситуации. Учитель на примере первой ситуации составляет схему на доске, предлагая ученикам по аналогии составить такие же схемы на примере оставшихся четырех ситуаций.

  Схема по первой ситуации: молодой человек → привез → сообщив

                                                сердечный приступ → начался

                                                врач→отказался→предложил обратиться →

                                                ссылаясь

                                                отец → умер

  Учитель задает детям следующие вопросы для обсуждения:

  - Чем отличаются действия людей в приведенных ситуациях?

  - В каких ситуациях люди действовали уверенно, заранее предполагая возникновение возможных последствий?

   - В каких ситуациях люди действовали безответственно и самонадеянно, заранее не предполагая возникновение возможных последствий?

  - Какие причины, независящие от воли людей, спровоцировали возникновение непредвиденных обстоятельств?

       После обсуждения учащимися вопросов, учитель разъясняет правильные ответы.

       Затем учитель предлагает записать основные понятия темы:  

  1. Вина – это психическое отношение правонарушителя к своему противоправному действию и его результату, т.е. это психическое отношение лица к собственному поведению и его результатам. Вина связана с тем, есть ли у человека желание совершить правонарушение или нет, осознанно ли он совершал деяние, как он относится к наступившим последствиям.

  2. Существует две основные формы вины: умысел и неосторожность.

  3. Если правонарушение совершается умышленно, это значит, что правонарушитель понимает опасный, вредный характер своих действий и их результатов и желает их наступления, либо допускает что они наступят.

      Умышленные правонарушения тоже различаются между собой на совершенные с а) прямым умыслом и б) косвенным умыслом.

      Например, кража всегда является умышленным преступлением, потому что вор сознательно стремится, желает присвоить чужую вещь.

  Такой умысел называется прямым. Но может быть и по-другому. Убийство во время драки часто совершается по косвенному умыслу: убийца не стремится причинить смерть своему противнику, но понимает и допускает, что его удар может быть смертельным.

  4. Другая форма вины- неосторожность. Она тоже проявляется двояко. Правонарушитель понимает и предвидит возможную опасность своих действий, но легкомысленно полагает, что сумеет ее избежать. Например, все знают, что, выходя из дома нельзя оставлять включенными электронагревательные приборы. Но многие оставляют их включенными и возвращаются к пепелищу. Это форма неосторожности называется самонадеянностью. В другом случае неосторожности правонарушитель не предвидит вредных последствий своих действий, но обязан предвидит. Это- небрежность, т.е., лицо не предвидело возможности наступления тяжких последствий своего деяния, но должно было или могло их предвидеть. Например, вина директора предприятия за сброс в реку отходов производства, что привело к массовой гибели рыбы.

  3 этап. Закрепление материала (10-15 минут).

  После того как ученики записали все понятия в тетради, учитель просит  открыть Уголовный кодекс на соответствующей странице, для того чтобы с его помощью составить на доске таблицу «Вина и ее формы».

  
  
  

  Табл. 1

  Вина и ее формы

  Умышленная		Неосторожная
  Прямой умысел	Косвенный умысел	Легкомыслие	Небрежность
  1)   1)человек осознавал общественную опасность своих действий; 2)   2)человек предвидел возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий; 3)   3)человек желал наступления общественно опасных последствий 4)     5)   (ч.2 ст.25 УК РФ)	6)   1)человек осознавал общественную опасность своих действий; 2)человек предвидел возможность наступления общественно опасных последствий; 3)человек не желал, но сознательно допускал эти последствия либо относился к ним безразлично (ч.3ст.25 УК РФ)	1)человек предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своих действий; 2)человек без достаточных оснований самонадеянно рассчитывал на предотвращение этих последствий (ч.2 ст.26 УК РФ)	1)человек не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий своих действий; Человек при необходимой внимательности должен был и мог предвидеть эти последствия (ч.3 ст.26 УК РФ)

      

       Преподаватель просит учеников записать таблицу в свои тетради.

  Запись каждого столбца таблицы комментируется учителем, тем самым проговариваются основные понятия и высказывания урока. Учитель подводит итоги обсуждения данной темы. Отступление должно занимать не более 5 минут. В нем должны содержаться основные выводы по теме, а именно: 1. Вина- это внутреннее переживание каждым человеком содеянного им правонарушения; 2. Виновность человека может быть как умышленной (намеренной) так и по неосторожности (случайной), в зависимости от внутренних мотивов и внешних причин; 3. От поведения человека в той или иной критической ситуации зависит то, чем она закончится, т.е. какие последствия наступят; 4.От формы вины зависит наказание, которое заслуживает правонарушитель. 5. Каждый человек должен держать ответ перед обществом и перед самим собой за свои поступки и действия.

   4 этап. Разъяснение домашнего задания (5-7 минут).

  Учитель предлагает детям записать домашнее задание.

  1. Прочитать параграф учебника по заданной теме.

  2. Попытаться определить самостоятельно характер вины в ситуациях, предложенных в конце параграфа учебника.

       Таким образом, можно разработать  один из возможных вариантов плана урока для 8 класса на тему «Вина и ее формы», в процессе изучения которого, обучающиеся развивают свои способности критического мышления, а именно: логически мыслить, проводить причины следственной связи между разного рода ситуациями, систематизировать по критерию от общего к частному и др.

       Л.С. Выготский предупреждал, что «ни одна форма поведения не является столь крепкой, как связанная с эмоцией. Поэтому, если вы хотите вызвать у человека нужные вам формы поведения, всегда позаботьтесь о том, чтобы эти реакции оставили эмоциональный след в ученике. Ни одна моральная проповедь так не воспитывает, как живое чувство, в этом смысле аппарат эмоций является как бы специально приспособленным и тонким орудием, через которое легче всего влиять на поведение».

       К наиболее сложным и устойчивым чувствам относятся: чувство уважения к законам, чувство правового долга, чувство справедливости. Эти сложные чувства проявляются через менее сложные, такие как чувство вины, раскаяния, возмущение противоправным поведением и т.п.

       Именно поэтому при обучении детей основам Уголовного права необходимо, помимо интереса к данной проблематике, формировать в них чувство сопереживания к ситуациям, которые могут произойти в случае игнорирования или незнания закона.

       Кроме того, изучение данной темы носит глубоко нравственно-воспитательный характер. На примере ситуаций, случившихся с разными людьми, учащиеся должны запомнить и усвоить нормы и правила поведения в обществе в критических ситуациях, для того чтобы не повторять ужасных ошибок героев историй, рассказанных учителем, а также попытаться обезопасить себя и своих близких от неправомерного поведения других людей.

                             

    

    

   

      Заключение

       Актуальность и теоретическая разработанность предмета исследования в трудах ученых позволили определить цель и задачи выпускной квалификационной работы: результаты решения задач дают основание сформулировать следующие выводы. 

       Виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности. В соответствии со сформулированным в УК РФ принципом лицо подлежит уголовной ответственности только за совершение тех общественно опасных действий и их вредных последствий, в отношении которых установлена его личная вина.

       Согласно ст.24 УК РФ виновным в совершении преступления может быть признано только то лицо, которое совершило общественно опасное и уголовно-противоправное деяние умышленно или неосторожно.

       Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом.

       Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.

       Преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия, либо относилось к ним безразлично.

       Прямой умысел включает в себя три взаимосвязанных признака:

  1) осознание лицом общественной опасности своих действий (бездействия); 2) предвидение возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий; 3) желание их наступления.

       Косвенный умысел тоже предполагает три признака: 1) осознание лицом общественной опасности своих действий (бездействия); 2) предвидение возможности наступления общественно опасных последствий; 3) нежелание, но сознательное допущение этих последствий либо безразличное к ним отношение.

       Теория и судебная практика различают умысел определенный (конкретизированный) и неопределенный (не конкретизированный).

  Умысел может быть заранее обдуманным в предумышленных преступлениях или внезапно возникшим в ситуативных или случайных деяниях.

  В отличие от умышленной вины неосторожная вина возможна только при совершении преступлений с материальным составом, т.е. когда в диспозициях статей УК РФ предусмотрены общественно опасные последствия, являющиеся результатом тех или иных действий (бездействия) виновного.

       Содержание внутреннего отношения субъекта к наступившим последствиям и составляет вину в двух ее видах: легкомыслия и небрежности.

  Психологический механизм поведенческого акта при неосторожных деяниях не отличается от механизма умышленных преступлений. И в тех, и других есть то или иное отношение лица к своим действиям (бездействию) и наступившим последствиям. Различия носят нормативный характер.

  В реальной действительности такие действия (бездействие), в результате которых наступают общественно опасные последствия, существуют и в неосторожных деяниях, о чем упоминается в ст. 26 УК РФ. Но сами по себе они не являются преступными, в связи с чем, и отсутствуют формальные составы в неосторожных деяниях. Но действия (бездействие) в неосторожных преступлениях, как правило, являются административными, дисциплинарными, производственными, технологическими и иными нарушениями писаных правил или правил элементарной осторожности.     Именно поэтому и возникает вопрос о необходимости предвидения лицом возможности наступления общественно опасных последствий в результате совершаемых нарушений и об уголовной ответственности при их наступлении.

       При легкомысленной вине субъект, совершая соответствующие действия (бездействие), как и при косвенном умысле, предвидит возможность наступления общественно опасных последствий. И если при косвенном умысле он, не желая их наступления, допускает их или относится к их наступлению с безразличием, то при легкомысленной вине лицо рассчитывает на их предотвращение, хотя и самонадеянно.

  Самонадеянность субъекта свидетельствует о том, что его предвидение было абстрактным и неопределенным, без точного представления развития причинных связей между своим поведением (нарушением) и возможными последствиями.

       Закон указывает, что расчет на предотвращение общественно опасных последствий является самонадеянным, когда он осуществляется без достаточных к тому оснований. К ним относится профессиональный опыт, знания, навыки, реальные представления о механизме причинных связей, объективная оценка собственных возможностей и способностей. Критерием оценки недостаточности оснований, положенных субъектом в основу своего поведения, служит объективное наступление прогнозируемых последствий при субъективной надежде на их предотвращение.

       При небрежной вине, в отличие от легкомысленной, лицо, совершая действие или бездействие, не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий, но при соответствующей внимательности и предусмотрительности оно должно было и могло по своим объективным и субъективным возможностям предвидеть эти последствия.

  Обязанность лица предвидеть общественно опасные последствия своих действий (бездействия), выраженная в законе словами "должно было", может вытекать из писаных или обычных, но общеизвестных правил предусмотрительности.

       Изучение данной темы в школе приводит к определенным затруднениям при работе обучаемых с юридическими документами (УК РФ). Нагроможденные формулировки статей подчас не под силу взрослым сформировавшимся личностям,  можно себе представить с какими трудностями в усвоении данного материала сталкиваются дети. В силу этого возможно теряется интерес в процессе обучения к уголовному праву, в сознании детей формируются нигилистическое отношение к закону, в силу незнания возможных последствий, дети недооценивают результатов своих правонарушающих поступков, как следствие растет уровень преступности несовершеннолетних.

       Указанные выводы обусловливают следующие предложения, выносимые на защиту:

  1. Внести в ч.1 ст. 217, ст. 249, ст. 251 и ряд других статей Особенной части УК РФ однозначные указания на возможность совершения предусмотренных в них деяний только по неосторожности, ограничив ответственность за неосторожные преступления только случаями, указанными в Особенной части УК РФ.

  2. Ответственность за умышленные и неосторожные преступления должна быть предусмотрена  либо в разных статьях УК, как например, ст. 105  и 109 УК, либо в разных частях одной статьи, как, например, ч. 1,2,3 ст. 349 УК.

  3. Неосторожное поведение, в частности нарушения различного рода правил предосторожности, должно быть наказуемо лишь при наступлении конкретных общественно опасных последствий. Иными словами, составы неосторожных преступлений должны быть сконструированы по типу материальных составов. При отсутствии реальных последствий неосторожного поведения более эффективными оказываются иные меры правового воздействия.

  4. Категоризацию умышленных и неосторожных преступлений целесообразно изложить отдельно (в разных статьях) и, учитывая неодинаковую степень опасности аналогичных умышленных и неосторожных преступлений, повысить верхние пределы квалификационных групп неосторожных преступлений. Особую актуальность этот вопрос приобретает при освобождении от уголовной ответственности и наказания.

  5. Конкретизировать формулировку ст. 27 УК РФ, разделив ее на части, более четко указав на двойственность форм вины, уточняя при этом некоторые пробелы, например, что означает выражение «без достаточных к тому оснований», или как выяснить предвидение (непредвидение) лица в выражении «уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления».

  6.   Ввести в школьную программу по праву единый «Уголовный кодекс для детей», адаптированный для понимания школьников разной возрастной категории.

  7. Ввести во внеурочную работу по праву курс занятий «Знакомимся с законом». На данных занятиях изучать психологию деликтного поведения человека.

  
  
  
  

  Список используемых источников и литературы

  1. Конституция РФ: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993// М.: Юрид. лит., 2009, с.64

  2. Уголовный кодекс РСФСР 1960//М.: Юрид. лит., 1994, с.224

  3. Уголовный кодекс РФ 1996//М.: Юрид. лит., 2009, с.236

  4. Сборник постановле­ний Президиума и определений Су­дебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, 1964-1972//М..: Юрид. лит., 1974, с.277.

  5. Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание//М.: Юрид. лит., 1963, с.385

  6. Ворошилин Е.В., Кригер Г.А. Субъективная сторона преступления// М.: Юрид. лит., 2007, с.356

  7. Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть//М.: Юрид. лит.,1948, с.541

  8. Гринберг М.С. Ответственность за преступную неосторожность // Советское государство и право. 1979, № 8, с.11-13.

  9. Гурвич И.Г. Косвенный умысел по советскому уголовному праву// Автореферат дисс… канд. юрид. наук.  М., 1951, с. 23

  10.   Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление//Воронеж: изд-во Воронеж. ун-та, 1994, с.147

  11.   Дагель П.С. Неосторожность: уголовно-правовые и криминологические проблемы//М.: Юрид. лит., 1977, с.143

  12.   Загородников Н.И. Советское уголовное право. Общая часть//М.: Юрид. лит., 1960, с.544

  13.   Злобин Г.А. Виновное вменение и уголовная ответственность.// Актуальные проблемы уголовного права. М. : Юрид. лит., 1988, с.242

  14.   Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы//М.: Юрид. лит., 1972, с.262

  15.   Комментарий к Уголовному кодексу РФ // Отв. ред. А.В. Наумов. М.: Юрист, 2006, с.578

  16.   Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации // Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М.: ИНФРА М.- Нор­ма, 1996, с.881

  17.   Комментарий к Уголовному кодексу РФ. Ростов-на-Дону: Феникс, 2006, с.658

  18.   Коржановский Н.И. Предмет преступления//Волгоград: ВШС МВД РФ, 1976, с.178

  19.   Кригер Г.А. Разграничение умысла и преступной самонадеянности // Советская юстиция. 1980, № 17, с.13-14

  20.   Куд­рявцев В.Н..  Причины  правонарушений//М.: Законность, 1976, с. 261

  21.   Лившиц В.Я.  К вопросу о понятии эвентуального умысла // Советское государство и право. 1947, № 7, с.18-20

  22.   Меньшагин В.Д. Форма виновности по воинским преступлениям // Социалистическая законность. 1944, № 5-6, с.23-25

  23.   Назаренко Г.В. Вина в уголовном праве//Орел: изд-во Орловск. ун-та, 1996, с.96

  24.   Назаренко Г.В. Уголовное право: проблемы Общей части//Орел: изд-во Орловск. ун-та, 1995, с.145

  25.   Никифоров Б.С. Об основах уголовного законодательства // Важный этап в развитии советского права. М.: Юрид. лит., 1960, с.210

  26.   Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть: Курс лекций//М.: Юрист, 1996, с.569

  27.   Новое уголовное право России. Учебное пособие. Общая часть//М.: Зерцало, 2006, с.639

  28.   Новое уголовное право России. Учебное пособие. Особенная часть//М.: Зерцало, 2006, с.728

  29.   Пионтковский А.А. Учение о преступле­нии по советскому уголовному праву//М.: Юрид. лит., 1961, с.456

  30.   Пионтковский А.А. Советское уголовное право. Общая часть//М.-Л.: МГУ, 1928, с.487

  31.   Питецкий В. Критерии преступной небрежности // Советская юстиция. 1986,  № 2, с.19-20

  32.   Познышев С.В. Учебник уголовного права//М.: Профюриздат., 1923,

  с. 514

  33.   Портнов И. Отграничение косвенного умысла от преступной самонадеянности // Социалистическая законность. 1977, № 9, с.45-47

  34.   Рарог А.И. Психическое содержание умысла // Советская юстиция.  1973,  № 21, с.8-11

  35.   Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве//Саратов: изд-во Саратов. ун-та, 1987, с.186

  36.   Российское уголовное право. Особенная часть: Учебник //Под ред.  В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М.: Зерцало, 2007, с. 567

  37.   Российское уголовное право. Особенная часть: Учебник // Под ред. проф. М.Г. Журавлева, С.И. Никулина. М.: Зерцало, 2008, с.640

  38.   Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии// М.: Юриздат., 1989, Т.2, с.682

  39.   Сергеева Т.Л. Основания уголовной ответственности по советскому уголовному праву // Ученые записки. ВНИИСЗ. М., 1964. Вып. 1 (18), с.215

  40.   Славин И. Наказуема ли уголовная неблагонадежность?// Еженедельник советской юстиции. 1922,  № 8, с.2-5

  41.   Советское уголовное право. Часть общая//Под ред. Б.В. Здравомыслова и др. М.: Юрид. лит., 1982, с.581

  42.   Советское уголовное право. Общая часть// М.: Юрид. лит., 1988, с.527

  43.   Советское уголовное право // Под ред. М.И. Ковалева. Свердловск: изд-во Свердлов. ун-та, 1972, с.613

  44.   Советское уголовное право // Под ред. А.И. Гельфера и др. М.: Юрид. лит., 1972, с.654  

  45.   Советское уголовное право. Общая часть // Под ред. Г.А. Кригера. М.: Юрид. лит., 1988, с.629

  46.   Трайнин А.Н. Уголовное право РСФСР. Особенная часть//М.: Юриздат., 1948, с.641

  47.   Трайнин А.Н. Учение о составе преступления//М.: Юриздат., 1946, с. 367

  48.   Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву// М.: Юриздат., 1951, с.225

  49.   Эстрин А.Я. Краткий курс советского права. Уголовное право СССР и РСФСР//М.: Юриздат., 1927, с.345

  50.   Уголовное право. Часть Общая // Под ред. Загородникова Н.Н. и др. М.: Юрид. лит., 1966, с.541

  51.   Уголовное право России. Общая часть: Учебник//Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. М.: Юристъ, 2006, с.512

  52.   Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве//Л.: ЛГУ, 1950, с.98

  53.   Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению//Л.: ЛГУ, 1970, с.224

  54.   Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве//М.: Юрид. лит., 1967, с.411

  55.   Чельцов М. Спорные вопросы учения о преступлении// Социалистическая законность. 1947, № 4, с.23-27

  56.   Бавсун М.В., Векленко С.В., Фаткуллина М.Б.//научно-теоретический журнал «Правоведение», факультета СПбГУ, № 4, 2006, с.125-135

  57.   Тяжкова И.М. Критерии наказуемости преступной неосторожности//научный журнал «Вестник Московского университета», № 4, 2007, с.32-43

  58.   Морева Н.А. Современная технология учебного занятия//М.: Просвещение, 2007, с.156

  59.   Морозова С.А. Методика преподавания права в школе//М.:2002, с.258

  60.   Вакуленко В.А. Методическое пособие по интерактивным методам преподавания//М.: 2002, с.181

  61.   Певцова Е.А. Правовая культура и правовое воспитание в России// М.:2003, с.156

  
  
  

  
  

  ---

  [1]Ворошилин В.В., Кригер Г.А. Субъективная сторона преступления. Учебное пособие. М.: Изд-во МГУ, 2007. С. 9-10.

   

  
  

  [2] Эстрин И.Я. Краткий курс советского права. Уголовное право СССР и РСФСР. М., 1927. С.3-4.

  [3] Назаренко Г.В. Вина в уголовном праве. Орел, 1996. С.31.

  [4] Славин И. Наказуема ли уголовная неблагонадежность? Еженедельник советской юстиции. 1922.  № 8. С.2.

  [5] Герцензон А.А. Уголовное право. Общая часть. М., 1948. С.141.

  [6]Трайнин А.Н. Уголовное право РСФСР. Особенная часть. М., 1948. С.141.

  [7] Пионтковский А.А. Советское уголовное право. Общая часть. М.-Л., 1928. С.182-187.

  [8] Познышев С.В. Учебник уголовного права. М., 1923. С.114.

  [9] Назаренко Г.В. Уголовное право:проблемы Общей части.Орел,1996. С.33.

  [10] Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. Л., 1950. С.8.

  [11] Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. Л., 1950. С.103.

  [12] Трайнин А.Н. Учение о составе преступления. М., 1946. С.67.

  [13] Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951. С.125.

  [14] Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание. М., 1963. С.68.

  [15]Никифоров Б.С. Об основах уголовного законодательства. В кн.: Важный этап в развитии советского права. М., 1960. С.10.

  [16] Загородников Н.И. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1960. С.44.

  [17]Сергеева Т.Л. Основания уголовной ответственности по советскому уголовному праву. Ученые записки. ВНИИСЗ. М., 1964. Вып. 1 (18). С.11-15.

  [18]Загородников Н.И. и др. Уголовное право. Часть Общая. М., 1966. С.41.

  [19] Загородников Н.Н. и др. Советское уголовное право. Часть общая. М., 1982. С.81.

  [20]Назаренко Г.В. Уголовное право:проблемы Общей части.Орел,1996. С.36-37.

  [21]Злобин Г.А. Виновное вменение и уголовная ответственность. // Актуальные проблемы уголовного права. М., 1988. С.42.

  [22] Назаренко Г.В. Уголовное право: проблемы Общей части. Орел, 1996. С.10-11.

  [23]Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. Т.2. М., 1989. С.182.

  [24]Рарог А.И. Психическое содержание умысла // Сов. юстиция. 1973. № 21. С.8.

  [25]Советское уголовное право. Общая часть. М., 1988. С.127.

  [26]Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л., 1970. С.24.

  [27]Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж,1994.С.41, 42, 59.

  [28]Назаренко Г.В. Уголовное право:проблемы Общей части. Орел,1996. С.51.

  [29] Ковалев М.И. Советское уголовное право. Свердловск, 1972. С.113.

  [30] Там же. С.113.

  [31] Ковалев М.И. Советское уголовное право. Свердловск, 1972. С.113.

  [32] Назаренко Г.В. Уголовное право: проблемы Общей части. Орел,1996. С.53.

  [33] Гельфер А.И. и др. Советское уголовное право. М., 1972. С.154.

  [34] Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению.Л.:1970. С.25-29.

  [35]Постановление президиума Верховного суда Республики Татарстан от 4 июня 1998 г. "Преступление не может быть квалифицировано как разбой, если судом не установлено, что использованный при нападении в целях хищения чужого имущества баллончик содержал газ, опасный для жизни и здоровья человека" (Извлечение) // Бюллетень ВС РФ.  1999. № 5. С.20.

   

   

  
  

  [36] Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1985. N 5. С. 4-5.

  [37] Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1988. N 4. С. 6.

  [38] Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 5. С. 11-12.

  [39]Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1999 года (по уголовным делам) (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 29 декабря 1999 г.) // Бюллетень ВС РФ. 2000. № 5. С.12.

   

  
  

  [40] Справочная правовая система «Консультант – плюс».

  [41] Справочная правовая система «Консультант – плюс».

  [42] Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Т. 1. М.: Наука, 1994. С. 260-265.

  [43] Курс советского уголовного права. Общая часть. Т. 1. Л.: Изд-во ЛГУ, 1968. С. 436-437.

  [44] Кригер Г.А. Еще раз о смешанной форме вины//Советская юстиция. 1967. N 3. С. 6.

  [45] Кригер Г.А. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1988. С.129.

  [46] Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М., 1972. С.71.

  [47]Утевский Б.С. Уголовное право: проблемы Общей части.Орел,1996.С.167.

  [48]Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М.:1972. С.78.

  
  

  [49]Меньшагин В.Д. Форма виновности по воинским преступлениям // Социалистическая законность. 1944. № 5-6. С.23.;                                             

  [50]Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве.  М., 1950. С.32;

  
  

  [51] Утевский Б.С. Уголовное право: проблемы Общей части.Орел,1996.С.166.

  [52] Там же. С.166.

  [53] Там же. С.167.

  [54] Там же. С.172.

  [55] Там же. С.206-207.

  [56] Там же. С.183.

  [57]Лившиц В.Я. К вопросу о понятии эвентуального умысла // Советское государство и право. 1947. № 7. С.18.

  [58]Чельцов М. Спорные вопросы учения о преступлении // Социалистическая законность. 1947. № 4. С.26.

  [59] Советское уголовное право. Часть общая. М., 1964. С.131.

  [60] Там же. С.132-133.

  [61] Бойко А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации Ростов-на-Дону, 2006. С.97.

  
  

  [62]Здравомыслов Б.В. Уголовное право России. Общая часть. М.: Юристъ, 2006. С.179.

  [63]Бойко А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов-на-Дону, изд-во «Феникс», 2006. С.98.

  [64]Бойко А.И. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов-на-Дону, 2006. С.99.

  [65]Уголовное право России. Общая часть: Учебник//Отв. ред. д.ю.н. Б.В.Здравомыслов. М.: Юристъ, 2006. С.183.

  [66] Питецкий В. Критерии преступной небрежности // Социалистическая законность. 1986. № 2. С.19.

  [67]Нерсесян В. Регламентация ответственности за неосторожные преступления // Российская юстиция. 2000.

  N 5. С.23.

  
  

  [68]Нерсесян В. Регламентация ответственности за неосторожные преступления // Российская юстиция. 2000.

  N 5. С.24.

  
  

  [69]Лукьянов В. Исключить из УК статью об ответственности за преступления с двумя формами вины // Российская юстиция. 2002. № 3. С.58.

  [70]Лукьянов В. Исключить из УК статью об ответственности за преступления с двумя формами вины // Российская юстиция. 2002. № 3. С.59.

  
  

  [71] Морева Н.А. Современная технология учебного занятия//Просвещение,2007 С.15

  [72] Морозова С.А. Методика преподавания права в школе//Москва,2002 С.9

  [73] Морева Н.А. Современная технология учебного занятия//Просвещение,2007 С.72

  
  

  [74] Певцова Е.А. Правовая культура и правовое воспитание в России// Москва.2003.С.28

  [75] Певцова Е.А. Правовая культура и правовое воспитание в России// Москва,2003

  [76] Певцова Е.А. Правовая культура и правовое воспитание в России// Москва,2003.С.40.

  [77] Вакуленко В.А. Методическое пособие по интерактивным методам преподавания// Москва.2002

  [78] Морева Н.А. Современная технология учебного занятия//Просвещение,2007. С.96

  
  

  [79] Морева Н.А. Современная технология учебного занятия//Просвещение,2007 С.100

Скачать неопознаный вид работы