Глава III.
Проблемы правового регулирования предмета доказывания
в
уголовном процессе и пути их решения
Содержание
и структура предмета доказывания установлены законодателем в самом общем виде
безотносительно к видам преступлений, определение которых дается в статьях
Особенной части УК РФ, и, тем более, безотносительно к частным случаям -
противоправным поступкам людей, в связи с которыми возникает потребность в
уголовном судопроизводстве. Детализация обстоятельств, которые должны
доказываться по конкретному уголовному делу, требует, с одной стороны, уяснения
и последовательного соблюдения предписаний уголовного закона с целью
определения юридически значимых признаков деяния, по поводу которого
осуществляется предварительное расследование или судебное разбирательство, а с
другой - тщательного анализа на базе этих предписаний всех обстоятельств
данного дела, каждого в отдельности и всей их совокупности.
Для каждой категории уголовных дел, как
показывает изученная практика Ленинского РУВД г. Новосибирска, существуют свои
особенности предмета доказывания. Например, для того, чтобы установить вину
лица по факту совершения ДТП, повлекшего смерть потерпевшего, необходимо в
первую очередь установить факт дорожно-транспортного происшествия. И уже после
фиксации факта ДТП устанавливается виновное в нем лицо.
Должно быть
обязательно проведено медицинское освидетельствование водителей столкнувшихся
автомобилей. Это помогает установить факт употребления спиртного или
наркотиков, их количество, степень опьянения, давность употребления, наличие
или отсутствие остаточных явлений, свидетельствующих о бывшем опьянении.
Большое
значение для доказательства вины лица по факту совершения ДТП со смертельным
исходом имеют заключения эксперта. Поскольку есть потерпевшие, то должна быть
назначена судебно-медицинская экспертиза. В практике бывают случаи, что
потерпевший умер вследствие сердечного приступа, а механические повреждения
были получены уже после смерти. Характерным примером ошибок судебно-медицинской
экспертизы является следующее дело. А., управляя автомашиной «БМВ» столкнулся
с автомобилем Г. При столкновении у Г. была сломана нога, и он был доставлен в
12-ю больницу, где студент-практикант поставил потерпевшему неправильный
диагноз, и от наркоза тот умер на операционном столе в результате сердечной
недостаточности.[1]
Причиной смерти потерпевшего был не перелом ноги, полученный в результате ДТП,
а причиной выступило неправильное применение лекарственных средств для
наркоза. В связи с чем, по этому делу было необходимо проведение комиссионной
судебно-медицинской экспертизы для установления причины смерти потерпевшего.
Для доказательства вины лица необходимо установить причинную
связь между совершенными действиями (бездействиями) водителя и наступившей
смертью потерпевшего. Поэтому по данной категории дел могут быть назначены и
другие различные виды экспертиз. Особое место при расследовании данной
категории занимает автотехническая экспертиза, которая является одним из видов
инженерно-транспортных экспертиз. Автотехническая экспертиза назначается для
установления механизма ДТП, определения технического состояния транспортных
средств его отдельных узлов и агрегатов, технической оценки действий водителя
во время ДТП, установления причинной связи между техническими неисправностями
транспортного средства и событием происшествия и решения других вопросов
Своеобразием автотехнической экспертизы является то, что в ней в качестве
исходной информации выступают не только материальные объекты, но и фактические
обстоятельства, содержащиеся в протоколах осмотра места происшествия и
транспортных средств, фотоснимках, киносъемке либо видеозаписи, схемах (планах),
протоколах допроса очевидцев, потерпевших, следственного эксперимента, очной
ставки и т.п. Поэтому любая небрежность и неточность, допущенная следователем,
может повлиять на вывод эксперта.
Кроме автотехнической экспертизы по делам данной категории в
зависимости от вида и характера события могут быть назначены иные экспертизы, в
частности различные виды криминалистической экспертизы. Возможны также
комплексные исследования объектов ДТП.
На
передний план среди обстоятельств, подлежащих доказыванию по любому уголовному
делу, вынесено событие преступления не случайно. Установление его признаков в
каком-то поступке или действии (бездействии) может служить основанием для
принятия решения о возбуждении уголовного дела и начале расследования с целью
выявления необходимых доказательств, которые позволят сделать выводы о том, что
преступление действительно совершено и что в нем виновно определенное лицо.
Уяснению конкретного содержания
события преступления призвано способствовать указание уголовно-процессуального
закона на обязательность исследования таких элементов, как время, место, способ
и другие обстоятельства, при которых оно совершалось. Эти обстоятельства по
ряду преступлений являются обязательными элементами, характеризующими
объективную сторону преступления. По другим преступлениям они таковыми не
являются. Однако законодатель требует устанавливать их по каждому уголовному
делу, ибо без их выяснения невозможно иметь полное представление о подлинной
картине преступления. Например, в обвинительном заключении указано событие
преступления следующим образом: «22.04.2006 г. в дневное время Белобородов
Д.С., Грабаренко Д.А., Дюбченко С.К., находясь рядом с ПУ –27 по адресу: ул.
Зорге, 2 Ленинского района г. Новосибирска вступили в предварительный сговор,
направленный на хищение чужого имущества путем мошенничества, при этом,
распределив роли при совершении преступления. Реализуя преступный умысел,
действуя умышленно и согласованно из корыстных побуждений, 20.04.2006 г. около
14.20 часов Белобородов Д.С., Грабаренко Д.А., Дюбченко С.К. поднялись на
крыльцо вышеуказанного училища, где Белобородов Д.С., согласно предварительной
договоренности, войдя в доверие ранее не знакомого им несовершеннолетнего
Пономарева И.Ю., попросил у последнего сотовый телефон, под предлогом
необходимости позвонить своим знакомым. Несовершеннолетний Пономарев И.Ю., не
зная о преступных намерениях Белобородова Д.С., Грабаренко ДА, Дюбченко С.К.
передал Белобородову Д.С. сотовый телефон «Самсунг Х 140», принадлежащий
Пономаревой С.Н., а последний передал его Грабаренко Д.А. который, согласно
предварительной договоренности, создал видимость общения по телефону. После
чего Белобородов Д.С. и Грабаренко Д.А. с телефоном прошли за здание училища,
а Дюбченко С.К. продолжая свои преступные действия, стал отвлекать
несовершеннолетнего Пономарева И.Ю. разговорами, давая возможность скрыться
Белобородову Д.С. и Грабаренко Д.А. После того как обман был обнаружен
несовершеннолетним Пономаревым И.Ю, Дюбченко С.К. с места преступления скрылся.
Своими преступными действиями гр. Белобородов Д.С., Грабаренко Д.А., Дюбченко
С.К., причинили потерпевшей Пономаревой СН значительный материальный ущерб в
размере 3109 руб. В дальнейшем. Белобородов Д.С., Грабаренко Д.А., Дюбченко
С.К., распорядились похищенным имуществом по своему усмотрению»[2].
Доказывание
виновности лица в совершении преступления (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ) относится
ко второму элементу предмета доказывания. Среди обстоятельств, относящихся к
данному элементу предмета доказывания, особого внимания заслуживают
уголовно-процессуальные проблемы проверки вменяемости лица, привлекаемого к
уголовной ответственности.
Для
выполнения задач уголовного судопроизводства важны также правильное назначение
наказания и его индивидуализация. В связи с этим уголовно-процессуальный закон,
определяя круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, привлекает внимание к
необходимости установления обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а
также иных обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого (п. 3 и 6 ч. 1
ст. 73 УПК).
Как показала изученная
практика, по всем уголовным делам устанавливаются смягчающие и отягчающие
обстоятельства. Например, Ниронов А.А., из хулиганских побуждений совершил
покушение на убийство Меренкова Ю.А., Бобкова А.Н. и убийство Оглова И.В., при
следующих обстоятельствах: Ниронов А.А., 18.03.2006 г. около 18 часов вместе со
своим братом Нироновым А.А. и знакомыми Королевым Д.И., Евсюковым М.Г. за
нарушение порядка поведения были удалены охраной из помещения кафе «Живое
пиво», расположенного по адресу: ул. Пермитина, 49 Ленинского района г.
Новосибирска. Ниронов А.А., находясь в состоянии алкогольного опьянения, будучи
несогласным с действиями охраны кафе, у входа в указанное кафе, в нецензурной
форме, из хулиганских побуждений, демонстративно громко, нарушая общественный
порядок, выражая явное неуважение к обществу стал высказывать охраннику Отцу
А.В. свое несогласие с действиями охраны. Выходящие в это время из указанного
кафе вместе со своими знакомыми Бобковым А.Н. и Огловым И.В., Меренков Ю.А.,
обращаясь к ранее незнакомым ему Ниронову А.А. и находящимися с последним
Ниронову А.А., Королеву Д.И. и Евсюкову М.Г. сделал правомерное замечание о
недопустимости совершаемого ими нарушения общественного порядка. У Ниронова
А.А., используемого данное замечание как повод, из хулиганских побуждений
возник умысел на убийство Меренкова Ю.А. Реализуя свой преступный умысел,
Ниронов А.А., из карманов своей одежды достал, принадлежащий ему складной нож
и, держа нож правой рукой, умышленно, из хулиганских побуждений нанес Меренкову
Ю.А. удар лезвием ножа в область верхней части левого бедра. Защищая Меренкова
Ю.А. от преступного посягательства Ниронова А.А., Бобков А.Н. заслонил собой
Меренкова Ю.А. от нападавшего Ниронова А.А. У Ниронова А.А. при этом возник
умысел на умышленное убийство из хулиганских побуждений Меренкова Ю.А., Бобкова
А.Н. и стоявшего рядом с ними потерпевшего Оглова И.В. Ниронов А.А., продолжая
держать нож в правой руке и, наступая на Меренкова Ю.А., а также закрывающего
Меренкова Бобкова А.Н., умышленно нанес в направлении Бобкова А.Н. не менее 2-х
ударов в область шеи, при этом, сознавая, что наносит удары ножом в
жизненно-важный орган. Далее на почве личных неприязненных отношений, умышленно
нанес, стоящему рядом Оглову И.В. два удара ножом в область шеи. От полученных
ранений Оглов И.В. скончался 21.03.2006 г. в ГКБ №1 г. Новосибирска.
Таким образом, своими
действиями, направленными на причинение смерти Меренкова Ю.А., и Бобкова А.Н.,
Ниронов А.А. совершил преступление, предусмотренное ст. 30 ч.3 105 ч.2 п.п.
«а» «и» УК РФ – покушение на убийство, то есть покушение на умышленное
причинение смерти двум лицам, из хулиганских побуждений.
Далее в обвинительном
заключении указано, что обстоятельств, смягчающих, либо отягчающих наказание
Ниронова А.А. нет[3].
Еще пример. 14.08.2005 г. около 21-00 часов Григорьев Р.С.
совместно с Сахабутдиновым И.В., не достигшим ко времени совершения
преступления возраста, с которого наступает уголовная ответственность,
действуя умышленно, из корыстных побуждений, по предложению Сахабутдинова И.В.
вступили между собой в предварительный сговор, направленный на завладение
чужого имущества путем злоупотребления доверием. Действуя умышленно из
корыстных побуждений, Григорьев и несовершеннолетний Сахабутдинов И.В. пришли
по адресу: ул. Комсомольская д. 25 кв.12 Ленинского района г. Новосибирска, где
проживает ранее знакомый несовершеннолетнего гр. Сахабутдинова Р.В. Бородин
А.С. Осуществляя свой преступный замысел, несовершеннолетний Сахабутдинов И.В.,
действуя умышленно, согласовано, из корыстных побуждений, злоупотребив доверием
Бородина А.С., попросил под предлогом позвонить у Бородина А.С. сотовый
телефон, последний передал сотовый телефон Сахабутдинову И.В., после чего
Сахабутдинов И.В. передал его Григорьеву Р.С., который завладел имуществом
Бородина А.С., а именно сотовым телефоном «Сименс С 62» стоимостью 3030 рублей,
не намереваясь в дальнейшем вернуть его Бородину А.С. С похищенным имуществом
Григорьев Р.С. и Сахабутдинов И.В. с места преступления скрылись и
распорядились в дальнейшем похищенным имуществом по своему усмотрению. Своими
преступными действиями Григорьев Р.С. и несовершеннолетний Сахабутдинов Р.В.
причинили потерпевшему Бородину А.С. значительный материальный ущерб на сумму
3030 рублей.
Таким образом, в действиях гр. Григорьева Р.С. усматриваются
признаки состава преступления, предусмотренного ч.2 ст. 159 УК РФ –
мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем злоупотребления доверием,
совершенное с причинением значительного ущерба гражданину.
При этом смягчающими обстоятельствами
являются: явка с повинной, несовершеннолетние виновного. Отягчающими - рецидив
преступления[4].
Неустановление
таких обстоятельств делает невозможным постановление приговора суда по
конкретному делу, который соответствовал бы требованиям уголовного и
уголовно-процессуального закона.
В
завершении рассмотрения обобщения практики отметим, что по изученным уголовным
делам нарушений в установлении предмета доказывания не было выявлено.
В следственной и судебной практике все
чаще и чаще появляются ситуации, когда возникают определенные трудности с
привлечением лица к уголовной ответственности и осуждением его судом ввиду
неустановления данных о нем как о личности.
А.Д. Прошляков считает, что ответ на
такой вопрос достаточно прост. Если быть твердо убежденным и уверенным в том,
что общие признаки субъекта преступления могут быть установлены только
материальным уголовным законом, то проблема лишь в том, как именовать лицо,
данные о личности которого неизвестны в процессуальных документах[5].
Он предложил на выбор несколько
вариантов такого наименования: «лицо, именующее себя ...», «гражданин,
отказавшийся назвать себя» и др.
Утверждая, что общие признаки субъекта
преступления - возраст и вменяемость - могут устанавливаться только уголовным
законом, А.Д. Прошляков считает, что неустановление или неполное установление
анкетных данных о личности лица, совершившего преступление, не может служить
препятствием для его привлечения к уголовной ответственности[6].
Ему также вторят В.И. Казаков и С.В.
Зуев, что уголовная ответственность предусмотрена законом не в отношении
личности, а применима к лицу, виновному в совершении преступления[7].
В.И. Казаков и С.В. Зуев, пытаясь
обосновать свою позицию, ссылались на ст. 68 УПК РСФСР (в настоящее время ст.
73 УПК РФ), которая содержит, по их утверждению, исчерпывающий перечень
обстоятельств, входящий в предмет доказывания по уголовному делу, и
подчеркивают, что п. 3 этой статьи, указывающий на обстоятельства, подлежащие
доказыванию в виде обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, «не
имеет никакого отношения к его установочным данным»[8].
С данными авторами согласиться нельзя,
поскольку здесь допущено смешение определенных понятий. Прежде всего, обратимся
к понятию «личность обвиняемого». Будучи социально - правовой категорией,
личность обвиняемого, как и любая иная личность, раскрывается через свое поведение,
свою деятельность. Когда говорят «личность», то, стало быть, подчеркивается
социальный признак человека. Следовательно, познание личности обвиняемого в
уголовном процессе протекает через установление действий (бездействия) субъекта
преступления, по поводу которых ведется расследование по делу. Органы дознания,
следователь и прокурор познают личность обвиняемого в процессе доказывания в
объеме обстоятельств, подлежащих доказыванию.
Анализируя в целом предмет доказывания,
можно подчеркнуть, что группа обстоятельств, характеризующих личность
обвиняемого, обеспечивает установление обстоятельств главного факта. Так, если
говорим о доказывании виновности лица, то здесь речь идет о доказывании
субъекта и субъективной стороны преступления, куда входят и такие признаки, как
мотив и цель. Они напрямую связаны с личностной характеристикой человека, ее
направленностью, т.е. с теми сведениями, которые устанавливают фамилию, имя,
отчество, образование, профессию, место и род работы, а также другие данные,
характеризующие субъекта преступления с личностной стороны.
В юридической литературе подчеркивалась
необходимость выработать такой объем данных, относящийся к личности, который
был бы необходим для практики расследования и рассмотрения дела судом,
поскольку закон не называет такой перечень. Не умаляя значения этих направлений
в деятельности органов дознания, следствия, прокурора и суда по изучению данных
о личности обвиняемого, надо признать, что они решали, по сути, лишь часть
проблемы. Только лишь на уровне уголовно - процессуальной деятельности и на
основе предмета доказывания могут быть установлены данные, относящиеся к
личности обвиняемого, на основе которых суд вправе решить вопрос о виновности
(невиновности) лица.
Мотив и цель - понятия психологические,
они связаны с личностной характеристикой, а потому при доказывании мотива
преступления важно учитывать, что между свойствами личности, мотивами, целями и
конкретными действиями субъекта существует прямое взаимодействие. Установление
анкетных данных обвиняемого личностного характера напрямую связано с
обязанностью следователя и суда фиксировать их в ряде важных процессуальных
документов: в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого, в
приговоре суда (в его вводной части).
Поэтому при доказывании анкетные данные
лица включаются в предмет доказывания как необходимый элемент, признак субъекта
преступления. Таким образом, значение анкетных данных о личности обвиняемого не
стоит принижать.
Другое
дело, что сегодня возникают определенные трудности объективного порядка ввиду
сложности при установлении достоверных данных анкетного характера (фамилия,
имя, отчество и другие). Поэтому обоснованно ставится сегодня вопрос о
присвоении подозреваемому фамилии по аналогии с установлением данных в
гражданском порядке найденного (подкинутого) ребенка. В гражданском порядке, в
соответствии с нормами Федерального закона «Об актах гражданского
законодательства»[9]
сведения о фамилии, об имени и отчестве найденного (подкинутого) ребенка
вносятся в запись акта о его рождении по указанию органа внутренних дел, органа
опеки и попечительства либо медицинской организации, воспитательной организации
или организации социальной защиты населения, в которую помещен ребенок.
Сведения о родителях найденного (подкинутого) ребенка о его рождении не
вносятся.
В случае, когда исчерпаны все пути по
установлению данных о личности привлекаемого к уголовной ответственности, В.И.
Казаков и С.В. Зуев предлагают подозреваемому (обвиняемому) присваивать личный
номер[10].
Порядок присвоения может быть различный: свободный, соответствующий личной
дактилоформуле. Вероятно, это тоже выход, но, думается, делать это должен
только суд. Лишь он должен быть наделен правом выносить соответствующее решение
еще на этапе предварительного расследования в порядке контрольных судебных
функций как орган судебной власти. Такая информация соответственно будет
накапливаться в информационных центрах (банках) правоохранительных органов, что
позволит по мере необходимости истребовать такие данные.
Поскольку вопрос об обязательном дактилоскопировании
населения с постановкой на алфавитно - дактилоскопический учет поднимается уже
сравнительно давно, то, вероятно, эту проблему следует решать гораздо раньше,
чем это осуществляется, не откладывая «в долгий ящик». Необходимым условием также
должно стать в таких случаях обязательное назначение судебно - медицинской
экспертизы на предмет определения возраста лица и судебно - психолого -
психиатрической экспертизы для установления вменяемости лица или возможных
других психических отклонений. Здесь следует руководствоваться нормой УПК РФ,
предусматривающей обязательные случаи назначения и проведения экспертизы.
Итак, уголовно - процессуальный закон
должен закрепить особенности производства дел в таких случаях. Думаю, что это
предложение заслуживает внимания, как и то, что установление подлинных сведений
о личности осужденного должно служить основанием для пересмотра дел по вновь
открывшимся обстоятельствам.
Закрепление в
законе обстоятельств предмета доказывания имеет не только научное, но и практическое
значение. Это позволяет определить в процессе расследования, рассмотрения и
разрешения уголовного дела круг тех обстоятельств, которые должны быть
достоверно установлены в ходе процесса доказывания для выполнения назначения
(задач) уголовного судопроизводства. Перечень обстоятельств, подлежащих
доказыванию, названных в ч.1 ст.73 УПК РФ, в каждом конкретном случае он
дополняется, уточняется диспозицией статьи уголовного кодекса, по которой
квалифицируется обвинение, а также соответствующими положениями общей части
уголовного права.
Закон назвал
в числе обстоятельств предмета доказывания характер и размер вреда,
причиненного преступлением (п.4 ст.73 УПК РФ), заменив в УПК РСФСР слово
«ущерб» на «вред». Эта группа обстоятельств непосредственно связана с понятием
преступления (ст. 14 УК РФ), основанием уголовной ответственности (ст.8 УК РФ)
или освобождением от нее (ст.75-78 УК РФ), общими началами назначения
наказания, а также признаками конкретных составов преступления. Отсюда, этот
пункт в ст.73 УПК РФ несет на себе двойную нагрузку. Во-первых, ориентирует на
доказывание состава преступления в совокупности с п.1, 2, 3 ст.73 УПК РФ,
поскольку здесь речь идет о причинной связи между событием преступления и
последствиями действий лица, их совершивших.
Во-вторых,
служит основанием для установления характера и размера причиненного
преступлением имущественного, физического и морального вреда.
Поскольку
уголовно-процессуальное законодательство направлено на создание необходимых
условий для реализации уголовного закона, то должны быть созданы все условия
для обеспечения защиты прав тех, кто пострадал от совершенного преступления и
кто в этом, прежде всего, заинтересован, то есть должен функционировать
институт возмещения вреда жертвам преступления. Неслучайно законодатель в УПК
РФ внес существенную поправку в понятия как потерпевшего, так и гражданского
истца. По УПК РФ (ст. 42), потерпевшим теперь признается не только физическое
лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный и моральный
вред, но также и юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его
имуществу и деловой репутации. Относительно гражданского истца, которым может
быть как физическое, так и юридическое лицо, в ст. 44 УПК РФ отражено, что
гражданский истец может предъявить гражданский иск и для имущественной
компенсации морального вреда. «Вред», как можно заключить, является комплексным
правовым понятием, подлежащим доказыванию по уголовному делу в целях
установления не только материального состава преступления, но и для разрешения
гражданского иска в уголовном судопроизводстве.
Поскольку
обстоятельства, относящиеся к характеру и размеру вреда, причиненного
преступлением, выделены в предмете доказывания по уголовному делу
самостоятельной группой, т.е. являются элементом предмета доказывания, то эта
группа обстоятельств на основе системного анализа вполне может быть рассмотрена
и проанализирована как самостоятельный элемент общей системы (совокупности
обстоятельств) предмета доказывания.
Учитывая, что
гражданский иск в уголовном деле идентичен иску в гражданском процессе, то
можно заключить, что обстоятельства, доказываемые для разрешения гражданского
иска, по сути, являются одинаковыми. Поэтому вполне можно обращаться к предмету
доказывания в гражданском процессе для более полного восстановления
обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу[11].
Если
гражданский иск предъявлен при производстве по уголовному делу, то по отношению
к гражданско-правовым отношениям служебную роль будут выполнять
уголовно-процессуальные отношения. Стало быть, в основе доказывания по
уголовному делу гражданского иска должен быть заложен свой собственный предмет
доказывания. Поэтому предлагается выделить в отдельный предмет доказывания
группу обстоятельств, относящихся к гражданскому иску с обозначением статьей 73
УПК РФ. В случае подачи заявления о взыскании в результате причиненного
преступлением гражданского иска, подлежат доказыванию:
- наличие
вреда, причиненного физическому или юридическому лицу, или их имуществу, его
характер;
- наличие причинной
связи между действиями (бездействием) обвиняемого в совершении преступления и
нанесенным вредом;
- размер
причиненного вреда;
- степень
вины причинителя вреда;
-
имущественное положение обвиняемого и лица, которое может быть привлечено по
делу в качестве гражданского ответчика.
Таким
образом, подводя итог третьей главы, отметим, что правовое регулирование
предмета доказывания в уголовном процессе нуждается в некотором
совершенствовании, поскольку пробелы в законодательной регламентации влекут
коллизионность применения тех или норм УПК РФ. Это, в свою очередь, не
способствует единству правоприменительной практики и затрудняет работу
следователей и оперативных работников.