ПЛАН
1. Понятие гражданства, основные черты
гражданства
2.
Взаимосвязь институтов гражданства и иммиграции
3.
Особенности современной иммиграционной политики в условиях глобализации
4.
Влияние иммиграции на концепции гражданства
Литература
1. Понятие гражданства,
основные черты гражданства
В юридической
литературе и законодательстве предложено множество определений гражданства.
Так, Б.А. Страшун и В.В. Маклаков определяют гражданство как устойчивую связь
индивида со своим государством, налагающую на граждан и государство взаимные
права и обязанности в случаях, указанных в законе[1].
Связь – равнее
политико-правовая, сейчас в зак-ве и науке - правовая
М.В. Баглай понимает под гражданством
устойчивую правовую связь лица с данным государством, т.е. признание
государством этого лица в качестве полноправного субъекта всех прав и
обязанностей[2].
Как отмечает М.В. Баглай, права человека
являются исходными, они присущи всем людям от рождения независимо от того,
являются ли они гражданами государства, в котором живут, или нет, а права
гражданина включают в себя те права, которые закрепляются за лицом только в
силу его принадлежности к государству. Каждый гражданин обладает всем комплексом
прав, относящихся как к общепризнанным правам человека, так и ко всем правам
гражданина, признаваемым в данном государстве, а негражданин – лишь первой
частью этого комплекса[3].
О.Е. Кутафин считает
наиболее емким и актуальным определение: «гражданство – принадлежность лица к
народу государства, порождающую устойчивую правовую связь лица с государством и
выражающуюся в совокупности взаимных прав и обязанностей»[4].
(принадлежность лица к государству
порождает связь)
ФЗ «О гражданстве РФ» 2002 г. рассматривает
гражданство как устойчивую правовую связь лица с государством, порождающая
комплекс их взаимных прав и обязанностей.
В дальнейшем развитие
института гражданства характеризовалось несогласованностью мнений ученых по
вопросам гражданства. Советский ученый С.В. Черниченко в своем труде
«Международно-правовые вопросы гражданства» указал на основные причины данной
несогласованности: это отсутствие единого общепринятого термина, означающего
гражданство; расхождение мнения западных юристов по вопросу содержания
гражданства и различие оценок юридической природы гражданства. Главный же спор
состоял в том, «является ли гражданство правовым статусом лица или же
правоотношением между лицом и государством»[5].
Является ли гражданство правовым статусом, правом или правоотношением?
2.
Взаимосвязь институтов гражданства и иммиграции
В законодательстве
большинства демократических стран выделяются следующие основания приобретения
гражданства: филиация, натурализация, оптация, восстановление в гражданстве,
регистрация, а также некоторые другие. Наиболее распространенными и часто
используемыми являются филиация и натурализация. Основное различие между ними
заключается в совершении претендентом действий, нацеленных на приобретение
гражданства.
Филиация (приобретение
гражданства в силу рождения) не связана с волеизъявлением лица, не требует
совершения каких-либо действий, свидетельствующих о его желании приобрести
гражданство данного государства. Гражданство предоставляется ему (при
соблюдении законодательно установленных условий) в силу самого факта рождения.
При этом в качестве основных принципов, лежащих в основе данного способа,
применяются «право крови» и (или) «право почвы». Принцип «права крови» признает
гражданином любое лицо, родившееся от граждан (или хотя бы одного гражданина)
данного государства, при этом не имеет значения, на какой территории лицо родилось.
Принцип «права почвы» признает гражданином лицо, родившееся на территории
данного государства, независимо от гражданства родителей. Многие государства, в
том числе Соединенное Королевство, так или иначе сочетают оба эти принципа.
В отличие от филиации
приобретение гражданства путем натурализации связано с обращением лица,
фактически проживающего в стране, с просьбой о предоставлении ему гражданства.
Как правило, этого добиваются лица, прибывшие в страну и находящиеся на ее
территории в соответствии с правилами иммиграционного законодательства; лица,
усыновленные гражданами данного государства; лица, вступившие в брак с его
гражданами; родственники иммигрантов; беженцы.
Таким образом,
законодательство о гражданстве всегда тесно переплетается с иммиграционным
законодательством, с позицией государства по вопросам о предоставлении права
въезда в страну, пребывании на территории государства, интеграции иммигрантов в
общества и о допустимости предоставления гражданства. В частности, для того,
чтобы понять, легко ли стать гражданином, необходимо исследовать не только
правовые нормы об условиях предоставления гражданства, но и иммиграционное
законодательство того или иного государства. Ведь, как правило, для того, чтобы
получить гражданство в порядке натурализации (а именно так чаще всего
приобретают гражданство проживающие в стране иностранцы), необходимо быть
резидентом данного государства в течение определенного периода времени. Порядок
приобретения гражданства тесно связан с правилами иммиграционного
законодательства о въезде и пребывании. Именно анализ норм иммиграционного законодательства
позволяет понять, каких иностранцев допускает на свою территорию государство и
при каких условиях для них существует возможность стать гражданином страны
пребывания.
Надо отметить, что
одновременно существует и обратная зависимость: простота получения гражданства
государства, прежде всего - развитого государства, влечет увеличение
иммиграционных потоков на ее территорию. Иными словами положения законов о
гражданстве (степень сложности приобретения гражданства, а также дифференциации
правового положения человека в зависимости от наличия или отсутствия у него
гражданства данной страны либо оснований его приобретения) заметно влияют на
количественный и качественный состав миграционных потоков из государства или в
государство.[6]
Таким образом, конституционно-правовые аспекты законодательства о гражданстве
необходимо рассматривать во взаимосвязи с нормами миграционного законодательства.
В Соединенном
Королевстве нормы иммиграционного законодательства всегда были тесно
взаимосвязаны с нормами о предоставлении гражданства. И сейчас в ходе
проведения реформы иммиграционной системы правовые институты миграции и
гражданства реформируются параллельно. Парламент Великобритании рассматривает
законопроект, который содержит в себе нормы обоих институтов. «Путешествие»
иммигранта к гражданству, как называют его разработчики законопроекта,
складывается из правил о въезде в страну определенных категорий иностранцев, об
условиях их временного проживания, прохождения «испытательного срока», и в
итоге – получения постоянного резидентства или гражданства (по выбору
иммигранта).
Институт иммиграции –
институт КП, носящий служебный характер по отношению к институту гражданства.
В основе института
миграции лежит свобода передвижения, являющаяся конституционной свободой. Нормы
института миграции определяют правовое положение мигранта в государстве нового
места проживания, условия пребывания в стране, объем его конституционных прав и
обязанностей. Именно через нормы института миграции можно проследить
приобретение лицом нового статуса, когда из гражданина своей страны он
становится иностранцем в чужой стране, и как государство пребывания
предоставляет ему возможности интеграции, в том числе путем включения его в
состав своих граждан. Нормы института миграции регулируют тот правовой путь,
который предстоит проделать иностранцу, прежде чем стать гражданином.
Иммиграция человека в
другую страну, связанная в первую очередь с реализацией конституционного права
на свободу перемещения, в результате прохождения через регулируемые нормами
административного права временное пребывание и постоянное проживание/вид на
жительство может привести к приобретению гражданства государства проживания и
расширению объема прав лица на его территории. С этих позиций изучение
миграционного права страны крайне важно для понимания пути человека от
перемещения на территорию другого государства до получения его гражданства.
По мнению другого
видного ученого-конституционалиста Т.Я. Хабриевой, миграционное право
представляет собой только формирующуюся отрасль права и в настоящее время
миграционное право, несмотря на объективную важность миграционных процессов в
условиях глобализации, нельзя признать комплексной отраслью права. Для того,
чтобы стать такой отраслью, необходимо не только относительно обособленное
нормативное регулирование, но и некоторое юридическое своеобразие – отдельные
специфические принципы, положения, приемы регулирования[7].
Как комплексный
межотраслевой институт - совокупность норм конституционного, международного,
административного, административно-деликтного, финансового, уголовного права,
права социального обеспечения[8].
М.Л. Тюркин для
понимания миграции выделяет определенную совокупность правовых отношений,
складывающихся у мигрантов в процессе территориальных перемещений,
обусловленных необходимостью их государственного регулирования, реализацией
личных интересов и, как правило, влекущих за собой приобретение мигрантами в
последующем нового правового статуса[9].
На разных исторических
этапах, в зависимости от ситуации, в миграционной политике национальных
государств, преобладала та или иная ее составляющая (эмиграционная или
иммиграционная).
Вплоть до Второй
мировой войны Европа традиционно была поставщиком эмигрантов в другие регионы.
Однако начиная со второй половины XX века ситуация изменилась и большинство
западноевропейских стран стали центром иммиграции. Прежде всего возросла роль
трудовой миграции. Этот процесс был обусловлен, с одной стороны, тем, что после
окончания Второй мировой войны западноевропейская экономика требовала
привлечения дополнительной рабочей силы извне, прежде всего на неквалифицированную
работу. С другой стороны, иммигранты из стран третьего мира, чей уровень жизни
значительно ниже европейского, были готовы браться за любую работу, в том
числе за ту, на которую не соглашалось коренное население. Послевоенная
миграция была объективным, взаимовыгодным процессом. Без иностранной рабочей силы
Европа вряд ли смогла бы осуществить экономический подъем, благодаря
иммигрантам представители титульной нации освобождены от наименее квалифицированных,
низкооплачиваемых видов деятельности.
Кроме того, массовая
иммиграция в Европу была обусловлена распадом колониальных империй и связанной
с этим неопределенностью статуса граждан новых независимых государств. Либеральная политика западных стран в отношении
иммиграции привела к наплыву выходцев из бедных регионов Азии, Африки и
Латинской Америки.
После нефтяного и
последовавшего за этим экономического кризиса 1973-1974 гг. большинство
европейских стран закрыли свои границы перед иммигрантами и стали принимать
активные меры по возвращению их на родину. Оставшиеся иммигранты, опасаясь, что
после выезда они уже больше никогда не смогут вернуться в страну пребывания,
воспользовались гарантированным правом на воссоединение семей и стали в
массовом порядке вызывать к себе жен, детей и многочисленных родственников. В
результате численность иностранцев в принимающих странах не только не
сократилась, но, напротив, возросла[10].
В 1970-е годы в Западной Европе произошел переход от временной иммиграции к
постоянной. За 25 лет (с 1974 по 1998 годы) в Европу приехали 10,9 млн. иммигрантов.
Большая часть из них прибыла с намерением поселиться здесь навсегда[11]. Западная
Европа стала одним из центров притяжения международных мигрантов. В настоящее
время здесь находится пятая часть всех мигрантов мира[12].
О глобализации
В современных условиях,
миграции, будучи частью более широких социальных, экономических и политических
процессов, являются составной частью глобализации[13].
Ускорение и рост
процесса трансграничных перемещений людей, которое происходит несмотря на
ужесточение контроля со стороны промышленно развитых стран, связано в первую
очередь с глобализацией.[14]
3.
Особенности современной политики в условиях глобализации
В современных условиях
главной составляющей для большинства развитых стран становится иммиграционная
политика, характеризующаяся «жесткими селективными мерами, направленными на
ограничение въезда и предотвращение нелегальной иммиграции»[15].
Г.Г. Гольдин обозначает
следующие меры, осуществляемые современными развитыми государствами,
направленные на ограничение иммиграции с целью защиты национального рынка труда
от неконтролируемого притока иностранной рабочей силы:[16]
1) пресечение
несанкционированного въезда в страну (нелегальная иммиграция) с использованием
метода депортации и интернирования незаконно проникших в страну иностранцев;
2) стимулирование
репатриации иммигрантов в странах-импортерах рабочей силы с использованием мер,
направленных на сокращение численности иностранного населения, находящегося в
странах-импортерах (программы стимулирования репатриации официально зарегистрированных
иностранцев, например, двухстороннее соглашение между Германией и Турцией);
3) меры, связанные с
усложнением процедурных норм, регулирующих вопросы въезда, продления срока
пребывания в стране, перемены рабочего места, носящие ограничительный характер
(например, иммиграционные квоты). В большинстве стран-импортеров визы на въезд
выдаются только тем иммигрантам, которым гарантируется трудоустройство.
Селективность миграционной политики стран-импортеров выражается в
предоставлении льгот отдельным категориям иммигрантов с целью привлечения их в
страну (например, бизнесменам, инвесторам (США, Канада, Великобритания).
Еще одной отличительной
чертой современной иммиграционной политики развитых стран мира является прямо
противоположное отношение к мигрантам из развивающихся и развитых стран. С
одной стороны, идет постоянное ужесточение иммиграционной политики по отношению
к мигрантам из «третьих» стран. С другой – происходит ее дальнейшая
либерализация, вызванная появлением «прозрачных границ» в рамках различных
союзов экономически благополучных стран (ЕС, НАФТА и др.)[17].
Ужесточение
иммиграционной политики по отношению к мигрантам из «третьих» стран обусловлено
тем, что в современном обществе рост притока иммигрантов порождает целый ряд
проблем для принимающих стран. Страны-реципиенты сталкиваются с нелегальной
иммиграцией; трудностями, связанными с интеграцией иммигрантов в среде
титульной нации; дополнительной нагрузкой на бюджеты страны и общественных
фондов - по социальному обеспечению иммигрантов и членов их семей (поскольку
многие иммигранты не пытаются найти работу, а стремятся жить на пособие); конкуренцией
на рынке труда между представителями принимающей нации и приезжими иностранцами,
в результате которой предпочтение нередко отдается иностранным специалистам, а
безработными остаются граждане страны; угрозой террористических актов, а также
с другими трудностями и проблемами. Гражданами западноевропейских стран
иммигранты зачастую рассматриваются как лица, несущие определенную угрозу
безопасности, национальной идентичности и социальной стабильности. Как отмечает
Г.Г. Гольдин, «в странах массовой иммиграции присутствие значительного
количества иммигрантов ставит под угрозу расовую, этническую, культурную и
религиозную целостность общества. В периоды экономического спада иностранные
рабочие осложняют и без того весьма напряженную ситуацию на национальном рынке
труда и могут послужить причиной социальной напряженности, всплесков шовинизма,
расизма и других проявлений экстремизма»[18].
Политика большинства
демократических государств в сфере иммиграции состоит из трех составных частей[19]:
а) иммиграционной
политики или политики иммиграции, касающейся вопросов предоставления тем или
иным лицам права на постоянное место жительства, контроля за нелегальной иммиграцией,
социального обеспечения легальных (и нелегальных) иммигрантов;
б) натурализационной
политики или политики натурализации, связанной с условиями и процедурой
предоставления гражданства легальным иммигрантам;
в) политики
социокультурной интеграции, касающейся проблем включения иммигрантов (в первую
очередь – с иными этническими, расовыми, религиозными «корнями») в общественную
жизнь страны.
Иммиграционная политика
в наименьшей степени определена представлениями об идентичности принимающей
стороны, ее социокультурном ядре — здесь на первый план выходят вопросы,
связанные с демографическим балансом в стране, экономической потребности в
рабочих руках и т.д. Натурализационная политика, напротив, сама задает рамки
идентичности государства, определяя, кто, в какой мере и на каком основании
может быть причислен к его гражданам.
Наконец, политика
интеграции нацелена на вписывание иммигрантов в социокультурный контекст
государства, определенный его идентичностью[20].
Значение политики
натурализации: «…это не узкая сфера деятельности, касающаяся малозначимых для
общего положения дел в области иммиграции процедурных вопросов, а своеобразное
ядро политики социокультурной переработки антропотока. Натурализационная
политика определяет сущность современной нации, задает параметры и признаки
гражданства того или иного государства»[21].
В некоторых европейских странах натурализация, т.е. собственно факт
предоставления гражданства, рассматривается как финальный и окончательный
результат успешного процесса интеграции иммигранта[22].
Многие современные
ученые (Межуев Б., Кондратьева Т.С., Новоженова И.С., Сапего Г.) выделяют три
основные модели политики натурализации и интеграции в западноевропейских
странах — немецкую (сегрегационную), французскую (ассимиляционную) и британскую
(плюралистическую). На примере этих моделей просматривается различие подходов к
проблеме интеграции и натурализации иммигрантов. Анализ этих модель также
интересен тем, что Соединенное Королевство, Франция и Германия входят в тройку
стран - крупнейших реципиентов трудовых иммигрантов в Европе. Каждая из трех
моделей, используемых в ведущих европейских странах, отражает специфику их развития
и соответствует национальному пониманию «нации» и «гражданства». Основы моделей
были заложены еще в период зарождения государств-наций[23].
Германскую модель,
которая практиковалась до реформы начала 21 в., можно было назвать моделью
противостояния включению иностранцев в германскую нацию (сегрегацией).[24] К Германии
не сразу пришло понимание того, что на ее территории со временем появилось
значительное количество иммигрантов. В 2000 году здесь проживали 7,3 млн.
человек, не являющихся немцами по происхождению (примерно 9% от всего населения
страны).[25]
Для интеграции иностранцев Германия не спешила предоставлять им гражданство и политические
права. Ограничительная политика предоставления гражданства иностранцам привела
к тому, что в стране образовалось большое количество жителей-неграждан. Они
работали, платили налоги, пользовались системой социального обеспечения, но не
имели всего комплекса прав и обязанностей гражданина. Ученые обращали внимание
на то, что «по отношению к этой части жителей система представительного
демократического правления практически не действует и чем больше доля этой
части населения и чем дольше существует такая ситуация, тем менее
демократической становится политическая система».[26] Осознавая опасность ситуации, германские
власти в 2000 году реформировали законодательство о гражданстве, дополнив право
крови правом почвы и смягчив правила натурализации.
После проведения
реформы в течение еще пяти лет продолжалась дискуссия о современном
миграционном законодательстве для Германии. В 2005 году был принят новый закон
об иммиграции, «опиравшийся на широкий политический консенсус»[27], основой которого стал курс на ограничение
иммиграции; повышение требований к квалификации иммигрантов; форсирование процесса
интеграции иностранцев; учет экономической рентабельности иммиграции при
наличии в Германии на тот момент 4 миллионов безработных[28]. Германский рынок труда стал более открыт для
высококвалифицированных специалистов, инвесторов, предпринимателей, учащихся
немецких вузов – условия облегчены только для этих категорий. Новым законом
закреплено изучение языка и посещение интеграционных курсов всеми новыми
иммигрантами не из стран ЕС. В этом отношении современная иммиграционная
политика Германии схожа с проводимой в настоящее время иммиграционной политикой
Соединенного Королевства.
Франция традиционно
придерживается ассимиляционистской политики, противостоящей любым формам
дифференциации внутри общества по культурному и языковому принципу. Этим
объясняется специфика политики натурализации во Франции: последняя здесь
рассматривается не как цель, а как средство интеграции[29]. Жителям бывших французских колоний облегчен
доступ к получению гражданства. Франция проводит довольно мягкую иммиграционную
политику. От нового гражданина Франции требуется,
чтобы он добровольно и по глубокому личному убеждению принял и разделил с остальными
гражданами все республиканские ценности французского «политического сообщества».
Модель
интеграции иностранцев направлена на то, чтобы сформировать у иммигрантов
соответствующее мировоззрение, включить в консенсус относительно
республиканских ценностей и постепенно ассимилировать их вначале в политическую
культуру, а затем в культуру в широком смысле слова[30].
В
Великобритании, в отличие от Германии, практически с начала массовой
послевоенной иммиграции проводилась целенаправленная политика интеграции
иммигрантов. Важнейшим элементом этой политики было создание условий, при
которых иммигранты могли бы сохранить свою идентичность. Специфика
Соединенного Королевства состоит в том, что дух терпимости к другим этносам и
культурам был заложен здесь изначально – с момента строительства национального
государства. Соединенное Королевство с самого начала состояло из нескольких
территорий, на которых проживали разные народности – англичане, уэльсцы
(валлийцы), шотландцы и ирландцы[31].
Соединенное Королевство, стремившееся сохранить исторические связи со своими
бывшими колониями и усилить там свое экономическое и политическое влияние,
всегда принимала у себя много выходцев из стран Содружества.[32]
Соединенное Королевство традиционно пополняет свои трудовые ресурсы
преимущественно за счет ирландцев и выходцев из своих бывших колоний[33]. Следует отметить, что для Соединенного Королевства с ее
давними демократическими традициями и уважением прав человека всегда была
свойственна терпимость по отношению к иммигрантам. Британское Правительство
поддерживало идею многокультурности и мирного сосуществования национальных
общин с представителями титульной нации. Этнические группы получали содействие
своим культурным инициативам со стороны местных сообществ (communities),
делегировали своих представителей в систему образования и здравоохранения.
Национальные сообщества (пакистанцев, бангладешцев, индийских сикхов и др.)
были адресатами целевых муниципальных программ поддержки. Их
культурно-религиозные центры стали частью ландшафта больших и малых городов, традиции
и обычаи - привычной составляющей повседневной жизни. Интеграционная политика в
Великобритании проводилась в контексте противодействия социальной
дискриминации. Упор был сделан на обеспечение равных возможностей для иммигрантов
и британцев[34]. Плюралистическая модель интеграции иммигрантов в
Соединенном Королевстве всегда была основана на уважении прав и национальных
особенностей инокультурных сообществ, живших в британском обществе. Но при этом
британцы, также как и другие нации, всегда желали, чтобы и иммигранты также
уважали их ценности и традиции.
Таким образом,
значительное усиление миграционных потоков поставило перед странами Европы
вопрос о выборе национальной модели иммиграционной политики и политики
натурализации. Каждая из рассмотренных выше стран решает эту проблему по-своему.
Тем не менее, общей для всех остается тенденция ужесточения иммиграционного
законодательства, а также условий предоставления гражданства выходцам не из
стран Европейского союза. Селективная политика в этой сфере позволяет защитить
государственные интересы и предотвратить нарастание проблем, вызванных массовой
иммиграцией.
4.
Влияние иммиграции на концепции гражданства
Одна из этих концепций
связана с поддержанием процесса глобализации и созданием «глобального»
гражданства, при котором человек – это гражданин мира. Другая, напротив,
исходит из необходимости обособления в целях сохранения собственной
идентичности. Это концепции «транснационального» гражданства и европейского
гражданства.
В 1990-х годах среди
европейских и американских «постлибералов» возникла концепция
«транснационального гражданства» как альтернативы гражданству «национальному»
(У.Р. Брубейкер, Р. Баубек, Э. Балибар), институт гражданства подвергся
серьезной смысловой деформации. Усматривая коренной порок современного
гражданства в его «национализации», некоторые леволиберальные и
радикально-демократические мыслители Запада видят выход из данной ситуации в
«либерализации» института гражданства[35].
Многие радикальные
глобалисты утверждают, что национальное государство и понятие гражданство
испытывают кризис в силу сложных процессов глобализации, причем иногда в этом
особое значение придается роли международных миграций. Различаются две основные
противоположные позиции по вопросу о влиянии современных миграций на
трансформацию государственности. Первую можно назвать «пронациональной». Другую
– «постнациональной»[36].
Некоторых ученые,
например, американский философ М.Уолцера, занимали промежуточную позицию между
«национальной» и «транснациональной». У них неприятие вызывали льготы и
препятствия для натурализации, обусловленные происхождением человека. Согласно
М. Уотцеру, для натурализации в демократическом государстве должно быть достаточно
определенного срока проживания на его территории и соблюдения неких
квалификационных требований. Все остальное представляет собой неоправданное
ограничение.[37]
Другие ученые пошли
дальше в проблематизации «национального» гражданства. В 1994 году в своей книге
«Транснациональное гражданство» австрийский ученый Р. Баубек противопоставил
взятому строителями Европейского Союза подходу, в основе которого было
поставлено «национальное гражданство» стран-участниц Союза подход
«транснациональный». Он предлагал упростить до минимума процедуру натурализации
для этой категории людей и сузить произвол государства в сфере предоставления
гражданства[38].
Вслед за Р. Баубеком французский философ Э. Балибар выступил за создание
«Европы без границ» или, вернее, с открытыми границами. По его мнению, попытки
Европы возродить собственную идентичность, жестко очертив свои культурно-географические
границы, привели к международному апартеиду, разделившему европейцев и
неевропейцев не только за пределами нового объединения (Европеского Союза), но
и внутри него[39].
По мнению современного
российского автора Б.В. Межуева, изучавшего данную проблематику,
«демократический идеал требует, чтобы человек был вовлечен в процесс принятия
решений, касающихся его судьбы, поэтому «глобальное гражданство» означало бы
триумф демократии как идеи. Хотя общеевропейское гражданство расценивается как
своего рода прообраз соответствующих универсальных институций, надо быть
безответственным фантазером, чтобы надеяться на то, что Европа со временем
вместит в себя весь мир»[40].
Безусловно, можно согласиться с
тем, что «национальное гражданство» - это не только продукт романтической эпохи
XIX века, но и результат важнейшего
события XX века – деколонизации.
В результате деколонизации метрополиям пришлось осуществлять посредством
законодательных мер процедуру отделения «своих» и «чужих», собственных граждан
от населения колониальных территорий. Выбор такого пути западноевропейскими
странами был обусловлен тем, что с середины XIX
века Запад стал осознавать себя не универсальным сообществом, призванным
перестроить весь мир в соответствии со своими принципами, а лишь одной из цивилизаций.
Современная Европа – это цивилизация, которая предпочла глобальности
уникальность.