Содержание
1. Характеристика понятия и анализ задачи
следственной тактики
3. Сущность, виды, значение, принципы и элементы
планирования расследования
4. Характеристика структуры и содержания понятия
«тактическая операция»
5. Классификация и анализ видов алгоритмизованных
типовых моделей тактических операций
6. Сущность, цели и формы инсценировки
7. Структура тактической деятельности по выявлению и
разоблачению инсценировки
Список
литературы
1. Характеристика
понятия и анализ задачи следственной тактики
Криминалистическая тактика — это
система научных положений и разрабатываемых на их основе рекомендаций по
организации и планированию предварительного и судебного следствия, определению
линии поведения лиц, осуществляющих доказывание, и приемов конкретных
следственных и судебных действий, направленных на собирание и исследование
доказательств, на установление причин и условий, способствовавших совершению и
сокрытию преступлений[1].
Помимо общих положений, о которых
идет речь в настоящей главе, в содержание криминалистической тактики входят: разделы
учения о криминалистической версии, относящиеся к следственным, судебным и
оперативно-розыскным версиям; планирование расследования; принципы реализации в
процессе расследования мероприятий организационного и технического характера; принципы
взаимодействия между следователем и другими работниками органов, ведущих борьбу
с преступностью; принципы использования данных, полученных из оперативных
источников; рекомендации по использованию на предварительном и судебном
следствии технико-криминалистических средств и приемов собирания и исследования
доказательств; рекомендации об использовании на предварительном и судебном
следствии специальных познаний, помощи специалистов; рекомендации об
использовании в процессе расследования помощи общественности; тактические
приемы и рекомендации по проведению конкретных процессуальных действий.
Криминалистическая тактика, как вся
криминалистика в целом, возникла и развивается как область научного знания,
обслуживающая нужды практики борьбы с преступностью, призванная повышать
эффективность этой борьбы, решать задачи предотвращения, пресечения, раскрытия
и расследования преступлений. Но практика борьбы с преступностью — это не
только "объект обслуживания" криминалистической тактики, но и
источник ее развития и критерий оценки тех положений и рекомендаций, которые
разрабатываются криминалистической тактикой.
Практика для криминалистики, для
криминалистической тактики — это, разумеется, прежде всего объект исследования.
Исследование практики — ее задача, решение которой является условием проведения
тактико-криминалистических научных изысканий, поскольку только таким путем возможно:а)
выявить тенденции развития практики борьбы с преступностью, средств и методов
осуществления данной разновидности человеческой деятельности, определить
возможности влияния на практику криминалистической теории;. б) определить
потребности практики и, следовательно, определить перспективы развития
криминалистической теории, теоретических положений криминалистической тактики,
которая должна удовлетворять эти потребности; в) выявить в тактическом аспекте
формы и тенденции проявления объективных закономерностей возникновения,
обнаружения, исследования, оценки и использования доказательств, накопить
необходимый для развития тактики эмпирический материал; г) составить
представление об эффективности тактико-криминалистических рекомендаций; д)
составить представление об ошибках практики для установления их причин,
разработки путей их преодоления[2].
С определением роли практики для
криминалистической тактики тесно связан специальный вопрос о том, можно ли ее
свести только к практике доказывания.
Прежде всего, практика доказывания
как критерий истинности положений криминалистической тактики должна включать в
себя все те разновидности этой деятельности, в которых находят применение
положения тактики, т. е. наряду со следственной, судебной деятельностью и
практику предотвращения преступлений, поскольку превенция также является
задачей криминалистической тактики.
2. Понятие
«тактический прием» и их классификация. Критерии допустимости применения
тактических приемов в уголовном судопроизводстве
Важным условием применения
тактических приемов является их доступность, возможность использования каждым
следователем, оперативным сотрудником органов МВД, судьей. Тактический прием не
должен выходить за сферу профессиональных знаний и навыков этих работников, не
должен требовать для своей реализации специальных познаний. В противном случае
он перестает быть тактико-криминалистическим и выступает как прием, относящийся
к той области знаний, которую представляет и использует в уголовном судопроизводстве
соответствующий специалист. Таковы, например, приемы судебно-медицинского
исследования трупа, судебно-бухгалтерской проверки документов и т. п[3].
По мере развития и совершенствования
уголовно-процессуального законодательства отдельные тактические приемы могут
получать законодательное признание. В связи с этим возникает вопрос, сохраняют
ли они значение тактических приемов или же в силу их обязательности утрачивают
такое значение. В науке уголовного процесса и в криминалистике по этому поводу
нет единого мнения.
Сторонники одной точки зрения
считают, что тактические приемы признаком обязательности не обладают и обладать
не могут, что никаких тактических правил в процессуальных нормах не содержится.
По их мнению, тактический прием, ставший нормой закона, перестает быть приемом,
ибо тактика предполагает свободу выбора.
Сторонники другой точки зрения
считают, что тактический прием, ставший нормой закона, не утрачивает своего
криминалистического содержания. Такой вывод можно сделать исходя из самой
сущности этого понятия[4].
Таким образом, сущность тактического
приема — не в его обязательности или необязательности. Обязательность есть
выражение оценки законодателем тактического приема как наиболее эффективного
средства расследования или судебного разбирательства в конкретном случае.
Тактика — не просто свободный, а правильный выбор. Если такой выбор делает
законодатель, то это тоже тактика, так как критерием правильности этого выбора
является многолетняя научно обоснованная практика применения какого-то приема.
Известно, что свободный — это осознанно необходимый выбор, а законодательная
регламентация тактического приема есть осознанный выбор конкретного приема при
определенной ситуации. Поэтому отсутствие произвольности выбора не означает
отсутствия, свободы выбора, если исходить из правильного определения понятия
свободы.
Наконец, следует сказать еще об одном
условии применения тактических приемов. Его можно определить как соответствие
применения данного приема в конкретной ситуации нравственным требованиям
общества, как этичность приема.
Этичность приема как условие его
применения может быть общей, равной для всех случаев, и специфической,
зависящей от конкретной ситуации, складывающейся в ходе расследования или
судебного разбирательства. Применение тактического приема не должно оскорблять
или унижать достоинство и честь участника процессуального акта, создавать
опасность для его жизни и здоровья, сопровождаться разглашением интимных
подробностей его жизни и т. п. Неэтичным будет, например, раздевание трупа для
осмотра в присутствии близких потерпевшего.
3. Сущность,
виды, значение, принципы и элементы планирования расследования
Планирование
расследования подчиняется определенным принципам и условиям, теоретические
дискуссии о которых продолжаются в криминалистической литературе по настоящее
время.
В.П. Корноухов
применительно к планированию следственных действий выделяет следующие
составляющие (элементы) планирования:
· первый элемент составляет анализ
исходной информации;
· второй - прогнозирование условий, в
которых будут осуществляться следственные действия;
· третий - осмысление задач, связанных
со следственным действием;
· четвертый - определение круга
участников следственного действия;
· пятый - осмысление тактики
следственного действия.
Все пять элементов, по
мнению автора, создают необходимые предпосылки к организации производства
следственного действия (шестой элемент планирования)[5].
Принцип полноты
планирования относится и к сбору, фиксации, хранению и оценке доказательств,
определению средств и методов расследования, сроков проведения процессуальных и
иных действий и/ или их комплексов, конкретных исполнителей и т.д.
Принцип динамичности
планирования, с одной стороны, состоит в непрерывности планирования и
обеспечения необходимой оперативности, мобильности и гибкости планирования по
мере получения новой информации о преступлении, изменении условий и обстановки
расследования. С другой - является проявлением закономерности развития
следственной версии[6].
Принцип конкретности
предполагает детализацию (конкретизацию). Определяя конкретные задачи всего
расследования или его отдельных этапов и направлений, орган расследования
должен планировать и производство конкретных процессуальных и иных действий
и/или их комплексов.
Принцип обоснованности
предполагает наличие достаточного основания всего того, что намечено в плане,
базирующегося на имеющейся в распоряжении органа расследования информации.
Системность планирования
предполагает отсутствие противоречий в содержании плана. Все намеченные
процессуальные и иные действия и/или их комплексы должны находиться в
отношениях и связях друг с другом, образуя целостность, единство.
Принцип оптимальности
планирования расследования призван помочь обосновать принятое решение.
4. Характеристика структуры и содержания понятия
«тактическая операция»
Тактическая операция
это органичное сочетание тактических приемов, следственных действий и
оперативно-розыскных мер, преследующее цель решения конкретной, обычно сложной
задачи расследования, обусловленное этой целью и следственной ситуацией.
Тогда
в ходе расследования, особенно на его первоначальном этапе, обязательно
реализуются данные, полученные оперативным путем. При этом следует подчеркнуть,
что с процессуальной точки зрения значимы только входящие в структуру подобной
операции следственные действия, в ходе которых приобретают доказательственное
значение данные, добытые оперативным путем (см. ст. 89 УПК РФ).
Оперативно-розыскные мероприятия как элемент тактической операции служат целям
создания условий, обеспечивающих результативность, целеустремленность и
безопасность входящих в ее структуру следственных действий. При осуществлении
таких операций следователь и оперативный работник действуют строго в пределах
своей компетенции и своими методами, не подменяя друг друга.
Тактическая операция как
сочетание тактических приемов или следственных, а также иных действий и
мероприятий призвана решать такие задачи расследования, которые не могут быть
решены применением отдельного тактического приема или проведением конкретного
следственного действия. Такими задачами могут быть:
а)
разрешение конфликтной ситуации, перевод ее из разряда неблагоприятных в
благоприятные;
б)
обеспечение следственной тайны, в том числе сохранение инкогнито источника
используемой информации;
в)
обеспечение сохранности до нужного момента еще не использованных источников
доказательственной информации;
г)
иные тактические воздействия на следственную ситуацию с целью изменить ее в
направлении, полезном для расследования.
Взаимосвязь
тактической операции со следственной ситуацией может быть обоюдной. Если
последняя благоприятна для производства предварительного расследования, то это
обстоятельство используется при планировании и проведении тактической операции.
Если следственная ситуация неблагоприятна, то тактическая операция призвана
прежде всего изменить ее в нужную сторону, ослабить ее противодействующую
расследованию направленность.
Тактические
операции подразделяются на простые и комплексные. Первые представляют собой
сочетание тактических приемов в рамках одного следственного действия, вторые
сочетание следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий при
раскрытии и расследовании конкретного уголовно-наказуемого деяния,
совершенного, как правило, в условиях неочевидности.
Неблагоприятная
следственная ситуация прямо влияет на структуру тактической операции, осложняет
работу следователя, не позволяя применить те или иные тактические приемы,
провести конкретные следственные действия. Так, при сговоре обвиняемых и
свидетелей на дачу ложных показаний проводится операция для изобличения их во
лжи. Она, однако, не может включать в качестве элемента проведение их очных
ставок с потерпевшим. Неблагоприятная следственная ситуация иногда вообще
побуждает к отказу от проведения в данный момент тактической операции. Если,
например, непродуманные действия следователя насторожили подозреваемого, то
операция по захвату его и сообщников с поличным может оказаться безрезультатной.
Производство
тактической операции обусловливается допустимостью ее целей, тактических
приемов, следственных действий и оперативно-розыскных мер, составляющих ее
содержание, а также правомерностью и нравственностью их сочетания. В этом
аспекте наиболее трудной представляется такая задача тактической операции, как
разрешение конфликтной ситуации с помощью рефлексивного управления. Решение
данной задачи основывается на использовании следователем: фактора внезапности;
неосведомленности противодействующих лиц об имеющихся в деле доказательствах,
результатах следственных действий, оперативных данных, намерениях следователя;
постановки противодействующих лиц перед необходимостью принять решение при
дефиците исходной информации; инерционности мышления, стандартности решения противодействующим
субъектом стоящей перед ним задачи; невозможности воспроизвести все детали
ранее данных ложных показаний.
6. Сущность,
цели и формы инсценировки
Современный
период жизни нашего общества в криминальном отношении характеризует, с одной
стороны, рост жестокости, наглости, цинизма преступных элементов,
с другой — настойчивый поиск виновными изощренных способов и
разного рода уловок, позволяющих им уйти от наказания. Значительное место здесь
занимают криминальные инсценировки[7].
Изучение
следственной практики позволяет разделить эти явления на две разновидности:
а) инсценировки, направленные на сокрытие события преступления или
отдельных его элементов; б) инсценировки события преступления,
направленные на доказывание инсценировщиком посягательства, которого фактически
не было.
Если первая
разновидность инсценировок известна давно и стала явлением традиционным, то
вторая — явление сравнительно новое в следственной практике и совершенно
неизученное в научном аспекте. Однако в последние годы исценировки такого вида
все чаще стали встречаться в следственной практике и, в известной мере,
«застали ее врасплох». Есть основания полагать, что в жизни таких инсценировок
гораздо больше, но они зачастую проходят не замеченными следственными органами.
В пособиях и диссертациях, посвященных проблеме расследования инсценировок, о
них далеко не всегда упоминается, не говоря уже об исследовании этого феномена.
В настоящей работе авторы делают попытку привлечь внимание криминалистов к
криминальным инсценировкам, этой, хотя и узкой, но весьма важной, как в
теоретическом, так и практическом отношениях, теме.
Чтобы
определить сущность инсценировки события преступления, попытаемся вначале
рассмотреть, что понимается под криминальной инсценировкой вообще, какие черты
отличают данное явление в жизни общества.
В самом общем
плане криминальная инсценировка представляет собой попытку виновного (его
пособников) управлять действиями следователя и других лиц в своих интересах
путем использования ситуативной дезинформации (подготовленных им ложных
признаков определенного события) с целью ввести правоохранительные органы в
заблуждение и навязать принятие решения, угодного инсценировщику. В более
детальном плане дезинформация призвана побудить адресата, во-первых, к восприятию
ложных данных, во-вторых, к оценке их как достоверных и, в-третьих, к принятию
по ним решения, угодного субъекту инсценировки[8].
Изложенное
приводит к выводу, что криминальная инсценировка — это искусственно создаваемая
субъектом следовая обстановка (материализованная ложь), имитирующая отображение
определенного события и адресованная лицу, обладающему определенными
полномочиями, с целью вызвать у последнего ошибочное объяснение представленного
события и побудить его к принятию решения, угодного субъекту инсценировки.
Будет или нет
в конечном счете все так, как рассчитывает инсценировщик, зависит главным
образом от трех факторов: а) глубины проработки сценария ложного события и
мастерства воплощения задуманной инсценировки в жизнь; б) профессионализма
адресата, воспринявшего и проверяющего инсценировку; в) уровня контроля за
деятельностью адресата по проверке либо расследованию инсценировки. Однако
независимо от финала криминальная инсценировка всегда есть сложная реальная
система, имеющая свои элементы, связи, закономерности. Сказанное относится и к
инсценировкам события преступления.
Понятие
инсценировки события преступления. Чем инсценировка события преступления отличается от
инсценировок других событий, что требует выделения ее в отдельную группу?
Изучение
следственной практики позволяет выделить пять основных признаков,
характеризующих инсценировку события преступления и отличающих ее от других,
традиционных.
Первое ее
отличие, — это направленность действий инсценировщика. Традиционные
инсценировки имеют своей целью сокрытие либо факта убийства (инсценируется
несчастный случай, самоубийство, естественная смерть), либо причастности к
убийству конкретного субъекта (инсценируется совершение убийства другим лицом),
либо при объективной невозможности скрыть посягательство инсценируется
необходимая оборона, либо ее превышение, либо смягчающие обстоятельства. Инсценировки
же события, напротив, направлены на создание видимости совершения преступления,
которого фактически не было. Если в традиционных инсценировках субъект
старается склонить работников правоохранительных органов к необнаружению
преступления или к констатации его менее опасной формы, то в нетрадиционных
инсценировках, напротив, старается убедить следователя в совершении кем-то
преступления и тем самым мобилизует его на активный поиск.[9]
А финал тот же: следователь желает установить истину, но не может разобраться в
поставленной ловушке и идет на поводу у инсценировщика.
Традиционные
и нетрадиционные инсценировки отличаются и своей структурой. Первые имеют два
последовательно сменяющих друг друга события: 1) деятельность виновного по
совершению преступлений; 2) деятельность по созданию инсценировки. Каждый из
этих видов деятельности оставляет на месте происшествия соответствующие следы
(отображения), в результате чего проявляются две следовые обстановки, одна из
которых (вторая) накладывается на первую. Однако «уши» (следы) преступления в
данном случае неизбежно «торчат» даже, если исполнитель преступления перед
инсценировкой принял меры по уничтожению или видоизменению следов криминального
деяния.
Отличается
инсценировка события преступления и своей повышенной общественной опасностью. В
традиционной инсценировке скрывается преступление под видом непреступного
события или менее опасного, чем скрываемое.
Субъект
инсценировки исполняет в каждом из названных случаев несколько ролей:
инициатора инсценировки, разработчика сценария, исполнителя инсценировки, а в
некоторых случаях и потерпевшего от воображаемого посягательства. Мотивы
действия инсценировщика весьма разнообразны. Это может быть и месть, и корысть,
и желание привлечь к себе внимание общественности, подчеркнуть свою социальную
значимость. Иногда мотивом инсценировки может стать боязнь ответственности,
общественного осуждения за какой-то общественно порицаемый поступок.
Часто
инсценировщики мстят не только конкретному лицу, но и обществу в целом. Чтобы
отомстить обидчику, инсценируют убийства, кражи, применение к ним недозволенных
методов допроса и т. д. Весьма поучительна в этом отношении история, когда
жена, желая отомстить своему мужу за бесчеловечное обращение с ней, искусно
инсценировала свое убийство с последующим сокрытием «трупа», а сама тайно
уехала. Обидчик был осужден на длительный срок лишения свободы, а пока он
отбывал наказание, «погибшая» жена спокойно проживала в отдаленной части
страны.
7. Структура
тактической деятельности по выявлению и разоблачению инсценировки
Теоретическим
и практическим вопросом распознания и раскрытия преступных инсценировок
посвящен ряд научных исследований,4 однако в криминалистике до сих пор нет
единообразного подхода к изучению этого явления. Отсутствие единства мнений в
понимании сущности преступной инсценировки не способствует, на наш взгляд,
разработке эффективных научно обоснованных рекомендаций по распознанию и
разоблачению преступных инсценировок как в теоретическом, так и в практическом
плане. Это обстоятельство обусловливает необходимость дальнейших научных
изысканий по указанной проблеме[10].
Основным
доминирующим мотивом совершения преступных инсценировок является побуждение к
действиям, обусловленное страхом перед предстоящим наказанием за совершенное. В
той или иной степени чувство страха перед возможным наказанием, как показывают
данные проведенного исследования, существует фактически у каждого преступника,
совершившего инсценировку, хотя имеются и иные мотивы осуществления преступных
инсценировок. Целью совершения преступной инсценировки является уклонение ее
субъекта от ответственности за совершенное или хотя бы ее смягчение.
Процесс
осуществления преступной инсценировки проходит последовательно: вначале в
сознании субъекта инсценировки создается мысленная модель, затем данный замысел
реализуется, одновременно подготавливаются возможные объяснения на случай
разоблачения. Процесс распознания преступной инсценировки также проходит в
определенной последовательности: вначале следователем воспринимается обстановка
мнимого события в том виде, в котором раскрывается сущность действительного
события, посредством выявления противоречий между имеющейся обстановкой места
происшествия и должной при данной следственной ситуации, а также при
сопоставлении имеющейся обстановки с иной информацией, полученной из других
источников доказательств и имеющейся на данный момент, и, наконец,
устанавливается действительно происшедшее на данном месте событие[11].
С позиций
психологии преступная инсценировка может быть охарактеризована как типичный
межличностный конфликт, возникающий в процессе расследования между двумя
сторонами (противниками), следователем и субъектом преступной инсценировки, она
носит психологически напряженный, неопределенный характер, требующий разрешения
посредством решения сложной мыслительной задачи, могущей закончится лишь
победой одной из сторон.
Логико-психологическая
природа преступной инсценировки состоит в том, что она является одним из
вариантов лжи, используемой преступником в сфере уголовного судопроизводства,
является попыткой осуществить рефлексивное управление следователем со стороны
преступника, с целью введения его в заблуждение относительно истинного события
и сокрытия факта преступления, либо своего в нем участия, либо, наконец, с
целью приуменьшения своей роли в совершении данного преступления. При этом под
рефлексивным управлением поведением противной стороны автором понимается обоснованное
воздействие на психику человека, базирующееся на знании объективных законов
человеческого мышления при разрешении конфликтных ситуаций, при котором на
основе информации, объективно отражающей обстоятельства преступления, создаются
ситуации, дающие возможность противнику поставить себе мысленную задачу,
которую он сможет решить, но решать ее он не обязан.
В процессе
осуществления преступной инсценировки ее субъект реализует попытку стать
управляющей стороной в имеющемся конфликте, а роль управляемой оставить
следователю, с помощью рефлексивного управления он пытается переиграть
следователя. Задача же следователя заключается в обнаружении в обстановке места
происшествия признаков наличия данной преступной инсценировки, а затем с
помощью рефлексивного управления преодолеть волю инсценирующего и взять на себя
функцию управляющей стороны, оставив роль управляемой - преступнику. В итоге,
устанавливая действительно совершенное преступное деяние, следователь побеждает
в данном психологическом конфликте.
Распознавание
наличия преступной инсценировки представляет собой процесс познания ее
признаков, он должен начинаться с выявления их наличия в обстановке места
происшествия. При этом под признаками преступной инсценировки понимаются любые
изменения окружающей действительности, образующиеся в ходе ее осуществления и
свидетельствующие об определенных несоответствиях в ней. К таковым признакам
относятся, в основном, различные виды негативных обстоятельств, а также улики
поведения. Негативные обстоятельства являются при этом основными формами
проявления наличия признаков преступной инсценировки и исследуемой обстановке
места происшествия.
1.
Уголовно-процессуальный
кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ//Российская газета. 2001.22 декабря;
СЗ РФ. 2001. №52 (Часть I). Ст. 4921(в ред. от 23 июля 2008 г.)
2.
Уголовный
кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ.1996. №25. Ст. 2954. (в ред. от 28 июля 2008 г.)
3.
Аверьянов Т.В.,
Белкин Р.С., Корнухов Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика: Учебник для вузов
/под ред. проф. Белкина Р.С.- М.: НОРМА, 2000.- 523с.
4.
Белкин А.Р.
Теория доказывания в уголовном судопроизводстве. – М.:Норма, 2005.- 412с.
5.
Володин Д.
Проверка, обыск, изъятие... // эж-ЮРИСТ, N 14, апрель 2006.
6.
Гончаренко
В. И., Бергер В.Е. Криминалистика и криминалисты. - Киев: Высшая школа, 2002. –
230с.
7.
Густов, Г. А.,
Фадеев В. И.Инсценировка события преступления ://Правоведение. -1998. - № 2.
Фадеев В. И. Расследование криминальных инсценировок.- СПб.: Лань, 2007. –
С.109.
8.
Ефимичев П.С.
Обыск. // Российский следователь, 2007, N 4.
9.
Ищенко Е.П.,
Топорков А.А. Криминалистика: Учебник. Изд. 2-е, испр. и доп. (под ред. доктора
юридич. наук, проф. Е.П. Ищенко) – М.: Инфра-М, 2005.- 580с.
10.
Колкутин
В.В., Зосимов СМ., Пустовалов Л.В., Харламов С.Г., Аксенов С.А. Судебные
экспертизы. М.: Юр-литинформ, 2001.- 230с.
11.
Корчагин А.Ю.
Судебное разбирательство как объект криминалистики // Российская юстиция, N 5,
май 2006.
12.
Кривенко Т.,
Курганова Э. Расследование преступлений в кредитно-финансовой
сфере//Законность. – 1996. - №1.
13.
Криминалистика :
учебник для вузов / В. В. Агафонов, [и др.], ред. А. Г. Филиппов . - М. : Высш.
образование , 2006.- 449с.
14.
Криминалистика.
Учебник/ под ред. Т.А.Седовой, А.А.Эксархопуло.- СПб.:Лань,2001.-780с.
15.
Криминалистика:
Учебник для высших юридических учебных заведений / под ред. Филиппова А.Г. М.:
Спарк, 2000.- 390с.
16.
Образцов
В.А. Криминалистика: Учебное пособие. - М., 1994.
17.
Петров М.И.
Криминалистика.- М.:Экзамен, 2005.- 280с.
18.
Планирование
производства отдельного следственного действия //Курс криминалистики. Общая
часть/отв. ред. В.П. Корухов. - М., 2000. – 410с.
19.
Россинская Е. Р.
Судебная экспертиза в уголовном, гражданском, арбитражном процессе.- М., 1996.
20.
Трикс А.В.
Справочник прокурора – СПб.: Питер, 2007.- 449с.
21.
Хлынцов
М.Н. Расследование половых преступлений. Саратов, 1965.
22.
Шейфер С.А.
Следственные действия. Система и процессуальная форма. М., 2001- С.118-119.
23.
Шмонин А.В.
Методика расследования преступлений. Учебное пособие. – М.: Юстицинформ, 2006.
– 450с.
24.
Шурухнов Н.Г.
Криминалистика.- М.: Эксмо, 2008.- 520с.
25.
Якимов И. Н.
Криминалистика. Уголовная тактика. М., 1929.
26.
СПС
Гарант