Тема: Методология научного исследования государства и права

• Вид работы:
  Курсовая работа (п) по теме: Методология научного исследования государства и права
• Предмет:
  Другое
• Когда добавили:
  27.03.2012 12:50:26
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:

                                       ОГЛАВЛЕНИЕ

  
  

  Введение………………………………………………………………………..…….        1. Задачи научного исследования……………………..…………………...        2. Основные исторические концепции изучения государства и права….        3. Значение методологии в изучении государства и права………………. Заключение…………………………………………………………………………... Список использованной литературы…………………………………………….…. Приложения…………………………………………………………………………

  ..3 ..6 ..6 .11 .

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

                                                           ВВЕДЕНИЕ

   

  Актуальность темы работы обусловлена тем, что проблема достоверности знания имеет совершенно особое значение для системы гуманитарных наук. Методология современного гуманитарного знания, понимаемая как система существенных аспектов мировоззрения, как совокупность средств и методов изучения общественной практики во всем многообразии ее проявления.[1] Кроме этого, методология знания исходит из представления о специфике объекта гуманитарного знания и, следовательно, исключительного своеобразия познавательных процедур, характерных для гуманитарных наук.

  Это обстоятельство в полной мере относится и к юридическим наукам, в частности, к теории государства и права, которая, будучи по своей природе обобщающей наукой, призвана формулировать в теоретической форме современные знания о праве и государстве, опираясь на корректные познавательные процедуры с учетом специфики гуманитарного знания. Данное обстоятельство обуславливает значимость темы данной работы.

  Попытки применения новых нетрадицион­ных подходов к проблемам методо­логии теории государства и права объясняют наличие поданной теме значительного коли­чества научных публикаций. При этом, особо следует отметить труды таких ученых Керимов Д.А., Демидов А.И., Марченко М.Н., Лазарев В.В., Халфина Р.О., Алексеев С.С., Иоффе О.С. и т.д. Так, по мнению Венгерова Б.В., многовариантность существующих методологических подходов подчеркивает особенность теоретического познания.[2]

  Вопросы предмета, а еще в большей степени - методологии теории права и госу­дарства, давно питают научные исследования.[3] Например, в глубокой и содержательной статье О.А. Пучкова выделены “негативные свойства советской теории государства и права: … методологическая слабость и отсутствие собственных научных оснований”.[4] Так, к сожалению, приходится отмечать, что в последние полтора десятилетия, когда в отечественной науке теории государства и права стали постепенно складываться предпосылки адекватного осмысления государственно-правовых явлений, в области методологии юридического исследования наметился явный регресс[5], проявившийся в стремлении сохранить привычную марксистскую парадигму юридического исследования, основанную на использовании диалектики как методологии научного познания.[6] По мнению Д.А. Керимова, пренебрежение методологией привело к кризису отечественной теоретико-правовой науки.[7] Вместе с тем, не менее распространены аргументы которые либо вообще отвергают необходимость обновления методологии  либо доказывают независимость результата исследования от метода, а тем более от системы методов.[8] По нашему мнению, о необходимости реального  и последовательного обновления методологии говорит невозможность в рамках сложившихся подходов решить как общие вопросы правоведения, так и частные.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

                             1. Задачи научного исследования

  
  

  Изучение познавательной деятельности в науке стало в последние десятилетия “передним краем” научных исследований. Все исследовательские вектора, так или иначе, направлены на  изучение, объяснение и обоснование этого вида деятельности, совершающейся в форме научного исследования.[9] Научное исследование начинает подвергаться философскому, логическому, историко-научному  др. изучению.

  При проведении научного исследования приходится решать целый ряд проблем: на какие характеристики должно быть обращено главное внимание, какие исходные понятия необходимо привлекать для его описания и обоснования. Терминологические расхождения при решении проблемы чаще всего свидетельствуют о глубоких различиях между концепциями научного исследования, а, следовательно, об их различных возможностях оказывать влияние на прогресс современной науки.[10]

  Познавательная деятельность в современной науке претерпевает существенные изменения, порождаемые главным образом все более углубляющимся разделением научно-исследовательского труда и организованным получением планируемых результатов. В условиях разделения труда научное исследование расчленяется на исходные познавательные задачи (эмпирические, теоретические, конструктивные), которые решаются особыми группами научных работников. Результаты, полученные ими, являются только частью конечных планируемых результатов.[11]

  Изучение этих изменений имеет большое значение при разработке концепции науки и научного исследования. Для объяснения, обоснования и согласования познавательной деятельности этих групп исследователей недостаточно оперировать абстрактным понятием “субъект познания” с его способностью к теоретическому мышлению и чувственно-практическим действиям. Необходим конкретный анализ целевых установок, организующих научное исследование, наиболее важных познавательных задач и исходных специфических элементов, образующих структуру научного исследования. Научное исследование является подсистемой более сложного объекта, называемого наукой. Поэтому необходимо изучать конкретные отношения структурных элементов научного исследования к другим исходным подсистемам науки: средствам познания, объектам и ранее полученным результатам.[12]

  Научное исследование является специфической системой элементов, при помощи которой в науке осуществляются целенаправленные познавательные действия. В этой системе можно выделить следующие необходимые и достаточные элементы: научная проблема; выдвижение и разработка гипотез; выбор предмета исследования; исследовательские программы; методы познания.

  Эти составные элементы научного исследования имеют свое основание не только в сознании, но и в реальной структуре научного процесса познания. Утверждения, относящиеся к исходным подсистемам науки, - это, на наш взгляд, утверждения о необходимых условиях, воздействующих на состав познавательных действий и на их взаимозависимости в научном исследовании.

  Несомненно, характер связей между элементами научного исследования определяется способностью ученого к систематическим и целенаправленным действиям. Однако более важно учитывать гносеологическую зависимость этих элементов от исходных подсистем научного процесса познания.

  Между этими составными частями научного процесса познания существуют закономерные связи, зависимости и взаимодействия. Например, возможности выделения и изучения отдельных структурных единиц, подсистем или фактов в исследуемых объектах зависят от разработанных средств познания, от объема и характера установленных знаний. Эмпирическая точность и логическая строгость исходных знаний в любом научном исследовании находятся в соответствии и со степенью развитости средств познания. Зависимости между составными частями научного процесса познания определяют уровень и характер использования всех составных элементов научного исследования. Структура научного процесса познания играет конструктивную роль по отношению к структуре научного исследования. В ней следует искать конечные основания для принятия или критики самих познавательных действий ученых.[13]

  Во всех наиболее важных познавательных действиях (в формулировании проблем, гипотез, в выборе и обосновании предметов исследования, установлении фактов, в эмпирической проверке гипотез, законов, теорий и т.д.) исследователь имеет дело со всеми подсистемами процесса познания. Исходные составные части его задают условия получения и эмпирической проверке результатов в науке, они то и определяют системный характер научного исследования. Использование составных элементов научного исследования зависит, прежде всего, от этих условий, ориентировано на них, и приспосабливается к ним. В этом и состоит существенная особенность научного исследования от различных форм спекулятивных рассуждений, характеризующих псевдонауки.

  Системный характер научного исследования проявляется во взаимной корректировке его составных элементов, в устранении тех или других несогласованностей между ними, в контроле над познавательными действиями, позволяющими осуществить поставленные цели. Поэтому использование отдельных элементов научного исследования предполагает определенные ограничения, накладываемые различными видами связей и зависимостей между элементами этой системы.

  Согласование всех составных элементов научного исследования в целенаправленную единую систему познавательных действий возможно, на наш взгляд, лишь тогда, когда к ним предъявляются общие нормативные гносеологические и логико-методические требования.

  В  обосновании  и  использовании каждого элемента научного исследования

  необходимо, по нашему мнению, соблюдать следующие основные требования: обращаться к самим познаваемым объектам, конкретным результатам; контролировать использование средств и методов познания; сводить возникающие неопределенности до минимума; расчленять все познавательные действия на такие исходные операции, которые допускают воспроизводимость полученных результатов, проверку одних и тех же результатов при помощи различных методов; последовательно разграничивать познавательные действия с объектами и материальными средствами познания, с одной стороны, и математическими и логико-языковыми средствами - с другой; разграничивать установленные и предполагаемые факты. Каждый из этих составных элементов должен согласовываться с целями научного исследования, допускать уточнение при помощи других элементов, обеспечивать переход от рассуждений о познаваемых объектах к эмпирическому их изучению при помощи методов наблюдения, измерения, эксперимента.

  Такие исходные нормативные требования к элементам научного исследования позволяет вырабатывать наиболее глубокое понимание самих изучаемых объектов, получаемых результатов и используемых познавательных действий. Они обеспечивают творчество и прогресс в науке, позволяют проводить разграничение между наукой и псевдонауками, между научным исследованием и абстрактным рассуждением.

  В данной работе выделены необходимые и достаточные элементы научного исследования методов теории государства и права, тем самым, детерминировав и ограничив круг рассматриваемых далее понятий.

  Категория метода находит применение не только при изучении, но и при структурировании системы государства и права, и при работе по систематизации законодательства. Научная и практическая значимость проблемы определяется и тем, что, как считают Н.И. Матузов и А.В. Малько, существует необходимость в поиске решений государственно-правовых проблем, отвечающих духу времени, связанных со становлением новых политических и государственных состояний, с проявлением нетрадиционных для нас субъектов и объектов права, с интенсивным развитием форм собственности, частного права, предпринимательской деятельности, переориентацией на другие, более совершенные и свободные методы правового регулирования, сменой приоритетов в системе имеющихся юридических средств и ценностей.[14]

  Анализ понятия метод изучения, предлагаемых различными авторами, показывает, что практически в каждом определении метод отождествляется со “способом исследования”.

  Определение категории метода через категорию “способ” в какой-то степени оправданно, поскольку соответствует этимологическому значению этих слов. Толковый словарь русского языка определяет метод как способ действовать, поступать каким-нибудь образом, прием; а способ - как дей­ствие или систему действий, применяемых при исполнении какой-нибудь работы, при осуществлении чего-нибудь.[15]

  Однако следует учитывать, что метод склады­вается из определенных способов, поэтому отождествлять данные понятия нельзя. Понятие “метод” по своему значению шире, чем понятие “способ”, более того - последний входит составной частью в категорию “метод”.

  По нашему мнению, разграничение понятий “метод” и “способ” должно получить четкое закрепление в научной лите­ратуре. Данное обстоятельство представляется важным по нескольким при­чинам. Во-первых, некорректное использование двух понятий для обозна­чения одного правового явления неизбежно порождает путаницу и смысловые разночтения. Во-вторых, смешение указанных понятий создает трудности при теоретическом изучении предметных (отраслевых) методов, состоящих из сочетания способов, взятых в опре­деленной пропорции по отношению друг к другу. В-третьих, дифферен­циация правовых понятий, являющихся структурными элементами общественно-правовых категорий, имеет особое значение в виду значимости последних для изучения государственно-правовой системы в целом. Это хорошо прослеживается в историческом аспекте изучения государства и права.

   

  2. Основные исторические концепции изучения государства и права

   Изучение процесса развития государства и права имеет не только чисто познавательный, академический, политико-практический характер, но и методологический аспект. Оно позволяет глубже понять социальную природу государства и права, их особенности и черты, дает возможность проанализировать причины и условия их возникновения и развития, а также ответить на вопрос - какими способами изучает теория государственно-правовые явления.

  Важное значение, как в теоретическом, так и в практико-политическом отношении имеет изучение происхождения и развития государства и права. Следует заметить, что этот вопрос вызывает интерес у не одного поколения людей. Были созданы десятки самых различных теорий и доктрин, высказаны сотни, если не тысячи самых различных предположений. Вместе с тем споры о природе государства и права продолжаются и по сей день. Раскрыть все теории не представляется возможным в силу их многообразия, поэтому остановимся лишь на некоторых из них, наиболее известных и распространённых. К числу последних справедливо будет отнести: теологическую (божественную),  патриархальную, договорную, насилия, психологическую, расовую, органическую и материалистическую (классовую) теории.

  1. Теологическая (божественная) теория восходит своими истоками к древнему миру. Известно, что ещё в древнем Египте и Вавилоне возникли идеи божественного происхождения государства и права. В силу особых взглядов и воззрений части общества духовенству удавалось оказывать значительное влияние на формирование общественно политической мысли и в последующие периоды развития человеческого общества. Наиболее прочные позиции теологическая теория завоевала в период становления и развития феодализма.

  На рубеже XII - XIII в западной Европе развивается теория “двух мечей”. Она исходит из того, что основатели церкви имели два меча. Один они возложили в ножны и оставили при себе. Так как не пристало церкви самой использовать меч. А второй они вручили государям для того, чтобы те могли вершить земные дела. Государь, по мнению богословов, наделяется церковью правом повелевать людьми, и являются слугой церкви. Основной смысл данной теории в том, чтобы утвердить приоритет духовной организации (церкви) над светской (государством) и доказать, что нет государства и власти “не от бога”.

  Примерно в тот же период появляется и развивается учение широко известного и в просвещённом мире учёного-богослова Фомы Аквинского (1225 - 1274). Он утверждал, что процесс возникновения и развития государства и права аналогичен процессу сотворения богом мира.

  Религиозные учения о происхождении государства и права имеют хождение и поныне. Наряду с ними продолжают существовать идеи, высказанные еще в Древнем Риме о том, на возникновение и развитие государства и права решающее влияние оказали человеческие слабости и страсти. Среди них жажда денег и власти, алчность, честолюбие. высокомерие, жестокость и другие отрицательные человеческие черты и страсти. “Что послужило главной причиной упадка римского государства?” - спрашивает римский историк первого века до н.э. Гай Саллюстий Крисп в известной его работе “Заговор Кастилины”. И тут же отвечает: “упадки нравов, стяжательство, страсть к распутству, обжорству и прочим излишествам”[16].

  После того пишет Саллюстий, когда “трудом и справедливостью” возросло Римское государство, когда силою оружия были укрощены великие цари и смирились дикие племена, когда исчез с лица земли Карфаген - соперник Римской державы и “все моря, все земли открылись перед нами, судьба начала свирепствовать и всё перевернула вверх дном”[17]. Римляне, которые с лёгкостью и достоинством переносили лишения, опасности и трудности, не выдержали испытания досугом и богатством.

  В начале, подмечает Саллюстий, развивалась жажда денег, за нею - жажда власти, и “обе стали как бы общим корнем всех бедствий”. Так случилось потому, что корыстолюбие сгубило верность, честность и остальные добрые качества. Вместо них “оно выучило высокомерию и жестокости, выучило презирать богов и всё полагать продажным”. Честолюбие многих сделало лжецами. Заставило “в сердце таить одно”, а вслух говорить другое. Дружбу и вражду оценивать “не по сути вещей, а в согласии с выгодой, о пристойной наружности заботиться больше, чем о внутреннем достоинстве”.

  Всё сказанное о падении нравов населения окончательно подорвало моральные основы Римского государства, и оно было обречено. Так может случиться с любым государством. Нравы - положительные и отрицательные, добрые и злые - несомненно, играют и играли значительную роль в процессе становления и развития государства и права. Важную, но не решающую. Они являются скорее следствием, но не первопричиной, хотя и могут выступать на первый план.

  Как показывает исторический опыт, главные причины возникновения государства и права лежат вовсе не в сфере морали и религии. Они коренятся в области экономики и в социальной жизни людей.

  Научные исследования и выводы свидетельствуют о том, что государственная организация приходит на смену родоплеменной организации. Право - на смену обычаям. И происходит это не в силу самого по себе изменения общественных нравов, религиозных воззрений и взглядов. А в силу коренных изменений в экономической сфере и в самом первобытном обществе. Именно они привели к разложению первобытнообщинного строя и к утрате способности первобытными обычаями регулировать общественные отношения в новых условиях.

  Известные во всемирной истории крупнейшие разделения труда, связанные с отделением скотоводства от земледелия, ремесла от земледелия и с появлением торговли и обмена привели к быстрому росту производительных сил, к способности человека производить больше средств к существованию, чем это было нужно для подержания жизни. Становится экономически выгодным использовать чужой труд. Военнопленных, которых раньше убивали или принимали на равных в свой род, стали превращать в рабов, заставляли работать на себя. Производимый или остаточный (сверхнеобходимого для прокормления) продукт присваивали.

  В обществе сначала наметилось, а затем по мере разделения труда быстро усилилось имущественное расслоение. Появились богатые и бедные. В целях получения остаточного продукта стал широко использоваться не только труд военных, но и труд своих сородичей. Имущественное неравенство повлекло за собой социальное неравенство. Общество постепенно, в течении многих тысячелетий расслаивалось на различные, со своими собственными интересами и своим собственным, далеко не одинаковым статусом, устойчивые группы, классы, социальные прослойки.

  Во всей Галлии, писал по этому поводу Гай Юлий Цезарь, существуют вообще только два класса людей, пользуются известным значением и почётом, ибо простой народ держат на положении рабов: сам по себе он ни на, что не решается и не допускается ни на какое собрание. Большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имели над ними все права господ над рабами.

  Расслоение общества ведёт к тому, что из общей массы членов рода выделяется знать - обособленная группа вождей, военачальников, жрецов. Используя свое общественное положение, эти люди присваивали себе большую часть военной добычи, лучшие участки земли, приобретали огромное количество скота, ремесленных изделий, орудий труда. Свою власть, ставшую со временем наследственной, они использовали не столько для защиты общественных интересов, сколько для личных, для удержания в повиновении рабов и неимущих соплеменников. Появились и другие признаки разложения первобытнообщинного строя и соответствующей ему родоплеменной организации, которая постепенно стала вытесняться государственной организацией.

  В новых общественно-экономических условиях прежняя система организации власти - родоплеменная организация, рассчитанная на управление обществом, не знавшим имущественного разделения и социального неравенства, оказалась бессильной перед растущими изменениями в сфере экономики и социальной жизни, усиливающимися противоречиями в общественном развитии, перед углубляющимся неравенством.

  “Родовой строй, - писал Ф. Энгельс в работе “Происхождение семьи, частной собственности и государства”, - отжил свой век. Он был взорван разделением труда и его последствием - расколом общества на классы. Он был заменен государством”[18]. Государственные органы и организации частично появились в результате преобразования органов и организаций, сложившихся в рамках первобытнообщинного строя. Частично - путём полного вытеснения последних.

  Таким образом, государство не навязывается обществу извне. Оно возникает на его основе естественным путём. Вместе с ним оно развивается и совершенствуется.

  До появления имущественного разделения населения и социального неравенства общество не нуждалось в праве. Оно вполне могло обходиться и обходилось с помощью обычаев, регулировавших все общественные отношения. Однако положение коренным образом изменилось, противоречащими друг другу и противоборствующими интересами.

  Прежние обычаи, рассчитанные на полное равенство членов общества и на добровольное соблюдение содержащихся в них правил, в новых условиях оказались бессильными. Появилась жизненная необходимость в новых правилах - регуляторах общественных отношений, которые бы учитывали коренные изменения в обществе и обеспечивались бы не только силой общественного воздействия, но и государственным принуждением. Таким же регулятором стало право.

  Первоначально право складывалось как совокупность новых обычаев, к соблюдению которых обязывали зарождающиеся государственные органы и, прежде всего суды. Позднее правовые нормы (правила поведения) устанавливались актами князей, королей и просто наделённых такими полномочиями чиновников.

  Разумеется, богатеющая родовая знать, правящая верхушка всегда стремилась закрепить в этих актах и обычаях, прежде всего свои собственные имущественные и иные интересы, усилить с помощью зарождающегося права свою власть. Ей это в значительной степени всегда удавалось. О чём можно судить по характеру и содержанию дошедших до нас правовых и литературных памятников той эпохи, и в особенности, Древней Греции, древнего Рима, Древнего Египта, Вавилона.

  Так, в хорошо известных “Инструкциях” римского юриста II в. н.э. Гая прямо закреплялось имущественное и социальное неравенство людей словами “Главное разделение в праве лиц состоит в том, что все люди - или свободные или рабы”. Далее уточнялось: “Из свободных людей одни - свободнорождённые, другие вольноотпущенные. Свободнорождённые суть те, которые родились свободными, вольноотпущенные - это те, которые отпущены на волю из законного рабства”.

  Аналогичное закрепление в праве экономического и социального неравенства, наличие права собственности у одних и отсутствие его у других, официальное закрепление власти господствующих слоев и классов имело место не только у римского народа, но и других народов. В этом заключается одна из важнейших отличительных особенностей права и правовых обычаев от прежних, регулировавших общественные отношения в условиях первобытного строя, не правовых обычаев.

  Помимо вышеизложенной доктрины возникновения государства и права, которую обычно называют марксисткой, в мире всегда существовало и существует множество других теорий, объясняющих процесс возникновения и развития государства и права. Это вполне естественно и понятно. Ибо каждая из них отражает или различные взгляды и суждения различных групп, слоёв, классов, наций и других социальных общностей на данный процесс. Или - взгляды и суждения одной и той же социальной общности на различные аспекты данного процесса возникновения и развития государства и права.

  2. Патриархальная теория государства и права берет свое начало еще в Древней Греции. Родоначальником ее считается Аристотель. Среди заметных сторонников данной теории выделяется англичанин Филмер (XVII в.) и русский исследователь государствовед Михайловский (XIX в.).

  Патриархальная теория исходит из того, что государство происходит из семьи. Является результатом разрастания семьи.

  Государство, по Аристотелю, является не только продуктом естественного развития, но и высшей формой человеческого общения. Оно охватывает собой все другие формы общения (семью, селения). В нем последние достигают своей конечной цели - “благое жизни” - и завершение. В нем же находит свое завершение и политическая природа человека.

  Государственная власть, по мнению сторонников патриархальной теории, есть ничто иное, как продолжение отцовской власти. Власть государя, монарха - это патриархальная власть главы семьи. Патриархальная теория служила в средние века обоснованием абсолютной (“отеческой”) власти монарха.

  3. Договорная теория объясняет происхождение государства общественным договором - результатом разумной воли народа, на основе которого произошло добровольное объединение людей для лучшего обеспечения свободы и взаимных интересов. Отдельные положения этой теории развивались в V - IV  веках до н.э. Софистами в Древней Греции. “Люди, собравшиеся здесь! - обращался к своим собеседникам один из них (Гиппий 460 - 400 гг. до н.э.) - Я считаю, что вы все тут родственники, свойственники и сограждане по природе, а не по закону: ведь подобное родственно подобному по природе. Закон же, властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе”[19].

  Основой данной теории является положение о том, что государству предшествовало естественное состояние человека. Условия жизни людей и характер человеческих взаимоотношений в естественном состоянии представлялись не однозначным образом. Гоббс видел естественное состояние в царстве личной свободы, ведущей к “войне всех против всех”; Руссо считал, что это есть мирное идиллистическое первобытное царство свободы; Локк писал, что естественное состояние человека - в его неограниченной свободе.

  Сторонники естественного права считают государство результатом юридического акта - общественного договора, который является порождением разумной воли народа, человеческим учреждением или даже изобретением. Поэтому данная теория связывается с механическим представлением о происхождении государства, выступающего как искусственное произведение сознательной воли людей, согласившихся соединиться ради лучшего обеспечения свободы и порядка.

  П. Гольбах, например, определял общественный договор как совокупность условий для организации и сохранения общества. Дидро суть своего понимания общественного договора изложил следующим образом: “Люди быстро догадывались, - писал он, - что если они будут продолжать пользоваться своей свободой, своей независимостью и безудержно предаваться своим  страстям, то положение каждого отдельного человека  станет более несчастным, чем если бы он жил отдельно; они осознали, что каждому человеку нужно поступиться частью своей естественной независимости и покориться воле, которая представляла бы собой волю всего общества и была бы, так сказать, общим центром и пунктом единения всех их воль и всех их сил. Таково происхождение государей”[20].

  Классическое обоснование договорная теория получила в трудах Руссо. Исходя из исторического опыта, он пришел к выводу, что правители стали смотреть на государство как на свою собственность, а на граждан как на рабов. Они стали деспотами, угнетателями  народа. Деспотизм, по Руссо, высшее  и крайнее проявление общественных различий: неравенства богатых и бедных как следствия частной собственности; неравенства сильных и слабых  как следствия власти; неравенства господ и рабов как следствия попрания законной власти властью произвола. Это неравенство становится причиной  нового  отрицательного равенства: перед деспотом все равны, ибо каждый равен нулю. Но это уже не старое естественное равенство первобытных людей, а равенство как искажение природы.

  Руссо считает, что в интересах создания правомерного государственного устройства и восстановления истинного равенства и свободы надо заключить свободный общественный договор. Главная задача этого договора состоит в том, чтобы “найти такую форму ассоциации, которая защищала и охраняла бы общей совокупной силой личность и имущество каждого участника и в которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался бы, однако, только самому себе и оставался бы таким же свободным каким он был раньше”[21].

  Обосновывая договорную теорию, Руссо отмечает: “Каждый из нас отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как неразделимую часть целого”[22].

  Власть монарха является производной не от божьего провидения, а от самих людей. Данный тезис, положенный в основу договорной теории происхождения государства и права, был наиболее ярко и обстоятельно развит Полем Гольбахом (1723 - 1789) в его работе “Священная зараза или естественная история суеверия”.

  Выступая против широко распространенной в средние века идеи божественного происхождения власти королей, “являющихся представителями и подобием бога на земле”, П. Гольбах пишет, что в практическом плане эта идея служила оправданием всемогущества, бесконтрольности властей, произвола монархов и их ближайшего окружения. “Гордость привилегированных людей, - отмечает автор, - получила в силу божественного права власть быть несправедливыми и повелевать другими людьми. Последние верят, что должны отказаться в пользу своих господ от собственного счастья, должны работать только на них, сражаться и погибать в их войнах. Они верят, что должны безусловно подчиняться желаниям самых сумасбродных и вредных царей, которых небо послало их в гневе своем. Идея божественного происхождения власти монарха, констатирует П. Гольбах, привела во многих странах к тому, что “государь стал единственным источником милостей”[23]. Он “развращал общество и разделял его, чтобы властвовать”. При таком положении вещей “нация была доведена до ничтожества; собственное неразумение сделало ее не способной ограждать свою безопасность, сопротивляться причиняемому ей злу и вознаграждать за оказываемые ей услуги; сами граждане забыли ее и игнорировали и не признавали. В каждой стране одно центральное лицо зажигало все страсти, приводило их в действие для своей личной выгоды и награждало тех, кого считало наиболее полезным для своих целей”.

  Далее П. Гольбах замечает, что “воля монарха заняла место разума”. Прихоть монарха стала законом. Милость его стала мерилом уважения,  чести, общественного почета. Воля монарха “определяла право и преступление, справедливость и несправедливость. Воровство перестало быть  преступлением, если было дозволено монархом”. Угнетение становилось законным, если совершалось от его имени. Налоги шли только на “безумные траты монарха на утоление аппетитов его ненасытных царедворцев”.

  Как же практически обстояло дело со свободой, справедливостью и с правом  в тех  странах, где господствовала теория божественного происхождения государства и права? Отвечая на этот вопрос, П. Гольбах писал, что свобода в этих странах была запрещена монархом, “так как стесняла его распущенность. И подданные “скоро поверили, что все разрешенное государем достойно и похвально”.

  Таким образом, П. Гольбах сделал вывод  в отношении идеи справедливости; государи, “обоготворенные религией и развращенные попами”, в свою очередь, развращали души своих поданных, выносили “среди них борьбу интересов”, уничтожали существовавшие между ними отношения, “делали людей врагами друг  с другом и убивали в них нравственность”.

  Какую же роль при этом играло право? Было ли оно одинаково справедливо ко всем? Ответ П. Гольбаха однозначный: “Не было”. Суровость закона, пишет он, существовала лишь “для жалкого народа”, так как “вельможи, фавориты, богачи, счастливцы не подлежали его строгому суду. Все мечтали только о чине, власти, титуле, сане и должности. Каждый стремился быть изъятым из-под  гнета, для того чтобы угнетать других”. Каждый желал получить возможность безнаказанно творить зло.

  Таким образом, законодательство, зависящее от “порочного двора”, должно было лишь связывать граждан. Законы, которые должны были обеспечивать счастье всех, “служили только для защиты богачей и вельмож от покушений со стороны бедняков и серых людей, которых тирания стремилась всегда держать  в унижении и нищете”.

  Если бы нации, столь униженные в своих правах и собственных глазах, заявлял  Гольбах, “способны были обратиться к разуму, они, конечно, увидели бы, что только их воля может предоставлять кому-либо высшую власть”. Они увидели бы, что те земные боги, перед которыми они падают, в сущности просто люди, которым они же, народы, поручили вести их к счастью, причем эти люди стали однако, бандитами, врагами и злоупотребили властью против народа, давшего им  в руки эту власть”.

  Да и сами государи, рассуждал далее автор, если бы они способны были “ запрашивать природу и свои истинные интересы”, если бы они очнулись от опьянения, в которое приводит их фимиам, “воскуриваемый им служителями суеверия”, они бы поняли, что “власть, основанная на согласии народов, на их привязанности, на их настоящих интересах, гораздо прочнее власти, опирающейся на иллюзорные притязания”. Они бы нашли, что истинная слава состоит в том, чтобы сделать людей счастливыми, истинное могущество - в том, чтобы объединять их желания и интересы, истинное влечение - в деятельности, таланте.

  Аналогичных взглядов на природу власти, государства и права придерживались и другие сторонники и последователи договорной теории происхождения данных институтов.

  Оспаривая идеи божественного происхождения государства и права, А. Ра-дищев (1749-1802) считал, что государство возникает не как результат некого божественного провидения, а как следствие молчаливого договора членов общества в целях совместной защиты слабых и угнетенных. Государство, по его мнению, “есть великая махина, цель которой есть блаженство граждан”.

  Дж. Локк (1632 - 1704) исходил из того, что всякое мирное образование государств имело в своей основе согласие народа. Оговариваясь в известной работе “Два трактата о правлении” по поводу того, что “с государствами происходит одно и то же, что и с отдельными людьми: они обычно не имеют никакого представления о своем рождении и младенчестве”, Локк вместе с тем обстоятельно развивал идеи относительно того, что “объединение  в единое политическое общество” может и должно происходить не иначе, как посредством “одного лишь согласия”. А это, по мнению автора, и есть “весь тот договор, который существует или должен существовать между личностями, вступающими в государство или его создающими”.

  Вопрос о том, что собой представляет Общественный договор, каковым должно быть его содержание и назначение, равно как и многие аналогичные им вопросы получили наиболее яркое и основательное освещение в ряде трактатов Жан-Жака Руссо (1712 - 1778) и особенно в его знаменитом труде “Об Общественном договоре”[24].

  Основная задача, которую призван решать Общественный договор, состоит, по мнению Руссо, в том, чтобы  “найти такую форму ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации, и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде”.

  Рассматривая государство как продукт Общественного договора, порождение разумной воли народа, а точнее - человеческим учреждением или даже изобретением, Руссо исходил из того, что каждый человек передает в общее достояние и ставит под высшее руководство общей воли свою личность и все силы. В результате “для нас всех вместе каждый член превращается в нераздельную часть целого”. Это коллективное целое, по мнению Руссо, есть не что иное, как юридическое лицо. Раньше оно именовалось “гражданской общиной”. Позднее - “Республикой или Политическим организмом”. Члены этого политического организма называют его “Государством, когда он пассивен, Суверенитетом, когда он активен, Державою - при сопоставлении его с ему подобными”.

  Государство рассматривается Руссо как “условная личность”, жизнь которой заключается в союзе ее членов. Главной его заботой, наряду с самосохранением, является забота об общем благе, о благе всего общества, народа. Огромную роль при этом играют издаваемые законы, право.

  Руссо выдвигает и развивает идею прямого народного правления ибо, согласно Общественному договору, “только общая воля может управлять силами государства в соответствии с целью его установления, каковая есть общее благо”.

  Народ, рассуждает мыслитель, не может лишить самого себя неотчуждаемого права издавать законы, даже если бы он этого и захотел. Законы всегда являются актами общей воли. И никто, даже государь,  не может быть выше их. Законами являются лишь такие акты, которые непосредственно принимаются или утверждаются путем проведения референдума самим народом.

  Наряду с исключительным правом на принятие законов у народа имеется также неотчуждаемое право на сопротивление тиранам. Короли, писал по этому поводу Руссо, всегда “хотят быть неограниченными”. Хотя им издавна твердили, что “самое лучшее средство стать таковыми - это снискать любовь своих поданных”, однако это правило при дворах всегда вызывало и будет вызывать только насмешки”.

  Власть, возникающая из любви поданных, несомненно, наибольшая, но она непрочна и условна. Поэтому “никогда не удовлетворяются ею государи”. Личный интерес любых повелителей состоит, прежде всего, в том, “чтобы народ был слаб, бедствовал и никогда не мог им сопротивляться”. Конечно, замечает мыслитель, если предположить, что поданные всегда будут оставаться совершенно покорными, что государь был бы заинтересован в том, чтобы народ был могуществен, “дабы это могущество, будучи его собственным, сделало государя грозным для соседей”. Но так как интерес народа имеет “лишь второстепенное и подчиненное значение” и так как оба предположения несовместимы, то естественно, что “государи всегда предпочитают следовать тому правилу, которое для них непосредственно выгодно”.

  Таким образом, у любого правителя всегда сохраняется свой собственный, отличающийся от народного, интерес и соблазн сосредоточения в своих руках как можно больше государственной власти. Последнее же приводит не только к тому, что “расстояние между государем и народом становится слишком велико и государству начинает недоставать внутренней связи”, но и к тому, что в политическом режиме устанавливаются признаки открытого игнорирования прав и свобод народных масс, признаки деспотизма. В этих условиях, как следует из Общественного договора по Руссо, народ может реализовать свое естественное право на сопротивление. При этом, заключает он, восстание, которое “приводит к убийству или свержение с престола какого-нибудь султана, это акт столь же закономерный”, как и те акты, посредством которых он только что распоряжался жизнью и имуществом своих подданных. “Одной только силой он держался, одна только сила его и низвергает”.

  Из всего сказанного о естественно-правовой теории происхождения государства и права следует, что ее сторонники исходят из того, что народ обладает естественным, неотчуждаемым правом не только на сознание государства на основе Общественного договора, но и на его защиту.

  Теория общественного договора подвергается критике по различным причинам. Так, М.Н. Коркунов полагал, что договорные начала в образовании общества и государства приводят крайне индивидуалистическому пониманию общественной жизни. При этом личность “признавалась над всеми господствующей и все определяющей. Не личность считалась обусловленной общественной средой, а наоборот, общественный порядок являлся всецело определяемым произволом отдельных личностей”[25].

  Г.Ф. Шершеневич писал, что сторонники механического представления редко становились на точку зрения исторической действительности, постольку общественный договор для них только методологический приём. “Для них не важно, было ли так в истории или нет, для важно доказать, какой вид должно принять общество, если предположить, что в основании его лежит общественный договор, обусловленный согласием всех, без чего никто не может считать себя связанным общественными узами”[26].

  Сторонники других концепций происхождения общества и государства, как правило, относятся к ней критически, находят в ней существенные изъяны. И это вполне естественно, так как любая существовавшая и существующая теория происхождения государства представляет собой лишь субъективный взгляд человеческой мысли на процессы объективного порядка. Познать закономерности общественного развития, возникновения и функционирования государства - задача, как подтверждает история, чрезвычайно сложная. Ее решение возможно на основе одновременной интеграции и дифференциации научных усилий различных школ и направлений, занимающихся вопросами происхождения государства и права.

  Несмотря на то, что научность договорной теории оценивалась достаточно неоднозначно и противоречиво, вплоть до полного отрицания ее исторической самостоятельности, тем не менее, некоторые аспекты данной концепции нашли свое реальное воплощение в практике государственного строительства. Примером этого могут служить США, которые в своей конституции юридически закрепили договор между народами, входящими в их состав, и определили цели этого договора: утверждение правосудия, охрана внутреннего спокойствия, организация совместной обороны, содействие общему благосостоянию.

  Сторонники договорной теории различают два вида права. Одно- естественное, предшествующее обществу и государству. Второе - позитивное право- является порождением государства. Естественное право включает в себя такие неотъемлемые права человека, как право на жизнь, свободное развитие, участие в делах общества и государства. Позитивное же право основывается на требованиях естественного.

  Понятие естественного права включает в себя представления о прирожденных правах человека и гражданина, которые являются общеобязательными для каждого государства.

  Римские юристы наряду с гражданским правом и правом народов выделяли естественное право (jus naturale) как отражение законов природы и естественного порядка вещей. Цицерон говорил, что “закон государства, противоречащий естественному праву, не может рассматриваться как закон”. Тем не менее, “закон, властвуя над людьми, принуждает его ко многому, что  противно природе”[27].

  По мере развития человеческой мысли данная теория также совершенствовалась. В XVII- XVIII вв. Она активно использовалась в борьбе с крепостничеством и феодальной монархией. Идеи естественной теории в этот период поддерживались и развивались многими великими мыслителями и просветителями. В Голландии - это Гуго Гроций и Спиноза, в Англии - Томас Гоббс и Локк, во Франции - Жан-Жак Руссо, Гольбах. В России одним из главных представителей этой теории права был Радищев.

  Изложенные в их работах идеи нашли закрепление в американской Декларации независимости (1776 г.), во французской Декларации прав и свобод человека и гражданина (1789 г.) и в других государственных актах. Естественные, прирожденные права человека  получили конституционное закрепление во всех современных правовых государствах.

  Например, в Конституции РФ: - каждый имеет право на жизнь (ст. 20); - на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22); - каждому гарантируется свобода мысли и слова (ст. 29); - каждый имеет право на труд и отдых (ст.37).

  В цивилизованном обществе нет оснований для противопоставления естественного и позитивного права, так как последнее закрепляет и охраняет естественные права человека, составляет единую общечеловеческую систему правового регулирования общественных отношений.

  Основатели и продолжатели теории естественного права выступали против идеи божественного  происхождения государства и права. В их представлении власть монарха является производной не от Бога, а от людей. Народ, говорил Руссо, может лишить правителей власти, если они нарушат заключенный  между ними и гражданами договор.

  4. Теория насилия принадлежит к числу относительно новых теорий государства и права. Идейные истоки этой теории зародились еще в эпоху рабовладения. Ее представители считали, что государство возникает в результате насилия и завоевания. Более развернутое научное обоснование теория насилия получает в XIX-XX веках. Ее смысл состоит в том, что возникновение частной собственности, классов и государства является результатом внутреннего и внешнего насилия, то есть путем прямого политического действия. Государство продолжает быть органом угнетения только в тех странах, где еще не стерлись юридические различия между победителями и побежденными.

  Наиболее характерные черты теории насилия изложены в работах Е. Дюринга, Л. Гумплевича, К. Каутского и других. Е.Дюринг считал, что основой общественного развития являются формы политических отношений, а экономические явления - это следствие политических актов. Первоначальный фактор возникновения государства следует искать в непосредственной политической силе. Общество, по мнению Дюринга, состоит, по меньшей мере, из двух человек. Две человеческие воли как таковые вполне равны друг другу, и ни одна из них не может предъявить другой никаких положительных требований. При таком положении дела, когда общество состоит из двух равных лиц, неравенство и рабство невозможны. Для объяснения происхождения государства Е. Дюринг образно привлекает третьего человека, так как без него нельзя принимать решение большинством голосов, а без подобных решений, то есть без господства большинства над меньшинством, не может возникнуть государства. По его мнению, собственность, классы и государство возникают как результат насилия одной части общества над другой.

  Л. Гумплович является представителем теории внешнего насилия. Согласно

  этой теории государство образуется вследствие завоевания сильного племени более слабого. В итоге завоевания возникает рабство: одно племя, победившее в борьбе, становится господствующим;  другое, потерпевшее поражение, теряет свободу и оказывается в положении рабов. Рабство в свою очередь ведет к появлению частной собственности и классов. С частной же собственностью связан и ею обусловлен переход от кочевого быта к земледельческому, оседлому быту. Государственная власть, по Л. Гумпловичу, возникает из физической  силы: господство племени, основанное вначале только на физическом преобладании над другим племенем, постепенно превращается в государство класса, опирающегося на экономическое могущество последнего.

   К. Каутский также видит источник государства во внешнем насилии, в войнах. Племя-победитель, по его утверждению, подчиняет себе побежденное племя, присваивает землю этого племени, а затем принуждает его систематически работать на себя, платить дань или подати. В результате такого завоевания возникает деление на классы, а принудительный аппарат, создаваемый победителями для управления побежденными, превращается в государство. Лишь там, пишет Каутский, где имеет место внешнее насилие, “возникает деление на классы, но не вследствие деления общины на различные подразделения, но вследствие соединения в одно двух общин, из которых одна делается господствующим и эксплуатирующим, другая - угнетенным и эксплуатируемым классом”[28].

  Ссылаясь на пример образования ряда стран Европы и Азии, которые возникали, по мнению ученого, не иначе, как путем насилия, Л. Гумплович делал окончательный вывод, согласно которому “вследствие подчинения одного класса людей другому образуется государство”, а из потребности победителей обладать “живыми орудиями” возникали экономическая основа античной семьи, отношения властвования, существовавшие между господином и его слугою.

  По мнению автора, “не из отдельных людей, как атомов, не из семейств, как ячеек, создается государство. Не отдельные личности и не семейства являются его основными частями”. Только из различных “человеческих групп, из различных племен возникает государство и из них лишь состоит”. Победители образуют правящий класс, а побежденные и порабощенные - “класс рабочих и служащих”.

  Во внутренней и внешней вражде племен и заключается все дело, а не в чем-то ином. Именно в племенах, в их взаимной борьбе, утверждает Л. Гумплович, а вместе с ним и его сподвижники, мы можем признать “главные основные части, действительные краеугольные камни государства, - в племенах, которые “мало-помалу превращаются в классы и сословия. Из этих племен создается государство. Они и только они предшествуют государству”.

  Таким образом, ни общественный договор, ни божественное провидение, ни “высшие” идеи, ни “известные потребности” или “рационалистические и нравственные мотивы”, как это следует из других учений о происхождении государства и права, а лишь грубая сила, борьба, покорение одних племен другими - одним словом, прямое насилие - “вот родители и повивальная бабка государства” - являются основной причиной, согласно теории насилия, возникновения данных источников.

  При этом насилие рассматривается не как некое ограниченное, локальное, а как глобальное, к тому же естественное явление, порождающее не только единство противостоящих друг другу “элементов” государства - победителей и побежденных, правящих и управляемых, но и имеющее далеко идущие социально-экономические последствия.

  Какие последствия имеются в виду? Прежде всего, те, которые ассоциируются с появлением рабства. Последнее возникает, по мнению Л. Гумпловича, не в силу, прежде всего, внутренних причин, а затем уже внешних, как это имеет место в истории, а, наоборот, исключительно в силу воздействия на общество (племя, народ, нацию) извне, со стороны других сообществ, племен, народов, в результате войн, порабощения и закабаления одних племен или народов другими. Во всех подобных случаях, подчеркивают сторонники теории насилия, появляется военное превосходство того или иного народа (племени) над другим - “над жителями завоеванной страны”. При этом ведущиеся войны, с одной стороны, производят “разрушительное действие”, а с другой - в них обнаруживается и “некоторая положительная, известным образом созидающая государства сила”.

  Пока не было института рабства, пишет по этому поводу Л. Гумплович, пока не хватало этого первого условия для продолжительной жизни, до тех пор развитие государства было невозможно. О государственной жизни, о ее хозяйственных основах племя тогда лишь могло думать, когда оно приобретало необходимые для этого “живые орудия”, т.е. когда оно “покоряло себе другое племя, порабощало и эту порабощенную массу разделяло между отдельными своими членами, когда оно таким образом создало первую государственную организацию...”.

  Сторонники теории насилия полагают, что до тех пор, пока племя состоит лишь из “схожих между собой единоплеменников”, т.к. из “личностей, родившихся и воспитавшихся в одном и том же социальном обществе”, между ними нет вражды, войн, а, следовательно, и рабства. Когда же одно племя покоряет другое, то тут же, как неизбежный спутник всех завоеваний, появляются рабы, возникает и развивается институт рабства.

  Таким образом, согласно теории насилия, войны, насилие одних племен над другими рассматривается и в качестве основных причин рабства. Что же касается естественноисторического процесса зарождения и развития данного института, то он или вообще игнорируется, или же отодвигается на второй план.

  Остается открытым также вопрос о причинах и природе  закабаления. Захватнические войны, влекущие за собой порабощение одних племен другими, или, наоборот, расслоения общества институт рабства порождал захватнические войны? Ведь не следует забывать о том, что сам характер захватнических войн, порабощение одних племен и народов другими практически стали возможными лишь тогда, когда процесс развития орудий труда и производства в обществе достиг такого уровня, когда экономически стало возможным и выгодным закабалять побежденные племена и народы, эксплуатировать их, превращая в рабов.

  Другим далеко идущим социальным последствием, которое ассоциируется, по мнению сторонников теории насилия, непосредственно с завоеванием и порабощением, является возникновением возникновение частной собственности. Насилие порождает рабство ведет к появлению частной собственности. С последней же связан, согласно теории насилия, переход племен от кочевого образа жизни и быта к оседлому земледельческому. Зарождающаяся при этом государственная власть опирается исключительно не физическую силу. Это - государство племени. Его основа - физическое преобладание одного племени над другим.

  По мере развития общества государство племени перерастает в государство класса. Основой последнего является экономическое господство власть имущих. Л. Гумплович отмечает, что одновременно с процессом превращения племен в классы и сословия, а также эволюции государства протекает процесс развития сознания. “Племенное сознание в современном государстве отчасти исчезло, отчасти же, одновременно с превращением племен в сословия и классы, сменилось сословным и классовым сознанием”.

  Согласно теории насилия наряду с данными процессами развития общества и государства протекает также процесс дальнейшей эволюции частной собственности. Она рассматривается Л. Гумпловичем и его последователями не иначе, как некое орудие или средство в руках государственной власти.

  Не оспаривая процесс эволюции общества, государства и собственности, следует обратить внимание на спорность решения вопроса о соотношении собственности и власти. Исторический опыт не подтверждает тезиса, выдвигаемого сторонниками теории насилия, о том, что государственная власть порождает частную собственность, а не наоборот. Не подтверждается тезис и о том, что собственность является орудием государственной власти. Все обстоит как раз наоборот. Собственность, в конечном счете, обусловливает как само появление государственной власти, так и ее характер. Собственность в основном определяет и ее служебную роль.

  Можно по-разному относиться к научным исследованиям К. Маркса и Ф. Энгельса, а также к их обобщениям и выводам. Но не подлежит ни какому сомнению многократно подтвержденный самой жизнью их вывод, сделанный на примере Англии, о том, что собственность “правит аристократией”. Именно она “дает возможность купцам и фабрикантам намечать депутатов для больших, а частью и для мелких городов; собственность дает им возможность усиливать свое влияние с помощью подкупа”. Это происходит потому, что “народ еще не осознал ясно существо собственности, потому, что он вообще еще, - по крайней мере, в деревне, - духовно мертв и потому мирится с тиранией собственности”. Частично данные выводы справедливы и для современной России.

  Говоря о теории насилия вообще и об учении Л. Гумпловича, в частности, следует заметить, что ее сторонники по-разному характеризуют исторически первые и современные государство и право. Если раннее государство и право Л. Гумплович считал инструментами насилия, господства одних над другими, закабаления и угнетения, то более поздние и современные ему капиталистические он, во многом противореча самому себе, не считал таковыми.

  Развитие, по Л. Гумпловичу, идет по направлению все более возрастающего “равноправия низших слоев с высшими, подвластных с властвующими”. Все больше смягчаются формы и методы властвования. Постепенно образуется “современное культурное государство”. Складываются такие его черты и особенности, как режим парламентаризма и законности, равноправие граждан, доступ их к управлению делами общества и государства и др. Исходными причинами и условиями становления такого либерального государства считается, однако, насилие.

  Теория насилия, равно как ранее рассмотренная естественно правовая теория, отражают взгляды лишь некоторых слоев общества и их представителей на природу государства и на его происхождение.

  Наряду с ними в мире всегда существовали и существуют другие довольно известные теории. Среди них можно назвать, в частности, патриархальную теорию, основателем которой по праву считается древнегреческий философ Аристотель (384 - 322 гг. до н.э.). Согласно учению Аристотеля государство, являясь продуктом естественного развития, возникает в результате появления и разрастания семьи. В основе образования государств лежит естественное стремление людей к взаимному общению.

  Последнее приводит к тому, что из нескольких семей складывается селение или род, а из всех селений или родов образуется государство. Государство, по Аристотелю, является высшей формой общения, обнимающей собой все другие образования и формы общения. Оно “появляется лишь тогда, когда образуется общение ме6жду семьями и родами ради благой жизни”.

  Отвергать полностью теорию насилия нельзя не только из формальных соображений, но и на основании исторического опыта, который подтверждает, что завоевание одних народов другими являлось реальным фактором существования государственности исторически длительное время (например, Золотая Орда). Элемент насилия, как внутреннего, так и внешность, объективно присутствовали или сопровождали процесс формирования любого государства (римское, древнегерманское государство, Киевская Русь). В более позднее время непосредственное насилие сыграло решающую роль в образовании американского государства: борьба между Севером и рабовладельческим Югом в итоге привела к образованию США. Ясно, что эти реальные факты исторической действительности лишь частично подтверждают истинность теории насилия, но не позволяют игнорировать ее научные положения.

  Абсолютизируя роль насилия в истории, данная теория не учитывает того, что очень многие государства и правовые системы раньше и сейчас создаются и развиваются отнюдь не в результате завоевания извне или иным насильственным путем.

  5. Психологическая теория государства и права возникла в середине XIX века. Широкое распространение получила в конце XIX первой половине XX века. Ее наиболее крупный представитель русский государствовед и правовед Л. Петражитский (1867 - 1931 гг.).

  Ее сторонники определяют общество и государство как сумму психических взаимодействий людей и их различных объединений. Суть данной теории состоит в утверждении психологической потребности человека жить в рамках организованного сообщества, а также в чувстве необходимости коллективного взаимодействия. Говоря о естественных потребностях общества в определенной организации, представители психологической теории считают, что общество и государство есть следствие психологических закономерностей развития человека.

  В действительности же объяснить причины возникновения и функционирования государства только с психологической точки зрения вряд ли возможно. Понятно, что все общественные явления разрешаются на основе психических актов людей и вне их нет ничего общественного. В этом смысле психологическая теория объясняет многие вопросы общественной жизни, которые ускользают от внимания экономической, договорной, органической теорий. Однако попытка свести всю общественную жизнь к психологическому взаимодействию людей, объяснить жизнь общества и государства общими законами психологии - такое же преувеличение, как и все другие представления об обществе и государстве.

  Государство и право - явления чрезвычайно многогранное. Причины их возникновения объясняются многими объективными факторами: биологическими, психологическими, экономическими, социальными, религиозными, национальными и другими. Их общее научное осмысление вряд ли возможно в рамках какой-то одной универсальной теории, хотя в истории человеческой мысли такие попытки делались, и довольно успешно (Платон, Аристотель, Монтескье, Руссо, Кант, Гегель, Марке, Плеханов, Бердяев).

  Суть психологической теории заключается в том, что она пытается объяснить возникновение государственно-правовых явлений и власти особыми психологическими переживаниями и потребностями людей.

  Какие это переживания и потребности? Это потребность властвования у одних и потребность подчинения у других. Это осознание необходимости потребность послушания, повиновения определённым лицами в обществе. Потребность следовать их указаниям.

  Психологическая теория государства и права рассматривала народ как пассивную инертную массу, ищущую подчинения.

  В своих работах по теории государства и права Л. Петражицкий подразделяет право на автономное (или интуитивное) и на позитивное (гетерономное). Автономное право образует переживания, исполняющиеся по зову внутреннего “голоса” совести. Позитивное правовое представление имеет место тогда, когда оно основано на чужом авторитете, на внешнем нормативном акте.

  По Л. Петражицкому, право выполняет распределительную и организационную общественные функции. Содержание распределительной функции выражается в том, что правовая психика наделяет граждан материальными и идеальными благами: неприкосновенностью личности, свободой совести, свободой слова и другими. Организационная функция права состоит в наделении субъектов властными полномочиями.

  Несмотря на известную теоретическую сложность и “замкнутость” на психологической стороне правовых явлений общественной жизни, многие принципиальные положения теории Л. Петражицкого, в том числе и созданный им понятийный аппарат, восприняты и довольно широко используются  современной теорией государства и права.

  6. Расовая теория берет свое начало еще в эпоху рабовладения, когда в целях оправдания существующего строя развивались идеи естественного деления населения в силу у прирожденных качеств на две породы людей - рабовладельцев и рабов.

  Наибольшее развитие и распространение расовая теория государства и права получила в конце XIX - первой половине XX в. Она легла в основу фашистской политики и идеологии.

  Содержание расовой теории составляли развиваемые тезисы о физической и психологической неравноценности человеческих рас. Положения о решающем влиянии расовых различий на истории, культуру, государственный и общественный строй. О делении людей на высшую и низшую расы. Из которых первые являются создателями цивилизации и призванная господствовать в обществе и государстве. Вторые не способные ни только к созданию, но даже и к усвоению сформированной цивилизации. Их удел - слепое и беспрекословное повиновение. С помощью государства и права высшие расы должны господствовать над низшими.

  Один из основателей расовой теории француз Ж. Гобино (1816-1882 гг.) объявлял арийцев “высшей расой”, призванной господствовать над другими расами. В фашистской Германии была предпринята попытка переписать всемирную историю заново как историю борьбы арийской расы с другими расами. Носительницей духа высшей арийской расы объявлялась Германия. К низшим расам относились семиты, славяне и другие.

  На расовой основе создавалась особая система ценности “души расы”, “чистоты крови”, “вождя нации” и т. п. Высшей цели арийца объявлялось сохранение чистоты крови. “Люди гибнут не из-за проигранных войн, - писал Гитлер в “Майн кампф”, - а из-за потери сопротивляемости... Все, что не является полноценной расой на земле - плевелы”.

  Важным средством решения всех важнейших государственно-правовых и божественных проблем объявлялась война. Для их оправдания использовались положения, высказанные известным немецким философом Ф. Ницше (1844 - 1890гг.) типа: “война для государства такая же необходимость, как раб для общества”, “любите мир как средство к новым войнам”.

  Расовая теория повлекла за собой чудовищную практику “узаконенного” уничтожения целых народов, национальных меньшинств, непримиримо относившихся к фашизму национальных слоев.

  А. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. У. Черчилль начал дело развязывания холодной войны в 1946 г. тоже с расовой теории, утверждая, что только нации говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера к тому выводу, что немцы, как единственно полноценная нация, должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит У. Черчилля и его последователей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные, должны господствовать над остальными нациями мира”.

  Исторически расовая теория изжила себя и была полностью дискредитирована несколько десятилетий назад. Она не используется больше как официальная или даже полуофициальная идеология. Но как “научная”, академическая доктрина она имеет хождение в западных странах и в настоящее время.

  7. Органическая теория. Представления о государстве как своеобразном подобии человеческого организма были сформулированы первоначально ещё древнегреческими мыслителями. Платон, например, сравнивал структуру и функции государства со способностью и сторонами человеческой души. Аристотель считал, что государство во многих отношениях напоминает живой человеческий организм, и на этом основании отрицал возможность существования человека как существа изолированного. Образно свои взгляды он аргументировал следующим сравнением: как руки и ноги, отнятые от человеческого тела, не могут самостоятельно функционировать, так и человек не может существовать без государства.

  Суть органической теории такова: общество и государство представлены как организм, и поэтому их сущность возможно понять из строения и функций этого организма. Все неясное в строении и деятельности общества и государства может быть объяснено, но аналогии с закономерностями анатомии и физиологии.

  Органическая теория, видным представителем которой является Герберт Спенсер, в окончательном виде была сформулирована в XIX веке. По мнению Г. Спенсера, государство есть некий общественный организм, состоящий из отдельных людей, подобно тому, как живой организм состоит из клеток. Важной стороной данной теории является утверждение о том, что государство образуется одновременно со своими составными частями - людьми - и будет существовать, пока существует человеческое общество. Государственная власть - это господство целого над своими составными частями, выражающееся в обеспечении государством благополучия своего народа. Если организм здоровый, то и клетки его функционируют нормально. Болезнь организма подвергает опасности составляющие его клетки, и, наоборот, больные клетки снижают эффективность функционирования всего организма.[29]

  Такое представление о государстве с первого взгляда может показаться наивным и ненаучным. Однако в нем есть существенное рациональное зерно, к которому нашей науке, возможно, придется возвратиться. Утверждение Спенсера о том, что теория государства станет научной лишь при условии, если она воспримет методологию и понятия естественных наук, не лишено объективного смысла. Во-первых, законы социальной жизни предопределяются законами естественными. Человек становится существом общественным, будучи уже биологически сформированным индивидом, обладающим волей и сознанием. Первично он являлся творцом природы, затем членом общества, а затем гражданином государства. Понятно, что исчезновение человека как биологического вида одновременно будет означать гибель и общества, и государства. Следовательно, в общественной жизни необходима гармония естественных и социальных законов человеческого развития. Во-вторых, органическая теория довольно четко вводит в понятие об обществе и государстве системный признак. Подавляющее большинство ее сторонников считает, что общество и его государственная организация - это сложная система, состоящая из взаимодействующих и взаимообусловленных элементов. В-третьих, органической теорией обосновывается (Спенсер) дифференциация и интеграция общественной жизни. Одно из важных ее положений состоит в том, что разделение труда ведет к дифференциации общества. С другой стороны, интеграция объединяет людей в государство, посредством которого они могут удовлетворять и защищать свои интересы.

  В настоящее время органическая теория, хотя и не пользуется прежней популярностью, но, однако, имеет до сих пор применение в зарубежной литературе.

  8. Материалистическая (классовая) теория исходит из того, что государство возникло, прежде всего в силу экономических причин: общественного разделения труда, появления прибавочного продукта и частной собственности, а затем раскола общества на классы с противоположными экономическими интересами. Как объективный результат этих процессов возникает государство, которое специальными средствами подавления и управления сдерживает противоборство этих классов, обеспечивая преимущественно интересы экономически господствующего класса.

  Суть теории заключается в том, что государство явилось на смену родоплеменной организации, а право - обычаям. В материалистической теории государство не навязывается обществу из вне, а возникает на основе естественного развития самого общества, связанного с разложением родового строя, появлением частной собственности и  социальным расслоением общества по имущественному признаку (с появлением богатых и бедных) интересы различных социальных групп стали противоречить друг другу. В складывающихся новых экономических условиях родоплеменная организация оказалась неспособной управлять обществом. Появилась потребность во властном органе, способном обеспечивать преимущество интересов одних членов общества в противовес интересам других. Поэтому общество, состоящее из экономически неравных  социальных  слоев, порождает особую организацию, которая, поддерживая интересы имущих, сдерживает  противоборство зависимой части общества. Такой особой организацией стало государство. По утверждению представителей материалистической теории оно является исторически преходящим, временным явлением и отомрет с исчезновением классовых различий.

  Материалистическая теория выделяет три основные формы возникновения государства: афинскую, римскую и германскую.

  Римская форма отличается тем, что родовое общество превращается в замкнутую аристократию, изолированную от многочисленной и бесправной плебейской массы. Победа последних разрушает родовой строй, на развалинах которого возникает государство. Германская форма - государство возникает как результат завоевания обширных территорий для государства, над которыми родовой строй не дает ни каких средств. Афинская форма - классическая. Государство возникает непосредственно и преимущественно из классовых противоречий формирующихся внутри общества.

  Основные положения материалистической теории представлены в работах К. Маркса и Ф. Энгельса. Классовость и экономическая обусловленность права является важнейшим принципиальным положением марксистской теории. Основным содержанием этой теории является представление о том, что право является продуктом классового общества; выражением и закреплением воли экономически господствующего класса. При данных отношениях “господствующие индивиды... должны конституировать свою силу в виде государства и придать своей воле... всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона”. То есть, возникновение, и существование права объясняется необходимостью закрепления воли экономически господствующего класса в виде законов и нормативным регулированием общественных отношений в интересах этого класса. “Право есть лишь возведенная в закон воля”.

  Впоследствии положения марксисткой теории прочно вошли в отечественное право. На основе классового признака права делался вывод, что в обществе, где отсутствуют антагонистические классы, в праве выражается воля всех дружественных классов и слоев общества, руководимых рабочим классом.

  Право полностью только тогда, когда общество осуществит правило: “от каждого по способности, каждому по потребностям”, то есть когда люди настолько привыкнут к соблюдению основных правил общежития, что они добровольно будут трудиться по способностям.

  Материалистическая теория ограничивает жизнь права историческими рамками классового общества. Она считает, что право - исторически преходящее явление, которое необходимо обществу лишь на определенном этапе его развития. С исчезновением классов, оно утратит полностью свою социальную ценность. Марксистско-ленинская теория утверждает, в полной мере определяемое его волей.

  В основе марксизма - постулаты о том, что право - это необходимый инструмент обеспечения экономической свободы индивида, являющийся “беспристрастным” регулятором отношений производства и потребления. Его нравственные основы в цивилизованном мире учитывают и реализуют объективные потребности общественного развития в рамках дозволенного и запрещенного поведения участников общественных отношений.

  Представители других концепций и теорий происхождения государства считают положения материалистической теории односторонними, неверными, так как они не учитывают психологических, биологический, нравственных, этнический и других факторов, обусловивших формирование общества и возникновение государства. Тем не менее, считает Г.Ф. Шершеневич, огромная заслуга экономического материализма состоит в доказательстве выдающегося значения экономического фактора, благодаря которому “в конечном счете” можно увязать “даже высокие и благородные чувства человека с материальной стороной его существования”. “Во всяком случае, - продолжает Г.Ф. Шершеневич, - экономический материализм представляет одну из самых крупных гипотез в учении об обществе, способную лучше всего объяснить массу общественных явлений”.

  Таким образом, основные исторические концепции изучения государства и права являются фундаментом современного осмысления методологии в изучении государства и права.

         3. Значение методологии в изучении государства и права

   

  Эффективность научного поиска, степень и глубина познания реальной действительности во многом зависят от методов, используемых исследователями. Сами по себе методы - продукт творческой, интеллектуальной деятельности человека, они неразрывно связаны с предметом изучения. Постоянный поиск новых исследовательских приемов, способов, методов обеспечивает прирост научных знаний, углубление представлений о присущих предмету закономерностях.[30]

  Теория государства и права это постоянно развивающаяся, живая наука, находящаяся в непрерывном поиске. Обновляя и развивая свои методы познания, она приближается к осуществлению своего основного предназначения - служить научным ориентиром государственно-правовой практике.

  Таким образом, методы исследования теории государства и права - это приемы, способы, подходы, которые используются ею для познания своего предмета и получения научных результатов. Учение о методах научного  познания, как известно, называется методологией.

  Методология – сложное явление. “Методология в подлинном смысле слова, - пишет М.Н. Алексеев, - всегда является общей, и частной она никогда не может быть”[31]. В основе методологии (системы методов) общей теории государства и права лежит философия, законы и категории которой являются всеобщими, универсальными и распространяются на все явления окружающего нас мира, включая право и государство. Не вдаваясь в подробности рассмотрения диалектики как методологии изучения теории государства и права отметим, что все развитие диалектики как методологии изучения государства и права наглядно демонстрирует тот факт, что философия не должна быть основанием для научных схем, а самой диалектике следует быть скромнее в своих притязаниях на роль всеобъемлющей логической схемы. Современная методологическая ситуация в области правоведения радикально изменилась бы в лучшую сторону, если бы вместо ни к чему не обязывающих диалектических заклинаний произошло реальное обращение к детальному исследованию критических методов современных гуманитарных наук.[32]

  В научной литературе понятие методологии трактуется неодинаково.

  - как наука (учение) о методе;

  - как система наиболее общих принципов исследования, применяемых в данной или иной науке;

  - как совокупность приемов исследования, применяемых в данной науке.

  С точки зрения философии, методология представляет собой систему принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности, а также учение об этой системе.

  В отечественной науке продолжительное время господствовал монистический подход к изучению государственно-правовых явлений. Марксистско-ленинская теория государства и права признавалась единственно истинной, т.е. правильно отражающей объективную действительность. Все другие теории и доктрины считались (в той или иной мере) ложными и подвергались критике. Подобный подход упрощал и обеднял наше учение о государстве и праве, не позволял в полной мере использовать мировые достижения политической и правовой культуры.

  Вместе с тем любая теория, используя свои методы познания, позволяет глубже и полнее понять те или иные стороны, изучаемых процессов. Сегодня самым, пожалуй, приемлемым для теории государства и права является конструктивно-критический подход к оценке и анализу прошлых и настоящих государственно-правовых учений.[33]

  Отмеченное в полной мере относится к марксистско-ленинской доктрине, которая в последнее время подвергалась серьезной критике. Затяжной системный кризис во многих странах, называвшихся социалистическими, жизненная потребность его преодоления обусловили резко отрицательное отношение к марксизму-ленинизму как учению и социализму как общественно-политичес-кому строю. Однако наука не может быть такой однобокой. Тем не менее, очевидно, что в марксизме было немало утопического и устаревшего, но есть в нем положения и выводы, имеющие непреходящее значение.

  Идеи о коллективизме, народовластии, социальной справедливости, трудовой морали неистребимы, пока существуют человек и мир. Сегодня в нашей стране свобода выбора методов, способов, подходов к изучению государства и права, плюрализм учений и мнений, идеологическое многообразие. Хотя верно и то, что о государстве и праве нельзя сказать почти ничего такого, что бы прямо или косвенно не затрагивало интересов различных социальных групп, классов, партий и политических течений. Но науке, как представляется, надлежит дистанцироваться от групповых, классовых, националистических интересов во имя истины и правды.

  В современных условиях ученые оперируют не просто понятием метода науки, а имеют дело с развитой системой этих методов, строящейся на основе определенных методологических принципов, что позволяет говорить о методологии юридической науки. По мнению В.В. Лазарева, научную методологию права и государства можно представить как применение обусловленной философским мировоззрением совокупности определенных теоретических принципов, логических приемов и специальных методов исследования государственно-правовых явлений.[34]

  Основными принципами методологии теории государства и права являются:[35]

  - Принцип всесторонности исследования государства и права. Основной смысл его заключается в том, чтобы исследовать государственно-правовые явления не сами по себе, а в их взаимосвязи и взаимодействии с другими, соотносящимися с ними явлениями. Полнота и всесторонность исследования предполагают также рассмотрение государства и права не в одном каком-либо отдельно взятом аспекте, а во всех, формирующих общее видение исследуемых явлений аспектах.

  - Принцип историзма в исследовании государства и права. Он означает рассмотрение существующих государственно-правовых явлений не только под углом зрения настоящего их состояния, но и с позиций их прошлого и предполагаемого будущего. Весьма важными при этом являются ответы на вопросы, касающиеся причин и условий возникновения государства и права, основных факторов их становления и развития в настоящем и прошлом, основных перспектив и тенденций их эволюции в будущем.

  - Принцип комплексности в изучении государства и права. Содержание этого принципа заключается в том, чтобы исследовать их не только с юридической точки зрения, но и с позиций других общественных наук - философии, социологии, политэкономии, политологии.

  Так, значение методологии в познании права и государства трудно перео-

  ценить. Поистине условием, без которого невозможно познание сложной и противоречивой сущности государственно-правовых процессов и явлений, выступает методология. В общем плане любая наука – это и есть способ или метод добывания и истолкования фактов. Следует согласиться с В.В. Лазаревым, который говорил о том, что Лейбниц, по-видимому, имел в виду общее положение, а не только область точного знания, когда говорил, что сущность математики не в ее предмете, а в ее методе. Действительно, даже имея один и тот же предмет науки, но, используя различные методы его исследования, ученый получит неодинаковые результаты.[36]

  Значение подлинно научной методологии теоретической государственно-правовой науки, не подвергаемое сомнению вообще, в обычные времена, резко возрастает в периоды социально-политической напряженности, вызванной крупными общественными реформами, экономическим кризисом, национально-этническими конфликтами, неэффективностью государственного управления, обвальным ростом преступности.

  Глубочайшие изменения в принципах государственного устройства, в формах правления и государственного строительства, радикальные изменения в конституции и законодательстве, происходящие в России в связи с приватизацией и переходом на рыночные отношения, со всей остротой ставят перед юристами-теоретиками проблему объективно научной, освобожденной от пут гипертрофированной идеологизации и методологии. Передовая методология – это резкий прогресс науки, неверная, отсталая методология – ее застой и стагнация.

  Многовековой мировой опыт государственно-правового развития вызвал к жизни многочисленные и многообразные политико-правовые теории и доктрины. Все они опираются на различные методы, подходы и получают далёко не одинаковые выводы и результаты: одни теории отвергают саму возможность познания сущности государства и права, другие считают, что государство и право возникают и развиваются спонтанно, третьи утверждают, что государство и право создаются и совершенствуются по воле людей, и т.д.

  Методы теории государства и права тесно связаны с ее предметом. Последний отвечает на вопрос, что изучает теория, методы - как, какими способами она это делает. В основе методов лежит предмет теории, ибо без теории метод остается беспредметным, а наука - бессодержательной. В свою очередь лишь теория, вооруженная адекватными методами, может выполнить стоящие перед ней задачи и функции.

  Теория и методы возникают одновременно, к ним предъявляются сходные требования: не только результаты, но и путь к ним должен быть истинным. Но теория и методы не тождественны, не могут и не должны подменять друг друга.

  
  

  Заключение

  
  

  Пожалуй, ни одна наука не актуализирует такое многообразие исследовательских средств, как правоведение. Сам факт обращения к методам иных наук не является исключительной чертой юриспруденции. Так, методологические проблемы юридической науки в современный период являются делом самой юриспруденции и не могут решаться путем простого переноса исследовательских средств из философии и других наук.[37] В связи с вышеизложенным сделаем основные выводы по работе.

  Во-первых, быстрое развитие современной науки, усложнение процесса получения новых знаний требуют развития теоретических разработок методологии познания;

  Во-вторых, методологические установки ученого  формируются главным образом на философском уровне развития методологического знания;[38]

  В-третьих, метод – система принципов и правил теоретической или практической деятельности, выработанных субъектом на основе закономерностей изучаемого объекта;

  В-четвертых, право – сложное явление, и люди, соприкасаясь с ним, соответственно используют его самым различным образом. Всякого рода использование права требует применения определенных средств, приемов, походов – методов. Для того чтобы познавать и пользоваться правом успешно; эти методы необходимо изучать, то есть сделать их предметом специального научного исследования. Таким образом, возникает методология – наука о методах;

  В-пятых, термин “методология науки” (методология научного познания) в литературе употребляется неоднозначно:

  - совокупность методов, приемов и других познавательных средств, реально используемых в науке;

  - учение об этих методах и средствах, которое в одном случае отождествляется с общефилософским, в другом – ему придают особый статус;

  В-шестых, методология предмета теория государства и права достаточно сложна и включает в себя следующие уровни (или категории) научно-исследовательских методов: а) всеобщий философский метод; б) общие методы (общенаучные методы познания) – методы, используемые во всех конкретных науках; в) частнонаучные методы;

  В-седьмых, частнонаучные методы не оторваны от общенаучных, а знание и умелое использование общенаучных мето­дов не исключает, а предполагает применение специальных и частных методов познания государствен­но-правовых явлений.

  Итак, в настоящее время действительно происходит эволюция отечественной теории государства и права - переход от ее марксистско-ленинского содержания и формы, особенно в описании и объяснении государства, к одному из немарксистских направлений, научного изучения государства и права. Процесс этот противоречивый и трудный, требующий овладения новыми.

  Особенно большие перемены также  происходят в методологии теории государства и права, которую формирует совокупность методов научного познания реальной действительности.

  Кризисное положение общественно-политической науки в целом не случайно отражает проблему методологического обновления, вставшую перед политико-юридической наукой и требующую процесса – творческого и реалистического подхода, критической оценки ответственного восприятия нового. Отвержение догматизма, ревизия наличного теоретического баланса предполагают конструктивность самих методологических предпосылок.

  В основе методологии исследования государства и права лежат общенаучные исследовательские принципы, которые определяют, на какие характеристики должно быть обращено главное внимание, какие исходные понятия необходимо привлекать для его описания и обоснования изучаемого предмета; какие исходные познавательные задачи (эмпирические, теоретические, конструктивные и др.) следует решать. Кроме того, необходимо изучать конкретные отношения структурных элементов научного исследования к другим исходным подсистемам теории государства и права: средствам ее познания, объектам и ранее полученным результатам.

  Изучение процесса развития государства и права имеет не только чисто познавательный, академический, политико-практический характер, но и методологический аспект современного осмысления методов изучения государственно-правовых явлений.

  Как показывает исторический опыт, многочисленные и многообразные политико-правовые теории и доктрины опираются на различные методы, подходы и получают далёко не одинаковые выводы и результаты. Однако, как представляется, отправным пунктом в выборе исследовательского направления должен быть учет экономических, социальных жизни людей и характера государственно-правового развития их общественных образований.

  Теории государства и права следует разрабатывать собственные методы исследования государственно-правовых явлений и в то же время активно  ориентироваться на подход, согласно которому глубинные, сущностные стороны государства и права позволяет проследить их связь с реальными процессами, выявлять и исследовать их возможности для упрочения материальных и духовных основ и увеличения правового потенциала общественных отношений.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Библиография

  
  

  1. Аверьянов А.Н. Системное познание мира: Методологические проблемы. - М., 1985.

  2. Алексеев М.Н. Предмет и структура марксистской философии. - М., 1973.

  3. Алексеев С.С. Общая теория права. - Т.1. - М., 1981.

  4. Алексеев С.С. Теория права. 2-е изд. - М., 1995.

  5. Витушко В.А. Общенаучная методология в цивилистике // Журнал российского права, 2000. - № 3.

  6. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. - Т. 2. - М., 1974.

  7. Герасимов И.Г. Структура научного исследования: (философский анализ познавательной деятельности в науке). - М., 2001.

  8. Гольбах П. Священная зараза или естественная история суеверия. – М., 1974.

  9. Гумплович Л. Общее учение о государстве. - СПб., 1910.

  10. Демидов А.И. О методологической ситуации в правоведении // Правоведение, 2001. - № 4.

  11. Дидро Д. Сочинения. - Т. VII. - М., 1939.

  12. Дорофеев В. Оппонент, или Пояснительная записка к речи Н. И. Бухарина на одной из гражданских панихид 1928г. //Лит. газ., 1988. - 7 дек. - № 49.

  13. Жуков В.Н. Место теории государства и права, философии права и истории политических учений в системе высшего юридического образования (научно-практ. конф.) // Государство и право, 2000. - № 12.

  14. Звонарева О.С. О цивилизационном подходе в теории государства и права // Правоведение, 2004. - № 1.

  15. Карпович В.Н. Проблема, гипотеза, закон. - Новосибирск: Наука, 1980.

  16. Керимов  Д.А. Методология права. - М., 2001.

  17. Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. - М., 1986.

  18. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. - М., 2003.

  19. Коркунов М.Н. Лекции по общей теории права. - СПб., 1894.

  20. Кохановский В.П. Философия и методология науки: Учебник для высших учебных заведений. - Ростов н/Д., 1999.

  21. Кринецкий И.И. Основы научных исследований. - Одесса, 2001.

  22. Лазарев В.В. Общая теория права и государства. - М., 1996.

  23. Леске М., Редлов Г., Штилер Г. Почему имеет смысл спорить о понятиях. - М., 1987.

  24. Логические методы и формы научного познания. - Киев, 1984.

  25. Лукич Р. Методология права. / под ред. Д.А. Керимова. - М., 1981.

  26. Лысманкин Е.Н. Историческое и логическое в учении об общественно-экономических формациях // Проблемы социального познания. - М., 1982.

  27. Маре С.Н. Диалектика логического и исторического и конкретный историзм. К. Маркса. - М., 1984.

  28. Марков Ю.Г. Функциональный подход в современном научном познании. - Новосибирск, 1982.

  29. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - Т. 21. – М., 1982.

  30. Марченко М.Н. Основы государства и права - М., 1992.

  31. Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: Вопросы теории и практики//Правоведение, 1996. - №  1.

  32. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. - М., 2004.

  33. Общая теория государства и права: Учебник / под ред. М.Н. Марченко. - М., 2001. - Т.1.

  34. Общая теория права  / под ред. Пигоптина А.С. - М., 1996.

  35. Общая теория права / под ред. Пигоптина А.С. - М., 1996.

  36. Общая теория права и государства /под ред. Лазарева В.В. - М., 1996.

  37. Ожегов С.И. Словарь русского языка / под ред. Н.Ю. Шведовой. - М., 1983.

  38. Ожегов С.И., Шведова Н.К. Толковый словарь русского языка. - М., 1995.

  39. Пальчевский Б.А. Научное исследование: объект, направление, метод. - Киев, 1999.

  40. Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1. - СПб., 1909.

  41. Поппер К. Логика и рост научного знания. - М.: Прогресс, 1983.

  42. Поцелуев Е.Л. Современное состояние теории государства и права: кризис или поиск собственной идентичности? // Правоведение, 2004. - № 2.

  43. Пучков О.АВ. Теория государства и права: проблемы и перспективы // Правоведение, 2001. - № 6.

  44. Пьянов Н.А. Теория государства и права как наука и учебная дисциплина. - М., 2004.

  45. Роль методологии в развитии науки / под ред. Д.К. Беляева, А.П. Деревянко. - Новосибирск, 1985.

  46. Руссо Ж.-Ж. О причинах неравенства. - СПб., 1907.

  47. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. – М., 1979.

  48. Скурко Е.В. Метод социально-правового моделирования в решении задач правотворчества // Государство и право, 2003. - № 1.

  49. Спенсер Г. Основание социологии.  Т. I, II. - СПб., 1908.

  50. Тарасов Н.Н. Метод и методологический подход в правоведении (попытка проблемного анализа) // Правоведение, 2001. - № 1.

  51. Теория государства и права: Учебник / под ред. Мазутова Н.И., Малько А.В. - М., 2000.

  52. Черданцев А.Ф. Теория государства и права. - М., 1999.

  53. Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. - М., 1911.

  54. Ячменев Ю.В. Нетрадиционные подходы в общей теории права // Правоведение, 2002. - № 1.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Приложение 1

  
  
  

   

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Приложение 2

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  Приложение 3

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  
  

  ---

  [1] Керимов  Д.А. Методология права. - М., 2001. - С. 52. Звонарева О.С. О цивилизационном подходе в теории государства и права // Правоведение, 2004. - № 1. - С. 173.

  [2] Ячменев Ю.В. Нетрадиционные подходы в общей теории права // Правоведение, 2002. - № 1. - С. 237-239.

  [3] См. там же. - С. 240.

  [4] Пучков О.АВ. Теория государства и права: проблемы и перспективы // Правоведение, 2001. - № 6. - С. 5-10.

  [5] Демидов А.И. О методологической ситуации в правоведении // Правоведение, 2001. - № 4. - С. 16-17.

  [6] Общая теория государства и права: Учебник / под ред. М.Н. Марченко. - М., 2001. - Т.1. - С. 189; Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. - М., 2004. - С. 17.

  [7] Жуков В.Н. Место теории государства и права, философии права и истории политических учений в системе высшего юридического образования (научно-практ. конф.) // Государство и право, 2000. - № 12. - С. 99; Поцелуев Е.Л. Современное состояние теории государства и права: кризис или поиск собственной идентичности? // Правоведение, 2004. - № 2. - С. 154.

  [8] Демидов А.И. О методологической ситуации в правоведении // Правоведение, 2001. - № 4. - С. 15.

  [9] См. Поппер К. Логика и рост научного знания. - М.: Прогресс, 1983.

  [10] Кринецкий И.И. Основы научных исследований. - Одесса, 2001. - С. 43.

  [11] Герасимов И.Г. Структура научного исследования: (философский анализ познавательной деятельности в науке). - М., 2001. - С. 15.

  [12] Пальчевский Б.А. Научное исследование: объект, направление, метод. - Киев, 1999. – с. 26.

  
  
  

  [13] Карпович В.Н. Проблема, гипотеза, закон. - Новосибирск: Наука, 1980. – С. 17-26.

  [14] Матузов Н.И., Малько А.В. Правовые режимы: Вопросы теории и практики//Правоведение, 1996. - №  1. - С. 54.

  [15] Ожегов С.И., Шведова Н.К. Толковый словарь русского языка. - М., 1995. - С. 346, 746.

  [16] Марченко М.Н. Основы государства и права - М., 1992. - С. 6.

  [17] См. там же.

  [18] Маркс К. И Энгельс Ф. Сочинения. – М., 1982, т. 21. - С. 169.

   

  [19] Цит. по Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1. - СПб., 1909.

  [20] Дидро Д. Сочинения. - Т. VII. - М., 1939. - С. 236.

  [21] Руссо Ж.-Ж. О причинах неравенства. - СПб., 1907. - С. 87.

  [22] Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. - М., 1979. - С. 13.

  [23] Гольбах П. Священная зараза или естественная история суеверия. – М., 1974. – С. 42.

   

  [24] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре. – М., 1979.

  
  

  [25] Коркунов М.Н. Лекции по общей теории права. - СПб., 1894. - С. 184-185.

  [26] Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. - М., 1911. - 376 с.

  [27] Цит. по Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1. - СПб., 1909.

  [28] Гумплович Л. Общее учение о государстве. - СПб., 1910.

  [29] Спенсер Г. Основание социологии.  Т. I. II. - СПб., 1908.

  [30] Алексеев С.С. Теория права. 2-е изд. - М., 1995.

  [31] Алексеев М.Н. Предмет и структура марксистской философии. - М., 1973. - С.308.

  [32] Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. - М., 1974. - Т.2. - С.208.

  [33] Алексеев С.С. Теория права. 2-е изд. - М., 1995.

  [34] Общая теория права и государства /под ред. Лазарева В.В. - М., 1996. - С.23.

  [35] Общая теория права  / под ред. Пигоптина А.С. - М., 1996. - С.17.

  
  

  [36] Лазарев В.В. Общая теория права и государства. - М., 1996. - С.351.

  [37] Там же. .- С.37.

  [38] Роль методологии в развитии науки / под ред. Д.К. Беляева, А.П. Деревянко. - Новосибирск, 1985. - С. 15.

  
  
Скачать курсовую работу