Причины и
обстоятельства поражения РККА летом 1941 в российской историографии 2000гг
Оглавление
Введение. 3
История Красной Армии. 5
Причины
поражения Красной армии в начальный период ВОВ. 7
Исторические
дебаты.. 16
Заключение. 21
Список
использованной литературы.. 23
Рабоче-Крестьянская
Красная Армия[1]
— официальное название Вооружённых Сил Советской России и СССР с 1918 г. по
1946 г. (позднее — Советская Армия).
Употребимые
синонимы: РККА, Красная Армия — официальное наименование видов вооружённых сил:
сухопутных войск и военно-воздушного флота, которые вместе с ВМФ, войсками НКВД
СССР (Пограничными войсками, Войсками внутренней охраны республики и
Государственной конвойной стражей) составляли Вооружённые Силы РСФСР/СССР с 15
(23) февраля 1918 года по 25 февраля 1946 года.
Днём
создания РККА принято считать 23 февраля 1918 года (см. День защитника
Отечества). Именно в этот день началось формирование первых отрядов РККА,
создаваемых согласно Декрету В. И. Ленина, подписанному накануне.
Численность
Красной Армии менялась со временем, от небольшой армии в 1918 году до Советской
Армии (официальное наименование) в 1946 году, позволяющей выполнять все
поставленные перед ней задачи.
Целью
данной курсовой работы является рассмотрение причин и обстоятельств поражения
российской крестьянской красной армии лето 1941 года.
Для
достижения данной цели были поставлены следующие задачи:
· Кратко
рассмотреть историю армии,
· Проанализировать
причины и обстоятельства поражении РККА.
20
января 1918 года в официальном органе правительства большевиков был опубликован
следующий декрет[2]:
Старая
армия служила орудием классового угнетения трудящихся буржуазией. С переходом
власти к трудящимся и эксплуатируемым классам возникла необходимость создания
новой армии, которая явится оплотом Советской власти в настоящем, фундаментом
для замены постоянной армии всенародным вооружением в ближайшем будущем и
послужит поддержкой для грядущей социалистической революции в Европе.
I.
В
виду этого Совет Народных Комиссаров постановляет: организовать новую армию под
названием Рабоче-Крестьянская Красная армия, на следующих основаниях:
1)
Рабоче-Крестьянская Красная Армия создается из наиболее сознательных и
организованных элементов трудящихся масс.
2)
Доступ в ея ряды открыт для всех граждан Российской Республики не моложе 18 лет. В Красную Армию
поступает каждый, кто готов отдать свои силы, свою жизнь для защиты завоеваний
Октябрьской революции, власти Советов и социализма. Для вступления в ряды
Красной Армии необходимы рекомендации: войсковых комитетов или общественных
демократических организаций, стоящих на платформе Советской власти, партийных
или профессиональных организаций или, по крайней мере, двух членов этих
организаций. При вступлении целыми частями требуется круговая порука всех и
поименное голосование.
II.
1)
Воины Рабоче-Крестьянской армии состоят на полном государственном довольствии
и, сверх сего, получают 50 рублей в месяц.
2)
Нетрудоспособные члены семей солдат Красной армии, находившиеся ранее на их
иждивении, обеспечиваются всем необходимым по местным потребительным нормам,
согласно постановлениям местных органов Советской власти.
III.
Верховным
руководящим органом Рабоче-Крестьянской армии является Совет Народных
Комиссаров. Непосредственное руководство и управление армией сосредоточено в
Комиссариате по военным делам в созданной при нем особой Всероссийской
коллегии.
Председатель
Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).
Верховный
Главнокомандующий Н. Крыленко.
Народные
Комиссары по военным и морским делам: Дыбенко и Подвойский.
Народные
Комиссары: Прошьян, Затонский и Штейнберг.
Управляющий
делами Совета Народных Комиссаров Влад. Бонч-Бруевич.
Секретарь
Совета Народных Комиссаров Н. Горбунов. 15-го января 1918 г.
23
февраля (н. ст.) 1918 года было опубликовано воззвание СНК от 21
февраля «Социалистическое отечество в опасности»[3],
а также «Воззвание Военного главнокомандующего» Н. Крыленко, которое
заканчивалось словами: «<…> Все к оружию. Все на защиту революции.
Поголовная мобилизация для рытья окопов и высылка окопных отрядов поручается
советам с назначением ответственных комиссаров с неограниченными полномочиями
для каждого отряда. Настоящий приказ рассылается в качестве инструкции во все
советы по всем городам.»[4]
Поражения РККА в начальном периоде Великой Отечественной
войны объясняются целой совокупностью политических, экономических,
профессиональных, исторических, психологических и других факторов. Огромные
потери людских и материальных ресурсов нельзя объяснить искусственно
навязываемым тезисом о внезапности нападения, преимуществом немецкого
вооружения или превосходством в стратегии и тактике немецких войск. Основной
политической причиной поражений является исключительно безграмотное в военном
отношении правительство СССР во главе с И.В.Сталиным, не сумевшее на основе
достоверной максимальной информации, на основе полных данных оценить характер
войны 1939-1941 годов и внести соответствующие коррективы в планы стратегического
развертывания сил и средств РККА.
Навязанная ВКП(б) в 1939 году наступательная доктрина
руководству ГШ РККА почти не вызывала возражений – да и кому было возражать,
если командующие округов командовали 1-2 года, Народный комиссар обороны
Тимошенко чуть больше. Руководство подбирало такие кадры, которые не смели бы
возражать генеральной линии партии. Поэтому и выполнялось распоряжение ЦК
готовить наступательные операции, невзирая на то, что с 1939 по 1941 годы
ситуация кардинально изменилась, а Генеральный штаб тупо исполнял те директивы,
которые были разработаны за два года до войны.
За ходом двухлетней войны в Европе Генеральный штаб
внимательно наблюдал, но выводы делались поверхностные. Народный комиссар
обороны маршал С.К. Тимошенко на совещании высшего руководящего состава РККА
(1-30 декабря 1940 года) заявлял, что «в смысле стратегического творчества,
опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ничего нового». Не были замечены
достижения немецкого командования по сосредоточению сил танковых соединений на
направлении главных ударов, использованию оперативных и тактических десантов,
быстрому переносу усилия, взаимодействию сил сухопутных войск, авиации, флота.
Отрицалось вступление в сражения с началом той или иной кампании одновременно
основных сил. Запоздало и принятие Политбюро в июне 1941 года «Постановления о
дислокации войск второго стратегического эшелона» («второй линии») в основном
по р. Днепр. Этим же Постановлением намечалось строительство государственного
рубежа обороны на подступах к г. Москве[5].
Череда замен народных комиссаров и начальников Генерального
штаба привела к тому, что в Генеральный штаб за два, за один, за полгода до
начала войны допустил просчеты в сроках ее вероятного начала, в оперативном
построении войск первого стратегического эшелона, а главное – просчитались в
направлении главных ударов. Два года европейской войны показали, что немцы
планируют операции на направлениях максимальных пропускных способностей
железных дорог, т.к. организация снабжения и 90% переброски войск проводились,
в основном, по ним. Да и как показал послевоенный анализ, за основу плана
«Барбаросса» взято наличие железных дорог на направлении основных ударов.
Несмотря на то что колея в Европе уже, проще было использовать имеющиеся
железные дороги. Поэтому и выбрано первое направление на Ленинград, второе –
Минск-Москва и третье – на Винницу, так как местность благоприятствовала
применению танков. (2)
Наркоматом обороны в предвоенные годы в угоду политическим
амбициям Сталина завышалась оценка своих войск, и недооценивались войска
противника. Так, командующий Западным особым военным округом генерал армии Д.
Павлов 28 декабря 1940 года утверждал, что «советский танковый корпус способен
решить задачу уничтожения 1-2 механизированных дивизий или 4-5 пехотных дивизий»,
а 13 января 1941 года Начальник Генерального штаба командарм 2-го ранга К.А.
Мерецков заявил: «При разработке полевого устава мы исходили из того, что наша
дивизия значительно сильнее дивизии немцев и во встречном бою она разобьет
немецкую. В обороне одна наша дивизия отразит удар 2-3 дивизий противника».
Отрицательно сказались и чистки РККА в 1937-1938 годах. На
фоне всей череды чисток, ликвидацию сословий и отдельных классов за
предшествующие войне 23 года советской власти, эта, хоть и была одной из последних,
но оказалась особенно выпуклой и символичной на фоне надвигающейся войны.
Бездарное политическое и военное руководство СССР готовило
страну к войне, но не к обороне, как пытаются убедить и доказать многие авторы
советской формации, защитники всего советского; к войне наступательной,
агрессивной, на чужой территории, и, зная боевую фактическую готовность Красной
Армии, не малой кровью.
Второй основной причиной поражений являются экономические
условия вступления Красной Армии в войну. К сожалению, армия не сумела,
несмотря на поставку новых боевых самолетов и танков, превратиться в
современную армию. Наиболее характерными выглядели авиапромышленность и
танкостроение. Сравнительный анализ выпуска боевых самолетов СССР и Германии
(таблица 1) (3) показывает, что невоюющий СССР до войны, в 1939 и 1940 годах,
выпускал боевых самолетов больше, чем Германия. По просьбе 13 мая 1940 г.
наркома обороны С.К. Тимошенко и начальника Генштаба РККА Б.М. Шапошникова
Политбюро авиационная промышленность была переведена на военное положение с
одновременным реструктурированием и расширением.
Таблица
1
год
|
|
Боевых самолетов
|
Всего самолетов
|
Потери самолетов
|
1939
|
СССР
|
6 460 2
|
|
937
|
Германия
|
1 645
|
2 518 3
|
937
|
1940
|
СССР
|
8 233 2
|
|
|
Германия
|
7 180
|
10 247 3
|
5 324 4
|
1941
|
СССР
|
3 950 2
|
11 500 1
|
21 200 4
|
Германия
|
8 703
|
12 401 3
|
2 160
|
1942
|
СССР
|
19 772 2
|
25 400 1
|
14 700 4
|
Германия
|
11 137 3
|
15 409 3
|
13 769
|
1943
|
СССР
|
28 205 2
|
34 900 1
|
26 700 4
|
Германия
|
18 813 3
|
24 807 3
|
17 495
|
1944
|
СССР
|
|
40 200 1
|
30 500 4
|
Германия
|
2 287 3
|
40 593 3
|
32 280
|
1945
|
СССР
|
|
10 100 1
|
13 300 4
|
Германия
|
-
|
7 540 3
|
|
Итого
|
СССР
|
106 400 4
|
Германия
|
71 065
|
Строились 9 новых и реконструировались 9 действующих
самолетостроительных заводов; строились 6 новых мотостроительных и
реконструировались все имеющиеся заводы. Парк авиации к началу войны составил
15990 боевых самолетов, из них 9917 дислоцировались на западном стратегическом
направлении (7133 – в военных округах, 1445 – в ВРКФ, 1339 – самолеты дальней
авиации). Германия к 22 июня имела 1820 и 770 самолетов союзников. Таким
образом (по общему парку самолетов) превосходство по самолетам у советской
стороны 4,5:1. Но только за первый день боев было потеряно 1811 самолетов, из
них сожжено на земле – 1489, и к 10 июля 1941 года в советских ВВС осталось
2516 самолетов, одна треть от имевшихся. Почти вся авиапромышленность была
утеряна в 1941 году. Кроме того, было поставлено по ленд-лизу из США и Великобритании
22150 самолетов[6].
Соотношение между советскими и германскими сбитыми самолетами
составило 5:1 (за первый месяц боев), а за всю войну – 1,5:1. Все предвоенные
усилия по развитию авиации оказались бессмысленными и разорительными из-за
слабой личной выучки (летчики имели по 4 часа полетов в Киевском особом ВО, а
летчики Прибалтийского военного округа провели в воздухе всего по 15 часов),
скученности на полевых аэродромах, отсутствия управления и неподготовленности
аэродромной сети. Преимущество в количестве было утеряно сразу, а в качестве
боестолкновений авиации мы уступали немцам до конца войны.
Кстати сказать, история повторяется. К сожалению, нынешний
налет летчиков российских ВВС не больше. Летчики, например, флотской авиации
Балтфлота имеют годовой налет на Су (истребителях и бомбардировщиках) – 5-7
часов. В ВВС и ПВО годовой налет летчиков в среднем за последние десять лет
составляет 10-15 часов.
Примерно таким же положение дел было и с танками. К началу
войны СССР имел 22600 танков. За годы войны промышленность выпустила 96500
танков, по ленд-лизу из США и Великобритании получено на территории СССР 38100
единиц танков, к 9 мая на фронте осталось 8100 танков. При этом СССР потерял за
годы войны 96500 танков, а немцы на всех фронтах – 48000 танков.
Получалось, что немцы при одном подбитом танке – уничтожали
два советских. Причин этого достаточно много. До войны более половины всех
танков были легкие, хотя и они были равноценны аналогичным немецким (I, II, Fe,
38(t)). При примерном равенстве в огневой мощи, проходимости и бронезащите как
легких, так средних танков, советские танки не были радиофицированы, в отличие
от тотальной радиофикации немецких танков, САУ и бронемашин. До 1943 года были
радиофицированы только машины командиров рот, батальонов, т.е. один танк из
десяти. Поэтому немцы стремились подбить в первую очередь танки с антеннами, а
остальные становились глухими и неуправляемыми, поскольку управление в бою шло
по принципу «делай как я». Оптика также уступала немецкой, что вкупе с
небольшим обзором, после уничтожения машин с рациями командиров рот и
батальонов, превращала танки в слепые коробки. Требование ведения огня с ходу
(немцы, в основном, вели огонь из танков с коротких остановок), являлось
бессмысленной тратой боеприпасов и скорее надеждой на психологическую
неустойчивость противника, но делало танки безоружными через некоторое время.
Многие танки выводились из строя из-за неумелой эксплуатации. Механики-водители
имели лишь 1,5-2-часовую практику вождения. Танкистами становились, в основном,
конники и пехотинцы, которые совершенно не имели навыков ни стрельбы, ни
вождения, ни управления.
Третья причина поражений – профессиональная. Вся система
управления в СССР, подготовка и уровень руководства народными комиссариатами, в
том числе и РККА, носили ярко выраженный партийно-полицейский характер и
направлены были на последовательное и планомерное уничтожение инакомыслящих, к
которым причислялись священнослужители, дворяне, купцы, помещики и капиталисты,
наиболее трудоспособные крестьяне, по той терминологии – кулаки и единоличники.
Им на смену выращивался слой трудовой интеллигенции, воспринимающей большевизм
как благо, который поддерживал существующий строй и мирился с террором,
бесчеловечным отношением к личности, с «врагами народа», с бесчисленными
концлагерями, ссыльнопоселенцами, лишенцами прав, всевозможными чистками и
показательными судами. При этом ведущим в стране был комиссариат внутренних дел
(НКВД), который контролировал всю жизнь в экономике, промышленности, науке,
армии.
Выбив полностью профессиональный костяк из армии в 1937-1939
годах, ВКП(б) и НКВД под руководством И.В. Сталина сделали столько для снижения
боеспособности страны, сколько не сделали даже гитлеровцы. Профессиональная
подготовка командующих округов, армий, дивизий, полков и батальонов не шла ни в
какое сравнение с немецкой. Запуганные, забитые командующие слепо выполняли
требования полевых уставов, стараясь ни на йоту не отступить от требований
партии, ибо расплата может последовать немедленно. Поэтому и отмечались в годы
войны шаблоны в оперативном искусстве, а на тактическом уровне атаки
проводились прямолинейно, толпами по 500-1000 человек, по минным полям,
поскольку сзади находились заградительные отряды и штрафные роты, т.к. те, кто
сомневался в их настоятельной необходимости, тут же расстреливались.
Только Политбюро, правительство СССР и НКВД виновно в том,
что стратегические запасы страны были переброшены в тылы приграничных округов.
Складированные запасы не только не были в достаточной степени обеспечены
железнодорожным транспортом, что было и практически невыполнимо, но также не
предусмотрено было их уничтожение – из-за отсутствия и специалистов, и средств
подрыва. Только комиссариат ВД виновен в том, что, несмотря на предупреждения
военных специалистов, начались одновременные реконструкционные работы на всех
аэродромах по увеличению длины взлетно-посадочных полос, а самолеты
скапливались на ограниченном количестве аэродромов, которые были придвинуты к
границе, что сделало их уязвимыми от авиации гитлеровцев. План оборонного
строительства и оборудования противотанковых и противопехотных заграждений –
кстати, также под контролем НКВД – был выполнен на 25%.
Профессиональные навыки саперов, инженеров были явно
недостаточны. Специалисты ВВС и ВМФ были слабо обучены, не знали ни новой, ни
старой боевой техники. Средства связи в тактическом звене отсутствовали почти
полностью, поэтому войска даже в звене армия – корпус не имели устойчивой
связи. Противовоздушная оборона войск и объектов не отвечала требованиям своего
времени из-за отсутствия аппаратуры обнаружения и связи. Причины можно было бы
перечислять бесконечно – мы остановились только на основных.
На мой взгляд, обелять сейчас руководящую роль КПСС и
сталинское отношение к тем убитым, раненым, обмороженным, погибшим от голода
гражданам страны в годы войны – уже преступление. Именно сейчас, когда в
кабинетах российских силовых структур появляются вновь портреты Ф.Э.
Дзержинского, И.В. Сталина, Г.К. Жукова и льется неудержимая лесть всему
советскому в честь шестьдесят первой годовщины Победы, следует признать
исторический факт, что Германия и СССР 40-х годов – близнецы-братья. Во главе
обоих государств стояли партии под руководством диктаторов, сросшиеся с
государством и имевшие одинаковую партийную полицию (Гестапо в Германии, НКВД –
в СССР), одинаково преследовали инакомыслящих вплоть до помещения в концлагеря,
сжигали книги или изымали их в спецхранилища. При внешней несопоставимости идей
национал-социализма и коммунизма, между ними было много общего. Если заменить
«класс» на «расу», «арийцев» на «пролетариат» и «мировой сионистский заговор
против Великого Рейха» на «мировой заговор империалистов против первого
рабоче-крестьянского государства», то идеологические различия как в отношении к
своему народу, так и другим народам окажется не столько велика. Одинаково были
сформулированы причины нападения на Польшу: немцы – для защиты «фольксдойч»,
СССР – для защиты братьев-славян. Одинаково назывались государственные
преступники: «враги народа» в СССР и «враги нации» – в Германии. По степени
принуждения граждан, по тотальному контролю за сознанием людей, по размаху
репрессий режимы опять-таки схожи, хотя практическое воплощение было разным.
Два диктатора – один во благо немецкой нации, а другой во
благо избранной для защиты части общества, «только рабочих и крестьян», –
одновременно готовились к войне друг против друга. И один из них нанес
упреждающий удар и выиграл начальный период войны.
Многие
авторы, особенно те, кто до сих пор верит в эфемерное счастье только рабочих и
крестьян, полуправдами и намеками обвиняя в фальсификации одних или других
авторов, не поддерживающих их взгляды, особенно рьяно пытаются отстоять миф об
оборонительном характере начального периода войны, стыдливо признавая часть
правды и спустя шестьдесят лет пытаясь обелить одного из диктаторов. Думается,
что пора прекратить праздновать и следует задуматься о том, что наша страна потеряла только
в составе Красной Армии более 29 млн 623 тыс. человек[7].
Пора в новой России по справедливости оценивать
военачальников – не за то, что они награждены многими высшими орденами, а за
то, какой ценой достигалась войсками победа под их руководством в сражениях на
полях войны.
Драма, связанная с операцией «Блау» и последующей кровавой
битвой в Сталинграде, породила немало споров на обеих сторонах. К числу
наиболее горячо обсуждаемых тем, связанных с этой кампанией, относятся вопросы
об ответственности за поражения Красной Армии под Харьковом и в Крыму, о
разумности стратегии Гитлера воперации «Блау» и о воздействии немецкого
отвлекающего удара 11-й армии Манштейна по Ленинграду на исход Сталинградской
битвы.
Кто несет ответственность за тяжелые военные поражения
Красной Армии в мае 1942 года? Со времен окончания войны российские историки
усиленно пытались определить: кто же отвечает за поражения Красной Армии под
Харьковом и в Крыму, которые привели к таким катастрофическим потерям Красной
Армии и вымостили дорогу успешному началу Гитлером операции «Блау»?34 Весной
1942 года Сталин и его главные военные советники обсуждали, какую
стратегическую установку следует дать Красной Армии на лето. Хотя Сталин
настаивал на продолжении наступления, Жуков, Василевский и другие, ссылаясь на
ограниченные возможности и опыт Красной Армии, особенно в отношении проведения
летних наступательных операций, побуждали Сталина прибегнуть к стратегической
обороне на Московском направлении, где они ожидали летнего наступления
вермахта. Лишь после того, как Красная Армия разгромит наступающих немцев,
доказывали они, советские войска смогут возобновить успешные наступательные
действия[8].
Сталин принял рекомендации своих советников, но с оговорками.
Уступая собственным желаниям и желаниям командующих войсками в южной России, он
приказал Красной Армии провести два неудачных наступления, направленные на срыв
немецких планов. Поэтому основная ответственность за майские поражения Красной
Армии ложится в первую очередь на Сталина и Тимошенко, командующего
Юго-Западным направлением, которое спланировало и провело эти провалившиеся
наступления. Кроме них, вину за фиаско под Харьковом разделяют Никита Хрущев и
генерал И. X. Баграмян-комиссар и начальник штаба у Тимошенко, а также генерал
Р. Я. Малиновский, командующий Южным фронтом, и его начальник штаба, генерал А.
И. Антонов.
Стратегия Гитлера в операции «Блау». Учитывая
катастрофические результаты операции «Блау» и то воздействие, какое онаоказала
на немецкие военные усилия, историки давно сомневаются, насколько разумным было
проведение Гитлером этой операции — особенно его решение наступать на
Сталинград и Кавказ одновременно. Некоторые утверждают, что Гитлеру вместо
рывка к Сталинграду и Кавказу следовало приказать вермахту возобновить в 1942
году наступление с целью захвата Москвы.
Эта критика принятого Гитлером стратегического решения вполне
закономерна. Как ив 1941 году, в 1942-м он поставил перед вермахтом задачи,
выходящие далеко за пределы его возможностей. Гитлеровская жажда экономических
приобретений, а конкретнее, его желание завоевать богатый нефтью район Кавказа,
побудили фюрера чересчур растянуть свои силы, задействовав в операции
единственную группу армий (группа «Юг»). Объединение, по определению способное
эффективно действовать лишь на одном стратегическом направлений, вынуждено было
проводить операции в регионе, охватывающем два отчетливо разных направления —
Сталинградское и Кавказское.
Хотя Гитлер искусственно разделил группу армий «Юг» на группы
армий «Б» и «А» для сохранения впечатления, что на обоих направлениях действуют
адекватные силы, ни та, ни другая группа армий была не в состоянии выполнить
свою задачу, и обе в конечном итоге потерпели поражение. У Гитлера не осталось
иного выбора, кроме как отвести неадекватно подготовленным и плохо вооруженным
3-й и 4-й румынским, 8-й итальянской и 2-й венгерской армиям крупные участки
фронта, где все они стали жертвами последующего наступления Красной Армии.
Довод, что гитлеровский вермахт мог летом и осенью 1942 года
захватить Москву, равно смехотворен по различным причинам. Во-первых, атакуй
вермахт Москву, он полез бы прямо на оборонительные порядки Красной Армии, где
Ставка как раз и ожидала наступления! Оборона Красной Армии на Московском
направлении была глубоко эшелонированной, хорошо укрепленной и поддерживалась
основной массой ее оперативных и тактических резервов. Более того, для
организации наступления на Москву вермахту пришлось бы сократить свои войска на
других участках фронта, улучшив тем самым шансы Красной Армии на успех ее
наступательных операций в южной России и в других местах. Проще говоря,
наступление вермахта на Москву в 1942 году, по всей вероятности, привело бы к
повторению его печального опыта 1941 года.
Воздействие отвлекающего удара под Ленинградом. Гитлер
планировал после захвата в конце лета 1942 года Сталинграда использовать 11-ю
армию фон Манштейна, которая до того была занята захватом Крымского полуострова
и уничтожением войск Красной Армии в осажденном Севастополе, для захвата
Ленинграда. Некоторые историки утверждают, будто решение Гитлера использовать
11-ю армию под Ленинградом лишило вермахт в южной России большого резерва, в
котором немцы здесь больше всего нуждались. В то же время другие исследователи
настаивают, что в провале штурма Ленинграда следует винить именно Манштейна.
Хотя первое утверждение на самом деле вполне законно, второе
совершенно необоснованно. Надо отдать должное Гитлеру — он отправил армию
Манштейна в район Ленинграда только после того, как пришел к убеждению, что
немецкие войсска дойдут до Сталинграда и возьмут его. Он исходил из следующей
предпосылки: когда в руках немцев окажутся Сталинград и большая часть Кавказа,
придет время и для захвата Ленинграда. Данная посылка оказалась неверной — в
основном потому, что немецкая разведка в значительной мере недооценила
советское сопротивление в Сталинграде и численность стратегических резервов
Ставки.
В отношении же второго утверждения следует отметить: немцы не
смогли взять Ленинград потому, что Ставка устроила здесь для упреждения
немецкой атаки собственную наступательную операцию. Проведенное в августе 1942
года массированное наступление Ленинградского и Волховского фронтов на
оборонительные порядки группы армий «Север» под Синявино застало немцев
врасплох и чуть не привело к прорыву блокады. Только задействовав свежие силы
11-й армии Манштейна, группе армий «Север» удалось отбить 2-е Синявинское
наступление Красной Армии и второй раз за один год уничтожить 2-ю ударнуюармию.
Это сражение настолько обескровило армию Манштейна, что та лишилась возможности
организовать последующее наступление для взятия Ленинграда.
Первый период войны закончился в ноябре 1942 года, когда
некогда грозная 6-я армия вермахта, испытывавшая невероятное истощение сил и
полностью измотанная, дралась в развалинах города, названного в честь Сталина.
Операция «Блау», а вместе с ней и большие надежды Гитлера и ОКХ на достижение в
1942 году решающей победы, тоже рухнули на берегах Волги и рассыпалась в прах.
Воспользовавшись явными слабостями войск Оси и усиленно сосредотачивая свои
стратегические резервы, Ставка заботливо готовила два новых наступления Красной
Армии — наступления беспрецедентной силы и величины. Эти наступления, которые
она начала под Ржевом к западу от Москвы, а также севернее "и южнее
Сталинграда, очень быстро передали стратегическую инициативу в руки Красной
Армии и ознаменовали собой начало совершенно нового этапа войны
Долгое
время анализ причин серьезных поражений Красной Армии в летние месяцы 1941 года
зависел от политической конъюнктуры в обществе. И хотя сегодня в научный оборот
введено большое количество документов как предвоенного периода, так и военных
лет, которые прежде скрывались за грифом "совершенно секретно", а
ученые освобождены от партийно-идеологической цензуры, тем не менее и теперь
многие историки предпочитают рассуждать о "проблеме 22 июня" с
позиций старых или новых, но мифов. И первым среди них стоит - ошеломляющая
внезапность нападения немцев.
Начнем
с того, что миф "о внезапности" родился в генеральской среде, а
позднее Институт военной истории, являющийся структурным подразделением Генерального
Штаба, стал обосновывать его в многочисленных статьях и монографиях своих
сотрудников. Миф о внезапности был выгоден Хрущёву, который тем самым снимал
ответственность с многих влиятельных маршалов и генералов, на поддержку которых
рассчитывал в своей борьбе против Сталина и "сталинской" модели
социализма. Сегодня этот миф нужен для того, чтобы и дальше очернять Сталина и
его роль в войне и попутно скрыть от народа абсолютную неготовность сегодняшней
Российской Армии к какой-либо войне, даже локальной, даже к любому пограничному
конфликту.
Подводя
итоги, нужно отметить, что причины поражений Красной Армии в начале войны
следующие:
1. военно-экономический потенциал Германии, использовавшей ресурсы почти всей
Западной Европы, значительно превышал возможности промышленности СССР;
2. гитлеровская армия имела двухлетний опыт ведения современной войны, в то
время как профессиональный уровень советских войск, особенно командного
состава, после массовых репрессий в армии, был невысок;
3. крупные просчеты советского руководства: недооценка роли механизированных
соединений, устаревшие представления о способах ведения войны;
4. вмешательство Сталина в управление войсками, в частности – приказ о переходе
в контрнаступление в первые дни войны, который стоил советской армии огромных
потерь и привел к ее дезорганизации;
5. просчеты Сталина и его окружения в анализе международного положения, в
определении сроков возможного начала войны, что привело к внезапности нападения
противника.
30
сентября ГА «Центр» приступила к выполнению плана операции «Тайфун» (взятие
Москвы).
Первая
линия советской обороны была прорвана на линии между Ржевом и Вязьмой 5
октября; 6 октября пал Брянск. На несколько дней задержала немецкое наступление
вторая линия обороны – под Можайском. 10 октября командующим Западным фронтом
был назначен Жуков. 12 октября немцы заняли Калугу, 14-го – Калинин. Был взят
Орел. К югу от Москвы героически оборонялась Тула.
16
ноября наступление фашистов возобновляется: к концу ноября – началу декабря им
удается выйти к Наро-Фоминску и к Кашире, но дальше продвинуться им не удалось.
Воспользовавшись передышкой, советское командование перебросило под Москву
свежие дивизии с Дальнего Востока (в том числе – дивизия И.В. Панфилова –
«панфиловцы»). Операция «Тайфун» провалилась, план «молниеносной войны» был
сорван.
Список использованной литературы:
1. Буллок
А. Гитлер и Сталин: Жизнь и власть. Пер. с англ. Смоленск, 1999
2. Вислых
А.П. Спасительный ленд – лиз. Не надо преуменьшать его значение в нашей победе
в Великой Отечественной войне. Независимое Военное Обозрение, 2001, 12-18
октября. № 38 (260). С.5
3. Гриф
секретности снят. Цит. соч. С. 144.
4. Гриф
секретности снят. Цит.соч.С.349; 2. Спасибо В.И. Все больше и больше и
больше…,а зачем.НВО.2003.№15.: 3. Мировая война 1939-1945 4. Взгляд
побежденных.М.АСТ.С.716: 4- Гриф секретности снят.Цит.соч.С359-361
5. Дэвид
Гланц "Советское военное чудо 1941 – 1943. Возрождение Красной Армии"
6. Кулаков
Е., Мятков М., Ржешевкий О., Война 1941-1945. Факты и документы М.: Олма-Пресс,
2001., С.46
7. Лен
Дейтон. Мировая война…ошибки…промахи…потери…., М.: Эксмо-Пресс, 2002, с.
490-496
8. Мери
В. Маннергейм - маршал Финляндии. Пер. со швед. М., 2001
9. Пикер
Г. Застольные разговоры Гитлера. Пер. с нем. Смоленск, 1998
10. Ржевская Е.
Геббельс: Портрет на фоне дневника. М., 1999
11. Суворов В.
Последняя республика: Почему Советский Союз програл Вторую мировую войну. М.,
1998
12. Эндрю Молло,
«Вооружённые Силы Второй мировой. Структура. Униформа. Знаки различия.».
13. Ю. Ф. Которин,
Н. Л. Волковский, В. В. Тарнавский. Уникальная и парадоксальная военная
техника.
14. «Газета
Временного Рабочего и Крестьянского Правительства». 20 января (2 февраля) 1918,
№ 13 (58), стр. 1 (точная орфография и редакция текста — по источнику).
15. «Газета
Временного Рабочего и Крестьянского Правительства». 23 февраля 1918, № 31 (76),
стр. 1.
16. #"#_ftnref1" name="_ftn1" title="">[1]
В статье используется написание по Большой советской энциклопедии. Современная
орфографическая норма — Рабоче-крестьянская Красная армия, Красная армия,
Советская армия. См. Лопатин В. В. Прописная или строчная? Орфографический
словарь / В. В. Лопатин, И. В. Нечаева, Л. К. Чельцова. — М.: Эксмо, 2009. —
512 с., стр. 232, 366, 410