Введение
Субъективная сторона
является важнейшим элементом, позволяющим отграничить караемое Уголовным
кодексом деяние от непреступного. Действие, причинившее вред, может внешне
объективно соответствовать деянию, запрещенному Уголовным кодексом. Но это не
будет означать, что лицо его совершившее будет обязательно привлекаться к
уголовной ответственности. В соответствии с ст. 5 УК РФ объективное вменение
запрещено. Это значит, что одного объективного критерия для обвинения человека
не достаточно. Для привлечения его к уголовной ответственности необходимо
наличие такой категории как вина. От сюда следует, что невиновное причинение
вреда законным интересам не признается преступлением и соответственно не
карается уголовным правом. В ряде случаев ответственность за невиновное
причинение вреда устанавливается трудовым и гражданским законодательством.
В целом, теория
уголовного права под виной как одним из элементов субъективной стороны и
основным условием привлечения к уголовной ответственности понимает психическое
отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию и его последствиям
в форме умысла или неосторожности. Вина является одним из элементов предмета
доказывания при производстве предварительного расследования и судебного
разбирательства.
Данная курсовая работа
посвящена изучению субъективной стороны преступления. Актуальность данной
работы обусловлена тем, что правильная оценка субъективной стороны крайне важна
для квалификации деяния.
Целью данной курсовой
работы является изучение понятия, признаков, и элементов, составляющих
субъективную сторону преступления. Для достижения поставленной цели автором
сформулированы следующие задачи:
·
дать определение
субъективной стороны преступления;
·
рассмотреть
признаки субъективной стороны преступления;
·
проанализировать
формы и виды вины и невиновного причинения вреда;
·
сделать выводы из
рассмотренного материала.
Методом исследования является теоретико-правовой анализ уголовного
законодательства РФ, научной и учебной литературы в области уголовного
законодательства и, в частности, субъективной стороны преступления и института
вины, а также судебной практики и статей.
Глава
1. Понятие и признаки субъективной стороны преступления
1.1. Понятие субъективной стороны преступления
Субъективную сторону деяния принято определять как всю психическую
деятельность, которая сопровождает совершение преступления и в которой
интеллектуальные, волевые и эмоциональные процессы протекают в полном единстве
и взаимообусловленности[1]. Она включает в себя наряду с
виной (умыслом и неосторожностью) и другие признаки – мотив, цель,
эмоциональные моменты, характеризующие различные формы психической активности
индивида.
Эти признаки органически связаны между собой и взаимозависимы, но в то же
время представляют собой самостоятельные психологические явления. Указанные
понятия заимствованы из психологии, однако в уголовно-правовом смысле они имеют
более узкое юридическое толкование, ограниченное рамками уголовной
ответственности. Поэтому с точки зрения конструкции уголовно-правовой нормы
такие основополагающие поведенческие акты, как мотив, цель, эмоции, формально
являются факультативными признаками субъективной стороны преступления. Они
становятся обязательными лишь тогда, когда в диспозиции статьи Особенной части
УК имеется прямое на них указание (например, убийство по мотиву религиозной
ненависти, предусмотренное п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
При этом следует подчеркнуть, что при квалификации преступления указанные
признаки субъективной стороны, по сути, являются ключевым фактором в понимании
субъективного отношения лица к своим действиям и их последствиям. Как
уголовно-правовое явление вина проявляется лишь в момент совершения
преступления, возникая на основе уже существующих мотивов и целей. Мотивы и
цели преступления, не входя в содержание вины, формируют такое психическое
отношение лица к деянию и его последствиям, в котором проявляется сущность вины[2].
Вину лица трудно установить без анализа того, какие мотивы лежали в
основе его действий (бездействия), какие цели оно перед собой ставило и в каком
состоянии оно находилось.
1.2.
Признаки субъективной стороны преступления
Установление признаков субъективной стороны имеет важное значение для
квалификации убийства. Правильное понимание их содержания позволяет с высокой
степенью точности квалифицировать совершенное деяние. Практика показывает, что
анализ субъективной стороны при квалификации убийства представляет известную
сложность, вследствие чего неправильно, например, определяется направленность
умысла или ошибочно определяется форма вины. Все это подчеркивает значимость
выявления всех признаков субъективной стороны преступления.
Необходимо сказать, что вопрос о содержании субъективной стороны
преступления в отечественной науке уголовного права является дискуссионным,
причем разногласия проявляются по нескольким аспектам. Прежде всего, нет
единства мнений относительно соотношения субъективной стороны преступления и
вины. Так, ряд ученых (П.С. Дагель, Д.П. Котов[3], Е.В. Ворошилин, В.А. Кригер[4]) полагают, что
вина представляет собой внутреннюю, субъективную сторону преступления, считая
таким образом, что это тождественные понятия, поскольку
интеллектуально-волевая деятельность человека неразрывно связана с
мотивационной и эмоциональной деятельностью.
Однако ставить знак равенства между понятиями «вина» и «субъективная
сторона преступления» представляется неверным, поскольку сама законодательная
характеристика вины (ч. 1 ст. 24 УК РФ) не включает в нее мотив, цель и иные
признаки, характеризующие психическую активность субъекта в связи с совершением
преступления. В соответствии с ч. 1 ст. 24 УК виновным признается лицо,
совершившее деяние умышленно или по неосторожности, следовательно, уголовный
закон определяет вину только как общее (родовое) понятие умысла и
неосторожности. Кроме того, как справедливо указывает А.И. Рарог, включение в
вину мотива, цели эмоций, заведомости и других психологических признаков, круг
которых точно не определен, вносит путаницу в решение вопроса о форме вины и
лишает эти признаки самостоятельного значения как признаков субъективной
стороны, хотя в законе такое значение им нередко придается[5].
Другие авторы выдвигали тезис, что вина – понятие более широкое, чем
субъективная сторона преступления. Так, Ю.А. Демидов писал, что вина «не может
сводиться к какому-либо элементу преступления, хотя бы к умыслу и
неосторожности, или к деянию, взятому с его объективной стороны. Она равно
выражается как в объективной, так и субъективной стороне преступления»[6]. Такой же позиции
придерживался и Г.А. Злобин[7]. Оба автора полагали, что
вина включает в себя и объективную, и субъективную стороны преступного деяния,
а также все другие «существенные для ответственности» свойства совершенного
преступления, в которых выражается отрицательное отношение субъекта к важнейшим
ценностям общества.
По сути, в такой концепции проявляется подмена понятий – понятие вины,
которая в уголовном праве определяется как наличие в совершенном деянии умысла
или неосторожности, наполняется иным содержанием. Иначе говоря, термин «вина»
начинает употребляться в двух значениях, что уже само по себе недопустимо, так
как любой термин должен точно и однозначно определять понятие, четко
отграничивая его от других. Интересно отметить, что аналогичного взгляда
придерживался Б.С. Утевский, выдвинувший еще в 50-е гг. прошлого столетия
концепцию – «две вины», не поддержанную тогда отечественными учеными и
практиками.
Тем не менее, такая позиция и сейчас находит сторонников: например, В.П.
Мальков утверждает, что вина должна пониматься как доказанность самого факта
совершения преступления данным конкретным лицом[8]. Это мнение разделяет А.И.
Плотников[9]. Такая трактовка термина
«вина» противоречит уголовно-законодательной характеристике вины. Следует
согласиться с А.И. Рарогом в том, что отождествление вины с фактом совершения
преступления означает объективирование вины, лишение ее конкретной
определенности как юридического признака состава преступления[10]. На наш взгляд,
отступление от принятого в науке уголовного права и закрепленного
законодательно определения вины теоретически не обосновано и является
неприемлемым в практическом плане.
Другой аспект дискуссии по вопросу о содержании субъективной стороны
преступления касается таких ее юридических признаков, как мотив и цель.
Большинство отечественных правоведов придерживается единой позиции, что
названные стороны психической деятельности являются характерными для
субъективной стороны любого преступления, в том числе и для тех случаев, когда
отношение к его последствиям характеризуется неосторожностью.
Однако некоторые авторы не разделяли такого мнения. Так, Н.И.
Загородников рассматривал мотив и цель преступления только как признаки
умышленной вины, считая, что в случае неосторожности отсутствует
целенаправленная деятельность виновного[11]. А.Н. Трайнин утверждал,
что мотив и цель при неосторожной вине являются не признаками преступления, а
признаками поведения и, следовательно, они лежат за пределами субъективной
стороны неосторожного преступления[12]. С этим трудно согласиться,
так как мотив позволяет определить содержание неосторожных преступлений и дать
им правильную юридическую оценку. Прав Б.С. Волков, что в этом случае
искусственно противопоставляются воля и действие, поведение и последствие.
Поведение лица при неосторожном причинении вреда как находящееся в противоречии
с лежащими на нем обязанностями и есть тот волевой акт, который определяет
содержание и направленность общественно опасных действий (бездействия).
Неосторожное преступление, являясь волевым актом, не может одновременно не быть
мотивированным и целенаправленным[13].
Нет единогласия среди ученых и в вопросе о включении в субъективную
сторону преступления таких признаков, как эмоции. Б.С. Волков указывает, что
наряду с умыслом и неосторожностью субъективная сторона включает в себя мотив,
цель и эмоциональные моменты[14]. Такая же позиция отражена и
в современных учебниках по уголовному праву РФ[15], тогда как в
Курсе советского уголовного права[16] об эмоциональном моменте
говорилось лишь применительно к умышленному убийству и тяжким телесным
повреждениям, совершенным в состоянии аффекта.
А.И. Рарог считает неверным включать эмоции в психологическое содержание
субъективной стороны преступления. Автор признает, что в отдельных случаях
законодатель, учитывая большое мотивообразующее значение эмоций, считает их
фактором, смягчающим ответственность (например, сильный испуг может признаваться
таким обстоятельством – совершение преступления под влиянием угрозы). Но и в
этом случае, утверждает ученый, эмоции в большей мере выражают социальную,
нежели юридическую, характеристику и относятся, скорее, к субъекту
преступления, подчеркивая особенности его психического состояния, чем к самому
общественно опасному деянию. На этом основании А.И. Рарог признает эмоции не
юридическим признаком субъективной стороны преступления, а социальным
признаком, характеризующим личность виновного[17].
На наш взгляд, эмоциональное состояние виновного лица в момент совершения
преступления является, наравне с виной, мотивом, целью, важнейшим признаком
субъективной стороны, имеющим уголовно-правовое значение. Любой вид
деятельности как сложный психологический процесс сопровождается эмоциями,
которые накладывают отпечаток на волю, сознание и понимание человеком
совершаемых им действий. Выяснение эмоциональных обстоятельств, характеризующих
психическую деятельность виновного, в значительной степени помогает установлению
мотива и цели убийства, определению содержания умысла и неосторожности. Как
верно указывал Б.С. Утевский, «без учета эмоционального состояния лица не может
быть полной оценки поведения подсудимого, обоснованного решения вопроса о вине
подсудимого и о степени его вины»[18].
Эмоциональные особенности не указываются в качестве признаков состава
преступления, в уголовном законе указывается лишь состояние сильного душевного
волнения (аффект), рассматриваемое как признак, делающий основной состав менее
тяжким, привилегированным (ст. 107 УК РФ). При этом в УК РФ значение имеет лишь
аффект, вызванный противоправным или аморальным поведением потерпевшего или
длительной психотравмирующей ситуацией. При аффекте происходит бурное
нарастание эмоционального напряжения, искажающее сознательно-волевую
деятельность и изменяющее содержание волевого и интеллектуального моментов как
признаков вины. В психологии и психиатрии такое состояние называется
физиологическим аффектом, а в уголовно-правовой литературе в этом случае используется
термин «аффектированный умысел». От физиологического аффекта следует отличать
патологический аффект, представляющий собой временное расстройство психики, при
котором наступает глубокое помрачнение сознания, в результате чего человек
утрачивает способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.
Лицо, совершившее убийство в состоянии патологического аффекта, признается
невменяемым. Для решения вопроса о том, совершено ли деяние в состоянии
физиологического или патологического аффекта, назначается комплексная
психолого-психиатрическая экспертиза.
Обобщая вышеизложенное, можно утверждать, что в содержание субъективной
стороны преступления входят вина, мотив, цель и эмоциональное состояние
виновного лица в момент совершения преступления. Вина – признак любого
преступления, и при отсутствии вины нет и состава преступления. В соответствии
с принципом субъективного вменения (ст. 5 УК РФ) лицо подлежит уголовной
ответственности только за совершение тех общественно опасных действий и их вредных
последствий, в отношении которых установлена его личная вина. Например, при
отсутствии вины не может быть признано убийством причинение смерти; причинение
смерти по мотиву необходимой обороны или с целью задержания преступника при
условии, что не допущено превышения таких мер, также исключает преступность
деяния.
Мотив и цель, в отличие от вины, характеризуют составы лишь некоторых
преступлений, являясь в них обязательными или квалифицирующими признаками либо
обстоятельствами, смягчающими или отягчающими ответственность. По мотиву и цели
различаются простые и квалифицированные составы убийств.
Имея в виду чрезвычайную важность содержания субъективной стороны, Пленум
Верховного Суда РФ в своих постановлениях «О судебном приговоре», «О судебной
практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», «О практике назначения судами
уголовного наказания» подчеркнул необходимость тщательно исследовать содержание
и направленность умысла, мотивы и цели преступления, проводить необходимое
различие между преступлениями, совершенными умышленно и по неосторожности.
Формы
и виды вины. Виды невиновного причинения вреда
2.1. Умышленная форма вины и её виды
Умысел может иметь две
формы — прямую и косвенную. Согласно ст. 25 УК РФ преступление признается
совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих
действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления
общественно опасных последствий и желало их наступления.
По своей внутренней
структуре прямой умысел может быть весьма сложным. Виновный способен предвидеть
возможность наступления различных, не строго определенных в его сознании
последствий своего деяния, и желать, т.е. хотеть наступления любого из них. В
таких случаях имеется ввиду альтернативный умысел. В других случаях возможные
последствия охватываются сознанием виновного в самом общем виде, они не
конкретизированы, но тем не менее, любые из возможных последствий нацелены на
конечный преступный результат. Это имеет место, например, при совершении краж,
когда сознанием виновного не определен ни предмет хищения, ни его размеры.
Однако кража остается кражей с характерным для нее прямым умыслом. Преступления
с неопределенным умыслом могут включать наличие многих возможных преступных
последствий, главное условие — это осознание и предвидение лицом не
абстрактной, а реальной возможности их наступления и желание этого.
Содержание умысла
виновных характеризуется предвидением возможности наступления широкого
диапазона последствий: от уничтожения заминированных автомашин до убийства всех
приехавших в кафе членов конкурирующей группировки, а также желанием
наступления этих последствий. Тем самым альтернативный умысел реализуется в
рамках прямого — на убийство людей общеопасным способом.
Косвенный умысел - это
такой вид умысла, при котором лицо осознавало общественную опасность своего
действия (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных
последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо
относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).
Косвенный умысел
полностью схож с прямым по такому относящемуся к интеллектуальному элементу
признаку, как осознание общественной опасности своего деяния. Однако второй
признак интеллектуального элемента - предвидение возможности общественно
опасных последствий - уже значительно отличается от соответствующего признака
прямого умысла.
Прежде всего, при
косвенном умысле невозможно предвидение неизбежности наступления общественно
опасных последствий, так как такое предвидение является признаком только
прямого умысла. Кроме того, предвидение возможности наступления общественно
опасных последствий при косвенном умысле отличается и характером предвидения.
Если при прямом умысле виновный предвидит возможность как большую степень
вероятности наступления общественно опасных последствий, то при косвенном
умысле он предвидит меньшую, но со значительной степенью вероятности
наступления общественно опасных последствий, реальную возможность.
Как видим, при косвенном
умысле виновный может безразлично или отрицательно относиться к последствиям,
активно желать их ненаступления, может надеяться, что они не наступят, - все
это разновидности отношения к преступным последствиям, которое характерно для
косвенного умысла. При этом необходимо установить, что лицо предвидело
преступные последствия и рассчитывало их предотвратить.
Косвенный умысел
предполагает определенное психическое отношение лица к возможности наступления
преступных последствий (сознательное их допущение), а поэтому область
совершения преступлений с этим видом умысла ограничена только так называемыми
материальными преступлениями (объективная сторона которых содержит последствия
в качестве обязательного признака).
2.2. Неосторожная форма вины и её виды
Преступления по
неосторожности делятся на два вида: совершённые по легкомыслию и по
небрежности. Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо
предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих
действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно
рассчитывало на предотвращение этих последствий. При легкомыслии с точки зрения
интеллектуального момента лицо осознает общественную опасность своих действий
(бездействия), а поэтому и предвидит в общих чертах возможность наступления
общественно опасных последствий этих действий (бездействия)[19].
В теории уголовного права
обращалось внимание на то, что при преступном легкомыслии лицо предвидит и
осознает две противоположные тенденции: возможность причинения общественно
опасных последствий и возможность их предотвращения. При этом он допускает
недооценку первой возможности за счет переоценки второй и идет на
необоснованный и неправомерный риск. Виновный осознает, что иногда в подобных
ситуациях при сходных обстоятельствах наступают общественно опасные
последствия, но он убежден, что в данном конкретном случае этого не произойдет,
что он в состоянии будет избежать, не допустить наступления вреда. Виновный в
целом правильно оценивает данную ситуацию как способную повлечь за собой
опасные последствия. Вместе с тем он рассчитывает, что ему удастся
предотвратить эти последствия. Он надеется не на случайные обстоятельства, как
при косвенном умысле, а на конкретные реальные факторы, которые, по его
убеждению, смогут предотвратить опасные последствия[20].
Важно подчеркнуть, что подобное прогнозирование (расчет) должен быть основано
не на везении, надежде на удачу, а на достаточно реальных факторах, связанных с
профессиональными качествами, опытом и умением самого виновного лица,
особенностях используемых им технических средств, орудий, приспособлений,
конкретных особенностях обстановки, в которой он действовал, и т.д. В итоге
этот расчет оказался самонадеянным, неудачным, когда виновный какие-то
обстоятельства недооценил или переоценил, но такое представление у виновного
лица было, что и позволяет характеризовать его вину не как умысел, а как
легкомыслие[21].
Поэтому при установлении
в содеянном признаков преступного легкомыслия очень важно выяснить
обстоятельства, на которые рассчитывал виновный. Выявление этих обстоятельств
имеет решающее значение при разграничении преступного легкомыслия и косвенного
умысла.
Таким образом, различие
между косвенным умыслом и преступным легкомыслием следует проводить в основном
по волевому элементу: в первом случае лицо сознательно допускает наступление
предвиденных последствий преступлений либо безразлично относится к их
наступлению, а во втором без достаточных к тому оснований рассчитывает их
избежать[22].
Совершение преступления
по небрежности с точки зрения интеллектуального момента характеризуется
отсутствием у лица, совершающего определенные действия (бездействие), осознания
их запрещенности уголовным законом и общественной опасности, а поэтому и
отсутствием предвидения возможности наступления общественно опасных последствий
этих действий или бездействия.
С точки зрения волевого
момента совершение преступления по небрежности предполагает отсутствие волевых
усилий к проявлению внимательности и предусмотрительности при совершении
соответствующих действий или бездействия. При этом если бы данное лицо при
совершении определенных действий (бездействия) проявило большую внимательность
и предусмотрительность, то оно должно было и могло осознать общественную
опасность этих действий (бездействия) и предвидеть возможность наступления
общественно опасных последствий, а следовательно, должно было и могло их
предотвратить[23].
При определении наличия
или отсутствия небрежности как вида неосторожной вины используются так
называемые объективный и субъективный критерии наличия небрежности.
Объективный критерий
небрежности проявляется в том, что лицо при необходимой внимательности и
предусмотрительности должно было предвидеть. Объективный критерий показывает,
что на лице лежала обязанность предвидеть возможность наступления последствий,
выраженная в определенных требованиях предвидеть и вытекаемая из законов,
инструкций, приказов, положений, правил безопасности, из обыденных правил
предосторожности.
Субъективный критерий
небрежности выражен в том, что лицо при необходимой внимательности и
предусмотрительности могло предвидеть эти последствия. Он показывает, что
именно это лицо, а не усредненный человек, в конкретных условиях благодаря
своему уровню образования, культуры, состояния здоровья, опыта, компетентности
и т.д. способно предвидеть.
Этот критерий имеет
особое значение, поскольку подчеркивает, что небрежность как вид неосторожной
вины может быть только в пределах возможного предвидения последствий, а пределы
этого предвидения всегда индивидуальны. Игнорирование этого обстоятельства
приводит зачастую к объективному вменению — судебному усмотрению, когда судья
не раскрывает содержание психического (должного и возможного) у лица, а
подменяет его собственными соображениями и пониманием того, почему должен был и
мог предвидеть.
Решая вопрос о виновности
лица, совершившего преступление по небрежности, необходимо отметить, что
наличие одной лишь обязанности предвидеть общественно опасные последствия
недостаточно. Нужно, чтобы была реальная возможность исполнить эту обязанность,
точно так же как должна быть возможность правильно оценить сложившуюся ситуацию[24].
Поэтому, расширительному
толкованию неосторожной вины, особенно в виде небрежности в пограничных случаях
с казусом, препятствуют два обстоятельства: 1) нормативное определение
признаков невиновного причинения вреда; 2) требование закона о том, что деяние,
совершенное по неосторожности, признается преступлением только в том случае,
если это специально предусмотрено в статьях Особенной части[25].
В УК РФ уголовная ответственность за неосторожные деяния предусмотрена,
как правило, там, где установлены необходимые правила (нормы, стандарты,
технологии) безопасного поведения и профессиональной деятельности. Не опираются
на писаные правила лишь составы неосторожных бытовых преступлений против
личности, собственности и некоторых других объектов, где действуют обычные и
общеизвестные нормы безопасного поведения.
2.3.
Виды невиновного причинения вреда
От небрежности следует
отличать случай, казус — невиновное причинение вреда, т.е. ситуацию, когда лицо
не осознает общественной опасности совершаемого им деяния и по обстоятельствам
дела не могло осознавать либо не предвидело возможности наступления общественно
опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их
предвидеть.
Невиновное причинение
вреда, согласно ст. 28 УК, может проявиться в двух видах. Во-первых, когда
лицо, совершившее правонарушение не осознавало и по обстоятельствам дела не
могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействий) либо не
предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по
обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Законодатель в
ч. 1 ст. 28 УК установил четыре возможных варианта невиновного причинения
вреда:
·
лицо не
осознавало общественной опасности своего деяния и по обстоятельствам дела не
могло ее осознавать;
·
лицо не
предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по
обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть;
·
лицо не
предвидело возможности наступления таких последствий, не могло их предвидеть,
хотя и должно было;
·
лицо не
предвидело возможности наступления общественно опасных последствий, однако
могло их предвидеть, хотя и не должно было этого делать.
Второй вид невиновного
причинения вреда предусмотрен в ч.2 ст. 28 УК. Он имеет место в случаях, когда
лицо, хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий
своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу
несоответствия своих психофизических качеств требованиям экстремальных условий
или нервно-психических перегрузок.
Экстремальными являются
условия, выходящие за рамки обычных, либо такое усложнение обстановки, которое
требует особого внимания, немедленного реагирования и пр. Например,
чрезвычайное происшествие, внезапная утрата профессиональных навыков и пр.
Нервно-психические
перегрузки выражаются в особом состоянии организма человека, например, при
переутомлении, стрессовом состоянии, вызванном полученным известием, и пр.
Для признания человека, причинившего вред, невиновным достаточно наличия
одного из рассмотренных объективных и субъективных признаков.
Заключение
На основании изложенного мы можем сделать следующие выводы:
Субъективную сторону деяния принято определять как всю психическую
деятельность, которая сопровождает совершение преступления и в которой интеллектуальные,
волевые и эмоциональные процессы протекают в полном единстве и
взаимообусловленности. Она включает в себя наряду с виной (умыслом и
неосторожностью) и другие признаки – мотив, цель, эмоциональные моменты,
характеризующие различные формы психической активности индивида.
Практика показывает, что анализ субъективной стороны при квалификации
убийства представляет известную сложность, вследствие чего неправильно,
например, определяется направленность умысла или ошибочно определяется форма
вины. Все это подчеркивает значимость выявления всех признаков субъективной
стороны преступления.
На наш взгляд, эмоциональное состояние виновного лица в момент совершения
преступления является, наравне с виной, мотивом, целью, важнейшим признаком
субъективной стороны, имеющим уголовно-правовое значение. Любой вид
деятельности как сложный психологический процесс сопровождается эмоциями,
которые накладывают отпечаток на волю, сознание и понимание человеком
совершаемых им действий. Выяснение эмоциональных обстоятельств, характеризующих
психическую деятельность виновного, в значительной степени помогает
установлению мотива и цели убийства, определению содержания умысла и
неосторожности.
Обобщая вышеизложенное, можно утверждать, что в содержание субъективной
стороны преступления входят вина, мотив, цель и эмоциональное состояние
виновного лица в момент совершения преступления.
Список использованной литературы:
- Уголовный кодекс Российской
Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ.
- Дуюнов В.К. и др., Комментарий к
Уголовному кодексу Российской Федерации: (постатейный) / отв. ред. Л.Л.
Кругликов - «Волтерс Клувер», 2005.
- Комментарий к Уголовному кодексу
Российской Федерации / отв. ред. А.А. Чекалин; под ред. В.Т. Томина, В.В.
Сверчкова. - 3-е изд., перераб. и доп. - Юрайт-Издат, 2006.
- Комментарий к Уголовному кодексу
Российской Федерации. - 2-е изд., перераб. и доп. / отв. ред. А.И. Рарог.
- М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004.
- Курс уголовного права. Общая
часть. Том 1: Учение о преступлении / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М.
Тяжковой. М., 2002.
- Разумов С.А., Борзенков Г.Н.,
Верин В.П. и др. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /
отв. ред. В.М. Лебедев (3-е изд., доп. и испр.) - «Юрайт-Издат», 2004.
- Советское
уголовное право. Общая часть. — М.: МГУ. 1974 г.