Тема: Недействительность сделок. Правовые последствия признания сделок недействительными

• Вид работы:
  Дипломная (ВКР) по теме: Недействительность сделок. Правовые последствия признания сделок недействительными
• Предмет:
  Гражданский процесс
• Когда добавили:
  21.07.2014 15:56:05
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:
    Содержание
  Введение 3
  1. Недействительность сделок: понятие и классификация   8
  1.1. Понятие «недействительности сделок» 8
  1.2. Классификация недействительности сделок 19
  2. Правовые последствия признания сделок недействительными.
  Современные проблемы признания сделок недействительными, пути их
  решения    25
  2.1. Правовые последствия признания сделок недействительными 25
  2.2. Современные проблемы признания сделок недействительными,
  пути их решения    33
  Заключение 49
  Глоссарий   52
  Список использованной литературы   54
  Приложение А   58
  Приложение Б    59
  Приложение В    64
  Приложение Г   67
  Приложение Д   76
  Приложение Е 79
   
   
  Введение
   
  Тема дипломной работы посвящена недействительности сделок, правовым последствиям признания сделок недействительными. Актуальность темы юридических сделок, и в особенности проблематики, связанной с их недействительностью, вряд ли может вызвать у кого-нибудь сомнение. Сделки служат средством автономной юридической регламентации субъектами гражданского права своих отношений в соответствии с собственными интересами, а следовательно, основным двигателем гражданского правооборота. Этим объясняется важнейшая, определяющая роль, которую данное средство призвано играть в обществе, провозглашающем в качестве принципов своего существования свободу экономической деятельности и поддержку конкуренции, всемерную гарантированность и защищенность права частной собственности, права наследования и права интеллектуальной собственности (ст. 8, ч. 1, 2, 4 ст. 35, ч. 1 ст. 44 Конституции Российской Федерации). Именно благодаря этой роли в правовой доктрине, законотворчестве и судебной практике тех обществ, экономика которых построена на рыночных началах, тема сделок, особенно вопросы их недействительности,  всегда была и остается одной из наиболее актуальных.
  В то же время юридическое саморегулирование как одно из проявлений правового творчества необходимо подчинено определенному порядку и известным ограничениям, установленным публичной властью в целях охраны гарантируемых ею интересов частных лиц, отдельных их категорий и общества в целом. Таким образом, саморегламентация отношений участников оборота путем совершения сделок и определения их содержания происходит внутри более общей нормативной системы - правопорядка данного общества и должна сообразовываться с ней. В случае же конфликта между двумя нормативными системами - автономным регламентом частных отношений и правопорядком - последняя реагирует чаще всего непризнанием за актом юридической силы, то есть объявлением его недействительным или несуществующим для права. Такого рода конфликты неизбежны, и чем более обширны области, в которых за участниками гражданского оборота признается свобода саморегулирования, тем более они часты и многообразны.
  Сказанное наглядно подтверждается устойчивой тенденцией современной судебной практики - стремительным ростом в последнее десятилетие количества рассматриваемых российскими судами споров, связанных с признанием сделок недействительными и реализацией соответствующих имущественных притязаний их сторон, а также возникновением в практике судов в связи с такими делами большого числа вопросов как материально-правового, так и процессуального характера, в том числе таких, которые раньше считались сугубо теоретическими.  Следует заметить, что ежегодный прирост дел указанной категории составляет 10 - 12 процентов1. С динамикой роста судебных дел о признании сделок недействительными можно ознакомиться в Приложении А.
  Данная тенденция бесспорно свидетельствует о том, что именно сделки как выражение частной правовой автономии являются сегодня главным инструментом регулирования гражданского оборота. Но она свидетельствует также и о значительном усложнении как современного российского права, так и правоопосредуемых отношений и интересов, что служит объективной предпосылкой возникновения конфликтов между частной автономией и правопорядком, а также между отдельными частными интересами - носителями этой автономии; конфликтов, находящих зачастую свое выражение в судебных спорах о недействительности сделок.
  Практическая актуальность многообразных вопросов, связанных с недействительностью сделок, обусловила и повышенное внимание к ним в современной отечественной доктрине. Появляются специальные работы, посвященные данной проблематике; тема недействительности неизменно затрагивается также в исследованиях иных проблем и разделов гражданского права - общего учения об обязательстве и договоре, отдельных видов договоров, институтов неосновательного обогащения, приобретательной давности, защиты права собственности и фактического владения и другие.
  Вместе с тем приходится констатировать, что конкретные решения этих проблем, даваемые законодателем и судебной практикой и предлагаемые теорией, далеко не всегда удовлетворительны, адекватны соответствующим общественным отношениям, а также задачам и целям правового регулирования. Это связано, с одной стороны, с уже отмеченным значительным изменением и усложнением самих правоопосредуемых отношений, стремительным развитием отечественного законодательства, а с другой - с неприспособленностью существующего учения о юридической сделке и ее недействительности, испытавшего в своем формировании ощутимое влияние советской правовой идеологии, к современным условиям, с недостаточным использованием в данной области мирового опыта, с отсутствием в отечественной цивилистике глубоких разработок теории недействительных сделок, как и сделок вообще.
  Цель дипломной работы - глубоко исследовать нормы законодательства, посвященные вопросам недействительности сделок, правовых последствий признания сделок недействительными, выявить правовые проблемы, а также представить собственные предложения по совершенствованию законодательства по данным  вопросам. 
  Для реализации цели необходимо решить следующие задачи:
  1)   раскрыть понятие «недействительности сделок»;
  2)   дать классификацию недействительности сделок;
  3)   определить правовые последствия признания сделок недействительными;
    4) выявить проблемы, связанные с признанием сделок недействительными, представить собственные пути решения данных проблем.
  Объект исследования дипломной работы - действующее законодательство, регулирующее вопросы недействительности сделок, правовых последствий признания сделок недействительными; юридическая и иная литература по данному вопросу.  
  Предмет исследования дипломной работы – отношения в области недействительности сделок.
  При написании дипломной работы использован метод анализа (разделение сложного на составные части), синтеза (изучение отдельных частей), системного подхода (раскрытие цельности объекта), сравнения, обобщения и другие.
  Научной базой исследования явились труды ученых-правоведов, внесших значительный вклад в правовую науку. При этом анализируется действующее российское законодательство по данному вопросу.
  Теоретические выводы сформулированы на основе творческого переосмысления достижений отечественных ученых-юристов в области гражданского, конституционного права, общей теории права. Именно их научные работы представляют теоретическую базу исследования выпускной квалификационной работы. Среди таких учёных можно выделить: Тузов Д.О. «Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции», Новицкий И.Б. «Сделки. Исковая давность», Генкин Д. М. «Недействительность сделок, совершенных с целью, противной закону», Рабинович Н.В. «Недействительность сделок и ее последствия», Поляков М.И. «Гражданско-правовые последствия недействительных сделок с жилыми помещениями» и другие.
  Структурно дипломная работа состоит из введения; двух взаимосвязанных между собой глав, каждая последующая и все вместе взятые  из которых  взаимно дополняют  друг друга, составляя единое целое; заключения; глоссария; списка использованной литературы и  приложений. В первой главе будет раскрыто понятие «недействительности сделок», дана ее классификация. Во второй  - определены правовые последствия признания сделок недействительными, выявлены современные проблемы, связанные с признанием сделок недействительными, предложены собственные пути решения данных проблем.
  Научная значимость данной работы состоит в обобщении имеющихся и сформировавшихся знаний по данной проблеме, в выработке на их основе новых подходов и предложений по совершенствованию и углублению данных знаний. Практическая значимость данного исследования состоит в возможности применения имеющихся и полученных знаний по данному вопросу в практической деятельности.
   
   
   
   
  1. Недействительность сделок: понятие и классификация
  1.1. Понятие «недействительности сделок»
   
  Понятие «недействительности сделок» формулируется различными авторами под влиянием их представлений о юридической сделке вообще, которые существенно отличаются друг от друга, несмотря на то, что основываются на легальном определении.
  Согласно статье 153 ГК РФ сделки - действия граждан и юридических лиц, которые направлены на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Данное легальное определение сделки помимо того, что рассматривает сделку как действие, указывает только один ее признак - юридическую направленность воли действующего лица. В связи с этим в отечественной науке гражданского права возникла дискуссия о том, «существенно ли для понятия сделки, чтобы эта воля соответствовала нормам объективного права, или, иными словами, можно ли из легального определения сделки вывести, что последняя характеризуется только правовой направленностью, а правомерность не является ее необходимым признаком»1. Разные ответы на этот вопрос предопределили и различные подходы к установлению правовой природы недействительной сделки.
  Так, например, согласно господствующему взгляду, сделка - это, прежде всего, правомерное действие. «Собственно, только законные сделки можно назвать сделками...»2. В дальнейшем эта идея получила широкую поддержку и последующее развитие в работах многих отечественных правоведов3, однако сама правомерность понималась ими неодинаково, вследствие чего существенно различались и их взгляды на правовую природу недействительной сделки. Если, по мнению одних4, составляющих большинство, недействительные сделки в силу их противоречия правовым предписаниям не обладают признаком правомерности, а значит, являются не сделками, а противоправными действиями (правонарушениями), то согласно другим1, само по себе несоответствие сделки нормам права еще не свидетельствует о ее противоправности.
  Так, например, М.М. Агарков и И.Б. Новицкий2 рассматривали как противоправные действия не любые недействительные сделки, а только те, которые по законодательству и правосознанию советского времени противоречили основам правопорядка и квалифицировались по статье 30 ГК РСФСР 1922 года (сделки, совершенные с целью, противной закону или в обход закона, а равно сделки, направленные к явному ущербу для государства). К этой группе они относили, в частности, сделки, направленные на продажу земли, жилплощади в коммунальном доме, соглашения, нарушающие закон о кредитной реформе, и т.д. Эти сделки, по их мнению, являлись не сделками, а правонарушениями, так как не обладали признаком правомерности.
  Относительно остальных недействительных сделок, то здесь мнения указанных авторов существенно различаются. Ни тот, ни другой, в отличие от большинства сторонников господствующего взгляда, не считал такие сделки правонарушениями.  Однако, если М.М. Агарков не признавал их также и правомерными действиями, то И.Б. Новицкий говорил об их правомерности. М.М. Агарков полагал, что «эти сделки не являются неправомерными, так как не нарушают ни повелений, ни запретов закона. Но они не принадлежат и к числу правомерных юридических действий, так как их совершение не вызывает ни установления, ни изменения, ни прекращения правоотношений»3. К таким юридически безразличным действиям М.М.Агарков относил сделки, недействительные вследствие несоблюдения формы, сделки недееспособного или невменяемого лица, а также мнимые и притворные сделки.
  И.Б. Новицкий, напротив, признавал все недействительные сделки юридическими фактами и относил те из них, которые не являлись, по его мнению, правонарушениями, к категории правомерных действий. Несмотря на их неспособность вызывать правовой эффект, на достижение которого они были рассчитаны, И.Б.Новицкий тем не менее классифицировал их в качестве сделок: «в данном случае сделка оказывается недействительной, но все же она является сделкой»1. Таким образом, по мнению И.Б. Новицкого, недействительные сделки могут быть как неправомерными, так и правомерными: первые - суть правонарушения, вторые - собственно сделки.
  Как можно заметить, исходя из общей концепции, согласно которой правомерность является необходимым признаком гражданско-правовой сделки, различные авторы, по-разному понимая сам этот признак, приходят к неодинаковым выводам относительно правовой природы недействительных сделок. Общим для сторонников рассматриваемого подхода является, однако, то, что те действия, в которых признак правомерности, по их мнению, отсутствует, рассматриваются ими как правонарушения, но не как юридические сделки.
  Принципиально иная концепция недействительности сделок была сформулирована Д.М. Генкиным2: правомерность или неправомерность, - не являются необходимым элементом сделки как юридического факта, а определяют лишь те или другие последствия сделки. Логическим следствием такого подхода явилось объединение как действительных, так и недействительных сделок под единой рубрикой сделки, единственный и достаточный признак которой состоял в направленности воли на достижение правового результата, то есть в правовой цели. Эта субъективная характеристика была представлена как общая для действительных и недействительных сделок, отграничивающая те и другие от деликта. «Недействительная сделка, хотя и не влечет желаемых правовых последствий, является все же сделкой, причем не только по названию, но и с точки зрения классификации юридических фактов; как юридический факт она остается сделкой, но без принадлежащего ей правового эффекта, и недействительна именно как сделка, в силу присущих ей как сделке недостатков»1.
  Таким образом, как можно заметить в отечественной науке гражданского права взгляды на правовую природу недействительных сделок многообразны. Одни видят в них противоправные действия, другие - сделки в собственном смысле (Д.М. Генкин), третьи рассматривают их как действия, одновременно сочетающие в себе признаки и юридических сделок, и правонарушений (Н.В. Рабинович). Некоторые разделяют все недействительные сделки на две группы, одну их часть, относя к правонарушениям, а другую - к сделкам (И.Б. Новицкий) либо к безразличным для права явлениям (М.М. Агарков) или же квалифицируя недействительные сделки одной группы как сделки, а другой - одновременно как сделки и как правонарушения (В.П. Шахматов). Вместе с тем все рассмотренные взгляды основываются на том или ином представлении о сделке как таковой. Поэтому, чтобы правильно оценить их, необходимо обратиться к общей теории юридической сделки. Именно, прежде чем исследовать недействительность и ее природу, необходимо установить, что вообще позволяет ставить вопрос о действительности или недействительности сделки, почему она, в отличие от других юридических фактов, допускает подобную форму правовой оценки. Эта специфика заключена, в самой сущности сделки, то есть в ее содержании.
  Для постановки вопроса о недействительности сделки необходимо, в первую очередь, исследование критериев (оснований) признания их таковыми. «Это связано, в первую очередь, с анализом действительности сделки, которая вытекает из ее определения как правомерного юридического действия субъектов гражданского права, направленного на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, а также с учетом того, что сделка действительна при одновременном наличии таких условий, как ее законность и содержание, гражданская дееспособность участников, соответствие их воли и волеизъявления, надлежащая форма»2. Невыполнение хотя бы одного условия влечет за собой недействительность сделки, что подтверждается и гражданским законодательством, содержащим нормы, определяющие различные пути признания сделок недействительными.
  Сделка может быть признана недействительной, если совершенное действие в виде ее не обладает качествами юридического факта, то есть не порождает возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей в силу порочности того или иного условия сделки. Эта порочность может касаться всех четырех условий сделки, что требует анализа каждого из них.
  Анализ порочности законности содержания сделки связан со следующими направлениями исследования: а) определение несоответствия закону или иным правовым актам; б) уточнение понятий "основы правопорядка" и "основы нравственности" и в связи с этим анализ сделки, совершенной с целью, противной этим основам.
  Исходя из содержания диспозиции статьи 169 ГК РФ о цели, противной основам нравственности, видимо, недостаточно использовать подход только в рамках противоречия нормам морали, так как по своему смыслу эта норма права объединяет направленность сделки одновременно против основ правопорядка и против основ нравственности. В связи с этим с нормотворческой точки зрения необходимо использовать союз "и" в диспозиции статьи 169 ГК РФ.
  Такой подход можно использовать, например, по отношению к сделкам, совершаемым с жилыми помещениями, так как «при наличии цели, заведомо противной основам правопорядка при передаче жилых помещений от одних лиц другим, могут нарушаться и нормы морали. Например, это касается таких аспектов, как: заблуждение, обман, угроза, насилие, которые нередко имеют место при совершении сделок с жилыми помещениями»1.
  Проблема установления недействительности сделки связана и с ее несоответствием закону и иным правовым актам в рамках статьи 168 ГК РФ. В связи с этим следует уточнить определения понятий "закон" и "иной правовой акт". Так, например, в соответствии со статьей 3 ГК РФ под законами понимаются: Гражданский кодекс РФ и принятые в соответствии с ним иные федеральные законы; а под иными актами, содержащими нормы гражданского права, понимаются указы Президента РФ, постановления Правительства РФ и акты министерств и иных федеральных органов исполнительной власти (инструкции, приказы, положения и т.п.). Таким образом, гражданское законодательство содержит исчерпывающий перечень норм, определяющих понятие "иные правовые акты", который подтверждается п. 6 ст. 3 ГК РФ.
  В судебной практике довольно часто встречаются ситуации, когда сделка не соответствует закону или иным нормативны правовым актам. В этих случаях российские суды традиционно признают такие сделки ничтожными1.
  При совершении сделок, связанных с противоречием нормам права, основам правопорядка и нравственности, можно говорить о том, что недействительная сделка находится в сфере гражданского правонарушения, а, следовательно, признание такой сделки недействительной - это своеобразная гражданско-правовая санкция, которая определяет и некоторые последствия для участников сделки.
  Таким образом, определение недействительности сделки по основанию несоответствия закону или иным правовым актам требует, с одной стороны, ориентации в системе нормативных правовых актов на уровне их отнесения к понятиям "закон" или "иные правовые акты", а с другой стороны, установления действий участников сделки на уровне соответствия или несоответствия требованиям норм этих актов.
  Одним из важных вопросов при признании недействительности сделок является определение порочности субъектного состава. «Механизм такого определения предусматривает необходимость учета всех категорий субъектов и определение их гражданской дееспособности»2.
  В рамках субъектного состава следует отметить особую сложность, когда в сделках участвует несовершеннолетний субъект, а также граждане, которые вследствие психического расстройства не могут понимать значение своих действий или руководить ими, не признанные судом недееспособными, а также признанные судом недееспособными.
  С указанным обстоятельством связаны гражданско-правовые последствия, которые в дальнейшем достаточно трудно реализовать. Механизм этих последствий определяется положениями статьи 171 ГК РФ, которая закрепляет, что каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  В связи с этим возникает проблема организационно-правового характера определения надлежащего субъекта сделки. Следует заметить, что в действующем гражданском законодательстве данный вопрос не урегулирован полностью, в результате чего на практике возникают проблемы установления «сделкоспособности» участника сделки. Нередко встает вопрос, насколько данный субъект сделкоспособен, так как его поведение вызывает сомнение в надлежащем выражении (изъявлении) им воли, и насколько он в силу возможности или ее отсутствия осознает значение своих действий.
  Совершая сделку, ее участники должны обладать внутренней волей, которая должна быть выражена вовне и доведена до сведения других лиц.
  В цивилистической науке сформировалось три основных направления относительно правового значения воли и волеизъявления участников сделки.
  Первая теория отдает приоритет воле стороны в сделке. Сторонники данной теории полагают, что «волеизъявление является лишь средством для распознания воли. Значение имеет не то, что сказано, а то, что в действительности имелось в виду»1.
  Вторую теорию называют теорией изъявления (оборота, доверия). Она рассматривает с точки зрения права только волеизъявление и основана на так называемом "доверии к внешним фактам". «Воля, как скрытое явление, не имеющее юридического значения без волеизъявления, остается вне поля зрения ученых»1. Фактически такой подход приводит нас к необходимости признать сделку действительной, даже если она поражена внутренними пороками воли.
  Третья (компромиссная) теория говорит о необходимости равного учета воли и волеизъявления, а также единства между ними.
  Таким образом, соответствие между волей и волеизъявлением выступает одним из обязательных условий действительности сделки. Однако, «порок воли будет иметь место не только в случае несоответствия волеизъявления внутренней воле, но и в случае неправильного ее формирования. При этом юридическое значение воля приобретает только при проявлении ее вовне, то есть при внешних действиях субъекта права, когда возникает неразрывная взаимосвязь воли и волеизъявления в гражданско-правовой сделке»2.
  Сделка, являясь волевым актом, содержит в себе два необходимых элемента: волю (субъективный) и волеизъявление (объективный). Оба элемента сделки необходимы и равнозначны, поскольку только в их единстве заложена сущность сделки. «Чтобы сделка была действительной, необходимо свободное формирование воли в нормальных условиях, а также обеспечение полного соответствия волеизъявления внутренней воле лица»3.
  В случае нарушения условий свободы формирования внутренней воли, а также несоответствия между внутренней волей и волеизъявлением наступают условия, связанные с пороками воли, при которых сделка может быть или должна быть признана недействительной.
  В качестве подтверждения вышеуказанного положения может служить пример из судебной практики4.
  К числу условий, вызывающих ничтожность сделки, статья 170 ГК РФ относит совершение ее лишь для вида, без намерения создать юридические последствия, а также намеренное выражение сторонами не того решения воли, какое в действительности состоялось и согласовано, а какого-то другого, которое совершается с целью прикрыть первое. Сделки, совершенные при таких условиях, принято называть: первые - мнимыми, а вторые - притворными.
  При заключении сделки стороны выражают волю приобрести определенные права и обязанности и стремятся к этому (воля направлена на установление, изменение или прекращение прав или обязанностей). «Но иногда какие-то обстоятельства заставляют стороны совершать действия, которые внешне напоминают сделку, а на самом деле не вызывают тех правовых последствий, которые вытекают из ее содержания. Это происходит потому, что стороны желали создать только видимость этих отношений для третьих лиц, а на самом деле никаких изменений не происходит: имущество, которое должно быть передано по сделке, фактически не передается (или передавалось для видимости с последующим возвратом), деньги не уплачиваются и т.п»1.
  Притворная сделка схожа с мнимой. При совершении притворной сделки имеет место расхождение между волей и волеизъявлением. Но, если при совершении мнимой сделки ее участники не желают наступления правовых последствий, свойственных ее содержанию, то при совершении притворной сделки стороны имеют намерение своими действиями вызвать правовой эффект, но не тот, который по закону является результатом данного волеизъявления, а другой, о котором они фактически договорились. За притворной сделкой всегда скрывается другая сделка. Закон, признавая притворную сделку всегда недействительной, предлагает применять правила, относящиеся к той сделке, которую стороны действительно имели в виду.
  Способ, посредством которого осуществляется изъявление воли в сделке, составляет ее форму. Стороны могут быть совершенно свободны в выборе формы сделки либо ограничены в таком выборе требованиями закона.
  В некоторых ситуациях проблема воли и ее закрепление в форме сделки имеют особенности. Например, для заключения договора купли-продажи недвижимого имущества гражданское законодательство устанавливает более жесткие требования. Согласно ч. 1 ст. 550 ГК РФ договор продажи недвижимости должен заключаться в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Поскольку письменная форма является в данном случае существенной частью сделки, ее несоблюдение делает сделку ничтожной (абсолютно недействительной). «Порок, вызываемый несоблюдением формы такой сделки, не дает оснований для ее восстановления. Юридические последствия, на которые рассчитывали стороны, не наступают»1.
  Форма сделки имеет конститутивное значение, и, следовательно, несоблюдение ее влечет за собой недействительность в том случае, если такие последствия прямо предусмотрены законом. Недействительность сделки может также повлечь за собой отсутствие в ее форме необходимых элементов: указания на предмет и цену договора, подписей сторон, условий о необходимых документах, прилагаемых к сделке, и так далее.
  Следует отметить, что обычно нарушение требования относительно формы не является единственным основанием для признания договора недействительным. Такое признание, по существу, имеет своим основанием серьезный дефект в самом содержании договора. «В тех случаях, когда несоблюдение формы не свидетельствует о дефектах в содержании договора, он частично выполнен сторонами, ничего противозаконного не содержит и не противоречит интересам государства. Признание договора недействительным по одним лишь формальным соображениям не соответствовало бы общим принципам права»2.
  Следует отметить, что в судебной и арбитражной практике иски о признании договора действительным при несоблюдении его формы встречаются довольно редко. Причина, на мой взгляд, заключается в том, что гражданское законодательство устанавливает жесткие требования относительно формы сделки и последствий ее несоблюдения, а также отсутствует прямое указание в законе на возможность санирования сделки при уклонении контрагента от придания ей простой письменной формы. «Сторона, надлежаще исполнившая сделку, не облеченную в требуемую законом форму, порой остерегается предъявлять иск о признании сделки действительной, поскольку законодательством строго определено, что такие сделки в случае несоблюдения их формы являются недействительными. В результате возникают опасения, что такой иск не будет удовлетворен и исполнившая сделку сторона должна будет вернуть другой все полученное по сделке. В связи с этим сторона, исполнившая сделку, предъявляет иск не о признании договора действительным, а о признании права собственности, подтверждая тем самым отсутствие между продавцом и покупателем договорных отношений»1.
  Таким образом, теоретический анализ недействительности сделок дает возможность определить понятие таких сделок, исходя из учета несоблюдения участниками сделки условий ее действительности, в результате чего не наступили желаемые гражданско-правовые последствия.
  Под недействительной сделкой следует понимать акты поведения, совершенные в виде сделки, имеющие признаки неправомерного действия, не способные породить те гражданско-правовые последствия (возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей), наступления которых желали участники, в силу порочности хотя бы одного из условий действительности произведенного ими действия.
  Таким образом, исходя из вышеизложенного, можно отметить, что недействительность сделки является фактически формой лишения ее юридической силы, установленной с целью защиты и охраны нарушенных прав и интересов общества и его отдельных субъектов. «То есть фактически это способ защиты права, закрепленный в статье 12 ГК РФ - признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий недействительности оспоримой и ничтожной сделки»2.
  1.2. Классификация недействительности сделок
   
  Цивилистическая наука, исследуя вопросы недействительности сделок, занимается также и проблемой их классификации.
  Дореволюционные русские ученые, например, Г.Ф.Шершеневич, Д.И.Мейер  считали, что недействительность сделки бывает двоякого рода: а) ничтожность, или абсолютная недействительность, которая признается тогда, когда она по закону не производит никаких юридических последствий, как будто стороны не совершали никакого юридического акта; б) опровержимость, или относительная недействительность, которая в противоположность ничтожности не лишает сделку саму по себе юридических последствий, а приводит к этому результату только по иску или возражению заинтересованного лица. «При опровержимости, как и при ничтожности, сделка является недействительной, но в первом случае она считается действительной, пока не будет опровергнута»1. Характерным для данной классификации является то, что указанные авторы классифицировали не недействительные сделки, а их недействительность.
  Следует заметить, что в 1914 году Д.М. Генкин высказал сомнения относительно соизмеримости категорий ничтожности и оспоримости. Он отмечал, что «ничтожность указывает на отсутствие положительного результата от сделки, а оспоримость - на необходимость определенного действия. Противопоставление оспоримых и ничтожных сделок неправильно, так как и оспоримая сделка в результате оспаривания становится ничтожной»2. В связи с этим он предложил такую классификацию недействительных сделок, согласно которой выделяются сделки первоначально ничтожные, то есть ничтожные с момента их совершения, и сделки, ничтожные в результате оспаривания.
  Действующий ГК РФ включает в себя правила о недействительности сделок, и статья 166 ГК РФ впервые прямо закрепляет существующее в теории деление недействительных сделок на: недействительные по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания их таковыми судом (оспоримые сделки); недействительные независимо от такого признания (ничтожные сделки). Подробнее о видах недействительных сделок в Приложении Г.
  Основные положения классического учения о ничтожности и оспоримости сделок заключаются в следующем. Различные дефекты фактического состава сделки имеют разное влияние на ее юридическую силу. Вследствие одних пороков сделка считается недействительной с самого начала, при этом недействительной в силу объективных причин, независимо от чьей-либо воли. «В этом случае имеется только внешняя видимость сделки, но с позиций закона сделка не существует, она ничтожна. Недействительность ничтожной сделки совпадает с ее возникновением; так что, можно сказать, сделка рождается мертвой»1. Поскольку ничтожная сделка не порождает юридических последствий, любой субъект вправе ее игнорировать, считать несуществующей. При этом нет необходимости признавать данную сделку недействительной в суде, ибо она недействительна непосредственно в силу самого закона, и судебное решение не может здесь ничего изменить в материальном смысле.
  В свою очередь, оспоримые сделки влекут за собой правовые последствия с самого начала, но одна из сторон или третье заинтересованное лицо имеют право ее оспорить; после оспаривания сделка уничтожается, то есть восстанавливается прежнее состояние, как оно было до заключения сделки; право оспаривания теряется отречением, давностью, признанием сделки.
  Принципиальное различие между ничтожностью и обратимостью сделки видится в том, что «ничтожная сделка согласно классической доктрине не подлежит конвалидации или «оздоровлению» (за некоторыми исключениями), между тем как обратимая сделка может быть впоследствии подкреплена или поправлена»2.
  На мой взгляд, приведенные классификации недействительных сделок являются необоснованными, поскольку и ничтожные, и оспоримые сделки относятся к одной категории, одному виду юридических фактов - к гражданским правонарушениям (недействительным сделкам), которые противопоставляются сделкам. Ничтожность и оспоримость означают только два метода, два способа признания сделок недействительными, если они не соответствуют требованиям закона. Именно по этим двум способам признания сделок недействительными и получили в юридической литературе название ничтожные и оспоримые сделки как два вида недействительных сделок, породивших первую классификацию.
  Некоторые авторы1 выражали сомнение в правильности классификации недействительных сделок и разделения их на ничтожные и оспоримые.
  Так, И.Б. Новицкий утверждал, что термин "ничтожность" является неудачным, поскольку «он якобы предполагает, что это юридический нуль и, следовательно, никаких последствий из ничтожной сделки не возникает»2. На самом деле это не так. Ничтожность означает, что сделка не установила, не изменила или не прекратила того правоотношения, которое имели в виду лица, ее заключившие, но другие юридические последствия из нее возникают, например, возмещение так называемого отрицательного результата, вызванного не сделкой, а правонарушением.
  В связи с вышесказанным И.Б. Новицкий утверждал, что термин "ничтожная сделка" оказывается в значительной мере условным и предлагал отказаться от деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые и вводил свою классификацию, согласно которой недействительные сделки следовало бы разделить на абсолютно недействительные и относительно недействительные.
  На мой взгляд, сомнение И.Б. Новицкого относительно термина "ничтожная сделка" не является обоснованным. Ничтожность сделки означает, что она как сделка равна нулю (аннулируется), правовые же последствия - ее отрицательные свойства, как и у всякого неправомерного действия.
  Тщательный анализ классификаций недействительных сделок, предложенных различными авторами, и действующего законодательства приводит к выводу, что единственно обоснованной классификацией, отражающей содержание норм права о недействительности сделок с учетом терминологической неточности в формулировках, представляющей теоретический и практический интерес, является разделение условий (оснований) недействительности сделок на два вида: 1) условия (основания), при которых сделка признается ничтожной; 2) условия (основания), при которых сделка может быть оспорена.
  В зависимости от характера несоответствия требованиям закона и метода (способа) объявления все условия (основания) недействительности сделок, известные российскому законодательству, разделяются на два вышеуказанных вида, и всякое дальнейшее разделение, всякая дальнейшая классификация возможна только внутри каждого из них. «Причем классифицироваться должны не недействительные сделки, а условия (основания) недействительности сделок, поскольку по своей правовой природе все недействительные сделки являются гражданскими правонарушениями и их классификация не имеет смысла, тогда как условия (основания) недействительности необходимо классифицировать (разделить), чтобы определить различный порядок (метод, способ) признания сделок недействительными»1.
  Такая классификация, по существу, устранит и споры о правовой природе недействительных сделок. Ни у кого не вызывает сомнений, что так называемые ничтожные сделки являются правонарушениями, что они абсолютно недействительны и никогда, ни при каких условиях не могут быть признаны действительными.
  Споры может вызывать лишь правовая природа оспоримых сделок (прежде всего, сделок, совершенных под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение). Причиной этих споров может явиться их неопределенное и двойственное положение. «С одной стороны, это действительные сделки и они вызывают правовые последствия, и именно те, которые их участники имели в виду при их совершении; с другой стороны, они обладают такими свойствами, которые угрожают их действительности, то есть определенным несоответствием требованиям закона, которое дает основания для иска об их недействительности. Наконец, если такой иск будет заявлен и удовлетворен судом (арбитражным судом), оспоримая сделка признается недействительной и с этого момента (но и с обратной силой) она, по существу, ничем не отличается от ничтожной сделки»1.
  Но иск о недействительности оспоримой сделки может быть и не заявлен (от него отказались или истек срок исковой давности), и тогда данная сделка ничем не будет отличаться от других действительных сделок, которые соответствуют требованиям закона.
  При таких условиях, если классифицировать ничтожные и оспоримые сделки (которые еще не оспорены и не признаны недействительными), неопределенное и двойственное положение последних может почти неизбежно вызывать споры при определении их правовой природы, так как у них имеются общие черты как с ничтожными, так и с действительными сделками, а также и отличные от тех и других черты. «Недействительные сделки, независимо от того, стали ли они таковыми в силу закона или в результате оспаривания, будут составлять единое понятие, один юридический факт. В этом случае оспоримые сделки уже не будут обладать признаком неопределенности, или двойственности, ибо недействительными являются сделки, уже оспоренные и признанные таковыми судом, и тогда они ничем не будут отличаться от ничтожных сделок, то есть признанных недействительными в силу веления закона»2.
  Классификация условий (оснований) недействительности сделок позволит определить лишь способ (метод) и особенности признания сделок недействительными.
  Таким образом, предлагаемая выше классификация условий (оснований) недействительности сделок, в противоположность классификации недействительных сделок, соответствует существующему положению, отраженному в действующем законодательстве, устраняет возможность отнесения недействительных сделок к разным юридическим фактам и при тщательной отработке отдельных оснований (условий) и устранении неточностей и непоследовательности будет способствовать судам правильно возбуждать дела при наличии различных условий (оснований) недействительности сделок, что, в свою очередь, позволит принимать правильные и обоснованные решения.
  Спор по поводу классификации условий (оснований) недействительности сделок не возник бы, если бы не допускались терминологические неточности: понятие "недействительность сделки" не превращалось бы в "недействительную сделку"; две категории недействительности - "ничтожность" и "оспоримость" - не превращались бы в "ничтожную сделку" и "оспоримую сделку", то есть если бы фактически не придавался иной смысл ясным понятиям и вопрос классификации методов, способов признания недействительными сделок, не соответствующих требованиям закона, не подменялся классификацией недействительных сделок.
  Таким образом, с учетом изложенного считаю, что единственно обоснованной классификацией, отражающей содержание норм права о недействительности сделок, является разделение условий (оснований) недействительности сделок на два вида:
  - условия (основания), при которых сделка признается ничтожной;
  - условия (основания), при которых сделка может быть оспорена.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  2. Правовые последствия признания сделок недействительными. Современные проблемы признания сделок недействительными, пути их решения
  2.1. Правовые последствия признания сделок недействительными
   
  Наличие условий (оснований) недействительности сделок влечет за собой ряд правовых последствий, которые направлены на то, чтобы: не допустить существования недействительной сделки; устранить последствия ее совершения; воздействовать на ее участников.
  Признанная недействительной сделка прекращает свое юридическое существование и не должна исполняться. «Это в равной степени относится к сделкам, признанным недействительными как в силу их ничтожности, так и в силу оспоримости»1.
  Ряд ученых, например, В.М. Хвостов2 считают, что в отличие от ничтожных сделок, которым даже устранение основания их ничтожности, как правило, не придает юридической силы, оспоримые сделки могут получить полную силу, если, например, управомоченное лицо откажется от права оспаривания, или право оспаривания будет погашено давностью, или же сделка будет подтверждена сторонами.
  В современном российском гражданском законодательстве оспоримая сделка до признания ее недействительной имеет полную юридическую силу, вследствие чего стороны не могут быть лишены права устранять в ней недостатки и исполнять ее.
  В свою очередь, Н.В. Рабинович высказывает мысль о том, что «оспоримые сделки могут исполняться и после признания их судом недействительными, если участники сделки или третье лицо снимают свои возражения»3. С этим утверждением вряд ли можно согласиться.
  После решения суда, признавшего оспоримую сделку недействительной, она ничем уже не отличается от сделки ничтожной. Исполнение такой сделки становится невозможным, так как она прекращает свое юридическое основание. Однако это не лишает права участников оспоримой сделки, устранив присущие дефекты, заключить сделку вновь (кроме кабальной). Но это будет уже новая сделка, не имеющая пороков оспоримости и соответствующая требованиям закона, а, следовательно, действительная.
  Гражданский кодекс РФ различает систему правовых последствий недействительности сделок, включая три направления: двусторонняя реституция (восстановление положения, существовавшего до нарушения права), которая предполагает, что каждая из сторон передает другой все полученное по сделке в натуре, а если это невозможно - в виде денежной компенсации; односторонняя реституция, при которой одна из сторон возвращает полученное ею по сделке другой стороне, а та передает все, что получила или должна была получить по сделке, в доход Российской Федерации; недопущение реституции, при которой все, что обе стороны получили или должны были получить по сделке, взыскивается в доход Российской Федерации. Указанные направления выступают как общие последствия недействительности сделок, по которым можно увидеть обобщающую идею законодателя.
  Действующий ГК РФ в статье 167 содержит общие положения о правовых последствиях недействительности сделок. Эта норма предусматривает двустороннюю реституцию, если иные последствия недействительности сделок не предусмотрены законом (например, статьи 169 и 179 ГК РФ). «Сделка, признанная недействительной, как правило, лишается юридической силы с момента ее совершения. Это означает, что все полученное каждой стороной по такой сделке лишается правового основания и подлежит изъятию как неосновательно приобретенное»1. В зависимости от оснований, по которым сделка была признана недействительной, определяется дальнейшая судьба данного имущества, поэтому очень важно, чтобы судебное решение содержало мотивы, по которым сделка признается недействительной.
  Причиной неосновательного приобретения имущества в случаях признания сделки недействительной является не экономическая неравноценность предоставления, а недействительность сделки, обусловливающая ненаступление тех правовых последствий, на достижение которых была направлена воля ее участников. Вследствие этого неосновательно полученным будет не только то, что было получено без соответствующего встречного предоставления, но и все то, что было исполнено по договору, признанному недействительным.
  Таким образом, правовым основанием изъятия имущества при признании сделки недействительной, независимо от юридической характеристики переданного имущества (индивидуально-определенные вещи или вещи, определенные родовыми признаками), является неосновательное приобретение или сбережение имущества (статья 1102 ГК РФ).
  О.С. Иоффе подчеркнул особую природу исков о признании сделок недействительными, так как «только они направлены на восстановление права или на освобождение от обязанности либо на то и другое вместе»1. Требование о признании сделки недействительной не будет единственным просительным пунктом искового заявления, в которое могут быть включены помимо всего прочего и просьба о возврате исполненного, и просьба о взыскании убытков и т.п. Независимо от этого основное значение имеет признание сделки недействительной, которое и обусловливает наступление других последствий.
  Лицо, которое без установленных законом или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счет другого, обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество. Такая же обязанность возникает и в том случае, если основание, по которому приобретено имущество, отпало впоследствии. Данное правило было положено в основу статьи 167 ГК РФ, согласно которой по недействительной сделке каждая сторона обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке. Компенсация, предусмотренная пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, при невозможности возвратить имущество в натуре также обусловлена правилами пункта 1 статьи 1105 ГК РФ. При этом стоимость имущества определяется на момент приобретения. Иные правовые последствия признания сделок недействительными определяются статьями 169 и 179 ГК РФ, которые предусматривают взыскание в доход Российской Федерации, осуществляемое принудительно и безвозмездно. Неосновательное получение или сбережение имущества обусловливает только отношения субъектов сделки, а не отношение между ее участниками и государством. «Оно и является предпосылкой взыскания в доход государства. Юридическим же основанием для такого взыскания является отсутствие права у стороны на получение имущества, которое ей должно быть возвращено при признании сделки недействительной (а также отсутствие права у стороны на получение встречного предоставления). Неосновательное получение или сбережение совместимо и с реституцией, и с изъятием в доход государства, ибо неосновательное получение или сбережение имущества - это то, что получено или должно быть передано по сделке, признанной недействительной, и поэтому подлежит изъятию, а реституция и взыскание в доход государства определяют дальнейшую судьбу изъятого имущества»1.
  Наряду с общими применяются и специальные последствия недействительности сделок. «Суть специальных последствий состоит в возложении обязанности на одну из сторон возместить другой стороне реальный ущерб, понесенный ею вследствие заключения и исполнения недействительной сделки»2. В соответствии с пунктом 2 статьи 15 ГК РФ реальный ущерб – это расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата или повреждение его имущества.
  Возмещение реального ущерба предусмотрено следующими статьями Гражданского кодекса РФ:
  - п. 1 ст. 171 (недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным);
  - п. 1 ст. 172 (недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет);
  - п. 1 ст. 175 (недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет);
  - п. 1 ст. 176 (недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности);
  - п. 3 ст. 177 (недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими);
  - п. 2 ст. 178 (недействительность сделки, совершенной под влиянием заблуждения);
  - п. 2 ст. 179 (недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств).
  При этом обязанность по возмещению ущерба, причиненного добросовестной потерпевшей стороне, возникает только при наличии вины контрагента. Однако отдельные авторы1 считают, что трудно отыскать какой-то смысл в ограничении размера убытков реальным ущербом и правильнее будет распространять на указанные случаи действие общего правила о возмещении убытков, предусмотренного статьей 15 ГК РФ.
  Таким образом, основным имущественным последствием недействительности сделки является возвращение обеими сторонами друг другу всего полученного по сделке. Нормы о приведении сторон в первоначальное положение занимают особое место в системе охранительных институтов российского гражданского права и существенно отличаются как от норм, устанавливающих отрицательные последствия нарушения обязательств, возникающих в процессе правомерных действий, так и от норм, устанавливающих последствия противоправных действий.
  «В первом случае между участниками отношений существуют определенная защищаемая законом правовая связь, взаимные права и обязанности. Нарушение обязанности происходит в процессе осуществления данной правовой связи, опосредующей правомерную деятельность. За такое нарушение предусмотрены меры ответственности. Во втором случае сами противоправные действия служат основанием возникновения обязательства, создают правовую связь между лицами, которые до того не были связаны обязательственными отношениями, и самим содержанием таких отношений является применение мер ответственности»1.
  Применительно к недействительной сделкой основание уже существующей правовой связи между ее участниками аннулируется, в результате чего признается, что отношения, которые возникли из сделки (передача имущества, выполнение работ и т.д.), изначально не имеют правового основания. Обязанность возвратить друг другу все полученное основывается на факте передачи имущества по сделке, признаваемой недействительной, и преследует цель восстановить положение, существовавшее до такой передачи, а не наказать виновных.
  Правило пункта 2 статьи 167 ГК РФ о возврате сторонами друг другу всего полученного по недействительной сделке не ограничивается по своему действию лишь отдельными видами сделок, предусмотренными в ГК РФ. «Оно носит общий характер и применяется всякий раз, когда специальной нормой для того или иного вида сделок не установлены иные последствия. Так, оно применяется для случаев недействительности сделок, совершенных с нарушением формы, правил о государственной регистрации сделки (ст. 165 ГК РФ), с выходом за пределы правоспособности юридического лица и при совершение сделок без лицензии (ст. 173 ГК РФ), с выходом за пределы ограничений полномочий на совершение сделки (ст. 174 ГК РФ), под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение (ст. 178 ГК РФ), и т.д»2.
  В то же время возвращение в первоначальное положение в соответствии с пунктом 2 статьи 167 ГК РФ не предусматривает решения вопроса о том, имеет ли сторона по сделке, которой имущество возвращается, какое-либо законное право на него. «Имущество возвращается стороне по сделке, невзирая на права и титулы, а уж затем появляется возможность спора об имуществе, основанного на титуле»1. На мой взгляд, такое понимание реституции, которое установлено пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, позволяет говорить об ее упрощенности как о средстве защиты, «неглубоком, поверхностном по своей сути, и о том, что «развитие и усложнение права должно вести поэтому к сворачиванию реституции»2. Не случайно, например, в германском праве отсутствует общий механизм реституции, а есть специальные последствия недействительных сделок, поставленные в зависимость от основания недействительности и приближающиеся в связи с этим к деликтной ответственности. Ни в одной развитой правовой системе мира реституция в ее нынешнем понимании (пункт 2 статьи 167 ГК РФ) неизвестна. Таким образом, возвращение сторонами недействительной сделки всего полученного и классическая реституция имеют различные содержание, условия, правила применения и представляют собой различные охранительные меры.
  Думается, что закрепление в законодательстве каждой охранительной меры должно быть оправданно. Мотивы для безусловного применения возврата в первоначальное положение в каждом случае недействительности сделок могут состоять в следующем. «Во-первых, необходимость восстановить положение, существовавшее до совершения сделки с нарушением закона, чтобы устранить последствия самого нарушения правовой нормы (требование законности). Во-вторых, возвращение имущества лицу, имеющему на него право (требование справедливости). В-третьих, защита прав лица, потерпевшего в результате сделки (требование обеспечения защиты нарушенных прав)»3.
  Однако не всегда несоблюдение правовой нормы означает противоправность действия и требует его аннулирования; не всякое несоблюдение правовых предписаний влечет за собой ущемление субъективного права лица, требующего возвращения в первоначальное положение; не всегда это лицо, требуя применения указанной меры защиты, действует добросовестно и не противоречит назначению этого способа защиты. Цели возвращения имущества лицу, имеющему на него право, восстановления в первоначальное положение по пункту 2 статьи 167 ГК РФ вообще не преследует. В связи с этим оправданность современной трактовки применения последствий недействительности сделок вызывает сомнения, так как само применение указанных мер приводит к нарушению других правовых норм, не достигает поставленных частноправовых и публично-правовых целей.
  Таким образом, на основании изложенного можно сделать следующие выводы:
  1. Последствием недействительной сделки является результат, который урегулирован нормами гражданского права и предусматривает: восстановление имущественного положения добросовестной (невиновной) стороны в виде возврата имущества или денежной компенсации за него; применение к виновной стороне гражданско-правовых санкций в виде взыскания полученного по недействительной сделке имущества или его стоимости в доход государства, а также возмещения реального ущерба.
  При этом система последствий недействительных сделок включает в себя, помимо традиционных элементов (односторонней и двусторонней реституции, возмещения реального ущерба), такой элемент, как натура-компенсация. «Это означает, что в рамках гражданско-правового регулирования последствий недействительной сделки имущество подлежит возврату добросовестному участнику в натуре, а при невозможности такого возврата стоимость имущества возмещается в деньгах»1. Это в определенной степени ограничивает субъекту свободу права выбора формы, восстановления его имущественного положения. Таким образом, добросовестная сторона в недействительной сделке вправе по своему усмотрению решать, получить ли возврат имущества в натуре или в форме денежной компенсации.
  2. Обязанность каждой стороны вернуть все полученное, основывается на факте передачи имущества по сделке, которая признается недействительной, и преследует цель восстановить прежнее положение, существовавшее до передачи.  При этом, по моему мнению, следует изменить нормы о применении реституции и предоставить право требования восстановления в первоначальное положение только лицу, в интересах которого это право было установлено, если: 1) оно использует его в целях защиты своего нарушенного или оспариваемого права и как действовало добросовестно при совершении сделки, так и действует в дальнейшем при предъявлении требования о реституции; 2) другая сторона в сделке действовала недобросовестно, то есть совершила против лица, в интересах которого это право установлено, неправомерное действие либо воспользовалось объективным обстоятельством, препятствующим контрагенту осмотрительно и разумно осуществлять и защищать свои права.
   
  2.2. Современные проблемы признания сделок недействительными, пути их решения
   
  Важной проблемой, связанной с последствием признания оспоримых или ничтожных сделок недействительными, является порядок применения правовых последствий.
  Как уже упоминалось выше, в соответствии с Гражданским кодексом РФ ничтожные сделки признаются таковыми без решения суда. Суд по требованию любого заинтересованного лица применяет лишь последствия их недействительности. Кроме того, согласно пункту 2 статьи 166 ГК РФ суд вправе применить такие последствия и по собственной инициативе. Трудности в использовании данной нормы возникают, главным образом, при рассмотрении экономических споров в судах, когда признание ничтожной или оспоримой сделки недействительной не является предметом исковых требований, однако в ходе судебного разбирательства устанавливается факт ничтожности сделки, связанной с возникшим спором. В связи с этим возникает вопрос: обязаны ли суды по своей инициативе применять последствия недействительности сделок?
  Как известно, инициатором любого судебного (арбитражного) процесса может быть лицо, обладающее правом на иск, имеющее юридическую заинтересованность в исходе судебного дела. Представляется, что норма ГК РФ, устанавливающая возможность суда применить последствия недействительной сделки, не соответствует принципам диспозитивности и состязательности гражданского и арбитражного процессов. Отдельные авторы1 допускают возможность суда по своей инициативе применять последствия недействительности сделки по основаниям статьи 169 ГК РФ (недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности). Однако согласиться с таким положением нельзя. Истцом по делу о применении последствия недействительности в виде реституции - взыскания полученного и (или) причитающегося во исполнение сделки в доход государства - должна выступать Российская Федерация в лице соответствующих государственных органов. Прокурор вправе предъявить иск в защиту государственных и общественных интересов, в частности, при применении последствий сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности.
  Современному гражданскому процессуальному законодательству РФ известны определенные ограничения диспозитивности. Статья 196 ГПК РФ содержит норму, предоставляющую суду право выйти за пределы заявленных исковых требований в случаях, предусмотренных федеральным законом. Например, в случае предъявления иска о признании сделки недействительной суд вправе также решить вопрос о последствиях ее недействительности, даже если об этом требования не заявлялось. В этом в некоторой степени можно усмотреть право суда самостоятельно по своей инициативе применить последствия недействительности сделки.
  Таким образом, можно заметить, что положения ГК РФ о процессуальной инициативе применения последствий недействительности сделки любым заинтересованным лицом или самим судом  не вполне соответствуют принципам частноправового механизма защиты. В частности, норма абзаца 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ находится в противоречии с правилами процессуального законодательства о пределах исковых требований, принципом состязательности и инициативы заинтересованного лица.
  Одной из важных проблем, связанных с признанием сделок недействительными, является определение субъекта требования о признании ничтожной сделки недействительной и применении последствий ее недействительности. Как уже упоминалось, по общему правилу, установленному абзацем 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ, иск о признании недействительной ничтожной сделки может предъявить любое заинтересованное лицо. При этом следует иметь в виду, что факт обращения в суд не может с достоверностью свидетельствовать о наличии заинтересованности лица. «Заинтересованность в признании сделки и применении последствий ее недействительности должна быть не только провозглашена, но и доказана»1. Такая правовая позиция четко прослеживается и в практике арбитражных судов2. Думается, правильно поступают также и те суды общей юрисдикции, которые в порядке статьи 148 ГПК РФ определяют заинтересованность в оспаривании и применении последствий недействительности ничтожной сделки как одно из обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела. В любом случае определение того, какое лицо, предъявляющее требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, может признаваться заинтересованным по смыслу пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации, относится к компетенции суда, рассматривающего дело. На верность данного утверждения указывает и Конституционный Суд РФ3.
  Судебная практика не дает четкого ответа на вопрос о том, кем является заинтересованное лицо. Наиболее простым, но от этого не самым лучшим, является определение заинтересованного лица как лица, имеющего "юридически значимый интерес" в деле1. Однако такое определение, на мой взгляд, малопригодно и логически неверно, так как определяет неизвестное через неизвестное: "заинтересованность" через "интерес".
  Вместе с тем следует заметить, что акцент именно на юридически значимом интересе не лишен смысла, так как в практике встречались дела, когда заинтересованность ошибочно обосновывалась экономическими потерями. В частности, по одному из дел суд пришел к выводу, что доводы истца (акционера общества) сводились только лишь к описанию неэффективности ведения производственно-экономической деятельности общества, что не могло служить основанием для удовлетворения заявленных требований о признании сделки недействительной, так как это не нарушало прав и законных интересов истца2.
  В большинстве случаев суды конкретизируют, что интерес в оспаривании сделки должен быть не просто юридическим, а материально-правовым, хотя в некоторых актах указывается и на процессуальный интерес тоже3.
  Наиболее часто материально-правовой интерес признается за лицом, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и может повлиять на его правовое положение. Соответственно, лицо, требующее признания недействительности сделки и применения последствий ее недействительности в чужих интересах без правовых оснований к этому, не может быть признано заинтересованным. К примеру, по одному из дел истец оспаривал сделку купли-продажи права требования долга на том основании, что в результате ее заключения были нарушены права потенциальных покупателей, не знавших о возможности приобретения права требования долга со значительной скидкой от его первоначальной стоимости на комиссионных началах. Суд счел истца незаинтересованным лицом4. Таким образом, материально-правовой интерес в оспаривании сделки и применении последствий ее недействительности должен быть личным. Суды, занимающие данную позицию, допускают существование интереса за тем, чье правовое состояние затрагивается существованием недействительной сделки, а применение последствий недействительности сделки, в том числе реституции, могло бы изменить это состояние.
  Существует также мнение, согласно которому заинтересованность надо признавать только за сторонами сделки. В частности, по одному из дел суд указал, что достаточно ограниченным должен быть признан круг лиц, имеющих материально-правовой интерес в применении реституции как последствия недействительности ничтожной сделки. Такими лицами могут считаться только сами стороны ничтожной сделки и их правопреемники. Это связано с тем, что реституция восстанавливает первоначальное имущественное состояние именно этих субъектов, а не третьих лиц1.
  Я считаю, что правы те суды, которые признают субъектами требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности тех, чье правовое состояние может быть затронуто применением последствий недействительности сделки, хотя непосредственно их имущественное состояние изменений не претерпевает. В противном случае представляется бессмысленным введение законодателем в диспозицию абзаца 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ такой оценочной категорию, как "заинтересованность". «Если бы была необходимость четкого указания на субъектов требования применения реституции как следствия ничтожной сделки, законодатель прямо указал бы их, как это сделано применительно к оспоримым сделкам. Кроме того, необходимо принимать во внимание, что нередко ничтожные сделки совершаются с целью воздействия на правовую сферу лица, не являющегося стороной этой сделки. В качестве примера здесь можно привести мнимые сделки, заключаемые с целью ухода от обращения взыскания на имущество. Поэтому признание их ничтожными и применение последствий ничтожности только сторонами сделало бы нормы о мнимых сделках мертвыми»1.
  При этом суды должны понимать, что заинтересованность не должна простираться бесконечно - истец должен доказать нарушение конкретных, уже существующих, а не вероятных прав. Кроме того, последствия для истца от признания сделки недействительной и применении последствий недействительности должны наступать непосредственно, с достоверностью и не зависеть от частной воли иных лиц.
  Другой аспект рассматриваемой проблемы заключается в том, можно ли признать субъектом требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности лицо, обладающее публично-правовым интересом.
  Согласно пункта 1 статьи 2 ГК РФ гражданское законодательство регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников. «Поскольку признание сделки ничтожной и применение последствий ее ничтожности является способом защиты гражданских прав, то можно было бы предположить, что применение этих способов защиты должно применяться только участниками имущественных или личных неимущественных отношений. Кроме того, такие участники должны находиться в состоянии, при котором существование недействительной сделки лишало бы их права, возлагало обязанность либо создавало препятствия в реализации права по сравнению с тем, как это было бы, если ничтожная сделка не существовала»2.
  Очевидно, что тот или иной государственной орган не может говорить о влиянии ничтожной сделки на его частноправовую сферу, если он расценивает себя только как властный орган. Если же его частноправовая сфера все-таки затронута, он должен вступать в правоотношения по признанию сделки ничтожной и применению последствий именно как субъект частного, но не публичного права.
  Вместе с тем не следует отбрасывать публичный элемент из гражданско-правовых отношений вовсе. Тем более, если это касается признания сделок недействительными и применения последствий их недействительности, «ведь существуют сделки, недействительность которых вызвана скорее нарушением публичного, чем частного порядка. Например, сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности (статья 169 ГК РФ)»1. В данном случае предполагаю вполне допустимо признавать надлежащим субъектом оспаривания орган государственной власти, осуществляющий контрольные и надзорные функции, безотносительно того, оказала ли сделка влияние на его частноправовую сферу.
  Помимо этого существуют также иные проблемы, с которыми сталкиваются суды при применении последствий недействительности сделок. В основном они обусловлены тем, что нормы о применении последствий недействительности сделок не вполне вписываются в ориентирующуюся на классические традиции систему гражданско-правовых охранительных мер, при их применении нарушаются нормы других институтов и субъективные права, не защищены и публичные интересы. Судя по всему, наступило время изменить применение норм о последствиях недействительной сделки, приблизив их к назначению этого института как способа восстановления и защиты гражданских прав.
  В качестве выхода можно предложить включить в пункт 2 статьи 167 ГК РФ прямую отсылку к нормам о виндикации, кондикции. В этом случае применение реституции будет регулироваться нормами указанных институтов, что «позволило бы во многом исключить коллизии, которые возникают при разрешении дел, связанных с применением норм о реституции и виндикации»2. Помимо этого включение в пункт 2 статьи 167 ГК РФ прямых отсылок к нормам о виндикации, кондикции помогло бы в еще большей степени обезопасить добросовестного приобретателя от использования собственником более выгодных ему способов защиты в ущерб интересам добросовестной стороны.
  Судебная практика в ряде случаев не отказывает собственнику в возврате ему имущества, переданного по недействительной сделке, только из-за того, что исковые требования сформулированы им как виндикационные, а не реституционные, и применяет при разрешении требований те правовые нормы, которые соответствуют фактическим отношениям, не руководствуясь при этом соображением о единстве природы исков собственника о возврате имущества.
  В то же время при прямой отсылке к виндикации истец лишается преимущества, которое дает пункт 2 статьи 167 ГК РФ, «когда истцу нужно доказывать не свое право на имущество, а лишь то, что он сторона недействительной сделки»1. Стороны недействительной сделки относятся к числу лиц, защищаемых не как обладатели прав, а в силу нужд оборота. Данные проявления публичности меры, указанной в пункте 2 статьи 167 ГК РФ, придают ей ценность в случае, если не нарушают прав добросовестных лиц.
  В целях защиты добросовестной стороны в сделке при заявлении собственником требований о недействительности и применении последствий недействительности можно предложить отнести недействительные сделки, совершенные неуправомоченным лицом при наличии условий, перечисленных в статье 302 ГК РФ (имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли), к числу оспоримых; возможность оспаривания обусловить недобросовестностью приобретателя.
  На мой взгляд, данное предложение в определенной степени реализует принцип: «реституция дается потерпевшему для возмещения ущерба добросовестному против недобросовестного»2. В нем проявляется также и один из аспектов идеи недопущения реституции. В то же время нет причин распространять этот подход только на случаи отчуждения имущества собственника неуправомоченным лицом.
  Многие недостатки положений пункта 2 статьи 167 ГК РФ могли бы быть устранены применением его в границах, установленных для реституции, с сохранением имеющихся ценных черт. На мой взгляд, право требовать восстановления в первоначальное положение при недействительности сделки должно предоставляться только лицу, в интересах которого оно установлено (стороне недействительной сделки), если, во-первых, оно использует его в целях защиты своего нарушенного или оспариваемого права и действует добросовестно как при совершении сделки, так и при предъявлении требования о реституции; во-вторых, другая сторона в сделке действовала недобросовестно, то есть совершила против него неправомерное действие либо воспользовалась объективным обстоятельством, препятствовавшим ему осмотрительно и разумно осуществлять или защищать свои права.
  «Если недействительность сделки обусловлена несоблюдением публично-правовых формальных и процедурных требований, в круг лиц, имеющих право требовать реституции, не должны по общему правилу входить государственные органы, осуществляющие контроль и надзор за деятельностью субъектов. Даже если им предоставлено право оспаривания сделки или заявления о ее ничтожности, представляемые ими интересы могут быть реализованы не возвратом сторонами предоставленного друг другу, а публично-правовыми санкциями»1. Публичный интерес в институте недействительности сделок непосредственно реализуется лишь при применении конфискационных санкций (статьи 169, 179 ГК РФ) и в случаях, когда одной из сторон сделки выступает государство (публичное образование) в лице уполномоченного органа. В таких ситуациях требование о применении последствий недействительности вправе заявлять субъекты, выступающие от имени государства.
  В заключении хотелось бы остановиться на проблемах недействительности сделок, связанных с разрешением споров по отчуждению недвижимого имущества. Недействительность сделок является одной из наболевших проблем при разрешении споров с недвижимым имуществом. В связи с этим современный уровень развития гражданско-правовых отношений выдвигает на первый план проблему заключения гражданско-правовых сделок, объектом которых являются жилые помещения. Довольно часто возникают споры при совершении сделок, государственной регистрации прав. Причинами заключения сделок при наличии законодательных оснований признания их недействительными являются зачастую незнание или несовершенное знание норм действующего законодательства, неверное их толкование, осуществление неправомерных действий в отношении контрагента и так далее.
  В качестве одной из проблем недействительности сделок с недвижимым имуществом является то, что не всегда незаконность содержания сделки очевидна и может быть выявлена без установления прав и обязанностей ее участников. «Эта проблема особенно остро всплывает, когда право собственности на недвижимое имущество не зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним или если государственная регистрация оспаривается другим лицом, считающим себя собственником этой недвижимости или его части (супруг, наследник, созастройщик)»1. В данном случае возникает сложное правоотношение, в состав которого наряду с правоотношением, связанным с совершением сделки, входит правоотношение, связанное с приобретением права собственности. Поэтому, прежде чем прийти к выводу о ничтожности сделки по основанию, предусмотренному статьёй 168 ГК РФ, необходимо «в судебном порядке установить обстоятельства, свидетельствующие о наличии у истца права собственности на предмет оспариваемой сделки»2.
  Еще одной проблемой является отграничение обязательственных отношений и отношений, связанных с недействительностью сделок. Так, например, если по договору купли-продажи не передано недвижимое имущество, то это не будет являться основанием для признания сделки недействительной. В данном случае имеет место лишь нарушение обязательств, а значит, сторона может требовать передачи недвижимого имущества или изменения и расторжения договора согласно статей 450 - 452 ГК РФ.
  Помимо вышеуказанных проблем, связанных с признанием сделок с недвижимостью недействительными и применением их последствий, следует отметить особую сложность дел, когда в подобного рода сделках участвует несовершеннолетний субъект.
  Учитывая, что если несовершеннолетний является одной из сторон в сделке, в том числе обмена, дарения, сдачи внаем (аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих за собой отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других сделок, влекущих за собой уменьшение имущества подопечного, то в соответствии со статьей 37 ГК РФ такая сделка может быть действительна только с разрешения органа опеки и попечительства (если несовершеннолетний не достиг четырнадцати лет) или с согласия этого органа (при достижении несовершеннолетним возраста от четырнадцати до восемнадцати лет). При несоблюдении указанного порядка сделка может быть признана недействительной. Такие судебные споры довольно часто встречаются на практике в делах, если предметом сделки купли-продажи является жилое помещение.
  Примерами может служить принятие судебного решения о признании недействительной сделки по купле-продаже части жилого дома в г. Новороссийске, в результате которой несовершеннолетний Дмитриев Д. был незаконно лишен жилья1; принятие судебного решения в г. Томске о признании недействительными сделок по приватизации и в дальнейшем обмене квартиры, в результате которых были ущемлены права несовершеннолетнего Завьялова2.
  Не менее острой проблемой является проблема доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений. Вопросы доказывания являются очень важными при рассмотрении и разрешении любого гражданского дела. Разрешение спора по существу возможно только при установлении судом фактических обстоятельств дела с целью дать верную юридическую квалификацию правоотношений сторон, выбрать и применить нормы материального права. Для этого суд должен установить, существовали или существуют в действительности обстоятельства, имеющие правовое значение для дела, подтверждаются ли факты, на которые ссылаются стороны в обоснование своих требований и возражений. Другими словами, «суду необходимо установить истину, обстоятельства, «на почве которых возник процесс, в том виде, какой они в действительности имели»1.
  Наибольшие сложности в определении предмета доказывания возникают при необходимости применения материальных норм, содержащих относительно определенные гипотезу и диспозицию, «ситуационных норм», в тех случаях, когда суду предстоит оценить значение конкретного факта и решить вопрос о включении его в предмет доказывания. Установление и квалификация спорных правоотношений зависят от судебного усмотрения»2.
  По делам о признании недействительными сделок приватизации и отчуждения жилых помещений это ситуации, связанные с применением норм, содержащих основания оспоримости сделок (например, статья 178 ГК РФ - заблуждение, имеющее существенное значение; статья 179 ГК РФ - стечение крайне тяжелых для стороны обстоятельств и так далее). Суд должен применить данные обобщающие понятия к конкретному спору. В отношении ничтожных сделок подобная норма содержится в статье 169 ГК РФ (цели, противные основам правопорядка и нравственности).
  Иски о признании недействительными сделок, связанных с приватизацией и отчуждением жилых помещений, предъявляются по различным основаниям. «Достаточно часто истцы ссылаются на совокупность фактов, свидетельствующих о наличии ряда оснований для признания недействительной сделки, предусмотренных нормами гражданского законодательства: договоры оспариваются по мотивам несоответствия требованиям закона (нарушение прав несовершеннолетних детей, отсутствие разрешения на совершение сделки органов опеки и попечительства), неспособности понимать значение своих действий и (или) руководить ими в момент заключения договора, существенного заблуждения, обмана, кабальности и так далее»1.
  Обстоятельства, подлежащие доказыванию по гражданским делам, связанным с признанием недействительными приватизации и иных сделок по отчуждению жилых помещений, по данной категории споров обусловлены основанием, фактами, по которым истец оспаривает сделку. Следовательно, «предмет доказывания формируется под влиянием нормы материального права, предусматривающей основания признания сделки недействительной, и возникшего спорного правоотношения. В зависимости от этого, исходя из оценки обстоятельств, на которых основываются заявленные требования и возражения против иска, суд определяет конкретные обстоятельства, подлежащие установлению, и соответствующую доказательственную базу»2.
  Специфика доказывания по делам данной категории определяется тем, что путем предъявления иска о признании недействительной сделки с жилым помещением могут быть оспорены как ничтожные, так и оспоримые сделки. Особенности доказывания как раз и зависят от того, относится ли сделка, о признании недействительной которой предъявлен иск, к ничтожным либо оспоримым.
  Сложность заключается в том, что сделка может оспариваться по различным основаниям. В исковом заявлении возможно одновременное приведение мотивов недействительности сделки, свидетельствующих и о ее ничтожности, и об оспоримости. Например, истец просит признать недействительным договор купли-продажи квартиры, указывая, что сделка по отчуждению жилого помещения совершена в нарушение интересов его несовершеннолетнего ребенка, обладающего правом собственности на квартиру, без разрешения органов опеки и попечительства, следовательно, она не соответствует требованиям закона, является ничтожной. Кроме того, в обоснование своих требований истец ссылается на то, что сделка заключена вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для него условиях, чем воспользовалась другая сторона, то есть указывает на совершение оспоримой (кабальной) сделки. «Предмет доказывания по делам со сложным составом недействительной сделки включает совокупность обстоятельств, с которыми сторона связывает требования о ее недействительности по мотивам ничтожности и (или) оспоримости. Не исключена ситуация установления в ходе рассмотрения дела обстоятельств, свидетельствующих о наличии оснований и ничтожности сделки и ее оспоримости»1.
  Нередко разные основания недействительности одной и той же оспариваемой сделки приводят соистцы. Так, например, один из них в качестве основания иска о признании договора купли-продажи квартиры недействительным указывает на отсутствие своего согласия на отчуждение совместно нажитого в браке имущества, другой мотивирует иск тем, что заключил договор вследствие заблуждения, имеющего существенное значение.
  Следует заметить, что в исковом заявлении о недействительности сделки по распоряжению жилым помещением могут быть ссылки на несколько оснований ее оспоримости, в частности, различные, порой взаимоисключающие, обстоятельства, связанные с пороками сознания и воли. Например, одновременное обоснование исковых требований нахождением гражданина в момент заключения сделки в состоянии, лишающем возможности понимать значение своих действий или руководить ими, и совершение истцом этой же сделки под влиянием заблуждения или обмана. Определяя предмет доказывания по делам с совокупностью оснований недействительности сделки по указанным мотивам, необходимо учитывать взаимоисключающий характер оснований оспоримости сделок, например, положений, содержащихся в статьях 177 и 178 ГК РФ.
  В предмет доказывания по ряду дел о признании недействительными договоров безвозмездной передачи или отчуждения жилых помещений по мотиву несоответствия требованиям закона входят обстоятельства их составления, заключения и регистрации. «Это относится к случаям обоснования исковых требований отсутствием волеизъявления истцов на приватизацию и иную сделку по отчуждению спорного жилого помещения. Согласно договору передачи в собственность, свидетельству о праве собственности на жилое помещение либо иному договору отчуждения они являются, соответственно, собственниками жилого помещения или его продавцами. Истцы указывают, что не подписывали договоры приватизации или иные сделки по отчуждению, а также доверенности на право совершения таких сделок, подписи, выполненные от их имени, поддельны»1.
  Особо необходимо отметить дела по искам об оспаривании договоров отчуждения жилых помещений, предъявленным по основаниям, предусмотренным статьёй 167 ГК РФ. В таких случаях истец просит признать недействительной сделку в связи с применением последствий признания недействительными ранее совершенных сделок. Например, истец оспаривает сделку купли-продажи квартиры по мотиву незаконности ранее произведенной приватизации жилого помещения. Указанное основание приводится в исковых требованиях достаточно часто. Круг обстоятельств, подлежащих выяснению в ходе рассмотрения такого дела, сводится к необходимости исследования обстоятельств, касающихся действительности всех совершенных сделок, в том числе последней.
  В частности, при проверке законности судебных постановлений по делу об оспаривании сделок с жилым помещением Верховным Судом Российской Федерации признаны правильными выводы суда первой инстанции о том, что все сделки по отчуждению квартиры не соответствуют требованиям закона и согласно статьи 168 ГК РФ являются недействительными в силу их ничтожности. При этом суд исходил из того, что «спорная квартира принадлежала сестре истицы Б. на праве собственности. 19 ноября 2002 г. она (сестра) умерла, наследником ее имущества является Б. Право собственности было зарегистрировано и свидетельство о государственной регистрации права на жилое помещение на имя ответчика М. выдано на основании поддельного судебного решения Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 21 мая 2004 г. о признании сделки купли-продажи квартиры, заключенной между М. и сестрой Б., действительной. В последующем, по доверенности, оформленной от имени М., Э. заключен договор купли-продажи с К., зарегистрировано право собственности на квартиру на имя К. и А., выдано свидетельство о государственной регистрации права от 24 июня 2004 г.»1.
  Таким образом, как можно заметить проблема определения предмета доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений является довольно острой в правоприменительной деятельности. В связи с чем в судебной практике довольно часто возникают вопросы, связанные с определением предмета доказывания и представления доказательств с учетом различных оснований исковых требований о недействительности сделок.
  Изложенные проблемы недействительности сделок являются лишь малой частью существующих, которые требуют скорейшего устранения. Предполагаю, что для исключения существующих противоречий в судебной практике Верховному Суду Российской Федерации и Высшему Арбитражному Суду Российской Федерации необходимо дать соответствующие разъяснения.
   
   
   
   
   
   
   
  Заключение
   
  В данной работе были исследованы вопросы недействительности сделок, правовых последствий признания сделок недействительными. Итак, с учётом всего вышесказанного можно сделать ряд выводов.
  1. Недействительность сделки – это фактически форма лишения ее юридической силы, установленная с целью защиты и охраны нарушенных прав и интересов общества и его отдельных субъектов. Проще говоря, недействительность сделки представляет собой способ защиты права - признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий недействительности оспоримой и ничтожной сделки.
  Прежде чем исследовать недействительность сделки и ее природу, следует выяснить вопросы о том, что вообще позволяет говорить о действительности или недействительности сделки, почему она, в отличие от других юридических фактов, допускает подобную форму правовой оценки. Данная специфика заключена, в самой сущности сделки, в ее содержании. В связи с этим при признании недействительности сделки, следует учитывать ее законность и содержание, гражданскую дееспособность участников, соответствие их воли и волеизъявления, надлежащую форму.
  2. В результате анализа классификации недействительных сделок был сделан аргументированный вывод о том, что единственно обоснованной классификацией, отражающей содержание норм права о недействительности сделок с учетом терминологической неточности в формулировках, представляющей теоретический и практический интерес, является разделение условий (оснований) недействительности сделок на два вида: условия (основания), при которых сделка признается ничтожной; условия (основания), при которых сделка может быть оспорена.
  3. В результате анализа правовых последствий признания сделок недействительными можно вывести определение последствия недействительной сделки. Таким образом, последствием недействительной сделки является результат, урегулированный нормами гражданского права, который предусматривает:  восстановление имущественного положения добросовестной (невиновной) стороны в виде возврата имущества или денежной компенсации за него; применение к виновной стороне гражданско-правовых санкций в виде взыскания полученного по недействительной сделке имущества или его стоимости, а также возмещения реального ущерба потерпевшей стороне.
  Система последствий недействительности сделок включает в себя, помимо традиционных элементов (односторонней и двусторонней реституции, возмещения реального ущерба), такой элемент, как натура-компенсация. Это означает, что в рамках гражданско-правового регулирования последствий недействительности сделки имущество подлежит возврату добросовестному участнику в натуре, а при невозможности такого возврата стоимость имущества возмещается в деньгах.
  4. Современные проблемы признания сделок недействительными в общих чертах можно свести к следующему: 1) порядок применения последствий признания сделок недействительными (вправе ли суды по своей инициативе применять последствия недействительности сделок); 2) определение круга субъектов права требования о признании ничтожной сделки недействительной и применении последствий ее недействительности; 3) нормы о применении последствий недействительности сделок не вполне соответствуют системе гражданско-правовых охранительных мер, при их применении нарушаются нормы других институтов и субъективные права, не защищаются также и публичные интересы. В связи с этим предлагаю внести изменения в правила применения норм о последствиях недействительной сделки, приблизив их к назначению института восстановления и защиты гражданских прав. В качестве выхода предлагаю включить в положения ГК РФ о последствиях признания недействительной сделки прямую отсылку к нормам о виндикации, кондикции. В данном случае применение последствий недействительности сделки будет регулироваться нормами институтов виндикации и кондикции, что позволит исключить коллизии, которые возникают при разрешении дел, связанных с применением норм о реституции и виндикации; 4) недействительность сделок, связанных с разрешением споров по отчуждению недвижимого имущества (споры при совершении сделок, государственной регистрации прав; отграничение обязательственных отношений и отношений, связанных с недействительностью сделок; определение предмета доказывания и представления доказательств с учетом различных оснований исковых требований о недействительности сделок) и ряд других проблем.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Глоссарий  
   
  № п/п
  Новое понятие
  Содержание
  1
  2
  3
  1
  Бакалавр
  квалификация (степень), присваиваемая выпускнику высшего учебного заведения, реализовавшему первую ступень высшего профессионального образования, успешно прошедшему итоговую аттестацию и защитившему выпускную квалификационную работу
  2
  Выпускная квалификационная работа
  завершенная научно-практическая работа выпускника по определенной проблеме, систематизирующая, закрепляющая и расширяющая теоретические знания и практические навыки выпускника при решении конкретной задачи, умение самостоятельно решать профессиональные задачи, характеризующая итоговый уровень его квалификации и подтверждающая его способность к профессиональной деятельности
  3
  Глоссарий
  толковый (объясняющий) словарь понятий и терминов
  4
  Диплом
  свидетельство об окончании высшего или среднего специального учебного заведения и присвоении соответствующей квалификации или о присвоении ученой степени
  5
  Сделки
  действия граждан и юридических лиц, которые направлены на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей
  6
  Недействительные сделки
  акты поведения, совершенные в виде сделки, имеющие признаки неправомерного действия, не способные породить те гражданско-правовые последствия (возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей), наступления которых желали участники, в силу порочности хотя бы одного из условий действительности произведенного ими действия
  7
  Недействительность сделки
  форма лишения юридической силы сделки, установленная с целью защиты и охраны нарушенных прав и интересов общества и его отдельных субъектов (фактически способ защиты права)
  8
  Последствие недействительной сделки
  результат, урегулированный нормами гражданского права, который предусматривает:  восстановление имущественного положения добросовестной (невиновной) стороны в виде возврата имущества или денежной компенсации за него; применение к виновной стороне гражданско-правовых санкций в виде взыскания полученного по недействительной сделке имущества или его стоимости, а также возмещения реального ущерба потерпевшей стороне
  9
  Мнимая сделка
  Сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия
  10
  Притворная сделка
  Сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку
  11
  Ничтожная сделка
  Недействительная сделка независимо от такого признания судом
  12
  Оспоримая сделка
  Недействительная сделка по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания ее таковой судом
  13
  Убытки
  Расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода)
  14
  Реальный ущерб
  расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества
  15
  Упущенная выгода
  неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено
  16
  Неустойка (штраф, пеня)
  определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности, в случае просрочки исполнения
  17
  Виндикационный иск
  иск об истребовании имущества из чужого, незаконного владения
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Список использованной литературы
   
  Нормативно-правовые акты
  1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 года) (с изм. от 21.07.2007)// Российская газета. - 1993. - 25 декабря. - № 237. 
  2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 04.05.2011) // Собрание законодательства РФ. - 18.11.2002. - N 46. - ст. 4532.
  3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть 1) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. 06.04.2011) // Российская газета. 08.12.1994. № 238-239.
   
  Научная литература
  4. Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // СГП. - 1946. - N 3-4. - С. 51.
  5. Березникова Ю.Р. Проблемы недействительности сделок с недвижимым имуществом // Правовые вопросы недвижимости. - 2010. - N 1. - С. 18 - 20. 
  6. Васильева А.В., Кислицкий А.М. Виндикационные иски и иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества (обзор судебной практики) // Актуальные проблемы арбитражного и гражданского процесса. - 2000. - N 1. - С. 27.
  7. Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М.: Наука. - 1913. - Т. 1. - С. 540.
  8. Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Т. I: Часть общая. СПб.: Наука. - 1911. -С. 673.
  8. Генкин Д. М. Недействительность сделок, совершенных с целью, противной закону // Учен. зап. ВИЮН. Вып. V. М.: Наука. - 1947. - С. 445.
  9. Генкин Д.М. Относительная недействительность сделок // Юридический вестник. - 1914. - N 7 - 8. - С. 217.
  10. Данилов И.А. Сущность деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые // Юридический мир. - 2010. - N 5. - С. 18 - 21.
  11. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Субъект требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности // Российская юстиция. - 2009. - N 10. - С. 15 - 19.
  12. Иоффе О.С. Гражданско-правовая охрана интересов личности // Советское государство и право. - 1956. - N 2. - С. 58.
  13. Иоффе О.С. Советское гражданское право. Л.: Издательство ЛГУ. - 1958. - С. 529.
  14. Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 1. М.: Юрист. - 1997. - С. 519.
  15. Новицкий И.Б. Недействительные сделки // Вопросы советского гражданского права: Сборник статей. М.: Юриспруденция. - 1945. - С. 235.
  16. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М.: Юриспруденция. - 1954. - С. 465. 
  17. Ойгензихт В.А. Воля и волеизъявление (Очерки теории, философии и психологии права). Душанбе: Наука. - 1983. - С. 320.
  18. Поляков М.И. Гражданско-правовые последствия недействительных сделок с жилыми помещениями: Монография. М.: Юрист. - 2007. - С. 305.
  19. Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия. Л.: Издательство ЛГУ. - 1960. - С. 305.
  20. Санфилиппо Ч. Курс римского частного права. М.: Юрист. - 2002. - С. 381.
  21. Семенова А.А. О некоторых проблемах доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений // Арбитражный и гражданский процесс. - 2010. - № 12. - С. 15.
  22. Скловский К. Некоторые проблемы реституции. М.: Олма-пресс. - 2008. - С. 312.
  23. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве: Учеб.-практ. пособие. М.: ОМЕГА-Л. - 1999. – С. 360.
  24. Толчеев Н.К. Справочник судьи и адвоката по гражданским делам. М.: ОМЕГА-Л. - 2004. - С. 305.
  25. Треушников М.К. Судебные доказательства. М.: Олма-пресс. - 2004. - С. 319.
  26. Тузов Д.О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М.: Статут. - 2007. - С. 780.
  27. Халфина Р.О. Значение и сущность договора в советском социалистическом гражданском праве. М.: Просвещение. - 1954. - С. 323.
  28. Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. М.: ОМЕГА-Л. - 1996. - С. 318.
  29. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Юриспруденция. - 1911. - С. 717.
  30. Шестакова Н.Д. Недействительность сделок. СПб.: Аст. - 2001. - С. 347.
   
  Судебная практика
  31. Определение ВАС РФ от 11.05.2011 г. N ВАС-5573/11 «Об отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ» // Вестник ВАС РФ. – 2011. - № 5. – С. 35.
  32. Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 14.01.2011 г. N А82-6752/2010-43 // Вестник ВАС РФ. – 2011. - № 3. – С. 10.
  33. Судебная статистика по делам, связанным с признанием сделок недействительными // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2011. - N 1. - С. 102.
  34. Определение Конституционного Суда РФ от 16.07.2009 г. N 738-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Беляева Н.В. и Борисова С.В. на нарушение их конституционных прав положениями статей 166, 167, 302 и 449 ГК РФ» // Собрание законодательства РФ. - 18.09.2009. - N 48. - ст. 4509.
  35. Решение Верховного Суда РФ от 20.02.2009 № В23-345/2009-44 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2009. - N 4. - С. 30.
  36. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 14.12.2006 г. N А11-18394/2005-К1-13/763 // Вестник ВАС РФ. - 2007. - № 2. - С. 15.
  37. Постановление ФАС СКО от 31.05.2006 N Ф08-2302/2006 // Вестник ВАС РФ. – 2006. - № 8. – С. 32.
  38. Постановление ФАС СКО от 23.05.2006 г. N Ф08-1700/2006  // Вестник ВАС РФ. - 2006. - № 12. - С. 34.
  39. Постановление ФАС СЗО от 28.04.2006 г. N А05-12056/2005-23 // Вестник ВАС РФ. - 2006. - № 11. - С. 59.
  40. Постановление ФАС УО от 31.01.2006 г. N Ф09-88/06-С6 // Вестник ВАС РФ. -2006. - № 5. - С. 47.
  41. Постановление ФАС МО от 22.06.2004 г. N КГ-А41/4835-04 // Вестник ВАС РФ.-2004. - № 8.- С. 39.
  42. Постановление ФАС МО от 18.03.2004 г. N КГ-А40/1543-04-П // Вестник ВАС РФ. - 2004. - № 8. - С. 39.
  43. Решение Верховного Суда РФ от 20.03.2000 № В25-2234/2000-94 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2000. - N 4. - С. 19 - 20.
  44.  Решение Верховного Суда РФ от 24.04.1997 № В34-541/1997-41 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1997. - N 9. - С. 13 - 14.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение А
   
  Динамика роста судебных дел, связанных с признанием сделок недействительными и применением последствий их недействительности в России (в % соотношении от общего количества дел)
  
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение Б
   
   
  ВТОРОЙ АРБИТРАЖНЫЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД
   
  ПОСТАНОВЛЕНИЕ
  от 14 января 2011 г. по делу N А82-6752/2010-43
   
  Резолютивная часть постановления объявлена 11 января 2011 года.
  Полный текст постановления изготовлен 14 января 2011 года.
  Второй арбитражный апелляционный суд в составе:
  председательствующего Губиной Л.В.,
  судей Поляковой С.Г., Поляшовой Т.М.,
  при ведении протокола судебного заседания секретарем Шмыриной А.М.,
  в отсутствие сторон
  рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу ответчика Комитета по управлению муниципальным имуществом мэрии г. Ярославля
  на решение Арбитражного суда Ярославской области от 27.10.2010 по делу N А82-6752/2010-43, принятое судом в составе судьи Соловьевой Т.А.,
  по иску индивидуального предпринимателя Мирошниченко Елены Александровны
  к Комитету по управлению муниципальным имуществом мэрии г. Ярославля
  о признании договоров недействительными в части и внесении в них изменений,
   
  установил:
   
  индивидуальный предприниматель Мирошниченко Елена Александровна (далее - ИП Мирошниченко Е.А., истец) обратилась с иском в Арбитражный суд Ярославской области к Комитету по управлению муниципальным имуществом мэрии г. Ярославля (далее - Комитет, ответчик, заявитель) о признании пункта 2.6 договора купли-продажи недвижимого имущества от 13.03.2009 и пункта 1.3.4 договора залога от 30.03.2009 недействительными и внесении изменений в данные договоры.
  В качестве правового основания иска указаны статьи 168, 180, абзац 2 пункта 4 статьи 488, пункт 1 статьи 809, статья 823 Гражданского кодекса Российской Федерации.
  При рассмотрении дела в суде первой инстанции истец в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнил исковые требования, просил признать недействительными (ничтожными) пункты 2.5, 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009, пункты 1.3.3 и 1.3.4 договора залога от 30.03.2009, а также внести изменения в пункт 2.6 договора купли-продажи и пункт 1.3.4 договора залога.
  Данное уточнение принято судом к своему рассмотрению.
  Ответчик возражал против удовлетворения иска, заявил о применении срока исковой давности.
  В связи с этим истец заявил устное ходатайство о восстановлении срока. Ответчик возражал против восстановления срока.
  Решением Арбитражного суда Ярославской области от 27.10.2010 исковые требования частично удовлетворены: признаны ничтожными пункты 2.5 и 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009, пункты 1.3.3. и 1.3.4 договора залога N 11/з от 30.03.2009, заключенных между Комитетом и ИП Мирошниченко Е.А. В удовлетворении остальной части иска отказано.
  При вынесении данного решения суд первой инстанции руководствовался положениями статей 167, 168, 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 5 Федерального закона N 159-ФЗ от 22.07.2008 "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Федеральный закон N 159-ФЗ от 22.07.2008) и исходил из того, что указанные в пунктах 2.5 и 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009, пунктах 1.3.3. и 1.3.4 договора залога N 11/з от 30.03.2009 условия противоречат статье 5 Федерального закона N 159-ФЗ от 22.07.2008, в силу чего являются ничтожными. Поскольку срок исковой давности по ничтожным сделкам в силу статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации составляет три года, срок исковой давности по данным требованиям не истек. Относительно требований истца о внесении изменений в пункт 2.6 договора купли-продажи и пункт 1.3.4 договора залога суд пришел к выводу о том, что требование о внесении изменений в заключенные договоры противоречит 446 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу чего требования о внесении изменений в вышеназванные пункты договоров удовлетворению не подлежат.
  Не согласившись с принятым по настоящему делу решением, Комитет обратился во Второй арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит решение Арбитражного суда Ярославской области от 27.10.2010 отменить и принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении заявленных исковых требований.
  По мнению заявителя, при вынесении обжалуемого решения суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, сделал выводы, не соответствующие обстоятельствам дела.
  В обоснование жалобы ответчик указывает, что в соответствии с Федеральным законом N 159-ФЗ от 22.07.2008 проценты начисляются на сумму денежных средств, по уплате которой предоставляется рассрочка, исходя из ставки, равной одной трети ставки рефинансирования ЦБ РФ, действующей на дату опубликования объявления о продаже арендуемого имущества. Понятия "остаток суммы долга" указанный Закон не содержит. В связи с этим заявитель считает, что законодатель не ставит в зависимость уплату процентов на сумму денежных средств, по уплате которой предоставляется рассрочка, от сумм денежных средств, уплачиваемых покупателем за приобретаемое имущество.
  При этом ответчик отмечает, что порядок оплаты товара в рассрочку определен в статьях 488, 489 Гражданского кодекса Российской Федерации. Такой же порядок установлен договором купли-продажи от 30.03.20009 между Комитетом и ИП Мирошниченко Е.А. Поскольку законодатель предусмотрел возможность установления договором обязанности покупателя уплачивать проценты на сумму, соответствующую цене товара, то такая сделка является оспоримой, срок исковой давности по которой истек.
  Доводов относительно решения суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований о внесении изменений в пункт 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009 и пункт 1.3.4 договора залога от 30.03.2009 в жалобе не содержится.
  ИП Мирошниченко Е.А. отзыв по существу апелляционной жалобы не представила.
  Стороны явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.
  В соответствии со статьей 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено в отсутствие представителей сторон.
  Законность решения Арбитражного суда Ярославской области проверена Вторым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.
  В соответствии с пунктом 5 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.
  Учитывая, что от лиц, участвующих в деле, данных возражений не поступило, апелляционный суд проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции только в части удовлетворенных исковых требований ИП Мирошниченко Е.А.
  Как следует из материалов дела, постановлением мэра города Ярославля от 20.03.2009 N 666 принято решение о продаже нежилых помещений первого этажа N 1-5, 20, общей площадью 75 кв. м, расположенных по адресу г. Ярославль, ул. Собинова, д. 41б, ИП Мирошниченко Е.А. в порядке реализации преимущественного права на приобретение арендуемого недвижимого имущества по рыночной стоимости 7 221 000 рублей с рассрочкой оплаты сроком на 5 лет.
  30.03.2009 между Комитетом, действующим от имени города Ярославля, (продавцом) и ИП Мирошниченко Е.А. (покупателем) заключен договор купли-продажи, по условиям которого в порядке реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества продавец передает в собственность, а покупатель принимает и уплачивает на условиях, изложенных в настоящем договоре, недвижимое имущество - нежилые помещения первого этажа N 1-5, 20, общей площадью 75 кв. м, расположенные по адресу: Ярославская область, г. Ярославль, ул. Собинова д. 41 б.
  Согласно пункту 2.1 данного договора цена продажи имущества составляет 7 221 000 рублей.
  В пункте 2.4 договора установлено, что оплата имущества осуществляется в рассрочку сроком на 5 лет, ежемесячными равными платежами в размере 120 350 рублей с учетом НДС, не позднее 10 числа расчетного месяца с одновременной уплатой процентов, начисляемых в соответствии с пунктом 2.5 настоящего договора.
  В соответствии с пунктом 2.5 договора на сумму денежных средств, указанную в пункте 2.1 настоящего договора, производится начисление процентов в размере 4,333% годовых (1/3 ставки рефинансирования ЦБ РФ), что составляет 26 073 руб. 83 коп. с учетом НДС в месяц.
  Согласно пункту 2.6 договора общий размер ежемесячного платежа составляет 146 423 руб. 83 коп. с учетом НДС.
  Недвижимое имущество передано истцу по передаточному акту от 13.03.2009.
  17.07.2009 Управлением Федеральной регистрационной службы по Ярославской области зарегистрировано право собственности истца на помещения первого этажа N 1-5, 20, общей площадью 75 кв. м, расположенные по адресу: Ярославская область, г. Ярославль, ул. Собинова д. 41 б, а также ипотека в силу закона, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от 17.07.2009.
  30.03.2009 сторонами подписан договор залога N 11/з, по условиям которого в обеспечение исполнения обязательств по договору купли продажи от 30.03.2009 залогодатель (ИП Мирошниченко Е.А.) передает, а залогодержатель (Комитет) принимает в залог указанные нежилые помещения первого этажа N 1-5, 20, общей площадью 75 кв. м, расположенные по адресу: Ярославская область, г. Ярославль, ул. Собинова д. 41 б.
  Условия пункта 1.3.2 договора залога аналогичны условиям пункта 2.4 договора купли-продажи от 30.03.2009, условия пункта 1.3.3 - условиям пункта 2.5 договора купли-продажи от 30.03.2009, условия пункта 1.3.4 - условиям пункта 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009.
  Залоговая стоимость предмета залога установлена в пункте 1.4 договора залога и составляет 7 221 000 рублей с учетом НДС.
  Доказательств того, что данный договор зарегистрирован, в материалах дела не содержится.
  Истцом в адрес ответчика направлялись письма с предложением заключить дополнительное соглашение к договору купли продажи (письмо ответчиком получено 06.04.2009); о разъяснении вопроса по уплате НДС (письмо ответчиком получено 29.05.2009).
  Ответчиком в адрес истца 06.05.2009 было направлено письмо N 3136 "О рассмотрении возражений по договору купли-продажи и разъяснении его условий".
  Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены или изменения решения суда исходя из нижеследующего.
  Спорные отношения о порядке оплаты приобретаемого имущества, возникли в связи с отчуждением из муниципальной собственности недвижимого имущества, арендуемого субъектом малого и среднего предпринимательства в соответствии с Федеральным законом от 22.07.2008 N 159-ФЗ.
  Согласно статье 3 названного Закона имущество продается субъектам малого и среднего предпринимательства по цене, равной его рыночной стоимости и определенной независимым оценщиком в порядке, установленном Федеральным законом от 29.07.1998 N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации".
  В соответствии с пунктом 1 статьи 5 указанного Закона оплата недвижимого имущества, находящегося в муниципальной собственности и приобретаемого субъектами малого и среднего предпринимательства при реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества, осуществляется единовременно или в рассрочку. Срок рассрочки оплаты приобретаемого субъектами малого и среднего предпринимательства такого имущества при реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества устанавливается законами субъектов Российской Федерации.
  В силу пункта 2 статьи 5 Закона право выбора порядка оплаты (единовременно или в рассрочку) приобретаемого арендуемого имущества, а также срока рассрочки в установленных в соответствии с настоящей статьей пределах принадлежит субъекту малого или среднего предпринимательства при реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества.
  Истцу предоставлена рассрочка оплаты приобретаемого недвижимого имущества сроком на пять лет (пункт 2.4 договора купли-продажи от 30.03.2010).
  В пункте 5 статьи 5 Федерального закона от 22.07.2008 N 159-ФЗ (в редакции, действовавшей на момент заключения между сторонами договора купли-продажи от 30.03.2010) было предусмотрено, что в случае, если арендуемое имущество приобретается арендатором в рассрочку, обязательным является заключение договора о залоге указанного имущества до его полной оплаты. Договор о залоге арендуемого имущества заключается одновременно с договором купли-продажи указанного имущества. Расходы на государственную регистрацию договора о залоге арендуемого имущества возлагаются на арендатора.
  Согласно пункту 3 статьи 5 названного Закона на сумму денежных средств, по уплате которой предоставляется рассрочка, производится начисление процентов исходя из ставки, равной одной трети ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации, действующей на дату опубликования объявления о продаже арендуемого имущества.
  Исходя из положений статей 809 и 823 Гражданского кодекса Российской Федерации проценты, начисляемые до дня, когда оплата товара была произведена, являются платой за коммерческий кредит.
  С учетом вышеназванных норм проценты должны начисляться на сумму денежных средств, по уплате которой предоставляется рассрочка, а не на всю сумму, эквивалентную цене продажи объекта по договору.
  Неоднократное начисление процентов на фиксированную сумму, равную выкупной цене объекта, приведет к возникновению на стороне продавца обогащения, что не соответствует целям Федерального закона от 22.07.2008 N 159-ФЗ, который направлен на поддержку субъектов малого и среднего предпринимательства.
  В соответствии с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
  Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.
  Учитывая изложенное, апелляционный суд приходит к выводу о том, что пункты 2.5 и 2.6 договора купли-продажи от 30.03.2009, пункты 1.3.3. и 1.3.4 договора залога N 11/з от 30.03.2009 правомерно признаны судом первой инстанции недействительными (ничтожными).
  В силу изложенного довод жалобы относительно пропуска истцом срока исковой давности отклоняется как несостоятельный, не соответствующий требованиям действующего законодательства.
  Прочие доводы оцениваются апелляционным судом критически и в силу изложенного отклоняются как несостоятельные, не влияющие на правильность принятого по настоящему делу судебного решения.
  Апелляционный суд находит обжалуемый судебный акт отвечающим нормам материального права, изложенные в нем выводы - установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.
  Доводы апелляционной жалобы являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции и не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение и влияли на законность и обоснованность решения по делу.
  Учитывая изложенное, правовых оснований для отмены или изменения решения Арбитражного суда Ярославской области и удовлетворения апелляционной жалобы у апелляционного суда не имеется.
  В соответствии с пунктом 1.1 части 1 статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации заявитель апелляционной жалобы освобожден от уплаты государственной пошлины.
  Руководствуясь статьями 258, 268, пунктом 2 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Второй арбитражный апелляционный суд
   
  постановил:
   
  решение Арбитражного суда Ярославской области от 27.10.2010 по делу N А82-6752/2010-43 оставить без изменения, апелляционную жалобу Комитета по управлению муниципальным имуществом мэрии г. Ярославля - без удовлетворения.
  Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа в установленном порядке.
   
  Председательствующий судья
  Л.В.ГУБИНА
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение В
   
  ВЫСШИЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
   
  ОПРЕДЕЛЕНИЕ
  от 11 мая 2011 г. N ВАС-5573/11
   
  ОБ ОТКАЗЕ В ПЕРЕДАЧЕ ДЕЛА В ПРЕЗИДИУМ
  ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
   
  Коллегия судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в составе председательствующего судьи Моисеевой Е.М., судей Маковской А.А., Поповой Г.Г. рассмотрела в судебном заседании заявление общества с ограниченной ответственностью "НОВОСОФТ", г. Новосибирск от 08.04.2011 о пересмотре в порядке надзора решения Арбитражного суда Новосибирской области от 28.05.2010 по делу N А45-2320/2010, постановления Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.09.2010 и постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.01.2011 по тому же делу
  по иску компании "Novosoft Inc." в лице Новосибирского филиала (далее - компания) к обществу с ограниченной ответственностью "Новософт" (далее - общество) о признании недействительным договора на передачу исключительного права на программное обеспечение от 29.05.2003 N 1465-0503/АВ и применении последствий недействительности сделки в виде признания компании правообладателем исключительных прав на программу ЭВМ "Handy Backup", признания недостоверными содержащихся в Реестре программ для ЭВМ сведений об обществе как о правообладателе исключительных прав на программу для ЭВМ "Handy Backup", содержащихся в свидетельстве Российского агентства по патентам и товарным знакам об официальной регистрации программы для ЭВМ N 2003612247 от 01.10.2003, взыскании с компании в доход Российской Федерации 60 000 рублей, полученных по договору от общества.
  К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам.
  Суд
   
  установил:
   
  решением от 28.05.2010 признан недействительным договор на передачу исключительного права на программное обеспечение от 29.05.2003 N 1465-0503/АВ, применены последствия недействительности сделки, с компании в доход федерального бюджета взыскано 60 000 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.
  Постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.09.2010 решение в части отказа в применении последствий недействительности сделки отменено, производство по делу в этой части прекращено в связи с отказом истца от иска в этой части, в остальной части решение оставлено без изменения.
  Постановлением Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.01.2011 постановление суда апелляционной инстанции оставлено без изменения.
  Заявитель просит пересмотреть указанные судебные акты в порядке надзора, ссылаясь на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Заявитель, указывая на решение Советского суда города Новосибирска от 06.04.2010 о взыскании в пользу компании причиненного преступлением материального ущерба, в том числе стоимости проданного по спорному договору программного обеспечения, считает, что права компании восстановлены, в связи с чем в иске следовало отказать. По мнению общества, истец пропустил срок исковой давности по настоящему спору.
  Рассмотрев заявление, изучив оспариваемые судебные акты, суд не находит оснований для удовлетворения заявления о пересмотре судебных актов в порядке надзора.
  В соответствии с частью 1 статьи 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для изменения или отмены судебных актов арбитражных судов, вступивших в законную силу, являются: 1) нарушение единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм права; 2) нарушение права и свобод человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, международным договорам Российской Федерации; 3) нарушение прав и законных интересов неопределенного круга лиц или иных публичных интересов.
  Изучив содержащиеся в заявлении доводы и принятые по делу судебные акты, коллегия судей Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации сделала вывод об отсутствии оснований, предусмотренных частью 1 статьи 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, по которым дело может быть передано на рассмотрение в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
  Судом установлено, что между компанией и обществом подписан договор на передачу исключительного права на программное обеспечение от 29.05.2003 N 1465-0503/АВ, по условиям которого компания передает, а общество принимает исключительное право на программу для ЭВМ "Handy Backup" и обязуется оплатить переданное право в размере 60 000 рублей.
  Приговором Советского района города Новосибирска от 29.06.2009 по делу N 1-2/02 установлено, что Ващенко В.В., действующий от имени компании на основании доверенности, вопреки имущественным интересам компании, в целях получения выгод и преимуществ для себя, умышленно, злоупотребляя правами директора филиала компании от имени компании заключил договор на передачу исключительных неимущественных прав стоимостью 587 000 рублей на компьютерную программу "Handy Backup" в пользу ООО "Новософт", где являлся единственным учредителем, за несоразмерно низкую стоимость - 60 000 рублей.
  Пунктом 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
  Суды, исследовав и оценив все представленные доказательства, учитывая обстоятельства, установленные по названному делу, пришли к выводу о наличии при заключении спорной сделки умышленного, злонамеренного искажения представителем воли представляемого, основанного на соглашении с другой стороной, в связи с чем признали договор от 29.05.2003 N 1465-0503/АВ недействительным на основании пункта 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации.
  Доводы заявителя о восстановлении всех нарушенных прав компании решением Советского районного суда города Новосибирска от 06.04.2010 по делу N 2-119/10 и о пропуске истцом срока исковой давности были предметом исследования судов и ими отвергнуты.
  Суд указал, что срок исковой давности по настоящему спору следует исчислять с даты вступления в законную силу указанного приговора.
  Выводы суда соответствуют действующему законодательству и установленным по делу фактическим обстоятельствам.
  Наличие нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебных актов, не установлено.
  Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 299, 301, частью 1 статьи 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд
   
  определил:
   
  в передаче дела Арбитражного суда Новосибирской области N А45-2320/2010 в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации для пересмотра в порядке надзора решения от 28.05.2010, постановления Седьмого арбитражного апелляционного суда от 02.09.2010 и постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.01.2011 отказать.
   
  Председательствующий судья
  Е.М.МОИСЕЕВА
   
  Судья
  А.А.МАКОВСКАЯ
   
  Судья
  Г.Г.ПОПОВА
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение Г
  
   
  ВИДЫ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ СДЕЛОК
   
  НИЧТОЖНЫЕ СДЕЛКИ (недействительны с самого начала их совершения в силу противоречия законодательству, вне зависимости от решения суда)
   
   
   
   
   
   
  №
  Краткое описание
  Регулирующие нормы
  Возможные последствия признания сделки недействительно
  1
  Сделки, совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности.
  Ст. 169 ГК РФ
  При наличии умысла у обеих сторон такой сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход РФ взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход РФ все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного;
  При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход РФ.
  2
  Мнимые сделки, т.е. сделки, совершаемые лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия
  п. 1 ст. 170 ГК РФ
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  3
  Притворные сделки, т.е. сделки, совершаемые с целью прикрыть другие сделки
  п. 2 ст. 170 ГК РФ
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  4
  Сделки, совершенные гражданином, признанным недееспособным
  ст. 171 ГК РФ
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.
  Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  5
  Сделки, совершенные несовершен-нолетним, не достигшим 14 лет (малолетним)
  Ст.172 ГК РФ
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.
  Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  6
  Сделки, совершенные с несоблюдением обязательно предусмотренной для них законом нотариальной формы или государственной регистрации
  ст. 165 ГК РФ
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.
  Дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  7
  Сделки гражданина, связанные с отчуждением или передачей иным способом имущества гражданина заинтересованным лицам за год до возбуждения арбитражным судом производства по делу о банкротстве
  ст. 206 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»
  По требованию кредитора арбитражный суд применяет последствия ничтожной сделки в виде возврата имущества гражданина, которое является предметом сделки, в состав имущества гражданина или в виде обращения взыскания на соответствующее имущество, находящееся у заинтересованных лиц.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  ОСПОРИМЫЕ СДЕЛКИ
    (признаваемые недействительными судом)
   
   
   
  №
  Краткое описание
  Регулирующие нормы
  Лица, имеющие право на предъявление иска о недействительности сделки
  Возможные последствия признания сделки недействительной
  1
  Сделки, при совершении которых юридическое лицо вышло за пределы своей правоспособности
  Ст. 173 ГК РФ
  Само юридическое лицо, его учредители (участники) или государственный орган, осуществляющий контроль или надзор за деятельностью юридического лица
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
   
   
  2
  Сделки, совершенные представителями или органами юридического лица с превышением их полномочий
  Ст. 174 ГК РФ
  Лицо, в интересах которого установлены соответствующие  ограничения полномочий
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
   
   
  3
  Сделки, совершенные несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет
  Ст. 175 ГК РФ
  Родители, усыновители или попечители
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах;
  дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  4
  Сделки, совершенные гражданином, ограниченным судом в дееспособности
  Ст. 176 ГК РФ
  Попечитель
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах;
   
  дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  5
  Сделки, совершенные гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими
  ст. 177 ГК РФ
  Гражданин, иные лица, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате совершения сделки
  Каждая из сторон сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах;
   
  дееспособная сторона обязана, кроме того, возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если дееспособная сторона знала или должна была знать о недееспособности другой стороны.
  6
  Сделки, совершенные под влиянием заблуждения
  ст. 178 ГК РФ
  Сторона, действующая под влиянием заблуждения
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция).
  7
  Сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств (кабальные сделки)
  ст. 179 ГК РФ
  Потерпевшая сторона
  Потерпевшему возвращается другой стороной все полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах. Имущество, полученное по сделке потерпевшим от другой стороны, а также причитавшееся ему в возмещение переданного другой стороне, обращается в доход РФ. При невозможности передать имущество в доход государства в натуре взыскивается его стоимость в деньгах. Кроме того, потерпевшему возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб.
  8
  Крупные сделки, сделки с заинтересованностью, совершенные с нарушением законодательства
  ст.ст. 45, 46 ФЗ «Об ООО», ст.ст. 78, 79, 81, 83 ФЗ «Об АО»
  Общество или его участники (акционеры)
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  9
  Сделки, совершенные с нарушением требований антимонопольного законодательства
  ст. 18 Закона «О конкуренции…».
  Антимонопольный орган
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  10
  Сделки по распоряжению общим имуществом супругов, совершенные одним из супругов без согласия другого супруга
  ст. 35 Семейного Кодекса РФ
  Супруг, чье согласие получено не было
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  11
  Сделки, совершенные с нарушением требований законодательства о банкротстве
  ст.ст. 82, 103 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»
  Арбитражный управляющий, лица, участвующие в деле о банкротстве
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  12
  Сделки по отчуждению имущества, заложенного по договору об ипотеке, совершенные без согласия залогодержателя
  ст. 39 ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)»
  Залогодержатель
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  13
  Сделки по отчуждению имущества, принадлежащего на праве хозяйственного ведения государственным или муниципальным унитарным предприятиям, совершенные без разрешения собственников
  п. 2 ст. 295 ГК РФ
  Собственник
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  14
  Сделки по отчуждению имущества, переданного для обеспечения пожизненного содержания, совершенные плательщиком ренты без согласия получателя ренты
  ст. 604 ГК РФ
  Получатель ренты
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  15
  Сделки по отчуждению жилых помещений, в которых проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника, совершенные без согласия органа опеки и попечительства
  п. 4 ст. 292 ГК РФ
  Орган опеки и попечительства
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
  16
  Сделки по отчуждению имущества, принадлежащего лицам, не достигшим 14 лет, и лицам, признанным судом недееспособными, совершенные их законными представителями (родителями, усыновителями, опекунами) без согласия органа опеки и попечительства
  п. 1 ст. 28, п. 2 ст. 37 ГК РФ; п. 3 ст. 60 Семейного Кодекса РФ
  Орган опеки и попечительства
  Действует общее правило, предусмотренное п. 2 ст. 167 ГК РФ: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке (двусторонняя реституция)
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Приложение Д
   
   
   
  КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
   
  ОПРЕДЕЛЕНИЕ
  от 16 июля 2009 г. N 738-О-О
   
  ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАН
  БЕЛЯЕВА НАЗАРА ВИКТОРОВИЧА И БОРИСОВА СЕРГЕЯ ВЛАДИМИРОВИЧА
  НА НАРУШЕНИЕ ИХ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЯМИ СТАТЕЙ
  166, 167, 302 И 449 ГРАЖДАНСКОГО
  КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
   
  Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
  рассмотрев по требованию граждан Н.В. Беляева и С.В. Борисова вопрос о возможности принятия их жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
   
  установил:
   
  1. Решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 4 мая 2006 года гражданину Д.В. Гребенькову было отказано в удовлетворении исковых требований к ООО "Великодушие", гражданам Н.В. Беляеву, С.В. Борисову, Э.Р. Самашке и др. о признании недействительными торгов, применении последствий недействительности ничтожной сделки и признании недействительной государственной регистрации права собственности.
  Определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 18 июля 2006 года данное решение отменено, признаны недействительными: торги по реализации квартиры, договоры ее купли-продажи, заключенные между Н.В. Беляевым и Э.Р. Самашкой, а также между Э.Р. Самашкой и С.В. Борисовым, свидетельства о государственной регистрации права собственности, выданные на основании данных договоров; право собственности на спорную квартиру признано за Д.В. Гребеньковым; взыскано с ООО "Великодушие" в пользу Н.В.Беляева 802 000 руб., с Н.В. Беляева в пользу Э.Р. Самашки - 825 000 руб., с Э.Р. Самашки в пользу С.В. Борисова - 830 000 руб. Удовлетворяя требования истца, суд кассационной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что С.В. Борисов является добросовестным приобретателем недвижимого имущества по смыслу статьи 302 ГК Российской Федерации. Также суд исходил из того, что спорная квартира была отчуждена помимо воли истца путем продажи на торгах, которые признаны судом незаконными, за сумму, явно не отражающую ее реальную стоимость; квартира не выбывала из фактического владения истца, никто из ее приобретателей (Н.В. Беляев, С.В. Борисов и Э.Р. Самашка) в пользование ею не вступал, квартиру не осматривал, иска о выселении Д.В. Гребенькова не предъявлял; приобретатели квартиры совершали сделки ее купли-продажи через непродолжительное время, тем самым искусственно создавая видимость добросовестности последнего приобретателя.
  В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Н.В. Беляев и С.В. Борисов оспаривают конституционность абзаца второго пункта 2 статьи 166, пунктов 1 и 2 статьи 167, пункта 1 статьи 302 и пункта 1 статьи 449 ГК Российской Федерации, полагая, что данные нормы нарушают их права, гарантированные статьями 1 (часть 1), 2, 8, 15, 17, 18, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 40 (часть 1), 45, 46 (часть 1), 53, 55, 118 (часть 1), 120 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
  Нарушение своих конституционных прав абзацем вторым пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации заявители усматривают в том, что он не определяет, какое лицо, предъявляющее требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, может признаваться заинтересованным по смыслу этой статьи, а также предоставляет суду право применить такие последствия по собственной инициативе. Пункты 1 и 2 статьи 167 и пункт 1 статьи 302 ГК Российской Федерации, по мнению заявителей, противоречат Конституции Российской Федерации, поскольку не позволяют им как добросовестным приобретателям защитить свои имущественные права и дают суду право обязывать участников сделки возвращать имущество лицу, которое не является стороной сделки, взыскивать денежные средства с лица, которое их не получало, и применять одностороннюю реституцию. Несоответствие конституционным нормам пункта 1 статьи 449 ГК Российской Федерации, полагают Н.В. Беляев и С.В. Борисов, заключается в том, что данная норма позволяет суду произвольно определять круг лиц, имеющих право на иск о признании торгов недействительными, допускает признание публичных торгов недействительными по основаниям иным, чем нарушение порядка их проведения, установленного законом, а также допускает возмещение ущерба, причиненного в результате незаконных действий государственных органов, за счет добросовестных приобретателей.
  2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные заявителями материалы, не находит оснований для принятия их жалобы к рассмотрению.
  2.1. Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Данное законоположение, направленное на защиту прав и законных интересов участников гражданского оборота, само по себе не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителей, указанные в жалобе. Определение же того, какое лицо, предъявляющее требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, может признаваться заинтересованным по смыслу пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации (т.е. субъектом, имеющим материально-правовой интерес в признании сделки ничтожной, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и на чье правовое положение она может повлиять), относится - как требующее исследования фактических обстоятельств конкретного дела - к компетенции суда, рассматривающего дело, и Конституционному Суду Российской Федерации неподведомственно в силу статьи 125 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
  Что касается пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации в части, предусматривающей право суда применить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе, то представленными заявителями судебными постановлениями не подтверждается применение данной нормы в их конкретном деле (как следует из определения судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 18 июля 2006 года, требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки было заявлено истцом), в связи с чем их жалоба не может быть признана допустимой по смыслу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
  2.2. Положения пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации о последствиях недействительности сделки уже являлись предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. Постановлением от 21 апреля 2003 года N 6-П Конституционный Суд Российской Федерации признал не противоречащими Конституции Российской Федерации содержащиеся в пунктах 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации общие положения о последствиях недействительности сделки в части, касающейся обязанности каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, поскольку данные положения - по их конституционно-правовому смыслу в нормативном единстве со статьей 302 ГК Российской Федерации - не могут распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом. При этом было отмечено, что права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации; такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).
  Как видно из содержания жалобы, Н.В. Беляев и С.В. Борисов, полагая себя добросовестными приобретателями спорного имущества и указывая, что нормам пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации, примененным в их деле, судом был придан иной смысл, нежели выявленный Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 21 апреля 2003 года N 6-П, фактически ставят вопрос о правильности применения этих норм в конкретном деле с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации. Между тем проверка законности и обоснованности судебных решений не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации.
  2.3. Согласно пункту 1 статьи 449 ГК Российской Федерации торги, проведенные с нарушением правил, установленных законом, могут быть признаны судом недействительными по иску заинтересованного лица. Само по себе данное законоположение направлено на соблюдение режима законности при проведении торгов и защиту интересов лиц, чьи права затронуты нарушением правил проведения торгов, и как таковое не нарушает конституционные права заявителей, перечисленные в жалобе. Проверка же правильности применения этого положения закона в конкретном деле не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации.
  Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
   
   
   
  определил:
   
   
   
   
   
   
   
   
  1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы граждан Беляева Назара Викторовича и Борисова Сергея Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
  2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
   
   
   
  Председатель
  Конституционного Суда
  Российской Федерации
  В.Д.ЗОРЬКИН
   
   
  Приложение Е
   
   
  ФЕДЕРАЛЬНЫЙ АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА
   
  ПОСТАНОВЛЕНИЕ
  арбитражного суда кассационной инстанции
   
  от 31 мая 2006 года Дело N Ф08-2302/2006
  (извлечение)
   
  Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа при участии представителя от истца - участника общества с ограниченной ответственностью "Строительная фирма "Гермес" Степановой Татьяны Валентиновны, представителя от ответчика - общества с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческая фирма "Элита", в отсутствие истцов: общества с ограниченной ответственностью "Строительная фирма "Гермес" и ее участника Вешневого Виктора Васильевича, ответчика - РЭО ГИБДД г. Светлограда Ставропольского края, третьих лиц: общества с ограниченной ответственностью "ТИСС", закрытого акционерного общества "Инвест-Холдинг" и гражданина Садофьева Евгения Ивановича, извещенных о времени и месте судебного заседания, рассмотрев кассационную жалобу участника общества с ограниченной ответственностью "Строительная фирма "Гермес" Степановой Татьяны Валентиновны на постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда Ставропольского края от 10.04.2006 по делу N А63-122/2005-С1, установил следующее.
  ООО "Строительная фирма "Гермес" (далее - общество), участники общества Степанова Т.В. и Вешневый В.В. обратились в Арбитражный суд Ставропольского края к ООО "Производственно-коммерческая фирма "Элита" (далее - фирма) и РЭО ГИБДД г. Светлограда Ставропольского края (далее - регистрирующий орган) со следующими требованиями:
  - о признании недействительными (ничтожными) договоров купли-продажи автотранспортных средств, заключенных обществом "Гермес" и фирмой "Элита";
  - о применении последствий недействительности указанных сделок, предусмотренных пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации;
  - о признании недействительной регистрации транспортных средств, реализованных по оспариваемым договорам купли-продажи (требования уточнены).
  В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены гражданин Садофьев Е.И., ООО "ТИСС" и ЗАО "Инвест-Холдинг".
  Решением от 01.02.2006 иск удовлетворен частично. Договоры купли-продажи транспортных средств, заключенные ООО "Строительная фирма "Гермес" и ООО "Производственно-коммерческая фирма "Элита", признаны недействительными (ничтожными) сделками. В остальной части иска отказано. По требованию о применении последствий недействительности сделок купли-продажи производство по делу прекращено на основании пункта 4 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отказом истцов от этого требования.
  Суд первой инстанции исходил из того, что спорное имущество отчуждено по существенно заниженной цене и пришел к выводу о недействительности (ничтожности) оспариваемых сделок на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, как прикрывающих договор дарения между коммерческими организациями, противоречащий пункту 4 статьи 575 Гражданского кодекса Российской Федерации. Суд отклонил доводы истцов о недействительности договоров купли-продажи по основаниям, предусмотренным статьей 45 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" (нарушение порядка одобрения сделок с заинтересованностью) и статьей 179 Гражданского кодекса Российской Федерации (заключение сделок в результате злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой). Суд пришел к выводу, что истцы не вправе оспаривать регистрацию транспортных средств, реализованных по оспариваемым договорам купли-продажи, так как с фактом такой регистрацией не связывается возникновение права собственности (т. 7, л.д. 64-69).
  Постановлением апелляционной инстанции от 10.04.2006 решение в части признания договоров купли-продажи автотранспортных средств недействительными (ничтожными) сделками отменено, в удовлетворении указанного требования отказано. В остальной части решение от 01.02.2006 оставлено без изменения.
  Суд апелляционной инстанции признал правильными выводы об отсутствии оснований для признания договоров купли-продажи недействительными в связи с несоответствием их статье 45 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" и статье 179 Гражданского кодекса Российской Федерации. Правомерно отклонено судом первой инстанции и требование истцов о признании недействительной регистрации реализованных по оспариваемым договорам транспортных средств. Вместе с тем вывод суда о существенном занижении продажной цены транспортных средств противоречит материалам дела. Имеющиеся в деле документы подтверждают, что спорное имущество реализовано ответчику по цене, превышающей его балансовую стоимость; износ отчужденных транспортных средств составляет более 90%, часть этой техники имеет уже истекшие сроки эксплуатации. Ссылаясь на притворность сделок купли-продажи (фактическую направленность воли сторон на безвозмездную передачу имущества), истцы не представили суду каких-либо доказательств, свидетельствующих об очевидном намерении общества передать технику фирме в качестве дара. При таких обстоятельствах вывод суда о ничтожности сделок на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации не соответствует закону и противоречит материалам дела (т. 7, л.д. 104-114).
  Участник общества Степанова Т.В. обжаловала постановление апелляционной инстанции от 10.04.2006 в кассационном порядке. В жалобе заявитель просит отменить апелляционное постановление, ссылаясь на его незаконность и необоснованность. По мнению истца, вывод суда первой инстанции об отчуждении спорного имущества по заниженной цене подтверждается заключением судебной экспертизы от 12.11.2005 N 197/51. Из данного заключения следует, что рыночная стоимость реализованной техники занижена на 301414 рублей, поэтому в этой части договоры купли-продажи прикрывают дарение между коммерческими организациями. Следовательно, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о ничтожности (притворности) оспариваемых сделок.
  Фирма в отзыве на жалобу указала на несостоятельность ее доводов, а также законность и обоснованность постановления апелляционной инстанции от 10.04.2006.
  Общество "Гермес", Вешневый В.В., регистрирующий орган, Садофьев Е.И., ООО "ТИСС" и ЗАО "Инвест-Холдинг" отзывов на жалобу не предоставили.
  В судебном заседании представитель Степановой Т.В. поддержал доводы жалобы и просил суд кассационной инстанции отменить оспариваемый акт, оставив в силе решение от 01.02.2006.
  Представитель фирмы возражал против удовлетворения жалобы, полагая, что выводы суда апелляционной инстанции соответствуют закону и основаны на имеющихся в деле документах.
  Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, выслушав представителей истца и ответчика, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.
  Как видно из материалов дела, общество (продавец) и фирма (покупатель) заключили договор купли-продажи транспортных средств от 10.11.2004 (т. 1, л.д. 120).
  Предметом договора являются следующие транспортные средства:
  - грузовой автомобиль ГАЗ 330210, 1995 г., ХТН 33021051523371, двигатель 0010126, 1523371, государственный номер С850СМ26 по цене 19173 рубля;
  - автомобиль КАМАЗ 55111 самосвал, 1990 г., двигатель 710975, шасси 52237, государственный номер С856СМ26 по цене 22953 рубля;
  - автомобиль КАМАЗ 53213 автокран, 1994 г., ХТС532130 R 1067507, двигатель 740-10-005706, шасси N 1067507, государственный номер С464РХ26 по цене 59120 рублей;
  - автомобиль ГАЗ 33023 грузовой, 2001 г., ХТН 33023011831170, двигатель N 421500-11100048, шасси N 33023011856818, кузов N 33023010014084, государственный номер С166ТТ26 по цене 84997 рублей;
  - автомобиль КАМАЗ 5410 седельный тягач, 1994 г., ХТС 541000R1073118, двигатель 1019108, шасси 1073118, государственный номер С852СМ26 по цене 24868 рублей;
  - автомобиль КАМАЗ 5410, 1995 г., ХТС 541000S1080856, двигатель N 740-038314, шасси N 1080856, государственный номер 1944ССЗ по цене 24868 рублей;
  - полуприцеп ОДАЗ 9370, шасси N 285166, 1993 г., государственный номер 6199 СЯ по цене 9670 рублей;
  - автомобиль КАМАЗ 55111 самосвал, 1994 г., ХТС 55111ОR2070131, двигатель N 021007, шасси N 2070131, государственный номер С854СМ26 по цене 22953 рубля;
  - полуприцеп СБ-214 миксер, 1994 г., шасси N 000163, государственный номер СА4053-26 по цене 9481 рубль;
  - полуприцеп ТЦ 11Б (С972) цистерна, 1992 г., шасси N 1729, государственный номер СА 4052-26 -по цене 10262 рубля;
  - полуприцеп ОДАЗ 9370, 1995 г., ХТJ 937000S0300303, шасси N 0300303, государственный номер 5160С по цене 9670 рублей.
  В пункте 2 договора стороны предусмотрели, что общая цена реализуемых транспортных средств составляет 298018 рублей 44 копейки (в том числе НДС), которая подтверждена отчетом ООО "ТИСС" об оценке от 10.11.2004.
  По акту приема-передачи от 11.11.2004 транспортные средства переданы покупателю (т. 1, л.д. 121). В счет оплаты имущества фирма передала обществу три простых векселя Сбербанка России номинальной стоимостью 300 тыс. рублей, составленные 03.11.2004, со сроком платежа по предъявлении (т. 1, л.д. 102).
  В деле имеются также копии договоров купли-продажи, заключенных в отношении указанных транспортных средств между обществом (продавец) и фирмой (покупатель), которые не имеют даты и номера. Данные договоры и акты (накладные) приемки-передачи основных средств от 11.11.2004 подписаны от имени продавца директором Ставропольского филиала общества "Гермес" (т. 1, л.д. 20-45).
  Общество и его участники (Степанова Т.В. и Вешневый В.В.) оспорили названные сделки, полагая, что транспортные средства реализованы по явно заниженной стоимости, что противоречит пункту 4 статьи 575 Гражданского кодекса Российской Федерации. Данное обстоятельство, по мнению истцов, свидетельствует о заинтересованности директора общества "Гермес" Садофьева Е.И. в совершении купли-продажи (статья 45 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью") и наличии злонамеренного соглашения между лицами, подписавшими указанный договор (статья 179 Гражданского кодекса Российской Федерации). Кроме того, Садофьев Е.И. не имел полномочий на отчуждение имущества, поскольку избран руководителем общества с нарушением закона, что подтверждено решением Арбитражного суда г. Москвы от 19.01.2005 по делу N А40-52959/04-19-64.
  При разрешении спора судебные инстанции пришли к выводу об отсутствии оснований для признания договора купли-продажи транспортных средств от 10.11.2004 недействительным по мотиву наличия заинтересованности генерального директора общества "Гермес" Садофьева Е.И. в ее совершении.
  В силу статьи 45 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа общества, признается заинтересованным в совершении обществом сделки в случаях, если оно имеет определенное отношение к контрагенту по данной сделке.
  Однако истцы не предоставили суду каких-либо доказательств того, что Садофьев Е.И., его супруга, родители, дети, братья, сестры или их аффилированные лица владели 20 или более процентами долей фирмы "Элита", либо занимали должности в органах управления названного ответчика.
  Согласно пункту 1 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
  В деле отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие злонамеренного соглашения между сторонами договора купли-продажи, поэтому судебные инстанции отклонили доводы истцов о недействительности сделки по данному основанию.
  Не приняли суды и доводы о недействительности договора купли-продажи транспортных средств от 10.11.2004 в связи с отсутствием у Садофьева Е.И. полномочий на совершение сделки, что подтверждается решением Арбитражного суда г. Москвы от 19.01.2005 по делу N А40-52959/04-19-64. Суд указал, что само по себе признание недействительным решения общего собрания об избрании руководителя не влечет недействительности заключенных им сделок. В спорный период иных исполнительных органов у общества не имелось, однако деятельность оно не прекращало, вступая в различные хозяйственные и административные (в том числе с налоговыми органами) отношения через генерального директора Садофьева Е.И.
  Заявитель не оспаривает выводы судов об отсутствии оснований для применения к спорным правоотношениям статьи 45 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", статей 179 и 183 Гражданского кодекса Российской Федерации. В кассационной жалобе участник общества "Гермес" Степанова Т.В. указывает на необоснованность вывода суда апелляционной инстанции о том, что договор купли-продажи транспортных средств не прикрывает договор дарения между коммерческими организациями, запрещенный пунктом 4 статьи 575 Кодекса.
  Свое несогласие с приведенным выводом заявитель обосновывает тем, что существенное занижение цены реализованных транспортных средств подтверждается заключением судебной экспертизы от 12.11.2005 N 197/51, в соответствии с которым рыночная цена техники составляет 599429 рублей. Однако спорное имущество продано фирме за 298015 рублей. Отчуждением имущества по заниженной цене (разница составляет 301414 рублей) прикрывается договор дарения той части имущества, которая не покрывается платой за имущество. К такой сделке подлежат применению правила о договорах дарения (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Дарение в отношениях между коммерческими организациями не допускается (пункт 4 статьи 575 Кодекса). Следовательно, сделка об отчуждении транспортных средств по заниженной цене нарушает установленный законом запрет, а поэтому является ничтожной в силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.
  По смыслу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка совершается с целью прикрыть другую сделку. При этом действительная воля субъектов получает иное выражение. Доказывая притворный характер сделки, истец обязан подтвердить, что воля сторон была направлена не на возникновение правовых последствий, вытекающих из заключенной сделки (договора купли-продажи), а именно на совершение прикрываемой сделки (договора дарения).
  В силу пункта 2 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательным признаком договора дарения должно служить очевидное намерение передать имущество в качестве дара.
  Однако из содержания договора купли-продажи транспортных средств от 10.11.2004 (прикрывающего, по мнению истцов, договор дарения) не следует направленность воли сторон на дарение части имущества. Как правильно указал суд апелляционной инстанции, разница между договорной ценой и ценой, установленной в экспертном заключении от 12.11.2005, не свидетельствует об отчуждении имущества по явно заниженной цене (на крайне невыгодных для продавца условиях).
  Согласно заключению эксперта, по 8 (из 11) транспортным средствам (автомобилей и полуприцепов) разница в ценах незначительна (колеблется от 400 рублей до 9 тыс. рублей). Существенную разницу (216 тыс. рублей) составляет цена одного транспортного средства (автомобиля марки КАМАЗ 53213): в договоре она составляет 59120 рублей, в заключении - 276 тыс. рублей. Из пояснений эксперта следует, что эта разница в ценах объясняется применением им условно-фактического процента износа автомобиля в размере 85% (в договоре цена автомобиля определена с учетом износа около 97%). Условно-фактический процент износа установлен специалистом с учетом значительных затрат, понесенных покупателем на приведение транспортного средства в технически исправное состояние, придание ему товарного вида (произведена полная окраска автомобиля, затраты на ремонт составили 262 тыс. рублей).
  Исследовав договор купли-продажи от 10.11.2004, экспертное заключение от 12.11.2005 N 197/51 (т. 7, л.д. 46-62), отчеты об оценке рыночной стоимости имущества, подготовленные ООО "ТИСС" (т. 4, л.д. 47-97) и ООО "Норма" (т. 1, л.д. 68-72), иные представленные сторонами документы, оценив их с учетом требований статей 71 и 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемого договора ничтожной (притворной) сделкой в связи с недоказанностью истцами направленности воли сторон на совершение договора дарения. Данный вывод суда соответствует закону и основан на имеющихся в деле документах.
  В кассационной жалобе заявитель ссылается на неправильную оценку апелляционным судом результатов экспертизы, которая, по мнению истца, повлекла ошибочный вывод о соответствии договора требованиям закона (статье 575 Гражданского кодекса Российской Федерации). Изложенное означает, что эти доводы кассационной жалобы сводятся к переоценке обстоятельств, установленных апелляционным судом на основании имеющихся в материалах дела доказательств.
  Пределы полномочий суда кассационной инстанции регламентируются положениями статей 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми кассационный суд не обладает процессуальными полномочиями по оценке (переоценке) установленных по делу обстоятельств. Таким образом, доводы заявителя о неверной оценке апелляционной инстанцией экспертного заключения не могут быть приняты судом кассационной инстанции.
  Кроме того, суд кассационной инстанции считает, что участник общества "Гермес" Степанова Т.В. не вправе оспаривать заключенные обществом договоры по основанию нарушения запрета в отношениях между коммерческими организациями и ссылаться на нарушение этого запрета в кассационной жалобе.
  В соответствии со статьей 166 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом.
  Заинтересованность истца может быть материальной или процессуальной. Лицо считается имеющим материальный интерес в деле, если оно требует защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса, а предъявляемый иск является средством такой защиты. Субъектом, имеющим материально-правовой интерес в признании сделки ничтожной, следует считать любое лицо, в чью правовую сферу эта сделка вносит известную неопределенность и интерес которого состоит в устранении этой неопределенности. Иными словами - это лицо, правовое положение которого претерпело бы те или иные изменения, если бы сделка на самом деле была действительной. К этим лицам относятся, прежде всего, сами стороны ничтожной сделки. Однако необходимо признавать таковыми и других лиц, чьи права могут оказаться нарушенными как исполнением сделки, так и одним только мнимым ее существованием.
  Участник хозяйственного общества не вправе оспаривать сделки, заключенные обществом, в которых он не является стороной и которые не являются крупными или совершенными с заинтересованностью.
  При оспаривании ничтожных сделок дарения могут защищаться имущественные интересы общества и его участников. С учетом того, что законодатель защищает имущественные интересы участников хозяйственных обществ только в случае заключения обществом крупной сделки или сделки с заинтересованностью, такие лица не вправе оспаривать договоры, прикрывающие дарение обществом своего имущества.
  Суд апелляционной инстанции всесторонне, полно и объективно исследовал имеющиеся в деле доказательства, установил фактические обстоятельства и правомерно отказал истцам в удовлетворении заявленных требований. Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены оспариваемого судебного акта, не установлено.
  Государственная пошлина по кассационной жалобе уплачена заявителем в доход федерального бюджета при ее подаче (т. 7, л.д. 127).
  Государственная пошлина в размере 1 тыс. рублей, уплаченная Степановой Т.В. по ходатайству о принятии обеспечительных мер (т. 7, л.д. 126), не подлежит возврату заявителю ввиду следующего.
  В соответствии со статьей 102 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации государственной пошлиной оплачиваются исковые заявления, иные заявления и жалобы в порядке и в размерах, которые установлены федеральным законом.
  Пунктом 9 части 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при подаче заявления об обеспечении иска подлежит уплате государственная пошлина в сумме 1 тыс. руб.
  Согласно статье 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации под судебными расходами понимаются государственная пошлина и судебные издержки, связанные с рассмотрением дела в арбитражном суде. Законодатель не разделяет виды государственной пошлины, уплачиваемой при рассмотрении дела.
  В силу статьи 112 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопросы распределения судебных расходов разрешаются арбитражным судом, рассматривающим дело, в судебном акте, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, или в определении.
  Основания и порядок возврата государственной пошлины предусмотрены статьей 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации. Названная норма регулирует порядок возврата государственной пошлины, уплаченной по заявленному иску.
  Исходя из буквального толкования статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации, государственная пошлина, уплачиваемая при подаче заявления об обеспечении иска, связана с предметом спора и, соответственно, с заявленным иском. Поэтому кассационная инстанция считает, что государственная пошлина, уплаченная при подаче заявления по обеспечению иска, подлежит возврату только в том случае, если требования заявителя удовлетворены.
  Определением от 05.05.2006 в удовлетворении заявления участника общества Степановой Т.В. о принятии обеспечительных мер (в виде ареста транспортных средств) отказано в связи с тем, что спорное имущество фирме "Элита" (стороне оспариваемого договора купли-продажи) не принадлежит, а находится во владении третьего лица (ЗАО "Инвест-Холдинг"), требований к которому истцы не заявляли (т. 7, л.д. 166-169).
  Руководствуясь статьями 102, 110, 112, 274, 284, 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа
   
  ПОСТАНОВИЛ:
   
  постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда Ставропольского края от 10.04.2006 по делу N А63-122/2005-С1 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.
  Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.
   
   
   
  1 См. Судебная статистика по делам, связанным с признанием сделок недействительными // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2011. N 1. С. 102.
   
  1 См. Тузов Д.О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М., 2007. С. 18.
  2 См. Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2-х частях. Ч. 1. М., 1997. С. 179.
  3 См. Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Т. I: Часть общая. СПб., 1911. С. 633.
  4 См. Иоффе О.С. Советское гражданское право. Л., 1958. С. 239
  1 См. Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 65.
  2 См. Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // СГП. - 1946. - N 3-4. - С. 51.
  3 См. Там же. С. 52.
  1 См. Новицкий И.Б. Указ. публикации. С. 66.
  2 См. Генкин Д. М. Недействительность сделок, совершенных с целью, противной закону // Учен. зап. ВИЮН. Вып. V. М., 1947. С. 48 - 51.
   
   
  1 См. Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 5. 
  2 См. Поляков М.И. Гражданско-правовые последствия недействительных сделок с жилыми помещениями: Монография. М., 2007. С. 5.
   
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 7.
  1 См. Приложение Б.
  2 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 7.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 8.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 8.
  2 См. Ойгензихт В.А. Воля и волеизъявление (Очерки теории, философии и психологии права). Душанбе, 1983. С. 209.
  3 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 9.
  4 См. Приложение В.
   
   
   
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 9.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 10.
  2 См. Халфина Р.О. Значение и сущность договора в советском социалистическом гражданском праве. М., 1954. С. 236 – 237.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 17.
  2 См. Березникова Ю.Р. Проблемы недействительности сделок с недвижимым имуществом // Правовые вопросы недвижимости. 2010. N 1. С. 18 - 20. 
   
  1 См. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1911. С. 178; Мейер Д.И. Указ. публикации. С. 26.
  2 См. Генкин Д.М. Относительная недействительность сделок // Юридический вестник. 1914. N 7 - 8. С. 217.
  1 См. Данилов И.А. Сущность деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые // Юридический мир. 2010. N 5. С. 18 - 21.
  2 См. Санфилиппо Ч. Курс римского частного права. М., 2002. С. 81.
   
   
  1 См. Новицкий И.Б. Недействительные сделки // Вопросы советского гражданского права: Сборник статей. М., 1945. С. 35 – 37.
  2 См. Там же. С. 35-37.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 35.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 36.
  2 См. Там же. С. 37.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 49.
  2 См. Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. М., 1996. С. 188.
  3 См. Рабинович Н.В. Указ. публикации. С. 113.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 50.
  1 См. Иоффе О.С. Гражданско-правовая охрана интересов личности // Советское государство и право. 1956. N 2. С. 58.
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 52.
  2 См. Там же. С. 55.
  1 См. Шестакова Н.Д. Недействительность сделок. СПб., 2001. С. 74.
   
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 92.
  2 См. Там же. С. 93.
  1 См. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве: Учеб.-практ. пособие. М., 1999.
  2 См. Тузов Д.О. Указ. публикации. С. 13.
  3 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 95.
   
   
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 101.
  1 См. Шестакова Н.Д. Указ. публикации. С. 76.
  1 См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Субъект требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности // Российская юстиция. 2009. N 10. С. 15 - 19.
  2 См. Постановление ФАС МО от 22 июня 2004 г. N КГ-А41/4835-04; Постановление ФАС МО от 18 марта 2004 г. N КГ-А40/1543-04-П // Вестник ВАС РФ. 2004. № 8. С. 39.
  3 См. Приложение Д.
   
   
   
  1 См. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 14 декабря 2006 г. N А11-18394/2005-К1-13/763 // Вестник ВАС РФ. 2007. № 2. С. 15. 
  2 См. Постановление ФАС СЗО от 28 апреля 2006 г. N А05-12056/2005-23 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 11. С. 59.
  3 См. Приложение Е.
  4 См. Постановление ФАС УО от 31 января 2006 г. N Ф09-88/06-С6 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 5.С. 47.
   
   
   
   
  1 См. Постановление ФАС СКО от 23 мая 2006 г. N Ф08-1700/2006  // Вестник ВАС РФ. 2006. № 12. С. 34.
  1 См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Указ. публикации. С. 15-19.
  2 См. Там же. С. 15-19.
  1 См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Указ. публикации. С. 15-19.
  2 См. Васильева А.В., Кислицкий А.М. Виндикационные иски и иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества (обзор судебной практики) // Актуальные проблемы арбитражного и гражданского процесса. 2000. N 1. С. 27.
   
   
  1 См. Скловский К. Некоторые проблемы реституции. М., 2008. С. 112.
  2 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 97.
   
  1 См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 97.
   
  1 См. Березникова Ю.Р. Указ. публикации. С. 18 - 20.
  2 См. Толчеев Н.К. Справочник судьи и адвоката по гражданским делам. М., 2004. С. 125.
   
   
  1 См. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 19 - 20.
  2 См. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. N 9. С. 13 - 14.
   
  1 См. Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М., 1913. Т. 1. С. 420.
  2 См. Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2004. С. 19.
   
   
  1 См. Семенова А.А. О некоторых проблемах доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 12. С. 15.
  2 См. Там же. С. 16.
  1 См. Семенова А.А. Указ. публикации. С. 16.
  1 См. Семенова А.А. Указ. публикации. С. 17.
  1 См. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. N 4. С. 30.
   
  
Скачать дипломную работу