Полный текст:
Введение
На сегодняшний момент можно утверждать
что, возрастает интерес жителей
Санкт-Петербурга и области к прошлому населенных пунктов Карельского перешейка,
к судьбе их прежних обитателей.
Задачей данного исследования является
изучение публикаций на тему истории Карельского перешейка, а также исследование
топонимики крупных объектов данной территории.
Карельский перешеек расположен между Финским заливом
Балтийского моря и Ладожским озером. В административном отношении Карельский
перешеек разделен между Санкт-Петербургом (Приморский, Выборгский, Калининский,
Курортный, Красногвардейский и Невский районы) и Ленинградской области
(Приозерский, Выборгский и Всеволожский районы).
Данный регион включает в себя
многочисленные поселения и города, поэтому в данной работе рассмотрена лишь
часть Карельского перешейка, а точнее поселения левого берега р. Сестры.
Работа состоит из введения, двух глав и
заключения. В первой главе раскрывается топонимический облик данного региона по
средствам описания исторических изменений данного региона. Данная территория
долгое время была предметом споров соседних государств. Таким образом, в
истории региона были, к сожалению, и печальные моменты, когда коренное
население было вывезено с территорий и только через несколько лет началось
заселение другими жителями. Так же в истории региона были и всеразрушающие
войны, которые так же причиняли огромный урон населению. Во второй главе дана история двух отдельных поселений близ р.
Сестры. Такое конкретное изучение данных территорий оправдано интересом автора
к историческим персоналиям, которые, в том числе, проживали и владели данными
территориями. Так, например, личный интерес вызывает персоналии Елизаветы
Николаевны Кайдановой и ее родственницы Марии Сергеевны Ольхиной. Последняя,
согласно исследованиям ранее внесла большой вклад в женское образование
середины XIX века. Она была начальницей Института Императрицы
Марии, над которым в тот период покровительствовала Великая княгиня Елена
Павловна. Мария Сергеевна занимала данную должность более сорока лет; была
награждена Мариинским знаком отличия II степени за 15 лет безупречной
службы, вторым Мариинским знаком отличия
II степени
за 20 лет безупречной службы, а затем с интервалом в 5 лет тремя Мариинскими
знаками отличия за безупречную службу. А так же Женским Орденом Св. Великомученицы
Екатерины II (Орден Св. Екатерины I степени
предназначался только для принце императорской крови) за 40 лет службы в
женском воспитательном учреждение.
Елизавета Николаевна Кайданова в свою
очередь отдала своих дальних родственниц на обучение в Мариинский институт и их
история еще исследуется.
Таким образом, актуальность данного
исследования состоит не только в общественном интересе к истории соседней
территории с городом Санкт-Петербургом, которая из-за многочисленных войн была
в большинстве забыта, но и личным интересом автора.
Глава I. Отражение топонимического облика
региона
в его
историческом развитии
Название «Карельский перешеек» указывает не только на
его географическое положение как перемычки, разделяющей водные бассейны
ладожского озера и Финского залива, но также и его историческое прошлое,
заключая в себе этнический смысл.[1]
Земли Карельского перешеек были
заселены ещё в эпоху мезолита, то есть около VIII тысяч лет до
н.э. Об этом свидетельствуют многочисленные археологические находки,
обнаруженные в местах стоянок первобытного человека. Не позднее III тысячелетия
до н.э. сюда проникли с востока племена, создавшие неолитические культуры
ямочно-гребенчатой керамики, вероятно, предки финноязычных народов.[2]
Главным промыслом первобытного
населения являлось рыболовство и охота.
Эти занятия имели не менее важное
значение для древних финских племен, которые только в I тыс.
н.э. стали переходить к оседлому образу жизни и заниматься земледелием.
Природные условия были мало пригодных для ведения сельского хозяйства – кругом дремучая
труднопроходимая тайга, многочисленные болота в южной и центральной части
Карельского перешеек, валуны и скалы – в его северной части. Большого труда
стоило местным жителям превратить эти земли в плодородные пашни и луга. [3]
Вероятно, ещё до появления финских
племен в Приладожье там проживали древни саамы (лопари), которые позднее либо
ассимилировались с вновь прибывшим племенем, либо были вытеснены ими на север в
Лапландию.
Таким образом, племенной территорией
Корелы с древних времен являлся Карельский перешеек, где в районе селения
Кякисалми (современный Приозерск) позднее сложился и центр древней Карелии, а в
новгородское время именовавшийся Корелой. На западе земли карел простирались до
реки Кюмень, где гранили с племенной территорией Еми; на северо-западе – до
побережья Ботнического залива.[4]
Со временем границы Карелии менялись в
результате раздела между территориями соседних государств. Современным
северо-западным границам России только исполнилось 60 лет, но в их пределах уже
произошли значительные изменения. Прежде всего, в 1944 г. на Карельском
перешейке и в Приладожской Карелии полностью исчезло коренное население, а в
республике Карелия на сегодняшний день проживает менее 10 % этнических карел.[5] С
другой стороны, жители бывших территорий финляндской Карелии и их потомки
рассеяны теперь по всей Финляндии и за ее пределами.
К VIII веку до н. э.
земли расположенные к югу от берегов Невы и Ладоги, стали заселят восточные
славнее – псковские кривичи и ильменьские словене. Жизнь бурлила тогда вдоль
водных артерий, по которым осуществлялась транспортировка товаров и миграция
населения. Восточные пути викингов вели через Карельский перешеек к Великому
Новгороду, и оттуда простирались до самого Константинополя.
Это и был знаменитый торговый путь «из
варяг в греки», вблизи которого возникали множество поселений торговых людей.
Прибалтийско-финские племена делились
на несколько ветвей: суоми (летописная Сумь), хяме (летописная Емь), карелы,
водь, ижора, ливы, эсты и вепсы (летописная Весь). Ближайшими соседями племени
Сумь были шведы, а Емь, Корла и другие племена достаточно рано попали в
зависимость от Великого Новгорода. Как
шведы, так и славяне в те времена находились на более высокой ступени
общественного развития, нежели финские аборигены, живущие тогда еще по законам
родоплеменных отношений.
В течение 30 лет военное положение
данной территории закончилось в 1323 году заключением Ореховецкого мира,
который явился первым официальным мирным договором между Швецией и Великим
Новгородом. Этот долгожданный мир, как гласит текст договора заключили между
сторонами великий князь Юрий Данилович и шведский король Магнус Эриксон.[6]
По ореховецкому миру дельта Невы и ее
берега, а также южная и восточная части Крельского перешейка территориально
входили в состав Господина Великого Новгорода. Причем карелы сохранили за собой
право использования на приграничных землях шведской Карелии промысловых угодий
для рыболовства и лова бобров.[7]
Заключенный мир все-таки оказался
нестойким; пограничные территории постоянно переходили из рук в руки, и на
протяжение трех столетий эти земли часто были темой для споров, причем не
только воинов, но и мирных жителей ближайших деревень.
Так причиной множества пограничных воин
в XV-VI веках были инициативы местных жителей в совершении
грабежей и разбойных нападений на своих ближайших соседей. Подобные нападения
предпринимались как с одной, так и с другой стороны границы. Крестьяне при этом
обычно угоняли скот, забирали имущество и инвентарь. Затем разгоревшийся
конфликт приходилось вмешиваться уже войскам. В результате приграничные земли
оказывались полностью разоренными и безлюдными. Чтобы вновь привлечь крестьян к
основанию разоренных мест, властям приходилось идти на предоставление
переселенцам различных льгот. В шведской Карелии льготой было освобождение от
налогов. [8]
В 1570 году в Северной Европе началась
25-летняяя война. Швеция боролась в ней против Дании, Польши и России за
господство на Балтике. Россия сконцентрировала на юге Карельского перешейка
большое количество войск, от которых в значительной мере пострадали жители
пограничных деревень шведкой Карелии; местность снова оказалась полностью
разоренной. [9]
В октябре 1580 года шведы взяли
крепость Корелу и владели ею 17 лет. Следует отметить, что шведско-финлядские
войска жестоко расправлялись с православным населением края, основную часть
которого составляли карелы. Это вызывало первый массовый исход карел на восток.
В 1583 году между воюющими сторонами
был заключен Плюсский мир. Но существующее положение не могло устроить Россию,
и вскоре поднялась война, в результате
которой России удалось частично восстановить старую Ореховецкую границу на Карельском
перешейке и вернуть прежде утраченные земли. В 1596 году был заключен
Тявзитский мир, по которому, в частности, уже было предусмотрено, чтобы остров
Ретусаари (Котлин, современный Кронштадт) делился надвое между Россией и
Швецией.[10]
Теперь хотелось бы конкретнее
остановиться на истории р. Сестры, как пограничной реки. В общей сложности в
течение шести столетий Сестра сохраняла свое пограничное положение между
Выборгской Карелией и Ижорской землей. Некогда она разделяла жителей
Карельского перешейка на два враждебных лагеря. Когда река утрачивала свой
статус государственного рубежа, она сохраняла значение церковно-приходской или
административной границы. В последнем качестве она остается и поныне.
Впервые Сестра-река стала пограничной
еще в 1323 году, когда на Ореховом
острове между шведами и новгородцами был заключен Ореховецкий мирный договор,
определивший первую официальную границу древнерусского государства на
северо-западе. Много раз на берегах Сестры сходились послы для мирных
переговоров. Так в 1575 году предварительные переговоры велись на мосту через
Сестру. Представители Юхана III вначале предложили встретиться на шведскую сторону, но
русские ответили, что на их территорию они не ступят. Тогда шведы покрыли мост
суконной кровлей, сделав подобие шатра, однако посланцы Ивана Грозного категорически отказались вести переговоры в
таких условиях. Наконец, испросив разрешения и получив согласие, шведы
передвинули по мосту свою «кровлю» на русский берег, к посольскому шатру,
поставленному у самой воды, при въезде на мост, и «учинили» таким образом
«съезжий» шатер.
Длительное военное противостояние,
наконец, завершилось Тявзитским миром 1595 года, при котором враждующие стороны
договорились о более точном разграничении спорных территорий в верховьях Сестры
и на острове Ретуасаари (о. Котлин, ныне Кронштадт). Пограничная комиссия в
составе шведских и русских представителей обследовала верховья Сестры и
убедилась, что прежняя Ореховецкая граница действительно проходило по главному
руслу реки – Сиестар-йоки, а не по ее притоку Сиес-йоки. На это указывал
найденный ими старый пограничный знак Ристикиви. На этом вопрос о том, где же
действительно должна проходить граница русских и шведских владений был
окончательно исчерпан, но в истории Карелии вся приграничная зона местность по
правому берегу Сестры получила с тех пор название Риитамаа, что в переводе
означает «спорная земля». [11]
Когда в результате польско-шведской
интервенции в начале XVII века Россия утратила свои обширные северо-западные
территории, и ее границы передвинулись далеко на юг, к реке Луга, то Сестра
стала внутренней границей между Выборгским леном и Ингерманландией.
Православное ижорское население левобережья Сестры постепенно начало сменяться
финнами лютеранского вероисповедания, прибывшими главным образом из губернии
Саво. Так называемые савокоты и эвремейзеты распространились постепенно по всей
ижорской земле, которая шведами именовалась Ингерманланлия или Ингрия (Ingermaniand, Ingria), поэтому
их позднее стали называть ингерманландские финны. [12]
По окончании Северной войны русская
граница вновь переместилась, но уже в противоположном направлении, то есть к
северу, за Выборг. Река Сестра по-прежнему оставалась внутренней границей между
Выборгскими и Ингерманландскими землями, но уже в пределах российских
территорий. И только в 1811-1812 годах, когда по повелению Александра I
Выборгская губерния была воссоединена с автономным Великим княжеством
Финляндским, граница Российской империи вновь прошла по р. Сестре. [13]
Но так продолжалось лишь до лета 1918
года, когда Финляндия, отстояв в гражданской войне свою независимость, закрыла
границу с Советской Россией, чтобы впредь исключить возможность проникновения
на свою территорию красных отрядов из революционного Петрограда. Берега Сестры
вскоре затянули рядами колючей проволоки, за которыми пролегли дозорные тропы
пограничных патрулей, и контакты местного приграничного населения с
противоположной стороной вовсе прекратились. У финляндских крестьян исчезла
возможность вести, как прежде, прибыльную торговлю с Петроградом, и это
обстоятельство обрекло многие крестьянские семьи на крайне бедственное
существование в течение ряда лет. Нередки были случаи, когда целым семьям
приходилось покидать родные места в поисках работы на чужбине. В еще более
тяжелом положении оказались жители российских приграничных деревень, большую
часть которых составляли ингерманландские финны. В 1930-е годы многие из них
подверглись раскулачиванию и высылке. Эпоха коллективизации завершилась в 1935
году операцией Ленинградского УНКВД "по очистке пограничной полосы Ленинградской
области и Карелии от кулаков и антисоветских элементов в порядке
репрессии". Затем в 1936 году 22-х километровая погранполоса вдоль границы
с Финляндией была полностью очищена от местного населения. Наблюдавшие издали
за ходом этого переселения жители финляндского берега Сестры описывали позднее
в своих воспоминаниях, как длинные вереницы телег с поклажей, сопровождаемые
бредущими в неизвестность крестьянскими семьями под конвоем молодцеватых
красноармейцев, под неумолкаемый плач женщин и окрики конвоиров медленно
скрывались из виду. Вслед за этим к делу приступал огонь, превращая опустевшие
деревни в пепелище. Лишь деревни, расположенные в глубине погранполосы не
подверглись уничтожению, поскольку в них размещались прибывающие на Карельский
перешеек советские воинские подразделения. [14]
С 1936 года на Карельском перешейке
началось строительство военных городков, сюда же были переведены части из
внутренних военных округов. Одновременно шло строительство советских
долговременных укреплений от Финского залива до Ладожского озера. Эта советская
оборонительная полоса известна также под названием Карельский укрепленный район
(сокращенно КаУР). Передовые ДОТы КаУРа располагались непосредственно у левого
берега Сестра-реки на самом виду у финнов. Все сведения о КаУРе долго держались
в секрете, поэтому упоминания о нем крайне редко встречаются в отечественной
литературе. Но на основании опубликованных исследований, проведенных К.Б.
Назаренко, можно утверждать, что советская фортификационная линия КаУР по своей
боевой мощи уже в 1939 году превосходила главную оборонительную полосу финнов,
широко известную под названием "линия Маннергейма". [15]
По окончании войны в 1945 году началось
вторичное заселение так называемых "новых районов", и со всех концов
обширного советского государства на Карельский перешеек стали стекаться
переселенцы различных национальностей. Значительная часть их прибывала из опустошенных
войной районов Украины и Белоруссии, расселяясь в уцелевших бывших финских
деревнях, сохранивших свои исторические названия. От верховий Сестры по правому
(карельскому) берегу располагались следующие деревни: Риихиё, Кекрола,
Хартонен, Тонтери, Таммиселькя, Яппинен (Яппиля), Хаапала, Куоккала. В 1948
году все бывшие финские деревни по Указу советского правительства были
подвергнуты тотальному переименованию и получили новые "русские"
названия. Кекрола превратилась в Пионерское, 72Хартонен - в Люблино, Тонтери -
в Пшеничное, Таммиселькя - в Славино, Яппинен - в Симагино, Хаапала - в
Ленинское, Куоккала - в Репино. Смысл и тайные мотивы этого переименования
становятся очевидными, стоит лишь внимательно взглянуть на современную карту
Карельского перешейка и убедиться, что все финноязычные названия деревень,
расположенных на исконно принадлежавших России землях кампания переименований
совершенно не затронула. Так, левобережные деревни Сестра-реки сохраняют свои
прежние исторические названия и поныне: Термолово, Каллелово, Майнила, Аккази,
Алакуль.
Замена финской топонимик на советскую
проходила исключительно в пределах Ленинградской области. Напротив
Карело-Финской ССР сохранились почти все прежние названия, несмотря на то, что
процесс заселения русскими семьями территории Карелии происходил таким же
образом, что и на Карельском перешейке. Очевидная поспешность, с которой власти
решил проблему переименования, привела к появлению множества случайных
названий, никак не связанных с историей данной местности.
Тотальное
переименование аннексированных территорий – явление, свойственное
захватнической политике любого государства-агрессора. Аналогичные мероприятия
на оккупированной территории стран Востояной Европы проводили гитлеровские
захватчики. Да и финские оккупационные власти в 1941-1944 гг. переименовали
некоторые населенные пункты Карело-финской ССР. [16]
Глава II. История двух населенных
пунктов в исследуемом регионе
Старый
Белоостров (Valkeasaari)
В этом населенном пункте находится центр лютеранского
прихода Валкеасаари, в который входили все окрестные деревни. Волость Валгасарь
на реке Сестре, принадлежавшая карельским боярам ("валитам"),
упоминается в связи с тем, что в 1470-х годах последний ее "валит"
был лишен своих владений Иваном III. Очевидно, уже в XVIII веке старинное
карельское название Валгасарь или финское Валкеасаари было переведено на
русский язык с тем же смыслом - "Белый остров". Название это вполне
соответствует местной ландшафтной ситуации - селение, раскинувшееся на высокой
Террасe по обе стороны знаменитого Выборгского тракта, издали напоминало
светлый остров, выступающий среди равнинного залесенного ландшафта.
Изначально волость Валгасарь относилась к
православному Корбосельскому погосту Водской пятины Великого Новгорода. Когда
Ингерманландия оказалась частью шведского государства, то туда прибыло большое
количество карел лютеранского вероисповедания - савокотов и эвремейзетов. Таким
образом, наряду с существовавшими православными церквями в погостах начали
возникать и лютеранские церкви, пользующиеся покровительством шведских властей.
В 1628 году была построена лютеранская церковь в Вартемяках, которая сгорела в
1656 году, следом за ней строится в Токсово, куда после пожара перемещается
центр лютеранского прихода, и, наконец, в 1734 году от Токсовского прихода
отделяется самостоятельная лютеранская община Валкеасаари с центром в
одноименной деревне, где в 1763 году была построена деревянная церковь. В
середине XIX века в деревне Валки или Валкисари (Белоостров) имелось 38 дворов,
и проживало 225 человек. Там же находилась почтовая станция и таможенная
застава. По переписи 1926 года в селе было уже 111 крестьянских хозяйств, а
после 1936 года жителей в селе не осталось. Тотального выселения не избежали и
жители окрестных деревень, а именно: Заболотье (Suontaka), Камешки (Suur-,
Pien- Kivi), Мотторово (Mottori), Мертуть (Merituittu), Александровка
(Myllynkyla). [17]
На основе изучения материала на тему
истории Старого Белоострова можно сделать вывод, что опубликованные очерки об
истории данной территории писались в основном только земляками. И мотивы
исследования их родных земель ясны. Так, например, один из
исследователей-краеведов Б. Ривкин столкнулся с летописным описанием истории
Белоострова. Такое весомое научное исследование проводил Илья Александрович
Шляпкин. Он родился 9(21) мая 1858 года в селе Александровка в семье механика
Кайдановской бумажной фабрики. Отец числился крепостным крестьянином помещиков
Ольхиных. Сам Илья Александрович добился научных высот. Ещё не окончив
университет, Шляпкин уже служил домашним учителем в доме графа С.Д.
Шереметьева, председателя Общества любителей истории и древностей Российских. С
1891 он преподавал слушательницам Высших женских (Бестужевских) курсов. Из его
знаменитых учеников можно отметить Александра Блока.
Уже в профессорские годы Илья
Александрович перестроил родительский дом в Александровке, где проводил все
свое свободное время. В этом доме он собрал огромную библиотеку – около 70
тысяч томов книг, большое количество рукописей. [18]
Самого
исследователя-кареведа Б. Ривкина заинтересовала работа Ильи Александровича в
сборнике «Записки отделения русской и славянской археологии русского
археологического Общества» под названием «Белоостровская летопись». Как пишет
Б. Ривкин, статья начиналась строчкой «История Белоостровской волости», а в
конце статьи находится надпись «История волости доведена до 1699 года.
Продолжение в XIV-м томе». Но, к сожалению,
благодаря изучению рукописных источников удалось узнать, что Илья Александрович
успел написать лишь черновые наброски ко второй части «Летописи».
Александровка
(Myllynkyla)
Впервые эта деревня появляется на картах
шведского времени под названием Таваст. Вероятно, это название пришло сюда от
финнов, переселившихся из округа Тавастланд (губерния Хяме).
В конце XVIII века крупными
земелевладельцами стали братья Василий и Александр Ольхины. Их отец, Василий
Елизарович, олонецкий купец, уральский заводчик, оставил сыновьям большой
капитал, позволивший им приобрести 22 238 десятин казенной,
«пустопорожней» земли из 2-й части мызы Осиновая Роща и 10 000 из
Белоостровской вотчины, западной границы которой была река Сестра.
Братья Ольхины оценили возможности
рельефа и обилие проточной воды и устроили на реке Сестре и ее притоках цепь
водопадов, приводивших в движение водяные колеса на бумажных фабриках. Для
рабочих промышленники выстроили село Александровское, а для себя – садьбу
площадью 13 десятин. Василий Васильевич Ольхин, которому значительное приданое
принесла жена Елена Ивановна, дочь купца Ивана Козьмича Кокушкина, у мер рано,
в 1791 году. Брат Александр Васильевич Ольхин пережил его на 24 года, стал
президентом Коммерц-коллегии, членом правления Александровской мануфактуры.
Наследница братьев Ольхиных – Елизавета
Николаевна Кайданова, жена фабриканта, действительного статского советника. Она
выстроила в Петербурге на Литейной стороне каменный дом, завела оптовую
торговлю писчей бумагой и расширила производство. В 1837 году Елизавета
Николаевна в селе Александровском возвела каменную церковь, освященную во имя
св. Троицы, но ее чаще называли «Кайдановской». В этом храме Елизавету
Николаевну и погребли в 1861 г. Ей наследовали потомки Ольхиных, для которых
церковь стала родовой усыпальницей. Здесь были похоронены: Александр
Александрович Ольхин, 1812-1873, генерал-лейтенант; Александр Александрович
Ольхин, 1839-1897, коллежский асессор;
Николай Сергеевич Ольхин, жил один год, умер в 1855 году; Нина Сергеевна
Ольхина, 1878-1886; Мария Сергеевна Ольхина, 1817-1910, вдова
генерал-лейтенанта; Людмила Сергеевна Ольхина, 1876-1882; Николай Александрович
Ольхин, умер в 1912 году; Елена Петровна Ольхина, умерла в 1912 году, жена
Сергея Александровича Ольхина, тайного советника.
От Троицкой церкви и захоронений ничего
не осталось. Село Александровское и усадьбы располагались между Выборгским
шоссе и железнодорожной станцией Белоостров, по обоим берегам притока реки
Сестры.[19]
Память о Елизавете Николаевне
Кайдоновой сохранилась в названии деревни Елизаветинка, на реке Охте.
Неподалеку от истока Охту запрудили, создали разливы и на их бегах возвели две
бумажные фабрики. Слободу для рабочих назвали по имени владелицы –
Елизаветинской. Свою усадьбу Елизавета Николаевна устроила чуть севернее, на
речке Большой Кюлиатке (Ялтки), впадающей в озеро Ройка. Поставленная на высоком
холме, усадьба занимала 6 десятин и была соединена дорогами с фабриками и с
Кекскольмским шоссе. Внук Александра Васильевича Ольхина, коллежский асессор
Александр Александрович Ольхин, в 1877 году продал Кюлиатку жене контр-адмирала
Дмитрия Николаевича Брылкина. В 1927 году здесь еще сохранялся «красивый белый
дом с колоннами», построенный Кайдановой в 1830-е – 1840-е годы.[20]
Как стало ясно из исследования истории данной деревни,
название меняется на чисто финское "Мюллюнкюля", что в переводе
означает "мельничная деревня", и связано оно с основанием здесь в
1792 году бумажной фабрики, механизмы которой приводились в действие от
мельничного колеса, установленного на специальной плотине. Вскоре рядом
возникли еще три бумажных фабрики. Плотинами был запружен один из ручьев таким
образом, что образовалось четыре небольших искусственных озера, два из которых
сохранились и до наших дней. Для работы на бумажных фабриках потребовалась
дополнительная рабочая сила, и в деревню стали переселять русских крепостных крестьян,
которые обосновались в многочисленных рабочих слободках. Они получали новые
русские названия: Соболевка, Зарощей, Ольховка. Последнее напрямую связано с
владельцами имения - Ольхиными. Деревня Мюллюнкюля постепенно сменила свое
название на Александровку, хотя иногда употреблялось и другое название
Кайдановская.
Согласно переписи 1926 года в деревне
Александровка находилось 160 дворов. В 1933 г. большевики закрыли православный храм, а
в апреле 1935 года все жители независимо от национальной принадлежности были
выселены по приказу Ягоды. С 1936 по 1939 год на всей территории деревни
активно шло строительство советских железобетонных ДОТов, входящих в систему
КаУРа.
Осенью 1941 года деревня оказалась
рассеченной надвое линией фронта. Изрешеченное снарядами здание церкви одиноко
стояло посреди передовой. В послевоенное время на пустошах бывшей деревни
Александровка организовали коллективное садоводство. Руины церкви разобрали, а
кирпичи растащили на строительные нужды. В настоящее время на месте храма
установлен высокий деревянный крест. [21]
Заключение
Исследование истории и топонимик данного
региона привело к следующим выводам. Во-первых, сложность изучения топонимики
данной территории заключается постоянных спорах соседних государств, граница
которых проходила через Карельский перешеек. Таким образом, данный регион почти
постоянно находился в зоне военных действий, что существенно влияло на
культурное развитие региона.
Во-вторых, на данной территории не
единожды проводилось выселение населения приграничных деревень в глубь страны,
с дальнейшим переселением на данные территории других жителей.
В-третьих, топонимика региона претерпевала серьезные
изменения в силу идеологических причин, когда часть территории Карельского
перешейка была захвачена Советским Союзом.
Таким образом, подавляющее большинство современных
географических названий Выборгского и Приозерского районов, а также
северо-западной части Курортного района Санкт-Петербурга являются
искусственными новообразованиями и употребляются поныне лишь благодаря
устоявшейся привычке.
Большинство топонимов носит исконно финские корни, это
оправдывается некогда располагавшимся здесь поселением племени Корела и других
финноязычных.
Данный регион, к сожалению, ещё не так много изучен.
Большинство исторических поселений застроены новыми дачными участками и
исследования археологов и других ученых практически невозможны. Приходится
признать, что в связи с многочисленными вооруженными нападениями и захватами
данной территории часть истории ранее Второй мировой войны потеряна
безвозвратно. Но и современные историки-краеведы продолжают изучать данный
регион и находят новые факты из истории Карельского перешейка.
[1] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007.
Стр. 7
[2] Там же стр. 8
[3] Там же
[4] Там же стр. 9
[5] Там же.
[6] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007
стр. 15
[7] Там же стр. 16
[8] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007
стр. 17
[9] Там же
[10] Там же стр. 18
[11] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007
стр. 68
[12] Там же стр. 71
[13] Там же
[14] 1. Балашов Е.А. Карельский перешеек – земля неизведанная. Часть
1. Юго-западный сектор: Кивеннапа – Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) /
автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007 стр. 72
[15] Там же
[16] Балашов Е.А. Карельский перешеек – земля
неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа – Терийоки(Первомайское -
Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007 стр.60-61
[17] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007
стр. 83-84
[18] Ривкин Б. Белоостровский
летописец (Почти наш земляк) // Курортный район. Страницы истории. Выпуск 1. –
СПб.: Издательство Остров, 2005 стр. 125-126
[19] Мурашова Н.В., Мыслина
Л.П. Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии. Всеволожский район / Н.В.
Мурашова, Л.П. Мыслина. – СПб.: Алаборг, 2008. стр.219-220
[20] Там же стр. 221
[21] Балашов Е.А. Карельский
перешеек – земля неизведанная. Часть 1. Юго-западный сектор: Кивеннапа –
Терийоки(Первомайское - Зеленогорск) / автор сост. Е.А. Балашов. – СПб.:2007.
стр. 84-88