Тема: Внешняя и внутренняя политика Великобритании во время правления королевы Виктории

• Вид работы:
  Курсовая работа (т) по теме: Внешняя и внутренняя политика Великобритании во время правления королевы Виктории
• Предмет:
  История
• Когда добавили:
  30.07.2014 13:44:30
• Тип файлов:
  MS WORD
• Проверка на вирусы:
  Проверено - Антивирус Касперского

Другие экслюзивные материалы по теме

• Полный текст:
  Содержание
  Введение ………………………………………………………………………….5
  1.Глава 1. Личность Королевы Виктории
  Биография…………………………………………………………………….. 6
  Отношения Королевы Виктории и Альберта……………………………… 7
  Выводы по первой главе…………………………………………………… 10
  2. Глава 2. Внутренняя политика Великобритании во время правления Королевы Виктории. Политические и Социальные течения
  2.1 Чартизм……………………………………………………………………….11
  2.2 Лига борьбы с хлебными законами………………………………………...16
  2.3 Вторая парламентская реформа Великобритании (1867)………………....17
  2.4 Голод в Ирландии…………………………………………………………....19
  2.5 Выводы по второй главе…………………………………………………….21
  3.Глава 3. Внешняя политика Великобритании во время правления королевы Виктории
  3.1 Первая англо-афганская война (1838-1842)………………………..………23
  3.2 Первая опиумная война (1840-1842)………………………………….……29
  3.3 Первая англо-сикская война (1845-1846)……………………………..……………………34
  3.4 Вторая англо-сикская война (1848-1849)…………………………………………..………37
  3.5 Крымская война (1853-1856)………………………………………………..40
  3.6 Англо-иранская война (1856-1857)………………………………..………..43  
  3.7 Вторая опиумная война (1856-1860)…………………………..……………44
  3.8Договор Клейтон-Бульвера 1860г. ………………………………………….45
  3.9 Мексиканская экспедиция (1861-1867)………………………….…………47
  3.10 Англо-Эфиопская война (1864-1868)………………………………..……50
  3.11 Вторая англо-афганская война (1878-1880)………………………………51
  3.12 Первая Англо-Буркская Война  (1880-1881)……………………...………59
  3.13Вторая англо-бурская война  (1899—1902)……………………...………..61
  3.14 Колониальная политика ………………………………………..………….69
  3.15 Выводы по третьей главе…………………………………………………..72
  4. Заключение…………………………………………...………………………73
  5.Библиография………………………………………...………………………75
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Введение Данная работа посвящена внешней и внутренней политике Великобритании во время правления королевы Виктории, т.е. иными словами в викторианскую эпоху. Девятнадцатый век был веком расцвета Великобритании. Великобритания была политической империей, которая контролировала большие территории по всему миру. До последней четверти столетия она производила больше товаров, чем любая другая страна мира.
  Актуальность темы обусловлена повышением интереса к внешней и внутренней политики Великобритании в викторианскую эпоху, поскольку этот период является одним из самых значимых в истории Великобритании.
  Теоретической базой настоящего исследования являются работы отечественных и зарубежных специалистов по всемирной истории, а в частности, а также историков, специализирующихся на периоде правления королевы Виктории.
  Целью настоящего исследования является рассмотрение внешней и внутренней политики Великобритании в викторианскую эпоху, а также личности самой королевы Виктории
  В соответствие с общими целями исследования в курсовой работе ставятся следующие конкретные задачи:
  Проследить личность королевы Виктории, ее биографию, отношения с Альбертом, а также оценить ее место в истории Великобритании Проследить внутреннюю политику и общественно-политические движения в ВеликобританииПроследить внешнюю политику Великобритании в викторианскую эпоху Теоретическое значение данного исследования заключается в доказательстве значимости королевы Виктории в истории Великобритании, а также внешнюю и внутреннюю политику Великобритании
    Первая глава посвящена описанию биографии королевы Виктории и ее отношениям с Альбертом.
  Во второй главе проводится анализ внутренней политики Великобритании и общественно-политические течения в викторианскую эпоху. В частности рассматривается чартизм, лига борьбы с хлебными законами, вторая парламентская реформа, а также голод в Ирландии.
  В третьей главе рассматривается внешняя политика Великобритании в период правления королевы Виктории.  В частности  первая англо-афганская война (1838-1842), Первая опиумная война (1840-1842), первая англо-сикская война (1845-1846), вторая англо-сикская война (1848-1849), Крымская война (1853-1856), англо-иранская война (1856-1857), вторая опиумная война (1856-1860), договор Клейтон-Бульвера 1860г. , мексиканская экспедиция (1861-1867), англо-Эфиопская война (1864-1868), вторая англо-афганская война (1878-1880), первая англо-буркская война  (1880-1881), вторая англо-бурская война  (1899—1902)
  Глава 1 Личность королевы Виктории
  1.1 Биография
  Виктория (24.05.1819-22.01.1901) - королева Великобритании из Ганноверской династии, правившая в 1837-1901 годах. Дочь Эдварда, герцога Кентского, и Виктории Саксен-Кобургской. Замужем с 1840 года за принцем Альбертом Саксен-Кобургским (1819-1861).
  Отец Виктории, герцог Кентский, никогда не отличавшийся примерным образом жизни, умер, когда дочери было восемь месяцев. Ее мать, принцесса Саксен-Кобургская, воспитывала дочь в большой строгости и не баловала ее развлечениями. Будущая королева получила очень солидное образование. Наставником ее был лорд Мельбурн, дважды бывший премьер-министром. Он читал принцессе лекции по государству и праву, истории, знакомил ее с практикой конституционного правления. Виктория свободно владела немецким, французским и итальянским языками. Обучение пошло ей впрок. Уже с первых часов правления, несмотря на свой юный возраст, Виктория не испытывала никаких колебаний, будто давно была на троне. Своему дяде, бельгийскому королю Леопольду, она писала: "Я очень молода, но если не во всех, то во многих делах я отнюдь не могу считать себя несведущей". Однако поначалу юную королеву гораздо более занимали удовольствия. Отрешившись от замкнутого образа жизни, она охотно веселилась, часто устраивала балы и приемы. Только после замужества характер королевы изменился. Принц Альберт, за которого Виктория вышла замуж в 1840 году, был человеком методичным и пунктуальным. Под его влиянием своевольная девушка превратилась в монахиню, сознающую свой долг перед народом. Виктория во всем слушалась его советов и всю жизнь страстно любила его. Англичане, впрочем, не разделяли ее увлечения и всегда немного недолюбливали Альберта. Только скоропостижная смерть принца-супруга (он умер в возрасте всего 42 лет) примирила их с его памятью. Для Виктории смерть мужа была таким ударом, от которого она не смогла оправиться никогда. Первое время, затворясь в четырех стенах, она отказывалась принимать участие в публичных церемониях. "Моя жизнь как жизнь счастливого человека окончилась, - писала она дяде Леопольду, - мир померк для меня". После смерти Альберта главной целью жизни Виктория поставила увековечение его памяти. Она написала и издала несколько воспоминаний о нем. Сразу же возникла идея строительства мемориала в его честь. Но первым был построен знаменитый круглый Альберт-холл - огромный зал, используемый для выставок, митингов и концертов. Виктория почти сорок лет носила траур по мужу и жаловалась, что ей не хватает его советов. (Существует анекдот, что королева связывалась с супругом и после смерти посредством спиритических сеансов, которые устраивал для нее слуга Джон Браун.) Нового советчика королева нашла только в 1874 году в лице лидера тори Дизраэли. Он усердно взялся за укрепление института монархии, убедив Викторию и членов ее семейства чаще показываться народу. В 1876 году он доставил королеве очень льстивший ей титул "императрицы Индии". Пришедший в 1880 году на смену Дизраэли Гладстон королеве никогда не нравился, и она постоянно ссорилась с его министрами. [10, 84]
  Пишут, что Виктория была невысока ростом и сама в шутку говорила про себя: "Мы, однако, довольно невысоки для королевы". Ее трудно было назвать красивой, но она, несомненно, была привлекательна для мужчин. Маленькая, толстенькая, она, несмотря на это, казалась очень величавой. И в старости она сохранила красивый голос и звонкий смех, а ее голубые, чуть-чуть на выкате, глаза глядели молодо и проницательно. До самого конца своей долгой жизни королева имела хорошее здоровье и завидную работоспособность. Пунктуальная до мании, она любила, чтобы дни ее были заполнены. По утрам королева обычно выезжала кататься по парку, затем возвращалась во дворец и принималась за просмотр документов. Количество бумаг, которые ей приходилось подписывать, было огромно. Она дотошно вникала во все дела и никогда ни одно важное решение не принималось без ее участия. Царствование Виктории длилось 64 года, и она по праву гордилась им. В эти годы Англия добилась величайших успехов в индустриальном развитии, торговле, финансах, морском транспорте и расширении империи, сделалась символом устойчивости, порядочности и процветания. И современники, и потомки связывали эти успехи с именем королевы.
  Смерть и торжественные похороны 82-летней Виктории имели для всех англичан огромный символический характер. Вся нация осознавала, что прощается с чем-то, что уже никогда не повторится. Хотя, конечно, не все отзывы о Виктории были однозначны. Наряду с восхвалениями звучали и трезвые отзывы о ней. Так, У. Брант писал в своих записках: "Из того, что я слышал о королеве в последние годы ее жизни, явствует, что она была довольно банальной почтенной старой дамой и напоминала многих наших вдов с ограниченными взглядами, без всякого понимания искусства и литературы, любила деньги, обладала некоторым умением разбираться в делах и некоторыми политическими способностями, но легко поддавалась лести и любила ее... Впрочем, публика стала видеть в конце концов в этой старой даме нечто вроде фетиша или идола". [37, 150]
   
  1.2 Отношения королевы Виктории и Альберта
  В 1839 году на торжества по случаю 20-летия королевы Виктории прибыл в качестве почетного гостя наследник русского престола цесаревич Александр (будущий император Александр II). Высокому голубоглазому красавцу был 21 год. Он отличался безупречными, изысканными манерами, и Виктория впервые в жизни ощутила, как долг в ней борется с чувством. Но стоило премьер-министру лорду Мальбурну намекнуть ей, что интересы страны не предусматривают альянса с Россией, она поняла, подчинилась, подавила возникшую симпатию и через год (будучи королевой уже в течение трех лет ) вышла замуж за своего двоюродного брата, принца Альберта Саксен-Кобургского,с которым королева была знакома с 16 лет. Виктория и Альберт полюбили друг друга и королевскую семью создали просто образцовую. Альберт был красив, подтянут, широко образован в разных областях: прекрасно разбирался в технике, живописи, архитектуре. Королева Виктория красавицей не была: невысокая, склонная к полноте, но она казалась очень величавой и привлекательной. Большие светлые, чуть навыкате глаза смотрели сосредоточенно и пытливо. К тому же она обладала несомненным природным умом, спокойным характером, редкой прямотой, да хорошими манерами. И хотя их интересы порой расходились, например, в музыке Виктория предпочитала оперетту, танцы до утра, а муж увлекался классикой, а от дворцовых балов впадал в скуку. Однако это не помешало счастливому браку. Ни ссор, ни измен. Альберт имел огромное влияние на Викторию, она во всем слушалась его советов и именно благодаря ему стиль и время ее правления были признаны викторианскими. Королева ни в чем не противоречила своему мужу, ввела строжайшую дисциплину среди своих придворных, а ее политика была одной из самых консервативных. Жизнь текла по незыблемым правилам, как было заведено, и завтрашний день не сулил никаких неприятных сюрпризов. Безукоризненная репутация ценилась выше любых денег, а небезукоризненная мгновенно закрывала перед ее обладателями все двери. Монархия пользовалась всеобщим уважением, но реальную политику делали в парламенте и на выборах. Дамам уступали место (хотя даже робкие попытки женщин найти себе место в политике, бизнесе или общественной жизни принимались в штыки), вежливость и сдержанность считались достоинствами. Не одержав каких-то значительных военных, политических или личных побед, королева Виктория все-таки оправдала данное ей при рождении имя. Она завоевала сердце собственного народа. У них родилась дочь, чуть позже сын, которому предстояло стать королем Эдуардом VII и основателем Саксен-Кобургской династии( во время Первой мировой войны была переименована в династию Виндзоров), а затем еще семеро детей. Однако “мать-героиня” и помыслить не могла, чтобы всецело отдаться дому и семье. Она и мужа постепенно привлекла к государственным делам, к коим он поначалу отнесся с прохладцей. Чтобы повысить социальный статус Альберта (британцы недолюбливали супруга Виктории немецкого принца Альберта) и старались отстранить его от политики, королева провела в парламенте конституционное закрепление за мужем титула принца-консорта (принца-супруга царствующей королевы). [19, 189]
  Со временем его влияние на королеву во всех делах, включая государственные, стало определяющим. Теперь Альберт стал для нее не только спутником жизни и любимым человеком, но и первым и самым надежным советчиком. Принц Альберт - великий покровитель искусств, науки и техники, - организовал Первую Всемирную ярмарку в 1851 году в Лондоне. Промышленная революция открыла миру новые материалы, использовавшиеся в архитектуре, - стекло и металл. Королева Виктория неоднократно приезжала осмотреть экспозицию, оформила заказ на фарфоровый столовый сервиз Херенд ( небольшой венгерский город Херенд, представивший несколько декоров элитного фарфора и среди них декор в китайском стиле из стилизованных ярких бабочек и распустившихся цветов) для Виндзорского Дворца. Фарфоровый сервиз был назван в честь Королевы «Виктория». Обычно Королева использовала этот фарфоровый сервиз в одной комнате огромного дворца для приватных ужинов с Принцем Альбертом, во время которых Королева сама прислуживала своему мужу, отпустив всех слуг.  Всю жизнь она страстно любила Альберта. Они прожили два десятилетия в любви и согласии, родив девятерых детей. И вдруг все в одночасье рухнуло. В 1861 году, в возрасте 42 лет, принц Альберт скончался от брюшного тифа. И Виктория осталась одна. Первое время после смерти мужа она впала в полную апатию, добровольно заточив себя в четырех стенах. Королева не желала ни с кем видеться, не появлялась на официальных мероприятиях, полностью отстранилась от государственных дел. Многие боялись, что, как и ее дедушка, королева, чего доброго, лишится рассудка.[19, 137] Черное платье стало на последующие 40 отпущенных ей на этом свете лет главным одеянием Виктории. Она написала о принце Альберте и об их жизни несколько книг воспоминаний. По ее инициативе в 1876 году был открыт памятник принцу Альберту (проект Джорджа Джильберта Скотта), - в память о любимом супруге. Принц изображен сидящим под готическим балдахином. В руке он держит каталог Всемирной выставки, в организации которой он участвовал с большим энтузиазмом. Первая Всемирная выставка имела такой успех, что на вырученные от нее деньги были куплены 88 акров земли в южной части Гайд-парка; здесь же были основаны разные организации, занимающиеся вопросами науки и искусства. Среди них и концертный зал Ройял Альберт Холл (гигантский амфитеатр). ... Рядом с безутешной вдовой, медленно, но верно увядавшей в своем добровольном заточении, оказался мужчина, который вернул правительнице вкус к жизни, а Англии – ее королеву. Это был давний королевский слуга – простой шотландец Джон Браун. Что за отношения их связывали на самом деле – чисто платонические или не чисто, – так и осталось тайной. Версии на сей счет гуляли разные – вплоть до того, что королева, служившая символом морали, названной позже викторианской, тайно обвенчалась со своим слугой, что он помогал ей вызывать дух ее умершего мужа. Браун стал единственным другом королевы. Настоящим, искренним и надежным. Он и вел себя совсем не так, как принято фавориту: не заносился, не хапал деньги, поместья, титулы, не лез в политику. И чопорная, полная сословной спеси Англия простила своей королеве во всех отношениях предосудительную дружбу с простым слугой. Королевой она оставалась все оставшиеся сорок лет. В старости она сохранила красивый голос и звонкий смех, а ее голубые, чуть-чуть на выкате, глаза глядели молодо и проницательно. До самого конца своей долгой жизни королева имела хорошее здоровье и завидную работоспособность. Пунктуальная до мании, она любила, чтобы дни ее были заполнены. По утрам королева обычно выезжала кататься по парку, затем возвращалась во дворец и принималась за просмотр документов. Количество бумаг, которые ей приходилось подписывать, было огромно. Она дотошно вникала во все дела и никогда ни одно важное решение не принималось без ее участия. Правление Виктории длилось 63 года, и она по праву гордилась им. В эти годы Англия добилась величайших успехов в индустриальном развитии, торговле, финансах, морском транспорте и расширении империи (за это время Британская империя неуклонно крепила свое могущество. В этом преуспели и сама Виктория, обнаружившая в себе дар политика, при всем при том королева не превратилась полностью в политика, а осталась “матерью нации”, каковой и должна была быть в представлении своих подданных. Она часто появлялась на людях в окружении своего многочисленного семейства, не допускала дворцовых скандалов, свято блюла закон, не хитрила и не лицемерила, словом, все делала для того, чтобы жизнь ее подданных была спокойной и предсказуемой – никаких треволнений и неприятных сюрпризов; и те, кто эту политику проводил практически, в первую очередь – знаменитый английский премьер Бенджамен Дизраэли. Благодаря их совместным усилиям империя увеличила свои территории вдвое, простирая свое правление на Индию, Австралию, Канаду, Африку и некоторые страны Юго-Восточой Азии). И современники, и потомки связывали эти успехи с именем королевы. Это был золотой век в истории страны, в значительной мере сформировавший не только викторианский стиль жизни, но и то, что можно назвать британским менталитетом. Отметив очередную годовщину смерти мужа, Виктория словно решила, что пора и ей отправляться вслед за ним. Несмотря на плохое самочувствме, она предприняла поездку на остров Уайт - любимое пристанище супругов. Здесь много лет назад вокруг них бегали еще маленькие дети, и здесь Альберт занимался своими любимыми цветниками. Здесь же в полном уединении Виктория в деталях расписала церемонию собственных похорон, приказав одеть себя в белое платье. Не снимавшая сорок лет черного, вдова решила отправиться на встречу с мужем именно в белом. Королеве очень хотелось умереть не в Виндзорском замке, а там, где витали тени прошлого. Так и получилось. Ее сердце остановилось 22 января 1901 года. [19, 135] Ее уход завершал эпоху, знаменовавшую могущество Великобритании и названную викторианской. Она прожила 82 года и оставила после себя 37 внуков. Имя Королевы Виктории и принца Альберта увековечено в произведениях искусства и архитектурных сооружениях. В Лондоне есть музей Виктории и Альберта, в котором размещено одно из самых крупных мировых собраний декоративного искусства.
   
   
  1.4  Выводы по первой главе
   
  Виктория  - королева Великобритании из Ганноверской династии, правившая в 1837-1901 годах.  Из вышесказанного следует, что королева виктория получила очень хорошее образование и несмотря на свой возраст ее нельзя считать неопытной.
  Особого внимания заслуживают ее отношения с принцем Альбертом. Авторы многих книг указывают на то, что она очень любила своего мужа и даже сделала его принцем-консортом. Альберт принимал активное участие в управлении страной, и часто указывают, что все свои решения Виктория согласовывала с Альбертом. Также он оказал огромное влияние на внешнюю и внутреннюю политику Великобритании. Ранний уход из жизни принца Альберта стал огромной потерей для Виктории, она так и не вышла замуж и носила траур 40 лет.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Глава 2. Внутренняя политика Великобритании во время правления Королевы Виктории. Политические и Социальные течения
    2.1 Чартизм
  Чартизм (англ.  Chartism) — политическое и социальное движение в Англии с конца 1830-х до конца 1840-х годов, получившее имя от поданной в 1839 году парламенту петиции, называвшейся хартией или народной хартией.
  Главное требование петиции, выраженное в 6 пунктах (избирательное право для всех мужчин старше 21 года, тайное голосование, отмена имущественного ценза для депутатов, равные избирательные округа, вознаграждение депутатов, годичный срок парламентских полномочий) и сводившееся к всеобщему, прямому, тайному и равному избирательному праву, было чисто политическим и соответствовало желаниям радикальной части буржуазии; предшественниками чартистов по отношению к этому требованию были ещё в XVIII в. Картрайт (Cartwright), Вилькс, Годвин, в XIX в. Коббет, Аттвуд и в особенности Фрэнсис Плэс (Place), из коих последние два принимали участие и в самом чартистском движении. Другие требования чартистов, имевшие экономический и социальный характер, были выражаемы в их петициях в менее определённых формах, не в требовательных пунктах, а в мотивировке. Тем не менее именно они, несмотря на всю их невыясненность для самих вождей, являлись центром тяжести движения. [16, 35]
  Чартисты надеялись, что реформированный, согласно их желаниям, парламент сумеет найти верные средства для устранения социальных бед, против которых они протестовали. Для них построенный на принципе всеобщего голосования парламент должен был явиться организацией работающих масс в видах защиты их экономических интересов; поэтому Чартизм можно считать предшественником социал-демократии, хотя собственно социалистические стремления в нём были весьма слабы. Непосредственной причиной, создавшей чартистское движение, были промышленные кризисы 1825 и 1836 годов и созданная ими безработица 1825 — 1830 и 1836 — 1840 годов, распространившаяся преимущественно на Ланкашир, но захватившая также и другие части Англии, выбросившая на рынок десятки тысяч рабочих рук и значительно понизившая заработную плату остальных. Безработица вызвала ещё в 1820-х годах длинный ряд рабочих бунтов в различных городах Ланкашира, сопровождавшихся грабежом булочных и съестных лавок.
  Движение буржуазии, приведшее к парламентской реформе 1832 года, нашло горячую поддержку и в рабочих массах. Но успех этого движения совершенно не удовлетворил рабочих.
  Парламент, избранный на основании новой избирательной системы, провёл в 1834 году отмену старинного закона (времён Елизаветы) о призрении бедняков приходами и заменил прежнюю систему призрения рабочим домом, с крайне суровым и даже оскорбительным для заключённых в нём людей режимом; между тем безработица как раз в это время загоняла в рабочий дом массы народа. Закон вызвал страшную ненависть и она распространилась на реформированный парламент. Движение и выразилось сначала в форме протеста против закона о бедных 1834 года. [16, 150]
  Начиная с 1836 года, в стране происходили митинги с десятками и даже сотнями тысяч присутствующих, направленные против этого закона и оканчивавшиеся подачей в парламент петиций об его отмене. В одну сессию 1838 года было подано 333 петиции, с 268 000 подписей, против закона (в защиту закона поступило только 35 петиций, с 952 подписями).
  В 1836 году в Лондоне возникло общество рабочих (англ. London Working Men’s Association), за которым последовало основание других подобных же ассоциаций. В нём была выработана программа хартии из 6 пунктов, вошедших впоследствии в народную хартию. Начиная с 1837 года общество пропагандирует подачу петиции с этими требованиями, но сперва имеет мало успеха; даже «Northern Star», радикальный орган О’Коннора, бывшего впоследствии вождём левого крыла чартистов, не обратил на него ни малейшего внимания. Главная задача этого органа в 1837 году была пропаганда против закона о бедных. Но в «Poor Man’s Guardian» и в «National Reformer» Бронтерр О’Бриен в 1837 году упрекал рабочих за непонимание значения для них избирательного права; он ухватился за программу лондонской ассоциации рабочих и вёл за неё пропаганду, которая к 1838 году увлекла весьма широкие слои английских рабочих и радикальное крыло английской буржуазии. Появляется несколько журналов, пропагандирующих всеобщее избирательное право во имя экономических интересов масс.
  Уже в 1837—1838 годах среди чартистов намечаются два крыла; одно, во главе которого стояли радикальный депутат Аттвут и секретарь лондонской ассоциации рабочих Ловет, высказывалось за союз буржуазии с рабочим классом и отстаивало борьбу исключительно духовными средствами воздействия на парламент (митингами, процессиями, петициями).
  «Если два миллиона людей решатся добиться всеобщей подачи голосов — говорил Аттвуд, — и устроят для этого общую стачку, то какое правительство устоит против подобной демонстрации?»
  Левое крыло, во главе которого стояли О’Коннор. O’Бриен, священник Стефенс, отстаивало борьбу путём насилия.
  Правое крыло поддерживало агитацию за отмену хлебных законов; левое крыло ожидало от её падения заработной платы и усиления буржуазии и потому при современных условиях считало её невыгодной и опасной для рабочего класса, предоставляя её будущему парламенту, избранному всеобщим голосованием. Ему же оно предоставляло отмену или сокращение постоянной армии и государственной церкви — двух институтов, на которые, по его мнению, народ приносит непосильные и бесполезные жертвы. Неясным указанием на их вред, также как на вред законов о бедных, ограничивалась его социальная программа, целиком подчинявшаяся одному политическому требованию. Социальная и экономическая программа правого крыла была несколько шире, но и она свидетельствовала о слабом уровне экономических и финансовых сведений, и тоже целиком подчинялась тому же политическому требованию. В неё входило уничтожение хлебных законов и понижение таким образом цены хлеба, отмена закона о бедных, разрушение рабочих домов и пересмотр фабричных законов. Кроме того, Аттвуд настаивал на восстановлении бумажной валюты, считая «дорогие деньги», то есть золотую валюту, источником многих бед. [16, 172]
  В мае 1838 года имел место грандиозный митинг в Глазго, на котором, по показаниям (может быть преувеличенным) чартистов, присутствовало 200 000 человек, преимущественно рабочих; героем митинга был Аттвуд. Затем последовали митинги в Манчестере, Бирмингеме, Лондоне, Ньюкастле и других городах. На ньюкастльском митинге была принята предложенная О’Коннором резолюция: отстаивать всеобщее избирательное право «всеми, и притом не только законными средствами». 4 февраля 1839 года собрался в Лондоне первый национальный конвент чартистов, состоявший из 53 делегатов от различных чартистских ассоциаций; конвент этот по плану его устроителей, должен был иметь значение народного или рабочего парламента в противоположность парламенту аристократически буржуазному, заседающему в Вестминстере. На нём шла борьба между левым и правым крылом чартистов, между сторонниками физической силы и нравственного воздействия, и победа склонилась на сторону первых. На конвенте была окончательно выработана хартия и решена её подача парламенту. В случае ожидавшегося непринятия петиции палатой общин было решено обратиться ко всем сторонникам реформы с предложением в один определённый день взять из сберегательных касс все имеющиеся у них деньги, предъявить к размену на золото все находящиеся в их руках ассигнации, а затем вооружиться и при помощи оружия отстаивать народную свободу. Хартия начиналась с указания на тяжёлые испытания, которым подвергается в настоящее время народ:
  Мы изнемогаем под бременем налогов, которые нашими повелителями всё-таки признаются недостаточными. Наши торговцы и промышленники находятся на краю разорения. Наши рабочие голодают. Капитал не даёт прибыли и труд не вознаграждается. Дом ремесленника опустел, а склад ростовщика наполнился. В рабочем доме нет места, а фабрика стоит без работы. Мы внимательно искали причины нужды… и не нашли их ни в природе, ни в провидении…. Мы с полным почтением заявляем палате общин, что нельзя допустить продолжения такого порядка вещей…. Капитал не должен быть лишён надлежащей прибыли, труд рабочего—надлежащего вознаграждения. Законы, которые делают пищу дорогой, и законы, которые делают деньги редкими и удешевляют труд, должны быть уничтожены; налоги должны ложиться на собственность, а не на производительную деятельность… Как предварительное условие этих и других необходимых преобразований, как единственное средство, при помощи которого интересы народа могут получить защиту, мы требуем, чтобы охрана интересов народа была вверена ему самому.
  Затем следуют пункты хартии. В течение первой половины 1839 года собирались подписи под этой петицией; агитация велась по-прежнему на митингах столь же грандиозных, как и митинги 1838 года, нередко собиравшихся ночью при свете факелов, хотя парламент поспешил объявить ночные митинги запрещенными под страхом уголовной кары. В июле 1839 года хартия была представлена палате общин с 1 280 000 подписей. 12 июля она была рассмотрена и требования её отвергнуты большинством 235 голосов против 46.
  Уже 15 июля митинг негодования в Бирмингеме окончился кровавым столкновением народа с полицией; полиция стреляла, народ, хотя и плохо вооружённый, защищался; в результате — много убитых с обеих сторон, пожар, в котором сгорело 30 деревянных домов, масса арестов и судебных процессов.
  4 ноября 1839 года толпа в 10 000 человек, из которых некоторые были вооружены ружьями, пиками, вилами, напали на тюрьму в Ньюпорте, где были заключены многие чартисты, и сделали попытку их освободить. Во время перестрелки было убито 10 и ранено 50 чартистов.
  В конце 1839 года 380 чартистов, в том числе все вожди, были приговорены к тюремному заключению на сроки от 1 месяца до 2 лет. Чартистское движение на время затихло. Однако, уже тогда появилась книга Томаса Карлейля «Chartism», в которой доказывалось, что уничтожить Чартизм нельзя, не уничтожив нужды. Действительно, уже летом 1840 года началось оживление в местных чартистских ассоциациях, а 20 июля 1840 года собрался в Манчестере съезд представителей чартистских ассоциаций, на котором была основана центральная (федеративная) организация чартистов (National Charter Association) из представителей местных ассоциаций. На этом конвенте восторжествовало умеренное крыло чартистов и была принята резолюция проводить хартию исключительно конституционными способами. Но в следующие же месяцы в национальной чартистской ассоциации вновь стало заметным революционное течение, в особенности по мере того, как она стала пополняться выпускаемыми из тюрьмы, с ореолом мученичества, вождями первого чартистского движения.
  В этой второй фазе чартистского движения делается заметной роль Бронтерра О’Бриена, у которого были некоторые социалистические стремления; он находил, что дело идёт не о частных реформах, а о коренном преобразовании всего экономического строя, и был безусловным противником каких бы то ни было соглашений с консерваторами. Однако, ещё большей популярностью пользовался О’Коннор, ненавидевший вигов и потому готовый поддерживать консерваторов; под его влиянием чартисты поддержали консерваторов на парламентских выборах 1841 года, и последние одержали победу в значительной степени благодаря им. [16, 180]
  В 1842 году была составлена вторая хартия с теми же 6 требованиями, но редактированная гораздо резче; она представлялась уже не с полным почтением, как первая. В ней говорилось:
  «податели петиции, зная, что бедность вызывает преступления, смотрят с изумлением и тревогой на то, как плохо поставлена помощь бедным, престарелым и больным; с чувством негодования они видят, что парламент желает сохранить в действии новый закон о бедных, несмотря на его нехристианский характер и гибельное влияние»
  В петиции говорилось не только о гнете налогов, но и о несправедливости огромного содержания членов королевской фамилии и церковных сановников, при нищете народных масс; запрещение ночных митингов признавалось неконституционным; дурные законы объяснялись «стремлением безответственного меньшинства притеснять и довести до голодания большинство»; говорилось о господстве монополий, о недостаточности фабричного законодательства, о необходимости бороться с чрезмерным трудом и низкой заработной платой, о необходимости уничтожения государственной церкви и расторжения законодательной унии Великобритании с Ирландией (то есть о необходимости гомруля для Ирландии); условием для осуществления этих мер выставлялись прежние 6 пунктов.
  Под петицией было собрано 3 300 000 подписей (не все, однако, принадлежали взрослым мужчинам). 2 мая 1842 года она была подана палате общин; 16 человек несли её по улицам; так как она не могла войти в ворота палаты общин, то она была разделена на куски и в таком виде внесена. Палата 287 голосами против 59 отвергла петицию. Тогда в Манчестере и в других местах Ланкашира была начата грандиозная стачка; толпы рабочих. примкнувших к стачке, насильно останавливали работавших, а в некоторых случаях портили машины и разбивали съестные лавки. [16, 188]
  Впрочем, официальные изображения бесчинств, произведённых рабочими, по-видимому сильно преувеличены. В разных местах произошли столкновения с полицией, во время которых было арестовано много рабочих и вождей Чартизма. В конце 1842 года имел место новый процесс чартистов, окончившийся суровым осуждением; однако, вследствие формальных ошибок при судопроизводстве приговор был кассирован и дело прекращено; только поэт-чартист Томас Купер отсидел два года в тюрьме (существует предположение, что кассационные поводы были созданы нарочно по желанию министерства Роберта Ниля, чтобы не разжигать страстей).
  Чартистское движение вновь замерло, на этот раз на 6 лет. Промышленное оживление 1843—1846 годов сделало его немыслимым. Чартистские вожди, в особенности О’Коннор и О’Бриен, вели пропаганду в своих журналах, но большого успеха не имели. Очень характерен проект, выработанный О’Коннором в это время, основания своего рода акционерного общества для покупки мелких участков земли и для наделения ими рабочих, указывающий как далеки были его идеалы от стремлений социализма; для него Чартизм был выражением протеста против развивающейся промышленной системы, но протестом, видевшим свой идеал не в изменении этой системы, а в её уничтожении и в возвращении к земледельческому строю.
  В 1847 году в Англии начался новый промышленный кризис, опять стала усиливаться безработица, и в 1848 году Чартизм вновь оживился на время, отчасти под влиянием толчка, данного парижской революцией. В Лондоне собрался новый конвент чартистов, на котором была принята новая (третья) хартия. Быстро под ней было собрано громадное число подписей (по утверждению О’Коннора — 5 миллионов) и она была передана палате общин. Комиссия этих 5 миллионов не насчитала. Однако комиссия, среди двух миллионов подписей стоявших под петицией, нашла подписи королевы Виктории, герцога Веллингтона, апостола Павла и т. п.
  Раскрытие этого факта сделало хартию и Чартизм предметом не ужаса, чем они были прежде, а насмешек, и Чартизм после этого окончательно сошёл со сцены. Нельзя однако сказать, что он остался совершенно безрезультатным. Введение подоходного налога в 1842 года, отмена хлебных пошлин в 1846 году и, самое главное, фабричный закон 1847 года, установивший 10-часовой рабочий день для женщин и детей, в значительной степени являются делом чартистов. Несмотря на то, что 1850-е годы были эпохой, когда рабочее движение в Англии замерло, Чартизм оставил глубокую память в рабочем классе Англии; рост тред-унионизма в следующие десятилетия и энергичная борьба рабочего класса за свои экономические интересы и за политические права (1867 и 1884) в значительной степени обязаны своей интенсивностью именно чартистскому движению.
  2.2 Лига борьбы с хлебными законами
   
  Лига борьбы с хлебными законами (Анти-корн-лау-лига
  (Anti-corn-law-league)) — Под этим именем известно в Англии общество, которое, начиная с 1838 г., стремилось сперва к отмене хлебных пошлин на пшеницу и прочие виды зерна, а затем вообще к установлению свободы торговли и добилось большого успеха. Ввозимая пшеница уже с 1660 г. была обложена в Англии пошлиною, размер которой подвергался частым колебаниям. В 1815 г., когда после продолжительной блокады восточно-европейские государства снова появились на рынке с большим количеством товаров, английский парламент запретил ввоз пшеницы, как скоро цена ее стояла ниже 80 шиллингов за квартер, между тем как при более высоких ценах ввоз был вполне свободен. После некоторых видоизменений система эта была снова заменена в 1828 г. подвижною шкалою тарифа, причем различные статьи ввоза подвергались иногда весьма высокой пошлине, но ни одна из них не подвергалась безусловному запрещению. Промышленники опасались, что вследствие искусственного повышения цен на хлеб рабочая плата будет держаться на такой высоте, которая не позволит им выдерживать конкуренцию с расцветавшею в то время континентальною индустриею. Однако, с своей стороны, они не решались отказаться от покровительственной пошлины для собственных фабрикантов, а потому действительная агитация против хлебных законов оказалась впервые возможною только в тридцатых годах, после того как в среду фабрикантов проникло убеждение, что интересы их выиграют от свободы торговли гораздо более, чем от покровительственной тарифной системы. Таким-то образом основалось в Манчестере в 1838 г. под руководством Кобдена, Боуринга, И. Б. Смита, Прентиса и др. знаменитая впоследствии, но весьма скромная вначале "Anti-corn-law-league" (Лига против хлебных законов). Собран был прежде всего фонд, вначале простиравшийся только до 3000 фунтов стерлингов для покрытия издержек агитации путем печатного слова и собраний. Но уже в 1839 году лига решила распространить свою деятельность на всю страну и не прекращать ее до тех пор, дока не последует отмена пошлины на хлеб. В том же году в Лондоне происходило собрание из 300 делегатов, и Виллье внес впервые в палату общин предложение об отмене хлебных законов, которое было отклонено значительным большинством голосов. Лига с большею еще энергиею продолжала вслед за тем свою деятельность, но не ранее как в 1841 году ей удалось провести в парламент Кобдена. Она привлекла на свою сторону диссидентское духовенство, и даже женщины приняли участие в движении. Так, манчестерские дамы устроили в пользу лиги базар, доставивший ей 10000 фунтов стерлингов. Однако только в 1842 г. деятельность лиги достигла своего величайшего напряжения, а именно после того, как введено было новое изменение подвижной шкалы тарифа в смысле крайне недостаточного понижения пошлины. Кобден, которого поддерживал своим блестящим красноречием Джон Брайт, а административным талантом Г. Вильсон, потребовал от своей партии подписки на 50000 фунт. стерл. для того, чтобы перенести агитацию в среду сельского населения. Ирландская партия с О'Коннелем во главе протянула руку помощи лиге. Противниками же явилась не только угрожаемая в своих интересах крупная земельная аристократия, но и самый чартизм, усматривавший в стремлениях лиги лишь желание понизить заработную плату. На парламентской сессии в 1844—45 гг. повторенное предложение Виллье приобрело уже 122 голоса, а другое, исходившее от Кобдена и требовавшее пересмотра хлебных законов, 221 голос. Еженедельное периодическое издание лиги насчитывало уже 15000 постоянных подписчиков. Чартисты, с своей стороны, воспользовались случаем, чтобы усилить движение в народе. Пиль высказался за свободу торговли и объявил на будущую сессию важные законопроекты и реформы, преимущественно по отношению к хлебному законодательству. Лига в течение 1845 г. напрягала все свои силы, чтобы добиться большинства в парламенте. Наконец в 1846 г. Пиль внес под давлением возраставшей нужды в Ирландии и в связи с дальнейшими таможенными реформами предложение о полной свободе ввоза всех жизненных припасов, причем предлагалось удержать на три года постепенно понижающуюся шкалу тарифа для ввозного хлеба. Билль этот прошел в палате общин в июне, а затем и в палате лордов, и сделался законом. После падения Пиля, несколько дней спустя, лига на большом собрании в Манчестере объявила свою цель достигнутою, но отложила формальное распущение свое до 1849. С этого года пошлина на пшеницу должна была понизиться до 1 шиллинга за квартер. Позднее и эта пошлина была отменена. [44, 156]
   
   
  2.3 Вторая парламентская реформа Великобритании (1867) Парламентская реформа 1867 г. (или вторая парламентская реформа) в Великобритании предоставляла право голоса владельцам или съёмщикам отдельных домов либо квартир, либо комнат, если арендная плата составляла не меньше 10 ф.ст. в год. Примерно в таких условиях и жила в то время высокооплачиваемая категория рабочих. Об остальных реформистские вожди не желали думать.[33, 157]
  В результате реформы количество избирателей в городах возросло на 825 тыс. человек — мелких буржуа, ремесленников и квалифицированных фабричных рабочих. В графствах количество избирателей возросло всего на 270 тыс. человек. Всего же в 1868 г. в Англии было зарегистрировано 2456 тыс. избирателей при населении в 30 млн человек. И все же реформа 1867 г. при всей её ограниченности была важным завоеванием рабочего класса, значительным шагом на пути к установлению буржуазно-демократического строя.
  Парламентские выборы 1868 г. принесли крупный успех либеральной партии, во главе которой стоял избранный незадолго перед тем её официальным лидером Гладстон. Хотя в партии к этому времени оставалось немало старых вигских семейств, в целом это была уже новая партия, непосредственно выражающая интересы промышленной буржуазии. На её скамьях сидели теперь фабриканты Бирмингема и Манчестера, деятели Лиги борьбы против хлебных законов, фритредеры и радикалы типа Брайта. Символом изменения характера партии было вхождение Брайта в кабинет Гладстона (1868—1874), который предоставил ему портфель министра торговли. Массовой опорой партии была мелкая буржуазия и верхушка рабочего класса.[32, 265]
  Подавляющее большинство лидеров тред-юнионов примыкали к либералам по мировоззрению, а также — через радикальное крыло партии — по личным связям. Но для того чтобы оказывать давление на либеральную партию (а при случае — и на консерваторов), лидерам потребовалась организация более авторитетная, чем Лондонский совет тред-юнионов. На протяжении 60-х годов периодически собирались конференции представителей тред-юнионов из различных районов страны, но только с 1868 г. они стали регулярными (ежегодными). Созданная таким образом организация получила название Британского Конгресса тред-юнионов (БКТ); на протяжении последующих лет к ней присоединились почти все крупные и множество мелких тред-юнионов. Во время конгресса 1869 г. было решено создать высший орган профсоюзного движения, действующий между конгрессами, —- Парламентский комитет Конгресса тред-юнионов. Как видно из названия, главные функции этого органа заключались в давлении на парламент с целью проведения законов, улучшающих положение рабочего класса.
  Вот тут-то либеральной партии и предстояло окончательно решить, какой тактики придерживаться по отношению к тред-юнионам. С одной стороны, фабриканты, чьи интересы выражала партия, хотели сокрушить тред-юнионы, восстановить свой произвол на предприятии. Но, с другой стороны, тред-юнионы, с их тенденцией к соглашательству и оппортунизму, сами становились надёжным барьером против революционного направления.
  Политические вожди либеральной буржуазии предпочли «английский» путь компромисса и уступок. Гладстон попытался примирить требования тред-юнионов и пожелания буржуазии. В 1871 г. он провёл в парламенте два закона. Один из них предоставлял тред-юнионам права юридических лиц, чем поставил их в равное правовое положение с организациями буржуазии. Второй закон наносил серьёзный удар по давно завоёванному рабочим классом праву на стачку. Формально стачки не запрещались, но стачечникам запрещалось выставлять пикеты для борьбы со штрейкбрехерами. Буржуазные суды на основании нового закона присуждали к штрафам и к тюремному заключению участников пикетов и даже просто рабочих, выражавших презрение к штрейкбрехерам. Введение этого закона не замедлило сказаться на ходе выборов 1874 г., когда либералы, потеряв голоса части тред-юнионистов, потерпели поражение. Консервативный кабинет Дизраэли (1874—1880) в 1875 г. провёл закон, легализовавший «мирное пикетирование». Право на стачку — одно из важнейших завоеваний рабочего класса было, таким образом, подтверждено законом. [33, 189]
  Либеральная партия не могла, конечно, примириться с тем, что симпатии тред-юнионов начали склоняться в сторону консерваторов. Стремясь укрепить свои связи с тред-юнионистской верхушкой, она пошла навстречу её пожеланиям и во время выборов 1874 г. оказала поддержку «рабочим» кандидатам, двое из которых — Томас Берт и Александр Макдональд — были избраны. Это были типичные представители классического тред-юнионизма, чиновники хорошо организованных союзов углекопов, либералы по мировоззрению, естественно примкнувшие в парламенте к либеральной фракции. С этого времени группа тред-юнионистских вождей в парламенте, полностью зависимых от руководства либеральной партии, стала расти и к концу века составляла уже больше десятка депутатов. Эти рабочие-либералы (lib—lab, как их называли) проводили в парламенте и вне его не пролетарскую классовую политику, а ту политику подчинения рабочего класса буржуазии, которую Ленин называл «либеральной рабочей политикой».
  В 1872 г. было введено тайное голосование, что соответствовало требованиям демократических сил ещё с XVIII в. Буржуазно-демократический характер носили и административные реформы правительства Гладстона, направленные против господства аристократии в армии и государственном аппарате. Старинная практика покупки чинов в армии была отменена, и офицерские должности перестали быть пристанищем для младших сыновей знатных семейств. Для занятия должностей на государственной службе был установлен публичный экзамен. [33, 305]
   
  2.4 Голод в Ирландии (1845—1849) Великий голод в Ирландии (ирл. An Gorta Mor, англ. Great Famine, известен также как Ирландский картофельный голод) произошёл в Ирландии в 1845—1849 годы. Голод был вызван деструктивной экономической политикой Великобритании и спровоцирован эпидемией картофельного грибка Phytophthora infestans, вызывающего фитофтороз.
  В результате английской колонизации XII—XVIII вв. коренные ирландцы практически полностью потеряли свои земельные владения; сформировался новый правящий слой, состоящий из протестантов, выходцев из Англии и Шотландии. К началу XIX века Ирландия служила одним из источников накопления английских капиталов и развития промышленности в Англии. Обширные земли Ирландии принадлежали английским лендлордам, жившим в Великобритании, но регулярно взимавшим с ирландских крестьян огромные налоги за использование своих земель. Тысячи мелких фермеров (примерно 6/7 населения Ирландии), или коттеров, жили в крайней нищете. Выращивать картофель для многих из них было настоящим спасением от голода. [19, 89]
   Картофель попал в Ирландию приблизительно в 1590 году. Здесь он завоевал немалую популярность, поскольку давал хороший урожай, а во влажном и мягком климате острова рос даже на неплодородных почвах. Картофель шел в пищу людям и на корм скоту. К середине XIX века почти треть пахотных земель была под картофельными посадками. Около двух третей выращенного картофеля предназначалось в пищу людям. Обычно он составлял практически весь ежедневный рацион среднего ирландца. Кроме Ирландии, болезнь картофеля перекинулась на другие европейские страны, но нигде больше не вызвала столь катастрофических последствий.
  С середины 40-х гг. XIX века начался аграрный переворот. Падение цен на хлеб (после отмены в 1846 в Англии «хлебных законов») побудило землевладельцев начать интенсивный переход от системы мелкой крестьянской аренды к крупному пастбищному хозяйству. Усилился процесс сгона мелких арендаторов с земли (так называемая очистка имений).
  Неурожаи картофеля не были для Ирландии чем-то новым и когда они случались, принимались определенные меры по оказанию помощи, и, если на следующий год урожай был хорошим, особых проблем не возникало. Поэтому, когда в 1845 году страну постиг неурожай картофеля, власти не были этим слишком обеспокоены.
  Но причиной неурожая в 1845 году стал фитофтороз, или бурая фитофторозная гниль,— болезнь, вызываемая паразитическими грибами. Инфекция передается с токами и каплями воды, при контакте здоровых органов с пораженными участками растений, происходит ее накопление в почве. Зараженные клубни начинают гнить прямо в земле или в хранилищах. Поскольку все поля были засажены одним сортом картофеля, пострадал весь урожай в стране. В следующем сезоне 1846 года, на посадку пришлось брать зараженные клубни или низкокачественный семенной картофель — то, что удалось сохранить. Впоследствии это вызвало новые неурожаи. Многие крестьяне остались без работы. Землевладельцам просто нечем было с ними расплачиваться. Правительство стало оказывать некоторую помощь нуждающимся — например, нанимало наиболее выносливых на работу, в основном на строительство дорог,— чтобы те могли как-то прокормить свои семьи. Многим ничего другого не оставалось, как только пойти в работные дома — учреждение, принимавшее на работу бедняков. За свой тяжелый труд они получали там пищу и кров. Причем жилье нередко было весьма убогим, прохладным и сырым, а пища нередко прогнившей. Выжить удавалось не всем. [19, 117]
  Но самое худшее было еще впереди. Зима 1846—1847 года выдалась на редкость холодной, поэтому практически все виды деятельности на открытом воздухе были прекращены. Различные государственные учреждения занимались благотворительностью. Но средства, выделенные из государственной казны на оказание помощи беднякам, за два года были исчерпаны, и их катастрофически не хватало на то, чтобы помочь постоянно растущему числу обессиленных от голода людей. В довершение всего на Ирландию обрушилось еще одно несчастье.
  Лендлорды, многие из которых сами имели долги, стали взимать большую арендную плату за свои земельные наделы в Ирландии. Мало кто из арендаторов мог им платить, и в результате тысячи лишились своих земельных наделов. Некоторых выселили, другие просто бросили свои земли и отправились в города в поисках лучшей жизни. Но города испытывали свои трудности. Росло число тех, для кого оставался единственный выход — эмигрировать.
  С начала XVIII века не прекращался приток ирландских эмигрантов в Великобританию и Америку. После голодной зимы 1845 года число эмигрантов увеличилось в десятки раз. К середине XIX века четверть населения городов восточного побережья США составляли ирландцы. За шесть голодных лет пять тысяч кораблей пересекли Атлантику, преодолев опасный путь в пять тысяч километров. Многие из тех кораблей к тому времени давно отслужили свое. На некоторых когда-то перевозили рабов. Если бы не критическая ситуация, на этих судах не стали бы выходить в море. Для пассажиров не было предусмотрено практически никаких удобств: люди вынуждены были ютиться в страшной тесноте, неделями жить впроголодь в антисанитарных условиях. Тысячи людей, и без того ослабленных голодом, во время путешествия заболевали. Многие умирали. В 1847 году корабли, направлявшиеся к берегам Канады, стали называть «плавучими гробами». Из 100 000 их пассажиров примерно 16 000 умерли в пути или вскоре после прибытия к месту назначения. Хотя переселенцы писали своим оставшимся в Ирландии родным и друзьям о всех тяготах пути и жизни в развивающейся Америке, поток эмигрантов не уменьшался. Некоторые лендлорды поддерживали тех, кто когда-то арендовал у них землю. Один, к примеру, предоставил своим бывшим арендаторам три корабля и помог выехать из страны тысяче человек. Но это были эпизоды и большей части эмигрантам приходилось самим добывать средства на дорогу. Нередко из целой семьи уехать могли лишь один-два человека. Тысячи так никогда и не увидели своих родных. После двух неурожайных лет и массового выселения людей со своих земель разразились эпидемии. Ирландцев косил сыпной тиф, дизентерия и цинга. В 1848 году, воодушевленные хорошим урожаем предыдущего сезона, фермеры утроили площадь картофельных полей. Но случилась беда: лето выдалось очень дождливым, и картофель снова был поражен фитофторозом. Урожай погиб в третий раз за четыре года. Правительственные учреждения и благотворительные общества уже не в силах были как-то исправить положение. Но беды еще не закончились. Вспыхнувшая в 1849 году эпидемия холеры унесла около 36 000 жизней. [19,164]
  Эпидемия оказалась последней в череде несчастий. На следующий год урожаи картофеля были здоровы и жизнь стала налаживаться. Правительство приняло новые законы, которые аннулировали связанные с голодом задолженности. Население страны снова стало расти. Хотя в последующие годы фитофтороз несколько раз поражал картофельные посадки, больше никогда на страну не обрушивалось бедствие подобного масштаба. За те несколько лет голода Ирландия потеряла 20-25% своего населения. Сейчас в одних только Соединенных Штатах проживает свыше 40 миллионов человек ирландского происхождения. Президент США Джон Кеннеди и автомобильный магнат Генри Форд, были прямыми потомками эмигрантов, прибывших из Ирландии на одном из «плавучих гробов» во время «Великого голода».
  В результате голода погибло от 500 тыс. до 1,5 млн человек. Значительно увеличилась эмиграция (с 1846 по 1851 выехали 1,5 млн чел.). В итоге, в 1841—1851 гг. население Ирландии сократилось на 30 %.И в дальнейшем Ирландия стремительно теряла население: если в 1841 г. численность населения составляла 8 млн 178 тыс. человек, то в 1901 г. — всего 4 млн 459 тыс. [19, 165]
  2.5 Выводы по второй главе  
   
  Нельзя недооценивать значение внутренней политики Великобритании во время правления королевы Виктории. В первую очередь в этот период появились два очень важных движения в истории Великобритании – Чартизм и Лига борьбы с хлебными законами. 
  Чартизм  — политическое и социальное движение в Англии с конца 1830-х до конца 1840-х годов, получившее имя от поданной в 1839 году парламенту петиции, называвшейся хартией или народной хартией.
  Лига борьбы с хлебными законами — общество, которое, начиная с 1838 г., стремилось сперва к отмене хлебных пошлин на пшеницу и прочие виды зерна, а затем вообще к установлению свободы торговли и добилось большого успеха
   
  Особого внимания заслуживает вторая парламентская реформа, в результате которой количество избирателей в городах возросло на 825 тыс. человек — мелких буржуа, ремесленников и квалифицированных фабричных рабочих. Парламентские выборы 1868 г. принесли крупный успех либеральной партии, во главе которой стоял избранный незадолго перед тем её официальным лидером Гладстон.
  Нельзя также забывать  те ужасающие последствия, которые принес голод в Ирландии. Голод был вызван деструктивной экономической политикой Великобритании и спровоцирован эпидемией картофельного грибка.
  В результате голода погибло от 500 тыс. до 1,5 млн человек. Значительно увеличилась эмиграция (с 1846 по 1851 выехали 1,5 млн чел.). В итоге, в 1841—1851 гг. население Ирландии сократилось на 30 %.И в дальнейшем Ирландия стремительно теряла население: если в 1841 г. численность населения составляла 8 млн 178 тыс. человек, то в 1901 г. — всего 4 млн 459 тыс. [19, 165]
   
   
  
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  3. Глава 3. Внешняя политика Великобритании во время правления королевы Виктории
  3.1. Первая англо-афганская война (1838-1842)
  Первая англо-афганская война — война между Великобританией и Афганистаном 1838—1842 годов.
  Поступательное, в течение первых трёх четвертей XIX века, движение России на Кавказ и Туркестан заставило Англию обратить внимание на Афганистан, в то время ещё отделённый от её индийских владений обширной территорией сикхских и синдских владений. По мере приближения русских владений к границам Афганистана, военное значение Турции и Персии постепенно падало в глазах англичан и взамен этого становилось важным значение Афганистана, сделавшегося единственным барьером, отделявшим русские владения от пределов Индии. Отсюда — мысли о подчинении Афганистана, или, по крайней мере, о прочном с ним союзе сделалась обязательным элементом всех соображений англичан, касавшихся обороны их индийских владений. Но причиной, заставившей Англию уже в 1808 году вступить в отношения с Афганистаном, являлась не экспасия России на юг, а планы Наполеона по захвату британской Индии. В 1807 году был подписан франко-иранский союз, позволявшей Франции провести через Иран свои войска с целью захвата Индии, поэтому Ост-Индийской компании пришлось принимать ответные действия. Так как Афганистан являлся северными воротами в Индию, было решено отправить туда посольство.[39, 201]
  Посольство Эльфинстона, отправленное в Кабул в 1808, для установления дружественных сношений с Шах-Шуджей, впервые дало англичанам некоторые определённые сведения об Афганистане, до тех пор совершенно им неведомом. Однако, удачно завязавшиеся отношения, вследствие различных обстоятельств не поддерживались в течение последующих 30 лет, вплоть до 1838 года, когда особые обстоятельства побудили Англию снова обратить внимание на это место центральной Азии. Первые 30 лет 19 столетия полны в истории Афганистана внутренними распрями, выражавшимися главным образом, в борьбе двух главных колен династии Дураниев — Садозаев (Шах-Шуджа и его наследники) и Баракзаев (Дост-Мухаммед). К 1830-ым годам перевес оказался на стороне Дост-Мухаммеда, который, оставаясь правителем Кабула и Газни, роздал провинции своим братьям и сыновьям. Лишь Герат ещё оставался во власти Камрана, племянника Шах-Шуджи, последний жил в Индии, получая от англичан небольшую субсидию. Междоусобная война настолько ослабила Афганистан, что соседи стали посягать на некоторые части его территории. С востока стали угрожать Пешавару сикхи, с запада претендовали на Герат персы. Положение Дост-Мухаммеда становилось тяжёлым, но ещё более ухудшилось, когда Шах-Шуджа, побуждаемый англичанами, заключил в 1833 году союз с сикхами и вторгнулся в Синд, намереваясь затем идти на Кандагар и Кабул. Находя свои силы для борьбы с ним недостаточными, Дост-Мухаммед отправил в 1834 году посольство в Россию с просьбой о помощи. Посланец эмира Хусейн Али-хан добрался до Оренбурга лишь в 1836, где через военного губернатора Перовского, вступил в переговоры с русским правительством. Результатом этих отношений было то командирование в 1837 году в Афганистан состоявшего при Перовском поручика Виткевича. Прибытие в декабре того же года в Кабул Виткевича, обнаружившее начавшиеся между Россией и Афганистаном переговоры, а также движение персидских войск к Герату, произведённое под влиянием русской дипломатии в Тегеране, оказались достаточным для Англии поводом для того, чтобы объявить войну Дост-Мухаммеду. [39, 215]
  1 октября 1838 года вице-королём Индии была объявлена декларация, содержавшая в себе объявление войны и мотивировку принятого англичанами решения.
  Ещё в августе 1838 года войсковые части, предназначенные для похода, были предупреждены об этом, а 13 сентября приказом главнокомандующего индийской армией генерала Фэйна был определён состав экспедиционного отряда. Пунктом сосредоточения Был назначен Курнол. Отряд состоял из пяти пехотных бригад (15 полков), одной артиллерийской (5 батарей), и одной кавалерийской (3 конных полка). Пехотные бригады были сведены в две дивизии, под началом генералов Коттона и Дункана. Кроме этого отряда, именовавшегося Бенгальской армией и собиравшегося под личным начальством главнокомандующего, в Бомбее формировался другой отряд, в составе трёх бригад, пехотной (3 полка), артиллерийской и кавалерийской под началом генерала Кина (командующего Бомбейской армией). Войска, набранные Шах-Шуджей, имели около 6 тыс. человек. Они должны были вместе с Бенгальской армией переправиться через Инд по дороге на Шикарпур и оттуда идти на Кандагар и Кабул. Наконец, из Пешавара на Кабул должны были направиться сикхские полки Ранджит Сингха, и небольшой отряд индо-британских войск, всего около 10 тыс. человек под началом сына Шах-Шуджи, Теймур Мирзы и под руководством английского капитана Вада. Между тем, пока войска сосредотачивались, обстоятельства в Афганистане сильно изменились: персы, осаждавшие в это время Герат, не смогли его взять, и в начале сентября 1838 вынуждены были удалиться. Виткевича уже не было в Кабуле, Дост-Мухаммед оставался беспомощным. С отступлением персов от Герата, конечно, исчезал всякий предлог к походу в Афганистан, но тогдашний вице-король индии лорд Оукленд настоял на осуществлении принятого решения. Однако, состав экспедиционного отряда все же был уменьшен до 21 тыс. человек, в том числе бенгальских войск — 9,5 тыс. человек, сосредоточившихся в начале декабря у Фироспура (одна дивизия генерала Коттона, состоявшая из 3 пехотных бригад). Соединённые силы бенгальских и бомбейских войск получили наименование «Индской армии», командование которой было поручено генералу Кину. Количество обозных, сопровождающих войска, было чрезмерно велико и весьма затрудняло их движение; так, за ба бенгальским контингентом следовал обоз из 30 тыс. вьючных верблюдов с 38 тыс. обозной прислуги. Бенгальские войска должны были следовать из Фироспура на юго-запад, через Багавальпур и затем через Синд до берегов Инда; переправа через реку у Суккура. Отсюда войска должны были следовать на северо-запад через Шикарпур и Баг, к началу Боланского прохода, затем через проход к Кветте, и отсюда через Коджакский перевал к Кандагару.[11, 317]
  Силы, которыми располагал в то время Афганистан, были весьма незначительны. Дост-Мухаммед содержал 2,5 тыс. человек пехоты, вооруженных фитильными крупнокалиберными ружьями, 12-13 тыс. всадников и около 45 орудий. Лучшим родом войск являлась кавалерия. Кроме этого «регулярного» войска, имелось ополчение, которое при благоприятных условиях могло дать несколько десятков тысяч необученных, недисциплинорованных и плохо вооружённых солдат.
  Индская армия к апрелю 1839 года сосредоточилась у Кветты и затем продолжала движение на Кандагар и Газни, не встречая нигде сопротивления со стороны афганцев. Войска испытывали лишения от недостатка в продовольствии, а также в транспортных средствах, вследствие сильного падежа обозных животных. Около 20 тыс. голов пало только на пути до Кандагара. В Кандагар индо-британские войска вступили без боя 25 апреля. Дальнейший путь их лежал на Газни. Этот город оборонялся гарнизоном под началом Гайдер-хана, сына Дост-Мухаммеда. В виду нежелания афганцев сдаваться, англичане миной взорвали крепостную стену и пошли на штурм. Гарнизон дрался до последней возможности. Около 1000 человек его легло в бою, 1600 взяты были в плен, в том числе и сам Гайдер-хан. Британцам победа стоила всего 17 убитых и 165 раненых, в том числе 18 офицеров. Несмотря, однако, на значительное превосходство неприятельских сил, Дост-Мухаммед не пал духом. Полагаясь на силу сопротивления крепости Газни, он решил свои лучшие войска под началом сына Акбар-хана бросить сначала на Пешавар, куда в апреле начали стягиваться сикхские войска Ранджит Сингха, разбить последние и уже затем всеми силами обрушиться на Индскую армию. Однако, быстрое падение Газни разрушило планы эмира. Дост-Мухаммед изменил своё намерение и принял решение с отрядом войск, силой около 6000 человек, выступить из Кабула навстречу Индской армии, и на берегах Кабул-дарьи дать ей сражение. Он дошёл со своими войсками до с. Арганды, где в отряде обнаружились такие тревожные признаки брожения и измены, что на успех сражения не оставалось никакой надежды. Тогда Дост-Мухаммед разрешил (2 августа) своим войскам покориться Шах-Шудже, а сам с небольшой горстью приверженцев (350 чел.) отступил на Бамиан. О бегстве эмира стало известно в британском лагере уже на другой день, за ним была послана погоня, но он успел миновать проходы Гиндукуша и достигнуть Афганского Туркестана. 7 августа Шах-Шуджа торжественно вступил в Кабул, а недели через три сюда же прибыл сикхский отряд Теймур мирзы, который в виду смерти Ранджит-Синга в июне 1839, только в конце июля вступил в Хайберский проход, и после непродолжительной стычки у Али-Меджида, направился в Кабул, не встречая на пути никакого сопротивления. [12, 105]
  Таким образом Шах-Шуджа был посажен на престол и по духу декларации 1 октября 1838 года войскам надлежало возвращаться в Индию. Но в виду сомнительного положения дел, решено было возвратить домой лишь половину Индской армии, а прочие войска должны были оставаться в Афганистане под началом генерала Коттона. В сентябре из Кабула ушла вся бомбейская дивизия, направляясь через Боланский проход. В октябре ушла часть Бенгальского отряда, направляясь через Пешавар. В Афганистане остались: 7 тыс. человек англо-индийских войск. 13 тыс.человек Шах-Шуджи (содержавшихся за счет Ост-Индской компании) и 5 тыс. сикхского контингента. Главная масса этих войск оставалась в Кабуле, значительное их число было в Джелалабаде, а небольшие отряды были расположены в Кандагаре, Газни и Бамиане. Сначала всё обстояло благополучно. Прилив в страну денег внес в неё оживление и усилил торгово-промышленную деятельность, но затем вздорожание цен на предметы первой необходимости, назойливое вторжение иноземцев во внутренние дела страны, систематическое оскорбление ими религиозных и семейных чувств народа и др. причины внесли в страну общее недовольство. Назревая постепенно, оно начало обнаруживаться вскоре отдельными восстаниями в разных частях Афганистана. Гильзаи, немало тревожившие Индскую армию на пути её от Кандагара в Газни, не признавали власти Шах-Шуджи и продолжали прерывать сообщения между Кабулом и Газни. Они были усмирены, но ненадолго, в сентябре 1839 года экспедицией майора Утрама. Весной следующего года гильзаи подняли восстание в более широких размерах, при чём посланные против них войска генерала Нота с большим трудом привели их к покорности. Осенью же 1839 года возмутились хайберцы. Весной 1840 года восстали хазарейцы (возле Бамиана).
  Между тем, Дост-Мухаммед, после недолгого своего пребывания в Хульме, попробовал искать убежища у бухарского эмира Насруллы, но ошибся в своих расчетах и возвратился обратно в Хульм. Около этого времени (середина 1840) англичане, с целью повлиять на узбекских владетелей Афганского Туркестана, выдвинули небольшой отряд к северу от Бамиана, к Байгаку. Дост-Мухаммед воспользовался этим обстоятельством и уговорил хульмского хана напасть на Байгак. 30 августа произведено было нападение на британский пост и занимавший его отряд должен был отступить к Бамиану. Дост-Мухаммед с узбекским отрядом преследовал англичан, но 18 сентября был разбит туземными частями генерала Денни. Потеряв надежду на содействие узбеков, Дост-Мухаммед ушёл в Кугистан (провинция к северу от Кабула) и поднял в нём волнение. Против повстанцев из Кабула был выслан отряд под началом генерала Сэля. В Перванской долине (к северу от Чарикара) 2 ноября произошло сражение, в котором англичане понесли поражение. На следующий день отряд Сэля отступил к Чарикару. Таково было положение дел, когда совершилось непонятное и до сих пор не выясненное историей событие. На третий день после Перванского боя Дост-Мухаммед явился в Кабул и отдал себя в распоряжение англичан. Неудача у Насруллы, слабость узбеков, боязнь за свою голову, вероятно, недурно оцененную англичанами, вот, по-видимому обстоятельства, могущие служить разгадкой поступка Дост-Мухаммеда. Сдавшийся эмир был направлен на жительство в Индию. [39, 253]
  С удалением Дост-Мухаммеда и после неудачи Хивинского похода Перовского, пребывание англичан в Афганистане теряло свой смысл, почему Шах-Шуджа и напомнил им об этом. Однако, англичане, по-видимому, не намеревались уходить, устраиваясь в стране, как у себя дома, разводя здесь сады, строя дома, выписывая из Индии свои семьи. Такое поведение иноземцев ещё больше вооружало против них афганское население. Озлобление постепенно увеличивалось. Мятежи и волнения стали возникать между дураниями, гильзаями и другими племенами Афганистана. Усмирение этих вспышек поглощало всё внимание англичан, но чем дальше, тем мене успешным оно становилось. Положение дел грозило общим восстанием, которое и не замедлило обнаружиться. Поводом к нему послужило сокращение и даже прекращение денежных субсидий, выдававшихся вождям гильзаев, кугистанцев, кызылбашей и других афганских племён. Шах-Шуджа, на ряд обращённых к нему по этому поводу претензий, сослался на своеволие англичан, намекнувши на желательность освободиться от иноземцев. Этого намёка было достаточно, чтобы в конце сентября 1841 года составился заговор с целью возвращения потерянного и ниспровержения господства иностранцев. Англичане, предупреждённые о заговоре, ничего не предпринимали. Начался ряд восстаний.
  В конце сентября восточные гильзаи заперли в своих горах все проходы, ведущие из Кабула в Джелалабадскую область, прервав сообщение англичан с Индией. Усмирение гильзаев было поручено генералу Сэлю, уже назначенному со своей бригадой к возвращению в Индию через Пешавар. Он должен был водворить порядок на гильзайских землях по пути, при следовании своём на Джелалабад. 11 октября он вступил в Хурд-Кабульское ущелье и, ведя по пути непрерывные бои с мятежниками, к 30 октября едва добрался до Гандамака, понеся значительные потери.
  Одновременно вспыхнуло восстание в Кугистане и на пространстве между Кабулом и Кандагаром. Наконец 2 ноября произошла резня в самом Кабуле и одной из первых жертв пал англичанин Бёрнс, состоявший при Шах-Шудже в качестве неофициального советника. Два дома, в которых помещалась британская миссия были разграблены, караулы при них были вырезаны, казна (170 тыс. рупий) разграблена, вся прислуга перебита. И все это было совершено в присутствии 6 тыс. британских войск, запершихся в укреплённом лагере в расстоянии получаса пути от возмутившегося города. Со стороны генерала Эльфинстона, командовавшего в это время войсками под Кабулом не последовало никакого распоряжения, ни один британский офицер не явился на выручку своих!
  Безнаказанность резни 2 ноября 1841 явилась в глазах афганцев свидетельством слабости англичан, весть об успехе восстания облетела всю страну и толпы гази (сподвижников за веру) отовсюду повалили в город. Шах-Шуджа заперся в кабульской цитадели Бала-Гиссар и ждал исхода событий. Во главе восстания стояли магометзаи, родственники Дост-Мухаммеда, избравшие эмиром Мухаммед-Земан-хана, племянника Дост-Мухаммеда и бывшего правителя Джелалабадской области. У английских войск была отнята большая часть их провиантских и артиллерийских запасов. В Кударе возмутившиеся солдаты Кугистанского полка сами перерезали своих английских офицеров. В Чарикаре полк гуркхов был осаждён афганцами в своих казармах, вынужден оставить их за недостатком воды и на пути к Кабулу был истреблён. В Чейн-дабаде, между Кабулом и Газни, был вырезан отряд капитана Вудборна. Отряд капитана Фирриза был осаждён в Хайберских горах несколькими тысячами афганцев и едва пробился до Пешавара. [39, 257]
  Слабый и нерешительный Эльфинстон видел всё спасение лишь в отступлении. Вместо того, чтобы принять энергичные меры, он вступил с афганцами в переговоры. Войска между тем голодали и постепенно совершенно деморализовались. Переговоры тянулись бесконечно. Английский представитель Макнактен, приглашённый на свидание с Акбар-ханом был изменнически убит 23-го декабря. Его отрубленную голову, воткнув на пику, понесли по улицам города, а изуродованное тело было выставлено на поругание на Кабульском базаре в течение трёх дней. Со смертью Макнактена, вожди восстания сочли недействительным выработанный им договор и предложили Эльфинстону новые, более унизительные условия. В первый день 1842 года договор с афганцами был скреплен печатями 18-ти сердарей. Во исполнение этого договора англичанами были сданы афганцам: все денежные суммы, в количестве 1400000 рупий, вся артиллерия, за исключением 9 пушек, много различного огнестрельного и холодного оружия, все снаряды, амуниция, все больные и тяжело раненые с двумя при них врачами и, наконец, заложники в числе 6 офицеров. Обещанный же договором конвой из числа афганских войск не был назначен. Не получая обещанного конвоя, Эльфинстон решился двинуться в путь на свой страх и риск и 6 января английские войска в числе 4,5 тыс. человек боевого состава, с нестроевыми, женщинами, детьми и лагерной прислугой, выступили из Кабула, направляясь к Хурд-Кабульскому ущелью. Едва хвост колонны покинул лагерь, как начались нападения афганцев, орудия скоро были отняты у англичан и весь отряд был превращен в толпу, охваченную паникой. Недалеко от Джелалабада, где находился со своим отрядом генерал Сэль, афганцы довершили истребление отряда Эльфинстона. То, что спаслось здесь, погибло дальше от холода, голода и лишений. Из 16 тыс. человек, выступивших из-под Кабула, уцелел единственный человек, доктор Брайден, который 14 января, израненный и совершенно истомлённый голодом добрался до Джелалабада.
  Судьба других британских отрядов, находившихся в Афганистане была следующая. Сэль удачно держался в Джелалабаде, отражая и даже рассеивая скопища афганцев, также удерживался и генерал Нотт в Кандагаре, оба отказались сдать афганцам занятые ими позиции, несмотря на предписание Эльфинстона, выполнявшего договор 1 января. В Келат-и-Гильзае успешно держался капитан Креги. В Газни долго сопротивлялся полковник Памер, но поверив афганцам, что они его пропустят в Пешавар, сдал цитадель (6 марта). Последовало немедленное нападение на гарнизон, и он был весь истреблен, за исключением Памера и нескольких офицеров, взятых в плен. Сообщения между Индией и Кабулом были прерваны ещё в октябре 1841 года. Когда в Калькутте были получены известия о кабульском восстании, через Пешавар была послана для поддержки кабульской армии бригада генерала Вильда, но она (январь 1842) не могла пробиться через Хайберский проход и была отброшена с большим уроном. Для спасения оставшихся в Афганистане отрядов Сэля и Нотта были приняты следующие меры: Поллко, сменивший Вильда, был усилен 4 пехотными полками, кавалерией и артиллерией, а из Синда была двинута на Кандагар бригада генерала Энглянда. Последний в конце марта был встречен на Коджакском перевале афганцами и отступил к Кветте. Полок уже в феврале был в Пешаваре, но оставался здесь в течение двух месяцев. В дальнейшем, однако, действия англичан были более решительными и удачными. Выступив 3 апреля, Полок прошёл в несколько дней до Джелалабада, где и соединился с Сэлем. 10 мая, после небольшого дела на Коджакском перевале, прибыл в Кандагар и генерал Энглянд. [39, 259]
  После этого британским войскам предстояло или уйти из Афганистана, или наступлением вглубь страны восстановить свой престиж и освободить заложников и пленных. Новый вице-король склонялся к первому, общественное мнение Англии громко требовало второго. Наконец, Ноту было приказано начать отступление из Афганистана, но кружным путём, через Газни—Кабул—Пешавар, Поллоку же было предложено поддержать Нота движением на Кабул. Нотт выступил из Кандагара 7, Полок из Джелалабада 20 августа. Между тем, в Кабуле, со времени ухода Эльфинстона продолжались междоусобные распри, что значительно ослабило способность афганцев к сопротивлению. Полок и Нотт двигались к Кабулу почти беспрепятственно, легко рассеивая нестройные толпы афганцев. 15 сентября в Кабул прибыл Полок, а на другой день и Нотт. Отсюда были посланы ими в различные части страны небольшие карательные экспедиции, а Кабул отдан войскам на разграбление. После почти месячного пребывания под Кабулом, 12 октября английские отряды выступили на Пешавар. Это отступление было похоже на бегство. Отряд Нота, шедший позади подвергался непрерывным нападениям афганцев. В последних числах декабря войска достигли пределов Индии. Тогда же Дост-Мухаммед получил разрешение возвратиться в Афганистан, где, в виду смерти Шах-Шуджи, вскоре и занял престол эмиров. Так закончилась первая англо-афганская война. Она стоила более 18 тыс. человек, 25 млн фунтов стерлингов и сильно умалила политическое значение и военный престиж англичан в Средней Азии. [39, 262]
  3.2 Первая опиумная война (1840-1842)
  Первая опиумная война 1840—1842 (кит. ???????, пиньинь Diyici Yapian Zhanzheng, палл. Диицы япянь чжаньчжэн) — война Великобритании против империи Цин. Целью английских войск была защита торговых интересов Великобритании в Китае, и расширение торговли, в первую очередь опиумом (отсюда название), которому препятствовала цинская политика запрета морской торговли.
  С самого начала коммерческих отношений между Великобританией и Китаем торговый баланс имел заметный уклон в пользу китайского экспорта. В то время как в Европе китайские товары считались экзотикой и признаком шика, политика императоров династии Цин была направлена на изолирование страны, ограждение её от иностранного влияния. Так, иностранным торговым судам был открыт только один порт, а самим торговцам было не только запрещено покидать его территорию, но и даже учить китайский язык. Со стороны Китая торговля с европейцами была разрешена лишь гильдии 12 торговцев. [25, 145]
  В таких условиях европейские торговцы практически не имели возможности продавать свои товары в Китае, спросом пользовались лишь русские меха и итальянское стекло. Это вынуждало Англию оплачивать свои всё возрастающие закупки китайских товаров драгоценными металлами. Пытаясь восстановить равновесие, английские власти посылали торговые делегации к китайским императорам, но переговоры никогда не увенчивались успехом. Ситуацию хорошо резюмируют слова императора Цяньлун, сказанные им в 1793 году лорду Маккартни, послу Георга III:
  К XIX веку, тем не менее, товар, способный заинтересовать Китай, был найден. Речь шла об опиуме.
  Несмотря на полный запрет на торговлю и употребление в Китае опиума (императорские декреты 1729 и 1799 годов), начиная с 1773 года Британская Ост-Индская компания приобретает монополию на закупку Бенгальского опиума. В 1775 году она нелегально, но очень выгодно для себя продаёт в Китае 1,4 тонны опиума. К 1830 году объём продаж опиума составит 1500 тонн. Невзирая на абсолютную нелегальность этой торговли, она получает полную поддержку Британского правительства, чья цель — положительный торговый баланс с Китаем — достигнута начиная с 1833 года.
  В 1834 году под давлением британских торговцев у Ост-Индской компании отбирается монополия на торговлю с Китаем, что приводит к новому буму продажи опиума, и в 1835 году опиум составляет 3/4 всего импорта Китая. В 1838 году объём продажи опиума составил 2000 тонн, миллионы китайцев всех слоёв и сословий были вовлечены в потребление наркотика.
  После отмены монополии Ост-Индской компании английские купцы в Гуанчжоу, объединившись, создали свою торговую палату во главе с крупным опиумоторговцем Дж. Мэттисоном. Последний сразу же направился в Лондон добиваться силового решения проблемы китайского рынка. Активность английского торгового капитала в Китае резко усилилась. Английская буржуазия настойчиво требовала от правительства действенных мер по слому «изоляции» Китая и захвату какого-нибудь острова у его побережья как оплота свободной коммерции (при выборе такового назывался и Тайвань). [25, 160]
  Деловые круги Лондона всё более подталкивали к силовому решению «китайского вопроса». Было решено провести явочным путём картографическую, коммерческую и военную разведку «закрытого» китайского побережья. Эта задача была возложена на гуанчжоуский совет Ост-Индской компании, а во главе экспедиции поставлен её суперкарго Х. Линдсей. Его корабль, следуя из Калькутты в Японию, якобы из-за непогоды отклонился от курса и был вынужден идти вдоль побережья Китая от одного «закрытого» порта к другому. Невзирая на все запреты Пекина и протесты местных властей, экспедиция Линдсея в 1832 году выполнила свою задачу. Она обследовала порты Сямэнь, Фучжоу, Нинбо и Шанхай, а затем посетила Тайвань.
  Летом 1834 года на территорию английской фактории под Гуанчжоу прибыл лорд У.Нэпир (англ.), назначенный главным инспектором английской торговли в Китае. Нэпир должен был, с одной стороны, изучить перспективы британской торговли в Китае и постепенно наладить дипломатические отношения с Пекином, а с другой — продолжить разведку побережья на случай войны, не вмешиваясь в дела опиумной контрабанды. Несмотря на то, что Англия направила Нэпира как своего торгового и дипломатического представителя, с китайской точки зрения он был всего лишь представителем английских купцов, то есть обладателем слишком невысокого ранга, чтобы сноситься напрямую с наместником Сына Неба. Это во многом предопределило неудачу миссии Нэпира. Его письмо к наместнику Лянгуана было возвращено, а в ответ на отказ переделать письмо в прошение цинская сторона потребовала удаления «дерзкого» из Гуанчжоу. Нежелание Нэпира подчиниться повлекло за собой отзыв в августе и сентябре 1834 года с английской фактории китайского персонала, прекращение подвоза продовольствия и торговое эмбарго. Конфликт быстро нарастал. Когда цинские войска блокировали факторию с суши, англичане высадили сюда десант и ввели в устье реки Сицзян два фрегата, на что китайские береговые батареи открыли заградительный огонь. Твёрдость цинской стороны, боязнь вызвать вооружённый конфликт и тем самым надолго сорвать коммерцию своих соотечественников заставили Нэпира покинуть китайскую территорию, после чего власти Лянгуана возобновили торговлю. [25, 170]
  В конце 1836 — начале 1837 годов произошло новое обострение англо-китайских отношений в Гуанчжоу. Начиная с 1837 года Англия стала постоянно держать в прибрежных водах провинции Гуандун свои корабли. К концу 1830-х годов обстановка на юге Китая всё более накалялась. Лондонский кабинет, и в том числе министр иностранных дел Г. Пальмерстон, окончательно склонились к силовому варианту «открытия» китайского рынка. Нужен был только более или менее убедительный повод.
  Непосредственным поводом к началу военных действий послужила деятельность китайского императорского чрезвычайного уполномоченного Линь Цзэсюя, который в марте 1839 года потребовал от англичан и американцев в Гуанчжоу сдачи всего опиума, а когда те отказались подчиниться — блокировал войсками территорию иностранных факторий и отозвал с них китайский персонал. Опиумоторговцы и суперинтендант британской торговли Чарльз Эллиот были вынуждены сдать весь запас наркотика — более 19 тысяч ящиков и 2 тысячи тюков, которые были уничтожены по приказу Линь Цзэсюя. Когда «оскорблённые» англичане переселились в Макао, Линь Цзэсюй разрешил торговать в Гуанчжоу только тем из них, кто давал подписку об отказе провозить опиум. Поскольку англичане демонстративно игнорировали китайские законы, Линь Цзэсюй в августе блокировал нарушителей в Макао и вынудил их перебраться на свои корабли. Упрямством британских конкурентов воспользовались американцы для расширения своей коммерции в ущерб английской. Многие англичане стремились дать требуемые обязательства.
   
  Чтобы не допустить этого, Чарльз Эллиот на свой страх и риск спровоцировал в сентябре и ноябре 1839 года несколько нападений британских судов на китайские военные джонки. Когда это не помогло, англичане согласились дать подписку о неучастии в контрабанде наркотика и прекратили вооружённые столкновения в устье Чжуцзяна. В конечном счёте Линь Цзэсюю удалось расколоть ряды британских и американских дельцов и возобновить внешнюю торговлю, резко сократив сбыт опиума на побережье Гуандуна. Первые успехи вскружили голову императору, и он решил поставить «варваров» на колени, объявив Китай с декабря 1839 года «закрытым» для всех коммерсантов из Англии и Индии. Все британские дельцы, их товары и корабли в январе 1840 года были удалены из Гуанчжоу. В Лондоне «закрытие» китайского рынка сочли благоприятным поводом для войны с Китаем.
  Мощное лобби торговцев опиума заставило Британское правительство в апреле 1840 года объявить войну Китаю. В том же месяце флотилия из 40 кораблей с 4000 солдатами на борту покинула Индию в направлении Китая.
  В Афганистане быстрый успех 1839 года ослепил англичан; они считали себя хозяевами страны и были застигнуты врасплох восстанием афганцев, неожиданно вспыхнувшим в ноябре 1841 года. Доверившись коварному врагу, англичане выговорили себе свободный выход из страны, но на обратном походе в Индию потерпели страшные потери от климата, лишений и фанатизма жителей. Вице-король, лорд Элленборо, решился отомстить афганцам и летом 1842 года отправил против них новые войска. Афганцы были разбиты, города их разрушены, оставшиеся в живых английские пленные освобождены. Опустошительный характер похода вызвал резкое порицание со стороны оппозиции в палате общин. 1843 год прошёл тревожно.
  Католическое направление некоторой части англиканского духовенства (см. Пьюзеизм) все более и более разрасталось. В Шотландии произошёл разрыв между государственной церковью и пресвитерианским толком нонинтрузионистов. Главные затруднения предстояли правительству в Ирландии. С самого вступления в должность торийского министерства Даниэль О’Коннель возобновил свою агитацию в пользу расторжения унии между Ирландией и Англией (англ. Repeal). Он собирал теперь сходки в 100 000 человек; можно было ожидать вооружённого столкновения. Против О’Коннеля и многих его сторонников было возбуждено уголовное преследование. Судебное разбирательство несколько раз откладывалось, но в конце концов агитатор был признан виновным. Палата лордов кассировала приговор вследствие формальных нарушений закона; правительство отказалось от дальнейшего преследования, но агитация уже не достигала прежней силы.
  В сессии 1844 года на первый план выдвинулся опять вопрос о хлебных законах. Предложение Кобдена относительно полной отмены хлебной пошлины было отвергнуто нижней палатой большинством 234 голоса против 133; но уже при обсуждении фабричного билля, когда известному филантропу лорду Ашлею (позднее граф Шефтсбери) удалось провести предложение о сокращении рабочего дня до 10 часов, стало ясно, что правительство не располагает больше прежним прочным большинством.
  Главнейшей финансовой мерой в 1844 году был банковый билль Пиля, давший английскому банку новую организацию.
  В том же году произошла важная перемена в высшей администрации Ост-Индии. В декабре 1843 года лорд Элленборо предпринял победоносный поход против округа Гвалиор в Северном Индостане (ещё раньше, в 1843 году, был покорен Синд). Но именно эта воинственная политика вице-короля в связи с беспорядками и подкупами в гражданском управлении, вызвали вмешательство дирекции Ост-Индской компании. Пользуясь предоставленным ей законом правом, она сменила лорда Элленборо и назначила на его место лорда Гардинга. В 1845 году завершился внутренний распад прежних партий.
  Все совершенное Пилем в сессии этого года было достигнуто им при помощи его прежних политических противников. Он предложил увеличить средства на содержание католической семинарии в Майнуте, которая, будучи единственным государственным учреждением этого рода в Ирландии, представляла плачевный контраст с роскошной обстановкой школ англиканской церкви. Это предложение вызвало сильнейшую оппозицию на министерских скамьях, рельефно обрисовавшую все бессердечие староторийского и англиканского правоверия. Когда 18 апреля билль был допущен ко второму чтению, прежнее министерское большинство уже не существовало. Пиль приобрел поддержку 163 вигов и радикалов. Церковная агитация получила новую пищу, когда министры выступили с предложением учредить три высшие светские коллегии для католиков, без права вмешательства государства или церкви в религиозное преподавание.
  Из-за этой меры Гладстон, тогда ещё строгий церковник, вышел из кабинета; когда она была внесена в парламент, англиканские высокоцерковники, фанатики католицизма и О’Коннель одинаково разразились проклятиями против безбожного проекта. Тем не менее, билль был принят громадным большинством. Ещё резче это измененное положение партий обозначилось в экономических вопросах. Результаты последнего финансового года оказались благоприятными и показали значительный прирост подоходного налога. Пиль ходатайствовал о продолжении этого налога ещё на три года, предполагая, вместе с тем, допустить новое понижение таможенных сборов и совершенное уничтожение вывозных пошлин. Предложения его вызвали неудовольствие ториев и землевладельцев, но встретили горячую поддержку в прежней оппозиции и были приняты при её помощи.
  Тем временем в Ирландии неожиданно разразился страшный голод вследствие неурожая на картофель, составлявший почти единственную пищу беднейших классов населения. Народ умирал и десятками тысяч искал спасения в эмиграции. Благодаря этому агитация против хлебных законов достигла высшей степени напряжения. Предводители старых вигов открыто и бесповоротно примкнули к движению, которое до тех пор находилось в руках Кобдена и его партии. 10 декабря министерство подало в отставку; но лорд Джон Россель, которому поручено было составить новый кабинет, встретил не меньше затруднений, чем Пиль, и возвратил королеве свои полномочия.
  Пиль преобразовал кабинет, в который вновь вступил Гладстон. Вслед за тем предложена была Пилем постепенная отмена хлебных законов. Часть старой торийской партии последовала за Пилем в лагерь свободной торговли, но главная масса ториев подняла яростную агитацию против своего прежнего вожака. 28 марта 1846 года второе чтение хлебного билля было принято большинством 88 голосов; все изменения, отчасти предложенные протекционистами, отчасти клонившиеся к немедленной отмене всех хлебных пошлин, были отвергнуты. Билль прошёл и в верхней палате благодаря влиянию Веллингтона. [25, 175]
  Несмотря, однако, на этот успех и громадную популярность, приобретенную Пилем проведением своей великой экономической реформы, личное положение его становилось все более затруднительным. В борьбе против ядовитых нападок протекционистов — в особенности Дизраэли, который вместе с Бентинком принял на себя предводительство над старыми ториями, Пиль, разумеется, не мог рассчитывать на защиту своих долголетних противников. Ближайшим поводом к его падению послужил вопрос о чрезвычайных мерах по отношению к Ирландии, разрешенный отрицательно коалицией вигов, радикалов и ирландских депутатов. Внешние дела в момент удаления торийского министерства находились в весьма благоприятном положении. Прежние натянутые отношения с Францией мало-помалу уступили место дружественному сближению. С Северной Америкой произошли было разногласия вследствие обоюдных притязаний на область Орегона, но они были мирно улажены.
  В июне 1846 года сикхи произвели набег на британские владения в Индии, но были разбиты.
  3 июля 1846 года образовалось новое вигийское министерство под главенством лорда Джона Росселя; самым влиятельным членом его был министр иностранных дел лорд Пальмерстон. Оно могло рассчитывать на большинство только при условии поддержки со стороны Пиля. Открывшийся в январе 1847 года парламент одобрил целый ряд мер, принятых с целью помочь бедствиям Ирландии. Около того же времени умер О’Коннель, на пути в Рим, и в нём национальная партия Ирландии потеряла свою главную опору.
  Вопрос об испанских браках привёл к охлаждению между лондонским и парижским кабинетами. Пользуясь этим, восточные державы порешили присоединение Кракова к Австрии, оставив без внимания запоздалые протесты английского министра иностранных дел.
  На общих выборах 1847 года протекционисты остались в меньшинстве; пилиты составили влиятельную среднюю партию; соединённые виги, либералы и радикалы образовали большинство 30 голосов. Чартисты нашли себе представителя в талантливом адвокате О’Конноре. Внутри страны положение дел было безотрадно. Размножившиеся преступления в Ирландии потребовали особого репрессивного закона. В английских фабричных округах нужда и безработица тоже приняли ужасающие размеры; банкротства следовали одно за другим. Недобор в государственных доходах вследствие общего застоя в делах и невозможности сокращения расходов заставил министерство предложить закон о повышении подоходного налога ещё на 2 процента. Но увеличение этого непопулярного налога вызвало такую бурю в самом парламенте и вне его, что в конце февраля 1848 года предложенная мера была взята назад [25, 180]
   
  3.3 Первая англо-сикхская война (1845-1846) Первая англо-сикхская война (1845—1846) — вооруженный конфликт между Сикхской империей и Британской Ост-Индской Компанией. Он закончился частичным покорением сикхов.
  Сикхское государство в Пенджабе выросло в начале 19го века под властью Махараджи Ранджита Сингха, однако тогда же к границам Пенджаба приближается экспансия Британской колониальной империи. Ранджит Сингх старался поддерживать хорошие отношения с британцами, но в то же время готовил свою армию к отражению возможной агрессии как Британии, так и Афганистана, находившегося в то время под властью хана Доста Муххамеда. Он нанял американских и европейских специалистов в свою артиллерию, и также включил в армию контингенты индуистов и мусульман. [29, 89]
  Ранджит Сингх умер в 1839 году. Практически немедленно в его княжестве начались раздоры. Его законный наследник, Харак Сингх, был непопулярен, и его свергли через несколько месяцев. Позднее он умер при загадочных обстоятельствах; когда принц возвращался с кремации своего отца, на него упала арка в форте Лахор.
  За власть в Сикхском государстве сражались две фракции: сикхская Синдханвали, и индуистская Догра. Догра преуспела, приведя к власти в январе 1841 года старшего незаконного сына Раджита Сингха, Шера Сингха. Синдханвали спаслись на британской территории, оставив множество сторонников в армии Пенджаба.
  После смерти Ранджита Сингха армия была резко увеличена, с 29 тыс. чел и 192 пушек в 1839 до 80 тыс. в 1845, благодаря вооружению феодалов. Теперь армия сама по себе претендовала на роль Хальсы — сикхской общины. Полковые панчаяты (комитеты) стали альтернативной властью, исполнительной, военной и гражданской, претендуя на достижение идеала Гуру Гобинда Сингха. Британские наблюдатели описывали эту систему, как «опасную военную демократию». Англичане, посещавшие в то время Пенджаб, отмечали, что сикхские полки поддерживают в стране «пуританский» порядок, однако при этом находятся в постоянном противостоянии с Дурбаром (центральным двором). В одном из примечательных случаев, сикхские солдаты взбунтовались, и начали убивать всех, кто, как им казалось, говорил по-персидски (язык, использовавшийся клерками, отвечавшими за финансы Хальсы).
  Махараджа Шер Сингх был не в состоянии оплачивать требования Хальсы, хотя и продолжал растрачивать деньги на свой двор. В сентябре 1843 года он был убит своим двоюродным братом, офицером Хальсы, Аджитом Сингхом Синдханвали. Дзинд Каур, самая молодая вдова Ранджита Сингха, стала регентом при своём малолетнем сыне, Дулипе Сингхе. После того, как визирь Хира Сингх был убит при попытке сбежать из столицы, ограбив царскую сокровищницу (Тошкана), в декабре 1844 года визирем стал брат Каур, Джавахир Сингх. Он пытался подкупить Хальсу обещаниями несуществующих сокровищ, и в сентябре 1845 года был убит на параде на глазах Каур и Дулипа Сингха.
  Хотя Каур публично поклялась отомстить убийцам своего брата, она осталась регентом. Визирем стал Лал Сингх, главнокомандующим — Тедж Сингх. Оба принадлежали к фракции Догра, и были индуистами высшей касты извне Пенджаба, которые обратились в сикхизм в 1818 году, как и многие пенджабцы в то время.
  В то же время, Британская Ост-Индская компания начала наращивать свои вооруженные силы, в частности, в пограничных с Пенджабом районах. В 1844 году она аннексировала Синд, находившийся к югу от Пенджаба. Также они построили военную базу в Ферозепуре, всего в нескольких милях от реки Сатледж, по которой тогда проходила граница между Британской Индией и сикхами.
  Действия британцев были двуссмысленными, и могли быть вызваны опасениями, что беспорядки в Хальсе могут сделать её опасной для британских территорий вдоль границы. Однако сикхские и индуистские историки отмечают наступательный характер этих военных приготовлений.
  Политический агент британцев в пограничных районах, майор Джордж Бродфут, отмечал беспорядки в Сикхском государстве, и вёл подсчёт многочисленным случаям коррупции во дворе. Многие британцы испытывали соблазн распространить влияние империи на сикхов, на тот момент единственную силу в Индии, которая теоретически могла представлять собой угрозу англичанам, и единственное княжество, сохранявшее независимость. [41, 237]
  Обменявшись взаимными обвинениями, сикхский Дарбар и Британская Ост-Индская компания разорвали дипломатические отношения. Британцы во главе с сэром Хью Гофом, главнокомандующим Бенгальской армии, начали маршировать на Ферозепур, где уже размещалась одна дивизия. Эти «британские» войска состояли из соединений Бенгальской армии, где одно британское подразделение приходилось на три или четыре туземных подразделения из бенгальской пехоты и кавалерии. Артиллерия состояла в основном из лёгких орудий элитной Бенгальской конной артиллерии.
  В ответ сикхи пересекают реку Сутледж 11 декабря 1845 года. Хотя армия и состояла в основном из сикхов, в ней также служили пенджабские, пуштунские и кашмирские пехотинцы. Артиллерия состояла из тяжёлых орудий, была сформирована и обучена европейскими наёмниками.
  Сикхи объявили, что лишь движутся к сикхским же владениям, однако британцы восприняли их действия, как враждебные, и объявили войну. Одно сикхское соединение во главе с Тедж Сингхом выдвинулось на Ферозепур, однако не попыталось ни штурмовать, ни осадить британцев. Второе соединение во главе с Лил Сингхом столкнулось с британцами 18 декабря в битве при Мудки, и потерпело поражение.
  На следующий день британцы обнаружили большое соединение сикхов, марширующие на Ферозешах. Генерал-губернатор Бенгалии Гардиндж приказал не атаковать их, дожидаясь подкреплений. Когда они прибыли 21 декабря, сэр Хью Гоф атаковал их, всего за несколько часов до заката. Хорошо организованная сикхская артиллерия нанесла британцам тяжёлые потери, а их пехота сражалась отчаянно. С другой стороны элитная иррегулярная кавалерия сикхов, гходачада (или горачара), оказалась неэффективной против кавалерии и пехоты британцев, и удерживалась Лил Сингхом от сражения.
  После заката часть подразделений Гофа продолжила сражаться на сикхских позициях, однако остальные отступили в беспорядке. Гардиндж ожидал поражения, и приказал сжечь документы в Мукди в таком случае. Однако следующим утром британцы выбили сикхов из оставшихся укреплений. В этот момент появилась армия Теджа Сингха. Истощённые британские силы ожидали катастрофы, однако Тедж Сингх неожиданно отступил.
  Боевые действия временно прекратились, обе стороны ожидали подкреплений. С возобновлением операций сикхи отправили за реку Сутледж отряд с целью перерезать коммуникации и снабжение британцев. На борьбу с ними были отправлены войска во главе с сэром Гарри Смитом. Сикхская кавалерия атаковала его на марше, и захватила обозы, однако в битве при Аливал 28 января 1846 Смит одержал блестящую победу, захватив сикхский плацдарм.
  Основная армия Гофа тем временем получила подкрепления, и присоединилась к Смиту. Затем британцы атаковали главный сикхский плацдарм в Собраоне 10 февраля. По слухам, Тедж Сингх дезертировал их сикхской армии в начале битвы. Несмотря на отчаянное сопротивление сикхов, войска Гофа прорвали их линии. Мосты за спиной у сикхов были уничтожены огнём британской артиллерии, либо, по другим данным, были уничтожены отступающим Теджом Сингхом, чтобы избежать преследования британцев. Сикхи оказались в ловушке. Они отказались сдаваться, и британцы не показали милосердия. Победа англичан нанесла сикхской армии серьёзный удар.
  Согласно Лахорскому договору 9 марта 1846 года, сикхи уступали британцам ценный район Джуллундур Доаб между реками Беас и Сутледж. Лахорский Дурбар также был вынужден заплатить контрибуцию в 15 миллионов рупий (1.5 млн кроров). Не имея таких денег, Дурбар уступает в качестве эквивалента одного крора Кашмир, Хазарею, все форты, территории, права и прибыли в княжествах между реками Беас и Инд. В более позднем отдельном соглашении (Амритсарский договор) раджа Джамму получил от британцев Кашмир за 7.500.000 рупий (75 лакхов), и был титулован Махараджей Джамму и Кашмира. [29, 86]
  Махараджа Дулип Сингх остался правителем Пенджаба, а его мать — регентом, однако британское присутствие должно было сохраняться до совершеннолетия махараджи (16 лет). Бхировальский договор 16 декабрая 1846 назначил регентше пенсию от британцев в 150.000 рупий (1.5 лакхов). При поддержке Регентского совета в Лахоре был заменён британский резидент с агентами в других городах и регионах. Таким образом, Британская Ост-Индская компания получила контроль над сикхским правительством.
  3.4 Вторая англо-сикхская война (1848-1849) Вторая Англо-Сикхская война (1848—1849 годов) между Сикхской империей и Британской Ост-Индской компанией привела к покорению сикхов, аннексии Пенджаба, и появлению Северо-Западной пограничной провинции.
  Сикхское государство в Пенджабе усилилось и расширилось при Махарадже Ранджите Сингхе в начале XIX века. В то же время экспансия Британской Ост-Индской компании подошла к границам Пенджаба. Ранджит Сингх придерживался союза с британцами, в то же время сохраняя боеспособность Хальсы для отражения возможной английской либо афганской агрессии.
  После смерти Ранджита Сингха в 1839 году в государстве начались беспорядки. Друг друга сменяли многочисленные правители, обострились отношения между Дурбаром (центральным двором) и Хальсой. Компания начала наращивать вооружённые силы на пенджабской границе, и они были атакованы силами Хальсы, которые возглавлялись слабыми, и склонными к предательству лидерами. Тяжёлая Первая англо-сикхская война закончилась поражением сикхов.
  После первой войны сикхи уступили Компании часть своей территории, и британцы продали Кашмир Махарадже Гулабу Сингху, правителю княжества Джамму. Часть войск Хальсы даже отправилась для изгнания правителя Кашмира.
  Малолетний Махараджа Дулип Сингх остался правителем, однако политика Дурбара теперь контролировалась британским резидентом, сэром Генри Лоуренсом. Мать Дулипа Сингха попыталась вернуть своё влияние, как Регента, но была отправлена Лоуренсом в изгнание. Часть сикхских генералов и придворных поддержали это изгнание, часть — нет.
  Армии сикхов приходилось быть настороже, так как части сикхского государства с мусульманским большинством склонялись к союзу с афганским ханом Дост Мухамедом. Британцы не хотели держать на этих территориях свои войска, что означало расход финансовых и людских ресурсов. Генерал-губернатор Индии Хардинг имел планы сократить после войны Бенгальскую армию на 50 000 человек. Кроме того, сотрудничество с британскими военными зачастую означало, что сирдарам (сикхским генералам) приходилось принимать приказы от сравнительно более молодых английских офицеров и чиновников. [29, 330]
  В начале 1848 года заболевший Лоуренс отбыл в Англию. Хотя он предлагал назначить на своё место своего младшего брата Джона Лоуренса, генерал-губернатор Индии Хардингс назначил Фредерика Курри. Он был чиновником из Калькутты, незнакомым с военным делом, и с Пенджабом. Тогда как Лоуренсы имели неформальные контакты с британскими резидентами и агентами в различных районах Пенджаба, Курри мог пренебрегать их отчётами. Так, он отказался отреагировать на донесение Политического Агента в Хазаре, Джеймса Эббота о том, что сирдар Чаттар Сингх Аттаривала, сикхский губернатор Хазары, активно готовит мятеж совместно с другими сирдарами.
  Город Мултан был частью Сикхской империи (захвачен Ранджитом Сингхом в 1818), однако управлялся индуистским вице-королём, Деваном Мулраджем. После первой войны он начал действовать независимо. Когда он получил от подконтрольного британцам Дурбара распоряжение об увеличении налогов и сборов, то передал власть своему сыну. Однако вместо этого британский резидент направил сикхского губернатора, сирдара Хана Сингха, вместе с английским политическим агентом, лейтенантом Патриком Вансом Агнью.
  18 апреля 1848 года Ванс Ангнью прибыл в Мултан с другим офицером, лейтенантом Вильямом Андерсоном, и небольшим отрядом. Мулрадж передал им ключи от города, однако британцев сразу же атаковали иррегулярные войска Мулраджа вместе с толпой. Оба британца были ранены, и бежали к Хану Сингху. Они заняли мечеть за городом. Их отряд бежал, либо дезертировал к Мулраджу, и офицеры на следующие день были убиты толпой.
  Мулрадж отправил голову Ангнью к Хану Сингху, сказав отвезти её обратно в Лахор. Новости об убийствах распространились по всему Пенджабу. Многие сикхи дезертировали из войск, верных Дурбару, и присоединились к тем, кто был готов восстать под началом Мулраджа.
  Британский политический агент в Банну, лейтенант Херберт Эдвардс, в апреле был около Мултана, но не смог спасти Ванса Ангнью. Он собрал иррегулярные пуштунские подразделения, и вместе с сикхскими подразделениями разбил армию Мулраджа, однако не смог взять сам укреплённый город.
  В то же время резидент в Пенджабе Курри написал главнокомандующему Бенгальской армией Гофу предложение двинуть основные силы на Мултан. Однако тот при поддержке генерал-губернатора отказался, предложив ждать окончания сезона дождей, то есть до ноября. Тогда Курри приказал небольшим силам Бенгальской армии во главе с генералом Вилшем осадить Мултан, соединившись с несколькими иррегулярными подразделениями из местных рекрутов, и отрядами Хальсы. Эти силы прибыли к Мултану между 18 и 28 августа. Значительная часть сикхских подразделений при этом возглавлялась сирдаром Шер Сингхом Аттаривала, сыном Чаттара Сингха.
  Многие британские агенты ожидали восстания. Капитан Джон Николсон, возглавлявший иррегулярную кавалерию, атаковал сикхский гарнизон в стратегически важном форте Атток на реке Инд. Когда Чаттар Сингх открыто взбунтовался, он оказался в сложном положении.
  14 сентября армия Шер Сингха в Мултане взбунтовалась, однако, не присоединившись к Мулраджу. Обе стороны придерживались нейтралитета, и договорились, что Мулрадж даст денег из своей сокровищницы, а Шер Сингх выдвинется на север к Центральному Пенджабу, на соединение с Чаттаром Сингхом.
  С окончанием сезона дождей в ноябре в регион были стянуты силы Компании. Прибыли войска Бомбейской армии (управлявшейся отдельно от Бенгальской), с подкреплениями, и с приказом осадить Мултан.
  22 ноября произошло сражение при Рамнагаре между сикхами и британцами. Хотя сикхам и пришлось оставить свой плацдарм, они восприняли результат этой битвы, как свою победу.
  В начале 1849 на сторону взбунтовавшихся сикхов перешёл афганский хан Дост Мухаммед, которому были обещаны территории вокруг Пешавара, завоёванные Ранджитом Сингхом в начале XIX века. Когда 3 500 афганских кавалеристов подошли к форту Атток, мусульманский гарнизон, оставленный Николсоном, дезертировал.
  Гоф неожиданно атаковал позиции Шер Сингха рядом с рекой Джелам 13 января 1849. В ожесточённой битве при Чиллианвала британцы, не имеющие эффективной артиллерийской поддержки, понесли тяжёлые потери. Некоторые подразделения лишились своих знамён, часть английской кавалерии бежала в панике, были потеряны четыре пушки. Армии Шер Сингха тоже досталось, были потеряны двенадцать пушек.
  Через три дня, в течение которых продолжались сильные дожди, стороны снова сошлись, но отступили. Шер Сингх выдвинулся на север, на соединение с Чаттаром Сингхом, намереваясь дать стратегическое сражение.
  Гоф подвергся серьёзной критике из-за больших потерь, и был заменён генералом Чарльзом Джеймсом Напиром, который несколько недель не мог прибыть из Англии.
  Тем временем, силы Вилша завершили осадные работы вокруг Мултана, батареи открыли огонь, и пробили брешь в обороне. Мулрадж сдался 22 января, и был заточён в тюрьме до конца своей жизни. Окончание осады позволило Вилшу выступить на помощь Гофу, имея, в частности, много тяжёлых орудий, которых не хватало сикхам.
  Поражение сикхов было вызвано несколькими причинами. Их контроль над населением Пенджаба оказался неэффективным, так что большие армии не могли найти достаточно продовольствия. Многие мусульмане из пограничных районов перешли на сторону британцев. Наконец, силы Компании оказались превосходящими.
  Начался набор населения различных общин Пенджаба в Пенджабские Иррегулярные Силы под британским командованием. Эти рекруты воевали против взбунтовавшихся сипаев во время Восстания 1857 года, в основном принадлежавших к индуистам из высших каст, и сторонникам маратхов и Великих Моголов. Пенджабские рекруты испытывали мало симпатии к этим индуистам из взбунтовавшейся Бенгальской армии, хорошо помня их роль в разгроме самого Пенджаба. Кроме того, символическим лидером повстанцев стал Бахадур Шах Зофар, что не прибавляло восставшим симпатии в глазах сикхов, долго боровшихся с властью Великих Моголов. [29, 353]
  3.5 Крымская Война (1853-1856)
   КРЫМСКАЯ ВОЙНА 1853 - 56, Восточная война, война России с коалицией Великобритании, Франции, Турции и Сардинии за господство на Ближнем Востоке. К середине 19 века Великобритания и Франция вытеснили Россию с ближне-восточных рынков и подчинили своему влиянию Турцию. Император Николай I безуспешно пытался договориться с Великобританией о разделе сфер влияния на Ближнем Востоке, а затем решил восстановить утраченные позиции прямым нажимом на Турцию. Великобритания и Франция способствовали обострению конфликта, рассчитывая ослабить Россию и отторгнуть у нее Крым, Кавказ и др. территории. Предлогом к войне явился спор между православным и католическим духовенством в 1852 из-за обладания "святыми местами" в Палестине. В феврале 1853 Николай 1 направил в Константинополь чрезвычайного посла А. С. Меншикова, который ультимативно потребовал, чтобы православные подданные турецкого султана были поставлены под особое покровительство русского царя. Царское правительство рассчитывало на поддержку Пруссии и Австрии и считало невозможным союз между Великобританией и Францией. Однако английский премьер Дж. Пальмерстон, опасаясь усиления России, пошёл на соглашение с французским императором Наполеоном III о совместных действиях против России. В мае 1853 турецкое правительство отвергло русский ультиматум, и Россия разорвала дипломатические отношения с Турцией. С согласия Турции в Дарданеллы вошла англо-французская эскадра. 21 июня (3 июля) русские войска вступили в княжества Молдавию и Валахию, находившиеся под номинальным суверенитетом турецкого султана. Поддерживаемый Великобританией и Францией, султан 27 сентября (9 октября) потребовал очищения княжеств, а 4(16) октября 1853 объявил России войну. Против 82-тыс. армии генерала М. Д. Горчакова на Дунае Турция выдвинула почти 150-тыс. армию Омер-паши, но атаки турецких войск у Четати [25 дек. (6 янв. 1854)], Журжи [22 янв. (3 февр.)] и Кэлэраша [20 февр. (4 марта)] были отбиты. Русская артиллерия уничтожила турецкую Дунайскую флотилию. В Закавказье турецкой армии Абди-паши (ок. 100 тыс. чел.) противостояли слабые гарнизоны Ахалциха, Ахалкалаки, Александрополя и Эривани (ок. 5 тыс.), т. к. главные силы русских войск были заняты борьбой с горцами (Кавказская война 1817-64). Из Крыма была спешно переброшена по морю пехотная дивизия (16 тыс.) и сформировано 10-тыс. армяно-грузинское ополчение, что позволило сосредоточить 30 тысяч войск под командованием генерала В. О. Бебутова. Главные силы турок (ок. 40 тыс.) двинулись на Александрополь, а их Ардаганский отряд (18 тыс.) пытался через Боржомское ущелье прорваться к Тифлису, но был отражён, а 14(26) ноября разбит под Ахалцихом 7-тыс. отрядом генерала И. М. Андронникова. 19 ноября (1 декабря) войска Бебутова (10 тыс.) разгромили главные турецкие силы (36 тыс.) при Башкадыкларе. Русский Черноморский флот блокировал турецкие корабли в портах. 18(30) ноября эскадра под командованием вице-адмирала П. С. Нахимова в Синопском сражении 1853 уничтожила турецкий Черноморский флот. Поражения Турции ускорили вступление в войну Великобритании и Франции. 23 декабря 1853 (4 января 1854) англо-французский флот вошёл в Чёрное море. 9(21) февраля Россия объявила войну Великобритании и Франции. 11(23) марта 1854 русские войска форсировали Дунай у Браилова, Галаца и Измаила и сосредоточились в Северном Добрудже. 10(22) апреля англо-французская эскадра бомбардировала Одессу. В июне - июле англо-французкие войска высадились в Варне, а превосходящие силы англо-франко-турецкого флота (34 линейных корабля и 55 фрегатов, в т. ч. большинство паровых) блокировали русский флот (14 линейных парусных кораблей, 6 фрегатов и 6 пароходо-фрегатов) в Севастополе. Россия значительно уступала западно-европейским странам в области военной техники. Её флот состоял в основном из устаревших парусных кораблей, армия была вооружена главным образом кремнёвыми гладкоствольными ружьями с небольшой дальностью стрельбы, в то время как союзники имели на вооружении винтовки. Угроза вмешательства в войну на стороне антирусской коалиции Австрии, Пруссии и Швеции заставляла Россию держать на западных границах главные силы армии. На Дунае русские войска 5(17) мая осадили крепость Силистрию, но ввиду враждебной позиции Австрии 9(21) июня главнокомандующий русской армией фельдмаршал И. Ф. Паскевич отдал приказ об отходе за Дунай. В начале июля 3 французских дивизии двинулись из Варны для охвата русских войск, но эпидемия холеры заставила их вернуться обратно. К сентябрю 1854 русские войска отошли за реку Прут, и княжества были оккупированы австрийскими войсками. На Балтийском море англо-французские эскадры вице-адмирала Ч. Нейпира и вице-адмирала А. Ф. Парсеваля-Дешена (11 винтовых и 15 парусных линейных кораблей, 32 пароходо-фрегата и 7 парусных фрегатов) блокировали русский Балтийский флот (26 парусных линейных кораблей, 9 пароходо-фрегатов и 9 парусных фрегатов) в Кронштадте и Свеаборге. Не решившись атаковать эти базы из-за русских минных заграждений, впервые применённых в боевых действиях, союзники начали блокаду побережья и бомбардировали ряд населённых пунктов в Финляндии. 26 июля (7 августа) 1854 11-тыс. англо-француский десант высадился на Аландских островах и осадил Бомарзунд, который после разрушения укреплений сдался. Попытки других десантов (в Экенесе, Ганге, Гамлакарлебю и Або) окончились неудачей. Осенью 1854 союзные эскадры покинули Балтийское море На Белом море английские корабли в 1854 бомбардировали Колу и Соловецкий монастырь, но попытка нападения на Архангельск провалилась. Гарнизон Петропавловска-на-Камчатке под командованием генерал-майора В. С. Завойко 18-24 августа (30 авг.-5 сент.) 1854 отразил нападение англо-французской эскадры, разбив высаженный ею десант. В Закавказье турецкая армия под командованием Мустафы-Зариф-паши была усилена до 120 тыс. чел. и в мае 1854 перешла в наступление против 40-тыс. русского корпуса Бебутова. 4(16) июня 34-тыс. Батумский турецкий отряд был разгромлен в бою на р. Чорох 13-тыс. отрядом Андронникова, а 17(29) июля русские войска (3,5 тыс.) во встречном бою на Чингильском перевале разбили 20-тыс. Баязетский отряд и 19(31) июля заняли Баязет. Главные силы Бебутова (18 тыс.) были задержаны вторжением в Восточную Грузию отрядов Шамиля и перешли в наступление только в июле. Одновременно на Александрополь двинулись главные турецкие силы (60 тыс.). 24 июля (5 августа) при Кюрюк-Дара турецкая армия была разгромлена и перестала существовать как активная боевая сила. 2(14) сент. 1854 союзный флот начал высадку под Евпаторией 62-тыс. англо-франко-турецкой армии. Русские войска в Крыму под командованием Меншикова (33,6 тыс.) потерпели поражение на р. Альма и отошли к Севастополю, а затем к Бахчисараю, бросив Севастополь на произвол судьбы. Одновременно командовавшие союзной армией маршал А. Сент-Арно и генерал Ф. Дж. Раглан, не решившись атаковать Северную сторону Севастополя, предприняли обходный манёвр и, разминувшись на марше с войсками Меншикова, подошли к Севастополю с Юга. 18 тыс. моряков и солдат во главе с вице-адмиралом В. А. Корниловым и П. С. Нахимовым заняли оборону, развернув при помощи населения строительство укреплений. Для защиты подступов с моря у входа в Севастопольскую бухту было затоплено несколько старых кораблей, команды и орудия с которых были направлены на укрепления. Началась 349-дневная героическая Севастопольская оборона 1854-55. Первая бомбардировка Севастополя 5(17) окт. не достигла цели, что вынудило Раглана и генерала Ф. Канробера (заменившего умершего Сент-Арно) отложить штурм. Меншиков, получив подкрепления, пытался в октябре атаковать противника с тыла, но в Балаклавском бою 1854 успех не был развит, а в Инкерманском сражении 1854 рус. войска потерпели поражение. В 1854 в Вене при посредничестве Австрии велись дипломатические переговоры между воюющими сторонами. Великобритания и Франция в качестве условий мира потребовали запрета для России держать воен. флот на Чёрном море, отказа России от протектората над Молдавией и Валахией и от притязаний на покровительство православным подданным султана, а также "свободы плавания" по Дунаю (т. е. лишения России доступа к его устьям). 2(14) дек. Австрия объявила о союзе с Великобританией и Францией. 28 дек. (9 янв. 1855) открылась конференция послов Великобритании, Франции, Австрии и России, но переговоры не дали результатов и в апр. 1855 были прерваны. 14(26) янв. 1855 в войну вступила Сардиния, к-рая направила в Крым 15-тыс. корпус. В Евпатории сосредоточился 35-тыс. тур. корпус Омер-паши. 5(17) февр. 19-тыс. отряд ген. С. А. Хрулёва пытался овладеть Евпаторией, но штурм был отбит. Меншиков был заменён ген. М. Д. Горчаковым. 28 марта (9 апр.) началась 2-я бомбардировка Севастополя, выявившая подавляющее превосходство союзников в количестве боеприпасов. Но героич. сопротивление защитников Севастополя вынудило союзников вновь отложить штурм. Канробер был заменён ген. Ж. Пелисье, сторонником активных действий. 12(24) мая 16-тыс. франц. корпус высадился в Керчи. Корабли союзников опустошили Азовское побережье, но их десанты под Арабатом, Геническом и Таганрогом были отражены. В мае союзники произвели 3-ю бомбардировку Севастополя и вытеснили русские войска из передовых укреплений, 6(18) июня после 4-й бомбардировки был предпринят штурм бастионов Корабельной стороны, но он был отбит. 4(16) авг. русские войска атаковали позиции союзников на р. Чёрной, но были отброшены. Пелисье и генерал Симпсон (сменивший умершего Раглана) произвели 5-ю бомбардировку, а 27 авг. (8 сент.) после 6-й бомбардировки начали общий штурм Севастополя. После падения Малахова кургана русские войска вечером 27 авг. оставили город и переправились на Сев. сторону. Оставшиеся корабли были затоплены. На Балтике в 1855 англо-франц. флот под команд, адм. Р. Дандаса и Ш. Пено ограничился блокадой побережья, бомбардировкой Свеаборга и др. городов. На Чёрном м. союзники высадили десант в Новороссийске и заняли Кинбурн, На Тихоокеанском побережье был отражён десант союзников у бухты Де-Кастри. В Закавказье корпус генерала Н. Н. Муравьёва (ок. 40 тыс.) весной 1855 оттеснил Баязетский и Ардаганский турецкие отряды к Эрзуруму и блокировал 33-тыс. гарнизон Карса. Чтобы спасти Карс, союзники высадили в Сухуме 45-тыс. корпус Омер-паши, но он встретил 23- 25 окт. (4-6 нояб.) на р. Ингури упорное сопротивление рус. отряда ген. И. К. Багратиона-Мухранского, к-рый затем остановил противника на р. Цхенисцкали. В турецком тылу развернулось партиз. движение груз, и абх. населения. 16(28) нояб. гарнизон Карса капитулировал. Омер-паша отошёл к Сухуму, откуда в февр. 1856 эвакуировался в Турцию. В конце 1855 воен. действия фактически прекратились, и в Вене возобновились переговоры. Россия не имела обученных резервов, не хватало вооружения, боеприпасов, продовольствия, финанс. средств, росло антикрепостнич. крест, движение, усилившееся в связи с массовым набором в ополчение, активизировалась либерально-дворянская оппозиция. Всё более враждебной становилась позиция Швеции, Пруссии и особенно Австрии, к-рая грозила войной. В этой обстановке царизм был вынужден пойти на уступки. 18(30) марта был подписан Парижский мирный договор 1856, по к-рому Россия согласилась на нейтрализацию Чёрного м. с запрещением иметь там военный флот и базы, уступала Турции юж. часть Бессарабии, обязалась не возводить укреплений на Аландских о-вах и признавала протекторат великих держав над Молдавией, Валахией и Сербией. КРЫМСКАЯ ВОЙНА с обеих сторон носила несправедливый, захватнический характер. "Крымская война показала гнилость и бессилие крепостной России" (Ленин В. И., Поли. собр. соч., 5 изд., т. 20, с. 173). Поражение царизма подорвало его междунар. и внутр. престиж, ускорило назревание революц. ситуации 1859-61 и падение крепостного права в России. КРЫМСКАЯ ВОЙНА явилась важным этапом в развитии военного искусства. После неё произошло перевооружение всех армий нарезным оружием и замена парусного флота паровым. В ходе войны обнаружилась несостоятельность тактики колонн, получили развитие тактика стрелковых цепей и элементы позиционной войны. Опыт Крымской войны был использован при проведении военных реформ 1860-70-х гг. в России и широко применён в войнах 2-й пол. 19 в. [12, 332]
  3.6 Англо-иранская война (1856-1857)
  АНГЛО-ИРАНСКАЯ ВОЙНА 1856—57 захватническая война английских колонизаторов с целью расширения плацдарма для дальнейшей экспансии на Среднем  Востоке и в Средней Азии. Поводом для её развязывания послужила попытка Ирана присоединить к себе соседнее небольшое феодальное государство (ханство) Герат, находившееся в вассальной зависимости от иранского шаха. Герат, расположенный в центре пересечения важных торговых путей из Индии в Иран, Хиву, Бухару и Коканд, широко использовался английскими колонизаторами как плацдарм для расширения своего господства на Среднем Востоке. В то же время Герат был объектом ожесточенной ирано-афганской борьбы, в которую открыто вмешивалась Англия. Объявив 1 ноября 1856 войну Ирану, Англия направила в Персидский залив к иранскому побережью эскадру (45 судов) с экспедиционным корпусом (ок. 10 тыс. чел.). 4 декабря англичанами был захвачен остров Харг; 7 декабря началась высадка английских войск в бухте Халили; 10 декабря атакой с суши эти войска при поддержке  эскадры взяли порт Бушир. Демонстративное продвижение англичан на Шираз было остановлено иранской армией в бою под Хушабом (февр. 1857). Однако планом английского командования предусматривалось продвижение основных сил через Мохаммер (Хорремшехр) на Шуштер, Тегеран. В марте англичане захватили Мохаммер, 1 апреля— Ахваз. Необходимость переброски войск в Китай (см. «Опиумные» войны в Китае), начавшееся восстание сипаев в Индии, дипломатическая поддержка Ирана Россией и Францией вынудили Англию ещё 4 марта 1857, в разгар войны, поспешно заключить мирный договор, известие о подписании которого из Парижа поступило в начале апреля. Англо-иранская война 1856 — 1857 была составной частью колониальной политики Англии, проводившейся ею в 19 веке в Азии с целью подчинить Малую Азию, Кавказ, Иран, Афганистан и среднеазиатские ханства. Иран потерпел поражение из-за военной и экономической отсталости. [35, 250]
  3.7 Вторая опиумная война(1856-1860)
  Вторая опиумная война — война между Великобританией и Францией, с одной стороны, и Цинской империей с другой стороны, продолжавшаяся с 1856 по 1860 год.
  В 1851—1864 гг. в империи Цин шла гражданская война. Ослабление маньчжурской имперской власти после первой опиумной войны стало переломным моментом в истории этого государства. На территории империи Цин образовалось Тайпинское государство, с которым маньчжурское правительство вело изнурительную борьбу.
  На первых порах гражданской войны иностранные торговцы и миссионеры сочувствовали тайпинам.
  Формально Великобритания, Франция, США на первоначальном этапе тайпинского восстания соблюдали нейтралитет. Однако, на самом деле они уже в 1854 г. попытались использовать Гражданскую войну в своих целях. Дипломатические представители Великобритании, Франции и США предъявили маньчжурскому императору совместное требование о перезаключении договоров 1842—1844 гг. Державы требовали себе права неограниченной торговли на всей территории Китая, допущения своих постоянных послов в Пекин, официального права торговать опиумом. Цинское правительство отклонило эти требования, но к открытому конфликту это не привело, так как военные силы Великобритании в это время были связаны в войнах с Россией, Ираном и Индией. [11, 276]
  Когда Великобритания, Франция и Россия освободили свои силы после Крымской войны, британцы стали искать повод для развязывания военного конфликта в империи Цин. Такой повод нашёлся — это было задержание китайскими властями английского судна «Эрроу», занимавшегося контрабандной торговлей.
  8 октября 1856 года китайские чиновники взошли на борт лорчи Arrow («Эрроу»), китайского корабля, (порт приписки — Гонконг) и плывшего под флагом Великобритании. Существовало подозрение, что этот корабль занимается пиратством, контрабандой и торговлей опиумом. Двенадцать человек было арестовано и, несмотря на требования Великобритании, они не были выпущены на свободу. После этого инцидента Великобритания объявила войну империи Цин.
  В конце октября 1856 г. британская эскадра подвергла бомбардировке порт Гуанчжоу. В начале 1857 г. в военных действиях также участвовали американские корабли. Вскоре к Англии присоединилась и Франция.
  1860 объединенная англо-французская армия вновь развернула военные операции на Ляодунском полуострове и в северном Китае, захватила Тяньцзинь. В решающем сражении, в конце сентября, под Пекином англо-французская артиллерия разгромила маньчжуро-монгольскую конницу. Путь на Пекин был открыт. Неподготовленные к войне цинские войска были полностью разбиты. Кроме того, цинское государство было к этому времени полностью обескровлено продолжавшимся Тайпинским восстанием
  24-25 октября 1860 г. был подписан Пекинский договор, по которому цинское правительство согласилось выплатить Великобритании и Франции 8 миллионов лянов контрибуции, открыть для иностранной торговли Тяньцзинь, разрешить использовать китайцев в качестве рабочей силы (кули) в колониях Великобритании и Франции. К Великобритании с этого момента переходила южная часть Цзюлунского полуострова. [34, 233]
  3.8 Договор Клейтон - Бульвера 1860 Договор Клейтон-Бульвера подписан 19. IV в Вашингтоне государственным секретарём США Клейтоном и послом Англии в США Бульвер-Литтоном данный договор представлял собой первое компромиссное соглашение между США и Англией по вопросу о межокеанских путях через земли Центральной Америки. В связи со стремлением Англии монополизировать право на постройку проектируемого канала через территорию Никарагуа, с одной стороны, и заключением американо-колумбийского договора 1846  - с другой, вопрос о канале явился предметом длительной дипломатической борьбы между США и Англией. По договору Клейтон-Бульвера обе державы согласились содействовать использованию всех будущих межокеанских путей сообщения (канал и железные дороги) и считать их открытыми на равных правах для США и Англии, гарантировать нейтралитет будущего канала и считать его открытым для всех дружественных государств, которые пожелают присоединиться к этой гарантии (ст. VI). США и Англия обязались также не оккупировать и не подчинять своей власти Никарагуа, Коста-Рику, берег Москито или какую-либо иную часть Центральной Америки (ст. I).
   
  Не доверяя Англии и опасаясь, что двусторонняя гарантия договора Клейтон-Бульвера может оказаться недостаточной, США, в соответствии со ст. VI договора, добивались присоединения к нему России. Клейтон в беседе с первым секретарём русского посольства бароном Стеклем заявил, что американское правительство желает выяснить, одобряет ли Россия принцип нейтрализации, который лежит в основе данного договора, и согласится ли она "поддержать своим могущественным именем акт, предназначенный гарантировать всему миру преимущества этого крупнейшего пути сообщения" (т. е. межокеанского канала). Послу США в Петербурге Брауну было поручено подчеркнуть всё значение, которое правительство Соединённых Штатов придавало присоединению именно России к договору Клейтон-Бульвера.
  Официальные, финансовые и торговые круги России весьма одобрительно отнеслись к проекту заключения с США договора о сооружении межокеанского канала. Создание новой водной коммуникации должно было способствовать дальнейшему развитию торговых отношений России с западными берегами Америки и берегами Китая, росту коммерческих операций Российско-американской компании, а также снабжению русских колоний в Северо-Западной Америке.
  Однако русский министр иностранных дел Нессельроде опасался, что эти выгоды не компенсируют Россию за те трудности, которые могут возникнуть из-за присоединения к договору Клейтон-Бульвера. После длительной переписки с послами в Лондоне и Вашингтоне русское правительство решило воздержаться от присоединения к договору.
  Договор Клейтон-Бульвера подвергся критике и в США и в Англии. В Вашингтоне его считали нарушением доктрины Монро, поскольку с европейской страной было заключено соглашение по вопросу, касающемуся американского континента. В Англии возражения против договора вызвало фактическое признание преобладающего положения США. В связи с последующим нарушением договора Англией (Англия объявила принадлежащие Гондурасу острова Бухты "коронной колонией", а порт Грейтаун в Никарагуа оставался в ведении зависимого от Англии "Москитного королевства") дипломатическая борьба продолжалась. По дополнительной конвенции, подписанной в Вашингтоне государственным секретарём Вебстером и послом Англии Кремптоном 30. IV 1852, Грейтаун подлежал возвращению республике Никарагуа. Вторая дополнительная конвенция была заключена в Лондоне послом США Далласом и английским министром иностранных дел лордом Кларендоном 17. X 1856. Эта конвенция устанавливала нейтрализацию Москитного берега и прилегающей морской зоны. Сенат США не ратифицировал эту конвенцию, т. к. Англия упорно не желала отказываться от "колоний островов Бухты". Ввиду получения в 1858 французами концессий в Никарагуа на постройку канала с установлением французского контроля над будущим каналом и желая избежать дальнейшего обострения отношений с США, британское правительство поспешило урегулировать свои взаимоотношения с государствами Центральной Америки тремя соглашениями. По соглашению с Гватемалой 30. IV 1859 были уточнены границы её с Британским Гондурасом (Белисе). По соглашению с Гондурасом от 28. XI 1859 острова Бухты и часть территории Москитного берега признавались частью территории Гондураса. И, наконец, соглашение с Никарагуа признавало суверенитет этой республики над частью Москитного берега. Грейтаун объявлялся свободным портом. [11, 189]
   
  В 1901 договор Клйтон-Бульвера был заменён Гей - Паунсфота договором
   
   
   
  3.9 Мексиканская экспедиция (1861-1867)
  Мексиканская экспедиция или Франко-мексиканская война была войной между Великобританией, Францией, Испанией с одной стороны и Мексикой с другой, продолжавшейся с 1861 по 1867 год. Война завершилась победой мексиканского правительства Б. Хуареса.
  Мексика пережила гражданскую войну (1858—1861), которая закончилась победой либералов. Президентом страны стал Б. Хуарес, который утвердил постановление от 17 июля 1861 о приостановке на 2 года платежей по иностранным долгам. Это породило недовольство Франции, Испании, Великобритании, как трёх главных кредиторов Мексики. Правительство Франции незамедлительно решило принять меры. Великобритания решила создать коалицию против Мексики. Правительство Г. Пальмерстона взяло на себя ответственность за создание коалиции. 31 октября 1861 г. в Лондоне Великобритания, Франция и Испания подписали совместное соглашение (Лондонский договор) о нападении на Мексику.
  
  Первыми на Мексику напали испанцы под командованием Хуана Прима, переброшенные с острова Куба. Они 18 декабря 1861 г. захватили важнейший мексиканский порт — Веракрус. 6 и 8 января 1862 г. англо-французские силы осуществили высадку в Веракрусе. Мексиканские вооруженные силы были малочисленны и плохо подготовлены для отражения атаки трёх держав. Военно-морские силы Мексики были не в состоянии оказать сопротивление союзникам.
  Только героические действия мексиканских патриотов смогли задержать продвижение союзников вглубь страны. Видя, что сопротивление бесполезно, президент Мексики Хуарес вступил в переговоры с представителями врага. Он просил мира. Но в лагере противника начались распри по поводу дальнейшей судьбы Мексики. 15 апреля 1862 г. страны-участники сели за стол переговоров. Во время переговоров стали проясняться скрытые намерения Франции по поводу послевоенной Мексики. Наполеон III хотел уничтожить Мексиканскую республику, а на её месте основать Мексиканскую империю (это было бы противовесом США). Испания и Англия, видя бесперспективность дальнейшего союза с Францией и войны с Мексикой, отозвали свои войска. Причём, испанцы возвращались назад на английских кораблях. Коалиция распалась. Теперь 2500 французов остались одни в Мексике.
  Планы Наполеона III поддержали консерваторы Мексики, которые проиграли гражданскую войну либералам годом ранее. Это пополнило французскую армию новыми солдатами. 19 апреля начались боевые действия между французской армией и мексиканской (26 000 солдат). В начале мая небольшая французская армия подошла к городу Пуэбла, гарнизон которого был малочислен и очень плохо вооружён. Но французам не удалось взять город с первого штурма. Французский генерал Лорансе больше не атаковал Пуэблу, а приказал отступить и дождаться новых подкреплений. Дальнейшие штурмы Пуэблы привели французов к победе и 5 мая Пуэбла пала. 21 сентября 1862 г. в Мексику прибыло большое количество французских войск. Падение Пуэблы означало, что теперь французы без препятствий смогут продвигаться к Мехико. Б. Хуарес решил бежать из Мехико. С ним бежали и его политические союзники.
  Французы заняли Мехико без боя. В июне 1863 г. было выбрано временное правительство. В октябре делегация мексиканских консерваторов пригласила эрцгерцога Максимилиана, брата австрийского императора Франца Иосифа I, принять мексиканскую корону. Всё шло по планам Наполеона III. Максимилиан был полон благих намерений, приняв корону, полагал, что его приветствует вся Мексика. Перед отъездом в Мексику Максимилиан подписал договор с Наполеоном, по которому должен был содержать всю французскую армию в Мексике.
  12 июня 1864 г. Максимилиан I вместе со своей супругой Шарлоттой Бельгийской прибыл в Мехико. Республиканское правительство вместе с Хуаресом отступило далеко на север. Максимилиан чтил либеральные европейские традиции, выступал как сторонник мексиканского национализма. Но вскоре у него появилось много врагов. Партизанские отряды всё время атаковали французов. Война продолжалась, народ бедствовал.
  Правительство Хуареса обратилось за помощью к США. Авраам Линкольн поддерживал республиканцев, но оказать им непосредственную военную помощь не мог, ввиду продолжающейся гражданской войны в США. Но в 1865, немедленно по её окончании, генерал армии США Филипп Шеридан, под надзором президента США Эндрю Джонсона и генерала Улисса Гранта, собрал у границы Мексики и США 50-тысячную армию. Армейские патрули угрожали французским интервентам и снабжали оружием войска Хуареса. Конгресс США единогласно принял резолюцию о непризнании учреждения монархии в Мексике . 12 февраля США потребовали, чтобы французы вывели свои отряды из Мексики . Также США приступили к подготовке морской блокады французских кораблей, чтобы французы не имели возможности поставлять в Мексику новых солдат, и выдвинуло американские войска на позиции вдоль Рио-Гранде. 6 мая США направили протест Австрии по поводу участия в конфликте австрийских добровольцев.
  В это время в Европе стало очевидно, что война между Пруссией и Францией становится неизбежной. В 1866 Наполеон III, опасаясь внезапного нападения прусских войск, объявил о выводе французских войск из Мексики, который начался 31 мая и закончился в ноябре 1866 г. Объединенные республиканские силы одержали серию побед, 25 марта оккупировали Чиуауа, 8 июля взяли Гвадалахару, и позже в июле захватили Матаморос, Тампико и Акапулько. Наполеон III призвал Максимилиана покинуть Мексику. Французы оставили 26 июля Монтеррей, 5 августа Сальтильо и в сентябре весь штат Сонору. 18 сентября члены французского кабинета Максимилиана ушли в отставку. В октябре республиканцы разгромили имперские войска при Миауатлане в Оахаке, в ноябре оккупировали всю Оахаку, так же как и части штатов Сакатекас, Сан-Луис-Потоси и Гуанахуато. 6 декабря австрийские и бельгийские добровольцы расформировались и присоединились к мексиканской армии, однако 3500 (по другим оценкам 4648) человек не последовали их примеру и попытались покинуть страну. 13 ноября Рамон Корона и французы пришли к согласию по поводу условий освобождения Масатлана. В полдень интервеннты погрузились на три корабля «Рин», «Мари» и «Талисман» и уплыли восвояси.
  В январе 1867 республиканцы оккупировали остаток штатов Сакатекас, Сан-Луис-Потоси и Гуанахуато. 5 февраля французы оставили столицу Мексики.
  13 февраля 1867 Максимилиан отступил в Керетаро. Республиканцы 9 марта осадили город, а 12 апреля осадили Мехико. 27 апреля провалилась вылазка осаждённых имперских войск в Керетаро.
  11 мая Максимилиан решил попробовать прорваться через вражеские линии и бежать. 15 мая он был, однако, перехвачен, план его не удался, и последующим военным судом он был приговорён к смертной казни. Множество коронованных особ в Европе, а также другие известные личности (включая Виктора Гюго и Джузеппе Гарибальди) посылали письма и телеграммы в Мексику, выступая за сохранение жизни Максимилиана, но Хуарес отказался смягчить наказание. Он счёл необходимым показать, что Мексика не может терпеть какого бы то ни было вмешательства в свои внутренние дела со стороны других стран.
  Максимилиан был расстрелян 19 июня (вместе со своими генералами Мигелем Мирамоном и Томасом Мехиа) на Cerro de las Campanas — холме близ города Керетаро — солдатами, лояльными президенту Бенито Хуаресу, который обеспечивал работу федерального правительства во время французской интервенции. Позднее его позиции ещё более усилились, когда США развернули войска на Рио-Гранде, угрожая интервентам. На следующий день после казни Максимилиана сдалась столица Мексики — город Мехико.
  Республика была восстановлена. Президент Хуарес вернулся к власти в столице.
  После победы, Консервативная партия была настолько дискредитирована альянсом с французскими интервентами, что практически прекратила своё существование и Либеральная партия почти бесспорно стала политической силой в течение первых лет существования «восстановленной республики». Однако в 1871 Хуарес переизбрался на ещё один срок вопреки запрету Конституции на переизбрания. Этим он спровоцировал Порфирио Диаса — одного из проигравших кандидатов, либерально настроенного генерала и героя французской войны, но всё более и более консервативного в перспективе — на начало восстания против президента. Поддержанная консервативными фракциями в Либеральной партии попытка революции (известная также как Plan de la Noria) была уже почти разгромлена, когда президент Хуарес умер. Диас выступил против временного президента Себастьяна Лердо де Техада, проиграл на выборах и удалился на свою асиенду в Оахаке. Четырьмя годами позднее, в 1876, когда Лердо сам переизбирался, Диас начал вторую революцию, известную также как Plan de Tuxtepec. Революции сопутствовал успех, Диас захватил президентский пост и удерживал его за собой в течение 8 сроков вплоть до 1911 года.
   
   
  3.10 Англо-Эфиопская война
  Данная версия страницы не проверялась участниками с соответствующими правами. Вы можете прочитать последнюю стабильную версию, проверенную 19 сентября 2009, однако она может значительно отличаться от текущей версии. Проверки требуют 7 правок.
  Англо-эфиопская война — военный конфликт между Эфиопией и Великобританией в середине XIX века.
  Во второй половине XIX века Эфиопия была одним из немногих африканских государств, сохранявших независимость. Многие европейские страны хотели видеть ее своей колонией. В 60-х гг. Эфиопия попала в сферу интересов Великобритании.
  В то время Эфиопией правил император Теодрос II, который проводил политику укрепления и объединения страны. В октябре 1862 г. Теодрос II, чувствуя неминуемость войны с Великобританией, послал письмо королеве Виктории с просьбой о союзе. Император Эфиопии ждал ответа 2 года, но ответ не пришёл. Правительство Великобритании вело себя преднамеренно нагло и провокационно по отношению к правительству Эфиопии.
  В 1864 г. император Теодрос II, не дождавшись ответа от королевы Виктории, в гневе заключил в тюрьму нескольких европейцев, среди которых были англичане. Великобритания решила использовать этот момент как повод к войне. После того, как в декабре 1867 г. власти арестовали весь дипломатический корпус англичан в Эфиопии, Великобритания решила незамедлительно действовать. [41, 56]
  В декабре-мае 1867 г. Великобритания высадила в Эфиопии 13 000 солдат англо-индийских войск и 40 000 походных животных. В ходе боевых действий хорошо вооружённые британцы одержали ряд побед и к апрелю 1868 г. подошли к большой крепости Магдала. 10 апреля произошла битва при Ароге, в которой эфиопы потерпели поражение. Это была главная победа англичан в Эфиопии со времени их высадки в стране. В битве при Агоре англичане потеряли 29 человек ранеными, в то время как эфиопы потеряли 500 человек убитыми и 1000 ранеными. Путь на Магдалу был открыт. В крепости скрывался Теодрос II со всей своей, верной ему, свитой. 13 апреля британцы штурмом взяли крепость. Император Теодрос II, не желая сдаваться в плен, покончил с собой. Магдала пала. Эфиопы потеряли 700 человек убитыми и около полторы тысячи ранеными, а потери англичан выразились всего в двадцати раненых.
  Великобритания не сумела удержать победу и утвердиться в захваченной стране. В Эфиопии развернулась национально-освободительная война. Финансовые потери англичан были огромными (8 600 000 фунтов стерлингов — по тем временам огромная сумма). Лондонский парламент отказался продолжать финансировать войну. Из Англии поступил приказ об отступлении. Главнокомандующий англо-индийской армией Роберт Нейпир в гневе приказал уничтожить до основания Магдалу вместе с церквями, как карательную меру против восставших эфиопов. Англичане начали отступать. В конце мая 1868 г. британцы окончательно покинули Эфиопию.
  За победу над противником сэр Роберт Нейпир получил от английского парламента 2000 фунтов стерлингов ежегодной пенсии. Общественность Англии знала, что война завершилась неудачно, хотя британское правительство пыталось выставить всё иначе. [29, 233]
   
   
  3.11 Вторая Англо - афганская война (1878 - 1880) Вторая англо-афганская война началась в конце 1878 вторжением англичан на территорию Афганистана одновременно по трем направлениям: через Хайберский и Боланский проходы и Куррам. Продвижение англичан на север было остановлено в конце 1879 у Хайберского прохода. Завершилась война заключением 26 мая 1879 Гандамакского договора, согласно которому Хайберский проход и округа Куррам, Пишин и Сиби отошли к Великобритании, получившей также право контролировать внешнюю политику Афганистана. Международное положение Афганистана в 70-х годах XIX в. определялось соперничеством Англии и царской России на Среднем Востоке. К границам Афганистана с юга вплотную приблизилась колониальная империя Англии, захватившей часть населенных афганцами земель правобережья Инда. С севера подходила граница владений царской России в Средней Азии. В 1862-м вице-король Индии лорд Каннинг объявил по отношению к афганским горцам "политику мясника и палача", суть которой состояла в организации кровавых карательных экспедиций. В конце 60-х — начале 70-х годов английская доктрина «закрытой границы» на северо-западе Индии сменилась «наступательной политикой». Это означало повторное провозглашение экспансионизма в этом регионе официальным курсом политики Англии. Что неудивительно, ибо страна активно и последовательно развивала свою империю, а ее экономика вступила в стадию бурного роста, напрямую связанного с укреплением колониального могущества. С приходом к власти кабинета Дизразли (1874 г.) приготовления Великобритании к предстоявшей войне с Афганистаном усилились. Готовя аннексию, правящие круги Англии активно работали с общественным мнением как внутри страны, так и в Европе. В пропагандистской компании стала активно муссироваться тема «угрозы» вторжения русских войск в Индию. Тогдашний министр иностранных дел России Горчаков предложил считать Афганистан «нейтральной зоной» между владениями царской России в Средней Азии и Британской Индией. При этом предусматривалось, что независимость Афганистана будет гарантирована Россией и Англией. Однако правительство Великобритании, готовившее нападение на Афганистан, дать такую гарантию отказалось. В 1873 г, царское правительство отказалось от своего прежнего предложения о нейтрализации Афганистана и официально заверило англичан, что оно «рассматривает Афганистан вне сферы русского влияния». По заключенному между Россией и Англией соглашению северной границей Афганистана была признана река Амударья. Тем не менее, дипломатическая игра в этом регионе продолжалась. Афганские властители активно подавали знаки, что рассчитывают на укрепление дружбы с Россией и недовольны британским давлением. Кульминация наступила весной 1878 года. Царское правительство направило в Кабул дипломатическую миссию во главе с генералом Столетовым, встреченную там с большими почестями. В свою очередь английское правительство потребовало принять в Кабуле британское посольство, на что владетель Афганистана Шер Али-хан ответил отказом. Англия использовала факт приема русской миссии в Кабуле и отказ принять британскую миссию в качестве удобного предлога для начала войны. В ноябре 1878 г. английская армия вторглась в Афганистан. Планом британского командования предусматривалось быстрое продвижение на Кабул с расчетом окончить войну взятием столицы. К середине января 1879 г. войска генерала Броуна, двигавшиеся через Хайберский проход, овладели Джелалабадом. На юге английские войска вступили в г. Кандагар, заняв также ряд местностей в Кандагарской области. Заняв Кандагар и Джелалабад, завоеватели выступили на Кабул. Они действовали и штыком и золотом, подкупая сановников и военачальников. Среди афганской знати возник заговор, участники которого решили добиваться прихода к власти одного из сыновей Шер Али-хана — Якуба, претендента, угодного англичанам. Оставив в руках Якуба столицу, Шер Али-хан 13 декабря 1878 г. с членами русской миссии, остававшимися еще в Афганистане, выехал в Мазари-Шариф. Эмир не терял надежду апелляцией к международному общественному мнению добиться прекращения неспровоцированной агрессии Англии и намеревался отправиться в Петербург для созыва международного конгресса по афганскому вопросу. Но вскоре после прибытия в Мазари-Шариф Шер Али-хан тяжело заболел и 20 февраля 1879 года скончался. Русская миссия выехала из Афганистана. Уже в начале 1879 года выяснилось, что намеченный британским командованием план быстрого окончания войны оказался невыполненным; положение вторгшихся в Афганистан войск было весьма непростым. Однако эмир Якуб, пытавшийся закрепиться с помощью англичан на троне, распорядился прекратить сопротивление. 22 мая 1879 г. его с большой пышностью принимали в лагере генерала Броуна. Эмир оказался сговорчивым и 26 мая 1879 г. заключил с английским уполномоченным Луи Каваньяри очень тяжелый для Афганистана Гандамакский мирный договор. В силу условий этого договора Афганистан фактически терял независимость. В Кабуле для контроля над деятельностью эмира и над расходованием назначенной ему ежегодной английской субсидии должен был постоянно находиться английский резидент со своей вооруженной охраной. Якуб признал за Англией «права на управление» районами Сиби, Пишин, Куррам, а также на контроль над Хайберским и Мичнийским горными проходами. Глава консервативного правительства Великобритании Дизраэли заявил, что Гандамакский договор «обеспечил научную и отвечающую требованиям границу для ... Индийской империи». Английским резидентом в Афганистане был назначен Луи Каваньяри, прибывший 24 июля в Кабул. Он повел себя как в завоеванной стране, бесцеремонно вмешиваясь в дела управления. Среди народов Афганистана, в армии с каждым днем усиливалось возмущение иностранцами и шедшим у них на поводу эмиром. В сентябре 1879 г. в Кабуле вспыхнуло восстание, поднятое афганскими солдатами. К ним присоединились горожане. Повстанцы атаковали здание английского резидентства и перебили всех находившихся в нем людей. Происшедшие в столице события всколыхнули всю страну. Наряду с афганцами против завоевателей выступили таджики и другие народы. Во многих местностях создавались добровольческие отряды. Завоеватели, которые после Гандамакского договора отвели почти все свои военные силы в Индию, удерживались только в Кандагаре. Усиленные подкреплениями из метрополии и Южной Африки, они предприняли новый поход на Кабул. Возглавил поход генерал Роберте. Эмир Якуб, сдавшийся англичанам в плен, приказал гарнизону Кабула сложить оружие. Но солдаты отказались выполнить этот приказ. После упорных боев англичане в октябре 1879 г. овладели столицей и начали жестокую расправу над ее защитниками и городским насе¬лением. Многие жители Кабула были арестованы и казнены. Месть завоевателей обрушилась не только на жителей столицы, но и на сам город. Сильно пострадала цитадель Бала-Хисар с примыкавшими к ней жилыми кварталами. Тяжелый удар был нанесен культурным начинаниям Шер Али-хана. Погибло, в частности, оборудование созданной при нем литографии, после чего развитие афганской прессы надолго затормозилось (она, смогла возродиться только в начале XX в.). Эмир Якуб был обвинен англичанами в непринятии действенных мер помощи Каваньяри. В октябре 1879 г. генерал Роберте специальной прокламацией оповестил жителей Афганистана об отречении Якуба от престола. Низложив эмира, английские власти отправили его под конвоем в Индию. Однако население Афганистана по-прежнему давало отпор попыткам оккупантов взять в свои руки управление страной. Правда, при помощи денег английским властям удалось привлечь на свою сторону некоторых феодалов. Но назначенных британцами должностных лиц для управления отдельными округами из числа местных князей народ встречал с непримиримой враждебностью. Некоторые из таких администраторов вскоре были убиты, другие поспешили убежать под защиту английских штыков. Активное участие в освободительной борьбе приняли ополчения афганских племен и таджики Кохистана. Они нашли себе умелого руководителя в лице афганского генерала Мухаммад Джан-хана Вардака. Осенью 1879 г. он прибыл в район Газни, склонив предварительно к участию в предстоявших военных действиях ополчения племени вардак. В это время к «священной войне» против англичан призывал и мулла Дин Мухаммад, который вместе с Мухаммад Джан-ханом и муллой Абдул Гафуром Лангари собирал ополчения племен, стекавшихся в Газнийскую область. В конце ноября повстанческие отряды из Газни и других районов повели наступление на Кабул. Генералу Робертсу не удалось воспрепятствовать соединению этих отрядов. Решающие бои между отрядами повстанцев и войсками Робертса развернулись за высоту Кох-и Асмаи и завершились победой афганцев на подступах к Кабулу. Генерал Роберте с войсками вынужден был укрыться в шерпурском укрепленном лагере. 15 декабря 1879 г. отряды повстанцев вошли в Кабул. Волна народного гнева была направлена и против сардаров — приспешников англичан. Кабульские дома этих сардаров были сожжены и разграблены. Освобождение столицы было результатом не только доблести воинов, собравшихся из различных частей страны под знамена Мухаммад Джан-хана Вардака, Гулам Хайдар-хана Чархи и других вождей народных ополчений, но и активного участия местного населения — горожан Кабула и жителей окрестных районов. Дальнейшие действия афганцев против войск Робертса были неудачными. Неблагоприятное соотношение сил в связи с подходом вражеских подкреплений побудило через некоторое время Мухаммад Джан-хана отступить. Он направился в долину Майдана (в районе Газни). В январе 1880 г. англичане вновь заняли Бала-Хисар, разрушенную цитадель Кабула. В конце 1879 — начале 1880 г., несмотря на захват Кабула, положение завоевателей в Афганистане было непрочным. Не прекращалась народная партизанская война. Британские правящие круги, в конце концов, убедились в провале своих планов превратить Афганистан в колонию силой оружия. Намечая вывод оккупационных войск, они стали искать пути к возможно более выгодному окончанию затянувшейся войны, стоившей много денег и не сулившей благоприятных перспектив. Некоторые руководители английской политики стали склоняться к тому, чтобы, посадив на трон покорного эмира и оставив в отдельных пунктах Афганистана свои гарнизоны, превратить его в зависимое государство. Наряду с этими планами создавались проекты расчленения страны на несколько зависимых от Англии владений. Низложив Якуба, английские завоеватели увидели, насколько трудно управлять оккупированной, но непокоренной страной, и вспомнили об Абдуррахман-хане – одном из легитимных претендентов на местный трон. Вернувшись на родину в конце 1879 г., он своими действиями и сам напомнил англичанам о своем существовании. На первых этапах англо-афганской войны царское правительство не разрешало Абдуррахман-хану выехать в Афганистан. Будучи заинтересованным в неудачах в этой войне своего соперника — Англии, оно считало, что появление в Афганистане опасного для Шер Али-хана, а затем для Якуба претендента на трон может, внести разлад в силы сопротивления, ослабить афганцев, боровшихся против завоевателей. Однако к осени 1879 г. в результате изменения обстановки в Афганистане соответственно изменилось и отношение царских властей к вопросу об отъезде Абдуррахман-хана, и ему было разрешено выехать на родину. Оккупировав страну, англичане распространили свой контроль лишь на часть ее территории. В соседний со среднеазиатскими владениями России Афганский Туркестан им проникнуть еще не удалось. Царское правительство предпочитало иметь по соседству со своими владениями в Средней Азии не английскую колонию, а самостоятельное афганское государство. Способствуя выходу на политическую арену нового претендента, оно рассчитывало на то, что, если Абдуррахман-хану удастся утвердиться только в Афганском Туркестане, он создаст здесь независимое владение. В случае же если он станет эмиром всего Афганистана, царские власти надеялись приобрести в его лице дружественного соседа. Чтобы не давать английской дипломатии вывода обвинить Россию во вмешательстве в афганские дела, они позволили Абдуррахман-хану лишь беспрепятственно «бежать» из Ташкента. После вступления в пределы Бадахшана Абдуррахман-хан повел политику ласкового обхождения с еще не подчинившимися ему представителями местной знати, которых он старался получше принимать, хорошо угощать и всячески задабривать. Следствием обхаживания влиятельных и нужных ему людей стало повышение личного престижа Абдуррахмана. Главным соперником Абдуррахман-хана в борьбе за власть в северной части страны выступал Гулам Хайдар-хан Вардак, афганский генерал, получивший от эмира Якуба в 1879 г. пост наместника в Чар-вилайете и утвердившийся в Мазари-Шарифе и других городах на левобережье Амударьи. Гулам Хайдар-хан замышлял стать правителем всей северной части Афганистана и вступил в контакт с бухарским эмиром Музаффаром с целью обеспечить себе его поддержку. Генерал Гулам Хайдар-хан Вардак направил крупные силы из подчиненных ему регулярных войск в Каттаган, намереваясь распространить свою власть на эту провинцию и на соседний с ней Бадахшан. Однако посланные им афганские войска признали своим главой Абдуррахман-хана и присоединились к нему. Это сразу изменило в пользу Абдуррахман-хана обстановку в северных провинциях. Гулам Хайдар-хан бежал в Бухару, где впоследствии был убит. Утвердившись в Ханабаде, Талукане и Кундузе, Абдуррахман-хан, продолжая вести осторожную и выжидательную политику, стараясь избегать шагов, которые могли бы привести его к столкновению с Англией, начал путем переписки переговоры с приехавшим в Кабул из Индии английским политическим представителем Л. Гриффином. Руководители британской политики разрабатывали в это время проекты расчленения Афганистана на «самостоятельные владения» под протекторатом Англии. Одним из главных звеньев плана руководителей английской политики было найти подходящего претендента из афганской знати на пустовавший эмирский престол в Кабуле. На состоявшемся в столице Афганистана 13 апреля дурбаре Л. Гриффин объявил, что английские войска очистят страну, как только вожди Афганистана придут между собой к соглашению о выборе эмира, дружественно расположенного к британскому правительству; при этом оговаривалось, что из Кандагарской области будет образовано «самостоятельное государство». Большое влияние на английскую политику в отношении Афганистана оказывало положение в Индии. Конец 70-х — начало 80-х годов XIX в. были переломным периодом во внутренней истории этой крупнейшей британской колонии. В эти годы резко обострилосьнедовольство колониальным режимом среди различных слоев населения Индии. Английские власти стремились вести войну в Афганистане за счет народов Индии, возлагая на население этой колонии дополнительное налоговое бремя. В Индии стали широко распространяться слухи о неудачах англичан, о неминуемости столкновения Англии с Россией, в случае которого народная молва предсказывала победу России. А в поражении англичан многие индийцы видели средство избавления от колониального ига. Именно в это время, весной 1880 г., одновременное наступление на Кабул отрядов Абдуррахман-хана с севера и газнийских ополчений с юга могло поставить войска генерала Робертса в самое критическое положение. В Кабул был направлен с семитысячным отрядом генерал Дональд Стюарт из Кандагара. Несмотря на это, уже в начале лета 1880 г. общая обстановка в стране стала весьма угрожающей для оккупантов. Им не удавалось обеспечивать контроль над коммуникациями. Из Афганистана в Индию стали поступать сведения о сборе в Газнийской области афганских ополчений численностью до 20 тыс. человек. В такой обстановке английское правительство сочло самым приемлемым для себя путем выхода из тупика возведение на престол Абдуррахман-хана. Руководители британской политики рассчитывали, что Абдуррахман-хан пойдет на существенные уступки. Эти расчеты, в конце концов, оправдались, хотя переговоры и были длительными. 14 июня 1880 г. англичане послали Абдуррахман-хану свои ультимативные условия, а 16 июня в Кабуле было получено известие, что Абдуррахман-хан идет к столице во главе двухтысячного отряда с 12 орудиями. Страна в целом оказалась на стороне вчерашнего эмигранта; афганская традиция указывает общую численность поддерживавших его воинов в 3 лакха (300 тыс.) человек. 26 июня в Кабуле был получен ответ Абдуррахман-хана, в котором заявлялось, что он должен владеть полностью территорией, находившейся в прошлом под властью его деда Дост Мухаммад-хана. Формально в этом ответе был обойдён вопрос о Кандагаре, хотя требования Абдуррахман-хана на владение этой провинцией ранее были высказаны вполне определенно. Вице-король Рипон, несмотря на советы со стороны подчиненных прекратить переговоры, не принял поспешного решения. Обстановка побуждала английскую дипломатию пойти на признание Абдуррахман-хана эмиром. При содействии Л. Гриффина на сторону Абдуррахман-хана перешел мулла Мушк-и Алам, пользовавшийся большим авторитетом в стране и влиянием на других руководителей «национальной партии», находившихся во главе собранных в районе Газни ополчений. Соглашаясь принять престол и столицу от англичан, Абдуррахман-хан постарался сгладить, насколько это было возможно, то невыгодное впечатление, которое произвел этот шаг на население Афганистана. 20 июля провозгласил себя эмиром в Чарикаре. 22 июля состоялся дурбар в Кабуле, на котором собравшимся представителям афганской знати было объявлено, что королева-Виктория признает Абдуррахман-хана эмиром Кабула и что английские войска вскоре будут выведены из его владений. Англичане передали ему столицу, оказали помощь вооружением и снаряжением, а в дальнейшем стали выплачивать крупную ежегодную субсидию. В ходе переговоров Абдуррахман-хану удалось добиться согласия Англии на отмену предусмотренного Гандамакским договором требования о пребывании в Афганистане постоянного английского резидента с вооруженной охраной. Вместо этого в Кабуле должен был находиться агент из индийских мусульман для связи Абдуррахман-хана с английскими властями в Индии. Однако обязательство Абдуррахман-хана вести дипломатические переговоры с другими государствами только через вице-короля Индии ставило внешнюю политику Афганистана под английский контроль. В целом условия, на которых Абдуррахман-хан вступил в соглашение с англичанами, были очень тяжелыми для Афганистана. Эмир обязался обеспечить безопасное отступление английских оккупационных войск. Это развязало британскому командованию руки и дало ему возможность использовать наличные силы для операций в Кандагарской области. Английское правительство, намереваясь отторгнуть от афганского государства Кандагарскую область, выделило ее в «независимое владение» во главе со своим ставленником сардаром Шер Али-ханом Кандахари. В то время как переговоры Абдуррахман-хана с англичанами о признании его эмиром уже вступали в завершающую фазу, правивший в Герате Аюб-хан предпринял поход на Кандагар с целью изгнать оккупантов из Афганистана. Располагая находившимися в Герате регулярными полками афганской армии и несколькими артиллерийскими батареями, Аюб-хан мог бы с большей вероятностью рассчитывать на успех, выступив против Абдуррахман-хана, когда тот только что появился в Афганском Туркестане и еще не успел собрать большое войско. Однако в силу ряда причин Аюб-хан не мог претендовать на власть в Афганистане целиком, предоставив Абдуррахман-хану действовать беспрепятственно. Зато рассчитывал укрепить свои позиции, выбив англичан из Кандагара. В ответ на просьбу кандагарского «правителя» о срочной помощи его войскам, расположенным в районе Гиришка, англичане отправили туда бригаду под командованием генерала Бэрроуза из состава оккупационных войск, находившихся в Кандагаре. Руководители английской политики опасались, что Аюб-хан в случае пассивных действий английских войск в Кандагаре сможет предпринять наступление на Газни. Такая возможность рассматривалась британскими властями в Индии как угроза полного краха их планов в Афганистане. При приближении Аюб-хана солдаты войск кандагарского «правителя» стали переходить на его сторону. Кроме того, войско Аюб-хана пополнилось многочисленными добровольцами из местного населения. В результате военная и политическая обстановка в Кандагарской области резко изменилась не в пользу англичан. 27 июля 1880 г. произошла битва около селения Майванд (в 55 км от Кандагара), в которой афганцы, сражавшиеся под командованием Аюб-хана, одержали решительную победу, разгромив бригаду регулярных войск противника. Однако затем английскому командованию при вынужденном содействии Абдуррахман-хана удалось быстро и беспрепятственно перебросить в Кандагарскую область свежие силы из-под Кабула. Располагая теперь перевесом в численности и в вооружении, англичане нанесли поражение Аюб-хану и вынудили его отступить в Герат. В то же время результаты Майвандского сражения стали определяющими для судеб Кандагара, похоронив вынашивавшиеся руководителями британской колониальной политики планы отторжения этого города от Афганистана. Убедившись в непримиримом отношении населения Кандагара к оккупантам, они сочли за благо уйти из города, а через некоторое время (в апреле 1881 г.) полностью вывели еще остававшиеся там войска в Индию. Английские завоеватели вынуждены были признать, что все их усилия, направленные на превращение Афганистана в колонию, были напрасны. Лишь соглашение с Абдуррахман-ханом дало им возможность более или менее удовлетворительно закончить бесперспективную войну. Вывод: Годы второй англо-афганской войны вместили в себя многое — и захват Англией южного Афганистана и подписание тяжелого для страны Гандамакского договора, превращавшего Афганистан по сути дела в британскую колонию и антианглийское восстание в Кабуле, и историческую победу афганцев над английскими войсками в битве при Майванде — неподалеку от Кандагара, и возвращение в страну из России Абдуррахман-хана, и передачу ему власти, и уход англичан из страны. Когда сведения о начале войны достигли России, то ее правительство, используя дипломатические каналы, пыталось остановить продвижение английских войск. Однако эти меры не увенчались успехами. Афганский эмир Шер Али-хан, зарекомендовавший себя как друг России, продолжал рассчитывать на содействие со стороны Александра Второго. Передав власть в Кабуле своему сыну, он с оставшимися все еще в Кабуле членами русской миссии Столетова выехал в Санкт-Петербург, где намеревался созвать международную конференцию по Афганистану, которая должна была осудить британское вторжение в эту страну. Однако на севере Афганистана он тяжело заболел и умер. Незадолго до ухода английской армии из Афганистана туда из России прибыл упоминавшийся нами выше Абдуррахман-хан, которому за короткий промежуток времени удалось установить свой контроль над северными районами Афганистана, не оккупированными Англией. Он вступил в контакт с английскими представителями. После переговоров и ряда встреч, проведенных с ним, Англия, учитывая его происхождение (он был внуком эмира Дост Мухаммад-хана и происходил из правящей династии), влиятельность, а также свои военно-политические неудачи в стране, приняла решение вывести свои войска и передать Абдуррахман-хану власть в Афганистане. Не останавливаясь на внутренней политике Абдуррахман-хана, правившего вплоть до 1901 г., отмечу то, что его правление прошло под знаком: - подчинения отдельных, отколовшихся в ходе второй англо-афганской войны, районов (Кандагарская и Гератская области); - завоевательных походов (захват Хазараджата и Кафиристана), подавления бунтов и восстаний (мятеж Исхак-хана, вооруженное выступление гильзайских и ряда других племен); - шагов по усилению личной власти эмира и афганского государства; - ряда военных, административных и отчасти экономических преобразований. В результате второй англо-афганской войны окончательно оформился статус Афганистана на последующие семьдесят лет как страны буфера. Эта формально независимое государство разделяло колониальную Британскую Индии от азиатских владений Российской империи. Таким образом, обе великие державы получали достаточно весомые гарантии безопасности в этом стратегическом для обоих стран регионе Евразии. Благодаря взвешенному курсу в отношениях с великими державами, проводимому Абдуррахман-ханом в качестве правителя, Афганистану удалось избежать больших внешнеполитических обострений. Хотя периодически обстановка как на англо-афганской, так и русско-афганской границах складывалась драматически. Эмир, в основном, не отступал от англо-афганских договоренностей, превративших эту страну в закрытое государство, поддерживавшее отношения только с Англией. Однако дипломатическая игра в этом регионе по-прежнему была активной.
  3.12 Первая англо-бурская война (1880-1881)
  Первая англо-бурская война, также известная как Трансваальская война — колониальная война Британии против Трансвааля.
  Голландская Капская колония в Африке была захвачена англичанами в начале XIX века. Потомки голландских выходцев, буры, вели скотоводческое хозяйство и пользовались трудом негров-рабов. Но в 1833 году английское правительство отменило рабство во всех своих колониях. Буры восприняли это как недружественный акт по отношению к ним. Началось переселение буров из английской колонии. За рекой Оранжевой буры основали Оранжевое Свободное государство, а за рекой Вааль — Южно-Африканскую республику.
  Первая англо-бурская война была в значительной мере следствием обнаружения алмазов в Западном Грикваленде — землях, населенных гриква и тсвана, и входивших с 1854 года в бурское Оранжевое Свободное государство. Залежи алмазов были обнаружены там в конце 1860-х годов, что привело к началу «алмазной лихорадки». Британия аннексировала эти земли в 1871 г., присоединив их к Капской колонии. [24, 45]
  В 1870-е годы в Лондоне возникает проект Южно-Африканской Конфедерации, в которую должны были войти, помимо английских колоний, еще и бурские республики. Воспользовавшись крайне тяжелым финансовым состоянием[2] и рядом поражений от правителя бапеди Секукуни, англичане аннексировали в 1877 году Южно-Африканскую республику. Осуществил аннексию сэр Теофилиус Шепстоун, под началом которого находился отряд всего из 26 конных полицейских. В ответ президент Трансвааля Т. Бюргерс выступил с прокламацией, в которой он выражал протест этой акции, но в то же время призывал население воздержаться от активных действий. Но этот протест носил чисто формальный характер, и сам президент считал присоединение республики к британским владениям наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Однако политика английских властей вызвала растущее недовольство буров. Главной его причиной стала попытка взыскать с буров недоимки по налогам за годы, предшествовавшие аннексии. [31, 126]
   
  Война началась 16 декабря 1880 года огнем трансваальских буров в Почефструме, после того как правительство Трансвааля объявило о своей независимости от Великобритании. С 22 декабря 1880 по 6 января 1881 года британские гарнизоны на всей территории Трансвааля оказались осажденными. Буры одевались в обычную сельскую одежду, которая была нейтральной по отношению к цветам африканского пейзажа; тогда как британская униформа была все ещё ярко-красной, что абсолютно контрастировало с африканским пейзажем. Это позволяло бурам, будучи опытными стрелками, легко стрелять из укрытия в британских солдат даже на большом расстоянии. Как считают некоторые историки, преимущество буров заключалось в их особой военной тактике. Буры отдавали предпочтение хитрости и скорости, в то время как англичане больше уделяли внимание дисциплине и построению.
  Осада британских гарнизонов привела к сражению Ник Лэйнга 28 января 1881 года, где британские силы попытались прорвать позиции буров. Но, потеряв 84 человека убитыми (потери буров составляли 14 убитых) англичане потерпели поражение.
  Буры не ограничились ведением боевых действий в Трансваале и вторглись в Натал. Г. Р. Хаггард, который в это время жил на ферме в этой колонии, вспоминал:[3]
  «Мы были окружены противником и ежечасно ожидали его нападения. Ночь за ночью мы спали, иногда не раздеваясь, поставив заряженные винтовки под кроватью и револьверы под подушку; на конюшне всегда стояло шесть осёдланных лошадей»
  Буры нанесли ряд поражений английским войскам, крупнейшее из которых произошло 26 февраля 1881 года у горы Маюба. По этому поводу Хаггард писал своей жене:[4]
  «Нам сообщили, что войска, стоящие лагерем у Нэка, охвачены паникой из-за целого ряда поражений, и в последнем бою, стоившему жизни бедному сэру Джорджу Колли, офицеры с величайшим трудом удерживали солдат от бегства»
  Не желая далее втягиваться в войну, английское правительство Уильяма Гладстона подписало перемирие 6 марта 1881 года. Окончательно мир был установлен 3 августа 1881 года, когда была подписана Преторийская конвенция. По ней Трансвааль получал полное внутренние самоуправление, но взамен признавал сюзеренитет Великобритании. За ней оставалось право назначать своего постоянного представителя в Претории, право передвигать свои войска по его территории в случае войны и она сохраняла контроль над внешней политикой республики. Английский резидент не имел права вмешиваться во внутренние дела Трансвааля; в его функции входило наблюдение за положением африканского населения республики, через него правительство Трансвааля должно было поддерживать связь с Верховным комиссаром Южной Африки. Таким образом, буры через четыре года после аннексии восстановили свою независимость.
  В 1884 году была подписана Лондонская конвенция. В ней уже не было прямого указания на британский сюзеренитет, хотя Трансвааль обязался не заключать без утверждения английского правительства никаких соглашений с иностранными государствами. Также конвенция устанавливала западную границу республики. Эти соглашения окончательно поставили точку под усилиями Великобритании по созданию Южно-Африканскую конфедерацию в 1870-х годах. Вновь к этой идее вернулись уже в начале XX века после англо-бурской войны 1899—1902 годов. [41, 246]
   
  3.13 Вторая Англо-бурская война (1899—1902) Вторая англо-бурская война 1899—1902 годов — война Великобритании против бурских республик — Южно-Африканской республики (Республики Трансвааль) и Оранжевого Свободного государства (Оранжевой Республики), закончившаяся победой Британской империи.
  Первыми европейскими колонистами в Южной Африке были выходцы из Нидерландов, которые прибыли на Черный континент в XVII веке и заняли территорию близ южной оконечности материка (сегодня здесь расположен город Кейптаун). Вслед за ними устремились переселенцы из Дании, Германии и Франции. Они покорили местные африканские племена и построили свои фермы, где использовали труд рабов-негров. Тогда же обосновавшихся в Южной Африке земледельцев и скотоводов стали называть бурами (слово «boer» на голландском означает «крестьянин»).
  В те времена путь в Индию, страну сказочных богатств, шёл вокруг Африки. Великобритания, присоединившая индийские земли к своей короне, нуждалась в опорном пункте на побережье Африки для обеспечения безопасного плавания в новую колонию. В 1795 году англичане захватили принадлежавшую голландцам Капскую колонию и она была объявлена собственностью Британии. Введение английского языка в качестве государственного, прибытие английских поселенцев, сбор налогов в пользу британской казны и, наконец, отмена рабства в 1834 году для чернокожего населения вызвали недовольство буров. [39, 99]
   
  Возмещение материального ущерба за потерянных рабов казалось бурам смехотворным, поскольку британская казна выплачивала деньги по вест-индийским (американским) ценам, а в Южной Африке невольники стоили вдвое дороже. С отменой рабства многие бурские фермеры разорились. Всё это вкупе с недостатком пастбищных земель привело в 1834—1838 гг. к массовому переселению буров вглубь Африки, за реку Вааль. Исход буров в новую землю обетованную был назван «великим треком». Многие голландцы бросали свои фермы, не дожидаясь их продажи с аукциона, и устремлялись за соотечественниками, желая одного — только бы не остаться на территории английских колоний. За рекой Вааль буры создали два государства: Южно-Африканская республика, более известная как Республика Трансвааль, и Оранжевое свободное государство (Оранжевая республика). В 1852—1854 годах эти государства были признаны Великобританией.
  На изолированном от остального мира плоскогорье почти не чувствовалось влияния цивилизации. Буры, большинство которых было неграмотным, жили на отдалённых друг от друга фермах. По воскресеньям в семьях вслух читали Библию. Американский писатель Марк Твен, посетивший Южную Африку в конце XIX века, писал о жителях Трансвааля: «Буры очень набожны, глубоко невежественны, тупы, упрямы, нетерпимы, нечистоплотны, гостеприимны, честны во взаимоотношениях с белыми, жестоки по отношению к своим чёрным слугам… им совершенно всё равно, что творится в мире».
  Сравнивая белых колонистов с чёрными жителями Африки, Твен отзывался о бурах очень резко: «Чёрный дикарь… был добродушен, общителен и бесконечно приветлив… Он… жил в хлеву, был ленив, поклонялся фетишу… Его место занял бур, белый дикарь. Он грязен, живёт в хлеву, ленив, поклоняется фетишу; кроме того, он мрачен, неприветлив и важен и усердно готовится, чтобы попасть в рай,— вероятно, понимая, что в ад его не допустят». [22, 175]
  Помощник российского военного агента (атташе) в Трансваале капитан (позднее — генерал-майор) фон Зигерн-Корн был более сдержанным в своих оценках:[1]
  Буры не были никогда убеждёнными и закоренелыми, так сказать, рабовладельцами. <…> на следующий же год после основания ими республики на одном из митингов, весьма многолюдном, решено было добровольно и единогласно отказаться навсегда от порабощения чернокожих и от торговли невольниками. В таком духе была издана соответствующая прокламация. Она не вызвала ни одного протеста ни с чьей стороны и никем впоследствии не нарушалась. В сущности, ею было отменено лишь формальное право собственности на живой человеческий товар, отношения же к покорённым чернокожим остались прежние. Оно и понятно. Буры никак не могли считать диких, только что побеждённых ими врагов за равных себе. <…> Пока чёрный слуга служит ему с покорностью и преданностью, он относится к нему спокойно, справедливо и даже добродушно. Но достаточно, чтобы бур почуял в чернокожем малейший оттенок коварства, малейшую искру возмущения, как спокойный и добродушный хозяин превращается в грозного, неумолимого палача и подвергает непокорного жестокому наказанию, не смущаясь никакими последствиями.
  Тихая патриархальная жизнь буров была нарушена в 1867 году, когда на границе Оранжевой республики и Капской колонии обнаружили крупнейшее в мире месторождение алмазов. Здесь возникла английская колония Южная Родезия — алмазная империя промышленника Сесила Джона Родса, ставшего в 90-х гг. XIX в. премьер-министром Капской колонии и активно подталкивавшего Великобританию к войне с бурами.
  В конце 70-х годов XIX века Великобритания попыталась присоединить Трансвааль к своим колониальным владениям, результатом чего стала первая англо-бурская война 1880—1881 гг. В ходе этой войны бурам удалось отстоять самостоятельность своего государства, и в 1883 году Великобритания признала его (хотя и без упоминания о суверенитете).
  В 1886 году уже в Трансваале нашли богатейшие в мире золотоносные месторождения. В страну хлынул поток приезжих, главным образом англичан, желавших работать в горно-рудной промышленности.
  Иностранцы, на голландском ойтландеры, сосредоточили в своих руках золотодобычу, промышленность и торговлю Трансвааля, в то время как буры по-прежнему жили на фермах, занятые земледелием и скотоводством. Правительство Южно-Африканской республики обложило ойтландеров высокими налогами, благодаря чему государство, ранее постоянно балансировавшее на грани банкротства, за 10 лет увеличило свои доходы в 11 с лишним раз. [43, 65]
  К 1899 г. численность ойтландеров в Трансвааля достигла 200 тыс. человек (из них — 159 тыс. англичан, около 15 тыс. — немцы, остальные голландцы, французы и др.)[2]. Сам президент П. Крюгер считал, что на 30 тыс. уже зарегистрированных в Трансваале избирателей приходилось от 60 до 70 тыс. потенциальных избирателей из числа ойтландеров[3]. В этих условиях ойтландеры всё настойчивее заявляли о желании получить гражданские права. Кроме того, они просили отменить пятипроцентный налог на добычу золота, снизить таможенные пошлины, установить равенство английского языка с африкаанс и разрешить людям, не исповедовавшим кальвинизм, занимать государственные должности
  Среди английских поселенцев в Трансваале не было единодушия насчёт методов борьбы за свои права. Часть ойтландеров предлагала действовать мирным путём, а часть — вооружённым. В 1895 году при негласной поддержке правительства Великобритании вооружённый отряд, принадлежавший частной английской горно-рудной компании, во главе с врачом Джеймсоном пересёк границу Трансвааля со стороны Родезии. Под предлогом помощи страдающим от бесправия соотечественникам англичане пытались захватить Йоханнесбург.
  Сначала они не встретили никакого сопротивления, но дня через два отряд был окружён и взят в плен бурскими войсками. Вопреки ожиданиям Джеймсона, жители Йоханнесбурга не подняли восстания в поддержку «освободителей». Законопослушные подданные Великобритании были убеждены в том, что отстаивать их права должна английская корона и её вооружённые силы. Сами же они не спешили браться за оружие.
  Провал «рейда Джеймсона» убедил правящие круги Великобритании в том, что аннексия золотодобывающих районов Южной Африки повлечёт за собой большую войну. Поэтому сначала следовало подготовить общественное мнение. [26, 156]
  Трансвааль и Оранжевая республика не имели постоянных армий, кроме артиллерийских подразделений. Насчитывалось до 47 тыс. военнообязанных, хранивших оружие дома. Основным оружием пехоты была винтовка Маузера образца 1893-95 гг. Численность полевой армии точно неизвестна, в декабре 1899 насчитывалось до 28 тыс. (по оценкам командования буров). Артиллерия имела 33 полевых орудия (в том числе 19 скорострельных), 20 тяжёлых орудий (155-мм и 120-мм), 28 скорострельных 37-мм орудий и 37 пулемётов Максима.
  Английские войска в начале войны насчитывали 24-28 тыс. человек, уступали бурам в качестве стрелкового вооружения и артиллерии.
  Хотя буры первыми открыли наступательные действия, тем не менее, именно англичане, саботируя любые мирные инициативы бурского правительства, постоянно наращивали воинские контингенты в Капской колонии. Буры нанесли превентивный удар в расчете на «блицкриг» до переброски основных сил англичан на континент.
  Войска буров перешли границу 12 октября. Отряд в 5 тыс. чел. под командованием Кронье и Снимана осадили Мафекинг, где находился британский гарнизон из 700 чел. нерегулярных войск с 2 орудиями и 6 пулеметами. В ноябре Кронье с большей частью сил ушёл на юг к Кимберли, оставив около 2 тыс. чел для осады Мафекинга.
  15 октября буры осадили Кимберли с британским гарнизоном до 2000 чел., в основном нерегулярных войск. В Кимберли находился и бывший премьер правительства Капской колонии Сесиль Родс.
  В ноябре 1899 для деблокады Кимберли британское командование направило 1-ю пехотную дивизию под командованием Мэтьена (8 батальонов, 1 кав. полк, всего до 10 тыс. чел., 16 орудий, 1 бронепоезд). 23 ноября британские войска вели бой с отрядом буров (2-3 тыс. чел) у ст. Бельмонт, 25 ноября — у Энслинских высот. В обоих случаях англичане овладели позициями противника, но ценой значительных потерь (всего 70 убитых, 436 раненых). 28 ноября Мэтьен атаковал основные силы буров (8-9 тыс. чел. под командованием Кронье) у реки Моддер, после упорного боя буры отступили. Потери англичан составили 72 убитыми и 396 ранеными. [13,
  В декабре Мэтьен получил подкрепления (3-я Шотландская бригада, кав. полк, конная батарея и 4 тяжёлых орудия) и 11 декабря атаковал позиции буров у Магерсфонтейна, но потерпел поражение, потеряв около 1000 чел.
  На Натальском фронте буры в октябре 1899 взяли Чарлстаун, Ньюкасл, Гленко и осадили Ледисмит, где был блокирован английский отряд генерала Уайта. Попытка генерала Р.Буллера (с 31 октября — командующий британскими войсками в Южной Африке) деблокировать Ледисмит привела к поражению при Колензо 15 декабря.
  1 ноября войска буров пересекли границу Капской колонии, позднее они заняли Наупорт и Стромберг, усилив свои ряды за счет местных жителей голландского происхождения. Британские войска генерала Гатакра (3-3,5 тыс. чел., 2 батареи, 2 пулемета) 10 декабря без разведки атаковали позиции буров (1700—2000 чел., 3 орудия) у Стромберга и потерпели поражение, потеряв более 90 чел. убитыми и ранеными и более 600 пленными.
  Затянувшаяся осада Ледисмита, Кимберли и Мафекинга сковала основные силы буров, они далее не пытались вести наступательные действия. [13, 25]
  Английское командование начало массовую переброску войск в Южную Африку. Вскоре англичанам удалось обеспечить подавляющий численный и технический перевес (к декабрю 1899 года общая численность войск достигла 120 тыс., к концу войны — 450 тыс.) В декабре 1899 года командующим британскими войсками был назначен фельдмаршал Робертс. Перейдя в наступление, английские войска в феврале 1900 года окружили и принудили к капитуляции армию Оранжевой республики при Паадеберге и деблокировали Кимберли, затем деблокировали Ледисмит (1 марта 1900 года).
  13 марта 1900 года они заняли столицу Оранжевой республики Блумфонтейн, а 5 июня 1900 года — столицу Трансвааля Преторию.
  Передав командование генералу Китченеру, фельдмаршал Робертс отплыл из Южной Африки.
  После падения Претории буры развернули под руководством Х. Девета, Л. Боты и Я. Деларея партизанскую войну. Стремясь сломить сопротивление, английская армия создала систему блокгаузов — укреплённых пунктов, находившихся вблизи друг друга и прикрывавших основные пути сообщения. Также широко применялись репрессии против населения, заподозренного в содействии партизанам — жителей заключали в концлагеря, сжигали фермы, угоняли скот.
  Одновременно лидеры буров безуспешно пытались добиться выступления великих держав за скорейшее заключение мира и сохранение независимости бурских республик (поездка П. Крюгера в Европу в 1900).
  Война завершилась подписанием 31 мая 1902 года мирного договора в местечке Феринихинг под Преторией, по которому буры признали аннексию Трансвааля и Оранжевой Республики Англией. Согласно его положениям буры признавали власть британской Короны, но взамен правительство объявляло амнистию участникам боевых действий, обещало предоставить бурам в будущем самоуправление, давало разрешение на использование голландского языка в школьном преподавании и в судах, обязалось возместить убытки, нанесенные фермерам действиями английских войск. В восьмой статье договора особо оговаривалось условие, что вопрос о предоставлении избирательных прав африканцам в бывших бурских республиках не подлежал решению до введения в них самоуправления. Это условие заложило основу для лишения в будущем африканцев права участвовать в управлении Южной Африкой. Желая упрочить своё господство, англичане в 1910 году создали Южно-Африканский Союз, в состав которого была включена территория бывших бурских республик.
  Война обнаружила серьёзные недостатки в подготовке английских войск, которые несли большие потери при атаках пехоты в сомкнутом строю против стрелковых цепей буров. Выявилось важное значение полевой фортификации, массированного применения скорострельных полевых орудий. Широко были применены пулемёты, бронепоезда, обмундирование защитного цвета (хаки). Также в качестве полевых укреплений бурами и англичанами начали применяться окопы, вместе с блокгаузами, впервые бурами стали применяться незаметные безбрустверные окопы, а бурами и позднее англичанами впервые была применена в военном деле колючая проволока[4].
  Война выявила для обеих воюющих сторон необходимость рассредоточенных боевых порядков, а именно редких стрелковых цепей, что позволяло вести огонь по противнику из всех имевшихся в наличии видов винтовок и карабинов (при близком огневом соприкосновении — из револьверов и пистолетов) и уменьшать собственные потери, необходимость поддерживать наступление усиленным артиллерийским, пулемётным и ружейным огнём, а также важность использования в бою обходных кавалерийских и пехотных манёвров. Огромное значение имели полевые укрепления и их спешное возведение из подручных материалов, использование неровного рельефа гористой или холмистой местности для защиты от неприятельского огня и скрытого маневрирования резервами в складках местности и быстрое самоокапывание пехоты. Англо-бурская война впервые выявила господство преимущественно огневого, а не штыкового боя. А применение пулемётов и скорострельных орудий означили начало конца многовековой славы кавалерии как основного наступательного рода войск. [14, 123]
  Буры славились как отличные стрелки и с успехом использовали свои умения, уничтожая британских офицеров. Впоследствии подобная тактика привела к появлению нового вида регулярных войск — снайперов. Кроме того, контр-партизанский характер операций англичан против буров привел английское командование к тактике «выжженной земли» (уничтожение гражданской инфраструктуры бурских территорий), и «борьбы» с условно мирным населением путём создания концентрационных лагерей, где содержались военнопленные, заложники и прочие подозрительные с точки зрения англичан элементы.
  После осознания того, что так называемая «погоня» за бурами не приносят ожидаемого успеха, британский главнокомандующий лорд Китченер с августа 1901 г. перестал проводить обыск и опустошение бурских территорий целыми колоннами и решил создать мобильные небольшие конные отряды, которые должны были осуществлять частые рейды вглубь бурской территории. Для этого были отобраны особенно отличившиеся солдаты и добровольно сдавшиеся буры, чтобы в длительных маршах преследовать врага, нападать на бурские лагеря и загонять отряды буров за английские линии блокгаузов или на поджидавшие буров-партизан английские бронепоезда. Таким образом, Китченер перешёл от тактики «выжженной земли» к тактике ночных нападений или рейдов. Последующие события показали, что именно эта тактика в сочетании с укреплёнными линиями блокгаузов и применением бронепоездов стала действенным способом борьбы с бурами.
  В Трансваале на стороне буров воевали голландские, немецкие, французские, ирландские, русские, франкоканадские добровольцы, то есть, нации, испытывавшие по историческим причинам симпатии к бурам или неприязнь к англичанам.
  Наиболее известным среди добровольцев из Российской Империи был подполковник запаса военный журналист Евгений Яковлевич Максимов. Он принял командование сначала «Иностранным легионом» (сборным отрядом иностранных добровольцев) после гибели его командира французского полковника (трансваальского генерала) графа Виллебуа-де-Марейля, затем из-за грызни между представителями различных национальностей передал командование местному генералу, а сам стал начальником «Голландского корпуса» (отряда добровольцев преимущественно из Голландии) и в апреле 1900 г. участвовал в нескольких кровопролитных сражениях против англичан, когда буры отступали, тщетно пытаясь задержать имевшие многократное численное превосходство английские войска. Максимов был тяжело ранен в голову (его спас врач русско-голландского санитарного отряда фон Ренненкампф) и не смог в дальнейшем принять участия в партизанской войне.
  В английских военных сводках подполковника Максимова ошибочно назвали убитым. А британский офицер, капитан Таус (Towse), тяжело ранивший в ближнем бою из пистолета (револьвера) командира «Голландского корпуса» и сам получивший от него тяжелое пулевое ранение, приведшее к полной потере зрения, позднее был награжден за храбрость крестом Виктории, высшей наградой своей страны.
  24 мая 1900 г. несколько сотен буров и европейцев провозгласили подполковника Максимова «фехт-генералом» (боевым генералом) (у них было такое право). Таким образом, Евгений Яковлевич Максимов стал вторым иностранцем, получившим этот чин. Первым по решению трансваальского правительства стал погибший незадолго до этого французский полковник граф Виллебуа-Марейль, первый командир «Иностранного легиона».
  В дальнейшем судьба Максимова привела его к смерти на поле брани. Он, несмотря на возраст (55 лет), ушел добровольцем на русско-японскую войну и в сражении под Мукденом в составе Орловского полка погиб 1 октября 1904 года, командуя батальоном.
  На стороне буров воевал и грузинский князь Николоз (Нико) Багратиони-Мухранский (1868—1939), который был известен как «Нико Бур». Будучи богатым дворянином, он поехал в Восточную Африку через Санкт-Петербург и Париж для участия в редкой по тем временам охоте на диких животных (восточно-африканское сафари) (по другим данным — поехал участвовать в этнических скачках на лошадях на Всемирной выставке в Париже и решил прокатиться в ожидании открытия выставки до Египта), но, едва успев доехать до египетского порта Александрия, услышал новость, что началась англо-бурская война. Он отправился воевать за буров, хотя прежде ничего не слышал об этом народе. Прибытие живого князя произвело сильное впечатление на буров (включая президента Крюгера), равно как и его национальный грузинский костюм (куладжа), в котором его принимали за казака, а его слугу (Сапарова) — за телохранителя.
  Позднее появилась легенда, что Николоз Багратиони-Мухранский командовал одним из отрядов бурской армии (на самом деле участвовал рядовым в составе французского отряда в бою при Дрифонтейне (Driefontein) 10 марта 1900 г. и 5 апреля 1900 г. у Бошофа (Boshof) в составе «Иностранного легиона» (сборного отряда иностранных добровольцев под руководством французского полковника (трансваальского боевого генерала) графа Вильбуа де Марейля), во втором сражении князь Багратион был взят британцами в плен). Вернувшись на родину, в Грузию, он написал книгу «У буров» (напечатана на пишущей машинке на русском языке), которая была переведена на грузинский и издана только в 1951 году [5]. Мемуары князя Багратиона-Мухранского об участии в англо-бурской войне крайне неточны — достаточно сказать, что последний бой, в котором он участвовал 5 апреля 1900 г., длился 2-3 часа, а он пишет, что десять дней. Кроме зарисовок о быте буров, о стране и о пребывании в плену на острове Святой Елены, почти всё остальное написанное им — сильно приукрашенные устные рассказы на основе газетных сообщений о событиях войны, где перемешано всё в кучу.
  Даже американцы, несмотря на культурную и языковую близость с британцами, в этой войне были полностью на стороне буров, боровшихся за свою независимость (отголоски войны за независимость США). Добровольцы из США также принимали участие в войне на стороне буров.
  В этой войне состоялось одно из первых применений снайперской тактики.
  Именно после этой войны, сначала у британских офицеров, а затем распространившись по многим странам, появилась примета не прикуривать троим от одной спички. Во время войны считалось, что в темноте, давая прикурить первому — выдаёшь свою позицию, прикуривая второму — даёшь возможность буру прицелиться, прикуриваешь сам — бур стреляет [6]. У многих британских офицеров той войны были основания для подобной приметы: действительно, в этом случае спичка не только намного дольше горит, но и обозначает позиции сразу трех человек.
  В период англо-бурской войны впервые стала использоваться практика концентрационных лагерей, в которые сгоняли не только военнопленных, но и местных жителей. В этих лагерях из-за плохого питания и антисанитарных условий в общей сложности погибло 4177 женщин и 22074 детей.
  В войне в качестве военного корреспондента одной из английских газет принимал участие в звании лейтенанта Уинстон Черчилль. Во время одной из стычек с бурами (частичное крушение бурами английского бронепоезда «Длинноволосая Мери») он попал в плен и был отправлен в Преторию. Он смог бежать из плена в декабре 1899 г. (обманув при этом командира бронепоезда капитана (позднее — генерал-майора) Алмера Халдейна, с которым условился убежать вместе и который смог убежать лишь спустя три месяца в марте 1900 года) и (с помощью англичан — инженера Ховарда и паровозного машиниста Дюснапа) перебраться по железной дороге в португальский Мозамбик, откуда снова вернулся на театр военных действий. Буры назначили за голову сбежавшего Черчилля награду в 25 английских фунтов (примерно 5000 EUR в нынешних ценах). Удачный побег военного журналиста прогремел на весь мир, Черчилль был избран в Парламент Великобритании и написал интересные мемуары. Другими словами, отчасти его участие в англо-бурской войне и успешный побег явились основой для последующей политической карьеры (бронепоезд «Длинноволосая Мери» после этого стали в шутку называть «Смертельная ловушка Уинстона Черчилля»). [7, 76]
   
   
   
   
   
  3.14 Колониальная политика Великобритании   В последней трети XIXв. Великобритания не только сохранила, но и значительно расширила свои колониальные владения. Борьба за захват еще не поделенных территорий и за укрепление Британской империи являлась в эти десятилетия стержнем английской внешней политики. Используя свое превосходство на море и обширную сеть военно-морских баз и опорных пунктов, Великобритания вела многочисленные колониальные войны.   В 1875г. был установлен английский контроль над Суэцким каналом. Консервативное правительство Дизраэли, воспользовавшись финансовыми трудностями Египта, приобрело у египетского хедива акции Суэцкого канала и тем самым получило контроль над одним из важнейших стратегических пунктов на пути в Индию. Колониальная экспансия Англии усилилась также в связи с ближневосточным кризисом 1875-1878гг. Правительство проводило традиционную политику сохранения целостности Турции, надеясь, в конечном счете установить английское господство над всей огромной османской империей. Когда в ходе русско-турецкой войны (1877-1878) была освобождена Болгария и русские войска с боями вышли на ближние подступы к Константинополю, Дизраэли демонстративно вел подготовку к войне, приказав британской  эскадре войти в Мраморное море. Однако до войны дело не дошло. Своими руками Англия воевать не собиралась, а приобрести “солдата на континенте” в лице Франции или Австрии, как это имело место во время крымской войны, английской дипломатии на этот раз не удалось. Выступая в роли покровителя Турции, Англия навязала ей договор, согласно которому остров Кипр передавался Англии и он был немедленно Оккупирован английскими войсками. Таким образом, Англия получила возможность создать в восточной части Средиземного моря новую военно-морскую базу. [23, 156] В целом колониальная политика Дизраэли была успешной и отражала могущество викторианской Англии. Стремясь подчеркнуть мировой характер империи, поднять престиж Англии и особенно произвести впечатление на народы Востока, Дизраэли организовал в 1875-1876 гг. торжественную поездку наследника престола по Индии, после чего королева Виктория была объявлена императрицей Индии. С этого времени официально стал применяться термин “Британская империя”. Опираясь на ранее созданные колонии в Азии, прежде всего Индию, Англия продолжала укреплять и расширять свои позиции в этой части света. В 1880г. ценой больших военных усилий Англии удалось установить протекторат над Афганистаном. В Юго-Восточной Азии главным конкурентом  Англии была Франция. Укрепление позиций Франции в Индокитае, и ее проникновение в верхнюю Бирму толкнули Лондон на решительные действия. Англо-индийские войска оккупировали Верхнюю Бирму, и 1 января 1881 г. она была аннексирована Англией. В течении 70-80-х годов Англия захватила Малайский полуостров, а также большую часть островов на Тихом океане. После захвата в 1885-1895гг. ряда малайских княжеств, а также в 1898г. китайского порта Вейхайвей были упрочены английские позиции на Дальнем востоке. Англия приняла также активное участие в дележе островов Тихого океана, в том числе Новой Гвинеи, Северного Борнео и др. Однако главной ареной колониальной борьбы в конце XIX в. стал Африканский континент. Египет попал в финансовую кабалу к Англии и Франции, которые были едины в стремлении поработить его, но в то же время боролись между собой за преобладание в новой колонии. Передовые круги египетского офицерства дважды начинали национальные восстания. Высаженный на берег английский десант разгромил египетские войска и к сентябрю 1882г. весь Египет был оккупирован. Окрыленные успехом в Египте, английские колонизаторы пытались продвинуться  южнее в Судан, находившийся под контролем египетских феодалов. Но египетская армия и английский отряд были разбиты и уничтожены махдистами ( во главе освободительного движения в Судане стоял популярный в массах “пророк” Махди). Поражение в Судане заставило временно отказаться от его завоевания. Тем с большей энергией ринулись английские колонизаторы в новые авантюры в Южной и Экваториальной Африке. Еще  в 1877 г. Англия объявила об аннексии Оранжевой республики и Трансвааля. С давних пор жившие в этом районе потомки голландских поселенцев – буры – временно примирились с этим, так как  сами вели захватническую войну против федерации африканских племен зулу. Англия повела против этих племен войну, которая в 1879 г. завершилась разгромом зулу. Теперь восстали буры, осадившие английский гарнизон в Претории; посланный ему на помощь отряд был разбит. Аннексированные ранее государства восстановили независимость. Лучшие земли зулу отошли к бурам. В 1885 г. был объявлен английский протекторат над большей частью территории, расположенной между бурскими республиками и германской Юго-Западной Африкой, которая стала называться протекторатом Бечуаналенд. Английское правительство не  отказалось от намерения подчинить себе новые территории, но предпочитало действовать не непосредственно, а руками предприимчивых капиталистов, которые были объединены впоследствии в привилегированную южноафриканскую компанию во главе с С.Родсом (1889). Приобретенные путем подкупов , обмана, прямого насилия территории получили название Родезии.  Золотые прииски Трансвааля, как  и алмазные копи, попали под контроль финансовой группы Родса. В довершении всего Родс стал премьером Капской колонии. К северу от экватора главным противником Англии была Франция, а к югу от экватора – Германия. В восточной части Африки раздел был произведен  “полюбовно”, в результате чего Англия получила Уганду и Кению (Британская Восточная Африка), а германия Танганьику (Германская Восточная Африка). Англия по-прежнему придерживалась политики “блестящей изоляции”. Английские государственные деятели рассчитывали на огромные ресурсы крупнейшей в мире империи и заботились главным образом об укреплении власти Англии над ее разбросанными по всем континентам колониями. В последние годы XIX в. Англия захватила Вейхайвей (Северное побережье Шаньдуна), а также полуостров Цзюлун (близ Гонконга) и сохранила явное преобладание в Китае  над другими державами.  [33, 423] Продолжалась колониальная экспансия Англии в Африке. Неудача в Судане привела лишь к отсрочке завоевания этой страны. К захвату Судана стремилась также Франция. В Англии заговорили о войне. Однако Франция согласилась на размежевание владений в Африке. В последствии она получила Часть Верхнего Судана. Формально в Судане был установлен англо-египетский кондоминимум, но поскольку сам Египет фактически стал английской колонией, это означало присоединение Судана к Британской империи. С.Родс призывал к созданию непрерывной линии английских владений от Каира до Кейптауна. На пути лежала лишь Германская Восточная Африка, а главное все еще независимыми оставались Трансвааль и Оранжевая республика, окруженные Капской колонией с юга, Бечуаналендом с запада и Родезией с севера. После урегулирования инцидента в Судане мощные финансовые группировки Англии сочли момент для захвата бурский республик подходящим. Английское правительство спровоцировало конфликт по вопросу о переселенцах из Англии, которых будто бы угнетали буры. Англо-бурская война (1899-1902) потребовала от Англии колоссального напряжения. В конечном счете, Великобритания добилась победы и аннексировала бурские республики, став основным эксплуататором их африканского населения.   К концу XIXв. весь мир был фактически поделен между империалистическими державами, причем Англии удалось захватить больше всех: к концу века площадь ее колониальных владений достигла 33 млн. кв. км увеличившись с 1870 г. в полтора раза; население Британской империи составляло 370 млн. человек. Безудержные захваты вовлекли Англию в острые конфликты со всеми державами и ухудшили ее международное положение. [32,  168]  
   
   
  3.15 Выводы по третьей главе
  Королева Виктория основной упор делала на внешнюю политику, что можно с уверенностью сказать по тому числу войн, которые вела Великобритания. Главным образом эти войны были направлены на завоевание новых земель и увеличение числа колоний.
  Весной 1839 года англичане успешно воевали с Афганистаном, который с этого времени стал как бы передовым прикрытием их ост-индских владений и предметом ревнивой опеки со стороны Англии.
  Старые раздоры с Китаем из-за торговли опиумом привели ещё в 1840 году к открытой войне. Англичанам был уступлен остров Гонконг; для торговых сношений были открыты 4 новые гавани.
  В Афганистане быстрый успех 1839 года ослепил англичан; они считали себя хозяевами страны и были застигнуты врасплох восстанием афганцев, неожиданно вспыхнувшим в ноябре 1841 года. Доверившись коварному врагу, англичане выговорили себе свободный выход из страны, но на обратном походе в Индию потерпели страшные потери от климата, лишений и фанатизма жителей. Вице-король, лорд Элленборо, решился отомстить афганцам и летом 1842 года отправил против них новые войска. Афганцы были разбиты, города их разрушены, оставшиеся в живых английские пленные освобождены. Опустошительный характер похода вызвал резкое порицание со стороны оппозиции в палате общин. 1843 год прошёл тревожно.
  В июне 1846 года сикхи произвели набег на британские владения в Индии, но были разбиты.
  Кроме того Великобритания успешно вела войны с другими странами.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  Заключение
  Данная работа была посвящена внешней и внутренней политике Великобритании в период правления королевы Виктории.  В области экономики в этот период продолжались промышленная революция и развитие капитализма. Для социального облика эпохи характерен строгий моральный кодекс (джентльменство), закрепивший консервативные ценности и классовые различия. В области внешней политики продолжалась колониальная экспансия Британии в Азии («Большая Игра») и Африке («драка за Африку»).
  После 1815 года Великобритания хотела поставить себя на недосягаемую торговую позицию. Она хотела не просто расширить свою торговлю, но и контролировать мировые перевозки и мировые рынки. Однако, она не хотела колонизировать все земли. Были лишь некоторые территории, которыми Британия хотела обладать, но и то больше для усиления политического влияния, а не для успешной торговли.
  Заботы по поддержанию баланса в Европе и контролю мировой торговли были главными задачами британской внешней политики столетия.
  До середины века Британии угрожала внутренняя, а не внешняя опасность. Войны с наполеоном, которые затмили отрицательный эффект индустриальной революции, были окончены, и оружие, одежда и другие товары, так необходимые во время войны, уже не требовались в таких количествах. Безработицу усилило возвращение 300 тысяч солдат, которые теперь искали работу. Быстро поползли вверх цены и повысился уровень преступности. Пойманных воров отсылали в новую колонию, Австралию. От такой жизни многие безработные уходили в города.
  Между 1815 и 1835 годами Британия из деревенской страны превратилась в страну, где большинство населения жило в городах. В первые тридцать лет девятнадцатого века население таких городов, как Лидс, Манчестер и Глазго увеличилось более чем вдвое. Лондон, однако, по-прежнему оставался самым большим городом Великобритании.
  Необходимо было провести реформу общества. Тори хотели, чтобы парламент представлял собственность, радикалы - людей. Виги, или либералы, были в середине, желая достаточных изменений, чтобы избежать революции.
  В других европейских странах монархи обладали абсолютной властью, поэтому Уолпол хотел держать короля Британии под контролем парламента. Ограничения власти монарха были следующими: король не мог быть католиком, король не мог отменять или изменять законы, армия и финансы короля зависели от парламента.
  В 1832 году закон о реформе наконец был принят. По нему количество электората в Шотландии выросло с 5 до 65 тысяч. Сорок один английский город, включая Манчестер и Лидс, были представлены в парламенте в первый раз. Общее количество голосующих увеличилось на 50%. Однако, Англия, насчитывающая только 54% населения Великобритании, имела более 70% мест в парламенте. Несмотря на эти недостатки, эта реформа признавала новое урбанистическое общество Британии.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
  5. Библиография
  
  1.Forbes A., «The afghan wars, 1839-42 and 1878-80», Лонд., 1891
  2.Henry Havelock. Narrative of the War in Affghanistan.
  3.James Outram. Rough Notes of the Campaign in Sinde and Affghanistan, in 1838-9 (англ.)
  4.Richard Hartley Kennedy. Narrative of the campaign of the Indus in Sind and Kaubool in 1838-9. (англ.)
  5.William Hough. A Narrative of the March and Operations of the Army of the Indus: In the Expedition to Affghanistan in the Years 1838—1839. (англ.)
  6.Авраамов Н.Ю. Трафальгарское сражение. (Исторический очерк). — М., 1938.
  7.Англо-бурская война 1899—1902 гг. и её отражение в художественной литературе. 2-е издание переработанное и дополненное. М. Memories. 2008. (Редакторы-составители Шубин Г. В. Воропаева Н. Г. Вяткина Р. Р. Хритинин В. Ю.)
  8.Бургер Роза, бурская героиня или золотоискатели в Трансваале. Роман из англо-бурской войны. Т. I.(444 °C.), Т. II. (424 °C.), Т. III (402 °C.). М. Memories. 2009.(Авторы-редакторы Шубин Г. В. Воропаева Н. Г. Вяткина Р. Р. Хритинин В. Ю. Рощина Л. А.)
  9.Виноградов В.Н. Британский лев на Босфоре. М., 1991.
  10.Виноградов К.В. Очерки английской историографии нового и новейшего времени. Л., 1975.
  11.Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915. — Т. 2.
  12.Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915. — Т. 1.
  13.Война Англии с Южно-Африканскими Республиками 1899—1901 гг. Отчёт командированного по Высочайшему повелению к войскам Южно-Африканских Республик Генерального штаба полковника Ромейко-Гурко. Издание Военно-учёного Комитета Главного штаба. Санкт-Петербург. Военная типография. 1901.
  14.Война англичан с бурами. Редактировано 2-м бюро французского Генерального штаба. Перевод с французского Н. А. Болотова. СПб., 1905
  15.Война против Персии. — Там же. Т. 12; Э н-г е л ь с Ф.
  16.Всемирная история. В 24х томах. Минск, 1996, тома 7-24.
  17.Герат и англо-иранская война 1856 —1857 гг. М., 1959.
  18.Двадцать три года под солнцем и среди бурь Южной Африке Адольфа Шиля, бывшего обер-команданта корпуса германских волонтёров в Южно-Африканской Республике, СПб., 1903.
  19.Ерофеев Н.А. Очерки по истории Англии. 1815-1917. М., 1959
  20.Зверева Г.И. История Шотландии. М., 1987.
  21.Зверева Г.И. Организация исторической науки в Великобритании в новое и новейшее время
  22.Игорь Дроговоз  Англо-бурская война 1899—1902 гг.
  23.История средних веков: В2т. Т. 2: Раннее новое время: Учебник/ Под ред. С.П. Карпова. – М.: Изд-во МГУ:ИНФРА-М, 2000
  24.Карнацевич В. Л. 100 знаменитых сражений. — Харьков, 2004.
  25.Ковалевский Н.Ф, «Всемирная военная история», Москва, 2005 г., Олма-Пресс.
  26.Конан-Дойль Артур. Англо-Бурская война – М., 1980
  27.Краткая всемирная история. Книга первая. Под ред. А.З. Манфреда, М., “Наука”, 1967г.
   28.Маркс К. Англо-персидская война.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е. Т. 12;
  29.Мерников А. Г., Спектор А. А. Всемирная история войн. — Минск., 2005.
  30.Никитина И. А.  Захват бурских республик Англией (1899—1902 гг.), М., 1970.
  31.Ниман А. Питер Мариц — Юный бур из Трансвааля. — 1940, 1957
  32.Новая История. (Учебник для ист. фак-тов ун-тов) Изд. 3-е. Под ред. Д-ра ист. наук Б.Ф. Поршнева М., “Мысль”, 1964
  33.Новая история. 1871-1917. Учеб. Для студентов пед. Ин-тов по ист. спец. / Под ред. Н.Е. Овчаренко. – М.: Просвещение, 1984. Новая история. Второй период: Учеб. Пособие для студ. Под ред. Е.Е. Юровской и И.М. Кривогуза. – М.: Высш. Шк., 1984
  34.Персия и Китай.— Там же. Т. 12; Б у ш е в И. П.
  35.Перспективы англо-персидской войны.— Т. 12 //Энгельс Ф.
  36.Рубанов В. От Петербурга до Претории. СПб., 1900.
  37. Рыжов К. "Все монархи мира. Западная Европа" - М.: Вече, 1999.
  38.Сборник материалов по англо-бурской войне в Южной Африке 1899—1900. Военно-учёный комитет Главного штаба. XXI том. СПб., 1900—1905. Выпуски I—XII, 1900; XIII—XVII, 1901; XVIII—XX, 1902; XXI, 1905.
  39 .Свечин А. А. Эволюция военного искусства. Т. II, гл. 8
  40.Стахович П. А. Очерки англо-бурской войны. СПб., 1901.
  41.Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы. — Москва., 1960.
  42.Халфин Н. А. Провал британской агрессии в Афганистане.
  43.Христиан Девет. Мемуары  сбурского генерала
  44.Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб.: 1890—1907.
  
Скачать курсовую работу