Полный текст:
План
Вступление.
История и философия истории: разница в подходах к
историческим альтернативам.
1. Возможность или неизбежность политических перемен.
а) история как свершенная необходимость и как реализация свободы;
б) факторы, определяющие неизбежность и возможность
исторического события.
2. Исторические события и варианты развития событий в 1917 г.
а) хронология событий 1917 года, предшествовавших Октябрю;
б) альтернативные варианты российской действительности 1917
года;
в) личностный фактор в событиях 1917 года.
Заключение
Список использованной литературы
Вступление. История и философия истории: разница в подходах к
историческим альтернативам
В истории каждого
государства, каждого народа существуют некие ключевые моменты, определяющие как
последующие события исторической реальности, так и те проявления общественного
сознания, которые в дальнейшем формируют культурные, цивилизационные, духовные
ориентиры нации. Оценка таких ключевых, поворотных исторических событий всегда
была основной проблемой исторических и философско-исторических исследований.
Ценность исторического исследования состоит именно в том, чтобы выявлять
причины и следствия судьбоносных для человека событий.
Философия истории
стремится к поиску общих закономерностей исторического развития, к
формулированию категориальной базы для восприятия исторической реальности
сознанием человека, находящегося в конкретных культурно-социальных условиях. Наука
история и философия истории - две очень разные дисциплины, и нужно сразу же
подчеркнуть принципиальные различия исторического и философского подходов к
реальной истории.
Историк стремится
заниматься прошлым и только прошлым. Он не делает прогнозов и не заглядывает в
будущее. «Он рассматривает только имевший место ход событий и неодобрительно
относится к мысленному эксперименту в истории, к анализу, наряду с реальным,
также возможных вариантов хода событий. Историк смотрит в прошлое из
настоящего, что определяет перспективу его видения. Каждая книга по истории -
это книга определенной эпохи и определенного, более конкретного настоящего. С
изменением настоящего меняется и та перспектива видения прошлого, которую оно
определяет. Хотя истории, написанной с «вневременной» или «надвременной»
позиции, не существует, историк стремится максимально ограничить воздействие на
свои суждения о прошлом не только своего будущего, но и своего настоящего»[1].
Точка зрения философии
истории, исследующей те общие схемы и те идеи, которые лежат в основе
исторического мышления, независимо от его предмета и периода, является более
широкой, чем точка зрения истории. Выявляя определенные линии развития событий
в прошлом, философия истории стремится продолжить их в будущее. Представления
не только о настоящем, но и о будущем важным образом определяют общие рамки
философско-исторического рассуждения. Философия истории рассматривает также
являвшиеся возможными, но не осуществившиеся варианты исторического развития,
хотя и относится к такой «истории мыслимых миров» с известной осторожностью.
Таким образом, задача
нашего исследования имеет двойственный характер: с одной стороны, мы
рассматриваем конкретное историческое явление, повлиявшее на ход мировой
истории, с другой – пытаемся представить альтернативные варианты данного
события, тем самым выходя за рамки истории, ведь история это то, что произошло
только потому, что рассматриваемое событие состоялось и повлияло на нее (на
историю).
В чем может состоять
смысл и польза подобных исследований, не являются ли они досужими спекуляциями?
Пример нами рассматриваемый (а именно, события 1917 года в России) как раз
иллюстрирует то, что анализ исторических альтернатив может научить нас
совершать осознанный свободный выбор, реализовать свои творческие усилия и
нести ответственность за собственную активность или бездеятельность. Карл
Поппер писал: «История всегда заканчивается сегодня, в этот самый момент
времени. Начиная с сегодняшнего дня мы
сами, наша воля, наши этические убеждения, – вот что может влиять (хотя,
конечно, лишь отчасти) на то, что случится в будущем»[2].
Скорее всего, именно в
поиске человеком чувства ответственности появляется стремление к рассмотрению
возможных вариантов, альтернатив истории. Мы осознаем, что в ответственности за
свои поступки, деяния и мысли, но, в то же время, пытаемся принять на себя и
ответственность за прошлое, за историю, размышляя о том, какой бы мы хотели ее
видеть, тем самым становясь её активными, ответственными участниками.
1. Возможность или неизбежность политических перемен
а) история как свершенная необходимость и
как реализация свободы
Предмет истории
определяется неоднозначно. Предметом истории может быть социальная,
политическая, экономическая, демографическая история, история города,
деревни, семьи, частной жизни. Как отмечает известный российский историк Б.В.
Личман: «Определение предмета истории субъективно, связано с идеологией
государства и мировоззрением историка. Историки, стоящие на
материалистических позициях, считают, что история как наука изучает
закономерности развития общества, которые, в конечном счете, зависят от
способа производства материальных благ. Этот подход отдает приоритет
экономике, обществу – а не людям – при объяснении причинности. Историки,
придерживающиеся либеральных позиций, убеждены, что предметом изучения
истории является человек (личность) в
самореализации естественных прав, дарованных природой. Известный французский
историк Марк Блок определил историю “как науку о людях во времени”»[3].
Таким образом, и
отношение к вопросу о неизбежности и возможности исторического события можно
подходить по-разному. Историческое время движется только вперед. Каждый отрезок
движения в историческом времени соткан из тысяч связей, материальных и
духовных, он уникален и не имеет себе равных. Вне понятия исторического
времени история не существует. События, следующие одно за другим, образуют
временной ряд. Существуют внутренние
связи между событиями во временном ряду. Отсюда, мы можем сделать вывод, что
события, которые расположены на стыке прошлого исторического времени и будущего,
являются скорее потенциями, возможностями, которые призваны реализовать те
предпосылки, которое создало прошлое. События же, произошедшие в прошлом, есть,
скорее всего, неизбежностью, которую таковой определила именно история, не
имеющая сослагательного наклонения. Относительно такой неизбежности в измерении
возможности мы можем обратится только благодаря фантазии, но такое обращение не
есть, по нашему мнению, бесполезным, так как именно оно позволяет нам ценностно
подойти к свершившемуся и к настоящему, зависящему от нашей воли и активности.
б) факторы, определяющие неизбежность
и возможность исторического события
Попробуем выделить
основные факторы, которые, по нашему мнению, влияют на неизбежность и
возможность происходящих исторических событий.
Во-первых, необходимо
говорить об объективных социально-экономических и политических
закономерностях, по которым развивается общество в конкретной
историко-социальной реальности. Именно экономические закономерности определяют
во многом мотивацию поведения широких масс населения, являющихся основной
движущей силой истории. Неизбежностью
в данном случае есть обязательное проявление экономических изменений в ходе
истории. Измерением возможности в
рамках рассматриваемого фактора есть то, что, реализуя экономическую
необходимость, к политической власти может прийти та или иная сила (именно это
стало определяющим моментом российской истории в 1917 году).
Во-вторых,
одним из ключевых исторических факторов является уровень развития общественного
сознания, политической культуры, способность широких масс
общественности сознательно воспринимать и понимать те вызовы, которые
предоставляет им исторический момент. Этот уровень сознательности масс и есть,
по-нашему мнению, моментом неизбежности
исторических реалий. Возможностным же моментом есть то, что та или иная
политическая сила, политический лидер может самым адекватным образом
приспособится к уровню общественного сознания и использовать это для достижения
конкретно-политических задач. Именно это сделали большевики в 1917 году.
В-третьих,
неизбежность и возможность политического явления определяется наличием и
личностными качествами политического лидера. Здесь тоже
проблема приобретает двойственный характер. С одной стороны, именно время,
исторические условия формируют личностные характеристики людей, в это время
проживающих (проявление неизбежности). С другой – именно пассионарная энергия
личности способна изменять ход истории (и здесь проявляется возможность разного
продолжения социальных процессов).
Рассмотрим,
как эти факторы проявились в 1917 году и какие неизбежности и возможности на их
основе были у России того времени.
2. Исторические реалии и варианты развития событий в 1917 г.
а) хронология событий 1917 года,
предшествовавших Октябрю
Изложим короткую хронологию событий1917 г., предшествовавших
октябрьскому перевороту. Важно также помнить несколько ключевых моментов
российской истории, приведших к 1917: буржуазно-демократическая революция 1905 –
1907 гг., столыпинские реформы, участие в Первой мировой войне. Неудачи на
фронтах, ухудшение внутреннего положения породили разочарование и недовольство
политикой правительства. Нарастание революционного движения в стране привело
зимой 1916 – 1917 гг. к возникновению новой революционной ситуации. К концу 1916 г. в России назрел
глубокий кризис, который в феврале 1917 г. вылился в революцию.
18 февраля началась забастовка на Путиловском заводе; 25
февраля забастовка стала всеобщей; 26 февраля началось вооруженное восстание;
27 февраля значительная часть армии перешла на сторону революции.
В это же время революционные рабочие избрали Петроградский
Совет, который возглавили меньшевик Н.С. Чхеидзе (1864 – 1926) и эсер
А.Ф. Керенский (1881 – 1970). В Государственной Думе был создан Временный
комитет во главе с М.В. Родзянко (1859 – 1924). Этот комитет по соглашению с
Исполкомом Петроградского Совета сформировал Временное правительство во главе
с князем Г.Е. Львовым (1861 – 1925). В него вошли лидер партии кадетов П.Н.
Гучков (1862 – 1936) (военный и морской министр), эсер А.Ф. Керенский (министр
юстиции) и др. Большую часть министерских постов заняли представители партии
кадетов. Император Николай II (1868 – 1918) под давлением революционных масс 2 (15)
марта 1917 г.
отрекся от престола.
Характерной особенностью Февральской революции было
образование двоевластия. С одной стороны, действовало Временное буржуазное
правительство, а с другой, – Советы рабочих, солдатских и крестьянских
депутатов (в июле 1917 г.
Советы свою власть уступили Временному правительству).
Февральская революция, победив в Петрограде, быстро
распространилась по стране. После Февральской революции в России действовали
основные политические партии: кадеты, октябристы, эсеры, меньшевики и
большевики. Политику Временного правительства определяли кадеты. Их поддерживали
октябристы, меньшевики и правые эсеры. Большевики на своей VII (Апрельской 1917 г.) конференции
утвердили курс на подготовку социалистической революции.
Временное правительство в целях стабилизации обстановки и
смягчения продовольственного кризиса ввело карточную систему, повысило
закупочные цены, увеличило импорт мяса, рыбы и других продуктов. Хлебная
разверстка, введенная еще в 1916
г., была дополнена мясной, а для принудительного изъятия
хлеба и мяса у крестьян в деревне направлялись вооруженные воинские отряды.
Временное правительство весной и летом 1917 г. пережило три
политических кризиса: апрельский, июньский и июльский. В период этих кризисов
проходили Массовые демонстрации под лозунгами: «Вся власть Советам!», «Долой
десять министров-капиталистов!», «Долой войну!». Эти лозунги выдвигались
партией большевиков.
Июльский кризис Временного правительства начался 4 июля 1917 г., когда в Петрограде
под большевистскими лозунгами прошла 500-тысячная демонстрация. В ходе
демонстрации произошли стихийные перестрелки, в результате которых было убито
и ранено более 400 человек. Петроград был объявлен на военном положении,
закрыта газета "Правда", отдан приказ об аресте В.И. Ленина и ряда
других большевиков. Сформировано второе коалиционное правительство (первое
было сформировано 6 (18) мая 1917
г. в результате апрельского кризиса) во главе с А.Ф.
Керенским, наделенное чрезвычайными полномочиями. Это означало конец
двоевластия.
В конце июля и начале августа 1917 г. полулегально в Петрограде
состоялся VI съезд большевистской партии. В связи с тем, что с двоевластием
было покончено и Советы оказались безвластными, большевики временно сняли
лозунг "Вся власть Советам!". Съезд провозгласил курс на вооруженный
захват власти.
1 сентября 1917
г. Россия была провозглашена республикой, власть перешла
к Директории из пяти человек под руководством А.Ф. Керенского. В конце сентября
было сформировано третье коалиционное правительство во главе с А.Ф. Керенским.
Социально-экономический и политический кризис в стране
продолжал нарастать. Многие промышленные предприятия закрывались, росла
безработица, увеличивались военные расходы и налоги, свирепствовала инфляция,
не хватало продовольствия, беднейшие слои населения оказались перед угрозой
голода. В деревне происходили массовые крестьянские выступления, самовольный
захват помещичьих земель.
Партия большевиков, выдвигая злободневные лозунги, добилась
усиления влияния в массах. Быстро росли ее ряды: если в феврале 1917 г. она насчитывала 24
тыс., апреле — 80 тыс., августе — 240 тыс., то в октябре — около 400 тыс.
человек. В сентябре 1917 г.
происходил процесс большевизации Советов; Петроградский Совет возглавил
большевик Л.Д.Троцкий (1879— 1940), а Московский Совет — большевик В.П. Ногин
(1878— 1924).
В сложившихся условиях В.И.Ленин (1870—1924) считал, что
назревает момент подготовки и проведения вооруженного восстания. Этот вопрос
обсуждался на заседаниях ЦК РСДРП(б) 10 и 16 октября 1917 г. Петроградским
Советом был создан Военно-революционный комитет, который превратился в штаб
подготовки восстания. Вооруженное восстание началось 24 октября 1917 г. Революционно
настроенные солдаты и матросы, рабочие-красногвардейцы 24 и 25 октября
захватывают телеграф, мосты, вокзалы, телефонную станцию, здание главного
штаба. В Зимнем Дворце было арестовано Временное правительство (кроме Керенского,
который до этого выехал за подкреплением). Восстанием из Смольного руководил
В.И. Ленин.
Вечером 25 октября (7 ноября) 1917 г. открылся II
Всероссийский Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Съезд заслушал и
принял написанное В.И. Лениным обращение "Рабочим, солдатам и
крестьянам", в котором объявлялось о переходе власти к II Съезду Советов,
а на местах — к Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Вечером
26 октября (8 ноября) 1917 г.
были приняты Декрет о мире и Декрет о земле. Съезд сформировал первое советское
правительство — Совет народных комиссаров в составе: председатель В.И. Ленин;
наркомы: по иностранным делам Л.Д. Троцкий, по делам национальностей — И.В.
Сталин (1879—1953) и др. Председателем ВЦИК был избран Л.Б. Каменев
(1883—1936), а после его отставки — Я.М. Свердлов (1885—1919).
3 ноября 1917
г. была установлена Советская власть в Москве и началось
«триумфальное шествие» Советской власти по всей стране. Одной из главных причин
быстрого распространения большевистских Советов по стране явилось то, что
Октябрьская революция осуществлялась под знаком не столько социалистических,
сколько общедемократических задач[4].
Так, в российской и мировой истории, начиналась новая эпоха,
которая станет в чем-то очень трагической, в чем-то очень плодотворной, но без
сомнений крайне противоречивой. Возможно, именно такая противоречивость истории
ХХ века заставляет нас постоянно возвращаться в ключевой 1917-й и рассуждать
насчет альтернатив.
б) альтернативные варианты российской
действительности 1917 года
После падения
самодержавия в России предстояло создать новую форму правления, сформировать
новое государство и его структуры, параллельно решать проблемы, поставленные
самой революцией, в т.ч. определить отношение к войне, решить аграрный вопрос,
разрешить национальные противоречия, а также организовать снабжение населения
продовольствием, обеспечить элементарный порядок в стране.
Россия стояла как бы на распутье, и выбор путей общественного
развития зависел от основных социальных сил и отражающих их интересы
политических партий и общественных организаций. Так как после ликвидации монархии
резко расширилось «поле» политической борьбы, усилилась роль партий,
общественных организаций и широких масс с их изменчивыми настроениями и
ориентирами на парламентские или силовые методы борьбы. Двоевластие и задержка
с созывом Учредительного собрания лишь осложняли обстановку и продлевали кризис
власти почти на весь 1917 г.
В тот переломный период имелись следующие альтернативы развития.
Буржуазно-демократический
путь, по
которому Россия развивалась от Февраля до Октября, наверное, был наиболее
предпочтительный и естественный, отвечающий объективным тенденциям
исторического развития. События этих восьми месяцев, казалось бы, дают
возможность размышлять о зарождении в России традиции парламентаризма,
представительности власти. Большевики чётко осознавали высокую возможность
такой альтернативы своему правлению. В Старцев отмечает: «Если бы в стране
проводились выборы (свободные, разумеется), то большевики потерпели бы
сокрушительное поражение, вынуждены были бы отдать власть назад эсерам и
навсегда сошли бы с политической арены в стране. Но на то и установлена была
диктатура пролетариата, чтобы никаких свободных выборов в этой стране больше не
допускать. Ленин признал в 1919 году, что даже результаты выборов в
Учредительное собрание, проводившихся еще 12 ноября 1917 года — а они дали
свыше 50 % голосов эсерам, – ПРАВИЛЬНО отражали симпатии народа в тот момент.
Конституция 1918 года лишила представителей свергнутых классов права голоса.
Тогда же, вслед за царскими законами, представительство крестьянства было
уменьшено в несколько раз по сравнению с рабочим классом, как раньше его
уменьшали по сравнению с дворянами. Так, уничтожив всеобщее избирательное
право, наделив пролетариат преимуществами недемократического характера, большевики
обеспечили себе «конституционные подпорки» для диктатуры пролетариата»[5].
Большевики учитывали и
«русские традиции деспотического управления» страной. Демократия в России в 1917 г. оказалась
непривычной, в стране не было демократических навыков. И большевики прибегли к
привычной твердости, установлению диктатуры, которая во многом была схожа с
самодержавной властью. Они сумели даже воспользоваться, по словам Н.Бердяева,
«свойствами русской души, ее религиозностью, ее догматизмом и максимализмом...
ее способностью к жертвам и терпеливому несению страданий, но также к
проявлениям грубости и жестокости», кроме того, мессианизмом, который всегда
присутствует, хотя бы в бессознательной форме, русской верой в особые пути
России»[6].
И еще одна, очень
существенная черта русского народа учитывалась большевиками. Ленин и большевики
отрицали свободы человека, которые были привилегией лишь верхних культурных
слоев общества, а народу они не были известны, и он не собирался за них
бороться. Свободы не нужны были ни массам в силу слабости либеральных идей, ни
большевикам, стремящимся к установлению диктатуры. Массы действовали в силу
традиций, а Ленин все свои способности, всю волю и страсть подчинил одной цели
– захвату власти. Он жертвовал ради этого всем, принес в жертву «самое святое,
что было в России, – ее свободу. Эта свобода была детски беспомощна, неопытна.
Откуда ей, восьмимесячному младенцу, рожденному в стране тысячелетнего рабства,
иметь опыт?»[7] Таким образом, после
кратковременной демократии Россия вернулась в привычные, традиционные для нее
условия развития с деспотической властью, облеченную лишь в новую одежду.
Преодолеть свойственный для страны традиционализм, развиваться по
демократическому пути не удалось. Подтвердилось выдвинутое историками положение
об истории России как движении по кругу вместо линейного развития.
Иной, вполне реальной
исторической альтернативой чуть было не стало установление режима военной
диктатуры. Неудачная попытка его введения была предпринята генералом
Корниловым. Не смотря на то, что за Корниловым стояла достаточно весомая сила
военных, Керенский активно выступил против генерала и одержал победу, после
которой могло показаться, что демократический путь России становится более
вероятным. Таким образом август 1917 возвращает нас к первой,
буржуазно-демократической альтернативе. Почему же она не прошла. Историки
отмечают, что из этой победы над военщиной «больше выгод извлекли большевики, а
не Керенский, т.к. резко изменилось соотношение сил в пользу большевиков,
потерпели поражение наиболее активные контрреволюционные силы, пострадал
престиж кадетов. Росла популярность партии большевиков как активных участников
разгрома корниловщины, ее численность в августе-октябре увеличилась в 1,5 раза
и достигла 350 тыс. человек. Началась большевизация Советов. 31 августа
большевистскую резолюцию о власти принял Петроградский Совет. В ней говорилось
об отказе от любых коалиций с кадетами и переходе власти в руки Советов. За
первую половину сентября такую резолюцию поддержали 80 Советов»[8].
Политическая ситуация складывалась таким образом, что даже ситуативные удачные
действия Керенского шли на пользу большевикам.
Существовала также
возможность создания широкой коалиции социалистических партий
и строительства социально ориентированного государства на базе реформистской
социал-демократической доктрины, трудно реализуемая из-за непримиримой
экстремистской позиции большевиков. Под влиянием радикализации масс меньшевики и эсеры 1 сентября
создали новый орган власти - Директорию, без участия кадетов. 14 – 22 сентября
было созвано Демократическое совещание из представителей Советов, профсоюзов,
кооперативов, армии и др. с целью укрепления правительственной власти.
Участвовали и большевики. Был избран Демократический совет (Предпарламент), который
одобрил создание коалиционного правительства с кадетами. Правительственный
кризис был преодолен. Но Керенский терял прежнюю популярность. Создать вокруг
центра широкую коалицию не удалось, он терял поддержку и правых, и левых.
Правые обвиняли его в предательстве, левые – в сговоре с мятежниками.
Таким образом, рассмотрев
политические возможности России 1917 года, мы можем сделать вывод о том, что реальные
исторические альтернативы были, и рассмотрение этих альтернатив как раз и есть
основным уроком, который выносит нам Октябрь 1917, показывая, что будущее
формируется не только разумными предпосылками, но и волевыми усилиями, которые
позволяют манипулировать значительными массами населения.
в) личностный фактор в
событиях 1917 года
Одной
из ключевых составляющих таких волевых усилий есть, конечно, личностные
качества лидера политического движения. И, не смотря на наличие других
влиятельных лиц (Керенский, Корнилов, Троцкий и др.), символом и основным
действенным персонажем этого исторического периода в России стал Владимир
Ленин. Не будем здесь останавливаться на его теоретических достижениях, отметим
только, что именно он стал тем политиком, который в перипетиях того бурного
года, не останавливался перед препятствиями, стремясь к своей цели. Так, к примеру,
Ленин нисколько не смущается в периоды роста популярности Временного
правительства. Учитывая доверие масс Временному правительству, Ленин вначале
выдвинул тактику мирного перехода ко второму этапу революции через
большевизацию Советов и перехода всей власти Советам, широкое разъяснение
народу «империалистического характера» Временного правительства и
продолжавшейся войны. «Другими словами, Ленин, в отличие от других партий, взял
курс не на консолидацию, а на
раскол общества, на подготовку и осуществление захвата власти. Естественно,
что лидеры других партий обвиняли Ленина в разжигании гражданской войны, а
Плеханов назвал его тезисы бредом. Его стратегия вызвала недоумение даже у части
большевиков (Каменев, Рыков, Ногин), считавших буржуазно-демократическую революцию
незаконченной»[9].
Во время решающих событий
(в сентябре) Ленин проявляет себя в качестве лидера, который может возглавить
государство, одновременно показывая своим оппонентом, что в борьбе за власть,
он не остановится ни перед чем. «Буквально накануне Октября, а именно
10-14 сентября 1917 г.
В.И.Ленин пишет работу “Грозящая катастрофа и как с ней бороться”. Он ее
начинает словами: “России грозит неминуемая катастрофа”. В этой ситуации
В.И.Ленин отмечает полную бездеятельность Временного правительства. Надежды на
него нет и быть не может, ибо оно проводит линию и политику
реакционно-бюрократическую. Каков же выход из этого положения? Что делать?
В.И.Ленин четко отвечает: это путь революционно-демократический. Надо
добиваться развития “действительно революционной энергии всего народа”. Путь из
создавшегося противоречия один – “быть революционным демократом на деле.
Тогда нельзя бояться шагов к социализму”. Вот анализ и вывод, ответ
революционера»[10]. В чем секрет
популярности Ленина как политического лидера, кроме конечно его личностной
энергии? Наверное, именно он стал тем лидером, который наиболее адекватно
отобразил исторические устремления наиширочайших масс населения (именно, не
партийные интересы, а массовые устремления).
Во-первых, социалистический
проект Ленина представлял собой не план «осчастливливания» россиян, а программу
практического выхода из кризиса буржуазно-помещичьего строя, из войны и
разрухи, из того тупика, в котором оказалась наша страна в 1917 г., то есть он был
конкретным ответом на конкретные проблемы и потребности общественного развития
России.
Во-вторых, «октябрьская революция
представляет собой наш, российский, отличный от западноевропейского, вариант
пути к современной индустриальной цивилизации. Октябрьская революция не только
не преждевременна, но, как и все великие революции в мировой истории, она
произошла тогда, когда в начале XX в. пришел ее черед. Не позже и не раньше.
Смешно предполагать, что у истории есть расписание сроков или очередности
революций. Наш народ выстрадал Октябрь, пройдя перед этим через тернии двух
буржуазно-демократических революций и поняв, что иначе ему не удастся очистить
страну от завалов средневековья. Характерно, что эту истину стали постигать и
русские эмигранты. Так, один из них, правый эсер Ф. Степун, в 1929 г. писал: «Нет слов,
путь, пройденный большевизмом, ужасен, но как знать, был ли историей дан иной
путь революционной победы над старой Россией»[11].
В
рамках нашего исследования актуальным есть вопрос о том, к каким явлениям относить
наличие в тот или иной период истории выдающихся личностей, способных ее
изменить, – к возможным или неизбежным? Конечно, каждая личность уникальна и ее
формирование зависит от множества факторов, а от нее зависят исторические возможности. Но, с другой стороны,
вероятно, что именно историческая необходимость создает ту неизбежную
реальность, в которую эта личность вынужденно попадает.
Заключение
Рассмотрев
произошедшие события и возможные варианты их развития, мы можем сделать вывод о
том, что история сама является критерием неизбежности того, что произошло.
Возможностей было множество, но реализовалась лишь одна, как бы мы к ней
сегодня не относились и какие бы альтернативы не были для нас предпочтительнее.
Вернемся
к заданным нами критериям неизбежности и возможности исторического события и
оценим относительно них события 1917 года. Во-первых, очевидно, что к тому
времени назрела необходимость для России смены социально-политического и
экономического устройства государства. Для этого к власти должна была прийти
новая сила, заменяющая монархическое самодержавие. Сил, как мы увидели, было
много, но наиболее мобилизированными на цель захвата власти оказались именно
большевики. Первоочередной целью они поставили именно власть, а не
реформирование государства, и это дало им тактический перевес в бурных
перипетиях 1917 года.
Во-вторых,
именно большевики наиболее адекватно отреагировали на состояние общественного
сознания того времени. Отсталая аграрная
страна не могла в краткие сроки осознать необходимость
буржуазно-демократического пути развития, со всеми его институциональными и
ценностными сложностями. Лозунги о всеобщем справедливом распределении
общественных благ и о светлом будущем, воспринимались массой, уставшей от
нищеты и бесправия, подействовали эффективно, тем самым перечеркнув иные
возможности развития российской истории.
В-третьих,
лидер большевиков на тот момент оказался более энергичным, убедительным,
харизматичным, чем его оппоненты. Взяв на вооружение идеи, наполненные
общественной энергией, Владимир Ленин смог в наиболее удобоваримой форме
преподнести их массам, что тоже стало залогом реализации именно большевистской
возможности.
На
примере событий в России 1917 года мы убедились в том, что в любой
социально-политической ситуации есть альтернативы развития, зависящие от
множества факторов. Однако, произойдя, став историей, события становятся
неизбежной реальностью, и о исторических возможностях в тот или иной прошедший
период мы можем говорить лишь гипотетически. Но в этом, наверное, и есть
основная задача истории – убеждать людей в том, что от их свободного выбора
среди множества возможностей зависит дальнейшая историческая неизбежность.
Исторический взгляд ставит перед нами зеркало, в котором мы, зная прошлое,
лучше понимаем свою собственную сущность: здесь и пример для наследования, и
укор нашей совести, и призыв к покаянию или подвигу, к самосовершенствованию.
Список использованной
литературы
Валиуллин К.Б., Зарипова Р.К. История
России. Часть 2: XX век. Учебное пособие. - Уфа: РИО БашГУ, 2002. – 234 с.Всемирная история: Учебник для вузов /
Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М.: Культура и спорт, ЮНИТИ, 1999.
– 496 с. Ивин А.А. Философия истории: Учебное
пособие. – М.: Гардарики, 2000. – 524 с.Личман Б.В. История России. Кн.2. ХХ
век. – Екатеринбург: Изд-во “СВ-96”,
2001. – 304с.Октябрь 1917: Величайшее событие века
или социальная катастрофа? Под ред. П.В. Волобуева - М.: Политиздат, 1991. – С.
65 – 85.Поппер К. Нищета историцизма. – М.:
Издательская группа «Прогресс» – VIA, 1993. – 187 с.Рабинович А. Большевики приходят к
власти: Революция 1917 года в Петрограде: Пер. с англ./Общ. ред. и послесл.
Г.З. Иоффе. – М.: Прогресс, 1989. – 416 с.Семенов В.С. Уроки XX века
и путь в XXI век: (социально-филос. анализ и прогноз). – М.: ИФРАН,
2000. – 440 с.Старцев В. Политик и человек //
«Нева», 1991, № 3. – С. 148 – 159.
[1] Ивин А.А. Философия
истории: Учебное пособие. - М.: Гардарики, 2000. – С. 6.
[2] Поппер К. Нищета
историцизма. – М.: Издательская группа «Прогресс» – VIA, 1993. – 187 с.
[3] Личман Б.В. История
России. Кн.2. ХХ век. – Екатеринбург: Изд-во “СВ-96”, 2001. – С. 7.
[4] Всемирная история: Учебник
для вузов/ Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М.: Культура и спорт,
ЮНИТИ, 1999. – С. 438 – 441.
[5] Старцев В. Политик и
человек // «Нева», 1991, № 3. – С. 148 – 159.
[6] Цит. по Валиуллин К.Б.,
Зарипова Р.К. История России. XX век. Часть 2: Учебное пособие. - Уфа: РИО
БашГУ, 2002. – С 46.
[7] Там же, с. 47.
[8] Валиуллин К.Б., Зарипова
Р.К. История России. Часть 2: XX век. Учебное пособие. - Уфа: РИО БашГУ, 2002.
– С. 40 – 41.
[9] Там же, С. 33.
[10] Семенов В.С. Уроки
XX века и путь в XXI век: (социально-филос. анализ и прогноз). – М.,
2000. – С. 138.
[11] Октябрь 1917: Величайшее
событие века или социальная катастрофа? Под ред. П.В. Волобуева - М.:
Политиздат, 1991. - С. 81.